Страница:
Пока боги вели обыск в лавке, окончательно стемнело, но по-прежнему накрапывал дождь, и принцы натянули капюшоны. Ларчик Джей так ловко спрятал где-то в необозримых глубинах своего плаща, что не осталось внешних признаков его местонахождения. Боги быстро зашагали по улице, перебрасываясь на ходу словами.
– Элии сейчас нет в замке, я пробовал связаться с ней дня четыре назад, но заклятие вызова блокируется, – с сожалением констатировал Рик.
– Отдыхает где-нибудь и не желает, чтобы ее беспокоили, – беспечно предположил Джей. – Кажется, она говорила, что собирается поразвлечься. Придется потрясти ее пажей. Дело срочное.
– Потрясем, – согласился рыжий, готовя заклятие правдивости, но надеясь, что удастся обойтись без магии. Элия не одобряла выбивание информации из своих слуг при помощи заклинаний и ментального воздействия. Недовольство богини могло сильно затруднить предстоящий диалог.
Телепортировавшись сразу к покоям любимой сестры, принцы позвонили в дверь. Мелодия звонка «Расставание» подсказала богам, что принцесса Элия по-прежнему отсутствует. Но паж Лиам – один из последних любимчиков богини, разодетый в темный бархат и кружева, – моментально распахнул дверь с вежливой улыбкой на пухлых губках. При виде принцев, не раз врывавшихся к принцессе Элии с невероятной скоростью и сшибавших паренька с ног, улыбка разом утратила сердечность, а фиолетовый взгляд стал строг, даже кончики длинных ресниц заострились, как пики. Но официальный поклон и речь мальчика оставались безукоризненно любезными:
– Прекрасный вечер, ваши высочества. Принц Джей, принц Рикардо. Ее высочество принцесса Элия в настоящее время отсутствует, о времени ее возвращения мне неизвестно. Если вы желаете оставить устное, письменное или магическое послание для госпожи, я с удовольствием приму его и передам ее высочеству по возвращении.
– Нет, никаких посланий. Нам нужно знать, где находится сестра, – грубо оборвал пажа Джей и подкинул на ладони кошель, намекая на то, что добровольное сотрудничество будет щедро оплачено.
Но Лиам гордо вскинул голову, золотистые волосы мальчика соблазнительно рассыпались по плечам, заставив Рика еще раз оценить вкус сестры и посочувствовать тщетным потугам Энтиора, который уже не раз пытался перекупить раба для своего удовольствия. Скромно притушив сердитый огонек в редкостно-фиолетовых очах, неподкупный парнишка строго ответил:
– Ваши высочества, если моя госпожа не поставила вас в известность о месте своего пребывания, то почему я, рискуя вызвать недовольство хозяйки, должен открыть вам секрет?
– Наверное, потому, – ответил Джей, раздосадованный тем, что испытанный прием – взятка – не подействовал, – что если ты этого не сделаешь, я отрежу твой дерзкий розовый язычок и заставлю тебя его съесть. Тогда, малыш, ты поневоле станешь совершенствоваться в искусстве молчания.
Бог воров извлек из ножен любимый кинжал и принялся любовно осматривать оружие, словно прикидывая, как лучше приступить к пыткам.
– Принц Джей сегодня не в настроении, – привалившись к дверному косяку, по-дружески намекнул Рик, подмигнув пажу. – Его клинок уже отведал крови одной ведьмы. Так что не советую его сердить. Элия не любит увечных мальчиков, а вот принц Энтиор просто обожает, особенно немых. Кричать ты сможешь, а вот рассказать о том, почему кричишь, – нет.
Лиам нервно дернулся, сглотнул, словно проверяя, на месте ли его язык, глянул в холодные голубые глаза бога, поигрывающего кинжалом, перевел взгляд на «сочувствующего» принца Рика и понял, что помощи ждать неоткуда. Румянец стыда залил щечки мальчика, и он раскололся:
– Ее высочество на Олонезе в Измиане.
– Спасибо, малыш, – поблагодарил Рик запуганного пажа за информацию и милостиво похлопал его по покрытой нежным пушком персиковой щечке.
