Вуд Алекс. Ставка на женщину

   Джулиана проспала пятнадцать часов подряд и проснулась отдохнувшей, зверски голодной и ужасно несчастной. Нелепая мысль, зародившаяся, когда девушка на негнущихся ногах поднималась в спальню, разрослась и не давала ей покоя. Она совершила глупость, когда позволила Морису Гаскелу отвезти ее домой. Она должна была оставаться с Алексом, поехать с ним в больницу, сидеть у его постели, выхаживать его, заботиться о нем, а потом...
   Джулиана пробралась на кухню, переполошив служанок, и вытащила из холодильника вчерашнее мясо. Ей хотелось есть, а что – совершенно неважно. Ощущение того, что она совершила непоправимую ошибку, не покидало ее ни на секунду. Если бы можно было повернуть время вспять! Она бы поборола усталость и настояла на том, чтобы поехать вместе с Алексом. Никто бы не стал ей противоречить. В конце концов, после того, что они пережили вместе, она имеет право на...
   На что? – с горечью спрашивала себя девушка, допивая кофе. Похитители прихватили тебя случайно. С тем же успехом Алекс мог бы оказаться в лабиринте, а потом и в подвале с любой другой девушкой. И девушке этой было бы совершенно необязательно разыгрывать из себя Флоренс Найтингейль у его постели...
   От этой мысли Джулиане стало совсем плохо. Ее роль выполнена. Гаскел от души поблагодарил ее и отправил домой. О Джулиане Декстер теперь можно благополучно позабыть. Алексу сейчас тем более не до нее, а уж когда он выздоровеет, он и не вспомнит, как она выглядит.
   Хотя оставалась маленькая надежда. Сейчас ему плохо, но, когда он придет в себя, он свяжется с ней. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что у нее все в порядке. Они вспомнят о том, как карабкались к окну по ее платью, и дружно посмеются. Ведь было что-то между ними, точно было. Разве она не помнит, какими глазами он смотрел на нее, когда она безрассудно стягивала с себя платье? А она... она намеренно вела себя резко и задиристо, чтобы он ни в коем случае не догадался, что ее сердце тает от одного его взгляда. Как ей хотелось нравиться ему, быть смелой, уверенной в себе, независимой, находчивой! Алексу Мерреллу не привыкать к страстным признаниям в любви и женским слезам и вздохам. Она покорит его другим – бравадой и равнодушием...
   Вот и покорила. Прошла неделя, а все ее телефоны молчали, и никто не пытался пройти сквозь охраняемые ворота дома Декстеров. Две недели, три, месяц. Слишком долго. Даже если у Алекса действительно сломано плечо, он уже должен был прийти в себя. Но он не звонит, значит, ей привиделось пламя в его глазах... Неудивительно. Должно быть, он по привычке смотрит выразительно на каждую женщину, отчего у нее кружится голова и она начинает сочинять всякие любовные бредни... Джулиана Декстер не исключение.
   От душевных терзаний Джулиана перешла к бессильной злобе. Надо же было так попасться! Она так долго убеждала себя, что любовь не для нее, что сама поверила в это. Ей нужно было бежать от Алекса Меррелла в тот самый момент, когда она впервые увидела его в зале «Блестящего Вегаса». Ведь уже тогда ее сердечко непривычно екнуло... Но нет, она наивно полагала, что находится в полной безопасности и справится с любыми чувствами. Более того, сама полезла к нему...
   И во второй раз тоже. Зачем ей было посылать Алексу дурацкую записку с требованием встретиться? Какая разница, почему он заявился на ее вечеринку? Он вел себя вполне прилично и не думал настаивать на свидании, но она словно сошла с ума. Ее страдания – достойное наказание за глупость. Любить человека, для которого тебя не существует, – этого и врагу не пожелаешь...
   Единственное, что теперь оставалось Джулиане, это стиснуть зубы и терпеть. Пусть все внутри у нее превратится в одну сплошную рану, ни один мускул не дрогнет на ее лице. Дочь Рональда Декстера будет такой, как прежде. Равнодушной, скучающей, эгоистичной. Ни один человек в мире не догадается, что ее сердце плавится от любви и изнемогает от нежности, что ее тело ноет от тоски по рукам одного-единственного мужчины... Она выйдет замуж за Сэма, потому что так угодно отцу, она будет вести себя так, как подобает даме из высшего общества, она остепенится и заведет детей, займется благотворительностью или чем-нибудь еще и... И никогда ноги ее не будет в Лас-Вегасе или в его окрестностях!

