Вентворт Патриция. Шестое чувство

   – Какие у вас ловкие и крепкие руки, Айви. Сразу видно, что раньше, вы занимались акробатикой. Об этом мне рассказывала мисс Меада. Такая интересная жизнь. Год тому назад я прочитала книгу о цирке, который назывался цирком Лукаса, – как увлекательно она написана, насколько это захватывает. Должно быть, работа по дому отличается от вашей прежней жизни.
   Айви принялась рассказывать гостье о себе, о Глэд, о несчастном случае, о том, что врачи запретили ей возвращаться к прежней работе.
   – Но я даже счастлива, что все так завершилось. Мне бы не хотелось снова вернуться на проволоку. Я утратила былую форму, к тому же мне не хотелось, да я и не смогла бы выступать ни с кем другим, кроме как с Глэд. Мне ее так не хватает до сих пор. Вы, наверное, знаете, что мы родились вовсе не в цирковой семье. Большую часть времени мы выступали в мюзик-холле. Нас было двое – Глэд и я. У меня еще сохранились старые афиши с нашими именами. Боже, как давно это было.
   – Не там ли вы познакомились с мисс Роланд? – вкрадчиво спросила мисс Сильвер.
   Чашка выпала из рук Айви. Она упала прямо в раковину и разбилась, при этом Айви издала необычный, приглушенный вскрик.
   – Не переживайте, – успокоила ее мисс Сильвер, – разве стоит так волноваться из-за какой-то чашки. Вы познакомились с мисс Роланд тогда, когда вместе выступали в мюзик-холле?
   Айви испуганно взглянула на нее.
   – Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом, – призналась она.
   – Нет, я так не считаю, – заметила мисс Сильвер и дружелюбно посмотрела на Айви. – Хотя какое это теперь имеет значение.
   Айви стояла, прислонившись спиной к раковине, судорожно схватившись за ее край.
   – К чему вы клоните? Я никогда не говорила об этом, клянусь вам. Я никому не говорила. Она была так добра ко мне и Глэд, когда мы были детьми. Она обычно позволяла нам разглядывать ее платья и помогать ей перед выходом на сцену. Она играла в пьесе «Мадам Баттерфляй», она выглядела такой красивой. Она хотела, чтобы никто не знал о том, что мы знаем друг друга. Но какое это сейчас имеет значение? Она ведь мертва.
   Мисс Сильвер проговорила самым дружелюбным тоном:
   – Нет, именно сейчас это и имеет значение. Я думаю, что вам лучше рассказать мне обо всем. Это она уговорила вас занять место у миссис Андервуд?
   Айви попятилась бы назад, если бы у нее была такая возможность, но спиной она упиралась в раковину.
   – Как вы узнали? – испуганно прошептала она. Мисс Сильвер, удачно напав на след, наседала дальше.
   – Вы встретились. Скорее всего, случайно. Всегда приятно встретить давнюю знакомую. Она сообщила вам, что переехала на новую квартиру и предложила вам занять место прислуги у миссис Андервуд, не так ли?
   Айви кивнула. Ей это напоминало посещение дантиста, чем глубже он сверлит, тем тебе больнее. Все то, что она собиралась утаить от всех, легко и непринужденно выуживалось из нее одно за другим. Мысли суетливо метались в ее голове, пытаясь спрятаться. Внезапно ее находчивый ум простой «кокни» пришел ей на помощь: «Скажи ей что-нибудь, и побыстрее! Она не остановится, если ты не остановишь ее. Говори что хочешь, только пусть она замолчит. Пусть она думает, что ты ей все рассказала. Ага, вот оно!» Айви сощурилась и проговорила на одном дыхании.
   – Вы не даете мне слова вымолвить, мисс. Но откуда вы узнали?
   Мисс Сильвер не удосужилась ей ответить, вместо того она задала очередной вопрос:
   – Вы в самом деле, ходите во сне?
   Стало еще хуже. Айви совсем растерялась. Ей казалось, что острые глаза мисс Сильвер видят ее насквозь. Она перевела дух и сказала:
   – Ходила, когда была ребенком.
   – А с тех пор, как вы очутились здесь, вы ходили во сне?
   – Наверное, ходила.
   Мисс Сильвер покачала головой с едва заметной укоризной.
   – Я думаю, что нет. Миссис Андервуд запирает входную дверь и забирает с собой ключи в спальню на ночь. Полагаю, что вы выбирались из вашего окна и шли вдоль карниза, который идет вокруг дома, пока не добирались до пожарной лестницы. Только тот, кто обладает гимнастическими навыками, осмелился бы на подобное, но для вас в этом не было ничего трудного. Я думаю, что вам это даже доставляло удовольствие. Я заметила, что карниз идет вокруг дома вдоль каждого этажа, итак, вам надо было только добраться до пожарной лестницы, и, считай, вы уже находились в квартире мисс Роланд. Пожарная лестница как раз проходит рядом с окном ее гостиной. Таким образом, вы могли наносить ей визиты незаметно для окружающих. Так обычно вы и поступали, не так ли?
   – Как вы узнали?
   – Потому что вы уронили обрывок письма внутрь спальни миссис Андервуд, когда возвращались после очередной своей прогулки. Нарочно ли вы это сделали, или нет, я не знаю. Хотя, скорее всего, не нарочно. Наверно, вы держали его в руке и выронили, когда нащупывали путь, идя вдоль окна. Этим обрывком оказался угол письма, подписанный миссис Андервуд. Все остальное письмо лежало в сумочке мисс Роланд. Итак, это окно оказалось на вашем обратном пути. Я не вижу никакого другого способа, как мог обрывок письма попасть туда, где его нашла миссис Андервуд. Дверь в ее спальню и входные двери были заперты, нет никакого иного пути я не вижу.
   Айви уставилась на мисс Сильвер. Затем она облизала языком свои сухие губы и сказала:
   – Все верно.
   – Как получилось, что письмо разорвалось?
   Едва мисс Сильвер задала свой вопрос, как тут же пожалела, она явно совершила оплошность. Айви отреагировала немедленно, значит, этой мисс не все известно. Она буквально на глазах воспаряла духом, решив утаить все, что можно еще было утаить. Нечто очень похожее на наглость блеснуло в ее покрасневших от слез глазах.
   – Ха! А вы разве не знаете?
   Мисс Сильвер слегка усилила нажим.
   – Я полагаю, что вы пытались вырвать его.
   Наглость тут же испарилась из глаз Айви. Она открыла рот от удивления.
   – Это не ее, у нее не было никакого права держать его у себя. Я так ей и сказала. Знаете, это вовсе не была ссора. Она только рассмеялась, но я почти потеряла терпение и выскочила наружу.
   – Как она достала письмо? – спросила мисс Сильвер.
   В тот же миг находчивость Айви снова напомнила о себе. «Вот твой шанс. Воспользуйся им, не глупи! Тише, только не спеши». Она открыла глаза как бы в недоумении.
   – Откуда мне знать, как оно попало к ней? Наверное, тем же путем, как и ко всем нам. Почтальон приходит регулярно, ведь так?
   – А как вы узнали, что оно у нее?
   Положение оказалось безвыходным. Сердце екнуло, в горле что-то застряло. Что же делать?
   И Айви сделала единственное, что ей оставалось в ее положении. Кроме того, это всегда было самым простым и легким выходом из положения. Она всхлипнула и разрыдалась.
   – Что вам от меня надо? Чего вы добиваетесь от меня? Куда вы клоните? Мне ничего не известно. О, как бы я хотела умереть! – с этими словами Айви выскочила из кухни, хлопнув дверью.
   Мисс Сильвер продолжала внимательно слушать. До нее сначала дошел стук закрывшейся двери спальни Айви, а затем щелчок поворачиваемого в замке ключа.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

   Мисс Сильвер вздохнула, довольно улыбнулась и пошла на поиски миссис Андервуд, которую она нашла в ее спальне, по-видимому, ничем не занятой. Миссис Андервуд сидела в простом с ситцевой обивкой кресле возле слабо горевшего газового камина. На улице еще было светло, но вместе с тем как-то мрачно и зябко.
   Мисс Сильвер с наслаждением взирала на огонь. Камин, украшенный мореным дубом и облицованный кафелем розового цвета, пришелся ей по душе. Пододвинув стул поближе к теплу, она села и сразу приступила к делу.
   – Айви и мисс Роланд были давними друзьями. Как я думала, так оно и оказалось, она даже не пыталась отпираться. У нее вошло в привычку встречаться со своей подругой, по ночам она выбиралась наружу, потом шла по карнизу мимо ваших окон и взбиралась наверх по пожарной лестнице.
   – По этой узкой лестнице? Невозможно!
   Невозможно для вас или для меня, но отнюдь не для девушки, которая в прошлом работала акробаткой. Я с самого начала предполагала, что она не во сне ходила по ночам. А то, что у нее находится обрывок вашего письма к человеку, шантажировавшему вас, никак не могло быть простым совпадением. Я считала, что между ней и человеком, хранившим ваше письмо, должна быть связь. Но когда вы открыли, что этим лицом была мисс Роланд, я отнюдь не была убеждена, что именно она шантажировала вас. Казалось маловероятным, чтобы в данном случае она носила ваше письмо в своей сумочке и даже позволила вам мельком взглянуть на него. А когда ее убили, я убедилась, что не она шантажировала вас. В то же время стало очевидно, что дело приобретает крайне серьезный оборот, что шантажист – человек опасный и ни перед чем не остановится. Вы не были откровенны со мной, но теперь я настаиваю, это в ваших же интересах, а также это ваш общественный долг сообщить все, что мне потребуется у вас узнать.
   – Что именно? – взволнованно задышала миссис Андервуд. Она не отрываясь смотрела в лицо мисс Сильвер.
   Мисс Сильвер кашлянула.
   – Ради бога, только не волнуйтесь. Не забывайте, я хочу помочь вам. Хотя мне это очень трудно, потому что вы до сих пор держите меня в неведении, но медлить дальше нельзя. Мне необходимо знать, помимо денег от вас требовали еще что-нибудь.
   Вся кровь отлила от лица миссис Андервуд, а пухлые щеки так побелели, что на них отчетливо выделялись два пятна розовых румян. Она дрожащей рукой дотронулась до своего горла.
   – Как вы узнали?
   – Вы сами сказали, что не сумели достать денег. Я считаю, что та сумма, которую вы сумели отправить, не окупала весь риск, возникший при шантаже. Но, вспомнив о положении вашего мужа, мне внезапно пришла в голову мысль, что деньги, наверное, не были главной целью. Вы заплатили требуемую сумму. Согласившись на это, вы тем самым бросили на себя компрометирующую тень. Следующим шагом, как мне показалось, стало требование неких сведений.
   Миссис Андервуд кивнула.
   – В письме говорилось, что они не будут настаивать на выплате денег, если я соглашусь сообщить им ряд фактов для какой-то книги о военно-воздушных силах.
   – И что вы им ответили?
   – Ничего. Я лишь призналась, это было написано на обрывке письма, что у меня нет больше денег.
   Мисс Сильвер одобрительно кашлянула.
   – Это было крайне благоразумно с вашей стороны. А теперь, миссис Андервуд, мне надо узнать, почему вас шантажировали. Я не могу блуждать в потемках. Мне надо как можно быстрее установить личность шантажиста. И вы должны помочь мне в этом. Вы что-то скрываете. Если вы сообщите мне свою тайну, это сильно сузит круг моих поисков. Я только напомню вам, что речь идет об убийстве, и убийца пока на свободе. Пока подозрение падает на невинных людей. Да и вы сами не избежали этой участи. Ради бога, будьте откровенны со мной.
   Миссис Андервуд вынула носовой платок и залилась слезами.
   – Если бы я знала, что мне делать…
   – Будет лучше, если вы мне все расскажете.
   – Это попадет в газеты…
   – Думаю, что этого удастся избежать. Миссис Андервуд издала глубокий хлюпающий стон.
   – Мне было всего семнадцать лет, – начала она, – отец держал нас в строгости. Мама уже как два года умерла, и он взял в дом свою сестру, вести домашнее хозяйство. Она трудилась не покладая рук, но мы, дети, ее ненавидели. Она была еще строже, чем отец. Наша ферма располагалась всего в десяти милях от Ледлингтона, но представьте, что меня ни разу не отвезли туда, ну, в настоящий магазин, не говорю о чем-то более развлекательном, такой она была строгой с нами. Я ни разу не посещала магазин, за исключением обычной небольшой лавки на Пэнфолд Корнер, до тех пор, пока не осталась на зиму вместе с моими кузинами в городе, тогда мне было семнадцать лет. Я как раз приболела в то время, и врач порекомендовал мне сменить обстановку. Итак, я переехала в Ледлингтон к Таннерам, которые доводились дальними родственниками по матери. Минни была всего на один год старше меня, а другой, Лиззи, двадцать три. Они взяли меня с собой пройтись по магазинам. Это было как раз накануне Рождества. Ничего подобного я не видела в своей жизни: такое изобилие товара, украшения витрин. Меня так все это захватило, что я не сразу поняла в чем дело. Потом до меня дошло – они купили гораздо больше, чем заплатили. Вокруг толпилось столько народу, к тому же рождественская распродажа… Все было достаточно просто: пара чулок тут, букетик искусственных цветов там, и никто ничего не заметил. Они нисколько не стыдились этого, даже когда я стала замечать это, только смеялись и хвастались друг перед другом, какие они ловкие, – миссис Андервуд уронила свой платок на колени и устремила взгляд на мисс Сильвер, слезы так и текли у нее по лицу.
   – Я не знала, что случилось со мной, но я взяла пару тонких чулок. Скоро должен был быть праздничный вечер, а у меня, кроме толстых вязаных шерстяных чулок, нечего было надеть. Я даже не осознавала, что делаю, я и сейчас не верю, что сделала это, но я положила чулки в карман пальто. И тут же меня схватил за руку дежурный по магазину. Как мне было стыдно, я хотела умереть, но не все зависит от одного желания.
   Она уже не всхлипывала, но слезы по-прежнему текли по ее щекам. Ее голос и слова принадлежали Мейбл Пибоди, голос – слабый, испуганный, слова – совсем простые:
   – Он передал меня в руки полиции. Они привели меня в зал суда, но меня выпустили, потому что мне было всего семнадцать лет и больше никаких проступков. Однако в «Сан» появилась статья под заголовком «Дочь фермера задержана полицией» и мое имя. После всего этого отец не захотел чтобы я жила с ним в одном доме. Он отослал меня к своей кузине Эллен Спаркс, которая держала пансион на южном побережье, с наказом обращаться со мной построже. О, боже, как же она со мной обращалась! Приходилось рано вставать и поздно ложиться, работать не покладая рук, я не получала ни единого пенни. Так продолжалось шесть лет, шесть лет тяжелого труда. А потом появился Годфри и задержался, он заболел какой-то лихорадкой, которую подхватил в какой-то стране. Я ухаживала за ним. Ну вот, он полюбил меня, и мы поженились. Вот и все. Если по моей вине с ним случится какая-то неприятность, вы знаете, как я буду страдать? Я была словно рабыня или заключенная в тюрьме, а он выпустил меня на волю. Неужели вы думаете, что я способна хоть чем-то навредить ему? Мисс Сильвер мягко заметила:
   – Мы вовсе не собираемся вредить вашему мужу, миссис Андервуд. Теперь, пожалуйста, будьте смелее и вытрите ваши слезы, ведь я хочу вам помочь. Как давно это произошло?
   – Мы уже женаты около шестнадцати лет.
   – А это происшествие случилось за шесть лет до этого, так, – мисс Сильвер погрузилась в глубокое раздумье, тем временем, миссис Андервуд вытирала лицо и шмыгала носом.
   Итак, это произошло двадцать два года назад, совершенно точно. Но ведь вы были в Ледлингтоне лишь в гостях, причем очень короткий срок. Тем не менее такая возможность не исключена, ваши кузины прихожанки церкви Св. Леонарда? Глаза у миссис Андервуд широко раскрылись от изумления.
   – Да, верно.
   – И викарием там преподобный Джеффри Дин?
   – Да, он был им.
   – Прихожанки всегда проявляют повышенный интерес к семьям церковнослужителей, и поэтому о них частенько ходят легкие сплетни. У мистера Дина была дочь, не так ли? Миссис Андервуд кивнула.
   – Да, Лиззи и Минни часто упоминали о ней. Тогдашним летом она вышла замуж за мистера Симпсона. Как же ее звали? Постойте, Моди Миллисент. Вот как. Очень хорошенькая, так все находили ее, но очень шустрая девица. Тогда с ней произошла одна история: она переоделась в мужской костюм своего брата и, выдав себя за него, взяла в банке часть его денег. Ей сошло это с рук, тем не менее поползли слухи, и Мин сказала, если бы не ее отец, то она оказалась бы в весьма незавидном положении. Лиз говорила об ее удивительном умении перевоплощаться. Моди могла подражать кому угодно, легко вводя в заблуждение любого.
   Мисс Сильвер кашлянула и сказала:
   – Верю, что могла.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

   Часа через два пришел старший инспектор Лэмб. У сержанта Аббота появились новые сведения, которые он должен был доложить инспектору, но для начала ему пришлось выслушать шефа. Лэмб сдвинул шляпу на затылок, сунул большие пальцы в проймы жилета и плюхнулся в самое большое кресло в гостиной Каролы Роланд.
   – Вы знаете, Фрэнк, – начал он, – человеческая натура это такая штука, даже не знаю, каким словом лучше всего охарактеризовать ее, не имея в отличии от вас столь прекрасного образования. Самое близкое определение, которое я смог подобрать, очень необычно – полная повозка обезьян, и не знаешь, что может выкинуть каждая из них в следующий момент.
   Фрэнк Аббот присел на ручку другого кресла с вялым видом.
   – Вы имеете в виду Маундерсли-Смита?
   Лэмб кивнул.
   – Человек со странностями, – заметил он. – Он приобрел себе репутацию крайне несговорчивого человека. Ты ничего не добьешься, если не проявишь упорства, вот какая у него жизненная позиция. Несмотря на это, этот крепкий орешек раскололся и плакал, как ребенок, когда я сообщил ему о смерти девушки. Даже мне стало его жалко, вы не поверите, мне, а ведь я считаю себя жестким как никто другой.
   Фрэнк Аббот не сумел скрыть улыбку, возможно, он просто не очень старался. Но от улыбки он стал выглядеть совсем молодым, то есть, таким, каким и был на самом деле.
   В ответ ему достался хмурый взгляд шефа.
   – Где ваше служебное почтение, ну никакого уважения к старшему по званию. Когда я был в вашем возрасте, я едва не обливался холодным потом, когда примерно таким взглядом на меня смотрел шеф.
   Фрэнк улыбнулся.
   – Здесь слишком жарко, чтобы обливаться холодным потом, сэр.
   – Нет никакой дисциплины в полиции, – буркнул Лэмб. – Я рассказывал вам об Маундерсли-Смите, когда вы прервали меня.
   – И что он вам сказал, сэр?
   Лэмб поерзал в своем кресле.
   – Потерял самообладание и расплакался, я уже говорил вам, а потом обо всем рассказал. Якобы они с женой живут разделено уже лет пятнадцать. Он никогда не помышлял о разводе, потому что решил больше не жениться, и даже, как он утверждал, сторонился девушек, которые проявляли к нему интерес. Но однажды он встретился с Каролой, и тут он не устоял. Он начал бракоразводный процесс, в июле получил предварительное судебное постановление. Собирался жениться на Кароле Роланд в январе, как только постановление вступит в силу. Вот почему она переехала сюда в дом Ванделера и жила так тихо и скромно, чтобы не возникло даже тени скандала в том случае, если его величество Закон вздумал бы вмешаться. Девушка знала, с какой стороны хлеб намазан маслом. Она писала ему теплые письма подобно тому, какое мы нашли у нее, и держала его на расстоянии. Но вчера вечером он больше уже не мог терпеть. Он прыгнул в свой автомобиль и помчался сюда. Он не предупредил ее звонком, а просто взял, да поехал. Я не удивлюсь, если он страшно ревновал ее. Как бы там ни было, но он попал сюда около восьми и оставался не более получаса, говорит, что остаться дольше она не позволила. Карола угостила его бренди, сама пила вино, закусывая сухим печеньем, вот такое он дал объяснение. Она слегка утешила его, а затем выпроводила, заявляя, что ей надо беречь свою репутацию и что им надо вести себя поумнее, чтобы не помешать его разводу. Я спросил его, не ссорились ли они, он снова раскис, что-то бормотал насчет того, что она любила его ради него самого, что никаких ссор между ними никогда не было, что на прощание она улыбнулась ему и подала руку для поцелуя. Затем он спустился в лифте. По всей видимости, Белл видел именно его, выходящим из дома в половине девятого.
   – Думаете, что он говорит правду, сэр?
   Думаю, что да. Конечно, этому нет никаких подтверждений. Вполне могла произойти ссора, он мог убить ее, а затем разыграть передо мной вышеупомянутую сцену, но я так не считаю. Внутри него прячется обычный парень, который по уши влюблен в эту девушку. Думаю, что он говорил мне правду. А теперь, что у вас там для меня? Фрэнк Аббот вытянул свои длинные ноги и распрямился.
   – Многое, сэр. Начать с того, что я провел целый час с мисс Сильвер. Она была сама доброта и любезность. Среди прочего она рекомендовала вплотную заняться семьей Уиллардов. Мистер Уиллард ухаживал за Каролой, а миссис Уиллард постирала свое новое платье этим утром часов до десяти. Не знаю, что на ней было, когда с ней беседовал Кертис. Возможно, что платье было испачкано кровью, возможно, что следы еще сохранились. Кроме того, мисс Сильвер очень настаивала на том, чтобы как можно больше и быстрее собрать сведения о прошлом всех жильцов этого дома. Еще она советовала обратить внимание на положение мисс Гарсайд, по-видимому, очень тяжелое: она не покупала никаких продуктов целую неделю. Вот такие у нее дела.
   Лэмб взглянул на него круглыми от удивления глазами.
   – Неужели настолько плохо? Хотя мы знали, что она в трудном положении. Угу, а откуда мисс Сильвер добыла эти сведения?
   – Она помогала мыть посуду миссис Смоллетт, сэр, – по губам сержанта скользнула улыбка и тут же пропала. – Так, и напоследок я обошел несколько ювелирных магазинов по списку, полученному у миссис Джексон; во втором же я нашел нужное нам кольцо. Большой магазин Эллингама на Хай-стрит. Сегодня утром мисс Гарсайд принесла его туда в половине десятого, и они купили его. Мистер Эллингам заявил, что она давнишний клиент, и у них даже и в мыслях не было, что здесь не все чисто. До этого они приобретали у нее другие вещи – пару брильянтовых брошек и прекрасный чайный сервиз времен королевы Анны. Он показал мне кольцо, на нем были инициалы М. и Б. – все правильно. Скверный оборот. Лэмб нахмурился.
   – Выглядит совершенно нелепо. Женщина, должно быть, совсем потеряла голову, раз пошла с кольцом убитой ею девушки в магазин, где ее хорошо знают. Полагаю, она думала, что мы не установим тот факт, что кольца были подменены У людей сложилось мнение, что в полиции работают тупоголовые кретины, которые не видят даже того, что творится у них под носом. И в этом как раз состоит заблуждение авторов всех современных детективов, не книги, а куча макулатуры! Ладно, надо пойти повидаться с ней, и, я так полагаю, задержать ее. Что бы там ни было, но похищенное кольцо это судебное дело. Если только она не придумает более удовлетворительного объяснения, в чем я сильно сомневаюсь.
   Фрэнк Аббот встал.
   – Не исключено, что она взяла кольцо, и, несмотря на это, не имеет никакого отношения к убийству. Вы думали об этом, сэр?
   Лэмб кивнул головой.
   – Это вероятно, но не совсем.
   – Вы помните, что сильная сторона мисс Сильвер – ее знание людей. Вы говорили, что она не ошибается, характеризуя кого-нибудь из них. Так вот, она утверждает, если бы мисс Гарсайд, очень аккуратная и педантичная натура, смыла бы кровь со статуэтки, то затем поставила бы ее обратно на камин, тогда как миссис Уиллард, которая тоже опрятная, но не столь педантичная, могла легко вымыть статуэтку и бросить ее обратно на диван. К тому же, если она взяла статуэтку прежде, чем высохла на ней кровь, то она могла испачкать свое платье, что побудило ее постирать его.
   Лэмб встал.
   – Вы только подумайте, Фрэнк, к чему вы клоните? Вы что считаете, что они все убили ее? Мне больше по душе такие дела, где подозреваемых не так уж много. Ладно, ладно, займемся каждой из них, так сказать, по очереди. В любом случае квартира миссис Уиллард находится у нас по пути вниз.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

   Едва миссис Уиллард включила электроутюг и разложила платье на гладильной доске, как раздался звонок. Она удивилась, увидев старшего инспектора и сержанта Аббота, но не смутилась. Ей нравилось гладить в гостиной, потому что здесь стояли наиболее подходящие ей по росту два кресла, на которые она клала гладильную доску. Ну и что из того, что ее застали за таким занятием, ничего в этом нет удивительного или неприличного – это же не ее нижнее белье. Она направилась в гостиную, повернулась спиной к ним, чтобы выключить утюг. О нем так было легко забыть, а ей не хотелось дырки ни в платье, ни в доске, и вдобавок запах горелого по всей квартире. Когда она повернулась к ним лицом, они оба стояли и рассматривали ее платье. И тут ее впервые охватило какое-то холодное тяжкое предчувствие.
   Более грузный мужчина, который и был старшим инспектором, оторвал свой взор от платья и сказал:
   – Миссис Уиллард, нам бы хотелось задать вам несколько вопросов.
   Она выдавила из себя робкую улыбку:
   – Да?
   – Итак, вы сказали сержанту Кертису, что вчера вечером ваш муж ушел вскоре после семи часов и не возвращался вплоть до сегодняшнего утра.
   – Да, верно, – отозвалась миссис Уиллард.
   Стоя позади одного из кресел, она оперлась рукой о его спинку.
   – Прошу простить меня за несколько нескромный вопрос, но мне надо узнать у вас, не было ли это следствием вашей ссоры с мужем.
   Она чуть помедлила перед тем, как ответить.
   – Да, было. Но все уже уладилось.
   – Вы поссорились из-за мисс Роланд? – открыто спросил ее Лэмб.
   Миссис Уиллард вся покраснела, но ничего не ответила. Она безмолвно стояла за креслом и смотрела на свою руку.
   Лэмб решительно продолжал дальше:
   – Тогда я скажу, вы поссорились из-за мисс Роланд. Можете меня поправить, если я ошибаюсь.