Страница:
— Моему другу Мортимеру, слуге одного помешанного.
— Я ничего не понимаю. Ничто не заставляет похолодеть мою кровь. Я разочарована! — с этими словами она взяла своего Скотта и уселась в кресло.
Робин опять принялся писать.
Пробило двенадцать часов.
— У вас хороший слух, Октобер?
Неожиданный вопрос удивил ее.
В это время раздался звонок в дверь. Наверху показалась мисс Эллен. Губы ее дрожали:
— У дверей звонят. К дому подъехал автомобиль.
Робин двинулся к двери, но мисс Эллен остановила его.
— Я открою сама, — с внезапной смелостью сказала она.
Он вытащил револьвер и пошел за ней, подав знак Октобер погасить свет.
— Кто там? — спросила мисс Эллен.
— Дама, желающая видеть мистера Робина Боссера… — послышался ответ.
Робин чуть не выронил револьвер от неожиданности, потому что голос принадлежал леди Джорджине Ломер.
Глава 13
Глава 14
— Я ничего не понимаю. Ничто не заставляет похолодеть мою кровь. Я разочарована! — с этими словами она взяла своего Скотта и уселась в кресло.
Робин опять принялся писать.
Пробило двенадцать часов.
— У вас хороший слух, Октобер?
Неожиданный вопрос удивил ее.
В это время раздался звонок в дверь. Наверху показалась мисс Эллен. Губы ее дрожали:
— У дверей звонят. К дому подъехал автомобиль.
Робин двинулся к двери, но мисс Эллен остановила его.
— Я открою сама, — с внезапной смелостью сказала она.
Он вытащил револьвер и пошел за ней, подав знак Октобер погасить свет.
— Кто там? — спросила мисс Эллен.
— Дама, желающая видеть мистера Робина Боссера… — послышался ответ.
Робин чуть не выронил револьвер от неожиданности, потому что голос принадлежал леди Джорджине Ломер.
Глава 13
— Впустите ее… — прошептал он мисс Эллен и вернулся обратно в гостиную.
Джорджина была одна.
— Входите, Эльфрида, — сказал он, пропуская ее в дверях.
Рукой, обтянутой белой перчаткой, она подняла лорнетку и критически осмотрела Октобер.
— Это та девица? — взгляд леди Ломер не отрывался от девушки.
— Это моя жена.
— Правда? — в голосе ее чувствовалось высокомерие. — Я хочу поговорить с вами наедине.
Мисс Эллен вышла. Движения глаз Робина было достаточно, чтобы Октобер последовала за хозяйкой.
— Вы, может быть, присядете, леди?
Джорджина жестом отклонила предложение:
— Я думаю, вы собираетесь обратно в Канаду?
— Надеюсь, вы прочли мое письмо? — вопросом на вопрос ответил Робин.
Брови ее поднялись:
— Я не помню, чтобы вы писали мне.
— Я и не думал. Вообще не помню когда писал вам последний раз. Но, по-моему, вы все же читали мое письмо.
Леди Ломер решила не продолжать эту опасную тему.
— Робин, вы знаете, что я в затруднении. Содержать Мэссвэй-Корт, субсидировать Аллана, — мальчик должен жениться — поддерживать дом на Нордодлей-стрит, который просто пожирает деньги…
— Плюс текущие расходы… — добавил Робин. — Я не знаю, сколько вы платите вашим наемным убийцам, но обходятся они вам, очевидно, недешево.
— Вы перебили меня, Робин, — она сохраняла удивительную для своих шестидесяти лет выдержку.
— Простите!
— Я сожалею обо всем, что случилось после нашей последней встречи. Не правда ли, что кажется, это было очень давно.
Робин молчал, ожидая дальнейших событий.
— Я могу говорить откровенно, Робин? Я хочу уехать обратно в Европу. Мой агент нашел красивую виллу в Каннах. Я продам Корт и сниму дом в Лондоне. Кроме того, у меня много долгов. Я хочу начать новую жизнь, но это невозможно без вашей помощи.
— Какая сумма вам нужна?
Она вынула чек. Недоставало только подписи.
— Нет! — сказал он, возвращая чек. — Вы переходите границы разумного.
— Нет? — губы ее сжались. — Это вызовет много неприятных осложнений. Мне бы не хотелось видеть вас перед лицом американского суда. Конечно, в теперешнем положении вы не сдадитесь без сопротивления, но будет неприятно узнать, что какой-то полисмен подстрелил вас, как собаку.
— Или наемный убийца, — невозмутимо сказал Робин.
— В открытой борьбе шансы одинаковы, и убийца в таком случае найдет оправдание в суде. Я хотела бы избежать этого. Вы можете спокойно вернуться к комфортабельному образу путешествия. Эта девушка не интересует вас, надеюсь?
— Не будем затрагивать девушку, — резко ответил Робин.
— Хорошо. Значит, ничего не поделаешь…
Она не торговалась и не шла на уступки. Она пришла за займом, и ей отказали.
— Спокойной ночи, Робин, — чек скрылся в сумочке, и леди Ломер поднялась.
— Вы чересчур нетерпеливы, — голос Робина остановил ее. — Вилла в Каннах — приятное место. Там люди с уважением будут относиться к стареющей даме, проводящей свой досуг за осторожной игрой в казино. А что, если, в виде сравнения, я назову вам другое место — Эльсбери?
— Оно знаменито охотой на зверей?
— Да, охотой, но на людей. Там есть хорошее учреждение для женщин. Ежедневно можно видеть их, выходящих серой вереницей на прогулку. Вы понимаете меня. Не предполагаете ли вы вероятность замены Канн на Эльсбери?
Леди Джорджина не испугалась. Она подняла лорнет:
— Это угроза?
— Нет, это вероятность. Я обожаю вас, Джорджина. Ваша смелость выше похвал. Есть еще один выход. Поезжайте в Нью-Йорк, садитесь на первый же пароход, идущий в Европу, и уезжайте. А мне напишите список ваших долгов и положитесь на мою доброту.
Леди Джорджина направилась к двери.
— Будьте добры не шуметь в вестибюле. Доктор Эвингтон болен…
Она круто повернулась:
— Доктор Эвингтон?.. — Что вы хотите этим сказать?
— Он очень болен, — повторил Робин.
Она оглянулась:
— Здесь?
— Да, в этом доме. Он только что вернулся из ада. Подумайте, Джорджина, тридцать лет бродяжничества, тридцать лет борьбы, лишений, нужды, побоев. И все это из-за кокетства скучающей молодой леди!
— Вы лжете, Робин! — она побледнела. — Вы слышали какие-то обрывки скандала…
— Бывали ли вы в этом доме? Вы не узнаете эти места?
Он прочел ответ на ее лице.
— Женщина, открывшая вам двери, его дочь, Джорджина. Вы отняли у нее жизнь. Мать умерла несколько лет тому назад.
— Где он, я хочу его видеть!
— Это невозможно.
— Я хочу его видеть! — она открыла дверь.
В другом конце вестибюля виднелся свет. Показалась мисс Эллен.
— Вы дочь Маркуса Эвингтона?
Мисс Эллен поклонилась.
— Я Джорджина Ломер.
Мисс Эллен изменилась в лице.
— Я хочу видеть вашего отца. Это правда, что он здесь?
— Да.
— Не проводите ли вы меня к нему?
Мисс Эллен повела ее. Октобер спустилась в вестибюль.
— Зачем она хочет видеть его? — прошептала она.
— Не знаю. Я лучше тоже пойду туда.
Шагая через две ступеньки, он взбежал наверх. Леди Джорджина скрылась в дверях комнаты профессора. Дверь осталась открытой.
Старик лежал в постели. Взгляд его устремился на дверь.
— Джулия! — вырвалось у него.
В глазах леди Ломер появилось незнакомое Робину выражение.
— Марк!..
Она склонилась к больному. Голос ее дрожал от слез. Робин не знал ее такой.
— Джулия! Глупый бродяга смеялся над моими видениями, а теперь ты здесь, дорогая. Я знал, что ты придешь. Мы пойдем с тобой на запад, Джулия, поймаем товарный поезд в Чикаго, а затем на крыше… Я знаю места, где можно остановиться, поживиться, на каждой улице… Горячий кофе и все прочее.
Этот человек… пациент… Джулия…
Джорджина молча впилась взглядом в его лицо.
— Рад видеть тебя… — голос старика замолк.
Он был мертв.
Леди Ломер с высоко поднятой головой спустилась вниз. Робин снова видел перед собой прежнюю Джорджину.
— Я больше не увижусь с вами. Прощайте, Эльсбери? — усмехнулась она. — Все же это более комфортабельное место, чем крыша вагона!
Горечь, злоба и ненависть к миру, поглотившему человека, который лежал сейчас наверху, выливалась теперь на Робина. Молча стоял он перед женщиной, много лет тому назад пережившей какую-то глубокую драму. Робину стало больно, когда леди Джорджина скрылась во мраке ночи. Она хотела большего, чем было в его силах, и он жалел об этом.
Убедившись, что Октобер у себя в комнате, он привел в порядок гостиную, открыл окно, положил на подоконник электрический фонарик и набил патронами барабан револьвера.
Часы в вестибюле ударили один раз. Робин улыбнулся, но улыбка его походила теперь на оскал хищного зверя. Он бросил вызов своим врагам.
Скрипнула дверь. Это была Октобер. Он впервые видел ее такой удрученной.
— Ах, Робин, какая несчастная мисс Эллен… — вздохнула она. — Ушла эта женщина?
— Да. Вы устали?
— Нет, почему?
— Нам придется удирать и, вероятно, скоро. Я боюсь, что сюда нагрянет полиция. Это последний шанс для оскорбленного самолюбия женщины. Мы должны услышать их приближение. Пока объясните все мисс Эллен и ждите меня здесь.
Робин вышел на улицу. Там царило полное молчание. Но вскоре вдалеке появился мерцающий свет. Стал доноситься шум машины. Внезапно свет потух и машина остановилась. Робин решил, что это был не полицейский автомобиль. И действительно, сейчас же вдалеке раздался более мощный гул. Теперь ехала полиция. Робин вошел в дом. Мисс Эллен встретила его:
— Ваша жена сказала мне, что вы уходите. Я приготовила это для вас…
Она подала ему пакет с едой. Робин поблагодарил и взял его.
— Мы должны выйти через окно, — сказал он. — Пожалуйста, закройте за нами ставни, мисс Эллен. Спасибо вам за все.
Они пошли по направлению к железной дороге. Вдали слышалось пыхтение паровоза.
— Не знаю, какой поезд идет, но лучший исход для нас — попасть в незапертый вагон. Иначе придется скрываться в полях, — быстро проговорил Робин.
Поезд приближался. Они вышли на полотно. Яркие фонари паровоза осветили место, на котором они стояли, и деревья вдоль насыпи.
— Подождите, пока я не вскочу и не пытайтесь проделать это сами! — давал он последние наставления.
Локомотив уже миновал их, обдав паром. Вагон за вагоном проходили мимо…
— За мной! — услышала Октобер короткое восклицание Робина.
Его фигура метнулась вперед, он схватился за железные поручни, затем резко отклонился назад. Секунду Октобер чувствовала себя висящей в воздухе на сильной руке Робина. В следующее мгновение оба упали на пол вагона. Робин задыхался, но торжествовал.
Выглянув из вагона, он увидел дом, приютивший их Огоньки виднелись в саду и вокруг. Ему показалось, что какой-то человек бежит за поездом, но он не был в этом твердо уверен.
— Куда мы едем? — Октобер задала стереотипный вопрос и засмеялась.
— Не знаю, надеюсь в Огденбург.
Поезд замедлил ход и остановился около маленькой станции. Это не был Огденбург.
Робин опять выглянул. В свете фонарей паровоза хорошо была видна фигура человека с красным фонарем, подходившего к поезду. Опытный глаз Робина определил: «Полицейский офицер, приехавший на мотоцикле». На последнее обстоятельство указывали защитные гетры.
Робин прошел к передней двери и выскочил на полотно. Октобер последовала за ним. Станция была в хвосте поезда, а впереди виднелась ровная светлая полоса дороги, пересекавшая путь. Это должно было быть шоссе, и мотоцикл находился определенно на нем. По ровику, тянувшемуся вдоль насыпи, Робин скользнул к локомотиву. Наибольшую опасность теперь представляли огни паровоза. Они освещали обе дороги, но параллельный ровик углублялся дальше и позволял им ползти вперед. Неожиданно Робин провалился в грязную яму. Брюки его вымокли до колен.
— Прощай, моя красота! — вздохнул он.
Переезд был всего в двенадцати ярдах, но мотоцикла не было видно.
— Нельзя всюду ожидать удачи, — философски пробормотал Робин и тотчас же заметил на рельсах отблеск фонаря спасительной машины.
Она стояла совсем близко у полотна дороги. Он смело выскочил на насыпь. В ту же секунду раздался выстрел. Робин рванул за руку Октобер и бросился вперед. Раздался второй выстрел. Робин споткнулся. Девушка в ужасе вскрикнула.
— Ничего, — на ходу бросил он, — пуля только скользнула по волосам!
Он уже заводил мотоцикл.
— Дайте мне револьвер, — сказала Октобер.
Какой-то человек открыто бежал к ним. Но глаза ее искали другого, стрелявшего изо рва и нашли его. Она выстрелила.
— Сюда!.. — раздался голос Робина.
Октобер послушалась и вскочила на заднее сиденье. Машина понеслась.
— Они стреляют, — крикнула она своему спутнику.
— Ничего, мы теперь скверная мишень.
Станция давно осталась позади.
— Рыжебородый… — ветер обрывал его слова. — Вскочил… поезд… когда мы…
Наконец он убавил ход машины и затем совсем остановился. Девушка была рада сойти с неудобного сиденья. Робин потушил фонарь.
— Полиция предупреждена по телефону и будет следить за проезжающими.
С этими словами он столкнул машину с дороги.
— Вы сейчас спросите, куда мы идем? — предположил он, отряхивая с брюк грязь.
— Нет, но где мы находимся?
— Это и я хотел бы знать, — подняв голову, он глубоко вдохнул воздух. — Море!
Октобер повела носом и сморщила его:
— Не чувствую ничего похожего на Атлантический океан.
— Река, — серьезно сказал Робин. — Меня интересует, около какого места мы находимся. Надо найти убежище.
Стало светать. Было холодно. Октобер устала до такой степени, что готова была упасть и заснуть тут же, на дороге.
Наконец они подошли к реке. У причала чернела длинная баржа. Уже достаточно рассвело. Они увидели человека, спавшего на берегу под пестрым одеялом. Это был негр. В потухшей золе костра виднелся котелок с пищей. Робин перешел по мосткам на баржу. Это была, несомненно, угольная баржа. На корме виднелся открытый люк, под которым находилась каюта для экипажа. Полукруглые нары были свободны. Запора не существовало.
Вернувшись на берег, он застал Октобер спящей. Робин перенес ее на баржу, спустил в каюту и положил на нары. Это стоило ему последних сил. Еле дотащившись до крышки люка, он захлопнул ее и, почти упав на пол у входа, заснул тяжелым сном. Сквозь сон он слышал топот ног по палубе, шум работ, проклятия, но усталость брала свое и он снова засыпал.
Когда он, наконец, проснулся, Октобер сидела на нарах и ела бисквит.
— Вам письмо, — сказала она, протягивая конверт.
— Пришла почта? — удивился Робин.
Темнота, царившая в каюте, не позволила ему прочесть письмо, и он опустил его в карман.
— Письмо было завернуто вместе с едой, — пояснила Октобер.
— Боже, какой вы смешной!
Она рассмеялась.
— Если вас радует угольная пыль на моей физиономии, то и ваше лицо не лучше.
Робин с удовлетворением услышал восклицание ужаса.
Он осторожно приподнял крышку люка. Берег двигался. Они плыли. Баржу тащил буксир. На корме дремал негр. Удовлетворенный осмотром, он нырнул вниз. Октобер за это время обнаружила помпу для откачивания воды и успела умыться.
— Куда мы плывем? — с тревогой спросила она.
Робин только показал направление рукой. Вперед или назад — он и сам не знал.
— Мы должны выждать до ночи.
Подойдя к помпе, он тоже смыл густую грязь с лица.
Вскоре Октобер снова заснула. Вначале Робин каждый час выглядывал из люка, но потом ему это надоело и он тоже задремал. Ему снился дом Свида и повесившийся там человек. Почувствовав прикосновение руки, он очнулся.
— Мы стоим, — послышался шепот Октобер.
Чей-то голос спрашивал негра, не видал ли он мужчину и женщину прошлой ночью. Затем раздались тяжелые шаги по палубе.
— Что там внизу? — спросил тот же голос.
Робин схватил вещи и втолкнул Октобер в камеру нагнетательной помпы. Узенькая дверца открывалась в сторону их нового убежища. Он уперся спиной в дверь, а ногами в борт баржи. Было слышно, как открылся люк и кто-то спустился в каюту. Голос негра проговорил:
— Никого, сэр. Я не был здесь целый день, сэр…
— Где вы спите? — спросил голос сверху.
— Я, сэр? На носу баржи, сэр. Но там никого нет…
— А ну, иди-ка сюда, к нам!
Негр вылез наверх, и люк захлопнулся.
Робин вернулся в каюту. Через некоторое время он услышал сердитые голоса, но ничего не смог разобрать. Вероятно баржа причалила к мосту, так как наверху слышался шум повозок, машин, топот лошадей.
Голоса опять приблизились.
— Послушайте, Байрн…
Робин решился приподнять крышку. Байрн был там.
— Послушайте, Байрн, — продолжал чей-то голос, — ваши аргументы неубедительны. Вы должны уйти из города. Мне не нужна больше ваша помощь. Я сам найду его…
Робин не слышал ответа рыжебородого.
— Спасибо за великолепную информацию, Байрн. Вы уверяете, что выследили его до баржи. Какой замечательный нюх у вас! Вы же убедились в том, что его никогда не было здесь?
— Не могу ли я остаться еще на одну ночь? На рассвете я покину город, — просил рыжебородый. — Послушайте, хозяин, этот тип ранил моего компаньона в ногу. Я могу поклясться, что он здесь и его цыпленок тоже! Я чувствую его! Готов поставить миллион долларов, что поймаю его…
Ответа Робин не расслышал.
Байрн был очень опасным врагом. Источники его информации были загадкой даже для полиции. Объяснить головокружительную быстроту погони рыжебородого Робину было весьма трудно.
Часы на башне пробили десять.
Баржа дернулась. Послышалось опять пыхтение буксира. Голос прокричал:
— Не забудьте…
Робин подсел к девушке и взял ее за руку.
— Как вы угадали, что я хотела, чтобы вы меня успокоили?
— Я хорошо знаю психологию людей, а вашу — в особенности, — гордо заявил он.
— Мне кажется, что я сплю и вижу во сне, как я бегу от всего и всех и не могу проснуться.
— Скоро вы проснетесь и увидите яркий свет солнца, людей, сады, фонтаны и все, все, что пожелает ваше сердечко. И больше не надо будет убегать.
— Я не вижу конца. Дорога, бродяги, сараи… нет конца всему этому.
Робин выпустил се руку:
— Вы мучаете меня, Октобер. Не надо этого. Я впадаю в панику от ваших слов. В такую минуту я готов выскочить наверх и застрелить кого-нибудь.
— О, какая я гадкая! — она раскраснелась и крепко пожала его руку. — Знаете, я просто подавлена этим рыжебородым. Я надеялась, что убила его и думала, что мы будем сидеть рядышком на суде и подбадривать друг друга. Ведь подсудимые всегда…
Он расхохотался громче, чем позволяла их безопасность. Наверху послышался скрип сапог. Робин зажал себе рот:
— Кажется мы попались!
Джорджина была одна.
— Входите, Эльфрида, — сказал он, пропуская ее в дверях.
Рукой, обтянутой белой перчаткой, она подняла лорнетку и критически осмотрела Октобер.
— Это та девица? — взгляд леди Ломер не отрывался от девушки.
— Это моя жена.
— Правда? — в голосе ее чувствовалось высокомерие. — Я хочу поговорить с вами наедине.
Мисс Эллен вышла. Движения глаз Робина было достаточно, чтобы Октобер последовала за хозяйкой.
— Вы, может быть, присядете, леди?
Джорджина жестом отклонила предложение:
— Я думаю, вы собираетесь обратно в Канаду?
— Надеюсь, вы прочли мое письмо? — вопросом на вопрос ответил Робин.
Брови ее поднялись:
— Я не помню, чтобы вы писали мне.
— Я и не думал. Вообще не помню когда писал вам последний раз. Но, по-моему, вы все же читали мое письмо.
Леди Ломер решила не продолжать эту опасную тему.
— Робин, вы знаете, что я в затруднении. Содержать Мэссвэй-Корт, субсидировать Аллана, — мальчик должен жениться — поддерживать дом на Нордодлей-стрит, который просто пожирает деньги…
— Плюс текущие расходы… — добавил Робин. — Я не знаю, сколько вы платите вашим наемным убийцам, но обходятся они вам, очевидно, недешево.
— Вы перебили меня, Робин, — она сохраняла удивительную для своих шестидесяти лет выдержку.
— Простите!
— Я сожалею обо всем, что случилось после нашей последней встречи. Не правда ли, что кажется, это было очень давно.
Робин молчал, ожидая дальнейших событий.
— Я могу говорить откровенно, Робин? Я хочу уехать обратно в Европу. Мой агент нашел красивую виллу в Каннах. Я продам Корт и сниму дом в Лондоне. Кроме того, у меня много долгов. Я хочу начать новую жизнь, но это невозможно без вашей помощи.
— Какая сумма вам нужна?
Она вынула чек. Недоставало только подписи.
— Нет! — сказал он, возвращая чек. — Вы переходите границы разумного.
— Нет? — губы ее сжались. — Это вызовет много неприятных осложнений. Мне бы не хотелось видеть вас перед лицом американского суда. Конечно, в теперешнем положении вы не сдадитесь без сопротивления, но будет неприятно узнать, что какой-то полисмен подстрелил вас, как собаку.
— Или наемный убийца, — невозмутимо сказал Робин.
— В открытой борьбе шансы одинаковы, и убийца в таком случае найдет оправдание в суде. Я хотела бы избежать этого. Вы можете спокойно вернуться к комфортабельному образу путешествия. Эта девушка не интересует вас, надеюсь?
— Не будем затрагивать девушку, — резко ответил Робин.
— Хорошо. Значит, ничего не поделаешь…
Она не торговалась и не шла на уступки. Она пришла за займом, и ей отказали.
— Спокойной ночи, Робин, — чек скрылся в сумочке, и леди Ломер поднялась.
— Вы чересчур нетерпеливы, — голос Робина остановил ее. — Вилла в Каннах — приятное место. Там люди с уважением будут относиться к стареющей даме, проводящей свой досуг за осторожной игрой в казино. А что, если, в виде сравнения, я назову вам другое место — Эльсбери?
— Оно знаменито охотой на зверей?
— Да, охотой, но на людей. Там есть хорошее учреждение для женщин. Ежедневно можно видеть их, выходящих серой вереницей на прогулку. Вы понимаете меня. Не предполагаете ли вы вероятность замены Канн на Эльсбери?
Леди Джорджина не испугалась. Она подняла лорнет:
— Это угроза?
— Нет, это вероятность. Я обожаю вас, Джорджина. Ваша смелость выше похвал. Есть еще один выход. Поезжайте в Нью-Йорк, садитесь на первый же пароход, идущий в Европу, и уезжайте. А мне напишите список ваших долгов и положитесь на мою доброту.
Леди Джорджина направилась к двери.
— Будьте добры не шуметь в вестибюле. Доктор Эвингтон болен…
Она круто повернулась:
— Доктор Эвингтон?.. — Что вы хотите этим сказать?
— Он очень болен, — повторил Робин.
Она оглянулась:
— Здесь?
— Да, в этом доме. Он только что вернулся из ада. Подумайте, Джорджина, тридцать лет бродяжничества, тридцать лет борьбы, лишений, нужды, побоев. И все это из-за кокетства скучающей молодой леди!
— Вы лжете, Робин! — она побледнела. — Вы слышали какие-то обрывки скандала…
— Бывали ли вы в этом доме? Вы не узнаете эти места?
Он прочел ответ на ее лице.
— Женщина, открывшая вам двери, его дочь, Джорджина. Вы отняли у нее жизнь. Мать умерла несколько лет тому назад.
— Где он, я хочу его видеть!
— Это невозможно.
— Я хочу его видеть! — она открыла дверь.
В другом конце вестибюля виднелся свет. Показалась мисс Эллен.
— Вы дочь Маркуса Эвингтона?
Мисс Эллен поклонилась.
— Я Джорджина Ломер.
Мисс Эллен изменилась в лице.
— Я хочу видеть вашего отца. Это правда, что он здесь?
— Да.
— Не проводите ли вы меня к нему?
Мисс Эллен повела ее. Октобер спустилась в вестибюль.
— Зачем она хочет видеть его? — прошептала она.
— Не знаю. Я лучше тоже пойду туда.
Шагая через две ступеньки, он взбежал наверх. Леди Джорджина скрылась в дверях комнаты профессора. Дверь осталась открытой.
Старик лежал в постели. Взгляд его устремился на дверь.
— Джулия! — вырвалось у него.
В глазах леди Ломер появилось незнакомое Робину выражение.
— Марк!..
Она склонилась к больному. Голос ее дрожал от слез. Робин не знал ее такой.
— Джулия! Глупый бродяга смеялся над моими видениями, а теперь ты здесь, дорогая. Я знал, что ты придешь. Мы пойдем с тобой на запад, Джулия, поймаем товарный поезд в Чикаго, а затем на крыше… Я знаю места, где можно остановиться, поживиться, на каждой улице… Горячий кофе и все прочее.
Этот человек… пациент… Джулия…
Джорджина молча впилась взглядом в его лицо.
— Рад видеть тебя… — голос старика замолк.
Он был мертв.
Леди Ломер с высоко поднятой головой спустилась вниз. Робин снова видел перед собой прежнюю Джорджину.
— Я больше не увижусь с вами. Прощайте, Эльсбери? — усмехнулась она. — Все же это более комфортабельное место, чем крыша вагона!
Горечь, злоба и ненависть к миру, поглотившему человека, который лежал сейчас наверху, выливалась теперь на Робина. Молча стоял он перед женщиной, много лет тому назад пережившей какую-то глубокую драму. Робину стало больно, когда леди Джорджина скрылась во мраке ночи. Она хотела большего, чем было в его силах, и он жалел об этом.
Убедившись, что Октобер у себя в комнате, он привел в порядок гостиную, открыл окно, положил на подоконник электрический фонарик и набил патронами барабан револьвера.
Часы в вестибюле ударили один раз. Робин улыбнулся, но улыбка его походила теперь на оскал хищного зверя. Он бросил вызов своим врагам.
Скрипнула дверь. Это была Октобер. Он впервые видел ее такой удрученной.
— Ах, Робин, какая несчастная мисс Эллен… — вздохнула она. — Ушла эта женщина?
— Да. Вы устали?
— Нет, почему?
— Нам придется удирать и, вероятно, скоро. Я боюсь, что сюда нагрянет полиция. Это последний шанс для оскорбленного самолюбия женщины. Мы должны услышать их приближение. Пока объясните все мисс Эллен и ждите меня здесь.
Робин вышел на улицу. Там царило полное молчание. Но вскоре вдалеке появился мерцающий свет. Стал доноситься шум машины. Внезапно свет потух и машина остановилась. Робин решил, что это был не полицейский автомобиль. И действительно, сейчас же вдалеке раздался более мощный гул. Теперь ехала полиция. Робин вошел в дом. Мисс Эллен встретила его:
— Ваша жена сказала мне, что вы уходите. Я приготовила это для вас…
Она подала ему пакет с едой. Робин поблагодарил и взял его.
— Мы должны выйти через окно, — сказал он. — Пожалуйста, закройте за нами ставни, мисс Эллен. Спасибо вам за все.
Они пошли по направлению к железной дороге. Вдали слышалось пыхтение паровоза.
— Не знаю, какой поезд идет, но лучший исход для нас — попасть в незапертый вагон. Иначе придется скрываться в полях, — быстро проговорил Робин.
Поезд приближался. Они вышли на полотно. Яркие фонари паровоза осветили место, на котором они стояли, и деревья вдоль насыпи.
— Подождите, пока я не вскочу и не пытайтесь проделать это сами! — давал он последние наставления.
Локомотив уже миновал их, обдав паром. Вагон за вагоном проходили мимо…
— За мной! — услышала Октобер короткое восклицание Робина.
Его фигура метнулась вперед, он схватился за железные поручни, затем резко отклонился назад. Секунду Октобер чувствовала себя висящей в воздухе на сильной руке Робина. В следующее мгновение оба упали на пол вагона. Робин задыхался, но торжествовал.
Выглянув из вагона, он увидел дом, приютивший их Огоньки виднелись в саду и вокруг. Ему показалось, что какой-то человек бежит за поездом, но он не был в этом твердо уверен.
— Куда мы едем? — Октобер задала стереотипный вопрос и засмеялась.
— Не знаю, надеюсь в Огденбург.
Поезд замедлил ход и остановился около маленькой станции. Это не был Огденбург.
Робин опять выглянул. В свете фонарей паровоза хорошо была видна фигура человека с красным фонарем, подходившего к поезду. Опытный глаз Робина определил: «Полицейский офицер, приехавший на мотоцикле». На последнее обстоятельство указывали защитные гетры.
Робин прошел к передней двери и выскочил на полотно. Октобер последовала за ним. Станция была в хвосте поезда, а впереди виднелась ровная светлая полоса дороги, пересекавшая путь. Это должно было быть шоссе, и мотоцикл находился определенно на нем. По ровику, тянувшемуся вдоль насыпи, Робин скользнул к локомотиву. Наибольшую опасность теперь представляли огни паровоза. Они освещали обе дороги, но параллельный ровик углублялся дальше и позволял им ползти вперед. Неожиданно Робин провалился в грязную яму. Брюки его вымокли до колен.
— Прощай, моя красота! — вздохнул он.
Переезд был всего в двенадцати ярдах, но мотоцикла не было видно.
— Нельзя всюду ожидать удачи, — философски пробормотал Робин и тотчас же заметил на рельсах отблеск фонаря спасительной машины.
Она стояла совсем близко у полотна дороги. Он смело выскочил на насыпь. В ту же секунду раздался выстрел. Робин рванул за руку Октобер и бросился вперед. Раздался второй выстрел. Робин споткнулся. Девушка в ужасе вскрикнула.
— Ничего, — на ходу бросил он, — пуля только скользнула по волосам!
Он уже заводил мотоцикл.
— Дайте мне револьвер, — сказала Октобер.
Какой-то человек открыто бежал к ним. Но глаза ее искали другого, стрелявшего изо рва и нашли его. Она выстрелила.
— Сюда!.. — раздался голос Робина.
Октобер послушалась и вскочила на заднее сиденье. Машина понеслась.
— Они стреляют, — крикнула она своему спутнику.
— Ничего, мы теперь скверная мишень.
Станция давно осталась позади.
— Рыжебородый… — ветер обрывал его слова. — Вскочил… поезд… когда мы…
Наконец он убавил ход машины и затем совсем остановился. Девушка была рада сойти с неудобного сиденья. Робин потушил фонарь.
— Полиция предупреждена по телефону и будет следить за проезжающими.
С этими словами он столкнул машину с дороги.
— Вы сейчас спросите, куда мы идем? — предположил он, отряхивая с брюк грязь.
— Нет, но где мы находимся?
— Это и я хотел бы знать, — подняв голову, он глубоко вдохнул воздух. — Море!
Октобер повела носом и сморщила его:
— Не чувствую ничего похожего на Атлантический океан.
— Река, — серьезно сказал Робин. — Меня интересует, около какого места мы находимся. Надо найти убежище.
Стало светать. Было холодно. Октобер устала до такой степени, что готова была упасть и заснуть тут же, на дороге.
Наконец они подошли к реке. У причала чернела длинная баржа. Уже достаточно рассвело. Они увидели человека, спавшего на берегу под пестрым одеялом. Это был негр. В потухшей золе костра виднелся котелок с пищей. Робин перешел по мосткам на баржу. Это была, несомненно, угольная баржа. На корме виднелся открытый люк, под которым находилась каюта для экипажа. Полукруглые нары были свободны. Запора не существовало.
Вернувшись на берег, он застал Октобер спящей. Робин перенес ее на баржу, спустил в каюту и положил на нары. Это стоило ему последних сил. Еле дотащившись до крышки люка, он захлопнул ее и, почти упав на пол у входа, заснул тяжелым сном. Сквозь сон он слышал топот ног по палубе, шум работ, проклятия, но усталость брала свое и он снова засыпал.
Когда он, наконец, проснулся, Октобер сидела на нарах и ела бисквит.
— Вам письмо, — сказала она, протягивая конверт.
— Пришла почта? — удивился Робин.
Темнота, царившая в каюте, не позволила ему прочесть письмо, и он опустил его в карман.
— Письмо было завернуто вместе с едой, — пояснила Октобер.
— Боже, какой вы смешной!
Она рассмеялась.
— Если вас радует угольная пыль на моей физиономии, то и ваше лицо не лучше.
Робин с удовлетворением услышал восклицание ужаса.
Он осторожно приподнял крышку люка. Берег двигался. Они плыли. Баржу тащил буксир. На корме дремал негр. Удовлетворенный осмотром, он нырнул вниз. Октобер за это время обнаружила помпу для откачивания воды и успела умыться.
— Куда мы плывем? — с тревогой спросила она.
Робин только показал направление рукой. Вперед или назад — он и сам не знал.
— Мы должны выждать до ночи.
Подойдя к помпе, он тоже смыл густую грязь с лица.
Вскоре Октобер снова заснула. Вначале Робин каждый час выглядывал из люка, но потом ему это надоело и он тоже задремал. Ему снился дом Свида и повесившийся там человек. Почувствовав прикосновение руки, он очнулся.
— Мы стоим, — послышался шепот Октобер.
Чей-то голос спрашивал негра, не видал ли он мужчину и женщину прошлой ночью. Затем раздались тяжелые шаги по палубе.
— Что там внизу? — спросил тот же голос.
Робин схватил вещи и втолкнул Октобер в камеру нагнетательной помпы. Узенькая дверца открывалась в сторону их нового убежища. Он уперся спиной в дверь, а ногами в борт баржи. Было слышно, как открылся люк и кто-то спустился в каюту. Голос негра проговорил:
— Никого, сэр. Я не был здесь целый день, сэр…
— Где вы спите? — спросил голос сверху.
— Я, сэр? На носу баржи, сэр. Но там никого нет…
— А ну, иди-ка сюда, к нам!
Негр вылез наверх, и люк захлопнулся.
Робин вернулся в каюту. Через некоторое время он услышал сердитые голоса, но ничего не смог разобрать. Вероятно баржа причалила к мосту, так как наверху слышался шум повозок, машин, топот лошадей.
Голоса опять приблизились.
— Послушайте, Байрн…
Робин решился приподнять крышку. Байрн был там.
— Послушайте, Байрн, — продолжал чей-то голос, — ваши аргументы неубедительны. Вы должны уйти из города. Мне не нужна больше ваша помощь. Я сам найду его…
Робин не слышал ответа рыжебородого.
— Спасибо за великолепную информацию, Байрн. Вы уверяете, что выследили его до баржи. Какой замечательный нюх у вас! Вы же убедились в том, что его никогда не было здесь?
— Не могу ли я остаться еще на одну ночь? На рассвете я покину город, — просил рыжебородый. — Послушайте, хозяин, этот тип ранил моего компаньона в ногу. Я могу поклясться, что он здесь и его цыпленок тоже! Я чувствую его! Готов поставить миллион долларов, что поймаю его…
Ответа Робин не расслышал.
Байрн был очень опасным врагом. Источники его информации были загадкой даже для полиции. Объяснить головокружительную быстроту погони рыжебородого Робину было весьма трудно.
Часы на башне пробили десять.
Баржа дернулась. Послышалось опять пыхтение буксира. Голос прокричал:
— Не забудьте…
Робин подсел к девушке и взял ее за руку.
— Как вы угадали, что я хотела, чтобы вы меня успокоили?
— Я хорошо знаю психологию людей, а вашу — в особенности, — гордо заявил он.
— Мне кажется, что я сплю и вижу во сне, как я бегу от всего и всех и не могу проснуться.
— Скоро вы проснетесь и увидите яркий свет солнца, людей, сады, фонтаны и все, все, что пожелает ваше сердечко. И больше не надо будет убегать.
— Я не вижу конца. Дорога, бродяги, сараи… нет конца всему этому.
Робин выпустил се руку:
— Вы мучаете меня, Октобер. Не надо этого. Я впадаю в панику от ваших слов. В такую минуту я готов выскочить наверх и застрелить кого-нибудь.
— О, какая я гадкая! — она раскраснелась и крепко пожала его руку. — Знаете, я просто подавлена этим рыжебородым. Я надеялась, что убила его и думала, что мы будем сидеть рядышком на суде и подбадривать друг друга. Ведь подсудимые всегда…
Он расхохотался громче, чем позволяла их безопасность. Наверху послышался скрип сапог. Робин зажал себе рот:
— Кажется мы попались!
Глава 14
«Пятьдесят тысяч долларов не шутка, ведь так, Лэнни», — неоднократно говорил рыжебородый своему спутнику и тот неизменно отвечал: «Так». Глупая рожа его при этом не менее глупо улыбалась. Но он был великолепным следопытом…
Рыжебородый сидел, поджав ноги, перед негром и раскуривал сигару. Он старался мысленно представить себе пятьсот стодолларовых бумажек, разложенных на столе. Это должен быть огромный стол! Глаза его рассеянно скользили по берегу.
Баржа выходила из канала на середину небольшой реки.
«Ах, если бы нам удалось поймать его раньше! — думал он, вспоминая о предыдущих встречах с Робином и своих промахах. — А что, если он все же на барже? Негр болтал что-то о заднем помещении каюты, но все они известные лгуны».
— Бэд, — позвал он негра, — пойди-ка посмотри, что там внизу.
— Я, сэр? — матрос испуганно посмотрел на него. — Нет, сэр! В том месте водится нечистая сила. Старый негр умер там недавно ночью.
Рыжебородый попытался уговорить малого, но тот наотрез отказался.
— Шесть ночей подряд там кто-то ломает замок, сэр, — жалобно сказал он. — Это, наверное, дух покойного. Я боюсь…
Он умолчал о том, что замок был сломан ворами, искавшими там еду.
Байрн однако верил в такого рода вещи. Несмотря на многие годы бродячей жизни и сопровождавшие ее разные темные дела, он был набожным человеком и даже носил с собой образок святого Антония. Тем не менее, вскоре, поборов свою боязнь, он подошел к люку и остановился в раздумьи.
И тут рыжебородый ясно услышал раздавшийся внизу смех. Сердце его забилось от радости.
Он тихо заглянул в щель. Замок был действительно сломан, и это подтверждало слова негра, но страх Байрна прошел. Ум его лихорадочно заработал над тем, каким образом можно запереть люк. Заставив перепуганного негра принести набор инструментов, он отыскал среди них два толстых болта различной длины. Длинный болт должен был подойти для его целей.
Робин услышал стук, и догадка мелькнула в его голове. Он толкнул крышку люка, но та больше не поддавалась.
— Эй, приятель, ты напрасно надеешься попасть этим путем в Канаду! — крикнул сверху рыжебородый.
В ответ дождь щепок осыпал его тело, а пуля чуть не задела ухо. Байрн с проклятиями отскочил в сторону и выхватил из кучи инструментов ржавый топор.
— О, сэр, что вы делаете? Меня повесят за это, — завопил Бэд.
В эту минуту буксир делал поворот, и трос, соединявший его с баржей, натянулся, как струна. Двумя быстрыми ударами топора Байрн перерубил этот трос. Затем он бросился вниз и начал крушить борт. Вода хлынула в грузовой трюм. Насмерть перепуганный негр вопил о помощи.
Баржа, кружась, медленно выходила на середину течения.
Рыжебородый рванул рукой еще пару досок обшивки и выбежал на корму. Оттолкнув Бэда от руля, он повернул судно к берегу.
— Я не умею плавать, не умею, — голосил негр.
— Заткнись, — крикнул Байрн. — Подойдем к берегу, тогда прыгай!
Новое, более сильное течение подхватило корму баржи и стало прибивать ее к песчаному откосу. Толчок и Бэд с воплем прыгнул в воду. Рыжебородый спокойно сошел с баржи, когда корма коснулась берега.
Баржа дрогнула, развернулась и снова двинулась к середине. Из воды теперь виднелся только ее борт. Скоро и он скрылся под водой.
Рыжебородый надул щеки.
— Говорил я, что добьюсь своего! — довольно проговорил он и подумал, может ли теперь Лэнни претендовать на свою долю барыша.
Робин только тогда вполне оценил опасность, когда вода, журча, стала просачиваться сквозь старые перегородки баржи.
Звук ломающегося борта и шум воды, хлынувшей в пробоину, подтвердили его опасения. При свете лампочки он осмотрел крышку люка. Она держалась крепко. Все попытки открыть ее не приносили успеха. Октобер сохраняла полное спокойствие.
— Мы тонем? — деловито осведомилась она.
— Кажется, что так.
— Не нужен ли вам нож, Робин?
Она вытащила из кармана нож Лэнни, который выдернула из калитки дома мисс Эллен. Робин выхватил спасительное оружие из рук девушки и потянулся к люку.
Но несмотря на яростную работу, отверстие увеличивалось очень медленно. Вода доходила им уже до груди. Конец приближался с каждой секундой.
— Не попробуете ли вы в другом месте крышки, Робин? Может быть, в ней имеется изъян? — Октобер не теряла мужества.
Робин быстро ощупал доски. Действительно, с противоположного края доска была тоньше и прогнулась под давлением болта сверху. Нож отколол большую щепку без особого труда. В эту минуту корма баржи толкнулась в берег. Только плечи их возвышались теперь над водой. Робин лихорадочно работал. Дыхание девушки за спиной придавало ему новые силы.
Еще движение — и рука его скользнула в отверстие. Напрягшись, он сильно толкнул крышку плечом. И опять его старания потерпели неудачу. Крышка только подалась на полдюйма и опустилась обратно. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы железный болт наверху ослаб и выпал из петли. Люк открылся. Схватив Октобер за руку, Робин выскочил на палубу, которая уходила уже под воду.
— Плаваете? — отрывисто спросил он.
— Да, но как долго и далеко?
Борясь с водоворотом и течением, они поплыли вперед. Мимо мелькнуло бревно. Оба благополучно успели нырнуть под него. Рука Робина крепко обхватила талию девушки и вскоре они оказались возле берега.
Ухватившись за кустик, он выбрался на сушу и вытащил за собой Октобер. Минуту оба лежали без движения. Первой заговорила девушка:
— Где же мы теперь?
— Если бы я знал… Черт побери, проклятые камеи!
Второй раз он упоминал о таинственных камеях, и Октобер в этот момент простила ему его сильное выражение.
— Идемте, — предложил он. — Вы простудитесь в мокрой одежде. Необходимо поскорее найти какой-нибудь дом…
Быстро пробежав через небольшой лесок, они очутились у широкого канала. В стороне, у шлюза, виднелся мостик. Перебравшись через него, они увидели невдалеке городок. К нему вела большая дорога.
— Опять мы на дороге, — весело сказала Октобер, — но если она ведет в Литтлбург, я закричу!
— Все, что хотите, но только не Литтлбург, — воскликнул Робин. — Мне кажется, что я бывал здесь. Что-то знакомое…
Рука его ощупала в кармане пачку денег, отнятых у бандитов.
— Мы пойдем прямо в лучший отель и закажем лучшую комнату, лучшую ванну и великолепный обед…
За беззаботным разговором они не заметили, как догнали по дороге какого-то мужчину. Очевидно, он тоже был нездешним, так как обратился к ним с вопросом.
— Будьте добры сказать, что это за место. Я… — неожиданно он умолк.
Перед ними стоял Байрн.
— Это место, откуда ты сейчас уберешься, бородач, — ответил Робин и нанес ему мгновенный удар в челюсть.
Рыжебородый рухнул на землю, но тотчас вскочил, выхватив револьвер. Однако прежде чем, успел взвести курок, рука Робина схватила его за кисть и вывернула с такой силой, что он закричал от боли и выпустил оружие.
— Я достаточно убедил вас, Байрн? — спросил Робин, подбирая револьвер. — При следующей встрече ставлю девяносто девять против одного, что с вами будет покончено!
Оставив рыжебородого размышлять о создавшемся положении, они вошли в предместье.
Не желая рисковать здоровьем вымокшей спутницы, Робин направился прямо в центр. Тихий, небольшой городок походил на дачную местность. Нигде не было заметно полиции. Только у входа в кинотеатр виднелась кучка людей.
— Лучший отель для нас — ближайший, и я его вижу, — сказал Робин и открыл дверь заведения, на вывеске которого значилось: «Ривер-отель».
В вестибюле их ноздри с наслаждением втянули божественный аромат кухни.
Навстречу вышла пожилая женщина в очках и с подозрением оглядела их мокрые фигуры, испачканные вдобавок угольной пылью. Робин поспешил загладить невыгодное впечатление.
Рыжебородый сидел, поджав ноги, перед негром и раскуривал сигару. Он старался мысленно представить себе пятьсот стодолларовых бумажек, разложенных на столе. Это должен быть огромный стол! Глаза его рассеянно скользили по берегу.
Баржа выходила из канала на середину небольшой реки.
«Ах, если бы нам удалось поймать его раньше! — думал он, вспоминая о предыдущих встречах с Робином и своих промахах. — А что, если он все же на барже? Негр болтал что-то о заднем помещении каюты, но все они известные лгуны».
— Бэд, — позвал он негра, — пойди-ка посмотри, что там внизу.
— Я, сэр? — матрос испуганно посмотрел на него. — Нет, сэр! В том месте водится нечистая сила. Старый негр умер там недавно ночью.
Рыжебородый попытался уговорить малого, но тот наотрез отказался.
— Шесть ночей подряд там кто-то ломает замок, сэр, — жалобно сказал он. — Это, наверное, дух покойного. Я боюсь…
Он умолчал о том, что замок был сломан ворами, искавшими там еду.
Байрн однако верил в такого рода вещи. Несмотря на многие годы бродячей жизни и сопровождавшие ее разные темные дела, он был набожным человеком и даже носил с собой образок святого Антония. Тем не менее, вскоре, поборов свою боязнь, он подошел к люку и остановился в раздумьи.
И тут рыжебородый ясно услышал раздавшийся внизу смех. Сердце его забилось от радости.
Он тихо заглянул в щель. Замок был действительно сломан, и это подтверждало слова негра, но страх Байрна прошел. Ум его лихорадочно заработал над тем, каким образом можно запереть люк. Заставив перепуганного негра принести набор инструментов, он отыскал среди них два толстых болта различной длины. Длинный болт должен был подойти для его целей.
Робин услышал стук, и догадка мелькнула в его голове. Он толкнул крышку люка, но та больше не поддавалась.
— Эй, приятель, ты напрасно надеешься попасть этим путем в Канаду! — крикнул сверху рыжебородый.
В ответ дождь щепок осыпал его тело, а пуля чуть не задела ухо. Байрн с проклятиями отскочил в сторону и выхватил из кучи инструментов ржавый топор.
— О, сэр, что вы делаете? Меня повесят за это, — завопил Бэд.
В эту минуту буксир делал поворот, и трос, соединявший его с баржей, натянулся, как струна. Двумя быстрыми ударами топора Байрн перерубил этот трос. Затем он бросился вниз и начал крушить борт. Вода хлынула в грузовой трюм. Насмерть перепуганный негр вопил о помощи.
Баржа, кружась, медленно выходила на середину течения.
Рыжебородый рванул рукой еще пару досок обшивки и выбежал на корму. Оттолкнув Бэда от руля, он повернул судно к берегу.
— Я не умею плавать, не умею, — голосил негр.
— Заткнись, — крикнул Байрн. — Подойдем к берегу, тогда прыгай!
Новое, более сильное течение подхватило корму баржи и стало прибивать ее к песчаному откосу. Толчок и Бэд с воплем прыгнул в воду. Рыжебородый спокойно сошел с баржи, когда корма коснулась берега.
Баржа дрогнула, развернулась и снова двинулась к середине. Из воды теперь виднелся только ее борт. Скоро и он скрылся под водой.
Рыжебородый надул щеки.
— Говорил я, что добьюсь своего! — довольно проговорил он и подумал, может ли теперь Лэнни претендовать на свою долю барыша.
Робин только тогда вполне оценил опасность, когда вода, журча, стала просачиваться сквозь старые перегородки баржи.
Звук ломающегося борта и шум воды, хлынувшей в пробоину, подтвердили его опасения. При свете лампочки он осмотрел крышку люка. Она держалась крепко. Все попытки открыть ее не приносили успеха. Октобер сохраняла полное спокойствие.
— Мы тонем? — деловито осведомилась она.
— Кажется, что так.
— Не нужен ли вам нож, Робин?
Она вытащила из кармана нож Лэнни, который выдернула из калитки дома мисс Эллен. Робин выхватил спасительное оружие из рук девушки и потянулся к люку.
Но несмотря на яростную работу, отверстие увеличивалось очень медленно. Вода доходила им уже до груди. Конец приближался с каждой секундой.
— Не попробуете ли вы в другом месте крышки, Робин? Может быть, в ней имеется изъян? — Октобер не теряла мужества.
Робин быстро ощупал доски. Действительно, с противоположного края доска была тоньше и прогнулась под давлением болта сверху. Нож отколол большую щепку без особого труда. В эту минуту корма баржи толкнулась в берег. Только плечи их возвышались теперь над водой. Робин лихорадочно работал. Дыхание девушки за спиной придавало ему новые силы.
Еще движение — и рука его скользнула в отверстие. Напрягшись, он сильно толкнул крышку плечом. И опять его старания потерпели неудачу. Крышка только подалась на полдюйма и опустилась обратно. Но этого оказалось достаточно для того, чтобы железный болт наверху ослаб и выпал из петли. Люк открылся. Схватив Октобер за руку, Робин выскочил на палубу, которая уходила уже под воду.
— Плаваете? — отрывисто спросил он.
— Да, но как долго и далеко?
Борясь с водоворотом и течением, они поплыли вперед. Мимо мелькнуло бревно. Оба благополучно успели нырнуть под него. Рука Робина крепко обхватила талию девушки и вскоре они оказались возле берега.
Ухватившись за кустик, он выбрался на сушу и вытащил за собой Октобер. Минуту оба лежали без движения. Первой заговорила девушка:
— Где же мы теперь?
— Если бы я знал… Черт побери, проклятые камеи!
Второй раз он упоминал о таинственных камеях, и Октобер в этот момент простила ему его сильное выражение.
— Идемте, — предложил он. — Вы простудитесь в мокрой одежде. Необходимо поскорее найти какой-нибудь дом…
Быстро пробежав через небольшой лесок, они очутились у широкого канала. В стороне, у шлюза, виднелся мостик. Перебравшись через него, они увидели невдалеке городок. К нему вела большая дорога.
— Опять мы на дороге, — весело сказала Октобер, — но если она ведет в Литтлбург, я закричу!
— Все, что хотите, но только не Литтлбург, — воскликнул Робин. — Мне кажется, что я бывал здесь. Что-то знакомое…
Рука его ощупала в кармане пачку денег, отнятых у бандитов.
— Мы пойдем прямо в лучший отель и закажем лучшую комнату, лучшую ванну и великолепный обед…
За беззаботным разговором они не заметили, как догнали по дороге какого-то мужчину. Очевидно, он тоже был нездешним, так как обратился к ним с вопросом.
— Будьте добры сказать, что это за место. Я… — неожиданно он умолк.
Перед ними стоял Байрн.
— Это место, откуда ты сейчас уберешься, бородач, — ответил Робин и нанес ему мгновенный удар в челюсть.
Рыжебородый рухнул на землю, но тотчас вскочил, выхватив револьвер. Однако прежде чем, успел взвести курок, рука Робина схватила его за кисть и вывернула с такой силой, что он закричал от боли и выпустил оружие.
— Я достаточно убедил вас, Байрн? — спросил Робин, подбирая револьвер. — При следующей встрече ставлю девяносто девять против одного, что с вами будет покончено!
Оставив рыжебородого размышлять о создавшемся положении, они вошли в предместье.
Не желая рисковать здоровьем вымокшей спутницы, Робин направился прямо в центр. Тихий, небольшой городок походил на дачную местность. Нигде не было заметно полиции. Только у входа в кинотеатр виднелась кучка людей.
— Лучший отель для нас — ближайший, и я его вижу, — сказал Робин и открыл дверь заведения, на вывеске которого значилось: «Ривер-отель».
В вестибюле их ноздри с наслаждением втянули божественный аромат кухни.
Навстречу вышла пожилая женщина в очках и с подозрением оглядела их мокрые фигуры, испачканные вдобавок угольной пылью. Робин поспешил загладить невыгодное впечатление.