17

   И все-таки Алекс дождался известия о том, что Джулиана Декстер выходит замуж. Правда, сообщили ему об этом не газеты, а вездесущий Морис Гаскел.
   – Откуда ты знаешь? – поинтересовался Алекс, притворяясь равнодушным.
   Он ненавидел себя за то, что замужество Джулианы так сильно задевает его. Если женщина раньше игнорировала его, он немедленно забывал о ней. Впрочем, надо признать, что он забывал обо всех женщинах, и о тех, кто помнил его, и о тех, кто нет...
   – Решил не выпускать ее из поля зрения, – пробурчал Гаскел. Он не был уверен в том, что Алекс одобрит его самоуправство. – Бракосочетание состоится в домашней церкви Моррисонов. Закрытая церемония, будут присутствовать только родственники и друзья.
   – Совсем как на помолвке, – с горечью заметил Алекс. – Кого там только не было.
   – Не уверен. Думаю, попасть на свадьбу тебе будет гораздо сложнее...
   – А я и не собираюсь туда попадать! – воскликнул Алекс. – Джулиана может делать все, что ей хочется!
   Морис печально покачал головой. Жаль смотреть, как человек погибает ни за что ни про что. И из-за чего? Из-за девчонки, каких вокруг пруд пруди.
   – Поступай, как знаешь, – вздохнул Гаскел. – Мне надоело смотреть, как ты душу себе травишь из-за этой девицы. Или забудь о ней, или сделай что-нибудь...
   Алекс молчал. Его губы были плотно сжаты, в глазах застыло упрямое выражение. Гаскел витиевато выругался вслух.
   – Кстати, если тебе интересно, завтра в три часа Джулиана Декстер будет присутствовать на благотворительном аукционе в Салемском музее искусств. Пригласительный билет стоит двести пятьдесят долларов. Если хочешь, я могу заказать...
   – Нет!
   Гаскел невольно попятился к двери. Такой ярости на лице Алекса Меррелла он не видел ни разу в жизни.
   – Хорошо, разбирайся сам, – осторожно проговорил он. – Я больше об этом говорить не буду.
   Бочком Гаскел вышел из кабинета. Алекс сел за стол и уронил голову на вытянутые руки. Целых десять минут неподвижности и лихорадочных раздумий. Потом Алекс поднял голову и снял телефонную трубку.
   – Алло? Музей искусств, Салем? Я хотел бы купить билет на завтрашний аукцион... Что, все распроданы? Говорит Алекс Меррелл, Лас-Вегас... Может быть, что-нибудь придумаете? Цена абсолютно безразлична... Конечно... Большое спасибо...
   Он повесил трубку и удовлетворенно улыбнулся. Он еще раз попытается переговорить с Джулианой. Хотя если вспомнить, чем закончилась его первая попытка, то становится ясно, что от второй ничего хорошего ожидать не приходится!
 
   Джулиана Декстер старательно играла роль примерной невесты. Мать Сэма попросила ее присутствовать на благотворительном аукционе в пользу детей, отстающих в развитии, и Джулиана тут же согласилась. Посещать подобные мероприятия она не любила, но сейчас была готова на все. Лишь бы не оставаться в тишине своей спальни наедине с тоской по Алексу. Конечно, тоска никуда не исчезала, когда Джулиана бывала на людях, но, по крайней мере, пряталась глубоко в сердце, и о ней можно было на некоторое время забыть.
   Салемский музей искусств был многоэтажным помпезным зданием, на первом этаже которого часто устраивались различные аукционы. На этот раз планировалось продать коллекцию картин нескольких известных художников, а весь доход направить в фонд помощи больным детям. Выставленные на торги картины были развешаны в холле перед аукционным залом, и гости разглядывали их и приценивались. Оркестр из пяти музыкантов наигрывал негромкие мелодии, официанты разносили шампанское и крошечные пирожные. Этот вечер ничем не отличался от тысяч других благотворительных мероприятий, посещать которые многие состоятельные люди считают своим долгом.
   В скромном черном платье, с ниткой морского жемчуга на шее, Джулиана прогуливалась от картины к картине. Она нигде не задерживалась подолгу и резко пресекала все попытки знакомых и незнакомых мужчин заговорить с ней. Правда, последних было не так много. Вскоре все, кто не был лично знаком с дочерью Рональда Декстера, знали, кем является эта рыжеволосая красавица с печальными глазами.