Джей только хмыкнул и спрятал кинжал, резко развернувшись на высоких каблуках. Получив сведения, боги перестали замечать мальчишку. Он снова стал для них тем, кем был всегда: маленьким ничтожеством, с которым ради достижения своих целей можно сотворить все что угодно: подкупить, запугать, запытать или просто убить. Именно сознание собственной незначительности, прочитанное во взглядах принцев, заставило Лиама сказать правду. Неглупый мальчик знал: его жизнь для богов меньше, чем ничто, и даже любимая госпожа не будет тщательно искать неожиданно исчезнувшего пажа. Если не смог уцелеть – сам виноват. Слабость она простить могла, но глупцы неизменно раздражали богиню Элию.
– Значит, отправляемся на Олонез? – уточнил Рик, попутно решив прощупать, насколько срочная и важная тайна связывает Джея и Элию, требует ли она немедленного вмешательства в жизнь сестры.
Конечно, развеселый Олонез – одна из любимых вотчин богини – не укромный Лельтис, населенный детьми природы, и не безлюдный диковатый Эйт, но если принцесса не приглашала братьев присоединиться к ее забавам, нежданным гостям могло и не поздоровиться.
– Да, – подтвердил Джей. – Я знаю дорогу в Измиан.
– Веди, – великодушно разрешил Рик.
Джей ухватил брата за рукав и телепортировался из замка. Убедившись в том, что братья госпожи исчезли, Лиам с силой захлопнул тяжелую дверь в апартаменты принцессы Элии, запер ее на засов изнутри и, одиноко скорчившись на коврике, разрыдался, размазывая слезы по щекам. Обида и унижение душили мальчонку, тем более что не было никакой возможности отплатить обидчикам.
О, веселый, гостеприимный, свободолюбивый, вольный, легкомысленный Олонез! Беспечный мир, распахивающий свои врата каждому, кто желает поразвлечься и не обременяет себя комплексами морали! Ученые, художники, поэты, лучшие мастера и торговцы стекались в Олонез, чтобы навсегда оставить там частичку своего сердца. Мир процветал и богател под покровительством Сил из Двадцати и Одной. Поговаривали, что особое расположение оказывают ему Силы Невмешательства и Силы Эроса. Первые благоволили терпимости Олонеза ко всем и каждому и отсутствию предрассудков, вторые – его фривольным развлечениям, отличающимся дивным многообразием, способным удовлетворить любую самую извращенную и богатую фантазию. Какой только публики не встречалось на Олонезе – в мире праздника, маскарадов, розыгрышей, полном кипучей, радостной энергии! Туда отправлялась богиня Элия, когда желала погрузиться в пучину развлечений. Владения принцессы включали загородный дом в провинции и городской особняк в столице Олонеза – Измиане.
Принцы Лоуленда перенеслись на широкую городскую улицу, заполненную хохочущим народом с факелами в руках, пылающими сотней оттенков красного, оранжевого, зеленого, желтого и даже синего. Гроздья магических огней расцвечивали воздух. Пестрые, переливающиеся одеяния публики словно создавались под стать разноцветным факелам. Казалось, лоулендцы угодили в море пламени. В Измиане отмечался День костров. Звучала музыка, звенели колокольчики и били бубны. С разных концов улицы доносилось сразу пять мотивов различных песен. Весело горланящие, смеющиеся жители и гости Олонеза танцевали вокруг огромных костров, пили вино и уплетали еду, приготовленную тут же, на обыкновенном огне, а в самом пламени и рядом с ним плясали огненные человекоподобные элементали, саламандры, фениксы, духи огня, боги и маги-огнепоклонники. В Измиане сейчас было столько свободной магии, что у Рика даже начали электризоваться волосы и защипало щеки. Или это его кто-то ущипнул?
– А где в Измиане живет Элия? – крикнул на ухо брату Рик, уворачиваясь от парочки настойчивых и почти голых дам с ярко-розовыми факелами. Условная одежда и просторные участки обнаженных тел красавиц были разукрашены в тот же ослепительно-розовый цвет поросячьей радости.
– Понятия не имею, последний раз я был здесь лет семьдесят назад с подружкой на Карнавале трусиков, – честно и очень громко признался в отместку рыжему магу слегка оглохший Джей, мимоходом пощупав особенно привлекательную грудь. – Будем искать!
