Воронин Андрей Николаевич. Смерти вопреки

   – Сейчас я тебе покажу, как это делается.
   Банда аккуратно прислонил самую большую подушку к стене, усадил Розу, лег сам, повернувшись к Розе спиной.
   – Сейчас я засну, а ты карауль, когда приедет машина. Смотри не засни, иначе получится, что мы с тобой переспали вместе.
   – Дурак, – беззлобно сказала Роза, – снопа обманул.
   – Я сплю и не слышу, что ты там бормочешь. Примерно через полчаса окно осветила яркая вспышка фар. Александр тут же сел. Роза спала так, как он ее оставил – сидя, прислонившись к подушке. Бондарович подошел к окну и выглянул во двор. На деревенской улице стоял автомобиль – серебристый "ВОЛЬВО".
   – Что там такое? – послышался с постели сонный и немного испуганный голос Розы.
   – Машина приехала, собирайся. У вас есть серебристый "ВОЛЬВО"?
   – Есть... Все-таки я заснула, – сказала Роза, подходя к Банде и выглядывая на улицу.
   – Можешь себя утешать тем, что я не спал.
   – Слабое утешение. Значит, получилось, что я переспала с тобой, а ты со мной – нет?
   Но теперь шутка, уместная раньше, когда они были одни, обоим показалась глупой и бессмысленной. Вновь наступало время действовать. Хозяйка дома не стала вставать и лишь попросила поплотнее прикрыть входную дверь.
   Шофер уже успел пару раз нетерпеливо нажать на клаксон, думая, что его хозяйка спит – как-никак с момента телефонного звонка прошло немало времени.
   – Погоди, – шепнул Бондарович Розе, когда они очутились на крыльце.
   – Ты боишься, что это вновь ловушка? – девушка схватила Банду за руку.
   – Ты не будешь против, если я сам поведу машину?
   – Нет, – растерянно проговорила Роза.
   – Тогда идем.
   По дорожке, выложенной бетонными плитками, они подошли к калитке. Шофер заметил их и вышел из машины. Он недружелюбно посмотрел на Александра, и тот решил, что правильно сделает, оставив шофера в деревне.
   – Вы куда? – попытался возмутиться шофер, увидев, что Бондарович устраивается на его месте.
   Роза сделала вид, будто ничего особенного не происходит.
   – Садись рядом, – Банда потянулся к ручке и распахнул дверцу. – А ты, – бросил он шоферу, – как-нибудь доберешься сам.
   – Зачем ты с ним так? – спросила Роза, когда машина уже ехала в сторону шоссе.
   – Нужно же на ком-то сорвать зло.
   – По-моему, ты уже отыгрался на мне.
   – Как видишь, не совсем. Твой отец знает о том, что случилось?
   Роза пожала плечами, но затем неожиданно сказала:
   – Да, знает.
   Банда потянулся рукой к радиотелефону. Они выехали на шоссе. Продолжая вести машину. Банда набрал номер. Марина отозвалась после первого же гудка:
   – Кто это?
   – Я, кто же еще? – рассмеялся Банда.
   – С тобой все в порядке?
   – Более или менее. Я сумел выкрутиться, мы теперь в безопасности. А как удалось выкрутиться тебе?
   Богданова не стала уточнять, кто еще имеется в виду под этим "мы".
   – Я никогда не думала, что умею ездить так быстро. Гнала изо всех сил! Испугалась уже потом, когда поняла, что меня никто не преследует. Что делать с машиной?
   – Поставь возле казино, я завтра заеду.
   Марина помолчала, затем сказала:
   – Не знаю, правильно я сделала или нет, но я испугалась за тебя, мне хотелось хоть кому-нибудь сообщить, что с тобой случилось. Я взяла телефон и нажала клавишу повтора последнего номера, по которому ты звонил...
   Бондарович лихорадочно перебрал в памяти, с кем же он связывался: Прищепов, Мамаев, Котляров...