   Джулиана желала, чтобы ее оставили в покое. Ее не беспокоило, что она ведет себя грубо, даже вызывающе. Ей было бы намного легче, если люди вокруг вообще перестали ее замечать. С каким удовольствием она бы просто побродила по выставочным залам, не вступая в глупые светские разговоры с неприятными ей людьми и не улыбаясь в ответ на избитые комплименты. Сейчас она спиной ощущала, что за ней наблюдают как минимум несколько пар глаз. Сплетников полно в любом обществе, но среди знакомых Джулианы Декстер их было особенно много...
   Джулиана помедлила некоторое время у картины Джонатана Пивза, увлекавшегося перерисовыванием фотографий, и перешла к следующему полотну. Несколько цветных пятен изысканно переплетались в центре картины. Но отнюдь не мастерство и замысел художника заставили девушку побледнеть и вздрогнуть. У этой картины спиной к Джулиане стоял высокий темноволосый мужчина. Он внимательно разглядывал цветные пятна и, казалось, едва интересовался тем, что происходит вокруг.
   Колени Джулианы вдруг подогнулись. Естественно, это не он. Онне из тех, кто посещает благотворительные мероприятия. Но до чего похож... Такой же рост, ширина плеч, посадка головы... Джулиане захотелось развернуться и убежать, но она слишком хорошо знала, что за ней пристально следят. Она же не хочет подавать повод для сплетен из-за такого пустяка, как случайное сходство двух разных людей...
   Джулиана храбро подошла к картине и встала с мужчиной плечом к плечу. Она всего лишь хочет рассмотреть картину поближе. Ей никто не помешает...
   – Добрый вечер, мисс Декстер, – вежливо поздоровался с ней мужчина, и цветные пятна на картине замельтешили перед глазами Джулианы. Она медленно повернула голову и увидела Алекса Меррелла собственной персоной.
   – Вы очаровательно выглядите, – продолжал Алекс невозмутимо, – только мне кажется, что черный все-таки не ваш цвет.
   У Джулианы не было сил, чтобы возмутиться. Она пыталась осознать тот факт, что мужчина ее грез внезапно появился перед ней, словно джинн из бутылки.
   – Что ты тут делаешь? – прошептала она.
   Глаза Алекса удивленно раскрылись. Джулиана была готова задушить его. Как он может вести себя так непринужденно и просто, когда в последний раз она видела его в бессознательном состоянии на сиденье машины, которую она угнала ради него?
   – Полагаю, то же самое, что и ты. – Алекс слегка наклонил голову. – Просто убиваю скуку.
   Его язвительность неожиданно помогла Джулиане прийти в себя. Слава богу, она не наделала глупостей и не призналась ему в любви. И теперь ей не нужно краснеть под его проницательным взглядом и мямлить...
   – Не самый приятный способ развлечения, – усмехнулась девушка. – Играть в рулетку намного веселее.
   – А угонять машины – еще веселее, – не моргнув глазом, ответил Алекс.
   Джулиана решила оскорбиться. Она столько для него сделала, а у него не хватает такта промолчать!
   – Может быть, – ледяным тоном заметила она. – Мне это неизвестно.
   Она демонстративно отвернулась от Алекса и принялась невидящими глазами разглядывать картину. Что делать? Судьба снова столкнула ее с Алексом. И у нее есть два варианта. Игнорировать его весь вечер и сохранить достоинство или же... честно признаться ему во всем и облегчить душу. За первый вариант ратовала гордость, за второй – любовь, и Джулиана чувствовала, что ее сердце превращается в поле битвы между двумя равноценными противниками.
   Объявили о начале аукциона. На негнущихся ногах Джулиана прошла в зал и села на первый ряд. Так она отгородится от Алекса и сможет спокойно подумать...
   Но она напрасно рассчитывала на спокойствие. Намеренно или случайно Алекс Меррелл занял место позади нее. Краем глаза Джулиана видела, как он пропускал вперед миссис Тальбот, крупную хихикающую блондинку, которая явно была от него в восторге. Джулиана и ненавидела Алекса, и презирала, и ревновала его, и любовалась им... Он был рожден, чтобы волновать, восхищать и привлекать внимание. Он слишком хорош, чтобы принадлежать одной женщине. А она самая настоящая идиотка, раз вздумала влюбиться в такого мужчину...
   Аукцион шел как по маслу. Джулиана мимоходом купила две картины и даже не поняла, как это вышло. Алекс Меррелл тоже принимал участие в торгах, но не очень активное. Каждый раз, когда девушка слышала его голос, лениво и четко выговаривающий сумму, она невольно вздрагивала.