– Здесь столько народу, что заклятие поиска быстро не настроишь, – покачал головой Рик, досадливо стирая со щеки люминесцентно-розовую помаду.
– Тогда спросим! – предложил Джей и, схватив брата за руку, пока веселый поток не разлучил их, свернул на боковую, более узкую улицу, где День костров не отмечался столь интенсивно исключительно по причине тесноты и невозможности запалить хороший огонек.
Выбравшись из толпы, боги пошли быстрее, оглядываясь по сторонам в поисках внушающего доверие и относительно трезвого субъекта, к которому можно было бы обратиться с животрепещущим вопросом о вероятном местонахождении богини Элии.
– Минутку, отважные кавалеры! Потратьте грошик, и тайны будущего раскроются перед вами! – воззвал к богам появившийся из какой-то подворотни тип в плаще из темного пламени и высоком цилиндре. Худой и еще очень молодой мужчина с бездонными глазами брошенного щенка сдернул с длинных, довольно сальных волос свой цилиндр и поклонился принцам.
– Ну давай. – Принцы, любопытные сверх всякой меры, приостановились и выжидательно уставились на гадателя.
– Сейчас моя волшебная колода приоткроет завесу грядущего! – предрек парень и жестом фокусника извлек из воздуха пухлую колоду карт.
– Оп! – торжественно заявил предсказатель, и большой палец его руки, которому полагалось снять первую карту, перевернул всю колоду разом. Карты пестрым веером разлетелись по мостовой. Взмахнув плащом, словно птица крыльями, незадачливый гадальщик кинулся ловить их и рассовывать по карманам. Принцы ухмыльнулись.
– Вот незадача, придется воспользоваться другими картами, – признался парень.
Засунув руку в плащ, он извлек еще одну колоду, поменьше, театрально раскинул руки, намереваясь перемешать карты и заодно произвести на публику впечатление своей ловкостью. Веер снова разлетелся по мостовой.
– Парень, какой лесоруб учил тебя тасовать? – не выдержав, бурно возмутился Джей под гомерический хохот Рика, удивляясь столь грубому обращению с колодой, являющейся святыней для любого картежника.
– Я хороший гадатель, кавалеры, – гордо заявил красный от стыда предсказатель, выпрямившись во весь рост. – Мои расклады никогда не лгут! Но вам я не сумею открыть будущего. Карты или не могут говорить сегодня, или не желают!
Молодой гадальщик беспомощно развел руками и печально покосился на кошелек, висящий на поясе бога торговцев.
Принц усмехнулся и извлек из кошеля монету. Подкинув ее на ладони не в пример ловчее стоявшего перед ним тасователя колоды, Рик предложил:
– Если уж карты сегодня не в настроении, то, быть может, ты сам сделаешь маленькое предсказание, воспользовавшись не талантом провидца, а памятью.
– Что угодно кавалерам? – В гадателе вновь ожила надежда заработать, и он выжидательно уставился в лицо принца.
– Нам нужно знать, где живет самая прекрасная леди Измиана и всего Олонеза, – просветил парня рыжий бог, твердо уверенный, что в любом из миров его сестра будет считаться таковой.
– Именно леди? – уточнил предсказатель, прикидывая, чего именно хотят от него мужчины. Если они жаждали развлечений и искали бордель, то почему спрашивали только об одной даме и называли ее леди? Или кавалеры просто осматривали местные достопримечательности? Гадальщик начал склоняться ко второй версии.
– Точно, – подтвердил Джей.
– Вы разыскиваете особняк леди Эллиен? – осторожно предположил гадальщик, опасаясь снова попасть впросак.
– Угадал, – согласился Рик, услыхав одно из имен сестры. – Укажешь дорогу?
– Это самое меньшее, что я могу для вас сделать, кавалеры, сожалею о том, что мои маленькие друзья не желают сегодня работать, – кивнул юноша и дал на удивление четкие для своей профессии указания: – Вам нужно снова вернуться на улицу Искр, подняться вверх, до ее пересечения с проспектом Роз. Особняк леди Эллиен седьмой по счету.
