Страница:
орды кивнули друг другу на прощание, и Джани направился к себе.
Мальчик позавтракал в одиночестве, а в двенадцать часов за ним пришел Джани.
— Куда мы идем?
— Увидишь. Во дворце есть специальный зал, откуда маги переносят людей в другие места.
— А тебя самого когда-нибудь переносили?
— Да, но я стараюсь лишний раз так не ездить. Конечно, это
гарантированно безопасно, все выверено веками, но все равно, как-то не по себе становится.
— Значит, я поеду один?
— Нет, я сдам тебя воину-гонцу. После того, как он выполнит свое поручение, он завезет тебя в школу и поедет дальше. Крюк небольшой.
— А где находится эта школа?
— На севере, рядом с Андикроном, сравнительно недалеко от Кэрол Тивендаля.
Разговаривая, они вышли в главный коридор. По дороге к ним присоединился Мэйдон. Они остановились в нише у окна, перед дверью в огромный, ярко освещенный зал.
Мэдон положил руку на плечо Рона и сказал:
— Ты мне понравился, малыш. Я хочу оказать тебе небольшую услугу. Посмотри-ка на меня! — Рон поднял голову. — Обещай мне, что никогда не убежишь из школы.
— Обещаю. — сказал Рон, не совсем понимая, в чем дело.
Лорд, глядя ему прямо в глаза, негромко раздельно произнес:
— Ты никогда не нарушишь это обещание.
Мальчик не мог отвести взгляда. На секунду ему показалось, что он не один в своем мозгу, и пришелец явно сильнее. Глаза мага просили и приказывали. Когда Фингар наконец отпустил его, Рон неожиданно для себя осознал, что слова, которые он произнес, не придавая им никакого значения, стали нерушимой клятвой. Какой бы ни была школа, в которую он попадет, он никогда не сможет сбежать оттуда и подвести этого человека, которому нельзя было не повиноваться.
Рон ошарашенно стоял несколько секунд, пока Фингар не перешагнул через порог зала. Вдруг Рону пришло в голову, что, может, это и есть то самое заклятие лояльности, о котором рассказывал Риндон. Теперь Рон готов был в него поверить. Мальчик задал этот вопрос Джани. Тот рассмеялся.
— Тогда это было бы медвежьей услугой. Нет, когда ты сдержишь свое обещание, заклятье рассеется, как дым, в твоем мозгу не останется никаких следов. У тебя просто прибавилось немного честности. Признайся, ведь ты не собирался выполнять обещенное? — с улыбкой спросил Джани.
Рон молчал.
— А это нехорошо! А Мэйдон потребовал этого не зря. Видишь ли, тебе сейчас правда лучше быть в школе, поверь. Когда ты ее закончишь, года через четыре, ты сам будешь знать, как тебе поступать и что делать. Сейчас ты не можешь правильно оценить ситуацию, и лорд Фингар решил о тебе позаботиться. Ты парень, я чувствую, упрямый. Если ты вобьешь себе в голову, что должен сбежать и предупредить Ротонну, то сбежишь. Но вот только предупредить тебе никого не удастся. У тебя могут быть только неприятности. Лорд это понимает, и поэтому так поступил. Когда-нибудь ты будешь ему за это благодарен.
Это предсказание Джани впоследствии оправдалось, но не совсем так, как он предполагал. А сейчас Рона несказанно возмутило такое вмешательство в его сознание, а после всего еще и эта отповедь. Никакой благодарности он не чувствовал. Он сам отлично может решить, что ему делать!
Пока мальчик предавался справедливому гневу, Джани вошел в зал, и Рону пришлось последовать за ним.
В зале уже было полно народа. Большей частью стражники, но были и торговцы, и мастера. Впрочем, далеко не все носили гербы, а некоторых гербов Рон еще не знал.
Посередине зала возвышался небольшой постамент, круглый, диаметром около семи ярдов и высотой примерно в фут. На постаменте был выстроен барьер из трех рядов кирпичей, огораживавший круг диаметром в пять ярдов. Внутри, на куче песка лежал громадный камень. Рядом с постаментом была насыпана куча побольше. Возле нее стояли двое слуг с лопатами.
Джани повернулся к Рону.
— Все дуешься? Не волнуйся, не такая уж эта трагедия. Если в школе будет совсем мрачно, попроси, тебя переведут в другую. Обычно подобные просьбы удовлетворяются. А сейчас — выше нос! Советую посмотреть, как будут перемещать людей сюда, к нам. Интересное зрелище! Начнется минут через десять. Да, я должен познакомить тебя с Тимотом — он будет тебя сопровождать.
Джани окликнул очень высокого голубоглазого воина с эдорской внешностью — золотистые волосы и светлая кожа. Судя по виду, это был добродушный, бесхитростный здоровяк. Он, улыбаясь, крепко хлопнул ладонью по ладони Рона, отсалютовав предварительно своему капитану. Лорд достал из сумки пакет и отдал его Тимоту.
Тем временем, раздался ропот, люди расступились, и через главный вход проследовали трое человек с гербами магов. Один, правда, был всего лишь подмастерьем. Он нес в руках кристалл полусферической формы, плоскую сторону которого использовали как дно для кубка связи. За ним шел слуга с кувшином воды.
Старший маг уселся в кресло около постамента и не вмешивался в происходящее. По-видимому, он был только наблюдателем или контролером. Его товарищ достал из сумки кубок связи, налил в него воды и приступил к работе. Когда окончились предварительные беззвучные переговоры, длившиеся около пяти минут, в дело вступил подмастерье. Он связался с помощью кристалла, как если бы это был кублк, с «другим концом» и передал кристалл напарнику. Маг сосредоточился, сжимая его обеими руками.
Все замерли. В тишине было слышно только возбужденное дыхание непривычных гостей. Внезапно кристалл вспыхнул ярким светом. Он продолжал светиться еще минуты три, без видимых последствий. Маг и подмастерье теперь сидели лицом друг к другу, закрыв глаза и касаясь руками кристалла. На лбу мага выступили бисеринки пота. Подмастерье, напротив, дышал спокойно и казался более расслабленным. Он либо помогал, либо страховал товарища. Через три минуты над постаментом возник туман, словно резко конденсировались капельки воды в воздухе. Повеяло холодом. Еще через некоторое время кристалл потух, и маг вздохнул с облегчением.
Рон не знал, куда смотреть. Опять повернувшись к постаменту, он ахнул от удивления. Вместо камня там находилась группа людей. Они были словно слегка оглушены, но быстро приходили в себя и перескакивали через барьер. Некоторые замечали в толпе встречающих и спешили к ним. Большинство стремилось сесть и передохнуть.
Маг передал кристалл старшему, и, взяв у слуги кубок с вином, уселся на его место. «Ага, они меняются ролями!» — подумал Рон.
Старший маг махнул людям. Джани повернулся к Рону. — Ну, давай прощаться! Счастливого тебе пути, малыш!
— До свидания, Джани!
Мальчик с замирающим сердцем последовал за Тимотом на постамент. Его затолкали во второй ряд, но он мог видеть магов из-под локтя стоявшего впереди торговца. Тем временем, подмастерье с кем-то переговаривался через кубок. Затем он встал, подошел к постаменту и нажал на рычаг, торчавший сбоку. Рон увидел, что песок у краев барьера начал осыпаться в открывшиеся прорезы шириной в дюйм. Весь песок еще не успел осыпаться, когда щели закрылись, и подмастрье опять наклонился к кубку. Но вот старший маг приступил к делу.
Когда кристалл засветился, Рону показалось, что все его органы чувств стали работать втрое лучше. В мозгу промелькнула череда картин из прошлого. Потом вдруг все исчезло. Несколько мгновений Рон видел ослепительный свет, ничего не ощущая. Ему показалось, что он больше не вернется на Землю, но тут он обнаружил, что стоит на песке постамента, а туман уже почти развеялся. Торговец перед ним сделал шаг вперед, и мальчик увидел, что находится уже совсем в другом зале, не таком шикарном и большом. От изумления Рон застыл, пока его не толкнули в спину, призывая проснуться. Он спрыгнул вниз и тут же увидел Тимота. Тот озирался, кого-то ища. Тут к ним подошел человек, похожий на офицера, и Тимот с кивком удовлетворения отсалютовал ему.
— Я капрал Орвиз. Следуйте за мной. — Они вышли в коридор. Орвиз продолжал говорить: — Мальчик пока подождет в моей комнате. Когда мы с тобой разберемся, вас накормят и дадут подходящую одежду. Из интерната скоро должны за вами приехать. Ты там переночуешь.
— Да, мой господин.
Рона заперли в комнате. Он маялся от скуки часа четыре. Хорошо еще, что Джани разрешил ему забрать учебник и небольшой словарь в качестве подарка, и Рону было чем заняться. В результате он поневоле сделал значительные успехи в твентри.
— Проклятье, уже столько времени, а добираться туда не меньше двух часов! Приедем затемно.
Зал связи находился в комплексе государственных зданий в центре Андикрона, который был довольно большим городом. Здесь жили губернатор, капитан команов и их помощники. Здесь так же располагались суд, тюрьма и другие государственные учреждения. В целом, хотя по размерам комплекс уступал королевскому дворцу в Аулэйносе, он был создан по тому же принципу.
Рон с Тимотом направились в столовую для служащих и гостей дворца.
— Что ты такой мрачный? — спросил Тимот, уплетая суп. — Не бойся! Нет, правда, тебе нечего бояться! У них, — воин неопределенно кивнул куда-то в сторону, видимо, имея в виду твен, — у них образование отшлифовано веками. Они долго обучают учителей прежде, чем допустить их к детям. Я сам учился в такой школе.
— Ну да? — заинтересовался мальчик.
— Правда-правда! Я с западных островов, сирота. Мне все здесь пришлось по вкусу.
— А что случилось с твоими родителями?
— Лихорадка. Из-за этой войны… Я сам был еле жив, когда сюда попал. Я был примерно твоего возраста. — «Интересно, а кто развязал эту войну?» — с мрачной усмешкой подумал Рон. Он уже не раз замечал, что эдоры не слишком последовательны в своих рассуждениях. Тут к их столику подошел коман (его отличала от остальных воинов голубая нашивка над обычным воинским гербом).
— Вы направляетесь в Чиросскую школу?
— Да, кажется это недалеко от Чироса, такая небольшая деревенька? Мы едем в интернат, где ректором — Налект Плант.
— Да, все верно. Вот, за вами приехали. — коман указал на подросткатвен, лет четырнадцати, стоявшего поодаль, и сделал ему знак подойти. — Вот твои спутники.
Выполнив свой долг, страж порядка отошел от стола.
— Здравствуй, я — Тимот, а это — Рон. — поприветствовал его эдор. — Сейчас доедим и выходим. А ты не хочешь?
— Нет, спасибо. Я пообедал в школе.
Мальчик был мрачноват, но производил, приятное впечатление.
— Вэн. — немного помедлив, представился он.
— Приятно познакомиться, Вэн. Да, нам еще нужно одеться потеплее. Ты подожди нас во дворе, ладно? — парень кивнул.
На складе им дали меховые сапоги, Тимоту — куртку, а Рону — накидку с прорезью для головы.
— Чей это мех? — удивленно спросил Рон. Он был слегка озадачен, тем, что не смог определить зверя.
— Оленя.
— Оленя? — Рон недоверчиво поглядел на воина.
— Да не такого, как у вас, северного.
Тем временем, Тимот достал из сумки шарф и повязку на голову с цветами короля. Повязка отлично защищала уши, и мальчик позавидовал воину, когда они вышли на мороз.
Вэн ожидал их у повозки, в которую были запряжены два огромных животных с внушительными рогами. Их мех в точности соответствовал тому материалу, из которого была сшита накидка Рона.
— Это и есть олени? — глядя на зверей с восхищением, спросил Рон.
— Точно. — усмехнулся Тимот.
Вэн кивком пригласил их сесть в повозку. Она стояла на снегу. Когда-то, когда Рон был еще маленький, в Ротонне выпал снег, но мальчик помнил только колючих холод, который ощутил, сунув руку в сугроб.
Повозка напоминала очертаниями лодку, да еще впридачу посередине была небольшая мачта с серебристым парусом.
Садясь в лодочку, Рон заметил, что она стоит не на колесах, а на трех широких, загнутых к концу досках. Тимот объяснил, что это — полозья, а сама лодка называется «сани».
Сани легко выкатились со двора и понеслись по дороге. Свистел ветер, в лицо летел снег, отбивая всякую охоту разговаривать. Мальчик уткнул лицо в накидку и задремал.
Раза три мимо пронеслись огони деревень. Но вот вдали показалось несколько крупных зданий, манящих яркими окнами посреди снежной пустыни, и сани замедлили ход. Дома были окружены редкими деревьями. Вдали, в одной-двух милях, Рон в такой местности с трудом определял расстояния, виднелась темная полоса леса. По правую руку шла возвышенность.
Сани остановились около двухэтажного дома с высоким чердаком. Дом окружала кирпичная стена, которая, впрочем, была предназначена, скорее, для защиты от ветра, чем от злоумышленников. Рон удивился обилию огней — ведь когда они проезжали Чирос, на улице встретилось не больше двух светильников. Впоследствии он узнал, что интернат входит в структуру второго и третьего полукружий, и маги и мастера всех цехов помогают школе бесплатно. Крестьянам же надо покупать магический свет на свои деньги, вскладчину, что, конечно, не способствует лучшему освещению.
Из дома тут же выскочил невысокий мальчик. «Наверное, дежурный.» — подумал Рон. Он приглашающим жестом указал на дверь, к которой вели ступеньки, освещенные двумя светильниками, а сам побежал помогать Вэну распрягать животных.
— Смелей! — подталкивая Рона, прошептал Тимот. Рон шагнул в холл, с блаженством ощущая тепло, размораживающее щеки. В холле их встретили несколько зевак-мальчишек, с интересом разглядывавших новенького. Впереди стоял плотный пожилой мужчина с седыми кудрями, твен. Его лицо располагало к себе. Он наклонил голову и сказал:
— Приветствую тебя, Ронис Ворансон. Ты родился в Ротонне, но теперь ты — твен, и ты среди друзей. — Он согнул правую руку, чтобы обменяться с мальчиком приветственным хлопком, и продолжил: — Меня зовут Налект. Я — ректор этой школы. Ступай с Глором, он тебе здесь все покажет.
Ректор указал на мальчика лет тринадцати, твен, который нетерпеливо махал рукой, приглашая Рона следовать за ним. Рон оглянулся на Тимота. Тот уже оживленно обменивался приветствиями с Налектом.
— Я — кандидат-ученик в полукружье учителей, — сказал Глор, когда они вышли в коридор и свернули на лестницу. Он говорил на сиалоне с каким-то странным акцентом, напоминавшем произношение Тимота.
— Я должен тебе все рассказать и помочь выучить язык. Ты хорошо понимаешь сиалон?
— Говори лучше на твентри. — с улыбкой попросил Рон.
— Я неправильно говорю? — огорченно протянул Глор.
— Нет-нет, ты говоришь совершенно правильно, — поспешил успокоить его мальчик. — Просто я привык к западному произношению.
— А, понятно. Сейчас в школе новенькие, в основном, с юго-западных островов. Там говорят на эдорском, точнее, на классическом эдорском. Произношение, конечно, отличается. Кроме того, я уже почти три года не говорил на сиалоне. Практики нет. Но у тебя здорово получается говорить на твентри.
— Я учусь уже второй месяц.
— Вот здесь ты будешь жить. Я тебя представлю, и ложись сразу спать, ты, наверное, ужасно устал. Завтра у тебя занятий нет, я тебе буду все рассказывать.
Глор распахнул дверь, и они вошли в небольшую уютную комнату. Кроме четырех кроватей там еще стояло два шкафа — книжный и платяной. Слева от двери был камин, а прямо виднелась приоткрытая дверь. Комнату освещали целых два светильника.
Рядом со второй дверью, изголовьями к стене стояли две кровати. На одной из них сидел мальчишка эдорского типа, вскочивший при их проявлении. На вид ему было лет девять. По правую руку, вдоль стенки стояла еще одна кровать, на которой восседал, скрестив ноги и опираясь спиной о подушку, крупный парень с прямыми черными волосами. Он читал книгу, но сейчас поднял голову, чтобы взглянуть на вошедших.
— Вот твои соседи, — сказал Глор. — Это — Чентис, он ученик-кандидат и будет врачом. — указал он на черноволосого. Тот кивнул Рону. — А это — Пек. — мальчишка радостно хлопнул ладонью о ладонь ротена и подмигнул. — Я привел к вам Рониса Ворансона. — продолжал Глор.
— Меня обычно зовут просто Рон. — вставил мальчик.
— А где Катилен? — поинтересовался Глор.
— Торчит где-нибудь, — хмыкнул Пек. — Еще рано.
— Ладно, спокойной ночи. Я пошел, у меня еще есть дела.
— Топай! — насмешливо прошептал вслед ему Пек. — Он будет учителем и мнит из себя невесть что. — объяснил он Рону.
— Я не заметил. — сказал тот.
— Еще заметишь. — пообещал ему Пек. — Вот твоя кровать. — Пек указал на ближайшую к внутренней двери. — Лучшие места занимают те, кто поселился первым, так что тебе придется терпеть, когда мимо тебя будут шнырять ночью. — Там ванная, — кивнув на дверь, пояснил он.
— Здесь уже все постелено, только одежды пока для тебя не выделили, ведь не знали, какого ты роста. Завтра Глор отведет тебя к хозяйке.
— Ты давно здесь? — спросил Рон.
— Уже и не помню. Я был совсем малыш, когда сюда попал. Идем, я покажу тебе ванную. — Пек потащил Рона за собой. — Одежду мы на ночь оставляем здесь, чтобы было что надеть утром.
Мальчишка действовал и говорил так стремительно, что Рону с трудом удавалось вставлять вопросы.
— А что это за двери? — он указал на три других двери, ведущие из купальни.
— А, это смежные с нашей комнаты. В купальне всегда тепло, потому, что она находится в центре, среди комнат. Зато по утрам здесь бывает толкотня. Вода была теплая и очень мягкая, Рон с удовольствием искупался с дороги, и сразу же забрался в кровать. Пек куда-то выбежал по делам, а в комнату вошел третий сосед Рона — Катилен. Его голубые глаза смотрели холодно и угрюмо.
— Это ты — Ронис? — спросил он.
— Просто Рон. — улыбнулся тот, стараясь держаться как можно
дружелюбнее. — А ты — Катилен?
— Да. — отрывисто подтвердил тот и без разговоров улегся на свою кровать, где принялся смотреть в потолок. Скоро вернулся Пек. Он был чрезвычайно рад соседу, даже малоразговорчивому, как Рон. Он засыпал ротена вопросами, на которые порой отвечал сам, и продолжал говорить, пока Чентис не выключил свет. Тогда он сделал попытку шептать, но их старший сосед прикрикнул на него.
Рон закрыл глаза и без труда заснул.
x x x
Наутро Рон проснулся поздно. Его никто не разбудил, а он забыл про золотой принцип: чем дольше спишь, тем больше хочется спать и тем больше потом болит голова с пересыпу. В купальне он опрокинул на себя ведро холодной воды и ожесточенно потряс головой.Мальчик позавтракал в одиночестве, а в двенадцать часов за ним пришел Джани.
— Куда мы идем?
— Увидишь. Во дворце есть специальный зал, откуда маги переносят людей в другие места.
— А тебя самого когда-нибудь переносили?
— Да, но я стараюсь лишний раз так не ездить. Конечно, это
гарантированно безопасно, все выверено веками, но все равно, как-то не по себе становится.
— Значит, я поеду один?
— Нет, я сдам тебя воину-гонцу. После того, как он выполнит свое поручение, он завезет тебя в школу и поедет дальше. Крюк небольшой.
— А где находится эта школа?
— На севере, рядом с Андикроном, сравнительно недалеко от Кэрол Тивендаля.
Разговаривая, они вышли в главный коридор. По дороге к ним присоединился Мэйдон. Они остановились в нише у окна, перед дверью в огромный, ярко освещенный зал.
Мэдон положил руку на плечо Рона и сказал:
— Ты мне понравился, малыш. Я хочу оказать тебе небольшую услугу. Посмотри-ка на меня! — Рон поднял голову. — Обещай мне, что никогда не убежишь из школы.
— Обещаю. — сказал Рон, не совсем понимая, в чем дело.
Лорд, глядя ему прямо в глаза, негромко раздельно произнес:
— Ты никогда не нарушишь это обещание.
Мальчик не мог отвести взгляда. На секунду ему показалось, что он не один в своем мозгу, и пришелец явно сильнее. Глаза мага просили и приказывали. Когда Фингар наконец отпустил его, Рон неожиданно для себя осознал, что слова, которые он произнес, не придавая им никакого значения, стали нерушимой клятвой. Какой бы ни была школа, в которую он попадет, он никогда не сможет сбежать оттуда и подвести этого человека, которому нельзя было не повиноваться.
Рон ошарашенно стоял несколько секунд, пока Фингар не перешагнул через порог зала. Вдруг Рону пришло в голову, что, может, это и есть то самое заклятие лояльности, о котором рассказывал Риндон. Теперь Рон готов был в него поверить. Мальчик задал этот вопрос Джани. Тот рассмеялся.
— Тогда это было бы медвежьей услугой. Нет, когда ты сдержишь свое обещание, заклятье рассеется, как дым, в твоем мозгу не останется никаких следов. У тебя просто прибавилось немного честности. Признайся, ведь ты не собирался выполнять обещенное? — с улыбкой спросил Джани.
Рон молчал.
— А это нехорошо! А Мэйдон потребовал этого не зря. Видишь ли, тебе сейчас правда лучше быть в школе, поверь. Когда ты ее закончишь, года через четыре, ты сам будешь знать, как тебе поступать и что делать. Сейчас ты не можешь правильно оценить ситуацию, и лорд Фингар решил о тебе позаботиться. Ты парень, я чувствую, упрямый. Если ты вобьешь себе в голову, что должен сбежать и предупредить Ротонну, то сбежишь. Но вот только предупредить тебе никого не удастся. У тебя могут быть только неприятности. Лорд это понимает, и поэтому так поступил. Когда-нибудь ты будешь ему за это благодарен.
Это предсказание Джани впоследствии оправдалось, но не совсем так, как он предполагал. А сейчас Рона несказанно возмутило такое вмешательство в его сознание, а после всего еще и эта отповедь. Никакой благодарности он не чувствовал. Он сам отлично может решить, что ему делать!
Пока мальчик предавался справедливому гневу, Джани вошел в зал, и Рону пришлось последовать за ним.
В зале уже было полно народа. Большей частью стражники, но были и торговцы, и мастера. Впрочем, далеко не все носили гербы, а некоторых гербов Рон еще не знал.
Посередине зала возвышался небольшой постамент, круглый, диаметром около семи ярдов и высотой примерно в фут. На постаменте был выстроен барьер из трех рядов кирпичей, огораживавший круг диаметром в пять ярдов. Внутри, на куче песка лежал громадный камень. Рядом с постаментом была насыпана куча побольше. Возле нее стояли двое слуг с лопатами.
Джани повернулся к Рону.
— Все дуешься? Не волнуйся, не такая уж эта трагедия. Если в школе будет совсем мрачно, попроси, тебя переведут в другую. Обычно подобные просьбы удовлетворяются. А сейчас — выше нос! Советую посмотреть, как будут перемещать людей сюда, к нам. Интересное зрелище! Начнется минут через десять. Да, я должен познакомить тебя с Тимотом — он будет тебя сопровождать.
Джани окликнул очень высокого голубоглазого воина с эдорской внешностью — золотистые волосы и светлая кожа. Судя по виду, это был добродушный, бесхитростный здоровяк. Он, улыбаясь, крепко хлопнул ладонью по ладони Рона, отсалютовав предварительно своему капитану. Лорд достал из сумки пакет и отдал его Тимоту.
Тем временем, раздался ропот, люди расступились, и через главный вход проследовали трое человек с гербами магов. Один, правда, был всего лишь подмастерьем. Он нес в руках кристалл полусферической формы, плоскую сторону которого использовали как дно для кубка связи. За ним шел слуга с кувшином воды.
Старший маг уселся в кресло около постамента и не вмешивался в происходящее. По-видимому, он был только наблюдателем или контролером. Его товарищ достал из сумки кубок связи, налил в него воды и приступил к работе. Когда окончились предварительные беззвучные переговоры, длившиеся около пяти минут, в дело вступил подмастерье. Он связался с помощью кристалла, как если бы это был кублк, с «другим концом» и передал кристалл напарнику. Маг сосредоточился, сжимая его обеими руками.
Все замерли. В тишине было слышно только возбужденное дыхание непривычных гостей. Внезапно кристалл вспыхнул ярким светом. Он продолжал светиться еще минуты три, без видимых последствий. Маг и подмастерье теперь сидели лицом друг к другу, закрыв глаза и касаясь руками кристалла. На лбу мага выступили бисеринки пота. Подмастерье, напротив, дышал спокойно и казался более расслабленным. Он либо помогал, либо страховал товарища. Через три минуты над постаментом возник туман, словно резко конденсировались капельки воды в воздухе. Повеяло холодом. Еще через некоторое время кристалл потух, и маг вздохнул с облегчением.
Рон не знал, куда смотреть. Опять повернувшись к постаменту, он ахнул от удивления. Вместо камня там находилась группа людей. Они были словно слегка оглушены, но быстро приходили в себя и перескакивали через барьер. Некоторые замечали в толпе встречающих и спешили к ним. Большинство стремилось сесть и передохнуть.
Маг передал кристалл старшему, и, взяв у слуги кубок с вином, уселся на его место. «Ага, они меняются ролями!» — подумал Рон.
Старший маг махнул людям. Джани повернулся к Рону. — Ну, давай прощаться! Счастливого тебе пути, малыш!
— До свидания, Джани!
Мальчик с замирающим сердцем последовал за Тимотом на постамент. Его затолкали во второй ряд, но он мог видеть магов из-под локтя стоявшего впереди торговца. Тем временем, подмастерье с кем-то переговаривался через кубок. Затем он встал, подошел к постаменту и нажал на рычаг, торчавший сбоку. Рон увидел, что песок у краев барьера начал осыпаться в открывшиеся прорезы шириной в дюйм. Весь песок еще не успел осыпаться, когда щели закрылись, и подмастрье опять наклонился к кубку. Но вот старший маг приступил к делу.
Когда кристалл засветился, Рону показалось, что все его органы чувств стали работать втрое лучше. В мозгу промелькнула череда картин из прошлого. Потом вдруг все исчезло. Несколько мгновений Рон видел ослепительный свет, ничего не ощущая. Ему показалось, что он больше не вернется на Землю, но тут он обнаружил, что стоит на песке постамента, а туман уже почти развеялся. Торговец перед ним сделал шаг вперед, и мальчик увидел, что находится уже совсем в другом зале, не таком шикарном и большом. От изумления Рон застыл, пока его не толкнули в спину, призывая проснуться. Он спрыгнул вниз и тут же увидел Тимота. Тот озирался, кого-то ища. Тут к ним подошел человек, похожий на офицера, и Тимот с кивком удовлетворения отсалютовал ему.
— Я капрал Орвиз. Следуйте за мной. — Они вышли в коридор. Орвиз продолжал говорить: — Мальчик пока подождет в моей комнате. Когда мы с тобой разберемся, вас накормят и дадут подходящую одежду. Из интерната скоро должны за вами приехать. Ты там переночуешь.
— Да, мой господин.
Рона заперли в комнате. Он маялся от скуки часа четыре. Хорошо еще, что Джани разрешил ему забрать учебник и небольшой словарь в качестве подарка, и Рону было чем заняться. В результате он поневоле сделал значительные успехи в твентри.
x x x
В половине пятого явился Тимот. Он озабоченно сказал:— Проклятье, уже столько времени, а добираться туда не меньше двух часов! Приедем затемно.
Зал связи находился в комплексе государственных зданий в центре Андикрона, который был довольно большим городом. Здесь жили губернатор, капитан команов и их помощники. Здесь так же располагались суд, тюрьма и другие государственные учреждения. В целом, хотя по размерам комплекс уступал королевскому дворцу в Аулэйносе, он был создан по тому же принципу.
Рон с Тимотом направились в столовую для служащих и гостей дворца.
— Что ты такой мрачный? — спросил Тимот, уплетая суп. — Не бойся! Нет, правда, тебе нечего бояться! У них, — воин неопределенно кивнул куда-то в сторону, видимо, имея в виду твен, — у них образование отшлифовано веками. Они долго обучают учителей прежде, чем допустить их к детям. Я сам учился в такой школе.
— Ну да? — заинтересовался мальчик.
— Правда-правда! Я с западных островов, сирота. Мне все здесь пришлось по вкусу.
— А что случилось с твоими родителями?
— Лихорадка. Из-за этой войны… Я сам был еле жив, когда сюда попал. Я был примерно твоего возраста. — «Интересно, а кто развязал эту войну?» — с мрачной усмешкой подумал Рон. Он уже не раз замечал, что эдоры не слишком последовательны в своих рассуждениях. Тут к их столику подошел коман (его отличала от остальных воинов голубая нашивка над обычным воинским гербом).
— Вы направляетесь в Чиросскую школу?
— Да, кажется это недалеко от Чироса, такая небольшая деревенька? Мы едем в интернат, где ректором — Налект Плант.
— Да, все верно. Вот, за вами приехали. — коман указал на подросткатвен, лет четырнадцати, стоявшего поодаль, и сделал ему знак подойти. — Вот твои спутники.
Выполнив свой долг, страж порядка отошел от стола.
— Здравствуй, я — Тимот, а это — Рон. — поприветствовал его эдор. — Сейчас доедим и выходим. А ты не хочешь?
— Нет, спасибо. Я пообедал в школе.
Мальчик был мрачноват, но производил, приятное впечатление.
— Вэн. — немного помедлив, представился он.
— Приятно познакомиться, Вэн. Да, нам еще нужно одеться потеплее. Ты подожди нас во дворе, ладно? — парень кивнул.
На складе им дали меховые сапоги, Тимоту — куртку, а Рону — накидку с прорезью для головы.
— Чей это мех? — удивленно спросил Рон. Он был слегка озадачен, тем, что не смог определить зверя.
— Оленя.
— Оленя? — Рон недоверчиво поглядел на воина.
— Да не такого, как у вас, северного.
Тем временем, Тимот достал из сумки шарф и повязку на голову с цветами короля. Повязка отлично защищала уши, и мальчик позавидовал воину, когда они вышли на мороз.
Вэн ожидал их у повозки, в которую были запряжены два огромных животных с внушительными рогами. Их мех в точности соответствовал тому материалу, из которого была сшита накидка Рона.
— Это и есть олени? — глядя на зверей с восхищением, спросил Рон.
— Точно. — усмехнулся Тимот.
Вэн кивком пригласил их сесть в повозку. Она стояла на снегу. Когда-то, когда Рон был еще маленький, в Ротонне выпал снег, но мальчик помнил только колючих холод, который ощутил, сунув руку в сугроб.
Повозка напоминала очертаниями лодку, да еще впридачу посередине была небольшая мачта с серебристым парусом.
Садясь в лодочку, Рон заметил, что она стоит не на колесах, а на трех широких, загнутых к концу досках. Тимот объяснил, что это — полозья, а сама лодка называется «сани».
Сани легко выкатились со двора и понеслись по дороге. Свистел ветер, в лицо летел снег, отбивая всякую охоту разговаривать. Мальчик уткнул лицо в накидку и задремал.
Раза три мимо пронеслись огони деревень. Но вот вдали показалось несколько крупных зданий, манящих яркими окнами посреди снежной пустыни, и сани замедлили ход. Дома были окружены редкими деревьями. Вдали, в одной-двух милях, Рон в такой местности с трудом определял расстояния, виднелась темная полоса леса. По правую руку шла возвышенность.
Сани остановились около двухэтажного дома с высоким чердаком. Дом окружала кирпичная стена, которая, впрочем, была предназначена, скорее, для защиты от ветра, чем от злоумышленников. Рон удивился обилию огней — ведь когда они проезжали Чирос, на улице встретилось не больше двух светильников. Впоследствии он узнал, что интернат входит в структуру второго и третьего полукружий, и маги и мастера всех цехов помогают школе бесплатно. Крестьянам же надо покупать магический свет на свои деньги, вскладчину, что, конечно, не способствует лучшему освещению.
Из дома тут же выскочил невысокий мальчик. «Наверное, дежурный.» — подумал Рон. Он приглашающим жестом указал на дверь, к которой вели ступеньки, освещенные двумя светильниками, а сам побежал помогать Вэну распрягать животных.
— Смелей! — подталкивая Рона, прошептал Тимот. Рон шагнул в холл, с блаженством ощущая тепло, размораживающее щеки. В холле их встретили несколько зевак-мальчишек, с интересом разглядывавших новенького. Впереди стоял плотный пожилой мужчина с седыми кудрями, твен. Его лицо располагало к себе. Он наклонил голову и сказал:
— Приветствую тебя, Ронис Ворансон. Ты родился в Ротонне, но теперь ты — твен, и ты среди друзей. — Он согнул правую руку, чтобы обменяться с мальчиком приветственным хлопком, и продолжил: — Меня зовут Налект. Я — ректор этой школы. Ступай с Глором, он тебе здесь все покажет.
Ректор указал на мальчика лет тринадцати, твен, который нетерпеливо махал рукой, приглашая Рона следовать за ним. Рон оглянулся на Тимота. Тот уже оживленно обменивался приветствиями с Налектом.
— Я — кандидат-ученик в полукружье учителей, — сказал Глор, когда они вышли в коридор и свернули на лестницу. Он говорил на сиалоне с каким-то странным акцентом, напоминавшем произношение Тимота.
— Я должен тебе все рассказать и помочь выучить язык. Ты хорошо понимаешь сиалон?
— Говори лучше на твентри. — с улыбкой попросил Рон.
— Я неправильно говорю? — огорченно протянул Глор.
— Нет-нет, ты говоришь совершенно правильно, — поспешил успокоить его мальчик. — Просто я привык к западному произношению.
— А, понятно. Сейчас в школе новенькие, в основном, с юго-западных островов. Там говорят на эдорском, точнее, на классическом эдорском. Произношение, конечно, отличается. Кроме того, я уже почти три года не говорил на сиалоне. Практики нет. Но у тебя здорово получается говорить на твентри.
— Я учусь уже второй месяц.
— Вот здесь ты будешь жить. Я тебя представлю, и ложись сразу спать, ты, наверное, ужасно устал. Завтра у тебя занятий нет, я тебе буду все рассказывать.
Глор распахнул дверь, и они вошли в небольшую уютную комнату. Кроме четырех кроватей там еще стояло два шкафа — книжный и платяной. Слева от двери был камин, а прямо виднелась приоткрытая дверь. Комнату освещали целых два светильника.
Рядом со второй дверью, изголовьями к стене стояли две кровати. На одной из них сидел мальчишка эдорского типа, вскочивший при их проявлении. На вид ему было лет девять. По правую руку, вдоль стенки стояла еще одна кровать, на которой восседал, скрестив ноги и опираясь спиной о подушку, крупный парень с прямыми черными волосами. Он читал книгу, но сейчас поднял голову, чтобы взглянуть на вошедших.
— Вот твои соседи, — сказал Глор. — Это — Чентис, он ученик-кандидат и будет врачом. — указал он на черноволосого. Тот кивнул Рону. — А это — Пек. — мальчишка радостно хлопнул ладонью о ладонь ротена и подмигнул. — Я привел к вам Рониса Ворансона. — продолжал Глор.
— Меня обычно зовут просто Рон. — вставил мальчик.
— А где Катилен? — поинтересовался Глор.
— Торчит где-нибудь, — хмыкнул Пек. — Еще рано.
— Ладно, спокойной ночи. Я пошел, у меня еще есть дела.
— Топай! — насмешливо прошептал вслед ему Пек. — Он будет учителем и мнит из себя невесть что. — объяснил он Рону.
— Я не заметил. — сказал тот.
— Еще заметишь. — пообещал ему Пек. — Вот твоя кровать. — Пек указал на ближайшую к внутренней двери. — Лучшие места занимают те, кто поселился первым, так что тебе придется терпеть, когда мимо тебя будут шнырять ночью. — Там ванная, — кивнув на дверь, пояснил он.
— Здесь уже все постелено, только одежды пока для тебя не выделили, ведь не знали, какого ты роста. Завтра Глор отведет тебя к хозяйке.
— Ты давно здесь? — спросил Рон.
— Уже и не помню. Я был совсем малыш, когда сюда попал. Идем, я покажу тебе ванную. — Пек потащил Рона за собой. — Одежду мы на ночь оставляем здесь, чтобы было что надеть утром.
Мальчишка действовал и говорил так стремительно, что Рону с трудом удавалось вставлять вопросы.
— А что это за двери? — он указал на три других двери, ведущие из купальни.
— А, это смежные с нашей комнаты. В купальне всегда тепло, потому, что она находится в центре, среди комнат. Зато по утрам здесь бывает толкотня. Вода была теплая и очень мягкая, Рон с удовольствием искупался с дороги, и сразу же забрался в кровать. Пек куда-то выбежал по делам, а в комнату вошел третий сосед Рона — Катилен. Его голубые глаза смотрели холодно и угрюмо.
— Это ты — Ронис? — спросил он.
— Просто Рон. — улыбнулся тот, стараясь держаться как можно
дружелюбнее. — А ты — Катилен?
— Да. — отрывисто подтвердил тот и без разговоров улегся на свою кровать, где принялся смотреть в потолок. Скоро вернулся Пек. Он был чрезвычайно рад соседу, даже малоразговорчивому, как Рон. Он засыпал ротена вопросами, на которые порой отвечал сам, и продолжал говорить, пока Чентис не выключил свет. Тогда он сделал попытку шептать, но их старший сосед прикрикнул на него.
Рон закрыл глаза и без труда заснул.
Глава 6. Декабрь 954 г. п.и. Чиросская школа.
Утром Рона разбудил Пек, бесцеремонно стащив с него одеяло.
— Ну ты даешь! Спать двенадцать часов подряд! Ты всегда так?
— Я могу спать где угодно и когда придется. Но предпочитаю постель. — Рон обнял подушку и положил на нее подбородок. — А что, уже так поздно?
— Семь часов, а подъем — пол-седьмого. Скоро завтрак. В ванной уже посвободнее, пошли.
Настроение у Рона было приподнятое. Нетерпелось ознакомиться с новым местом жительства и его обитателями. Он энергично вскочил и поспешил за Пеком в ванную. Когда он вышел оттуда, его уже ожидал Глор, и они втроем пошли завтракать. Столовая размещалась в том же здании. Оно вообще было главным, как сообщил Рону Глор. Чтобы прийти сюда из других зданий, необязательно было выходить на улицу, их подвалы соединяли подзем— ные переходы, и, в особенно сильные морозы туда пускали учеников. Весь первый этаж занимали классные комнаты, а наверху был только актовый зал и жилые помещения.
Порядок в столовой был простой — каждый выбирал себе несколько блюд из обширного ассортимента и садился на свободное место. Но, в определенный момент, Налект Плант, сидевший за столом в центре, встал и поднял руку. Разговоры тут же прекратились. Этот жест означал, что ректор собирается сделать объявление.
— В это время делаются объявления для всей школы. — прошептал Рону Глор. — Остальные вешают в холле.
— Доброе утро! — произнес ректор. — Я рад вам сообщить, что вчера к нам прибыл гость, воин короля Тимот. Может быть, те, кто учился в нашей старой школе, помнят его. — Тимот привстал и поклонился. — Он привез к нам нового ученика, его зовут Ронис. — Налект, улыбаясь, кивнул мальчику, чтобы тот поднялся и показал себя.
Рону было не слишком приятно быть на виду у всех, но он встал, тем более, что Глор пнул его ногой под столом. Покраснев и слегка поклонившись, Рон поспешил сесть на место.
— Теперь о совсем уж замечательных вещах. Совет учителей нашей школы, посовещавшись с цехами, постановил, что в этом году лучшие не просто получат подарки, но и смогут сами их выбрать. Они поедут на ярмарку в Андикрон перед самым новым годом. Кстати, в этом году последний выходной, а, значит и ярмарка выпадают за два дня до Нового Года, и решено, что каникулы начинаются с этого дня и продолжаются еще четыре ладони.
Одобрительный шум, вызванный сообщением о поездке в Андикрон, стих и сменился жеванием и обычным гулом.
Когда почти все уже закончили завтракать, и двое слуг вместе с помогавшими им учениками начали собирать посуду, Глор тронул ротена за плечо.
— Пора, а то опоздаем на урок.
Мальчики вышли из-за стола и направились в главный коридор. Рон чувствовал себя неуютно. Он еще был чужим в этом сообществе и, вдобавок, его пугало огромное число ребят, сновавших повсюду.
— Понравился тебе наш ректор?
— Ничего, — пожал плечами Рон.
— Он очень почтенный человек, — поучающе сказал Глор. — И скромный. Его за все заслуги хотели выбрать в академию от учителей, но он отказался и переехал в это захолустье, вместе со школой.
— А зачем его выбирать? Он же и так лорд!
Глор выглядел несколько раздосадованным.
— У нас выбирают не затем, чтобы занять места, а чтобы выделить достойных. И даже если он уже состоит в академии, несправедливо отказывать ему в признании. Лорд имеет право никак не участвовать в делах государства, а избранный должен там работать. А откуда ты узнал про него?
— Я знаю, что его зовут Налект Плант, а Эмрио перечислял мне фамилии лордов и говорил про академию.
— Какой Эмрио?
— Эмрио Цетвел, — недоуменно ответил Рон. — принц.
— Ты говорил с принцем?!
— Ну да, он захотел познакомиться со мной, и мы четыре дня были вместе. Отличный парень.
— Ну ты даешь! Ты хоть понимаешь, какое тебе выпало счастье? — сам Глор, без сомнения хотел бы очутиться на месте Рона.
— Я об этом не просил. — упрямо сказал Рон. — Меня доставили туда пленником.
— Ты должен быть доволен, что попал в Мэгиену и разговаривал с принцем. Неужели лучше было оставаться в вашей деревне и потом действительно попасть в плен?
Рон счел за лучшее не отвечать. «Похоже, Пек был прав. Ну форменный идиот!» — подумал он. В это время подошел учитель. Он отпер комнату и остановился на пороге, пропуская ребят.
— Это Ильзар. — сказал Глор. — Он обычно ведет математику, физику и астрономию.
— Что значит «обычно» ?
— Вообще-то учителя могут вести любые предметы в школе первого полукружья, но специализируются, как правило в чем-то одном. Многие из них являются мастерами не только в своем цехе. Ильзар, например, — мастер в цехе математиков. Но чтобы вести обязательные предметы, нужно быть мастером-учителем.
— А чему вас еще учат?
— Не «вас», а «нас». — одернул его Глор. — Во-первых, науке жизни. Это про растения, животных и болезни. Ее начинают учить с самого детства. Потом языкам. Они тоже входят в программу для самых маленьких. Потом к ним присоединяются история и география. Здесь есть все предметы, а если бы тебе было меньше шести, тебя бы послали в школу для малышей, там почти ничему не учат. А еще нас немного учат рисовать, петь и разыгрывать сценки. Но это не обязательно. Самые способные стараются попасть кандидатом прямо в цех.
Говоря все это, Глор вынул из шкафа две циновки и растелил их на полу. Мальчики уселись.
— А ты чему собираешься учить? — поинтересовался Рон.
— Я…
— Ти-ха! — возвысился над гулом голос преподавателя. Это был невысокий человек средних лет, коротко подстриженный с немного ехидным лицом и насмешливыми глазами. — Цыц! — он говорил высоким голосом, совершенно беззлобно, но в его тоне не слышалось и тени сомнения в том, что его могут не послушаться. «Интересно, чтобы он стал делать, если бы мы продолжали орать?» — весело подумал Рон. Однако, ученики мгновенно замолкли. Глор наклонился к Рону и прошептал:
— Сегодня ты весь день будешь на занятиях со мной. Здесь скучно, но ты потерпи.
Сначала действительно было скучновато. Учитель сыпал какими-то непонятными словами, но уже через четверть часа Рон с удивлением понял, что вникает в логику рассказа. Конечно, он не знал многих определений и доказательств, но понимал, почему из самих теорем, их формулировок, следует то, а не другое. И когда учитель, дав задачу, предложил всем заняться ее решением, Рон указал Глору неожиданный ход, о котором тот и не подозревал.
Стоя над ними, Ильзар одобрительно кивнул:
— Ничего! Неужели твой изощренный ум докопался до этого сам, а, Глор?
Последний явно не любил математику и даже не пытался соврать.
— Это он предложил. — кивнул он на Рона.
— Да ну? И что же это за юный талант? Вас, кажется, зовут Ронис, юноша?
— Рон.
— Милости пошу завтра ко мне. Или ты будешь в самой младшей группе? — не дождавшись ответа, Ильзар продолжал: — Во всяком случае, зайди ко мне вечером, я скажу Планту, что сам тебя протестирую.
— Ну ты даешь! Спать двенадцать часов подряд! Ты всегда так?
— Я могу спать где угодно и когда придется. Но предпочитаю постель. — Рон обнял подушку и положил на нее подбородок. — А что, уже так поздно?
— Семь часов, а подъем — пол-седьмого. Скоро завтрак. В ванной уже посвободнее, пошли.
Настроение у Рона было приподнятое. Нетерпелось ознакомиться с новым местом жительства и его обитателями. Он энергично вскочил и поспешил за Пеком в ванную. Когда он вышел оттуда, его уже ожидал Глор, и они втроем пошли завтракать. Столовая размещалась в том же здании. Оно вообще было главным, как сообщил Рону Глор. Чтобы прийти сюда из других зданий, необязательно было выходить на улицу, их подвалы соединяли подзем— ные переходы, и, в особенно сильные морозы туда пускали учеников. Весь первый этаж занимали классные комнаты, а наверху был только актовый зал и жилые помещения.
Порядок в столовой был простой — каждый выбирал себе несколько блюд из обширного ассортимента и садился на свободное место. Но, в определенный момент, Налект Плант, сидевший за столом в центре, встал и поднял руку. Разговоры тут же прекратились. Этот жест означал, что ректор собирается сделать объявление.
— В это время делаются объявления для всей школы. — прошептал Рону Глор. — Остальные вешают в холле.
— Доброе утро! — произнес ректор. — Я рад вам сообщить, что вчера к нам прибыл гость, воин короля Тимот. Может быть, те, кто учился в нашей старой школе, помнят его. — Тимот привстал и поклонился. — Он привез к нам нового ученика, его зовут Ронис. — Налект, улыбаясь, кивнул мальчику, чтобы тот поднялся и показал себя.
Рону было не слишком приятно быть на виду у всех, но он встал, тем более, что Глор пнул его ногой под столом. Покраснев и слегка поклонившись, Рон поспешил сесть на место.
— Теперь о совсем уж замечательных вещах. Совет учителей нашей школы, посовещавшись с цехами, постановил, что в этом году лучшие не просто получат подарки, но и смогут сами их выбрать. Они поедут на ярмарку в Андикрон перед самым новым годом. Кстати, в этом году последний выходной, а, значит и ярмарка выпадают за два дня до Нового Года, и решено, что каникулы начинаются с этого дня и продолжаются еще четыре ладони.
Одобрительный шум, вызванный сообщением о поездке в Андикрон, стих и сменился жеванием и обычным гулом.
Когда почти все уже закончили завтракать, и двое слуг вместе с помогавшими им учениками начали собирать посуду, Глор тронул ротена за плечо.
— Пора, а то опоздаем на урок.
Мальчики вышли из-за стола и направились в главный коридор. Рон чувствовал себя неуютно. Он еще был чужим в этом сообществе и, вдобавок, его пугало огромное число ребят, сновавших повсюду.
— Понравился тебе наш ректор?
— Ничего, — пожал плечами Рон.
— Он очень почтенный человек, — поучающе сказал Глор. — И скромный. Его за все заслуги хотели выбрать в академию от учителей, но он отказался и переехал в это захолустье, вместе со школой.
— А зачем его выбирать? Он же и так лорд!
Глор выглядел несколько раздосадованным.
— У нас выбирают не затем, чтобы занять места, а чтобы выделить достойных. И даже если он уже состоит в академии, несправедливо отказывать ему в признании. Лорд имеет право никак не участвовать в делах государства, а избранный должен там работать. А откуда ты узнал про него?
— Я знаю, что его зовут Налект Плант, а Эмрио перечислял мне фамилии лордов и говорил про академию.
— Какой Эмрио?
— Эмрио Цетвел, — недоуменно ответил Рон. — принц.
— Ты говорил с принцем?!
— Ну да, он захотел познакомиться со мной, и мы четыре дня были вместе. Отличный парень.
— Ну ты даешь! Ты хоть понимаешь, какое тебе выпало счастье? — сам Глор, без сомнения хотел бы очутиться на месте Рона.
— Я об этом не просил. — упрямо сказал Рон. — Меня доставили туда пленником.
— Ты должен быть доволен, что попал в Мэгиену и разговаривал с принцем. Неужели лучше было оставаться в вашей деревне и потом действительно попасть в плен?
Рон счел за лучшее не отвечать. «Похоже, Пек был прав. Ну форменный идиот!» — подумал он. В это время подошел учитель. Он отпер комнату и остановился на пороге, пропуская ребят.
— Это Ильзар. — сказал Глор. — Он обычно ведет математику, физику и астрономию.
— Что значит «обычно» ?
— Вообще-то учителя могут вести любые предметы в школе первого полукружья, но специализируются, как правило в чем-то одном. Многие из них являются мастерами не только в своем цехе. Ильзар, например, — мастер в цехе математиков. Но чтобы вести обязательные предметы, нужно быть мастером-учителем.
— А чему вас еще учат?
— Не «вас», а «нас». — одернул его Глор. — Во-первых, науке жизни. Это про растения, животных и болезни. Ее начинают учить с самого детства. Потом языкам. Они тоже входят в программу для самых маленьких. Потом к ним присоединяются история и география. Здесь есть все предметы, а если бы тебе было меньше шести, тебя бы послали в школу для малышей, там почти ничему не учат. А еще нас немного учат рисовать, петь и разыгрывать сценки. Но это не обязательно. Самые способные стараются попасть кандидатом прямо в цех.
Говоря все это, Глор вынул из шкафа две циновки и растелил их на полу. Мальчики уселись.
— А ты чему собираешься учить? — поинтересовался Рон.
— Я…
— Ти-ха! — возвысился над гулом голос преподавателя. Это был невысокий человек средних лет, коротко подстриженный с немного ехидным лицом и насмешливыми глазами. — Цыц! — он говорил высоким голосом, совершенно беззлобно, но в его тоне не слышалось и тени сомнения в том, что его могут не послушаться. «Интересно, чтобы он стал делать, если бы мы продолжали орать?» — весело подумал Рон. Однако, ученики мгновенно замолкли. Глор наклонился к Рону и прошептал:
— Сегодня ты весь день будешь на занятиях со мной. Здесь скучно, но ты потерпи.
Сначала действительно было скучновато. Учитель сыпал какими-то непонятными словами, но уже через четверть часа Рон с удивлением понял, что вникает в логику рассказа. Конечно, он не знал многих определений и доказательств, но понимал, почему из самих теорем, их формулировок, следует то, а не другое. И когда учитель, дав задачу, предложил всем заняться ее решением, Рон указал Глору неожиданный ход, о котором тот и не подозревал.
Стоя над ними, Ильзар одобрительно кивнул:
— Ничего! Неужели твой изощренный ум докопался до этого сам, а, Глор?
Последний явно не любил математику и даже не пытался соврать.
— Это он предложил. — кивнул он на Рона.
— Да ну? И что же это за юный талант? Вас, кажется, зовут Ронис, юноша?
— Рон.
— Милости пошу завтра ко мне. Или ты будешь в самой младшей группе? — не дождавшись ответа, Ильзар продолжал: — Во всяком случае, зайди ко мне вечером, я скажу Планту, что сам тебя протестирую.