Страница:
Задумавшись, я пропустил часть болтовни, но и так было понятно, о чем шла речь. Таксист, конечно же, мог ошибаться. Лично мне знаком человек, готовый записаться в команду к Змеелову. Нет, эта Дьюсид все-таки сумасшедшая. Наверное, все настоящие водители «мехов» – малость сумасшедшие люди. Я в такой работе не видел ничего привлекательного. Одно дело погонять в «гэпэшку», развлечься, сидя в своем домашнем игровом кресле, а другое – проводить бесконечное количество часов в состоянии сомнамбулы в чреве «меха», пока твое сознание управляет гигантским искусственным телом. И надеяться, что какой-нибудь шальной снаряд, пробив броню, не превратит тебя в неопознаваемое кровавое месиво. Нет, романтика войны в ее истинном облике меня совсем не привлекала.
– Самого интересного ты еще не слышал, – не унимался таксист. – «Подражатель», как выяснилось, был из новеньких и оказался весьма честолюбивым типом. Так вот, знаешь, что он сделал?
Таксист вопросительно приподнял брови, ожидая моего ответа.
Но я так же вопросительно уставился на него, не понимая, какого ответа он ждет. Вот прицепился.
– Начал буянить? – наугад предположил я.
– Точно! Правильно рулишь, приятель. Женщина-водитель… она, кстати, почему-то пожелала остаться неизвестной, поэтому ее имени я не знаю. Да и никто не знает. Короче, когда она выбрала Ктрасса, то тем самым отказала во внимании «подражателю». Он же к ней клеился до того, как сцепился с Ктрассом. Сечешь, какая извращенная логика у этих придурков? Парень так разозлился, что едва не уделал в симуляторе всех элитаров. Каково, а? Жаль, меня там не было, я на своем глайдере рулил, на жизнь зарабатывал. А ставки вчера были просто бешеные, можешь сам сводки в Сети глянуть. Столько народа лоханулось, что уму непостижимо. А все из-за чего? Новичок каким-то образом сумел всех обмануть своим кажущимся мастерством. И теперь, кстати, имеется масса желающих найти этого парня и поквитаться с ним. Только, честно говоря, им уже ничего не достанется, на его беду среди игроков оказалась бикаэлка, ну, знаешь этих здоровенных баб-наемниц, которым только дай повод кого-нибудь прикончить? Я бросил опустевшую чашку в утилизатор бара-автомата и машинально кивнул, несколько шокированный услышанным.
– Вот такая страхолюдина его и уволокла прямо из симулятора. Так что вряд ли от бедняги что-то осталось…
Хорошо, что Зайда не слышит, как этот тип ее называет, а то от самого ничего бы не осталось. Порвала бы голыми руками вдоль от левого уха до правой пятки. И вдвойне хорошо, что Зайда приняла решение убираться с Сокты именно сегодня. Хотелось надеяться, что ни один из пресловутой массы желающих не найдет ни меня, ни моих друзей, чтобы найти меня… тьфу. Прямо тавтология получается.
Глайдер слегка повело – в сторону и вниз. Похоже, мы приехали и сейчас спускались. Буря снаружи все не унималась, все окна были мутными от клубящейся пыли. Если я не хочу задохнуться, то пора зачехляться в пыльник по полной программе. Я невольно пощупал станнер под тканью костюма. Прицепить бы снаружи, чтобы в случае чего сразу оказался под рукой, но тогда станет в глаза бросаться. Вот идиот, можно же просто переложить в боковой карман.
Из таксиста продолжал бить фонтан красноречия:
– Хотя, как посмотреть, может, ему даже повезло, что первой с ним поквиталась бикаэлка. Эти создания хоть и свирепые, но своих жертв не мучают. А вот Ктрасс бы над ним поиздевался вволю, чтобы хоть как-то сорвать злость за свое поражение на Арене. Началось-то все с него…
– Извини, ты не мог бы оставить меня одного? – попросил я водилу, с трудом сохраняя внешнюю невозмутимость. Очень уж хотелось послать его далеко и надолго.
– Нет проблем. Кстати, через минуту будем на месте.
Экран таксиста погас.
Я расстегнул пыльник и переложил станнер в правый набедренный карман, сразу почувствовав себя гораздо спокойнее. После подробных комментариев таксиста мне пришло в голову, что Змеелов, наверное, сделал это намеренно – собрал для работы друг с другом таких несовместимых людей, какими являлись все его водители и техники. Чтобы приобрести именно ту скандальную известность, которой сейчас обладает. Для рекламы все средства хороши, не так ли? Но мне от этого не легче, ведь сейчас придется иметь с ними дело. Глупо. Глупо было ехать сюда самому. Нужно было послать Ухана, Ктрасс его не знает. А теперь уже поздновато переигрывать, я на месте. Сюрприз, видишь ли, захотелось сделать для друзей, загладить вчерашнюю оплошность…
Да, я боюсь. И что с того? Имею право. Только полный дурак ничего не боится. Не в «гэпэшку» играю. Зайда тоже хороша. Даже не попыталась отговорить или как-то переиграть расклад. Подстрахует она, видишь ли…
Впрочем, на эту сделку Дьюсид отвела мало времени. И вообще, черт возьми, хватит мандражировать из-за того, что еще не случилось.
Мягкий толчок, и двигатели глайдера перешли с басовитого гудения на тихое мурлыканье. Снова зажегся экран в салоне.
– Прибыли, – бодро отрапортовал болтливый таксист, улыбаясь до ушей. И без того узкие глаза превратились в щелочки от непонятного веселья. – Слушай, парень, а может, мне тебя подождать? Не знаю, какие здесь у тебя дела, но вдруг сматываться придется?
– Это еще почему?
– Так люди Змеелова сейчас злы, как черти, попадешь еще под горячую руку.
– А с чего ты взял, что я не из их числа?
– Скажешь тоже, – хмыкнул водитель.
Понятно. У меня, видимо, на лбу написано. Крупными такими светящимися буквами – «лох». Именно поэтому он так свободно трепался при мне о команде Змеелова, наделяя ее членов нелестными эпитетами.
– Так мне ждать?
Как раз в этот момент порыв ветра слегка разогнал коричневую муть за окном глайдера, и я увидел, что мы действительно прибыли. Неподалеку, словно из тумана, проступили внушительные очертания механгара – длинного и высокого железобетонного строения, способного вместить в свое нутро десяток боевых гигантов. Перед его воротами стояла грузовая платформа, застыв приземистой восьмиколесной громадиной. Наверное, та самая, которую позаботилась отправить Дьюсид.
– Нет, обратно я поеду на другом транспорте.
– Вот тебе на. – Водила тоже увидел платформу. От внезапного испуга у него даже глаза округлились, когда он связал два факта воедино – проигрыш Ктрасса и наличие у ворот грузовоза. – А ты случайно не посредник той самой девки, которая…
– Угадал, – резко оборвал я, уже пожалев, что затронул эту тему.
– Тогда я уж лучше смоюсь от греха подальше, а то…
– А то что? – Я весьма недоброжелательно уставился на таксиста.
Марана как-то мне говорила, что когда я злюсь или чем-то»недоволен, то совершенно не умею владеть лицом – все эмоции наружу. А сейчас я даже не стал скрывать откровенную злость. Достали уже эти намеки, и так тошно.
– Да ничего. – Болтливость водителя куда-то сразу подевалась, теперь ему явно хотелось только одного – побыстрее от меня отделаться. – Заплати по счетчику и свободен.
Я скачал с банкоса смехотворно крошечную сумму – крошечную по сравнению с уплаченной ценой за робота, сегодня я все мерил одной меркой, затем зачехлился в пыльник по всем правилам и вышел из глайдера наружу. В грудь сразу же толкнул сильный порыв ветра. Нет, не люблю я эту чертову планету. Как только люди могут жить в таких поганых условиях?
Машинально проводив взглядом взмывший и сразу затерявшийся в клубящемся облаке глайдер, я направился к грузовозу. Видимость, конечно, отвратительная, но такую здоровенную штуковину, длиной больше двадцати метров, мимо не пройдешь. Спереди платформы торчала крошечная по сравнению с общими размерами кабина водителя, по бокам вдоль бортов в сложенном виде покоилось несколько мощных суставчатых манипуляторов. Когда я приблизился вплотную, то выяснилось, что диаметр колес, смахивающих на дутые бублики из пористой резины, вдвое выше моего роста. Неудивительно – такая платформа рассчитана на перевозку ста-ста пятидесяти тонн. И покрытие городских дорог после ее проезда должно остаться без повреждений, иначе владельцу транспорта вкатят значительный штраф.
От кабины, возвышавшейся на трехметровой высоте, к земле спускалась обычная металлическая лесенка, без всяких затей вроде подъемников на антигравах. Надежно и экономно. Делать нечего, пришлось лезть вверх самостоятельно. Порывы ветра нещадно трепали одежду, норовя стащить обратно к грешной земле, но я не поддавался, крепче цепляясь за перекладины. Добравшись до дверцы, обнаружил, что никаких видимых ручек и кнопок на ней не наблюдается, на глаза попалась только табличка с восьмизначной цифрой. Я немедленно ввел код в лоцман, назвался – если этот грузовоз именно тот, который послала на мое имя Дьюсид, то должно сработать.
Дверца плавно ушла в борт, насыщенный пылью ветер тут же ворвался внутрь, заклубившись по кабине. Кабина оказалась пустой. Понятно. Управление осуществляется автоматикой, и обратно можно поехать в качестве пассажира. Я почувствовал некоторое разочарование, почему-то ожидая увидеть не столько незнакомого водителя, сколько Зайду. Но это было бы слишком просто. Она обещала подстраховать, но не обещала, что для успокоения души все время будет маячить у меня перед глазами.
Ладно, с этим разобрались.
Я полез по лестнице обратно, спрыгнул на тротуар и повернулся лицом к механгару. Гигантские, под стать самому зданию ворота, рассчитанные на размеры роботов, были закрыты, но в их правом нижнем углу располагался вход, предназначенный для людей. Оттуда сейчас как раз выходил какой-то тип, как и я, зачехленный в пыльник с ног до головы. Как только человек оказался снаружи, его сразу же обволокла рыже-коричневая муть – так что и внешности за прозрачным забралом не разберешь. Сердце неприятно екнуло. Вроде не Ктрасс. Тот был повыше и пошире в плечах.
Кстати, кто бы мне растолковал, почему законченные засранцы всегда повыше ростом и шире в плечах – по сравнению с тихими, миролюбивыми парнями вроде меня? Почему так получается, что у них всегда физическое преимущество? Ладно, не обращайте внимания. Риторический вопрос. Когда у меня мандраж, то риторические вопросы так и прут.
Заметив меня, тип подошел ближе и усиленный динамиком пыльника голос пробился сквозь шум ветра:
– Ты кто такой?
– Посредник. Я приехал за роботом Ктрасса.
– Спроси Мендела, имущественными вопросами занимается он.
Посчитав дело исчерпанным, тип повернулся ко мне спиной и потопал по своим делам. Клубящееся пылевое облако буквально сглотнуло его уже через десяток шагов, полностью скрыв из виду.
Ну вот, начало не такое уж и страшное, по одному только заявлению о роботе стрелять в меня никто не стал.
Я нерешительно вошел внутрь ангара и остановился, настороженно осматриваясь. Ветер сразу стих, остался снаружи бессильно грызть ворота.
Разграниченные широким коридором, пересекавшим весь ангар и упиравшимся в такие же ворота с другого торца здания, вдоль стен размещались рабочие площадки для роботов – так называемые монтажные шахты. Каждая шахта представляла собой растущий из металлического пола и поднимавшийся до самого потолка ангара ажурный решетчатый короб, скроенный из стальных рам. Увешанные ремонтным оборудованием и подъемными площадками, с которых можно работать с «мехом» на любых высотах, такие шахты в целом чем-то смахивают на сюрреалистические клетки для неведомых животных. И все ближайшие коробочки сейчас были заняты – этими самыми неведомыми животными, огромными и смертельно опасными. Но сейчас они, можно сказать, мирно подремывали, восстанавливая силы в преддверии будущих жестоких схваток. Роботы всегда казались мне одушевленными, самостоятельными существами, а сейчас, оказавшись поблизости, я почувствовал это еще острее.
Я медленно двинулся по широкому проходу, завороженно разглядывая настоящие боевые машины. Металлические плиты пола гулко отражали звук шагов – роботам приходится тут передвигаться частенько, поэтому покрытие попроще, вроде железобетона, не подходит. Просто не выдержит проверку на прочность, расколется и раскрошится.
Все «мехи» команды Змеелова были разрисованы в кричащие желто-красные полосы, поэтому в сером пространстве цеха выглядели неестественно празднично. Словно гигантские детские игрушки. Дурной вкус Змеелова здесь ни при чем – как именно команда будет выглядеть на состязаниях, решает жеребьевка Комитета «Волчьих Игрищ». Собственно, за окрас отвечает верхний слой брони – специальный нанокомпонент вырабатывает необходимые оттенки программно, под управлением ИскИна робота, так что никому не приходится лазить по этим гигантам с кисточкой в руках. Преображение всей поверхности занимает не более получаса.
Типовой механгар рассчитан на звено роботов – семь штук, плюс имеется два-три места для запасных, если команда настолько богата, что способна содержать резервную технику. Шансы выиграть, кстати, если есть запасные машины, здорово повышаются. Можно быстро произвести замену перед очередной командной схваткой, пока поврежденная в ремонте. Но у Змеелова, должно быть, только семь «мехов», иначе расчет Дьюсид сделался бы полной чушью.
Я продолжал идти дальше, целиком захваченный видом боевых гигантов, даже забыв об опасности, исходившей от их владельцев. Да, вчера мы тоже шастали по различным механгарам в поисках свободных для продажи машин, но внутрь нас особо не пускали. Все переговоры велись или снаружи, или в кабинете капитанов команд. А теперь я наконец оказался в святая святых – внутри механгара. И мог воочию полюбоваться на настоящие машины. А они действительно впечатляли. Даже самый «мелкий», тридцатитонный «Шершень», стоявший ближе всех в левом ряду, и тот подавлял своим семиметровым ростом и мощью, источаемой всем его чудовищным обликом. Если этот «малыш», к примеру, сейчас оживет и шагнет в проход, то я могу и не успеть уступить ему дорогу. Стопа робота по форме напоминала срез двутавровой балки – две мощные трехметровые полосы в точке упора голени соединялись короткой поперечиной. Одним движением такой лапы, помноженной на вес самого ИБРа, можно запросто раздавить глайдер. Вроде того, на котором я сюда приехал. Чпок – и куча металлолома вперемешку с пластиком.
Взгляд сместился дальше.
Ба-а, да здесь собрались почти все самые популярные среди мехвоинов модели, многие из которых я видел вчера в симуляторе, а на одном катался сам… За «Шершнем», по возрастающей, располагались еще два робота легкого класса – «Снайпер» и «Гончий». А правый ряд был отведен для тяжеловесов – двух «Молотов» и «Рубилы». Возле «Молота» сейчас кипела работа – жужжали гигантские манипуляторы, взмывая и падая вниз, деловито суетились четверо техников. Кажется, шла замена одной из нагрудных броневых плит. Больше всего, конечно, подавлял своими размерами «Рубила» – угловатый девяностотонный гигант высотой семнадцать метров, казалось, почти упиравшийся макушкой в купол ангара. А вон и «Костолом» – он стоял отдельно, слегка скособоченный из-за почти перебитой ноги, в окружении полуразобранных секций монтажной шахты. Похоже, лишь конструкции этой шахты и удерживали его от падения. Бедолага, он казался заброшенным и одиноким. Ну, еще бы, какой смысл возиться с «мехом», уже не принадлежащим команде и занимающим площадку лишь формально? Среди сборища бронированных монстров, кстати, только он относился к гуманоидному типу. Все остальные были кработами.
– Эй, ты кто такой? – окликнул меня сзади кто-то хрипловатым голосом. – Что тут делаешь?
Я обернулся. Седовласый крепыш, вытирая ветошью черные от графитовой смазки руки, с подозрением рассматривал меня в ожидании ответа. Видимо, один из техников, которые сейчас обслуживали «Молота». Заметил меня и спустился с монтажной площадки. Решил проявить бдительность и призвать к ответу чужака, шляющегося в ангаре без спроса – а то вдруг какой «диверсант» из соперничающей команды. Это я так, шучу. Нервно. Ну и отлично, все равно надо с кем-то начинать разговор.
– Прошу прощения, что вторгся без приглашения, – сказал я таким вежливым голосом, что самого чуть не стошнило. – Но мне нужен Мендел…
– Это я. Что надо?
Я назвался посредником Дьюсид, по предложенной ею легенде. Он внимательно выслушал меня, но подозрительности в его взгляде не убавилось.
– Вот как. Не терпится забрать нашего красавца?
Нашел «красавца». Выглядел «Костолом», конечно, мощно и конкретно, на то и восьмидесятитонник. Но я бы это угловатое, гротескное подобие человеческого облика, с грудной клеткой, чудовищно раздутой от дополнительных плит брони и встроенных в нее двух средних лазеров, с гипертрофированно мощными, длинными руками, представлявшими собой не что иное, как тяжелые гаусс-пушки «линия», называть красавцем не стал. Да еще эти широко расставленные ноги с дополнительным суставом ниже голени, выгнутым назад – из-за него ноги робота весьма смахивают на козлиные. Для туманов такой вариант – исключение, неудивительно, что «Костолома» иной раз обзывают «сатиром». В общем, «Костолом» – причудливая смесь невероятной мощи и потрясающего уродства. Куда больше мне нравились обтекаемые, заглаженные для повышения аэродинамических характеристик обводы корпуса «Шершня» – он ведь у нас бегун, и весьма быстрый. Или рубленые, какие-то хищные черты могучего «Мстителя», которого нам удалось купить у владельца «Темного Логова». Такой робот в движении со стороны – это нечто, трепет внутри и мурашки по коже, песня силы.
– Я просто выполняю свою работу. – Я флегматично пожал плечами, стараясь правдоподобно играть свою роль.
Он немного помолчал, продолжая изучающе рассматривать меня и заставляя нервничать.
– Знаешь, где-то я тебя видел, – заявил вдруг Мендел.
– Вряд ли. Я… – Я чуть не ляпнул, что только вчера прилетел на Сокту и поэтому видеть он меня не мог, но вовремя прикусил язык. Чуть сам себя не подставил. – Я редко бываю в общественных местах, все больше дома провожу время, в «гэпэшках».
– И все же где-то я тебя видел, – настаивал Мендел.
– На свете существует множество похожих друг на друга людей, – миролюбиво заверил я.
– Да нет, я точно тебя где-то видел.
Вот прицепился. Какого хрена-то?
– Что он здесь делает, Мендел?
Я замер. От одних звуков этого проклятого голоса, раздавшегося за спиной, все тело охватила предательская слабость. Черт возьми, это все-таки случилось. Прямо как в классических сенс-боевиках, когда герой непременно вляпывается в неприятности, ожидаемые зрителем.
Но деваться было некуда, пришлось оглянуться.
Точно. Тот самый высокий худощавый тип – с резкими чертами лица и жесткими платиновыми волосами. В данный момент он широким шагом двигался в нашу сторону. Ктрасс собственной персоной. Выглядел он еще хуже. Если вчера его лицо казалось просто воспаленным, то сегодня можно было подумать, что с него только что заживо содрали кожу. Неожиданно до меня дошло, почему он так выглядит. Пьянка тут ни при чем. На нем был вчерашний черный плащ, в данный момент побуревший от пыли – он явно только что вошел в механгар следом за мной. Видимо, этот человек не признавал местной одежды и даже в бурю ходил по улицам с открытой всем ветрам физиономией. Вот ветер с пылью и начищали его рожу покруче наждачной бумаги. Ничего себе, это ж какую боль терпеть… Открытие меня слегка ошеломило. Потому что только психов на мою голову и не хватало, а Ктрасс – явно псих. Следовательно, он вполне может набить мне морду снова. Просто так, для разрядки. А тут еще такой повод – именно меня угораздило явиться за его роботом.
Обогнув меня, Ктрасс остановился рядом с Менделом и вперил в меня злобный, воспаленный взгляд классического «плохого парня». Из тех, кто разумных слов не понимает, даже не знает, что это такое – «разумные слова». Колоритный персонаж. Хоть сейчас в сенс-боевик, на съемки. Что-то мне слегка поплохело…
– Ты что, знаешь его? – хмуро спросил Мендел.
– Знаю, – резко ответил Ктрасс. – Этот мозгляк с Вантесента. Так что он здесь делает?
– Явился за твоим «Костоломом», что же еще, – буркнул Мендел. – Будто сам не догадываешься.
– Что? – переспросил Ктрасс, словно не веря своим ушам. – Что ты сказал?
– Ктрасс, только не психуй, – техник нахмурился еще больше, – все по закону. Сам ведь виноват, что…
Воспаленные глаза Ктрасса налились кровью, бешенство из него так и перло.
– Болван, ты что, не понимаешь? Он же с Вантесента. Эта стерва продает моего «Костолома» на Вантесент! Если он сейчас заберет «меха», мы уже не сможем его выкупить обратно!
– Парень, это правда? – Теперь Мендел уставился на меня с откровенной неприязнью.
Плохо дело. Ктрасс, может, и псих, но далеко не дурак, сразу догадался, что к чему. Я не знал, что ответить, но и молчать было нельзя. Нужно было срочно придумать удобоваримую ложь, а я даже врать толком не умею. На Полтергейсте нет особой надобности в подобной практике. Станнер мне здесь не поможет, для таких вояк станнер – даже не оружие, так что угрожать им будет глупо. Да и народу слишком много, кто-нибудь обязательно успеет до меня добраться, если при попытке смыться начну стрелять. Нет, оружие – не выход, надо врать.
– Он меня с кем-то спутал. – Я пожал плечами, изо всех сил стараясь изобразить искреннее недоумение. – Повторяю, я представитель Дьюсид Зин, которая выиграла вчера «Костолома» у вашей команды. Так что я забираю «меха» на законных основаниях. Может, все-таки приступим к процедуре передачи собственности?
– Значит, я вру? – Ктрасс шагнул ко мне, заставив попятиться.
– Погоди, Ктрасс, сейчас все выясним, – досадливо проворчал Мендел. – Вечно ты лезешь в драку… – Он перевел взгляд на меня. – Вот что, парень, перешли-ка мне на лоцман путевой лист своего грузовоза, чтобы не оставалось никаких неясностей насчет его конечной точки назначения.
Вот же влип.
– Я, кажется, забыл ком-код грузовоза, – растерянно пробормотал я, уже не зная, что еще придумать. – Надо сходить, глянуть. Он там, на дверце написан.
– Сходить? Что ты тут несешь? – Теперь Мендел тоже разозлился и повысил голос: – Ты что, за идиотов нас держишь? Свяжись с конторой, где заказывал машину.
– Он сказал, что я лгу, – сквозь зубы процедил Ктрасс, словно и не слышал Мендела. Ну и мерзкий же у него выговор. Хрипит, словно песка наглотался. Ах да, не песка – песчаной пыли…
– Да не говорил я этого! – не выдержав, я тоже вспылил и заговорил на повышенных тонах: – Не надо передергивать! Я…
– Но у нас здесь только один лжец.
Темнота.
Сумерки.
Свет.
Все повторялось.
Я осознал это уже в горизонтальном положении, уткнувшись лицом в грязный металлический пол, от которого воняло застарелой машинной смазкой. Голова раскалывалась и гудела. По губам текла кровь, капая в грязь. Я не ждал этого удара, несмотря на вчерашнее. Черт возьми, я так ничему и не научился. Рохля. Слюнтяй. Чучело доморощенное.
Теперь я сам пришел в ярость. И мне уже не хотелось рассуждать на тему о благоразумном поведении. Правая рука скользнула к набедренному карману, нащупала рукоять станнера. Помогая себе только левой, я сперва медленно поднялся на колени, затем начал выпрямляться. Удар Ктрасса развернул меня вокруг оси, и сейчас они с Менделем находились где-то за спиной. Тем лучше. Я все еще был ошеломлен, но не настолько, чтобы не изобразить преувеличенную заторможенность. В последний момент я резко развернулся, выхватывая станнер и направляя его на Ктрасса…
Прямо мне в лицо, едва не уткнувшись в нос, смотрел, ствол игломета.
Странное и пугающее ощущение мгновенно нахлынуло на меня, захватив целиком. Реальность словно размылась вокруг, остановив время, а чувства и мысли замерли, оцепенели. Об игольниках я знал вполне достаточно, чтобы покрыться холодной испариной, глядя в мелкоячеистое дуло. В каждой ячейке сидела бронебойная игла, пробивающая стальной лист толщиной в два сантиметра. А там их десятки… Десятки острых жал, способных за считаные секунды превратить мою голову в фарш.
Смертоносный ствол завораживал, невозможно было оторвать взгляд. Жуткое оружие. Впрочем, любое оружие будет жутким, если им собираются убить именно тебя. Даже обыкновенный нож или кирпич… Если Ктрасс разрядит игольник, боль будет жуткой, но мгновенной. А может, я даже не успею ее почувствовать, но она все равно будет. Как в симуляторе «подражателей»…
– Нет, ты посмотри на этого засранца, – незнакомый голос донесся, словно сквозь ткань. – Никогда не видел, чтобы люди так столбенели от страха.
Рядом с Ктрассом кроме Мендела появились еще двое техников. Прибыла поддержка. Хотя в ней куда больше нуждался я, а не Ктрасс. А у самого Мендела вид стал каким-то отсутствующим, словно происходящее его не касалось.
– Тебе знакомо это оружие, мозгляк? – В вытянутой руке Ктрасса пистолет сидел как влитой, а во взгляде теперь читалось больше насмешливого превосходства, чем ярости. – «Штопальшик-МЮО». В курсе, что означает его маркировка? Сто игл в секунду. Но это еще не все, мозгляк. Есть новости похуже. – За его спиной техники, посмеиваясь, дурашливо пихали друг друга в бока. Развлечение Ктрасса, дававшего мне пояснения, словно слабоумному, казалось им презабавным. – В игломет этой системы встроен блок мысленного управления. Приказ отдается с лоцмана. Ты не увидишь, когда я отдам приказ. А тебе придется шевельнуть пальцем, чтобы нажать на курок, и я это обязательно замечу. Брось пушку.
– Самого интересного ты еще не слышал, – не унимался таксист. – «Подражатель», как выяснилось, был из новеньких и оказался весьма честолюбивым типом. Так вот, знаешь, что он сделал?
Таксист вопросительно приподнял брови, ожидая моего ответа.
Но я так же вопросительно уставился на него, не понимая, какого ответа он ждет. Вот прицепился.
– Начал буянить? – наугад предположил я.
– Точно! Правильно рулишь, приятель. Женщина-водитель… она, кстати, почему-то пожелала остаться неизвестной, поэтому ее имени я не знаю. Да и никто не знает. Короче, когда она выбрала Ктрасса, то тем самым отказала во внимании «подражателю». Он же к ней клеился до того, как сцепился с Ктрассом. Сечешь, какая извращенная логика у этих придурков? Парень так разозлился, что едва не уделал в симуляторе всех элитаров. Каково, а? Жаль, меня там не было, я на своем глайдере рулил, на жизнь зарабатывал. А ставки вчера были просто бешеные, можешь сам сводки в Сети глянуть. Столько народа лоханулось, что уму непостижимо. А все из-за чего? Новичок каким-то образом сумел всех обмануть своим кажущимся мастерством. И теперь, кстати, имеется масса желающих найти этого парня и поквитаться с ним. Только, честно говоря, им уже ничего не достанется, на его беду среди игроков оказалась бикаэлка, ну, знаешь этих здоровенных баб-наемниц, которым только дай повод кого-нибудь прикончить? Я бросил опустевшую чашку в утилизатор бара-автомата и машинально кивнул, несколько шокированный услышанным.
– Вот такая страхолюдина его и уволокла прямо из симулятора. Так что вряд ли от бедняги что-то осталось…
Хорошо, что Зайда не слышит, как этот тип ее называет, а то от самого ничего бы не осталось. Порвала бы голыми руками вдоль от левого уха до правой пятки. И вдвойне хорошо, что Зайда приняла решение убираться с Сокты именно сегодня. Хотелось надеяться, что ни один из пресловутой массы желающих не найдет ни меня, ни моих друзей, чтобы найти меня… тьфу. Прямо тавтология получается.
Глайдер слегка повело – в сторону и вниз. Похоже, мы приехали и сейчас спускались. Буря снаружи все не унималась, все окна были мутными от клубящейся пыли. Если я не хочу задохнуться, то пора зачехляться в пыльник по полной программе. Я невольно пощупал станнер под тканью костюма. Прицепить бы снаружи, чтобы в случае чего сразу оказался под рукой, но тогда станет в глаза бросаться. Вот идиот, можно же просто переложить в боковой карман.
Из таксиста продолжал бить фонтан красноречия:
– Хотя, как посмотреть, может, ему даже повезло, что первой с ним поквиталась бикаэлка. Эти создания хоть и свирепые, но своих жертв не мучают. А вот Ктрасс бы над ним поиздевался вволю, чтобы хоть как-то сорвать злость за свое поражение на Арене. Началось-то все с него…
– Извини, ты не мог бы оставить меня одного? – попросил я водилу, с трудом сохраняя внешнюю невозмутимость. Очень уж хотелось послать его далеко и надолго.
– Нет проблем. Кстати, через минуту будем на месте.
Экран таксиста погас.
Я расстегнул пыльник и переложил станнер в правый набедренный карман, сразу почувствовав себя гораздо спокойнее. После подробных комментариев таксиста мне пришло в голову, что Змеелов, наверное, сделал это намеренно – собрал для работы друг с другом таких несовместимых людей, какими являлись все его водители и техники. Чтобы приобрести именно ту скандальную известность, которой сейчас обладает. Для рекламы все средства хороши, не так ли? Но мне от этого не легче, ведь сейчас придется иметь с ними дело. Глупо. Глупо было ехать сюда самому. Нужно было послать Ухана, Ктрасс его не знает. А теперь уже поздновато переигрывать, я на месте. Сюрприз, видишь ли, захотелось сделать для друзей, загладить вчерашнюю оплошность…
Да, я боюсь. И что с того? Имею право. Только полный дурак ничего не боится. Не в «гэпэшку» играю. Зайда тоже хороша. Даже не попыталась отговорить или как-то переиграть расклад. Подстрахует она, видишь ли…
Впрочем, на эту сделку Дьюсид отвела мало времени. И вообще, черт возьми, хватит мандражировать из-за того, что еще не случилось.
Мягкий толчок, и двигатели глайдера перешли с басовитого гудения на тихое мурлыканье. Снова зажегся экран в салоне.
– Прибыли, – бодро отрапортовал болтливый таксист, улыбаясь до ушей. И без того узкие глаза превратились в щелочки от непонятного веселья. – Слушай, парень, а может, мне тебя подождать? Не знаю, какие здесь у тебя дела, но вдруг сматываться придется?
– Это еще почему?
– Так люди Змеелова сейчас злы, как черти, попадешь еще под горячую руку.
– А с чего ты взял, что я не из их числа?
– Скажешь тоже, – хмыкнул водитель.
Понятно. У меня, видимо, на лбу написано. Крупными такими светящимися буквами – «лох». Именно поэтому он так свободно трепался при мне о команде Змеелова, наделяя ее членов нелестными эпитетами.
– Так мне ждать?
Как раз в этот момент порыв ветра слегка разогнал коричневую муть за окном глайдера, и я увидел, что мы действительно прибыли. Неподалеку, словно из тумана, проступили внушительные очертания механгара – длинного и высокого железобетонного строения, способного вместить в свое нутро десяток боевых гигантов. Перед его воротами стояла грузовая платформа, застыв приземистой восьмиколесной громадиной. Наверное, та самая, которую позаботилась отправить Дьюсид.
– Нет, обратно я поеду на другом транспорте.
– Вот тебе на. – Водила тоже увидел платформу. От внезапного испуга у него даже глаза округлились, когда он связал два факта воедино – проигрыш Ктрасса и наличие у ворот грузовоза. – А ты случайно не посредник той самой девки, которая…
– Угадал, – резко оборвал я, уже пожалев, что затронул эту тему.
– Тогда я уж лучше смоюсь от греха подальше, а то…
– А то что? – Я весьма недоброжелательно уставился на таксиста.
Марана как-то мне говорила, что когда я злюсь или чем-то»недоволен, то совершенно не умею владеть лицом – все эмоции наружу. А сейчас я даже не стал скрывать откровенную злость. Достали уже эти намеки, и так тошно.
– Да ничего. – Болтливость водителя куда-то сразу подевалась, теперь ему явно хотелось только одного – побыстрее от меня отделаться. – Заплати по счетчику и свободен.
Я скачал с банкоса смехотворно крошечную сумму – крошечную по сравнению с уплаченной ценой за робота, сегодня я все мерил одной меркой, затем зачехлился в пыльник по всем правилам и вышел из глайдера наружу. В грудь сразу же толкнул сильный порыв ветра. Нет, не люблю я эту чертову планету. Как только люди могут жить в таких поганых условиях?
Машинально проводив взглядом взмывший и сразу затерявшийся в клубящемся облаке глайдер, я направился к грузовозу. Видимость, конечно, отвратительная, но такую здоровенную штуковину, длиной больше двадцати метров, мимо не пройдешь. Спереди платформы торчала крошечная по сравнению с общими размерами кабина водителя, по бокам вдоль бортов в сложенном виде покоилось несколько мощных суставчатых манипуляторов. Когда я приблизился вплотную, то выяснилось, что диаметр колес, смахивающих на дутые бублики из пористой резины, вдвое выше моего роста. Неудивительно – такая платформа рассчитана на перевозку ста-ста пятидесяти тонн. И покрытие городских дорог после ее проезда должно остаться без повреждений, иначе владельцу транспорта вкатят значительный штраф.
От кабины, возвышавшейся на трехметровой высоте, к земле спускалась обычная металлическая лесенка, без всяких затей вроде подъемников на антигравах. Надежно и экономно. Делать нечего, пришлось лезть вверх самостоятельно. Порывы ветра нещадно трепали одежду, норовя стащить обратно к грешной земле, но я не поддавался, крепче цепляясь за перекладины. Добравшись до дверцы, обнаружил, что никаких видимых ручек и кнопок на ней не наблюдается, на глаза попалась только табличка с восьмизначной цифрой. Я немедленно ввел код в лоцман, назвался – если этот грузовоз именно тот, который послала на мое имя Дьюсид, то должно сработать.
Дверца плавно ушла в борт, насыщенный пылью ветер тут же ворвался внутрь, заклубившись по кабине. Кабина оказалась пустой. Понятно. Управление осуществляется автоматикой, и обратно можно поехать в качестве пассажира. Я почувствовал некоторое разочарование, почему-то ожидая увидеть не столько незнакомого водителя, сколько Зайду. Но это было бы слишком просто. Она обещала подстраховать, но не обещала, что для успокоения души все время будет маячить у меня перед глазами.
Ладно, с этим разобрались.
Я полез по лестнице обратно, спрыгнул на тротуар и повернулся лицом к механгару. Гигантские, под стать самому зданию ворота, рассчитанные на размеры роботов, были закрыты, но в их правом нижнем углу располагался вход, предназначенный для людей. Оттуда сейчас как раз выходил какой-то тип, как и я, зачехленный в пыльник с ног до головы. Как только человек оказался снаружи, его сразу же обволокла рыже-коричневая муть – так что и внешности за прозрачным забралом не разберешь. Сердце неприятно екнуло. Вроде не Ктрасс. Тот был повыше и пошире в плечах.
Кстати, кто бы мне растолковал, почему законченные засранцы всегда повыше ростом и шире в плечах – по сравнению с тихими, миролюбивыми парнями вроде меня? Почему так получается, что у них всегда физическое преимущество? Ладно, не обращайте внимания. Риторический вопрос. Когда у меня мандраж, то риторические вопросы так и прут.
Заметив меня, тип подошел ближе и усиленный динамиком пыльника голос пробился сквозь шум ветра:
– Ты кто такой?
– Посредник. Я приехал за роботом Ктрасса.
– Спроси Мендела, имущественными вопросами занимается он.
Посчитав дело исчерпанным, тип повернулся ко мне спиной и потопал по своим делам. Клубящееся пылевое облако буквально сглотнуло его уже через десяток шагов, полностью скрыв из виду.
Ну вот, начало не такое уж и страшное, по одному только заявлению о роботе стрелять в меня никто не стал.
Я нерешительно вошел внутрь ангара и остановился, настороженно осматриваясь. Ветер сразу стих, остался снаружи бессильно грызть ворота.
Разграниченные широким коридором, пересекавшим весь ангар и упиравшимся в такие же ворота с другого торца здания, вдоль стен размещались рабочие площадки для роботов – так называемые монтажные шахты. Каждая шахта представляла собой растущий из металлического пола и поднимавшийся до самого потолка ангара ажурный решетчатый короб, скроенный из стальных рам. Увешанные ремонтным оборудованием и подъемными площадками, с которых можно работать с «мехом» на любых высотах, такие шахты в целом чем-то смахивают на сюрреалистические клетки для неведомых животных. И все ближайшие коробочки сейчас были заняты – этими самыми неведомыми животными, огромными и смертельно опасными. Но сейчас они, можно сказать, мирно подремывали, восстанавливая силы в преддверии будущих жестоких схваток. Роботы всегда казались мне одушевленными, самостоятельными существами, а сейчас, оказавшись поблизости, я почувствовал это еще острее.
Я медленно двинулся по широкому проходу, завороженно разглядывая настоящие боевые машины. Металлические плиты пола гулко отражали звук шагов – роботам приходится тут передвигаться частенько, поэтому покрытие попроще, вроде железобетона, не подходит. Просто не выдержит проверку на прочность, расколется и раскрошится.
Все «мехи» команды Змеелова были разрисованы в кричащие желто-красные полосы, поэтому в сером пространстве цеха выглядели неестественно празднично. Словно гигантские детские игрушки. Дурной вкус Змеелова здесь ни при чем – как именно команда будет выглядеть на состязаниях, решает жеребьевка Комитета «Волчьих Игрищ». Собственно, за окрас отвечает верхний слой брони – специальный нанокомпонент вырабатывает необходимые оттенки программно, под управлением ИскИна робота, так что никому не приходится лазить по этим гигантам с кисточкой в руках. Преображение всей поверхности занимает не более получаса.
Типовой механгар рассчитан на звено роботов – семь штук, плюс имеется два-три места для запасных, если команда настолько богата, что способна содержать резервную технику. Шансы выиграть, кстати, если есть запасные машины, здорово повышаются. Можно быстро произвести замену перед очередной командной схваткой, пока поврежденная в ремонте. Но у Змеелова, должно быть, только семь «мехов», иначе расчет Дьюсид сделался бы полной чушью.
Я продолжал идти дальше, целиком захваченный видом боевых гигантов, даже забыв об опасности, исходившей от их владельцев. Да, вчера мы тоже шастали по различным механгарам в поисках свободных для продажи машин, но внутрь нас особо не пускали. Все переговоры велись или снаружи, или в кабинете капитанов команд. А теперь я наконец оказался в святая святых – внутри механгара. И мог воочию полюбоваться на настоящие машины. А они действительно впечатляли. Даже самый «мелкий», тридцатитонный «Шершень», стоявший ближе всех в левом ряду, и тот подавлял своим семиметровым ростом и мощью, источаемой всем его чудовищным обликом. Если этот «малыш», к примеру, сейчас оживет и шагнет в проход, то я могу и не успеть уступить ему дорогу. Стопа робота по форме напоминала срез двутавровой балки – две мощные трехметровые полосы в точке упора голени соединялись короткой поперечиной. Одним движением такой лапы, помноженной на вес самого ИБРа, можно запросто раздавить глайдер. Вроде того, на котором я сюда приехал. Чпок – и куча металлолома вперемешку с пластиком.
Взгляд сместился дальше.
Ба-а, да здесь собрались почти все самые популярные среди мехвоинов модели, многие из которых я видел вчера в симуляторе, а на одном катался сам… За «Шершнем», по возрастающей, располагались еще два робота легкого класса – «Снайпер» и «Гончий». А правый ряд был отведен для тяжеловесов – двух «Молотов» и «Рубилы». Возле «Молота» сейчас кипела работа – жужжали гигантские манипуляторы, взмывая и падая вниз, деловито суетились четверо техников. Кажется, шла замена одной из нагрудных броневых плит. Больше всего, конечно, подавлял своими размерами «Рубила» – угловатый девяностотонный гигант высотой семнадцать метров, казалось, почти упиравшийся макушкой в купол ангара. А вон и «Костолом» – он стоял отдельно, слегка скособоченный из-за почти перебитой ноги, в окружении полуразобранных секций монтажной шахты. Похоже, лишь конструкции этой шахты и удерживали его от падения. Бедолага, он казался заброшенным и одиноким. Ну, еще бы, какой смысл возиться с «мехом», уже не принадлежащим команде и занимающим площадку лишь формально? Среди сборища бронированных монстров, кстати, только он относился к гуманоидному типу. Все остальные были кработами.
– Эй, ты кто такой? – окликнул меня сзади кто-то хрипловатым голосом. – Что тут делаешь?
Я обернулся. Седовласый крепыш, вытирая ветошью черные от графитовой смазки руки, с подозрением рассматривал меня в ожидании ответа. Видимо, один из техников, которые сейчас обслуживали «Молота». Заметил меня и спустился с монтажной площадки. Решил проявить бдительность и призвать к ответу чужака, шляющегося в ангаре без спроса – а то вдруг какой «диверсант» из соперничающей команды. Это я так, шучу. Нервно. Ну и отлично, все равно надо с кем-то начинать разговор.
– Прошу прощения, что вторгся без приглашения, – сказал я таким вежливым голосом, что самого чуть не стошнило. – Но мне нужен Мендел…
– Это я. Что надо?
Я назвался посредником Дьюсид, по предложенной ею легенде. Он внимательно выслушал меня, но подозрительности в его взгляде не убавилось.
– Вот как. Не терпится забрать нашего красавца?
Нашел «красавца». Выглядел «Костолом», конечно, мощно и конкретно, на то и восьмидесятитонник. Но я бы это угловатое, гротескное подобие человеческого облика, с грудной клеткой, чудовищно раздутой от дополнительных плит брони и встроенных в нее двух средних лазеров, с гипертрофированно мощными, длинными руками, представлявшими собой не что иное, как тяжелые гаусс-пушки «линия», называть красавцем не стал. Да еще эти широко расставленные ноги с дополнительным суставом ниже голени, выгнутым назад – из-за него ноги робота весьма смахивают на козлиные. Для туманов такой вариант – исключение, неудивительно, что «Костолома» иной раз обзывают «сатиром». В общем, «Костолом» – причудливая смесь невероятной мощи и потрясающего уродства. Куда больше мне нравились обтекаемые, заглаженные для повышения аэродинамических характеристик обводы корпуса «Шершня» – он ведь у нас бегун, и весьма быстрый. Или рубленые, какие-то хищные черты могучего «Мстителя», которого нам удалось купить у владельца «Темного Логова». Такой робот в движении со стороны – это нечто, трепет внутри и мурашки по коже, песня силы.
– Я просто выполняю свою работу. – Я флегматично пожал плечами, стараясь правдоподобно играть свою роль.
Он немного помолчал, продолжая изучающе рассматривать меня и заставляя нервничать.
– Знаешь, где-то я тебя видел, – заявил вдруг Мендел.
– Вряд ли. Я… – Я чуть не ляпнул, что только вчера прилетел на Сокту и поэтому видеть он меня не мог, но вовремя прикусил язык. Чуть сам себя не подставил. – Я редко бываю в общественных местах, все больше дома провожу время, в «гэпэшках».
– И все же где-то я тебя видел, – настаивал Мендел.
– На свете существует множество похожих друг на друга людей, – миролюбиво заверил я.
– Да нет, я точно тебя где-то видел.
Вот прицепился. Какого хрена-то?
– Что он здесь делает, Мендел?
Я замер. От одних звуков этого проклятого голоса, раздавшегося за спиной, все тело охватила предательская слабость. Черт возьми, это все-таки случилось. Прямо как в классических сенс-боевиках, когда герой непременно вляпывается в неприятности, ожидаемые зрителем.
Но деваться было некуда, пришлось оглянуться.
Точно. Тот самый высокий худощавый тип – с резкими чертами лица и жесткими платиновыми волосами. В данный момент он широким шагом двигался в нашу сторону. Ктрасс собственной персоной. Выглядел он еще хуже. Если вчера его лицо казалось просто воспаленным, то сегодня можно было подумать, что с него только что заживо содрали кожу. Неожиданно до меня дошло, почему он так выглядит. Пьянка тут ни при чем. На нем был вчерашний черный плащ, в данный момент побуревший от пыли – он явно только что вошел в механгар следом за мной. Видимо, этот человек не признавал местной одежды и даже в бурю ходил по улицам с открытой всем ветрам физиономией. Вот ветер с пылью и начищали его рожу покруче наждачной бумаги. Ничего себе, это ж какую боль терпеть… Открытие меня слегка ошеломило. Потому что только психов на мою голову и не хватало, а Ктрасс – явно псих. Следовательно, он вполне может набить мне морду снова. Просто так, для разрядки. А тут еще такой повод – именно меня угораздило явиться за его роботом.
Обогнув меня, Ктрасс остановился рядом с Менделом и вперил в меня злобный, воспаленный взгляд классического «плохого парня». Из тех, кто разумных слов не понимает, даже не знает, что это такое – «разумные слова». Колоритный персонаж. Хоть сейчас в сенс-боевик, на съемки. Что-то мне слегка поплохело…
– Ты что, знаешь его? – хмуро спросил Мендел.
– Знаю, – резко ответил Ктрасс. – Этот мозгляк с Вантесента. Так что он здесь делает?
– Явился за твоим «Костоломом», что же еще, – буркнул Мендел. – Будто сам не догадываешься.
– Что? – переспросил Ктрасс, словно не веря своим ушам. – Что ты сказал?
– Ктрасс, только не психуй, – техник нахмурился еще больше, – все по закону. Сам ведь виноват, что…
Воспаленные глаза Ктрасса налились кровью, бешенство из него так и перло.
– Болван, ты что, не понимаешь? Он же с Вантесента. Эта стерва продает моего «Костолома» на Вантесент! Если он сейчас заберет «меха», мы уже не сможем его выкупить обратно!
– Парень, это правда? – Теперь Мендел уставился на меня с откровенной неприязнью.
Плохо дело. Ктрасс, может, и псих, но далеко не дурак, сразу догадался, что к чему. Я не знал, что ответить, но и молчать было нельзя. Нужно было срочно придумать удобоваримую ложь, а я даже врать толком не умею. На Полтергейсте нет особой надобности в подобной практике. Станнер мне здесь не поможет, для таких вояк станнер – даже не оружие, так что угрожать им будет глупо. Да и народу слишком много, кто-нибудь обязательно успеет до меня добраться, если при попытке смыться начну стрелять. Нет, оружие – не выход, надо врать.
– Он меня с кем-то спутал. – Я пожал плечами, изо всех сил стараясь изобразить искреннее недоумение. – Повторяю, я представитель Дьюсид Зин, которая выиграла вчера «Костолома» у вашей команды. Так что я забираю «меха» на законных основаниях. Может, все-таки приступим к процедуре передачи собственности?
– Значит, я вру? – Ктрасс шагнул ко мне, заставив попятиться.
– Погоди, Ктрасс, сейчас все выясним, – досадливо проворчал Мендел. – Вечно ты лезешь в драку… – Он перевел взгляд на меня. – Вот что, парень, перешли-ка мне на лоцман путевой лист своего грузовоза, чтобы не оставалось никаких неясностей насчет его конечной точки назначения.
Вот же влип.
– Я, кажется, забыл ком-код грузовоза, – растерянно пробормотал я, уже не зная, что еще придумать. – Надо сходить, глянуть. Он там, на дверце написан.
– Сходить? Что ты тут несешь? – Теперь Мендел тоже разозлился и повысил голос: – Ты что, за идиотов нас держишь? Свяжись с конторой, где заказывал машину.
– Он сказал, что я лгу, – сквозь зубы процедил Ктрасс, словно и не слышал Мендела. Ну и мерзкий же у него выговор. Хрипит, словно песка наглотался. Ах да, не песка – песчаной пыли…
– Да не говорил я этого! – не выдержав, я тоже вспылил и заговорил на повышенных тонах: – Не надо передергивать! Я…
– Но у нас здесь только один лжец.
Темнота.
Сумерки.
Свет.
Все повторялось.
Я осознал это уже в горизонтальном положении, уткнувшись лицом в грязный металлический пол, от которого воняло застарелой машинной смазкой. Голова раскалывалась и гудела. По губам текла кровь, капая в грязь. Я не ждал этого удара, несмотря на вчерашнее. Черт возьми, я так ничему и не научился. Рохля. Слюнтяй. Чучело доморощенное.
Теперь я сам пришел в ярость. И мне уже не хотелось рассуждать на тему о благоразумном поведении. Правая рука скользнула к набедренному карману, нащупала рукоять станнера. Помогая себе только левой, я сперва медленно поднялся на колени, затем начал выпрямляться. Удар Ктрасса развернул меня вокруг оси, и сейчас они с Менделем находились где-то за спиной. Тем лучше. Я все еще был ошеломлен, но не настолько, чтобы не изобразить преувеличенную заторможенность. В последний момент я резко развернулся, выхватывая станнер и направляя его на Ктрасса…
Прямо мне в лицо, едва не уткнувшись в нос, смотрел, ствол игломета.
Странное и пугающее ощущение мгновенно нахлынуло на меня, захватив целиком. Реальность словно размылась вокруг, остановив время, а чувства и мысли замерли, оцепенели. Об игольниках я знал вполне достаточно, чтобы покрыться холодной испариной, глядя в мелкоячеистое дуло. В каждой ячейке сидела бронебойная игла, пробивающая стальной лист толщиной в два сантиметра. А там их десятки… Десятки острых жал, способных за считаные секунды превратить мою голову в фарш.
Смертоносный ствол завораживал, невозможно было оторвать взгляд. Жуткое оружие. Впрочем, любое оружие будет жутким, если им собираются убить именно тебя. Даже обыкновенный нож или кирпич… Если Ктрасс разрядит игольник, боль будет жуткой, но мгновенной. А может, я даже не успею ее почувствовать, но она все равно будет. Как в симуляторе «подражателей»…
– Нет, ты посмотри на этого засранца, – незнакомый голос донесся, словно сквозь ткань. – Никогда не видел, чтобы люди так столбенели от страха.
Рядом с Ктрассом кроме Мендела появились еще двое техников. Прибыла поддержка. Хотя в ней куда больше нуждался я, а не Ктрасс. А у самого Мендела вид стал каким-то отсутствующим, словно происходящее его не касалось.
– Тебе знакомо это оружие, мозгляк? – В вытянутой руке Ктрасса пистолет сидел как влитой, а во взгляде теперь читалось больше насмешливого превосходства, чем ярости. – «Штопальшик-МЮО». В курсе, что означает его маркировка? Сто игл в секунду. Но это еще не все, мозгляк. Есть новости похуже. – За его спиной техники, посмеиваясь, дурашливо пихали друг друга в бока. Развлечение Ктрасса, дававшего мне пояснения, словно слабоумному, казалось им презабавным. – В игломет этой системы встроен блок мысленного управления. Приказ отдается с лоцмана. Ты не увидишь, когда я отдам приказ. А тебе придется шевельнуть пальцем, чтобы нажать на курок, и я это обязательно замечу. Брось пушку.