Уэйс Маргарет. Змеиный Маг (Врата смерти - 4)

   - Он не решится оскорбить короля отсутствием на обеде.
   Я кое-что понимаю в эльфийском этикете, ведь я должна была придерживаться его, когда жила здесь. Элэйк, конечно, тоже жила здесь, но она - ох уж эти люди - поступала как ей заблагорассудится. Она скорее умерла бы с голоду, чем отправилась на торжественный обед к эльфам - он иногда затягивается на несколько циклов, а между переменами блюд может пройти несколько часов. Но вряд ли у Элиасона был сегодня хороший аппетит.
   Мы с Элэйк разошлись по своим комнатам: Я поспешно собрала узелок с одеждой и умывальными при
   1 Время на морских лунах измеряется движением солнца по небу Колдуны людей вычислили, что оно проходит дугу в 15С градусов, и разделили день на двй отрезка по 75 градусов Каждый отрезок делится на 5 часов, в часе 60 минут.
   надлежностямй, будто собиралась на Фондру, на праздник. Волнение и дерзость нашего плана отвлекли меня от мысли о том, чем все это должно закончиться. Но когда пришло время писать прощальное письмо родителям, у меня оборвалось сердце.
   Конечно, мои родители не смогут прочитать его, но я собиралась сделать приписку для эльфийского короля и попросить, чтобы он им прочел. Я изорвала не один лист бумаги, прежде чем написала то, что хотела, и к тому же так залила письмо слезами, что не уверена, что там можно было что-нибудь разобрать.
   Когда я закончила, то засунула письмо в отцовский набор расчесок для бороды. Потом я задержалась в комнате родителей и с любовью вглядывалась в каждую мелочь, которую видела в последний раз. Но я прекрасно понимала, что маму мне не провести, и потому поспешила вернуться: в ту часть дворца, где была комната Сабии, пока мама еще была на обеде.
   Там я нашла тихий уголок, где можно было посидеть одной и воззвать к Единому о помощи и поддержке. На меня снизошли мир и покой, подтверждавшие, что я поступаю правильно. Единый позволил нам подслушать этот разговор. Единый не покинет нас. Змеи-драконы могут быть злыми, но Единый добр. Единый защитит и сохранит нас. Какими бы сильными ни были эти существа, они не могут быть сильнее Единого, который, как мы верим, создал этот мир и все в нем.
   Я почувствовала себя намного лучше и уже начинала беспокоиться, не случилось ли чего с Элэйк, как увидела Девона, который пронесся мимо меня по направлению к комнате Сабии. Я потихоньку выбралась из ниши, чтобы посмотреть, в какую гостиную он войдет (не мог же он отправиться к Сабии в спальню), и столкнулась с Элэйк.
   - Где ты пропадаешь? - раздраженно прошептала я. - Девон уже здесь!
   - Магические ритуалы, - надменно бросила она. - Я не могу объяснять.
   Я могла бы и догадаться.
   Я слышала взволнованный голос Девона и голос дуэньи1, которая отвечала ему и говорила, что Сабии нездоровится, но он может видеть ее, если пройдет в гостиную.
   Он направился туда. Дверь закрылась.
   Элэйк бросилась в прихожую, я побежала за ней, и мы шмыгнули в музыкальную комнату, которая вплотную примыкала к гостиной.
   - Как ты себя чувствуешь, деточка? - Дуэнья тряслась над Сабией, как наседка над цыпленком. - Ты нехорошо выглядишь.
   - У меня ужасно болит голова, - услышали мы слабый голос Сабии. - Вы бы не могли принести мне лавандовой воды, потереть виски?
   Элэйк приложила руку к стене, пробормотала несколько слов, и под ее пальцами возникла щель, через которую можно было заглянуть в гостиную. Готом она создала еще одно отверстие, на уровне моего роста. К счастью, эльфы заполняют свои комнаты мебелью, вазами, цветами, клетками с птицами, так что мы были надежно спрятаны, только вот мне пришлось смотреть свозь листья пальмы, а Элэйк оказалась нос к носу с певчей птицей.
