Страница:
Пока остальные изучали картинку с точки зрения ее художественной ценности, я обращал внимание на саму суть происходящего. К сожалению, видение давало только обычную картину битвы, сумеречная составляющая оставалась вне кадра, но главный вывод я сделал. Если бы первый удар был обрушен на нас, полуторамиллионное человеческое войско прекратило бы свое существование менее чем за пол часа. Хотя, тут я немного не прав. Вряд ли лорд решил бы обрушить на нас Последний Арсенал – этот клинок не одно тысячелетие ковался именно против Ада, на который наконец и обрушился.
– Михаил, – общее потрясенное молчание первым нарушил король Чаэса, – Это… Это действительно прямо сейчас происходит? Но что… что делать нам?
– Твое величество, да не переживай ты так! – отмахнулся я, – Пусть ребята повеселятся, у них набралось обид друг к другу на несколько тысячелетий вперед. Ты не волнуйся, сейчас они друг на друга всю гадость магическую выплеснут, и пойдет нормальная, человеческая сеча. Думаю, недели две как минимум они будут друг с другом отношения выяснять.
– Но что делать нам? – на этот раз спросил, Бил, пользуясь своим статусом замглавкома.
– Ничего. Хотя… Наверно, вы правы – начинайте постепенно сворачивать лагерь, будем устраиваться на боевых позициях. Так, все уже насмотрелись? Сеанс закончен, Марьяне пора отдыхать.
В вечной борьбе между формой и содержанием нет победителя. Иногда важнее внутренняя суть, иногда – внешнее оформление. Так, например, я мог просто снять заклинание, голографический мираж растворился бы в воздухе, королева очнулась. Но так не интересно. Так я для себя делаю, а когда вокруг сплошные важные шишки, никогда не мешает лишний раз покрасоваться. Потому прозвучал хлопок в ладоши, картина боя окуталась искрами и стянулась в точку, исчезнув с характерным звуком «Цок!», королева очнулась, окруженная сиянием. Примитивнейшие визуальные эффекты, зато впечатление производят.
– Вы… вы видели? Получилось? Там, армии, тысячи, и тысячи, и сотни тысяч… – возбужденно тут же залепетала королева, но я ее успокоил.
– Все в порядке, можешь не пересказывать. Мы видели все своими глазами. Ладно, спасибо за внимание, все. Можете расходиться.
Полномочий разгонять Высший Совет мне никто не давал, но репутация – великое дело. Послушно, как детсадовцы под надзором строгой воспитательницы, короли, маршалы и генералы покидали палатку, шушукаясь и разнося за собой самые невероятные слухи по всему лагерю. Хорошо хоть в одном они сходились, «плохие дяди с юга и плохие черти с востока сейчас где-то там друг друга убивают», а такие новости всегда заметно поднимают боевой дух любой армии.
– Дедушка, присаживайтесь! Ребята, подвиньтесь, пусть дедушка тоже у костра посидит!
– Спасибо, сынки, – кряхтя и охая, пожилой мужчина примостился рядом с бравыми легионерами, – Хорошо-то как, погреть старые кости у огонька…
– Дедушка, что же вы тут делаете? Чего дома не сидится? – спросил другой солдат, протягивая котелок с похлебкой, – Угощайтесь, дедушка!
– Спасибо, сынок, спасибо. Да знаете, все мои ребята пошли, и я с ними. Терять-то нечего, пожил я всласть уже, вот и на старости лет решил за землю родимую постоять, выйти против супостатов…
– Это ты, дед, верно говоришь! Дай бог, супостаты сами себя перебьют, да не верится что-то… Сдается, самим нам надо будет добивать их! Ну да ничего, нас тут много собралось! Встретим достойно неприятеля! Да, ребята? Встретим?
– Встретим, встретим! – дружно ответили со всех сторон.
– Встретим, – автоматически поддержал «сынков» старик, он же патриарх трех орденов, который прибыл в лагерь с совершенно другой целью.
– Дедушка, идите к нам! – спустя пару минут позвали его от соседнего костра.
– Спасибо, сынки, за тепло да за угощенье, я к внучкам пойду. Это мои, родные, нашли своего деда…
– Удачи, дед! Счастливо!
Но патриарх уже не слушал прощальных наставлений. Он, перестав кряхтеть, шагом лесной пантеры подошел к своим «внучкам», моментально сбросив с себя образ немощного старика.
– Ну как? – первым делом поинтересовался он.
– Все готово, Ваше Патриаршество! Мы можем приступать!
– Начинайте.
– Теперь ты все понял?
– Я все понял.
– Хорошо. Теперь повтори еще раз, что ты понял?
– Маг Михаил враг. Он вражеский шпион. Он прибыл в Чаэское Королевство, чтоб узурпировать власть. Он хочет убить короля. Он предатель. Он лжет, когда говорит об угрозе со стороны Империи Черной Реки. Империя Черной Реки наш друг, она воюет с Адом, Ад наш враг. Маг Михаил был в Аду, он работает на Ад, он планирует всех убить, захватить власть и помочь Аду. Я должен его остановить. Я должен убить мага Михаила. Он враг, он должен быть убит. Только его смерть может спасти наше королевство. Я спасаю короля. Маг Михаил опасен, он не должен заметить угрозу с моей стороны, иначе он вех убьет. Я должен найти возможность его убить. Он враг, для общего блага он должен умереть.
– Молодец. Ты все понял правильно. Теперь иди, и запомни – маг Михаил опасен, он знает все и слышит все, ты не должен ни с кем говорить, что от нас узнал. Запомнил?
– Да. Я не должен ни с кем говорить, что я собираюсь убить мага Михаила.
– Хорошо… Он ушел, Ваше Патриаршество.
– Он все сделает правильно? – поинтересовался голос из темноты.
– Да, Ваше Патриаршество. Мы с ним работаем уже несколько недель, он изначально не любил Михаила, но постепенно мы смогли на всех уровнях его сознания поселить ненависть к магу, и теперь он сделает все возможное, чтоб тот погиб.
– Молодцы. Но готовьте запасной план, события в Граде Народовластия показали, что маг с арбалетом далеко не так прост, и, работая с ним, мы не можем быть ни в чем уверены.
– Зачем? – не понял я.
– Это поднимет их боевой дух, Михаил! – ответил Бил, – Это обязательно перед любой войной, те, кто идут на смерть, должны помнить что-то яркое!
