– Больше не буду, – пробормотал Гииор. Он внутренне содрогнулся – от тела Нугаро не осталось даже пепла. Убоги побери, если бы не Порченая Кровь с его Кожей, то карьера Главного Истребителя Блуждающей Крови могла бы резко оборваться.
   – Что второй упырь? Мертв?
   Гииор собрался. Нужно идти дальше. Кедар четко взял след, сейчас он вел к Лесу карлу. С этими могут быть проблемы. Конечно, Кедар справится с Лесной магией, но прикрывать при этом Гииора он не будет успевать.
   – Нет.
   – Что? – Вишмаган непонимающе посмотрел на Атана. – Что значит «нет»?
   – Я не стал убивать ее, – пожал плечами Кедар. – Она не опасна.
   – Ты с ума сошел?! – Гииор разозлился. – Немедленно убей ее! Мы должны уничтожить каждого на нашем пути!
   – Ну вот… – обиженно протянул Кедар, и Вишмагану вдруг стало не по себе. – И вы меня полоумным считаете. Может, я зря вас спас?
   Гииор отвернулся. Он еще не покинул трансформу, а Кедар не призывал свою Порченую Силу Крови. Нет, так думать не стоит, убогов Атаныш после обучения стал еще опаснее. У Гииора мало шансов против него.
   – Тогда я сам убью ее. – Вишмаган шагнул к норе и не заметил, как Кедар опередил его. Склонил голову на правое плечо и смотрит будто в сторону, но Гииор знал: за каждым его движением внимательно наблюдают.
   – Нельзя убивать, – спокойно сказал Кедар и поднял правую руку.
   Гииор сдержал непреодолимое желание ударить Костяными Пиками, чтобы защититься. И правильно сделал, что сдержал. Кедар просто указал в сторону Диренуриана.
   – Там сейчас происходит что-то очень интересное. Нам не стоит задерживаться. А она умрет – в свое время. Так что давайте продолжим путь. И не будем ссориться, хорошо?
   «С тобой поссоришься, как же». – Гииор сглотнул. Безопасней плюнуть в лицо Правящему Вишмаган, чем расстроить Кедара. Раньше, говорят, он вообще был бешеный, оставлял трупы за собой только потому, что зевота напала и ему это не нравилось. Да уж, Жарах действительно сумел найти хорошего учителя для этого ублюдка. До сих пор он полностью слушался Гииора и возроптал только сейчас, когда понадобилось убить упырицу.
   Ладно, это не принципиально. Когда они заберут то, за чем отправился отряд изменников, и вернутся в Лангарэй, судьба этой девки будет решена. В Царствие Ночи ей уже не вернуться, ее объявят Блуждающей, и он лично отправит за ней Истребителей. Так что сейчас ее можно оставить в покое и не напрягать Кедара.
   – Хорошо, продолжим путь, – кивнул Гииор. – Да, а что ты имел в виду, говоря, что в Диренуриане происходит что-то интересное?
   – Там Живущие в Ночи, – сказал Кедар, повернувшись лицом в сторону Леса карлу. – Много Живущих в Ночи. Я бы даже сказал – слишком много. Больше, чем вы мне говорили.
   – Что? – удивился Вишмаган. – Что значит – «много»?
   – Тысячи четыре-пять, – пожал плечами Кедар. – Точно сказать не могу. Большинство Дикие, но есть и Низшие, и Средние, и Высокие, и Высочайшие.
   – Спали меня Проклятый Путник, что за убоговщина?! – Гииор не на шутку встревожился. – Откуда посреди дня столько Живущих в Ночи, да еще к тому же и Диких?
   – Я не знаю. – Кедар радостно посмотрел на Вишмагана. – Но их же тоже можно убивать, правда? Не только карлу, но и их?
   – Не знаю, – озадаченно произнес Гииор. – Я совершенно ничего не понимаю. Разберемся на месте. Идем!