   Сабия стояла рядом с Девоном, настолько близко, насколько позволяли приличия. Дуэнья вернулась с прискорбной новостью.
   - Бедняжка моя, у нас нет лавандовой воды. Представить себе не могу, куда она делась. Еще вчера была полная бутылка.
   - Будь так добра, Марабелла, наполни ее снова. У меня просто нет сил терпеть эту боль. - Сабия при
   1 Дуэнья - придворная дама, сопровождающая незамужнюю девушку
   ложила руку ко лбу. - По-моему, вода есть в старой маминой комнате.
   - Кажется, она серьезно больна, - обеспокоенно произнес Девон.
   - Пожалуйста, Марабелла, - умоляюще сказала Сабия.
   Эльфийская принцесса никогда в жизни не получала отказа. Дуэнья в нерешительности всплеснула руками. Сабия жалобно застонала. Дуэнья убежала. Зная, что между спальней Сабии и комнатой ее матери появилось много новых комнат, а некоторые старые коридоры заросли, я не сомневалась, что дуэнья вернется только к утру.
   Сабия рассказала Девону обо всем.
   Я не смогу описать мучительную сцену, которая произошла между ними. Они выросли вместе и любили друг друга с детства. Потрясение Девона быстро сменилось возмущением. Он начал пылко переубеждать ее. Я гордилась Сабией - я знала, как ей было больно, и все-таки она оставалась спокойной, - и мне было жалко ее до слез.
   - Я доверила тебе нашу тайну, любимый, - сказала она, сжимая его руки и глядя ему в глаза. - Для меня это дело чести. Теперь ты можешь выдать нас, задержать. Но я знаю, что ты этого не сделаешь, ведь ты - принц, и ты понимаешь, что я жертвую собой ради нашего народа. Я знаю, дорогой, что тебе будет гораздо тяжелее, чем мне, но ради меня ты будешь сильным, а я буду сильной ради вас.
   Сраженный горем, Девон упал на колени. Сабия опустилась рядом и обняла его. Я отодвинулась от своей щели, мне было стыдно за себя. Элэйн тоже отодвинулась, прикоснулась к щелям и произнесла магическое слово. Обычно она насмехалась над влюбленными. Но я заметила, что на этот раз она не стала ничего говорить, быстро вытерла глаза
   Мы сидели в темной музыкальной комнате, не зажигая света. Я шепотом рассказала Элэйк свой план, как пробраться на корабль, и она его одобрила. Но когда я добавила, что очень смутно представляю, как им управлять, ее лицо помрачнело.
   - Думаю, это не должно нас беспокоить, - сказала Элэйн, и объяснила, что она имеет в виду: змеи-драконы наверняка будут поджидать нас.
   Она что-то рассказала мне о магических заклинаниях которые она изучала на своем уровне (она недавно достигла Третьего Дома, что бы это там ни значило). Я знала, что ей не полагается много говорить о своей магии, но должна заметить, что мне это было неинтересно, да я и не понимала ничего. Но она пыталась уничтожить недоверие между нами, заглушить наш страх. И потому я старательно делала вид, что слушаю ее потом мы услышали, как открылась дверь. Должно быть, это ушел Девон. "Бедный парень, - подумала я. -Хотелось бы знать,- что он станет делать?" Известно, что эльфы чахнут от горя, и я не сомневалась, что Девон ненадолго переживет Сабию.
   - Давай дадим ей немного времени, чтобы она пришла в себя, - с необычным для нее тактом предложила Элэйк.
   - Только недолго, - предостерегла я. - Скоро все начнут просыпаться, а нам еще надо выбраться из этого лабиринта, пройти по улицам и добраться до пристани.
   Элэйк согласилась. Через несколько минут мы решили, что ждать больше нельзя, и направились к двери.
   - Прихожая была темной и пустой. Мы приготовили правдоподобную историю на тот случай, если встретим Марабеллу, но ни ее, ни ее лавандовой воды там не было. Подкравшись к спальне Сабии, мы тихонько постучали в дверь, а потом толкнули ее.