– Они должны воевать, Бил! А не ходить на парады! Я не понимаю этого, потом – да, можно Парад Победы устроить, вражеские знамена подпалить. Но сейчас, зачем нам нужен всеобщий парад? По-моему, это глупость. Они и так знают, ради чего воюют. А стоять на трибуне и махать им лапами… Увольте! Это без меня! Не выношу подобные мероприятия!
– Но ты должен! – настала очередь короля проводить надо мной психологическую обработку, – Ты – один из главных символов нашего войска!
– Я? Символ? Твое величество, ты что, с дуба упал? Какой я к черту символ!
– Не скажи, – точно, сговорились – после реплики короля последовала реплика Била, – Ты знаешь, какие про тебя слухи ходят? Говорят, что ты всесильный древний маг, который в тяжелый для человечества час пришел на помощь людям, что только ты можешь спасти мир, что войска под твоим руководством…
– Достаточно! Бил, мне без разницы, какие про меня ходят слухи! Но стоять этаким свадебным генералом на трибуне, и махать ручкой проходящим мимо легионам – это не для меня! Это тупо! Сами машите!
– Но Михаил, – опять король, – войска должны увидеть, что ты с ними! Каждый солдат должен почувствовать, что это именно ему ты посылаешь свои наставления, это поднимет их боевой дух! Тебе что, тяжело?
– Вот черт… Хорошо, позовите, когда парад ваш будет начинаться. Подойду, поработаю часик идиотом.
Не прощаясь, я с хмурым выражением лица ушел прочь.
«Ту-Тутуту! Туту-Ту! Ту-Тутуту! Тутуту-Ту! Тутуту-Ту-Туту!»
Трубы заиграли боевой марш, и сразу после последнего «туту» парад начался. Под удары местных барабанов, слабо напоминающих своих земных сородичей, полуторамиллионная колонна начало свое шествие. Абсолютно не впечатляющее. Маршировать в ногу умело не больше половины собравшихся тут солдат, строевая подготовка вообще не нашла в этом мире популярности, как средство сплочения военнослужащих в единое целой. Никаких правильных отводов рук и ног, дай бог дистанцию соблюсти – уже достижение. Хорошо хоть, предвидя такие неприятности, когорты шли на расстоянии двадцати метров друг от друга, а между легионами было по пятьдесят. Иначе бы такая куча-мала началась…
Репетиция парада состоялась всего одна, за день до этого, и я долго ржал, наблюдая за потугами бывших крестьян понять, что именно от них хотят. Рубить и колоть их, допустим, обучили, а вот ходить строем, да еще и прислушиваясь к ударам барабана, вовремя поворачивая… Для неопытного человека это вообще самое сложное. Идти по прямой, относительно ровными рядами, примерно попадая в ногу и вовремя подняв голову к командованию – элементарно. А вот повернуть сразу всей колонной… Нереально. Достаточно одному сбиться, отвлечься, и все, давка, толчеи, никто не понимает, что происходит и куда дальше двигаться.
Решение нашли простое, как грабли. На подходящем по длине и ширине поле всех выстроили в линию в одном конце, по приказу они должны были дошагать до другого, где и остановиться. Все. Как потом разбредаться – это уже другой вопрос. Посреди поля сбили за ночь трибуну, да такую, что мавзолей обзавидуется. И вот сейчас на этой конструкции стоял я, и, как последний дурак, провожал солдат на бой «последний и кровавый». Рядом со мной тем же самым занимались другие дураки, многие в своих монаршеских одеяниях да с коронами на головах. Машем ручками, слушаем, как нам «Ура!» да «Слава!» особые энтузиасты кричат.
Полтора миллиона человек! Это не много, это очень много! Я сразу говорил – раз уж хотите парад, давайте возьмем на него каждого десятого солдата! Нет! Местные гении решили, что все должны иметь право пройтись торжественным маршем, не додумавшись провести простейшие математические расчеты. Ну хорошо, построили они шеренгу в пятьдесят человек, чтоб каждая центурия в два ряда стояла. Показалась, да таким широким потоком, да мигом все промаршируют! Щас!
Берем между шеренгами метр. Скорость марша – пять километров в час, значит за час успеет пройти пять тысяч шеренг. В идеальном случае. В каждой по пятьдесят человек – двести пятьдесят тысяч. Делим полтора миллиона на двести пятьдесят тысяч человек в час – получаем шесть часов. Каково? Это же надо до такого додуматься! А ведь это только грубая прикидка, реально оно и дольше может затянуться… Короче, я очень быстро пожалел, что дал свое согласие на эту авантюру. Уже через пол часа пожалел. Через час, когда рядом проходил только сорок четвертый легион из двести пятидесяти шести, я готов был придушить короля Чаэса и Била, послать всех куда подальше и свалить отсюда заниматься своими делами. Так и быть – оставив вместо себя иллюзорную копию. Только укоризненные взгляды меня от этого и удержали. Через пол часа, когда прошел шестьдесят четвертый легион, последний из первой армии, я уже не выдержал. Стоять на одном месте, занимаясь самым дурацким делом из всех, что только можно было придумать – это выше моих физических и магических сил. Я инший шестого уровня, а не манекен с рукой на шарнирах.
Плюнув на то, что обо мне подумают остальные, я прямо у них на глазах сотворил своего иллюзорного двойника. Заклинание не сложное, но сил требует много – двойник должен был просуществовать как минимум шесть часов, при этом не в статике, а в постоянной динамике. Делается просто, фиксируется определенное движение, например, взмах рукой, после чего из сумеречной материи формируется пустая конструкция, на которую это движение натягивается. Затем самый сложный элемент – стянуть сумеречную болванку достаточно прочно, чтоб она не рассасывалась, а продолжала существовать как единое целое и дальше. Заклинание примитивнейшее – второй уровень, пользы от него никакой, любой человек, присмотревшись, поймет, что перед ним не живое существо, а лишь его образ.
В Киеве часто в магазинах инших таким образом «манекены» в витринах выставляют, особенно в эксклюзивных бутиках модного дамского платья. Обычные люди проходят, и ничего даже не замечают – ну да, манекен, похож на человека, очень похож, но не человек. Но такие «манекены» создавать проще, они неподвижны, мне же нужно было из сумрака сконструировать колебательный контур, который бы управлял движением моей руки. Тоже ничего невозможного, муторный, но элементарный процесс.
