Страница:
— Ты знаешь резервные коды активации зарядов? — спросил он у Воронина.
— Нет. Но у меня есть дистанционный взрыватель, — ответил Иван, и достал из специального, находящегося в подмышке комбинезона кармана миниатюрное устройство.
— Мы сделаем это, — сказал Гасящий. — У нас еще есть пять минут. Они успеют.
— Они?.. — Иван оглянулся и понял, о ком говорил Гасящий Облики. Настя все так же обнимала голову Алексея, и, несмотря на то, что девушка забрала из мага почти всю энергию, он был еще жив. Видимо, любовь и впрямь имеет свойство умножать силы… Впрочем, обоим оставалось недолго.
— Пять минут, — как эхо повторил Воронин. — Мы рискуем…
— Нет! — Гасящий сел прямо в лужу крови на полу рядом с Иваном. — Теперь уже нет. Никто не придет, ни друзья, ни враги. И я помогу Насте. Отдам всю свою И энергию, которая осталась. Теперь можно: я жил не зря и мой народ отомщен.
Иван увидел, как Гасящего Облики словно окутало полупрозрачное серебристое облачко. Оно становилось все более отчетливым.
Гасящий Облики попытался подняться и не смог. И Видимо, последний удар аспида все-таки зацепил его сильнее, чем казалось по внешнему виду. Иван подхватил его, ощутив, как его словно ударило током. Опираясь на Воронина, Гасящий Облики подошел ко все так же сидящей рядом с Алексеем Насте, лег рядом с ней — и серебристое облако окутало их всех. Гасящий взглянул на таймер. Осталось три минуты двадцать секунд.
Иван увидел, как губы девушки чуть заметно шевелились. Даже на таком расстоянии, обессиленная, она чувствовала, как все маги Братства сейчас читают Великие Заклинания.
— Им хватает сил, в самый раз, — Гасящий Облики опять повернул голову к Ивану и взглянул тому прямо в глаза.
— Ты маг. И ты — не человек. Тот аспид узнал тебя, — сказал Иван.
— Да, Ваня.
— Но почему ты воевал за нас?..
— Я — последний из Первоживущих. У самых истоков этого мира, когда люди еще только осваивали огонь и первые орудия охоты, именно мы владели этой планетой. Мой народ не препятствовал развитию твоей расы, Иван. Мы даже скрытно помогали вам, рассчитывая, что со временем сможем жить рядом, сотрудничая друг с другом. А потом из неведомых далей то ли космоса, то ли пространств иных измерений пришли аспиды. Они — Кочевники, Пастухи. Только «пастбища» у них — миры, «трава» — населяющие их живые существа и энергия этих планет. А их «стадо» — все прочие нелюди, которые являются всего лишь направленными мутациями самих аспидов. Все вместе они — словно муравейник или рой, в котором есть особи разной специализации. Их было много, гораздо больше нас. Как маги и воины мой народ был сильнее аспидов, не говоря уж про остальных пришельцев. Но их было слишком много! Мы не хотели признавать их владычества, и аспиды полностью уничтожили мой народ. А я не смог явиться на последний, решающий бой, был ранен в стычке с разведкой аспидов, долго оставался без сознания и не сразу откликнулся на зов Старосты рода. За что и платил более тридцати тысяч лет… Я, конечно, в любой момент мог ринуться в сражение и погибнуть. Но такая моя смерть была бы напрасной, я решил жить. И ждать. Все мои надежды были связаны именно с вами, людьми.
Увидев, что Иван уже хочет задать вопрос, Гасящий Облики остановил его:
— Подожди. Мне трудно говорить. Моя жизненная энергия уходит к Насте. Дослушай. В ходе войны вся моя раса погибла, но смогла уничтожить почти всех пришельцев и разрушить большинство их энергетических центров. Кроме того, аспиды не сами создали переходы между мирами, а воспользовались технологией другой, также уничтоженной ими ранее расы, так и не сумев понять принципов ее действия. Во время войны мы смогли разрушить устройство создания переходов, аспиды со всем своим «стадом» оказались заперты на Земле. После войны с нами их осталось очень мало… И поэтому они не смогли и не стали уничтожать людей. Они решили править вами. Сначала делали это явно, стремясь при этом всячески ограничивать развитие вашей расы. Но человечество все равно росло и развивалось, во многом скрытно и незаметно для поработителей. Чему способствовал и я, создав несколько тайных обществ и передавая их членам знания моей расы. Аспиды о чем-то пронюхали, но ни поймать меня, ни даже доказать сам факт моего существования так и не смогли. А потом люди удивили и аспидов, и даже меня — у человечества стремительно проявились свойства, которых никто не ожидал. Тут аспидов подвела самонадеянность… Настал момент, когда созданные мною тайные общества раскрыли свои знания. Человечество восстало против своих правителей и сбросило владычество ненавистных нелюдей. Так родился миф о битве богов и титанов. Ну а мое скромное участие породило легенду о Прометее и сказание о Ное. Правда, к скале меня, слава Творцу, никто не приковывал. А вот зато Потоп был настоящий! Но аспиды и их свита опять погибли не все, ведь аспиды да и вообще все нелюди, — они связаны друг с другом, это долго объяснять… Но явно править людьми у них уже не хватало сил. Кроме того, они стали вас бояться, стесняясь в этом признаться даже себе. Но отказаться от власти они уже не могли, поскольку без людей просто не выжили бы на планете. Им нужны были рабы, которые при этом еще и не замечали бы, что пребывают в рабстве! Аспиды со своей свитой стали создавать систему тайного правления. Не знаю, чем бы дело кончилось, но во время Потопа уцелел и я. Я создал Братство Зрячих. Да, Ваня, его создал я. Создал и терпеливо ждал, когда человечество накопит наконец силы, достаточные для того, чтобы полностью и окончательно освободить нашу планету от захватчиков. Лишь дважды я пытался ускорить события… Первый раз, когда из глубин пространства пришли остатки расы, нашедшей когда-то способ перемещения, позволивший аспидам попасть на Землю. За прошедшие с момента их войны с аспидами тысячи лет немногочисленные оставшиеся тогда в живых разработали способ частично управлять событийной реальностью, явились на Землю с желанием отомстить тем, кто погубил их расу. Сначала я хотел сотрудничать с ними, поскольку у нас был общий враг. Но, узнав их поближе, передумал. Это был народ, столь же, если не более, эгоистичный, чем аспиды. Они готовы были уничтожить даже планету со всеми населяющими ее живыми существами, лишь бы только отомстить своим обидчикам. Поэтому я даже помог аспидам, через подставных лиц сообщив им координаты основной базы гостей. А во время попытки аспидов ликвидировать ее, я сам, «под шумок», постарался уничтожить устройство, способное влиять на причинно-следственные связи. Полностью мне это сделать не удалось, но заглушить его я смог. В этом бою пришельцы погибли все, а аспиды понесли большие потери. Братство же Зрячих росло и крепло. Второй раз я попытался ускорить приближение окончательной победы людей во времена Великой Инквизиции. Но тогда я ошибся: человечество не смогло породить столько магов и воинов, чтобы их хватило для окончательного уничтожения или подчинения нелюдей. Хотя потрепали их всех тогда изрядно… И мне пришлось опять ждать. — Гасящий Облики вздохнул. — А теперь я выполнил свою задачу до конца и могу со спокойной совестью умереть. Оставшейся у меня энергии Алексею и Насте как раз хватит, чтобы сохранить контроль над Жерлом и вплести его энергии в сотворение Великих Заклинаний… Кажется, ждать осталось недолго. Ты чувствуешь?
