Страница:
– Означает ли это, что ты берешься за работу?
– Я уже за нее взялась. И рассчитываю на твое понимание и поддержку. Полагаю, ты догадываешься, что результат отразится на моей репутации эксперта не меньше, чем на твоей репутации коллекционера. Поэтому необходимо проделать огромный объем работы с максимальной отдачей…
– Замолчи, София, – прервал ее Стефан. – Я уже знаю, что ты скажешь в следующем предложении. Я не должен мешать тебе выполнять твою работу, даже если ты будешь сидеть за ней далеко за полночь. Я прав? Объясни, что произошло?
– Ничего!
– Ты меня обманываешь, София. Я это вижу.
– Что ты видишь? – вызывающе посмотрела на него девушка.
Стефан улыбнулся, подошел к Софии и обнял ее за талию. Он заглянул ей в глаза и зловеще произнес:
– Я вижу все! Ты ничего не сможешь скрыть от меня! – Он поцеловал ее и полюбовался раскрасневшимся лицом Софии. – Пора обедать. Ты проголодалась?
– Немного, – кивнула гостья.
– Что скажешь насчет настоящих итальянских спагетти?
– Всегда мечтала.
София вдруг почувствовала необыкновенное облегчение.
– Смотри внимательно, как следует включать сигнализацию, – сказал он, возвращая бережно свернутые полотна в сейф. – Это не сложно. Просто необходимо запомнить шифр.
– Мы будем обедать с маркизой д'Орсини? – осторожно поинтересовалась София.
– Нет. Она несколько минут назад уехала. Ее пригласил Джованни Лонджени. Она обедает с ним… Старый друг, только что вернулся из Штатов. Милый. Старомодный, удачливый, богатый…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
– Я уже за нее взялась. И рассчитываю на твое понимание и поддержку. Полагаю, ты догадываешься, что результат отразится на моей репутации эксперта не меньше, чем на твоей репутации коллекционера. Поэтому необходимо проделать огромный объем работы с максимальной отдачей…
– Замолчи, София, – прервал ее Стефан. – Я уже знаю, что ты скажешь в следующем предложении. Я не должен мешать тебе выполнять твою работу, даже если ты будешь сидеть за ней далеко за полночь. Я прав? Объясни, что произошло?
– Ничего!
– Ты меня обманываешь, София. Я это вижу.
– Что ты видишь? – вызывающе посмотрела на него девушка.
Стефан улыбнулся, подошел к Софии и обнял ее за талию. Он заглянул ей в глаза и зловеще произнес:
– Я вижу все! Ты ничего не сможешь скрыть от меня! – Он поцеловал ее и полюбовался раскрасневшимся лицом Софии. – Пора обедать. Ты проголодалась?
– Немного, – кивнула гостья.
– Что скажешь насчет настоящих итальянских спагетти?
– Всегда мечтала.
София вдруг почувствовала необыкновенное облегчение.
– Смотри внимательно, как следует включать сигнализацию, – сказал он, возвращая бережно свернутые полотна в сейф. – Это не сложно. Просто необходимо запомнить шифр.
– Мы будем обедать с маркизой д'Орсини? – осторожно поинтересовалась София.
– Нет. Она несколько минут назад уехала. Ее пригласил Джованни Лонджени. Она обедает с ним… Старый друг, только что вернулся из Штатов. Милый. Старомодный, удачливый, богатый…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Я еще должна захватить свою сумочку, – предупредила Стефана София.
– Поскорее, – поторопил он ее. – Я страшно голоден… Не забудь надеть солнцезащитные очки. Сегодня палит нещадно! – крикнул ей вдогонку Стефан.
– Обязательно захвачу, – отозвалась она.
– Прелесть, какая послушная, – довольным тоном заметил он.
Она вернулась очень быстро с сумочкой в руках и в элегантных солнцезащитных очках. На очаровательной головке красовалась соломенная шляпка.
– Очень благоразумно, – оценил ее поступок Стефан. – Теперь скажи, дорогая, мы пойдем пешком по этой жаре или прокатимся с ветерком на моторной лодке?
– Мы пойдем пешком, потому что я надела очень удобные сандалии, – обосновала свое решение благоразумная англичанка.
– Исключительная женщина! – продолжал восхищаться Стефан.
– Только не говори, что ты никогда не встречал женщин, приветствующих пешие прогулки.
– Догадливая, ко всему прочему… Но это правда. Джина, например, даже от магазина к магазину передвигается в лимузине.
Такое незначительное упоминание о кузине разрушило для, Софии все волшебство последних минут. Она молчала всю дорогу до Сан-Марко. И лишь на площади спросила у Стефана, почему здесь непривычно безлюдно.
– В такую жару умные люди предпочитают оставаться дома. На закате площадь вновь заполнят горожане и приезжие.
– Далеко еще идти до бара «Гарри»? – через некоторое время поинтересовалась София, утомленная жарой.
– Еще несколько минут. Потерпи немного, – сочувственно произнес Стефан. – Бар находится недалеко от набережной… Обрати внимание – это знаменитый отель «Киприани». Он окружен великолепным садом, а еще это единственный отель в Венеции с плавательным бассейном. А вот и бар «Гарри».
– Должно быть, папа частенько здесь бывал! – воскликнула София, увидев знакомую по карандашным наброскам панораму.
– Судя по его картинам, которые мне довелось посмотреть на выставке, твой отец очень хорошо знал Венецию и, что самое главное, любил ее, проникся ее незаурядным духом.
– Ты прав. Папа трепетно относился к воспоминаниям о Венеции. Он почти не распространялся на эту тему, но даже по редким откровениям можно было судить, что у него много памятных минут связано с этим местом, – с грустной нежностью проговорила девушка. – Часто, отправляясь сюда, он обещал, что в следующий раз возьмет меня с собой. Но этому «следующему разу» не суждено было случиться.
– А откуда родом твоя мама?
– Из Местре.
– Расскажи мне о своей матери. Какой она была? – тихо попросил Стефан, когда они расположились за столиком в баре.
– Очень горько это говорить, но я плохо помню свою маму. Мне исполнилось только семь лет, когда ее не стало. Я знаю то, что мне рассказывал о ней папа.
– Тогда изложи с его слов, – настаивал Стефан.
На что София кивнула.
– Ее звали Мария. Она была миниатюрной брюнеткой с красивыми черными глазами. Папа говорил, что фарфоровый оттенок кожи делал ее похожей на старинную куклу. Уже в молодости мама страдала от приступов ревматической лихорадки. Со временем ее состояние только ухудшилось.
– Где познакомились твои родители?
– Впервые они встретились в Риме. Там папа оказался с дипломатической миссией. Отец моей мамы – мой дедушка – был фабрикантом, а в старости купил квартиру в пригороде Рима и переехал туда с женой и дочерью. Папа познакомился с ним еще в период активной деятельности деда, на одном из светских мероприятий, проводимых британским посольством. Моя мама очень любила Местре, Венецию. Она так и не смогла прижиться в Риме. Поэтому после помолвки отец и мама использовали любую возможность, чтобы приехать сюда. Она всегда считала именно Венецию своим домом. И это несмотря на то, что вместе с моим отцом она побывала во стольких великих городах мира! Она всегда повторяла старую истину о том, что дом там, где сердце… Но она любила папу, – быстро добавила София.
Официант принес заказанные спагетти и кьянти.
– Расскажи о своей маме и тете, – обратилась она к Стефану. – Наверняка с ними, как с любыми близнецами, связано много интересных историй. Ты говорил, они были очень близки?
– Эта близость касалась только их взаимоотношений. В остальном не было ни намека на сходство.
– Значит, в своих различиях они взаимно дополняли друг друга, – предположила София.
– Они были удивительно похожи внешне, но на свет появились с разницей в двенадцать часов, – прочувствованно произнес Стефан. – И этот промежуток ощущался все больше с каждым днем их жизни… София, ты помнишь портрет нашей дальней родственницы из Вероны, который я показывал тебе в галерее?
– Портрет кисти неизвестного автора тридцатых годов прошлого столетия? – уточнила София.
– Совершенно верно, – подтвердил Стефан.
– Очень красивая девушка. Я хорошо запомнила это.
– Ее звали Лючия. Она принадлежала к дальней ветви семейства Фортуна, но кроме этого она еще и моя бабушка. В прежние времена ее образ жизни называли бы порочащим честное имя семьи. Она забеременела, когда ей было шестнадцать… Маргарита и Энрико Фортуна, которых я с гордостью называю бабушкой и дедушкой, тогда ждали своего первенца в тревоге. Они предчувствовали, что их первый ребенок станет и последним. По иронии судьбы, Лючия забеременела в то же самое время, что и Маргарита. Поэтому Маргарита решила принять ее ребенка в свою семью и воспитать как собственное дитя. Между двумя ветвями нашего рода было заключено молчаливое соглашение. Лючия переехала в Палаццо дель Фортуна сразу, как только стало известно о ее беременности. Маргарита сделала все, чтобы репутация ее дальней родственницы не пострадала. А когда родились Сильвия и Франческа, Маргарита выдала новорожденных за сестер-близнецов. Девочки были удивительно похожи друг на друга и на каждого из представителей династии Фортуна. Поэтому никому и в голову не приходило усомниться в том, что они двойняшки. После родов Лючия смогла вернуться в свою семью. А ее дочь Сильвия осталась в Палаццо дель Фортуна… Так уж случилось, что моя тетя Франческа только номинально может считаться таковой.
– А что стало с твоей настоящей бабушкой?
– Она удачно вышла замуж и стала герцогиней.
– Какая необычная история! – воскликнула София.
– Когда и бабушки Маргариты и дедушки Энрико не стало, мама рассказала мне эту историю.
После полудня венецианская жара несколько спала, и София со Стефаном в свое удовольствие смогли погулять по городу, прежде чем вернуться в Палаццо к ужину.
Когда София решила подняться к себе, чтобы переодеться, Стефан невзначай заметил:
– Я распорядился перенести твои вещи в спальню, смежную с моей.
– О! – воскликнула она от неожиданности.
– Я посчитал это разумным решением после того, что произошло вчера ночью. Роза тоже так думает… Но если у тебя есть какие-то возражения…
София застыла на месте, не зная, возразить ли ей или согласиться.
– Уверен, что тебе понравится в бывшей спальне тетушки Франчески, – подкупил девушку обезоруживающей улыбкой Стефан.
– Она скончалась в этой самой комнате? – осторожно поинтересовалась София.
– Да. А тебя это тревожит?
– Нисколько… Просто хотелось знать.
– Я был уверен, что ты не суеверная, поэтому и распорядился отнести твои вещи именно в эту прекрасную комнату. Роза все сохранила в ней так, как это было при тетушке Франческе. Она была очень привязана к своей хозяйке. Ты непременно ощутишь удивительную атмосферу комнаты – это настоящий будуар дамы из высшего света.
– В таком случае мне, безо всяких сомнений, это понравится, – согласилась София.
Стефан подошел к девушке сзади и, склонившись над ее ухом, прошептал:
– Очень соблазнительно! Такая благоразумная девушка – и будет спать в такой близости от меня… В старинном будуаре покойной тетушки. Другая на твоем месте категорически воспротивилась бы.
– И я могу воспротивиться, если по какой-то причине не смогу выспаться этой ночью.
– А если этой причиной буду я? Ты же не думаешь, что я удовольствуюсь одним сознанием, что красивая девушка спит в соседней спальне? Я настаиваю на том, чтобы ты разделила со мной мою постель, – нашептывал ей на ушко Стефан. – Пойдем, я тебя провожу, – сказал он, взяв девушку под руку.
Открыв перед гостьей старинные двустворчатые двери, Стефан произнес, указав рукой на замаскированные под стенные панели изящные дверцы:
– Эти двери ведут в мою спальню. А за этими скрывается ванная комната. Пройдя же сюда, ты оказываешься в просторной гардеробной комнате моей тетушки.
София восхищенно глядела по сторонам. Особое внимание девушки привлекла гардеробная тети Франчески, в которой наряды разных эпох и стилей, заботливо сохраняемые в чехлах, поражало ли даже самое смелое воображение. На туалетном столике были расставлены шкатулки, полные драгоценных украшений, флаконы уникальных духов, композиции которых были составлены специально для знатной ценительницы.
– Как тебе это нравится? – лукаво поинтересовался Стефан.
– Очень нравится, – честно призналась София.
– Тогда оставайся и готовься к ужину… Хотя нет, я тебя так не оставлю, – остановился на пороге тетушкиного будуара Стефан. – Пойдем в душ, красавица.
Стефан взял ее за руку и повлек на свою половину, в свою ванную комнату. Когда одежда оказалась на глянцевом мозаичном полу, а влюбленные – под бурными струями теплой воды, все показалось Софии таким легким и естественным. И невозможно было подумать, что еще несколько часов назад она, смущенная грубыми угрозами Джины, всерьез намеревалась пресечь со Стефаном все отношения, кроме деловых.
После свежего душа и горячих объятий Стефан отпустил ее одеться. Нагая, она последовала на свою половину и облачилась в темно-синее шелковое платье.
Некоторое время спустя Стефан уже ждал ее в гостиной. В элегантном костюме и тщательно выбритый, он благоухал свежим парфюмом. София безропотно прильнула к нему и наградила томным поцелуем.
Ее тонкое платье не скрывало ни единого движения молодого тела, а зеленоватые глаза обжигали огнем, отражающим золотистое пламя свечей.
Мужчина поцеловал ее безупречную шею и признал:
– Ты похожа на мечту.
Он проводил ее за стол, накрытый только для двоих. Налил вино в хрустальные бокалы и пристально посмотрел на свою гостью.
– Букет невероятно красив! И вся сервировка тоже… – отметила София.
– Роза – мастер своего дела. Даже когда я завтракаю один, она с помощью самых обыденных столовых приборов создает восхитительную сервировку. Это заряжает отличным настроением на весь день… Однако у меня складывается ощущение, что новый хозяин Палаццо дель Фортуна разочаровывает преданных слуг… – (София улыбнулась в ответ на это кокетливое замечание.) – У тебя божественная улыбка. От нее все лицо осеняется небесной красотой.
От его пышных фраз лицо Софии заливал румянец смущения. Она никак не могла привыкнуть к южному обхождению и преувеличенным похвалам.
– А! Роза! Синьорина Джордан только что отметила великолепие сервировки. Особенно ее поразила искусно выполненная композиция из цветов! – воскликнул Стефан, обернувшись к вошедшей в столовую экономке.
– Хозяйка любила, когда я ставила к обеду и ужину на стол цветы… В память о синьоре Франческе я распорядилась приготовить сегодня ее любимые блюда. Вы не возражаете, синьор Стефан?
– Всячески приветствую. У тетушки был отменный гастрономический вкус, – согласился с решением Розы Стефан.
– Анджело не устает отмечать это, – заметила Роза.
– После ужина вы подадите нам кофе в гостиную, Роза?
– Как скажете, синьор, – с достоинством отозвалась экономка, прежде чем оставить их наедине.
– Вы – настоящее сокровище, Роза, – послал ей вслед комплимент молодой хозяин.
По окончании ужина, который прошел в чинной тишине и доставил обоим огромное удовольствие, Стефан вновь ввел свою гостью в роскошную гостиную. И до того, как выпить кофе, налил себе и Софии немного бренди.
– У Розы особое отношение к покойной хозяйке, – заметила она.
– В последние годы они сделались близкими подругами, – подтвердил Стефан. – А потом, нужно признать, Розе наскучило отсутствие женщины в доме. Теперь она лелеет мечту о том, что молодой хозяин в скором времени женится.
– Странно, что ты до сих пор этого не сделал, – вспомнила свой недавний разговор с маркизой д'Орсини София.
– Дважды я был очень близок к этому, – откровенно признался он. – Я тогда был очень молод. И каждый раз не сомневался, что нашел ту самую девушку, которую искал. Оба они были красивы… Очень красивы. Но одной красоты оказалось недостаточно. Роуз понятия не имела о верности. Я только потом сумел осознать, что этой девушкой руководил холодный расчет. Что касается другой моей невесты, Хелен, она, в отличие от Роуз, была чрезвычайно страстной натурой. Страстной до одержимости. Но ее страстность тоже подогревалась моим состоянием. Грустно признавать это, но Стефана Хэвиленда никто не любит, – подытожил Стефан. София только и смогла, что рассмеяться. – Я понял, что брак – это сделка. Заурядная, прозаическая сделка. Но и монахом становиться я не собираюсь. У меня периодически возникают очень приятные взаимоотношения, в которые я не кидаюсь очертя голову. Предпочитаю сосредоточиваться на интересной работе. Теперь, спустя десятилетие, я полностью доволен как своей личной жизнью, так и финансовым положением. И если пожелаю изменить стиль жизни и семейный статус, то сделаю это на своих условиях. В сложившейся ситуации работа уже не занимает меня так, как прежде. Я считаю себя обязанным поддерживать экономическое положение холдинга на прежнем уровне, не позволяя компании снизить планку. Основной же прорыв я хочу совершить в своей личной жизни. Я хочу чистого наслаждения. Без тревог и сомнений.
– А как же дети?
– Без детей нельзя. Я хочу иметь детей, – заверил ее Стефан. – Им достанется и этот дворец, и все многовековое достояние семьи Фортуна, и достижения Хэвилендов. Но я женюсь тогда, когда захочу, на той, которую захочу, и все будет только так, как я того захочу, – категорически подытожил Стефан.
– Я это уже поняла, – кивнула София. – Есть кто-то на примете? – поинтересовалась она легкомысленным тоном.
– Есть… – заинтриговал ее Стефан. – И тянуть с этим нет желания.
София надеялась узнать о его планах больше, но Стефан прервал свои откровения. Она же посчитала недопустимым допытываться относительно его отношений с маркизой.
– Что приуныла? – спросил он гостью после нескольких минут напряженного молчания.
– Я устала, – решила солгать София.
– Значит, пора отдохнуть, – резюмировал Стефан. – Длительные прогулки на летнем зное должны вызывать приятную усталость, от которой следует избавиться на мягких перинах… Пойдем в постель.
– Я пойду, но не с тобой, – отказалась от приглашения София.
– Нет причин для волнения. Я умею обращаться с усталыми женщинами.
– Я буду ночевать в спальне твоей тети и отправлюсь туда тогда, когда захочу, – вызывающе резко парировала София.
Их вновь побеспокоили.
– Открыто! – отозвался Стефан на стук в дверь.
– Сожалею, что приходится вас потревожить, синьор Стефано, но Роберто хотел бы переговорить с вами по одному важному делу, – обеспокоено проговорила Роза.
– А это нельзя отложить до завтра? – с очевидным раздражением спросил Стефан.
– К сожалению, это срочно, синьор Стефано, – настойчиво произнесла экономка.
– Хорошо. Скоро буду, – пообещал Стефан, и Роза удалилась.
Тогда Стефан присел возле Софии и, ласково обняв девушку, сказал:
– Не знаю, что на тебя так подействовало, любимая, но обязательно выясню это, когда вернусь.
Он закрепил свое намерение поцелуем и вышел.
София четко расслышала заветное слово «любимая», но у нее не было причин считать это признанием в любви. Она знала, что если полностью доверится этому мужчине в такую минуту, то разочарование может стать слишком болезненным.
Девушке еще не приходилось испытывать мук любви и страдать от мужского вероломства, но она не сомневалась, что должна всячески избегать этого, чтобы не утратить веру в свое женское предназначение.
Она не хотела возвращаться в Лондон, как того требовала Джина. Подобное бегство лишило бы Софию уважения к самой себе. Оставаться же в Палаццо в странном качестве временной любовницы хозяина она тоже не желала. Значит, надо найти подходящий отель и переехать туда при первой же возможности.
– Поскорее, – поторопил он ее. – Я страшно голоден… Не забудь надеть солнцезащитные очки. Сегодня палит нещадно! – крикнул ей вдогонку Стефан.
– Обязательно захвачу, – отозвалась она.
– Прелесть, какая послушная, – довольным тоном заметил он.
Она вернулась очень быстро с сумочкой в руках и в элегантных солнцезащитных очках. На очаровательной головке красовалась соломенная шляпка.
– Очень благоразумно, – оценил ее поступок Стефан. – Теперь скажи, дорогая, мы пойдем пешком по этой жаре или прокатимся с ветерком на моторной лодке?
– Мы пойдем пешком, потому что я надела очень удобные сандалии, – обосновала свое решение благоразумная англичанка.
– Исключительная женщина! – продолжал восхищаться Стефан.
– Только не говори, что ты никогда не встречал женщин, приветствующих пешие прогулки.
– Догадливая, ко всему прочему… Но это правда. Джина, например, даже от магазина к магазину передвигается в лимузине.
Такое незначительное упоминание о кузине разрушило для, Софии все волшебство последних минут. Она молчала всю дорогу до Сан-Марко. И лишь на площади спросила у Стефана, почему здесь непривычно безлюдно.
– В такую жару умные люди предпочитают оставаться дома. На закате площадь вновь заполнят горожане и приезжие.
– Далеко еще идти до бара «Гарри»? – через некоторое время поинтересовалась София, утомленная жарой.
– Еще несколько минут. Потерпи немного, – сочувственно произнес Стефан. – Бар находится недалеко от набережной… Обрати внимание – это знаменитый отель «Киприани». Он окружен великолепным садом, а еще это единственный отель в Венеции с плавательным бассейном. А вот и бар «Гарри».
– Должно быть, папа частенько здесь бывал! – воскликнула София, увидев знакомую по карандашным наброскам панораму.
– Судя по его картинам, которые мне довелось посмотреть на выставке, твой отец очень хорошо знал Венецию и, что самое главное, любил ее, проникся ее незаурядным духом.
– Ты прав. Папа трепетно относился к воспоминаниям о Венеции. Он почти не распространялся на эту тему, но даже по редким откровениям можно было судить, что у него много памятных минут связано с этим местом, – с грустной нежностью проговорила девушка. – Часто, отправляясь сюда, он обещал, что в следующий раз возьмет меня с собой. Но этому «следующему разу» не суждено было случиться.
– А откуда родом твоя мама?
– Из Местре.
– Расскажи мне о своей матери. Какой она была? – тихо попросил Стефан, когда они расположились за столиком в баре.
– Очень горько это говорить, но я плохо помню свою маму. Мне исполнилось только семь лет, когда ее не стало. Я знаю то, что мне рассказывал о ней папа.
– Тогда изложи с его слов, – настаивал Стефан.
На что София кивнула.
– Ее звали Мария. Она была миниатюрной брюнеткой с красивыми черными глазами. Папа говорил, что фарфоровый оттенок кожи делал ее похожей на старинную куклу. Уже в молодости мама страдала от приступов ревматической лихорадки. Со временем ее состояние только ухудшилось.
– Где познакомились твои родители?
– Впервые они встретились в Риме. Там папа оказался с дипломатической миссией. Отец моей мамы – мой дедушка – был фабрикантом, а в старости купил квартиру в пригороде Рима и переехал туда с женой и дочерью. Папа познакомился с ним еще в период активной деятельности деда, на одном из светских мероприятий, проводимых британским посольством. Моя мама очень любила Местре, Венецию. Она так и не смогла прижиться в Риме. Поэтому после помолвки отец и мама использовали любую возможность, чтобы приехать сюда. Она всегда считала именно Венецию своим домом. И это несмотря на то, что вместе с моим отцом она побывала во стольких великих городах мира! Она всегда повторяла старую истину о том, что дом там, где сердце… Но она любила папу, – быстро добавила София.
Официант принес заказанные спагетти и кьянти.
– Расскажи о своей маме и тете, – обратилась она к Стефану. – Наверняка с ними, как с любыми близнецами, связано много интересных историй. Ты говорил, они были очень близки?
– Эта близость касалась только их взаимоотношений. В остальном не было ни намека на сходство.
– Значит, в своих различиях они взаимно дополняли друг друга, – предположила София.
– Они были удивительно похожи внешне, но на свет появились с разницей в двенадцать часов, – прочувствованно произнес Стефан. – И этот промежуток ощущался все больше с каждым днем их жизни… София, ты помнишь портрет нашей дальней родственницы из Вероны, который я показывал тебе в галерее?
– Портрет кисти неизвестного автора тридцатых годов прошлого столетия? – уточнила София.
– Совершенно верно, – подтвердил Стефан.
– Очень красивая девушка. Я хорошо запомнила это.
– Ее звали Лючия. Она принадлежала к дальней ветви семейства Фортуна, но кроме этого она еще и моя бабушка. В прежние времена ее образ жизни называли бы порочащим честное имя семьи. Она забеременела, когда ей было шестнадцать… Маргарита и Энрико Фортуна, которых я с гордостью называю бабушкой и дедушкой, тогда ждали своего первенца в тревоге. Они предчувствовали, что их первый ребенок станет и последним. По иронии судьбы, Лючия забеременела в то же самое время, что и Маргарита. Поэтому Маргарита решила принять ее ребенка в свою семью и воспитать как собственное дитя. Между двумя ветвями нашего рода было заключено молчаливое соглашение. Лючия переехала в Палаццо дель Фортуна сразу, как только стало известно о ее беременности. Маргарита сделала все, чтобы репутация ее дальней родственницы не пострадала. А когда родились Сильвия и Франческа, Маргарита выдала новорожденных за сестер-близнецов. Девочки были удивительно похожи друг на друга и на каждого из представителей династии Фортуна. Поэтому никому и в голову не приходило усомниться в том, что они двойняшки. После родов Лючия смогла вернуться в свою семью. А ее дочь Сильвия осталась в Палаццо дель Фортуна… Так уж случилось, что моя тетя Франческа только номинально может считаться таковой.
– А что стало с твоей настоящей бабушкой?
– Она удачно вышла замуж и стала герцогиней.
– Какая необычная история! – воскликнула София.
– Когда и бабушки Маргариты и дедушки Энрико не стало, мама рассказала мне эту историю.
После полудня венецианская жара несколько спала, и София со Стефаном в свое удовольствие смогли погулять по городу, прежде чем вернуться в Палаццо к ужину.
Когда София решила подняться к себе, чтобы переодеться, Стефан невзначай заметил:
– Я распорядился перенести твои вещи в спальню, смежную с моей.
– О! – воскликнула она от неожиданности.
– Я посчитал это разумным решением после того, что произошло вчера ночью. Роза тоже так думает… Но если у тебя есть какие-то возражения…
София застыла на месте, не зная, возразить ли ей или согласиться.
– Уверен, что тебе понравится в бывшей спальне тетушки Франчески, – подкупил девушку обезоруживающей улыбкой Стефан.
– Она скончалась в этой самой комнате? – осторожно поинтересовалась София.
– Да. А тебя это тревожит?
– Нисколько… Просто хотелось знать.
– Я был уверен, что ты не суеверная, поэтому и распорядился отнести твои вещи именно в эту прекрасную комнату. Роза все сохранила в ней так, как это было при тетушке Франческе. Она была очень привязана к своей хозяйке. Ты непременно ощутишь удивительную атмосферу комнаты – это настоящий будуар дамы из высшего света.
– В таком случае мне, безо всяких сомнений, это понравится, – согласилась София.
Стефан подошел к девушке сзади и, склонившись над ее ухом, прошептал:
– Очень соблазнительно! Такая благоразумная девушка – и будет спать в такой близости от меня… В старинном будуаре покойной тетушки. Другая на твоем месте категорически воспротивилась бы.
– И я могу воспротивиться, если по какой-то причине не смогу выспаться этой ночью.
– А если этой причиной буду я? Ты же не думаешь, что я удовольствуюсь одним сознанием, что красивая девушка спит в соседней спальне? Я настаиваю на том, чтобы ты разделила со мной мою постель, – нашептывал ей на ушко Стефан. – Пойдем, я тебя провожу, – сказал он, взяв девушку под руку.
Открыв перед гостьей старинные двустворчатые двери, Стефан произнес, указав рукой на замаскированные под стенные панели изящные дверцы:
– Эти двери ведут в мою спальню. А за этими скрывается ванная комната. Пройдя же сюда, ты оказываешься в просторной гардеробной комнате моей тетушки.
София восхищенно глядела по сторонам. Особое внимание девушки привлекла гардеробная тети Франчески, в которой наряды разных эпох и стилей, заботливо сохраняемые в чехлах, поражало ли даже самое смелое воображение. На туалетном столике были расставлены шкатулки, полные драгоценных украшений, флаконы уникальных духов, композиции которых были составлены специально для знатной ценительницы.
– Как тебе это нравится? – лукаво поинтересовался Стефан.
– Очень нравится, – честно призналась София.
– Тогда оставайся и готовься к ужину… Хотя нет, я тебя так не оставлю, – остановился на пороге тетушкиного будуара Стефан. – Пойдем в душ, красавица.
Стефан взял ее за руку и повлек на свою половину, в свою ванную комнату. Когда одежда оказалась на глянцевом мозаичном полу, а влюбленные – под бурными струями теплой воды, все показалось Софии таким легким и естественным. И невозможно было подумать, что еще несколько часов назад она, смущенная грубыми угрозами Джины, всерьез намеревалась пресечь со Стефаном все отношения, кроме деловых.
После свежего душа и горячих объятий Стефан отпустил ее одеться. Нагая, она последовала на свою половину и облачилась в темно-синее шелковое платье.
Некоторое время спустя Стефан уже ждал ее в гостиной. В элегантном костюме и тщательно выбритый, он благоухал свежим парфюмом. София безропотно прильнула к нему и наградила томным поцелуем.
Ее тонкое платье не скрывало ни единого движения молодого тела, а зеленоватые глаза обжигали огнем, отражающим золотистое пламя свечей.
Мужчина поцеловал ее безупречную шею и признал:
– Ты похожа на мечту.
Он проводил ее за стол, накрытый только для двоих. Налил вино в хрустальные бокалы и пристально посмотрел на свою гостью.
– Букет невероятно красив! И вся сервировка тоже… – отметила София.
– Роза – мастер своего дела. Даже когда я завтракаю один, она с помощью самых обыденных столовых приборов создает восхитительную сервировку. Это заряжает отличным настроением на весь день… Однако у меня складывается ощущение, что новый хозяин Палаццо дель Фортуна разочаровывает преданных слуг… – (София улыбнулась в ответ на это кокетливое замечание.) – У тебя божественная улыбка. От нее все лицо осеняется небесной красотой.
От его пышных фраз лицо Софии заливал румянец смущения. Она никак не могла привыкнуть к южному обхождению и преувеличенным похвалам.
– А! Роза! Синьорина Джордан только что отметила великолепие сервировки. Особенно ее поразила искусно выполненная композиция из цветов! – воскликнул Стефан, обернувшись к вошедшей в столовую экономке.
– Хозяйка любила, когда я ставила к обеду и ужину на стол цветы… В память о синьоре Франческе я распорядилась приготовить сегодня ее любимые блюда. Вы не возражаете, синьор Стефан?
– Всячески приветствую. У тетушки был отменный гастрономический вкус, – согласился с решением Розы Стефан.
– Анджело не устает отмечать это, – заметила Роза.
– После ужина вы подадите нам кофе в гостиную, Роза?
– Как скажете, синьор, – с достоинством отозвалась экономка, прежде чем оставить их наедине.
– Вы – настоящее сокровище, Роза, – послал ей вслед комплимент молодой хозяин.
По окончании ужина, который прошел в чинной тишине и доставил обоим огромное удовольствие, Стефан вновь ввел свою гостью в роскошную гостиную. И до того, как выпить кофе, налил себе и Софии немного бренди.
– У Розы особое отношение к покойной хозяйке, – заметила она.
– В последние годы они сделались близкими подругами, – подтвердил Стефан. – А потом, нужно признать, Розе наскучило отсутствие женщины в доме. Теперь она лелеет мечту о том, что молодой хозяин в скором времени женится.
– Странно, что ты до сих пор этого не сделал, – вспомнила свой недавний разговор с маркизой д'Орсини София.
– Дважды я был очень близок к этому, – откровенно признался он. – Я тогда был очень молод. И каждый раз не сомневался, что нашел ту самую девушку, которую искал. Оба они были красивы… Очень красивы. Но одной красоты оказалось недостаточно. Роуз понятия не имела о верности. Я только потом сумел осознать, что этой девушкой руководил холодный расчет. Что касается другой моей невесты, Хелен, она, в отличие от Роуз, была чрезвычайно страстной натурой. Страстной до одержимости. Но ее страстность тоже подогревалась моим состоянием. Грустно признавать это, но Стефана Хэвиленда никто не любит, – подытожил Стефан. София только и смогла, что рассмеяться. – Я понял, что брак – это сделка. Заурядная, прозаическая сделка. Но и монахом становиться я не собираюсь. У меня периодически возникают очень приятные взаимоотношения, в которые я не кидаюсь очертя голову. Предпочитаю сосредоточиваться на интересной работе. Теперь, спустя десятилетие, я полностью доволен как своей личной жизнью, так и финансовым положением. И если пожелаю изменить стиль жизни и семейный статус, то сделаю это на своих условиях. В сложившейся ситуации работа уже не занимает меня так, как прежде. Я считаю себя обязанным поддерживать экономическое положение холдинга на прежнем уровне, не позволяя компании снизить планку. Основной же прорыв я хочу совершить в своей личной жизни. Я хочу чистого наслаждения. Без тревог и сомнений.
– А как же дети?
– Без детей нельзя. Я хочу иметь детей, – заверил ее Стефан. – Им достанется и этот дворец, и все многовековое достояние семьи Фортуна, и достижения Хэвилендов. Но я женюсь тогда, когда захочу, на той, которую захочу, и все будет только так, как я того захочу, – категорически подытожил Стефан.
– Я это уже поняла, – кивнула София. – Есть кто-то на примете? – поинтересовалась она легкомысленным тоном.
– Есть… – заинтриговал ее Стефан. – И тянуть с этим нет желания.
София надеялась узнать о его планах больше, но Стефан прервал свои откровения. Она же посчитала недопустимым допытываться относительно его отношений с маркизой.
– Что приуныла? – спросил он гостью после нескольких минут напряженного молчания.
– Я устала, – решила солгать София.
– Значит, пора отдохнуть, – резюмировал Стефан. – Длительные прогулки на летнем зное должны вызывать приятную усталость, от которой следует избавиться на мягких перинах… Пойдем в постель.
– Я пойду, но не с тобой, – отказалась от приглашения София.
– Нет причин для волнения. Я умею обращаться с усталыми женщинами.
– Я буду ночевать в спальне твоей тети и отправлюсь туда тогда, когда захочу, – вызывающе резко парировала София.
Их вновь побеспокоили.
– Открыто! – отозвался Стефан на стук в дверь.
– Сожалею, что приходится вас потревожить, синьор Стефано, но Роберто хотел бы переговорить с вами по одному важному делу, – обеспокоено проговорила Роза.
– А это нельзя отложить до завтра? – с очевидным раздражением спросил Стефан.
– К сожалению, это срочно, синьор Стефано, – настойчиво произнесла экономка.
– Хорошо. Скоро буду, – пообещал Стефан, и Роза удалилась.
Тогда Стефан присел возле Софии и, ласково обняв девушку, сказал:
– Не знаю, что на тебя так подействовало, любимая, но обязательно выясню это, когда вернусь.
Он закрепил свое намерение поцелуем и вышел.
София четко расслышала заветное слово «любимая», но у нее не было причин считать это признанием в любви. Она знала, что если полностью доверится этому мужчине в такую минуту, то разочарование может стать слишком болезненным.
Девушке еще не приходилось испытывать мук любви и страдать от мужского вероломства, но она не сомневалась, что должна всячески избегать этого, чтобы не утратить веру в свое женское предназначение.
Она не хотела возвращаться в Лондон, как того требовала Джина. Подобное бегство лишило бы Софию уважения к самой себе. Оставаться же в Палаццо в странном качестве временной любовницы хозяина она тоже не желала. Значит, надо найти подходящий отель и переехать туда при первой же возможности.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
София посмотрела в окно гостиной, и план сложился сам собой. Она уже знала многие пешеходные маршруты и чувствовала непреодолимое желание покинуть пленившие ее стены.
За окном было тихо и спокойно. Казалось, что сейчас на безлюдных улицах прекрасного города безопаснее, чем в Палаццо дель Фортуна. София знала только одного своего недоброжелателя в Венеции – маркизу д'Орсини. Оставаясь в Палаццо, она накликала на себя гнев этой решительной женщины.
Софии стало зябко от одного воспоминания о Джине и разговоре с ней. Девушка не была пугливой в отношениях с людьми и всегда могла постоять за себя, но отчаянное поведение красивой итальянки заставило ее задуматься, есть ли ей место в доме Стефана Хэвиленда, в его сердце, в его судьбе.
София покинула Палаццо через южный выход, пошла по знакомым мостовым. Она была еще далека от принятия решений. Ей нужно было вздохнуть полной грудью, побыть наедине с собой, ощутить свежее дуновение Адриатики.
София пересекла несколько горбатых мостов с ажурными перилами, она перестала следить за дорогой, по наитию петляя улочками и переулками вдоль темных вод с трепещущими звездными ликами. Она брела по городу, пока ее не остановила усталость.
Осмотревшись, девушка поняла, что не знает, где находится. Легкая паника овладела ею. Она велела себе сохранять спокойствие, посеянная бессилием тревога нарастала. В этот миг она подумала, что заблудилась между Лондоном и Венецией точно так же, как между наскучившей жизнью и неизвестностью, между желанием быть счастливой и непредсказуемой любовью…
И в эту минуту темной неясности она счастлива была ощутить на своих плечах горячие руки любимого, почувствовать его аромат, уловить его дыхание. Она закрыла глаза, наслаждаясь звуками сочного голоса.
– София… София… – нежно твердил он.
Она обняла Стефана и прижалась лицом к его шее. Он накинул на ее озябшие плечи свой пиджак, и она сказала ему:
– Спасибо…
– Что с тобой? – Он вложил в свой вопрос всю тревогу, что владела им во время поисков.
