Страница:
Потрясенные услышанным имперцы вышли из бокса.
– Когда вернемся… этот человек одним из первых должен пройти цикл омоложения вне очереди… такая сила воли…столько лет вести к счастью чужой народ, столько сил положить на поиски собственного.
– Надо сказать Эйлен и ее медикам, чтобы собрали весь оставшийся восстанавливающий раствор и денька на три погрузили его для рекомбинации тканей.
– Думаешь, выдержит? Все-таки за столько лет человеческий организм претерпел пусть не существенные, но все же явные изменения.
– Вроде, крепкий, несмотря на столько лет.
Грязный, заблеванный и зассаный подъезд одной из московских девятиэтажек стал прибежищем Ольги, проститутки из "Националя".
Тяжело дыша из-за долгого бега по ночным кварталам (на крики о помощи сострадательные граждане только закрывали двери покрепче) с залитым слезами и потеками косметики лицом она бросилась в первый подъезд, железная дверь которого случайно оказалась незаблокированной. Бесполезно было ожидать, что жители совкового мирка откроют незваной гостье или хотя бы разбудят толстого усатого сержанта в ближайшем отделении. Не те времена.
Мобильник! Подарок падлы Пеньковского, сутенера. Лихорадочно непослушные пальцы набирают заветные цифры. Заспанный голос в тумане!
– Помогите, убивают!
– Где… адрес…
– Н-не знаю…
– (В отдалении) Оставь ее, еще одна обжаханная.
– Гражданочка, злоупотреблять надо меньше!
Гудки.
Рассерженный визг тормозов иномарки.
Удар по затылку. Боль и темнота. Хлопанье на сильном ветру железной двери с раскуроченным замком.
Она пришла в себя на темном чердаке, возможно, того же дома. Кровь и спутанные волосы, когда-то золотистые, а теперь прибредшие багряно-ржавый оттенок закрывали лицо. Где-то над головой раздалось утробное хеканье, и пряди грязных волос сбросила увесистая оплеуха.
– Очнулась, сука! Скажешь, бля, где Верку спрятала… от суда отмажусь, падла стучать перестанет…Нет?
Он одной рукой поднял ее за шею и рванул своей громадной пятерней одежду.
– В молчанку играть будешь? Я тя щаз ножичком приласкаю.
Насилуя и одновременно полосуя шестидюймовым ножом вопящее, сочащееся кровью мясо, Серега Бумер сладостно рыгал - такого потрясного кайфа он ни под какой дрянью не испытывал.
– Я должна, он не узнает…ни за что…лучше смерть…
Черные обручи тоннеля замелькали перед глазами, постепенно сливаясь в сплошные линии, но и они растворились в облаке розового тумана. Огромное ярко-золотое пятно вдали увеличивалось, увеличивалось и, неожиданно, охватив летящую душу обернулось большой палатой, раскрашенной в серо-ало-оранжевые кислотные тона…
– Великий Эйрон Хаббербрант! Он не сдается… жизненная сила почти не поступает… кирлиан-эффект, свечение ауры тускнеет…
– Даже гендерная перверсия не помогает? Имперцы ее не выдерживают…
– Мы испробовали все, что могли… весь арсенал средств, - один из ассистентов лихорадочно отсоединял нейроконтакты.
– Непроходимый блок… для генерации смыслов использовали всю наличную мощность… сейчас иегуа просто умирает. Такого просто не было раньше! - второй запускал реанимационную аппаратуру.
– Ошибок быть не должно или вы сами к нему присоединитесь! - Жрец, шурша своим серым одеянием, обернулся на звук распахиваемой двери. - Кто смеет прерывать акт веры! Бетайры - вышвырнуть…
– Мирр Зарави… я не сторонник долгих игр с подопытными иегуа, - адмирал Батор был сильно возбужден, - неужто вы не знали, что это один из "бессмертных"… он сдохнет, но не выдаст вам никакой инфы… будьте так добры либо кончайте его здесь, и я по праву заберу свой трофей, либо отстаньте и дайте подготовить к ритуалу муштрун.
– Предел вашей власти, адмирал, скоро будет положен… подошли новые корабли и я надеюсь, с ними прибудет новый командующий, более учтиво относящийся к служителям Великого проекта.
– Прибыло пополнение и транспорты с оборудованием для наземных работ…вы драматизируете ситуацию, мы ожидали их еще неделю назад.
В пыточную палату, сверкнув копной рыже-золотых волос, ворвалась первый капитан.
– Мой адмирал!
– В чем дело! - теперь настала уже очередь Батора срывать злость на своем подчиненном.
– По каналу ближней гиперсвязи получено сообщение от линкора "Мурат Бельман".
– Это же флагман Ризовского!
– Вы должны признать, адмирал, мои информаторы предоставляют более оперативную информацию. - Жрец с нескрываемым удовольствием развернулся в сторону поленика. - Верховный инквизитор Борис-Эбрехем Ризовский будет инспектировать вверенный ему участок… на данный период времени командование должно перейти под мой контроль, нам необходимо организовать достойную встречу
– Но боевая наземная операция не закончена, мирр Зарави, у нас нет известий в отношении одного крупного шаттла и нескольких групп имперцев, ускользнувших с броненосца.
– Полноте вам, адмирал… у нас есть более важные заботы, чем горстка уцелевших иегуа… их растерзают местные фанатики или с головой выдадут нам. Вам же следует отдать приказы свои людям по подготовке церемонии… потребуется не менее десяти тысяч местных иегуа в биологическом возрасте от 13 до 16 лет. Все! Вы свободны! Да… можете забирать эту рухлядь. - Он махнул в сторону пьедестала.
Адмирал и его старший офицер с перекошенными от злобы лицами сели в кабину скоростного лифта.
– Этот посланец кагана… именно ему когда-то принадлежала идея атаки Суфии… помню его еще по краинскому делу. Он хоть и ставленник Верховного, но к жрецам, командующим армиями относится пренебрежительно… "каждому свое", как говорят в Империи.
– Кто же такой этот Ризовский, мой адмирал?
– Когда-то в начале своей скромной жреческой карьеры он даже сидел в тюрьме одного из княжеств какум, но это было очень, очень давно. Говорят, что он застал первых Учеников. Сейчас же забивают сотни тысяч иегуа в его честь. Он пережил нескольких светлейших каганов, последнего, Джобуша Второго собственноручно возвел на престол.
– Если учесть его предвзятое отношение к Зарави… вернет ли он бразды правления вам?