   Алекс не пробовал больше заговорить с ней. Вместо этого он с усиленным вниманием общался с миссис Тальбот. Джулиана без труда слышала их разговор и умирала от ревности. Она считала Лесли Тальбот недалекой дамочкой, которой очень повезло с мужем. Однако именно Лесли призывно похохатывала в ответ на комплименты Алекса. И именно Лесли называла его ласково по имени, не заботясь ни о своей репутации, ни о своем достоинстве. Может быть, Джулиане только кажется, что она унизит себя, если признается Алексу в своих чувствах? Может быть, нет ничего страшного в том, что женщина делает первый шаг?
   Аукцион закончился совершенно незаметно для Джулианы. Она очнулась только тогда, когда участники торгов, вставая, задвигали стульями. Девушка поднялась и как автомат направилась к выходу. Ничто не вечно, в том числе и любовь. Она свыкнется с болью и перестанет ее замечать. А потом однажды проснется и поймет, что свободна и что Алекс Меррелл больше ничего для нее не значит. Стоит подождать и помучиться, чтобы обрести былую независимость. Ей не видать счастья рядом с Алексом. Разве можно быть вместе с мужчиной, которому ты безразлична?
   – Джин!
   У дверей ее поджидал Сэм. Идти на аукцион вместе с ней он наотрез отказался, сославшись на срочные дела (знала Джулиана эти дела!), но пообещал, что встретит после. По сравнению с Алексом Сэм выглядел особенно неприглядно. Джулиана представила себе, что этого мужчину она будет видеть каждый день, спать в его постели, заниматься с ним любовью... Брр.
   – Привет. – Джулиана небрежно клюнула Сэма в щеку.
   – Как прошел аукцион? – бодро спросил он.
   Ответить девушка не успела. Мужская рука крепко сжала ее локоть, и голос Алекса произнес с убийственной вежливостью:
   – Если вы позволите, мисс Декстер, я бы хотел поговорить с вами.
   Хотя сердце Джулианы радостно забилось, она предпочла притвориться оскорбленной.
   – Нам не о чем разговаривать, мистер Меррелл, – сказала она холодно. – Отпустите мою руку.
   Сэм, который смотрел на Алекса с разинутым ртом, понял, что ему пора вмешаться.
   – Отпустите мою невесту, вы...
   Он явно намеревался оскорбить Алекса, но трусил.
   – О, мистер Моррисон, добрый вечер, – сказал Алекс, словно только что увидел Сэма. – Какая внезапная встреча...
   В голосе Алекса сквозила издевка, и Джулиане вдруг стало очень стыдно за Сэма. Узнал ли он Алекса? Вспомнил ли, при каких обстоятельствах они познакомились?
   – Здрасьте, – кисло сказал Сэм.
   Узнал, поняла Джулиана. Вспомнил. Разве забудешь такое лицо, как у Алекса. И его оскорбительное предложение...
   – Мне нужно переговорить с мисс Декстер. Наедине, – повторил Алекс свою просьбу.
   – Я никуда не пойду, – отрезала Джулиана.
   – Я ее жених, – хорохорился Сэм. – У нее от меня нет секретов.
   Алекс красноречиво усмехнулся.
   – Хорошо, – кивнул он и полез во внутренний карман пиджака. – Я всего лишь хотел вернуть вам одну вещь... Кажется, вы случайно обронили...
   Он достал плоскую бархатную коробочку и протянул ее Джулиане. Девушка открыла и ахнула. На черной подушечке переливалось ее бриллиантовое колье с чудо-замочком, которое она оставила в обмен на старую машину в Луисвилле. Чуть ниже колье располагались серьги, отданные хозяйке заправочной станции...
   – Ну ты и растяпа, Джин, – хихикнул Сэм. – Целое состояние чуть не потеряла. Надо же – носить бриллианты со слабыми замочками...
   Сэму даже в голову не пришло поинтересоваться, откуда у Алекса взялась коробочка для драгоценностей и как Джулиана могла надеть на аукцион бриллианты вместе с жемчугом. Ему было не до таких мелочей.
   – Спасибо вам, – обратился он к Алексу. – А теперь поехали, Джин...
   Но Джулиана не слышала его. Она смотрела на Алекса. Не властный хозяин казино стоял перед ней, требуя сделать ставку на ночь любви с ней. И не насмешливый равнодушный гость на ее помолвке. Не товарищ по несчастью, с которым она выбиралась из подвала, а влюбленный мужчина, в чьих глазах нежность смешивалась с грустью, а любовь – с отчаянием. Никогда он не смотрел на нее с таким выражением, даже в первую и единственную ночь любви, с которой все и началось.