 
   После утреннего проникновения пограничные посты Диренуриана усилили, даже разбудили спящих дендотов. Происходило нечто значительное, это было понятно всем. Ходили слухи, что нарушителей до сих пор не схватили и где-то в центре сосредотачивают войска. Поговаривали даже о введении военного положения, а это было уже куда как серьезно.
   Лиссаэр проверил, легко ли вынимается меч из ножен, зачем-то несколько раз тронул тетиву, видимо, чтобы не думать о всяких глупостях. В центре, возле Первых Врат-кустов, жила его семья, и не за безопасным менилиором, а за его пределами, как и многие другие. Это правильно, Сеятели и Верховные Сеятели должны быть защищены лучше, они основа и надежда Диренуриана. Но каждый раз, думая о недавно родившей жене и маленьком сыне, Лиссаэр хотел, чтобы они оказались там, за Первым менилиором, даже если придется нарушить Уложения Кроны. И как бы это ни было кощунственно, когда кто-то в очередной раз упоминал о сборе воинов и магов в центре, он только и думал о безопасности своих родных, а не о Сеятелях.
   Три Стража, сцепившись корнями, покачивались возле самой границы, там, где начиналась испорченная магией земля, называемая карлу Кеере – Сожженные Владения. Другие смертные называли ее Границей, но каждый истинно верующий карлу знал, что это временное название, что это именно Сожженные Владения, Владения Леса, которые вскоре вернутся в его Лесное Царство. Все территории, что сейчас занимали другие расы, назывались Ере – Владениями. Когда-то давно повсюду был один Лес, Единосущий и Изначальный. И придет время, когда снова будет только Он, Великий и Единый Лес, Кавиизархти’ере.
   Солнце недавно покинуло зенит и теперь утопало в перине облаков. Лиссаэр улыбнулся. В этом периметре можно опасаться только упырей со стороны Границы. А откуда им взяться в такое время дня? Чистое самоубийство для кровососов. Только опытные носферату осмелятся пересечь Кеере при свете Солнца, но эти слишком любят жизнь, чтобы рисковать. Так что его отряду досталась легкая работенка. Другое дело, ночная смена. Та будет вздрагивать от каждого шороха в Кеере, в любой шевельнувшейся травинке подозревая кровососа.
   Сработал сигнал тревоги, и Лиссаэр, схватив лук, бросился к месту для стрельбы. Все зоны границы Диренуриана покрывал ушиарх, пятиметровый магический кустарник, внутри которого было полным-полно ловушек. Внутри кустарника обычно находились специально выращенные кусты, формой напоминающие сферу, внутри которой располагался стрелок. Сферы-кусты, зууэти, имели длинный, наполненный магией корень, который мог создавать для стрелка около пятисот стрел. Благодаря этому же корню зууэти могли передвигаться в определенном пространстве кустарника, так что один стрелок был способен охватить участок в пятьдесят метров, создавая иллюзию, что под лесным покровом скрывается целый отряд карлу. И пока неприятель тратил стрелы и заклятия, расстреливая пустые заросли, лучник спокойно уходил из области обстрела, продолжая поражать цель. А подоспевавшее подкрепление успевало закрепиться и встретить врага во всеоружии.
   Вторгнувшиеся этим утром в Диренуриан смогли обойти магию ушиарх. После этого Верховные Сеятели усилили магическую мощь кустарников и послали больше воинов в зууэти. Так что теперь на каждые десять метров ушиарх приходилось по лучнику. Лиссаэр считал, что это, конечно, перебор. Трех дендотов на их периметре вполне хватило бы на неприятельский полк.
   Зууэти поднялся наверх, к верхушке ушиарх. Неподалеку можно было заметить зууэти Тириона и Зиураша. Лиссаэр напряженно вглядывался в бескрайние степи Кеере, но так и не увидел того, что вызвало сигнал тревоги. Тогда он потянулся к находящейся над головой красной розе с крупными лепестками, равномерно покрытыми рунами, отогнул лепесток с руной Talk и спросил:
   – Тирион, ты кого-нибудь видишь?
   – Нет. – Молчание. – Зиураш и Виссиэль тоже.