– Я и не отказывался от своего чина…проклятый свод Законов. Бесчисленные правила… мы бы разбили Империю еще столетие назад.
– Мои уши были глухи, адмирал!
– Да, спасибо, капитан. Вы еще верны мне!
– Все же, каковы будут ваши приказы?
– Нужно отвезти всех пленных на Кирбалу и передать местным властям для наказания и последующей смерти… иначе верховный инквизитор заберет их и представит кагану, как свои трофеи - мы же останемся ни с чем. Тот же Зарави первым поскачет на доклад.
– Да, акт доброй воли…
– Это должно нам помочь набрать несколько тысяч детей в нужном возрасте.
– Каким же образом?
– Мы объявим набор на бесплатные места в наши учебные заведения, с предоставлением отсрочек от местных обязанностей, военной службы и так далее! Министр образования Иванов, кажется, когда-то сам проделывал подобное, теперь рекомендовал всем остальным.
Глава десятая
С трудом помещаясь в кабине маленького коптера, вихлявшего на низкой высоте в горячих воздушных потоках, Виктор не переставая думал о "разморозках". Это было плохо. Перед битвой воин должен был думать только о ней самой или вообще не думать, представляя в сознании огромный ледяной шар, пустоту небытия, как учили еще в школе инструктора-сиамы.
Пилот маленького корабля, тоже соплеменник Искандера, с непостижимой быстротой заставлял его маневрировать среди горных складок на предельно малых высотах, то и дело ныряя в спасительные складки белого тумана. Так было больше шансов, что наземные радары и орбитальные платформы не смогут их засечь.
Коптер, обычно рассчитанный на перевозку дюжины человек был переполнен втрое, не считая груды всевозможного оружия и механизмов, так что трудно было повернуться.
– Сбавил бы ход, иначе всех нас угробишь! - недовольно прорычал в сторону пилота Дитер, после того как один из катафрактов чуть не придавил его.
– Порядок еще сотня километров… высадимся в месте нанесения орбитального удара, там сам черт не сыщет!
Сколько лет может продолжаться Война? Всех против всех. Виктор хотел спросить у древних, как обстояло дело с людьми в их времена, но, похоже, был готов к ответу. Все идет по-прежнему. Изменились только масштабы и методы убийства. Люди все также продолжают прикрывать свои делишки громкими лозунгами защиты своего Отечества и близких. Да и как тут устоять? Если не ты, тогда тебя…
Коптер, взвизгнув антигравами, остановился и мягко опустился на землю.
– Когда Виктор, сгибаясь под тяжестью амуниции, спрыгнул со ступеньки, он с удивлением отметил, что грунт вокруг них был закопченным, спекшимся. Везде куда можно было бросить взгляд громоздились груды искореженной суфиской техники, громадные ворноки от ударов орбитальных орудий превращали плоскогорье в дьявольскую мешанину стали, земли и человеческого мяса.
– Да, наворотили мы здесь делов! - Густлав стал всматриваться в дисплей нарукавного компьютера.
– Иначе всех бы передушили и не смогли бы увести гражданских! Но здесь погибло несколько сотен тысяч местных… они были без силовых щитов…ладно, ты скажи, фон в порядке?
– Четыреста! Пару часов здесь можно пробыть, потом никакие костюмы и колеса не спасут!
– Даем ходу… далеко до границы зоны заражения?
– Километр, Корунг высадил нас на самом краю. Он отлетит на сотню и спрячет коптер в одном из ущелий на случай неудачи. Искандер должен забрать нас через одиннадцать часов на окраине Кирбалы.
– Ладно, план помню!
Через полчаса они оказались возле одной из автострад, пустынной по ночному времени. Еще некоторое время они поправляли камуфляж у пятерых катафрактов, долженствующий превратить их в тяжеловооруженных пехотинцев кащер. Виктор и двадцать штурмовиков поверх своих бронекостюмов надели софийскую униформу и знаки отличия. Местные представители власти не гнушались пользоваться трофейным оружием, что и позволило им протащить всю необходимую амуницию с собой. Дитеру и Густлаву досталась почетная роль пленников.
Они подождали несколько минут, пока в ночном небе не раздался высокий воющий звук. Из-за ближайшего холм показался большой армейский грузовик на воздушной подушке.
Виктор снял шлем, демонстрируя свое загоревшее лицо, и повелительным жестом приказал водителю остановиться. Далее, стараясь без акцента произносить слова на местном наречии, он потребовал впустить их в машину и доставить в столицу, постоянно чертыхаясь в адрес "проклятых пленных".
Водитель и двое пассажиров, оказавшиеся сержантами местной армии восприняли его деятельность с подозрением.
– У нас армейская перевозка…грузы со склада имперцев. И мы едем не в Кирбалу, так что тебе, приятель, придется подождать другого транспорта или вызвать своих по рации.
– Да, кстати, что с вами делают кащеры, приказа об организации совместных патрулей еще не было? Да и сам ты из новеньких? Не местный!
Прежде чем они успели потянуться за оружием, Виктор трижды разрядил лучевой пистолет. Тела, еще полные жизни, безвольно дернулись и повалились на пол кабины. Энергетическое оружие не убивало сразу, даже при попадании в сердце или мозг.
Виктор, глядя на дергающихся в предсмертной агонии суфийцев, почувствовал себя нехорошо, так как впервые ему пришлось убивать противника вблизи, да еже безоружного.
– Все равно идиотский был разговор! - Дитер из огнестрельного оружия выстрелами в голову добивал водителя и его спутников. - Война - дрянь, но и без этог тоже никак… залезай, братва!
Они сбросили трупы в канаву вдоль дороги и присыпали комьями земли и мелкими камнями. Маленький отряд во главе с "пленными" разместился в кузове, а Виктор, один из катафрактов и штурмовик-полиглот сели за пульт управления. Заскрипев подъемными роторами, грузовик тронулся и, медленно набирая ход покатился навстречу начинающему алеть востоку.
До города они добрались без приключений. Патрули состояли в основном из местных стражников, которые мельком с ненавистью взглянув на пленников, расползались в почтительном поклоне перед своими освободителями - бетайрами.
Только у самого въезда в город их остановил патруль, состоящий исключительно из тяжеловооруженных солдат кащер.
Виктор, выговаривая на суфийском официальные слова приветствия протянул удостоверение-диск, позаимствованный у мертвого сержанта.
Бронированные фигуры повертели диск в своих лапах, взглянули на своего "собрата" в грузовике.
– Тоби мыргала тыю повылызали, чертяка! Терн левто! До Треба гоу… некст майдан гоу фут. Аксесс ест? Энтер дадут. Садуракуру Мотыйло бест конгратулейтион перетейк фром Мозаса. - Один из стражников кинул увесистый брикет.
– Ест перетейк, некст гоу хаты. Тут уси богато?
– Усих не ест подолаты. Елсе надыбать ест!
– Что он сказал? - переспросил Виктор у штурмовика и катафракта.
– Дрянь попросил передать какому-то капитану Мотыйло на охране в Требе, в штабе по-ихнему. Говорит еще достать может…Да и за полкилометра нам нужно будет спешиться.
– Хреново, не все кащерский как вы знают.
– Да и мы не знаем, так набалакались помаленьку, когда эти гады на наш участок Периферии вторглись. У них языков много. Это пиджин - смесь старых земных наречий, довольно простой, да и бетайры не настолько умны, чтобы сонеты на нем писать. Запомни пару слов: "Фак суи" - это отвяжись по-нашему, "незалежни буди" - это типа приветствия.
– Знаешь, эта наркота нам в качестве пропуска сгодится.
Что удивило Виктора, так это пустые базарные площади в центре столицы, на которых еще несколько месяцев назад кипела жизнь. Кое-где местные жители опасливо пробирались вдоль стен домов. По улицам разъезжали легкие флаеры на антигравах с правительственными и кащерскими солдатами. Последние в отличие от жителей чуствовали себя более свободно и непринужденно, обмениваясь побрякушками и разглядывая витрины магазинов.
Проезжая мимо одного перекрестка Виктор попросил остановить грузовик. На большом рекламном билборде красовалась картина Галактики. А на ее фоне обворожительная девица в униформе что-то рассказывала группе подростков, одетых в местные одежды. "Знание - это удел истинноверных". Под громким лозунгом было напечатано объявление о приеме детей в учебные заведения каганата кащер с предоставлением ряда льгот и привилегий родителям.
– Совсем что ли свихнулись они тут? Где это видано, чтобы иегуа за одной партой с "истинноверным" сидел?
– А хрен их знает, может и вправду родственников здесь нашли?
– Нет, здесь что-то другое… те не будут просто так распекаться, у нас на Крайне после такой же вот либеральщины большим погромом дело кончилось.
Виктор загнал военный фургон в один из переулков за полкилометра от штаба - высокого, наскоро выстроенного здания с толстенными стенами и маленькими окошками-бойницами. В энергобинокль можно было разглядеть на трехсотметровой высоте батареи лучевых орудий, ствольной артиллерии и ракетных установок.
– Основательно подготовились! Сколько их тут может быть?
– Тысяч пятьдесят в прецептории… раз в пять больше в городе и несколько дивизий за его пределами. Хорошо, что по этим улочкам тяжелая техника не пройдет. Уверен, что пленные могут быть здесь?
– Где же еще… местные вояки их до времени растерзали бы за позор под Загребом.
– Что дальше?
– Иван, - Виктор, повернулся к одному из катафрактов, - возьми брикет, а про нас скажи, что знаем, где еще достать.
Медленно шагая под тяжестью собственной брони и маскировочного железа, катафракт подошел к двадцаиметровой высоты воротам, обитым металлической арматурой.
– Рядник Друнг, хлопци, калл мей Садуракуру Мотыйло.
– У трубо… гани чем пригоу?
– Мозас не ест пидманул…тейкен гашиша!
– Дай тебе закохаты, друнг ти мей хартовый… а тож уси на оний диоксине потребство евери дей делаем. На раз уси ширяху буди! Елзе ест?
– Людови, какум-иегуа местнове, бачат плейс веар елзе ест!
– Та хай дзем сюды…Елзе шо?
– Изроди…ту… повязаты дей бефоре!
– Ентере… дзем гоу одез захапанних. Курлафф кажет… афтер тейк какум… смена ендед анд ченджерс гоу то плейс… бат ми ширево разведа и употребяху… Акай?
– Акай, незалежни буде кащер каген!
– Тоби мозги Джобуша перетряху! Олд мудака! Бефо хим олд каган мач мо диоксини даваху!
Иван махнул рукой другим "бетайрм" и стражникам изродов. Массивные створки ворот разъехались на магнитных подушках. Проходя мимо них, Виктор отметил про себя их ширину. Полтора метра! Только из десятидюймовой гаубицы просадить можно. Толстенные стены и генераторы силовых полей на крыше делали бесполезной любую атаку этой цитадели с воздуха.
Во внутреннем дворе у боевых машин сновали бетайры и другие синтеты. Самих офицеров кащер не было видно.
– Спят что ли они все? - подумал Виктор и для вида пнул Дитера пониже спины.
Изрод, работая на публику, зашипел и заклацал зубами, стараясь порвать цепь, на которой его вели.
– Их ты, животина! Не есть помиряху вонтит!
– Веар есть одез империиз? Мотыйло бефоре репорту ин чефмен сейз, ту тейк дзем то одез!
– Секторе 14-17, 12 левел даун.
– Все, прошли! - Виктор облегченно вздохнул, когда они зашли в кабину просторного лифта, долженствующего спустить их на несколько уровней вниз.
– Надо подумать, ни проверки личности, ни камер наружки, ни охранных роботов.
– Все-таки стволы у нас отобрали!
– Совсем расслабились, господа кащеры.
– На выход, Густлав, надень цепь и ошейник!
Они оказались на краю большой платформы у большой пропасти, у которой, даже при ярком подземном освещении не было дна.
– Ты подумай только, как глубоко в землю успели зарыться!
Тюремный блок охранялся так же беспечно, как и помещения наверху. Здоровенный стражник с украшенном шрамами и кожными выростами лицом получеловека-полурептилии, даже не спросил документов, поверив паре размашистых строчек наркомана Мотыйло. Остальные безучастно развалились на полу и играли в какие-то карточные игры. Один вообще за столом оперативного монитора рассматривал похабные картинки с существами нескольких рас.
– Прикола сии, дей бефоре главняча империи перетейкен енд импризон хере. Сии диз плейс, а мей гоу Мотыйло парт ширяво свои испотребить. Ченджерсов не видата ту дейз. Братове - гоу хата!
– Идиот! Они куда?
– Думает, что мы их смена - сидим здесь!
– Что про пленных?
– Двадцать человек. Один тяжело раненый, говорят начальник большой!
– Кто это может быть? Ладно, открывай общую камеру!
