Страница:
В научной психологии в настоящее время существуют четыре направления: психоанализ З. Фрейда, бихевиоризм, гуманистическое и трансперсональное направления. Идеологию психоанализа мы не обсуждаем. Программу бихевиаризма провозгласил Джон Уотсон (1878–1958), который считал, что изучать нужно не сознание, а поведение. В основе бихевиоризма лежит теория условных рефлексов Ивана Павлова (1849–1936) и Берреса. Скиннера (1904–1990). Первый изучал условные рефлексы на собаках, а второй – на птицах. Бихевиористы полагают, что индивидуальность, ее эмоции, интеллект – это не более чем сумма поведенческих моделей, а самосознание – фиктивная условность. Скиннер считает, что при анализе поведения «личность» не имеет значения, она не является автором или инициатором поступков. Несмотря на то, что бихевиоризм, под градом критики, повсеместно уступает свои рубежи гуманистической психологии, он продолжает определять методологию современного образовательного процесса. Педагогический процесс рассчитан на лидерство педагога, манипулирование учениками, усредненные подходы, метод «кнута и пряника». В педагогике не предусмотрено никакого анализа личностных, творческих способностей обучаемых, единственным стимулом развития признано соревнование.
Гуманистическая психология, возникшая более 50 лет назад, главным в человеке видит его личность. Абрахаму Маслоу принадлежит авторство в формировании многих положений гуманистической психологии, в том числе положение об иерархии потребностей человека.
На вершине этой пирамиды находится потребность в самореализации, то есть потребность полного использования талантов и возможностей. Люди, способные к самореализации, обладают спонтанностью и независимым характером, они демократичны, им присущ творческий подход к жизни. А. Маслоу подчеркивал: «Человек не способен к правильному выбору, пока не научится в каждый момент жизни слушать самого себя».
Многие направления гуманистической психологии, в том числе, гештальтпсихология активно развиваются по всему миру. На словах, гуманизм широко признается в российской системе образования. Но фактически мало, что делается, чтобы методология образования учитывала потребности личности, а главное, индивидуальность обучаемых. Ведь гуманистическая психология видит высшее предназначение человека в том, чтобы быть единичной личностью, познать и реализовать свою индивидуальность: «Существование всегда единично, абстрактное не существует». Согласно гуманистической психологии, истинное этическое воззрение на жизнь требует от человека не внешнего, а внутреннего долга, долга к самому себе, своей душе, которую он должен не погубить, но обрести.
Абрахам Маслоу, Энтони Сутич, Олдос Хаксли и другие психологи стояли у истоков следующего направления в психологии – трансперсональной психологии. В 1967 году А. Маслоу говорил о том, что этот термин означает выход за пределы индивидуального, за границы личности, в нечто более широкое и высокое, чем индивидуальная личность. Трансперсональная психология является основой работ Станислава Грофа, который стал резидентом института Исален. Этот термин признан лучшим для психологии, которая занимается развитием человечества.
Кен Уилбер, развивая идеи трансперсональной психологии, предлагает новую карту человеческого сознания, в рамках которой достижима полная реализация человеческого потенциала, психическое и физическое здоровье. В основе этих представлений лежит идея гармоничного целого. Сознание единства всего присуще сознанию ребенка. Достижение целостности человека и вселенной является целью многих древних учений.
Кен Уилбер доказывает, что сознание единства представляет собой естественное состояние всех живых существ, но человек постепенно все более ограничивает свой мир, устанавливая границы. Первая граница возникает между человеком и окружающей средой, затем человек отождествляет себя с умом или «эго», отделяя себя от тела. Когда в сознании человека возникают какие-то негативные желания и страх их порицания, то они опускаются в подсознание. Из характеристик, одобряемых обществом или самим человеком, формируется набор масок, которые человек демонстрирует социуму, семье и происходит разделение «маски» и «тени».
Кен Уилбер рассматривает пять уровней самоотождествления, которые считает базовыми аспектами человеческого сознания, располагает их в виде спектра: маска и тень; уровень эго; человек и окружающая среда; надличностные уровни; космическое единство.
Современная нейрофизиология также знает о мозге и мышлении многое, что не укладывается в рационалистическое мировоззрение. Полом Маклином установлены три, во многом самостоятельные, структуры мозга. Самый древний – это продолговатый мозг, который венчает позвоночник и спинной мозг. В литературе он известен как комплекс рептилий или примитивный мозг. Комплекс рептилий, несмотря на то, что в процессе эволюции он адаптировался к новым условиям, в целом, и сегодня он выполняет аналогичные древним функции. С мозгом рептилий связывают управление и регулирование таких моторных функций тела, как кровообращение, дыхание, движение мышц. Кроме того, комплекс рептилий располагает собственной памятью, в которой сохраняется весь опыт эволюции. Многие образы сновидений, воображения поднимаются в сознания именно из бессознательного рептильного мозга. Контроль автоматизма биохимии и физиологии тела также осуществляется через подсознание рептильного мозга. В целом, можно сказать, что в рептильном мозге локализованы функции, необходимые для выживания. В ситуациях, угрожающих жизни, других стрессовых ситуациях рептильный мозг способен отключать функции неокортекса. Это последнее обстоятельство особенно важно для организации процесса обучения, которое не может быть эффективным в состоянии стресса, приобретенные в процессе эволюции. Кора и большие полушария мозга, отвечающие за интеллектуальную деятельность, наиболее эффективны в состоянии полной сосредоточенности и уверенности в благополучии. К сожалению, практикуемая организация учебного процесса не всегда удовлетворяет этим условиям.