   Сабия в темноте ходила по комнате и собирала вещи. Услышав звук открывающейся двери, она вздрогнула, быстро набросила на голову полупрозрачный шарф и повернулась к нам.
   - Кто там? - испуганно прошептала она. - Это ты, Марабелла?
   - Нет, это мы, -ответила я. - Ты собралась?
   - Да, да. Одну минутку.
   Она, видно, сильно волновалась и в темноте спотыкалась обо все, словно комната была ей незнакома. И еще я заметила, что у нее изменился голос, но решила, что она охрипла от рыданий. Наконец она подхватила шелковую сумку, из которой выглядывали кружева и ленты, и подошла к нам.
   - Я готова, - сказала она приглушенным голосом, продолжая скрывал" лицо под шарфом - наверно, чтобы спрятать свои припухшие от слез глаза и покрасневший нос. Эльфы такие тщеславные.
   - А лютня? - спросила я,
   - Что?
   - Лютня. Ты собиралась взять лютню.
   - Ах да. Я... я передумала, - слабо сказала она и закашлялась.
   Элэйк караулила в прихожей. Она нетерпеливо махнула нам:
   - Пошли, пока нас Марабелла не поймала.
   Сабия заторопилась за ней. Я уже последовала за ними, когда услышала, что из темноты, от кровати Сабии, донесся шорох. Я оглянулась, увидела какую-то странную тень и хотела, сказать об этом, но Элэйк набросилась на меня.
   - Да пойдем же, Грюндли. - Она вцепилась в мою руку и потащила меня за собой.
   Больше я не думала об этом шорохе.
   Мы успешно выбрались из Гротто. Сабия вела нас, и нам нужно было только не отставать от нее. Благодарение Единому, у эльфов нет человеческой привычки расставлять повсюду караулы. Улицы зльфийского города были пустынны, так же как и любая гномья дорога в это время цикла. Только в человеческих селениях вы можете встретить любителей бродить посреди ночи.
   Мы добрались до корабля. Элэйк заколдовала гномов-вахтенных, и они с оглушительным храпом улеглись на палубе. И тут мы столкнулись с самок трудной задачей этой ночи - как перенести спящих гномов на берег и спрятать их среди бочек.
   Спящие гномы были очень тяжелыми, и я нисколько не сомневалась, что пообрываю себе руки еще до того, как мы справимся с первым из них. Я спросила у Элэйк, не знает ли она какого-нибудь заклинания летучести, но она ответила, что еще не настолько далеко продвинулась в обучении. Как ни странно, но хрупкая Сабия оказалась очень сильной и искусной в перетаскивании гномов. Я снова подумала, что здесь что-то не то. Ослепла я тогда, что ли? Или это Единый велел мне закрыть на это глаза?
   Мы вытащили последнего гнома и пробрались на корабль - уменьшенную копию тех солнечных охотников, которые я уже описывала. Сперва нам надо было отыскать каюты, в которых хранилось оружие команды. Мы вынесли его на верхнюю палубу и сложили за навигационной рубкой.
   Элэйк и Сабия начали бросать его за борт. Шум, который поднялся при этом, заставил меня съежиться - я была уверена, что его услышал весь город.
   - Постойте! - я ухватила Элэйк за руку. - Мы же не будем выбрасывать все? Давайте оставим хоть пару топоров!
   - Нет, - твердо сказала Элэйк, - мы должны убедить змеев в том, что мы беззащитны. - И последний топор полетел в воду.
   - Грюндли, они же следят за нами, - прошептала Сабия - Разве ты не чувствуешь?
   Чувствовать-то я чувствовала, но меня все равно не радовало, что все наше оружие полетело к дельфинам. Я похвалила себя за предусмотрительно припрятанный под кроватью топор. А о чем Элэйк не знает, то ее не будет беспокоить.
   Мы вернулись в рубку. Все молчали и ждали, что будет дальше. Потом мы взглянули друг на друга.
   - Я могу попробовать управлять кораблем, - предложила я.
