– А еще какой?
– Что «еще какой»? – не поняла она, испугавшись, что он научился читать ее мысли.
Боря взглянул на нее удивленно, как на слегка помешанную:
– Ты же сама сказала, что их десять, этих секретов счастья.
– А-а-а, ты о счастье. Но я всех не помню, – растерялась Варя и принялась лихорадочно копаться в памяти. – Вроде бы пятый секрет заключается в силе цели.
– Толково.
– А седьмой закон, кажется, в силе прощения. Джексон называет его ключом, открывающим дверь к Истинному счастью. – Боря молчал. Варя решила дать краткое пояснение: – Он считает, что невозможно быть счастливым, если в тебе живут ненависть и обида, что ошибки и неудачи представляют собой уроки жизни и что, прощая других, ты прощаешь самого себя. У него еще есть книжка про десять секретов любви, – проговорилась она все-таки.
Он скептически хмыкнул:
– Надо же! Опять десять! И все о любви! А у тебя есть эти книжки?
– Есть. – Варя неуверенно улыбнулась.
– Принеси полистать.
– Хорошо. Борь, а ты что любишь читать?
Чем не повод ближе пообщаться, промелькнуло в голове у Вари.
– Да я вообще-то не очень это занятие люблю. Мне больше нравится кроссворды отгадывать. Зато я могу угадать, что сейчас читаешь ты.
– Да? И что же?
– Какой-нибудь роман о средневековом рыцаре.
– Ой! – испугалась Варя.
Он точно ясновидящий.
– Ну вот видишь, попал! – рассмеялся Боря.
– Попал. Но если честно, мое самое любимое произведение – «По ком звонит колокол» Хемингуэя.
– Не читал, – признался он. – Но, судя по всему, что-то лирическое. О чем он, этот роман?
– О войне, о любви. Его нельзя рассказать, – сентиментально откликнулась Варя. – Его нужно чувствовать.
Они немного помолчали, бредя по пустынной улочке. Первым опять заговорил Боря:
– Знаешь, я давно хотел тебе сказать, да все как-то не получалось. В общем, ты меня здорово удивила, когда присоединилась к бойкоту. Я почему-то думал, что ты, как Алиска, отсидишься в стороне.
– Это потому, что ты меня совсем не знаешь, – ответила Варя и сама удивилась тому, как свободно прозвучало ее признание.
– Да, это верно, – отозвался Боря и опять задумался о чем-то своем.
Они почти дошли до ее дома. Через пять минут они расстались. Боря поднялся с Варей на лифте, подождал, пока ей откроют дверь, вежливо поздоровался с мамой и так же вежливо распрощался, выслушав от нее благодарность и приглашение заходить почаще в гости. Пожелание бывать у них почаще звучало довольно нелепо, учитывая то обстоятельство, что Боря ни разу у них в гостях не был, но Варя не стала указывать маме на ее оговорку. Она была так переполнена впечатлениями, так устала физически и эмоционально, что отправилась спать, впервые в жизни не приняв душ, не почистив зубы на ночь и, самое удивительное, не прочитав ни одной странички книги.
8
В понедельник Варя пришла в школу как обычно, минут за пятнадцать до звонка. Возле зеркала в раздевалке скопилось много девчонок, и она решила подняться на второй этаж, в туалет, чтобы как следует причесаться, может, слегка оттенить светлой помадой губы. И хотя косметику в школе Варя не жаловала, как и Дондурей, сегодня ей хотелось выглядеть особенно привлекательной. В ее сумке лежали два покетбука, которые она обещала принести Боре. Это был отличный повод подойти к нему первой, разумеется, улучив подходящий момент, когда он будет один.
Варя вошла в туалет и сразу заметила среди девчонок Дашу. Они что-то оживленно обсуждали, прихорашиваясь каждая на свой лад. Галка Еремина нещадно начесывала волосы, Аня Малышева с удручающим видом разглядывала прыщик на подбородке, Юлька подкрашивала губы. Варя открыла рот, чтобы сказать что-нибудь вроде: «Всем привет!» или «Общий салют!» – и в этот момент ощутила сильный удар в спину. Секундой позже со словами: «Встала тут, как Сикстинская Мадонна, пройти нельзя!» – в туалет шагнула Алиска и сразу, игнорируя девчонок, застывших, как в немом кино, обрушилась на Дашу:
– Ну что, добилась своего? Заполучила Белого химическим путем? Радуйся теперь!
Стало ясно, что кто-то из доброхотов уже успел позвонить Алиске и нашептать о том, что Сережка и Даша весь субботний вечер не отходили друг от друга. На лице Даши вспыхнул легкий румянец, а в глазах промелькнула растерянность:
– Алис, но Сережка мне сказал…
– А ты и поверила! – оборвала ее Алиска. – А даже если и так, что с того?
– Девчонки, не нужно! – попыталась остановить скандал Юля.
– А ты не лезь, староста! Со своей жизнью сначала разберись! – зло прошипела Алиска. – А то Колечка Ежов как из школы ушел, так сразу про тебя и забыл! А-а-а-а! – Она досадливо махнула рукой. – Все они, эти мужики, одним миром мазаны! – Ее малиновые губы скривились в презрительной ухмылке. – Запомни, Дашка, Белый с тобой так же поступит, как и со мной! Вот увидишь! Добьется своего, поиграет в любовь и бросит! И не говори потом, что я тебя не предупреждала! И вот еще что: если у тебя осталась хоть капля совести, собирай свои шмотки и вали с моей парты!
Дашина рука потянулась к горлу, будто она хотела удержать душившие ее рыдания. Взгляд стал совершенно бессмысленным, ни на ком не задерживаясь, он перебегал с предмета на предмет. И вдруг, неожиданно для всех, Даша подхватила свой рюкзак и выбежала за дверь. Варя бросилась за ней, но в дверях остановилась, выкрикнула так, что звук отразился от стен:
– Ты еще об этом пожалеешь, Алиска, вот увидишь! Только будет поздно!
Ей удалось заметить, как Даша мелькнула в толпе и скрылась из виду в конце коридора. Быстро сообразив, что та спешит укрыться под лестницей на первом этаже, если, конечно, укромное местечко еще не занято кем-то другим, Варя поспешила туда же.
Им повезло. Под лестницей было тихо: никто не курил, не выяснял отношений, не травил анекдоты. Даша не заметила появления Вари. Она сидела, уткнувшись лицом в ладони, а ее плечи подрагивали в беззвучных рыданиях.
«Плачет! Ну, конечно, плачет, и я бы плакала на ее месте!» – подумала Варя, подсаживаясь к Даше.
Терять подругу непросто, даже если ценным призом взамен достается любовь.
– Да не расстраивайся ты так, Даш! Ты же сама знаешь, какая Алиска. У нее же на первом месте она любимая. Ей не столько Сережка нужен, сколько обидно, что он ее на тебя променял. – Нужные слова у Вари как-то сами собой находились. – А насчет места… Если хочешь, садись за мою парту. Я же одна с шестого класса сижу. К вам пришла – та же самая история.
Даша взглянула на нее мутными от слез глазами.
– Неужели с шестого? – Одна из слезинок не удержалась и покатилась по щеке.
– Ну да. Только ты не думай, мне раньше самой это нравилось. А теперь я очень хочу, чтобы мы вместе сидели. Если ты, конечно, не против…
– Спасибо, Варь. – Даша пальцами размазала слезу. Варя достала платок из кармана коротенького твидового жакета в легкомысленную пеструю клеточку и протянула Даше. Та взяла и принялась безжалостно крутить его в руках. – Как ты думаешь, что она хотела сказать этим «добьется своего»? – Она приложила платок к глазам и тоскливо призналась: – Если у них что-то было такое, серьезное… я просто не смогу с ним быть… Понимаешь? Не смогу. Мы же учимся в одном классе, и каждый раз, глядя на нее, я буду думать, что он и она… Господи, что же мне делать? – в отчаянии прошептала Даша.
Варя растерянно молчала, не зная, что сказать. И дурочке было ясно, что под «чем-то серьезным» Даша понимает секс. А как тут можно было утешить и какой дать совет? К тому же Варя просто не могла представить себя в такой противоречивой ситуации. И хотя она прочитала множество бульварных романов, где какие только страсти не разыгрывались, какие только при этом советы не давались, в нужную минуту, когда, казалось бы, ей представилась прекрасная возможность применить их на практике, все до последней строчки, как назло, вылетели у нее из головы. Она, конечно, могла сказать, как на ее месте сказали бы многие девчонки, не отягощенные моралью: мол, секс – это секс, а любовь – это любовь, и нечего путать божий дар с яичницей. Вот только для Вари эти два понятия были неразделимы! Даша, видимо, думала и чувствовала так же.
Помощь пришла неожиданно. От Сережки. Он ворвался под лестницу с таким потерянным лицом, что Варя удивилась. Неужели он может испытывать такие сильные эмоции? Обычно Белый был непробиваем, даже когда его в «морозильник» вызывали, ни один мускул на его лице на это не реагировал, а тут…
– Даш, я только что узнал… Девчонки проговорились… Я в классе был, тебя ждал… – И столько нежности было в его глазах, что Варя невольно позавидовала Дашке, что ее так сильно любят, и тихонько подвинулась на самый край, чтобы уступить свое место Белому.
Он этого даже не заметил, сел рядом с Дашей, попытался ее обнять. Она прохладно отстранилась.
– Даш, ты не волнуйся, я с Неделей все утряс. Он пересядет к Комару, а ты ко мне.
– Нет, не нужно, Сереж. – Даша отрицательно взмахнула рукой, сжимавшей платок. – Мы уже с Варей договорились, я с ней сяду. Так будет лучше.
– Да, ну ладно, как скажешь, – поспешил согласиться Белый.
Он с благодарностью взглянул на Варю и снова хотел обнять Дашу. На этот раз ее рука уперлась ему в грудь.
– А теперь-то что? – напряженным голосом спросил Сергей, почувствовав неладное. – Почему я не могу тебя обнять? Нет, я понимаю, что не должен был этого допустить. – Он ударил себя в грудь пятерней. – Но поверь, Даш, мне даже в голову не могло прийти, что Алиска такое устроит. Я же с ней специально поговорил по-человечески. Поверь, больше она ни слова не скажет, даже косо на тебя не посмотрит. Я клянусь!
Варя почувствовала себя лишней: до клятв дело дошло. Она поднялась и стала незаметно пробираться к выходу, но ее любопытное «я» невольно прислушивалось к разговору.
– Да не в этом дело, Сереж… Это все ерунда, забудется… Я совсем не из-за этого…
– А из-за чего?
– Потому что Алиска сказала, что ты и она, что ты добился своего, и теперь… – Голос Даши сорвался.
– Могу представить себе, что ты подумала!.. – В тоне Белого сквозила досада, которая, впрочем, тут же исчезла. – Так вот: ничего такого между нами не было. Никакого намека на альковные дела. Но знаешь, теперь я уверен, что нам нужен обстоятельный разговор. Иначе прошлое нас не отпустит…
Эти слова долетели до чуткого Вариного уха, прежде чем она оставила влюбленную парочку.
Когда прозвенел звонок и молоденькая географичка вошла в класс, Варя уже сидела за партой с Дашей, а к Алиске пересела Светка Калинина, давно искавшая возможность поближе сойтись с Алиской.
– Наверное, она Алиске и настучала по телефону, – шепнула Варя.
– Теперь это не имеет значения, – отстраненно, как о давно решенном, ответила Даша.
– Я смотрю, у нас произошли небольшие изменения, – отметила Полина Сергеевна. Она бросила беглый взгляд на Дашу и Алису, прежде чем поинтересоваться: – Чем это вызвано?
– Логикой, – заметил с места Боря и нахально продолжил: – А на логику, Полина Сергеевна, плевать нельзя. Плевок не достигнет цели.
По рядам пронесся понимающий дружный шумок.
– Железный аргумент, Шустов, мне нечего возразить, – ответила продвинутая Полина Сергеевна.
На этом все обсуждение и закончилось.
9
Так у Вари появилась не только соседка по парте, но и подруга. В остальном, к сожалению, жизнь Варю не баловала. После того вечера, когда Боря провожал ее домой и они брели сквозь крупные московские звезды, рассуждая о счастье, Варе казалось, что жизнь ее изменится, потому что иначе и быть не может. Ведь то, что произошло между ними, предначертано свыше! Она уже воображала себе, как они повторят этот путь много раз – от ее дома к его дому и обратно. Как однажды рука об руку они проводят такую же звездную ночь, где каждая звезда будет светить только для них двоих, и встретят рассвет, играющий бликами золотых куполов Василия Блаженного… (Возможно, это чудо произойдет на выпускном вечере, когда на ней будет белоснежное воздушное платье!) И тогда… тогда он признается ей в любви! Но, увы! Увы! Увы! Реальность была так же далека от ее фантазий, как планета Земля – от самой отдаленной планеты нашей Солнечной системы – Плутона. И напрасно она возлагала такие большие надежды на книжки. Боря взял их со словами:
– А-а-а, принесла, не забыла! Ну и память у тебя, позавидуешь.
И вернул спустя неделю, с ленцой произнеся:
– Любопытная философия, но мне она не подходит. Я, видишь ли, экстраверт, мои чувства гораздо проще, так что мне все эти психологические навороты и самокопания в душе непонятны.
Тогда он опять как-то странно на нее посмотрел, будто хотел еще что-то сказать, но в последнюю минуту передумал. Просто отошел от нее.
«Нет, я для него ничего не значу! В то время как он стал для меня всем!» – с горечью подумала Варя.
Прошла еще неделя. Дождливый сентябрь сменился не менее ненастным октябрем, и вот в один из дней, когда Варя меньше всего этого ожидала, к ней подошел Боря. Произошло это на большой перемене. Даша и Белый ушли в столовую. Они звали ее с собой «отравиться» кофейком с пирожками перед физикой, но она отказалась, решила повторить заданный параграф. К тому же аппетита у нее не было, и насиловать организм не хотелось.
– Учишь? – спросил Шустов, пристраиваясь возле стенки.
– Так, повторяю. Предчувствия мучат, – пошутила Варя и, испугавшись, что он заметит, как у нее дрожат руки, быстро захлопнула учебник.
– Варь, знаешь что… – Боря замялся, но тут же вскинул голову и взглянул на нее. – В общем, ты не против со мной встретиться?
– Встретиться? Ты имеешь в виду после уроков? – уточнила она, боясь ошибиться в значении его слов.
– Ну да, сегодня часов в семь, – произнес Боря и зачем-то взглянул на часы. – Согласна?
– Согласна! – вырвалось у Вари, и в ту же секунду она ощутила, как ее рот растянулся в счастливой улыбке.
Боря тихонько хмыкнул. Наверное, его позабавила мысль, что ее долго уговаривать не пришлось, но Варе было все равно, как ее покладистость выглядит в его глазах. Она уже почти перестала надеяться, и вдруг судьба преподносит ей подарок. У нее и в мыслях не было отказываться от него. Не такая она дурочка!
– Значит, договорились. Встречаемся у кинотеатра в семь, – торопливо напомнил Боря, заметив в конце коридора Дашу и Белого, явно идущих к ним.
– Да! – кивнула Варя.
Физика и последняя информатика тянулись для Вари мучительно долго. Кажется, Даша ей что-то говорила, а она ей отвечала. Один раз точно невпопад, потому что Даша удивленно посмотрела и спросила: «Ты нормально себя чувствуешь?» Хорошо, хоть учителя с вопросами не приставали. Варя точно бы схлопотала двойку за ответ, потому что все ее мысли были посвящены предстоящему вечеру. Что она наденет, куда они пойдут, о чем будут говорить и будет ли им так же хорошо, как тогда?.. Взгляд ее невольно искал Борю, но все оставшееся время он вел себя как обычно. Больше он к ней не подходил, и его карие глаза не искали с ней встречи.
«Просто он умеет владеть собой! Не то что я!» – сказала себе Варя, ничуть не огорчившись.
Сборы прошли, как и у всех девчонок, которые стремятся понравиться тому единственному, которого выбрало сердце. Варя стояла перед зеркалом и прикладывала к себе свитера и кофточки, меняя юбки на брюки и брюки на джинсы. Только теперь она занималась этим добровольно, без жесткого прессинга мамы. В конце концов она остановила свой выбор на джинсах, свитере крупной вязки, вельветовой куртке на меху и песочного цвета вязаной шапочке, удачно дополнявшей по цвету ее наряд. Оставалось только надеть сапожки и взять сумочку, где находилась масса нужных вещей, включая серебристый телефон размером со спичечный коробок.
Боря ждал ее, нетерпеливо прохаживаясь на верхней площадке, неподалеку от входа. Высокий, за последний год сильно раздавшийся в плечах, он был заметен издалека в своей светлой куртке и черном, небрежно свисающем длинном шарфе. С сердцем Вари случился обычный любовный приступ: стукнуло, замерло и забилось в рваном ритме, но она уже настолько свыклась с этим явлением, что практически не обратила на него внимания. Зато она заметила, как Боря нетерпеливо взглянул на свои часы, и заспешила по ступенькам. Она тогда думала, что это путь к счастью.
– Привет. Я не опоздала? – Дыхание перехватило то ли от момента, то ли от того, что Варя, как спринтер, преодолела одним махом множество ступенек.
Боря с молчаливым пристрастием оглядел ее, и его глаза потеплели, выражая явное одобрение.
– Привет, – сказал он после красноречивой паузы. – Нет, ты не опоздала. Это я раньше пришел. Посмотрел, что идет в большом зале. Триллер. Ты любишь триллеры?
– Люблю! – с готовностью подтвердила Варя и энергично закивала головой.
– Я почему-то так и подумал, – ответил он, улыбнувшись.
Они отправились в кассу за билетами, а после кино Боря предложил ей прогуляться. Понятно, что она согласилась.
– Ну и как тебе ужастик?
– Так себе. – На этот раз Варя была совершенно искренна. – А тебе?
– Да мне тоже не ахти как. Туфта, короче.
Варя покосилась на Борин профиль, резко выделявшийся в темноте. Ее смущала неопределенность этого вечера. Он пригласил ее в кино, но все те два часа, что они просидели рядом в темноте, он даже не взял ее за руку. Выходит, она опять обманулась в своих ожиданиях. Возможно, он ищет ее дружбы, или ему нечем заняться этим вечером, и он таким образом избавляется от скуки. И Варя, уставшая от неизвестности, мучительных раздумий, решилась на отчаянный шаг.
– Борь, а можно задать тебе один вопрос? – сказала она после затянувшейся паузы.
– Конечно задавай, – рассеянно отозвался он.
– Только ответь мне честно.
– Хорошо.
– У нас с тобой свидание? – Ее душа провалилась в пятки.
– Ну ясное дело – свидание. – Он чуть наклонился вперед и заглянул ей в глаза. – А что, у тебя сомнения на этот счет?
– Не знаю, – задумчиво откликнулась Варя. Ее кольнули неуместные игривые интонации в его голосе, но не идти же на попятную, коль сама затеяла этот разговор. – Когда свидание, тогда держатся за руки…
Боря тут же взял ее руку и переплел с ней прохладные пальцы.
– Вот так?
– Да, так. – От волнения у нее сел голос.
– А что еще? Ну что еще делают на свиданиях, как, по-твоему?
– Еще? – Варя сказала первое, что пришло на ум: – Еще дарят цветы…
– Простите великодушно, – Боря чуть сжал ее руку, – цветы как-то выскочили у меня из головы. Обещаю исправиться.
– Ты только не думай, я не напрашиваюсь, просто ты спросил… Нет, я спросила… – принялась путано объяснять Варя.
Но слова все куда-то исчезли, потому что Боря развернул ее к себе и сцепил пальцы в замок на ее талии. Ее ладони естественным движением, так, словно она делала это сотни раз, легли на его плечи. Он взглянул на них, потом поднял глаза:
– Смешная ты все же девчонка, Варька. Смешная и хорошая. Но ты забыла главное…
– Что?
– На свиданиях целуются. – Голос Бори стал глуше, в его зрачках появился тот магнетизм, которому Варя не могла противостоять. Ни в тот вечер у него на кухне, ни сейчас. – Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – услышала она и ответила онемевшими от волнения губами так же честно, как сама недавно этого требовала от него:
– Хочу. Только я не знаю, что нужно делать…
– Тшшш…
Затаив дыхание, она наблюдала, как его лицо приближается к ней. А когда его теплые твердые губы соприкоснулись с ее, неумелыми и робкими, она закрыла глаза.
Ощущение было необычное. Нет, необычное – слишком слабо сказано. Варю пронзила сладостная боль. Он так близко, так… вместе… дыхание их смешалось, и как будто два сердца слились в одно! Ей внезапно захотелось взглянуть на Борю, понять, испытывает ли он такие же чувства, но она не смогла этого сделать. Веки словно свинцом налились. Но стоило Боре отстраниться от нее, как глаза ее широко распахнулись. На какое-то мгновение Варя испугалась, что ослепла. Она смотрела и не видела ничего, кроме мерцающих блестящих точек, кружащихся перед глазами.
– Господи! Ну и глаза! – услышала она его потрясенный шепот. – Почему я раньше никогда этого не замечал? Они у тебя цвета чайной розы! Даже… нет, ни у кого в жизни я не видел таких глаз!..
Варя была влюблена, и поэтому ее сердце услышало только то, что хотело услышать: ему нравятся ее глаза. Он сравнил цвет ее глаз с чайной розой! Разве может быть равнодушие таким поэтичным? Конечно нет и еще раз нет! Значит, она ему небезразлична. Возможно, он уже чуточку в нее влюблен, иначе зачем нужно было ее целовать. Это уж точно была целиком его инициатива.
Вот так наша фантазия лепит реальность. Не зря же психологи утверждают, что человеческое подсознание устроено по закону зеркала и ему чаще всего хочется, чтобы близкий человек любил тебя точно так же, как и ты его.
На следующий день Варя не удержалась и все рассказала Даше. Все-все! Про тот дождливый день и про вчерашний вечер…
– Варь, ты что же, ты влюбилась в него? Да? – всплеснула руками Даша.
– Даш, я не искала этой любви, честное слово. Она сама меня нашла. Один миг – и все! – Варя приложила скрещенные ладони к груди. – Стрела Купидона сразила меня в самое сердце.
– Нет, вы только взгляните на нее, она еще и веселится! – обратилась подружка к невидимой публике. – Тебя, похоже, не стрела поразила, а его бейсболка, и не в сердце, а в голову!
– Ну и пусть!
– Глупая! А как же Алена Серова?
– Какая еще Серова? – вскинулась Варя. – Она давно в прошлом!
– Ты в этом уверена? А ты не спрашивала себя, почему Борька так часто на часы свои смотрит, будто напоминает себе о чем-то?
– Да слышала я эту историю! – болезненно скривилась Варя. А может, это произошло оттого, что ее саму нет-нет да и терзала эта мысль. – Всем известно, как Боря отдал ей свои часы перед самым ее отлетом, чтобы она вернула их, когда прилетит в Москву. Но теперь она живет с отцом на Алтае, а Боря здесь. И я тоже здесь… – Варя перевела дух и призналась: – Даш, он меня вчера поцеловал.
– Ох! – только и смогла вымолвить Даша.
– Два раза, – продолжила исповедь Варя: каяться так каяться. – Второй раз даже лучше, чем первый, получился. В первый раз я вообще ничего не соображала, а во второй уже смогла ответить… чуть-чуть.
– Быстро у вас до поцелуев дошло! – сокрушенно покачала головой Даша, как будто сама при каждом удобном случае не целовалась со своим Белым, и, взглянув на Варю, предупредила: – Смотри, подружка, ошибок не наделай!
Но Варя беззаботно отмахнулась:
– Ну что ты, Даш, я чувствую, что все будет хорошо. Вот увидишь!
10
После этих событий Варина жизнь изменилась. Она будто пребывала в прекрасной сказке. Боря дарил ей цветы, приглашал в кафе, иногда они просто гуляли, держась за руки. Он был заботлив, внимателен, следил, чтобы она не промочила ноги, она ведь такая слабенькая. Он провожал ее домой после уроков, не замечая насмешливых взглядов и завистливого шепота сплетниц: «И что он в ней нашел?» А Варя шла, гордо поглядывая вокруг. Ее любовь делала ее неуязвимой и красивой. Да, она заметно похорошела и сама отмечала это, с удовольствием разглядывая свое отражение в зеркале.
Казалось, теперь ее мир состоит из одних сияющих вершин…
Кто же мог знать, что все произойдет так внезапно и сразу! В такое поверить невозможно! Но когда это все же случилось, падать с такой высоты оказалось невероятно больно…
– У тебя с ней серьезно? – услышала Варя голос Белого, а затем насмешливый ответ Бори:
– Что, Дашка велела разузнать?
Варя поняла, что речь идет о ней, и ей расхотелось выходить из-за кулис актового зала, где она по просьбе Дондурей приводила в порядок театральный реквизит. Бархатная штора надежно укрывала ее, звук голосов отражался от высоких стен. До Вари отчетливо доносился каждый шорох. Моральная сторона вопроса ее не беспокоила, ведь этот разговор, случайной свидетельницей которого она стала, напрямую касался ее.
– Да нет, моя инициатива, – отозвался Белый.
Борька хмыкнул:
– Вот только не шурши фанерой, приятель!
– Я тебя конкретно спросил, – обиделся Белый. – Не хочешь, не отвечай.
– Ну почему же! Отвечу. – Боря отбросил иронию. – Варька классная девчонка, душевная, и, если кто-то попробует ее обидеть, я ему башку вмиг отверну… – Варя готова была взлететь под небеса от переполнившего ее счастья, но счастье оказалось скоротечно: она и опомниться не успела, как услышала: – Но между нами нет ничего такого, что следует обсуждать. Короче, мы с ней просто встречаемся, как друзья.
– Ах вот как это теперь называется! – хохотнул Белый.
– Слушай! Ну что ты от меня хочешь узнать? – раздраженно откликнулся Боря. – Что у меня с ней особые отношения, как у тебя с Дашкой? Так нет этого, нет! Было однажды такое в моей жизни, а теперь прошло!
Варя в изнеможении прислонилась к холодной стенке. Сердце пронзила боль. Алена! Вот кого он любил и продолжает любить! Ничего не прошло! А с ней он просто встречается, проводит время, и между ними нет ничего такого, что следует обсуждать. Варя почувствовала горечь во рту, нарастающее давление в висках и усилием воли подавила подкрадывающийся приступ дурноты. Каждое слово, словно острый нож, врезалось в ее сердце. Ей бы закричать, убежать, закрыть уши руками, но она продолжала слушать, не в силах себя превозмочь.
– А Ленка-то тебе хоть пишет?
– Пишет, – словно нехотя, отозвался Боря. – Почти каждый день по электронной почте послания получаю.
– И?..
– И не отвечаю на них. Не верю я в любовь на расстоянии. Не лучше ли сразу концы обрубить, чем себя и ее мучить? – И вдруг Боря заговорил страстно, с какой-то одержимостью: – Когда она мне часы вернула и призналась, что уезжает, я хотел их разбить. Грохнуть об стенку! Только вот время этим не остановишь и ничего назад не вернешь. Перед тем как оборвать переписку, я написал Алене, что она свободна от всяких обещаний. Пусть не чувствует себя привязанной, все равно это бесполезно. А Варька… – И опять его голос изменился, стал мягче и ироничнее. – В ней есть что-то такое… Даже не знаю, как объяснить… Она напоминает мне эльфа, случайно залетевшего к нам из сказки. С ней непросто и просто в одно и то же время. Веришь, иногда она смотрит на меня так, будто увидела радугу на заснеженном небе! Меня в такие минуты так и подмывает сказать: милая моя, открой свои чудные глазки, присмотрись ко мне повнимательнее. Я обычный парень. Я не герой, не рыцарь и не принц из сказки.