Да, Иван чувствовал. Великие Заклинания были уже произнесены… Силу слов магов Братства дополнили воздействия, оказанные через современные средства массовых коммуникаций и орбитальные платформы с генераторами-излучателями микролептонно-торсионных полей. Дрогнули, видоизменяясь, эгрегоры, увлекли за собой всю ноосферу планеты, и вместе с ней изменились геномы всех без исключения живущих на планете Земля разумных рас и видов. А все тончайшие физические процессы, лежавшие в основе магии, стали невозможны. Магии в этом мире больше не было!
Иван изменился и сам. Он больше не питал ненависти ни к кому на свете. Бывшие враги… Пусть уцелевшие в других Гнездах аспиды будут счастливы. Ядовитые зубы вырваны у всех, не будет больше ни тайн, ни обманов, ни даже мелкой зависти. Никто не станет больше силой и хитростью отнимать у других плоды их труда, лгать и подличать. Не будет больше войн и преступлений! Воронин сморгнул навернувшиеся на глаза слезы и посмотрел в лицо Гасящего Образы. Но великий воин давно погибшей расы, последний ее боец, был уже мертв.
Иван повернул голову, встретился глазами с Настей. Губы девушки зашевелились, и он прочел: «Это уже навсегда! Мы победили». В этот же миг Иван осознал, что и он должен до конца исполнить свой долг. И завершить Армагеддон! Палец, движимый не его, а гораздо более Великой Волей, нажал на кнопку дистанционного активатора ядерных зарядов и «импульсников».
Вспыхнул яркий свет, и последний Источник магической энергии на планете Земля прекратил свое существование. А вместе с ним закончилась и тянувшаяся на Земле уже более тридцати тысяч лет Эпоха Владычества Силы, Злобы и Хитрости. И началась Эпоха Торжества Разума и Восстановления Божественных Принципов Жизни.
Началась, чтобы не кончиться уже никогда.
Аминь!
ЭПИЛОГ-3
Специальное приложение
Глава 1
— Хорошо-то как! — в который уже раз выразил общее мнение Виелкуна, высокий худой карел и неожиданно громко ухнул, словно филин.
— Ведем себя, как дураки! — махнула на него зонтиком Алферьева. — А воздух-то! Воздух здесь какой! Дышите глубже!
— Воздух — о да! — Славкович приостановился и зафыркал. — Да! Воздух!
— Прекрати! — Алферьева отвернулась. — Это у вас нервное, мужики.
— А у тебя?
— А у меня — и подавно!
Они приехали впятером на одной машине, которую оставили за околицей. Служба внешней охраны незримо присутствовала повсюду, и любой хмурый дед, пробегающий по участку к сортиру и неодобрительно косившийся на «туристов», также вполне мог оказаться ее сотрудником. Однако иллюзия полной свободы была так сильна, что хотелось не то чтобы говорить о пустяках, а просто болтать глупости. И это хорошо, потому что ни о чем другом болтать на улице этим людям было нельзя, даже здесь.
Вспомнив об этом, Алферьева внутренне заставила себя собраться. Что-то они в самом деле разошлись…
— А верно ли, Татьяна, что славянский народ из этих мест пошел? — спросил ее Ордонго.
— Я думаю, что отсюда. Есть некоторые основания для такого предположения, — сказала Алферьева и опять шумно вдохнула наполненный свободой воздух. — В любом случае точно известно, что ни татары, ни угро-финны здесь не жили.
— Напрасно! — тут же сообщил Виелкуна и первым засмеялся.
— А я, значит, на родину приехал! — поддержал его Славкович. — Всю жизнь думал, что серб, а оказывается… Тоть… Тотьмович?
— Наверное, да, — наморщила лоб Алферьева. — Странно, ведь ни разу не задумалась, как жителей-то называть… Ладно, будем тотьмовичи. Хватит хохотать, Дражен. Сколько тебе лет?
— Пятьдесят шесть, — опечалился Славкович, но тут же приосанился. — Я еще очень крепкий! Очень!
И, сохраняя осанку, сербский иерарх сделал резкий рывок, словно спринтер на старте. Глядя ему вслед, Татьяна думала: «Конечно, тут особенное место! Поэтому и мне в сорок два тоже хочется скакать под дождем, как девчонке. А дело все в том, что этот воздух и эта земля никогда не знали магии. Того самого волшебства, о котором мечтают обычные люди, ожидая каких-то сказочных чудес, счастья…» Алферьева о магии знала достаточно, чтобы больше всего желать одного: до конца дней жить в Тотьме, где ее, магии, просто не может быть. Лишь несколько мест на всю планету свободны от любых диапазонов Спектра магической Силы. И как же здорово, что одно из них находится здесь, при современных средствах передвижения, можно сказать, недалеко от Москвы. Здорово также, что Служба внешней охраны сочла возможным разрешить им пятерым добраться сюда вот так, в последней модели «УАЗа» с удочками и рюкзаками в багажнике, а не каким-то иным, более экзотическим и секретным, способом.