   Но в этом уже не было необходимости
   Как и предсказывала Элэйк, люки корабля внезапно захлопнулись. Судно, управляемое кем-то незримым, отчалило от пристани и отправилось в открытое море.
   Лихорадочное волнение тайного бегства понемногу начало покидать нас. Только теперь мы до конца осознали, что отправляемся навстречу ужасной судьбе. Вода уже покрыла палубу. Корабль вышел в Доброе море.
   Испуганные и одинокие, мы протянули друг другу руки. И вот тут-то мы поняли, что Сабия не была Сабией.
   Это был Девон.
   Глава 8
   ЗАЛ СНА. ЧЕЛЕСТРА
   В зале Совета, в городе сартанов на Челестре Самах объявил, что патрины снова готовятся к войне, и лица членов Совета зловеще застыли.
   - Таковы ли их намерения? - требовательно спросил Самах, обернувшись к Альфреду.
   - Ну... я полагаю, это возможно, - заколебался захваченный врасплох Альфред. - На самом деле мы никогда не обсуждали... - Он осекся.
   Самах задумчиво и внимательно посмотрел на него
   - Какой счастливый случай, брат, что вы прибыли сюда и разбудили нас именно сейчас
   - Я... я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, Советник, - нерешительно ответил Альфред. Ему не понравился тон Самаха.
   - Или, возможно, ваше прибытие было не совсем случайным?
   Альфред подумал, что Самах мог иметь в виду некие высшие силы, если, конечно, допустить, что Единый стал бы использовать такого недостойного я несуразного посланца, как косноязычный сартан.
   - Я... я полагаю...
   - Вы полагаете! - взорвался Самах, - Вы полагаете то, вы полагаете это! Что вы хотите сказать этим своим "полагаю"?
   Альфред не знал, что он хотел сказать. Он сам не понимал, что говорит, потому что изо всех сил старался понять, что говорит Самах. Теперь он мог только невнятно мычать и выглядел так, словно действительно прибыл сюда с целью всех поубивать.
   -Я думаю, Самах, ты слишком строг к нашему несчастному брату, - вмешалась Ола. - Мы должны выразить ему нашу признательность, а не подозревать его в пособничестве врагу.
   Альфред застыл, пораженный ужасом. Так вот что имел в виду Советник! Он думает, что меня послали патрины!.. Но почему? Почему меня?
   По красивому лицу Самаха скользнула тень гнева. Впрочем, она почти мгновенно исчезла, оставив след лишь в ровном голосе сартана.
   - Я ни в чем вас не обвиняю, брат. Я только задал вам вопрос. Но раз уж моей жене показалось, что я был несправедлив к вам, я прошу прощения. Это, видимо, от усталости и от потрясения из-за принесенных вами новостей.
   Альфред почувствовал, что должен что-нибудь ответить.
   - Я уверяю вас, Советник, и вас, члены Совета, - он умоляюще взглянул на них, - что если бы вы знали меня, вам было бы нетрудно поверить в мою историю. Я попал сюда случайно. Вся моя жизнь была сплошной случайностью.
   Члены Совета казались слегка смущенными; не в обычае сартанов, этих полубогов, было вести себя подобным образом.
   Самах следил за Альфредом из-под полуопущенных век, не глядя на него, но наблюдая за образами, вызванными его словами.
   - Если никто не возражает, - внезапно сказал Советник, - я предложил бы перенести заседание Совета на завтра. Надеюсь, за это время мы установим истинное положение дел. Предлагаю отправить на поверхность разведчиков. Возражения будут?
   Возражении не было.
   - Выберите среди молодежи юношу и девушку. Скажите им, чтобы были осторожны, и пусть ищут следы врагов. И пусть помнят, что надо избегать морской воды
   Альфред тоже мог видеть образы, и он видел, что, хотя казалось, что члены Совета пребывают в добром согласии, на самом деле их разделяют стены не хуже каменных. И не было стены прочнее той, которая отделяла мужа от жены.