   "Да, именно Котляров был последним, с кем я говорил. Полковник Котляров..." Банда даже не успел решить для себя, плохо это или хорошо, а Марина продолжала говорить:
   – Это, по-моему, межгород, да? Так долго набирался номер...
   – Ты говорила с ним?
   – Нет... Тебе из другого города вряд ли кто-нибудь смог бы помочь. Я не дождалась, пока окончится набор, отключила... Все правильно?
   – Теперь это уже не имеет значения.
   – Тебя можно будет сейчас отыскать по телефону?
   – Да, – Банда на секунду отложил трубку и спросил номер телефона у Розы. Та ответила быстро – по памяти.
   – Ты с ней? – спросила Марина, когда под диктовку Бондаровича записала номер – Да, с той девушкой, которую ты видела. Больше вопросов нет?
   – Я рада, что у тебя все хорошо, – с легкой издевкой произнесла Марина.
   – И у нее тоже. До встречи.
   – До встречи. Я приду на работу около двенадцати.
   После разговора с Мариной Бондарович передал телефон Розе:
   – Вызвони медпункт аэропорта в Симферополе, спроси, где сейчас находится парень, которому разбили голову.
   – Имя его узнать можно? – поинтересовалась Роза.
   – Это Артем Прищепов, но имени постарайся не называть – только в крайнем случае.
   – А если спросят, кто я такая?
   – Назовись его девушкой, придумай что-нибудь. Скажи, что вы знакомы недавно и ты даже не знаешь его фамилии, помнишь только, что зовут Артемом.
   – Постараюсь.
   Бондарович слушал вполуха, о чем говорила Роза, а сам старался ни о чем не думать, предпочитая, чтобы все услышанное и узнанное им сперва отстоялось в голове, чтобы свежие впечатления не исказили старых. Каждый факт ценен сам по себе, но то, что случилось совсем недавно, обладает особенностью казаться более важным и весомым.
   – Его отправили во вторую больницу, но, кажется, чувствует он себя вполне нормально, – сказала Роза. – Звонить дальше?
   – Узнай номер приемного покоя, а там передашь трубку мне.
   Роза раз за разом набирала номера справочных, и вдруг, когда она на пару секунд остановилась, телефон зазвонил. Роза по привычке – все-таки она сидела в своей машине – ответила:
   – Алло?
   – Александр Бондарович рядом с вами? – спросила Марина, опасаясь ошибиться.
   – Тебя, – Роза передала Банде трубку.
   – Что-нибудь случилось? – спросил Александр.
   – Я не могу позвонить тебе просто так?
   – Я веду машину.
   – Только что позвонил твой приятель – Артем, я дала ему твой номер, но он просил меня связаться с тобой. Сказал, что все в порядке и завтра он будет в Ялте. Обещал прийти в казино, там и встретитесь.
   Когда Александр окончил разговор, то увидел, что Роза спит. Она прислонилась головой к стойке, по-детски подложив под голову ладонь.
   В Ялте Банда не стал завозить Розу домой. Он снял в мотеле два номера с общей лоджией. Номера разделяла лишь тонкая перегородка из полупрозрачного волнистого стекла.

* * *

   Банде не хотелось, чтобы Роза провожала его туда, куда он собирался пойти, но у него просто не оставалось выбора – не бросать же ее одну. Он решил, что теперь им больше не следует расставаться ни на минуту, потому что это опять может привести к каким-нибудь непредвиденным осложнениям.
   – Только веди себя осмотрительно и не мешай мне разговаривать, – сказал он Розе на пороге казино. – Смотреть смотри, но в разговор не встревай. А то я тебя немедленно выставлю. Понятно?
   Роза, заснувшая во время его последнего разговора по телефону с Мариной, была удивлена тем, куда он ее привез, и только молча кивнула.
   – Вот не думала, что ты привезешь меня поиграть в рулетку, – покачала головой Роза. – Почему мы тогда не выбрали Монте-Карло?.. Или, еще лучше, – Лас-Вегас?.. Зачем так мелочиться?