Выше примитивного мозга расположена лимбическая система, которая присутствует у млекопитающих, она ответственна за проявление эмоций, их связь с двигательной системой, обработку сигналов от органов чувств и долговременную память.
В 1950–1960-х годах ХХ века Роджер Сперри и Роберт Орнштейн обнаружили разные функции у правого и левого полушария головного мозга. Левое полушарие чаще всего определяют как академическое, интеллектуальное, деловое, а правое как творческое, интуитивное. Дальнейшие исследования показали, что сила или слабость лево– или правополушарного типа мышления является скорее следствием воспитания и привычки, чем врожденным свойством. Асимметрия мышления поддается исправлению. Тренировка «слабого» полушария неизменно повышает возможности обоих полушарий.
Роджер Сперри показал, что мозг работает не по принципу сложения, а по принципу умножения, синергизма. Мышление образами способно развивать мозг безгранично. Но мозг может попадать в «водоворот синергетического саморазрушения», если используется неверная формула. Очевидно, что необходимо изучать и корректировать формулы системы образования, поскольку существующие формулы не срабатывают. Известный психолог Карл Роджерс говорит: «Настоящее обучение соединяет в себе логику и интуицию, интеллект и чувства, абстракцию и опыт, идею и мысль». Очевидно, что над этой формулой еще предстоит много работать в системе образования.
Методики современного образования нацелены на развитие математического и речевого интеллекта. Математический интеллект проявляется в стремлении к выстраиванию закономерностей, категорий, систем, логическую упорядоченность. А речевой интеллект проявляется в любви к чтению, языкам, литературе, умении выражаться устно и излагать письменно свои мысли. Между тем, психолог Говард Гарднер выдвинул идею девяти интеллектов, а Билл Лукас дополнил перечень десятым, духовным интеллектом. По Гарднеру, существуют речевой, математический, пространственный, двигательный, музыкальный, эмоциональный, социальный, экологический, практический интеллекты. Признавая то, что каждый человек обладает различными видами интеллекта, естественной гениальностью легко сделать следующий шаг и предположить, что творчество являет собой полное раскрытие потенциала каждого человека. Большинство людей могут развивать и совершенствовать все виды интеллекта.
Проблемы специализации науки и образования
Новая парадигма науки и образования
Гуманистическая психология, возникшая более 50 лет назад, главным в человеке видит его личность. Абрахаму Маслоу принадлежит авторство в формировании многих положений гуманистической психологии, в том числе положение об иерархии потребностей человека.
На вершине этой пирамиды находится потребность в самореализации, то есть потребность полного использования талантов и возможностей. Люди, способные к самореализации, обладают спонтанностью и независимым характером, они демократичны, им присущ творческий подход к жизни. А. Маслоу подчеркивал: «Человек не способен к правильному выбору, пока не научится в каждый момент жизни слушать самого себя».
Многие направления гуманистической психологии, в том числе, гештальтпсихология активно развиваются по всему миру. На словах, гуманизм широко признается в российской системе образования. Но фактически мало, что делается, чтобы методология образования учитывала потребности личности, а главное, индивидуальность обучаемых. Ведь гуманистическая психология видит высшее предназначение человека в том, чтобы быть единичной личностью, познать и реализовать свою индивидуальность: «Существование всегда единично, абстрактное не существует». Согласно гуманистической психологии, истинное этическое воззрение на жизнь требует от человека не внешнего, а внутреннего долга, долга к самому себе, своей душе, которую он должен не погубить, но обрести.
Абрахам Маслоу, Энтони Сутич, Олдос Хаксли и другие психологи стояли у истоков следующего направления в психологии – трансперсональной психологии. В 1967 году А. Маслоу говорил о том, что этот термин означает выход за пределы индивидуального, за границы личности, в нечто более широкое и высокое, чем индивидуальная личность. Трансперсональная психология является основой работ Станислава Грофа, который стал резидентом института Исален. Этот термин признан лучшим для психологии, которая занимается развитием человечества.
Кен Уилбер, развивая идеи трансперсональной психологии, предлагает новую карту человеческого сознания, в рамках которой достижима полная реализация человеческого потенциала, психическое и физическое здоровье. В основе этих представлений лежит идея гармоничного целого. Сознание единства всего присуще сознанию ребенка. Достижение целостности человека и вселенной является целью многих древних учений.
Кен Уилбер доказывает, что сознание единства представляет собой естественное состояние всех живых существ, но человек постепенно все более ограничивает свой мир, устанавливая границы. Первая граница возникает между человеком и окружающей средой, затем человек отождествляет себя с умом или «эго», отделяя себя от тела. Когда в сознании человека возникают какие-то негативные желания и страх их порицания, то они опускаются в подсознание. Из характеристик, одобряемых обществом или самим человеком, формируется набор масок, которые человек демонстрирует социуму, семье и происходит разделение «маски» и «тени».
Кен Уилбер рассматривает пять уровней самоотождествления, которые считает базовыми аспектами человеческого сознания, располагает их в виде спектра: маска и тень; уровень эго; человек и окружающая среда; надличностные уровни; космическое единство.