   Когда они впервые услышали пугающие новости о своем долгом сне и о том, что мир рушится, стена треснула. Но эти трещины быстро затянулись, и стена лишь стала крепче. Альфред чувствовал себя ужасно неуютно.
   - Ола, - добавил Самах, обернувшись на полпути к выходу. (Глава Совета всегда шел первым.) - Будь так добра, позаботься о нашем брате... Альфреде, губы сартана с трудом произнесли меншское имя.
   - Почту за честь, - с вежливым поклоном ответила Ола. Стена росла кирпичик за кирпичиком.
   Альфред услышал тихий вздох женщины. Ола задумчиво и печально смотрела вслед мужу. Она тоже видела эту стену. Наверное, она хотела бы разрушить ее, но не знала, с чего начать. А Самаха, похоже, устраивало такое положение дел.
   Советник вышел из комнаты. Еще трое членов Совета последовали за ним, оставшиеся двое дождались кивка Олы и лишь после этого ушли. Альфред не знал, что дальше делать, и чувствовал себя не в своей тарелке. Холодные пальцы сомкнулись на его запястье. Прикосновение женщины испугало его. Он едва не выпрыгнул из собственных туфель, его ноги разъехались и подняли тучу удушливой пыля. Альфред зашатался, заморгал, зачихал и очень захотел куда-нибудь исчезнуть, хоть в Лабиринт. Интересно она тоже думает, что он в сговоре врагом? Он стрепетом ждал, что она скажет.
   - Какой вы нервный! Пожалуйста, успокойтесь, - Ола смотрела на него задумчиво. - Хотя, наверно, для вас это было не меньшее потрясение, чем для нас. Вы, наверное, хотите есть. Я точно хочу. Пойдемте со мной? Даже для Альфреда не было ничего ужасного в приглашении на обед. Конечно, он хотел есть. На Абаррахе у него не было ни времени, ни возможности поесть. Как хорошо будет еще раз пообедать в мирном кругу братьев и сестер! Ведь это и в самом деле его народ! Возможно, поэтому его беспокоили сомнения Самака. Возможно, это были его собственные сомнения.
   - Да, пойдемте. Благодарю вас, - сказал Альфред, робко глядя на Олу.
   Она улыбнулась ему. Ее улыбка была нерешительной, словно ей нечасто приходилось улыбаться. Но все равно это была прекрасная улыбка. Лицо Олы осветилось. Альфред смотрел на нее в немом восхищении.
   Он воспарил духом, и все стены вместе с мыслями о них остались далеко внизу и были забыты. Он шел рядом с ней, покинув пыльный зал. Альфред задумался и перестал следить за своими мыслями.
   - Ваше внимание льстит мне, брат,- сказала Ола, слегка покраснев. - Но для вас благоразумнее бы было держать подобные мысли при себе.
   - Я... прошу прощения! - ахнул Альфред. Его лицо вспыхнуло. - Я, право, не привык...
   Он махнул рукой, указывая на окружающих сартанов, которые трудолюбиво восстанавливали жизнь, замершую на столетия. Альфред быстро оглянулся, испугавшись, что сейчас увидит Самаха, который стоит и смотрит на него. Но Советник был слишком увлечен беседой с каким-то юношей - видимо, с тем самым сыном, о котором он упоминал.
   - Вы боитесь, что он будет ревновать, - Ола попыталась рассмеяться, но смех превратился во вздох. - Действительно, брат, вы давно не были среди сартанов, если вас беспокоят подобные слабости, присущие лишь меншам.
   - Я все делаю неправильно, - покачал головой Альфред. - Я просто неуклюжий глупец. И не стоит списывать это на жизнь среди меншей. Это мое свойство.
   - Если бы наш народ выжил, все было бы совсем иначе. Вы не были бы одиноки. Вы ведь очень долго были один, не правда ли, Альфред?
   В ее голосе звучали нежность и сострадание.
   Альфреду на глаза навернулись слезы. Он попытался ответить бодро:
   - Это было не так плохо, как вам кажется. Я общался с меншами...
   Жалость во взгляде Олы усилилась.
