Страница:
P. S. Недавно Госдума России предложила президенту лично контролировать обустройство государственной границы. И что дальше?
Гитас ШЕПУТИС
НАРКО-ОРДА ( новое иго грозит россии )
ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ КАСПИЙСКА
ВОЕННО-СПИРТОВАЯ ДОРОГА
Р. Дмитриев Возможно, что именно так отразят энциклопедические словари спиртовое противостояние российских пограничников и винно-водочных теневиков на российско-грузинской границе. Спирт мечется по Грузии, как молоко в сепараторе. Шансов снять сливки у теневиков - во всяком случае пока - не прибавляется. На днях мелькнула информация, что многострадальная колонна у грузинского контрольно-пропускного пункта “Казбеги” - напротив аналогичного российского “Верхний Ларс” - снялась и укатила под облегченные вздохи местных российских и грузинских пограничников. Похоже, впрочем, что вздохнут - правда, печально - и их коллеги на пункте пропуска “Нижний Зарамаг”. Скорее всего, колонна двинется именно туда. Во всяком случае, такие слухи чаще всего циркулируют среди водителей семи сотен автомашин, временно прикорнувших у обочин дороги в районе Цхинвали. Весь этот спиртовой пинг-понг весьма серьезен, но отчасти и комичен. Конечно, не для пограничников России и Грузии. В грузинских СМИ, между тем, иронизируют и по поводу очередной колонны из полусотни спиртовозов, сформировавшейся на днях в Поти после прибытия в этот порт очередной партии спирта. Р. ДМИТРИЕВ
ЧУЕШЬ, БАТЬКА?
ТИТ 16 октября на перроне Белорусского вокзала в Москве состоялась акция под условным названием “Русь, не трусь - с тобой Беларусь!”. Она была приурочена к отъезду в Минск делегации общественного Комитета поддержки Союза Белоруссии и России (“Союз реалистов”, РОС, НПСР и другие). Посадка двух елочек “в знак нерушимой дружбы” продолжилась мощным импровизированным митингом. Уже стемнело и шел проливной дождь, но какие-то ребята развернули три огромных флага - андреевский, русский имперский (черно-золото-белый) и красный (советский, с серпом и молотом). Промокшие, отяжелевшие полотна бликовали в свете белых вокзальных фонарей. Где-то сбоку послышался рокот мегафона - говорили о “цветущей сложности” будущей великой Империи… Пять московских художников-авангардистов незадолго до отправления поезда “Москва-Минск” показали собравшимся своеобразный перфоманс: молодые “лукашисты”, раскрасив (на индейский манер) лица цветами государственных флагов России и Белоруссии и выпив шампанского за новый Союз (а также за здоровье лично Александра Лукашенко), дружно и резко грохнули тонкие хрустальные бокалы о черный асфальт, повторив таким образом мощный жест белорусского лидера! Вскоре члены делегации сели в вагоны и поезд полетел по серебряным рельсам в туманную ночь. А люди, оказавшиеся в тот вечер на Белорусском вокзале, все еще слышали звонкий хруст разлетающегося на осколки хрусталя… На счастье! ТИТ
ТРИ ДНЯ У СЯБРОВ ( впечатления от белорусской глубинки )
Станислав Золотцев ТРИ ДИВНЫХ, солнечных и приветливых дня посчастливилось провести мне не так давно на земле белорусской. Именно на земле - в Витебской сельщине, ибо даже и районный городок Бешенковичи, конечная цель моей поездки, предстал передо мною тогда в таких зарослях зелени, в таких густых садово-парковых кущах - одуряющими запахами и ароматами разнотравья воздух пронизан даже на его центральных заасфальтированных улицах… Сябры - писатели Витебской области, соседствующей с моей Псковщиной - пригласили меня в эти самые Бешенковичи на праздник: городку исполнилось полтысячи лет. Для райцентра в глуби бывшего партизанского края - событие великое, без гостей из России не обойтись. Звать же их из наших мегаполисов накладно, а Псковская земля рядом, вдобавок у нашей новой областной администрации в этом году с Минском стали налаживаться добрые связи; наконец, витебские поэты незадолго до того побывали у нас на Пушкинских торжествах в Святых горах и желали ответного визита, тут повод и нашелся. Вот так и сошлось одно к другому, и стал я на 500-летнем юбилее маленького белорусского городка единственным “почетным гостем из России”. А из России, из той ее местности, где нынче живу, до Беларуси рукой подать. Из села Борки, где совсем недавно жил подвижник русского поля и русского слова писатель-патриот Иван Васильев и где в честь и память его дня рождения проходили Васильевские чтения (их вел В. Курбатов, приехал туда и Ст. Куняев, и гости из Питера), летучий “ситроен” домчал меня до Витебска… ну минут за 50. И то из них надо вычесть минут пять остановки на границе… (Редчайший случай: меценаты помогли, ребята из “Экономики и жизни” на своей машине.) Так вот, на душе посветлело уже в минуты пересечения границы меж Псковщиной и Витебщиной. Ибо тем хорош этот рубеж, что его как бы и нет, уже год с лишним нет именно как официального кордона меж двумя различными государствами со всеми его причиндалами. На шоссе есть нечто вроде врат, но они распахнуты, стоят здание таможни и еще какие-то строения, поставленные в первые “эсэнгэшные” годы, - но и только, что стоят; паренек в милицейской форме остановил движением жезла наше авто, подошел: “Куда едем, ребята?” “Да Витебск хотим посмотреть”, - ответили ребята. “Ну езжайте, доброго пути!” Вот и все пограничные формальности. Ей-Богу, за все недавние и даже давние годы не припоминается такого случая, чтоб хотелось по-дружески обнять стража порядка… После издевательских мытарств, которые стали привычными на границе с “ненькой” Украи- ной, после поистине “железного занавеса”, каким стал рубеж Балтии,- сами понимаете… И тем паче мне, псковичу, такая, почти полная “прозрачность” этого кордона радостна: с детских лет не ощущал, не видел, не замечал никаких особых различий меж южными землями моего края (Невельской, Себежской) и меж землями северо-восточной Витебщины. И не только по природе, пейзажу, но - по натуре людской. Это - общая земля кривичей, и даже говор у нас во многом общий. (Знаменитое твердое “ч” белорусов, - чЫстый, - гуляет в речи моих земляков, матушка моя, невельчанка родом, до последнего дня хранила в своей интеллигентной речи сельской учительницы этот “кондовый” звук…). Вот почему само понятие чего бы то ни было, разделяющего Россию и Белоруссию, кажется мне в высшей степени противоестественным. …А все ж разность меж ними бросилась в глаза сразу же, как только пересекли границу. Вроде бы чисто визуальная - но кричащая о внутренних, сущностных различиях, о разрыве меж миропорядками двух соседствующих друг с другом сестер-земель. Вид нашей сельщины чаще всего вызывает в памяти есенинские строки (времен гражданской войны): “Опустели огороды, хаты брошены, заливные луга не покошены… Где ж теперь, мужик, ты приют найдешь?” Белорусская же территория просто дышит в лицо ухоженностью земли, обихоженностью как подворий, так и угодий, отсутствием заброшенных пустошей. Тут сразу же вспоминается пушкинское: “Везде следы довольства и труда”. Даже из окна машины видно: обилие сельхозтехники на полях - но и множество лошадей, что меня особенно обрадовало, теплом окатив сердце бывшего деревенского мальца. (“Да уж, за водкой на комбайнах, как у вас, не ездим”, - так говорили мне сябры.) И вообще, в целом ощущение постоянной деятельности людской, чувство созидательного движения людского множества. Земля не обезлюдела, не впала в сирость, в запустение… Конечно, невероятно трудно живет село белорусское сегодня, но об этом чуть позже. ОБЛАСТНАЯ СТОЛИЦА Витебщины тоже сразу же поразила меня - прежде всего удивительной чистотой своей. Лет десять с лишним не был я в этом городе, и он за это время, опрятный и прежде, стал еще чище. Видеть его таким было тем более удивительно, что в нем в те дни только что отбушевал “Славянский базар”; любой город после такого “стихийного бедствия” не сразу дух переводит, здесь же на улицах и площадях все было так, словно праздник начнется завтра. Разве что слышался стук топоров и молотков в центральном зеленом массиве, над бывшем урочищем, над амфитеатром, где проходил фестиваль: рабочие демонтировали трибуны и прочие временные конструкции. С ними-то первыми и поговорил “за жисть” немного, и они, узнав, что их собеседник из России, не дожидаясь “наводящих вопросов”, рубили напрямую: “Если кто хочет работать и руки с головой у него на месте - тот работу найдет , и прожить можно. Ну а торгашей, мафию всякую да болтунов о н, конечно, прижал…” “Он” - белорусский президент. Уж не знаю, странно это или естественно, но за все дни моего гостевания на Витебской земле, не было, пожалуй, ни единого разговора, даже краткого и случайного, чтоб в нем не возникло, не упоминалось бы имя первого человека республики (по крайней мере, десятикратно чаще, чем в нашей Эр-Эф имя бывшего свердловского секретаря). И, прямо скажем, не всегда с восторгом. В первой же витебской “кафейнице”, куда мы заскочили перекусить с дороги, дородная бабеха за прилавком, не помню уж к чему, вдруг помянула имя президента недобрым словом. А на наш вопрос, чем же ей неугоден Лукашенко, раздраженно махнула рукой: “Ай, ну его!..” И тут ее товарка, походя, бросила задорную реплику: “Ну что ты, Ядя, стесняешься сказать, будто москвичи сами не понимают: воровать при ем нам хуже стало!” И расхохоталась… Мне подумалось: когда о таком говорят, хохоча, значит, до настоящего “закручивания гаек” еще далеко… И в последующие белорусские дни мне уви- делась эта четкая закономерность: чем более человек причастен к собственному труду, т. е. к какому-либо процессу производства, тем лучше у него мнение о Лукашенко. Среди тех же, кто связан так или иначе с коммерцией, с торговлей, с бизнесом,- большой разброс мнений… Но вот что еще меня удивило в первые часы в Витебске - газетный киоск, к которому после утоления голода физического подошел утолить жажду читательскую. Самый широкий спектр изданий: от “официоза” минского до газеток минской же “демшизы”, в том числе издаваемых и якобы “в подполье загнанным” Народным фронтом антилукашенковцев, от “Завтра” и “Советской России” до “Известий” и “Российских вестей”; польские газеты, немецкие… Вот и верь после этого людям… из ОРТ и прочей нашей телеканализации. …Председатель Башенковического райисполкома Василий Латушкин - из “председательского корпуса”, как, впрочем, и большинство нынешних районных глав в республике. “Что это, по стопам президента?!- спрашиваю я. Он, тертый жизнью, но с выцветшей синевой глаз, с твердыми обветренными чертами лица мужик слегка за сорок, отвечает сразу: “Он - просто самый заметный, на всю страну видный показатель того, что у нас с кадрами происходит. Нет, не из одних только колхозных и совхозных вожаков… Люди в годы этого треклятого развала на самом конкретном уровне спасали дело, сберегали то или иное производство, - вот такой-то их, именно этих людей, горевой опыт и стал сегодня, быть может, самой надежной опорой в умении руководить: областью ли, районом ли… Потому что, поймите, это - самый жесткий опыт за всю нашу историю после войны”. Жесткий опыт… Жесткое, по-крестьянски умное и по-учительски волевое лицо бешенковичского главы, справляющегося с сотней забот белорусского труженика. Да, тут - жесткая “вертикаль” административно-хозяйственного управления. Пожалуй, покрепче друг с другом сверху донизу звенья этой вертикали связаны, чем в партийные времена, - именно потому, что в ее работе нет теперь “двоевластия”, ибо не вмешиваются в работу никакие “идейные” соображения, идея осталась одна: делать дело, заботиться о пользе для людей, об их хлебе и об их душах. Да, эту систему нерасшатанной дисциплины и субординации можно в немалой мере назвать “патерналистской”: тут прежние, корневые, более традиционно-патриархальные, чем даже в российской сельщине, отношения меж людьми. И не случайно же ”первых” - колхоза ли, республики ли - часто в разговорах титулуют словом “батька”. Да, может сегодня районный “батька” созвать “батек” колхозных, совхозных, сельсоветских и фабричных, да не для “разгону” (хоть и без этого не обходится), а для распределения различных обязанностей, кои впрямь подлежат неукоснительному выполнению. Думается мне: попробовал бы в нашей области глава райадминистрации собрать у себя что руководителей немногих уцелевших и “переименованных” колхозов и совхозов, а также “президентов” различных приватизированных производств да фермеров, и попробуй он дай им какие-либо плановые “ц.у.” - пошлют его они гораздо дальше границ области. Но ведь белорусский “батька” собирает актив не для того, чтоб указывать, когда пахать и что сеять… “…Недавно, по весне, был районный сбор председателей, и голова района дал задачу нам - создать спецбригады для работы на личных подворьях и угодьях - пенсионерских, вдовьих, ну и прочих, где пустодомство возможно”. Так говорит председатель колхоза “Сокорово” Алексей Петрович Деревяга, - на землях этого хозяйства живет родная деревня одного из моих витебских приятелей-поэтов, оттого глава “колгоспа” и принимал нас более чем дружески: с длительными посиделками за рыбалкой и ухой на дивном озере лесном. “Ага, вроде тимуровцев, - улыбается он, - и конечно, нагрузка это для нас, но ведь ежу понятно: надо… Ясно дело, живем мы не как раньше; в конце 80-х у нас три тысячи коров было, но не втрое меньше: куда продукцию девать? Но главное, что нас от России отличает: земля у нас не осиротела. Ни один колхоз или совхоз не развалился, не “прихватизирован”, как у вас говорят… Фермерство, спрашиваете? Ну, предлагали - ни в одной веске никто не пошел. Знаете, наш белорусский мужик очень осторожен, а пока он семь раз примерял - увидал, как у вас, рядом, на Псковищне да на Смоленщине, фермеры бедуют… Трудно, тяжко живем: у меня целый сектор в правлении создан по сбыту, молодые парни бегают по нашим городам и в других республиках, ищут, кому нашу бульбу и жито продавать. Но - мы ничего не потеряли из главного! Пахотный клин у нас ни на гектар не сократился. Я в прошлом году ездил на Ал- тай брата навещал, так у меня все нутро переворачивалось - сколько ж в России земли одичало! Вот это-то лихо нас миновало…” ТАК ГОВОРИЛ МНЕ предколхоза Деревяга, подобное слышал я не раз за три дня в белорусской глубинке и еще от нескольких его коллег, и от агрономов, и от рядовых хлеборобов, колеся по району с местным приятелем-поэтом.
Гитас ШЕПУТИС
НАРКО-ОРДА ( новое иго грозит россии )
Д. Аникин
Ситуация с наркотиками на российских границах в целом и на таджикско-афганской границе, в частности, заслуживает самого серьезного внимания. Очевидно, что одна из причин перманентной эскалации конфликтов там - это интересы региональных наркогруппировок. Не пойман - не вор, но в прессе нередко появляются достаточно обоснованные предположения, что постоянная напряженность на юге стран СНГ позволяет региональным наркодельцам расширять индустрию производства, сбыта, а, главное, транспортировки наркотиков.
По данным международных экспертов, еще не так давно на границах Афганистана были сосредоточены несколько сот тонн наркотических веществ. Планировалась крупномасштабная многоцелевая переброска наркоты через Россию по сравнительно новым, неосвоенным маршрутам генеральной линии “Восток - Запад”.
Южное направление наркотрактов далеко не единственное. Есть и другие: прибалтийское “наркокольцо” - государства Балтии и Калининградская область. По нему идут, как правило, наркотики синтетические. Западное направление - это граница с Украиной и Белоруссией. Сотни задержанных килограммов маковой соломки. Стоимость одного килограмма - до миллиона рублей.
Переброска была сорвана - во всяком случае, частично. Расчет на профессиональную дезориентацию российских пограничников, прикрывающих таджико-афганскую границу на юге, не оправдался. Наши пограничники честно отработали деньги налогоплательщиков. В 1992 году они задержали около 16 кг наркотиков, через год - уже около 500 кг. В 1994 году “наркоулов” составил почти 1,5 тонны. В 95-м пали и эти “рекорды” - ФПС успела “тормознуть” около 2,1 тонн нарковеществ. 1996 год - 2,2 тонн. Уже в нынешнем году только на таджико-афганской границе задержано более 2 тонн.
Таджикистан как полигон обкатки механизма производства, транспортировки и сбыта наркотиков - представляет особый интерес для наркогруппировок. Несколько последних лет там отрабатывается сценарий распространения наркотиков через страны СНГ. Для зондажа безопасности направлений переброски за последние годы были предприняты сотни попыток переправы из Афганистана партий опиумного сырца - в среднем до тонны в год. Наркоорда вела разведку боем.
Доходнейшее из предприятий - сотни долларов за один вложенный - не терпит противостояния. Нет таких крепостей, которых бы не взял наркобизнес. Но пограничники оказались крепким орешком. Социальное неблагополучие и мизерная зарплата не деморализовали пограничников. И воротилы наркосмерти - к слову, подлинные интернационалисты в том смысле, что для них интересы дела оказались выше национальной принадлежности - были вынуждены внести кардинальные изменения в свою политику разрыхления российских границ и границ стран СНГ. Разрыхление южных границ неплохо достигается и эскалацией конфликтов. Участие наркобизнеса в обострении ситуации на таджико-афганской границе сомнений не вызывает.
На участке группы ФПС России в Киргизской Республике из задержанных наркотиков около 95% составляет опий-сырец, 5% - героин.
Скрытое торпедирование интересов силовых ведомств - очередная проверка пограничников на прочность. Дефицит финансирования вынуждает границу заниматься довольно постыдным делом - перераспределением и без того урезанных средств. Едва выжила на голом энтузиазме пограничников “Путина-96”, приносящая государственной казне многомиллионные доходы на штрафах и конфискованных у браконьеров дефицитных морепродуктах. Образцы новейшего, на мировом уровне, технического оснащения так и остались образцами. Были перебои даже в некогда традиционно своевременной выплате денежного содержания. По крохам, в долг, залатали дыры - думается, далеко не все - и на камуфляже российских пограничников в Таджикистане.
Вспомним “талибский” кризис. Отмечается, что одним из его результатов реально мог стать передел контроля на афганском участке клановых наркотрактов. В одночасье была дестабилизирована обстановка не только в Афганистане и в регионе, но и в мире. На негласных “биржах” цена наркоакций возросла, а на черных рынках цены на наркотики понизились.
Все больше тревожных фактов указывает на то, что новыми “воротами” для наркотиков стала Украина. Опиум, получаемый из местного сырья, выше по качеству и дешевле по себестоимости, чем, например, пакистанский. Это и привлекает внимание к Украине международной наркомафии. Местное наркотическое сырье задерживается практически на всех железнодорожных и автомобильных переходах в Россию, во многих российских аэропортах, куда прибывают украинские авиалайнеры.
Тлеющий конфликт на южном направлении геополитических интересов России - а они, эти интересы, у нее, оказывается, еще остались - не может не беспокоить ориентированных в будущее политиков. Если два года назад для российского общественного мнения наиболее актуальными представлялись события в Чечне, то для международных наркоэкспертов и информированных политиков уже тогда куда более пристальный интерес вызывала обстановка в Таджикистане. На юге СНГ запахло не только нефтью, но и опиумом. Сводки ФПС России, далеко не всегда доступные массовой аудитории, полны фактов задержания наркотиков. При умопомрачительной цене и дикорастущем спросе потеря даже незначительной наркопартии наносит поставщикам огромный ущерб. Поэтому финансовые влияния в дестабилизацию обстановки на юге Содружества более, чем оправданы. Информация же о том, что ряд лидеров афганских группировок имеет свою долю доходов от переправки наркотиков - давно уже никого не удивляет.
В последние годы наметилась и тенденция роста контрабанды наркотических веществ из Китая. Если в 1995 году на российско-китайском участке границы в пределах только Тихоокеанского пограничного округа было задержано 15 кг наркотиков, то в прошлом году же более 60 кг.
Одновременно с открытой войной против пограничников ведутся войны тайные. Свой интерес в наркобизнесе получили возможность отработать наркокланы, имеющие выход на арену большой политики. Иногда создается впечатление, что унизительно мизерное - на одну пятую от необходимого - финансирование российской границы - это ничто иное, как продуманная акция по ее уничтожению.
Тактика действий наркокурьеров описана в прессе достаточно полно. Есть основания полагать, что многие задержанные с наркотиками граждане Таджикистана выполняют разведрейсы. Цель ясна - изучение конъюнктуры рынка и установление контактов с региональными торгашами “белой смертью”. Но главное - зондаж степени безопасности маршрута.
Движение на международных наркотрактах в последние годы напоминает оживленную автомагистраль. Перекрыть ее своими силами России все сложнее и сложнее - сверхприбыль от наркотиков международных наркосиндикатов исчисляется миллиардами долларов. При недостаточном финансировании соответствующих ведомств государств СНГ наступление на наркомафию обречено на провал.
И наступает пока наркомафия. Никто даже не рискнет прогнозировать снижение ее активности на южных наркотрактах в ближайшие годы. Но они не замыкаются на одной лишь России. Действия перевозчиков наркотиков на таджикско-афганской границе отличаются особой дерзостью, постоянной готовностью вступить в боевой контакт с пограничными нарядами. Переправа наркотиков через границу зачастую осуществляется после тщательно продуманной разведки и под прикрытием боевиков позиции.
Из сводок Информационного агентства ФПС:
“…группа нарушителей попыталась переправиться через Пяндж на резиновой лодке. При задержании они открыли огонь. Ответным огнем нарушители уничтожены. У пограничников потерь нет”.
“…вчера на реке Пяндж российскими пограничниками обнаружена и уничтожена группа вооруженных нарушителей. Обнаружены наркотики. С нашей стороны потерь нет.”.
“…трое нарушителей из Афганистана попытались переправить около 20 килограммов опия под огневым прикрытием группы поддержки. Двое убиты, один задержан, огневые точки на сопредельном берегу подавлены”.
Эти сводки - о войне.
За пять лет 160 раз российские пограничники в Таджикистане вступали в бой, пресекая прорыв границы. Задержано около полутора тысяч нарушителей, предотвращено до 700 переправ.
Сегодня органы ФПС, ФСВ, МВД и таможни пока еще сдерживают основную массу наркотовара. Но силы тех же пограничников не беспредельны. Ничтожно профинансированная в нынешнем году Федеральная пограничная служба вынуждена постоянно действовать в режиме “Застава в ружье”. На чем еще держатся наши границы - известно только Богу и пограничникам. Хозяев же государственного бюджета проблемы наркотиков не интересуют.
Д. АНИКИН
Ситуация с наркотиками на российских границах в целом и на таджикско-афганской границе, в частности, заслуживает самого серьезного внимания. Очевидно, что одна из причин перманентной эскалации конфликтов там - это интересы региональных наркогруппировок. Не пойман - не вор, но в прессе нередко появляются достаточно обоснованные предположения, что постоянная напряженность на юге стран СНГ позволяет региональным наркодельцам расширять индустрию производства, сбыта, а, главное, транспортировки наркотиков.
По данным международных экспертов, еще не так давно на границах Афганистана были сосредоточены несколько сот тонн наркотических веществ. Планировалась крупномасштабная многоцелевая переброска наркоты через Россию по сравнительно новым, неосвоенным маршрутам генеральной линии “Восток - Запад”.
Южное направление наркотрактов далеко не единственное. Есть и другие: прибалтийское “наркокольцо” - государства Балтии и Калининградская область. По нему идут, как правило, наркотики синтетические. Западное направление - это граница с Украиной и Белоруссией. Сотни задержанных килограммов маковой соломки. Стоимость одного килограмма - до миллиона рублей.
Переброска была сорвана - во всяком случае, частично. Расчет на профессиональную дезориентацию российских пограничников, прикрывающих таджико-афганскую границу на юге, не оправдался. Наши пограничники честно отработали деньги налогоплательщиков. В 1992 году они задержали около 16 кг наркотиков, через год - уже около 500 кг. В 1994 году “наркоулов” составил почти 1,5 тонны. В 95-м пали и эти “рекорды” - ФПС успела “тормознуть” около 2,1 тонн нарковеществ. 1996 год - 2,2 тонн. Уже в нынешнем году только на таджико-афганской границе задержано более 2 тонн.
Таджикистан как полигон обкатки механизма производства, транспортировки и сбыта наркотиков - представляет особый интерес для наркогруппировок. Несколько последних лет там отрабатывается сценарий распространения наркотиков через страны СНГ. Для зондажа безопасности направлений переброски за последние годы были предприняты сотни попыток переправы из Афганистана партий опиумного сырца - в среднем до тонны в год. Наркоорда вела разведку боем.
Доходнейшее из предприятий - сотни долларов за один вложенный - не терпит противостояния. Нет таких крепостей, которых бы не взял наркобизнес. Но пограничники оказались крепким орешком. Социальное неблагополучие и мизерная зарплата не деморализовали пограничников. И воротилы наркосмерти - к слову, подлинные интернационалисты в том смысле, что для них интересы дела оказались выше национальной принадлежности - были вынуждены внести кардинальные изменения в свою политику разрыхления российских границ и границ стран СНГ. Разрыхление южных границ неплохо достигается и эскалацией конфликтов. Участие наркобизнеса в обострении ситуации на таджико-афганской границе сомнений не вызывает.
На участке группы ФПС России в Киргизской Республике из задержанных наркотиков около 95% составляет опий-сырец, 5% - героин.
Скрытое торпедирование интересов силовых ведомств - очередная проверка пограничников на прочность. Дефицит финансирования вынуждает границу заниматься довольно постыдным делом - перераспределением и без того урезанных средств. Едва выжила на голом энтузиазме пограничников “Путина-96”, приносящая государственной казне многомиллионные доходы на штрафах и конфискованных у браконьеров дефицитных морепродуктах. Образцы новейшего, на мировом уровне, технического оснащения так и остались образцами. Были перебои даже в некогда традиционно своевременной выплате денежного содержания. По крохам, в долг, залатали дыры - думается, далеко не все - и на камуфляже российских пограничников в Таджикистане.
Вспомним “талибский” кризис. Отмечается, что одним из его результатов реально мог стать передел контроля на афганском участке клановых наркотрактов. В одночасье была дестабилизирована обстановка не только в Афганистане и в регионе, но и в мире. На негласных “биржах” цена наркоакций возросла, а на черных рынках цены на наркотики понизились.
Все больше тревожных фактов указывает на то, что новыми “воротами” для наркотиков стала Украина. Опиум, получаемый из местного сырья, выше по качеству и дешевле по себестоимости, чем, например, пакистанский. Это и привлекает внимание к Украине международной наркомафии. Местное наркотическое сырье задерживается практически на всех железнодорожных и автомобильных переходах в Россию, во многих российских аэропортах, куда прибывают украинские авиалайнеры.
Тлеющий конфликт на южном направлении геополитических интересов России - а они, эти интересы, у нее, оказывается, еще остались - не может не беспокоить ориентированных в будущее политиков. Если два года назад для российского общественного мнения наиболее актуальными представлялись события в Чечне, то для международных наркоэкспертов и информированных политиков уже тогда куда более пристальный интерес вызывала обстановка в Таджикистане. На юге СНГ запахло не только нефтью, но и опиумом. Сводки ФПС России, далеко не всегда доступные массовой аудитории, полны фактов задержания наркотиков. При умопомрачительной цене и дикорастущем спросе потеря даже незначительной наркопартии наносит поставщикам огромный ущерб. Поэтому финансовые влияния в дестабилизацию обстановки на юге Содружества более, чем оправданы. Информация же о том, что ряд лидеров афганских группировок имеет свою долю доходов от переправки наркотиков - давно уже никого не удивляет.
В последние годы наметилась и тенденция роста контрабанды наркотических веществ из Китая. Если в 1995 году на российско-китайском участке границы в пределах только Тихоокеанского пограничного округа было задержано 15 кг наркотиков, то в прошлом году же более 60 кг.
Одновременно с открытой войной против пограничников ведутся войны тайные. Свой интерес в наркобизнесе получили возможность отработать наркокланы, имеющие выход на арену большой политики. Иногда создается впечатление, что унизительно мизерное - на одну пятую от необходимого - финансирование российской границы - это ничто иное, как продуманная акция по ее уничтожению.
Тактика действий наркокурьеров описана в прессе достаточно полно. Есть основания полагать, что многие задержанные с наркотиками граждане Таджикистана выполняют разведрейсы. Цель ясна - изучение конъюнктуры рынка и установление контактов с региональными торгашами “белой смертью”. Но главное - зондаж степени безопасности маршрута.
Движение на международных наркотрактах в последние годы напоминает оживленную автомагистраль. Перекрыть ее своими силами России все сложнее и сложнее - сверхприбыль от наркотиков международных наркосиндикатов исчисляется миллиардами долларов. При недостаточном финансировании соответствующих ведомств государств СНГ наступление на наркомафию обречено на провал.
И наступает пока наркомафия. Никто даже не рискнет прогнозировать снижение ее активности на южных наркотрактах в ближайшие годы. Но они не замыкаются на одной лишь России. Действия перевозчиков наркотиков на таджикско-афганской границе отличаются особой дерзостью, постоянной готовностью вступить в боевой контакт с пограничными нарядами. Переправа наркотиков через границу зачастую осуществляется после тщательно продуманной разведки и под прикрытием боевиков позиции.
Из сводок Информационного агентства ФПС:
“…группа нарушителей попыталась переправиться через Пяндж на резиновой лодке. При задержании они открыли огонь. Ответным огнем нарушители уничтожены. У пограничников потерь нет”.
“…вчера на реке Пяндж российскими пограничниками обнаружена и уничтожена группа вооруженных нарушителей. Обнаружены наркотики. С нашей стороны потерь нет.”.
“…трое нарушителей из Афганистана попытались переправить около 20 килограммов опия под огневым прикрытием группы поддержки. Двое убиты, один задержан, огневые точки на сопредельном берегу подавлены”.
Эти сводки - о войне.
За пять лет 160 раз российские пограничники в Таджикистане вступали в бой, пресекая прорыв границы. Задержано около полутора тысяч нарушителей, предотвращено до 700 переправ.
Сегодня органы ФПС, ФСВ, МВД и таможни пока еще сдерживают основную массу наркотовара. Но силы тех же пограничников не беспредельны. Ничтожно профинансированная в нынешнем году Федеральная пограничная служба вынуждена постоянно действовать в режиме “Застава в ружье”. На чем еще держатся наши границы - известно только Богу и пограничникам. Хозяев же государственного бюджета проблемы наркотиков не интересуют.
Д. АНИКИН
ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ КАСПИЙСКА
С. Степанов
16 ноября 1996 года в 2 часа 05 минут ночи на окраине города Каспийска прогремел взрыв. Из-под обломков взорванного девятиэтажного панельного здания спасатели, пограничники каспийского отряда и местные жители-добровольцы извлекли тела пятидесяти четырех пограничников и членов их семей. Среди погибших - двадцать детей. Семь человек было тяжело травмировано. Восемь детей остались круглыми сиротами. Подонков, причастных к трагедии, до сих пор не нашли, но и сегодня - как и год назад - наиболее вероятной причиной взрыва называют противостояние пограничников и “икровой” мафии.
По имеющейся информации, значительная часть проблемных вопросов пострадавших решена. Все предусмотренные законодательством денежные средства выплачены. Собранная благотворительная помощь - около девяти миллиардов рублей - распределена между теми, кто пережил эту страшную ночь. Пограничники благодарны всем, кто не остался равнодушным к трагедии. Одна только мэрия Москвы выделила два с половиной миллиарда рублей. Но собранные деньги складывались и из десятков и сотен переводов граждан, зачастую без обратного адреса - по зову сердца. Со всей страны несколько недель в пресс-центр ФПС постоянно звонили с предложением принять в свои семьи осиротевших детей…
Все поступившие просьбы о переводах к новому месту службы директором ФПС А. Николаевым были удовлетворены. Пострадавшие прошли лечение в военно-медицинских учреждениях. Более тридцати детей летом были направлены в оздоровительные лагеря, треть из них отдохнула за границей. Но основной проблемой пострадавших остается жилье для членов семей, покинувших Каспийск. Из сорока девяти выделенных жилищных сертификатов Минфином оплачена лишь половина. Надо учесть, что на часть сертификатов не поступило подтверждений от администрации городов, куда обратились пограничники и члены их семей.
В годовщину трагических событий в Каспийске пройдет траурный митинг. В Дагестане республиканское телевидение планирует показать документальный фильм.
С. СТЕПАНОВ От редакции. В связи с годовщиной трагедии выражаем соболезнования родственникам погибших. Черная дата Каспийска остается в нашей памяти. Причастные к взрыву дома должны быть найдены и сурово наказаны.
16 ноября 1996 года в 2 часа 05 минут ночи на окраине города Каспийска прогремел взрыв. Из-под обломков взорванного девятиэтажного панельного здания спасатели, пограничники каспийского отряда и местные жители-добровольцы извлекли тела пятидесяти четырех пограничников и членов их семей. Среди погибших - двадцать детей. Семь человек было тяжело травмировано. Восемь детей остались круглыми сиротами. Подонков, причастных к трагедии, до сих пор не нашли, но и сегодня - как и год назад - наиболее вероятной причиной взрыва называют противостояние пограничников и “икровой” мафии.
По имеющейся информации, значительная часть проблемных вопросов пострадавших решена. Все предусмотренные законодательством денежные средства выплачены. Собранная благотворительная помощь - около девяти миллиардов рублей - распределена между теми, кто пережил эту страшную ночь. Пограничники благодарны всем, кто не остался равнодушным к трагедии. Одна только мэрия Москвы выделила два с половиной миллиарда рублей. Но собранные деньги складывались и из десятков и сотен переводов граждан, зачастую без обратного адреса - по зову сердца. Со всей страны несколько недель в пресс-центр ФПС постоянно звонили с предложением принять в свои семьи осиротевших детей…
Все поступившие просьбы о переводах к новому месту службы директором ФПС А. Николаевым были удовлетворены. Пострадавшие прошли лечение в военно-медицинских учреждениях. Более тридцати детей летом были направлены в оздоровительные лагеря, треть из них отдохнула за границей. Но основной проблемой пострадавших остается жилье для членов семей, покинувших Каспийск. Из сорока девяти выделенных жилищных сертификатов Минфином оплачена лишь половина. Надо учесть, что на часть сертификатов не поступило подтверждений от администрации городов, куда обратились пограничники и члены их семей.
В годовщину трагических событий в Каспийске пройдет траурный митинг. В Дагестане республиканское телевидение планирует показать документальный фильм.
С. СТЕПАНОВ От редакции. В связи с годовщиной трагедии выражаем соболезнования родственникам погибших. Черная дата Каспийска остается в нашей памяти. Причастные к взрыву дома должны быть найдены и сурово наказаны.
ВОЕННО-СПИРТОВАЯ ДОРОГА
Р. Дмитриев Возможно, что именно так отразят энциклопедические словари спиртовое противостояние российских пограничников и винно-водочных теневиков на российско-грузинской границе. Спирт мечется по Грузии, как молоко в сепараторе. Шансов снять сливки у теневиков - во всяком случае пока - не прибавляется. На днях мелькнула информация, что многострадальная колонна у грузинского контрольно-пропускного пункта “Казбеги” - напротив аналогичного российского “Верхний Ларс” - снялась и укатила под облегченные вздохи местных российских и грузинских пограничников. Похоже, впрочем, что вздохнут - правда, печально - и их коллеги на пункте пропуска “Нижний Зарамаг”. Скорее всего, колонна двинется именно туда. Во всяком случае, такие слухи чаще всего циркулируют среди водителей семи сотен автомашин, временно прикорнувших у обочин дороги в районе Цхинвали. Весь этот спиртовой пинг-понг весьма серьезен, но отчасти и комичен. Конечно, не для пограничников России и Грузии. В грузинских СМИ, между тем, иронизируют и по поводу очередной колонны из полусотни спиртовозов, сформировавшейся на днях в Поти после прибытия в этот порт очередной партии спирта. Р. ДМИТРИЕВ
ЧУЕШЬ, БАТЬКА?
ТИТ 16 октября на перроне Белорусского вокзала в Москве состоялась акция под условным названием “Русь, не трусь - с тобой Беларусь!”. Она была приурочена к отъезду в Минск делегации общественного Комитета поддержки Союза Белоруссии и России (“Союз реалистов”, РОС, НПСР и другие). Посадка двух елочек “в знак нерушимой дружбы” продолжилась мощным импровизированным митингом. Уже стемнело и шел проливной дождь, но какие-то ребята развернули три огромных флага - андреевский, русский имперский (черно-золото-белый) и красный (советский, с серпом и молотом). Промокшие, отяжелевшие полотна бликовали в свете белых вокзальных фонарей. Где-то сбоку послышался рокот мегафона - говорили о “цветущей сложности” будущей великой Империи… Пять московских художников-авангардистов незадолго до отправления поезда “Москва-Минск” показали собравшимся своеобразный перфоманс: молодые “лукашисты”, раскрасив (на индейский манер) лица цветами государственных флагов России и Белоруссии и выпив шампанского за новый Союз (а также за здоровье лично Александра Лукашенко), дружно и резко грохнули тонкие хрустальные бокалы о черный асфальт, повторив таким образом мощный жест белорусского лидера! Вскоре члены делегации сели в вагоны и поезд полетел по серебряным рельсам в туманную ночь. А люди, оказавшиеся в тот вечер на Белорусском вокзале, все еще слышали звонкий хруст разлетающегося на осколки хрусталя… На счастье! ТИТ
ТРИ ДНЯ У СЯБРОВ ( впечатления от белорусской глубинки )
Станислав Золотцев ТРИ ДИВНЫХ, солнечных и приветливых дня посчастливилось провести мне не так давно на земле белорусской. Именно на земле - в Витебской сельщине, ибо даже и районный городок Бешенковичи, конечная цель моей поездки, предстал передо мною тогда в таких зарослях зелени, в таких густых садово-парковых кущах - одуряющими запахами и ароматами разнотравья воздух пронизан даже на его центральных заасфальтированных улицах… Сябры - писатели Витебской области, соседствующей с моей Псковщиной - пригласили меня в эти самые Бешенковичи на праздник: городку исполнилось полтысячи лет. Для райцентра в глуби бывшего партизанского края - событие великое, без гостей из России не обойтись. Звать же их из наших мегаполисов накладно, а Псковская земля рядом, вдобавок у нашей новой областной администрации в этом году с Минском стали налаживаться добрые связи; наконец, витебские поэты незадолго до того побывали у нас на Пушкинских торжествах в Святых горах и желали ответного визита, тут повод и нашелся. Вот так и сошлось одно к другому, и стал я на 500-летнем юбилее маленького белорусского городка единственным “почетным гостем из России”. А из России, из той ее местности, где нынче живу, до Беларуси рукой подать. Из села Борки, где совсем недавно жил подвижник русского поля и русского слова писатель-патриот Иван Васильев и где в честь и память его дня рождения проходили Васильевские чтения (их вел В. Курбатов, приехал туда и Ст. Куняев, и гости из Питера), летучий “ситроен” домчал меня до Витебска… ну минут за 50. И то из них надо вычесть минут пять остановки на границе… (Редчайший случай: меценаты помогли, ребята из “Экономики и жизни” на своей машине.) Так вот, на душе посветлело уже в минуты пересечения границы меж Псковщиной и Витебщиной. Ибо тем хорош этот рубеж, что его как бы и нет, уже год с лишним нет именно как официального кордона меж двумя различными государствами со всеми его причиндалами. На шоссе есть нечто вроде врат, но они распахнуты, стоят здание таможни и еще какие-то строения, поставленные в первые “эсэнгэшные” годы, - но и только, что стоят; паренек в милицейской форме остановил движением жезла наше авто, подошел: “Куда едем, ребята?” “Да Витебск хотим посмотреть”, - ответили ребята. “Ну езжайте, доброго пути!” Вот и все пограничные формальности. Ей-Богу, за все недавние и даже давние годы не припоминается такого случая, чтоб хотелось по-дружески обнять стража порядка… После издевательских мытарств, которые стали привычными на границе с “ненькой” Украи- ной, после поистине “железного занавеса”, каким стал рубеж Балтии,- сами понимаете… И тем паче мне, псковичу, такая, почти полная “прозрачность” этого кордона радостна: с детских лет не ощущал, не видел, не замечал никаких особых различий меж южными землями моего края (Невельской, Себежской) и меж землями северо-восточной Витебщины. И не только по природе, пейзажу, но - по натуре людской. Это - общая земля кривичей, и даже говор у нас во многом общий. (Знаменитое твердое “ч” белорусов, - чЫстый, - гуляет в речи моих земляков, матушка моя, невельчанка родом, до последнего дня хранила в своей интеллигентной речи сельской учительницы этот “кондовый” звук…). Вот почему само понятие чего бы то ни было, разделяющего Россию и Белоруссию, кажется мне в высшей степени противоестественным. …А все ж разность меж ними бросилась в глаза сразу же, как только пересекли границу. Вроде бы чисто визуальная - но кричащая о внутренних, сущностных различиях, о разрыве меж миропорядками двух соседствующих друг с другом сестер-земель. Вид нашей сельщины чаще всего вызывает в памяти есенинские строки (времен гражданской войны): “Опустели огороды, хаты брошены, заливные луга не покошены… Где ж теперь, мужик, ты приют найдешь?” Белорусская же территория просто дышит в лицо ухоженностью земли, обихоженностью как подворий, так и угодий, отсутствием заброшенных пустошей. Тут сразу же вспоминается пушкинское: “Везде следы довольства и труда”. Даже из окна машины видно: обилие сельхозтехники на полях - но и множество лошадей, что меня особенно обрадовало, теплом окатив сердце бывшего деревенского мальца. (“Да уж, за водкой на комбайнах, как у вас, не ездим”, - так говорили мне сябры.) И вообще, в целом ощущение постоянной деятельности людской, чувство созидательного движения людского множества. Земля не обезлюдела, не впала в сирость, в запустение… Конечно, невероятно трудно живет село белорусское сегодня, но об этом чуть позже. ОБЛАСТНАЯ СТОЛИЦА Витебщины тоже сразу же поразила меня - прежде всего удивительной чистотой своей. Лет десять с лишним не был я в этом городе, и он за это время, опрятный и прежде, стал еще чище. Видеть его таким было тем более удивительно, что в нем в те дни только что отбушевал “Славянский базар”; любой город после такого “стихийного бедствия” не сразу дух переводит, здесь же на улицах и площадях все было так, словно праздник начнется завтра. Разве что слышался стук топоров и молотков в центральном зеленом массиве, над бывшем урочищем, над амфитеатром, где проходил фестиваль: рабочие демонтировали трибуны и прочие временные конструкции. С ними-то первыми и поговорил “за жисть” немного, и они, узнав, что их собеседник из России, не дожидаясь “наводящих вопросов”, рубили напрямую: “Если кто хочет работать и руки с головой у него на месте - тот работу найдет , и прожить можно. Ну а торгашей, мафию всякую да болтунов о н, конечно, прижал…” “Он” - белорусский президент. Уж не знаю, странно это или естественно, но за все дни моего гостевания на Витебской земле, не было, пожалуй, ни единого разговора, даже краткого и случайного, чтоб в нем не возникло, не упоминалось бы имя первого человека республики (по крайней мере, десятикратно чаще, чем в нашей Эр-Эф имя бывшего свердловского секретаря). И, прямо скажем, не всегда с восторгом. В первой же витебской “кафейнице”, куда мы заскочили перекусить с дороги, дородная бабеха за прилавком, не помню уж к чему, вдруг помянула имя президента недобрым словом. А на наш вопрос, чем же ей неугоден Лукашенко, раздраженно махнула рукой: “Ай, ну его!..” И тут ее товарка, походя, бросила задорную реплику: “Ну что ты, Ядя, стесняешься сказать, будто москвичи сами не понимают: воровать при ем нам хуже стало!” И расхохоталась… Мне подумалось: когда о таком говорят, хохоча, значит, до настоящего “закручивания гаек” еще далеко… И в последующие белорусские дни мне уви- делась эта четкая закономерность: чем более человек причастен к собственному труду, т. е. к какому-либо процессу производства, тем лучше у него мнение о Лукашенко. Среди тех же, кто связан так или иначе с коммерцией, с торговлей, с бизнесом,- большой разброс мнений… Но вот что еще меня удивило в первые часы в Витебске - газетный киоск, к которому после утоления голода физического подошел утолить жажду читательскую. Самый широкий спектр изданий: от “официоза” минского до газеток минской же “демшизы”, в том числе издаваемых и якобы “в подполье загнанным” Народным фронтом антилукашенковцев, от “Завтра” и “Советской России” до “Известий” и “Российских вестей”; польские газеты, немецкие… Вот и верь после этого людям… из ОРТ и прочей нашей телеканализации. …Председатель Башенковического райисполкома Василий Латушкин - из “председательского корпуса”, как, впрочем, и большинство нынешних районных глав в республике. “Что это, по стопам президента?!- спрашиваю я. Он, тертый жизнью, но с выцветшей синевой глаз, с твердыми обветренными чертами лица мужик слегка за сорок, отвечает сразу: “Он - просто самый заметный, на всю страну видный показатель того, что у нас с кадрами происходит. Нет, не из одних только колхозных и совхозных вожаков… Люди в годы этого треклятого развала на самом конкретном уровне спасали дело, сберегали то или иное производство, - вот такой-то их, именно этих людей, горевой опыт и стал сегодня, быть может, самой надежной опорой в умении руководить: областью ли, районом ли… Потому что, поймите, это - самый жесткий опыт за всю нашу историю после войны”. Жесткий опыт… Жесткое, по-крестьянски умное и по-учительски волевое лицо бешенковичского главы, справляющегося с сотней забот белорусского труженика. Да, тут - жесткая “вертикаль” административно-хозяйственного управления. Пожалуй, покрепче друг с другом сверху донизу звенья этой вертикали связаны, чем в партийные времена, - именно потому, что в ее работе нет теперь “двоевластия”, ибо не вмешиваются в работу никакие “идейные” соображения, идея осталась одна: делать дело, заботиться о пользе для людей, об их хлебе и об их душах. Да, эту систему нерасшатанной дисциплины и субординации можно в немалой мере назвать “патерналистской”: тут прежние, корневые, более традиционно-патриархальные, чем даже в российской сельщине, отношения меж людьми. И не случайно же ”первых” - колхоза ли, республики ли - часто в разговорах титулуют словом “батька”. Да, может сегодня районный “батька” созвать “батек” колхозных, совхозных, сельсоветских и фабричных, да не для “разгону” (хоть и без этого не обходится), а для распределения различных обязанностей, кои впрямь подлежат неукоснительному выполнению. Думается мне: попробовал бы в нашей области глава райадминистрации собрать у себя что руководителей немногих уцелевших и “переименованных” колхозов и совхозов, а также “президентов” различных приватизированных производств да фермеров, и попробуй он дай им какие-либо плановые “ц.у.” - пошлют его они гораздо дальше границ области. Но ведь белорусский “батька” собирает актив не для того, чтоб указывать, когда пахать и что сеять… “…Недавно, по весне, был районный сбор председателей, и голова района дал задачу нам - создать спецбригады для работы на личных подворьях и угодьях - пенсионерских, вдовьих, ну и прочих, где пустодомство возможно”. Так говорит председатель колхоза “Сокорово” Алексей Петрович Деревяга, - на землях этого хозяйства живет родная деревня одного из моих витебских приятелей-поэтов, оттого глава “колгоспа” и принимал нас более чем дружески: с длительными посиделками за рыбалкой и ухой на дивном озере лесном. “Ага, вроде тимуровцев, - улыбается он, - и конечно, нагрузка это для нас, но ведь ежу понятно: надо… Ясно дело, живем мы не как раньше; в конце 80-х у нас три тысячи коров было, но не втрое меньше: куда продукцию девать? Но главное, что нас от России отличает: земля у нас не осиротела. Ни один колхоз или совхоз не развалился, не “прихватизирован”, как у вас говорят… Фермерство, спрашиваете? Ну, предлагали - ни в одной веске никто не пошел. Знаете, наш белорусский мужик очень осторожен, а пока он семь раз примерял - увидал, как у вас, рядом, на Псковищне да на Смоленщине, фермеры бедуют… Трудно, тяжко живем: у меня целый сектор в правлении создан по сбыту, молодые парни бегают по нашим городам и в других республиках, ищут, кому нашу бульбу и жито продавать. Но - мы ничего не потеряли из главного! Пахотный клин у нас ни на гектар не сократился. Я в прошлом году ездил на Ал- тай брата навещал, так у меня все нутро переворачивалось - сколько ж в России земли одичало! Вот это-то лихо нас миновало…” ТАК ГОВОРИЛ МНЕ предколхоза Деревяга, подобное слышал я не раз за три дня в белорусской глубинке и еще от нескольких его коллег, и от агрономов, и от рядовых хлеборобов, колеся по району с местным приятелем-поэтом.