Уинстед Линда. Золотоволосый капитан

   Эхо раздавшихся винтовочных выстрелов быстро привело Квента в себя, и он бросился вслед за Лили, обогнав двух охранников.
   — Не стреляйте! — крикнул он, закрывая Лили собой от огневого шквала. Его ноги с глухим стуком опускались на землю и сухие листья, каждый шаг отдавал болью. Но Квент не замедлял темп. Он слышал дыхание Лили впереди себя, хотя ничего не видел. Он слышал, как ее ботинки шуршат по хрупкой мертвой листве, слышал, как она продирается сквозь низкие ветви деревьев на своем пути.
   Он должен поймать Лили. Если солдаты доберутся до нее первыми и она не сдастся сразу же, ее застрелят. Выстрелом в спину, как капитана Джона Райта. Он унесся в ночь только для того, чтобы погибнуть через несколько мгновений с пулей в спине.
   Квент не мог допустить, чтобы кто-то другой схватил Лили, и не мог позволить ей сбежать. Она исчезнет, скроется в этом огромном мире. Если сейчас она уйдет, он, возможно, никогда не найдет ее. Потребуется дюжина жизней, чтобы обыскать землю ради Лили.
   Боль разрывала бедро Квента, но он заставил себя терпеть, стиснув зубы. Он должен догнать Лили.
   Он холодного воздуха болела грудь, но Лили не замедляла бег. Темнота ограничивала поле зрения, но Лили видела на несколько футов впереди себя, и этого вполне хватало. Ведь и солдаты, бегущие за ей, тоже ничего не видят. Но она слышала их. И это означало, что они слышат ее. Насколько она могла судить, близко находился только один из них. Один их тех, что охраняли ее, без сомнения. Потому что только они были неподалеку, чтобы сразу же последовать за ней. Квент со своей раненой ногой бежать не мог.
   Лили все бежала и бежала, прислушиваясь к своему преследователю. Теперь она слышала только одного, и он приближался. Черт бы побрал этого настойчивого солдата! Лили начала уставать, значит, и он тоже. Но она продолжала бежать; если придется, она будет бежать всю ночь, чтобы уйти от янки. И от Квентина Тайлера. В основном, от Квента.
   Солдат упрямо преследовал ее, медленно приближаясь. Лили слышала его дыхание, тяжелое и прерывистое, и тем не менее он настигал ее.
   Внезапно она поняла, что это — Квент. Невозможно, но Лили каким-то образом знала. Несмотря на раненую ногу, на боль, он неотступно преследовал ее. Эта мысль подстегнула Лили, заставив двигаться быстрее. Квент не отступится так просто. Он так же силен, как и она, и не привык проигрывать. Но Лили не собиралась сдаваться. Никогда!
   Они могли бы бежать всю ночь, но носок ботинка Лили зацепился за выступавший из земли корень, и она рухнула на землю с испуганным криком. Лицом в грязь, мертвая листва захрустела под ее телом. Прежде, чем Лили успела подняться, на нее обрушился Квент, тяжело придавив ее к земле.
   — Оставь меня! — потребовала Лили со всем достоинством, которое в ней нашлось.
   В течение нескольких мгновений единственным ответом ей было прерывистое дыхание, раздававшееся у нее над ухом. Когда Квент заговорил, его голос звучал хрипло и обвинительно.
   — Как же, черт побери. Я не собираюсь гнаться за тобой дальше, женщина, так что оставайся пока там, где ты есть.
   Как ему удавалось не отставать от нее так долго? Лили знала, что его нога еще не окрепла. В его неровном дыхании чувствовалась боль.
   — Ты сломаешь мне что-нибудь! — не сдавалась она, выплюнув изо рта сухой лист.
   Квент помедлил.
   — Хорошо, — прошептал он. — Но не думаешь же ты, что я позволю тебе сбежать?
   — Какое тебе дело? — Лили почувствовала, что близка к тому, чтобы разрыдаться, и это разозлило ее больше всего. Она вовсе не сентиментальная дура, не больше, чем любой мужчина! Ей показалось, что она задыхается под его весом. Несмотря на холодный ночной воздух, тело Квента горело, и его жар передался Лили. Он проникал через платье, через кожу, сжигая ее душу.
   — Мне не все равно, Лили, — Квент прижался губами к ее нежной коже за ухом. — Ты должна поверить мне.
   Лили усмехнулась, стараясь по возможности сохранить достоинство в таком положении.
   — Поверить тебе? Никогда! Ты лжец, жалкий хвастун, с добродетелями змеи и честью осла. Я ненавижу тебя. Я ненавижу тот день, когда увидела тебя.
   Лили старалась разозлить Квента, но он оставался спокойным, в то время как сама она все больше распалялась. Его дыхание замедлилось, но он не перенес с нее свой вес.
   — Отпусти меня, — прошептала она. Вдалеке послышались голоса приближавшихся солдат. — Пожалуйста, Квент. Если ты когда-нибудь любил меня…
   — Сюда! — крикнул Квент, и через минуту их окружили. Когда Лили начала молотить Квента по спине, он схватил ее руки за запястья и пригнул к земле.
   Окруженный четырьмя взвинченными солдатами, Квент встряхнул Лили. Пригибая ее руки к земле, он заставил ее сесть лицом к себе.
   — Свяжите ей колени и запястья, — холодно приказал он.
   — Но, лейтенант, как же она сможет идти…
   — Я понесу ее.
   Четверо солдат недоверчиво переглянулись. Квент краем глаза заметил их скептические взгляды. Они не думали, что в его состоянии он сможет донести Лили до лагеря. Но ему придется.
   — Сэр, но если мы впятером будем охранять ее…
   — Выполняйте!
   Приказ прозвучал ясно и четко, и солдаты выполнили его.
   Но это оказалось непростым делом. Лили впала в ярость, она пинала ногами и царапала связывавших ее солдат. Квент отпустил ее только тогда, когда они закончили, и Лили не могла убежать.
   — Я ненавижу тебя! — бросила ему Лили. Он едва мог разглядеть выражение ее лица в лунном свете, пробивающемся сквозь листву.
   — Не повторяйся, Лили, — произнес Квент холодно. — Ты уже говорила это.
   Спокойный голос Квента не выдавал его чувств. Как он сможет вынести все это? Лили — эмоциональная женщина, и к тому же, исходя из того, что он увидел, Квент понял, что она ничего не прощает. Если ее ненависть такая же неистовая, как и ее любовь, он никогда не добьется ее вновь.
   Не произнеся ни слова, Квент перекинул связанную по рукам и ногам Лили через плечо. Голова ее оказалась у него за спиной, по которой она принялась молотить кулаками. Квент не сделал и полдюжины шагов, как скинул Лили с плеча, подхватив за секунду до того, как она упала.
   Его бедро болело, грудь разрывалась, и, несмотря на холодный ночной воздух, Квент весь вспотел, преследуя Лили.
   — Если ты ударишь меня хотя бы еще один раз, я остановлюсь… найду крепкую ветку… и насажу тебя на нее, как жареную свинью.
   На этот раз в голосе Квента не слышалось доброты. Ни намека на то, что он любит ее, как утверждал несколько минут назад.
   — Поняла?
   — Да, — произнесла Лили, скрипнув зубами, когда он вновь перекинул ее через плечо, поддерживая под колени. Это слово прозвучало как поражение, и она неподвижно лежала на плече Квента, как тряпичная кукла.
   Лили чувствовала его неровные шаги, как Квент сгибался под ее весом, но он ни разу не остановился и не переложил ее на плечи другому солдату. Он снова выиграл, и Лили чувствовала себя абсолютно униженной. Она не станет злить его, не сейчас. Но одними губами она произнесла то, что хотела прокричать:
   — Я тебя ненавижу!
   Квент тяжело вздохнул.
   — Я знаю.

Глава 18

   Обратная дорога в лагерь была долгой и трудной. И тихой. Никто не произнес ни слова. Слышалось только прерывистое дыхание Квента да шарканье по опавшим листьям и грязи пяти пар ботинок. Время от времени Лили приподнимала голову и оглядывалась вокруг. Солдаты окружили Квента с четырех сторон и уважительно поглядывали на него. Нести на своей спине Лили казалось каждому из них довольно трудным занятием, а для Квентина Тайлера — и вовсе невозможным.
   Лили гнала от себя мысль о том, что Квент услышал ее почти безмолвное признание в ненависти. Наверное, он думал о чем-то другом или просто почувствовал ее дыхание на своей спине и угадал те единственные слова, которые Лили могла ему сказать. А может, она произнесла их вслух.
   Нет. Она едва выдохнула их. Квент прочел ее мысли. Что же в этом удивительного? Гораздо больше удивилась она сама, когда поняла, что Квент, а не вражеский солдат, преследовал ее по пятам. Боже, неужели они так быстро забыли про глубокие узы, связывавшие их не так давно?
   Наконец темнота леса осталась позади, и они вошли в круг света. Квент, натужно дыша, грубо спустил Лили с плеч и поставил на ноги, ни на секунду не отпуская ее руки… Она никогда не освободится от него.
   Лили подняла голову и увидела самодовольное лицо торжествовавшего лейтенанта Хэнсона.
   — Вы оказались правы, лейтенант, — хрипло сказал Квент. — Мисс Рэдфорд нельзя доверять. Я согласен, что она должна все время оставаться связанной.
   Хэнсон довольно улыбнулся.
   — В конце концов, это всего лишь на один день. Потом она уже не доставит нам хлопот. Верно?
   — Да, — коротко согласился Квент. — Но я не уверен, что спокойно проведу эту ночь, зная, что мисс Рэдфорд отделяет от свободы лишь тонкая веревка. У вас есть кандалы?
   — Вы не посмеете!
   Лили пришлось вытянуть шею, чтобы разглядеть выражение лица Квента. Он казался бледным — почти зеленым — и совершенно серьезным.
   По настоянию Квента их приковали друг к другу. Его левое запястье — к ее правому. Его левую лодыжку — к ее правой. Наблюдая за процедурой, Хэнсон надменно усмехнулся Лили. Конечно, он считал это своей победой над ней, и над Квентом тоже. Она подтвердила, что ей нельзя доверять, как он и утверждал.
   Квент оставался спокойным, и, заглянув в его метавшие молнии темные глаза, Лили предпочла отвернуться в другую сторону. У нее гораздо больше прав сердиться, чем у него! Это ее поймал проклятый шпион янки с покалеченной ногой. Квент мог бы позволить ей сбежать. Он мог бы отпустить ее. Но нет. Он преследовал ее, сбил с ног, унизил, а сейчас тащит ее к палатке, даже не оборачиваясь и хромая так же сильно, как в тот день, когда они впервые встретились.
   Квент откинул полог палатки и пропустил Лили вперед. Она неловко вошла внутрь, дернув связывавшую их цепь. В палатке едва хватало места для двоих, и они остановились в центре, повернувшись друг к другу.
   В глубине души Лили порадовалась тому, что из-за тусклого света не видит лица Квента. Ей проще противостоять ему, не глядя в глаза.
   — Ложись, Лили, — кратко приказал Квент.
   Она уперлась левой рукой в бок, надеясь, что ее поза выражает неповиновение.
   — Не лягу. Вас посетила абсурдная идея, лейтенант Тайлер. Не знаю, о чем вы думали, когда…
   — Если ты не ляжешь, я упаду, — медленно произнес Квент. — И если я даже упаду на тебя, то все равно не смогу двинуться с места всю ночь.
   — Настолько плохо? — спросила Лили, мгновенно жалея, что позволила себе слишком мягкий тон. Ей нет никакого дела до его проклятой ноги!
   — Да, благодаря тебе.
   Вместе они медленно опустились на расстеленные рядом одеяла. Вздох, вырвавшийся у Квента, когда он, наконец, вытянулся на спине, лучше всяких слов сказал Лили о том, как сильно болела его нога. Но она тут же отбросила жалость, внезапно поднявшуюся из глубины души.
   — Почему ты не дал мне сбежать? — с отчаянием спросила Лили. — Тебе на самом деле так важно, чтобы я попала в Вашингтон? Капитан Шервуд украсит твой послужной список?
   Квент повернул голову, чтобы взглянуть на нее. Он лежал так близко, что в другую ночь Лили предположила бы, что он сейчас протянет руку и прикоснется к ней, поцелует или нежно дотронется до подбородка длинными пальцами. Но только не сейчас. Квент держал руки при себе и не придвигался ближе.
   — Нет, — отрезал он. — Ты рисковала жизнью, Лили. Это было чертовски глупо.
   Квент отвернулся от нее и закрыл глаза.
 
   Лили крепко зажмурилась и приказала себе спать. Рядом раздавалось глубокое и ровное дыхание Квента. Его измученное тело наконец получило отдых, и Квент заснул, едва положив голову на одеяло. По ту сторону палатки спали и несли дежурство солдаты. Лили слышала их храп и приглушенные шаги, негромкий шепот часовых.
   Наручники, связывавшие Лили с Квентом, раздражали ее не только физически. Лили чувствовала себя так, словно ее заперли в маленькой комнате без окон. Неужели всего два дня назад она бы только приветствовала такую близость с Квентом, даже эти оковы? Лили повернула голову, потеряв всякую надежду на сон.
   Ее взгляд остановился на профиле Квента, казавшемся в темноте таким нежным и сонным. Спящий, он выглядел скорее как ангел, чем как дьявол, хотя она знала, что в его душе нет ничего ангельского. Коварство и вероломство — признаки демона, но не святого.
   Ворчливый голос из подсознания Лили напомнил ей, что и она не слишком честно вела себя с Квентином Тайлером, да и со всеми жителями Нассау, если быть точной. Мысль о том, что ей не доставляло удовольствия лгать Квенту, успокоила Лили. Она ненавидела лгать ему.
   Лили надоело наблюдать за спящим Квентом. Она подняла руку и дернула короткую цепь, связывавшую ее с ним. В палатке раздался лязг тяжелых звеньев, и Лили довольно улыбнулась при виде внезапно дрогнувшей руки Квента и его нахмурившихся бровей. Спокойный ритм его дыхания превратился в тяжелый и неровный, и, чтобы побеспокоить сон Квента, Лили снова подняла руку и тряхнула цепью.
   Квент повернул голову в другую сторону от Лили. Она должна была бы испытывать удовлетворение, но, напротив, разочаровалась.
   С кошачьей грацией Лили приподнялась на локте. Не проснулся ли он? Она улыбнулась, когда ее ухо уловило тихое бормотание, какие-то бессвязные звуки, вылетавшие изо рта Квента. Он разговаривал во сне.
   Стараясь не зазвенеть цепью, Лили склонилась над Квентом. Интересно, подумала она, осторожно подкрадываясь к его отвернувшемуся лицу, не она ли снится Квенту. Эта мысль показалась ей справедливой. Квент снился ей каждую ночь, и она боялась, что его образ будет преследовать ее до конца ее дней.
   Левую, свободную, руку Лили положила рядом с головой Квента и наклонилась поближе, пытаясь разобрать его неясные слова. Ее улыбка пропала, когда она увидела выражение лица Квента. Он глубоко хмурился во сне, словно боролся с дьяволом, который, по мнению Лили, сидел в нем самом. Его губы шевелились, но она не смогла понять ни слова из хриплого шепота Квента. Не собираясь отступать, она еще ниже наклонила голову. Ее волосы коснулись его лица, когда ухо Лили приблизилось ко рту Квента.
   — Иона.
   Вот и все, что ей удалось разобрать. Мужское имя? Кто он, этот Иона, преследовавший Квента во сне?
   Вопреки своим запретам, Лили почувствовала, что смягчилась по отношению к лежавшему рядом с ней мужчине. Он предал ее, но он совсем не чудовище. Он человек — мужчина, которого мучили кошмары, который смеялся, занимался с ней любовью до тех пор, пока ей не начинало казаться, что еще одно прикосновение к ее телу разожжет в нем огонь, который поглотит весь мир.
   Лили почувствовала, что женщина, сидевшая в ней, захотела успокоить Квента, облегчить его боль. Он спал. Он никогда не узнает, что Лили отказалась от ненависти к нему. На одну ночь.
   Голова Лили опустилась Квенту на грудь. Ее рука нежно дотронулась до его лица, отбросив со лба непослушную прядь. Квент отреагировал почти мгновенно. Хмурое выражение исчезло с лица, а учащенное дыхание постепенно замедлилось. Лили просунула пальцы закованной руки в его ладонь, боясь признаться самой себе в том, что это прикосновение доставило ей удовольствие и что она хотела почувствовать тепло его тела возле своего.
   Медленным, но уверенным движением рука Квента опустилась на спину Лили, теснее прижав ее к нему своим весом. Тепло проникло под ледяной панцирь девушки.
   — Все хорошо, любовь моя, — прошептала Лили, уткнувшись ему в грудь и изумляясь легкости, с которой ее планы нарушить спокойный сон Квента сменились желанием успокоить его. Что изменится, если одну ночь она проведет в его объятиях?
   Долгожданный сон быстро пришел к Лили, окутал спокойным и теплым коконом, поглотив ее целиком. Последней мыслью промелькнуло беспокойство, что она никогда больше не ощутит тепла, исходящего от спящего рядом любимого мужчины.
 
   На мгновение Квент забыл, где он находится. Его пальцы запутались в мягких волосах Лили, она сама спала на нем, положив голову ему на сердце, и тепло дышала в его грудь. Ее изящная рука покоилась рядом с шеей Квента, другую он чувствовал в своей ладони. Когда Квент попытался поднести ее руку к своим губам, воспоминания волной нахлынули на него. Память проснулась вместе с лязгом кандалов и болью в бедре.
   Он не двигался, боясь разбудить Лили и разрушить очарование почти прекрасных минут. Почти. Они были бы прекрасными, если бы он мог разбудить Лили поцелуем и медленно заняться с ней любовью, неторопливо доведя ее до наслаждения.
   Сегодня днем он доставит свою жену в руки тюремного охранника, который запрет ее в камере. Лили потеряет свободу. Она никогда не простит ему той роли, которую он сыграл в ее пленении. Даже если потом ему удастся вырвать ее из федеральной тюрьмы.
   И разве можно винить ее? Квент и сам никогда никого не прощал. Если бы Лили сопровождала его сейчас в тюрьму мятежников, разве понял бы он ее?
   Нет.
   Любил бы ее по-прежнему?
   Да.
   Квент потянул Лили к своему лицу. Он до боли медленно продвигал ее полусонное тело по своему, превратив это в сладкую пытку. Лили тихо застонала, облизнула губы, почти приблизившиеся к его губам, ресницы ее все еще закрытых глаз изящно дрогнули.
   — Доброе утро, любовь моя, — прошептала она, вся во власти воспоминаний о том, как он будил ее по утрам ласковыми руками и жаждущими губами.
   Наконец лицо Лили оказалось над его лицом, и Квент нежно поцеловал ее. Губы Лили слегка раскрылись, и она довольно вздохнула.
   — Доброе утро, дорогая, — прошептал Квент, совершая ошибку.
   Звук его голоса окончательно разбудил Лили, которая резко отпрянула от его груди с испуганным узнаванием в глазах.
   — Как ты посмел? — холодно спросила она, свободной рукой откидывая с лица растрепавшиеся волосы.
   Квент против своей воли продолжал улыбаться, глядя на нее. Глаза Лили сверкали гневом и смущением, а щеки раскраснелись. Розовые губы слегка приоткрылись, юбка закрутилась вокруг бедер. Лили была прекрасна, как всегда.
   — Я не единственный, кто покинул свою часть палатки, — спокойно сказал Квент, продолжая лежать.
   Лили нахмурилась.
   — Я не могу перестать вертеться во сне. Я просто случайно оказалась на тебе.
   Она постаралась забыть нежные чувства, нахлынувшие на нее ночью и побудившие успокоить Квента. В утреннем свете ее не интересовали демоны, преследовавшие его в ночных кошмарах.
   Квент повернулся на бок и приподнялся на локте, пристально вглядываясь в Лили. Цепь не позволяла ей отодвинуться, чего, несомненно, она очень хотела.
   Лили желала избежать испытующих глаз Квента, который, казалось, читал все ее мысли. Словно он знал, что она положила голову ему на грудь и сплела свои пальцы с его потому, что захотела этого, а не в сонных поисках тепла.
   — Ты собираешься сегодня вести себя спокойно? — неожиданно спросил Квент, сломав напряженную тишину, возникшую между ними. Подняв руку, он помассировал подбородок, покрывшийся темной щетиной и огромным синяком.
   Лили высоко вскинула брови.
   — Возможно, нет.
   Квент улыбнулся. Он и не ждал другого ответа.
   Когда они вышли из палатки, все глаза повернулись в их сторону. Лили делала вид, что ничего не замечает, высоко держала голову, словно считала, что проснуться утром прикованной к предателю-мужу — дело обычное.
   После быстрого завтрака солдаты свернули лагерь. Лили больше не доставлял удовольствие вид сильно хромавшего Квента.
   Она взглянула на кандалы, ожидая, что их с нее снимут и ей не придется быть прикованной к мужчине, которого она ненавидит. Когда же этого не произошло, Лили попросила разрешения совершить короткую прогулку в окружавший лагерь лес по личным делам. И будь она проклята, если она станет делать это, прикованная к Квентину Тайлеру!
   Как обычно, солдаты привязали к ее поясу веревку и встали гораздо ближе, чем ей хотелось. Она почувствовала себя униженной. Но все ее жалобы привели к тому, что лейтенант Хэнсон уверил ее, что при любом подозрительном действии со стороны Лили он увеличит количество сопровождающих ее солдат до шести.
   Когда она вышла из-под прикрытия деревьев, то увидела, что Квент уже сидит на коне, пристально всматриваясь вдаль. Другие солдаты тоже садились в седла, их вещи были собраны, и почти ничто не напоминало о том, что на этом месте был лагерь.
   Ее лошадь стояла позади лейтенанта Хэнсо-на. Сердце Лили подпрыгнуло, когда солдат повел ее к лошади, не связав рук. Но они подошли прямо к Квенту.
   — Что, черт побери, здесь происходит? — спросила она.
   Квент улыбнулся и предложил ей руку.
   Лили фыркнула и скрестила руки на груди.
   — Ни за что. Я лучше пойду пешком, чем поеду с тобой, грязный ублюдок.
   Квент продолжал улыбаться, но его бровь приподнялась в легком изумлении.
   — Сейчас не время, дорогая.
   Он все еще протягивал ей руку.
   Внезапно Лили догадалась. Они не собирались связывать ей руки этой чертовой веревкой! Когда Квент почувствует себя спокойно, возможно, ей удастся выскользнуть из его объятий, спрыгнуть с коня и сбежать, прежде чем они поймут, что произошло. Просто нужно выбрать подходящий момент… около густых зарослей. Лили не смогла сдержать широкую улыбку, когда Квент помогал ей сесть в седло.
   Неожиданно он протянул солдатам свою левую руку и руку Лили. На них вновь надели кандалы, приковав ее к мужу. Улыбка Лили погасла.
   — Ты, похоже, думаешь, что охраняешь Джека-Потрошителя, а не беспомощную женщину?
   Ее замечание вызвало нестройный, но искренний смех солдат.
   Квент нагнулся к ней так, что у Лили не осталось выбора, кроме как взглянуть в его разъяренное лицо.
   — Дорогая, здесь никто не считает тебя беспомощной женщиной. И я — в первую очередь.
   Лили не нашла достаточно быстрого ответа и принялась смотреть на дорогу, игнорируя слова Квента.

Глава 19

   Они ехали быстро, но все-таки не успели попасть в Вашингтон до наступления темноты. Весь день Лили упрямо не замечала попыток Квента поговорить с ней, заверить в том, что он найдет способ освободить ее. Ложь. Все ложь. Он просто пытался успокоить свою совесть. Лили с удовольствием отделается от него, даже если для этого придется сесть в тюрьму.
   Лейтенант Хэнсон сам снял с них кандалы, не сводя настороженных глаз с Лили и Квента, спускавшихся с коня на землю. Квент не отставал от нее ни на шаг всю дорогу, пока ее вели в огромное кирпичное здание. Он шел справа от Лили, слева Хэнсон, возможность побега, таким образом, полностью исключалась.
   Тюрьма. Лили вздрогнула, войдя в здание. Изнутри оно не выглядело как тюрьма, если не считать зарешеченных окон и часовых в дверях. Какая-то частичка души Лили, совсем маленькая, которая испугалась и растерялась, захотела броситься к Квенту с мольбой не оставлять ее здесь.
   Но Лили даже не взглянула на него, проходя по плохо освещенному коридору с высоко поднятой головой, глядя прямо перед собой. В глубине души она упрекала Квента в том, что он покинул ее, и сознавала, что совершенно напугана. Все шло не так, как она предполагала.
   Двое часовых стояли позади Лили, Квент держался рядом, лейтенант Хэнсон — чуть в стороне. Он представился начальнику тюрьмы. В этот момент Квент нагнулся к ней и шепнул:
   — Я вернусь за тобой.
   Лили посмотрела на него, изо всех сил стараясь скрыть страх, но не надеясь, что ей это удалось. Квент выглядел ужасно. Виноватым. Расстроенным. Немного напуганным. Но она не смогла найти место в своем сердце для жалости к нему.
   — Лжец, — прошептала Лили, отворачиваясь от Квента.
   Хэнсон и Квент ушли, и она осталась в компании угрюмого тюремщика и двух охранников. Лили холодно смотрела на начальника тюрьмы, в то время как тот зачитывал тюремные правила, которым ей полагалось подчиняться.
   Лили не услышала ни слова из них. Ее кровь стремительно проносилась в венах, и в ушах стоял сплошной гул. Лили испугалась, что впервые в жизни упадет в обморок, но этого не случилось. Она не доставит им такого удовольствия.
   Ее лицо приняло каменное выражение. Лили не собиралась рыдать, умолять или даже дрожать от страха. Она всегда рассматривала плен с точки зрения возможности побега и, прорывая блокадное кольцо, каждый раз готовила себя к худшему. Но она не предполагала, что почувствует такую беспомощность.
   Охранники отвели Лили в ее комнату. Это на самом деле была комната, а не камера, несмотря на решетки на окнах и крепкий замок на дверях. Один из солдат зажег лампу и напомнил Лили, что свет погасят меньше чем через час.
   Как только за охранниками закрылась дверь, Лили рухнула на узкую кровать. Силы внезапно отказали ей, ноги задрожали. Она с удивлением вытянула трясущиеся руки.
   — Соберись с силами, Лили Рэдфорд, — сказала она себе. — Ты — не трусиха.
   Через несколько секунд она уже строила планы побега. Ее приготовления превратились в дым. Лили потеряла деньги и оружие, тюрьму хорошо охраняли. Она не приняла всерьез последнее уверение Квента в том, что он вернется за ней. Все это — его очередная ложь.
   Лили спрыгнула с кровати и подошла к маленькому окну. В молчании она приподняла стеклянную раму, вцепилась пальцами в железную решетку и с силой тряхнула ее. Решетка держалась крепко. Брошенный со второго этажа взгляд подсказал ей, что при небольшом везении она смогла бы спрыгнуть вниз — если удастся вынуть решетку. Лили вновь тряхнула ее, затем с силой дернула, но бесполезно. Никакого результата.