— А рыба есть здесь? Речка чистая? — с некоторым сомнением спросил Цибиков, прибывший на встречу из Бурятии. Алферьева даже испугалась: неужели шаман мысли читать умеет?
— Чистая, — уверенно кивнула Татьяна и с некоторым сомнением добавила: — Думаю, рыба есть… Только лучше у Иллариона спроси.
— Спрошу, — быстро согласился Цибиков и улыбнулся, спрятав в складках век хитрющие глазки: — Хорошо… Однако!
— Однако хорошо! — тут же откликнулся Ордонго.
Так они и продолжали неспешно идти по улице — пятеро членов Братства Зрячих, или же Братства Чистящих, или же Великого Братства Людей. У той организации, к которой они все имели честь принадлежать, было много названий на самых разных языках. Чем больше названий, тем лучше — если какая-то информация и просочится за пределы узкого круга, то между собой отдельные ее кусочки врагам сложить будет нелегко.
Приезжие дошли до большого, хотя и не производившего впечатление богатого, дома. Алферьева, продолжая разыгрывать для глаз возможных наблюдателей экскурсовода, быстро забормотала, показывая руками то на бревенчатые стены, то куда-то вдаль.
— Почти все наверное уже собрались, поэтому если никто не проголодался, то мы могли бы сразу пройти в Зал Совещаний.
— Потерпим, — выразил общее мнение Славкович и поправил на плече рюкзак. Потом как бы невзначай прикрыл губы ладонью: — Я тут кое-что привез…
— Я думаю, что все привезли, — буркнул Цибиков.
— А как же, — ответил Славкович. И тут же спросил у Алферьевой — Хотя, может, это и лишнее? Ведь ваша аппаратура уже установлена?
— Конечно, — кивнула Алферьева. — Однако кашу маслом не испортишь. Чем больше, тем лучше, но поговорим об этом внутри. Здесь у нас, туристов, по плану — обед, потом отдых, у хозяина официальный договор с турфирмой. Это наш человек. Он сейчас уже открывает ход, но если вы хотите перекусить…
— Да хватит потчевать! — улыбнулся Виелкуна, но глаза его остались серьезными. — Идем, Таня.
Они вошли во двор, и навстречу гостям тут же отворилась дверь. Хозяин, рослый мужик с широченными крестьянскими ладонями, вырядился по случаю в старомодный серый костюм, при этом заправив брючины в обрезанные сапоги, а голову увенчав большой серой же кепкой.
— Добро пожаловать, гости дорогие! Хлеб-соль, как у нас принято говорить…
Алферьева, приближаясь, подмигнула ему, и мужик посторонился, сразу пропуская прибывших в дом. С каждым он обменялся крепким рукопожатием. Татьяна вошла последней, дождалась хозяина в сенях.
— Все в порядке, Николай?
— Что здесь сделается? — широко улыбнулся тот. — Кроме вас, чужих людей в деревне нет.
— А местные — не чужие? — вздохнула Алферьева. — Сегодня важный день, Коля, может быть, самый важный.
— Да уж понимаю! Такая толпа внизу собралась, у! Я уж подумываю: не обнести ли их хоть самогончиком? По стопке?
— Забудь!
Четверо ее спутником топтались в комнате, поглядывая то на откинутый люк в подпол, то на парня в спортивном костюме, что стоял перед ними. Парень, русоволосый, широкий в плечах, смотрел будто сквозь гостей, но отчего-то было ясно, что пускать их в подпол он не собирается.
— Здравствуй, Ванечка! Ты с Илларионом приехал? — Алферьева быстро подошла, и в парне что-то неуловимо изменилось. Он вмиг стал дружелюбным, приветливым, хотя ни одна мышца лица не дрогнула. — Все на месте?
— Здравствуйте, Татьяна Александровна. Все собрались по графику, ждут уже шесть минут.
— Вот и отлично. Тогда пойдем.
Иван, обменявшись быстрым взглядом с Николаем, сделал шаг и просто спрыгнул вниз. Спустя полсекунды там вспыхнул свет, тут же высунулся край простой, но крепкой лестницы. Первой спустилась Алферьева, потом ее спутники, после чего Николай закрыл люк и аккуратно расправил на нем половик. Кому-то это показалось бы смешным, но для него в конспирации мелочей не существовало.
Внизу оказался самый обыкновенный деревенский подпол, крепко пахло мышиным пометом и подгнившей прошлогодней картошкой. Свет давал обычный фонарик в руках Ивана, второй такой же он отдал Славковичу, и тот сразу понял, что его назначили замыкающим.
— Наверное, так… — серб вытянул руку чуть в сторону, стараясь светить под ноги выстроившимся в цепочку спутникам.
Иван не обратил на это внимание. Своим фонарем он от бедра светил назад, тоже под ноги гостям — чтобы уверенно идти по длинному ходу, открывшемуся в конце подпола, парню явно хватало слабого отсвета.
Впереди засиял яркий, светлый прямоугольник — это открыл дверь для приближающихся гостей молчаливый темноволосый человек. Они с Иваном обменялись кивками, после чего сопровождающий отступил в сторону, пропуская Алферьеву со спутниками. Темноволосый, внимательно оглядев каждого, тоже шагнул в темный ход, закрыв дверь с той стороны. Здесь, вблизи от зала, предназначенного для проведения Совещания, могли находиться только члены руководства Братства.
Эта организация, попеременно использующая разные названия, могла соперничать в древности с многими из нелюдских Сообществ. В Братстве состояли те немногие из людей, кто давно, со страшных времен, предшествовавших Великому Потопу, знал о существовании нечеловеческих рас. Само Братство существовало еще раньше, но тогда вся жизнь строилась по каким-то иным принципам. Что именно произошло тогда, перед катастрофой, едва не погубившей всех, было ли это глобальной войной или, быть может, чьей-то неосторожностью — люди не помнили. Об этом много спорили, благо знаний оказалось сохранено немало, и кое-что из арсенала Братства могло бы удивить даже «допотопных» аспидов.