Рикардо метнул гадальщику честно заработанную монетку. Тот проворно, доказывая, что не является таким полным растяпой, каким выглядел, рассыпая по мостовой карты, поймал ее и быстро спрятал за поле цилиндра.
– Удачи вам, кавалеры! – пожелал вслед щедрым мужчинам юноша, отвешивая короткий поклон.
– Тебе того же, – небрежно бросил благословение бог воров. – Больше не разбрасывайся картами!
Вынырнув из тихого переулка на улицу Искр, боги снова оказались в кипящем котле сумасшедшего веселья, так и норовившего вовлечь их в свою круговерть. Если бы не ларчик под плащом Джея, принцы охотно сдались бы на милость судьбы и присоединились к гомонящей толпе. Оба бога любили шумные, яркие развлечения. Но на сей раз что-то, близкое к чувству долга, заставило их последовать указаниям гадальщика, пренебречь общим весельем и отправиться на розыски дома Элии.
– Интересно, это он такой растяпа или наше будущее столь непредсказуемо? – вслух, не опасаясь, что в таком гаме их могут подслушать, спросил Рик, подныривая под раскинутые в приглашающем объятии руки какого-то веселого гиганта.
– Не знаю, братец. Мне как-то пытались полностью предсказать судьбу в храме на верхнем Уровне, но не смогли расшифровать ее узора, – вспомнил Джей, спасая край своего плаща от трех шкодливых мальцов, разрисованных от кончиков острых ушей до мохнатых пяток, – шалуны пытались подпалить материю. – Потом-то я иногда из любопытства забредал к нашим провидцам. На несколько лун они видели и даже кое-что угадывали, но не дальше. И, что любопытно, год от года они прозревают все меньше. Вот и гадай, то ли с провидцами что-то не так, то ли со мной?
– Может, это и к лучшему, что мы столь непредсказуемы? Вот Нрэн, тот вообще люто ненавидит пророчества. Знать бы еще почему. Что ему такого наворожили, если он так и норовит свернуть шею каждому попавшемуся под руку гадателю? – задумался рыжий сплетник.
– Наверное, Элию, – не без зависти процедил Джей и махнул рукой на объемную вывеску, распространявшую одуряющий розовый аромат и мерцавшую во мраке не только красными буквами, но и изображением цветка. Видимо, символические обозначения использовались в Олонезе для неграмотных или от природы неспособных к чтению созданий. Для чего было вывеску ароматизировать, вор не знал, но предположил, что таким образом олонезцы заботятся о существах, лишенных зрения.
– Не исключено, – согласился Рикардо, сворачивая вслед за братом на проспект Роз, где, по словам гадателя, проживала сестра.
Глава 2
Общий сбор
Не такое это простое дело – ходить в гости!
м/ф «Винни Пух идет в гости»
Ровно в полночь приду к вам в гости и буду до рассвета вопросы задавать.
м/ф «Ух ты, говорящая рыба!»
Светло-серая черепица особняка была единственным, что виднелось через высокую ограду, выкованную в виде зарослей роз из некоего черного и серебряного, без блеска, металла. Изящное плетение забора оставляло бы большее пространство для обозрения, если бы не заклятие непроницаемости, предупредительно мерцающее на всем протяжении ограды плотным занавесом и оберегающее покой богини от нескромных взглядов публики. Кованые створки огромных ворот, через которые спокойно могли въехать две кареты рядом, располагались между двумя статуями, изображавшими богато одаренных мужественностью симпатичных атлетов. Ни магического звонка, ни привратников, ни обычного колокольчика у ворот, словно спаянных между собой, не наблюдалось.
Принцы внимательно изучили обстановку и переглянулись, решая, как поступить. С одной стороны, им хотелось как можно скорее донести до сестры весть о своем визите и проникнуть внутрь, а с другой, не орать же, надрываясь, у Элии под окнами. К тому же с сестры станется наложить на ограду заклятие тишины, препятствующее проникновению городских звуков внутрь защищенных владений, и тогда ор окажется бесполезной затеей. Лезть через высокий забор, ощетинившийся острыми наконечниками шипов, рискуя порвать одежду, богам тоже не хотелось. Врываться, пользуясь колдовством, было тем более рискованно. Не ожидавшая вторжения и столь грубо потревоженная сестра явно окажется не расположена к общению.