Зато какой результат! Ненадолго на трибуне стало два идентичных меня, после чего я настоящий поспешил убраться отсюда, даже не прикрывшись покровом невидимости – сильно меня заклинание вымотало. Марширующие солдаты ничего не заметили, а кто заметил – подумал, наверно, что показалось. Из тех, кто со мной на трибуне пребывал, почти все вытаращили глаза, только Бил укоризненно хмыкнул и покачал головой, но меня сейчас его мысли по моему поводу слабо волновали. Я хотел побыстрее свалить отсюда, потому развернулся и направился к спускающейся с трибуны лестнице.
Но дойти до нее было не суждено – почему-то вдруг резко кольнуло спину, а перед глазами пошли не очень приятные черные круги. Через миг я потерял сознание.
– Мое почтение, милорд!
– Что ты скажешь сейчас? Зачем потревожил меня? Я и без тебя прекрасно знаю, как обстоят дела на фронте! Мы превосходим Ад по всем пунктам! Валайбойфр слишком положился на численность своих войск! Наши армии еще не вступали в бой, а половина его сил уже уничтожена!
– Да, милорд, я уверен, что мы победим, милорд. Я принес еще одну радостную весть.
– Ну?! Я слушаю тебя!
– Милорд, на Арбалетчика произошло успешное покушение.
– Он погиб?!
– Пока нет, милорд. К сожалению, он выжил, но тяжело ранен. Он при смерти, милорд, и есть большие сомнения, что он сможет вернуться на этот свет.
– И что, даже «Вершитель» не смог его спасти?
– Он не успел им воспользоваться, милорд. Мы сделали так, что у него возникло сильное психическое утомление, и он не успел в нужный момент обратиться к артефакту титанов.
– Хорошо! Ты хоть на что-то оказался способен! Добей его! Сделай так, чтоб он был уничтожен окончательно!
– Да, милорд. Я постараюсь, милорд. Милорд, мое почтение…
«Михаил Алистин! Ты слышишь меня?»
«Да. Кто ты? Кто я? Где я?»
«Ты умираешь».
«Я? Умираю? Но как? Такого не может быть! Что произошло?»
«Предательство».
«Кто? Предал?»
«Это был Никитус эль Ксаш, генерал-командующий армией Чаэского Королевства. Ты встречал его».
«Да припоминаю вроде, был такой, один из трех любимых советников короля… Но что? Но как такое могло случиться?»
«Он с первого дня испытывал к тебе неприятные чувства. Формально оставаясь командующим всего королевского войска, после твоего появления он стал декоративной фигурой, лишился какой-либо власти. Этой глубинной ненавистью воспользовались твои враги, Никитус был перевербован, к нему применили разновидность гипноза, убедив, что твоей смертью он подарит спасение своему королевству».
«И?»
«Когда ты использовал почти все силы на заклинание образа, оставшись фактически беспомощным, Никитус нанес тебе три проникающих ножевых ранения в спину. Пробито легкое, печень, задет позвоночник. Твое состояние смертельно тяжелое – сейчас тебя удерживают на грани жизни лучшие маги из твоего «легиона зябликов», но даже они не способны на чудо, и ты умираешь».
«Черт побери! Но кто ты? И где я? И что вообще? Это Сумрак?»
«Нет, это не привычный для тебя Сумрак. Это место, которого не существует – я вызвала тебя сюда своей властью, потому что твоя душа не успела правильно покинуть тело, и это был единственный способ дать тебе принять решение».
«Вызвала? Ты, это она? Решение? Какое решение?»
«Я – та, которую ты знаешь под именем Алиса».
«Черт, черт, черт! Я в мире СМЕРТИ! Надо же, никогда бы не подумал, что буду в такой ситуации!»
«Михаил Алистин, юмор сейчас неуместен. Я сдерживаю время, но остановить его не могу, потому я жду твоего решения».
«Да какого, наконец, решения?»
«Ты знаешь, что я не способна вмешаться открыто в дела мира. Но я могу сделать так, что твоя воля из этого места сама достигнет тех, кто сможет ее воплотить в жизнь. Я уже говорила, спасти тебя может только чудо».
«Чудо? «Вершитель»! Ты можешь дать мне тут власть над «Вершителем»?»
«Да. Я могу дать тебе возможность обратиться к своему амулету».
«Давай!»
«я. тут. жду. приказ».
«Спаси! Любым способом, сделай так, чтоб я выжил! Сможешь?»
«да. выполняю».
– Он очнулся! Это чудо!
– Михаил, Михаил, ты слышишь нас? Михаил, это я, Бесс!
– Михаил, я Лера, ты понимаешь меня? Он будет жить?
– Буду, Лерка, – хрипло заверил я, и, наконец, открыл глаза.
Интересно получается! Скоро у меня умирать в привычку войдет. Сначала убитый снайперкой, потом кинжалом – каждый раз только чудеса меня вытягивали с того света. А говорят, что бог любит троицу… И всего один заряд в «Вершителе Реальности» остался… И война только началась… Да, ситуация складывается, прямо говоря, не очень приятная. Если я хочу еще по белому свету побродить, то явно должен внимательнее относиться к собственному здоровью. Не дело так рисковать…
– Как ты? – спросил кто-то.
– Как я? Как человек, которому только что половину внутренностей разворотили! – бросил я, и, схаркнув кровь, продолжил, – Да жив, жив! Не падайте в обморок!
Действительно, жив. И даже почти здоров. Интересно, из каких кустов на этот раз выехал рояль… «Вершитель», ты как, ведешь лог изменений реальности?
«да. я. имею. полную. информацию. относительно. внесенных. изменений», – мысленно ответил мне артефакт, хоть вопрос я скорее не ему, а сам себе задавал.
«И что же на этот раз изменил, не скажешь?»
«Смотри».
И я увидел.
Пробитое легкое задыхалось от крови, рана позвоночника навсегда лишила Михаила Алистина его ног, обширные внутренние кровотечения лишали сил, сердце билось с перебоями, головной мозг получал лишь малую часть необходимых питательных веществ и кислорода. Лишь сила магии поддерживала жизнь в этом умирающем теле, три глубоких ножевых ранения особым, зазубренным кинжалом, покрытым быстродействующим ядом, несовместимы с жизнью. Бесполезны умения некроманта Бесса, не могут восстановить разорванные ткани работающие лечебные амулеты. Медицина тут бессильна, признают все, и продержать подобие жизни в этом теле выйдет не больше нескольких часов.
И когда готов сложить руки весь консилиум врачей и просто болельщиков, когда плачет Валерия и грызет ногти Марьяна, забывшая об этой привычке тридцать лет назад, когда скупая мужская слеза наворачивается на глаза Била, а гневный король едва сдерживает себя, чтоб не отдать приказ «казнить всех», происходит чудо. Магические нити входят в резонанс с незаметным золотым колечком, блестящим на указательном пальце правой руки Михаила, и сотворенный Всевышним другого мира магический артефакт начинает работать.