Ван подошел к массивной двери и одним усилием сдвинул массивный засов, разомкнул цепи магнитного замка и заглянул внутрь. В следующий момент его шлем был сорван ударом какой-то железной палки, а сам он едва успел выскочить.
– Мать вашу, е…ть х…ву, волосатое пи…ды прое…ство!
–Тише, думают, на казнь собрались вести… еще какую-нибудь охранку разбудишь.
– …ля! никак свои! - сиам в измятом мундире центуриона вылез на свет из темной железной пещеры, щурясь и прикрываясь от лучей ярких ламп. - Вот уж не думали, что выручать придете! Скажите, что на орбите твориться! Шестая эскадра наддала кащерам по первое число? А то мы после старта ни хрена не знаем… что-то долго колупались.
– Успокойтесь, нет никакой эскадры…
– Как нет? Как вы сюда попали… пока нас везли, заметил, кащеры сделали целую крепость… до сих пор еще роют вниз, слышите грохот? Виктор, ты, мать твою!
Виктор тоже узнал в центурионе собутыльника времен "Энигмы".
– Позже, сколько вас там, надо выбираться.
– Все живы, малость помяты, но ничего, дойдем - обузой не будем! Другое дело…
– Что?
– Капитан Рогов… он здесь в соседней одиночке!
– Капитан? Кащеры спустили его на поверхность? Они должны были все руководство первым транспортом к себе переправить.
– Черт знает, что им в голову взбредет, мы с капитаном через стенку перестукивались морзянкой, говорит, у них в верхах тоже какой-то хипиш поднялся.
– Где он?
– Я же сказал, соседняя камера, только плох он… ранений вроде нет, но выжат как лимон, сам не дойдет.
Катафракты выбили прикладами кодовый замок, не поддававшийся ни на какие ухищрения Дитера. В полутьме маленькой каморке на стальной плите, заменявшей кровать, лежал седой старец, прикрытый какой-то ветошью. Когда-то начищенный и сияющей белизной парадный мундир превратился в тряпье.
– Капитан… это… это правда вы? - Изборожденное морщинами лицо смутно напоминало черты когда-то молодого и здорового существа вида хомо.
– Да… уходите, я буду только обузой…
– Нет, Иван, снимай навески, бери его на спину.
– Уходите быстрее… здесь детектор движения!
Словно в подтверждение слов капитана огромное помещение оживилось звуком сирен, работающих на полную мощность механизмов. Один из катафрактов едва успел сбить из наплечного гранатомета две башенки огнеметов, разворачивавшиеся в сторону нарушителей режима, готовые залить их огнем.
Густлав развернул портативную радиостанцию с направленным передатчиком.
– Глубоко сидим, сигнал может не пройти, да и кащеры включат глушилки!
– Передай Махмуду, уходим с музыкой!
– Считай, повезло, этот уровень еще недостроили, без сюрпризов вроде этих бандур обошлось! - катафракт показал на остатки башенок.
– Автоматов нет, но через пару минут здесь будет прорва…- один из штурмовиков не успел договорить, когда послышался легкий шелест опускающейся магнитной платформы.
– Завари дверь! - Дитер стал лихорадочно перебирать то немногое снаряжение, что они унесли с собой.
– Чем?
– Садани по створкам лифта!
Несколько штурмовиков разрядили подствольные гранатометы в гигантскую арку подъемника. С третьего залпа им удалось выбить створки и сильно искорежить направляющие. Где-то наверху в двух десятках метрах послышался скрип, и платформа с солдатами кащер остановилась.
– Ну и куда дальше? - Густлав стал собирать оружие у мертвых бетайров. - Чтобы пол кабины пробить им больше полчаса не понадобится. Потом, может, и другой проход найдут. Одна дорога - вниз!
– Сколько уровней?
– На сканере еще минимум двадцать. Дальше - не вижу! - Дитер напряженно всматривался в данные персонального интеркома. - Как они сумели столько прорыть?
Внезапно ожила радиостанция. Сигнал был слабым. Видеоизображение отсутствовало.
– Ударная группа, ударная группа…- После "зажевки" голос был дребезжащим и металлическим, но все же узнаваемым. - Даю настройку, раз… два… три… отвечайте… Виктор?
– Есть передача, слышим, мало времени, пока не врубили РЭБ.
– Глубоко сидите, полторы сотни ниже уровня!
– Быстрее… есть отсюда выход?
– Это старые туннели под Кирбалой…
– Я же говорил, не под силу даже кащерам столько нарыть - вклинился один из бывших пленных.
– Один из кораблей Древних… музей… за тысячелетия вокруг него нарыли туннели, еще в ордене я изучал схему…а потом… - помехи участились.
– Некогда… сливай план.
Индикатор загрузки едва успел мигнуть зеленым, возвещая о получении небольшого по размеру файла, когда передача прервалась, и эфир заполнили треск и завывание статических наводок.
– Прочуяли, гады!
– Порядок, выводи чертежи.
Дитер достал из своего вещмешка маленький голо-проектор (черт ее знает, как запускалась техника кащер). Возникло объемное трехметровое изображение плана тоннелей вокруг большого шара.
– Постой! Фиксируй детали!
– Да, пятью уровнями ниже есть вход в систему тоннелей. Он только один. Видно, кащеры, при постройке своей твердыни наткнулись на старые пустоты и решили подождать и как следует рассмотреть находки.
– Не в старых реликвиях дело, расхитители могил недоделанные! Выход есть?
– Есть вентиляционная штольня, она выходит на юг, за город. Это в десяти километрах от того места, где нас будет ждать Искандер.
– Успеем убраться?
– Да, если только задержать штурмовую команду у входа.
– Значит так! - Виктор, несмотря на присутствие людей с нашивками, все еще выполнял обязанности командира. - Вы двое (катафрактам) - берете капитана с собой, штурмовики пойдут с остальными пленными.
– Постой, ты же как? - Дитер подскочил чуть не до потолка. - В одиночку воевать собрался? У нас нет столько взрывчатки, чтобы закупорить вход.
– Остаются добровольцы! Сколько времени нужно вам, чтобы уйти за город?
– На плане все ясно, но не известно, остались ли внизу солдаты и техники врага? Дайте нам два часа форы! Дойдем! - Один из штурмовиков вытащил персональный коммуникатор и стал копировать чертежи тоннелей.
– Когда вернемся… этот человек одним из первых должен пройти цикл омоложения вне очереди… такая сила воли…столько лет вести к счастью чужой народ, столько сил положить на поиски собственного.
