Страница:
— Ничего, — сказал Ральф, — кроме того, что мы едем обедать к Тэппервилю. Пойди и позови Эльзу.
Эльза избавила свою хозяйку от хлопот. Она уже шла по коридору, когда мисс Халлам показалась в гостиной. В новом платье, которое она надела по этому случаю, она была очень изящна. Сама она считала, что нехорошо делает, вообще выезжая в гости, и сказала об этом.
— Вы думаете о Тарне? — медленно сказал Ральф. — Ну, он был ведь не такой близкий родственник, чтобы вы из-за него надевали траур! У вас усталый вид, — прибавил он сочувственно. — Что, были неприятности с вашим мучителем?
Эльза покачала головой.
Миссис Халлам на минуту оставила их одних. Эту возможность нельзя было упустить.
— Мне интересно, не помните ли вы, Эльза, был у вашего дяди ящик с рядом отделений, расположенных одно над другим?
Эльза удивленно раскрыла глаза.
— Да, я помню его очень хорошо, потому что этот самый ящик находится здесь в доме.
Сердце Ральфа заколотилось от волнения, и ему понадобилось все самообладание, чтобы скрыть охватившее его возбуждение.
— Я уложила в него часть своих вещей, — прибавила Эльза, и Ральф ощутил разочарование.
— Он был пуст, значит? — небрежно спросил он.
— Да, он был пуст, а что?.. — нерешительно произнесла Эльза. — Вернее, верхние отделения были пусты. Одно или два нижних я не могла вынуть сегодня, распаковываясь, и поняла, что они привинчены сбоку. Мне пришло в голову, что в ящике должно что-то быть, так как он необыкновенно тяжелый, даже когда пустой. А почему вы спрашиваете?
— Без всякой особенной причины, — небрежно ответил Ральф. — Просто, когда я увидел этот ящик, он полюбился мне, и ваш дядя сказал мне, что я могу взять его, когда захочу.
— Вы можете взять его, — улыбаясь, сказала Эльза. — Но вы должны найти мне другой на замену.
Ральф был готов тут же отменить обед и забрать ящик себе на Халф-Мун-стрит, однако, проявить сразу такой интерес было бы неразумно. Так как в этот момент возвратилась миссис Халлам, он оборвал разговор. Немного погодя, перед тем как они вышли, он улучил минуту, чтобы предостеречь Эльзу.
— Не пробуйте отвинчивать нижние отделения, — сказал он тихо, чтобы жена не слыхала его. — Мне сдается, что там есть что-то… Но, откровенно говоря, это не должно было быть там…
— Вы подразумеваете наркотики? — быстро спросила Эльза.
Ральф кивнул.
Нетерпеливый голос миссис Халлам прервал беседу.
— Вы идете? — крикнула она сердито.
Эльза поспешила к ней.
— Этот вечер будет такой потерянный, — жаловалась в автомобиле миссис Халлам, — что я готова была бы хоть сейчас принять хлороформ.
Для мистера Тэппервиля, надзиравшего за последними приготовлениями к маленькому пиршеству, этот вечер должен был иметь особенное значение. Он носился из столовой в гостиную и обратно. Потом он поднялся в собственные покои и тщательно осмотрел принадлежности, раздобытые экономкой. Здесь было все, от кольд-крема до губной помады. Он с удовлетворением убедился, что ничто не забыто для развлечения и удобства его гостей.
Аккуратная горничная провела обеих дам в приготовленную для них комнату. Миссис Халлам одобрительным взором окинула обстановку.
Она провела рукой по шелковым обоям, пытаясь оценить их стоимость. Рука ее остановилась у края тяжелой золотой рамы картины, висевшей, пожалуй, слишком низко. Миссис Халлам сейчас же угадала причину и, отодвинув картину в сторону, увидела маленький стальной диск в стене. Это и был сейф, о котором мистер Тэппервиль обмолвился вчера. Неискоренимый хищнический инстинкт проснулся в миссис Халлам. Как звучало это слово? Что-то, имеющее отношение к «миру». Но не мир. «Расе»! — вспомнила она вдруг.
В зеркале она увидела Эльзу, которая в этот момент снимала пальто и собиралась повернуться. Быстрым движением Лу выпрямила картину. На щеках ее вспыхнул румянец, сердце билось чаще обыкновенного.
— Взгляните на весь этот скарб, — небрежно сказала она, указывая на баночки и бутылочки на туалетном столе. — Какой дурак!
Эльза пожала плечами.
— Бедный мистер Тэппервиль! Он не привык принимать дам.
— Это хороший признак, во всяком случае, — сказала Лу и затем добавила: — Интересно, принадлежит он к тем эксцентричным миллионерам, которые делают подарки гостям?
«Расе»! Это и было то слово! Она была теперь в этом уверена и не хотела уходить из комнаты, но горничная ждала у двери. В конце концов, решила она, будут другие возможности… Такой человек как Тэппервиль, наверное, собирает всякого рода безделушки. Пропажа одной маленькой вещицы не будет замечена… Страсть миссис Халлам к легким «находкам» не поддавалась искоренению. Она спустилась вниз, решив увезти хоть одни сувенир на память об этом скучном вечере.
Вечер, действительно оказался скучным, так как банкир был не особенно разговорчив и возвращался к своим коммерческим делам и связанным с ними заботам так часто, что Эльза с трудом удерживала зевки.
— У меня был очень трудный день, — сказал мистер Тэппервиль за кофе, — необыкновенно беспокойный день. Честно говоря, я не могу припомнить ни одного такого неприятного дня. Клиенты бывают ужасно надоедливые…
— Я всегда думал, что у вас в банке клиенты образцовые, — сказал Ральф.
Он тоже был молчалив во время обеда. Ум его был занят мыслью о том, что же мог содержать ящик Эльзы, и он за весь обед сказал всего несколько слов.
— Обычно — да, — признал мистер Тэппервиль. — Но именно тот клиент, которого я имею в виду, был очень неприятен…
Даже он был рад, когда после затянувшегося обеда и бриджа, во время которого Лу бесстыдно мошенничала, дамы поднялись наверх за своими пальто.
— Боюсь, что я был ужасно скучный.
Ральф пробормотал что-то, выходя в переднюю, чтобы принять пальто и шляпу от меланхоличного дворецкого.
— А я хотел, чтобы этот обед прошел весело, — продолжал мистер Тэппервиль с несчастным видом. — Но моя обычная живость… совершенно улетучилась… совершенно…
— Я уверен, что дамы провели время приятно, — успокоил его Ральф.
— Я надеюсь, — с сомнением в голосе ответил хозяин. — Я искренне на это надеюсь…
Эльза надела пальто и выходила из спальни, когда миссис Халлам вдруг остановилась.
— Идите вниз, милая. Я приду через минуту. — Она наклонилась над своей туфлей. — Эта злосчастная пряжка опять расстегнулась…
— Могу я помочь вам?
— Нет, не ждите, — нетерпеливо бросила миссис Халлам.
Ее руки дрожали от волнения.
Как только дверь закрылась за Эльзой, миссис Халлам подошла к стене, отодвинула картину и дрожащими руками повернула стальной диск, все время напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре. У нее был сейф такой же системы, и она знала, как с ним обращаться.
Миссис Халлам увидела ряд конвертов и две или три плоские шкатулки. Но единственным внешне ценным предметом был небольшой портсигар. У нее не было времени на более внимательный осмотр, и, сунув портсигар в сумочку, она закрыла сейф, повернула диск, поправила картину и стала спускаться по лестнице еще до того, как Эльза очутилась внизу.
Ральф вопросительно-подозрительно взглянул на нее. Халлам хорошо знал свою жену. Но она смело встретила его взор и принялась весело болтать с хозяином, прежде чем Ральф мог решить, что означал румянец на ее щеках.
Тэппервиль проводил Эльзу к автомобилю.
Ральф и его жена шли сзади.
— Ты не выкинула какую-нибудь глупость? — спросил Ральф вполголоса.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты не подобрала никаких драгоценностей Тэппервиля, валяющихся без присмотра? Боже! Если только ты когда-нибудь посмеешь выкинуть это с моими друзьями…
— Ты с ума сошел! — сердито сказала миссис Халлам. — Неужели ты воображаешь, что я бы стала это делать?..
В этот момент они оказались настолько близко от Тэппервиля и Эльзы, что те могли их услышать, поэтому замолчали и стали прощаться с хозяином.
— Вы поедете прямо домой? — спросил Ральф, когда автомобиль тронулся.
— А куда же еще? — отозвалась жена. — У тебя есть какое-нибудь предложение?
— Поедем в «Миспа». Потанцуем, поужинаем и прогоним похоронный осадок, оставшийся от этого обеда.
Он посмотрел на Эльзу. Она колебалась.
— Мы можем не танцевать, — сказал он, видя ее сомнение. — Мы можем поужинать наверху и понаблюдать за людьми…
Эльза неохотно согласилась.
«Миспа», хотя и меньше других рекламируемый, был самым модным из лондонских клубов. На галерее им даже пришлось протискиваться через толпу к столику, заказанному Ральфом. Эльза, для которой эта ночная клубная жизнь была в новинку, смотрела будто зачарованная на блестящую толпу, кружившую под звуки оркестра.
— Это то, что Джесси Дэм называет жизнью, — сказала она с улыбкой. — Бедная Джесси!
— Каждому — свое! — весело сказал Ральф. — Аристократов здесь немного, хотя кое-кто есть. Вон там — Летти Миленко из «Гэйти». Вон тот высокий человек — лорд Стеррер. Как зовут пугало, с которым он танцует, я не знаю, хотя и видел ее здесь раньше…
Эльза долго смотрела на партнершу лорда Стеррера. Это была женщина среднего роста, очень худая. Ее уши, шея, волосы сверкали бриллиантами. Когда она повернулась к ним, Эльза увидела, что ее глаза полузакрыты и что она движется в состоянии полного экстаза…
Это была романтическая мисс Дэм!
Глава 35
Глава 36
Эльза избавила свою хозяйку от хлопот. Она уже шла по коридору, когда мисс Халлам показалась в гостиной. В новом платье, которое она надела по этому случаю, она была очень изящна. Сама она считала, что нехорошо делает, вообще выезжая в гости, и сказала об этом.
— Вы думаете о Тарне? — медленно сказал Ральф. — Ну, он был ведь не такой близкий родственник, чтобы вы из-за него надевали траур! У вас усталый вид, — прибавил он сочувственно. — Что, были неприятности с вашим мучителем?
Эльза покачала головой.
Миссис Халлам на минуту оставила их одних. Эту возможность нельзя было упустить.
— Мне интересно, не помните ли вы, Эльза, был у вашего дяди ящик с рядом отделений, расположенных одно над другим?
Эльза удивленно раскрыла глаза.
— Да, я помню его очень хорошо, потому что этот самый ящик находится здесь в доме.
Сердце Ральфа заколотилось от волнения, и ему понадобилось все самообладание, чтобы скрыть охватившее его возбуждение.
— Я уложила в него часть своих вещей, — прибавила Эльза, и Ральф ощутил разочарование.
— Он был пуст, значит? — небрежно спросил он.
— Да, он был пуст, а что?.. — нерешительно произнесла Эльза. — Вернее, верхние отделения были пусты. Одно или два нижних я не могла вынуть сегодня, распаковываясь, и поняла, что они привинчены сбоку. Мне пришло в голову, что в ящике должно что-то быть, так как он необыкновенно тяжелый, даже когда пустой. А почему вы спрашиваете?
— Без всякой особенной причины, — небрежно ответил Ральф. — Просто, когда я увидел этот ящик, он полюбился мне, и ваш дядя сказал мне, что я могу взять его, когда захочу.
— Вы можете взять его, — улыбаясь, сказала Эльза. — Но вы должны найти мне другой на замену.
Ральф был готов тут же отменить обед и забрать ящик себе на Халф-Мун-стрит, однако, проявить сразу такой интерес было бы неразумно. Так как в этот момент возвратилась миссис Халлам, он оборвал разговор. Немного погодя, перед тем как они вышли, он улучил минуту, чтобы предостеречь Эльзу.
— Не пробуйте отвинчивать нижние отделения, — сказал он тихо, чтобы жена не слыхала его. — Мне сдается, что там есть что-то… Но, откровенно говоря, это не должно было быть там…
— Вы подразумеваете наркотики? — быстро спросила Эльза.
Ральф кивнул.
Нетерпеливый голос миссис Халлам прервал беседу.
— Вы идете? — крикнула она сердито.
Эльза поспешила к ней.
— Этот вечер будет такой потерянный, — жаловалась в автомобиле миссис Халлам, — что я готова была бы хоть сейчас принять хлороформ.
Для мистера Тэппервиля, надзиравшего за последними приготовлениями к маленькому пиршеству, этот вечер должен был иметь особенное значение. Он носился из столовой в гостиную и обратно. Потом он поднялся в собственные покои и тщательно осмотрел принадлежности, раздобытые экономкой. Здесь было все, от кольд-крема до губной помады. Он с удовлетворением убедился, что ничто не забыто для развлечения и удобства его гостей.
Аккуратная горничная провела обеих дам в приготовленную для них комнату. Миссис Халлам одобрительным взором окинула обстановку.
Она провела рукой по шелковым обоям, пытаясь оценить их стоимость. Рука ее остановилась у края тяжелой золотой рамы картины, висевшей, пожалуй, слишком низко. Миссис Халлам сейчас же угадала причину и, отодвинув картину в сторону, увидела маленький стальной диск в стене. Это и был сейф, о котором мистер Тэппервиль обмолвился вчера. Неискоренимый хищнический инстинкт проснулся в миссис Халлам. Как звучало это слово? Что-то, имеющее отношение к «миру». Но не мир. «Расе»! — вспомнила она вдруг.
В зеркале она увидела Эльзу, которая в этот момент снимала пальто и собиралась повернуться. Быстрым движением Лу выпрямила картину. На щеках ее вспыхнул румянец, сердце билось чаще обыкновенного.
— Взгляните на весь этот скарб, — небрежно сказала она, указывая на баночки и бутылочки на туалетном столе. — Какой дурак!
Эльза пожала плечами.
— Бедный мистер Тэппервиль! Он не привык принимать дам.
— Это хороший признак, во всяком случае, — сказала Лу и затем добавила: — Интересно, принадлежит он к тем эксцентричным миллионерам, которые делают подарки гостям?
«Расе»! Это и было то слово! Она была теперь в этом уверена и не хотела уходить из комнаты, но горничная ждала у двери. В конце концов, решила она, будут другие возможности… Такой человек как Тэппервиль, наверное, собирает всякого рода безделушки. Пропажа одной маленькой вещицы не будет замечена… Страсть миссис Халлам к легким «находкам» не поддавалась искоренению. Она спустилась вниз, решив увезти хоть одни сувенир на память об этом скучном вечере.
Вечер, действительно оказался скучным, так как банкир был не особенно разговорчив и возвращался к своим коммерческим делам и связанным с ними заботам так часто, что Эльза с трудом удерживала зевки.
— У меня был очень трудный день, — сказал мистер Тэппервиль за кофе, — необыкновенно беспокойный день. Честно говоря, я не могу припомнить ни одного такого неприятного дня. Клиенты бывают ужасно надоедливые…
— Я всегда думал, что у вас в банке клиенты образцовые, — сказал Ральф.
Он тоже был молчалив во время обеда. Ум его был занят мыслью о том, что же мог содержать ящик Эльзы, и он за весь обед сказал всего несколько слов.
— Обычно — да, — признал мистер Тэппервиль. — Но именно тот клиент, которого я имею в виду, был очень неприятен…
Даже он был рад, когда после затянувшегося обеда и бриджа, во время которого Лу бесстыдно мошенничала, дамы поднялись наверх за своими пальто.
— Боюсь, что я был ужасно скучный.
Ральф пробормотал что-то, выходя в переднюю, чтобы принять пальто и шляпу от меланхоличного дворецкого.
— А я хотел, чтобы этот обед прошел весело, — продолжал мистер Тэппервиль с несчастным видом. — Но моя обычная живость… совершенно улетучилась… совершенно…
— Я уверен, что дамы провели время приятно, — успокоил его Ральф.
— Я надеюсь, — с сомнением в голосе ответил хозяин. — Я искренне на это надеюсь…
Эльза надела пальто и выходила из спальни, когда миссис Халлам вдруг остановилась.
— Идите вниз, милая. Я приду через минуту. — Она наклонилась над своей туфлей. — Эта злосчастная пряжка опять расстегнулась…
— Могу я помочь вам?
— Нет, не ждите, — нетерпеливо бросила миссис Халлам.
Ее руки дрожали от волнения.
Как только дверь закрылась за Эльзой, миссис Халлам подошла к стене, отодвинула картину и дрожащими руками повернула стальной диск, все время напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре. У нее был сейф такой же системы, и она знала, как с ним обращаться.
Миссис Халлам увидела ряд конвертов и две или три плоские шкатулки. Но единственным внешне ценным предметом был небольшой портсигар. У нее не было времени на более внимательный осмотр, и, сунув портсигар в сумочку, она закрыла сейф, повернула диск, поправила картину и стала спускаться по лестнице еще до того, как Эльза очутилась внизу.
Ральф вопросительно-подозрительно взглянул на нее. Халлам хорошо знал свою жену. Но она смело встретила его взор и принялась весело болтать с хозяином, прежде чем Ральф мог решить, что означал румянец на ее щеках.
Тэппервиль проводил Эльзу к автомобилю.
Ральф и его жена шли сзади.
— Ты не выкинула какую-нибудь глупость? — спросил Ральф вполголоса.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты не подобрала никаких драгоценностей Тэппервиля, валяющихся без присмотра? Боже! Если только ты когда-нибудь посмеешь выкинуть это с моими друзьями…
— Ты с ума сошел! — сердито сказала миссис Халлам. — Неужели ты воображаешь, что я бы стала это делать?..
В этот момент они оказались настолько близко от Тэппервиля и Эльзы, что те могли их услышать, поэтому замолчали и стали прощаться с хозяином.
— Вы поедете прямо домой? — спросил Ральф, когда автомобиль тронулся.
— А куда же еще? — отозвалась жена. — У тебя есть какое-нибудь предложение?
— Поедем в «Миспа». Потанцуем, поужинаем и прогоним похоронный осадок, оставшийся от этого обеда.
Он посмотрел на Эльзу. Она колебалась.
— Мы можем не танцевать, — сказал он, видя ее сомнение. — Мы можем поужинать наверху и понаблюдать за людьми…
Эльза неохотно согласилась.
«Миспа», хотя и меньше других рекламируемый, был самым модным из лондонских клубов. На галерее им даже пришлось протискиваться через толпу к столику, заказанному Ральфом. Эльза, для которой эта ночная клубная жизнь была в новинку, смотрела будто зачарованная на блестящую толпу, кружившую под звуки оркестра.
— Это то, что Джесси Дэм называет жизнью, — сказала она с улыбкой. — Бедная Джесси!
— Каждому — свое! — весело сказал Ральф. — Аристократов здесь немного, хотя кое-кто есть. Вон там — Летти Миленко из «Гэйти». Вон тот высокий человек — лорд Стеррер. Как зовут пугало, с которым он танцует, я не знаю, хотя и видел ее здесь раньше…
Эльза долго смотрела на партнершу лорда Стеррера. Это была женщина среднего роста, очень худая. Ее уши, шея, волосы сверкали бриллиантами. Когда она повернулась к ним, Эльза увидела, что ее глаза полузакрыты и что она движется в состоянии полного экстаза…
Это была романтическая мисс Дэм!
Глава 35
Джесси Дэм! Не могло быть никаких сомнений, никакой ошибки! Джесси Дэм, сверкающая бриллиантами, роскошно одетая и танцующая в самом модном клубе Лондона!
Сначала Эльза посчитала, что обозналась. Но нет! Это была Джесси! Когда танец кончился, Джесси взглянула наверх, и Эльза поспешно отвернулась.
— Это кто-нибудь, кого вы знаете? — спросил Ральф, заметивший странное впечатление, произведенное на Эльзу этим зрелищем.
— Да, я ее знаю. А вы?
Ральф покачал головой.
— Я видел ее раз или два раньше. Она обычно бывает здесь с пожилым господином. Вон он…
Он указал в угол, куда пробиралась в сопровождении своего партнера Джесси. Человек, на которого указал Ральф, был полный и лысый. Довольно грубые черты лица дополнялись огромными кавалерийскими усами подозрительно желтого цвета.
Джесси! Это открытие потрясло Эльзу. Она никогда но представляла, что эта неуклюжая девушка с ее нелепой болтовней о кинематографических героях могла вести фактически двойную жизнь. Эльза всегда считала, что Джесси если и не бедна, то ведет, во всяком случае, скромный образ жизни. Однако вот она здесь с целым состоянием на себе в виде бриллиантов и. очевидно, на дружеской ноге с людьми, о знакомстве ее с которыми Эльза даже не подозревала…
Ральф видел, что произошло нечто необычное, но не сразу связал в уме потрясение Эльзы со странной фигурой в зале. Он пригласил Эльзу танцевать. Она отказалась. Тогда миссис Халлам сразу же набросилась на него.
— Дай мне хоть потанцевать в этот вечер! — сказала она, уводя его.
Эльза осталась одна, но не жалела об лом, так как напряжение этого вечера начинало сказываться на ней.
Она передвинула свой стул так, чтобы, оставаясь незамеченной, в то же время видеть мисс Дэм. Оркестр снова заиграл, зал снова превратился в пестрый калейдоскоп цветов и движений, но Джесси Дэм, усиленно обмахивавшаяся веером, больше не танцевала. Кавалер, очевидно, покинул ее.
Эльза отвела глаза от танцевального зала и стала осматривать тех, кто сидел на галерее. Вдруг у нее вырвалось удивленное восклицание. Между двумя колоннами был столик, за которым сидел одинокий серьезный человек и смотрел на нее. Когда взгляды их встретились, он встал и подошел к ней. Это было несвойственным ему проявлением любезности. Интерес майора Эмери к ней был еще удивительней, чем самый факт его присутствия в этом веселом месте.
Сначала она подумала, что он пройдет мимо, но он остановился и, сев на стул, который только что занимал Ральф, посмотрел туда, где Джесси Дэм усиленно работала своим длинноперым веером.
— Скелет на пиру, — сказал он саркастически.
Эта едкая шутка была так типична для него, что Эльза рассмеялась.
— Я редко посещаю «Миспа», но если бы я немного раньше видел эту даму, то был бы избавлен от весьма неприятного дня…
Эльза тоже считала, что хорошо было бы, если бы и другие были избавлены от неприятностей этого бурного дня, но обратила мало внимания на его замечание и решила, что он все еще шутит.
— Как странно! Я почему-то никогда не представлял эту тощую женщину в такой странной обстановке.
— Почему же, майор Эмери? — спросила Эльза, готовая защищать свою подругу и сознавая вместе с тем, что она лицемерит, так как сама испытала точно такое же чувство, когда увидела Джесси. — Джесси очень много работает, — продолжала она, — и имеет такое же право на небольшое развлечение, как и я. Но, может быть, вам кажется странным, что я здесь…
Он покачал головой.
— Вы обедали у монументального Тэппервиля, и Халламы притащили вас сюда, — сказал он. — Кроме того, вы вписываетесь в атмосферу… Иллюминация в ушах этой женщины замечательна!
Каждый раз, когда Джесси поворачивала голову, бриллианты сверкали и переливались.
— И все это на три фунта в неделю! — пробормотал он. — Бережливость и экономность бедной работницы наполняет меня почтительным ужасом! Возвращается Халлам с женой…
Она посмотрела вниз, туда, где Ральф с трудом протискивался сквозь толпу.
— Доктор Халлам с невесткой, — поправила Эльза.
— Его жена, — подчеркнул Эмери.
Видя ее изумление, он прибавил.
— Вы не знали, что он женат? Он не говорил вам?
Эльза удивленно покачала головой.
— Нет, я не знала…
Она была потрясена. Почему Ральф утаил от нее эту правду? Что надеялся он выиграть своим обманом? Как будто прочтя ее мысли, «Зловещий человек» сказал:
— По-моему, это делается ради удобства и душевного спокойствия Халлама. У его жены есть кое-какие неприятные особенности… У вас не пропали никакие драгоценности, кстати?
Эльза удивленно покачала головой.
— Вы серьезно говорили тогда, что она клептоманка?
Он кивнул.
— Научное название. Лично я бы назвал ее просто воровкой. Даже неплохие люди страдают этим недостатком…
Женат! Этого она никак не могла постичь, однако вспомнила, как удивлялась сама тому, что никогда раньше не встречала его «невестку». Причина была теперь ясна…
На секунду она почувствовала раздражение, но потом, оценив смешную сторону дела, улыбнулась.
— Она была, значит, скелетом на его пиру?
В глазах Эмери быстро промелькнула веселая искорка, потом они снова приняли серьезное выражение.
— Или он на ее, я не знаю, — сказал он. — Этот человек с мисс Дэм — ее отец. Вы, вероятно, знаете это? Я не знал, пока не навел справки…
Эльза с удивлением слушала Эмери.
В это время оркестр перестал играть, раздались аплодисменты.
Эмери замолк, смотря на Ральфа и его жену. Только когда музыка заиграла снова и он увидел, что парочка, за которой он наблюдал, опять принялась танцевать, он возобновил разговор.
— Вы знаете Дэмов?
— Я знаю Джесси. Я никогда не встречала ее отца.
— Вы были когда-нибудь у них дома, я хотел сказать?
Эльза покачала головой.
— Она приглашала меня на чай, но я ни разу не была.
— Вы должны пойти. И на вашем месте я бы пошел поскорей. Это довольно приятный дом, около Нотинг-Хялл-Гэт. И поставленный на довольно широкую ногу для людей с их средствами, с приличным садом, в конце которого имеется гараж…
— У них есть автомобиль? — спросила Эльза, от удивления широко раскрывая глаза.
Эмери покачал головой.
— Не знаю. Правду сказать, я не особенно интересовался… Я только видел дом. Но я видел дома всех служащих «Эмери и Эмери». О положении девушки, живущей с родителями — или с одним родителем, так как, насколько я знаю, у мисс Дэм нет матери — всегда труднее судить. Ее отец может быть ничем или кем угодно. Кстати, у вас дома есть некий ящик, принадлежащий Тарну — ящик с отделениями внутри?