Современная нейрофизиология также знает о мозге и мышлении многое, что не укладывается в рационалистическое мировоззрение. Полом Маклином установлены три, во многом самостоятельные, структуры мозга. Самый древний – это продолговатый мозг, который венчает позвоночник и спинной мозг. В литературе он известен как комплекс рептилий или примитивный мозг. Комплекс рептилий, несмотря на то, что в процессе эволюции он адаптировался к новым условиям, в целом, и сегодня он выполняет аналогичные древним функции. С мозгом рептилий связывают управление и регулирование таких моторных функций тела, как кровообращение, дыхание, движение мышц. Кроме того, комплекс рептилий располагает собственной памятью, в которой сохраняется весь опыт эволюции. Многие образы сновидений, воображения поднимаются в сознания именно из бессознательного рептильного мозга. Контроль автоматизма биохимии и физиологии тела также осуществляется через подсознание рептильного мозга. В целом, можно сказать, что в рептильном мозге локализованы функции, необходимые для выживания. В ситуациях, угрожающих жизни, других стрессовых ситуациях рептильный мозг способен отключать функции неокортекса. Это последнее обстоятельство особенно важно для организации процесса обучения, которое не может быть эффективным в состоянии стресса, приобретенные в процессе эволюции. Кора и большие полушария мозга, отвечающие за интеллектуальную деятельность, наиболее эффективны в состоянии полной сосредоточенности и уверенности в благополучии. К сожалению, практикуемая организация учебного процесса не всегда удовлетворяет этим условиям.
Выше примитивного мозга расположена лимбическая система, которая присутствует у млекопитающих, она ответственна за проявление эмоций, их связь с двигательной системой, обработку сигналов от органов чувств и долговременную память.
В 1950–1960-х годах ХХ века Роджер Сперри и Роберт Орнштейн обнаружили разные функции у правого и левого полушария головного мозга. Левое полушарие чаще всего определяют как академическое, интеллектуальное, деловое, а правое как творческое, интуитивное. Дальнейшие исследования показали, что сила или слабость лево– или правополушарного типа мышления является скорее следствием воспитания и привычки, чем врожденным свойством. Асимметрия мышления поддается исправлению. Тренировка «слабого» полушария неизменно повышает возможности обоих полушарий.
Роджер Сперри показал, что мозг работает не по принципу сложения, а по принципу умножения, синергизма. Мышление образами способно развивать мозг безгранично. Но мозг может попадать в «водоворот синергетического саморазрушения», если используется неверная формула. Очевидно, что необходимо изучать и корректировать формулы системы образования, поскольку существующие формулы не срабатывают. Известный психолог Карл Роджерс говорит: «Настоящее обучение соединяет в себе логику и интуицию, интеллект и чувства, абстракцию и опыт, идею и мысль». Очевидно, что над этой формулой еще предстоит много работать в системе образования.
Методики современного образования нацелены на развитие математического и речевого интеллекта. Математический интеллект проявляется в стремлении к выстраиванию закономерностей, категорий, систем, логическую упорядоченность. А речевой интеллект проявляется в любви к чтению, языкам, литературе, умении выражаться устно и излагать письменно свои мысли. Между тем, психолог Говард Гарднер выдвинул идею девяти интеллектов, а Билл Лукас дополнил перечень десятым, духовным интеллектом. По Гарднеру, существуют речевой, математический, пространственный, двигательный, музыкальный, эмоциональный, социальный, экологический, практический интеллекты. Признавая то, что каждый человек обладает различными видами интеллекта, естественной гениальностью легко сделать следующий шаг и предположить, что творчество являет собой полное раскрытие потенциала каждого человека. Большинство людей могут развивать и совершенствовать все виды интеллекта.
Проблемы специализации науки и образования
Современные наука и образование отлучают человека от себя, своих желаний, настроений, «выруливают» его на общую, единую дорогу. Программирование психики и сознания человека начинается с пренатального существования. Программирование продолжается после рождения, жизни в семье, детских учреждениях, школе, во дворе, вузе, аспирантуре, докторантуре, на производстве, в государственных, медицинских учреждениях, пенсионном фонде и прочем.
Почти 400 лет назад, на заре открытий законов механики и формирования механистического и рационального мышления Блёз Паскаль (1623–1662) ощутил надвигающуюся опасность рационализма. В своих «Мыслях» он развил представление о трагической хрупкости человека, находящегося между двумя безднами: бесконечностью потенций человека и его ничтожества, предугадывая появление человека – «мыслящего тростника».
Сто лет спустя Георг Гегель (1770–1831) уже констатировал господство рассудочного мышления в науке. Гегель различал два типа мышления: рассудок, когда мышление порождает и оперирует лишь конечными определениями, основанными на чувственной достоверности, и разум, познающий бесконечное в конечном на основе развития понятия. Именно рассудочное мышление лежит в основе научного знания, которое Гегель относил к наивному образу мышления из-за упрощенного представления об истине. Он говорил: «Современная наука, прежде всего физика, представляет собой суммирование определений, в основе которых лежат эмпирические данные. В таком способе обобщений слишком много противоречий, чтобы принять его в качестве единой идеи природы. Итогом такого рассмотрения является случайное содержание». Сугубо практическое отношение к природе Г. Гегель охарактеризовал пророческими словами: «Потребность стремится к тому, чтобы употребить природу для своих нужд, стереть ее грани, истощить, короче говоря, уничтожить ее».
Еще через сто лет, практически наш современник, испанский философ, публицист, представитель философии жизни и философской антропологии Хосе Ортега-и-Гассет (1883–1955) в своей книге «Восстание масс» очень глубоко, с большой озабоченностью охарактеризовал господство рационализма: «Растущая цивилизация – это жгучая проблема. Чем больше достижений, тем они в большей опасности. Чем лучше жизнь, тем она сложнее. Каждое новое поколение должно овладеть средствами разрешения проблем во всей полноте.
Не приходится сомневаться, что техника наряду с либеральной демократией произвели на свет массового человека в качественном и наихудшем смысле. Современный высший слой, аристократию представляют специалисты, а еще выше стоят ученые. Но человек науки оказывается прототипом массового человека не в силу какой-то ущербности, но потому, что сама наука закономерно превращает его в массового человека, в современного дикаря.
Физика, как собирательное имя экспериментальных наук, формируясь, нуждалась в унификации. Для своего развития науке необходимо, чтобы люди специализировались, люди, а не сама наука. Само знание – это не специальность, а вот участие в нем требует специализации. Таким образом, люди науки поколение за поколением замыкаются на все более тесном пространстве мысли. С каждым новым поколением, сужая поле своей деятельности, ученые теряют связь с остальной наукой, с целостным истолкованием мира – единственным, что достойно называться наукой, культурой, цивилизацией.
И вот теперь интеллектуальные властители представлены учёными, которые из всей совокупности знаний, необходимых для того, чтобы подняться хотя бы выше среднего уровня, знают одну-единственную дисциплину, и даже в этих пределах – лишь ту малую часть, в которой подвизаются. Они даже кичатся своей неосведомленностью во всем, что находится за пределами этой полоски, которую они возделывают, а тягу к совокупному знанию именуют дилетантством.
Стесненные своим узким кругозором, они действительно получают новые данные и развивают науку, о которой сами едва помнят, а с ней и ту энциклопедическую мысль, которую старательно забывают. Другими словами, современная наука, опора и символ нашей цивилизации, благоприятствует интеллектуальной посредственности и способствует ее успехам.
Причиной тому является механизм мышления. Львиная доля того, что совершается в биологии или физике, химии – это механическая работа мысли, доступная едва ли не каждому. Для успеха бесчисленных опытов достаточно разбить науку на крохотные сегменты, замкнуться в одном из них и забыть об остальных. Надежные и точные методы позволяют, походя с пользой «вылущивать» знание. Методы работают как механизмы, для успешных результатов даже не требуется ясно представлять их суть и смысл. Таким образом, наука своим безграничным движением обязана ограниченности большинства ученых.
Но это создало крайне диковинную касту. Человек, открывший новое явление природы, невольно должен ощущать силу и уверенность в себе. С полным и безосновательным правом он считает себя «знающим». Специалист хорошо «знает» свой мизерный клочок мироздания и полностью несведущ в остальном, приходится признать этого ученого сведущим невеждой и это означает, что данный господин к любому делу, в котором он не смыслит, подойдет не как невежда, но с дерзкой самонадеянностью человека, знающего себе цену.
Единственное спасение в том, чтобы человек осознал, что самой природой он предназначен к поискам Высшего начала. А пока, плодотворность науки ведет к небывалому прогрессу, прогресс – к небывало узкой специализации, а специализация – к улучшению самой науки и невежеству самих ученых.
Текст Хосе Ортега-и-Гассета относится к первой половине ХХ века, сейчас ситуация еще хуже, потому что специализация стала еще более жесткой, а число ученых многократно увеличилось. К тому же, Ортега обратил внимание только на одну проблему. Будучи филологом, он смотрел на ситуацию в естествознании со стороны. Изнутри же, даже невооруженным глазом, видна другая проблема. В каждый период формируется определенная парадигма, свои авторитеты, ее поддерживающие, поэтому ученый, даже если захочет, не сможет опубликовать свои «энциклопедические» результаты, ему дозволено публиковать свои труды, только не выходя за жесткие рамки, принятые в данной области науки или данного журнала.
Cпециализация в науке несет угрозу цивилизации по той причине, что рационально, механистически мыслящие, узкоспециализирующиеся ученые в своем большинстве направляются в систему образования, и процесс воспитания себе подобных продолжается. Как правило, преподаватели естественнонаучных дисциплин работают по жесткой программе как переносчики информации. «Шаг влево, шаг вправо» карается, поэтому преподаватель, даже если захочет, не сможет ничего изменить. Формально проводятся многочисленные научно-методические конференции, но все обсуждаемые на них «инновации» сводятся к «новым» формам контроля, усилению непонятной студентам мотивации, наглядности и другим несущественным деталям.
В образовательном, воспитательном процессах процветает нивелирование, предсказанное еще Кьеркегором (1813–1855 гг.). Кьеркегорские характеристики человека-массы: бесстрастность, абстрактность, злопамятство, анонимность, разглагольствование неожиданно проявились в современной науке и образовании.
«Единственно правильно» в науке – это из арсенала правоверности, религиозной праведности, подавления еретиков. Отсюда – единственно правильные философия, идеология, политика, система образования. Кьеркегор догадывался, что даже не законы истории, а вера в их существование уничтожает личность, лишая человека возможности быть творцом своей жизни.
Подлинная ценность человека – это его потенциал, его неопределенность и неудовлетворенность, возможность его трансформаций, внутренний импульс к преобразованию. Сущность человека – это его намерения, устремленность в будущее, его непосредственная индивидуальная жизнь. Человеческая природа бесконечна. Все главное для себя каждый чувствует и решает сам.