Люди никогда не соглашались считать себя Младшими, ущербными. Однако приходилось признать: нелюди от рождения обладали способностями, которые в геноме людей хотя и присутствовали, но их активизация требовала огромных усилий и напряженного тренинга. Твари же, как нередко звали всех нелюдей члены Братства Зрячих, умели управлять такими типами энергий, о существовании которых люди могли только догадываться.
И хотя некоторые люди порой также рождались уже способными оперировать магическими энергиями, но доступные им уровни мощности воздействий чаще всего не позволяли им сравняться с нелюдями. Этот факт прежде всего и останавливал Братство от обнародования своих знаний — неподготовленный человек может поддаться искушению признать свою слабость и зависимость от воли более мудрых и сильных существ. А уж убеждать твари умели…
Сами нелюди никогда не стремились к «широкой известности». Их вполне устраивало скрытное сосуществование рядом с младшей расой, за которое той приходилось платить вполне реальную цену. Об этой страшной, цене, впрочем, большинство человечества ничего не знало, списывая исчезновения людей, разорения некоторых фирм и еще более странные события на зверей, бандитов, случайности или даже инопланетян. Не догадываясь, что рядом с ними не только в кино или книгах, а и на самом деле живут вампиры, оборотни, поглотители жизненной энергии и прочие нелюди, владеющие тем, что издревле принято называть магией. Однако многие в руководстве Братства считали, что связано такое положение вещей не только с «удовлетворенностью» нелюдей. Вполне возможно, что аспиды, как самые древние из Сообществ, знали о людях кое-что еще и просто не хотели рисковать, устанавливая прямое владычество. Их могло останавливать и то, что пару раз уже случалось: «овцы», совершенно неожиданно для нелюдей, превращались в грозных волкодавов. Твари хорошо запомнили эти уроки и не собирались больше допускать повторения чего-либо подобного.
— Они боялись, просто-напросто боялись, что в открытом бою мы сметем их с лица планеты, словно мусор! Конечно, цена будет огромна, но люди способны ее заплатить. Знаешь почему? Именно потому, что мы — люди. Мы смертны, и жизнь для нас никогда не будет иметь такой цены, как для, скажем, вампира. С тем, что рано или поздно все равно потеряешь, не так уж трудно расстаться во имя свободы от тайного контроля и презрительного превосходства.
— Боюсь, не все с тобой согласятся, уважаемый. — хмыкнул узбек и в поисках поддержки посмотрел на сидящего рядом индуса Чандрагупту. Тот сдержанно кивнул. — Знаешь ли, как бы ни была коротка жизнь, но каждый имеет на нее кое-какие свои планы. Неужели тебе совсем не жалко те миллиарды — миллиарды! — которые полягут в твоей войне? Еще хорошо, если не зря полягут…
— Теперь это все уже неважно, решение принято давно, но я с самого начала стоял за открытую войну. — Потомок викингов раздраженно подвигал челюстью. — И пусть кто-нибудь попробует сказать, что я пошел бы в последних рядах!
— Успокойся, — попросил его Сьюзерленд из Австралии, расслабленный и собранный одновременно. — Кстати, решение еще не принято. Иначе зачем мы сюда приехали?
В зале присутствовали представители Братства из самых различных уголков земного шара. Некоторые сидели молча, другие негромко перешептывались, но сторонний наблюдатель не понял бы ни слова, потому что и норвежец Товардсон, и иранец Зар-Адушт Ханиш говорили на языке Йели-Дние, одном из редчайших живых языков Земли, используемом жителями острова Россель архипелага Папуа—Новая Гвинея. Высшие иерархи Братства Зрячих осваивали этот язык в обязательном порядке, как для более точного выражения своих мыслей — он содержал множество необычных звуков и слов — так и для пущей секретности.
И это вовсе не было излишней предосторожностью. Крупные совещания проводились лишь в тех немногих местах планеты, где магия оказывалась бессильна. Окрестности Тотьмы обладали именно такими характеристиками. Свойства удивительных аномалий активно изучались общинами Братства, и это внесло существенный вклад в разработку теории, положенной в основу действий плана операции Великого Изменения. Так что здесь нелюди не могли воспользоваться своими сверхчеловеческими возможностями для проникновения в тайны Братства, хотя оставалась еще опасность вполне обыкновенного, технического подслушивания. Пусть нелюди не смогут ни телепортироваться в Зал, ни прикрыться заклинанием невидимости, но что помешает им использовать в качестве шпионов самых обычных людей, оснастив их соответствующей аппаратурой? Конечно, появление незнакомцев вблизи деревни не могло пройти незамеченным, но поскольку задуманный несколько лет назад план близился к реализации, следовало проявить повышенную бдительность.
Для защиты от средств технической разведки все присутствующие привезли с собой генераторы помех и прочие средства радиоэлектронной борьбы, разработанные в их странах. Алферьева, хоть и прекрасно знала, как много сделано ее группой для безопасности в Тотьме, не возражала: одновременное использование разных систем не только защитит от спутникового сканирования и прочих средств подслушивания, но и позволит предотвратить работу возможных «засладок» в привезенных всеми присутствующими своих собственных комплексах РЭБ. Ведь гарантии тою, что нелюди не пошли и по этому пути, никто дать не мог, как и полной гарантии отсутствия предателей в рядах Братства. Хотя после проведения ритуала Вассальной Клятвы, на который дали согласие все присутствующие, последнее уже не будет иметь значение.
— Нет. Но у меня есть дистанционный взрыватель, — ответил Иван, и достал из специального, находящегося в подмышке комбинезона кармана миниатюрное устройство.
— Мы сделаем это, — сказал Гасящий. — У нас еще есть пять минут. Они успеют.
— Они?.. — Иван оглянулся и понял, о ком говорил Гасящий Облики. Настя все так же обнимала голову Алексея, и, несмотря на то, что девушка забрала из мага почти всю энергию, он был еще жив. Видимо, любовь и впрямь имеет свойство умножать силы… Впрочем, обоим оставалось недолго.
