— Ладно, забудем об этом. Лети на крыльях любви к своему Заку. Он, небось, заждался уже.
Она улыбнулась мне той глупой улыбкой, от которой за версту веет влюбленностью. Но пару секунд спустя заметила:
— Похоже, заждался не он один.
— То есть?
— А ты сама посмотри.
Я посмотрела и увидела Таната. Он сидел в опустевшем зале и мирно беседовал с Заком, словно они были давними приятелями. Но стоило мне посмотреть на него, как Танат тотчас обернулся и улыбнулся мне. Сегодня он убрал свои волосы в эдакий небрежный конский хвост. На нем были классические черные брюки, черные ботинки и снежно-белый свитер. Рядом на стуле покоилось светло-бежевое кашемировое пальто.
— Рада видеть вас, Та… Доминик, — приветливо улыбнулась я. Как ни странно, мне действительно приятно было видеть его здесь и сейчас.
— Взаимно, Лео. Взаимно. Надеюсь, вы не против, что я столь быстро воспользовался вашим радушным предложением?
— Конечно, нет.
В это время Зак поцеловал Дени руку, и они, откланявшись, удалились рука об руку. Романтика, блин! Прослезиться, что ли?
Чуть помедлив, мы с Танатом тоже вышли. Был тот редкий случай, когда я предпочла главный вход. Прогулка не повредит. При этом я не смогла не заметить:
— Вы разговаривали с Заком, словно старые приятели.
— Мне всегда любопытно разговаривать с интересными людьми. К тому же мне это удается довольно редко.
— А я-то думала, что ваш род занятий предполагает именно общение с людьми.
Танат понимающе улыбнулся и сказал:
— Все не совсем так. Я провожатый душ, обрезающий нить жизни. Каждый в свой последний миг понимает, кто перед ним. Тут уж не до общения.
— Вас боятся…
— Бывает. Но большинство сам факт смерти воспринимают спокойно, равно как и встречу со мной. Чаще возмущаются, что просто попали ко мне не вовремя.
Я вспомнила свои чувства, когда находилась на пороге смерти (а пару раз такое бывало), и они были очень похожи на те, что описывал Танат. Во всяком случае страха не было никогда.
Мы обогнули клуб и вышли на служебную стоянку. Тут я увидела, что возле моей машины кто-то стоит. Блин, что у всех за привычка дурацкая об нее задницей опираться? На этот раз это была задница Паоло. Еще лучше!
Наверно, я выругалась вслух, так как Танат несколько изумленно посмотрел на меня. У меня даже первый порыв был извиниться, но я с ним успешно справилась. К тому же во мне опять начала подниматься злость на этого тупоголового Паоло. Не знаю, что он там еще задумал. Честно говоря, не хотелось бы мне устраивать здесь потасовку. Еще не хватало, чтобы охрана нашего клуба прибежала на разборки.
По лицу Паоло от уха до уха расплылась улыбка, которую меня так и тянуло стереть кулаком. Ленивым жестом отвалившись от машины, он подошел к нам, обошел Таната вокруг, словно оценивая, и, многозначительно хмыкнув, проговорил:
— Я вижу, ты сегодня не одна, Лео… И кто же твой спутник?
Прежде чем я успела огрызнуться, что это не его дело и послать к такой-то матери, Танат улыбнулся своей располагающей улыбкой и сказал:
— Мое имя Доминик Танатос.
Но Паоло даже не кивнул в знак того, что расслышал. Продолжая зубоскалить мне, он небрежно бросил:
— Что-то мне не верится, что ты встречаешься с этим.
Каждый думает в меру своей испорченности. Вслух же я сказала:
— А с какой стати это должно тебя-то интересовать?
— Как же? Я ведь твой будущий патра, — он ответил таким тоном, будто это уже всем известный факт.
— И не надейся, — зло усмехнулась я.
— Не пойму, что ты строишь из себя такую недотрогу? Признайся, тебя же тянет ко мне! И к моему телу, моему зверю, — при этом его губы оказались в опасной близости от моих. Паоло решил воспользоваться этим, но его губы наткнулись лишь на мою руку. Мне так и хотелось впиться пальцами в его морду, но вместо этого я зло прошипела:
— Только попробуй!
— Как страшно! — усмехнулся он, все же чуть отступив. — Думаешь, твой кавалер меня остановит? Что, увидев, что ты с ним, я отступлю?
Я уже начала приноравливаться, чтобы ему врезать, когда на плечо Паоло легла рука Таната, который спокойно, но твердо проговорил:
— Весьма невежливо разговаривать с леди подобным образом.
— Это не твое дело, человек. Я смогу дать ей гораздо больше, чем ты. Уйди, — Паоло резки жестом скинул с плеча его руку.
— Я не позволю вам оскорблять достойную леди.
— Отвали, пока я тебе все кости не переломал! Лучше тебе не вставать на моем пути.
Танат сокрушенно вздохнул, как отец непослушного ребенка, который выкинул очередную шалость, потом спросил у меня:
— Лео, вы позволите мне?..
Я согласно кивнула. Конечно, я бы предпочла лично поучаствовать в надирании задницы Паоло, но сегодня пусть это будет Танат. Кто сказал, что я не могу быть великодушной?
Танат отвесил мне элегантный поклон, который смотрелся бы лучше, если бы на нем был камзол восемнадцатого века, но и так выглядело до чертиков галантно. Его глаза еще улыбались, когда он обернулся к Паоло, и вдруг стали затягивающе-холодными, как две бездны.
Этот взгляд заставил леопарда невольно сделать шаг назад, но чуть позже он справился с собой и снова шагнул вперед. Гнев иной раз заглушает голос разума, и тут, похоже, был тот самый случай.
Зло скрипнув зубами, Паоло гордо вскинул голову и сказал:
— Ну-ну. И что же намерен предпринять против меня жалкий человек?
— Пока я прошу вас образумиться, извиниться перед леди и уйти.
— Не совался бы ты не в свое дело, человек!
— Не стоит недооценивать своего противника, — Танат говорил невероятно спокойно. И держался достойно, даже чуть расслаблено, хотя Паоло начал кружить вокруг него, как акула.
Для меня было очевидным, что если что-то и произойдет, то только по вине Паоло. Стоит ли говорить, что я целиком и полностью поддерживала Таната?
Зверь плескался в глазах Паоло, его рука метнулась вперед, и ногти на ней обратились в звериные когти. Как и некоторые доминанты он мог частично перекидываться.
Смазанное, едва различимое движение, но Таната оно врасплох не застало. Он просто перехватил руку. Леопард все еще пытался добраться когтями до его лица, но тут раздался чавкающий хруст и короткий вопль. Кисть Паоло оказалась вывернута под неестественно острым углом.