   – О том, почему ты с отцом пока не в Монте-Карло, скорее нужно спрашивать тебя.
   – Ты будешь играть?
   – А ты?
   – Я всегда действую наверняка, игры не для меня.
   Бондарович взялся за позолоченную ручку, распахнул дверь и пропустил вперед Розу. Артем уже поджидал их за небольшим столиком для любителей попить кофе в перерывах между игрой. Роза посмотрела на него с легкой неприязнью. Артем протянул Банде руку и хотел встать.
   – Сиди, – сказал Бондарович. – Как ты?
   – Живой, – проговорил Прищепов, прикладывая к голове салфетку, в которой был завернут лед, предназначенный для коктейлей. – Играть будешь?
   – У меня здесь свои игры. Роза, посиди с ним немного, можете обменяться впечатлениями. А я пойду поставлю на кон пару фишек.
   Конечно, Банда вовсе не собирался играть. Ему нужно было совершенно другое. Поэтому он даже не взглянул на игральные столы – сделав своим спутникам знак оставаться на месте, он подошел к стойке бара. Как он и ожидал, за стойкой стояла Марина, обслуживая клиентов, смешивая коктейли, аккуратно отмеривая напитки, то и дело включая кофеварку. Она была так занята своим делом, что заметила Банду только тогда, когда он остановился прямо перед ней. Бондарович успел заметить, что когда она взглянула на него, то в глазах ее мелькнуло сразу множество самых разнообразных чувств – от испуга и растерянности до радости и обиды. Он заслужил все, что она могла о нем подумать, и не мог претендовать на что-то большее.
   Однако все это длилось только одно мгновение.
   Марина сразу же овладела собой и спросила на удивление ровным и спокойным голосом:
   – Значит, ты все-таки в порядке? Вчера мне показалось, что ты по телефону просто пытался держать марку.
   – Жив, как видишь, – сказал Банда и, помолчав немного, добавил:
   – Но меня неплохо отделали. Давно так не перепадало, очень давно.
   – Наверное, раньше ты был осторожнее.
   – Раньше мне приходилось отвечать только за свою жизнь, – напомнил ей Бондарович спор о том, стоит ли им вместе преследовать микроавтобус или же Банда должен ехать дальше один.
   – По тебе не скажешь. Держишься прямо.
   – Это сейчас, а знала бы ты, как тяжело было утром подниматься с постели.
   – Из ее постели? – не очень весело усмехнулась Марина и посмотрела в зал.
   Банда обернулся. Роза сидела довольно далеко и старательно высматривала его в полумраке.
   – Ну у тебя и глаза! – восхитился Банда и не ответил на вопрос, на который Марина, правда, и не ждала прямого ответа.
   – Это у меня профессиональное, – вздохнула Марина, продолжая между тем орудовать за стойкой, – все вижу, все знаю. Хочешь выпить? Налить тебе чего-нибудь?
   – Минералки... – сказал Банда, решив не изменять своим привычкам, но вскоре все-таки передумал:
   – Сухого хереса налей. Давай выпьем вместе.
   – Ладно, – согласилась Марина, – давай выпьем. Хотя мне не положено на работе, но ты у меня редкий гость, так что можно нарушить.
   Она извлекла из холодильника запотевшую бутылку, поставила на стойку два стакана из толстого стекла и плеснула в каждый на два пальца прозрачного, остро пахнущего вина.
   В молчании они чокнулись и выпили. Крепкое несладкое вино обожгло горло. Банда сразу же сделал Марине знак повторить. Она налила еще по порции, они опять чокнулись и выпили.
   – Я виноват перед тобой, – немного манерно сказал Александр Бондарович.
   – Перестань, – отмахнулась Марина, – мы ничего друг другу не должны.
   – Нет, – покачал головой Банда, – я – должен.
   Только сейчас я не в состоянии отдавать долги.
   – Нет, – решительно сказала Марина, – ты ничего мне не должен. Ты же не просил помощи, а я тебе и не помогла.
   – У тебя в казино неприятности?
