Ямалеев Рамиль К.. Ускользающая мишень

   Чья-то широкая ладонь залепила ему рот, кто-то резко повернул его шею вправо. Солдат поперхнулся воздухом и рухнул на пол грузовика. Изумленный Тарас увидел перед собой тень, хотел вскинуть автомат, но опоздал - тень ушла влево, нагнулась, и неожиданно вскинув ногу, словно выстрелила ею. Теряя сознание, офицер успел заметить, что в кузове появилась еще одна тень - размерами гораздо меньше первой...
   - Ты не убил их? - поинтересовалась Аня.
   - Обижаешь, - отозвался Павел. Он решительно подошел к мужчине, поднял руку. Тот сжался - у него не оставалось сомнений, что сейчас будет нанесен еще один разящий удар. Но случилось другое.
   - Погоди-ка! - вдруг подала голос Аня. - Выведи его на свет.
   - Пошли!
   - Не могу... - Мужчина показал подбородком в сторону наручников.
   - Он прикован.
   Тогда Аня подошла сама, вгляделась в пленника и вдруг рассмеялась:
   - Вот так встреча!
   - Ты чего? - удивился Лагутин. - Вы разве знакомы?
   - Один раз виделись. Знаешь, кто это?
   - Нет.
   - Перед тобой, Павел, король московских порносалонов господин Рафинад. Собственной персоной!..
   Глава четвертая БОГ ПРОЩАЕТ, А Я - НЕТ
   Павел быстро и профессионально обыскал военных. Отложил в сторону их документы. Одна из бумаг заинтересовала его...
   - Они со Второго полигона, - сообщил он Ане.
   - На ловца и зверь бежит! Должно же было нам хоть когда-нибудь повезти...
   - Ну хорошо, а с этим что будем делать?
   - Послушайте, - вдруг подал голос Рафинад. - Отпустите меня. Я в ваши дела не вмешиваюсь.
   - Жалко его отпускать, - сказала Аня. - Ребята столько на него сил потратили. Может быть, привязать его здесь к дереву? А на обратном пути заберем!
   - Комары сожрут, - заметил Павел. - К тому же я что-то не нашел ключа от наручников.
   - Можно прострелить...
   - Я думаю, шуметь без причины не стоит.
   - Что же ты предлагаешь? Тащить его с собой?
   - И его, и этих. Пригодятся!
   - Как скажешь... - Аня демонстративно пожала плечами. - Машину сможешь завести?
   - Если движок не застучал - в два счета! Ты забыла, с кем имеешь дело...
   Через полчаса "Урал" замер на распутье. Такого удара судьбы Павел и Аня не ожидали...
   Слева раскинулась тундра, огромная, дикая. Справа, за рекой, темнели безжизненные черные земли. И вели в разные стороны две дороги. Куда ехать?
   - Вояки еще часов пять в отключке пробудут, - как бы извиняясь, произнес Павел.
   - Мы не можем столько ждать. Их могут хватиться!
   - Тогда поедем по этой. - Павел решительно показал влево, он выглядел необычайно серьезным.
   - Почему?
   - Она более наезженная. И следы от тяжелых армейских машин. Здесь шансов больше!
   - Здесь больше шансов, что поймают...
   - Тоже верно. Но ехать куда-то все равно нужно.
   Ей вдруг показалось, что вдоль дороги валяются истлевшие трупы лошадей, белеют чьи-то кости и стервятники провожают немигающим взглядом бесконечную ленту подвод и бредущих по степи пленников. Вокруг стоял невообразимый шум брань погонщиков, тяжелое дыхание панцирников, резкое щелканье бичей и непрерывный скрип несмазанных деревянных колес...
   - Аня! - Далекий голос Лагутина вывел ее из забытья. - Ты спишь, что ли?.. Едем по левой или нет?
   - Согласна, - кивнула Аня и потрясла головой, отгоняя странное видение.
   "Урал" решительно свернул влево и запылил по пустынной дороге.