   - Нёт-нет, - запротестовал Альфред, - это совсем не то, что вы думаете! Вы недооцениваете меншей. Мы все их недооцениваем. Я помню, как это было до того, как я уснул. Мы очень редко бывали среди них, а если мы и приходили к ним, то лишь так, как взрослые заходят в детскую. Но я долго жил среди них. Я делил с ними их радости и печали, я узнал их страхи и стремления. Я понял, какими слабыми и беспомощными они себя чувствуют. Конечно, они совершали много ошибок, и все же я не мог не восхищаться их деяниями
   - А еще, - сказала Ола, нахмурившись, - менши воюют, друг с другом - я видела в вашем сознании: эльфы убивают людей, люди - гномов.
   - А кто, - спросил Альфред, - был виной самой ужасной катастрофы из всех известных? Кто убил миллионы во имя благой цели, кто разрушил вселенную, кто перенес выживших в чуждые миры, а потом покинул их на произвол судьбы?
   На щеках Олы вспыхнули красные пятна. Лоб прорезала глубокая морщина.
   - Простите, - поторопился извиниться Альфред. - Я, конечно, не имею права... Меня ведь там не было.
   - Да, вас не было там, в том мире, который все еще живете моем сердце, хотя разум говорит мне, что его давно уж нет. Вам неизвестен наш страх перед растущей мощью патринов. Они стремились полностью уничтожить нас. И что бы тогда ждало ваших меншей? Рабское существование под железной пятой тоталитарного режима? Вы не знаете, каких мучений стоили Совету поиски путей борьбы с этой страшной угрозой. Бессонные ночи и дни, наполненные бурными спорами. Вы не знаете наших страданий. Даже Самах... - Она внезапно умолкла, закусив губу.
   Она умела скрывать свои мысли и открывать лишь то, что ей хотелось. Альфреду захотелось знать, что она недоговорила.
   Они уже вышли из зала Сна. Вдоль стен у самого пола бежали синие цепочки рун, указывая ям путь по пыльным коридорам. По сторонам коридора были темные комнаты, которые вскоре должны были стать временным жилищем сартанов. Но пока их было двое в темном коридоре, освещенном лишь рунами.
   - Надо вернуться обратно. Я не собиралась заходить так далеко. Мы пропустили вход в столовую. - Ола замедлила шаг.
   - Нет, подождите, - Альфред удержал ее, сам поразившись собственной дерзости. - У нас, возможно, никогда не будет другого случая поговорить наедине. И... Я должен понять! Вы были не согласны с общим мнением, не так ли? Вы и еще несколько членов Совета?
   - Да, это так.
   - И что же вы - именно вы - собирались сделать?
   Ола глубоко вздохнула. Она не смотрела на Альфреда. Альфред подумал, что она уйдет от ответа, и, по-видимому, это она и собиралась сделать, но потом изменила свое решение.
   - Все равно вы скоро все узнаете. Конечно, решение о Разделении сначала долго обсуждалось. Вокруг него кипели споры, расколовшие не одну семью. - Ола с вздохом опустила голову. - Что считала нужным делать я? Ничего. Я советовала не делать ничего, только защищаться от патринов в том случае, если они нападут на нас. Вы думаете, что еще неизвестно, стали бы они нападать. Мы только боялись этого...
   - И страх победил.
   - Нет! - гневно вскинулась Ола. - Не страх заставил нас принять окончательное решение! Не страх, а страстное желание создать совершенный мир. Четыре совершенных мира! Где все будут жить в мире и согласии, где не будет больше войн, не будет никакого зла... Это было мечтой Самаха. Вот потому я отдала свой голос за него, несмотря на все возражения. Потому я не спорила, когда он решил отправить...
   Она запнулась.
   - Вы сказали "отправить", - подсказал Альфред. Лицо Олы приняло холодное выражение. Она сменила тему.
   - План Самаха должен был сработать. Почему этого не случилось? Что нарушило его? - Она смотрела на Альфреда почти обвиняюще.
   "Нет! - хотел возразить Альфред. - Это не моя вина?"