   – Тогда что это была за тревога?.. – начал Лиссаэр, но его перебил голос командира Эллиона, транслировавшийся во все зууэти, судя по эху, доносившемуся из лепестка связи с Тирионом.
   – Всем охранителям двадцатого периметра! Срочно переместиться в восемнадцатый периметр! Прорыв границы! Охранители восемнадцатого периметра не справляются! Враг уже внутри ушиарх!
   Лиссаэр не поверил своим ушам. На восемнадцатом периметре было даже не три, а четыре дендота. Что ж это за враг такой, который так стремительно, что не заметили другие дендоты, одолел Стражей?
   Корень отсоединился от зууэти, и сфера-куст начала быстро перемещаться сквозь кустарник. Рядом мелькали другие зууэти. Судя по окраске, некоторые были вызваны даже из двадцать первого периметра.
   Без магической подпитки зууэти может продержаться минут двадцать. Отсоединение сферы-куста от района его ушиарх могло происходить только в экстренных случаях. Что же стряслось в восемнадцатом периметре?
   – О Лесные Угодья! – послышался голос Тириона, прибывшего в восемнадцатый периметр первым.
   Лиссаэр вернул на место лепесток. Энергию зууэти нужно сохранять, а то, что увидел Тирион, вскоре увидит и он.
   – Чтоб Дракон Корней сожрал меня! – Лиссаэр не смог сдержаться.
   И было от чего.
   Один дендот валялся на земле, разорванный почти напополам. Его корни вяло подергивались, а ветки вообще не шевелились. Два других молчаливо сражались с третьим, который почему-то атаковал Стражей со странным визгом. Части ушиарх восемнадцатого периметра не было, другая горела, третья полнилась криками и звуками боя. А прямо перед ушиарх, на территории, что принадлежала Кеере, бесились монстры, напоминающие диковинных зверей: высокие и низкие, покрытые шерстью и совершенно лысые, с длинными руками и ногами или вообще без рук, одни пасти на множестве ножек, с крыльями и рогами, воющие и кричащие, разной окраски, которую только можно представить. Небольшими группами монстры направлялись в ушиарх. Лиссаэр насчитал тридцать видов чудищ, после чего сбился. А ведь он не дошел и до трети!
   Стрела легла на тетиву. Прицелиться – послать стрелу – увидеть, как она попала в цель, прямо в грудь высоченного монстра, каланчой нависшего над своими собратьями и глупо щелкающего широкой челюстью. Лиссаэр хмыкнул, когда следом за его стрелой в голову урода вонзилась еще чья-то. Элементарная цель. Понятное дело, что его выбрали несколько стрелков.
   Монстр покачнулся и упал на копошащихся под ним тварей. Лиссаэр выбрал следующую цель – приземистого пузатого карлика с огромной клыкастой пастью – и выбил ему глаз. Другие стрелки били так же метко, увеличивая количество убитых монстров.
   «Что за ерунда? И как эти смогли прорвать защиту ушиарх и проникнуть вовнутрь? – недоумевал Лиссаэр. – Почему так быстро пал восемнадцатый периметр, если мы уже уложили почти всех монстров?»
   Дендот, напавший на собратьев, воздел свои ветки кверху и обрушил их на ближайшего Стража. Тот затрещал, на коре образовались щели, из которых брызнула зеленая жидкость. Дендот-предатель попытался повторить удар, но другой Страж выбросил в его сторону ветвь, и она обернулась вокруг дендота, сдавив его изо всех сил. Дендота скрутило, он поломался во многих местах, его рот, похожий на дупло, раскрылся, и он застонал-зашелестел. Обвившая его ветка задвигалась с огромной скоростью, и дендот распадался на куски, будто разрезанный пилой.
   «В чем же дело? – недоумевал Лиссаэр, когда стрела проткнула последнего монстра и он упал в груду мертвых тел. – Восемнадцатые сами должны были отбить атаку!»