– Ну, долго стоять будем да глаза мне мозолить, кавалеры? – не выдержав затянувшейся театральной паузы, возмутилась статуя атлета слева, насупила брови и, опустив руку, почесала свое ничем не прикрытое богатство.
Боги невольно вздрогнули от неожиданности, но за словом в карман не полезли.
– Пока не впустишь, – подбоченившись, нахально откликнулся Джей, взмахнув полой плаща.
– Точно, – подтвердил Рик, тоже встав в позу.
– Какие скорые. Сначала доложитесь. Кто и по какому праву осмелился беспокоить леди Эллиен? – надменно поинтересовался мраморный атлет, пуще прежнего насупив брови и многозначительно сжав правую руку в кулак.
– Ее братья, – запросто пояснил рыжий бог и, не сдержавшись, поморщился от головной боли, накатившей с новой силой.
– Чем докажете родство? – въедливо поинтересовался неумолимый, преисполненный скепсиса каменный привратник.
– А что, фамильное сходство не очевидно? – возмутился Джей, повернувшись в профиль, дабы атлет мог получше разглядеть его острый нос и благородный лоб.
– Нет, – отрезала статуя, скрестив на груди руки и всем своим видом показывая, что мимо нее дерзкие чужаки не прорвутся.
– Ну что поделаешь, я не такой красавец, – закручинился Джей и, немного помолчав, не без гордости добавил, вновь задрав нос: – Я другой красавец.
Статуя только хмыкнула.
– Доложи ее высочеству, Элии Ильтане Эллиен дель Альдене, что пожаловали с визитом ее братья, их высочества Джей Ард дель Лиос-Варг и Рикардо Гильен Рейнард. И лучше тебе, дружок, сделать это поскорее, дабы не вызвать недовольства принцессы Лоуленда, – прекратив паясничать, с царственной важностью и надменным аристократизмом приказал Джей.
– Хорошо, – неожиданно покладисто согласился оглушенный титулами атлет и застыл неподвижно, словно жизнь покинула удивительную статую. – Обождите несколько минут, ваши высочества.
– А почему это ты себя первым назвал? – сварливо спросил Рик, массируя виски.
– По алфавиту, – отбрехался Джей и, переведя тему, поинтересовался: – Как это чучело разговаривает и двигается? Я не чую заклятия оживления!
– Я тоже, – признался бог магии и предположил: – Скорее всего, камень живой от природы, такие встречаются в мирах. Поэтому и следов заклятий не видно. Но наверняка не скажу, магический фон сам по себе высоковат. Сканировать сложно. Элия от души поколдовала[3].
– Ваши высочества, – статуя атлета снова ожила, и на сей раз в ее голосе слышалось значительно больше уважения и интереса к посетителям, – леди Эллиен приглашает гостей пройти в дом. Вы будете удостоены аудиенции.
Скульптура приглашающе повела рукой. Ворота истаяли в воздухе, открыв дорогу из широких светло-серых кое-где поблескивающих слюдой шестигранных плит. Боги ступили на них, и кованая решетка ворот вновь возникла уже за их спинами. С затылка статуи вспорхнула крохотная, не больше ладони длиной, фигурка, и закружилась в воздухе перед принцами. Зависнув напротив лиц мужчин, малютка упер руки в бока и сурово спросил уже знакомым глубоким баритоном:
– Чего уставились? Сильфа первый раз видите?
– Такого нахального – первый раз, – признал, хохотнув, Джей.
Рик подмигнул брату. Загадка статуи благополучно разрешилась. Не сила живого камня, а проказливый дух воздуха, щедро одаренный магическими силами, управлял скульптурой, играя роль привратника.
Кроха фыркнул, негодующе затрепетал нежно-розовыми крылышками и, отвернувшись от богов, полетел вперед, показывая дорогу к трехэтажному особняку из белого, с едва уловимым оттенком нежной желтизны, камня. В высоких окнах здания и на застекленной веранде, одной стороной смотрящей на ворота, было темно. Зато на крыльце и вдоль дороги висели гроздья светящихся шаров, соединенных в паутину, словно сотканную из лунных лучей и крупных капель росы. Этот свет отражался в темноте окон и в воде фонтанчиков, разбросанных по небольшому саду, окружавшему дом. Гости шли по дороге, но казалось, что они плыли по лунной дорожке среди бархатного океана тьмы.