Танат сломал ему руку, не прилагая практически никаких усилий, и оставался так же невозмутим. Потом молниеносным движением схватил Паоло за грудки и бесстрастно-ледяным тоном проговорил:
— А теперь убирайся, иначе я могу сделать так, что твоя рука никогда не заживет. И лучше тебе никогда больше не досаждать леди Лео, — он стал обращаться к нему на «ты», словно утратил к Паоло всякое уважение. Я его понимала.
Проговорив все это, Танат отбросил от себя леопарда, как сломанную, надоевшую куклу. Паоло поцеловался со стеной и шлепнулся задом об асфальт.
Танат даже не глянул на него, а галантно предложил мне руку. Я ее приняла. Отчасти, чтобы досадить Паоло, а отчасти потому, что мне этого хотелось. Как-то само собой получилось, что мы оказались в моей машине.
Глава 9.
Глава 10.
Она улыбнулась мне той глупой улыбкой, от которой за версту веет влюбленностью. Но пару секунд спустя заметила:
— Похоже, заждался не он один.
— То есть?
— А ты сама посмотри.
Я посмотрела и увидела Таната. Он сидел в опустевшем зале и мирно беседовал с Заком, словно они были давними приятелями. Но стоило мне посмотреть на него, как Танат тотчас обернулся и улыбнулся мне. Сегодня он убрал свои волосы в эдакий небрежный конский хвост. На нем были классические черные брюки, черные ботинки и снежно-белый свитер. Рядом на стуле покоилось светло-бежевое кашемировое пальто.
— Рада видеть вас, Та… Доминик, — приветливо улыбнулась я. Как ни странно, мне действительно приятно было видеть его здесь и сейчас.
— Взаимно, Лео. Взаимно. Надеюсь, вы не против, что я столь быстро воспользовался вашим радушным предложением?
— Конечно, нет.
В это время Зак поцеловал Дени руку, и они, откланявшись, удалились рука об руку. Романтика, блин! Прослезиться, что ли?
Чуть помедлив, мы с Танатом тоже вышли. Был тот редкий случай, когда я предпочла главный вход. Прогулка не повредит. При этом я не смогла не заметить:
— Вы разговаривали с Заком, словно старые приятели.
— Мне всегда любопытно разговаривать с интересными людьми. К тому же мне это удается довольно редко.
— А я-то думала, что ваш род занятий предполагает именно общение с людьми.
Танат понимающе улыбнулся и сказал:
— Все не совсем так. Я провожатый душ, обрезающий нить жизни. Каждый в свой последний миг понимает, кто перед ним. Тут уж не до общения.
— Вас боятся…
— Бывает. Но большинство сам факт смерти воспринимают спокойно, равно как и встречу со мной. Чаще возмущаются, что просто попали ко мне не вовремя.
Я вспомнила свои чувства, когда находилась на пороге смерти (а пару раз такое бывало), и они были очень похожи на те, что описывал Танат. Во всяком случае страха не было никогда.
Мы обогнули клуб и вышли на служебную стоянку. Тут я увидела, что возле моей машины кто-то стоит. Блин, что у всех за привычка дурацкая об нее задницей опираться? На этот раз это была задница Паоло. Еще лучше!
Наверно, я выругалась вслух, так как Танат несколько изумленно посмотрел на меня. У меня даже первый порыв был извиниться, но я с ним успешно справилась. К тому же во мне опять начала подниматься злость на этого тупоголового Паоло. Не знаю, что он там еще задумал. Честно говоря, не хотелось бы мне устраивать здесь потасовку. Еще не хватало, чтобы охрана нашего клуба прибежала на разборки.
По лицу Паоло от уха до уха расплылась улыбка, которую меня так и тянуло стереть кулаком. Ленивым жестом отвалившись от машины, он подошел к нам, обошел Таната вокруг, словно оценивая, и, многозначительно хмыкнув, проговорил:
— Я вижу, ты сегодня не одна, Лео… И кто же твой спутник?
Прежде чем я успела огрызнуться, что это не его дело и послать к такой-то матери, Танат улыбнулся своей располагающей улыбкой и сказал:
— Мое имя Доминик Танатос.
Но Паоло даже не кивнул в знак того, что расслышал. Продолжая зубоскалить мне, он небрежно бросил:
— Что-то мне не верится, что ты встречаешься с этим.
Каждый думает в меру своей испорченности. Вслух же я сказала:
— А с какой стати это должно тебя-то интересовать?
— Как же? Я ведь твой будущий патра, — он ответил таким тоном, будто это уже всем известный факт.
— И не надейся, — зло усмехнулась я.
— Не пойму, что ты строишь из себя такую недотрогу? Признайся, тебя же тянет ко мне! И к моему телу, моему зверю, — при этом его губы оказались в опасной близости от моих. Паоло решил воспользоваться этим, но его губы наткнулись лишь на мою руку. Мне так и хотелось впиться пальцами в его морду, но вместо этого я зло прошипела:
— Только попробуй!
— Как страшно! — усмехнулся он, все же чуть отступив. — Думаешь, твой кавалер меня остановит? Что, увидев, что ты с ним, я отступлю?
Я уже начала приноравливаться, чтобы ему врезать, когда на плечо Паоло легла рука Таната, который спокойно, но твердо проговорил:
— Весьма невежливо разговаривать с леди подобным образом.
— Это не твое дело, человек. Я смогу дать ей гораздо больше, чем ты. Уйди, — Паоло резки жестом скинул с плеча его руку.
— Я не позволю вам оскорблять достойную леди.
— Отвали, пока я тебе все кости не переломал! Лучше тебе не вставать на моем пути.
Танат сокрушенно вздохнул, как отец непослушного ребенка, который выкинул очередную шалость, потом спросил у меня:
— Лео, вы позволите мне?..
Я согласно кивнула. Конечно, я бы предпочла лично поучаствовать в надирании задницы Паоло, но сегодня пусть это будет Танат. Кто сказал, что я не могу быть великодушной?
Танат отвесил мне элегантный поклон, который смотрелся бы лучше, если бы на нем был камзол восемнадцатого века, но и так выглядело до чертиков галантно. Его глаза еще улыбались, когда он обернулся к Паоло, и вдруг стали затягивающе-холодными, как две бездны.
Этот взгляд заставил леопарда невольно сделать шаг назад, но чуть позже он справился с собой и снова шагнул вперед. Гнев иной раз заглушает голос разума, и тут, похоже, был тот самый случай.
Зло скрипнув зубами, Паоло гордо вскинул голову и сказал:
— Ну-ну. И что же намерен предпринять против меня жалкий человек?
— Пока я прошу вас образумиться, извиниться перед леди и уйти.
— Не совался бы ты не в свое дело, человек!
— Не стоит недооценивать своего противника, — Танат говорил невероятно спокойно. И держался достойно, даже чуть расслаблено, хотя Паоло начал кружить вокруг него, как акула.