   Он удивлялся до тех пор, пока не увидел, как поднимается высоченный монстр, пронзенный его стрелой и стрелой другого карлу. Как одним движением обламывает стрелы и направляется в сторону леса. Это настолько поразило Лиссаэра, что он не заметил, как вскочил и побежал к Стражам другой монстр, тощий и низкий. Торчавшая из его головы стрела ему ни капли не мешала. Он успел добежать до ближайшего Стража и прыгнуть, когда стрелки опомнились. Шесть стрел почти одновременно вонзились в спину монстра, но это не остановило его, и он запрыгнул прямо в крону Стража. Темное облако тотчас накрыло голову дендота, а Лиссаэру почему-то показалось, что он видит, как в это облако тянутся разноцветные нити. Видение продолжалось недолго, облако исчезло вместе с монстром. А Страж повернулся к раненому собрату и со всей силы пронзил его своими ветвями. Когда тело дендота снизу доверху покрылось ранами, Страж напрягся, развел ветки в сторону, и дендота разорвало на куски. Сам же Страж направился к ушиарх. Туда, куда уже спешили восставшие из мертвых монстры. В них снова стреляли, никто не мазал, но те не обращали внимания на попадания, ускоряясь на бегу. Вот первые ряды ворвались в ушиарх, сверкнули октарином ловушки, и пламя охватило монстров, попавших в западню. Но тут в кустарник вломился дендот и принял все магические удары на себя.
   «Да что же это такое?! – Лиссаэр посылал стрелу за стрелой, понимая, что это бесполезно. – Почему они не дохнут? Нам с ними не справиться! Здесь нужны маги! Почему их до сих пор нет?»
   Из красной розы вдруг донесся незнакомый голос:
   – Всем выжившим в восемнадцатом периметре! Приказываю отступить! Немедленно покинуть зону! Отправляйтесь в седьмой периметр и там помогите магам сдержать атаку! Немедленно! Всем, кто…
   Связь оборвалась. Понятно, восемнадцатый периметр считается потерянным. Значит, сюда введут войска, подчиненные лично Верховным Сеятелям. Лиссаэр положил лук рядом и потянулся к цветку управления. Седьмой периметр далеко, энергии после такой стрельбы может и не хватить. Нужно рассчитать…
   Прямо перед его зууэти, продравшись сквозь колючие кусты, возник монстр, которого он подстрелил еще в самом начале. Лиссаэр замер, не зная, что делать. Монстр вдруг приник к сфере и обнял ее, начав светиться изнутри. Лиссаэр запаниковал, бросив зууэти резко в сторону, но сфера даже не сдвинулась с места. Свечение становилось все ярче и ярче. Несколько стрел воткнулись в монстра – кто-то из карлу попытался прийти Лиссаэру на помощь.
   Неожиданно монстр, до этого бессмысленно поводивший головой из стороны в сторону, остановил взгляд на крохотном проеме в переплетениях зууэти. Но Лиссаэр готов был поклясться, что монстр смотрит сквозь это отверстие прямо на него. Тварь начала раскрывать свою пасть, демонстрируя ряды мелких клыков, тело монстра вдруг стало раздуваться.
   – Великие Леса… – пробормотал Лиссаэр. – Спасите и сохраните вашего сына и верного слугу, спасите и сохраните жизнь его…
   Монстр засветился невыносимо ярко и вдруг взорвался, огненной волной накрыв ушиарх и все, что его окружало в радиусе нескольких километров. Но Лиссаэр этого уже не видел.
 
   Вадлар прислушался. За дверью бегали стражники, звучали отрывистые команды. Вот протащили что-то тяжелое. Он посмотрел на Понтея, который после приступа злости и отчаяния снова впал в беспамятство.