   – Кто тебе сказал?
   – Тут же по-прежнему люди Корда.
   – Нет, скоро их не будет, как я поняла из разговоров. Все дело полностью переходит под контроль Мамаева. Так что мне помогать не надо, все обошлось.
   – Мы говорили с тобой...
   – Так случилось, что какое-то время мы провели вместе. Нужно было о чем-то говорить, что-то делать. И это все. Больше ничего. И не беспокойся, пожалуйста, обо мне. У меня все в порядке.
   – Ну что ж, тем лучше, – Банда вовсе не был уверен, что она говорит правду. По крайней мере, этими словами Марина давала ему возможность чувствовать себя не связанным. Это было достаточно благородно с ее стороны, но мешало продолжать тот разговор, который мог привести к результату, на который он рассчитывал. На стойке появились связка ключей от машины и телефон.
   – Спасибо, что сохранила.
   – Не за что...
   Бондарович стоял, вертел в руках свой стакан, на дне которого переливались остатки вина, и не знал, как продолжить этот разговор. Марина явно знала что-то такое, чего не знал он. Но как подступиться к ней, чтобы она опять выручила его?
   – Вот ты приехал, – не глядя на него и даже как будто без особого интереса, сказала она, – ведь не спасибо же мне сказать... За ключами тебе незачем было спешить, люди Мамаева передали бы их тебе в лучшем виде.
   – Нет, – покачал головой Александр, – честно говоря, ехал я не совсем за этим.
   И он честно, почти ничего не скрывая, рассказал ей, что его интересует, – естественно, умолчав о том, куда могут пойти деньги, исчезнувшие вместе с курьером. Рассказ занял довольно много времени, потому что Марину то и дело отрывали клиенты, но Банда терпеливо ждал, когда она освободится, и снова возвращался к прерванному повествованию. Марина слушала его, непрерывно занимаясь своим делом и не задавая никаких вопросов. Несмотря на это. Банда чувствовал, что рассказ очень заинтересовал ее. Наконец он закончил и отпил глоток, ожидая, что скажет Марина. Но она не торопилась говорить, а вместо этого все возилась и возилась за своей стойкой, занимаясь, как вдруг показалось Банде, совершенно неважными и необязательными делами.
   – Ну?.. – не выдержал он наконец. – Что ты скажешь на это?
   – А что я должна сказать? – подняла на него глаза Марина. – Втравили вас в чужие разборки... конечно, профессионально, но я никак не пойму, чего тебе от меня нужно.
   – Мне от тебя ничего не нужно, – покачал головой Банда, – мне нужно найти одного человека – курьера. Во что бы то ни стало!
   Бондарович действовал интуитивно, пытаясь нащупать, что же скрывает от него Марина. Исчезновение трупа курьера оставалось для него загадкой до сих пор. Вспомнилось – нет трупа, нет и убийства.
   – А я-то чем могу помочь? – Марина удивленно посмотрела на него. – Ты ищешь этого человека, а я даже не разглядела его толком. Он сюда только раз и зашел. В городе я тоже его не видела, а если верить твоим прежним словам и фотографиям, то никогда и не увижу.
   – Но не может же человек исчезнуть с такими деньгами, не оставив никаких следов! – горячо воскликнул Банда. – Так не бывает! Какие-то концы обязательно должны были остаться!
   – Может быть, – согласилась Марина и улыбнулась, – но я-то тут при чем? Я ведь не сыщик, не следователь, чтобы искать кого-то по каким-то следам. Даже для тебя.
   – Нет. – Александр заглянул ей в глаза, – ты не сыщик. Но ты через день стоишь здесь, все видишь и все слышишь. А в том, что зрение и память у тебя прекрасные, я уже успел убедиться. Неужели ты так ничего и не сможешь мне подсказать?
   – А ты наглец! – покачала головой Марина и вдруг спросила:
   – Есть у тебя ручка?!
   – Что? – не понял Банда.
   – Ручка, – повторила Марина и опять улыбнулась. – Найди мне ручку, пока я не передумала.
