– Так ты хотел испортить нам охоту, старый безмозглый идиот? – Безжизненный взгляд осевого впился в старика, обреченно повисшего перед ним в руках конвоиров. Тишина на площади была такая, что каждое слово Доса Пламя словно падало в бездонный колодец, дробясь мелким многократным эхом.
– О нет, нет, – встрепенувшись, скрипуче заскулил старый летун, – нет, осевой. Я пытался только пошутить с инопом, немного развлечься до охоты… Мне бы и в голову не пришло нарушить наши законы!
– Больше не придет, – низким, мощным голосом заверил его Кенгш. Подняв мускулистые руки, он демонстративно примерил их к шее летуна, тощей, как обглоданная кость.
– Нет, нет, нет! – истерично завопил старик. – Ты ошибаешься, осевой! Я верен тебе до кончиков ногтей! Пощади, пощади, прошу тебя!.. Пощади-и!
Я не понимал, что должно было произойти, но у меня мурашки по коже побежали от отчаянного крика старика. Это был крик обреченного на смерть. И взгляд Доса Пламя, направленный на приговоренного, был страшен – мертвый, тяжелый, давящий взгляд без проблеска мысли…
Шелтянин завизжал и задергался, пытаясь высвободиться из живых оков. Если бы я не видел, что его просто держат за руки, то подумал бы, что его разрывают на части. Неожиданно он рванулся с такой силой, что протащил за собой конвоиров на несколько шагов, прежде чем один из них утихомирил старика, ударив рукояткой излучателя по шее. Безнадежное отчаяние смогло придать сил даже такому тщедушному телу, но и это его не спасло. Не собираясь больше давать ему шансов причинять себе беспокойство, а более того – впасть в немилость к Досу Пламя, конвоиры растянули старика за руки в стороны, буквально распяв в воздухе. Но тот уже обмяк, рывок отнял у него последние силы к сопротивлению.
Дос за все это время не шелохнулся. Лишь бледно-голубые глаза продолжали сверлить жертву. Я почти физически ощутил сгустившееся над толкучкой напряжение, повальный людской ужас. Сотни глаз портовиков были устремлены в одну точку – на летуна, все дела были забыты, разговоры оставлены.
Силы Зла, да что все это значит?
– Целитель, – не утерпел я, – что Дос хочет с ним…
– Молчи, – неожиданно жестко оборвал толстяк, не отрывая взгляда от Доса.
В сильном раздражении я уставился туда же. Мысли Зла, ну и что я должен был увидеть? Ну распяли этого несчастного, ну смотрит на него Дос так, что готов убить взглядом, ну…
В этот момент я заметил, что тело старика мелко задрожало, а от его головы и плеч вверх потянулись серые струйки…
Я поспешно протер глаза пальцами, встряхнул головой. Кажется, немного переутомился. Немудрено, если столько времени смотреть в одну точку, то и не такое может показаться.
Взглянул снова… И изумленно подался вперед:
– Что такое, Целитель? Он же…
Пальцы Целителя с неожиданной силой впились в плечо словно стальные клещи, пригвоздив к табурету.
– Заткнись, Никс, – прошипел он, сердито сверкнув глазами. – Сиди смирно и смотри, если не хочешь для себя такой же участи. Это хороший урок, и теперь ты будешь ясно себе представлять, что может повлечь за собой любая твоя ошибка.
Его злость проняла меня больше, чем его речь, так как злым я видел его в первый раз с момента нашего знакомства.
Сомнений больше не оставалось – уже было ясно видно, что тело летуна дымится, словно сырой хворост, не желающий разгораться.
И тут старик вспыхнул. Спина его выгнулась дугой, повернув ко мне озаренное пламенем, искаженное адской мукой лицо, но из сведенного криком рта не вырвалось ни звука. Пламя полыхнуло ярче, и все тело полностью скрылось под его покровом, оплетенное длинными желтыми живыми языками. Старик превратился в факел, корчащийся от нестерпимого внутреннего жара. Когда огонь по его рукам добрался до рук конвоиров, они разжали пальцы, и бесформенный ком, бывший только что живым человеком, рухнул вниз. Пламя загудело с удвоенной силой, стремительно пожирая плоть и исторгая в небо струи черной жирной копоти.
Летуны отлетели подальше.
Наконец пламя начало затихать. Дос Пламя отвел смертоносный взгляд и неторопливо уселся в машину. Кенгш, копируя манеру поведения босса, также неспешно вернулся в свой трассер, заставив его тяжко вздрогнуть от веса своей туши, брошенной на заднее сиденье.
От казненного осталась лишь груда слабо дымящегося пепла.
– Силы неба! – выдохнул я, потрясенный до глубины души. Картина жестокой и безнаказанной расправы вызвала гнев и отвращение. И страх. Страх и тоскливое ощущение собственной незащищенности. Дос обладал способностью сжигать силой своего мозга все, на что падал его убийственный взгляд… Пирокинетик…
– И Линлан Холод? – вырвалось у меня.
– А как ты думаешь?
Раса мутантов, с содроганием думал я. Какие еще сюрпризы они приготовили для меня? Хотя бы второй осевой – как выглядит его способность, отраженная в его имени?
– И ты ничего не мог сделать… Целитель?
– Послушай, ты ищешь моей помощи или своей смерти? – ответил он вопросом на вопрос.
Все верно, мрачно согласился я про себя. Вопрос был глуп, но я ничего не мог с собой поделать, чувствуя в гибели летуна и свою вину, пусть косвенную…
Этот осевой просто болен, решил я. Голова у него не в порядке. Нормальные люди не станут делать таких вещей. Подобная сила должна накладывать ответственность, а не вседозволенность…
– У нас опять гости.
На площади появился еще один трассер. Он выскочил из-под арки и, на приличной скорости проглотив расстояние до машин Доса Пламя, резко затормозил.
Двое странного вида людей вышли из трассера и подошли к осевому. Но еще раньше около своего шефа материализовался Кенгш, выскочив, как чертик из коробочки, – парень отлично справлялся со своими обязанностями. Высокие фигуры новоприбывших почти до пят окутывали плащи из блестящего ярко-красного материала, лысые желтые черепа тускло отсвечивали в сером свете дня. К поясам, перетягивающим плащи, с левой стороны были подвешены короткие стальные клинки в ножнах – распространенное явление на некоторых отсталых планетах, входящих в Коалицию Независимых Миров, объединение, противостоящее ГФМ.
Дос смотрел куда-то перед собой, не удостаивая пришельцев взглядом.
– Кто это, Целитель?
– Фрайдены. Телохранители координатора.
– Дос Пламя, – небрежно обратился один из фрайденов к осевому. – Шефира беспокоит, что ты не слишком бережешь своих людей. Что ты скажешь на это?
В пальцах Доса возникла сигарета, кончик которой сам собой задымился. Он затянулся.
– Это мои люди, – равнодушно ответил он, выдыхая кольца сигаретного дыма.
– Не только твои, Дос, – с оттенком угрозы возразил второй фрайден. – В первую очередь это люди координатора, а уже потом – твои. Координатор недоволен тем способом, которым ты наказываешь провинившихся. Было бы лучше, если бы ты отдал этого человека слухачу дорриксов. Их слуги постоянно голодны.
Я уж было подумал, что нашлась и на Доса управа, а оказалось, координатора беспокоит не жизнь этого несчастного летуна, а вид его смерти. По его разумению, было бы лучше скормить его инопланетному зверью, выполнявшему у дорриксов-шептунов ту же роль, что у человека собаки… Как же, пропадает такая куча продовольствия… Твари. Мерзкие твари.
– В следующий раз я так и сделаю, – так же равнодушно согласился Дос, делая очередную затяжку.
Так же стремительно, как и прибыли, фрайдены забрались обратно в трассер и укатили прочь. Дос так и не переменил своего положения, а Кенгш в очередной раз расслабился и вернулся на место.
Оперативность вмешательства слуг координатора в дела осевого оказалась на высоте, что было неудивительно, – все-таки это была планета ментатов. И человек, стоявший во главе этого общества, должен быть сильнейшим из всех по пси-способностям.
– Они не слишком церемонились с осевым, – поделился я с Целителем своими наблюдениями.
Целитель кивнул:
– Им нечего бояться. Кроме самого координатора, ни один человек не способен справиться ни с одним из фрайденов, а их здесь, под командой Шефира, шестеро.
– И чем же они так хороши, эти лысые, как высохшее полено, фрайдены, что с ними никто не в силах справиться?
– Твоя язвительность лишь от недостатка информации, Никс. Фрайдены славятся своей реакцией. В случае опасности эти ребята двигаются быстрее молнии и способны избежать любого удара, даже не просыпаясь. Никто никогда еще не видел мертвого фрайдена, считается, что они умирают только на своей планете и только от старости.
– Круто, – сказал я, испытывая одновременно недоверие и уважение к сказанному о фрайденах. – А почему они выглядят как люди? Или это такая же личина, как и у тебя? – Меня уже трудно было чем-то удивить.
– Да нет, это их настоящий облик. Согласен, можно спутать с людьми, но по своей сути они такие же чужие, как и я. А теперь, Никс, попробуй заняться своими мыслями, а я займусь своими. Мне нужно кое-что обдумать.
Я внимательно посмотрел на него. Что-то его сильно заботило, судя по его хмурому виду. Может быть, организация моего побега оказалась сложнее, чем он вначале предполагал?
– Хорошо, хорошо. Ответь только на последний вопрос: какого Зла Дос здесь еще делает? Проверка проведена, казнь неугодного свершилась. Что ему еще надо?
– Не знаю. Возможно, Дос кого-то ждет. Какая разница? Нам пока некуда торопиться.
– Ты забываешь о предложении Нори, – напомнил я, – Мне необходимо, чтобы осевой убрался. Чтобы слинять самому.
– Я тебя прошу, Никс, помолчи.
Я внял его просьбе. Мне тоже было о чем подумать. Хотя бы о тех туманных видениях, проступивших во время попытки стирания памяти. Непонятная череда образов – замок со сверкающими залами и слуги, снующие по ним с подносами, лорд, отдающий распоряжения, лицо которого показалось мне знакомым. И плюс ко всему жуткое слово «имплантация». То, что на Нове-2 делают с преступниками. Так как во время замены, несомненно, обнажались самые глубинные слои памяти, все это должно было каким-то образом привязываться к действительности.
Это-то меня и беспокоило. Не хотелось даже допускать такой мысли, но, может быть, в прошлом я был преступником? И какое-то время отбывал срок в личине слуги у какого-то лорда Никсарда? Никсард, Никсард… Я уже где-то слышал это имя, но не мог припомнить где… Несколько минут я напрягал память, перебирая воспоминания последних дней, затем плюнул на это безнадежное дело и задумался о Нори. Здесь для воспоминаний никаких преград не было, особенно о том времени, когда я с ней познакомился.
Инициатива знакомства, кстати, была ее. Кратковременные связи в тесном мирке пассажирского корабля вообще-то не редкость, но я был приятно удивлен, когда красивая незнакомка с точеными, пусть и не совсем идеальными чертами лица со скучающим видом спросила мое имя. Фигурка и формы у нее, надо сказать, были что надо. И общий язык мы с ней нашли довольно быстро и скоро болтали о том о сем как добрые старые знакомые. С ней приятно было проводить время. Я даже не заметил, как увлекся ей больше, чем требовалось посыльному, совершающему служебную поездку, и понял это только тогда, когда нам пришлось расстаться. Лишь после этого я нашел силы признаться себе в том, что со своими неотесанными манерами бывшего фермера был для этой молодой, обаятельной и соблазнительной аристократки с Тавеллы лишь забавной игрушкой, спасшей ее от скуки. Но мне было на это наплевать. Я был благодарен ей даже за те впечатления, что получил от общения с нею. И еще я немного жалел, что так и не осмелился пригласить ее в свою каюту. Говоря проще – затащить в постель. Наши отношения мне тогда казались чуть выше всего этого, и я боялся разрушить некое едва уловимое очарование, налет влюбленности, что ли, который ощущался в наших словах и жестах, обращенных друг к другу… Но это было тогда. А сейчас мне все это казалось сентиментальной чепухой.
Одна очень нехорошая мысль заставила меня нахмуриться, грубо вернув к действительности. Вполне возможно, дошло вдруг до меня, что именно насмешки Нори над чужими на «Войере» и завели меня на Шелту…
Я попытался отыскать в себе гнев и не обнаружил его.
Наверное, исчерпал лимит на сегодняшний день. В конце концов, она тоже оказалась здесь, и ей могло достаться не меньше моего. Что стоило местным скотам хотя бы ее просто изнасиловать? Нет, я не хотел об этом думать. Они не посмеют ее коснуться, иначе… Иначе что? Я горько усмехнулся. Что я мог сделать Досу Пламя, положившему на Нори глаз? Только попытаться увести ее, украсть. В прямом столкновении с осевым я неизбежно проиграю, удобрив Шелту еще одной кучкой пепла…
– Целитель… Извини, что прерываю твои мысли… Ты покажешь мне, где находится Межкабак?
– Почему бы и нет? – он откликнулся сразу, словно с нетерпением ждал моего вопроса. – Это будет почти по пути к космопорту. Меня лишь удивляет, что казнь летуна не убедила тебя оставить эту мысль…
– Наоборот, Целитель. Это представление укрепило меня в моем намерении забрать эту девушку с собой. Я не желаю оставлять ее в руках сумасшедшего.
– Прекрасно, Никс. – Целитель недовольно сморщился. – Но учти: для меня все это – лишь забавная игра. Для тебя же это может кончиться смертью. Можно сказать, мы в разных весовых категориях, и причины действовать согласованно у нас также различные. Поэтому если Дос превратит тебя в жаркое, то даже моих способностей не хватит, чтобы спасти тебя и на этот раз. – Он задумчиво потеребил пухлый подбородок. – Давай поступим так. Ты забудешь на минутку об этой девушке, и я снова предложу тебе выбраться из Города одному…
– Нет, – твердо сказал я, одновременно думая, что, наверное, я все-таки кретин. – Я не буду менять своего решения, Целитель. С тобой или без тебя – я попытаюсь это сделать.
– Благими побуждениями вымощена дорога в ад, – пробормотал он, скосив на меня желтый глаз. – Тебе знакома эта прописная истина, выведенная людьми?
Но я его уже не слушал, так как на толкучке появился новый гость, сразу приковавший все мое внимание своим обликом. При виде этой высокой, худой как жердь голубой фигуры, выплывшей из-под арки, мне почему-то вдруг стало жарко, хотя секунду назад я ежился от сквозняка, тянувшего из проезда. Горячая волна побежала от макушки вниз по спине, к ногам, и угасла в пятках.
Реакция узнавания. Я узнал его раньше, чем понял это. А потом осознал, что на место вернулся еще один кусок памяти.
9. Найм
Да-да, это был тот самый чужой, с которым я вместе добрался до Города. Кажется, этот парень называл себя Нкотом…
Меня поразило, что этот Нкот до сих пор беспрепятственно бродит по этому зловещему городу и на него еще не устроили охоту. Это говорило о многом. В первую очередь о том, что он – очень сильное и неуязвимое существо, вроде Целителя. Именно таким он показался мне при первой встрече, и первое впечатление не обмануло. Но был и еще один вариант… Во мне вдруг проснулись самые тяжелые подозрения. Чужой мог беспрепятственно разгуливать по Городу и в том случае, если работал на осевых или координатора. И именно он, телепат, мог поработать с моей памятью, заставив сойти с корабля против моей воли. Его слова о том, что он появился на планете каким-то особым способом, могли быть обыкновенной ложью. Предупреждение о Городе – забавой. Он говорил… он говорил…
Слова Нкота вдруг отчетливо зазвучали рядом, так, будто я снова оказался в том челноке, во вчерашнем дне: «…во-первых, Город мне не страшен, потому что на этой планете существует единственная сила, способная меня остановить. Природа ее тебе неизвестна, поэтому распространяться о ней я не буду. Во-вторых, намерения неизвестной мне пока силы завлечь тебя в Город в данный момент совпадают с намерениями моими, поэтому мне незачем желать, чтобы ты повернул обратно. Но так как жизнь твоя мне еще может понадобиться в дальнейшем, я счел нужным предупредить тебя об опасности…»
Силы неба, что все это значило? Этот тип, пришел по мою душу?!
Целитель вдруг вскочил, словно подброшенный невидимой пружиной. От мгновенной и разительной перемены, что произошла с его лицом, у меня прямо мороз по коже подрал. Желтые глаза потемнели до угольной черноты, уголки толстых губ приподнялись в зловещей улыбке, обнажив острый оскал клыков, – убийца, увидевший свою жертву.
– Да сегодня день посещений, – свистящим шепотом произнес он, перемещая взгляд за чужим, неторопливо скользившим к Досу Пламя. Именно скользившим – не было заметно, чтобы под ниспадающим до земли голубым плащом тот передвигал ноги. Плащ свисал как колокольчик, и под чужим будто расстилалась наклонная ледяная поверхность, а не грязный, загаженный пластит площади.
– Что это за птица, Целитель? Он работает на координатора?
– Нет. – Целитель глубоко вздохнул и сел. – Этот… чужой работает только на самого себя.
Легче мне от этого сообщения не стало. Сердце чуяло, что этот чужой явился сюда именно за мной, и паника въедливо грызла сердце.
– Целитель… Вчера я ехал в Город вместе с этим типом. Что ты можешь сказать об этой расе, Целитель?
– Редкая… Очень редкая… О! – спохватился он. – Так ты его уже видел?
Я кивнул и коротко рассказал то, что запомнил из разговора с «голубым».
– По словам лешука выходит, что ваши судьбы связаны, – задумчиво проговорил толстяк, когда я умолк. Его глаза светились тревожным любопытством. Тревоги в них было больше.
– Это не входит в мои планы… – пробормотал я, не спуская глаз с новоприбывшего.
Пока мы разговаривали, Нкот уже успел о чем-то перекинуться с Досом и теперь двигался по толкучке вдоль рядов портовиков, терпеливо дожидавшихся у стен каменного периметра, когда осевой покинет площадь и можно будет заняться своими делами.
Кого-то он определенно искал. Меня, например. Да нет…
Чужой остановился против какого-то бородатого портовика, и тот быстро поднялся на ноги. Они о чем-то коротко переговорили, бородач кивнул и последовал за ним. Я перевел дух, только в этот момент осознав, какое напряжение испытываю. Похоже, чужой нанимал рабочую силу. Любопытно, зачем этому суперсуществу, на которое не рискнул наложить лапы даже осевой, понадобились обыкновенные люди?
Я был не прав. Не совсем обыкновенные. Все шелтяне были ментатами.
Когда чужой направился в мою сторону, за ним уже следовали двое. И второй – кто бы мог подумать, силы Зла! – ненавистный Бигман Шест! Все в том же наглухо застегнутом плаще и дурацкой шляпе с широкими полями, без которой шелтяне мужчинами себя не считали. Чем же этот человеконенавистник привлек внимание чужого?
И тут чужой остановился прямо напротив меня, и негромкий музыкальный голос окрасил воздух целой россыпью низких, завораживающих слух обертонов:
– Ты мне подходишь, Никс. Работа связана с опасностью для жизни, плата – сотня эталонов в день. Работа, кстати, за пределами Города, из коего тебе так хочется выбраться.
Плата, конечно, по местным понятиям, была сказочной – неудивительно, что и бородач, и Бигман так быстро согласились на условия чужого… Таким, как они, наплевать, что работа связана с опасностью для жизни. Ребята здесь тертые, со смертью в обнимку ходят с детства (особенно если вспомнить, что неполноценных убивают сразу после рождения, – маленький черный юмор). От меня не укрылось, как Бигман на меня косится. Если бы я захотел тупым лезвием порезать кого-нибудь на мельчайшие кусочки и каждый в отдельности зажарить, то у меня был бы такой же взгляд. Как там у прыгуна ключицы, не беспокоят?
Чужой пристально смотрел на меня сверху вниз, ожидая ответа. Я невольно поежился под зелеными звездочками его зрачков, словно заглядывающими внутрь, и медленно встал. Мог и не отвечать, ведь чужой читал мысли, но все же произнес вслух, чтобы не оставалось никаких сомнений в ответе:
– Спасибо за предложение, чужой, но у меня другие планы.
– Соглашайся, – вдруг горячо зашептал рядом Целитель, – соглашайся, Никс, это отличное предложение!
– Но ты говорил… – недоуменно начал я.
– Потом объясню! Говори «да»!
– Нет, – упрямо сказал я.
– От судьбы не уйдешь, Никс, – промурлыкал чужой, – тем более что ты подходишь мне больше остальных…
– Одну минуту, чужой, сейчас мы все утрясем. – Целитель вцепился мне в рукав и оттащил в сторону.
– Чего церемониться с этим ублюдком, – неприязненно буркнул мне в спину Бигман.
– Что ты делаешь! – возмутился Целитель, когда мы остановились. – Ты выглядишь слишком подозрительно для того, кто прошел через замену! Ты просто не можешь отказаться при свидетелях. Работодатель предложил банконосцу круто оплачиваемую работу. Сечешь?
– Ты же сам мне намекал, чтобы я ни к кому не нанимался, – неуверенно напомнил я. – И ты забыл, что у меня договоренность с Нори?
– Я ничего не забыл, – раздельно проговорил коротышка. – Послушай, Никс, этот чужой – отличное прикрытие. Одного тебя я бы взялся доставить в космопорт живым, но на тебя и твою девчонку меня уже не хватит. Лешук же сможет это сделать для вас обоих. Если ты с ним договоришься.
Я недоверчиво уставился на него:
– Договориться? Каким образом? С какой стати этот чужой будет вникать в мои проблемы? Если он и нанимает людей, то для решения своих собственных.
– Он предложил тебе плату, не так ли?
– Ну да, – я непонимающе кивнул.
– Ну так откажись от нее, но при этом поставь условие, что он поможет тебе с Нори. Поверь, я знаю этих типов с голубыми шкурами. Они ничего не боятся, и никто на этой планете с ними не способен справиться – даже координатор. Я говорил тебе о фрайденах. Так вот, те желтолицые – лишь бледное подобие этого лешука.
Я задумался. Целитель только что подтвердил слова Нкота о его неуязвимости, сказанные мне вчера. Значит, тот не лгал, если это только не заговор двух чужих, но… с какой стати? Рискнуть и согласиться? Впрочем, а был ли у меня выбор? Если я откажусь, то не зажарит ли меня Дос Пламя как молодого поросенка?
– Я вижу, ты все понял. – Целитель хлопнул меня по спине, отправляя обратно к чужому.
Я постарался не обращать внимания на Бигмана, упорно испепеляющего меня взглядом. Слава небу, что до Доса Пламя ему в этом было далеко. И досадно, что урок Мобра, который я ему преподал во время испытания, не научил его вежливости.
– Я…
– Стоп! – оборвал чужой. Зеленый блеск его завораживающих зрачков-звездочек стал ярче. – Так-так, пожалуй, это разрешимо. Я нанимаю тебя, но даю тебе до утра время, чтобы ты мог позаботиться о своей женщине. Утром же, – в его голосе проступили властные нотки, – ты будешь работать на меня. За это я гарантирую ее безопасность и после окончания моей работы помогу выбраться с планеты. Это должно тебя устроить.
Некоторое время я стоял в хмуром раздумье, переваривая его условия. Это было не совсем то, чего я ожидал. Он сказал только о безопасности Нори, о том, что ей поможет выбраться… А я был не в счет. Но если посмотреть с другой стороны, то именно для Нори я защиты и добивался… Постой, постой… Так до утра я снова должен был надеяться на самого себя и на Целителя? Получается, я пришел к тому, с чего начал? Так на кой ляд мне этот договор?
– Нет, Никс, – мягко возразил чужой, – и не думай. Сам ты отсюда вместе с Нори не выберешься, Целитель действительно может помочь только тебе одному.
Силы Зла! И это он уже знал!
Тут я поймал взгляд Бигмана, и внутри обдало холодом. Он же все слышал!
– Ты помнишь? – ошеломлено прошипел прыгун, побледнев как мел. – Ты помнишь после замены, кто ты такой? – Он отступил на шаг и с угрозой добавил: – Дос Пламя будет рад узнать…
Изящная серая кисть вынырнула из складок голубого плаща, тонкие длинные пальцы оплели плечо прыгуна, словно стальная паучья сеть, впиваясь короткими глянцевито-черными когтями. Нкот развернул его лицом к себе одним плавным, ровным движением, словно Бигман стоял на вращающейся платформе, а не на пыльном бетоне и имел вес птичьего перышка, гонимого ветром. Бигман дернулся и умолк на полуслове. Чужой уставился ему в глаза, медленно раскрывая пасть, полную тонких, как жала, оранжевых клыков.
– Мне нужен этот человек, – прошипел-пропел чужой. – Я его нанял. Если ты хочешь доставить мне неприятности, ты умрешь.
– Да, – завороженно прошептал Бигман, не в силах отвести взгляд от пылающих зеленых звезд чужого.
Я внутренне усмехнулся. Мне это состояние уже было знакомо. Но для чего я так чужому понадобился, что он так меня защищает? Это стоило бы выяснить… Хотя, может быть, я излишне подозрителен и Бигман лишь задел чувство собственного достоинства чужого, покусившись на его власть над своими наемниками?
Бородач, весьма рослый и широкоплечий детина, за все это время не подал и звука. Он стоял рядом с прыгуном тихий, смирный и слегка бледный. Вероятно, у него спорить с чужим желания тоже не было… Ну и ну, я только сейчас заметил, что у него на плече сидит крошечный гномик, своим внешним видом напоминающий уменьшенную копию своего хозяина – такой же бородатый и в кожаной курточке. Гномик тоже был тихий, смирный и слегка бледный, хотя и пытался делать вид, что ему ничего не страшно, и нервно болтал ногами.