Однако не так, как задумывал его творец. Если в родном мире кольцо перетягивало человека из одного переломного момента реальности в другой, то тут, с другими принципами организации сущего, подобное действие было выше его сил. Здешнее время подчинялось другим магическим законам, и власть кольца вместо того, чтоб перенести своего обладателя в прошлое, в миг, предшествующий удачному покушению, перенесла его из ключевого момента прошлого в настоящее. Достаточно сложная формулировка, которую не любой теоретик магии поймет. На практике же это означало следующее. В то время как дух Михаила, временно отсутствующий, затронут не был, вместо тяжелораненого тела возникло то, каким оно было за миг до покушения. Целым, здоровым, но без души. Однако не зря рядом ошивался некромант! Хоть по работе своей он больше по зомби специалист, но поймать свободную душу и втолкнуть ее в целое тело смог. По чистой случайности. Вообще-то это было вне его компетенции, в прошлый раз дракон похожим делом помогал заниматься, но в экстренных ситуациях люди способны на настоящие чудеса.
Увы, без последствий не обошлось. Тело в один миг лишилось всех своих ран, но кровь, заполнявшая пробитые легкие, осталась. Но это уже не критично – мелкое неудобство, справиться с которым по силам местной врачебной элите. Другой неприятный момент – для кольца такой трюк с заменой тела его аналогом в прошлом оказался слишком крут, и оно приказало долго жить, рассыпавшись в мелкий золотой песок. Однако на это почти никто не обратил внимания – Михаил был жив, а значит шансы на победу оставались!
– Не вставай, тебе еще нельзя, ты только что…
– Да пошли вы все! – игнорируя советы и наставления, я привел свое абсолютно здоровое тело в вертикальное положение и сплюнул остатки забивающей горло собственной крови, – Давайте отчет! Что происходит? Начиная с момента, когда меня твой любимчик эль Ксаш ножиком пырнул. Быстро!
– Тебе сейчас нельзя волноваться, и… – я даже не обратил внимание, кто мне это сказал.
– Люди! Повторяю еще раз! Я сейчас зол! Не нервируйте! Еще хоть раз услышу подобное – и вы быстро пожалеете, что я с того света вернулся!
Что-то было в моем голосе… новое. Не могу сказать, что именно. Нотки, едва заметные, нечто даже не звериное, а просто… Просто страшное. Такое, что я сам испугался своих слов – я действительно был готов всех убить, виновных и невиновных. Еще немного, и я бы превратился в того, кем меня многие считали – отморозком, способным без страха и упрека зарубить топором собственную бабушку, а из любимой девушки сварить холодец. Нет! Надо срочно себя притормозить, мне еще не время сходить с ума, боевое безумие пусть подождет.
Успокоившись, я, наконец, смог объективно воспринимать реальность, и внимательно выслушал рассказ о событиях этого времени.
Прошло, как ни странно, всего ничего – несколько часов, парад только сейчас подходил к концу. Да, да – парад все еще шел, паника на трибуне минула войска, и они до сих пор радостно отдавали честь махающему рукой мне, единственному, кто «оставался» на трибуне. Что же – это даже хорошо, теперь все будут знать, кто любит войска настолько, что готов четверть суток простоять, приветствуя идущих на смерть.
Тогда же, когда меня ударили, единственным человеком, который вовремя успел осознать происходящее, оказался, естественно, Бил. Пока прочие пребывали в этакой прострации, старый воин за доли секунды сориентировался в происходящем, в прыжке настиг эль Ксаша и не дал тому нанести четвертый, смертельный удар, направленный в горло. Скрутив бывшего генерал-командующего, он через пару секунд передал его в руки подоспевших гвардейцев, сам же с моим кровоточащим, отнюдь не легким, телом на руках бросился в местный лазарет. За ним было последовали и остальные, но предусмотрительный король Чаэса не желал больше неприятных сюрпризов, и все, кроме Лерки, Бесса, Марьяны и самого короля, были задержаны до дальнейшего выяснения. Монарх проигнорировал понятия дипломатического иммунитета, и сейчас короли стран восточного мира, северные князья, короли Благодатных Королевств, все они дожидались своей участи в темнице сырой, под замком амбарным. Для надежности.
Когда доставили мое тело, лазарет закипел – лучшие врачи, над каждым из которых нависал меч гвардейца, каждого из которых стерегли еще два, взялись за спасение моей жизни, однако ничего у них не выходило. Даже магия лишь притормозила неизбежный распад и смерть организма, и не было никаких шансов на спасение, пока, внезапно, не возникло вокруг моего тела загадочное свечение, и через миг все раны исчезли. Бесс нечто, сам не зная, что именно, сотворил, и в тот же миг мое тело дрогнуло, в кулаки сжались пальцы, ну а дальше я уже и сам видел.
– Что с Никитусом? – только и поинтересовался я.
– Он в камере, мы хотели его допросить, и… – начал было король.
– Допросить и казнить, – отдал я приказ, – И запомните. С этого момента мы прекращаем игры в демократию и в разные там «советы». Страна советов торжественно скончалась, теперь будем делать так, как я скажу. Возражения есть? Возражений нет. Счастливо оставаться!
Проигнорировав предложение взять с собой охрану, я, окруженный непроницаемым магическим защитным щитом, шел благодарить того «человека», который на самом деле меня спас.
– Михаильчик! Сыночек, ты решил зайти в гости к своей тетушке?
– Да, тетушка Алиса. Спасибо тебе. Как я могу тебя отблагодарить?
– Да не за что, сыночек! Ты лучше девочку себе найди, внучата, это лучшая благодарность!
– Хорошо, я попробую. Тетушка, а у тебя еще тортик остался?
– Конечно, сыночек! Подожди секундочку, я сейчас чаек заварю, и мы его с тортиком попьем! Одну секундочку…
СМЕРТЬ этого мира, только что подарившая мне очередной шанс, хлопотала на кухне, заваривая чай из никогда не существовавших в этом мире настоящих чайных листьев. Но для тетушки Алисы это не имело никакого значения.
Я еще вернулся на парад. Как раз к моменту его завершения, когда мимо трибуны проходили замыкающие, двести пятьдесят пятый и шестой легионы. Было видно, что изнеможенные солдаты, которых заставили почти восемь часов стоять, после чего отмаршировать положенные пару километров, проклинали задумавших это праздничное мероприятие идиотов. Единственное, что их удерживало, что давало силы – мое присутствие на трибуне. Они видели, что сам великий маг Михаил лично приветствует каждого из них, и проходили дальше одухотворенные этим фактом.