   – Сейчас! – взволнованно проговорил он и бросился через зал к Артему, который все это время терпеливо беседовал с Розой, сидя за столиком.
   – Ну что? – спросил он, когда Банда приблизился к нему. – Узнал что-нибудь?
   – Узнал – торопливо сказал Александр. – Ручку давай! Скорее! И не спрашивайте меня ни о чем. Все потом! Сейчас мне нужна только ручка!
   Видя, что ему не до разговоров, Артем протянул ручку.
   – Похоже, что он с этой бабенкой собрался завести нешуточный роман, – улыбнувшись, сказал он Розе, которая во все глаза смотрела на Банду, но удерживалась до поры до времени от вопросов.
   – Не думаю, – пробормотала она и сурово добавила, провожая Александра взглядом:
   – Хотя... кто его знает. Вы давно знакомы?
   Но Банда уже не слышал этих слов. Он вновь стоял у стойки и протягивал ручку Марине. Она не спеша взяла ручку, чистую салфетку и размашистым почерком написала на салфетке несколько фраз.
   – Все, что могу, – сказала она, протягивая ручку и салфетку Банде, а сама занялась приготовлением кофе.
   – Да... – рассеянно кивнул Банда и нетерпеливо прочел то, что написала Марина. В замешательстве он поднял глаза на Марину – Ты уверена в том, что написала? Это не ошибка?
   – Нет, – покачала головой Марина, – но не будем обсуждать твои дела.
   Она незаметно кивнула в сторону плечистого парня, одного из охранников казино, стоявшего неподалеку. Поскольку Банда все не уходил, она добавила громче:
   – Ну давай, расплачивайся и иди, а то твои друзья заждались.
   Сказав это, она отвернулась и не поворачивалась до тех пор, пока Александр не отошел от стойки.
   Салфетка исчезла в его кармане.
   "Мусу Корда распорядился взорвать Рахмет Мамаев. Это почти наверняка. Исполнителя сегодня нашли мертвым. Но его убили не люди Мусы. Если хочешь, поговорим подробнее позже..." – повторил про себя Банда прочитанное в записке.

Глава 12

   После того как Александр Бондарович переговорил с Артемом Прищеповым в своем номере один на один, они отправились к Рахмету Мамаеву, предварительно условившись с ним о встрече по телефону. Роза поехала с ними, но не стала заходить к отцу – она решила дождаться окончания разговора и одном из кабинетов.
   Ни о каких подробностях своего путешествия Прищепов сообщать Мамаеву пока не стал, а тот и не спрашивал. Все выглядело так, будто Артем слетал в Москву без всяких проблем. Он только сказал Рахмету по указанию Банды, что Адвокат недоволен задержкой выплат и не собирается получать по копейкам, – ему надо все сразу.
   Рахмет воспринял это сообщение достаточно спокойно, сам назначил время встречи и сообщил, что другого ответа не ожидал и что сам на месте Адвоката вел бы себя точно так же. Мамаев говорил настолько спокойно, что Александр засомневался в его нечестных намерениях. Все выглядело так, будто банкир и сам стал жертвой чьих-то козней.
   Встретил Мамаев их в своем ялтинском офисе довольно радушно, не так, как Банду в прошлый раз. Посетителей не было. Мамаев даже подмигнул им с таким видом, словно целью всей его жизни было встретиться с Артемом и его компаньоном.
   – Вы, наверное, есть хотите? – спросил он без всяких приветствий. Такой подход к делу Артему Прищепову понравился гораздо больше, чем их прошлая встреча. Банда пока решил оставаться в стороне от разговора, – так больше поймешь и узнаешь. Вмешаться он мог в любой момент.
   – Хочу, – кивнул Прищепов и провалился в глубокое кресло, – очень даже хочу.
   – Сейчас, – кивнул Мамаев, – не беспокойтесь. Сейчас вас накормят.