   Но потом он почувствовал себя неудобно. "А может, и моя. Я ведь ничего не сделал, чтобы улучшить положение дел".
   Ола повернулась и быстро пошла обратно.
   - Мы слишком долго отсутствуем. Остальные будут беспокоиться, что с нами случилось. Свет рун начал угасать.
   - Он лжет.
   - Отец, но это невозможно. Ведь он сартан...
   - Полоумный сартан, путешествующий в компании с патрином, Раму. Он явно подкуплен ими, а его разум подчинен. Мы не можем обвинять его. У него не было Советника, который позаботился бы о нем. Никто не поддержал его в час испытаний.
   - Так, значит, все, о чем он говорил, - ложь?
   - Нет, я так не считаю, - сказал Самах, поразмыслив. - Образы мертвых сартанов, лежащих в залах сна на Арианусе, и сартанов на Абаррахе, использующих запретное искусства некромантии, были истинными. Но эти образы были краткими, мимолетными. Я не уверен, что понял их. Мы должны поподробнее расспросить его, чтобы точно знать, что случилось. Но главное, я должен как можно больше узнать об этом патрине.
   - Я понимаю. А что должен делать я, отец?
   - Будь дружелюбным с этим Альфредом, сын. Почаще вызывай его на разговор, соглашайся со всем, что он скажет, выражай сочувствие. Он одинок, и одиночество томит его. Он прячется в свою раковину. Доброта сломает эту преграду, и когда раковина откроется, мы сможем приступить к его исправлению. Фактически я уже начал этим заниматься. - Самах самодовольно взглянул на темный коридор.
   - На самом деле? - взгляд сына последовал за взглядом отца.
   -Да. Я передал этого несчастного твоей матери. Я думаю, с ней он будет более откровенным, чем с нами.
   - Но захочет ли она поделиться тем, что узнает? - удивленно спросил Раму. - Мне показалось, что он понравился ей.
   - Она всегда выхаживала каждого бездомного котенка, приблудившегося к нашей двери, - пожал плечами Самах. - И здесь то же самое. Она нам все расскажет. Она верна нашему народу. Еще до Разделения она была на моей стороне, поддерживала меня, отказалась от всех своих возражений. И Совет был вынужден поддержать меня. Да, она расскажет все, что мне необходимо знать. Особенно когда она поймет, что наша цель - помочь этому несчастному.
   Раму склонился перед отцовской мудростью и повернулся, чтобы уйти.
   - Тем не менее, Раму, - Самах остановил сына, - будь настороже. Я не доверяю этому... Альфреду.
   Глава 9
   ГДЕ-ТО ПОСРЕДИ ДОБРОГО МОРЯ
   Произошло нечто совершенно исключительное, и я была так занята, что у меня совершенно не оставалось времени на записи. Но наконец все утихло, возбуждение схлынуло, и мы все так же не знаем, что будет с нами дальше.
   С чего же начать? Оглядываясь назад, я вспоминаю, что все началось с попытки Элэйк при помощи магия подозвать дельфинов и поговорить с ними. Мы хотели знать, куда мы направляемся и с чем мы встретимся, даже если это будет что-то ужасное. Труднее всего вынести неизвестность.
   Я уже говорила, что нас носит по морю. Хотя это не совсем точно, как указал нам во время обеда Девон. Мы движемся в определенном направлении, и ведут нас змеи. Мы не можем управлять кораблем. Мы не можем даже подобраться к штурвалу.
   Чем дольше мы движемся в этом направлении, тем хуже себя чувствуем. Ноги подкашиваются и отказываются нам служить. Сердце и разум гнетет предчувствие смерти. Как-то раз мы не выдержали и, гонимые паническим страхом, разбежались по своим каютам. Мне и теперь это снится в кошмарах.
   Вот тогда-то, пока мы приходили в себя, Элэйк решила попробовать связаться с дельфинами. - Мы не видели ни одного дельфина с того момента, как сели на корабль, - заявила она. - И это очень странно. Я хочу знать, что происходит и куда мы движемся