– Михаил, – общее потрясенное молчание первым нарушил король Чаэса, – Это… Это действительно прямо сейчас происходит? Но что… что делать нам?
– Твое величество, да не переживай ты так! – отмахнулся я, – Пусть ребята повеселятся, у них набралось обид друг к другу на несколько тысячелетий вперед. Ты не волнуйся, сейчас они друг на друга всю гадость магическую выплеснут, и пойдет нормальная, человеческая сеча. Думаю, недели две как минимум они будут друг с другом отношения выяснять.
– Но что делать нам? – на этот раз спросил, Бил, пользуясь своим статусом замглавкома.
– Ничего. Хотя… Наверно, вы правы – начинайте постепенно сворачивать лагерь, будем устраиваться на боевых позициях. Так, все уже насмотрелись? Сеанс закончен, Марьяне пора отдыхать.
В вечной борьбе между формой и содержанием нет победителя. Иногда важнее внутренняя суть, иногда – внешнее оформление. Так, например, я мог просто снять заклинание, голографический мираж растворился бы в воздухе, королева очнулась. Но так не интересно. Так я для себя делаю, а когда вокруг сплошные важные шишки, никогда не мешает лишний раз покрасоваться. Потому прозвучал хлопок в ладоши, картина боя окуталась искрами и стянулась в точку, исчезнув с характерным звуком «Цок!», королева очнулась, окруженная сиянием. Примитивнейшие визуальные эффекты, зато впечатление производят.
– Вы… вы видели? Получилось? Там, армии, тысячи, и тысячи, и сотни тысяч… – возбужденно тут же залепетала королева, но я ее успокоил.
– Все в порядке, можешь не пересказывать. Мы видели все своими глазами. Ладно, спасибо за внимание, все. Можете расходиться.
Полномочий разгонять Высший Совет мне никто не давал, но репутация – великое дело. Послушно, как детсадовцы под надзором строгой воспитательницы, короли, маршалы и генералы покидали палатку, шушукаясь и разнося за собой самые невероятные слухи по всему лагерю. Хорошо хоть в одном они сходились, «плохие дяди с юга и плохие черти с востока сейчас где-то там друг друга убивают», а такие новости всегда заметно поднимают боевой дух любой армии.
***
– Дедушка, присаживайтесь! Ребята, подвиньтесь, пусть дедушка тоже у костра посидит!
– Спасибо, сынки, – кряхтя и охая, пожилой мужчина примостился рядом с бравыми легионерами, – Хорошо-то как, погреть старые кости у огонька…
– Дедушка, что же вы тут делаете? Чего дома не сидится? – спросил другой солдат, протягивая котелок с похлебкой, – Угощайтесь, дедушка!
– Спасибо, сынок, спасибо. Да знаете, все мои ребята пошли, и я с ними. Терять-то нечего, пожил я всласть уже, вот и на старости лет решил за землю родимую постоять, выйти против супостатов…
– Это ты, дед, верно говоришь! Дай бог, супостаты сами себя перебьют, да не верится что-то… Сдается, самим нам надо будет добивать их! Ну да ничего, нас тут много собралось! Встретим достойно неприятеля! Да, ребята? Встретим?
– Встретим, встретим! – дружно ответили со всех сторон.
– Встретим, – автоматически поддержал «сынков» старик, он же патриарх трех орденов, который прибыл в лагерь с совершенно другой целью.
– Дедушка, идите к нам! – спустя пару минут позвали его от соседнего костра.
– Спасибо, сынки, за тепло да за угощенье, я к внучкам пойду. Это мои, родные, нашли своего деда…
– Удачи, дед! Счастливо!
Но патриарх уже не слушал прощальных наставлений. Он, перестав кряхтеть, шагом лесной пантеры подошел к своим «внучкам», моментально сбросив с себя образ немощного старика.
– Ну как? – первым делом поинтересовался он.
– Все готово, Ваше Патриаршество! Мы можем приступать!
– Начинайте.
***
– Теперь ты все понял?
– Я все понял.
– Хорошо. Теперь повтори еще раз, что ты понял?
– Маг Михаил враг. Он вражеский шпион. Он прибыл в Чаэское Королевство, чтоб узурпировать власть. Он хочет убить короля. Он предатель. Он лжет, когда говорит об угрозе со стороны Империи Черной Реки. Империя Черной Реки наш друг, она воюет с Адом, Ад наш враг. Маг Михаил был в Аду, он работает на Ад, он планирует всех убить, захватить власть и помочь Аду. Я должен его остановить. Я должен убить мага Михаила. Он враг, он должен быть убит. Только его смерть может спасти наше королевство. Я спасаю короля. Маг Михаил опасен, он не должен заметить угрозу с моей стороны, иначе он вех убьет. Я должен найти возможность его убить. Он враг, для общего блага он должен умереть.
– Молодец. Ты все понял правильно. Теперь иди, и запомни – маг Михаил опасен, он знает все и слышит все, ты не должен ни с кем говорить, что от нас узнал. Запомнил?
– Да. Я не должен ни с кем говорить, что я собираюсь убить мага Михаила.
– Хорошо… Он ушел, Ваше Патриаршество.
– Он все сделает правильно? – поинтересовался голос из темноты.
– Да, Ваше Патриаршество. Мы с ним работаем уже несколько недель, он изначально не любил Михаила, но постепенно мы смогли на всех уровнях его сознания поселить ненависть к магу, и теперь он сделает все возможное, чтоб тот погиб.
– Молодцы. Но готовьте запасной план, события в Граде Народовластия показали, что маг с арбалетом далеко не так прост, и, работая с ним, мы не можем быть ни в чем уверены.
***
– Зачем? – не понял я.
– Это поднимет их боевой дух, Михаил! – ответил Бил, – Это обязательно перед любой войной, те, кто идут на смерть, должны помнить что-то яркое!
– Они должны воевать, Бил! А не ходить на парады! Я не понимаю этого, потом – да, можно Парад Победы устроить, вражеские знамена подпалить. Но сейчас, зачем нам нужен всеобщий парад? По-моему, это глупость. Они и так знают, ради чего воюют. А стоять на трибуне и махать им лапами… Увольте! Это без меня! Не выношу подобные мероприятия!