   Он уселся в кресло напротив Артема и молчал до тех пор, пока тому не принесли еду. На Александра Рахмет почти не обращал внимания. Бондарович напомнил ему о своем существовании:
   – Вы в курсе, что произошло с вашей дочерью?
   – Если вы говорите о ее и вашем похищении, то да, она мне звонила. Надеюсь, ничего после этого ни с ней, ни с вами не приключилось?
   – Пока нет, – усмехнулся Банда.
   – Спасибо вам за помощь, – расплывчато поблагодарил Рахмет. Казалось, его ничем не прошибешь.
   – Еще неизвестно, кто кому помог больше. Она, кстати, пришла с нами и сейчас где-то здесь.
   – Она побеспокоится о себе не хуже меня. Я совсем разочаровался в возможностях моей охраны.
   Только после того, как Артем очистил тарелку и допил свой кофе, Мамаев спросил:
   – Ну что, как наши дела?
   – Зачем ты это делаешь? – вместо ответа спросил Артем. – Ты ведь уже почти конченый человек. Зачем тебе это? Не понимаю.
   – Он внимательно смотрел на Мамаева, хотя его тянуло расслабиться, закрыть глаза и забыть обо всем на свете.
   – Что ты имеешь в виду? – как Артем и предполагал. Мамаев прикинулся, будто не понимает, о чем идет речь.
   – Ты подписал бумаги о получении денег, хотя сам утверждаешь, что в глаза их не видел.
   – А как поступил бы ты, окажись на моем месте? – Мамаев смотрел на Прищепова с искренним удивлением.
   – Не подписывал бы бумаги, – ответил Артем. – Они – это деньги, которые ты сам у себя украл. Зачем? Ты сам полез в петлю, даже не пытаясь себя обезопасить: Знаешь, чем это может кончиться для тебя?
   – Догадываюсь, – чуть слышно произнес Мамаев. – Смертью.
   – Да, – кивнул Артем, – рано или поздно тебя попытаются убить. Пока прислали нас, но появятся и другие. Возможно даже, что они уже здесь, – это очень возможно. Не понимаю: ты что, решил покончить жизнь самоубийством? Не самый дешевый способ ты выбрал. Даже не подумал, что расплачиваться по векселям придется Розе.
   – Артем, – голос Рахмета стал мягким, – мы знаем друг друга довольно давно, но ты жил в несколько ином мире, чем я. Бизнес не делается бумагами. Можешь подписывать что угодно, брать на себя самые безрассудные обязательства, все равно успех дела решают личные договоренности. Деньги, которые я должен, – изначально грязные. Документы, подписанные мной, – это всего лишь прикрытие. Они должны были исчезнуть после того, как деньги обернутся и принесут прибыль. Пришлось бы наказать бухгалтера, допустившего халатность в обращении с документацией. В конце концов нет закона, который обязывает меня хранить документацию. Я договорился, подписал, но мои партнеры... Хотя я не знаю, они ли виноваты. Может, деньги не дошли до меня не по их вине. В общем, Артем, я сделал то, что делал всегда.
   – Вы зря распорядились взорвать Мусу Корда, – внезапно сказал Банда.
   Мамаев посмотрел на него недружелюбно:
   – Это ваши фантазии?
   – Нет, но, согласитесь, тяжело признавать свои ошибки.
   Мамаев помолчал немного, а потом сказал неожиданно осипшим голосом:
   – Уж не знаю, откуда вы узнали об этом, но сделал я это только из-за дочери. Моя единственная дочь, – он хотел ее убить! Что же я мог сделать?
   Они всегда могли ее убить.
   – Даже после гибели Мусы они чуть не убили нас обоих, – напомнил Бондарович.
   – Я не знал, что вы попытаетесь втереться к нему в доверие, наш договор этого не предусматривал. От таких людей, как Муса, лучше всегда держаться подальше. Их раньше или позже убивают, а при этом любой может оказаться рядом.
   – Но так подставляться! – покачал головой Артем. – Ведь ты и ее не спасешь, и сам погибнешь. Кто ей тогда поможет?