   Белое холодное солнце зависло в зените, словно застряв там навсегда. Странно, но было жарко и хотелось пить. Через пару километров дорога стала отвратительной, скорость "Урала" катастрофически снизилась - теперь они ползли еле-еле. За несколько томительных часов езды они не встретили ни одного человека, ни единого строения. Казалось, люди никогда не жили в этих местах. И только избитая тракторами дорога говорила о том, что все-таки люди по ней ездят...
   - Пить охота, - не выдержала Аня.
   - Да, пивка бы сейчас хорошо! - охотно поддержал Павел. Он вдруг приподнялся, всматриваясь вперед, и сказал весело: - А вот сейчас и узнаем... насчет пивка... Смотри!
   - Ничего себе!
   Грузовик взревел на подъеме, и Аня увидела далеко впереди, что им наперерез идет олений караван. Впереди восседал на олене грузный узкоглазый мужчина, к его седлу была привязана веревка, другой конец которой крепился к деревянной спице, продетой сквозь ноздри следующего оленя, от его хвоста к носу идущего следом животного тянулась еще одна веревка, а там еще одна и еще... На шее седьмого, последнего в караване, булькал, позванивал медный колоколец, языком ему служил колокольчик поменьше, а внутри этого бился совсем уж маленький - третий...
   Призывая караван остановиться, Павел несколько раз громко просигналил, но мужчина даже не взглянул в его сторону.
   - Вот гад! - негромко выругался Павел. Олени медленно и важно пересекли дорогу перед затормозившим "Уралом", продолжая свой неведомый путь куда-то на восток.
   - Дать бы по нему очередь!
   - Оставь его в покое...
   А еще минут через тридцать они проехали мимо спаренных постов КПП. Вернее, мимо того, что раньше было постами. Первый был почти полностью разрушен, расписан черной краской, превращен в общественный туалет и загажен до такой степени, что Аня отвернулась - так ей стало неприятно. Возле второго возились какие-то дочерна загорелые люди - ломали стенку поста ломами. Заметив подъезжающий грузовик, они побросали ломы, уставились недобро. В руках одного из них девушка заметила винтовку.
   - Похоже на тех самых воров, про которых говорил парень с хутора.
   - Что будем делать?
   - Ничего... Я думаю, они на военные машины не нападают. Но на всякий случай стоит показать им автомат...
   Аня так и сделала - демонстративно высунула ствол в открытое окно.
   - Все вокруг колхозное - все вокруг мое! - прокомментировал Павел и надавил на сигнал, приветствуя мародеров. - А ты говоришь - поймают!.. Кому мы здесь нужны?!
   Однообразная унылая дорога казалась бесконечной, и пустые, заброшенные селения, которые они проезжали, лишь подчеркивали безлюд-ность и заброшенность этих мест. Павел несколько раз тревожно взглянул на приборы.
   - Заправиться бы надо.
   Но заправочных станций в этой глуши не было и в помине, поэтому они до беспамятства обрадовались, когда увидели на дороге бензовоз бледно-желтого цвета, рядом с которым восседал мальчишка - по виду северянин. На цистерне бензовоза были намалеваны яркой краской цифры: старые зачеркнуты, а новая, последняя, самая свежая, указывала нынешнюю цену. И все цены - и старые, и новая - были в долларах, словно не по России ехал "Урал", а, скажем, по настоящему Техасу.
   - Бензин бар? - спросил весело Павел.
   - Бар, бар, - заученно кивнул мальчишка. Однако не встал, не поспешил обслужить. Лишь важно ткнул пальцем - где ведро, где кран. Павел и Аня выбрались из машины, заплатили деньги и заправились, налив в бензобак через воронку какую-то подозрительную на вид жидкость.
   - Вот он, Аня, настоящий капитализм! - подмигнул Павел. - Привыкай!..
   - Да ну тебя!..
   Павел засмеялся от души и крикнул мальчишке из кабины:
   - Сынок, ты что же это, бензин ослиной мочой разбавлял, да?!
   Тот лишь улыбнулся в ответ, оскалил белоснежные, как у фотомодёли, зубы.
   - Бар? - подыграл Павел.
   - Бар, бар, - заученно кивнул мальчишка.
   - Все! Забыл русский язык! Напрочь забыл! А ведь врет, подлец, по глазам вижу, что врет!.. Ведь врешь, сынок?
   Тот промолчал. Оскалился. Притаившиеся под мохнатыми бровями хитрые глазки остро и недобро смотрели на незнакомцев. Ждали, что будет дальше...
   - Давай, давай! - сказал Павел. - Наживайся, спекулянт. Может, и станешь когда-нибудь нефтяным королем!
   Холмы показались неожиданно. Над ними было какое-то странное красное свечение...
   Еще пять минут назад их не было видно, но вот воздух вдруг сгустился, засеребрился и потемнел на далеком горизонте, и темнота эта не пропала, когда капитан протер глаза. Он сидел за рулем уже несколько утомительных часов и устал настолько, что сейчас любой мираж принял бы за явь. Но на этот раз впереди был вовсе не мираж.
   - Полигон где-то рядом, - уверенно сказал Павел.
   - Ну?
   - Точно. Скоро доберемся до отрогов... Через час они действительно очутились у подножия гигантского хребта, к которому жалась долина. С гор подул свежий ветер, сразу стало темнее. Дорога пошла круче, теперь она поднималась вверх и петляла среди каменных уступов.
   На подъеме грузовик натужно заревел. Одолев несколько поворотов, капитан вдруг притормозил, заметив лежащего поперек дороги мертвого олененка. Животное распласталось так, что мешало проезду.
   - Скверно, - мрачно заметил Павел.
   - А что такого? - удивилась Аня и взялась за ручку дверцы. - Сейчас я уберу. Всего делов-то!..
   - Не нравится мне, как он лежит.
   - Почему?
   - Не нравится, и все! - упрямо повторил Павел. - Ладно, иди... Я тебя прикрою.
   Он достал из-под сиденья автомат, передернул затвор.
   Аня усмехнулась, наблюдая за его приготовлениями. Затем спокойно вышла. Огляделась.
   Вокруг все было спокойно. Все тот же пустынный пейзаж.
   Она подошла к олененку, нагнулась и вдруг с удивлением заметила фонтанчики пыли, которые взметнулись возле ее ног. Взметнулись ровной полоской, беззвучно, совсем нестрашные. Аня замерла и за мгновение до того, как прозвучала вторая автоматная очередь, отпрыгнула в сторону. Перекатилась, сделав кувырок. Встала на четвереньки, еще ничего не понимая. Тело при звуке выстрелов сработало автоматически, и разум не успевал за ним...
   А Павел уже стрелял из кабины, смешно высунувшись, открыв рот и что-то крича. Он бил длинными очередями в каменную гряду, нависшую над дорожным поворотом.
   Аня машинально взглянула туда, куда стрелял капитан, но ничего не увидела, и в этот момент перед ней вновь взлетели крохотные фонтанчики пыли.
   - Назад! Анька, назад! - бешено орал Павел, стреляя почти непрерывно.
   Как он это умудрялся делать, притом что патронов у них оставалось всего ничего? Но времени раздумывать у девушки не было. Вскочив, она бросилась к грузовику...
   "Урал" неожиданно легко развернулся и помчался назад. Дорога шла под уклон, и через некоторое время уже казалось, что машина несется на страшной скорости.
   Аня держала в руках автомат, который сунул ей Павел, едва она запрыгнула в кабину.
   Она несколько раз посмотрела назад, готовая стрелять, но так никого и не увидела.
   - Кто это был? - спросила ошеломленная Аня.
   - А черт его знает! - не глядя в ее сторону, крикнул Павел. - Тут Север, тут свои законы, чтобы их всех перевернуло и... - Он смачно выругался. Я тебе сейчас одну историю расскажу, и ты все поймешь! О черт! - Машину подбросило на камне. - Ты, главное, почаще назад оглядывайся. И если что стреляй!
   - Так нет же никого!
   - Ну да! - хищно засмеялся Павел. - Это так только кажется!..
   Он вдруг резко затормозил, грузовик пошел юзом, едва не слетев в обрыв. Павел, как зверь, понюхал воздух и вновь начал разворачиваться.
   - И здесь мне не нравится! - пояснил он свои действия.
   "Урал" осторожно повернулся, подъехал к кювету, стал тихо сползать по сыпучке.
   - С ума сошел! - закричала Аня.
   -Тихо!..
   Грянула далекая автоматная очередь. Стреляли где-то впереди. Павел засмеялся. Хлопнул девушку по плечу.
   - Вот видишь!.. Так им и надо!.. - Стиснув зубы, он сделал невообразимый вираж и благополучно спустился на следующую петлю горного серпантина. - Пусть теперь палят друг в дружку! "Урал" снова помчался по дороге. Павел нервно поглядывал по сторонам, словно ждал подвоха из-за каждого камня. Но пока все было тихо-спокойно.
   - Так вот, слушай историю, - уже спокойным голосом, не крича, начал Павел. - Меня после института призвали на два года в армию. Сначала в СаВО служил, а потом уже - в ТуркВО...
   - Что такое СаВО? - не поняла Аня.
   - Среднеазиатский военный округ.
   - Понятно.
   - Ты меня не перебивай, а то забуду!.. Так вот, был у нас в части прапорщик. Такой здоровенный казах. Морда - во! - Павел на секунду отпустил руль и широко развел руки. - Шварценеггер ему в подметки не годится!.. И была у казаха собачка. Обычная дворняга...
   На этот раз Павел не успел среагировать, да и чутье его, видно, подвело. Из-за большого валуна, что мелькнул за поворотом, вдруг поднялся кто-то в темном камуфляже - все случилось так быстро, что Аня не успела заметить, кто это был, - и несколько раз выстрелил из винтовки.
   Павел инстинктивно пригнулся. Пуля срикошетила от капота, а вторая и вовсе прошла мимо грузовика.
   Аня дернулась, высунула автомат, но было уже поздно - за камнем никого не видно, машина несется мимо подобно звездолету; секунда-другая, и все промелькнуло, осталось за очередным поворотом...
   - Ладно, не стреляй! - Павел выглядел спокойным. - Теперь их уже не остановишь!..
   - Да кого же?!
   - А бог его ведает! - засмеялся Павел. - Я тебе о чем толкую? Это же Север!.. Разве разобраться православному человеку в этом бардаке?.. Может, за нами охотятся. А может, меж собой дела решают... Засекли по звуку на подъеме... - Он вновь смачно выругался. - И подбросили олененка!
   - И что теперь делать?
   - А ничего! - беззаботно отозвался Павел. - Кричать и звать на помощь бесполезно. Остается одно - выкручиваться!
   -Как?
   - А так!.. - Он резко вырулил, сполз по сыпучке на очередную площадку, миновав опасный поворот. - Постараемся прорваться на равнину. Главное спуститься!
   Слева показалась отвесная стена древних "бараньих лбов" - вся сплошь из огромных десятиметровых выступов. Павел оскалился, обернулся затравленно.
   - Смотри в оба, Аня! - предупредил он.
   - Да я смотрю!..
   Девушка до боли в кистях сжала автомат. Опасный участок - ни влево не свернуть, ни вправо - проскочили благополучно, и Павел вновь развеселился. Продолжил рассказ:
   - Была у казаха собачка, и он ее любил! Ха-ха! Как в песне!.. Прошел год, второй... Я старшего получил. А казах этот все со своей собачкой возится. Холит, растит... Вымахал здоровенный кобели-на. Шерсть как у мериноса, высший класс!..
   На очередном повороте кто-то вновь открыл стрельбу по грузовику. На этот раз Аня разглядела несколько темных фигурок: трое строчили из автоматов, а четвертый палил из пистолета. Похоже, это были военные.
   - Влипли! Это вояки...
   - Надо выбираться из этого болота!
   - Ну я вас! - скрипнула зубами взбешенная девушка и, тщательно прицелившись, короткой очередью срезала одного из нападавших. - Ранила! закричала она громко.
   - Хвалю, - коротко отозвался Павел и как ни в чем не бывало продолжил: - Вырос пес, а казах его и того... Чик!
   - Чего? - не поняла Аня.
   - Убил его прапорщик, - пояснил Павел. - Освежевал, как полагается, и снял шкуру. Мы ему: что же ты сделал, подлец?! А он в ответ: сейчас, мол, самое время, чтобы шерсть хорошо сохранилась, чтобы, значит, не лезла, не выпадала! Чуешь?..
   -Нет.
   - Сейчас объясню... Сделал из своего верного пса наш уважаемый восточный Шварценеггер хорошую шапку и отличный воротник. Воротник - на гражданское пальто. А шапку постоянно носил на голове. И еще приговаривал: "Добрая моя шапка, хорошая!.."
   - Дикость какая-то!
   - А самое главное, как садимся пить - примет казах стакан-другой и плачет. Пса жалеет...
   - И что?
   - А то... Сдается мне, в этом рассказе вся сущность и Азии, и Севера. Как умещается в одном слове сущность России...
   - В каком слове?
   - Воруют, - коротко ответил Павел. Он вдруг с силой надавил на тормоз. "Урал" стал как вкопанный. Павел с тоской огляделся. Аня непонимающе посмотрела на него.
   - Патроны есть?
   - Сейчас посмотрю... - Она пересчитала патроны. - Копейки, - грустно сообщила она.
   - Сколько?
   -Три.
   - Так... И в маузере осталось двенадцать. Ситуация...
   Павел задумался. Затем решительно повернул руль. Подвел грузовик к обрыву.
   - У нас же там люди! - воскликнула Аня.
   - Не бойся! Я осторожно...
   Павел выбрался из кабины. Снова огляделся. Ветер нес с гор прохладу. Внизу тоскливо шумела река, проложившая в каменной толще глубокое русло, изрезавшая каньон белыми водопадами.
   - Приехали, - сказал Павел. -..- Придется расстаться с нашими товарищами. А жаль! Чует мое сердце - совсем немного мы не доехали...
   - Что, так все плохо? - осторожно спросила Аня.
   Павел кивнул. Говорить не хотелось. Да и что тут говорить: патронов осталось только застрелиться, а впереди засада - на все сто процентов!..
   - Пошли!
   -Куда?
   - На полигон.
   - Ты знаешь, где он находится?
   - Там... - Аня неуверенно махнула рукой перед собой.
   - Но нас наверняка там поджидают!
   В словах мужчины была железная логика. Но ей сейчас было плевать на логику. Она упрямо наклонила голову:
   - Тогда я иду одна...
   ...Их поймали утром, когда Павел, изрядно продрогший за ночь, пытался развести костер. После того как они избавились от грузовика, их долго преследовали, обкладывали, как зверей, со всех сторон и, наконец, настигли. Был короткий бой - да и какой к черту бой, когда патронов кот наплакал! Возможно, это и спасло их от гибели - иначе бы просто расстреляли, ничего не спрашивая.
   - Где остальные? - поинтересовался широкоплечий мужчина в камуфляже.
   - Кто? - спросил Павел.
   И тотчас получил сапогом в живот.
   - Где остальные? - Теперь вопрос относился к Ане.
   - Меня тоже будете ногами бить?
   - Сучка...
   Ударили кулаком. Но тоже очень больно... Били долго, со знанием дела. До потери сознания не забивали, зато повторяли время от времени один и тот же вопрос:
   - Где остальные члены вашей группы? Павел и Аня молчали. Они знали избиение нужно просто перетерпеть...
   Глава пятая НА ПОЛИГОНЕ
   Когда речь заходит о женской логике, то все разумное - с точки зрения мужчины! - должно отходить на задний план. Потому что только женщина может поступить достаточно странно, но при этом создать вид, что так оно и должно было произойти. Различные эпохи по-разному корили женщину за эти "выдающиеся качества", причем в довольно широком диапазоне - начиная с пресловутого грехопадения и кончая пристрастием ко всем видам гадания.
   Подумайте, ну разве мог бы мужчина догадаться сорвать яблоко с древа познания? Да ни за что на свете! Так и лежал бы себе в райском саду и пользовался бы всеми благами цивилизации. Вернее, их отсутствием... А гадание? Это же абсолютно женское изобретение! Причем оно было "придумано" явно в пику кухонному рабству: лучше гадать, чем работать. Хотя, с другой стороны, логики маловато тут. Зачем, например, мучиться, высматривая в чаинках узор, чтобы угадать, кто и когда станет твоим законным супругом? Как говорится, сама себе беду накличешь - ведь этот же самый "законный и единственный" потом тебя же на кухню и отправит. Но ведь гадают, черт их побери! И на чаинках, и на кофейной туще, и на картах, и на пепле, и еще бог знает на чем. Гадали, гадают и гадать будут! Потому что - женщины.
   Их нарекли слабым полом. Однако это никого не унижает (вот ведь парадокс из парадоксов!) Соединяясь с полом достаточно сильным, женщины научились использовать свои недостатки только как преимущества. Поэтому сила вдруг превращается в слабость и наоборот. Мужчина, этот вечный игрок и вечный борец за справедливость, всегда будет проигрывать самой простой женской логике. Хотя бы потому, что на самом-то деле женщина не приз в извечной игре, она сама некое казино, где мужчина вынужден играть, сам того не подозревая. Женщина подчинена иным законам, нежели мужчина. Пока мужчина ошибочно видит цель там, где ее на самом деле никогда не было, женщина цели вообще . может не видеть ей достаточно ее чувствовать...
   ...Шел второй час разговора, и Аня Зверева чувствовала, что запутывается все больше и больше.
   То, что их поймали, логично. Шансов прорваться на секретный полигон, который курирует военная разведка и ставит на нем свои эксперименты, было так же мало, как у человека, рискнувшего зайцем перелететь через океан.
   То, что их избивали как каких-то уличных хулиганов, тоже можно понять. В армии, где все подчинено жесткой дисциплине (вернее, ее видимости), подобные вспышки неудержимой ярости и гневного протеста против всего на свете являются нормой, вполне объяснимой с точки зрения социальной психологии.
   То, что их с Павлом сразу же развели по разным камерам, тоже можно было предугадать. Это сильно давит на психику, мешает сосредоточиться и позволяет максимально манипулировать таким понятием, как страх неизвестности.
   Но то, что допрос превратится в чаепитие, Аня никак не ожидала.
   В комнате кроме нее находились еще двое - молодой человек приятной наружности и старая седая женщина с тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз. С самого начала эта парочка повела себя довольно странно. Аня ждала, что они извинятся за действия своих подчиненных, - по логике вещей должна была работать простая, но проверенная временем следовательская тактика "добрый - злой". Но этого не случилось! Женщина и молодой человек беседовали с ней так, словно ровным счетом ничего не произошло. Именно беседовали, а не допрашивали. Нет, вопросы, конечно, были, но какие-то... несерьезные.
   Например, ее спросили:
   - Вы любите Достоевского? Или:
   - Как вы относитесь к быстрой езде? А еще:
   - Не хотели бы вы стать врачом? Причем спрашивали все это совершенно серьезно!
   Сначала Аня попыталась несколько раз подколоть эту парочку. Затем попробовала даже хамить, внаглую смеяться им в лицо. И быстро поняла, что все бесполезно. Эти двое были похожи на роботов. А когда Аня почувствовала, что их ничем не прошибешь, ей стало страшно. Задавая на первый взгляд бессмысленные вопросы, они все время словно гипнотизировали ее. Она чувствовала, как в ее мозг устремляются чужие руки-щупальца, проникают все глубже и глубже, и ничего нельзя с этим поделать. Ее изучали как подопытное насекомое!
   Наконец эта беседа-пытка подошла к концу.
   - Огромное спасибо, что вы позволили нам с вами поговорить...
   - Но теперь и я хотела бы кое-что узнать!
   - Секунду! - Молодой человек предостерегающе поднял руку. - Вам сейчас не стоит ничего спрашивать. Сначала вы отдохнете, придете в себя, а потом мы встретимся вновь. И будьте уверены, ни один ваш вопрос не останется без ответа.
   Аня хотела возразить, что ответы ей нужны немедленно. Но не смогла. Молодой человек пронзительно взглянул ей прямо в глаза, и девушка почувствовала, как к голове неожиданно прихлынула кровь, как неодолимая тяжесть наваливается на ее веки. Желая хоть как-то противостоять этому странному гипнозу, Аня попыталась вскочить, но поняла, что и ноги отказались ей служить.
   - Сидеть! - негромко и властно приказал ей молодой человек.
   Девушка осталась на месте.
   - Закрыть глаза!
   Она послушно исполнила и эту команду.
   - Спать... Спать... Спать... Спать... Аня провалилась в темную пропасть забытья...
   ...Она лежала на полу в каком-то узком, как гроб, боксе с высокими кафельными стенками. Лежала, широко раскрыв глаза, и грезила наяву-Гипноз постепенно захватывал ее в свой страшный плен. Девушка чувствовала, как сила воли покидает ее. Некоторое время она еще пробовала сопротивляться, но очень быстро поняла, что это нереально. Черт побери! Неужели вот так и умирают? Жизнь выходит из тебя, сочится по капле, и ты знаешь, что обречена?..
   Самое сложное - закрыть глаза. Она сделала невероятное усилие. Наконец у нее получилось. И тотчас на ее мозг нахлынул туман воспоминаний. Аня попробовала думать о своем детстве - не получилось. О родителях... Нет, результат тот же самый.
   Что же делать? Думай, думай, думай!.. Тогда она неожиданно вспомнила, как однажды во время бессонницы представила себя таинственным фотографом, наблюдающим ночную жизнь города.
   ...Как одинокий хищник, выходила она в каменные джунгли огромного города. Внимательно изучала дома, откуда ей придется вести съемку, осматривая при этом невероятное количество чердаков. Но не сами чердаки ее интересовали, а маленькие окна-брйницы, через которые можно было вести съемку... Девушка находила подходящее место - обычно напротив высотного дома, - устраивалась поудобнее и сидела в засаде часами. Сидела, поджидая свои "жертвы". Она снимала все подряд: и любовные пары, воркующие перед телевизором, и бранящихся пенсионеров, и детей, курящих на балконах тайком от взрослых... Ей был интересен этот мир, она изучала его с любопытством ученого, разглядывающего муравейник и стремящегося понять, по каким же законам живут его обитатели.
   Вот, например, женщина бальзаковского возраста приводит в дом мужчину. Казалось бы, ничего необычного, рядовая ситуация. Мужчина хорошо одет, ухожен и, судя по всему, довольно состоятелен. Она накрывает стол в гостиной - ставит шампанское, коньяк, конфеты... Включив музыкальный центр, женщина садится рядом с мужчиной. Приглушенный свет, музыка, интимная обстановка. Они пьют на брудершафт. Целуются. Снова пьют, снова целуются... И вдруг, в тот самый момент, когда они уже в постели, в квартире неожиданно появляется третий. Как же он открыл дверь? Это что же - муж? Судя по вещам, он только что вернулся из командировки. Бедный, но вполне реальный персонаж классических анекдотов.
   Дальше все понятно. Разъяренный муж переворачивает стол с напитками, срывает одеяло, которым стыдливо закрываются застигнутые врасплох любовники. Жена, естественно, прячется. А мужчины, выяснив отношения при помощи жестов, решают поладить - садятся за стол и пьют мировую. Потом начинают торговаться: муж требует откупного, любовник вяло артачится, потом соглашается. Отдает деньги и уходит.
   Появляется жена, видно, что она вполне довольна случившимся...
   А дальше - уже неинтересно. В принципе все ясно. Эта парочка, скорее всего, давно и успешно занимается маленьким семейным бизнесом. Женщина приводит домой пойманные где-то в кабаках жертвы, а внезапно появляющийся муж их "застукивает", после чего и начинается торг...