   – Я сейчас вернусь, Сэм, – бросила девушка, не оборачиваясь.
   В темных глазах Алекса всколыхнулась радость. Не дожидаясь ответа Сэма, Джулиана схватила Алекса за руку и буквально потащила обратно в музей. Уезжавшие гости с удивлением и интересом поглядывали на нее, но девушке было все равно. Завтра заработает машина сплетен, но сегодня она выяснит все до конца!
   – Что все это значит? – прошипела Джулиана, остановившись за ближайшей колонной.
   – О чем ты? – притворился удивленным Алекс. – Я всего лишь решил вернуть твои вещи...
   – Где ты их взял?
   Тонкие ноздри Джулианы трепетали от гнева. Алекса Меррелла было трудно, почти невозможно напугать. Но сейчас, глядя в потемневшие от ярости глаза девушки, он ощутил нечто очень похожее на страх...
   – Там, где ты их оставила, – ответил он спокойно.
   Джулиана была готова выцарапать ему глаза. Алекс явно недоумевает, с какой стати она вдруг взбеленилась. Любой мужчина на его месте постарался бы вернуть ей драгоценности, которыми она пожертвовала ради него. Элементарный знак вежливости. А она уже размечталась...
   – Спасибо, – прошипела Джулиана и выхватила у него коробочку с бриллиантами.
   Им больше незачем было прятаться за колонной от любопытных взглядов. Джулиану ждал Сэм. Она и так достаточно скомпрометировала себя с Алексом... Но девушка не могла сдвинуться с места. Непроницаемые глаза Алекса приковали ее к месту. У Джулианы мелькнула мысль, что так, наверное, чувствуют себя жертвы громадного питона, находясь под гипнозом. Ясно же, что промедление не принесет ей ничего хорошего, но уйти она не могла, пока Алекс ее не отпустит...
   Джулиана и представить себе не могла, что Алекса терзают сомнения и страхи не меньше, чем ее. По его лицу невозможно было ничего понять, но в душе Алекса царило смятение. Он терялся перед неоправданной злостью Джулианы и боялся неправильно истолковать этот взрыв эмоций. Надо бы признаться Джинджер в том, что она для него больше, чем случайная знакомая. Что с той ночи он не думает ни о ком, кроме нее. Что она стала наказанием, наваждением, что воспоминание о ней преследует его днем и ночью... Но Алекс Меррелл не умел говорить о любви. Он был человеком действия, а не слова, и больше не мог сдерживаться. Его Джинджер была слишком близко, чтобы доводы разума возобладали над желаниями тела...
   Воинственный блеск в глазах Джулианы сменился паникой, когда Алекс внезапно обнял ее и привлек к себе. Он не сказал ни слова, ни жестом, ни взглядом не предупредил ее. Еще секунду назад они стояли друг против друга как противники, а сейчас сжимали друг друга в объятиях как любовники. Джулиана попыталась возразить что-то, однако с губ сорвалось нечто вроде писка новорожденного котенка. Алекс легко заглушил этот слабый протест поцелуем. У Джулианы подкосились ноги. Хорошо рассуждать о принципах вдали от мужчины, которого любишь! Но когда ты даже сквозь одежду чувствуешь жар его тела, а его губы плотно прижимаются к твоим, вся мораль куда-то улетучивается...
   Джулиана смутно услышала, что кто-то неподалеку от них ахнул. Наверное, очередная знакомая прошла мимо и увидела, как дочь Рональда Декстера и невеста Стивена Моррисона целуется с таинственным брюнетом. Ну и пусть. Джулиана никогда особенно не интересовалась мнением общества. Пусть трезвонят по всему свету, что мисс Декстер опозорила себя. Она любит Алекса, и у нее больше нет сил сопротивляться этой любви!

18

   В тот вечер Сэм так и не дождался свою невесту. Он простоял у входа в музей почти сорок минут, когда наконец догадался пройти внутрь и поискать Джулиану. Девушки нигде не было. Сэм забеспокоился. Этот Алекс как-там-его – подозрительный и неприятный тип. О, он отлично помнит, как он не позволил ему доиграть в своем казино! Было там что-то еще, связанное с Джулианой, но у Сэма была плохая память на все, что не имело отношения к играм. С этого Алекса станется заманить Джулиану в ловушку и ограбить ее... Наверное, ему, как ее жениху, нужно что-то предпринять. Но что?
   И Сэм топтался у входа, вызывая улыбки служащих и удивленные взгляды отъезжающих гостей. Он был знаком со многими, и ему пришлось здороваться и объяснять каждому, что он здесь делает. Ждет Джулиану. После такого заявления удивление в глазах некоторых сменялось сочувствием или насмешкой, но Сэм никогда не отличался особой наблюдательностью.
   В холле Сэм Джулиану не обнаружил, зато столкнулся нос к носу с Лесли Тальбот. Она немного задержалась, беседуя с устроителями аукциона. В глубине души Лесли рассчитывала, что обаятельный красавец, который так активно за ней сегодня ухаживал, воспользуется случаем поговорить с ней без лишних свидетелей и... Дальше миссис Тальбот не загадывала. Есть пределы, за которые приличная замужняя женщина не может заходить в своих мечтах. До определенного момента, конечно.
   Но Алекс не спешил назначить ей свидание. И очень скоро раздосадованная Лесли узнала причину. Он уже успел перенести свое ветреное внимание на другую женщину. Скрывшись от глаз уезжающих посетителей за колонной, он увлеченно разговаривал с Джулианой Декстер. В самом факте беседы не было ничего угрожающего, но Лесли очень не понравилось выражение глаз Джулианы. Женщина может обмануть мужчину, но не другую женщину, к тому же Лесли недавно сама испытала силу обаяния Алекса... Одним словом, с первого взгляда миссис Тальбот поняла, что Джулиана Декстер влюблена.
   Хороша невеста, хмыкнула про себя Лесли. Бедный мальчик. Она наставляет ему рога, еще не став женой. Джулиана никогда не нравилась миссис Тальбот. Да и ревность отнюдь не делала ее добросердечнее. Что за безобразие! – кипятилась она про себя все сильнее. Стоит только отвернуться на пять минут от мужчины, как его немедленно перехватывают. Бесстыжая!
   Так как Лесли видела лицо Джулианы, но не Алекса, она рассудила, что он ждет не дождется, когда девушка оставит его в покое. Лесли тоже решила подождать. Когда Алекс освободится, он увидит в холле музея очаровательную миссис Тальбот, которая задержалась там по счастливой случайности...
   Лесли триумфально улыбнулась, предвкушая приятное удивление Алекса, как вдруг увидела такое, от чего ее улыбка превратилась в оскал. Алекс неожиданно обнял Джулиану и принялся целовать ее на глазах у всех. Правда, зрителей было немного, но у всех глаза на лоб полезли. Лесли невольно ахнула. Кажется, она чего-то не заметила сегодня... Темная горечь, взбаламученная страстным поцелуем Алекса, поднималась со дна ее души. Какова Джулиана! Думает, что ей все позволено... Интересно, обрадуются ли ее отец и жених, когда узнают, чем она занимается на благотворительных аукционах...
   Когда через некоторое время Лесли заметила, как Стивен Моррисон вошел в холл, ее сердце взыграло. Алекс и Джулиана уже успели уйти. Как преступники, через заднюю дверь. Теперь Лесли стало ясно, от кого они прятались. Бедняга Сэм. Стоял у дверей как верный пес, ожидая эту предательницу... Лесли вся кипела от праведного негодования. Видимо, сегодня ей суждено стать орудием справедливого возмездия... Не колеблясь ни минуты, миссис Тальбот подошла к Стивену.
   – Добрый вечер, – поздоровалась она сладко.
   Сэм ответил на приветствие без малейшего энтузиазма.
   – Скажите, Лесли, вы случайно не видели Джулиану? – поинтересовался он, озираясь по сторонам. Его взгляд растерянно блуждал по пустому холлу.
   – Конечно, видела! – пропела Лесли. – Только что.
   Анемичные черты Сэма несколько оживились.
   – Правда? А где она сейчас?
   – Понятия не имею, – пожала плечами Лесли. – Минут пять назад она ушла отсюда через другой вход. Не одна.
   – Через другой вход? – растерянно повторил Сэм.
   Ну и дурак, злобно подумала Лесли. Он заслуживает, чтобы с ним так обходились.
   – Она ушла с мужчиной, – отчеканила миссис Тальбот. – Вначале они мило беседовали вон за той колонной, а потом ушли.
   Рассказать Сэму о нежных поцелуях Лесли не решилась. Только не в лицо. Она обязательно поведает эту трогательную историю двум-трем своим подругам, а от них она разлетится по всем их знакомым.
   – А куда она могла пойти?