– Теперь все в порядке, – попрощалась со своим волнением девушка.
– Тогда вернемся домой?
– Хорошо, – согласилась она.
В саду Палаццо их встретил Роберто, который волновался не меньше Стефана.
– Синьорина Джордан, я очень рад, что вы невредимы. Своим неожиданным исчезновением вы заставили нас всех понервничать, – мягко укорил он ее.
– Я этого не хотела, – по-детски ответила София.
– Спасибо за помощь, Роберто, – поблагодарил старого слугу Стефан. – Известите всех, что синьорина Джордан нашлась. С вами мы еще поговорим утром. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, синьор Стефано, – чуть склонил перед хозяином голову статный старик.
Дойдя до спальни, София остановилась, не открывая двери, и, обращаясь к Стефану, попросила:
– Ты не мог бы оставить меня одну? Сейчас мне это чрезвычайно необходимо.
– Я уже оставлял тебя одну, после чего пришлось обегать полгорода. Я буду с тобой, – решительно объявил Стефан.
Он отвел ее в ванную. София дрожала. Он пустил струю воды в ванну и взбил ароматную пену, затем снял с девушки всю одежду. Она послушно легла в белоснежную купальню. Стефан вспенил шампунь и заботливо вымыл ей волосы. Нежной губкой обтер все ее тело, обмыл чистой водой и, завернув в пушистое полотенце, отнес в свою спальню. На свою постель.
– Ты вся дрожишь. Я налью тебе бренди… Не волнуйся. Сегодня я не буду ничего выяснять. Но завтра утром мы должны поговорить со всей серьезностью.
Невзирая на первоначальное нежелание пить бренди, София быстро осушила бокал. Разогревшись после душа и спиртного, она ощутила сладостную слабость во всем теле и легкую дымку в голове. Сквозь эту дымку она видела сильного Стефана, который озадаченно смотрел на нее. Он был сейчас так близко, а пугающая маркиза д'Орсини была очень далеко, за гранью всякого понимания. Он цепко смотрел на нее, а она отводила глаза, чтобы не видеть его желания.
– Я пойду к себе, – попробовала подняться она.
Стефан задержал ее.
– Ты должна остаться, – твердо произнес он.
– Нет, я уйду.
– Ты будешь спать здесь, – продолжал силой удерживать ее Стефан.
– Но ты не понимаешь, Стефан. Я нуждаюсь в уединении именно теперь.
– Не этой ночью. Я требую, чтобы ты осталась со мной.
– Почему?
– Есть причины.
– Такие причины должны быть у обоих. Ты не должен принуждать меня к тому, чего я не хочу, – возмутилась девушка.
– Я не претендую на близость, я хочу, чтобы ты оставалась этой ночью в моей комнате.
– А я не хочу.
– Ты капризничаешь, София. Но я потерплю. Тебе не стоит поступать опрометчиво после того вторжения, которое произошло вчера. Мы не знаем, что это был за преступник и на что он еще может быть способен.
– Но ты говорил, что Венеция – безопасный город.
– Да, если не поступать опрометчиво… София, прекрати упрямиться. Ты даже представить себе не можешь, что пережили мы все, разыскивая тебя на темных улицах.
– Прости, я не хотела никого тревожить. Мне нужно было пройтись и подумать.
– Какие только опасения не лезли в мою голову все это время, – посетовал Стефан.
– Я и не предполагала, что ты станешь так волноваться, – бесхитростно произнесла София.
– Считаешь, я мог принять как должное твое внезапное исчезновение? Мыслимо ли это?! Хватит болтать, – смутился от своей пылкости Стефан. – В постель и спать! – скомандовал он. – Утром обо всем поговорим…
София быстро заснула и, казалось, крепко. Но вскоре она встрепенулась и открыла глаза, разбудив Стефана. В спальне еще не был потушен ночник, и мужчина видел, сколь встревожено ее сонное личико.
– Дурные сны? Что приснилось?
София лишь молча покачала головой, пытаясь прийти в себя.
– Принести тебе чего-нибудь? Горячего шоколада, молока?
– Не… беспокойся, – отказалась она. – Почему ты не хочешь оставить меня в покое, Стефан? Почему для тебя так важно сторожить меня?
– Сторожить? Ты ошибаешься. У меня есть причины беспокоиться о твоей безопасности, и я не хочу совершить оплошность, о которой потом придется пожалеть. И тебе не советую, дорогая, – сказал он нежно.
– Стефан… – растерянно произнесла София.
– Что, дорогая?
– Почему ты не хочешь прикоснуться ко мне?
– Я думал, что ты рассердишься, если я это сделаю, – недоумевая, посмотрел он на женщину.
– А ты такой послушный? – улыбнулась она. – Вот уж не думала…
– Порой я тебя не понимаю, – признался, прижавшись к ней, Стефан.
– Сама себя не пойму, – пожала плечами София, уютно устроившись в его крепких объятиях.
– Сначала гонишь, потом льнешь… Что с тобой? Или, может быть, это твои женские игры? Проверяешь на мне силу своего обаяния? Я бы тебе не советовал, – отодвинулся от нее Стефан.
– Как ты мог такое обо мне подумать? – возмутилась София, сев на постели.
– А что еще может прийти мне в голову? – сделал то же самое Стефан. – Может быть, ты просто неуравновешенный человек? Скажи, если так?
– Я сомневаюсь не меньше тебя, Стефан. Ты подозреваешь меня в женских играх. Откуда мне знать, что это не твои мужские игры? Может, ты просто забавляешься со мной или используешь…
За окном было тихо и спокойно. Казалось, что сейчас на безлюдных улицах прекрасного города безопаснее, чем в Палаццо дель Фортуна. София знала только одного своего недоброжелателя в Венеции – маркизу д'Орсини. Оставаясь в Палаццо, она накликала на себя гнев этой решительной женщины.
Софии стало зябко от одного воспоминания о Джине и разговоре с ней. Девушка не была пугливой в отношениях с людьми и всегда могла постоять за себя, но отчаянное поведение красивой итальянки заставило ее задуматься, есть ли ей место в доме Стефана Хэвиленда, в его сердце, в его судьбе.
София покинула Палаццо через южный выход, пошла по знакомым мостовым. Она была еще далека от принятия решений. Ей нужно было вздохнуть полной грудью, побыть наедине с собой, ощутить свежее дуновение Адриатики.
София пересекла несколько горбатых мостов с ажурными перилами, она перестала следить за дорогой, по наитию петляя улочками и переулками вдоль темных вод с трепещущими звездными ликами. Она брела по городу, пока ее не остановила усталость.
Осмотревшись, девушка поняла, что не знает, где находится. Легкая паника овладела ею. Она велела себе сохранять спокойствие, посеянная бессилием тревога нарастала. В этот миг она подумала, что заблудилась между Лондоном и Венецией точно так же, как между наскучившей жизнью и неизвестностью, между желанием быть счастливой и непредсказуемой любовью…
И в эту минуту темной неясности она счастлива была ощутить на своих плечах горячие руки любимого, почувствовать его аромат, уловить его дыхание. Она закрыла глаза, наслаждаясь звуками сочного голоса.
– София… София… – нежно твердил он.
Она обняла Стефана и прижалась лицом к его шее. Он накинул на ее озябшие плечи свой пиджак, и она сказала ему:
– Спасибо…
– Что с тобой? – Он вложил в свой вопрос всю тревогу, что владела им во время поисков.
– Теперь все в порядке, – попрощалась со своим волнением девушка.
– Тогда вернемся домой?
– Хорошо, – согласилась она.
В саду Палаццо их встретил Роберто, который волновался не меньше Стефана.
– Синьорина Джордан, я очень рад, что вы невредимы. Своим неожиданным исчезновением вы заставили нас всех понервничать, – мягко укорил он ее.
– Я этого не хотела, – по-детски ответила София.
– Спасибо за помощь, Роберто, – поблагодарил старого слугу Стефан. – Известите всех, что синьорина Джордан нашлась. С вами мы еще поговорим утром. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, синьор Стефано, – чуть склонил перед хозяином голову статный старик.
Дойдя до спальни, София остановилась, не открывая двери, и, обращаясь к Стефану, попросила:
– Ты не мог бы оставить меня одну? Сейчас мне это чрезвычайно необходимо.
– Я уже оставлял тебя одну, после чего пришлось обегать полгорода. Я буду с тобой, – решительно объявил Стефан.
Он отвел ее в ванную. София дрожала. Он пустил струю воды в ванну и взбил ароматную пену, затем снял с девушки всю одежду. Она послушно легла в белоснежную купальню. Стефан вспенил шампунь и заботливо вымыл ей волосы. Нежной губкой обтер все ее тело, обмыл чистой водой и, завернув в пушистое полотенце, отнес в свою спальню. На свою постель.
– Ты вся дрожишь. Я налью тебе бренди… Не волнуйся. Сегодня я не буду ничего выяснять. Но завтра утром мы должны поговорить со всей серьезностью.
Невзирая на первоначальное нежелание пить бренди, София быстро осушила бокал. Разогревшись после душа и спиртного, она ощутила сладостную слабость во всем теле и легкую дымку в голове. Сквозь эту дымку она видела сильного Стефана, который озадаченно смотрел на нее. Он был сейчас так близко, а пугающая маркиза д'Орсини была очень далеко, за гранью всякого понимания. Он цепко смотрел на нее, а она отводила глаза, чтобы не видеть его желания.
– Я пойду к себе, – попробовала подняться она.
Стефан задержал ее.
– Ты должна остаться, – твердо произнес он.
– Нет, я уйду.
– Ты будешь спать здесь, – продолжал силой удерживать ее Стефан.
– Но ты не понимаешь, Стефан. Я нуждаюсь в уединении именно теперь.
– Не этой ночью. Я требую, чтобы ты осталась со мной.
– Почему?
– Есть причины.
– Такие причины должны быть у обоих. Ты не должен принуждать меня к тому, чего я не хочу, – возмутилась девушка.
– Я не претендую на близость, я хочу, чтобы ты оставалась этой ночью в моей комнате.
– А я не хочу.
– Ты капризничаешь, София. Но я потерплю. Тебе не стоит поступать опрометчиво после того вторжения, которое произошло вчера. Мы не знаем, что это был за преступник и на что он еще может быть способен.
– Но ты говорил, что Венеция – безопасный город.
– Да, если не поступать опрометчиво… София, прекрати упрямиться. Ты даже представить себе не можешь, что пережили мы все, разыскивая тебя на темных улицах.
– Прости, я не хотела никого тревожить. Мне нужно было пройтись и подумать.
– Какие только опасения не лезли в мою голову все это время, – посетовал Стефан.
– Я и не предполагала, что ты станешь так волноваться, – бесхитростно произнесла София.
– Считаешь, я мог принять как должное твое внезапное исчезновение? Мыслимо ли это?! Хватит болтать, – смутился от своей пылкости Стефан. – В постель и спать! – скомандовал он. – Утром обо всем поговорим…
София быстро заснула и, казалось, крепко. Но вскоре она встрепенулась и открыла глаза, разбудив Стефана. В спальне еще не был потушен ночник, и мужчина видел, сколь встревожено ее сонное личико.
– Дурные сны? Что приснилось?
София лишь молча покачала головой, пытаясь прийти в себя.
– Принести тебе чего-нибудь? Горячего шоколада, молока?
– Не… беспокойся, – отказалась она. – Почему ты не хочешь оставить меня в покое, Стефан? Почему для тебя так важно сторожить меня?
– Сторожить? Ты ошибаешься. У меня есть причины беспокоиться о твоей безопасности, и я не хочу совершить оплошность, о которой потом придется пожалеть. И тебе не советую, дорогая, – сказал он нежно.
– Стефан… – растерянно произнесла София.
– Что, дорогая?
– Почему ты не хочешь прикоснуться ко мне?
– Я думал, что ты рассердишься, если я это сделаю, – недоумевая, посмотрел он на женщину.
– А ты такой послушный? – улыбнулась она. – Вот уж не думала…
– Порой я тебя не понимаю, – признался, прижавшись к ней, Стефан.
– Сама себя не пойму, – пожала плечами София, уютно устроившись в его крепких объятиях.
– Сначала гонишь, потом льнешь… Что с тобой? Или, может быть, это твои женские игры? Проверяешь на мне силу своего обаяния? Я бы тебе не советовал, – отодвинулся от нее Стефан.
– Как ты мог такое обо мне подумать? – возмутилась София, сев на постели.
– А что еще может прийти мне в голову? – сделал то же самое Стефан. – Может быть, ты просто неуравновешенный человек? Скажи, если так?
– Я сомневаюсь не меньше тебя, Стефан. Ты подозреваешь меня в женских играх. Откуда мне знать, что это не твои мужские игры? Может, ты просто забавляешься со мной или используешь…