В шуме, грохоте, презентациях, локальных войнах, амбициях правителей, слабый голос мыслителей просто никто не слышит или делают вид, что не слышат.
Методики обучения рассчитаны на абстрактного ученика, не содержат механизмов индивидуализации, ориентированы на запоминание огромного объема абстрактной догматической информации.
Человечество достигло многого на пути рационального мышления и технизации, но многое и потеряло. Рационализм привел человечество к опасной черте самоуничтожения и никакое засекречивание не спасет от жути атомных взрывов, чернобыльских катастроф и прочих ужасов.
Рассматривая спектр сознания по Кену Уилберу, становится очевидным, что методология образовательного процесса вместо гармонизации личности нацелена на углубление дуализма. Во-первых, обучаемый должен быть как все, поэтому формируется «маска», а все личное прячется, подавляется. Это подавление приводит к мышечным напряжениям, формирует болезни.
Образование нацелено на развитие «эго», выставляя оценки, проводя конкурсы, соревнования. На этом уровне индивидуальность еще больше прячется. Человеку даже некогда, а со временем и невозможно прислушаться к себе, понять свои интересы и свою индивидуальность. Таким образом, происходит изменение психики, в душе поселяется страх отстать, не справиться.
На следующем уровне, уровне «кентавра», человек ощущает враждебность окружающей среды, страх усиливается и человеку не остается ничего, как бежать в ногу со всеми. Между тем, при формировании целостности на уровне «кентавра» происходит раскрытие потенциала человека, открывается интуиция, повышается чувствительность, происходит психическое и физическое оздоровление. Раздвоение двух других уровней спектра сознания также должна корректироваться с помощью методик образовательного и воспитательного процессов. С этой целью необходимо снижать уровень стресса, переходить на уровень партнерских отношений «учитель-ученик», использовать природосообразные методики обучения, устраняющие асимметричность мышления.
Почти 400 лет назад, на заре открытий законов механики и формирования механистического и рационального мышления Блёз Паскаль (1623–1662) ощутил надвигающуюся опасность рационализма. В своих «Мыслях» он развил представление о трагической хрупкости человека, находящегося между двумя безднами: бесконечностью потенций человека и его ничтожества, предугадывая появление человека – «мыслящего тростника».
Сто лет спустя Георг Гегель (1770–1831) уже констатировал господство рассудочного мышления в науке. Гегель различал два типа мышления: рассудок, когда мышление порождает и оперирует лишь конечными определениями, основанными на чувственной достоверности, и разум, познающий бесконечное в конечном на основе развития понятия. Именно рассудочное мышление лежит в основе научного знания, которое Гегель относил к наивному образу мышления из-за упрощенного представления об истине. Он говорил: «Современная наука, прежде всего физика, представляет собой суммирование определений, в основе которых лежат эмпирические данные. В таком способе обобщений слишком много противоречий, чтобы принять его в качестве единой идеи природы. Итогом такого рассмотрения является случайное содержание». Сугубо практическое отношение к природе Г. Гегель охарактеризовал пророческими словами: «Потребность стремится к тому, чтобы употребить природу для своих нужд, стереть ее грани, истощить, короче говоря, уничтожить ее».
Еще через сто лет, практически наш современник, испанский философ, публицист, представитель философии жизни и философской антропологии Хосе Ортега-и-Гассет (1883–1955) в своей книге «Восстание масс» очень глубоко, с большой озабоченностью охарактеризовал господство рационализма: «Растущая цивилизация – это жгучая проблема. Чем больше достижений, тем они в большей опасности. Чем лучше жизнь, тем она сложнее. Каждое новое поколение должно овладеть средствами разрешения проблем во всей полноте.
Не приходится сомневаться, что техника наряду с либеральной демократией произвели на свет массового человека в качественном и наихудшем смысле. Современный высший слой, аристократию представляют специалисты, а еще выше стоят ученые. Но человек науки оказывается прототипом массового человека не в силу какой-то ущербности, но потому, что сама наука закономерно превращает его в массового человека, в современного дикаря.
Физика, как собирательное имя экспериментальных наук, формируясь, нуждалась в унификации. Для своего развития науке необходимо, чтобы люди специализировались, люди, а не сама наука. Само знание – это не специальность, а вот участие в нем требует специализации. Таким образом, люди науки поколение за поколением замыкаются на все более тесном пространстве мысли. С каждым новым поколением, сужая поле своей деятельности, ученые теряют связь с остальной наукой, с целостным истолкованием мира – единственным, что достойно называться наукой, культурой, цивилизацией.
И вот теперь интеллектуальные властители представлены учёными, которые из всей совокупности знаний, необходимых для того, чтобы подняться хотя бы выше среднего уровня, знают одну-единственную дисциплину, и даже в этих пределах – лишь ту малую часть, в которой подвизаются. Они даже кичатся своей неосведомленностью во всем, что находится за пределами этой полоски, которую они возделывают, а тягу к совокупному знанию именуют дилетантством.
Стесненные своим узким кругозором, они действительно получают новые данные и развивают науку, о которой сами едва помнят, а с ней и ту энциклопедическую мысль, которую старательно забывают. Другими словами, современная наука, опора и символ нашей цивилизации, благоприятствует интеллектуальной посредственности и способствует ее успехам.
