Зинченко Майя Анатольевна. Пропавший племянник

   Техномаг выглядел довольным, когда превратил зеркало обратно в кусочек серебра. Ничего, он им всем еще покажет!
 
   Автоматическая телега жутко тряслась, подпрыгивала на ухабах и к тому же поднимала за собой огромный столб желто-серой пыли. За тот час, который они провели в ней, Эрику страшно надоел платок, который он постоянно держал у лица, боясь задохнуться в этой пыльной буре. Фокс крепко вцепился в борт телеги. При каждом новом толчке его подбрасывало почти на метр вверх, и гном мысленно молил богов, чтобы поездка скорее закончилась. Только водителю все было нипочем: он весело пел какую-то песню на непонятном языке и раскачивался в такт мотиву. Его внушительных размеров тюрбан того и гляди грозил слететь с головы. Водитель продолжал петь, даже когда они проезжали через небольшой лесок и телегу атаковали какие-то жуткого вида разбойники, явно желающие разбогатеть за их счет. Пассажиры и глазом моргнуть не успели, как водитель быстро вынул из-под своего сиденья длинную трубку туземного происхождения и с силой дунул в сторону злодеев. Те упали как подкошенные и больше не шевелились. Фокс и Эрик испуганным взглядом посмотрели на неизвестное оружие, которое как ни в чем не бывало вернулось на свое место. Судя по всему, разбойники в этой местности были довольно частым явлением. Автотелега ехала все дальше по извилистой проселочной дороге, что немилосердно петляла. Она обогнула очередной холм, и сотрудники Агентства увидели огромную ветряную мельницу. Сейчас было затишье, и мельница стояла без движения.
   – Здесь живет тот, кто вам нужен, – сказал водитель, повернувшись к Эрику. – Тут выйдете или до ворот довезти?
   – А на оплату это влияет?
   – Совсем чуть-чуть.
   – О чем разговор! Конечно, здесь! – Иногда немец сам себе поражался. На него периодически нападала страшная болезнь – экономофилия.
   Фокс недовольно посмотрел на него – гном был против скупердяйства, хотя возможность наконец встать на твердую землю его сильно порадовала. Эрик скрепя сердце расплатился с водителем, и автотелега погромыхала обратно.
   По правую руку от мельницы виднелись жилые строения, и они решили пойти сначала туда. Внезапно Эрику пришла на ум малоутешительная мысль: если Лукас Арий откажется им помогать, то каким образом они выберутся из этой глуши? Не пешком же? Они подошли к высокому свежевыкрашенному забору. В воздухе еще витал еле уловимый запах краски. Рядом с резной калиткой был подвешен звонок, за который гном, недолго думая, и дернул. Звон многократно отозвался во всех уголках дома. Где-то в его глубине послышался шум: топот десятков ног и оглушительный визг. Фокс был уже не рад, что позвонил. Наверное, следовало постучать – последствия звонка были просто разрушительными.
   Калитка резко распахнулась, и перед ними предстал маленький мальчик лет пяти, окруженный гигантскими морскими свинками размером с небольшую собаку. Именно они повизгивали на все лады. Мальчик был одет в белую майку, красные шаровары, а в руке держал здоровенную морковь.
   – Вам кого? – серьезно спросил он, отбиваясь от животных, норовивших стащить у него овощ.
   – Лукас Арий дома?
   – Да, дома. Это мой папа, – добавил он. – А вы кто?
   – Мы по одному делу. Нам надо поговорить об этом с твоим папой.
   – Ладно, проходите, – смилостивился ребенок и пропустил их во двор.
   Дворик был довольно милым. Фруктовые деревья цвели розовым и белым, делая его похожим на один из уголков волшебной страны. Казалось, что из-за дерева покажется синеглазая фея или принцесса, сбежавшая от своего дракона. В волшебство немного не вписывался табун животных, рыскающих по двору в поисках чего-нибудь вкусненького, но при небольшой доле воображения их можно было представить кем угодно. Мальчик куда-то делся, оставив Эрика и Фокса перед распахнутой дверью дома. Стоять на пороге было глупо, и поэтому Эрик решительно вошел внутрь, подавая гному пример. В первой же комнате они наткнулись на усатого представительного вида мужчину, который читал газету сидя в кресле.
   – Здравствуйте. – При их появлении человек, сидевший в кресле, поднялся и протянул руку для пожатия. – Я – Лукас Арий.
   – Меня зовут Эрик Эрфиндер. Приятно познакомиться.
   – Мое имя Фокс. Рад встрече.
   Пока шел стандартный обмен приветствиями, Лукас внимательно рассматривал посетителей. Его темно-карие пронзительные глаза, казалось, замечали любую мелочь. Внушительные черные усы, топорщащиеся в разные стороны, придавали ему сходство с отставным военным, что, впрочем, было недалеко от истины.
   – Что привело вас в мою скромную обитель? – Задавая вопрос, Лукас учтиво предложил гостям присесть в кресла.
   – Мы к вам по одному делу – по делу нашего Агентства Поиска.
   – Агентство Поиска? Интересно… А где, вы говорите, оно находится?
   – В Фаре. Насколько я знаю, оно пока что единственное в своем роде. Это частное Агентство.
   – В самой столице. – Лукас недоверчиво покачал головой. – Должно быть, у вас срочное дело, раз вы выбрались в такую даль.
   – Ну, не совсем срочное…
   Эрик наконец решил посвятить в суть проблемы этого отставного военного. Он рассказал про пропавшего Лоритора, и про то, как Квинт поехал искать ясновидящего и познакомился с Дилаем, и про то, как Гермес порекомендовал им Лукаса Ария, который держит ветряную мельницу, знает обо всем в округе и выводит новые породы морских свинок. По мере того как он рассказывал, взгляд у Лукаса становился все более дружелюбным. Похоже, теперь он им доверял. Неожиданно в комнату вбежал тот самый мальчик в красных шароварах, который впустил их в дом. За ним вприпрыжку неслась с громкими криками девочка поменьше, пытаясь облить его водой из кастрюльки. У нее были длинные отливающие золотом волосы, собранные в хвостик. Увидев чужих, девочка испуганно замолчала и остановилась. Лукас строго посмотрел на детей.
   – Скай, сколько раз я просил тебя играть на улице! Лея, зачем тебе эта кастрюлька?
   Девочка застеснялась и спрятала ее за спину..
   – Ты же не собираешься облить водой своего старшего брата? – Вопрос был риторическим – на спине Ская уже красовалось мокрое пятно.
   – Можно, мы пойдем играть к мельнице, пап?
   – Можно. Только не заходите внутрь. И кастрюльку дома оставьте, а то потеряете!
   Дети с радостными воплями убежали. Лукас улыбнулся и подмигнул гостям:
   – Дети иногда такие смешные. Хорошо, их у меня всего двое, а не десяток. За ними так трудно порой уследить.
   – Приму это к сведению, когда буду заводить семью. – Эрик задумчиво почесал за ухом. – Ну так как насчет информации о Лориторе? Вы помните такого?
   – Мы с семьей живем довольно уединенно, но, если вы располагаете временем, я могу порасспрашивать знакомых в деревне. У нас скоро праздник, и сюда съедется множество людей. Кто-нибудь должен вспомнить такого, если он здесь проезжал. Чужаки в наших краях – редкость. К тому же ясновидящий вряд ли ошибается. При всей скрытности, присущей их профессии… В молодости мне приходилось иметь с ними дело. Если от них все-таки (с большим трудом) добиться прямого ответа, то работу можно считать сделанной.
   – Как вы думаете, что с ним случилось?
   – Хм. – Лукас кашлянул. – Земля наша полна тайн и загадок. Определенного ответа у меня нет, хотя думаю, что местные к исчезновению не причастны. Народ здесь в принципе хороший.
   – Когда у вас праздник?
   – Через два дня. Праздник Урожая – это весело. Мы накрываем множество столов под открытым небом, жжем костры до небес и танцуем всю ночь. У нас есть даже собственные музыканты. – Лукас говорил о предстоящем веселье с нескрываемым удовольствием. – Оставайтесь на праздник, не пожалеете. До его начала можете пожить у меня, если хотите. Я узнаю все, что смогу, о пропавшем племяннике и расскажу вам, а дальше сами решайте, что делать.
   – Большое спасибо за предложение. – Эрик обернулся к Фоксу. – Думаю, Квинт переживет наше отсутствие несколько дней. Тем более мы здесь по делу. Праздник – это святое.
   – Да уж, – сказал Фокс, подумав о столах, заставленных всевозможными деликатесами. Он ничего не имел против того, чтобы немного расслабиться. Общение с Патрулем не являлось самым радостным событием в его жизни, и ему хотелось забыть его поскорее.
   Им отвели комнату с балконом на втором этаже. Из окна открывался очень красивый вид на деревню в долине. Она была окутана легким туманом, который придавал ей таинственность. Жена Лукаса Эдель так обрадовалась неожиданным гостям, что даже порывалась приготовить специальный праздничный обед в их честь. Ее с большим трудом отговорили от этой грандиозной затеи, и Эдель согласилась ограничиться простым пирогом с мясом и луком. Пирог оказался превосходным. Гости несколько раз просили добавки и съели все до последней крошки. Эдель была очень довольна, видя, что ее искусство пироготворения оценили по достоинству. Эрик, изрядно отяжелевший после обильного угощения, рассыпался перед хозяевами дома в словах благодарности. Фокс тоже попробовал что-то сказать, но где ему тягаться в красноречии с немцем! Гном начал потихоньку дремать. Увидев такое дело, Лукас решительно уложил детей спать, и Эдель проводила гостей в их комнату. Они удобно улеглись на мягких кроватях и сразу же заснули.
   Именно поэтому они не увидели, как в раскрытое окно влетело маленькое светящееся привидение, которое покружилось над ними, повисело пару минут вниз головой на шторе и улеглось дрыхнуть на широкий подоконник, залитый лунным светом.
 
   Утром первым проснулся Фокс. Было еще очень рано, но гнома подгонял выпитый накануне чай, который нетерпеливо просился наружу. Он потянулся, зевнул и, все еще сонный, прошел сквозь привидение, которое, видя, что он встал, радостно колыхалось у него на пути. Гнома обдало ледяным холодом. От неожиданности он широко открыл глаза и уставился на веселенькое привиденьице. Оно улыбалось и застенчиво хихикало. Фокс не выдержал – с громким криком выскочил из комнаты и понесся вниз по лестнице, сильно стуча сапогами. По давней традиции сапоги почти у всех гномов подкованы, чтобы подошва не стиралась об горную породу. Привидение, радостно ухая, неслось вслед за ним.
   Шум разбудил всю семью Ариев. Дети с любопытством выглянули из двери комнаты, а Лукас с саблей наголо и в пижаме с синими корабликами приготовился защищать гостя и свою семью от любого врага. Разобрав наконец, что именно так испугало Фокса, Лукас с облегчением вздохнул и опустил саблю.
   – Не стоит так волноваться. Пожалуй, я должен принести вам свои извинения. Надо было их заранее предупредить, – с укором обратился Лукас к жене.
   – О чем надо было нас заранее предупредить? – переспросил Эрик. Он стоял наверху лестницы и тер руками глаза – ему явно хотелось поспать еще. – Вообще, что здесь такое творится?
   – Помните, я рассказывал вчера вечером о предстоящем празднике Урожая?
   – Помню.
   – Так вот: вместе с нами этот праздник встречают и наши предки. Не все, конечно. Но некоторые из них начинают появляться в этих местах и ждут того момента, когда они смогут потанцевать вокруг костра. Мы, конечно, привыкли, но новому человеку это может показаться немного эксцентричным.
   – Это привидение – ваш предок? – Фокс во всем любил ясность.
   – Да, вы совершенно правы. По-моему, это дядюшка Гилберт. Он всегда прибывает на праздник раньше других.
   Дядюшка Гилберт радостно ухнул и пронесся сквозь стену. Фокс понемногу успокаивался. Ему уже было стыдно, что он поднял столько шума из-за какого-то привидения. Но у него было хорошее оправдание – он никогда раньше не водил знакомства с обитателем потустороннего мира, которое гналось бы за ним с глупым хихиканьем. Хотя в тот момент Фоксу хихиканье показалось не глупым, а зловещим.
   Привидения все прибывали и прибывали. Ни капельки не боясь солнечного света, они спокойно разгуливали по деревне и ее окрестностям. Часто они проходили сквозь стены и жильцов, но скоро их стало так много, что на них уже никто не обращал внимания. Создавалось впечатление, что это предки не только жителей одной небольшой деревеньки, а беспокойные духи всего почившего человечества. Призраки никогда не покидали долины. Только дядюшка Гилберт умудрялся вылетать за ее пределы, но не слишком далеко. Лукас объяснял это тем, что при жизни Гилберт прославился как путешественник. Видимо, и после смерти былая страсть к исследованиям давала себя знать.
   Накануне праздника Урожая семья Ариев решила совместить приятное с полезным и устроила вечернее чаепитие прямо во дворе. Можно было любоваться закатом, дышать чистым воздухом и одновременно с этим хрустеть необыкновенно вкусным печеньем. Цветущие фруктовые деревья распространяли редкостный аромат. В воздухе этим вечером была весна. Эрик еще подумал, что это несколько не согласуется с календарем (стоял июль) и праздником Урожая, но говорить ничего не стал. Слишком уж все было хорошо, и ему не хотелось портить такое редкое весеннее настроение. Даже дети Лукаса притихли и вели себя очень воспитанно.
   – Ничего, – Фокс налил себе новую чашку чаю, – мы скоро обязательно узнаем, что стало с Лоритором. И Квинт, думаю, не станет нас ругать из-за того, что мы исчезли из его поля зрения на эти несколько дней.
   – Думаю, наш начальник вовсю наслаждается жизнью, в то время как мы работаем в поте лица, – фыркнул Эрик.
   Услышав столь категоричное заявление, Лукас и Эдель не выдержали и рассмеялись. В самом деле, такое времяпрепровождение, как питие вечером чая с печеньем, трудно назвать работой, и тем более тяжелой.
   – Я думаю расспросить старост окрестных деревень. У пропавшего была запоминающаяся внешность – это должно облегчить задачу. Хотя, конечно, два года – срок немалый, – Лукас задумчиво покачал головой, – но что-нибудь обязательно должно выясниться.
   – Интересно, что имел в виду Джим Дилай, когда говорил, что Лоритора нет ни среди живых, ни среди мертвых? Ясновидящие всегда выражаются так туманно? Или Квинту просто повезло найти самого скрытного? Нет чтобы сказать нормально, он принялся пугать нашего замечательного начальника и Дария сказкой о живом трупе.
   – Ох, может, не надо к ночи об этом? – Эдель испуганно покосилась на детей. Те слушали взрослых затаив дыхание.
   – Никогда бы не подумал, что ты суеверна, Эдель, – ее муж усмехнулся в усы, – тем более в такой компании. – Он кивком указал на десяток призраков, которые водили хоровод вокруг яблони.
   – Но ведь то наши предки! Чего же их бояться?
   – Безупречная логика. Ладно, если хочешь, мы можем сменить тему. Все равно в данный момент помочь нашим гостям и их делу мы не можем.
   – Расскажите лучше, что завтра будет на празднике.
   – Заранее знать не интересно. Лучше сами все увидите.
   – Ну хоть вкратце, чтобы мы не пропустили ничего важного.
   – Ладно, считайте, что вы меня уговорили. Слушайте. Праздник Урожая начинается сразу после того, как сядет солнце. На одном из полей неподалеку от нашей деревни есть выложенный камнями огромный круг. Камни очень большие. Каждый из них высотой в два человеческих роста. Вот в этом каменном круге, в центре, и будет происходить все самое интересное…
 
   – Послушай, а ты точно уверен, что я подхожу на роль твоего ассистента?
   – Что, опасаешься за свою жизнь? Дарий, ты же мой лучший друг, и я не могу доверить такое ответственное поручение никому, кроме тебя. Некоторые заклинания просто невозможно удачно сотворить одному. К тому же мы с тобой уже говорили на эту тему дома, и ты согласился.
   – Да, я помню, – Дарий вздохнул, – но не перестаю опасаться, что сделал большую глупость.
   – Обещаю, что с тобой ничего не случится. Заклинания будут касаться только одного меня. Я уверен, что ты с радостью поможешь мне в их испытании. Ты ведь точно обрадовался бы, если бы твой друг победил всех на состязании и стал Главным техномагом Министерства?
   – Естественно, обрадовался бы, – сказал гном и с грустью подумал, что из-за рассеянности Криона шансы получить это почетное и прибыльное место почти минимальны. У его друга золотая голова, но ему не хватало собранности, а в магическом деле последнее условие не менее важно.
   Техномаг и гном стояли посреди пустоши, отведенной для магических испытаний. Правда, это была уже не совсем пустошь. Вчера во время очередного эксперимента земля покрылась травяным ковром и цветами. Для идеального пейзажа не хватало только белоснежных овечек и их ненавязчивого блеяния. Но великий талант мага предполагал появление животных в самое ближайшее время. Криону пришлась по душе такая неожиданная перемена окружающего его мира, и он решил оставить все как есть. На ученическом столике, что остался у Криона еще со школьных времен (и как он только умудрился уцелеть?), уже ждали многочисленные бутылочки и коробочки, разложенные перед приходом гнома. Все было готово к работе.
   – Сегодня я приготовлю зелье невидимости.
   – То самое, из-за которого мы в последний раз чуть не отравились? – с подозрением спросил Дарий.
   – То самое. Но сегодня все будет как надо. На этот раз я решил не жадничать и купил качественные крылья муравьеда. – Крион помахал перед носом Дария чем-то невидимым, зажатым в руке. Это что-то пахло полевыми цветами.
   – А мне что делать? Что полагается делать ассистенту техномага?
   – Ему полагается стоять и смотреть. Когда я приготовлю и выпью зелье, ты скажешь мне, исчез я или нет. Сам-то я этого не узнаю… А вот если бы ты был моим учеником, то я должен был бы рассказать тебе, как оно готовится. Во всех подробностях.
   – Но так как я им не являюсь, то обязанности у меня минимальные.
   – Не переживай, это только на сегодня. Завтра будет намного больше. – Крион говорил и одновременно ловко смешивал разные порошки. – Хотя вот тебе небольшое поручение, – он протянул Дарию маленькую бронзовую ступку, – растолки как можно мельче эти грешные крылья, пожалуйста.
   – Я же их не вижу! Как я узнаю, что уже хватит?
   – Как только перестанут хрустеть – значит, готовы. Мы их добавим в эту смесь, и я все выпью.
   – Ты точно уверен, что это безопасно? – Дарий с подозрением покосился на сероватое зелье.
   – Конечно, меня никакая отрава не берет. Тем более что там все абсолютно безобидное: листья мяты, порошок из высушенных мокриц, фосфат натрия, помет летучих мышей…
   – Фу, какая гадость! – Гном брезгливо сморщился. – Не продолжай, прошу тебя. И эту мерзость ты вынужден пить! Представляю, какой у нее отвратительный вкус!
   – Да так, ничего себе. Я привык. Бывает и хуже, – Крион пожал плечами, – в некоторые зелья приходится добавлять слизь огненной саламандры и корень мордхана. Вот это настоящая гадость! Говорят, любого, даже очень опытного техномага с непривычки выворачивает наизнанку.
   – А ты пробовал этот корень мордхана?
   – Нет, и не имею ни малейшего желания. Хотя зелье, в котором используются эти ингредиенты, довольно полезное. Хвала богам, что оно мне пока что ни к чему.
   – А что это за зелье такое? – заинтересовался Дарий. – Ради чего можно обречь себя на подобные муки?
   – Напиток Фиолира дарует выпившему практически бессмертие. Неужели ты никогда не слышало нем?
   – Слышал, но не знал, что именно туда добавляют. А правда, что он излечивает почти от всех существующих болезней?
   – Правда. Только чтобы оставаться бессмертным, нужно пить напиток Фиолира каждые сорок дней, иначе моментально состаришься и умрешь. Поэтому так мало находится желающих его пить.
   – Страсти-то какие, – уважительно сказал Дарий и протянул ступку Криону, – я уже все истолок. Хруста совсем не слышно.
   – Отлично. Я тоже уже закончил. Если зелье невидимости приготовлено правильно, то оно должно пахнуть свежими огурцами. Ну как? – Он протянул стакан гному.
   – Точно, свежие огурцы!
   – Значит, можно пить.
   Крион, ни минуты не колеблясь, залпом выпил стакан с зельем. Дарий от волнения перестал дышать, словно своим дыханием боялся испортить опыт. Крион неожиданно исчез. Его голос возник откуда-то из пустоты и спросил:
   – Ну и что? Получилось?
   – Здорово! – Гном искренне обрадовался удаче друга. – Тебя совсем не видно. Ни капельки.
   – Вот видишь! А ты чего-то боялся… Надо будет приберечь оставшиеся крылья, раз уж они оказались такими хорошими. В следующий раз использую их только на самом состязании.
   – А что ты будешь дальше делать?
   – В смысле?
   – Ну ты думаешь становиться видимым?
   Продолжительное молчание.
   Крион? Что-то случилось? – Дарий энергично закрутил головой, не зная, где именно в данный момент находится техномаг.
   – Да нет. Со мной все в порядке. Просто я вспомнил, что не пополнил в лавке свои запасы проявляющего порошка. Дурацкий склероз! А ходить невидимкой по городу запрещено. Если поймают, то в Башни угодить можно. Но ты не волнуйся, – поспешно добавил Крион, наблюдая за быстро меняющимся выражением лица гнома, – зелье не очень крепкое и завтра его действие уже прекратится.
   – Нет уж! Раз я твой лучший друг, то считаю своим долгом проследить, чтобы ты делал как можно меньше глупостей. Я сам схожу в лавку за проявляющим порошком. Надеюсь, что он не слишком дорогой, а лавка не на другом конце Фара. И заодно, Крион, проведи доскональную ревизию своих волшебных порошков и жидкостей и составь мне подробный список всего недостающего. Я это тоже куплю. Если честно, все это надо было сделать с самого начала – не хочу, чтобы твой очередной опыт закончился плачевно из-за того, что не хватило какой-нибудь магической дряни для колдовства. И учти, я все время буду проверять, что именно ты делаешь.
   – Мне послали тебя боги! Теперь я точно сумею победить в состязании. С таким суровым проверяющим мои шансы возрастут во сто крат. Дарий, я твой должник! – Техномаг был действительно рад его намерению помочь.
   – Да ладно, чего уж там, – сказал смущенно гном, но было видно, что ему приятно. Он даже немного покраснел.
 
   Квинт никогда не видел и не слышал о такой небывалой, такой вопиющей наглости! И это в просвещенной столице! В Фаре, который знаменит своим удалым Патрулем Города, раскрывающим преступление еще до того, как оно совершилось! Хорошо, хоть Феликс при этом не присутствует – ежик отправился навестить свою знакомую, которая жила в поместье за городом, у которой собирался немного отдохнуть от рабочих будней в Агентстве. Возле аквариума с рыбками стоял воришка с уже набитыми до отказа сумками и любовался экзотической фауной. И это посреди белого дня, и это зная, что хозяева наверняка дома! Из сумок торчало кое-какое коллекционное оружие Дария, который этот предприимчивый тип снял со стены. Оружие стоило целое состояние, но Дарий даже в самые трудные моменты своей жизни не расставался с ним. Наверняка в сумках было еще что-то не менее ценное. Квинт не знал, что ему делать, – попробовать прояснить ситуацию самому или пойти за этими бездельниками из Патруля.
   Наконец он решился. Нужно сказать, что Квинт был не робкого десятка – та часть его жизни, которую он провел в Риме, была очень бурной и сильно насыщенной событиями подобного рода. Он тихонько подошел к стене и снял с нее короткий арбалет. Слава богу – он был заряжен! Квинт осторожно снял предохранитель и навел арбалет на воришку. Теперь он был абсолютно спокоен: одно время о его меткости на столичных турнирах ходили целые легенды. Тем более что с такого расстояния совершенно невозможно промахнуться.
   – Весь аквариум попробуешь унести или ограничишься одной золотой рыбкой?
   Вор бросил сумки и дернулся к выходу. Квинт сделал предупредительный выстрел. Стрела со звоном вонзилась в пол перед любителем чужого добра.
   – Ни с места! У меня достаточно стрел, чтобы сделать из тебя довольно приличного ежа. Так что, будь добр, обойдись без лишних движений. И не надо посматривать на оружие, что ты успел сложить в свои необъятные чемоданы. Оно тебе не поможет, а я, знаешь ли, очень не люблю воров, и поэтому не нужно меня лишний раз провоцировать. Могу ведь нашпиговать тебя стрелами, а Патрулю скажу, что в порядке самообороны.
   Воришка испуганно замер и умоляюще посмотрел на Квинта. Тот не долго думая решил связать его, а уж потом разбираться. Не держать же его под прицелом постоянно! Задумано – сделано. Незадачливый похититель был крепко привязан к стулу и лишен возможности перемещения. Ему оставалось только испуганно вращать глазами. Это был молодой человек довольно невзрачной наружности. С такой внешностью он мог быть карманником – из тех, что орудуют в толпе и надежно сливаются с ней, когда им надобно. Его светлые волосы были неровно подстрижены и подхвачены на лбу кожаным ремешком.
   – Пожалуйста, отпустите меня, – попросил он Квинта, который с суровым выражением лица выворачивал его карманы, – я больше не буду. Я в первый раз.