– Но ты должен! – настала очередь короля проводить надо мной психологическую обработку, – Ты – один из главных символов нашего войска!
– Я? Символ? Твое величество, ты что, с дуба упал? Какой я к черту символ!
– Не скажи, – точно, сговорились – после реплики короля последовала реплика Била, – Ты знаешь, какие про тебя слухи ходят? Говорят, что ты всесильный древний маг, который в тяжелый для человечества час пришел на помощь людям, что только ты можешь спасти мир, что войска под твоим руководством…
– Достаточно! Бил, мне без разницы, какие про меня ходят слухи! Но стоять этаким свадебным генералом на трибуне, и махать ручкой проходящим мимо легионам – это не для меня! Это тупо! Сами машите!
– Но Михаил, – опять король, – войска должны увидеть, что ты с ними! Каждый солдат должен почувствовать, что это именно ему ты посылаешь свои наставления, это поднимет их боевой дух! Тебе что, тяжело?
– Вот черт… Хорошо, позовите, когда парад ваш будет начинаться. Подойду, поработаю часик идиотом.
Не прощаясь, я с хмурым выражением лица ушел прочь.
***
«Ту-Тутуту! Туту-Ту! Ту-Тутуту! Тутуту-Ту! Тутуту-Ту-Туту!»
Трубы заиграли боевой марш, и сразу после последнего «туту» парад начался. Под удары местных барабанов, слабо напоминающих своих земных сородичей, полуторамиллионная колонна начало свое шествие. Абсолютно не впечатляющее. Маршировать в ногу умело не больше половины собравшихся тут солдат, строевая подготовка вообще не нашла в этом мире популярности, как средство сплочения военнослужащих в единое целой. Никаких правильных отводов рук и ног, дай бог дистанцию соблюсти – уже достижение. Хорошо хоть, предвидя такие неприятности, когорты шли на расстоянии двадцати метров друг от друга, а между легионами было по пятьдесят. Иначе бы такая куча-мала началась…
Репетиция парада состоялась всего одна, за день до этого, и я долго ржал, наблюдая за потугами бывших крестьян понять, что именно от них хотят. Рубить и колоть их, допустим, обучили, а вот ходить строем, да еще и прислушиваясь к ударам барабана, вовремя поворачивая… Для неопытного человека это вообще самое сложное. Идти по прямой, относительно ровными рядами, примерно попадая в ногу и вовремя подняв голову к командованию – элементарно. А вот повернуть сразу всей колонной… Нереально. Достаточно одному сбиться, отвлечься, и все, давка, толчеи, никто не понимает, что происходит и куда дальше двигаться.
Решение нашли простое, как грабли. На подходящем по длине и ширине поле всех выстроили в линию в одном конце, по приказу они должны были дошагать до другого, где и остановиться. Все. Как потом разбредаться – это уже другой вопрос. Посреди поля сбили за ночь трибуну, да такую, что мавзолей обзавидуется. И вот сейчас на этой конструкции стоял я, и, как последний дурак, провожал солдат на бой «последний и кровавый». Рядом со мной тем же самым занимались другие дураки, многие в своих монаршеских одеяниях да с коронами на головах. Машем ручками, слушаем, как нам «Ура!» да «Слава!» особые энтузиасты кричат.
Полтора миллиона человек! Это не много, это очень много! Я сразу говорил – раз уж хотите парад, давайте возьмем на него каждого десятого солдата! Нет! Местные гении решили, что все должны иметь право пройтись торжественным маршем, не додумавшись провести простейшие математические расчеты. Ну хорошо, построили они шеренгу в пятьдесят человек, чтоб каждая центурия в два ряда стояла. Показалась, да таким широким потоком, да мигом все промаршируют! Щас!
Берем между шеренгами метр. Скорость марша – пять километров в час, значит за час успеет пройти пять тысяч шеренг. В идеальном случае. В каждой по пятьдесят человек – двести пятьдесят тысяч. Делим полтора миллиона на двести пятьдесят тысяч человек в час – получаем шесть часов. Каково? Это же надо до такого додуматься! А ведь это только грубая прикидка, реально оно и дольше может затянуться… Короче, я очень быстро пожалел, что дал свое согласие на эту авантюру. Уже через пол часа пожалел. Через час, когда рядом проходил только сорок четвертый легион из двести пятидесяти шести, я готов был придушить короля Чаэса и Била, послать всех куда подальше и свалить отсюда заниматься своими делами. Так и быть – оставив вместо себя иллюзорную копию. Только укоризненные взгляды меня от этого и удержали. Через пол часа, когда прошел шестьдесят четвертый легион, последний из первой армии, я уже не выдержал. Стоять на одном месте, занимаясь самым дурацким делом из всех, что только можно было придумать – это выше моих физических и магических сил. Я инший шестого уровня, а не манекен с рукой на шарнирах.
Плюнув на то, что обо мне подумают остальные, я прямо у них на глазах сотворил своего иллюзорного двойника. Заклинание не сложное, но сил требует много – двойник должен был просуществовать как минимум шесть часов, при этом не в статике, а в постоянной динамике. Делается просто, фиксируется определенное движение, например, взмах рукой, после чего из сумеречной материи формируется пустая конструкция, на которую это движение натягивается. Затем самый сложный элемент – стянуть сумеречную болванку достаточно прочно, чтоб она не рассасывалась, а продолжала существовать как единое целое и дальше. Заклинание примитивнейшее – второй уровень, пользы от него никакой, любой человек, присмотревшись, поймет, что перед ним не живое существо, а лишь его образ.
В Киеве часто в магазинах инших таким образом «манекены» в витринах выставляют, особенно в эксклюзивных бутиках модного дамского платья. Обычные люди проходят, и ничего даже не замечают – ну да, манекен, похож на человека, очень похож, но не человек. Но такие «манекены» создавать проще, они неподвижны, мне же нужно было из сумрака сконструировать колебательный контур, который бы управлял движением моей руки. Тоже ничего невозможного, муторный, но элементарный процесс.
Зато какой результат! Ненадолго на трибуне стало два идентичных меня, после чего я настоящий поспешил убраться отсюда, даже не прикрывшись покровом невидимости – сильно меня заклинание вымотало. Марширующие солдаты ничего не заметили, а кто заметил – подумал, наверно, что показалось. Из тех, кто со мной на трибуне пребывал, почти все вытаращили глаза, только Бил укоризненно хмыкнул и покачал головой, но меня сейчас его мысли по моему поводу слабо волновали. Я хотел побыстрее свалить отсюда, потому развернулся и направился к спускающейся с трибуны лестнице.
Но дойти до нее было не суждено – почему-то вдруг резко кольнуло спину, а перед глазами пошли не очень приятные черные круги. Через миг я потерял сознание.
***
– Мое почтение, милорд!
– Что ты скажешь сейчас? Зачем потревожил меня? Я и без тебя прекрасно знаю, как обстоят дела на фронте! Мы превосходим Ад по всем пунктам! Валайбойфр слишком положился на численность своих войск! Наши армии еще не вступали в бой, а половина его сил уже уничтожена!
– Да, милорд, я уверен, что мы победим, милорд. Я принес еще одну радостную весть.
– Ну?! Я слушаю тебя!
– Милорд, на Арбалетчика произошло успешное покушение.
– Он погиб?!
– Пока нет, милорд. К сожалению, он выжил, но тяжело ранен. Он при смерти, милорд, и есть большие сомнения, что он сможет вернуться на этот свет.
– И что, даже «Вершитель» не смог его спасти?
– Он не успел им воспользоваться, милорд. Мы сделали так, что у него возникло сильное психическое утомление, и он не успел в нужный момент обратиться к артефакту титанов.
– Хорошо! Ты хоть на что-то оказался способен! Добей его! Сделай так, чтоб он был уничтожен окончательно!
– Да, милорд. Я постараюсь, милорд. Милорд, мое почтение…
***
«Михаил Алистин! Ты слышишь меня?»
«Да. Кто ты? Кто я? Где я?»
«Ты умираешь».
«Я? Умираю? Но как? Такого не может быть! Что произошло?»
«Предательство».
«Кто? Предал?»
«Это был Никитус эль Ксаш, генерал-командующий армией Чаэского Королевства. Ты встречал его».
«Да припоминаю вроде, был такой, один из трех любимых советников короля… Но что? Но как такое могло случиться?»
«Он с первого дня испытывал к тебе неприятные чувства. Формально оставаясь командующим всего королевского войска, после твоего появления он стал декоративной фигурой, лишился какой-либо власти. Этой глубинной ненавистью воспользовались твои враги, Никитус был перевербован, к нему применили разновидность гипноза, убедив, что твоей смертью он подарит спасение своему королевству».
«И?»
«Когда ты использовал почти все силы на заклинание образа, оставшись фактически беспомощным, Никитус нанес тебе три проникающих ножевых ранения в спину. Пробито легкое, печень, задет позвоночник. Твое состояние смертельно тяжелое – сейчас тебя удерживают на грани жизни лучшие маги из твоего «легиона зябликов», но даже они не способны на чудо, и ты умираешь».
«Черт побери! Но кто ты? И где я? И что вообще? Это Сумрак?»
«Нет, это не привычный для тебя Сумрак. Это место, которого не существует – я вызвала тебя сюда своей властью, потому что твоя душа не успела правильно покинуть тело, и это был единственный способ дать тебе принять решение».
«Вызвала? Ты, это она? Решение? Какое решение?»
«Я – та, которую ты знаешь под именем Алиса».
«Черт, черт, черт! Я в мире СМЕРТИ! Надо же, никогда бы не подумал, что буду в такой ситуации!»
«Михаил Алистин, юмор сейчас неуместен. Я сдерживаю время, но остановить его не могу, потому я жду твоего решения».
«Да какого, наконец, решения?»
«Ты знаешь, что я не способна вмешаться открыто в дела мира. Но я могу сделать так, что твоя воля из этого места сама достигнет тех, кто сможет ее воплотить в жизнь. Я уже говорила, спасти тебя может только чудо».
«Чудо? «Вершитель»! Ты можешь дать мне тут власть над «Вершителем»?»
«Да. Я могу дать тебе возможность обратиться к своему амулету».
«Давай!»
«я. тут. жду. приказ».
«Спаси! Любым способом, сделай так, чтоб я выжил! Сможешь?»
«да. выполняю».
***
– Он очнулся! Это чудо!
– Михаил, Михаил, ты слышишь нас? Михаил, это я, Бесс!
– Михаил, я Лера, ты понимаешь меня? Он будет жить?
– Буду, Лерка, – хрипло заверил я, и, наконец, открыл глаза.
Интересно получается! Скоро у меня умирать в привычку войдет. Сначала убитый снайперкой, потом кинжалом – каждый раз только чудеса меня вытягивали с того света. А говорят, что бог любит троицу… И всего один заряд в «Вершителе Реальности» остался… И война только началась… Да, ситуация складывается, прямо говоря, не очень приятная. Если я хочу еще по белому свету побродить, то явно должен внимательнее относиться к собственному здоровью. Не дело так рисковать…
– Как ты? – спросил кто-то.
– Как я? Как человек, которому только что половину внутренностей разворотили! – бросил я, и, схаркнув кровь, продолжил, – Да жив, жив! Не падайте в обморок!
Действительно, жив. И даже почти здоров. Интересно, из каких кустов на этот раз выехал рояль… «Вершитель», ты как, ведешь лог изменений реальности?
«да. я. имею. полную. информацию. относительно. внесенных. изменений», – мысленно ответил мне артефакт, хоть вопрос я скорее не ему, а сам себе задавал.
«И что же на этот раз изменил, не скажешь?»
«Смотри».
И я увидел.
***
Пробитое легкое задыхалось от крови, рана позвоночника навсегда лишила Михаила Алистина его ног, обширные внутренние кровотечения лишали сил, сердце билось с перебоями, головной мозг получал лишь малую часть необходимых питательных веществ и кислорода. Лишь сила магии поддерживала жизнь в этом умирающем теле, три глубоких ножевых ранения особым, зазубренным кинжалом, покрытым быстродействующим ядом, несовместимы с жизнью. Бесполезны умения некроманта Бесса, не могут восстановить разорванные ткани работающие лечебные амулеты. Медицина тут бессильна, признают все, и продержать подобие жизни в этом теле выйдет не больше нескольких часов.
И когда готов сложить руки весь консилиум врачей и просто болельщиков, когда плачет Валерия и грызет ногти Марьяна, забывшая об этой привычке тридцать лет назад, когда скупая мужская слеза наворачивается на глаза Била, а гневный король едва сдерживает себя, чтоб не отдать приказ «казнить всех», происходит чудо. Магические нити входят в резонанс с незаметным золотым колечком, блестящим на указательном пальце правой руки Михаила, и сотворенный Всевышним другого мира магический артефакт начинает работать.