Для меня было очевидным, что если что-то и произойдет, то только по вине Паоло. Стоит ли говорить, что я целиком и полностью поддерживала Таната?
Зверь плескался в глазах Паоло, его рука метнулась вперед, и ногти на ней обратились в звериные когти. Как и некоторые доминанты он мог частично перекидываться.
Смазанное, едва различимое движение, но Таната оно врасплох не застало. Он просто перехватил руку. Леопард все еще пытался добраться когтями до его лица, но тут раздался чавкающий хруст и короткий вопль. Кисть Паоло оказалась вывернута под неестественно острым углом.
Танат сломал ему руку, не прилагая практически никаких усилий, и оставался так же невозмутим. Потом молниеносным движением схватил Паоло за грудки и бесстрастно-ледяным тоном проговорил:
— А теперь убирайся, иначе я могу сделать так, что твоя рука никогда не заживет. И лучше тебе никогда больше не досаждать леди Лео, — он стал обращаться к нему на «ты», словно утратил к Паоло всякое уважение. Я его понимала.
Проговорив все это, Танат отбросил от себя леопарда, как сломанную, надоевшую куклу. Паоло поцеловался со стеной и шлепнулся задом об асфальт.
Танат даже не глянул на него, а галантно предложил мне руку. Я ее приняла. Отчасти, чтобы досадить Паоло, а отчасти потому, что мне этого хотелось. Как-то само собой получилось, что мы оказались в моей машине.
Глава 9.
Только проехав километр или два, я поняла, что так и не поинтересовалась у Таната, какие у него, собственно, планы на этот вечер. Вдруг он куда-то опаздывает? А я тут так бесцеремонно вмешалась…
Кашлянув, я спросила:
— Куда вас подвезти?
— Никуда…
— Я подумала, может, у вас планы на сегодня…
— Нет, никаких, — он мягко улыбнулся.
— В таком случае, приглашаю вас к себе в гости, — это приглашение как-то само вырвалось, но я не жалела. — Пусть это будет в знак благодарности. Честно говоря, этот Паоло уже изрядно меня достал.
— Думаю, вы и без меня решили бы эту проблему, — пожал плечами Танат.
— Боюсь, мне еще представится эта возможность, — усмехнулась я. — До этого парня очень плохо доходит.
— Наверное, вы правы.
— Но вы остановили его, хотя Паоло воспользовался своими способностями. И в том, как вы это сделали, было очень мало человеческого, — не могла не заметить я.
— Вы правы. Но я уже говорил вам, что не могу стать полностью человеком, даже если бы захотел. Риск слишком велик. Даже сейчас я должен находиться в курсе движения колеса жизни и смерти.
— И на что это похоже?
— Сложно объяснить. Это все равно, что ощущать движение мириадов нитей между своими пальцами, ощущать как они обрываются и простираются вновь. Но все это на астральном уровне.
— Как Клото, Лахесис и Атропус в одном лице.
— Что-то вроде. Даже не находясь в зале душ, я остаюсь в курсе того, что происходит.
Зал душ… я невольно поежилась, вспомнив о нем, хотя была там лишь однажды. Он был невероятно огромен, просто без конца и края, и практически все свободное пространство занимали свечи. Каждая из них — олицетворение человеческой жизни.
Моя реакция не осталась незамеченной даже в полумраке автомобильного салона, так как Танат поспешил сменить тему. К тому же мы приехали.
Он все так же совершенно невозмутимо ехал со мной в лифте. Казалось, его уже ничто не удивляло в нашем мире. Хм, поразительная адаптация!
В дверях он, конечно же, столкнулся с Миу. Присев перед ней, Танат проговорил:
— Рад снова видеть вас, жрица Баст. Вижу, вы серьезно отнеслись к своим обязанностям.
— Конечно, как же иначе, — промурлыкала кошка, гордо задрав мордочку.
— Значит, вы живете здесь? — заинтересовано поинтересовался Танат, поднявшись одним изящным движением. Так двигаться более свойственно нам, оборотням, ну или вампирам.
— Да, здесь и живем, — кивнула я, переодеваясь в тапки. — Вы не голодны? Я могла бы попробовать что-нибудь приготовить.
— Ваше предложение весьма радушно, спасибо, но я не голоден.
— Тогда могу предложить вам чаю.
— Хорошо, — он улыбнулся простой открытой улыбкой. — Спасибо.
— Не за что. Вы проходите, чувствуйте себя как дома, — и я упорхнула на кухню. Чайник ставить.
Когда я это сделала, то вернулась в комнату. Танат с выражением крайней заинтересованности изучал обстановку. Услышав мое приближение, он обернулся и сказал:
— У вас, Лео, очень уютно.
— Мне тоже нравится, — согласилась я. — Правда, моя квартира, наверняка, кажется вам весьма маленькой и скромной после вашего дворца в вашем мире.
— Мой дворец, действительно, велик, но в нем гораздо меньше тепла. И то, что мы живем там лишь вдвоем с сестрой, обстановки не улучшает. Но все-таки это мое творение и мой дом. А дом нельзя не любить. Правда, иногда нужно менять обстановку.
— Поэтому сейчас вы здесь проводите отпуск?
— Именно.
— Ладно, идемте на кухню. Чайник, наверное, на конфорке уже ламбаду отплясывает.
На это Танат весело усмехнулся и пошел за мной.
Разлив чай, я подошла к телефону, чтобы прослушать сообщения автоответчика. Их было целая одна штука. От Андрэ. Он сожалел по поводу того, что я не пришла сегодня на их магическую встречу. Но не это заставило меня насторожиться, а то, что голос Андрэ звучал как-то странно, я бы даже сказала натянуто. Правда сегодня звонить и выяснять все равно уже поздно.
Когда я снова села за стол, Танат проговорил:
— Андрэ… вы все еще общаетесь с ним?
— Да, мы стали друзьями, — мне как-то неловко было говорить о том, что он всеми силами пытается ухаживать за мной. С самого начала наши с Андрэ отношения приняли весьма странный характер.
— Друзья… это хорошо, — голос Таната стал чуть мечтательным, а в глазах промелькнула тень такой глубокой печали, что оторопь брала.
Я подумала, что неважно, что он абсолютно сверхъестественное существо, не важно, что он сама Смерть. Важно то, что все это сделало его невероятно одиноким. И сейчас Танат позволил мне увидеть малую толику снедающего его одиночества, и тут же сказал:
— Простите, я не хотел вас опечалить.
Я лишь покачала головой, не зная, что сказать. Да и что тут говорить? Бросить ничего не значащее: «Мне жаль»? Наконец, я смогла выдавить:
— Наверное, это очень сложно выдерживать…
— Это моя работа, мое призвание и моя суть, — пожал плечами Танат, пригубив чай. — В конце-концов, я был создан для этого. На моих плечах с самого первого мига рождения лежит груз жизни и смерти всего сущего.
Он говорил об этом так просто, будто мы обсуждали работу какого-нибудь банковского служащего.
— Но теперь я живу жизнью смертного, и рад общаться с вами. Поверьте, Лео, я говорю искренне. Наверное, вы чуть ли не единственная, кто знает, кто я, и при этом радушно принимает меня.
— А вы бы хотели, чтобы я убегала от вас с дикими воплями? — я не смогла сдержать улыбки.
— Нет, конечно нет. Хотя, честно говоря, ожидал нечто подобного. Но я опять убедился, что в вас страха нет.
— Как же иначе! Вы ведь не раз приходили мне на помощь. К тому же я никогда не боялась самой смерти, скорее того, что может привести к ней. Наверное, это досталось мне от Ашаны.
— Не думаю. Вы всегда были разумной женщиной. Это стало одним из тех решающих факторов, из-за которых я обратился именно к вам.
Так, совершенно незаметно, мы проболтали больше часа. Потом Танат деликатно удалился, сказав, что хватит ему мне докучать, что я, наверняка, устала после работы. На что я ответила, что всегда рада общению с ним. В общем, мы условились, что он и дальше будет заходить в мой клуб, и звонить мне, если что.
Закрыв за ним дверь, я отправилась спать. Время-то было о-го-го уже.
Утром следующего дня, вернее уже днем, после позднего завтрака я первым делом позвонила Андрэ, чтобы узнать, как прошли его магические посиделки.
Оказалось, все хорошо, просто замечательно. Маги, вроде, пришли к консенсусу, и до утра демонстрировали свои способности. На этом и распрощались. Но голос Андрэ показался мне каким-то усталым, да и говорил он как-то холодно. Не использовал своих обычных способов соблазнения. Даже странно… Неужели он и правда настолько вымотался?
Мне даже захотелось перезвонить Андрэ и спросить, что случилось и все ли в порядке, но я сдержалась. Да и на работу пора собираться.
В пять часов я уже спускалась в гараж. Я привыкла, что в это время там никого, кроме охранника, нет. Когда я еду в клуб, все давно на работе, а когда из клуба — все уже в своих постельках спят. За все годы моего здесь проживания мои встречи с соседями можно по пальцам пересчитать.
Но сегодня, похоже, было редкое исключение. Только я дотронулась до ручки машинной двери, как услышала за спиной какую-то возню.
Обернувшись, я увидела двоих: мужчину и женщину. Он с короткими черными волосами и аккуратной бородкой, среднего роста, жилистый. Она одного с ним роста, такие же черные волосы, водопадом спускающиеся ниже талии. Оба в похожей одежде: свитер и кожаные штаны, что было несколько не по погоде.
У них были странные карие, чуть мерцающие глаза. И вообще они очень похожи. Зуб даю — родственники. Но даже близнецы не двигаются так синхронно, в точности повторяя движения друг друга. И двигались они ко мне, что заставило меня насторожиться.
Когда нас разделяло шагов десять, на меня пахнуло их силой. Оборотни, но к этому примешивалось и что-то еще. Мне с каждой секундой все меньше верилось, что это всего лишь новые соседи. В голове только метнулось: «И чего это меня норовят именно в гараже подкараулить? Ритуал у них такой, что ли?», как женщина кинула об пол какой-то шар. Тот разлетелся вдребезги, оставив что-то светящееся. Оно очертило нас троих большим ровным кругом. Магия. Медальон, висевший у меня под свитером, потеплел, но не вспыхнул. Чары не были направлены конкретно против меня. Она просто отрезала нас от остального мира. Защитный круг.
Едва это произошло, как эти двое стали меняться. Кожа покрылась зелено-коричневой чешуей, волосы исчезли, а одежда затрещала, опадая на пол, как осенние листья. Через пару минут передо мной стояла пара полностью покрытых чешуей человеко-змей. Змеиный хвост начинался чуть ниже бедер, так что было очевидно, что размножаются они не спорами, и имел довольно угрожающий вид. Как и когти на руках. В жизни не видела змей с когтями, у них-то ни рук, ни лап вообще не бывает. Но только не у этих.
Женщина изогнулась, раздула капюшон (как у настоящей королевской кобры) и зашипела, показав мне раздвоенный язык и острые, длинные как ножи клыки, с которых капал мутный яд. Не давая опомниться, она метнулась в мою сторону, намереваясь сбить с ног. Но я успела отскочить. Правда врезалась в границу круга, который отбросил меня от себя. Прямо на мужчину-кобру. Я ощутила, как его когти полоснули меня по плечу. Тотчас меня пронзила острая боль, выступила кровь.
Но это все фигня, это заживет. Я уже вся собралась, сила хлынула в кровь вместе с адреналином, смывая и боль, и удивление, и липкий страх, оставив лишь холодный рассудок. Я была готова как к обороне, так и к бою. И в этой готовности зверь тесно переплелся с человеком. Вряд ли эти двое отступят просто так. Так что бой предстоял нешуточный, поэтому я позволила зверю частично развернуться во мне. Опять у меня выросли клыки, ногти стали когтями, изменилась и мускулатура тела. Мне сейчас понадобятся все мои силы, возможно, и перекинуться придется.
Мужчина вновь кинулся на меня, намереваясь на сей раз располосовать спину, но я вовремя отскочила. Проблема в том, что магический круг весьма ограничивал поле действий. Так что, отскочив, я оказалась в опасной близости от женщины, которая тут же впилась мне в плечо, правда в другое, своими длинными ядовитыми клыками. Хорошо еще, что оборотни имунны к ядам, но все равно было чертовски больно.
Я зарычала и, извернувшись, полоснула когтями по ее лицу и спине, оставив глубокие кровоточащие борозды. Она взвизгнула и отпустила меня, закрыв лицо руками. Мужчина посмотрел на нее полными тревоги глазами, выдохнув:
— Нагайна!
— Наг, — проронила женщина, все еще хватаясь за лицо.
Я только успела подумать: «Они что, „Рикки-Тикки-Тави“ перечитали?», как этот Наг, полыхая гневным взглядом, опять кинулся на меня. Я попыталась увернуться, но Нагайна тоже активизировалась и обхватила меня руками. Мне осталось лишь, уходя от прямого удара, повалить ее на пол вслед за собой. Так что удар Нага пришелся вскользь, но и этого было немало. Его когти распороли мне ногу от колена и до самой задницы.
Я вскрикнула и дернулась было, но Нагайна сжимала меня как тисками, пытаясь еще и хвостом обвить. Наг опять изготовился для удара. И я решилась полностью спустить своего зверя с цепи. По всему моему телу пробежала горячая волна, приводя в движение мышцы и кости, по коже разливалась черная шерсть, лицо вытянулось в звериную морду.
Я менялась, и меня в эту минуту даже стальной саркофаг не удержал бы, не то что Нагайна. Она вынуждена была разомкнуть кольцо рук. Но я не вскочила, а лишь перевернулась и вонзила когти ей в грудь. Я полосовала и раздирала чешуйчатую плоть, а Нагайна все это время молотила меня хвостом и пыталась укусить, извиваясь всем телом, пока я не сомкнула клыки на ее горле. Клыки вгрызались все глубже.
Наг навалился на меня сзади, впившись клыками в ключицу, где чуть раньше уже побывали зубы Нагайны, и пытаясь отодрать меня от своей подруги. Но никакая боль не могла заставить меня оторваться от нее. Я сама отпустила Нагайну лишь тогда, когда поняла, что передо мной не живое существо, а всего лишь груда изодранной плоти.
К этому моменту на мне, стараниями Нага, живого места не осталось — раны, порезы. Полоска золотистого меха у меня вдоль хребта приобрела алый оттенок. Я припадала на правую заднюю лапу — он разодрал мне ее едва ли не до кости.
Жизненных сил у меня изрядно поубавилось, но бой еще не был окончен. Наг опять готовился к броску, а я к его отражению. Одновременно с этим я испустила зов. Рванувшись в бой, я знала, что Иветта и Инга услышали, откликнулись на него, и спешат сюда.
Наг опрокинул меня на спину, но вместо того, чтобы попытаться встать, я всеми четырьмя лапами полоснула по нему, отбросив от себя. И, прежде чем Наг встал, нависла над ним, ища клыками горло.
Его хвост обвил меня посредине, сдавливая. Ребра подозрительно хрустнули, но я продолжала вгрызаться в плоть. Вот мне в пасть хлынул целый поток крови — я перекусила сонную артерию, и не собиралась останавливаться на достигнутом.
Наконец, хватка хвоста ослабла, и он вытянулся по полу. Жизнь Нага угасала. Как только это произошло, раздался хлопок, как в ладоши ударили, и меня вышвырнуло из круга.
Помотав головой, и с трудом поднявшись, я увидела, как оба тела вспыхнули неестественно ярким алым пламенем, которое за считанные мгновенья обратил их в прах. Это хорошо. Два тела мне сейчас нипочем не спрятать. Я вернулась в человеческое тело, так как изранена была слишком сильно, да и незачем было дальше оставаться в зверином облике.
Думать становилось все тяжелее, да и стоять тоже. Каждое движение во всем теле отдавалось острой болью, будто в меня кинжал втыкали. Ноги предательски дрожали, и земное притяжение, кажется, увеличилось раза в два — не меньше. Перед глазами плыли пятна. Я чувствовала, что нахожусь на грани обморока. Но этого никак нельзя было допустить. Никак! Если я сейчас упаду, то больше не смогу встать. Усну сном оборотня, от которого ничто меня не пробудит, пока я не излечусь хотя бы наполовину. Я во что бы то ни стало должна добраться до своей квартиры! Иначе меня найдут и отправят в больницу, а там увидят скорость моего заживления, что будет потом — лучше вообще не думать! Проклятье!
Собрав волю в кулак, я направилась к лифту, внимательно переставляя ноги, чтобы не грохнуться, и стискивая зубы от боли. Интересно, у меня что-то целое в теле осталось? Только сейчас я заметила, что за мной тянется кровавый след. Черт! Это же сразу выдаст меня! Что же делать?
Я судорожно пыталась напрячь мозг, превозмогая боль и усталость. И смогла придумать лишь одно. Я позвала свой ветер. Он тотчас взвился, сметая кровь прочь и окружая меня коконом, так что больше ни одна капля крови не падала на пол. От этого мне стало еще хреновее, но я добралась-таки до лифта, вошла в него и дрожащим пальцем со второй попытки попала на кнопку своего этажа.
Никогда еще дорога от лифта до квартиры не казалась мне такой долгой! Но вот и моя дверь. Правда тут возникло непредвиденное препятствие — ключи были в сумке, а сумка осталась валяться в гараже. Да что ж за день сегодня за такой, блин?!
Ладно. Еще немножко — еще чуть-чуть! Из последних сил я своей магией открыла замок, едва не разнеся его нафиг. Дверь отворилась. Я была дома! Как только до меня дошло осознание этого, ноги подкосились, и я упала прямо в коридоре. Все, выдохлась!
Уплывая в небытие, я слышала испуганные крики Миу, потом тьма унесла все, но даже она была наполнена болью.
Кашлянув, я спросила:
— Куда вас подвезти?
— Никуда…
— Я подумала, может, у вас планы на сегодня…
— Нет, никаких, — он мягко улыбнулся.
— В таком случае, приглашаю вас к себе в гости, — это приглашение как-то само вырвалось, но я не жалела. — Пусть это будет в знак благодарности. Честно говоря, этот Паоло уже изрядно меня достал.
— Думаю, вы и без меня решили бы эту проблему, — пожал плечами Танат.
— Боюсь, мне еще представится эта возможность, — усмехнулась я. — До этого парня очень плохо доходит.
— Наверное, вы правы.
— Но вы остановили его, хотя Паоло воспользовался своими способностями. И в том, как вы это сделали, было очень мало человеческого, — не могла не заметить я.
— Вы правы. Но я уже говорил вам, что не могу стать полностью человеком, даже если бы захотел. Риск слишком велик. Даже сейчас я должен находиться в курсе движения колеса жизни и смерти.
— И на что это похоже?
— Сложно объяснить. Это все равно, что ощущать движение мириадов нитей между своими пальцами, ощущать как они обрываются и простираются вновь. Но все это на астральном уровне.
— Как Клото, Лахесис и Атропус в одном лице.
— Что-то вроде. Даже не находясь в зале душ, я остаюсь в курсе того, что происходит.
Зал душ… я невольно поежилась, вспомнив о нем, хотя была там лишь однажды. Он был невероятно огромен, просто без конца и края, и практически все свободное пространство занимали свечи. Каждая из них — олицетворение человеческой жизни.
Моя реакция не осталась незамеченной даже в полумраке автомобильного салона, так как Танат поспешил сменить тему. К тому же мы приехали.
Он все так же совершенно невозмутимо ехал со мной в лифте. Казалось, его уже ничто не удивляло в нашем мире. Хм, поразительная адаптация!
В дверях он, конечно же, столкнулся с Миу. Присев перед ней, Танат проговорил:
— Рад снова видеть вас, жрица Баст. Вижу, вы серьезно отнеслись к своим обязанностям.
— Конечно, как же иначе, — промурлыкала кошка, гордо задрав мордочку.
— Значит, вы живете здесь? — заинтересовано поинтересовался Танат, поднявшись одним изящным движением. Так двигаться более свойственно нам, оборотням, ну или вампирам.
— Да, здесь и живем, — кивнула я, переодеваясь в тапки. — Вы не голодны? Я могла бы попробовать что-нибудь приготовить.
— Ваше предложение весьма радушно, спасибо, но я не голоден.
— Тогда могу предложить вам чаю.
— Хорошо, — он улыбнулся простой открытой улыбкой. — Спасибо.
— Не за что. Вы проходите, чувствуйте себя как дома, — и я упорхнула на кухню. Чайник ставить.
Когда я это сделала, то вернулась в комнату. Танат с выражением крайней заинтересованности изучал обстановку. Услышав мое приближение, он обернулся и сказал:
— У вас, Лео, очень уютно.
— Мне тоже нравится, — согласилась я. — Правда, моя квартира, наверняка, кажется вам весьма маленькой и скромной после вашего дворца в вашем мире.
— Мой дворец, действительно, велик, но в нем гораздо меньше тепла. И то, что мы живем там лишь вдвоем с сестрой, обстановки не улучшает. Но все-таки это мое творение и мой дом. А дом нельзя не любить. Правда, иногда нужно менять обстановку.
— Поэтому сейчас вы здесь проводите отпуск?
— Именно.
— Ладно, идемте на кухню. Чайник, наверное, на конфорке уже ламбаду отплясывает.
На это Танат весело усмехнулся и пошел за мной.
Разлив чай, я подошла к телефону, чтобы прослушать сообщения автоответчика. Их было целая одна штука. От Андрэ. Он сожалел по поводу того, что я не пришла сегодня на их магическую встречу. Но не это заставило меня насторожиться, а то, что голос Андрэ звучал как-то странно, я бы даже сказала натянуто. Правда сегодня звонить и выяснять все равно уже поздно.
Когда я снова села за стол, Танат проговорил:
— Андрэ… вы все еще общаетесь с ним?
— Да, мы стали друзьями, — мне как-то неловко было говорить о том, что он всеми силами пытается ухаживать за мной. С самого начала наши с Андрэ отношения приняли весьма странный характер.
— Друзья… это хорошо, — голос Таната стал чуть мечтательным, а в глазах промелькнула тень такой глубокой печали, что оторопь брала.
Я подумала, что неважно, что он абсолютно сверхъестественное существо, не важно, что он сама Смерть. Важно то, что все это сделало его невероятно одиноким. И сейчас Танат позволил мне увидеть малую толику снедающего его одиночества, и тут же сказал:
— Простите, я не хотел вас опечалить.
Я лишь покачала головой, не зная, что сказать. Да и что тут говорить? Бросить ничего не значащее: «Мне жаль»? Наконец, я смогла выдавить:
— Наверное, это очень сложно выдерживать…
— Это моя работа, мое призвание и моя суть, — пожал плечами Танат, пригубив чай. — В конце-концов, я был создан для этого. На моих плечах с самого первого мига рождения лежит груз жизни и смерти всего сущего.
Он говорил об этом так просто, будто мы обсуждали работу какого-нибудь банковского служащего.
— Но теперь я живу жизнью смертного, и рад общаться с вами. Поверьте, Лео, я говорю искренне. Наверное, вы чуть ли не единственная, кто знает, кто я, и при этом радушно принимает меня.
— А вы бы хотели, чтобы я убегала от вас с дикими воплями? — я не смогла сдержать улыбки.
— Нет, конечно нет. Хотя, честно говоря, ожидал нечто подобного. Но я опять убедился, что в вас страха нет.
— Как же иначе! Вы ведь не раз приходили мне на помощь. К тому же я никогда не боялась самой смерти, скорее того, что может привести к ней. Наверное, это досталось мне от Ашаны.
— Не думаю. Вы всегда были разумной женщиной. Это стало одним из тех решающих факторов, из-за которых я обратился именно к вам.
Так, совершенно незаметно, мы проболтали больше часа. Потом Танат деликатно удалился, сказав, что хватит ему мне докучать, что я, наверняка, устала после работы. На что я ответила, что всегда рада общению с ним. В общем, мы условились, что он и дальше будет заходить в мой клуб, и звонить мне, если что.
Закрыв за ним дверь, я отправилась спать. Время-то было о-го-го уже.
Утром следующего дня, вернее уже днем, после позднего завтрака я первым делом позвонила Андрэ, чтобы узнать, как прошли его магические посиделки.
Оказалось, все хорошо, просто замечательно. Маги, вроде, пришли к консенсусу, и до утра демонстрировали свои способности. На этом и распрощались. Но голос Андрэ показался мне каким-то усталым, да и говорил он как-то холодно. Не использовал своих обычных способов соблазнения. Даже странно… Неужели он и правда настолько вымотался?
Мне даже захотелось перезвонить Андрэ и спросить, что случилось и все ли в порядке, но я сдержалась. Да и на работу пора собираться.
В пять часов я уже спускалась в гараж. Я привыкла, что в это время там никого, кроме охранника, нет. Когда я еду в клуб, все давно на работе, а когда из клуба — все уже в своих постельках спят. За все годы моего здесь проживания мои встречи с соседями можно по пальцам пересчитать.
Но сегодня, похоже, было редкое исключение. Только я дотронулась до ручки машинной двери, как услышала за спиной какую-то возню.
Обернувшись, я увидела двоих: мужчину и женщину. Он с короткими черными волосами и аккуратной бородкой, среднего роста, жилистый. Она одного с ним роста, такие же черные волосы, водопадом спускающиеся ниже талии. Оба в похожей одежде: свитер и кожаные штаны, что было несколько не по погоде.
У них были странные карие, чуть мерцающие глаза. И вообще они очень похожи. Зуб даю — родственники. Но даже близнецы не двигаются так синхронно, в точности повторяя движения друг друга. И двигались они ко мне, что заставило меня насторожиться.
Когда нас разделяло шагов десять, на меня пахнуло их силой. Оборотни, но к этому примешивалось и что-то еще. Мне с каждой секундой все меньше верилось, что это всего лишь новые соседи. В голове только метнулось: «И чего это меня норовят именно в гараже подкараулить? Ритуал у них такой, что ли?», как женщина кинула об пол какой-то шар. Тот разлетелся вдребезги, оставив что-то светящееся. Оно очертило нас троих большим ровным кругом. Магия. Медальон, висевший у меня под свитером, потеплел, но не вспыхнул. Чары не были направлены конкретно против меня. Она просто отрезала нас от остального мира. Защитный круг.
Едва это произошло, как эти двое стали меняться. Кожа покрылась зелено-коричневой чешуей, волосы исчезли, а одежда затрещала, опадая на пол, как осенние листья. Через пару минут передо мной стояла пара полностью покрытых чешуей человеко-змей. Змеиный хвост начинался чуть ниже бедер, так что было очевидно, что размножаются они не спорами, и имел довольно угрожающий вид. Как и когти на руках. В жизни не видела змей с когтями, у них-то ни рук, ни лап вообще не бывает. Но только не у этих.
Женщина изогнулась, раздула капюшон (как у настоящей королевской кобры) и зашипела, показав мне раздвоенный язык и острые, длинные как ножи клыки, с которых капал мутный яд. Не давая опомниться, она метнулась в мою сторону, намереваясь сбить с ног. Но я успела отскочить. Правда врезалась в границу круга, который отбросил меня от себя. Прямо на мужчину-кобру. Я ощутила, как его когти полоснули меня по плечу. Тотчас меня пронзила острая боль, выступила кровь.
Но это все фигня, это заживет. Я уже вся собралась, сила хлынула в кровь вместе с адреналином, смывая и боль, и удивление, и липкий страх, оставив лишь холодный рассудок. Я была готова как к обороне, так и к бою. И в этой готовности зверь тесно переплелся с человеком. Вряд ли эти двое отступят просто так. Так что бой предстоял нешуточный, поэтому я позволила зверю частично развернуться во мне. Опять у меня выросли клыки, ногти стали когтями, изменилась и мускулатура тела. Мне сейчас понадобятся все мои силы, возможно, и перекинуться придется.
Мужчина вновь кинулся на меня, намереваясь на сей раз располосовать спину, но я вовремя отскочила. Проблема в том, что магический круг весьма ограничивал поле действий. Так что, отскочив, я оказалась в опасной близости от женщины, которая тут же впилась мне в плечо, правда в другое, своими длинными ядовитыми клыками. Хорошо еще, что оборотни имунны к ядам, но все равно было чертовски больно.
Я зарычала и, извернувшись, полоснула когтями по ее лицу и спине, оставив глубокие кровоточащие борозды. Она взвизгнула и отпустила меня, закрыв лицо руками. Мужчина посмотрел на нее полными тревоги глазами, выдохнув:
— Нагайна!
— Наг, — проронила женщина, все еще хватаясь за лицо.
Я только успела подумать: «Они что, „Рикки-Тикки-Тави“ перечитали?», как этот Наг, полыхая гневным взглядом, опять кинулся на меня. Я попыталась увернуться, но Нагайна тоже активизировалась и обхватила меня руками. Мне осталось лишь, уходя от прямого удара, повалить ее на пол вслед за собой. Так что удар Нага пришелся вскользь, но и этого было немало. Его когти распороли мне ногу от колена и до самой задницы.
Я вскрикнула и дернулась было, но Нагайна сжимала меня как тисками, пытаясь еще и хвостом обвить. Наг опять изготовился для удара. И я решилась полностью спустить своего зверя с цепи. По всему моему телу пробежала горячая волна, приводя в движение мышцы и кости, по коже разливалась черная шерсть, лицо вытянулось в звериную морду.
Я менялась, и меня в эту минуту даже стальной саркофаг не удержал бы, не то что Нагайна. Она вынуждена была разомкнуть кольцо рук. Но я не вскочила, а лишь перевернулась и вонзила когти ей в грудь. Я полосовала и раздирала чешуйчатую плоть, а Нагайна все это время молотила меня хвостом и пыталась укусить, извиваясь всем телом, пока я не сомкнула клыки на ее горле. Клыки вгрызались все глубже.
Наг навалился на меня сзади, впившись клыками в ключицу, где чуть раньше уже побывали зубы Нагайны, и пытаясь отодрать меня от своей подруги. Но никакая боль не могла заставить меня оторваться от нее. Я сама отпустила Нагайну лишь тогда, когда поняла, что передо мной не живое существо, а всего лишь груда изодранной плоти.
К этому моменту на мне, стараниями Нага, живого места не осталось — раны, порезы. Полоска золотистого меха у меня вдоль хребта приобрела алый оттенок. Я припадала на правую заднюю лапу — он разодрал мне ее едва ли не до кости.
Жизненных сил у меня изрядно поубавилось, но бой еще не был окончен. Наг опять готовился к броску, а я к его отражению. Одновременно с этим я испустила зов. Рванувшись в бой, я знала, что Иветта и Инга услышали, откликнулись на него, и спешат сюда.
Наг опрокинул меня на спину, но вместо того, чтобы попытаться встать, я всеми четырьмя лапами полоснула по нему, отбросив от себя. И, прежде чем Наг встал, нависла над ним, ища клыками горло.
Его хвост обвил меня посредине, сдавливая. Ребра подозрительно хрустнули, но я продолжала вгрызаться в плоть. Вот мне в пасть хлынул целый поток крови — я перекусила сонную артерию, и не собиралась останавливаться на достигнутом.
Наконец, хватка хвоста ослабла, и он вытянулся по полу. Жизнь Нага угасала. Как только это произошло, раздался хлопок, как в ладоши ударили, и меня вышвырнуло из круга.
Помотав головой, и с трудом поднявшись, я увидела, как оба тела вспыхнули неестественно ярким алым пламенем, которое за считанные мгновенья обратил их в прах. Это хорошо. Два тела мне сейчас нипочем не спрятать. Я вернулась в человеческое тело, так как изранена была слишком сильно, да и незачем было дальше оставаться в зверином облике.
Думать становилось все тяжелее, да и стоять тоже. Каждое движение во всем теле отдавалось острой болью, будто в меня кинжал втыкали. Ноги предательски дрожали, и земное притяжение, кажется, увеличилось раза в два — не меньше. Перед глазами плыли пятна. Я чувствовала, что нахожусь на грани обморока. Но этого никак нельзя было допустить. Никак! Если я сейчас упаду, то больше не смогу встать. Усну сном оборотня, от которого ничто меня не пробудит, пока я не излечусь хотя бы наполовину. Я во что бы то ни стало должна добраться до своей квартиры! Иначе меня найдут и отправят в больницу, а там увидят скорость моего заживления, что будет потом — лучше вообще не думать! Проклятье!
Собрав волю в кулак, я направилась к лифту, внимательно переставляя ноги, чтобы не грохнуться, и стискивая зубы от боли. Интересно, у меня что-то целое в теле осталось? Только сейчас я заметила, что за мной тянется кровавый след. Черт! Это же сразу выдаст меня! Что же делать?
Я судорожно пыталась напрячь мозг, превозмогая боль и усталость. И смогла придумать лишь одно. Я позвала свой ветер. Он тотчас взвился, сметая кровь прочь и окружая меня коконом, так что больше ни одна капля крови не падала на пол. От этого мне стало еще хреновее, но я добралась-таки до лифта, вошла в него и дрожащим пальцем со второй попытки попала на кнопку своего этажа.
Никогда еще дорога от лифта до квартиры не казалась мне такой долгой! Но вот и моя дверь. Правда тут возникло непредвиденное препятствие — ключи были в сумке, а сумка осталась валяться в гараже. Да что ж за день сегодня за такой, блин?!
Ладно. Еще немножко — еще чуть-чуть! Из последних сил я своей магией открыла замок, едва не разнеся его нафиг. Дверь отворилась. Я была дома! Как только до меня дошло осознание этого, ноги подкосились, и я упала прямо в коридоре. Все, выдохлась!
Уплывая в небытие, я слышала испуганные крики Миу, потом тьма унесла все, но даже она была наполнена болью.
Глава 10.
Только стало хорошо и спокойно, как меня стало трясти. Кто-то активно меня тормошил и бил по щекам. Черт! Помереть спокойно не дадут!
Я чувствовала себя Вием. Хотелось сказать: «поднимите мне веки». Но ничего, с трудом, но справилась сама. Сквозь мутную пелену медленно проступало переполненное тревогой лицо Иветты. Она что-то говорила, но смысл до меня не доходил — в голове шумело. Я лишь смогла пробормотать:
— Не тряси меня!.. И так все плывет…
— Лео, дорогая, что с тобой? Кто тебя так отделал? — волчица перестала меня трясти, обхватив ладонями мое лицо.
— У тебя все тело в ранах и ушибах. Спина исцарапана, нога распорота! Еще и плечо дважды прокушено, и из этих укусов какая-то дрянь сочиться! — перечисляла Инга. Оказывается, она тоже здесь. А я сама лежу на своей постели и заляпываю ее своей же кровью.
— Это яд, — выдохнула я. — На меня напали оборотни-кобры. Они мертвы.
— Теперь понятно, почему раны так плохо заживают, — вздохнула тигрица. — Но яда очень много. Даже притом, что мы к нему имунны, это может вызвать осложнения.
В следующий миг я почувствовала прикосновение к укусам. Теплое и влажное. Инга стала отсасывать яд из ран. Я попыталась было возразить, но Иветта лишь помогла мне поудобнее лечь на живот со словами:
— Не противься. Ты слишком долго было оборотнем-одиночкой и еще не поняла, что это обычное дело среди нас. Расслабься. Так все быстрее заживет. Мы позаботимся о тебе.
После этих слов я как-то обмякла, да и что еще мне оставалось? Иветта улыбнулась. Ее руки скользнули по моему истерзанному, обнаженному телу и остановились возле моей самой большой раны от бедра и до колена. Волчица переместилась к ней. Я вздрогнула, когда ее язык коснулся раны, но ее сила успокоила меня. Иветта тщательно вылизывала рану. Я знаю, что кровь притягивает оборотней, даже возбуждает, но сейчас не было ничего с этим связанного. Это был, как бы это выразиться, акт целительства.
Язык Иветты двигался быстро, проворно слизывая кровь, останавливая ее. И вместе с языком по ране двигалась и ее сила, залечивая, восстанавливая. Я и до этого знала, что в арсенал ее возможностей входит и способность исцелять.
Инга вытянула из меня весь яд, я просто знала это, и перешла к ранам на спине. От ее прикосновений на меня тоже текла сила, но другая, не такая как у Иветты. Но и в той, и в другой было что-то общее с моей собственной. Эти две силы смешались во мне, утешая и исцеляя, и тем самым заставили пробудиться мою силу. Я шумно выдохнула, когда она потекла из меня в них. На некоторое время мы трое стали единым организмом, и сила текла между нами как жидкий ветер. От этого мне сразу стало легче дышать. Боль не исчезла совсем, но приутихла. И было все равно, что на мне из одежды только медальон, что то, чем мы сейчас занимались, у обычных людей, в лучшем случае, вызвало бы недоумение. Мне, даже не смотря на все еще скребущую боль, было хорошо. Очень хорошо. Я даже заурчала, слегка выгнув спину.
Я чувствовала себя Вием. Хотелось сказать: «поднимите мне веки». Но ничего, с трудом, но справилась сама. Сквозь мутную пелену медленно проступало переполненное тревогой лицо Иветты. Она что-то говорила, но смысл до меня не доходил — в голове шумело. Я лишь смогла пробормотать:
— Не тряси меня!.. И так все плывет…
— Лео, дорогая, что с тобой? Кто тебя так отделал? — волчица перестала меня трясти, обхватив ладонями мое лицо.
— У тебя все тело в ранах и ушибах. Спина исцарапана, нога распорота! Еще и плечо дважды прокушено, и из этих укусов какая-то дрянь сочиться! — перечисляла Инга. Оказывается, она тоже здесь. А я сама лежу на своей постели и заляпываю ее своей же кровью.
— Это яд, — выдохнула я. — На меня напали оборотни-кобры. Они мертвы.
— Теперь понятно, почему раны так плохо заживают, — вздохнула тигрица. — Но яда очень много. Даже притом, что мы к нему имунны, это может вызвать осложнения.
В следующий миг я почувствовала прикосновение к укусам. Теплое и влажное. Инга стала отсасывать яд из ран. Я попыталась было возразить, но Иветта лишь помогла мне поудобнее лечь на живот со словами:
— Не противься. Ты слишком долго было оборотнем-одиночкой и еще не поняла, что это обычное дело среди нас. Расслабься. Так все быстрее заживет. Мы позаботимся о тебе.
После этих слов я как-то обмякла, да и что еще мне оставалось? Иветта улыбнулась. Ее руки скользнули по моему истерзанному, обнаженному телу и остановились возле моей самой большой раны от бедра и до колена. Волчица переместилась к ней. Я вздрогнула, когда ее язык коснулся раны, но ее сила успокоила меня. Иветта тщательно вылизывала рану. Я знаю, что кровь притягивает оборотней, даже возбуждает, но сейчас не было ничего с этим связанного. Это был, как бы это выразиться, акт целительства.
Язык Иветты двигался быстро, проворно слизывая кровь, останавливая ее. И вместе с языком по ране двигалась и ее сила, залечивая, восстанавливая. Я и до этого знала, что в арсенал ее возможностей входит и способность исцелять.
Инга вытянула из меня весь яд, я просто знала это, и перешла к ранам на спине. От ее прикосновений на меня тоже текла сила, но другая, не такая как у Иветты. Но и в той, и в другой было что-то общее с моей собственной. Эти две силы смешались во мне, утешая и исцеляя, и тем самым заставили пробудиться мою силу. Я шумно выдохнула, когда она потекла из меня в них. На некоторое время мы трое стали единым организмом, и сила текла между нами как жидкий ветер. От этого мне сразу стало легче дышать. Боль не исчезла совсем, но приутихла. И было все равно, что на мне из одежды только медальон, что то, чем мы сейчас занимались, у обычных людей, в лучшем случае, вызвало бы недоумение. Мне, даже не смотря на все еще скребущую боль, было хорошо. Очень хорошо. Я даже заурчала, слегка выгнув спину.