Причиной тому является механизм мышления. Львиная доля того, что совершается в биологии или физике, химии – это механическая работа мысли, доступная едва ли не каждому. Для успеха бесчисленных опытов достаточно разбить науку на крохотные сегменты, замкнуться в одном из них и забыть об остальных. Надежные и точные методы позволяют, походя с пользой «вылущивать» знание. Методы работают как механизмы, для успешных результатов даже не требуется ясно представлять их суть и смысл. Таким образом, наука своим безграничным движением обязана ограниченности большинства ученых.
Но это создало крайне диковинную касту. Человек, открывший новое явление природы, невольно должен ощущать силу и уверенность в себе. С полным и безосновательным правом он считает себя «знающим». Специалист хорошо «знает» свой мизерный клочок мироздания и полностью несведущ в остальном, приходится признать этого ученого сведущим невеждой и это означает, что данный господин к любому делу, в котором он не смыслит, подойдет не как невежда, но с дерзкой самонадеянностью человека, знающего себе цену.
Единственное спасение в том, чтобы человек осознал, что самой природой он предназначен к поискам Высшего начала. А пока, плодотворность науки ведет к небывалому прогрессу, прогресс – к небывало узкой специализации, а специализация – к улучшению самой науки и невежеству самих ученых.
Текст Хосе Ортега-и-Гассета относится к первой половине ХХ века, сейчас ситуация еще хуже, потому что специализация стала еще более жесткой, а число ученых многократно увеличилось. К тому же, Ортега обратил внимание только на одну проблему. Будучи филологом, он смотрел на ситуацию в естествознании со стороны. Изнутри же, даже невооруженным глазом, видна другая проблема. В каждый период формируется определенная парадигма, свои авторитеты, ее поддерживающие, поэтому ученый, даже если захочет, не сможет опубликовать свои «энциклопедические» результаты, ему дозволено публиковать свои труды, только не выходя за жесткие рамки, принятые в данной области науки или данного журнала.
Cпециализация в науке несет угрозу цивилизации по той причине, что рационально, механистически мыслящие, узкоспециализирующиеся ученые в своем большинстве направляются в систему образования, и процесс воспитания себе подобных продолжается. Как правило, преподаватели естественнонаучных дисциплин работают по жесткой программе как переносчики информации. «Шаг влево, шаг вправо» карается, поэтому преподаватель, даже если захочет, не сможет ничего изменить. Формально проводятся многочисленные научно-методические конференции, но все обсуждаемые на них «инновации» сводятся к «новым» формам контроля, усилению непонятной студентам мотивации, наглядности и другим несущественным деталям.
В образовательном, воспитательном процессах процветает нивелирование, предсказанное еще Кьеркегором (1813–1855 гг.). Кьеркегорские характеристики человека-массы: бесстрастность, абстрактность, злопамятство, анонимность, разглагольствование неожиданно проявились в современной науке и образовании.
«Единственно правильно» в науке – это из арсенала правоверности, религиозной праведности, подавления еретиков. Отсюда – единственно правильные философия, идеология, политика, система образования. Кьеркегор догадывался, что даже не законы истории, а вера в их существование уничтожает личность, лишая человека возможности быть творцом своей жизни.
Подлинная ценность человека – это его потенциал, его неопределенность и неудовлетворенность, возможность его трансформаций, внутренний импульс к преобразованию. Сущность человека – это его намерения, устремленность в будущее, его непосредственная индивидуальная жизнь. Человеческая природа бесконечна. Все главное для себя каждый чувствует и решает сам.
В шуме, грохоте, презентациях, локальных войнах, амбициях правителей, слабый голос мыслителей просто никто не слышит или делают вид, что не слышат.
Методики обучения рассчитаны на абстрактного ученика, не содержат механизмов индивидуализации, ориентированы на запоминание огромного объема абстрактной догматической информации.
Человечество достигло многого на пути рационального мышления и технизации, но многое и потеряло. Рационализм привел человечество к опасной черте самоуничтожения и никакое засекречивание не спасет от жути атомных взрывов, чернобыльских катастроф и прочих ужасов.
Рассматривая спектр сознания по Кену Уилберу, становится очевидным, что методология образовательного процесса вместо гармонизации личности нацелена на углубление дуализма. Во-первых, обучаемый должен быть как все, поэтому формируется «маска», а все личное прячется, подавляется. Это подавление приводит к мышечным напряжениям, формирует болезни.
Образование нацелено на развитие «эго», выставляя оценки, проводя конкурсы, соревнования. На этом уровне индивидуальность еще больше прячется. Человеку даже некогда, а со временем и невозможно прислушаться к себе, понять свои интересы и свою индивидуальность. Таким образом, происходит изменение психики, в душе поселяется страх отстать, не справиться.
На следующем уровне, уровне «кентавра», человек ощущает враждебность окружающей среды, страх усиливается и человеку не остается ничего, как бежать в ногу со всеми. Между тем, при формировании целостности на уровне «кентавра» происходит раскрытие потенциала человека, открывается интуиция, повышается чувствительность, происходит психическое и физическое оздоровление. Раздвоение двух других уровней спектра сознания также должна корректироваться с помощью методик образовательного и воспитательного процессов. С этой целью необходимо снижать уровень стресса, переходить на уровень партнерских отношений «учитель-ученик», использовать природосообразные методики обучения, устраняющие асимметричность мышления.
Новая парадигма науки и образования
Несмотря на то, что многие достижения науки остаются за рамками методологии системы образования, все громче звучат голоса передовых ученых о необходимости пересмотра существующей парадигмы науки и образования. Наиболее полно критерии новой парадигмы изложил Фритьоф Капра.
Первый критерий касается отношений между частью и целым. В классической парадигме считалось, что динамика целого может быть описана совокупностью его частей. Поэтому для понимания целого его делят на части, и эта процедура повторяется бесконечно, чтобы в какой-то момент прийти к фундаментальным «строительным кирпичикам».
В новой парадигме соотношение между частью и целым более симметрично, свойства частей дают определенный вклад в понимание целого, но сами эти свойства могут быть поняты только через динамику целого. Любые представления о целостности картины мира в новой парадигме понимаются как предварительный, приблизительный, эвристический этап, подлежащий преодолению на пути к полному знанию.
Гибкость, мягкость, открытость должны быть свойственны языку науки и образования. Целостность должна постигаться интуитивно, она соединяет в себе противоположные свойства (замкнутости и открытости), которые должны находиться в соотношении дополнительности, не давая друг другу полной свободы. Стремясь к целостности, надо отказаться от полноты.
Очевидно, что внедрение парадигмы холизма не только в образовательный процесс, но и в науку сопряжено с необходимостью преодоления догматичности и инертности носителей старой парадигмы. Ощущать эти реальности мешает наш ум. Не стихающий ни на секунду гул мыслей мешает нам отыскать дорогу в область внутренней тишины и покоя, омрачает нашу жизнь тенью страха и страдания. Необходимо останавливать этот процесс. Как только мы начинаем наблюдать за своим «мыслителем», в нас активируется более высокий уровень сознания. Мы начинаем понимать, что за пределами мыслей простирается безбрежный океан.
Второй критерий новой парадигмы касается перехода от мышления в терминах структуры к мышлению в терминах процесса. В соответствии с классической парадигмой, существуют фундаментальные структуры, силы и механизмы взаимодействия между структурами; из этого образуются процессы. В новой парадигме процесс является первичной категорией, а любая структура есть проявление лежащего в ее основе процесса.
Субатомные частицы – это паттерны энергии, энергия же ассоциируется с процессом, а это значит, что природа субатомных частиц принципиально динамична. Наблюдая их, мы не видим ни субстанции, ни фундаментальной структуры, а наблюдаем динамические паттерны. При этом Вселенная также представляется динамическим целым, части которого должны мыслиться как паттерны космического процесса. Для того, чтобы в такой взаимосвязанной паутине отношений определить какой-то объект, обрываются связи концептуально и инструментально. Различные наблюдатели могут делать это по-разному. Эту решающую роль наблюдателя в квантовой физике установил В. Гейзенберг, который считал, что, говоря о природе, мы говорим одновременно о себе.
Ф. Капра выделил в качестве третьего критерия новой парадигмы переход от объективной науки к эпистемной. Согласно новой парадигме, описание естественных явлений должно включать описание процесса познания – эпистемологию. Эпистемология от греч. Episteme – знание, теория познания.
Четвертый критерий основан на том, что на протяжении истории наука искала фундамент, который постоянно строился и постоянно разрушался. Так было с фундаментальными законами механики Ньютона и их сменой уравнениями квантовой механики. Фритьоф Капра предлагает в научных познаниях исходить не из фундамента или храма науки, а из сети отношений. В такой сети не может быть ничего первичного или вторичного. Впервые эти представления были сформулированы Джеффри Чу в виде бутстрэп – теории частиц. Согласно этой теории, природа не может быть сведена ни к каким фундаментальным сущностям, она может быть понята только через нее самосогласованность. Философия бутстрэпа отказывается не только от «фундаментальных кирпичиков» материи, но и от всех фундаментальных констант, законов или уравнений. В рамках этой философии материальная вселенная выглядит как динамическая паутина взаимосвязанных событий.
Пятый критерий состоит в замене поисков определенности и однозначности на приблизительность описания любого явления. Новая парадигма признает, что все научные понятия и теории ограниченны и приблизительны. Наука никогда не обеспечивает полного и определенного понимания, а ученые всегда имеют дело с ограниченным и приблизительным описанием реальности.
Шестой критерий касается необходимости радикального изменения системы ценностей, на которые опираются наука и технологии, необходимости перехода от философии доминирования и контроля над природой к философии сотрудничества и ненасилия. Именно такое отношение к природе лежит в основе всех духовных традиций, которые требуют следования естественному порядку жизни природы, при этом целью образования и воспитания должно стать извлечение мудрости. В процессе обучения нужно помочь каждому человеку осознать препятствующие познанию психологические барьеры, а не навязывать шаблон поведения и мышления.
Правильное образование станет возможным лишь тогда, когда мы начнем понимать истинный смысл человеческой жизни. Но для этого нам нужно освободить свой ум от стремления к награде, которое приносит страх и желание приспособиться.
Мнения и традиции формируют наш способ мышления и наши чувства с самого раннего возраста, они влияют на всю последующую сознательную и бессознательную жизнь. Конформизм начинается в детстве под влиянием воспитания и общества. Вряд ли нам удавалось когда-нибудь думать или чувствовать свободно и независимо. Конформизм является первой причиной глубинного страха, создает блокировки. Имитация того, кем мы должны быть, порождает страх, а страх уничтожает творческое мышление. Страх невозможно устранить посредством дисциплины, волевым усилием, его мотивы необходимо обнаружить и понять. Для этого потребуются терпение, осознанность и отказ от всякого рода суждений. Одним из результатов воздействия является принятие авторитета власти. «Но мудрый не имеет власти, а те, кто имеет власть, вовсе не мудрецы».
Первый критерий касается отношений между частью и целым. В классической парадигме считалось, что динамика целого может быть описана совокупностью его частей. Поэтому для понимания целого его делят на части, и эта процедура повторяется бесконечно, чтобы в какой-то момент прийти к фундаментальным «строительным кирпичикам».
В новой парадигме соотношение между частью и целым более симметрично, свойства частей дают определенный вклад в понимание целого, но сами эти свойства могут быть поняты только через динамику целого. Любые представления о целостности картины мира в новой парадигме понимаются как предварительный, приблизительный, эвристический этап, подлежащий преодолению на пути к полному знанию.
Гибкость, мягкость, открытость должны быть свойственны языку науки и образования. Целостность должна постигаться интуитивно, она соединяет в себе противоположные свойства (замкнутости и открытости), которые должны находиться в соотношении дополнительности, не давая друг другу полной свободы. Стремясь к целостности, надо отказаться от полноты.
Очевидно, что внедрение парадигмы холизма не только в образовательный процесс, но и в науку сопряжено с необходимостью преодоления догматичности и инертности носителей старой парадигмы. Ощущать эти реальности мешает наш ум. Не стихающий ни на секунду гул мыслей мешает нам отыскать дорогу в область внутренней тишины и покоя, омрачает нашу жизнь тенью страха и страдания. Необходимо останавливать этот процесс. Как только мы начинаем наблюдать за своим «мыслителем», в нас активируется более высокий уровень сознания. Мы начинаем понимать, что за пределами мыслей простирается безбрежный океан.
Второй критерий новой парадигмы касается перехода от мышления в терминах структуры к мышлению в терминах процесса. В соответствии с классической парадигмой, существуют фундаментальные структуры, силы и механизмы взаимодействия между структурами; из этого образуются процессы. В новой парадигме процесс является первичной категорией, а любая структура есть проявление лежащего в ее основе процесса.
Субатомные частицы – это паттерны энергии, энергия же ассоциируется с процессом, а это значит, что природа субатомных частиц принципиально динамична. Наблюдая их, мы не видим ни субстанции, ни фундаментальной структуры, а наблюдаем динамические паттерны. При этом Вселенная также представляется динамическим целым, части которого должны мыслиться как паттерны космического процесса. Для того, чтобы в такой взаимосвязанной паутине отношений определить какой-то объект, обрываются связи концептуально и инструментально. Различные наблюдатели могут делать это по-разному. Эту решающую роль наблюдателя в квантовой физике установил В. Гейзенберг, который считал, что, говоря о природе, мы говорим одновременно о себе.
Ф. Капра выделил в качестве третьего критерия новой парадигмы переход от объективной науки к эпистемной. Согласно новой парадигме, описание естественных явлений должно включать описание процесса познания – эпистемологию. Эпистемология от греч. Episteme – знание, теория познания.
Четвертый критерий основан на том, что на протяжении истории наука искала фундамент, который постоянно строился и постоянно разрушался. Так было с фундаментальными законами механики Ньютона и их сменой уравнениями квантовой механики. Фритьоф Капра предлагает в научных познаниях исходить не из фундамента или храма науки, а из сети отношений. В такой сети не может быть ничего первичного или вторичного. Впервые эти представления были сформулированы Джеффри Чу в виде бутстрэп – теории частиц. Согласно этой теории, природа не может быть сведена ни к каким фундаментальным сущностям, она может быть понята только через нее самосогласованность. Философия бутстрэпа отказывается не только от «фундаментальных кирпичиков» материи, но и от всех фундаментальных констант, законов или уравнений. В рамках этой философии материальная вселенная выглядит как динамическая паутина взаимосвязанных событий.
Пятый критерий состоит в замене поисков определенности и однозначности на приблизительность описания любого явления. Новая парадигма признает, что все научные понятия и теории ограниченны и приблизительны. Наука никогда не обеспечивает полного и определенного понимания, а ученые всегда имеют дело с ограниченным и приблизительным описанием реальности.
Шестой критерий касается необходимости радикального изменения системы ценностей, на которые опираются наука и технологии, необходимости перехода от философии доминирования и контроля над природой к философии сотрудничества и ненасилия. Именно такое отношение к природе лежит в основе всех духовных традиций, которые требуют следования естественному порядку жизни природы, при этом целью образования и воспитания должно стать извлечение мудрости. В процессе обучения нужно помочь каждому человеку осознать препятствующие познанию психологические барьеры, а не навязывать шаблон поведения и мышления.
Правильное образование станет возможным лишь тогда, когда мы начнем понимать истинный смысл человеческой жизни. Но для этого нам нужно освободить свой ум от стремления к награде, которое приносит страх и желание приспособиться.
Мнения и традиции формируют наш способ мышления и наши чувства с самого раннего возраста, они влияют на всю последующую сознательную и бессознательную жизнь. Конформизм начинается в детстве под влиянием воспитания и общества. Вряд ли нам удавалось когда-нибудь думать или чувствовать свободно и независимо. Конформизм является первой причиной глубинного страха, создает блокировки. Имитация того, кем мы должны быть, порождает страх, а страх уничтожает творческое мышление. Страх невозможно устранить посредством дисциплины, волевым усилием, его мотивы необходимо обнаружить и понять. Для этого потребуются терпение, осознанность и отказ от всякого рода суждений. Одним из результатов воздействия является принятие авторитета власти. «Но мудрый не имеет власти, а те, кто имеет власть, вовсе не мудрецы».