Однако не так, как задумывал его творец. Если в родном мире кольцо перетягивало человека из одного переломного момента реальности в другой, то тут, с другими принципами организации сущего, подобное действие было выше его сил. Здешнее время подчинялось другим магическим законам, и власть кольца вместо того, чтоб перенести своего обладателя в прошлое, в миг, предшествующий удачному покушению, перенесла его из ключевого момента прошлого в настоящее. Достаточно сложная формулировка, которую не любой теоретик магии поймет. На практике же это означало следующее. В то время как дух Михаила, временно отсутствующий, затронут не был, вместо тяжелораненого тела возникло то, каким оно было за миг до покушения. Целым, здоровым, но без души. Однако не зря рядом ошивался некромант! Хоть по работе своей он больше по зомби специалист, но поймать свободную душу и втолкнуть ее в целое тело смог. По чистой случайности. Вообще-то это было вне его компетенции, в прошлый раз дракон похожим делом помогал заниматься, но в экстренных ситуациях люди способны на настоящие чудеса.
Увы, без последствий не обошлось. Тело в один миг лишилось всех своих ран, но кровь, заполнявшая пробитые легкие, осталась. Но это уже не критично – мелкое неудобство, справиться с которым по силам местной врачебной элите. Другой неприятный момент – для кольца такой трюк с заменой тела его аналогом в прошлом оказался слишком крут, и оно приказало долго жить, рассыпавшись в мелкий золотой песок. Однако на это почти никто не обратил внимания – Михаил был жив, а значит шансы на победу оставались!
***
– Не вставай, тебе еще нельзя, ты только что…
– Да пошли вы все! – игнорируя советы и наставления, я привел свое абсолютно здоровое тело в вертикальное положение и сплюнул остатки забивающей горло собственной крови, – Давайте отчет! Что происходит? Начиная с момента, когда меня твой любимчик эль Ксаш ножиком пырнул. Быстро!
– Тебе сейчас нельзя волноваться, и… – я даже не обратил внимание, кто мне это сказал.
– Люди! Повторяю еще раз! Я сейчас зол! Не нервируйте! Еще хоть раз услышу подобное – и вы быстро пожалеете, что я с того света вернулся!
Что-то было в моем голосе… новое. Не могу сказать, что именно. Нотки, едва заметные, нечто даже не звериное, а просто… Просто страшное. Такое, что я сам испугался своих слов – я действительно был готов всех убить, виновных и невиновных. Еще немного, и я бы превратился в того, кем меня многие считали – отморозком, способным без страха и упрека зарубить топором собственную бабушку, а из любимой девушки сварить холодец. Нет! Надо срочно себя притормозить, мне еще не время сходить с ума, боевое безумие пусть подождет.
Успокоившись, я, наконец, смог объективно воспринимать реальность, и внимательно выслушал рассказ о событиях этого времени.
Прошло, как ни странно, всего ничего – несколько часов, парад только сейчас подходил к концу. Да, да – парад все еще шел, паника на трибуне минула войска, и они до сих пор радостно отдавали честь махающему рукой мне, единственному, кто «оставался» на трибуне. Что же – это даже хорошо, теперь все будут знать, кто любит войска настолько, что готов четверть суток простоять, приветствуя идущих на смерть.
Тогда же, когда меня ударили, единственным человеком, который вовремя успел осознать происходящее, оказался, естественно, Бил. Пока прочие пребывали в этакой прострации, старый воин за доли секунды сориентировался в происходящем, в прыжке настиг эль Ксаша и не дал тому нанести четвертый, смертельный удар, направленный в горло. Скрутив бывшего генерал-командующего, он через пару секунд передал его в руки подоспевших гвардейцев, сам же с моим кровоточащим, отнюдь не легким, телом на руках бросился в местный лазарет. За ним было последовали и остальные, но предусмотрительный король Чаэса не желал больше неприятных сюрпризов, и все, кроме Лерки, Бесса, Марьяны и самого короля, были задержаны до дальнейшего выяснения. Монарх проигнорировал понятия дипломатического иммунитета, и сейчас короли стран восточного мира, северные князья, короли Благодатных Королевств, все они дожидались своей участи в темнице сырой, под замком амбарным. Для надежности.
Когда доставили мое тело, лазарет закипел – лучшие врачи, над каждым из которых нависал меч гвардейца, каждого из которых стерегли еще два, взялись за спасение моей жизни, однако ничего у них не выходило. Даже магия лишь притормозила неизбежный распад и смерть организма, и не было никаких шансов на спасение, пока, внезапно, не возникло вокруг моего тела загадочное свечение, и через миг все раны исчезли. Бесс нечто, сам не зная, что именно, сотворил, и в тот же миг мое тело дрогнуло, в кулаки сжались пальцы, ну а дальше я уже и сам видел.
– Что с Никитусом? – только и поинтересовался я.
– Он в камере, мы хотели его допросить, и… – начал было король.
– Допросить и казнить, – отдал я приказ, – И запомните. С этого момента мы прекращаем игры в демократию и в разные там «советы». Страна советов торжественно скончалась, теперь будем делать так, как я скажу. Возражения есть? Возражений нет. Счастливо оставаться!
Проигнорировав предложение взять с собой охрану, я, окруженный непроницаемым магическим защитным щитом, шел благодарить того «человека», который на самом деле меня спас.
– Михаильчик! Сыночек, ты решил зайти в гости к своей тетушке?
– Да, тетушка Алиса. Спасибо тебе. Как я могу тебя отблагодарить?
– Да не за что, сыночек! Ты лучше девочку себе найди, внучата, это лучшая благодарность!
– Хорошо, я попробую. Тетушка, а у тебя еще тортик остался?
– Конечно, сыночек! Подожди секундочку, я сейчас чаек заварю, и мы его с тортиком попьем! Одну секундочку…
СМЕРТЬ этого мира, только что подарившая мне очередной шанс, хлопотала на кухне, заваривая чай из никогда не существовавших в этом мире настоящих чайных листьев. Но для тетушки Алисы это не имело никакого значения.
***
Я еще вернулся на парад. Как раз к моменту его завершения, когда мимо трибуны проходили замыкающие, двести пятьдесят пятый и шестой легионы. Было видно, что изнеможенные солдаты, которых заставили почти восемь часов стоять, после чего отмаршировать положенные пару километров, проклинали задумавших это праздничное мероприятие идиотов. Единственное, что их удерживало, что давало силы – мое присутствие на трибуне. Они видели, что сам великий маг Михаил лично приветствует каждого из них, и проходили дальше одухотворенные этим фактом.