— Пять минут, — как эхо повторил Воронин. — Мы рискуем…
— Нет! — Гасящий сел прямо в лужу крови на полу рядом с Иваном. — Теперь уже нет. Никто не придет, ни друзья, ни враги. И я помогу Насте. Отдам всю свою И энергию, которая осталась. Теперь можно: я жил не зря и мой народ отомщен.
Иван увидел, как Гасящего Облики словно окутало полупрозрачное серебристое облачко. Оно становилось все более отчетливым.
Гасящий Облики попытался подняться и не смог. И Видимо, последний удар аспида все-таки зацепил его сильнее, чем казалось по внешнему виду. Иван подхватил его, ощутив, как его словно ударило током. Опираясь на Воронина, Гасящий Облики подошел ко все так же сидящей рядом с Алексеем Насте, лег рядом с ней — и серебристое облако окутало их всех. Гасящий взглянул на таймер. Осталось три минуты двадцать секунд.
Иван увидел, как губы девушки чуть заметно шевелились. Даже на таком расстоянии, обессиленная, она чувствовала, как все маги Братства сейчас читают Великие Заклинания.
— Им хватает сил, в самый раз, — Гасящий Облики опять повернул голову к Ивану и взглянул тому прямо в глаза.
— Ты маг. И ты — не человек. Тот аспид узнал тебя, — сказал Иван.
— Да, Ваня.
— Но почему ты воевал за нас?..
— Я — последний из Первоживущих. У самых истоков этого мира, когда люди еще только осваивали огонь и первые орудия охоты, именно мы владели этой планетой. Мой народ не препятствовал развитию твоей расы, Иван. Мы даже скрытно помогали вам, рассчитывая, что со временем сможем жить рядом, сотрудничая друг с другом. А потом из неведомых далей то ли космоса, то ли пространств иных измерений пришли аспиды. Они — Кочевники, Пастухи. Только «пастбища» у них — миры, «трава» — населяющие их живые существа и энергия этих планет. А их «стадо» — все прочие нелюди, которые являются всего лишь направленными мутациями самих аспидов. Все вместе они — словно муравейник или рой, в котором есть особи разной специализации. Их было много, гораздо больше нас. Как маги и воины мой народ был сильнее аспидов, не говоря уж про остальных пришельцев. Но их было слишком много! Мы не хотели признавать их владычества, и аспиды полностью уничтожили мой народ. А я не смог явиться на последний, решающий бой, был ранен в стычке с разведкой аспидов, долго оставался без сознания и не сразу откликнулся на зов Старосты рода. За что и платил более тридцати тысяч лет… Я, конечно, в любой момент мог ринуться в сражение и погибнуть. Но такая моя смерть была бы напрасной, я решил жить. И ждать. Все мои надежды были связаны именно с вами, людьми.
Увидев, что Иван уже хочет задать вопрос, Гасящий Облики остановил его:
— Подожди. Мне трудно говорить. Моя жизненная энергия уходит к Насте. Дослушай. В ходе войны вся моя раса погибла, но смогла уничтожить почти всех пришельцев и разрушить большинство их энергетических центров. Кроме того, аспиды не сами создали переходы между мирами, а воспользовались технологией другой, также уничтоженной ими ранее расы, так и не сумев понять принципов ее действия. Во время войны мы смогли разрушить устройство создания переходов, аспиды со всем своим «стадом» оказались заперты на Земле. После войны с нами их осталось очень мало… И поэтому они не смогли и не стали уничтожать людей. Они решили править вами. Сначала делали это явно, стремясь при этом всячески ограничивать развитие вашей расы. Но человечество все равно росло и развивалось, во многом скрытно и незаметно для поработителей. Чему способствовал и я, создав несколько тайных обществ и передавая их членам знания моей расы. Аспиды о чем-то пронюхали, но ни поймать меня, ни даже доказать сам факт моего существования так и не смогли. А потом люди удивили и аспидов, и даже меня — у человечества стремительно проявились свойства, которых никто не ожидал. Тут аспидов подвела самонадеянность… Настал момент, когда созданные мною тайные общества раскрыли свои знания. Человечество восстало против своих правителей и сбросило владычество ненавистных нелюдей. Так родился миф о битве богов и титанов. Ну а мое скромное участие породило легенду о Прометее и сказание о Ное. Правда, к скале меня, слава Творцу, никто не приковывал. А вот зато Потоп был настоящий! Но аспиды и их свита опять погибли не все, ведь аспиды да и вообще все нелюди, — они связаны друг с другом, это долго объяснять… Но явно править людьми у них уже не хватало сил. Кроме того, они стали вас бояться, стесняясь в этом признаться даже себе. Но отказаться от власти они уже не могли, поскольку без людей просто не выжили бы на планете. Им нужны были рабы, которые при этом еще и не замечали бы, что пребывают в рабстве! Аспиды со своей свитой стали создавать систему тайного правления. Не знаю, чем бы дело кончилось, но во время Потопа уцелел и я. Я создал Братство Зрячих. Да, Ваня, его создал я. Создал и терпеливо ждал, когда человечество накопит наконец силы, достаточные для того, чтобы полностью и окончательно освободить нашу планету от захватчиков. Лишь дважды я пытался ускорить события… Первый раз, когда из глубин пространства пришли остатки расы, нашедшей когда-то способ перемещения, позволивший аспидам попасть на Землю. За прошедшие с момента их войны с аспидами тысячи лет немногочисленные оставшиеся тогда в живых разработали способ частично управлять событийной реальностью, явились на Землю с желанием отомстить тем, кто погубил их расу. Сначала я хотел сотрудничать с ними, поскольку у нас был общий враг. Но, узнав их поближе, передумал. Это был народ, столь же, если не более, эгоистичный, чем аспиды. Они готовы были уничтожить даже планету со всеми населяющими ее живыми существами, лишь бы только отомстить своим обидчикам. Поэтому я даже помог аспидам, через подставных лиц сообщив им координаты основной базы гостей. А во время попытки аспидов ликвидировать ее, я сам, «под шумок», постарался уничтожить устройство, способное влиять на причинно-следственные связи. Полностью мне это сделать не удалось, но заглушить его я смог. В этом бою пришельцы погибли все, а аспиды понесли большие потери. Братство же Зрячих росло и крепло. Второй раз я попытался ускорить приближение окончательной победы людей во времена Великой Инквизиции. Но тогда я ошибся: человечество не смогло породить столько магов и воинов, чтобы их хватило для окончательного уничтожения или подчинения нелюдей. Хотя потрепали их всех тогда изрядно… И мне пришлось опять ждать. — Гасящий Облики вздохнул. — А теперь я выполнил свою задачу до конца и могу со спокойной совестью умереть. Оставшейся у меня энергии Алексею и Насте как раз хватит, чтобы сохранить контроль над Жерлом и вплести его энергии в сотворение Великих Заклинаний… Кажется, ждать осталось недолго. Ты чувствуешь?
Да, Иван чувствовал. Великие Заклинания были уже произнесены… Силу слов магов Братства дополнили воздействия, оказанные через современные средства массовых коммуникаций и орбитальные платформы с генераторами-излучателями микролептонно-торсионных полей. Дрогнули, видоизменяясь, эгрегоры, увлекли за собой всю ноосферу планеты, и вместе с ней изменились геномы всех без исключения живущих на планете Земля разумных рас и видов. А все тончайшие физические процессы, лежавшие в основе магии, стали невозможны. Магии в этом мире больше не было!
Иван изменился и сам. Он больше не питал ненависти ни к кому на свете. Бывшие враги… Пусть уцелевшие в других Гнездах аспиды будут счастливы. Ядовитые зубы вырваны у всех, не будет больше ни тайн, ни обманов, ни даже мелкой зависти. Никто не станет больше силой и хитростью отнимать у других плоды их труда, лгать и подличать. Не будет больше войн и преступлений! Воронин сморгнул навернувшиеся на глаза слезы и посмотрел в лицо Гасящего Образы. Но великий воин давно погибшей расы, последний ее боец, был уже мертв.
Иван повернул голову, встретился глазами с Настей. Губы девушки зашевелились, и он прочел: «Это уже навсегда! Мы победили». В этот же миг Иван осознал, что и он должен до конца исполнить свой долг. И завершить Армагеддон! Палец, движимый не его, а гораздо более Великой Волей, нажал на кнопку дистанционного активатора ядерных зарядов и «импульсников».
Вспыхнул яркий свет, и последний Источник магической энергии на планете Земля прекратил свое существование. А вместе с ним закончилась и тянувшаяся на Земле уже более тридцати тысяч лет Эпоха Владычества Силы, Злобы и Хитрости. И началась Эпоха Торжества Разума и Восстановления Божественных Принципов Жизни.
Началась, чтобы не кончиться уже никогда.
Аминь!
ЭПИЛОГ-3
И МИНОВАЛА НАС ЧАША СИЯ…
А в двух световых годах от Солнца с экранов гиперпространственных локаторов разведывательной эскадры р'х'рунгов пропала планетная система, которую они должны были изучить на предмет последующего покорения Конклавом. Более того, координаты этой системы исчезли из всех информационных хранилищ эскадры и из памяти самих р'х'рунгов. Эта планетная система ушла в другую Реальность, в которую агрессивным цивилизациям вроде тех, которые входили в Конклав, путь был заказан.
Специальное приложение
Глава 1
УВЕРТЮРА ДЛЯ СИМФОНИИ БОЯ
(Реконструкция. За три с половиной месяца до Момента Великого Изменения. Заброшенная деревушка недалеко от города Тотьма, Вологодская область. Россия)
1
С самого утра зарядил мелкий, противный дождик. Тропинки очень быстро покрылись тонким слоем жидкой грязи, на которой так и норовили разъехаться ноги. Но нескольких идущих по улице небольшой деревеньки людей это, кажется, всего лишь забавляло.— Хорошо-то как! — в который уже раз выразил общее мнение Виелкуна, высокий худой карел и неожиданно громко ухнул, словно филин.
— Ведем себя, как дураки! — махнула на него зонтиком Алферьева. — А воздух-то! Воздух здесь какой! Дышите глубже!
— Воздух — о да! — Славкович приостановился и зафыркал. — Да! Воздух!
— Прекрати! — Алферьева отвернулась. — Это у вас нервное, мужики.
— А у тебя?
— А у меня — и подавно!
Они приехали впятером на одной машине, которую оставили за околицей. Служба внешней охраны незримо присутствовала повсюду, и любой хмурый дед, пробегающий по участку к сортиру и неодобрительно косившийся на «туристов», также вполне мог оказаться ее сотрудником. Однако иллюзия полной свободы была так сильна, что хотелось не то чтобы говорить о пустяках, а просто болтать глупости. И это хорошо, потому что ни о чем другом болтать на улице этим людям было нельзя, даже здесь.
Вспомнив об этом, Алферьева внутренне заставила себя собраться. Что-то они в самом деле разошлись…
— А верно ли, Татьяна, что славянский народ из этих мест пошел? — спросил ее Ордонго.
— Я думаю, что отсюда. Есть некоторые основания для такого предположения, — сказала Алферьева и опять шумно вдохнула наполненный свободой воздух. — В любом случае точно известно, что ни татары, ни угро-финны здесь не жили.
— Напрасно! — тут же сообщил Виелкуна и первым засмеялся.
— А я, значит, на родину приехал! — поддержал его Славкович. — Всю жизнь думал, что серб, а оказывается… Тоть… Тотьмович?
— Наверное, да, — наморщила лоб Алферьева. — Странно, ведь ни разу не задумалась, как жителей-то называть… Ладно, будем тотьмовичи. Хватит хохотать, Дражен. Сколько тебе лет?
— Пятьдесят шесть, — опечалился Славкович, но тут же приосанился. — Я еще очень крепкий! Очень!
И, сохраняя осанку, сербский иерарх сделал резкий рывок, словно спринтер на старте. Глядя ему вслед, Татьяна думала: «Конечно, тут особенное место! Поэтому и мне в сорок два тоже хочется скакать под дождем, как девчонке. А дело все в том, что этот воздух и эта земля никогда не знали магии. Того самого волшебства, о котором мечтают обычные люди, ожидая каких-то сказочных чудес, счастья…» Алферьева о магии знала достаточно, чтобы больше всего желать одного: до конца дней жить в Тотьме, где ее, магии, просто не может быть. Лишь несколько мест на всю планету свободны от любых диапазонов Спектра магической Силы. И как же здорово, что одно из них находится здесь, при современных средствах передвижения, можно сказать, недалеко от Москвы. Здорово также, что Служба внешней охраны сочла возможным разрешить им пятерым добраться сюда вот так, в последней модели «УАЗа» с удочками и рюкзаками в багажнике, а не каким-то иным, более экзотическим и секретным, способом.
— А рыба есть здесь? Речка чистая? — с некоторым сомнением спросил Цибиков, прибывший на встречу из Бурятии. Алферьева даже испугалась: неужели шаман мысли читать умеет?
— Чистая, — уверенно кивнула Татьяна и с некоторым сомнением добавила: — Думаю, рыба есть… Только лучше у Иллариона спроси.
— Спрошу, — быстро согласился Цибиков и улыбнулся, спрятав в складках век хитрющие глазки: — Хорошо… Однако!
— Однако хорошо! — тут же откликнулся Ордонго.
Так они и продолжали неспешно идти по улице — пятеро членов Братства Зрячих, или же Братства Чистящих, или же Великого Братства Людей. У той организации, к которой они все имели честь принадлежать, было много названий на самых разных языках. Чем больше названий, тем лучше — если какая-то информация и просочится за пределы узкого круга, то между собой отдельные ее кусочки врагам сложить будет нелегко.
Приезжие дошли до большого, хотя и не производившего впечатление богатого, дома. Алферьева, продолжая разыгрывать для глаз возможных наблюдателей экскурсовода, быстро забормотала, показывая руками то на бревенчатые стены, то куда-то вдаль.
— Почти все наверное уже собрались, поэтому если никто не проголодался, то мы могли бы сразу пройти в Зал Совещаний.
— Потерпим, — выразил общее мнение Славкович и поправил на плече рюкзак. Потом как бы невзначай прикрыл губы ладонью: — Я тут кое-что привез…
— Я думаю, что все привезли, — буркнул Цибиков.
— А как же, — ответил Славкович. И тут же спросил у Алферьевой — Хотя, может, это и лишнее? Ведь ваша аппаратура уже установлена?
— Конечно, — кивнула Алферьева. — Однако кашу маслом не испортишь. Чем больше, тем лучше, но поговорим об этом внутри. Здесь у нас, туристов, по плану — обед, потом отдых, у хозяина официальный договор с турфирмой. Это наш человек. Он сейчас уже открывает ход, но если вы хотите перекусить…
— Да хватит потчевать! — улыбнулся Виелкуна, но глаза его остались серьезными. — Идем, Таня.
Они вошли во двор, и навстречу гостям тут же отворилась дверь. Хозяин, рослый мужик с широченными крестьянскими ладонями, вырядился по случаю в старомодный серый костюм, при этом заправив брючины в обрезанные сапоги, а голову увенчав большой серой же кепкой.
— Добро пожаловать, гости дорогие! Хлеб-соль, как у нас принято говорить…
Алферьева, приближаясь, подмигнула ему, и мужик посторонился, сразу пропуская прибывших в дом. С каждым он обменялся крепким рукопожатием. Татьяна вошла последней, дождалась хозяина в сенях.
— Все в порядке, Николай?
— Что здесь сделается? — широко улыбнулся тот. — Кроме вас, чужих людей в деревне нет.
— А местные — не чужие? — вздохнула Алферьева. — Сегодня важный день, Коля, может быть, самый важный.
— Да уж понимаю! Такая толпа внизу собралась, у! Я уж подумываю: не обнести ли их хоть самогончиком? По стопке?
— Забудь!
Четверо ее спутником топтались в комнате, поглядывая то на откинутый люк в подпол, то на парня в спортивном костюме, что стоял перед ними. Парень, русоволосый, широкий в плечах, смотрел будто сквозь гостей, но отчего-то было ясно, что пускать их в подпол он не собирается.
— Здравствуй, Ванечка! Ты с Илларионом приехал? — Алферьева быстро подошла, и в парне что-то неуловимо изменилось. Он вмиг стал дружелюбным, приветливым, хотя ни одна мышца лица не дрогнула. — Все на месте?
— Здравствуйте, Татьяна Александровна. Все собрались по графику, ждут уже шесть минут.
— Вот и отлично. Тогда пойдем.
Иван, обменявшись быстрым взглядом с Николаем, сделал шаг и просто спрыгнул вниз. Спустя полсекунды там вспыхнул свет, тут же высунулся край простой, но крепкой лестницы. Первой спустилась Алферьева, потом ее спутники, после чего Николай закрыл люк и аккуратно расправил на нем половик. Кому-то это показалось бы смешным, но для него в конспирации мелочей не существовало.
Внизу оказался самый обыкновенный деревенский подпол, крепко пахло мышиным пометом и подгнившей прошлогодней картошкой. Свет давал обычный фонарик в руках Ивана, второй такой же он отдал Славковичу, и тот сразу понял, что его назначили замыкающим.
— Наверное, так… — серб вытянул руку чуть в сторону, стараясь светить под ноги выстроившимся в цепочку спутникам.
Иван не обратил на это внимание. Своим фонарем он от бедра светил назад, тоже под ноги гостям — чтобы уверенно идти по длинному ходу, открывшемуся в конце подпола, парню явно хватало слабого отсвета.
Впереди засиял яркий, светлый прямоугольник — это открыл дверь для приближающихся гостей молчаливый темноволосый человек. Они с Иваном обменялись кивками, после чего сопровождающий отступил в сторону, пропуская Алферьеву со спутниками. Темноволосый, внимательно оглядев каждого, тоже шагнул в темный ход, закрыв дверь с той стороны. Здесь, вблизи от зала, предназначенного для проведения Совещания, могли находиться только члены руководства Братства.
Эта организация, попеременно использующая разные названия, могла соперничать в древности с многими из нелюдских Сообществ. В Братстве состояли те немногие из людей, кто давно, со страшных времен, предшествовавших Великому Потопу, знал о существовании нечеловеческих рас. Само Братство существовало еще раньше, но тогда вся жизнь строилась по каким-то иным принципам. Что именно произошло тогда, перед катастрофой, едва не погубившей всех, было ли это глобальной войной или, быть может, чьей-то неосторожностью — люди не помнили. Об этом много спорили, благо знаний оказалось сохранено немало, и кое-что из арсенала Братства могло бы удивить даже «допотопных» аспидов.
Люди никогда не соглашались считать себя Младшими, ущербными. Однако приходилось признать: нелюди от рождения обладали способностями, которые в геноме людей хотя и присутствовали, но их активизация требовала огромных усилий и напряженного тренинга. Твари же, как нередко звали всех нелюдей члены Братства Зрячих, умели управлять такими типами энергий, о существовании которых люди могли только догадываться.
И хотя некоторые люди порой также рождались уже способными оперировать магическими энергиями, но доступные им уровни мощности воздействий чаще всего не позволяли им сравняться с нелюдями. Этот факт прежде всего и останавливал Братство от обнародования своих знаний — неподготовленный человек может поддаться искушению признать свою слабость и зависимость от воли более мудрых и сильных существ. А уж убеждать твари умели…
Сами нелюди никогда не стремились к «широкой известности». Их вполне устраивало скрытное сосуществование рядом с младшей расой, за которое той приходилось платить вполне реальную цену. Об этой страшной, цене, впрочем, большинство человечества ничего не знало, списывая исчезновения людей, разорения некоторых фирм и еще более странные события на зверей, бандитов, случайности или даже инопланетян. Не догадываясь, что рядом с ними не только в кино или книгах, а и на самом деле живут вампиры, оборотни, поглотители жизненной энергии и прочие нелюди, владеющие тем, что издревле принято называть магией. Однако многие в руководстве Братства считали, что связано такое положение вещей не только с «удовлетворенностью» нелюдей. Вполне возможно, что аспиды, как самые древние из Сообществ, знали о людях кое-что еще и просто не хотели рисковать, устанавливая прямое владычество. Их могло останавливать и то, что пару раз уже случалось: «овцы», совершенно неожиданно для нелюдей, превращались в грозных волкодавов. Твари хорошо запомнили эти уроки и не собирались больше допускать повторения чего-либо подобного.
2
Разговор в подземном зале шел именно о страхах нелюдей. Один из прибывших под Тотьму представителей Западной Европы, норвежец Товардсон, сердито ворчал, обращаясь к Сарайбеку из Узбекистана:— Они боялись, просто-напросто боялись, что в открытом бою мы сметем их с лица планеты, словно мусор! Конечно, цена будет огромна, но люди способны ее заплатить. Знаешь почему? Именно потому, что мы — люди. Мы смертны, и жизнь для нас никогда не будет иметь такой цены, как для, скажем, вампира. С тем, что рано или поздно все равно потеряешь, не так уж трудно расстаться во имя свободы от тайного контроля и презрительного превосходства.
— Боюсь, не все с тобой согласятся, уважаемый. — хмыкнул узбек и в поисках поддержки посмотрел на сидящего рядом индуса Чандрагупту. Тот сдержанно кивнул. — Знаешь ли, как бы ни была коротка жизнь, но каждый имеет на нее кое-какие свои планы. Неужели тебе совсем не жалко те миллиарды — миллиарды! — которые полягут в твоей войне? Еще хорошо, если не зря полягут…
— Теперь это все уже неважно, решение принято давно, но я с самого начала стоял за открытую войну. — Потомок викингов раздраженно подвигал челюстью. — И пусть кто-нибудь попробует сказать, что я пошел бы в последних рядах!
— Успокойся, — попросил его Сьюзерленд из Австралии, расслабленный и собранный одновременно. — Кстати, решение еще не принято. Иначе зачем мы сюда приехали?
В зале присутствовали представители Братства из самых различных уголков земного шара. Некоторые сидели молча, другие негромко перешептывались, но сторонний наблюдатель не понял бы ни слова, потому что и норвежец Товардсон, и иранец Зар-Адушт Ханиш говорили на языке Йели-Дние, одном из редчайших живых языков Земли, используемом жителями острова Россель архипелага Папуа—Новая Гвинея. Высшие иерархи Братства Зрячих осваивали этот язык в обязательном порядке, как для более точного выражения своих мыслей — он содержал множество необычных звуков и слов — так и для пущей секретности.
И это вовсе не было излишней предосторожностью. Крупные совещания проводились лишь в тех немногих местах планеты, где магия оказывалась бессильна. Окрестности Тотьмы обладали именно такими характеристиками. Свойства удивительных аномалий активно изучались общинами Братства, и это внесло существенный вклад в разработку теории, положенной в основу действий плана операции Великого Изменения. Так что здесь нелюди не могли воспользоваться своими сверхчеловеческими возможностями для проникновения в тайны Братства, хотя оставалась еще опасность вполне обыкновенного, технического подслушивания. Пусть нелюди не смогут ни телепортироваться в Зал, ни прикрыться заклинанием невидимости, но что помешает им использовать в качестве шпионов самых обычных людей, оснастив их соответствующей аппаратурой? Конечно, появление незнакомцев вблизи деревни не могло пройти незамеченным, но поскольку задуманный несколько лет назад план близился к реализации, следовало проявить повышенную бдительность.
Для защиты от средств технической разведки все присутствующие привезли с собой генераторы помех и прочие средства радиоэлектронной борьбы, разработанные в их странах. Алферьева, хоть и прекрасно знала, как много сделано ее группой для безопасности в Тотьме, не возражала: одновременное использование разных систем не только защитит от спутникового сканирования и прочих средств подслушивания, но и позволит предотвратить работу возможных «засладок» в привезенных всеми присутствующими своих собственных комплексах РЭБ. Ведь гарантии тою, что нелюди не пошли и по этому пути, никто дать не мог, как и полной гарантии отсутствия предателей в рядах Братства. Хотя после проведения ритуала Вассальной Клятвы, на который дали согласие все присутствующие, последнее уже не будет иметь значение.