   Он смотрел на Понтея и вспоминал…
 
   …Мало кто рискует связываться с детьми Повелевающего кланом. С детьми особ, приближенных к Повелевающим, та же история. Вадлар был средним ребенком в семье Раваза Дэй да Фетис, Главного Советника Повелевающего клана Фетис. И это многое значило. Старший брат должен был стать следующим Советником, в младшей сестре, как сказали бы люди, родители души не чаяли. Души не чаяли – это так, к слову, откуда у упырей душа?.. Вадлар был сам по себе. Упыреныш, предоставленной собственной свободе. Делай что хочешь – родители слишком заняты старшим и младшей, чтобы обратить на тебя внимание. Он злился. Часто дрался с братом – и остановился, когда чуть не убил его, потому что, как оказалось, лучше владел Силой Крови Фетис. Издевался над сестрой, получая нагоняи от родителей и втайне радуясь даже этому, – и перестал, когда понял, что потерял ее навсегда. Когда она смотрела на него, в ее взгляде ничего не отражалось.
   Со злости Вадлар убил несколько людей, полностью осушив их, но даже эту экссангвинацию замяли, сославшись на период совершеннолетия и обуявшую его Жажду. Он кричал, он требовал, чтобы его наказали, ведь он нарушил Законы Крови, ведь он контролировал себя, свою проклятую Жажду, ведь он убил людей, чтобы убить, и ему понравилось выпивать их, ему хочется еще, и он сделает это снова!..
   Отец отослал Вадлара к Границе. Служить в прикупольном войске, смешанной армии живых и не-живых. Здесь Вадлар снова демонстративно выпил человека, но в этот раз его чуть не прикончили свои же – Живущие в Ночи. Когда люди и гоблины вытащили Вадлара из его личного склепа, он, тогда еще Средний, думал, что погибнет, что Воздействие прихлопнет его как назойливого комара, но носферату из клана Уккар разогнал толпу, пригрозив наказанием, и отправил Вадлара в казарму. Фетис только обрадовался, что все позади, как два Средних из клана Вириш прижали его к полу, не давая пошевелиться, а Уккар приблизился и сделал несколько аккуратных разрезов. Из ранок потекла кровь, кровь Вадлара – и он подумал, что сошел с ума, сошел с ума из-за Воздействия, ведь такого просто не может быть…
   – Почувствуй на себе, каково людям, – сказал Уккар. – И осознай. А заодно пойми, что здесь, возле Границы, они – наши боевые товарищи, очень ценные днем.
   – Да это же люди! – крикнул Вадлар. – Просто люди! Наша еда!
   – Думай, – спокойно сказал Уккар, делая новый надрез, потому что старые регенерировали. – Думай – и пытайся понять.
   Уккар все резал и резал, не давая крови остановиться. И сумасбродное время с текущей кровью неторопливо высасывало жизнь…
   Умереть ему не дали.
   Он был молод и глуп. И ничего тогда не понял. И его перевели на другой пост, где не было людей, только представители других рас. Впрочем, урок пошел впрок. Когда Жажда усиливалась, Вадлар просто вспоминал экзекуцию, – и она тут же проходила.
   А потом на пост напали. Днем. Отряд религиозных фанатиков, с которыми был чародей, прорвавший Пелену. Они пришли убивать кровососов, что не имеют души, и Вадлар, с трудом державший меч, в тот день чуть не умер снова. Но погиб не он, а лесной тролль. Его живот пробил арбалетный болт с разрывным заклятием, предназначавшийся Вадлару. Тролль почему-то защитил его, хотя мог этого не делать.
   Фанатиков тогда всех убили. Вадлар стоял над телом тролля и пытался понять, мучительно пытался понять – и не мог.
   – У него здесь семья, – сказал командир прикупольного отряда, Эттир из клана Рохху. – Думаешь, почему живой отдал жизнь за не-живого? Потому что у него здесь семья. Мы даем им землю и работу. Мы защищаем их от голода, болезней и войн. Если нам нужна кровь – мы предлагаем им компенсацию. Почему бы и ему не защитить того, кто будет защищать его детей? Знаешь, ведь и чудовища должны как-то выживать. – Эттир посмотрел на гномов, что несли тела погибших. – Вот мы и выживаем, давая защиту, а они взамен защищают нас.
   …Бескрайние просторы степи толкают на размышления, когда нечего делать. А делать, когда заканчивались тренировки, было нечего всегда. Только думать. И в голову лезли странные мысли. Может, поэтому пограничники не похожи на остальных Живущих в Ночи, тех, кто стиснут границами городов и стенами дворцов, которые ограничивают их кругозор? Что стоит выйти за поставленную самим собой стену? Зато можно увидеть бесконечность, при виде которой становится совсем дурно. Но это не плохо, нет. Вадлар часто думал о том, кто он и зачем пришел в этот мир? Пить кровь людей и лет через двести стать носферату? А потом? Продолжать пить кровь людей уже не по необходимости, а как деликатес? А потом? Умереть, потому что закончится срок, отсчитанный для тебя Ночью? И все? Хищник убивает добычу, пожирает ее, кормит своих детей и умирает. Мы, Живущие в Ночи, как эти хищники? Мы – тупые звери, которые способны только жрать и совокупляться? Тогда чем я лучше волка, который мешает жить деревне и на которого объявляют травлю? Ничем. И когда на меня объявят травлю – я должен умереть, потому что меня будут убивать как дикого зверя. Как дикого, да… Смешно. Как Дикого – вот как меня будут убивать. Так, как мы убиваем их, если доведется повстречать. И меня в конце концов убьют. Как безмозглую тварь, от которой я произошел и от которой ничем не отличаюсь.
   Или я должен жить, ни о чем не думая? Жить, как должен жить Живущий в Ночи – зная о своем превосходстве над смертными и тупо радуясь этому? А в чем мое превосходство, если я о нем говорю и ничего не делаю, чтобы подтвердить его? В чем превосходство сильного, избивающего слабого? В силе? Зачем ему эта сила? Зачем быть сильным? Почему мы сильнее людей? Потому что пьем их кровь? Потому что можем легко убить их? Потому что захоти мы – и слабые будут ползать перед нами на коленях? Разве это сила? Разве это значит быть сильным? И почему слабый может защитить сильного? Неужели сильный сам не способен этого сделать?
   Тогда вообще зачем я? Зачем меня защищать? Чтобы защищал я? Как волки могут стать защитниками овец? Как? Это же противно природе, естественным законам, что установил Тварец!
   Я ведь уже знаю, что это такое – выпить человека до дна. Это сладко. Очень сладко. С этим не сравнится даже секс, который я пробовал во всевозможных вариациях. Может быть, лишь тот секс с этим может сравниться, во время которого выпиваешь человеческую женщину, – именно так я убил одну.
   От этого не избавиться. Как и от памяти о том, как текла из меня кровь, как капля за каплей меня покидала жизнь. И слова Уккара: «Пойми». Пойми, да?
   Кажется, я понял. Кажется. Потому, что чем больше я смотрел в даль степи, по ту сторону Купола, тем меньше понимал этот мир.
   …В следующей стычке, когда в Лангарэй проникли контрабандисты, приглашенные кем-то из знати, кто им, скорее всего, и помог пройти сквозь Купол, Вадлар, использовав Силу Крови, защитил человека, которого чуть не проткнуло копьем. Контрабандисты прошли по районам, контролируемым разными постами, и за ними послали смешанный отряд, где были и люди. Вот одного из них Вадлар и спас.
   …Он поднялся по службе до командира отряда, когда за ним приехал отец. Раваз Дэй да Фетис высокомерно прошел мимо построенных для встречи пограничников и подошел к сыну.
   – Собирайся, – бросил он. – Мы немедленно уезжаем домой.
   Вадлар поковырял в носу, вызвав смешки у товарищей по службе. Раваз Дэй и бровью не повел.
   – А не хочу, – заявил Вадлар. – Мне и здесь нравится. Погода хорошая, загорать можно постоянно.
   Кто-то закашлялся и заткнулся, получив в бок. Раваз Дэй нахмурился:
   – Предупреждаю, сын, я не буду повторять еще раз. Собирайся и поехали.
   – Если ты совершал такой длинный вояж только чтобы на отказ сына развернуться и уехать, ты бы скорей отправился поохотиться на диких свиней, – сказал Вадлар. – Так что не пугай, отец. Уж поверь, я пуганый.
   Раваз Дэй вздохнул и как-то внезапно осунулся.
   – Твоя сестра… – прошептал он. – Лирана умирает… Проси все, что хочешь, но едем со мной, прошу.
   – А мне много и не надо, – проворчал Вадлар. – Власть над миром и чего-нибудь покушать.
   Раваз Дэй поднял голову, сверкнув глазами. «Сопляк!» – так и читалось у него на лице. Казалось, что он сейчас ударит Вадлара.
   – Вообще-то вещи у меня уже собраны. И парни помогли притащить их к твоей карете, – сообщил Вадлар, почесывая ухо. – Неужели ты думаешь, что я не понимаю, что просто так ты бы сюда не поехал? Да, отец, плохо ты меня знаешь. Даже Гурис – и тот знает лучше.
   – Кто такой Гурис? – как и ожидалось, спросил Раваз Дэй.
   – Наша собака отрядная, – радостно сообщил Вадлар. – Не веришь, что он меня знает лучше? Ну, давай вы будете по очереди на мои вопросы отвечать, что ли…
   …Когда они уезжали, Гурис бежал за каретой, захлебываясь от лая. Вадлар выглядывал в окно и думал, опять и опять думал о том, что если даже волки изменились, став собаками, которые стерегут овец, то почему же не может измениться он?
   …Сестра умирала от странной болезни, которую не могли излечить ни доктора, ни маги, приглашенные из Школы Магии. От болезни, что передавалась в их роду из поколения в поколение, и никто не знал, кто будет следующим.
   – Брат. – Доран Коби Фетис сдержанно поклонился.
   – Братушечка! – Вадлар полез обниматься, обильно брызгая слюной, стараясь попасть на камзол Дорана. – Сколько лет, сколько зим!
   Сестра выглядела плохо. Она похудела, ее бледную кожу покрыли бурые пятна. Роскошные волосы цвета воронова крыла превратились в паклю. Голубые глаза будто посерели. Она переводила взгляд с одного на другого, но Вадлар мог поклясться, что Лирана никого не узнает.
   – Ни моя Кровь, ни Кровь вашей матери не подошла, – тихо сказал отец. – Кровь Дорана тоже. Вся надежда только на тебя.
   – Угу. И вот так всегда. Помнится, спасал я недавно мир от уничтожения, так та же самая история…
   – Прекрати! – не выдержал Доран. – Как можно так вести себя в такой момент?! Как ты, сын Главного Советника Фетис, можешь себя так вести?!
   – Могу вести себя еще хуже. Хотите?
   – Сволочь, – прошипел Доран, развернулся и вышел из комнаты, растолкав столпившихся на входе отцовских Апостолов.
   – Ну и в чем суть процедуры?
   – Твою Кровь прогонят через ее тело, – объяснил отец. – Всю. Конечно, в том случае, если она подойдет. Не беспокойся, ты не заразишься. Болезнь – она не щадит только одного в семье.
   …Странное чувство. Кровь покидает тело, а ты не умираешь. Не паришь над бренным телом невидимым духом, имея шанс наконец-то безнаказанно глазеть на груди девушек, а лежишь на кровати и смотришь в потолок. На котором, понятное дело, нет ни одной женской груди.
   Сестра бредила, говоря непонятно что и непонятно о ком. В зале, пронизанном магией и запахами трав, были только он и Лирана. До конца Обмена заходить в него посторонним было запрещено.
   – Вад…
   Вадлар навострил уши. Вад – так Лирана называла его в сопливом детстве, когда они были не разлей вода, когда он был в восторге от младшей сестренки.
   – Вад…
   Ну-ну, и что же Лирана скажет?
   – Ненавижу…
   …
   – Ненавижу… Вад… Ненавижу…
   Вот убогство.
   Он ухмыльнулся. А чего ждать от упырицы, если самым безобидным по отношению к ней был случай, когда ее, сопливую девчушку, он своими руками бросил в кормушку для свиней, специально позаимствованную для этого в ближайшей к их замку деревне? Вряд ли ему стоило ожидать нечто вроде: «Братик, я так тебя люблю! Давай повторим!»