Уилсон Лианна. Третий поцелуй

   — Почему нет? Поверь, в богатого мужчину можно влюбиться даже еще быстрее, чем в бедного.
   — И очень быстро разлюбить, не так ли? — чуть не заскрипела зубами Брук. — Да я вообще не хочу влюбляться.
   — Ерунда. Ты не понимаешь, от чего отказываешься, — пояснила Фелиция, покрутив вокруг пальца новое обручальное кольцо. — Браки заключаются на небесах.
   — А, наверное поэтому ты столько раз разводилась!
   — Ну… — поджала губы Фелиция.
   — Прости, мам. Я не хотела тебя обижать. Но пойми, я не хочу выходить замуж, тем более за Мэтта Каттера.
   Лгунья!
   — К вам пришли, доктор Уотсон. — Голос Дженнифер по интеркому звучал, как всегда, официально.
   Брук внимательно изучила поверхность стола.
   — Я что-то не вижу папки с историей болезни этого пациента. Можешь сначала принести ее?
   — Это новенький, — объяснила Дженнифер.
   Брук не любила начинать встречу, как следует не подготовившись.
   — Сначала мне нужна папка. Как его имя?
   — Мэтью Каттер.
   Сердце Брук на мгновение остановилось, а затем бешено застучало. Что он здесь делает? Принес ботинки? Или пришел еще раз сделать предложение?
   Да нет, покачала головой Брук. Скорее всего, они просто не поняли друг друга. И Мэтт хочет стать ее мужем — неважно, временным или постоянным, — не больше, чем она его женой.
   Вот так неприятность.
   Головная боль и куча проблем.
   Брук поднялась с места и подошла к двери: при такой работе очень важно иметь отдельное помещение. Она не знала, что за игру затеял Мэтт, но играть в нее в любом случае не собиралась. Перед тем, как взяться за ручку, она еще раз себя осмотрела и попыталась придать лоск костюму при помощи единственного средства, имеющегося в распоряжении, — собственных рук.
   Ох, ну почему она не послушала Фелицию и не купила пару приличных туфель! Ведь сейчас придется сидеть, поджав ноги под стул. А на что похожи ее руки! Можно подумать, что она подрабатывает посудомойкой в какой-нибудь китайской забегаловке А что с макияжем? Брук помнила, что успела с утра подмазать губы (стоя в пробке), но это все.
   Милочка, ты спятила? Ведешь себя так, будто собралась на встречу с Прекрасным Принцем!
   Если быть точной — с королем. Обувной промышленности.
   Кем бы он ни был, это самый красивый мужчина из тех, что видела в своей жизни Брук.
   О чем ты думаешь?
   А проблема в том и заключается, что она не думает. Она реагирует, как озабоченная девочка-подросток, взволнованная возможностью встречи с Рикки Мартином. О том, что сделает эта озабоченная девочка, увидев Рикки в пределах досягаемости, Брук даже боялась подумать. Поэтому решила избавить окружающих от эпатажной сцены, проведя некоторые аналогии. Она высунула голову за дверь и позвала:
   — Дженнифер. Избавься от него…
   И тут же осеклась. Чуть в стороне стоял Мэтт и довольно ухмылялся. Проклятье!
   — Интересно… — снисходительно протянул он. — И по какой такой причине вы спешите от меня избавиться? — Через приоткрытую дверь он ловко проскользнул внутрь кабинета и с видом праведного негодования начал излагать следующие мысли:
   — Я же действую, как и было обговорено. Не изменил ваших планов — потому что заранее попросил аудиенции через секретаршу. И, — он выразительно посмотрел на часы, напомнив этим Брук сцену недельной давности на парковке у сиротского приюта, — следующий час принадлежит мне.
   Брук поперхнулась. Целый час наедине с Мэттом Каттером! Сердце опять бешено заколотилось, и она обхватила себя руками в надежде, что так его слышно не будет. Возмутительно, что присутствие обыкновенного мужчины так разлагающе на нее действует.
   — Чего вы хотите?
   Мэтт лениво привалился спиной к предусмотрительно закрытой двери.
   — Мне кажется, этот вопрос был решен еще во время прошлой встречи. Я хочу… то есть нуждаюсь в вас.
   .Желудок Брук сжался и стремительно ринулся вниз. Она не могла себе даже представить всей серьезности положения. И уж тем более предположить свою чрезмерно бурную реакцию. О, черт.
   Мэтт перегнулся через стол.
   — Позвольте мне объяснить. — Превосходно. Мало того, что он отгородил Брук от внешнего мира свои телом, так еще и собирается обсуждать ее дальнейшее существование, как будто это обычная деловая сделка. — Когда мы впервые встретились, вы что-то обронили о тайных мечтах вашей матушки — пресловутой женитьбе. Это позволило мне предположить, что брак поможет вам решить, по крайней мере, одну проблему.
   — А вы что, сваха? Брак не деловое соглашение.
   И не решит он моих проблем, скорее только создаст новые.
   И она совсем не хочет замуж за Мэтта. Замуж нет, а вот временное соглашение — может быть, и да.
   — Мы заключим фиктивный брак.
   Брук не могла поверить, что она спокойно, рассудительно говорит с этим мужчиной о возможном браке. Наверное, совсем разум потеряла на работе.
   Чтобы почувствовать себя уверенней, она решила взять принятый между врачом и пациентом тон.
   Все, Мэтт не привлекательный мужчина, а обычный парень, пришедший на прием к психологу.
   — Почему вы хотите жениться, мистер Каттер?
   — Мэтт. А я и не хочу. Просто предлагаю заключить обоюдовыгодную сделку.
   — У вас есть какое-то предубеждение против брака?
   — Вовсе нет. Если я встречу нужную женщину в нужное время, непременно сделаю ей предложение. Но в настоящее время я не могу себе этого позволить. Самая главная женщина в моей жизни будет… — словно тень легла на мужественное лицо Мэтта. Голубые глаза потемнели от сдерживаемой боли.
   — Ревновать? — подсказала Брук.
   — Будет счастлива. Это ее последнее желание.
   Девушка почувствовала неловкость. Кажется, Мэтт Каттер куда лучше, чем она думала. Брук всегда гордилась своим умением распознавать даже малейшую ложь. Мэтт не обманывал и нисколько не преувеличивал, и это делало ему честь. Брук инстинктивно почувствовала, что предмет их разговора имеет для него большое значение.
   — Кто же она?
   — Моя бабушка. — Мэтт отвел взгляд, чтобы скрыть таившуюся в нем боль. Ни к чему афишировать свою уязвимость.
   Когда он снова поднял голову, то уже превратился во всем известного Мэтта Каттера — решительного, волевого, сильного человека. Но и доли секунды хватило, чтобы Брук пожелала никогда больше не видеть его в таком состоянии.
   — Она умирает. — Несмотря на кажущуюся твердость, в голосе Мэтта прозвучала нотка отчаяния.
   — Из-за чего?
   — Из-за всего и ничего. Ей восемьдесят восемь, поэтому особый диагноз не требуется. Она просто тает на глазах.
   Брук понимающе кивнула.
   — Что говорят врачи?
   Дернувшийся уголок рта лучше всяких слов сказал Брук, что это самая больная тема.
   — Что она может умереть ночью. Или в следующем месяце.
   — Или в следующем году?
   — Маловероятно. Моя бабушка очень решительная женщина. Она уже готова к смерти и вряд ли станет ее откладывать.
   Брук вцепилась руками в стул. Несомненно, его аргументы были убедительны, а поступок благороден. Но стоит ли ей соглашаться на это абсурдное предложение?
   — Но почему я?
   — А почему нет?
   — Это не ответ.
   Мэтт обогнул стол и рывком поднял Брук на ноги. Прежде чем она успела вымолвить хоть слово, он обнял и прижал ее к себе. Волна возбуждения накрыла Брук, лишив всякой воли и заставив подчиняться только желаниям тела. В голове была только одна мысль — о сильном теле Мэтта. Наверное, она такая же сумасшедшая, как и он.
   — Ты желанна. Сексуальна. Успешна.
   Протест замер в горле Брук. Ее частенько описывали как интеллигентную, разумную девушку, ну и немного симпатичную. И она совершенно обоснованно гордилась этими качествами. Так почему же слова Мэтта заставили ее покраснеть, как школьницу?!
   Он слегка дотронулся до нежной кожи ее лица, пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди волос.
   Брук едва не застонала. Ну почему ей так хочется верить каждому произнесенному им слову?! Почему ей так хочется, чтобы их губы соприкоснулись?
   И почему, почему ему так нравится ее мучить?
   Можно было бы просто поговорить об условиях соглашения, не прибегая к таким интимным и выбивающим из колеи методам воздействия.
   Мэтт положил руки ей па плечи и, слегка подтолкнув, усадил на стул. Склонившись прямо к лицу и глядя в глаза Брук, он прошептал:
   — А еще умна и добра. Я думаю, ты поймешь мои затруднения.
   Брук с шумом выдохнула. У нее начиналась головная боль. Кажется, врожденная интеллигентность сослужит ей плохую службу.
   Мэтт сделал шаг назад и присел па краешек стола.
   — Кстати, наша сделка будет работать и на тебя.
   Брук не могла не согласиться с этим утверждением, хотя озвучивать свои мысли не стала. Уже в течение недели Фелиция пребывала в состоянии экстаза, совершенно избавив дочь от очередных «интересных» знакомств. Нет, Брук очень любила свою мать, но сватовство ее терпела с трудом. А тут намечаются несколько месяцев, а может быть, даже и лет спокойной жизни. Тишина и покой. Просто божественно.
   Ой, как интересно получается. Стоит только посмотреть на проблему с точки зрения Мэтта, как та становится легко решаемой. Что-то сомнительно…
   — А откуда тебе известно, что будет работать на меня? Ты же ничего обо мне не знаешь. — Брук решила, что после случившегося продолжать говорить «вы» просто смешно.
   — Не совсем так. Я знаю, ты альтруистка, совсем не жадная до денег. — Мэтт ухмыльнулся. — По крайней мере, для себя.
   Он полез в карман и достал связку ключей.
   — Фургон для дамы. Это вместо твоего автомобиля, помнишь? Ты просила фургон… Вот он.
   — Для тебя это так просто?!
   — Деньги имеют свои плюсы.
   И минусы тоже Брук схватила ключи. Почему она чувствует себя так, будто только что продала душу дьяволу?
   Ведь Мэтт мог превратить обмен машины в шоу, сделав его достоянием общественности. Его имиджу это пошло бы только на пользу. Но он не сделал.
   — Спасибо, — просто сказала Брук. — Дети из приюта тоже благодарят тебя.
   — Не стоит. — Он приподнял ее подбородок. — В тебе есть восхитительная черта — ты не думаешь о себе. Деньги интересуют тебя только как способ улучшить качество жизни несчастных, обездоленных детей. Поэтому я предлагаю тебе то, что не предложу ни одной из знакомых женщин.
   — Стать миссис Мэтью Каттер?
   — Получить доступ к моему банковскому счету.
   — Звучит так себе.
   — Так уж устроен мир. Но ты можешь измениться, и все же я надеюсь, что ты вернешь обручальное кольцо с такой же легкостью, как и призы в магазине.
   Брук ослепительно улыбнулась.
   — Вот теперь я поняла.
   — Так ты согласна?
   — А сколько это может продлиться?
   — До… — голос Мэтта предательски задрожал, и он не смог выговорить до конца фразу. — Месяц.
   Может, и два. Как получится.
   В этот момент Брук мучилась сомнениями, задавать ли ей еще один вопрос. В данной ситуации он выглядел бы, мягко говоря, некрасивым. Но, подумав о Джеффри и других детях из приюта, решилась:
   — А ты серьезно говорил о пожертвовании для приюта в случае моего согласия?
   — Если это останется между нами.
   — Тогда заметано. — Брук протянула руку, дабы скрепить только что заключенную сделку, в глубине души надеясь, что не совершает роковой ошибки.
   Мэтт крепко сжал ее руку и вдруг дернул на себя. Не ожидавшая ничего подобного, Брук налетела на него всем телом. Как громом пораженная она приоткрыла рот, чем и воспользовался Мэтт, впившийся в ее губы жадным поцелуем.
   Его тело было твердым, как камень. Брук чувствовала теплые и мягкие прикосновения его губ и таяла под ласками его сильных рук. Что ей оставалось делать, кроме как обнять Мэтта и теснее прижаться к желанному телу?!
   Но Мэтт прекратил поцелуй прежде, чем она успела полностью им насладиться (что весьма обидно), и ухмыльнулся, ускорив пульс Брук до ста ударов в минуту.
   — Деловые соглашения скрепляются рукопожатием. Временные — вроде нашего — исключительно поцелуями.

Глава 4

   — А ты уверен, что нам необходимо делать это прямо сейчас? — озабоченно спросила Брук.
   — Да, — коротко бросил Мэтт.
   Он молился, чтобы Брук не изменила своего решения. Прошло уже около суток с момента, как она дала согласие.
   Ммм, какое это было согласие и какой поцелуй… До сих пор его тело с готовностью отзывалось на воспоминания об этом судьбоносном моменте. А с чего вдруг ему приспичило целоваться?
   А с того, что…
   Иногда хочется поцеловать женщину.
   А вчера ему хотелось поцеловать Брук.
   Ничего особенного. Зов природы, так сказать.
   Кроме того, у Брук тело богини. Увидев ее ноги, Синди Кроуфорд опухла бы от зависти. Мужчинам легче — они просто теряют дар речи.
   Да, но его это не оправдывает. Мэтт Каттер, как-никак. Устоявшийся образ плейбоя. Ну да, он встречался с моделями и актрисульками, у которых полное отсутствие мозгов компенсировалось весьма внушительным бюстом. Но Брук… Мысли о ее чувственных губах крутились в голове Мэтта, пока он стремительно покидал здание своего офиса.
   Ему ничего не остается, кроме как погасить бушующий в жилах огонь и забыть вкус поцелуя этой женщины. Мэтт мельком глянул на Брук, усаживающуюся на переднее сиденье его спортивного автомобиля. Забыть?! Сварить суп из дверной ручки можно, а вот забыть подобные ощущения — вряд ли.
   Он просто должен помнить, что соглашение временное Потом все вернется на круги своя. Вообще у Мэтта было жесткое правило: не встречаться с одной женщиной больше шести педель. В противном случае дама забывалась и порола всякую чушь о свадебном торжестве, кольцах и почему-то общем счете.
   — О, черт, — ругнулся он и ударил кулаком по рулю. — Я забыл про обручальное кольцо.
   А ведь он никогда не забывал деталей. Это все растлевающее влияние Брук. А может, и не ее. Ситуация с бабушкой тоже не способствует четкой работе мысли.
   — Не беспокойся, пожалуйста. Я не ношу драгоценностей, — объяснила девушка и приподняла волосы, чтобы продемонстрировать маленькие изящные ушки. — Кроме вот этих сережек. Но это особый случай.
   В простых бриллиантовых сережках было больше вкуса, чем во всех драгоценностях, что дарил Мэтт своим любовницам.
   — Почему же?
   Брук отвернулась к окну.
   — Потому что это подарок.
   Интересно, от кого? Старого друга? Любовника? Бывшего мужа? Внутри что-то болезненно перевернулось. И что он так распереживался? Брук ему интересна только как одна из заключивших соглашение сторон. Ее миссия — скрасить последние дни старой женщины. И Мэтт не будет прояснять этот вопрос!
   — Неужели ты не будешь носить обручальное кольцо, если действительно выйдешь замуж?
   — Наверное, нет.
   Нельзя сказать, что Мэтта сильно удивило ее безразличие к драгоценностям. Брук отказалась от спортивной машины и денег так легко и непринужденно, словно выбросила позавчерашнюю овсянку.
   Приглядевшись внимательнее к своей спутнице, Мэтт внезапно осознал, что ей и не нужны ни драгоценности, ни косметика, призванные украшать женщину. У Брук уже завершенный образ.
   — Так как насчет обручального кольца? Неужели ты не хочешь похвастаться перед подругами? Или отвадить нежелательных кавалеров?
   Брук уставилась на него с таким видом, будто услышала несусветную глупость.
   — Если я буду когда-нибудь давать обещание, мне не нужно будет кольцо, чтобы помнить о нем.
   Все остальное не имеет значения.
   Мэтт от удивления даже не нашелся, что сказать. Все, абсолютно все женщины мечтают о кольце с бриллиантом величиной с хороший булыжник.
   Их цель — заставить подруг рыдать от зависти. И все мужья подтвердят этот факт. Единственное известное ему исключение, которое, как говорят, лишь подтверждает правило, — его горячо любимая бабуля. Неужто и Брук каким-то чудом попала в эту закрытую женскую категорию?!
   — Почему мы не можем подождать хотя бы неделю, прежде чем делать объявление? — спросила она, избавляя этим Мэтта от тягостных раздумий.
   Правой рукой девушка держалась за ручку двери, заставляя своего спутника мучительно переживать о возможном бегстве на первой же остановке у светофора.
   — У нас нет педели. Бабушка серьезно больна. Я делаю это для нее, ты помнишь? Выполняю последнее желание умирающей.
   Брук согласно кивнула и заметно приуныла.
   Расправив несуществующие морщинки на одежде, Брук положила руку па бедро, словно пытаясь изгладить память о его прикосновениях. Переключая передачу, Мэтт заметил ее движение. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы выкинуть из головы мечты о стройных ногах девушки.
   — Что случилось? — спросил он, увидев ее колебания.
   — Мы не готовы. Понимаешь, мы даже не придумали историю нашего знакомства, которая заинтересует всех любопытных.
   — Да что их может заинтересовать?! В нашем знакомстве не было ничего криминального. Увидели, понравились друг другу.
   — Как мы встретились, как полюбили друг друга, когда все это произошло… — монотонно перечисляла Брук.
   — Мы познакомились в магазине, когда ты стала миллионным покупателем. Я рассказывал бабушке, что ты…
   Остановись, парень!
   — Что?
   — Ничего особенного. — Мэтт ухмыльнулся, вспомнив, как Брук легко разрушила его теорию о страсти женщин к покупкам. — Просто сказал, что ты отказалась от всех призов.
   — Не от всех, — озорно возразила Брук. — Когда я получу мои модные ботинки?
   — Расслабься, Золушка. Очень скоро.
   На ее гладком лбу опять появилась морщинка.
   — Так что с нашим знакомством?
   Мэтт коротко кивнул.
   — Мы снова встретились, когда я подогнал фургон к воротам сиротского приюта. И мы влюбились друг в друга.
   — Что, так быстро?
   — А долго ли, умеючи? Пожалуйста, успокойся и не усложняй ситуацию.
   Брук с шумом выдохнула.
   — Но ситуация действительно сложная! Ты не можешь все предугадать, потому что любовь связана с эмоциями.
   — Не совсем так, — поправил Мэтт, вспоминая, что нечто похожее говорила ему и бабушка. Но любовь и брак он всегда рассматривал как ограничение личной свободы, поэтому изо всех сил избегал и того, и другого. На мгновение их взгляды пересеклись, и нервы Мэтта напряглись до предела. Он старательно прокашлялся и принялся внимательно изучать дорогу. Не Брук. Не ее стройные ноги или завораживающие глаза и чувственные губы, а куда менее интересное дорожное покрытие.
   — Не напрягайся, — проговорил Мэтт. Насколько его голос был спокоен и тверд, настолько он был выведен из равновесия. — Люди пожмут плечами и скажут, что я наконец попался.
   — Ты?! Попался?! — начала заикаться от возмущения Брук. — То есть ты хочешь сказать, люди решат, будто я заманила тебя в ловушку.
   Выражение лица Брук заставило Мэтта немного изменить показания.
   — Я, наверное, не совсем корректно выразился.
   — Это уж точно! Я не преследовала тебя. Ты не мог попасться, потому что я не ставила капканов!
   — Брось, это же все игра. Маскарад. Можно даже сказать, что ты отвергала меня из-за денег.
   — И тогда все точно скажут, что я лицемерка, простонала Брук.
   — Нет, я скажу, что ты даже не хотела со мной встречаться, но благодаря своему шарму и необыкновенному обаянию я смог добиться твоего расположения.
   Мэтт адресовал Брук лучшую из арсенала своих улыбок. Она в ответ смерила его взглядом, помолчала, повздыхала и заявила:
   — Ладно. Надеюсь, все будет в порядке.
   А вот у Мэтта все было как раз не в порядке.
   Всю поездку он пытался поддерживать умный разговор, вставлял, как ему казалось, вполне адекватные замечания, но боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего возбуждения. Нужно сосредоточиться на вождении, мысленно твердил себе всеми уважаемый мистер Каттер. В конце концов, это просто деловые отношения. Однако от этого самовнушения было мало пользы.
   — Подожди! — завопила Брук, вцепившись в сиденье. — А для кого мы придумываем романтическую историю? Не только для бабушки, правда? Наверняка будет еще твоя семья?
   — Возможно, — не стал спорить Мэтт.
   — Кто-то еще? — не отставал упрямый психоаналитик.
   — Ну, я вообще-то парень известный. Пресса…
   — Пресса? — побелевшими губами прошептала Брук.
   — Ты знаешь, эти журналисты такие забавные.
   Говорят, я увеличиваю им тиражи в несколько раз.
   — О, боже, — застонала Брук и обхватила голову руками. — А нельзя переиграть ситуацию, пока не поздно?
   — Уже поздно. Мы приехали.
   Мэтт ловко припарковал машину и повернул ключ в замке зажигания. Он сидел совсем рядом с Брук и не мог понять, радоваться или ужасаться такой близости. Да, это так волнующе ощущать аромат ее тела, похожий на морской бриз, по вместе с тем и очень тяжело. Пожалуй, на случай поездок с Брук в гараж стоит поставить микроавтобус: тогда они смогут держаться друг от друга на безопасном расстоянии.
   — Послушай, — успокаивающе проговорил Мэтт (успокаивал он больше себя). — У пас все получится. Это временное соглашение, и я сделаю все, что смогу…
   — Ты уже сделал достаточно. — Брук сурово смотрела на пего. — Я о том поцелуе.
   — Да… — протянул Мэтт с подходящей к случаю интонацией, но изрядно напрягся. — И что ты думаешь? Нужно попробовать еще разок?
   — Нет. Нет-нет, — испуганно пролепетала девушка, практически вывалившись из окна «мерседеса». — Это не совсем то, что я хотела сказать.
   Мэтт скрестил руки на груди в ожидании чертовски интересного разговора.
   — А что же ты хотела сказать?
   — Ничего.
   — Скажи пожалуйста, а этот поцелуй тебя ни капельки не взволновал? — продолжал выспрашивать Мэтт, потому что его в Брук волновало все. Подтверждение тому — его поведение в приюте, когда он буквально накинулся на бедную девушку.
   — Я понимаю, — излагала виновница его мучений, старательно отводя взгляд, — что нам придется целоваться, так сказать, по долгу службы. Рано или поздно.
   — Логично, — заметил Мэтт. И вместе с тем неразумно. По крайней мере для него поцелуи будут равноценны медленному четвертованию. Но отказываться… — А что, у тебя есть какие-то проблемы?
   Тебе неприятно?
   Прозвучало достаточно абсурдно. Раньше жалоб на его умение обращаться с женщинами не поступало. Но Брук?..
   — Нет… это…
   Мэтт заметил, как горячий румянец начал заливать ее нежные щечки. Просто потрясающе — ему еще не попадались женщины, способные покраснеть хотя бы для виду. А может быть, этот поцелуй очень сильно взволновал Брук? Интересно. Очень интересно.
   Прекрати, Каттер, это уже глупо. Не увлекайся. Помни, что это лишь временное соглашение.
   — Три. — Голос Брук прекратил увещевания внутреннего голоса Мэтта.
   — Что «три»? — не понял он.
   — Я предлагаю, раз уж нам необходимо целоваться, ввести ограничения. Мы будем целоваться только три раза.
   — Всего три?!
   — Точно. — Ее лицо выглядело умиротворенным: похоже, Брук пришла к согласию с собой (в отличие от Мэтта). — Только в случае крайней необходимости. И только на людях.
   — Не думаю, что эти правила необходимы и вряд ли реализуемы.
   — А я думаю, — задрала свой маленький подбородок вверх Брук.
   — Что мы ответим, если нам станут кричать «Горько!»? Извините, ребята, но мы уже исчерпали свой запас поцелуев?
   У Брук от удивления даже рот приоткрылся.
   — Конечно нет, — возмутилась она. — Правило трех поцелуев нужно нам, чтобы…
   — Держать себя в руках? — ухмыльнулся Мэтт.
   — Да.
   — Отлично. — Мэтт гладил Брук по щеке и с удовлетворением думал, что они будут целоваться еще. А правило — что ж, правила создаются для того, чтобы их нарушать.
   С ярко выраженным чувством недовольства собой (из-за собственной реакции на Мэтта и потери контроля над ситуацией) Брук вылезла из машины и поспешила к воротам клиники. Ее нервы были напряжены до предела, кожа — словно наэлектризована. Как же вести себя с Мэттом? Вернее, как держать, себя в руках и не поддаваться чарам этого парня?
   В вестибюле клиники Брук была поражена тем, как все на них глазели. Хотя нет, не совсем так. Если на кого и глазели, так это на Мэтта. Женщины смотрели на него, как на греческого бога. А он обычный мужчина из плоти и крови. И все!
   Но какой мужчина… И как он целуется!
   Прекрати, Брук. Не сходи из-за него с ума. Это был всего лишь поцелуй. Забудь.
   Но почему-то девушка не была уверена, что сможет загнать подобное воспоминание в самый дальний уголок своего сознания. Особенно, если и в дальнейшем придется развлекать публику. От постижения собственного бессилия Брук закатила глаза.
   Возьми себя в руки, девочка. Забудь о нем.
   После завершения спектакля каждый их них опять пойдет своим путем. Мэтт продолжит менять женщин, как перчатки, она же вернется к любимой работе и замкнется в себе. Но никогда не забудет Мэтта. Он не похож ни на одного из тех, кого встречала Брук. Мэтт встречался с женщинами, но не принадлежал ни одной из них. Его недоступность была залогом успеха.
   — Вот мы и пришли, — провозгласил он, взяв девушку за руку.
   Реакция на его теплое прикосновение была мгновенной и неоднозначной. С одной стороны, расслабляющей (вопросы, изводившие Брук, немедленно покинули ее сознание), с другой — тонизирующей (участился пульс, сбилось дыхание). О, небеса! На что она согласилась? Уже на пороге комнаты Брук сообразила, что за все время знакомства Мэтт ни разу не держал ее за руку. Было в этом что-то интимное… Такой жест мог означать только одно: ему требуется поддержка.
   Брук слегка сжала его пальцы и ободряюще улыбнулась. Напряжение спало, и Мэтт растянул рот до ушей так, что Брук не выдержала и отвернулась.