При приближении принцев двери особняка не истаяли с театральным эффектом, как это случилось с воротами, а гостеприимно распахнулись, пропуская богов. Сильф залетел первым и, сделав сальто, махнул ручкой, давая понять, что принцам надлежит и дальше следовать за провожатым. Мраморный пол под ногами мужчин засветился, рассеивая полутьму выгнутого дугой холла. Сильф, словно яркая звездочка, сверкнул в мягкой полутьме и нырнул под высокую арку справа. Джей и Рик зашагали следом.
В небольшой овальной комнате-приемной на камине тут же зажглись толстые витые свечи в паре канделябров черненого серебра. Покружившись над глубокими кожаными креслами у камина с тлеющими угольями, сильф велел:
– Присаживайтесь, кавалеры. Хозяйка скоро присоединится к вашему обществу, – и исчез.
Принцы не заставили себя упрашивать. Скинули мгновенно просохшие плащи на спинки кресел, плюхнулись на сиденья и приготовились к долгому ожиданию, дружно уложив ноги на небольшой столик рядом. Ни напитков, ни закуски им предложено не было, значит, принцесса сердилась на братьев, явившихся в неурочную пору, и могла продержать их не один час. Но богиня не оправдала закономерных опасений. Через несколько минут по большому гобелену, украшавшему стену справа, пробежала волна, и сцена веселого фривольного пикника сменилась мерцающей, как водопад, завесой, через которую в комнату шагнула богиня Элия, как всегда, настолько прекрасная, что принцы испустили вздох восхищения.
На принцессе было простое, подчеркивающее безупречную фигуру черное платье, затканное серебряными и розовыми листьями. Мотив вышивки повторялся в украшениях: серебряные серьги-листочки негромко позванивали в ушках, полускрытых локонами светлых волос, собранных в высокую прическу. Удивительно скромный ворот платья под горлышко искупал глубокий вырез на спине, который узрели братья, когда Элия повернулась к ним в профиль.
Принцы вскочили и отвесили сестре по элегантному поклону.
– Прекрасный вечер, дорогая, – засиял чуть заискивающей улыбкой Рик.
– Я бы сказала, был, – с тенью неудовольствия подчеркнула принцесса, коротко кивнув в ответ на приветствия, мягкие локоны затанцевали в такт словам богини вокруг безупречного овала лица.
– Дорогая, я никогда не осмелился бы столь дерзко нарушить твое уединение, – заверил сестру бог. – Это все он! – Обвиняющий перст Рика уперся в грудь задохнувшегося от возмущения Джея. – Он заявил, что дело не терпит отлагательств! И что ты, узнав, о чем речь, не будешь сердиться!
– Что ж, я сурова, но справедлива, прежде чем выкинуть вас за дверь и превратить в коврики, послушаю твои оправдания, Джей. Можешь начинать! – пригласила принцесса, занимая третье и последнее кресло перед камином.
– Настало время вернуться к разговору, начатому после слов Ижены[4], сестра, – оставив кривлянье, серьезно сказал бог.
– И почему именно сейчас? – уточнила богиня, испытующе глянув на брата.
– Вот. – Джей достал ларчик и толчком послал его через столик к Элии. – Погляди, что мы сегодня отыскали в лавчонке матушки Рансэни на Радужной улице.
Богиня внимательно оглядела неброский, но изящный в своей идеально строгой простоте ларец. Тонкие пальцы принцессы подняли полированную крышку. Дорогое дерево чуть потеплело от прикосновения богини, и в воздухе повеяло ароматом хвои. Чуть вздернутая бровь показала, что женщина увидела причудливую изнанку карт – содержимое ларца. Достав пару пластинок, Элия перевернула их, удивленно покачала головой, пристально изучила и признала с усмешкой:
– Однако ты, рыжий, тоже влип! Хотя чему я удивляюсь, куда же Джей без тебя.