– Надо сказать Эйлен и ее медикам, чтобы собрали весь оставшийся восстанавливающий раствор и денька на три погрузили его для рекомбинации тканей.
– Думаешь, выдержит? Все-таки за столько лет человеческий организм претерпел пусть не существенные, но все же явные изменения.
– Вроде, крепкий, несмотря на столько лет.
* * *
Безвременье… неопределенность места.Грязный, заблеванный и зассаный подъезд одной из московских девятиэтажек стал прибежищем Ольги, проститутки из "Националя".
Тяжело дыша из-за долгого бега по ночным кварталам (на крики о помощи сострадательные граждане только закрывали двери покрепче) с залитым слезами и потеками косметики лицом она бросилась в первый подъезд, железная дверь которого случайно оказалась незаблокированной. Бесполезно было ожидать, что жители совкового мирка откроют незваной гостье или хотя бы разбудят толстого усатого сержанта в ближайшем отделении. Не те времена.
Мобильник! Подарок падлы Пеньковского, сутенера. Лихорадочно непослушные пальцы набирают заветные цифры. Заспанный голос в тумане!
– Помогите, убивают!
– Где… адрес…
– Н-не знаю…
– (В отдалении) Оставь ее, еще одна обжаханная.
– Гражданочка, злоупотреблять надо меньше!
Гудки.
Рассерженный визг тормозов иномарки.
Удар по затылку. Боль и темнота. Хлопанье на сильном ветру железной двери с раскуроченным замком.
Она пришла в себя на темном чердаке, возможно, того же дома. Кровь и спутанные волосы, когда-то золотистые, а теперь прибредшие багряно-ржавый оттенок закрывали лицо. Где-то над головой раздалось утробное хеканье, и пряди грязных волос сбросила увесистая оплеуха.
– Очнулась, сука! Скажешь, бля, где Верку спрятала… от суда отмажусь, падла стучать перестанет…Нет?
Он одной рукой поднял ее за шею и рванул своей громадной пятерней одежду.
– В молчанку играть будешь? Я тя щаз ножичком приласкаю.
Насилуя и одновременно полосуя шестидюймовым ножом вопящее, сочащееся кровью мясо, Серега Бумер сладостно рыгал - такого потрясного кайфа он ни под какой дрянью не испытывал.
– Я должна, он не узнает…ни за что…лучше смерть…
Черные обручи тоннеля замелькали перед глазами, постепенно сливаясь в сплошные линии, но и они растворились в облаке розового тумана. Огромное ярко-золотое пятно вдали увеличивалось, увеличивалось и, неожиданно, охватив летящую душу обернулось большой палатой, раскрашенной в серо-ало-оранжевые кислотные тона…
* * *
Рогову казалось, что он начал понимать переговоры кащер, невольно добавлявших свои термины и образы при формировании мыслеформ древних пространств.– Великий Эйрон Хаббербрант! Он не сдается… жизненная сила почти не поступает… кирлиан-эффект, свечение ауры тускнеет…
– Даже гендерная перверсия не помогает? Имперцы ее не выдерживают…
– Мы испробовали все, что могли… весь арсенал средств, - один из ассистентов лихорадочно отсоединял нейроконтакты.
– Непроходимый блок… для генерации смыслов использовали всю наличную мощность… сейчас иегуа просто умирает. Такого просто не было раньше! - второй запускал реанимационную аппаратуру.
– Ошибок быть не должно или вы сами к нему присоединитесь! - Жрец, шурша своим серым одеянием, обернулся на звук распахиваемой двери. - Кто смеет прерывать акт веры! Бетайры - вышвырнуть…
– Мирр Зарави… я не сторонник долгих игр с подопытными иегуа, - адмирал Батор был сильно возбужден, - неужто вы не знали, что это один из "бессмертных"… он сдохнет, но не выдаст вам никакой инфы… будьте так добры либо кончайте его здесь, и я по праву заберу свой трофей, либо отстаньте и дайте подготовить к ритуалу муштрун.
– Предел вашей власти, адмирал, скоро будет положен… подошли новые корабли и я надеюсь, с ними прибудет новый командующий, более учтиво относящийся к служителям Великого проекта.
– Прибыло пополнение и транспорты с оборудованием для наземных работ…вы драматизируете ситуацию, мы ожидали их еще неделю назад.
В пыточную палату, сверкнув копной рыже-золотых волос, ворвалась первый капитан.
– Мой адмирал!
– В чем дело! - теперь настала уже очередь Батора срывать злость на своем подчиненном.
– По каналу ближней гиперсвязи получено сообщение от линкора "Мурат Бельман".
– Это же флагман Ризовского!
– Вы должны признать, адмирал, мои информаторы предоставляют более оперативную информацию. - Жрец с нескрываемым удовольствием развернулся в сторону поленика. - Верховный инквизитор Борис-Эбрехем Ризовский будет инспектировать вверенный ему участок… на данный период времени командование должно перейти под мой контроль, нам необходимо организовать достойную встречу
– Но боевая наземная операция не закончена, мирр Зарави, у нас нет известий в отношении одного крупного шаттла и нескольких групп имперцев, ускользнувших с броненосца.
– Полноте вам, адмирал… у нас есть более важные заботы, чем горстка уцелевших иегуа… их растерзают местные фанатики или с головой выдадут нам. Вам же следует отдать приказы свои людям по подготовке церемонии… потребуется не менее десяти тысяч местных иегуа в биологическом возрасте от 13 до 16 лет. Все! Вы свободны! Да… можете забирать эту рухлядь. - Он махнул в сторону пьедестала.
Адмирал и его старший офицер с перекошенными от злобы лицами сели в кабину скоростного лифта.
– Этот посланец кагана… именно ему когда-то принадлежала идея атаки Суфии… помню его еще по краинскому делу. Он хоть и ставленник Верховного, но к жрецам, командующим армиями относится пренебрежительно… "каждому свое", как говорят в Империи.
– Кто же такой этот Ризовский, мой адмирал?
– Когда-то в начале своей скромной жреческой карьеры он даже сидел в тюрьме одного из княжеств какум, но это было очень, очень давно. Говорят, что он застал первых Учеников. Сейчас же забивают сотни тысяч иегуа в его честь. Он пережил нескольких светлейших каганов, последнего, Джобуша Второго собственноручно возвел на престол.
– Если учесть его предвзятое отношение к Зарави… вернет ли он бразды правления вам?
– Я и не отказывался от своего чина…проклятый свод Законов. Бесчисленные правила… мы бы разбили Империю еще столетие назад.
– Мои уши были глухи, адмирал!
– Да, спасибо, капитан. Вы еще верны мне!
– Все же, каковы будут ваши приказы?
– Нужно отвезти всех пленных на Кирбалу и передать местным властям для наказания и последующей смерти… иначе верховный инквизитор заберет их и представит кагану, как свои трофеи - мы же останемся ни с чем. Тот же Зарави первым поскачет на доклад.
– Да, акт доброй воли…
– Это должно нам помочь набрать несколько тысяч детей в нужном возрасте.
– Каким же образом?
– Мы объявим набор на бесплатные места в наши учебные заведения, с предоставлением отсрочек от местных обязанностей, военной службы и так далее! Министр образования Иванов, кажется, когда-то сам проделывал подобное, теперь рекомендовал всем остальным.
Глава десятая
И отныне не будет у вас ни рас, ни народов. Вы единый монолит духа и веры! Во Вселенной есть только избранные, войны познания и зовутся они Kaa Szher, то есть "познающие истину" и безродные собаки, отказавшиеся от незалежной истины, нарицание которым отныне и вовеки веков будет Ie Gua, что значит "ушедшие в сторону" .
Вакатор Айщенаки, Первый Ученик Серых.
С трудом помещаясь в кабине маленького коптера, вихлявшего на низкой высоте в горячих воздушных потоках, Виктор не переставая думал о "разморозках". Это было плохо. Перед битвой воин должен был думать только о ней самой или вообще не думать, представляя в сознании огромный ледяной шар, пустоту небытия, как учили еще в школе инструктора-сиамы.
Пилот маленького корабля, тоже соплеменник Искандера, с непостижимой быстротой заставлял его маневрировать среди горных складок на предельно малых высотах, то и дело ныряя в спасительные складки белого тумана. Так было больше шансов, что наземные радары и орбитальные платформы не смогут их засечь.
Коптер, обычно рассчитанный на перевозку дюжины человек был переполнен втрое, не считая груды всевозможного оружия и механизмов, так что трудно было повернуться.
– Сбавил бы ход, иначе всех нас угробишь! - недовольно прорычал в сторону пилота Дитер, после того как один из катафрактов чуть не придавил его.
– Порядок еще сотня километров… высадимся в месте нанесения орбитального удара, там сам черт не сыщет!
Сколько лет может продолжаться Война? Всех против всех. Виктор хотел спросить у древних, как обстояло дело с людьми в их времена, но, похоже, был готов к ответу. Все идет по-прежнему. Изменились только масштабы и методы убийства. Люди все также продолжают прикрывать свои делишки громкими лозунгами защиты своего Отечества и близких. Да и как тут устоять? Если не ты, тогда тебя…
Коптер, взвизгнув антигравами, остановился и мягко опустился на землю.
– Когда Виктор, сгибаясь под тяжестью амуниции, спрыгнул со ступеньки, он с удивлением отметил, что грунт вокруг них был закопченным, спекшимся. Везде куда можно было бросить взгляд громоздились груды искореженной суфиской техники, громадные ворноки от ударов орбитальных орудий превращали плоскогорье в дьявольскую мешанину стали, земли и человеческого мяса.
– Да, наворотили мы здесь делов! - Густлав стал всматриваться в дисплей нарукавного компьютера.
– Иначе всех бы передушили и не смогли бы увести гражданских! Но здесь погибло несколько сотен тысяч местных… они были без силовых щитов…ладно, ты скажи, фон в порядке?
– Четыреста! Пару часов здесь можно пробыть, потом никакие костюмы и колеса не спасут!
– Даем ходу… далеко до границы зоны заражения?
– Километр, Корунг высадил нас на самом краю. Он отлетит на сотню и спрячет коптер в одном из ущелий на случай неудачи. Искандер должен забрать нас через одиннадцать часов на окраине Кирбалы.
– Ладно, план помню!
Через полчаса они оказались возле одной из автострад, пустынной по ночному времени. Еще некоторое время они поправляли камуфляж у пятерых катафрактов, долженствующий превратить их в тяжеловооруженных пехотинцев кащер. Виктор и двадцать штурмовиков поверх своих бронекостюмов надели софийскую униформу и знаки отличия. Местные представители власти не гнушались пользоваться трофейным оружием, что и позволило им протащить всю необходимую амуницию с собой. Дитеру и Густлаву досталась почетная роль пленников.
Они подождали несколько минут, пока в ночном небе не раздался высокий воющий звук. Из-за ближайшего холм показался большой армейский грузовик на воздушной подушке.
Виктор снял шлем, демонстрируя свое загоревшее лицо, и повелительным жестом приказал водителю остановиться. Далее, стараясь без акцента произносить слова на местном наречии, он потребовал впустить их в машину и доставить в столицу, постоянно чертыхаясь в адрес "проклятых пленных".
Водитель и двое пассажиров, оказавшиеся сержантами местной армии восприняли его деятельность с подозрением.
– У нас армейская перевозка…грузы со склада имперцев. И мы едем не в Кирбалу, так что тебе, приятель, придется подождать другого транспорта или вызвать своих по рации.
– Да, кстати, что с вами делают кащеры, приказа об организации совместных патрулей еще не было? Да и сам ты из новеньких? Не местный!
Прежде чем они успели потянуться за оружием, Виктор трижды разрядил лучевой пистолет. Тела, еще полные жизни, безвольно дернулись и повалились на пол кабины. Энергетическое оружие не убивало сразу, даже при попадании в сердце или мозг.
Виктор, глядя на дергающихся в предсмертной агонии суфийцев, почувствовал себя нехорошо, так как впервые ему пришлось убивать противника вблизи, да еже безоружного.
– Все равно идиотский был разговор! - Дитер из огнестрельного оружия выстрелами в голову добивал водителя и его спутников. - Война - дрянь, но и без этог тоже никак… залезай, братва!
Они сбросили трупы в канаву вдоль дороги и присыпали комьями земли и мелкими камнями. Маленький отряд во главе с "пленными" разместился в кузове, а Виктор, один из катафрактов и штурмовик-полиглот сели за пульт управления. Заскрипев подъемными роторами, грузовик тронулся и, медленно набирая ход покатился навстречу начинающему алеть востоку.
До города они добрались без приключений. Патрули состояли в основном из местных стражников, которые мельком с ненавистью взглянув на пленников, расползались в почтительном поклоне перед своими освободителями - бетайрами.
Только у самого въезда в город их остановил патруль, состоящий исключительно из тяжеловооруженных солдат кащер.
Виктор, выговаривая на суфийском официальные слова приветствия протянул удостоверение-диск, позаимствованный у мертвого сержанта.
Бронированные фигуры повертели диск в своих лапах, взглянули на своего "собрата" в грузовике.
– Тоби мыргала тыю повылызали, чертяка! Терн левто! До Треба гоу… некст майдан гоу фут. Аксесс ест? Энтер дадут. Садуракуру Мотыйло бест конгратулейтион перетейк фром Мозаса. - Один из стражников кинул увесистый брикет.
– Ест перетейк, некст гоу хаты. Тут уси богато?
– Усих не ест подолаты. Елсе надыбать ест!
– Что он сказал? - переспросил Виктор у штурмовика и катафракта.
– Дрянь попросил передать какому-то капитану Мотыйло на охране в Требе, в штабе по-ихнему. Говорит еще достать может…Да и за полкилометра нам нужно будет спешиться.
– Хреново, не все кащерский как вы знают.
– Да и мы не знаем, так набалакались помаленьку, когда эти гады на наш участок Периферии вторглись. У них языков много. Это пиджин - смесь старых земных наречий, довольно простой, да и бетайры не настолько умны, чтобы сонеты на нем писать. Запомни пару слов: "Фак суи" - это отвяжись по-нашему, "незалежни буди" - это типа приветствия.
– Знаешь, эта наркота нам в качестве пропуска сгодится.
Что удивило Виктора, так это пустые базарные площади в центре столицы, на которых еще несколько месяцев назад кипела жизнь. Кое-где местные жители опасливо пробирались вдоль стен домов. По улицам разъезжали легкие флаеры на антигравах с правительственными и кащерскими солдатами. Последние в отличие от жителей чуствовали себя более свободно и непринужденно, обмениваясь побрякушками и разглядывая витрины магазинов.
Проезжая мимо одного перекрестка Виктор попросил остановить грузовик. На большом рекламном билборде красовалась картина Галактики. А на ее фоне обворожительная девица в униформе что-то рассказывала группе подростков, одетых в местные одежды. "Знание - это удел истинноверных". Под громким лозунгом было напечатано объявление о приеме детей в учебные заведения каганата кащер с предоставлением ряда льгот и привилегий родителям.
– Совсем что ли свихнулись они тут? Где это видано, чтобы иегуа за одной партой с "истинноверным" сидел?
– А хрен их знает, может и вправду родственников здесь нашли?
– Нет, здесь что-то другое… те не будут просто так распекаться, у нас на Крайне после такой же вот либеральщины большим погромом дело кончилось.
Виктор загнал военный фургон в один из переулков за полкилометра от штаба - высокого, наскоро выстроенного здания с толстенными стенами и маленькими окошками-бойницами. В энергобинокль можно было разглядеть на трехсотметровой высоте батареи лучевых орудий, ствольной артиллерии и ракетных установок.
– Основательно подготовились! Сколько их тут может быть?
– Тысяч пятьдесят в прецептории… раз в пять больше в городе и несколько дивизий за его пределами. Хорошо, что по этим улочкам тяжелая техника не пройдет. Уверен, что пленные могут быть здесь?
– Где же еще… местные вояки их до времени растерзали бы за позор под Загребом.
– Что дальше?
– Иван, - Виктор, повернулся к одному из катафрактов, - возьми брикет, а про нас скажи, что знаем, где еще достать.
Медленно шагая под тяжестью собственной брони и маскировочного железа, катафракт подошел к двадцаиметровой высоты воротам, обитым металлической арматурой.
– Рядник Друнг, хлопци, калл мей Садуракуру Мотыйло.
– У трубо… гани чем пригоу?
– Мозас не ест пидманул…тейкен гашиша!
– Дай тебе закохаты, друнг ти мей хартовый… а тож уси на оний диоксине потребство евери дей делаем. На раз уси ширяху буди! Елзе ест?
– Людови, какум-иегуа местнове, бачат плейс веар елзе ест!
– Та хай дзем сюды…Елзе шо?
– Изроди…ту… повязаты дей бефоре!
– Ентере… дзем гоу одез захапанних. Курлафф кажет… афтер тейк какум… смена ендед анд ченджерс гоу то плейс… бат ми ширево разведа и употребяху… Акай?
– Акай, незалежни буде кащер каген!
– Тоби мозги Джобуша перетряху! Олд мудака! Бефо хим олд каган мач мо диоксини даваху!
Иван махнул рукой другим "бетайрм" и стражникам изродов. Массивные створки ворот разъехались на магнитных подушках. Проходя мимо них, Виктор отметил про себя их ширину. Полтора метра! Только из десятидюймовой гаубицы просадить можно. Толстенные стены и генераторы силовых полей на крыше делали бесполезной любую атаку этой цитадели с воздуха.
Во внутреннем дворе у боевых машин сновали бетайры и другие синтеты. Самих офицеров кащер не было видно.
– Спят что ли они все? - подумал Виктор и для вида пнул Дитера пониже спины.
Изрод, работая на публику, зашипел и заклацал зубами, стараясь порвать цепь, на которой его вели.
– Их ты, животина! Не есть помиряху вонтит!
– Веар есть одез империиз? Мотыйло бефоре репорту ин чефмен сейз, ту тейк дзем то одез!
– Секторе 14-17, 12 левел даун.
– Все, прошли! - Виктор облегченно вздохнул, когда они зашли в кабину просторного лифта, долженствующего спустить их на несколько уровней вниз.
– Надо подумать, ни проверки личности, ни камер наружки, ни охранных роботов.
– Все-таки стволы у нас отобрали!
– Совсем расслабились, господа кащеры.
– На выход, Густлав, надень цепь и ошейник!
Они оказались на краю большой платформы у большой пропасти, у которой, даже при ярком подземном освещении не было дна.
– Ты подумай только, как глубоко в землю успели зарыться!
Тюремный блок охранялся так же беспечно, как и помещения наверху. Здоровенный стражник с украшенном шрамами и кожными выростами лицом получеловека-полурептилии, даже не спросил документов, поверив паре размашистых строчек наркомана Мотыйло. Остальные безучастно развалились на полу и играли в какие-то карточные игры. Один вообще за столом оперативного монитора рассматривал похабные картинки с существами нескольких рас.
– Прикола сии, дей бефоре главняча империи перетейкен енд импризон хере. Сии диз плейс, а мей гоу Мотыйло парт ширяво свои испотребить. Ченджерсов не видата ту дейз. Братове - гоу хата!
– Идиот! Они куда?
– Думает, что мы их смена - сидим здесь!
– Что про пленных?
– Двадцать человек. Один тяжело раненый, говорят начальник большой!
– Кто это может быть? Ладно, открывай общую камеру!
Ван подошел к массивной двери и одним усилием сдвинул массивный засов, разомкнул цепи магнитного замка и заглянул внутрь. В следующий момент его шлем был сорван ударом какой-то железной палки, а сам он едва успел выскочить.
– Мать вашу, е…ть х…ву, волосатое пи…ды прое…ство!
–Тише, думают, на казнь собрались вести… еще какую-нибудь охранку разбудишь.
– …ля! никак свои! - сиам в измятом мундире центуриона вылез на свет из темной железной пещеры, щурясь и прикрываясь от лучей ярких ламп. - Вот уж не думали, что выручать придете! Скажите, что на орбите твориться! Шестая эскадра наддала кащерам по первое число? А то мы после старта ни хрена не знаем… что-то долго колупались.
– Успокойтесь, нет никакой эскадры…
– Как нет? Как вы сюда попали… пока нас везли, заметил, кащеры сделали целую крепость… до сих пор еще роют вниз, слышите грохот? Виктор, ты, мать твою!
Виктор тоже узнал в центурионе собутыльника времен "Энигмы".
– Позже, сколько вас там, надо выбираться.
– Все живы, малость помяты, но ничего, дойдем - обузой не будем! Другое дело…
– Что?
– Капитан Рогов… он здесь в соседней одиночке!
– Капитан? Кащеры спустили его на поверхность? Они должны были все руководство первым транспортом к себе переправить.
– Черт знает, что им в голову взбредет, мы с капитаном через стенку перестукивались морзянкой, говорит, у них в верхах тоже какой-то хипиш поднялся.
– Где он?
– Я же сказал, соседняя камера, только плох он… ранений вроде нет, но выжат как лимон, сам не дойдет.
Катафракты выбили прикладами кодовый замок, не поддававшийся ни на какие ухищрения Дитера. В полутьме маленькой каморке на стальной плите, заменявшей кровать, лежал седой старец, прикрытый какой-то ветошью. Когда-то начищенный и сияющей белизной парадный мундир превратился в тряпье.
– Капитан… это… это правда вы? - Изборожденное морщинами лицо смутно напоминало черты когда-то молодого и здорового существа вида хомо.
– Да… уходите, я буду только обузой…
– Нет, Иван, снимай навески, бери его на спину.
– Уходите быстрее… здесь детектор движения!
Словно в подтверждение слов капитана огромное помещение оживилось звуком сирен, работающих на полную мощность механизмов. Один из катафрактов едва успел сбить из наплечного гранатомета две башенки огнеметов, разворачивавшиеся в сторону нарушителей режима, готовые залить их огнем.
Густлав развернул портативную радиостанцию с направленным передатчиком.
– Глубоко сидим, сигнал может не пройти, да и кащеры включат глушилки!
– Передай Махмуду, уходим с музыкой!
– Считай, повезло, этот уровень еще недостроили, без сюрпризов вроде этих бандур обошлось! - катафракт показал на остатки башенок.
– Автоматов нет, но через пару минут здесь будет прорва…- один из штурмовиков не успел договорить, когда послышался легкий шелест опускающейся магнитной платформы.
– Завари дверь! - Дитер стал лихорадочно перебирать то немногое снаряжение, что они унесли с собой.
– Чем?
– Садани по створкам лифта!
Несколько штурмовиков разрядили подствольные гранатометы в гигантскую арку подъемника. С третьего залпа им удалось выбить створки и сильно искорежить направляющие. Где-то наверху в двух десятках метрах послышался скрип, и платформа с солдатами кащер остановилась.
– Ну и куда дальше? - Густлав стал собирать оружие у мертвых бетайров. - Чтобы пол кабины пробить им больше полчаса не понадобится. Потом, может, и другой проход найдут. Одна дорога - вниз!
– Сколько уровней?
– На сканере еще минимум двадцать. Дальше - не вижу! - Дитер напряженно всматривался в данные персонального интеркома. - Как они сумели столько прорыть?
Внезапно ожила радиостанция. Сигнал был слабым. Видеоизображение отсутствовало.
– Ударная группа, ударная группа…- После "зажевки" голос был дребезжащим и металлическим, но все же узнаваемым. - Даю настройку, раз… два… три… отвечайте… Виктор?
– Есть передача, слышим, мало времени, пока не врубили РЭБ.
– Глубоко сидите, полторы сотни ниже уровня!
– Быстрее… есть отсюда выход?
– Это старые туннели под Кирбалой…
– Я же говорил, не под силу даже кащерам столько нарыть - вклинился один из бывших пленных.
– Один из кораблей Древних… музей… за тысячелетия вокруг него нарыли туннели, еще в ордене я изучал схему…а потом… - помехи участились.
– Некогда… сливай план.
Индикатор загрузки едва успел мигнуть зеленым, возвещая о получении небольшого по размеру файла, когда передача прервалась, и эфир заполнили треск и завывание статических наводок.
– Прочуяли, гады!
– Порядок, выводи чертежи.
Дитер достал из своего вещмешка маленький голо-проектор (черт ее знает, как запускалась техника кащер). Возникло объемное трехметровое изображение плана тоннелей вокруг большого шара.
– Постой! Фиксируй детали!
– Да, пятью уровнями ниже есть вход в систему тоннелей. Он только один. Видно, кащеры, при постройке своей твердыни наткнулись на старые пустоты и решили подождать и как следует рассмотреть находки.
– Не в старых реликвиях дело, расхитители могил недоделанные! Выход есть?
– Есть вентиляционная штольня, она выходит на юг, за город. Это в десяти километрах от того места, где нас будет ждать Искандер.
– Успеем убраться?
– Да, если только задержать штурмовую команду у входа.
– Значит так! - Виктор, несмотря на присутствие людей с нашивками, все еще выполнял обязанности командира. - Вы двое (катафрактам) - берете капитана с собой, штурмовики пойдут с остальными пленными.
– Постой, ты же как? - Дитер подскочил чуть не до потолка. - В одиночку воевать собрался? У нас нет столько взрывчатки, чтобы закупорить вход.
– Остаются добровольцы! Сколько времени нужно вам, чтобы уйти за город?
– На плане все ясно, но не известно, остались ли внизу солдаты и техники врага? Дайте нам два часа форы! Дойдем! - Один из штурмовиков вытащил персональный коммуникатор и стал копировать чертежи тоннелей.