Он так внезапно свернул на эту тему, что Эльза, застигнутая врасплох, вынуждена была сознаться.
— Каким образом вы узнали об этом? — спросила она. — И что это за таинственный ящик? Вы уже второй человек, который спрашивает о нем.
— Только второй? — быстро спросил Эмери. — Вы уверены, что только два человека спрашивали вас об этом ящике? Я и кто еще?
— Доктор Халлам. Вы думаете, в этом ящике есть что-нибудь?
Эмери кивнул.
— Зелье?
— Да, зелье, которое отравляет весь мир, — ответил он быстро. — Я бы на вашем месте не стал изучать его содержимое, но ни под каким видом вы не должны выпускать этот ящик из своих рук. А вот идет и ваш любезный друг. По выражению его лица я вижу, что он узнал меня.
— Вы не хотите подождать и поздороваться с ним?
Эмери колебался.
— Да, пожалуй, подожду.
Несколько минут спустя подошел Ральф. На лице его было напряженное и недоверчивое выражение.
— Вы знаете майора Эмери… — сказала Эльза.
Ральф отвесил легкий поклон.
— Вы, конечно, знаете миссис Халлам? — сказал он.
— Да, мы встречались с вашей женой.
Глаза их встретились. Ральф первый не выдержал и отвел взгляд.
Итак, Эльза знала? Рано или поздно она должна была узнать. Даже лучше, что она узнала сейчас…
— Я установил личность девушки с серьгами, — сказал Ральф, садясь. — Это одна из ваших служащих.
— Вы говорите о мисс Дэм? Да, это одно из наших маленьких светил.
— Вы, должно быть, платите большие деньги, майор Эмери, — сухо заметил Ральф.
— Очевидно, — холодно ответил Эмери.
Он встал, поклонился девушке и, не обратив ни малейшего внимания на Лу Халлам, вернулся на свое место между колоннами.
— Что он хотел сказать вам? — спросил Ральф и прибавил: — Итак, он раскрыл вам мою тайну?
Он попробовал непринужденно улыбнуться, но под внимательным взором Эльзы покраснел.
— Дело в том, — сказал он неловко, — что мы с Лу никогда не ладили по-настоящему, вероятно, по моей вине. Но мы всегда были хорошими друзьями…
— До известной степени, — вставила миссис Халлам. — Он сказал вам, что мы женаты? Этот малый должен бы редактировать отдел сплетен в «Мегафоне»!
Сначала Эльза посчитала, что обозналась. Но нет! Это была Джесси! Когда танец кончился, Джесси взглянула наверх, и Эльза поспешно отвернулась.
— Это кто-нибудь, кого вы знаете? — спросил Ральф, заметивший странное впечатление, произведенное на Эльзу этим зрелищем.
— Да, я ее знаю. А вы?
Ральф покачал головой.
— Я видел ее раз или два раньше. Она обычно бывает здесь с пожилым господином. Вон он…
Он указал в угол, куда пробиралась в сопровождении своего партнера Джесси. Человек, на которого указал Ральф, был полный и лысый. Довольно грубые черты лица дополнялись огромными кавалерийскими усами подозрительно желтого цвета.
Джесси! Это открытие потрясло Эльзу. Она никогда но представляла, что эта неуклюжая девушка с ее нелепой болтовней о кинематографических героях могла вести фактически двойную жизнь. Эльза всегда считала, что Джесси если и не бедна, то ведет, во всяком случае, скромный образ жизни. Однако вот она здесь с целым состоянием на себе в виде бриллиантов и. очевидно, на дружеской ноге с людьми, о знакомстве ее с которыми Эльза даже не подозревала…
Ральф видел, что произошло нечто необычное, но не сразу связал в уме потрясение Эльзы со странной фигурой в зале. Он пригласил Эльзу танцевать. Она отказалась. Тогда миссис Халлам сразу же набросилась на него.
— Дай мне хоть потанцевать в этот вечер! — сказала она, уводя его.
Эльза осталась одна, но не жалела об лом, так как напряжение этого вечера начинало сказываться на ней.
Она передвинула свой стул так, чтобы, оставаясь незамеченной, в то же время видеть мисс Дэм. Оркестр снова заиграл, зал снова превратился в пестрый калейдоскоп цветов и движений, но Джесси Дэм, усиленно обмахивавшаяся веером, больше не танцевала. Кавалер, очевидно, покинул ее.
Эльза отвела глаза от танцевального зала и стала осматривать тех, кто сидел на галерее. Вдруг у нее вырвалось удивленное восклицание. Между двумя колоннами был столик, за которым сидел одинокий серьезный человек и смотрел на нее. Когда взгляды их встретились, он встал и подошел к ней. Это было несвойственным ему проявлением любезности. Интерес майора Эмери к ней был еще удивительней, чем самый факт его присутствия в этом веселом месте.
Сначала она подумала, что он пройдет мимо, но он остановился и, сев на стул, который только что занимал Ральф, посмотрел туда, где Джесси Дэм усиленно работала своим длинноперым веером.
— Скелет на пиру, — сказал он саркастически.
Эта едкая шутка была так типична для него, что Эльза рассмеялась.
— Я редко посещаю «Миспа», но если бы я немного раньше видел эту даму, то был бы избавлен от весьма неприятного дня…
Эльза тоже считала, что хорошо было бы, если бы и другие были избавлены от неприятностей этого бурного дня, но обратила мало внимания на его замечание и решила, что он все еще шутит.
— Как странно! Я почему-то никогда не представлял эту тощую женщину в такой странной обстановке.
— Почему же, майор Эмери? — спросила Эльза, готовая защищать свою подругу и сознавая вместе с тем, что она лицемерит, так как сама испытала точно такое же чувство, когда увидела Джесси. — Джесси очень много работает, — продолжала она, — и имеет такое же право на небольшое развлечение, как и я. Но, может быть, вам кажется странным, что я здесь…
Он покачал головой.
— Вы обедали у монументального Тэппервиля, и Халламы притащили вас сюда, — сказал он. — Кроме того, вы вписываетесь в атмосферу… Иллюминация в ушах этой женщины замечательна!
Каждый раз, когда Джесси поворачивала голову, бриллианты сверкали и переливались.
— И все это на три фунта в неделю! — пробормотал он. — Бережливость и экономность бедной работницы наполняет меня почтительным ужасом! Возвращается Халлам с женой…
Она посмотрела вниз, туда, где Ральф с трудом протискивался сквозь толпу.
— Доктор Халлам с невесткой, — поправила Эльза.
— Его жена, — подчеркнул Эмери.
Видя ее изумление, он прибавил.
— Вы не знали, что он женат? Он не говорил вам?
Эльза удивленно покачала головой.
— Нет, я не знала…
Она была потрясена. Почему Ральф утаил от нее эту правду? Что надеялся он выиграть своим обманом? Как будто прочтя ее мысли, «Зловещий человек» сказал:
— По-моему, это делается ради удобства и душевного спокойствия Халлама. У его жены есть кое-какие неприятные особенности… У вас не пропали никакие драгоценности, кстати?
Эльза удивленно покачала головой.
— Вы серьезно говорили тогда, что она клептоманка?
Он кивнул.
— Научное название. Лично я бы назвал ее просто воровкой. Даже неплохие люди страдают этим недостатком…
Женат! Этого она никак не могла постичь, однако вспомнила, как удивлялась сама тому, что никогда раньше не встречала его «невестку». Причина была теперь ясна…
На секунду она почувствовала раздражение, но потом, оценив смешную сторону дела, улыбнулась.
— Она была, значит, скелетом на его пиру?
В глазах Эмери быстро промелькнула веселая искорка, потом они снова приняли серьезное выражение.
— Или он на ее, я не знаю, — сказал он. — Этот человек с мисс Дэм — ее отец. Вы, вероятно, знаете это? Я не знал, пока не навел справки…
Эльза с удивлением слушала Эмери.
В это время оркестр перестал играть, раздались аплодисменты.
Эмери замолк, смотря на Ральфа и его жену. Только когда музыка заиграла снова и он увидел, что парочка, за которой он наблюдал, опять принялась танцевать, он возобновил разговор.
— Вы знаете Дэмов?
— Я знаю Джесси. Я никогда не встречала ее отца.
— Вы были когда-нибудь у них дома, я хотел сказать?
Эльза покачала головой.
— Она приглашала меня на чай, но я ни разу не была.
— Вы должны пойти. И на вашем месте я бы пошел поскорей. Это довольно приятный дом, около Нотинг-Хялл-Гэт. И поставленный на довольно широкую ногу для людей с их средствами, с приличным садом, в конце которого имеется гараж…
— У них есть автомобиль? — спросила Эльза, от удивления широко раскрывая глаза.
Эмери покачал головой.
— Не знаю. Правду сказать, я не особенно интересовался… Я только видел дом. Но я видел дома всех служащих «Эмери и Эмери». О положении девушки, живущей с родителями — или с одним родителем, так как, насколько я знаю, у мисс Дэм нет матери — всегда труднее судить. Ее отец может быть ничем или кем угодно. Кстати, у вас дома есть некий ящик, принадлежащий Тарну — ящик с отделениями внутри?
Он так внезапно свернул на эту тему, что Эльза, застигнутая врасплох, вынуждена была сознаться.
— Каким образом вы узнали об этом? — спросила она. — И что это за таинственный ящик? Вы уже второй человек, который спрашивает о нем.
— Только второй? — быстро спросил Эмери. — Вы уверены, что только два человека спрашивали вас об этом ящике? Я и кто еще?
— Доктор Халлам. Вы думаете, в этом ящике есть что-нибудь?
Эмери кивнул.
— Зелье?
— Да, зелье, которое отравляет весь мир, — ответил он быстро. — Я бы на вашем месте не стал изучать его содержимое, но ни под каким видом вы не должны выпускать этот ящик из своих рук. А вот идет и ваш любезный друг. По выражению его лица я вижу, что он узнал меня.
— Вы не хотите подождать и поздороваться с ним?
Эмери колебался.
— Да, пожалуй, подожду.
Несколько минут спустя подошел Ральф. На лице его было напряженное и недоверчивое выражение.
— Вы знаете майора Эмери… — сказала Эльза.
Ральф отвесил легкий поклон.
— Вы, конечно, знаете миссис Халлам? — сказал он.
— Да, мы встречались с вашей женой.
Глаза их встретились. Ральф первый не выдержал и отвел взгляд.
Итак, Эльза знала? Рано или поздно она должна была узнать. Даже лучше, что она узнала сейчас…
— Я установил личность девушки с серьгами, — сказал Ральф, садясь. — Это одна из ваших служащих.
— Вы говорите о мисс Дэм? Да, это одно из наших маленьких светил.
— Вы, должно быть, платите большие деньги, майор Эмери, — сухо заметил Ральф.
— Очевидно, — холодно ответил Эмери.
Он встал, поклонился девушке и, не обратив ни малейшего внимания на Лу Халлам, вернулся на свое место между колоннами.
— Что он хотел сказать вам? — спросил Ральф и прибавил: — Итак, он раскрыл вам мою тайну?
Он попробовал непринужденно улыбнуться, но под внимательным взором Эльзы покраснел.
— Дело в том, — сказал он неловко, — что мы с Лу никогда не ладили по-настоящему, вероятно, по моей вине. Но мы всегда были хорошими друзьями…
— До известной степени, — вставила миссис Халлам. — Он сказал вам, что мы женаты? Этот малый должен бы редактировать отдел сплетен в «Мегафоне»!
Глава 36
Эмери сидел за третьей чашкой кофе и курил сигару в то время, как Эльза прошла мимо него к выходу, кивнув и улыбнувшись ему. Он видел, как ушла миссис Дэм, и как погасили первые огни в виде предупреждения, что клуб закрывается. Тогда он спустился по мраморной лестнице и вышел на Ситрон-стрит.
Он прошел через Ленстер-сквер, пробился через оживленную ночную сутолоку Пикадилли-Серкус и стал медленно брести по Риджент-стрит. Пройдя немного, он почувствовал, что за ним следят. Обернувшись, он увидел двух людей, идущих так же медленно и лениво позади него, и улыбнулся.
Когда он завернул на Ганновер-сквер, один из его преследователей ускорил шаг и обогнал его. Эмери слегка уклонился в сторону, чтобы пропустить его.
Ганновер-сквер был совершенно безлюден. Медленно ползший автомобиль был единственным признаком жизни.
Эмери свистнул, и автомобиль остановился. Дверца была отворена. Эмери занес ногу на подножку. В это время сзади автомобиль обошел человек. Лица его нельзя было видеть: мягкая шляпа была спущена на глаза, а шелковый шарф закрывал нижнюю часть лица.
— Добрый вечер, мистер Стильман! — весело сказал Эмери. Говоря эти слова, он сделал вид, что поджидает приближающегося человека. Но едва он произнес их, как быстрым движением очутился в автомобиле, захлопнул дверцу, и человек с завязанным ртом увидел перед собой дуло револьвера.
— Стильман, кажется? — сказал Эмери.
Движения Эмери были так быстры, что человек был застигнут врасплох.
— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал он приглушенным голосом. — Я только предлагаю вам убраться с дороги.
— Это звучит знакомо, — сказал спокойно Эмери. — Я. кажется, употребил это же самое выражение, обращаясь к вашему партнеру, сообщнику или врагу, некоему Морису Тарну. Вы говорите слишком много…
Неподвижная фигура на мостовой слегка двинула рукой, но, как ни темна была ночь, Эмери уловил это движение.
— Опустите руку, мой друг, а не то через минуту или две этот самый автомобиль повезет ваши бренные останки в Миддлсекский госпиталь, и самый блестящий хирург не сможет вернуть вам жизнь. Я бы не хотел доставлять нашему другу-шоферу неприятности и пачкать обивку его автомобиля.
— Послушайте! — ответил закутанный человек хриплым от злобы голосом. — Вы дорожите жизнью, я думаю? Если это так, уберитесь из игры! Я не знаю, кто такой Стильман, но вы не надуете меня — я знаю, кто вы! В нижнем ящике вашего стола есть много чрезвычайно интересных писем…
Бум!
Эмери, высовывавшийся из окна, заметил, как блеснул револьвер и вовремя откинулся назад. Он почувствовал, как пуля просвистела около самой его переносицы. В следующее мгновение испуганный шофер включил скорость и понесся полным ходом вокруг сада, занимавшего середину сквера. Взглянув назад, Эмери увидел человека, перебегавшего через улицу… В общем, он одобрил реакцию шофера.
— Я поеду в ближайший полицейский участок, — дрожа, проговорил шофер. — Мне все равно, кто вы такой, я отвезу вас в ближайший участок. Я не желаю таких историй с моим автомобилем…
В это время к нему протянулась рука с хрустящей новенькой бумажкой. При свете фонаря у счетчика шофер увидел магическое слово «Десять» и сразу передумал.
— Ладно! Куда вы хотите ехать?
«Зловещий человек» дал адрес и откинулся на сиденье. Это было счастливое избавление. Впредь он не должен так рисковать…
Обыкновенно в доме Эмери горел свет, видимый через окошечко над дверью. Но сейчас, когда он повернул ключ в замке и толкнул дверь, там было совершенно темно. До слуха его не долетало никаких звуков, кроме тиканья часов на площадке лестницы. Пробравшись ощупью вдоль стены, нащупал рукой выключатель и включил свет.
Первое, что поразило его, была открытая дверь в кабинет. Сделав шаг в направлении кабинета, он услыхал за собой шорох и быстро обернулся. Перед ним было растянутое в улыбке лицо Фенг-Хо. На китайце было клеенчатое непромокаемое пальто.
— Естественные науки… — начал он, но увидев лицо Эмери, остановился и спросил быстро на кантонском диалекте: — Что случилось?
— Не знаю, — ответил Эмери на том же языке, — но мне сдается, что кто-то побывал в мое отсутствие.
Китаец пробежал мимо него в кабинет и зажег свет.
Эмери услышал гортанный возглас удивления и, пройдя в кабинет, увидел причину.
Там царил отчаянный беспорядок. Половина ящиков письменного стола лежала на полу. Шкафы были взломаны, мебель переставлена, содержимое маленького шкафчика красного дерева было просто вывалено на пол.
— Где Чанг? Немедленно найдите его! — быстро сказал Эмери.
Фенг-Хо выбежал из комнаты. Немного спустя он позвал Эмери в соседнее помещение.
Фенг-Хо стоял на коленях около распростертой фигуры, так связанной и скрюченной, что она не похожа была на человека. Вместе они развязали веревки и сняли стальные наручники. Чанг, китайский слуга Эмери, был без сознания.
— Здесь не было борьбы, — сказал Эмери, осматривая маленькое, прилегавшее к кухне помещение, где они нашли Чанга.
Фенг-Хо отправился в заднюю часть дома и вернулся с тазом воды.
— Они вошли через кухню, — сказал он. — Окно отворено.
Европейская прислуга Эмери не спала в доме, последний из слуг обычно уходил в половине одиннадцатого. Очевидно, вор забрался после этого часа.
— Они взяли мое досье, — сказал Эмери, внимательно осмотрев на полу бумаги.
Он указал на стальной ящик: замок был целиком выломан, а дубовая панель, где он был вмонтирован, разворочена.
Странно было, что ни один из них не предложил вызвать полицию. Эта мысль не приходила им в голову.
Фенг-Хо пошел снова к полубесчувственному китайцу, а Эмери позвонил по телефону, но не в полицию.
— Должно быть, это было сделано полчаса тому назад, — задумчиво сказал «Зловещий человек», окончив свой телефонный разговор и обращаясь к возвратившемуся Фенг-Хо. — Четкая работа.
Он снова взял телефонную трубку. Ему почти немедленно ответил голос Ральфа Халлама.
— Это доктор Халлам?
— Да.
Это был, несомненно, голос Ральфа.
— Значит, вы дома, да? — с улыбкой спросил Эмери, и не дожидаясь ответа, повесил трубку.
— Четкая работа, — пробормотал он. — Помогите мне собрать эти вещи. Где вы оставили Чанга?
— Я положил его на кровать. Он немного потрясен, но не пострадал, — сказал Фенг-Хо со странным равнодушием, так возмущавшим европейцев. — Он, может быть, выживет.
— Я думаю.
Чанг не только выжил, но через полчаса уже оживленно болтал, призывая демонов на голову своих врагов.
— Я спал, господин, — сказал он откровенно, — и я ничего не помню до тех пор, пока голова моя не очутилась в мешке, а руки связанными.
— Если бы вы не спали тогда, я думаю, вы бы спали теперь, Чанг, — загадочно сказал Эмери.
Он провел остаток ночи, приводя в порядок свои бумаги. Самые главные документы, однако, пропали. Он знал это еще до осмотра. Он знал это с того момента, когда Стильман заговорил о них. Завтра он должен быть пораньше в конторе. Там есть вещи, не менее важные, чем его досье. Нельзя допустить, чтобы их нашли…
Он прошел через Ленстер-сквер, пробился через оживленную ночную сутолоку Пикадилли-Серкус и стал медленно брести по Риджент-стрит. Пройдя немного, он почувствовал, что за ним следят. Обернувшись, он увидел двух людей, идущих так же медленно и лениво позади него, и улыбнулся.
Когда он завернул на Ганновер-сквер, один из его преследователей ускорил шаг и обогнал его. Эмери слегка уклонился в сторону, чтобы пропустить его.
Ганновер-сквер был совершенно безлюден. Медленно ползший автомобиль был единственным признаком жизни.
Эмери свистнул, и автомобиль остановился. Дверца была отворена. Эмери занес ногу на подножку. В это время сзади автомобиль обошел человек. Лица его нельзя было видеть: мягкая шляпа была спущена на глаза, а шелковый шарф закрывал нижнюю часть лица.
— Добрый вечер, мистер Стильман! — весело сказал Эмери. Говоря эти слова, он сделал вид, что поджидает приближающегося человека. Но едва он произнес их, как быстрым движением очутился в автомобиле, захлопнул дверцу, и человек с завязанным ртом увидел перед собой дуло револьвера.
— Стильман, кажется? — сказал Эмери.
Движения Эмери были так быстры, что человек был застигнут врасплох.
— Я не знаю, о чем вы говорите, — сказал он приглушенным голосом. — Я только предлагаю вам убраться с дороги.
— Это звучит знакомо, — сказал спокойно Эмери. — Я. кажется, употребил это же самое выражение, обращаясь к вашему партнеру, сообщнику или врагу, некоему Морису Тарну. Вы говорите слишком много…
Неподвижная фигура на мостовой слегка двинула рукой, но, как ни темна была ночь, Эмери уловил это движение.
— Опустите руку, мой друг, а не то через минуту или две этот самый автомобиль повезет ваши бренные останки в Миддлсекский госпиталь, и самый блестящий хирург не сможет вернуть вам жизнь. Я бы не хотел доставлять нашему другу-шоферу неприятности и пачкать обивку его автомобиля.
— Послушайте! — ответил закутанный человек хриплым от злобы голосом. — Вы дорожите жизнью, я думаю? Если это так, уберитесь из игры! Я не знаю, кто такой Стильман, но вы не надуете меня — я знаю, кто вы! В нижнем ящике вашего стола есть много чрезвычайно интересных писем…
Бум!
Эмери, высовывавшийся из окна, заметил, как блеснул револьвер и вовремя откинулся назад. Он почувствовал, как пуля просвистела около самой его переносицы. В следующее мгновение испуганный шофер включил скорость и понесся полным ходом вокруг сада, занимавшего середину сквера. Взглянув назад, Эмери увидел человека, перебегавшего через улицу… В общем, он одобрил реакцию шофера.
— Я поеду в ближайший полицейский участок, — дрожа, проговорил шофер. — Мне все равно, кто вы такой, я отвезу вас в ближайший участок. Я не желаю таких историй с моим автомобилем…
В это время к нему протянулась рука с хрустящей новенькой бумажкой. При свете фонаря у счетчика шофер увидел магическое слово «Десять» и сразу передумал.
— Ладно! Куда вы хотите ехать?
«Зловещий человек» дал адрес и откинулся на сиденье. Это было счастливое избавление. Впредь он не должен так рисковать…
Обыкновенно в доме Эмери горел свет, видимый через окошечко над дверью. Но сейчас, когда он повернул ключ в замке и толкнул дверь, там было совершенно темно. До слуха его не долетало никаких звуков, кроме тиканья часов на площадке лестницы. Пробравшись ощупью вдоль стены, нащупал рукой выключатель и включил свет.
Первое, что поразило его, была открытая дверь в кабинет. Сделав шаг в направлении кабинета, он услыхал за собой шорох и быстро обернулся. Перед ним было растянутое в улыбке лицо Фенг-Хо. На китайце было клеенчатое непромокаемое пальто.
— Естественные науки… — начал он, но увидев лицо Эмери, остановился и спросил быстро на кантонском диалекте: — Что случилось?
— Не знаю, — ответил Эмери на том же языке, — но мне сдается, что кто-то побывал в мое отсутствие.
Китаец пробежал мимо него в кабинет и зажег свет.
Эмери услышал гортанный возглас удивления и, пройдя в кабинет, увидел причину.
Там царил отчаянный беспорядок. Половина ящиков письменного стола лежала на полу. Шкафы были взломаны, мебель переставлена, содержимое маленького шкафчика красного дерева было просто вывалено на пол.
— Где Чанг? Немедленно найдите его! — быстро сказал Эмери.
Фенг-Хо выбежал из комнаты. Немного спустя он позвал Эмери в соседнее помещение.
Фенг-Хо стоял на коленях около распростертой фигуры, так связанной и скрюченной, что она не похожа была на человека. Вместе они развязали веревки и сняли стальные наручники. Чанг, китайский слуга Эмери, был без сознания.
— Здесь не было борьбы, — сказал Эмери, осматривая маленькое, прилегавшее к кухне помещение, где они нашли Чанга.
Фенг-Хо отправился в заднюю часть дома и вернулся с тазом воды.
— Они вошли через кухню, — сказал он. — Окно отворено.
Европейская прислуга Эмери не спала в доме, последний из слуг обычно уходил в половине одиннадцатого. Очевидно, вор забрался после этого часа.
— Они взяли мое досье, — сказал Эмери, внимательно осмотрев на полу бумаги.
Он указал на стальной ящик: замок был целиком выломан, а дубовая панель, где он был вмонтирован, разворочена.
Странно было, что ни один из них не предложил вызвать полицию. Эта мысль не приходила им в голову.
Фенг-Хо пошел снова к полубесчувственному китайцу, а Эмери позвонил по телефону, но не в полицию.
— Должно быть, это было сделано полчаса тому назад, — задумчиво сказал «Зловещий человек», окончив свой телефонный разговор и обращаясь к возвратившемуся Фенг-Хо. — Четкая работа.
Он снова взял телефонную трубку. Ему почти немедленно ответил голос Ральфа Халлама.
— Это доктор Халлам?
— Да.
Это был, несомненно, голос Ральфа.
— Значит, вы дома, да? — с улыбкой спросил Эмери, и не дожидаясь ответа, повесил трубку.
— Четкая работа, — пробормотал он. — Помогите мне собрать эти вещи. Где вы оставили Чанга?
— Я положил его на кровать. Он немного потрясен, но не пострадал, — сказал Фенг-Хо со странным равнодушием, так возмущавшим европейцев. — Он, может быть, выживет.
— Я думаю.
Чанг не только выжил, но через полчаса уже оживленно болтал, призывая демонов на голову своих врагов.
— Я спал, господин, — сказал он откровенно, — и я ничего не помню до тех пор, пока голова моя не очутилась в мешке, а руки связанными.
— Если бы вы не спали тогда, я думаю, вы бы спали теперь, Чанг, — загадочно сказал Эмери.
Он провел остаток ночи, приводя в порядок свои бумаги. Самые главные документы, однако, пропали. Он знал это еще до осмотра. Он знал это с того момента, когда Стильман заговорил о них. Завтра он должен быть пораньше в конторе. Там есть вещи, не менее важные, чем его досье. Нельзя допустить, чтобы их нашли…