   – Никто, – кивнул Мамаев, – я прекрасно знаю, что никто, но ничего не могу сделать. Я сам готов пустить себе пулю в лоб. Честное слово! Я просто жду, когда мне станет ясно, что моя дочь в безопасности, а потом застрелюсь. Тогда мне будет все равно.
   – А что тогда будет с нами? – грустно усмехнулся Артем. – Как ты думаешь? Что тогда будет со мной и с Александром? У нас ведь свой счет, – А мне тогда уже все равно будет, – ухмыльнулся Мамаев.
   – А мне нет, – резко ответил Артем, – я хочу со всем этим покончить! И покончу! И ты мне в этом поможешь. Ты понял?
   – Нет, не понял.
   – Подумай.
   – Нет!
   – Подумай получше!
   – Нет! Я не хочу думать! Я не хочу жить! – Мамаев окончательно лишился самообладания. – Вы только усиливаете мои мучения!
   – Вот! – закричал вдруг Артем. – И они этого хотят! Именно этого!
   – Чего? И кто? – спросил Мамаев.
   – Они хотят, чтобы ты пустил себе пулю в лоб, ответил Артем, – а кто они – это тебе лучше знать. Ты же ведешь с ними дела.
   – Нет, этого хочу только я! – Мамаев яростно замотал головой, а потом посмотрел на Артема так, будто умолял его прекратить пытку и дать ему спокойно переживать свое горе. Но Артем не доставил ему такого удовольствия, – наоборот, он подлил масла в огонь.
   – Ты ошибаешься. Мамаев, – вдруг совершенно другим, спокойным и от этого во сто крат более убедительным тоном сказал он, – тебя просто обманули. Ты думаешь, что они сделали должником только тебя, страдаешь, что не можешь покрыть долг, и из-за этого даже готов пустить себе пулю в лоб? Разве не так?
   – Готов. Это бизнес – не ты их, так они тебя. А я теперь опасаюсь только за Розу.
   – Но ведь это не правда.
   – Нет, это правда. Я же подписал все бумаги. Все, которые были необходимы.
   Александр Бондарович слушал Мамаева и понимал, что тот блефует. Никогда человек, всерьез решивший покончить самоубийством, не говорит об этом вслух.
   "Деньги скорее всего прикарманил сам Мамаев, – решил Банда, – теперь ему остается одно играть до конца роль обманутого. Даже если он сейчас во всем признается и отдаст сумму кредиторам, его уберут. Но для меня такой расклад еще лучше.
   Главное – тянуть время и не допустить движения денег по цепочке назад. Рахмет, вцепившись в них зубами, уже их не выпустит. В чем-то он прав, пути назад у него нет. Но даже если это не так, пусть реален один шанс из ста, и деньги ушли из рук Мамаева, – все равно они где-то здесь, недалеко. Большие деньги рождают большие разборки. Если бы они ушли, разборки начались бы в других местах, а пока их эпицентр тут, в Крыму. Мне непременно следует оставаться здесь. А вот Артему и Мамаеву неплохо было бы придумать другое занятие для чистоты эксперимента. Все-таки существует шанс, что деньги у Адвоката и он просто имитирует их поиски, используя нас. В любом случае его надо прощупать. Риск небольшой. Пока жив Мамаев, Адвокат будет ссылаться на него, утверждая, что деньги здесь. Так и так они останутся под контролем, не уйдут по цепочке".
   – Эти бумаги все у тебя? – подскочил Артем. – Правда?
   – Правда. Но это только бумаги, правды в них так же мало, как в утренней сводке новостей государственного телевидения, – пардон, теперь общественного.
   – Так покажи их.
   Мамаев удивленно посмотрел на Артема, встал и вышел в соседнюю комнату. Вскоре он вернулся и положил перед ним довольно толстую пачку документов.
   – Читай, пожалуйста, – сказал он, – здесь все черным по белому.
   Но Артем не стал читать документы. Он и не собирался этого делать. Он просто торжествующе хлопнул по пачке ладонью и воскликнул: