Зальтен Феликс. Бемби

   - Нет, - сказал он, - я вам не верю. Вы так умны, вам известно все, что творится в лесу. Можете ли вы не знать, где находится старый вождь!
   Сыч, крайне польщенный, тесно прижал перышки к телу и стал совсем крошечным и гладким.
   - Само собой разумеется, мне это известно, - проговорил он тихо и важно, но я не смею разглашать тайну...
   Бемби принялся упрашивать:
   - Я не выдам вас, да и могу ли я при моем глубоком к вам уважении...
   Сыч, снова превратившийся в пушистый, мягкий серо-коричневый шарик, повращал своими умными большими глазами, как и всегда, когда ему приходилось что-либо по душе, и сказал:
   - Так-так. Значит, вы меня уважаете. А за что, позвольте спросить?
   - За вашу мудрость, - искренне сказал Бемби. - Кроме того, за вашу всегдашнюю веселость и приветливость и еще за то, что вы так искусно умеете пугать окружающих. Это так умно, необыкновенно умно! Если бы я обладал вашим талантом, это принесло бы мне большую пользу.
   Сыч глубоко погрузил клюв в грудное оперение - он был счастлив.
   - Ну, - сказал он, - мне известно, что старый очень расположен к вам.
   - Почему вы так думаете? - спросил Бемби, и сердце его радостно забилось.
   - Я совершенно уверен в этом, - ответил сыч. - Он от души расположен к вам, и я полагаю, это дает мне право открыть вам его местонахождение.
   Он снова стянул свои перышки к телу, словно ожидая, что его в благодарность погладят.
   - Знаете ли вы ров, заросший ивами?
   - Да, - кивнул Бемби.
   - А знаком ли вам молодой дубняк по ту сторону рва?
   - Нет, - признался Бемби, - я еще не бывал на той стороне.
   - Тогда слушайте меня внимательно, - прошептал сыч. - По ту сторону рва растет дубняк. За дубняком раскинулся кустарник, много кустарника: орешник, бузина, боярышник и бирючина. А посреди лежит старый, поверженный ветром бук. Там вы и должны искать. Но смотрите не выдавайте меня!
   - Под стволом? - ошеломленно повторил Бемби.
   - Ну да! - засмеялся сыч. - Ведь ствол лежит поперек глубокой ямы. Там вы и найдете старого вождя.
   - Спасибо вам! - сказал Бемби от всего сердца. - Не знаю, сумею ли я отыскать его по этим приметам, но тысячу раз благодарю вас.
   И он быстро побежал прочь. Сыч бесшумно следовал за ним и вдруг заорал над самым его ухом:
   - У-ик! У-ик! У-ик!
   Бемби всего передернуло.
   - Вы испугались? - осведомился сыч. - Я напугал вас?
   - Да... - пролепетал Бемби, и на этот раз он сказал правду.
   Сыч заворковал, очень довольный:
   - Я только хотел еще раз напомнить вам - не выдавайте меня.
   Но Бемби уже бежал дальше.
   Когда он достиг края рва, из темной, мрачной глуби нежданно и бесшумно вырос перед ним старый вождь.
   - Меня уже нет там, куда ты стремишься, - сказал он. - Что тебе нужно от меня?
   - Ничего,.. - пробормотал Бемби, охваченный внезапной робостью. - О... ничего особенного...
   После короткого молчания старый сказал мягким голосом:
   - Но ты ищешь меня не первый день. Вчера ты дважды прошел совсем близко от меня, а сегодня ты едва не задел меня, пробираясь через валежник у лисьей норы.
   - Почему... - Бемби собрал все свое мужество. - Почему вы так сказали тогда о Гобо?..
   - Ты что же, думаешь, я не прав?
   - Нет, я чувствую, что это правда!.. - страстно воскликнул Бемби.
   Старый вождь чуть приметно кивнул. Глаза его еще никогда не глядели на Бемби так благосклонно, и Бемби, осмелев, повторил:
   - Но почему? Вот что я не могу понять!
   - Довольно и того, что ты чувствуешь это. Придет время - и ты все поймешь. Прощай.
   Вскоре уже все обитатели леса стали замечать странное и опасное поведение Гобо.
   Ночью, когда все бодрствовали и бродили по лесу, Гобо спал. Зато днем, когда каждое разумное существо ищет укрытия, чтобы выспаться и отдохнуть, Гобо без малейшей опаски выходил из чащи и стоял посреди поляны в ярком свете солнца, сохраняя полное душевное спокойствие.
   Бемби не мог больше терпеть подобное безрассудство.
   - Ты что же, совсем не думаешь об опасности? - спросил он Гобо.
   - Нет, - отвечал Гобо, - для меня ее просто не существует.
   - Ты забываешь, дорогой Бемби, - вмешалась тетя Энна, - ты забываешь, что Он лучший друг моего Гобо. Вот почему Гобо может позволить себе гораздо больше, чем ты или кто другой. - И тетя Энна победоносно огляделась.
   Однажды Гобо сказал ему доверительно:
   - Странные порядки у вас тут в лесу: каждый кормится когда попало и где попало.
   - А как же может быть иначе? - не понял Бемби.
   - Что касается меня, - самодовольно сказал Гобо, - то я привык, чтобы еду мне приносили в положенное время и приглашали меня откушать.
   Бемби с состраданием взглянул на Гобо. Затем он перевел взгляд на тетю Энну, Фалину и Марену, но те лишь посмеивались, восхищенные словами Гобо.
   - Мне кажется, - сказала Фалина, - тебе будет особенно трудно привыкнуть к зиме, Гобо. У нас тут зимой не водится ни свежего сена, ни картофеля, ни репы.
   - А ведь верно, - задумчиво произнес Гобо. - Мне это как-то не приходило в голову. Я даже представить себе не могу, каково это будет зимой. Должно быть, ужасно!..
   - Не надо преувеличивать, - спокойно сказал Бемби. - Иной раз, правда, приходится трудно, но ничего ужасного в этом нет.
   - Ну, - высокомерно сказал Гобо, - если мне будет трудно, я просто-напросто опять отправлюсь к Нему. Почему я должен голодать? Это не в моих привычках.
   Бемби молча отвернулся и пошел прочь.
   Когда Гобо остался наедине с Мареной, он заговорил о Бемби.
   - Он не понимает меня, - жаловался Гобо. - Милый Бемби думает, что я все тот же маленький, глупый Гобо, каким он меня знал когда-то. Он никак не может взять в толк, что из меня вышло нечто не совсем обычное, что я не такой, как все. Далась ему эта опасность! Он, конечно, говорит из добрых побуждений, но пусть он раз и навсегда усвоит, что опасность существует только для него и ему подобных, но не для меня.
   Марена во всем соглашалась с Гобо. Она любила его, и Гобо любил ее, они были очень счастливы друг с другом.
   - Видишь ли, - продолжал Гобо, - никто не понимает меня так хорошо, как ты. Конечно, мне не на что жаловаться, меня уважают и чтут повсеместно. Но ты, ты понимаешь меня лучше всех. Сколько ни рассказываю я другим о Его доброте, они все равно остаются при своем...
   - А я всегда верила в Него! - мечтательно сказала Марена. - Разве ты не помнишь, что мы говорили о Нем незадолго до твоего исчезновения? И я сказала тогда, что настанет время, и Он придет к нам в лес и будет играть с нами...
   - Не-ет, - протянул Гобо, - этого я не помню.
   Минуло несколько недель. Раннее хмарное утро застало Бемби и Фалину, Гобо и Марену в родном орешнике, неподалеку от поляны. Бемби и Фалина только что вернулись с прогулки; миновав старый дуб, они стали подыскивать себе место для ночлега, как вдруг столкнулись с Гобо и Мареной. Гобо держал путь на поляну.
   - Оставайся-ка лучше с нами, - сказал Бемби. - Скоро взойдет солнце, сейчас никто не выходит на волю.
   - Вот как! - усмехнулся Гобо. - Но я уж не раз говорил тебе, что другие мне не указка.
   Он двинулся своей дорогой, Марена последовала за ним.
   - Пусть делает, что ему угодно! - в сердцах сказал Бемби Фалине. Пойдем!..
   Но не успели они и шага шагнуть, как с другой стороны поляны послышался пронзительный, предостерегающий крик сойки.
   Бемби вмиг повернулся и кинулся вслед за Гобо. Он настиг его и Марену почти у самого дуба.
   - Слышишь? - крикнул Бемби.
   - Ты о чем?.. - озадаченно спросил Гобо.
   Снова пронзительно закричала сойка.
   - Неужели ты не слышишь? - повторил Бемби.
   - Ах, ты о сойке!.. - спокойно сказал Гобо. - Но какое мне до нее дело?
   - Это опасность! - пытался внушить ему Бемби. - Пойми ты - опасность!
   Но вот затрещала сорока, за ней вторая, а вскоре и третья вплела свой стрекот в их тревожный переклик. Еще раз прокричала сойка, а высоко в воздухе подала свой сигнал ворона.
   Теперь и Фалина принялась уговаривать брата:
   - Не выходи, Гобо! Это опасно! Останься здесь! Ну будь таким милым! Останься сегодня с нами... Ведь там опасность!
   Но Гобо только посмеивался:
   - "Опасность"!.. "Опасность"!.. Какое мне дело до вашей опасности?
   И тут Фалине пришла хорошая мысль:
   - Пусть тогда один из нас выйдет первым, чтобы мы хоть знали...
   Не успела Фалина договорить, как Марена одним прыжком выскочила из укрытия.
   Все трое стояли и смотрели ей вслед. Бемби и Фалина - затаив дыхание, Гобо - с нарочито покорным видом.
   Они видели, как Марена медленной, колеблющейся походкой шаг за шагом продвигалась к поляне. Высоко подняв голову, она во все стороны обнюхивала воздух.
   Внезапно - молниеносный поворот, высокий прыжок, и словно мощным порывом ветра ее внесло обратно в чащу.
   - Он!.. Он там! - лепетала она прерывающимся от ужаса голосом. - Я... я видела Его... Он там, по ту сторону, у ольхи...
   - Надо бежать! - вскричал Бемби.
   - Бежим, Гобо! - взмолилась Фалина.
   А Марена беззвучно шептала:
   - Прошу тебя, Гобо, бежим отсюда... я прошу тебя...
   Но Гобо оставался невозмутим:
   - Бегите, кто вас держит! А я пойду к Нему навстречу, чтобы приветствовать Его!
   И он тут же без колебаний двинулся вперед.
   Охваченные страхом за Гобо, остались стоять и видели, как уверенно и неторопливо вышел он на поляну.
   Спокойно стоя посреди поляны, Гобо взглядом отыскивал ольху. Вот он радостно вскинул голову, видимо приветствуя своего друга, и тут грянул гром. Гобо подкинуло в воздух, он стремительно повернулся и неверными прыжками бросился обратно в чащу.
   Бемби, Фалина и Марена всё еще стояли, оцепенев от ужаса, когда мимо них промчался Гобо. Они услышали его свистящее дыхание, враз повернулись, нагнали Гобо и, заключив его в середину, понеслись дальше.
   У старого дуба Гобо упал.
   Они сразу остановились: Марена рядом с Гобо, Бемби и Фалина немного поодаль.
   Гобо лежал с развороченным боком. Слабым, неверным движением приподнял он голову.
   - Марена... - проговорил он с трудом. - Марена... Он не узнал меня... Голос его прервался.
   Буйно и грозно зашумели кусты на краю поляны. Марена наклонилась к Гобо:
   - Он идет, Гобо, Он идет... Вставай же, ты должен встать!..
   Гобо еще раз попытался приподнять голову, засучил ногами и сник.
   С треском, шорохом, свистом раздвинулись кусты - и вышел Он.
   Марена увидела Его совсем близко. Медленно и бесшумно ступила она назад и скрылась в кустах орешника, затем легкими, неслышными скачками устремилась к Бемби и Фалине.
   На пути она еще раз оглянулась и увидела, как Он склонился над поверженным и схватил его.
   Затем раздался звенящий предсмертный крик Гобо.
   Бемби был один. Он шел на реку, тихо катившую свои воды между густыми тростниками и старыми ветлами. С тех пор как Бемби избрал одинокую дорогу, он все чаще и чаще приходил сюда. Здесь не было проторенных троп, и ему не грозила встреча с кем-либо из родичей. Он очень изменился за последнее время: посуровел и погрустнел, жизнь представлялась ему безнадежно мрачной. Он и сам не понимал, что с ним происходит, да и не пытался разобраться в этом. В голове его бродили какие-то смутные, сбивчивые мысли, но раздумье приносило лишь усталость.
   Бемби имел обыкновение подолгу стоять на речном берегу. Ему нравилось наблюдать течение воды на излучине; прохладное дыхание волн несло с собой незнакомый, горьковатый аромат, успокаивающий и освежающий душу. Бемби стоял и смотрел на уток, которых тут было множество - настоящее утиное царство! Они беспрерывно переговаривались друг с дружкой, всегда любезно умно и серьезно. Матери все время учили и воспитывали малышей, без устали сообщая им всё новые и новые полезные сведения. Порой то одна, то другая мать подавала сигнал опасности. Утята, не мешкая, кидались врассыпную, совершенно беззвучно и очень быстро.
   Бемби видел, как малыши, еще не умевшие летать, задавали стрекача в густом камыше. Они продвигались так ловко и осмотрительно, что ни одна камышинка не могла выдать их предательским вздрогом. И там и здесь маленькие темные тела быстро прошмыгивали в ситник. Короткий зов матери - и вся ватага вихрем неслась назад. В один миг выводок был в сборе и вновь принимался осторожно крейсировать в заводи. Бемби не переставал удивляться ловкой утиной повадке. Право, это было похоже на фокус!
   Как-то раз после очередной тревоги Бемби спросил почтенную утку-мать:
   - А чем была вызвана тревога? Я смотрел очень внимательно, но ровным счетом ничего не заметил.
   - Ничего и не было, - ответила утка.
   В другой раз сигнал тревоги подал маленький утенок. Издав две-три резкие ноты, он быстро повернулся, стрелой пронесся сквозь камыш и вышел на берег как раз в том самом месте, где стоял Бемби.
   - Что случилось? - спросил Бемби. - Я ничего не заметил.
   - Да ничего и не было, - ответил малыш.
   Он не по годам умело отряхнул хвостовые перышки, искусно сложил над ними острые кончики крыльев и снова нырнул в воду.
   Но Бемби был слишком высокого мнения об утках, чтобы поверить этим словам. Он понимал, что они более чутки и бдительны, чем он, у них острее слух и зорче взгляд. Когда он находился рядом с ними, его немного отпускало то постоянное, трудное напряжение, в котором он жил последнее время.
   Бемби любил беседовать с утками. В отличие от других обитателей леса, они не любили судачить о пустяках. Они рассказывали о воздухе, о ветре, о далеких полях, где растут вкусные, сочные травы.
   Несколько раз Бемби видел, как вдоль берега, подобно многоцветной молнии, проносился в воздухе неизвестный ему маленький летун. "Ш-р-р!" - тихонько, словно про себя, верещал зимородок, крошечная жужжащая точка. Он сиял голубым и зеленым, искрился красным, вдруг вспыхивал и исчезал. Восхищенный редкостным нарядом незнакомца, Бемби не раз окликал его, но тщетно.
   - Напрасно вы стараетесь, - послышался из густого камыша голос водяной курочки, - он все равно не ответит.
   - Где вы? - спросил Бемби, отыскивая ее взглядом в камыше.
   - Я здесь! - послышался из ситника смешок водяной курочки. - Этот мрачный тип, которого вы только что звали, ни с кем не общается. Так что не трудитесь понапрасну.
   - Он такой красивый! - сказал Бемби.
   - Но скверный! - заключила водяная курочка, успевшая опять переменить место.
   - Почему вы так думаете? - поинтересовался Бемби.
   Совсем с другой стороны, из сухого, желтого тростника, прозвучал ответ водяной курочки:
   - Его ничто и никто не интересует. Пусть хоть весь мир пойдет прахом. Он ни с кем не здоровается и не отвечает на приветствия. Он никогда не даст знать, что опасность близка. Он еще ни с кем не перемолвился словом.
   - Бедняга... - сказал Бемби.
   Водяная курочка продолжала; теперь ее веселый голосок звучал среди широких темных листьев кувшинок:
   - Он думает, что его две-три красочки вызывают зависть, и не хочет, чтобы кто-нибудь разглядел его получше.
   - Но вы тоже не даете на себя взглянуть, - заметил Бемби.
   Тотчас водяная курочка предстала перед ним. Ростом невеличка, но изящно сложенная, в темном простеньком, блестящем от воды наряде, появилась она перед Бемби - подвижная, живая, забавная. И вмиг скрылась под водой.
   - Не понимаю, неужели можно так долго оставаться на одном месте! крикнула она и добавила уже из отдаления: - Это скучно и опасно!
   И еще раз прозвучал ее голосок, но совсем в другой стороне:
   - Больше двигаться!
   Снова переменив место, водяная курочка весело заключила:
   - Если хочешь долго жить и быть всегда сытым - нужно двигаться!..
   Легкое покачивание былинок заставило Бемби насторожиться. Он пригляделся. На береговом откосе мелькнула чья-то рыжая шубка и скрылась в тростнике. И сразу почуял он горячий, острый запах лисицы. Бемби хотел крикнуть, предупреждающе стукнуть оземь копытом, но не успел. Зашуршали камыши, что-то бултыхнулось, и жалобно закричала утка. Бемби услышал ее отчаянное трепыхание, на миг утка возникла над травой, и Бемби увидел, что она изо всех сил хлещет лисицу крыльями по щекам. Затем борющиеся скрылись за береговым откосом. Но вот снова появилась лисица с добычей в зубах. Голова утки бессильно поникла, ее крылья слегка трепыхались, но это нисколько не заботило лисицу. Искоса насмешливо глянула она на Бемби и скрылась в чаще.
   Бемби стоял неподвижно. С громким кряканьем поднялись на воздух две старые утки. Водяная курочка изо всех сил подавала запоздалый сигнал тревоги. Казалось, ее голосок звучит одновременно в нескольких местах. Синицы на кустах взволнованно попискивали. В камыше потерянно шныряли утята. Над берегом, сверкая и переливаясь, летел зимородок.
   - Простите! - вскричали утята. - Вы не видели нашу маму?
   - Ш-р-р! - просвиристел зимородок. - Мне нет до нее дела! - и, вспыхнув пунцовым пламенем, исчез.
   Бемби повернулся и пошел прочь. Он пересек пустырь, заросший рутой, миновал высокий смешанный кустарник, долго шел ореховой порослью, пока не оказался на краю глубокого оврага. Бемби перебрался через овраг и стал искать старого вождя. Давно уже, с самой гибели Гобо, не виделись они.
   Наконец Бемби увидел старого и со всех ног кинулся ему навстречу.
   Некоторое время они молча шли бок о бок. Затем старый спросил:
   - Ну, часто среди ваших вспоминают о нем?
   Бемби догадался, что тот имеет в виду Гобо.
   - Не знаю... я почти все время один... - И нерешительно добавил: - Но я... я часто думаю о нем.
   - Значит, ты теперь один?
   - Да, - сказал Бемби и выжидательно посмотрел на старого. Но старый молчал. Они пошли дальше. Внезапно старый остановился.
   - Ты ничего не слышишь?
   Бемби прислушался. Нет, он ничего не слышит.
   - Идем! - воскликнул старый и поспешно зашагал вперед.
   Бемби следовал за ним. И снова старый остановился:
   - Ты все еще ничего не слышишь?
   На этот раз Бемби уловил какой-то невнятный шорох. Похоже было, что где-то пригнулись и резко распрямились ветви. При этом что-то пухло и мягко ударилось о землю. Бемби приготовился к бегству.
   - Идем туда! - приказал старый и, повернувшись на шум, устремился вперед.
   - А там не опасно? - спросил на бегу Бемби.
   - Как же!.. - мрачно отозвался старый. - Там большая опасность!
   Вскоре они увидели рослый куст черемухи. Ее ветки порывисто раскачивались вверх и вниз, словно кто-то дергал и тряс. Подбежав ближе, они обнаружили, что здесь пролегает небольшая просека. И в самом начале просеки, на земле, простерся друг-приятель заяц. Он то метался в разные стороны, то вдруг замирал, то снова начинал метаться, причем каждое его движение отзывалось на ветвях черемухи. Бемби приметил тонкую нить, похожую на побег или усик растения. Туго натянутая нить спускалась с ветки, другим концом захлестнув шею зайца.
   Верно, друг-приятель заяц услышал, что кто-то идет. Он подскочил, упал, снова вскочил, порываясь бежать, но тут же кувырком полетел в траву и беспомощно забарахтался.
   - Спокойно, друг заяц! Спокойно, это я! - сказал старый вождь мягким, исполненным сострадания голосом, пронявшим Бемби до самого сердца. - Только не двигайся! Главное - не двигайся!
   Заяц послушался. Теперь он лежал совсем тихо, лишь из груди его вырывалось сдавленное, хриплое дыхание.
   Старый взял губами ветку черемухи, пригнул книзу и наступил на ее конец. Плотно придавив ветку копытом, он одним ударом рогов переломил ее.
   Затем повернулся к зайцу:
   - Крепись, как бы больно тебе ни было. Склонив голову набок, он прижал один из рогов короны к затылку зайца, глубоко просунул его за ушами-ложками в мех и стал нащупывать петлю. Короткая судорога пронизала тело зайца. Старый тотчас его отпустил.
   - Спокойно! - сказал он. - Дело идет о жизни!
   Сызнова принялся он за свою работу. Заяц лежал тихо и неподвижно. Бемби следил за ними в молчаливом изумлении.
   Рог старого далеко проник в мех зайца и нащупал наконец петлю. Опустившись на колени, старый сверлящим движением головы просунул рог глубоко в петлю, чуть ослабив ее хватку.
   Заяц судорожно глотнул воздух, и тотчас же его ужас и боль вырвались из него громким воплем.
   - Молчи же! - сказал старый вождь с кроткой укоризной.
   Его рот упирался в плечо зайца, рог торчал между ушами-ложками, и было похоже, словно он насквозь проткнул друга-приятеля зайца.
   - Не будь же таким глупым и перестань плакать, - совсем не строго ворчал старый. - Ты что же, хочешь лису сюда приманить? То-то и оно! Лежи спокойно!..
   И он продолжал работать медленно, осторожно, сосредоточенно. Внезапно петля со свистом скользнула прочь. В первое мгновение заяц даже не заметил, что оказался на свободе. Затем он вскочил, сделал шаг и ошеломленно припал к земле. Но вот он прыгнул, еще раз и еще. Вначале робко, затем все смелее и вдруг припустил со всех ног.
   - Даже не поблагодарил!.. - возмущенно воскликнул Бемби.
   - Он еще не пришел в себя, - мягко сказал старый вождь.
   Петля лежала на земле, на вид такая мирная и неопасная. Бемби тихонечко дотронулся до нее копытом. Она тонко зашипела, и Бемби испуганно отдернул ногу. Этот звук не принадлежал к знакомым ему лесным шумам.
   - Он? - тихо спросил Бемби.
   Старый вождь кивнул.
   Не спеша двинулись они прочь.
   - Запомни этот урок, - говорил старый вождь. - Когда идешь по просеке, всегда проверяй ветки. Выставляй вперед рога и води ими вверх и вниз и, если услышишь такой вот шип, поворачивай назад. Будь вдвойне внимателен и осторожен в то время, когда ты не носишь корону. Я в эту пору вообще не хожу по просекам.
   Бемби молчал, погруженный в свои думы.
   - Так Его самого здесь нет... - прошептал он наконец в глубоком удивлении.
   - Нет, сейчас Его нет в лесу, - подтвердил старый.
   - И все-таки Он есть! - горько сказал Бемби.
   Старый вождь пристально взглянул на Бемби.
   - Как это говорил ваш Гобо? Кажется, бедняга называл Его всемогущим и всемилостивейшим?
   - А разве Он не всемогущий?.. - прошептал Бемби.
   - Так же как и не всемилостивейший! - гневно сказал старый вождь.
   - А как же с Гобо?.. - робко пробормотал Бемби. - С Гобо он был добр...
   Старый остановился.
   - Ты так думаешь, Бемби? - спросил он печально. Впервые назвал он Бемби по имени.
   - Не знаю! - воскликнул Бемби томительно. - Я ничего не знаю!
   Старый вождь проговорил медленно:
   - Что же, учись жизни и будь настороже.
   В этот день с Бемби случилось несчастье.
   Бледный сумрак предрассветья растекся по лесу, с поля и лужаек поднялся молочно-белый туман. Была та удивительная, мягкая, чуть колеблемая ветром тишина, что предшествует рождению утра. Еще не проснулись вороны и сороки, еще спала сойка.
   Минувшей ночью Бемби встретил Фалину. Она глядела на него робко и печально.
   - Я так одинока! - сказала она тихо.
   - Я тоже одинок, - медленно проговорил Бемби.
   - Почему ты больше не бываешь со мной? - смиренно спросила Фалина.
   Бемби испытал мгновенную боль: веселая, дерзкая Фалина стала такой покорной и тихой.
   - Одинокий путник идет дальше других! - Бемби хотел сказать это мягко, жалеючи, но против воли голос его прозвучал сурово.
   - Ты больше не любишь меня? - спросила Фалина чуть слышно.
   - Не знаю, - ответил Бемби.
   Ничего более не сказав, Фалина медленно побрела прочь...
   Теперь Бемби стоял один под старым дубом, на краю поляны, и пил утренний ветерок, который был так чист, что ничем не тревожил обоняние. Влажный, бодрящий ветерок, приятно и свеже пахнущий землей, росой, травой и сырым деревом.
   Бемби всей грудью вобрал воздух. Ему вдруг стало так легко на душе, как давно уже не было. Весело вышел он на поляну, окутанную бледным туманом.
   И тут ударил гром.
   Страшный толчок заставил Бемби покачнуться, осесть на задние ноги. В неистовом ужасе прыгнул он назад в чащу и бросился бежать. Он не понимал, что случилось, он не мог сосредоточиться ни на одной мысли, но только бежал, бежал. Страх с такой силой сдавил ему сердце, что трудно было дышать. Внезапно он почувствовал острую, колющую боль, правое бедро облилось нестерпимым жаром. Он невольно сдержал бег, затем перешел с бега на шаг. Задние ноги налились тяжестью, и Бемби показалось, что у него сломлен крестец. Он опустился на землю.
   Какое наслаждение тихо лежать и ни о чем не думать!..
   - Вставай, Бемби! Вставай! - Он почувствовал, что кто-то толкает его в плечо.
   Он приоткрыл глаза и увидел старого вождя.
   - Я не могу... - Бемби и сам не знал, произнес ли он это вслух или только подумал.
   - Вставай, Бемби, вставай!
   В голосе старого вождя было столько властного напора и вместе нежности, что даже боль, переполнявшая Бемби, на мгновение стихла.
   - Вставай! Ну вставай же!.. - Глубокий, мощный голос впервые дрогнул испугом. - Надо бежать, дитя мое!..
   "Дитя мое!" Эти слова непроизвольно вырвались из сердца старого вождя, и вмиг Бемби встал на ноги.
   - Вот так! - кивнул старый вождь, тяжело дыша. - Сейчас ты пойдешь со мной... Теперь ты всегда будешь со мной!..
   Он быстро зашагал вперед. Бемби побрел за ним, но его томило желание опуститься на землю, смежить веки и потерять себя в неведающем боли забытьи.
   Старый вождь догадывался о том, что происходит с Бемби.
   - Сейчас ты должен стерпеть любую боль. Ты не смеешь думать о покое... Думай только о спасении, только о спасении, и ни о чем больше... Ты слышишь меня, Бемби? Беги... иначе ты погиб... Думай о том, что Он идет по твоим следам и убьет тебя без сожаления. Ну, прибавь шагу... так... хорошо... Вперед, дитя мое, вперед!
   Но Бемби уже ни о чем не думал. Каждый шаг причинял ему невыносимую муку, казалось, все его тело стало сплошной кровоточащей раной.
   Старый вождь описывал широкий круг. Это длилось бесконечно долго. Сквозь пелену боли и слабости Бемби с удивлением обнаружил, что они вновь оказались у старого дуба. Тут старый вождь остановился, обнюхал землю и прошептал: