Страница:
Распоряжением командира 30-го стрелкового корпуса бригада была включена в дивизионную артиллерийскую группу 75-й гвардейской Бахмачской стрелковой дивизии генерал-майора В. А. Горишного. Соединение это, его командира и многих командиров частей и подразделений мы хорошо знали по совместным боям за Глухов, Конотоп, Бахмач и Нежин. Поэтому встретились как старые знакомые, очень быстро согласовали все вопросы взаимодействия. Командиры артполков бригады, выводя части в район огневых позиций на восточных склонах высот у Толокуньской Рудни, с удовольствием приняли приглашение своих боевых друзей, с которыми хорошо сработались в прошлом, командиров стрелковых полков и разместились вместе с ними на уже оборудованных наблюдательных пунктах.
Перед фронтом 75-й гвардейской стрелковой дивизии оборонялась 327-я пехотная дивизия противника. Не так давно ее хорошенько потрепали воины 60-й армии, но сейчас, по данным разведки, она пополнилась и личным составом и техникой и была вполне боеспособна. Оборона на участке этой вражеской дивизии состояла из трех позиций общей глубиной до 14 километров. Каждая позиция имела траншеи, ходы сообщения, многочисленные дзоты и хорошо оборудованные пулеметные площадки. Перед первой траншеей гитлеровцы установили минные поля. На ряде участков имелись проволочные заграждения и даже противотанковые рвы.
В период подготовки к предстоящим наступательным боям войска 1-го Украинского фронта укрепляли свою оборону на занимаемых рубежах, вели тщательную разведку противника.
Большое внимание уделялось планированию операции. Под руководством командарма И. Д. Черняховского и штаба артиллерии армии артиллеристами была детально изучена вся огневая система противника, тщательно отработан план артиллерийского наступления, с которым был ознакомлен командный состав, вплоть до командиров батарей.
В ходе всей этой напряженной подготовительной работы мы неизменно ощущали помощь и поддержку командарма. Будучи сам по профессии артиллеристом, он внес большой вклад в разработку нового и важнейшего в то время вида огневого воздействия артиллерии на противника в бою. С нами, командирами артиллерийских частей и соединений, Черняховский постоянно советовался, делился своими мыслями, требовал от каждого творческого подхода к организации боя. Во всем чувствовались его одаренность, культура, умение работать с людьми, уважать и понимать их.
На одном из совещаний, на которое были приглашены не только командир 1-й гвардейской артиллерийской дивизии, командиры бригад, но и командиры полков, Иван Данилович встретился наконец со своим однокашником Александром Андреевичем Бутко. Он подошел к нему, сердечно обнял и при всех сказал, что Саша Бутко - его давний товарищ по Киевской артиллерийской школе и что он очень рад его видеть живым, здоровым да еще и Героем Советского Союза. Эта простота, непосредственность и сердечность командарма тронули не только Александра Андреевича Бутко, но и всех присутствующих.
- Вы, товарищ Жагала, уж не обессудьте, если я задержу вашего подчиненного на полчасика, - обратился ко мне командарм, когда совещание подошло к концу. - Хочется побеседовать с Сашей, вспомнить друзей. Ведь мы так давно не виделись.
Сейчас, когда спустя много лет я вспоминаю Ивана Даниловича Черняховского, то почему-то чаще всего именно в те минуты. Наверное, тогда особенно ярко раскрылись все грани большого человеческого характера этого полководца.
К концу октября штаб 3-й гвардейской во главе с гвардии подполковником С. Л. Маградзе завершил работу над планом артиллерийского наступления. В те дни все офицеры штаба и его начальник трудились горячо и вдохновенно. Я знал, что подполковнику Маградзе не очень по душе штабная работа (впоследствии он перешел на командную должность), но он сделал все от него зависящее, чтобы наш штаб был на высоте. При энергичном участии Семена Лаврентьевича Маградзе в соединении научились и планировать, и хорошо сочетать штабную работу с командной. Он навел образцовый порядок в связи. Проводная и радиосвязь работала безотказно как между штабом бригады и полками, так и с поддерживаемыми стрелковыми частями и соединениями. А это имело для нас первостепенное значение.
2 ноября вечером на плацдарм прибыл командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Н. Ф. Ватутин. Здесь, на командном пункте 60-й армии, состоялось заседание Военного совета фронта, на котором присутствовали все командиры корпусов, дивизий и бригад, а также начальники политотделов соединений. После доклада И. Д. Черняховского о готовности войск армии к наступательной операции Н. Ф. Ватутин обратился к присутствующим-с кратким напутствием на предстоящий бой, дал ряд указаний службе тыла фронта, от имени Военного совета пожелал всем нам удачи.
В нашей бригаде, как и в других частях и соединениях армии, прошли митинги, на которых зачитывалось обращение Военного совета фронта. В нем говорилось: "Славные бойцы, сержанты и офицеры, перед вами родной Днепр, На его западном берегу древний Киев - столица Украины... В этот час... к нам обращаются взоры всей страны, всего народа. Нас ждут советские люди..."
Обращение Военного совета слушали с затаенным дыханием. Его проникновенные слова дошли до сердца и сознания каждого воина.
Утром 3 ноября с лютежского плацдарма и к северу от него в наступление перешла ударная группировка фронта. Еще затемно все заняли свои боевые места. Ровно в 8 часов утра началась артиллерийская подготовка. Она продолжалась всего 40 минут, но была очень эффективной, ошеломила противника, парализовала его способность к сопротивлению.
Батальоны 75-й гвардейской стрелковой дивизии пошли на штурм вражеских позиций. "За Родину, за Киев, ур-р-ра!" - неслось над нашими наступающими цепями. На первых порах пехота продвигалась почти беспрепятственно. Но затем неприятельские войска стали оказывать сопротивление. Усилился артиллерийский и минометный обстрел наших боевых порядков. Пытаясь восстановить положение, фашисты неоднократно переходили в контратаки.
В течение дня 3 ноября полки бригады дважды меняли свои позиции, сопровождая атакующие цепи огнем. Не отставая от стрелковых батальонов, в полной готовности оказать им немедленную поддержку, все время в движении находилось до 30 процентов орудий бригады. Задача состояла в том, чтобы не дать противнику ни минуты передышки, расстреливать в упор любой очаг его сопротивления.
В ночь на 4 ноября шли ожесточенные бои на подступах к местечку Дымер. Местность здесь болотистая, и артиллеристам было нелегко успевать за пехотой. Мощные "студебеккеры" по ступицы застревали в грязи, и расчетам приходилось порой на руках вытаскивать их вместе с пушками из глубокой колеи. По-братски помогали нам пехотинцы, саперы, связисты.
Облегчение наступало тогда, когда колонны артиллерийских подразделений выходили на шоссе или грунтовую дорогу. Однако противник все время обстреливал их и бомбил.
Нередко случались жаркие встречные бои. Такую схватку пришлось выдержать 1-му дивизиону 200-го гвардейского легкоартиллерийского полка. Когда он перемещался в район Каменки для занятия новых позиций, разведчики обнаружили, что по шоссе Дымер - Волково движется колонна вражеских танков. Гитлеровцы тоже заметили артиллеристов. От колонны отделилось пять танков и одно штурмовое орудие "фердинанд". Стреляя на ходу, они пошли в атаку. Командир дивизиона гвардии капитан Ф. Д. Селиванов дал команду развернуть батареи и открыть по фашистам огонь прямой наводкой. Артиллеристам удалось подбить два немецких танка: получив прямое попадание снарядов в бензобаки, они загорелись. Остальные машины, отстреливаясь, отошли. Дивизион продолжал выполнение поставленной задачи. Фашисты не рискнули больше его преследовать.
Утром 4 ноября сопротивление вражеских частей и подразделений было сломлено, и наши войска овладели Дымером. Но гитлеровцы, подтянув сюда резервы, попытались задержать соединения армии на заранее подготовленном рубеже хутор Велчков, колхоз имени Шолом-Алейхема и Литвиновка. Этот рубеж тянулся по гребню высот, господствовавших над окружающей местностью.
Два дня шли тяжелые бои. Особенно упорная борьба разгорелась в окрестностях колхоза имени Шолом-Алейхема. Лишь после нанесения флангового удара слева - частями 142-й стрелковой дивизии на Демидово и 3-й гвардейской стрелковой дивизии на Литвиновку - противник вынужден был прекратить сопротивление. С этого момента начался массовый отход его войск на запад и юго-запад. Мы преследовали врага в колоннах, встречая на пути лишь небольшие группы прикрытия.
5 ноября для наращивания удара в междуречье Здвижи и Ирпени командарм ввел в бой 1-й гвардейский кавалерийский корпус и вторые эшелоны 60-й армии. Они и завершили разгром противостоящих сил врага, прикрыв от его контрударов ударную группировку фронта - 3-ю танковую и 38-ю общевойсковую армии.
Итак, пресловутый Восточный вал гитлеровцев был взломан. 6 ноября наши войска вышли на оперативный простор и освободили столицу Украины Киев. Первый этап исторической битвы за Днепр был завершен.
Вечером 6 ноября 1943 года столица нашей Родины Москва салютовала воинам 1-го Украинского фронта. Частям и соединениям, отличившимся при освобождении Киева, приказом Верховного Главнокомандующего присваивалось почетное наименование Киевских. В их числе была и наша родная бригада. Теперь она именовалась так: 3-я гвардейская Бахмачско-Киевская легкоартиллерийская бригада РВГК.
В это время бригада стояла уже в районе села Литвиновка. Мы ждали подвоза горючего для "студебеккеров". Там нас посетила делегация трудящихся города Бахмач. Вместе с нами она разделила радость освобождения столицы Украины.
На торжественном митинге личного состава выступил представитель бахмачских трудящихся пожилой железнодорожник. Сняв форменную фуражку, он обратился к воинам-артиллеристам:
- Спасибо вам, сыночки, за геройство, за преданность матери-Родине. Низкий вам поклон и за Бахмач, и за Киев, и за всю нашу родную землю...
В конце митинга кто-то запел ставшую в те дни популярной на фронте песню о Днепре. Ее дружно подхватили солдаты, сержанты и офицеры.
Победа не опьяняла - она звала вперед, окрыляла на новые подвиги. Горечь утрат призывала к отмщению...
Конец житомирской группировки
После освобождения Киева армии 1-го Украинского фронта погнали врага на запад, освобождая от немецко-фашистских захватчиков города и села Правобережной Украины.
К 12 ноября, развивая наступление вширь и вглубь, наши соединения глубоко вклинились в расположение вражеских войск и вышли на фронт Чернобыль, Малин, Житомир, Фастов. Города Житомир, Черняхов гитлеровцы оставили почти без сопротивления. Они как бы затягивали нас в огромный мешок. Между тем, по данным нашей разведки, южнее и юго-западнее Житомира, Фастова и Белой Церкви сосредоточивались крупные силы пехоты и танков противника. Возросла активность и его авиации.
Коварные замыслы врага были своевременно разгаданы нашим командованием. Уже на следующий день, 13 ноября 1943 года, передовые части 60-й армии встретили сильное сопротивление на пути своего продвижения. Командарм Черняховский приказал командирам стрелковых и кавалерийского корпусов, наступавшим в центре и на левом крыле армии, приостановить атаки и перейти к активной обороне.
Все полки 3-й гвардейской легкоартиллерийской бригады, пополненные после форсирования Днепра и боев за плацдарм личным составом и техникой, представляли собой высокоподвижные боевые артиллерийские единицы, способные выполнить самостоятельно многие тактические и огневые задачи. Большая часть наших дивизионов была перевооружена на новые 76-миллиметровые пушки ЗИС-3 образца 1942 года. Получили мы и новенькие тягачи "студебеккер". Вот почему командующий артиллерией 60-й армии генерал-майор артиллерии П. И. Косенко и сам командарм в создавшихся условиях возлагали на наше соединение большие надежды, как на армейский противотанковый резерв.
Видимо, именно поэтому бригада, вступившая вместе со стрелковыми частями в город Черняхов, была тут же изъята приказом командующего артиллерией армии из состава 1-й гвардейской артиллерийской дивизии и отведена в район города Радомышль. С этого дня и до 25 декабря 1943 года бригаду непрерывно бросали с одного участка фронта на другой, туда, где нужно было отразить ожесточенные контратаки вражеских танковых частей и подразделений. Совершая молниеносные марши, легкоартиллерийская бригада неожиданно появлялась перед противником то под Коростышевом, то на подступах к Радомышлю, Малину, Коростеню, то на окраинах Черняхова, Житомира...
Многотрудные дни эти, изобиловавшие жестокими боями с танками и штурмовыми орудиями врага, стали наиболее яркими страницами в истории соединения.
Утром 15 ноября 1943 года до 300 танков противника, поддержанных авиацией, перешли в наступление на город Житомир и местечко Коростышев. С оперативно-тактической точки зрения занятие Коростышева было очень выгодно для немцев, так как лишало группировку наших войск в районе Житомира выхода на восток по Киевскому шоссе.
Я получил приказ командующего артиллерией армии в ночь на 17 ноября передислоцироваться в район Газинка, Кмитов, Кошарище (западнее Коростышева) и, заняв противотанковую оборону по обе стороны шоссе Житомир - Киев, задержать здесь вражеские бронетанковые части, не допустить их прорыва на восток.
На рассвете 17 ноября полки бригады, совершив многокилометровый марш, развернулись в боевой порядок в указанном районе. В течение всего дня подразделения закреплялись на выгодных рубежах.
К вечеру мы с начальником политотдела Яковом Ивановичем Гордиенко объехали все полки, проверили их боеготовность, побеседовали с людьми. Скажу не без гордости - почти ни одного серьезного замечания нам не пришлось сделать ни в одном подразделении. Герои Советского Союза А. А. Бутко, Ю. И. Артеменко и Д. П. Тыквач прекрасно справились с поставленной задачей. Позиции для каждого орудия были выбраны ими и командирами дивизионов и батарей очень удачно, оборудованы добротно, с учетом требования взаимной огневой поддержки. Надежно работала связь КП и НП полков с подразделениями и со штабом бригады. Уехали мы на свой НП в полной уверенности, что вражеские танки, если им удастся прорваться в наш противотанковый район, получат сокрушительный отпор.
Свои огневые позиции артиллеристы оборудовали и для круговой обороны, чтобы быть готовыми отразить атаки немцев с востока, поскольку их моторизованные части уже заняли местечко Коростышев и перерезали шоссе, угрожая нам с тыла. Мера эта оказалась очень разумной и своевременной.
18 ноября, прорвав оборону 23-го стрелкового корпуса на узком участке западнее местечка Коростышев, противник устремился к Житомиру через большое село Стрижовку, наступая из Вацкова на Газинку. Танки и пехота двигались вдоль шоссе и вскоре достигли северной окраины Кошарище. Там их и встретили орудия 167-го гвардейского легкоартиллерийского полка под командованием Героя Советского Союза гвардии подполковника Бутко.
Другая группа мотопехоты и танков (18 машин), прорвавшись через позиции наших стрелковых подразделений восточнее Вацкова, атаковала боевые порядки 200-го гвардейского легкоартиллерийского полка в Газинке.
Принимая решение о том, как расположить полки бригады в противотанковом районе под Газинкой, Кмитовом и Кошарище, я исходил из того, что, вероятнее всего, сначала придется вступить в бой с теми немецкими подразделениями, которые пойдут по шоссе от Житомира. Поэтому и построил боевой порядок углом вперед, имея в виду рассечь вражескую группировку надвое, чтобы два других полка могли ударить по бронированным машинам, которые, встретив сопротивление в лоб, постараются охватить 206-й гвардейский легкоартиллерийский полк (он стоял в центре боевого порядка бригады) с флангов. Однако все получилось не так. Первыми в бой вступили 167-й и 200-й гвардейские полки. Но и это оказалось нам на руку.
Гвардии подполковники А. А. Бутко и Ю. И. Артеменко не сразу раскрыли врагу свою огневую систему. Несмотря на то, что 167-му полку пришлось встретиться с 50 вражескими танками и самоходками и 2 пехотными батальонами, подполковник Бутко сначала ввел в бой лишь 2-й дивизион гвардии капитана В. Ф. Ныника, батареи которого стояли вдали от шоссе, на самом левом фланге бригады. Командир дивизиона проявил завидное хладнокровие. Когда около 10 средних и 2 тяжелых танка при поддержке 4 "фердинандов" отделились от общей массы и на предельных скоростях пошли на позиции артиллеристов, Ныник приказал подпустить их на дистанцию прямого выстрела и открыть огонь орудиям лишь одной, правофланговой 5-й батареи гвардии лейтенанта Я. Р. Монастырского. Завязался неравный поединок. Фашистские танкисты увлеклись, надеясь на легкую победу, и подставляли борта своих машин под огонь наших орудий. С первых же минут понеся потери, они стали действовать нерешительно, начали маневрировать, снизили темп атаки. И вот тогда Ныник приказал открыть огонь левофланговой 6-й батарее Героя Советского Союза гвардии старшего лейтенанта С. И. Родионова.
Первыми же выстрелами с расстояния 500-400 метров батарейцы подожгли два "тигра", "фердинанд" и несколько бронемашин. Потеряв почти половину танков и около роты автоматчиков, танковая группа гитлеровцев, атаковавшая огневые позиции 2-го дивизиона, начала топтаться на месте. И здесь сказали свое слово воины 4-й батареи гвардии старшего лейтенанта И. М. Бархатова. Метким огнем по бортам они подбили еще несколько танков и самоходных орудий. Неожиданный удар орудий этой батареи окончательно деморализовал фашистов. Теряя людей, бронемашины, они отошли в исходное положение.
Получив от командира полка доклад о создавшейся на его участке обстановке, мы с Гордиенко и Маградзе передали личному составу благодарность, пожелали успехов. Я посоветовал Александру Андреевичу Бутко быть начеку, ибо понимал, что противник постарается снова перейти к активным действиям.
И верно. Передышка оказалась недолгой: всего около часа. Но дивизион гвардии капитана Ныника успел за это время пополниться боеприпасами, поправить окопы и вновь изготовился к бою.
Гитлеровцы пошли в атаку. На сей раз около батальона автоматчиков и более 30 танков и САУ - на позиции 1-го дивизиона гвардии капитана В. П. Иванова. Вследствие этого дивизион В. Ф. Ныника оказался отрезанным от остальных подразделений полка, и ему пришлось вести бой самостоятельно, в полном окружении.
Гитлеровцы наседали на все батареи одновременно, пытаясь сломить противотанкистов, заставить их принять ближний бой, чтобы гусеницами раздавить орудия вместе с расчетами. Но артиллеристы гвардии капитана Ныника поражали одну бронированную машину за другой. Хорошо оборудованные в инженерном отношении окопы надежно защищали личный состав и пушки от пуль и осколков снарядов. Когда вражеские танки и САУ разворачивались в сторону стрелявшего орудия, они тут же попадали под фланговый огонь других пушек, расчеты которых зорко следили за их перемещением и старались бить по бортам бронированных машин.
Орудийный расчет гвардии сержанта М. А. Чистякова во взаимодействии с расчетом гвардии сержанта А. Г. Гомберга подбил шесть вражеских танков. В этом бою отличились орудийные номера гвардии рядовые Султан Молдасафаев и Абдул Колонов. Они заменили выбывших из строя товарищей. Благодаря этому орудия продолжали вести огонь и уничтожили два взвода пехоты, подбили два тяжелых танка и один бронетранспортер.
Бой в окружении - тяжелое испытание моральных и физических сил воинов. В таком бою отсутствует подвоз боеприпасов, а это самое страшное. Такое испытание выпало на долю 2-го дивизиона. Командир полка приказал гвардии капитану Нынику выводить подразделение из боя и пробиваться к командному пункту части.
Сняв замки с уцелевших пушек, вместе с ранеными артиллеристы стали отходить к селу Кошарище. Внезапной контратакой они выбили гитлеровцев из нескольких окопов на его северной окраине и вышли к своим в районе Кмитова.
Так, 167-й гвардейский Краснознаменный артиллерийский полк гвардии подполковника А. А. Бутко остановил на своем рубеже вражескую группу пехоты и танков, нанеся ей большой урон в личном составе и технике.
Успешно справились с задачей и воины 200-го гвардейского полка Героя Советского Союза гвардии подполковника Ю. И. Артеменко.
Оба командира полка тактически грамотно построили боевые порядки и умело организовали огонь своих подразделений. Этим они добились того, что немецким танкам и сопровождавшей их пехоте пришлось вступить в бой в невыгодных для них условиях: атаковать вдоль шоссе, подставляя борта машин под фланговый огонь расположенных в стороне от дороги батарей.
Когда наконец гитлеровцы с востока подошли к позициям 206-го гвардейского полка, его орудийные расчеты встретили врага дружным огнем и преградили ему путь. Таким образом, бригада не пропустила группировку фашистских танков и пехоты на соединение с частями, наносившими удар по войскам 60-й армии со стороны Житомира. Это позволило произвести перегруппировку сил и средств армии на данном направлении и продолжать успешно обороняться в районе Черняхов, Житомир, Коростышев.
В ночь на 19 ноября бригада согласно приказу командарма Черняховского снялась с занимаемых позиций и в течение всего дня прикрывала своим огнем отход частей 1-го кавалерийского корпуса, вырвавшихся из окружения в районе Житомира.
Анализ боев, проведенных бригадой в качестве подвижного армейского резерва после форсирования Днепра, сделанный штабом соединения, помог нам прийти к некоторым выводам относительно дальнейшего ее использования. Стало абсолютно очевидно, что при дроблении соединения для поддержки одновременно нескольких стрелковых корпусов (например, 23-го - 167-м гвардейским и 30-го - 200-м гвардейским полками в начале ноября) огневая мощь артиллерийских полков использовалась малоэффективно. Зато опыт последнего боя западнее Коростышева, а также предыдущих боев по поддержке 18-го гвардейского и 30-го стрелковых корпусов, когда бригада действовала компактно, показал, что такое ее использование дает отличные результаты. При поддержке танковых соединений эффективность огня значительно повышалась, если в распоряжение артиллеристов выделялись специальные танки и бронемашины, где устраивались наши корректировщики (как правило, командиры взводов и батарей управления).
Двигаясь в 300-500 метрах за наступающими танковыми подразделениями, офицеры-артиллеристы по радио управляли стрельбой не только отдельных батарей и дивизионов, но и полков и даже всей бригады в целом. Будучи, как и танкисты, защищенными броней, они работали спокойно, уверенно и имели возможность в считанные минуты нанести по противнику массированный огневой удар. Управление же огнем из танка, ведущего стрельбу, оказалось совершенно невозможным.
Наши выводы и соображения мы решили доложить командующему артиллерией армии в специальном донесении. Как стало известно позже, с ними ознакомился и командарм, генерал Черняховский. Очевидно, наши предложения учли: в последующем бригада действовала преимущественно в полном составе, а стреляющим офицерам, даже при поддержке стрелковых частей, выделялись радийные танки или бронемашины.
В боях на подступах к Радомышлю, а затем при обороне города Черняхов, в последней декаде ноября дважды переходившего из рук в руки, мы понесли некоторые потери в людях и технике. К моменту ожесточенных оборонительных боев, которые нам пришлось вести на киевском направлении, в соединении оставалось 64 орудия из 72. Поэтому буквально на ходу бригаду начали пополнять личным составом и вооружением. К сожалению, к 7 декабря, когда бригаде пришлось сражаться с целой армадой фашистских танков и мотопехотой на подступах к городу Малин, часть пополнения еще не успела прибыть, и несколько пушек остались неиспользованными в бою по назначению...
Особое задание
7 декабря 1943 года противник, сосредоточив накануне в районе Черняхова крупную ударную группировку войск, внезапно атаковал позиции 30-го стрелкового корпуса генерала Г. С. Лазько, вклинился в его боевые порядки и ударом в направлении на Малин вышел в. тыл соединениям 15-го стрелкового корпуса генерала И. И. Людникова. Вся 60-я армия попала в тяжелое положение, над ней нависла реальная угроза окружения.
3-я гвардейская легкоартиллерийская бригада, по-прежнему находившаяся в подвижном артиллерийском резерве армии, за сутки до этого была сосредоточена юго-восточнее Коростеня. Полки бригады закрепились на позициях в готовности поддержать огнем изготовившиеся к наступлению стрелковые части. Атака вражеской обороны была намечена на утро 7 декабря.
В восемь часов вечера 6 декабря на мой наблюдательный пункт прибыл мотоциклист с офицером связи из штаба артиллерии армии. Офицер вручил мне письменное распоряжение, которым предписывалось не позднее 2 часов ночи сосредоточить бригаду в районе Устиновка, Фортунатовка, 1а мне к 24.00 прибыть за получением задания в местечко Потиевка лично к командарму Черняховскому.
Перед фронтом 75-й гвардейской стрелковой дивизии оборонялась 327-я пехотная дивизия противника. Не так давно ее хорошенько потрепали воины 60-й армии, но сейчас, по данным разведки, она пополнилась и личным составом и техникой и была вполне боеспособна. Оборона на участке этой вражеской дивизии состояла из трех позиций общей глубиной до 14 километров. Каждая позиция имела траншеи, ходы сообщения, многочисленные дзоты и хорошо оборудованные пулеметные площадки. Перед первой траншеей гитлеровцы установили минные поля. На ряде участков имелись проволочные заграждения и даже противотанковые рвы.
В период подготовки к предстоящим наступательным боям войска 1-го Украинского фронта укрепляли свою оборону на занимаемых рубежах, вели тщательную разведку противника.
Большое внимание уделялось планированию операции. Под руководством командарма И. Д. Черняховского и штаба артиллерии армии артиллеристами была детально изучена вся огневая система противника, тщательно отработан план артиллерийского наступления, с которым был ознакомлен командный состав, вплоть до командиров батарей.
В ходе всей этой напряженной подготовительной работы мы неизменно ощущали помощь и поддержку командарма. Будучи сам по профессии артиллеристом, он внес большой вклад в разработку нового и важнейшего в то время вида огневого воздействия артиллерии на противника в бою. С нами, командирами артиллерийских частей и соединений, Черняховский постоянно советовался, делился своими мыслями, требовал от каждого творческого подхода к организации боя. Во всем чувствовались его одаренность, культура, умение работать с людьми, уважать и понимать их.
На одном из совещаний, на которое были приглашены не только командир 1-й гвардейской артиллерийской дивизии, командиры бригад, но и командиры полков, Иван Данилович встретился наконец со своим однокашником Александром Андреевичем Бутко. Он подошел к нему, сердечно обнял и при всех сказал, что Саша Бутко - его давний товарищ по Киевской артиллерийской школе и что он очень рад его видеть живым, здоровым да еще и Героем Советского Союза. Эта простота, непосредственность и сердечность командарма тронули не только Александра Андреевича Бутко, но и всех присутствующих.
- Вы, товарищ Жагала, уж не обессудьте, если я задержу вашего подчиненного на полчасика, - обратился ко мне командарм, когда совещание подошло к концу. - Хочется побеседовать с Сашей, вспомнить друзей. Ведь мы так давно не виделись.
Сейчас, когда спустя много лет я вспоминаю Ивана Даниловича Черняховского, то почему-то чаще всего именно в те минуты. Наверное, тогда особенно ярко раскрылись все грани большого человеческого характера этого полководца.
К концу октября штаб 3-й гвардейской во главе с гвардии подполковником С. Л. Маградзе завершил работу над планом артиллерийского наступления. В те дни все офицеры штаба и его начальник трудились горячо и вдохновенно. Я знал, что подполковнику Маградзе не очень по душе штабная работа (впоследствии он перешел на командную должность), но он сделал все от него зависящее, чтобы наш штаб был на высоте. При энергичном участии Семена Лаврентьевича Маградзе в соединении научились и планировать, и хорошо сочетать штабную работу с командной. Он навел образцовый порядок в связи. Проводная и радиосвязь работала безотказно как между штабом бригады и полками, так и с поддерживаемыми стрелковыми частями и соединениями. А это имело для нас первостепенное значение.
2 ноября вечером на плацдарм прибыл командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Н. Ф. Ватутин. Здесь, на командном пункте 60-й армии, состоялось заседание Военного совета фронта, на котором присутствовали все командиры корпусов, дивизий и бригад, а также начальники политотделов соединений. После доклада И. Д. Черняховского о готовности войск армии к наступательной операции Н. Ф. Ватутин обратился к присутствующим-с кратким напутствием на предстоящий бой, дал ряд указаний службе тыла фронта, от имени Военного совета пожелал всем нам удачи.
В нашей бригаде, как и в других частях и соединениях армии, прошли митинги, на которых зачитывалось обращение Военного совета фронта. В нем говорилось: "Славные бойцы, сержанты и офицеры, перед вами родной Днепр, На его западном берегу древний Киев - столица Украины... В этот час... к нам обращаются взоры всей страны, всего народа. Нас ждут советские люди..."
Обращение Военного совета слушали с затаенным дыханием. Его проникновенные слова дошли до сердца и сознания каждого воина.
Утром 3 ноября с лютежского плацдарма и к северу от него в наступление перешла ударная группировка фронта. Еще затемно все заняли свои боевые места. Ровно в 8 часов утра началась артиллерийская подготовка. Она продолжалась всего 40 минут, но была очень эффективной, ошеломила противника, парализовала его способность к сопротивлению.
Батальоны 75-й гвардейской стрелковой дивизии пошли на штурм вражеских позиций. "За Родину, за Киев, ур-р-ра!" - неслось над нашими наступающими цепями. На первых порах пехота продвигалась почти беспрепятственно. Но затем неприятельские войска стали оказывать сопротивление. Усилился артиллерийский и минометный обстрел наших боевых порядков. Пытаясь восстановить положение, фашисты неоднократно переходили в контратаки.
В течение дня 3 ноября полки бригады дважды меняли свои позиции, сопровождая атакующие цепи огнем. Не отставая от стрелковых батальонов, в полной готовности оказать им немедленную поддержку, все время в движении находилось до 30 процентов орудий бригады. Задача состояла в том, чтобы не дать противнику ни минуты передышки, расстреливать в упор любой очаг его сопротивления.
В ночь на 4 ноября шли ожесточенные бои на подступах к местечку Дымер. Местность здесь болотистая, и артиллеристам было нелегко успевать за пехотой. Мощные "студебеккеры" по ступицы застревали в грязи, и расчетам приходилось порой на руках вытаскивать их вместе с пушками из глубокой колеи. По-братски помогали нам пехотинцы, саперы, связисты.
Облегчение наступало тогда, когда колонны артиллерийских подразделений выходили на шоссе или грунтовую дорогу. Однако противник все время обстреливал их и бомбил.
Нередко случались жаркие встречные бои. Такую схватку пришлось выдержать 1-му дивизиону 200-го гвардейского легкоартиллерийского полка. Когда он перемещался в район Каменки для занятия новых позиций, разведчики обнаружили, что по шоссе Дымер - Волково движется колонна вражеских танков. Гитлеровцы тоже заметили артиллеристов. От колонны отделилось пять танков и одно штурмовое орудие "фердинанд". Стреляя на ходу, они пошли в атаку. Командир дивизиона гвардии капитан Ф. Д. Селиванов дал команду развернуть батареи и открыть по фашистам огонь прямой наводкой. Артиллеристам удалось подбить два немецких танка: получив прямое попадание снарядов в бензобаки, они загорелись. Остальные машины, отстреливаясь, отошли. Дивизион продолжал выполнение поставленной задачи. Фашисты не рискнули больше его преследовать.
Утром 4 ноября сопротивление вражеских частей и подразделений было сломлено, и наши войска овладели Дымером. Но гитлеровцы, подтянув сюда резервы, попытались задержать соединения армии на заранее подготовленном рубеже хутор Велчков, колхоз имени Шолом-Алейхема и Литвиновка. Этот рубеж тянулся по гребню высот, господствовавших над окружающей местностью.
Два дня шли тяжелые бои. Особенно упорная борьба разгорелась в окрестностях колхоза имени Шолом-Алейхема. Лишь после нанесения флангового удара слева - частями 142-й стрелковой дивизии на Демидово и 3-й гвардейской стрелковой дивизии на Литвиновку - противник вынужден был прекратить сопротивление. С этого момента начался массовый отход его войск на запад и юго-запад. Мы преследовали врага в колоннах, встречая на пути лишь небольшие группы прикрытия.
5 ноября для наращивания удара в междуречье Здвижи и Ирпени командарм ввел в бой 1-й гвардейский кавалерийский корпус и вторые эшелоны 60-й армии. Они и завершили разгром противостоящих сил врага, прикрыв от его контрударов ударную группировку фронта - 3-ю танковую и 38-ю общевойсковую армии.
Итак, пресловутый Восточный вал гитлеровцев был взломан. 6 ноября наши войска вышли на оперативный простор и освободили столицу Украины Киев. Первый этап исторической битвы за Днепр был завершен.
Вечером 6 ноября 1943 года столица нашей Родины Москва салютовала воинам 1-го Украинского фронта. Частям и соединениям, отличившимся при освобождении Киева, приказом Верховного Главнокомандующего присваивалось почетное наименование Киевских. В их числе была и наша родная бригада. Теперь она именовалась так: 3-я гвардейская Бахмачско-Киевская легкоартиллерийская бригада РВГК.
В это время бригада стояла уже в районе села Литвиновка. Мы ждали подвоза горючего для "студебеккеров". Там нас посетила делегация трудящихся города Бахмач. Вместе с нами она разделила радость освобождения столицы Украины.
На торжественном митинге личного состава выступил представитель бахмачских трудящихся пожилой железнодорожник. Сняв форменную фуражку, он обратился к воинам-артиллеристам:
- Спасибо вам, сыночки, за геройство, за преданность матери-Родине. Низкий вам поклон и за Бахмач, и за Киев, и за всю нашу родную землю...
В конце митинга кто-то запел ставшую в те дни популярной на фронте песню о Днепре. Ее дружно подхватили солдаты, сержанты и офицеры.
Победа не опьяняла - она звала вперед, окрыляла на новые подвиги. Горечь утрат призывала к отмщению...
Конец житомирской группировки
После освобождения Киева армии 1-го Украинского фронта погнали врага на запад, освобождая от немецко-фашистских захватчиков города и села Правобережной Украины.
К 12 ноября, развивая наступление вширь и вглубь, наши соединения глубоко вклинились в расположение вражеских войск и вышли на фронт Чернобыль, Малин, Житомир, Фастов. Города Житомир, Черняхов гитлеровцы оставили почти без сопротивления. Они как бы затягивали нас в огромный мешок. Между тем, по данным нашей разведки, южнее и юго-западнее Житомира, Фастова и Белой Церкви сосредоточивались крупные силы пехоты и танков противника. Возросла активность и его авиации.
Коварные замыслы врага были своевременно разгаданы нашим командованием. Уже на следующий день, 13 ноября 1943 года, передовые части 60-й армии встретили сильное сопротивление на пути своего продвижения. Командарм Черняховский приказал командирам стрелковых и кавалерийского корпусов, наступавшим в центре и на левом крыле армии, приостановить атаки и перейти к активной обороне.
Все полки 3-й гвардейской легкоартиллерийской бригады, пополненные после форсирования Днепра и боев за плацдарм личным составом и техникой, представляли собой высокоподвижные боевые артиллерийские единицы, способные выполнить самостоятельно многие тактические и огневые задачи. Большая часть наших дивизионов была перевооружена на новые 76-миллиметровые пушки ЗИС-3 образца 1942 года. Получили мы и новенькие тягачи "студебеккер". Вот почему командующий артиллерией 60-й армии генерал-майор артиллерии П. И. Косенко и сам командарм в создавшихся условиях возлагали на наше соединение большие надежды, как на армейский противотанковый резерв.
Видимо, именно поэтому бригада, вступившая вместе со стрелковыми частями в город Черняхов, была тут же изъята приказом командующего артиллерией армии из состава 1-й гвардейской артиллерийской дивизии и отведена в район города Радомышль. С этого дня и до 25 декабря 1943 года бригаду непрерывно бросали с одного участка фронта на другой, туда, где нужно было отразить ожесточенные контратаки вражеских танковых частей и подразделений. Совершая молниеносные марши, легкоартиллерийская бригада неожиданно появлялась перед противником то под Коростышевом, то на подступах к Радомышлю, Малину, Коростеню, то на окраинах Черняхова, Житомира...
Многотрудные дни эти, изобиловавшие жестокими боями с танками и штурмовыми орудиями врага, стали наиболее яркими страницами в истории соединения.
Утром 15 ноября 1943 года до 300 танков противника, поддержанных авиацией, перешли в наступление на город Житомир и местечко Коростышев. С оперативно-тактической точки зрения занятие Коростышева было очень выгодно для немцев, так как лишало группировку наших войск в районе Житомира выхода на восток по Киевскому шоссе.
Я получил приказ командующего артиллерией армии в ночь на 17 ноября передислоцироваться в район Газинка, Кмитов, Кошарище (западнее Коростышева) и, заняв противотанковую оборону по обе стороны шоссе Житомир - Киев, задержать здесь вражеские бронетанковые части, не допустить их прорыва на восток.
На рассвете 17 ноября полки бригады, совершив многокилометровый марш, развернулись в боевой порядок в указанном районе. В течение всего дня подразделения закреплялись на выгодных рубежах.
К вечеру мы с начальником политотдела Яковом Ивановичем Гордиенко объехали все полки, проверили их боеготовность, побеседовали с людьми. Скажу не без гордости - почти ни одного серьезного замечания нам не пришлось сделать ни в одном подразделении. Герои Советского Союза А. А. Бутко, Ю. И. Артеменко и Д. П. Тыквач прекрасно справились с поставленной задачей. Позиции для каждого орудия были выбраны ими и командирами дивизионов и батарей очень удачно, оборудованы добротно, с учетом требования взаимной огневой поддержки. Надежно работала связь КП и НП полков с подразделениями и со штабом бригады. Уехали мы на свой НП в полной уверенности, что вражеские танки, если им удастся прорваться в наш противотанковый район, получат сокрушительный отпор.
Свои огневые позиции артиллеристы оборудовали и для круговой обороны, чтобы быть готовыми отразить атаки немцев с востока, поскольку их моторизованные части уже заняли местечко Коростышев и перерезали шоссе, угрожая нам с тыла. Мера эта оказалась очень разумной и своевременной.
18 ноября, прорвав оборону 23-го стрелкового корпуса на узком участке западнее местечка Коростышев, противник устремился к Житомиру через большое село Стрижовку, наступая из Вацкова на Газинку. Танки и пехота двигались вдоль шоссе и вскоре достигли северной окраины Кошарище. Там их и встретили орудия 167-го гвардейского легкоартиллерийского полка под командованием Героя Советского Союза гвардии подполковника Бутко.
Другая группа мотопехоты и танков (18 машин), прорвавшись через позиции наших стрелковых подразделений восточнее Вацкова, атаковала боевые порядки 200-го гвардейского легкоартиллерийского полка в Газинке.
Принимая решение о том, как расположить полки бригады в противотанковом районе под Газинкой, Кмитовом и Кошарище, я исходил из того, что, вероятнее всего, сначала придется вступить в бой с теми немецкими подразделениями, которые пойдут по шоссе от Житомира. Поэтому и построил боевой порядок углом вперед, имея в виду рассечь вражескую группировку надвое, чтобы два других полка могли ударить по бронированным машинам, которые, встретив сопротивление в лоб, постараются охватить 206-й гвардейский легкоартиллерийский полк (он стоял в центре боевого порядка бригады) с флангов. Однако все получилось не так. Первыми в бой вступили 167-й и 200-й гвардейские полки. Но и это оказалось нам на руку.
Гвардии подполковники А. А. Бутко и Ю. И. Артеменко не сразу раскрыли врагу свою огневую систему. Несмотря на то, что 167-му полку пришлось встретиться с 50 вражескими танками и самоходками и 2 пехотными батальонами, подполковник Бутко сначала ввел в бой лишь 2-й дивизион гвардии капитана В. Ф. Ныника, батареи которого стояли вдали от шоссе, на самом левом фланге бригады. Командир дивизиона проявил завидное хладнокровие. Когда около 10 средних и 2 тяжелых танка при поддержке 4 "фердинандов" отделились от общей массы и на предельных скоростях пошли на позиции артиллеристов, Ныник приказал подпустить их на дистанцию прямого выстрела и открыть огонь орудиям лишь одной, правофланговой 5-й батареи гвардии лейтенанта Я. Р. Монастырского. Завязался неравный поединок. Фашистские танкисты увлеклись, надеясь на легкую победу, и подставляли борта своих машин под огонь наших орудий. С первых же минут понеся потери, они стали действовать нерешительно, начали маневрировать, снизили темп атаки. И вот тогда Ныник приказал открыть огонь левофланговой 6-й батарее Героя Советского Союза гвардии старшего лейтенанта С. И. Родионова.
Первыми же выстрелами с расстояния 500-400 метров батарейцы подожгли два "тигра", "фердинанд" и несколько бронемашин. Потеряв почти половину танков и около роты автоматчиков, танковая группа гитлеровцев, атаковавшая огневые позиции 2-го дивизиона, начала топтаться на месте. И здесь сказали свое слово воины 4-й батареи гвардии старшего лейтенанта И. М. Бархатова. Метким огнем по бортам они подбили еще несколько танков и самоходных орудий. Неожиданный удар орудий этой батареи окончательно деморализовал фашистов. Теряя людей, бронемашины, они отошли в исходное положение.
Получив от командира полка доклад о создавшейся на его участке обстановке, мы с Гордиенко и Маградзе передали личному составу благодарность, пожелали успехов. Я посоветовал Александру Андреевичу Бутко быть начеку, ибо понимал, что противник постарается снова перейти к активным действиям.
И верно. Передышка оказалась недолгой: всего около часа. Но дивизион гвардии капитана Ныника успел за это время пополниться боеприпасами, поправить окопы и вновь изготовился к бою.
Гитлеровцы пошли в атаку. На сей раз около батальона автоматчиков и более 30 танков и САУ - на позиции 1-го дивизиона гвардии капитана В. П. Иванова. Вследствие этого дивизион В. Ф. Ныника оказался отрезанным от остальных подразделений полка, и ему пришлось вести бой самостоятельно, в полном окружении.
Гитлеровцы наседали на все батареи одновременно, пытаясь сломить противотанкистов, заставить их принять ближний бой, чтобы гусеницами раздавить орудия вместе с расчетами. Но артиллеристы гвардии капитана Ныника поражали одну бронированную машину за другой. Хорошо оборудованные в инженерном отношении окопы надежно защищали личный состав и пушки от пуль и осколков снарядов. Когда вражеские танки и САУ разворачивались в сторону стрелявшего орудия, они тут же попадали под фланговый огонь других пушек, расчеты которых зорко следили за их перемещением и старались бить по бортам бронированных машин.
Орудийный расчет гвардии сержанта М. А. Чистякова во взаимодействии с расчетом гвардии сержанта А. Г. Гомберга подбил шесть вражеских танков. В этом бою отличились орудийные номера гвардии рядовые Султан Молдасафаев и Абдул Колонов. Они заменили выбывших из строя товарищей. Благодаря этому орудия продолжали вести огонь и уничтожили два взвода пехоты, подбили два тяжелых танка и один бронетранспортер.
Бой в окружении - тяжелое испытание моральных и физических сил воинов. В таком бою отсутствует подвоз боеприпасов, а это самое страшное. Такое испытание выпало на долю 2-го дивизиона. Командир полка приказал гвардии капитану Нынику выводить подразделение из боя и пробиваться к командному пункту части.
Сняв замки с уцелевших пушек, вместе с ранеными артиллеристы стали отходить к селу Кошарище. Внезапной контратакой они выбили гитлеровцев из нескольких окопов на его северной окраине и вышли к своим в районе Кмитова.
Так, 167-й гвардейский Краснознаменный артиллерийский полк гвардии подполковника А. А. Бутко остановил на своем рубеже вражескую группу пехоты и танков, нанеся ей большой урон в личном составе и технике.
Успешно справились с задачей и воины 200-го гвардейского полка Героя Советского Союза гвардии подполковника Ю. И. Артеменко.
Оба командира полка тактически грамотно построили боевые порядки и умело организовали огонь своих подразделений. Этим они добились того, что немецким танкам и сопровождавшей их пехоте пришлось вступить в бой в невыгодных для них условиях: атаковать вдоль шоссе, подставляя борта машин под фланговый огонь расположенных в стороне от дороги батарей.
Когда наконец гитлеровцы с востока подошли к позициям 206-го гвардейского полка, его орудийные расчеты встретили врага дружным огнем и преградили ему путь. Таким образом, бригада не пропустила группировку фашистских танков и пехоты на соединение с частями, наносившими удар по войскам 60-й армии со стороны Житомира. Это позволило произвести перегруппировку сил и средств армии на данном направлении и продолжать успешно обороняться в районе Черняхов, Житомир, Коростышев.
В ночь на 19 ноября бригада согласно приказу командарма Черняховского снялась с занимаемых позиций и в течение всего дня прикрывала своим огнем отход частей 1-го кавалерийского корпуса, вырвавшихся из окружения в районе Житомира.
Анализ боев, проведенных бригадой в качестве подвижного армейского резерва после форсирования Днепра, сделанный штабом соединения, помог нам прийти к некоторым выводам относительно дальнейшего ее использования. Стало абсолютно очевидно, что при дроблении соединения для поддержки одновременно нескольких стрелковых корпусов (например, 23-го - 167-м гвардейским и 30-го - 200-м гвардейским полками в начале ноября) огневая мощь артиллерийских полков использовалась малоэффективно. Зато опыт последнего боя западнее Коростышева, а также предыдущих боев по поддержке 18-го гвардейского и 30-го стрелковых корпусов, когда бригада действовала компактно, показал, что такое ее использование дает отличные результаты. При поддержке танковых соединений эффективность огня значительно повышалась, если в распоряжение артиллеристов выделялись специальные танки и бронемашины, где устраивались наши корректировщики (как правило, командиры взводов и батарей управления).
Двигаясь в 300-500 метрах за наступающими танковыми подразделениями, офицеры-артиллеристы по радио управляли стрельбой не только отдельных батарей и дивизионов, но и полков и даже всей бригады в целом. Будучи, как и танкисты, защищенными броней, они работали спокойно, уверенно и имели возможность в считанные минуты нанести по противнику массированный огневой удар. Управление же огнем из танка, ведущего стрельбу, оказалось совершенно невозможным.
Наши выводы и соображения мы решили доложить командующему артиллерией армии в специальном донесении. Как стало известно позже, с ними ознакомился и командарм, генерал Черняховский. Очевидно, наши предложения учли: в последующем бригада действовала преимущественно в полном составе, а стреляющим офицерам, даже при поддержке стрелковых частей, выделялись радийные танки или бронемашины.
В боях на подступах к Радомышлю, а затем при обороне города Черняхов, в последней декаде ноября дважды переходившего из рук в руки, мы понесли некоторые потери в людях и технике. К моменту ожесточенных оборонительных боев, которые нам пришлось вести на киевском направлении, в соединении оставалось 64 орудия из 72. Поэтому буквально на ходу бригаду начали пополнять личным составом и вооружением. К сожалению, к 7 декабря, когда бригаде пришлось сражаться с целой армадой фашистских танков и мотопехотой на подступах к городу Малин, часть пополнения еще не успела прибыть, и несколько пушек остались неиспользованными в бою по назначению...
Особое задание
7 декабря 1943 года противник, сосредоточив накануне в районе Черняхова крупную ударную группировку войск, внезапно атаковал позиции 30-го стрелкового корпуса генерала Г. С. Лазько, вклинился в его боевые порядки и ударом в направлении на Малин вышел в. тыл соединениям 15-го стрелкового корпуса генерала И. И. Людникова. Вся 60-я армия попала в тяжелое положение, над ней нависла реальная угроза окружения.
3-я гвардейская легкоартиллерийская бригада, по-прежнему находившаяся в подвижном артиллерийском резерве армии, за сутки до этого была сосредоточена юго-восточнее Коростеня. Полки бригады закрепились на позициях в готовности поддержать огнем изготовившиеся к наступлению стрелковые части. Атака вражеской обороны была намечена на утро 7 декабря.
В восемь часов вечера 6 декабря на мой наблюдательный пункт прибыл мотоциклист с офицером связи из штаба артиллерии армии. Офицер вручил мне письменное распоряжение, которым предписывалось не позднее 2 часов ночи сосредоточить бригаду в районе Устиновка, Фортунатовка, 1а мне к 24.00 прибыть за получением задания в местечко Потиевка лично к командарму Черняховскому.