Страница:
чество в их научном творчестве. Однако мы можем предположить, что в сочетании с другими качествами умение производить мыслительные операции с большим количеством информации может способствовать выявлению неизвестных ранее закономерностей и взаимосвязей материального мира. Может быть, стоит эту проблему серьезно исследовать?
Я думаю об Игоре: если бы педагогам удалось придать развитию его способностей широкое направление и одновременно привить интерес к какой-либо перспективной области знаний, то, кто знает, может быть, его ожидала бы более интересная, яркая судьба в науке?
...Когда я уже заканчивал эту статью, пришло письмо из Димитровграда. "После вашего отъезда, - писал Юзеф Зиновьевич, Игорь стал приставать ко мне с расспросами о том, как я считаю. Я познакомил его с некоторыми приемами, в частности с принципом логарифмирования. И вот сейчас он уже может за несколько минут в уме извлекать корни из больших чисел. Как .быть? Что делать дальше?" Действительно, что де-) дать?
Я включаю диктофон и слышу звонкий мальчише-) ский голос: i - Три, семь, четыре..." ; Родись Приходько несколькими десятилетиями раньше и вовремя открой в себе столь уникальный дар, вопросов "как быть?" и "что делать?" ни у него, ни у окружающих, скорее всего, не возникло бы. Обязательно нашелся бы человек, знающий ответы на эти неудобные в наши дни вопросы. Что это действител1>по так, свидетельствует история американского чудо-счетчика Уиллиса Дайзарта. Вот как ее излаает Ф. Эдварде: "В 1940 году, когда Уиллису Дайзарту оыло только 16 лет, но он уже был известен благодаря своим феноменальным способностям производить в уме сложнейшие математические расчеты, предприимчивая газета, издававшаяся в Миннесоте, наняла
его для освещения хода выборов и продвижения кандидатов. Главная задача газеты состояла в том, чтобы оперативно собрать и обработать массу информации по результатам выборов и подать ее общественности, намного опередив своих конкурентов. Газета, как потом оказалось, не ошиблась в своих расчетах и знала, кого нанимать.
Уиллис принадлежал к немногочисленной группе избранных, известных как чудо-математики. Он обследовался многими психологами и математиками вовсе не для того, чтобы обнаружить подвох или надувательство, которых не было, а с единственной целью - изучить, насколько безграничны его возможности, и, если удастся, узнать, каким образом он их приобрел. Как и во всех подобных случаях, и медики, и математики уходили от Дайзарта убежденными в его величайших способностях, так и не поняв природы удивительного дара.
В тот вечер 1940 года молодой Уиллис Дайзарт стоял перед батареей микрофонов и тут же выдавал сводку по поступающим данным. Он моментально определял точное соотношение голосов в пользу того или другого кандидата в процентах, абсолютных цифрах и на текущий момент предсказывал шансы любого из них. Суммируя голоса по избирательным участкам, он тут же выдавал общее количество голосов, поданных за кандидатов. Стоит ли говорить, что, наняв Уиллиса, газета обставила всех конкурентов по выдаче данных, в распоряжении которых были обыкновенные вычислители со счетными машинками.
А для одаренного юноши, стоявшего перед микрофоном, это было обычным делом. Для устранения монотонности в выдаче результатов и шансов кандидатов Уиллис попросил издателей сообщить ему даты рождения кандидатов. И тут же говорил в микрофон, сколько лет, месяцев, дней, часов, минут и секунд прожил тот или иной кандидат. Такая задача была
315
шенным пустяком для человека, который меньше чем за 4-5 секунд умножал любое семизначное число на любое шестизначное.
А вот случай сугубо практический. Один строитель получил подряд на строительство большого здания школы. Он обратился к Уиллису с просьбой подсчитать, какое количество кирпичей потребуется для строительства здания. Он сообщил Уиллису размеры школы, количество окон, их площадь, размеры дверей и облицовки. Через 7 секунд Уиллис назвал ему цифру. Когда здание было построено, у подрядчика осталось лишних полкирпича.
Уиллис Дайзарт ходил в школу недолго и специальной математической подготовки, кроме азов арифметики, не получил. Ничего, кроме Библии, он в жизни до конца не прочитал, уверяет Уиллис; это же подтверждают и его родители".
Правда, другим чудо-счетчикам везло значительно меньше: их способности в основном эксплуатировали устроители зрелищных мероприятий, но время от времени в них пытались разобраться и ученые. Пожалуй, описание ряда известных своей способностью к сверхбыстрому счету в уме людей следует начать с Джедедая Бакстона (1702-1772), который, по уверению Эдвардса, был не только неграмотен, но при этом еще и глуп. Но он непревзойденно жонглировал цифрами, поскольку мог решать фантастические по сложности задачи во время разговора или работы. Известный ученый Карл Фридрих Гаусс (1777-1855) был не только величайшим математиком своего времени: в очень раннем возрасте он отличался уникальной способностью считать в уме. В три года он совершенно обескуражил отца, найдя ошибку в его подсчетах. Гаусс знаменит своими открытиями в области магнетизма, а то, что он был таким вундеркиндом, почти все забыли.
Другим гением счета в уме был уроженец Ноной) Англии Зира Колберн, приехавший в Лондон в\
1814 году в десятилетнем возрасте. Там он давал представления, удивлявшие публику: чуть более минуты понадобилось Колберну, чтобы возвести число 8 в шестнадцатую степень. Ответ оказался правильным 281 474 976 710 656. Квадратные корни он извлекал моментально, чем немало изумлял ученых мужей Европы. Но, по мере того как он взрослел и получал образование, способности его снижались и в конце концов установились на уровне чуть выше нормального.
Самым известным английским вундеркиндом в этой области следует считать Джорджа Биддера (1806-1878). Родился он в семье бедного каменщика. Едва отец убедился в его необыкновенных способностях, как тут же отправился с ним в турне. От участия в этом изнуряющем предприятии Джорджа выручили поклонники его таланта, устроив его учиться в Эдинбургский университет, где в 1822 году он завоевал приз лучшего математика. Когда мальчику было 12 лет, комиссия из нескольких профессоров задала ему вопрос: если маятник проходит 9 и "/ц дюйма в секунду, сколько дюймов пройдет маятник за 7 лет 14 дней 2 часа 1 минуту 56 секунд, если условно принять, что в году 365 дней 5 часов 40 минут и 50 секунд? Джорджу минуты не понадобилось для правильного ответа -2165 625 744 и "4' с, дюйма.
Когда профессора поинтересовались, как же ему удалось так быстро вычислить, он ответил: "Видите ли, сэр, вы сказали, что все годы равны, поэтому я высчитал сначала для одного года и умножил на 7. Затем я перешел к месяцам, дням, часам, минутам и секундам. Это же так просто".
Может быть, замечает Эдварде, и просто, если вы случайно обладаете умом Джорджа Биддера, вундеркинда-математика, впоследствии ставшего инженером-строителем с мировым именем в области гражданского строительства. Доки Виктории - это памятник Джорджу Биддеру, сохранившийся до нашего
316
мени, в то время как о его уникальных способностях считать в уме уже давно забыли.
Иоганн Дазе из Гамбурга (1824-1861) был гением в числах и, как утверждает Эдварде, почти идиотом в жизни. С одного взгляда он мог определить, сколько книг стоит на полке или сколько горошин рассыпано на столе. Он не понимал простейших математических условий, но его все-таки использовали в научных расчетах. Пожалуй, самый удивительный рекорд он поставил, перемножив в уме два стозначных числа за 8 часов 45 минут.
Сын пастуха десятилетний неграмотный подпасок с Сицилии Вито Мангамеле 3 июля 1839 года крайне удивил академиков Парижской академии наук своей ловкостью в математических вычислениях. Почтенные академики онемели, когда Вито смог извлечь в уме кубический корень из числа 3 796 416 всего за тридцать секунд. Затем его попросили назвать число, куб которого равен сумме пяти квадратов. Мальчик заморгают и ответил: "Пять". Потом уже моргали академики...
Американца Т. X. Саффорда (1836-1901) причисляют к известным астрономам своего времени, но он еще отличался и тем, что мог быстро считать в уме. В девять лет он выпустил альманах, используя новые правила вычисления солнечных затмений. В десять лет его попросили умножить два 15-значных числа, и через 58 секунд он дал правильный 36-значный отпет.
Кажется, что положение в обществе, уровень грамотности и образования никак не коррелирую! со способностью к сверхбыстрому счету. Это прекрасно показывает история одного американского pa'Ki - старого Тома Фуллера. Хотя Том был совершенно неграмотным, он тем не менее мог умножать дептизначные числа на числа такого же ряда. Делал с )то как бы интуитивно и почти мгновенно. Среди чращавшихся к Тому за помощью был и Джордж
шингтон, попросивший его подсчитать стоимость урожая табака.
Другим талантливым американским чуда-счетчиком тех времен был Рубе Филдс изДжонсон-Каунти в штате Миссури. В детстве его считали "нерадивым лентяем", потому что он отказывался ходить в школу, аргументируя это тем, что там превратится в "такого же недоумка, как и другие". Говорят, что в сорок лет, когда к нему подступались разные академики, желающие узнать секрет его необычных умственных способностей, он мог решить проблему быстрее, чем им удавалось ее сформулировать. Отчет тех времен свидетельствует: "Рубе Филдсу была поставлена такая задача: известно расстояние по железной дороге между двумя пунктами и размеры колеса; когда же только начали произносить: требуется узнать, сколько оборотов совершит колесо, - как он уже сказал ответ. Когда ему читали пять или шесть чисел с листа, то при произнесении последней цифры самого нижнего числа он сразу называют сумму". Его ответы были быстрыми и точными и явно достигались каким-то интуитивным озарением. Сам Филдс не мог объяснить, как он это делает. Несмотря на многочисленные предложения, он отказывался выступать перед публикой в цирке или участвовать в каком-либо еще зрелищном мероприятии, хотя время от времени получал деньги за участие в конференциях.
Родившийся в 1867 году Жак Иноди в мальчишеском возрасте разгуливал по улицам Марселя с дрессированной обезьянкой на плече, в грубом платье и с чашкой для сбора милостыни. Однако малыш Жак вызывал к себе нечто большее, чем только чувство жалости к малолетнему бродяжке. Одним из его любимых фокусов было проведение вычислений, на которые по скорости способны только нынешние компьютеры. Уже в семилетнем возрасте он давал публичные выступления, на которых с успехом извлекал
ские корни и даже корни пятой степени. Ему понадо-1 билось меньше двух секунд, чтобы вычесть из 21-знач-1 ного числа другое число того же порядка. Иноди отли-^ чался от своих коллег - математических уникумов^ тем, что бубнил что-то себе под нос, когда работал.! Он уверял, что не видит ответов, а слышит их, когд^ говорит сам с собой. 1
Редкий талант Жака быстро привлек к нему внимав ние одного богатого марсельца, который, пораженный! силой ума мальчика, привез его в 1880 году в Париж, чтобы показать знаменитому Антропологическому обществу. Там, смутив самых ярких представителей академического мира Франции, он меньше чем за десять минут перемножил числа в несколько миллиардов каждое. Когда его спросили, как ему удалось получить правильный ответ, он пояснил, что в его голове иычисление происходит иначе, чем у обычных людей, - справа налево.
При покровительстве некоторых знаменитых ученых будущее Жака, маленького уличного попро LII вики, было обеспечено. Но, выказав необычную тягу к знаниям, он первым делом попросил не вручать ему груду книг по математике и не учить решать уравнения. Он попросил перво-наперво научить его писать и читать!
Американец Оскар Мур впервые продемонстрировал свои способности, когда ему было всего три года. Он родился в бедной семье в городе Вако штата Техас 19 августа 1865 года. И вскоре превратился в главную приманку центрального мюзик-холла этого города, когда уникальные возможности его мозга привлекли внимание публики.
Малыш был не просто чрезвычайно умен, он мо^ воспринимать информацию так быстро, что его yij превратился в настоящую энциклопедию еще до того как он научился ходить. Трудно найти другой случа такой же феноменальной памяти в сочетании с гениа
льностыо. Тем более если учитывать, что Оскар родился слепым.
Будучи ласковым и нежным ребенком, он быстро завоевал любовь своих учителей и легко установил контакт с людьми, которым, несмотря на всю их образонаиность, часто приходилось сильно стараться, чтобы поспеть за его мыслью. Задолго до достижения подросткового возраста он не только освоил университетскую программу, но и стал соперником самых блестящих умов своей страны.
В первых десятилетиях нашего века на сценах множества стран мира блистал талантом к сверхбыстрым вычислениям знаменитый Арраго. В России о нем помнят до сих пор. Свидетельство тому - напечатанная в декабре 1997 года прекрасная статья Трофима Беленко об этом чудо-счетчике. Она называется "Это непостижимо и... только". Материал достоин того, чтобы быть представленным без сокращений. Вот он.
"Способности этого человека, - не без оснований утверждает Трофим Беленко, - поражали и ставили в тупик всех, кому довелось видеть его искусство. "Гений калькуляции", "волшебник вычислений", "чудо природы" - так писали о нем, и в этом не было ни малейшего преувеличения.
Фамилия Арраго стала псевдонимом Романа Семеновича Левитина. Он родился в 1883 году в Конотопе на Украине в небогатой и многодетной еврейской семье. Арраго вспоминал: "Я уже с детства проявлял большую склонность ко всякого рода вычислениям, любил манипулировать цифрами и всегда старался вычислять в уме". Цифровые задачи не оставляли его даже на прогулках. Более того, по ночам он долго не мог уснуть, увлеченный вычислениями в уме, легко "управляясь" с огромными числами.
В 17 лет началась трудовая жизнь юноши - контролером в конторе оптового торговца мануфактурой. Подсчитывая в уме стоимость наличного товара, этот
Ч Люди и феномены 321
странный контролер в мгновение ока перемножал Х многозначные числа, поражая своих сослуживц.".
Однако работа в конторе мало устраива-и чудо-счетчика. Хотелось поступить в университет, но в России дорога в университет для евреев была закрыта, И юноша уехал за границу, в Париж. В 1902 году он стал студентом математического факультета Сорбонны.
Вскоре в университете узнали о необыкновенном даровании студента из России. Да и не только там. Он демонстрировал молниеносные вычисления в модных салонах, в литературных кружках - пока для собственного удовольствия. На вопросы, как ему удается быстро вычислять, смущенно пожимал плечами: он и сам этого не знал.
После третьего курса, не имея возможности платить за обучение, юноша был вынужден покинуть университет. Видя его огорчение, один из профессоров посоветовал: "Идите на эстраду - там вы заработаете больше, чем в науке. Поверьте, вас ждет большой успех. Только возьмите какой-нибудь звучный псевдоним, например Арраго". Бывший студент внял доброму совету, и у него началась новая, очень нелегкая жизнь.
Дебютировал Арраго 23 ноября 1908 года в Брюсселе на эстраде модного театра "Скаля". Он с^ашно волновался перед выступлением, но волнение оказалось напрасным. Каждый номер вызывал бурю ..плодисментов и крики "браво". Со временем Арра^ убедился, что волнение даже содействует успеху, ^нливая способности к быстрым вычислениям. В
Арраго объехал многие крупные города Анг-пииД Испании, Италии, Германии,' Австрии, ГолландниД Побывал даже в Алжире. Потом получил приглашепиД на гастроли в Аргентину и Бразилию. Семь мссяцеД продолжалось турне по Новому Свету. Арраго возвраД тился в Европу в ореоле всемирной славы! Jj
Первое его выступление на родине состоялось весной 1912 года в Москве на сцене ресторана "Яр". 10 марта того же года газета "Московский листок" писала: "В роскошном Наполеоновском зале у "Яра" ежедневно невероятное скопление избранной публики, с изумлением следящей за поразительными сеансами Арраго. То, что он исполняет на эстраде, совершенно не укладывается в рамки действий нормального человеческого мозга. В самом деле, сеансы Арраго похожи на сказку и не имеют решительно никаких объяснений. Это -непостижимо и... только".
За считанные секунды Арраго возводил в квадрат и куб десятизначные числа, извлекал из этих чисел корни, разумеется, не пользуясь ни карандашом, ни мелом. Он уходил за кулисы, а его ассистент записывал на двух черных досках высокие столбцы шестизначных чисел, названных публикой. Возвратившись на сцену, артист-математик бросал быстрый взгляд на столбцы, в секунду складывал числа на каждой доске и называл разность полученных сумм. Затем (почти не задумываясь) возводил в квадрат четыре шестизначных числа, предложенных зрителями, и все результаты суммировал. Все это в стремительном темпе. Закончив подсчет, он выкрикивал семь промежуточных результатов и восьмой окончательный.
Несколько человек из публики медленно проверяли подсчеты артиста на бумаге. Зал взрывался громом аплодисментов, когда все убеждались, что ответы верны! Мало того, Арраго держал в памяти все числа, к<>>
торыми оперировал во время сеанса, и повторял их в конце. А таких чисел набиралось от 50 до 75. Поражало зрителей и то, как мгновенно Арраго определял день недели, когда ему называли год, месяц и конкретное число. Для этого тоже требовалось сделать в уме непростой расчет.
Известный популяризатор науки, Я. И. Перель.ман был знаком с Арраго. "Я имел возможность наблюдать вычислительную работу этого феноменального счетчика не только на эстраде, но и в домашней обстановке, - вспоминал Яков Исидорович. - И мог убедиться, что никакими особыми вычислительными приемами он не пользовался, а считал в уме, в общем, так же, как и мы на бумаге. Но необычайно цепкая память помогала ему обходиться без записи промежу1 очных результатов". Эта же удивительная память позволила Арраго легко овладеть многими иностранными языками - французским, английским, немецким, итальянским, испанским, голландским и польским.
Легкость, с которой работал Арраго, была обманчивой. В действительности же в процессе сеанса он испытывал колоссальное напряжение. Те, кто сидел ближе к эстраде, замечали у этого "маленького, худого человека с горящими глазами и нервными движениями" дрожащие мускулы на лице и другие приметы крайнего сосредоточения. "Арраго - особый талант, явление - ненормальное, - писал журнал "Артист и сцена". - Преклоняясь перед его работой, одновременно на сердце такая жалость, такая грусть... Вы имеете перед собой не человека, а обнаженные нервы. Чем это кончится?"
После выступлений в Москве Арраго отправпся на гастроли в Петербург. Здесь он выступал в т( ! ;ре "Палас" на Михайловской площади (ныне Театр музыкальной комедии). Однажды, возвратившись г .-ле очередного сеанса, Арраго прилег и... потерял сознание!
324
Врачи поставили тревожный диагноз: воспаление мо "а. Когда артист открыл глаза, лечивший его врач профессор Гервер вдруг спросил: "Сколько будет, если 327 умножить на 649?" И Арраго слабым голосом ответил: "212 223". Профессор улыбнулся: "Ну, значит, положение ваше не так уж плохо, однако выступления придется на некоторое время оставить".
Вынужденный отдых Арраго продолжался недолго, и снова для "волшебника вычислений" началась кочевая жизнь. Он выступал в Одессе и Харькове, Николаеве и Херсоне, Минеральных Водах и Баку. Уникальный талант Арраго не мог не привлечь внимания невропатологов, психиатров, психологов. В Петербурге им заинтересовался академик В. М. Бехтерев. В Москве Арраго обследовала группа врачей во главе с известным профессором Н. Н. Баженовым. Испытывали его и в Киеве, и в Иркутске. Однажды даже организовали соревнование Арраго с арифмометром, и победу одержал артист, опередив машину на 8 секунд. Но и самые видные психиатры и психологи были бессильны объяснить его удивительные способности.
Еще в дореволюционное время один московский журнал советовал Арраго поскорее оставить тяжелое нервное искусство и "с небес счетной гениальности спуститься на землю здравым и невредимым". Но Арраго думал иначе. Он выступал еще много лет. В годы Великой Отечественной войны давал сеансы в госпиталях и воинских частях, а после войны - в театрах и на аренах цирков. Прожил он не очень долго и умер в Ленинграде 29 ноября 1949 года в возрасте 66 лет".
А вот что засвидетельствовал в своих воспоминаниях о встречах с Арраго известный физиолог, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР, профессор Л. Л. Васильев: "В Бехтеревском институте мозга автору довелось участвовать в обследовании феноменального счетчика Арраго. Представьте себе классную доску, на которой кто-либо из
325
щих пишет колонку из 10- 12 пятизначных или шестизначных чисел. Требуется подсчитать сумму написанных чисел. Арраго делал это с невероятной быс! ротой. Едва кинув взгляд на доску, он буквально "выпаливал" ответ с такой скоростью, что его едва удава-юсь записывать. "Простой же смертный" выполнял эту счетную операцию с мелом у доски не раньше чем за несколько минут, да и то нередко с ошибками. Замечательно, - добавляет профессор, - что феноменальная способность к устному счету проявляется у таких одаренных счетчиков как бы в готовом виде, обычно очень рано - еще в дошкольном возрасте" (Васгльев Л. Л. Внушение на расстоянии. М., 1962).
Помнят в России и о другом отечественном чудо-счетчике - Владимире Зубрицком, как о том свидетельствует недавняя публикация Геннадия Трофимова. Вот что он пишет об этом чуде XX века: "Известный иллюзионист А. А. Вадимов (Алли-Вад) к плел первые гастроли Володи Зубрицкого. "Цирк Никишна на Нижегородской ярмарке широко рекламировал "чудо XX века" - семилетнего Володю, - вспоминает Вадимов. - На м-анеж выходил мальчик, одетый в костюмчик с матросским воротником, с ним выходил мужчина средних лет и, представив Володю зрителям, предлагал давать задачи".
Публика называла числа. Володя, лишь немного подумав, умножал четырехзначное число на четырехзначное, возводил в степень, извлекал из больших чисел квадратные и кубические корни. На черной доске изображали квадрат, разделенный на 25 клеток. В каждой клетке писали цифру (от нуля до девятки), Володя некоторое время смотрел на таблицу, произносил: "Готово!" - и, не глядя на доску, перечислял написанные цифры в любом порядке, в любой строке и по диагоналям. Затем, по просьбам зрителей, он наз '- вал даты различных исторических событий, демон" Х рируя свою действительно феноменальную память.
326
В сентябре 1912 года Володю Зубрицкого привезли на гастроли в Москву, а в конце октября - в Петербург. Он выступал здесь на арене знаменитого цирка Чинизелли. "Всех поражает, - писал петербургский журнал, - как этот семилетний мальчик решает в уме такие сложные числовые задачи, какие и на бумаге-то - можно решить лишь после пяти-шестиминутной работы".
В один из дней Володя был приглашен в редакцию известного тогда в Петербурге "Синего журнала". Он
327
пришел вместе со своим репетитором. В присутствии сотрудников редакции мальчик дал свой обычный сеанс. "Когда все захлопали в ладоши, - писал корреспондент журнала, - у Володи на лице было самое безразличное выражение. "Чему тут удивляться? - казалось, говорило оно. - Такая простая штука".
Кто-то спросил: "Какой день недели был 29 августа 1873 года?" Володя ответил, что среда и, внимательно взглянув на задававшего вопрос, добавил недоверчиво: "А вы-то сами знаете, какой был это день?"
В заключение его попросили оставить автограф: "Ну, напиши, что ты больше всего любишь". Мальчик-вундеркинд, нахмурив лоб и чуть подумав, написал нетвердым еще, неровным почерком: "Я люблю учиться и бегать. Володя Зубрицкий". И в этой короткой фразе выразилась вся трагедия маленького артиста, лишенного детства и вынужденного ежедневно напрягать свой неокрепший мозг, манипулируя огромными числами. Суровый и строгий отец Володи, воспитанный на жестоких обычаях цирка, не знал жалости и спешил заработать на чудесных способностях сына как можно больше. Он заставлял его выступать несколько раз в день, и не только в цирке, но и в гимназиях, в институтах, на различн^х^вечерах. Учиться в школе Володя не мог некогда было. Зато в Киеве отец уже строил просторный каменный дом...
Через много лет, уже взрослым человеком, Владимир Зубрицкий вспоминал, что в детстве по ночам его мучили кошмары. Он ненавидел цирк. Несколько раз вместе с братом (тот был старше всего на год) пытался убежать из дома. Но каждый раз их водворяли обратно.
Известный московский невропатолог Г. И. Россолимо тщательно исследовал Володю Зубрицкого и, отмечая удивительную зрительную и слуховую память мальчика, настоятельно советовал прекратить его выступления. Говорили, что сам граф С. Ю. Витте
лагал устроить Володю в реальное училище на полном государственном обеспечении. Но отец и слышать об этом не хотел.
"Синий журнал" писал в одном из своих номеров: "Володя Зубрицкий действительно гениальный ребенок. Если он будет жить и развиваться нормально, человечеству придется познакомиться с таким чудом, о котором как-то даже жутко говорить". Предсказанию этому, однако, не дано было сбыться. Началась первая мировая война. Зубрицкого-старшего мобилизовали на фронт, и выступления юного циркового математика прекратились. В тринадцать лет он записался добровольцем в красноармейский батальон. Затем служил разведчиком на бронепоезде. Был ранен в голову и контужен. Подлечившись, снова воевал. До 1921 года служил на флоте. С гражданской войны возвратился в Киев. Мелькнула было мысль снова стать цирковым артистом, но он отбросил ее, поскольку уже не чувствовал в себе тех способностей, которыми блистал раньше. Поэтому выбрал для себя работу самую прозаическую - поступил матросом-спасателем на водную станцию.
Я думаю об Игоре: если бы педагогам удалось придать развитию его способностей широкое направление и одновременно привить интерес к какой-либо перспективной области знаний, то, кто знает, может быть, его ожидала бы более интересная, яркая судьба в науке?
...Когда я уже заканчивал эту статью, пришло письмо из Димитровграда. "После вашего отъезда, - писал Юзеф Зиновьевич, Игорь стал приставать ко мне с расспросами о том, как я считаю. Я познакомил его с некоторыми приемами, в частности с принципом логарифмирования. И вот сейчас он уже может за несколько минут в уме извлекать корни из больших чисел. Как .быть? Что делать дальше?" Действительно, что де-) дать?
Я включаю диктофон и слышу звонкий мальчише-) ский голос: i - Три, семь, четыре..." ; Родись Приходько несколькими десятилетиями раньше и вовремя открой в себе столь уникальный дар, вопросов "как быть?" и "что делать?" ни у него, ни у окружающих, скорее всего, не возникло бы. Обязательно нашелся бы человек, знающий ответы на эти неудобные в наши дни вопросы. Что это действител1>по так, свидетельствует история американского чудо-счетчика Уиллиса Дайзарта. Вот как ее излаает Ф. Эдварде: "В 1940 году, когда Уиллису Дайзарту оыло только 16 лет, но он уже был известен благодаря своим феноменальным способностям производить в уме сложнейшие математические расчеты, предприимчивая газета, издававшаяся в Миннесоте, наняла
его для освещения хода выборов и продвижения кандидатов. Главная задача газеты состояла в том, чтобы оперативно собрать и обработать массу информации по результатам выборов и подать ее общественности, намного опередив своих конкурентов. Газета, как потом оказалось, не ошиблась в своих расчетах и знала, кого нанимать.
Уиллис принадлежал к немногочисленной группе избранных, известных как чудо-математики. Он обследовался многими психологами и математиками вовсе не для того, чтобы обнаружить подвох или надувательство, которых не было, а с единственной целью - изучить, насколько безграничны его возможности, и, если удастся, узнать, каким образом он их приобрел. Как и во всех подобных случаях, и медики, и математики уходили от Дайзарта убежденными в его величайших способностях, так и не поняв природы удивительного дара.
В тот вечер 1940 года молодой Уиллис Дайзарт стоял перед батареей микрофонов и тут же выдавал сводку по поступающим данным. Он моментально определял точное соотношение голосов в пользу того или другого кандидата в процентах, абсолютных цифрах и на текущий момент предсказывал шансы любого из них. Суммируя голоса по избирательным участкам, он тут же выдавал общее количество голосов, поданных за кандидатов. Стоит ли говорить, что, наняв Уиллиса, газета обставила всех конкурентов по выдаче данных, в распоряжении которых были обыкновенные вычислители со счетными машинками.
А для одаренного юноши, стоявшего перед микрофоном, это было обычным делом. Для устранения монотонности в выдаче результатов и шансов кандидатов Уиллис попросил издателей сообщить ему даты рождения кандидатов. И тут же говорил в микрофон, сколько лет, месяцев, дней, часов, минут и секунд прожил тот или иной кандидат. Такая задача была
315
шенным пустяком для человека, который меньше чем за 4-5 секунд умножал любое семизначное число на любое шестизначное.
А вот случай сугубо практический. Один строитель получил подряд на строительство большого здания школы. Он обратился к Уиллису с просьбой подсчитать, какое количество кирпичей потребуется для строительства здания. Он сообщил Уиллису размеры школы, количество окон, их площадь, размеры дверей и облицовки. Через 7 секунд Уиллис назвал ему цифру. Когда здание было построено, у подрядчика осталось лишних полкирпича.
Уиллис Дайзарт ходил в школу недолго и специальной математической подготовки, кроме азов арифметики, не получил. Ничего, кроме Библии, он в жизни до конца не прочитал, уверяет Уиллис; это же подтверждают и его родители".
Правда, другим чудо-счетчикам везло значительно меньше: их способности в основном эксплуатировали устроители зрелищных мероприятий, но время от времени в них пытались разобраться и ученые. Пожалуй, описание ряда известных своей способностью к сверхбыстрому счету в уме людей следует начать с Джедедая Бакстона (1702-1772), который, по уверению Эдвардса, был не только неграмотен, но при этом еще и глуп. Но он непревзойденно жонглировал цифрами, поскольку мог решать фантастические по сложности задачи во время разговора или работы. Известный ученый Карл Фридрих Гаусс (1777-1855) был не только величайшим математиком своего времени: в очень раннем возрасте он отличался уникальной способностью считать в уме. В три года он совершенно обескуражил отца, найдя ошибку в его подсчетах. Гаусс знаменит своими открытиями в области магнетизма, а то, что он был таким вундеркиндом, почти все забыли.
Другим гением счета в уме был уроженец Ноной) Англии Зира Колберн, приехавший в Лондон в\
1814 году в десятилетнем возрасте. Там он давал представления, удивлявшие публику: чуть более минуты понадобилось Колберну, чтобы возвести число 8 в шестнадцатую степень. Ответ оказался правильным 281 474 976 710 656. Квадратные корни он извлекал моментально, чем немало изумлял ученых мужей Европы. Но, по мере того как он взрослел и получал образование, способности его снижались и в конце концов установились на уровне чуть выше нормального.
Самым известным английским вундеркиндом в этой области следует считать Джорджа Биддера (1806-1878). Родился он в семье бедного каменщика. Едва отец убедился в его необыкновенных способностях, как тут же отправился с ним в турне. От участия в этом изнуряющем предприятии Джорджа выручили поклонники его таланта, устроив его учиться в Эдинбургский университет, где в 1822 году он завоевал приз лучшего математика. Когда мальчику было 12 лет, комиссия из нескольких профессоров задала ему вопрос: если маятник проходит 9 и "/ц дюйма в секунду, сколько дюймов пройдет маятник за 7 лет 14 дней 2 часа 1 минуту 56 секунд, если условно принять, что в году 365 дней 5 часов 40 минут и 50 секунд? Джорджу минуты не понадобилось для правильного ответа -2165 625 744 и "4' с, дюйма.
Когда профессора поинтересовались, как же ему удалось так быстро вычислить, он ответил: "Видите ли, сэр, вы сказали, что все годы равны, поэтому я высчитал сначала для одного года и умножил на 7. Затем я перешел к месяцам, дням, часам, минутам и секундам. Это же так просто".
Может быть, замечает Эдварде, и просто, если вы случайно обладаете умом Джорджа Биддера, вундеркинда-математика, впоследствии ставшего инженером-строителем с мировым именем в области гражданского строительства. Доки Виктории - это памятник Джорджу Биддеру, сохранившийся до нашего
316
мени, в то время как о его уникальных способностях считать в уме уже давно забыли.
Иоганн Дазе из Гамбурга (1824-1861) был гением в числах и, как утверждает Эдварде, почти идиотом в жизни. С одного взгляда он мог определить, сколько книг стоит на полке или сколько горошин рассыпано на столе. Он не понимал простейших математических условий, но его все-таки использовали в научных расчетах. Пожалуй, самый удивительный рекорд он поставил, перемножив в уме два стозначных числа за 8 часов 45 минут.
Сын пастуха десятилетний неграмотный подпасок с Сицилии Вито Мангамеле 3 июля 1839 года крайне удивил академиков Парижской академии наук своей ловкостью в математических вычислениях. Почтенные академики онемели, когда Вито смог извлечь в уме кубический корень из числа 3 796 416 всего за тридцать секунд. Затем его попросили назвать число, куб которого равен сумме пяти квадратов. Мальчик заморгают и ответил: "Пять". Потом уже моргали академики...
Американца Т. X. Саффорда (1836-1901) причисляют к известным астрономам своего времени, но он еще отличался и тем, что мог быстро считать в уме. В девять лет он выпустил альманах, используя новые правила вычисления солнечных затмений. В десять лет его попросили умножить два 15-значных числа, и через 58 секунд он дал правильный 36-значный отпет.
Кажется, что положение в обществе, уровень грамотности и образования никак не коррелирую! со способностью к сверхбыстрому счету. Это прекрасно показывает история одного американского pa'Ki - старого Тома Фуллера. Хотя Том был совершенно неграмотным, он тем не менее мог умножать дептизначные числа на числа такого же ряда. Делал с )то как бы интуитивно и почти мгновенно. Среди чращавшихся к Тому за помощью был и Джордж
шингтон, попросивший его подсчитать стоимость урожая табака.
Другим талантливым американским чуда-счетчиком тех времен был Рубе Филдс изДжонсон-Каунти в штате Миссури. В детстве его считали "нерадивым лентяем", потому что он отказывался ходить в школу, аргументируя это тем, что там превратится в "такого же недоумка, как и другие". Говорят, что в сорок лет, когда к нему подступались разные академики, желающие узнать секрет его необычных умственных способностей, он мог решить проблему быстрее, чем им удавалось ее сформулировать. Отчет тех времен свидетельствует: "Рубе Филдсу была поставлена такая задача: известно расстояние по железной дороге между двумя пунктами и размеры колеса; когда же только начали произносить: требуется узнать, сколько оборотов совершит колесо, - как он уже сказал ответ. Когда ему читали пять или шесть чисел с листа, то при произнесении последней цифры самого нижнего числа он сразу называют сумму". Его ответы были быстрыми и точными и явно достигались каким-то интуитивным озарением. Сам Филдс не мог объяснить, как он это делает. Несмотря на многочисленные предложения, он отказывался выступать перед публикой в цирке или участвовать в каком-либо еще зрелищном мероприятии, хотя время от времени получал деньги за участие в конференциях.
Родившийся в 1867 году Жак Иноди в мальчишеском возрасте разгуливал по улицам Марселя с дрессированной обезьянкой на плече, в грубом платье и с чашкой для сбора милостыни. Однако малыш Жак вызывал к себе нечто большее, чем только чувство жалости к малолетнему бродяжке. Одним из его любимых фокусов было проведение вычислений, на которые по скорости способны только нынешние компьютеры. Уже в семилетнем возрасте он давал публичные выступления, на которых с успехом извлекал
ские корни и даже корни пятой степени. Ему понадо-1 билось меньше двух секунд, чтобы вычесть из 21-знач-1 ного числа другое число того же порядка. Иноди отли-^ чался от своих коллег - математических уникумов^ тем, что бубнил что-то себе под нос, когда работал.! Он уверял, что не видит ответов, а слышит их, когд^ говорит сам с собой. 1
Редкий талант Жака быстро привлек к нему внимав ние одного богатого марсельца, который, пораженный! силой ума мальчика, привез его в 1880 году в Париж, чтобы показать знаменитому Антропологическому обществу. Там, смутив самых ярких представителей академического мира Франции, он меньше чем за десять минут перемножил числа в несколько миллиардов каждое. Когда его спросили, как ему удалось получить правильный ответ, он пояснил, что в его голове иычисление происходит иначе, чем у обычных людей, - справа налево.
При покровительстве некоторых знаменитых ученых будущее Жака, маленького уличного попро LII вики, было обеспечено. Но, выказав необычную тягу к знаниям, он первым делом попросил не вручать ему груду книг по математике и не учить решать уравнения. Он попросил перво-наперво научить его писать и читать!
Американец Оскар Мур впервые продемонстрировал свои способности, когда ему было всего три года. Он родился в бедной семье в городе Вако штата Техас 19 августа 1865 года. И вскоре превратился в главную приманку центрального мюзик-холла этого города, когда уникальные возможности его мозга привлекли внимание публики.
Малыш был не просто чрезвычайно умен, он мо^ воспринимать информацию так быстро, что его yij превратился в настоящую энциклопедию еще до того как он научился ходить. Трудно найти другой случа такой же феноменальной памяти в сочетании с гениа
льностыо. Тем более если учитывать, что Оскар родился слепым.
Будучи ласковым и нежным ребенком, он быстро завоевал любовь своих учителей и легко установил контакт с людьми, которым, несмотря на всю их образонаиность, часто приходилось сильно стараться, чтобы поспеть за его мыслью. Задолго до достижения подросткового возраста он не только освоил университетскую программу, но и стал соперником самых блестящих умов своей страны.
В первых десятилетиях нашего века на сценах множества стран мира блистал талантом к сверхбыстрым вычислениям знаменитый Арраго. В России о нем помнят до сих пор. Свидетельство тому - напечатанная в декабре 1997 года прекрасная статья Трофима Беленко об этом чудо-счетчике. Она называется "Это непостижимо и... только". Материал достоин того, чтобы быть представленным без сокращений. Вот он.
"Способности этого человека, - не без оснований утверждает Трофим Беленко, - поражали и ставили в тупик всех, кому довелось видеть его искусство. "Гений калькуляции", "волшебник вычислений", "чудо природы" - так писали о нем, и в этом не было ни малейшего преувеличения.
Фамилия Арраго стала псевдонимом Романа Семеновича Левитина. Он родился в 1883 году в Конотопе на Украине в небогатой и многодетной еврейской семье. Арраго вспоминал: "Я уже с детства проявлял большую склонность ко всякого рода вычислениям, любил манипулировать цифрами и всегда старался вычислять в уме". Цифровые задачи не оставляли его даже на прогулках. Более того, по ночам он долго не мог уснуть, увлеченный вычислениями в уме, легко "управляясь" с огромными числами.
В 17 лет началась трудовая жизнь юноши - контролером в конторе оптового торговца мануфактурой. Подсчитывая в уме стоимость наличного товара, этот
Ч Люди и феномены 321
странный контролер в мгновение ока перемножал Х многозначные числа, поражая своих сослуживц.".
Однако работа в конторе мало устраива-и чудо-счетчика. Хотелось поступить в университет, но в России дорога в университет для евреев была закрыта, И юноша уехал за границу, в Париж. В 1902 году он стал студентом математического факультета Сорбонны.
Вскоре в университете узнали о необыкновенном даровании студента из России. Да и не только там. Он демонстрировал молниеносные вычисления в модных салонах, в литературных кружках - пока для собственного удовольствия. На вопросы, как ему удается быстро вычислять, смущенно пожимал плечами: он и сам этого не знал.
После третьего курса, не имея возможности платить за обучение, юноша был вынужден покинуть университет. Видя его огорчение, один из профессоров посоветовал: "Идите на эстраду - там вы заработаете больше, чем в науке. Поверьте, вас ждет большой успех. Только возьмите какой-нибудь звучный псевдоним, например Арраго". Бывший студент внял доброму совету, и у него началась новая, очень нелегкая жизнь.
Дебютировал Арраго 23 ноября 1908 года в Брюсселе на эстраде модного театра "Скаля". Он с^ашно волновался перед выступлением, но волнение оказалось напрасным. Каждый номер вызывал бурю ..плодисментов и крики "браво". Со временем Арра^ убедился, что волнение даже содействует успеху, ^нливая способности к быстрым вычислениям. В
Арраго объехал многие крупные города Анг-пииД Испании, Италии, Германии,' Австрии, ГолландниД Побывал даже в Алжире. Потом получил приглашепиД на гастроли в Аргентину и Бразилию. Семь мссяцеД продолжалось турне по Новому Свету. Арраго возвраД тился в Европу в ореоле всемирной славы! Jj
Первое его выступление на родине состоялось весной 1912 года в Москве на сцене ресторана "Яр". 10 марта того же года газета "Московский листок" писала: "В роскошном Наполеоновском зале у "Яра" ежедневно невероятное скопление избранной публики, с изумлением следящей за поразительными сеансами Арраго. То, что он исполняет на эстраде, совершенно не укладывается в рамки действий нормального человеческого мозга. В самом деле, сеансы Арраго похожи на сказку и не имеют решительно никаких объяснений. Это -непостижимо и... только".
За считанные секунды Арраго возводил в квадрат и куб десятизначные числа, извлекал из этих чисел корни, разумеется, не пользуясь ни карандашом, ни мелом. Он уходил за кулисы, а его ассистент записывал на двух черных досках высокие столбцы шестизначных чисел, названных публикой. Возвратившись на сцену, артист-математик бросал быстрый взгляд на столбцы, в секунду складывал числа на каждой доске и называл разность полученных сумм. Затем (почти не задумываясь) возводил в квадрат четыре шестизначных числа, предложенных зрителями, и все результаты суммировал. Все это в стремительном темпе. Закончив подсчет, он выкрикивал семь промежуточных результатов и восьмой окончательный.
Несколько человек из публики медленно проверяли подсчеты артиста на бумаге. Зал взрывался громом аплодисментов, когда все убеждались, что ответы верны! Мало того, Арраго держал в памяти все числа, к<>>
торыми оперировал во время сеанса, и повторял их в конце. А таких чисел набиралось от 50 до 75. Поражало зрителей и то, как мгновенно Арраго определял день недели, когда ему называли год, месяц и конкретное число. Для этого тоже требовалось сделать в уме непростой расчет.
Известный популяризатор науки, Я. И. Перель.ман был знаком с Арраго. "Я имел возможность наблюдать вычислительную работу этого феноменального счетчика не только на эстраде, но и в домашней обстановке, - вспоминал Яков Исидорович. - И мог убедиться, что никакими особыми вычислительными приемами он не пользовался, а считал в уме, в общем, так же, как и мы на бумаге. Но необычайно цепкая память помогала ему обходиться без записи промежу1 очных результатов". Эта же удивительная память позволила Арраго легко овладеть многими иностранными языками - французским, английским, немецким, итальянским, испанским, голландским и польским.
Легкость, с которой работал Арраго, была обманчивой. В действительности же в процессе сеанса он испытывал колоссальное напряжение. Те, кто сидел ближе к эстраде, замечали у этого "маленького, худого человека с горящими глазами и нервными движениями" дрожащие мускулы на лице и другие приметы крайнего сосредоточения. "Арраго - особый талант, явление - ненормальное, - писал журнал "Артист и сцена". - Преклоняясь перед его работой, одновременно на сердце такая жалость, такая грусть... Вы имеете перед собой не человека, а обнаженные нервы. Чем это кончится?"
После выступлений в Москве Арраго отправпся на гастроли в Петербург. Здесь он выступал в т( ! ;ре "Палас" на Михайловской площади (ныне Театр музыкальной комедии). Однажды, возвратившись г .-ле очередного сеанса, Арраго прилег и... потерял сознание!
324
Врачи поставили тревожный диагноз: воспаление мо "а. Когда артист открыл глаза, лечивший его врач профессор Гервер вдруг спросил: "Сколько будет, если 327 умножить на 649?" И Арраго слабым голосом ответил: "212 223". Профессор улыбнулся: "Ну, значит, положение ваше не так уж плохо, однако выступления придется на некоторое время оставить".
Вынужденный отдых Арраго продолжался недолго, и снова для "волшебника вычислений" началась кочевая жизнь. Он выступал в Одессе и Харькове, Николаеве и Херсоне, Минеральных Водах и Баку. Уникальный талант Арраго не мог не привлечь внимания невропатологов, психиатров, психологов. В Петербурге им заинтересовался академик В. М. Бехтерев. В Москве Арраго обследовала группа врачей во главе с известным профессором Н. Н. Баженовым. Испытывали его и в Киеве, и в Иркутске. Однажды даже организовали соревнование Арраго с арифмометром, и победу одержал артист, опередив машину на 8 секунд. Но и самые видные психиатры и психологи были бессильны объяснить его удивительные способности.
Еще в дореволюционное время один московский журнал советовал Арраго поскорее оставить тяжелое нервное искусство и "с небес счетной гениальности спуститься на землю здравым и невредимым". Но Арраго думал иначе. Он выступал еще много лет. В годы Великой Отечественной войны давал сеансы в госпиталях и воинских частях, а после войны - в театрах и на аренах цирков. Прожил он не очень долго и умер в Ленинграде 29 ноября 1949 года в возрасте 66 лет".
А вот что засвидетельствовал в своих воспоминаниях о встречах с Арраго известный физиолог, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР, профессор Л. Л. Васильев: "В Бехтеревском институте мозга автору довелось участвовать в обследовании феноменального счетчика Арраго. Представьте себе классную доску, на которой кто-либо из
325
щих пишет колонку из 10- 12 пятизначных или шестизначных чисел. Требуется подсчитать сумму написанных чисел. Арраго делал это с невероятной быс! ротой. Едва кинув взгляд на доску, он буквально "выпаливал" ответ с такой скоростью, что его едва удава-юсь записывать. "Простой же смертный" выполнял эту счетную операцию с мелом у доски не раньше чем за несколько минут, да и то нередко с ошибками. Замечательно, - добавляет профессор, - что феноменальная способность к устному счету проявляется у таких одаренных счетчиков как бы в готовом виде, обычно очень рано - еще в дошкольном возрасте" (Васгльев Л. Л. Внушение на расстоянии. М., 1962).
Помнят в России и о другом отечественном чудо-счетчике - Владимире Зубрицком, как о том свидетельствует недавняя публикация Геннадия Трофимова. Вот что он пишет об этом чуде XX века: "Известный иллюзионист А. А. Вадимов (Алли-Вад) к плел первые гастроли Володи Зубрицкого. "Цирк Никишна на Нижегородской ярмарке широко рекламировал "чудо XX века" - семилетнего Володю, - вспоминает Вадимов. - На м-анеж выходил мальчик, одетый в костюмчик с матросским воротником, с ним выходил мужчина средних лет и, представив Володю зрителям, предлагал давать задачи".
Публика называла числа. Володя, лишь немного подумав, умножал четырехзначное число на четырехзначное, возводил в степень, извлекал из больших чисел квадратные и кубические корни. На черной доске изображали квадрат, разделенный на 25 клеток. В каждой клетке писали цифру (от нуля до девятки), Володя некоторое время смотрел на таблицу, произносил: "Готово!" - и, не глядя на доску, перечислял написанные цифры в любом порядке, в любой строке и по диагоналям. Затем, по просьбам зрителей, он наз '- вал даты различных исторических событий, демон" Х рируя свою действительно феноменальную память.
326
В сентябре 1912 года Володю Зубрицкого привезли на гастроли в Москву, а в конце октября - в Петербург. Он выступал здесь на арене знаменитого цирка Чинизелли. "Всех поражает, - писал петербургский журнал, - как этот семилетний мальчик решает в уме такие сложные числовые задачи, какие и на бумаге-то - можно решить лишь после пяти-шестиминутной работы".
В один из дней Володя был приглашен в редакцию известного тогда в Петербурге "Синего журнала". Он
327
пришел вместе со своим репетитором. В присутствии сотрудников редакции мальчик дал свой обычный сеанс. "Когда все захлопали в ладоши, - писал корреспондент журнала, - у Володи на лице было самое безразличное выражение. "Чему тут удивляться? - казалось, говорило оно. - Такая простая штука".
Кто-то спросил: "Какой день недели был 29 августа 1873 года?" Володя ответил, что среда и, внимательно взглянув на задававшего вопрос, добавил недоверчиво: "А вы-то сами знаете, какой был это день?"
В заключение его попросили оставить автограф: "Ну, напиши, что ты больше всего любишь". Мальчик-вундеркинд, нахмурив лоб и чуть подумав, написал нетвердым еще, неровным почерком: "Я люблю учиться и бегать. Володя Зубрицкий". И в этой короткой фразе выразилась вся трагедия маленького артиста, лишенного детства и вынужденного ежедневно напрягать свой неокрепший мозг, манипулируя огромными числами. Суровый и строгий отец Володи, воспитанный на жестоких обычаях цирка, не знал жалости и спешил заработать на чудесных способностях сына как можно больше. Он заставлял его выступать несколько раз в день, и не только в цирке, но и в гимназиях, в институтах, на различн^х^вечерах. Учиться в школе Володя не мог некогда было. Зато в Киеве отец уже строил просторный каменный дом...
Через много лет, уже взрослым человеком, Владимир Зубрицкий вспоминал, что в детстве по ночам его мучили кошмары. Он ненавидел цирк. Несколько раз вместе с братом (тот был старше всего на год) пытался убежать из дома. Но каждый раз их водворяли обратно.
Известный московский невропатолог Г. И. Россолимо тщательно исследовал Володю Зубрицкого и, отмечая удивительную зрительную и слуховую память мальчика, настоятельно советовал прекратить его выступления. Говорили, что сам граф С. Ю. Витте
лагал устроить Володю в реальное училище на полном государственном обеспечении. Но отец и слышать об этом не хотел.
"Синий журнал" писал в одном из своих номеров: "Володя Зубрицкий действительно гениальный ребенок. Если он будет жить и развиваться нормально, человечеству придется познакомиться с таким чудом, о котором как-то даже жутко говорить". Предсказанию этому, однако, не дано было сбыться. Началась первая мировая война. Зубрицкого-старшего мобилизовали на фронт, и выступления юного циркового математика прекратились. В тринадцать лет он записался добровольцем в красноармейский батальон. Затем служил разведчиком на бронепоезде. Был ранен в голову и контужен. Подлечившись, снова воевал. До 1921 года служил на флоте. С гражданской войны возвратился в Киев. Мелькнула было мысль снова стать цирковым артистом, но он отбросил ее, поскольку уже не чувствовал в себе тех способностей, которыми блистал раньше. Поэтому выбрал для себя работу самую прозаическую - поступил матросом-спасателем на водную станцию.