Страница:
На низкой равнине, плавно спускающейся к побережью южной части Конгс-фьорда, в 1909 году норвежцы начали геологоразведочные работы на уголь. В 1917 году Кингсбейская угольная компания приступила к сооружению самой северной в мире шахты. Вскоре на 79-й параллели возник рудник Ню-Олесунн. Своё название он получил по имени небольшого, но очень живописного рыбацкого города Олесунна, расположенного в Норвегии на 16 с лишним градусов южнее шпицбергенского Ню-Олесунна. В ту пору Новый Олесунн сделался наиболее северным на Земле городком. 46 лет просуществовал здесь рудник: в 1963 году из-за частых обвалов и несчастных случаев, вызванных взрывом газа метана, норвежское правительство вынуждено было закрыть его.
Напротив Ню-Олесунна находится небольшой полуостров, носящий имя шведского геолога Кристиана Бломстранда, изучавшего этот край в 1861 году и открывшего на месте будущего знаменитого Кингсбея несколько угольных пластов. Над полуостровом возвышается гора, состоящая из богатых залежей пёстрого семицветного мрамора. В начале XX века англичане основали здесь акционерную компанию по его добыче. На берегу Мраморной бухты возник небольшой посёлок с громким названием «Лондон». Так как красивый камень оказался сильно трещиноватым, компания вскоре с треском прогорела. Ныне от «Лондона» остались перевёрнутые вагонетки, заржавленный локомобиль, намокшая взрывчатка, лебёдки у края карьеров и другое оборудование.
Помимо предпринимателей США, Норвегии и Англии шпицбергенским углём заинтересовались в начале нашего столетия и другие страны. Так, шведы организовали своё акционерное общество в 1910 году, назвав его «Ис-фьорд — Бельсунн». К началу первой мировой войны они закрепили за собой участок в бухте Браганца, на северной стороне внутренней части залива Ван-Мейен-фьорд. Здесь находится прекрасное месторождение угля, пласты которого выходят на поверхность на высоте 70-80 метров. В 1917 году шведы построили рудник Свеагрува («Шведская шахта») и приступили к добыче угля.
Северные районы России испытывали в начале века крайнюю необходимость в угле. В связи с этим понятен интерес, который проявили к Шпицбергену русские предприниматели в то время. Первая экспедиция была предпринята в 1911 году. Она закончилась неудачей: в пути корабль попал в жестокий шторм у берегов Норвегии и был выброшен на камни.
На следующий год с аналогичными целями на архипелаг отправилась государственная экспедиция во главе с В. А. Русановым, о которой читатель уже знает. Среди её участников был молодой горный инженер и революционер Рудольф Лазаревич Самойлович — будущий известный советский полярник и первый директор Научно-исследовательского института по изучению Севера, впоследствии переименованного в Арктический институт.
Вернувшись осенью 1912 года в Россию, Р. Л. Самойлович тут же приступил к обработке привезённых со Шпицбергена геологических коллекций. Анализ образцов и разрезов убедительно свидетельствовал о том, что обследованные экспедицией Русанова участки весьма перспективны на уголь.
Вскоре после этого, в конце 1912 года, группа петербургских и архангельских коммерсантов образовала товарищество под названием «Грумант» — Торговый дом А. Г. Агафелов и К°. Лицам, вошедшим в него, Горный департамент официально оформил собственность на угольные месторождения, открытые Русановым. Основная цель этого частного предприятия, пользовавшегося поддержкой государства, состояла в проведении разработок и сбыте шпицбергенского угля.
В 1913 году пароход «Мария» и небольшой бот «Грумант» доставили на архипелаг новую русскую геологическую экспедицию, организованную товариществом «Грумант». Её возглавлял Р. Л. Самойлович. На крутом берегу бухты Коле экспедиция поставила дом с различными службами и подняла над ним русский флаг. (Эта большая изба хорошо сохранилась до наших дней, и её знают все люди, которые побывали на Шпицбергене, как Дом-музей Владимира Pусанова). Детальные геологоразведочные исследования, проведённые Самойловичем на угленосных участках, закреплённых год назад В. А. Русановым, доказали ещё раз их промышленное значение и позволили оценить запасы угля в 4 миллиарда пудов минимально.
Половину добытого во время разведок угля (5000 пудов) той же осенью пароход «Мария» привёз в столицу. В порту Петербурга произошёл забавный инцидент, так как власти потребовали уплатить положенную пошлину за ввоз угля из-за границы. Моряки долго и безуспешно пытались объяснить, что уголь-то наш, но только добыт он на Шпицбергене, в Арктике. Тогда портовики попросили дать им документ, который мог бы подтвердить, что этот злополучный уголь погружён на пароход в русском порту. Естественно, что такого документа быть не могло всё по той же причине: архипелаг никому не принадлежал. Наконец власти решили пойти на компромисс: «Дайте хотя бы полицейскую справку, что все законно». Но и её не могло быть на судне, потому что на Шпицбергене отсутствовала полиция. Возмущению портовых властей, казалось, не было конца, и они в конце концов заявили, что «такого места на земле нет и быть не может!».
Проведённые в столице России анализы подтвердили мнение геологов о том, что шпицбергенский каменный уголь по своим качествам не уступает лучшим маркам иностранного «чёрного золота» на материке. В последующие два года товарищество «Грумант» продолжало вести геологические изыскания запасов угля на архипелаге, а рабочие остались зимовать на берегу Колсбухты.
В 1918 году Агафелов и его компаньоны уступили своё дело на Груманте одному инженеру-дельцу с условием предоставления товариществу трети акций будущего акционерного общества. На другой год группа русских предпринимателей (часть из них эмигрировала в Англию) приступила к добыче угля в Колсбухте. В 1920 году крупный английский капиталист Стэмп и его компаньоны изъявили желание участвовать в разработке Грумантского месторождения. С ними быстро «договорился» инженер-делец, и в 1923 году была образована смешанная Англо-русская грумантская компания (Англо-русский Грумант). Хотя добыча угля увеличилась, но она продолжала быть ничтожно малой, достигнув всего лишь 9000 тонн в год…
После первой мировой и гражданской войн Крайний Север нашей страны, в особенности промышленность и флот Мурманска и Архангельска, испытывал крайнюю потребность в топливе. Именно в то время вождь революции Владимир Ильич Ленин назвал уголь «хлебом промышленности»!
В 1923 году советский государственный трест «Северолес» приобрёл часть акций у Англо-русской грумантской компании. Добыча угля вскоре достигла 20 тыс. тонн в год. Такой малый объём никоим образом не мог удовлетворить заинтересованные организации молодой Советской республики. Требовалось заметно увеличить рост добычи ценного топлива на руднике Грумант, а также приобрести новые земельные угленосные участки.
Трест «Северолес» становится в 1927 году собственником участка «Пирамида», расположенного в самом конце Ис-фьорда. Ещё через год на Шпицберген отправляется первая советская геологическая экспедиция во главе с профессором-горняком П. М. Ипатовым. В её задачи входило изучение геологического строения новых земельных участков и уточнение запасов и качества углей. Профессорам С. Д. Малявкину и А. П. Сидорову, а также другим учёным и горнякам предстояло обследовать состояние рудника Грумант и определить целесообразность приобретения этого месторождения.
Перед участниками экспедиции, высадившимися на берег Ис-фьорда, открылась неприглядная картина. Рудник не имел ни причала, ни удобной гавани. По узкой долине Русанова, прорезанной ручьём в горном плато, исследователи поднялись на небольшую террасу длиной 400 и шириной метров сто. Она возвышалась над заливом на 20-25 метров, круто обрываясь в него. С остальных трех сторон эту площадку ограничивали крутые склоны Птичьих гор (Фуглефьелла). На этой террасе и находился небольшой поселочек, громко именовавшийся Грумантсити. «Сити» насчитывало лишь несколько строений: одноэтажный жилой дом, железный сарай с дизельной установкой да две маленькие хибарки…
По окончании работ специалисты высказали свои соображения o руднике. Большинство из них считало целесообразным выкупить остальную часть акций у компании «Англо-русский Грумант». После осуществления этого предложения в 1931 году рудник Грумант полностью стал собственностью Советского Союза. В октябре того же года произошло ещё одно важное событие — был организован Государственный трест по добыче и сбыту угля и других ископаемых на островах и на побережье Северного Полярного моря, или кратко «Арктикуголь». Именно этому тресту правительство нашей страны поручило добывать уголь на Шпицбергене. В 1981 году шахтёры-полярники отмечали полувековой юбилей «Арктикугля».
Первым начальником советского рудника Грумант назначается молодой горный инженер М. И. Евзеров — недавний выпускник Горной академии и участник геологической экспедиции на Грумант в 1928 году. Одновременно он утверждается и первым консульским агентом Советского Союза на Шпицбергене.
Наша страна тогда ещё не имела опыта строительства рудников в Арктике. М. И. Евзеров недавно вспоминал, что С. М. Киров живо интересовался работами на архипелаге, знакомился с ходом подготовки рудника Грумант к эксплуатации, просил ускорить добычу угля, в котором нуждался Ленинград. Об этом в Смольном шла речь, когда Сергей Миронович беседовал с руководителями треста «Арктикуголь» и рудника Грумант.
В апреле 1932 года «Арктикуголь» приобретает у Нидерландской шпицбергенской компании («Неспико») земельный участок «Баренцбург» вместе с одноимённым рудником. Голландские капиталисты надеялись добывать здесь уголь до конца века. Однако сильнейший экономический кризис, разразившийся в капиталистическом мире в конце 20-х годов, вынудил правление компании «Неспико» закрыть, а затем и продать рудник Баренцбург уже через двенадцать лет. Одновременно голландцы уступили нашей стране ещё один земельный участок — «Тундра Богемана», расположенный на северном побережье Ис-фьорда.
Первая группа советских полярников прибыла на пароходе в Баренцбург в июне 1932 года. Небезынтересно, что среди них находилась семилетняя девочка, приехавшая сюда вместе с родителями. Сейчас её знает весь мир. Это выдающаяся балерина народная артистка СССР Майя Михайловна Плисецкая.
На руднике предстояло выполнить много работы. Надо было убрать его территорию на поверхности и очистить подземные выработки. Штольня оказалась заваленной кусками породы, а сам вход — закупорен мощной ледяной пробкой. Ряд штреков был выведен из строя. Талые воды, проникшие в шахту, затопили её. Путь к уклонам и забоям закрывали тысячи тонн породы.
По заданию партии и правительства первый уголь предстояло добыть к 1 января 1933 года, но советские шахтёры-полярники решили сделать это раньше.
Прошло лишь несколько месяцев, и Баренцбург преобразился. Шахту очистили ото льда, настлали пути, перекрепили заваленные штреки, оборудовали электросеть высокого напряжения. Уложили тысячи кубометров бетона на подкранных путях и в устье штольни. Построили столовую и общежитие для рабочих, энергично вели монтаж погрузочного мостового крана…
Наступил день 15-й годовщины Великой Октябрьской революции. Верные своему трудовому слову, советские шахтёры 7 ноября 1932 года сделали первый вруб. Громкими возгласами одобрения приветствовали баренцбуржцы появление выданных на-гора первых 12 вагонеток, полных чёрного шпицбергенского «золота».
Советский рудник Баренцбург быстро наращивал темпы производства. Уже в 1936 году он уверенно обогнал все остальные шпицбергенские рудники по добыче угля. Экономическое значение архипелага для снабжения углём северных районов СССР и его морского флота в Арктике становится весьма существенным перед второй мировой войной.
В начале 1940 года моряки парохода «Георгий Седов» завершили свой знаменитый трансарктический ледовый дрейф у берегов архипелага. Ещё в октябре 1937 года корабль затёрло льдами близ Новосибирских островов. Волей морского течения «Седов» оказался околополюсном районе.
В декабре 1939 года на выручку пароходу отправился ледокол «Сталин». В первый день 1940 года он покинул гостеприимный Баренцбург, и вскоре состоялась радостная встреча двух советских судов во льдах Северного Ледовитого океана. Дрейф отважных седовцев, продолжавшийся 812 дней, закончился 13 января 1940 года. 21 января пароход подошёл к причалу и стал под погрузку угля. Ярко сиял электрическими огнями и прожекторами взбудораженный Баренцбург. Соотечественники устроили героям-полярникам незабываемую встречу.
В Европе уже полыхал пожар второй мировой войны. Его далёкие отголоски доносились всё сильнее в Арктику. Поэтому «Сталин» и «Седов» шли в Мурманск с погашенными внешними огнями и закрытыми иллюминаторами.
22 июня 1941 года эфир принёс на советские рудники известие о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз…
В тот день, когда началась Великая Отечественная война, советские пароходы в последний раз повезли на Родину горючий камень с самой северной полярной «кочегарки». Однако оторванные от дома и страны 2000 полярников «Арктикугля» продолжали свой нелёгкий труд, не останавливая работу рудников.
В военном отношении и Баренцбург, и Грумант представляли хорошую мишень для фашистских бандитов, так как были совершенно беззащитны. В любую минуту немцы могли появиться на острове. Поэтому рудничное руководство приняло решение перенести часть продуктов в шахту и спрятать их там. В случае же высадки вражеского десанта предполагалось взорвать устье штольни, угольные склады, погрузочные механизмы и другие ценности, а все население должно было уйти в горы. Каждый полярник получил неприкосновенный продуктовый паек на 20 дней. Окрестные перевалы и важнейшие промышленные объекты рудников стали охраняться постами.
В конце июля из Баренцбурга заметили, как в горло Ис-фьорда вошли военные корабли. Один из них повернул в Грён-фьорд, а остальные направились дальше — в сторону Груманта и Лонгйира.
Прибывший в Баренцбург английский офицер вручил письмо посла СССР в Великобритании И. М. Майского консулу СССР на Шпицбергене.
Примерно через месяц над рудниками пролетел краснозвёздный самолёт-разведчик. Вскоре к архипелагу приблизились английские эсминцы, которые сопровождали огромный трехтрубный пароход «Королева Канады». Караван первоначально проследовал в Грён-фьорд. Имевший большую осадку пассажирский лайнер встал на рейде, а эсминцы подошли к причалам. Командование английской эскадры предложило населению Баренцбурга подготовиться в течение суток к эвакуации. Чтобы ускорить погрузку, разрешалось взять с собой лишь необходимые личные вещи.
Эсминцы перевезли баренцбуржцев на борт парохода, и караван двинулся дальше, в Ис-фьорд. На сборы шахтёрам рудника Грумант было дано только шесть часов. Ещё три часа ушло на эвакуацию нескольких десятков человек, работавших на земельном участке «Пирамида».
Закончив операцию, корабли взяли курс на Архангельск. У острова Медвежьего фашистские пираты попытались прорваться сквозь конвой, чтобы потопить пассажирское судно с сотнями гражданских людей, среди которых находилось немало женщин и детей. В результате боя удалось отбить вражескую атаку и уничтожить гитлеровскую подводную лодку. Через несколько дней советские полярники благополучно ступили на родную землю. Из Архангельска многие горняки отправились прямо на фронт, а остальные — на шахты восточных районов страны, нуждавшиеся в квалифицированных кадрах угледобытчиков.
В начале сентября аналогичным путём англичане эвакуировали норвежцев, живших на архипелаге. Их доставили в Англию, так как Норвегия находилась в то время в немецкой оккупации.
После того как на Шпицбергене не осталось населения, контроль над ним перешёл на время к фашистам. На острове Медвежьем они создали небольшой аэродром и стали совершать с него свои бандитские налёты на торговые суда, которые следовали с военными и продовольственными грузами из Англии и США через Исландию в советские порты Мурманск и Архангельск. Массовые плавания через Северную Атлантику и район Шпицбергена начались поздним летом 1941 года.
С островом Надежды, расположенным недалеко от южной оконечности островов Западный Шпицберген и Эдж, связана трагическая эпопея крупного грузового парохода «Декабрист». Ноябрьским утром 1942 года на судно, шедшее в Норвежском море без сопровождения, напали три немецких самолёта-торпедоносца и семь пикирующих бомбардировщиков. Получив пробоину, «Декабрист» начал быстро крениться на левый борт. Капитан вынужден был отдать приказ покинуть погибавший пароход, и вскоре четыре шлюпки, в которых разместилось 80 моряков, отошли ст его борта.
15 ноября две шлюпки (другие две пропали во время шторма) ткнулись в берег небольшого острова Надежды. Матросы, ушедшие на разведку, нашли маленький норвежский домик, бочку с бензином и мешок муки.
Наступила долгая полярная ночь. Холод и болезни пощадили только четырех членов экипажа «Декабриста»: капитана С. П. Беляева, женщину-фельдшера Н. М. Наталич, матросов П. Лобанова и В. Бородина. Неутомимый капитан уже в марте 1943 года начал деятельно готовиться к большому походу в Мурманск, для чего сделал на шлюпке мачту, руль и другое снаряжение… Но уйти самим не удалось: к острову подошла фашистская подводная лодка и пленила «робинзонов» военного времени. Три моряка (четвёртый умер от цинги уже на лодке) были доставлены в Тромсё и отправлены в концлагерь на северо-востоке Норвегии. Здесь их спасли бойцы Советской Армии в конце войны.
В 1975 году, в 30-ю годовщину разгрома гитлеровской Германии, на остров Надежды пришли два советских корабля — один из Мурманска, а другой из Баренцбурга. Дизель-электроход «Индигирка» доставил на маленький норвежский остров делегацию Мурманского морского пароходства, а небольшой буксирный пароход «Коммунар» — делегацию советских горняков во главе с консулом СССР на Шпицбергене С. Л. Гребневым. Эта экспедиция установила здесь памятник 77 погибшим советским морякам парохода «Декабрист»…
За время войны немцы организовали на архипелаге несколько специальных экспедиций для устройства радиометеостанций. Их персонал и оборудование доставляли сюда подводные лодки. Кроме того, гитлеровцы установили на берегу и в прибрежных водах (на якорях) автоматические радиометеостанции. Таким путём они собирали постоянную информацию о метеорологических условиях в районе Шпицбергена, которая требовалась для составления прогнозов погоды в Европе и Северной Атлантике.
В 1942 году группа руководителей норвежской компании «Стуре Ношке», находившаяся в Англии, направила на Шпицберген специальную экспедицию. В неё вошли шахтёры, радисты, метеорологи и небольшое воинское подразделение. Основной целью их было помешать немцам использовать архипелаг. Возглавил норвежцев технический директор «Стуре Ношке» Эйнар Свердруп, человек очень энергичный и фанатично влюблённый в Шпицберген, где он работал до войны начиная с 1922 года.
Экспедиция, вышедшая из Шотландии, состояла из двух небольших судов. 14 мая 1942 года они вошли в Грён-фьорд и направились к Баренцбургу. Однако неожиданно налетели 4 истребителя «Фокке-Вульф», и вскоре оба корабля исчезли под водой. Погибли 15 патриотов, в том числе и начальник экспедиции Свердруп. Утонуло все снаряжение и провиант. Оставшиеся в живых добрались по льду до берега и высадились в Баренцбурге, который вплоть до осени 1943 года служил основной базой норвежских десантников. На их счастье, они обнаружили здесь большие запасы хорошо сохранившегося продовольствия советских шахтёров. Радисты наладили радиостанцию и приступили к передаче метеосводок в Англию.
После высадки десанта немецкие бомбардировщики почти два месяца наносили удары по Баренцбургу. Но вот в начале июля сюда пришёл английский крейсер. Он доставил 100 норвежских солдат, зенитные пушки, радиопередатчики, одежду и еду. Теперь местный гарнизон насчитывал 150 человек.
В конце июля десантники высадились в Лонгийре, но фашистские метеорологи и охранявшие их солдаты успели улететь на гидроплане.
В начале ноября 1942 года из Англии в Баренцбург вновь прибыл крейсер. Он привёз несколько четырехдюймовых корабельных орудий, снятых с норвежского миноносца «Слейпнер». Одно из них было установлено на восточном входном мысе в Грён-фьорд — Хеэродден. Отсюда хорошо просматривалась акватория перед Ис-фьордом и было удобно наблюдать за перемещениями вражеских кораблей и вести по ним огонь. Теперь здесь футбольное поле, на котором «сражаются» спортсмены Баренцбурга. А 8 сентября 1943 года эта одинокая пушка приняла неравный бой с фашистской эскадрой. В тот день линкоры «Тирпиц» и «Шарнхорст», сопровождаемые десятью эсминцами, совершили разбойную атаку на Шпицберген. Вся армада хладнокровно обрушила свой смертоносный огонь на Баренцбург, Грумант и Лонгйир. Так были разрушены и сгорели в огне пожаров наземные сооружения рудников. Высадившийся затем немецкий десант уничтожил то, что ещё сохранилось. Норвежцы пытались оказать сопротивление, но их силы были недостаточны. Понеся ощутимые потери, они ушли в горы. Рудник Свеагрува нацисты уничтожили с помощью подводной лодки.
В октябре 1943 года оставшихся в живых норвежских десантников вывезли из Баренцбурга в Англию на американском крейсере.
…Закончилась вторая мировая война. Выполняя решение Советского правительства, трест «Арктикуголь» приступил к восстановлению и реконструкции Баренцбурга и Груманта, а также к ускоренному строительству нового рудника Пирамида.
В день эвакуации советских полярников со Шпицбергена в зарождавшемся посёлке Пирамида работало 99 человек. Были там всего лишь один жилой дом да маленькая столовая. Недостроенными остались второй жилой дом, гараж и несколько других сооружений. Война пощадила их…
В ноябре первого послевоенного года на архипелаг ушёл пароход «Волга». Среди его пассажиров находился и 32-летний горняк Николай Гусев. Трест доверил ему руководить рудником Пирамида и строительными работами на нём.
Богатая горняцкая «карьера» Гусева началась в 1930 году на горловской шахте № 1, куда подросток пошёл работать лесогоном. В то время угольная промышленность молодой Советской страны только начинала развиваться. Вместе с ней рос и Николай. Вскоре он закончил горный техникум. Бывший рабочий стал горным мастером. Однажды его вызвали в райком комсомола и предложили поехать на Шпицберген. Не колеблясь дал согласие.
И отправился донецкий шахтёр в Арктику на незнакомый ему архипелаг. Было это в 1935 году. До войны Гусев проработал три года на руднике Грумант, а после этого ещё два года в Баренцбурге. С той далёкой поры ветеран советских угольных рудников на Шпицбергене связал свою славную трудовую жизнь с трестом «Арктикуголь», где он работает вот уже 45 лет. Из них последние 27 лет Николай Дмитриевич занимает чрезвычайно ответственную и высокую должность главного инженера треста. Нет сейчас в нашей стране другого человека, который бы работал больше Н. Д. Гусева на угольных рудниках Шпицбергена. Не случайно его самоотверженный труд Родина отметила высокими правительственными наградами: он полный кавалер почётных знаков горняков — «Шахтёрская слава» и «Заслуженный шахтёр РСФСР».
…По пути в Пирамиду «Волга» завернула в Грён-фьорд, чтобы помочь выгрузить в Баренцбурге 2000 кубометров бруса с парохода «Керчь». После разгрузки леса корабль прибыл наконец в Пирамиду, где близ берега вмёрзли в лёд три судна.
Понадобился целый месяц тяжёлой круглосуточной работы, чтобы вывезти с них на санках по тонкому льду 10 000 тонн различных грузов. Всего в Пирамиду приехало 609 полярников. В периол разгрузки основная их масса жила на пароходах.
Среди первых послевоенных работников «Арктикугля» большую часть составляли бывшие фронтовики, вернувшиеся к мирному труду. Народ этот был исключительный. Никто не жаловался на тяжёлые условия жизни и работы. Многого тогда не хватало. Первоначально в единственном жилом доме спали на сплошных двухъярусных нарах 120 человек. Отапливались печуркой, труба которой выходила в окно. Часто к утру вода в бочке замерзала. Старые полярники хорошо помнят то горячее время и невиданный энтузиазм советских людей, приехавших сюда, на ледовый архипелаг, чтобы скорее восстановить и построить заново рудники.
Первая улица в Пирамиде появилась в марте 1947 года. Она начиналась в строящемся порту и вела в посёлок. С обеих сторон выросли финские домики, которые до сих пор все называют «финками». После этого приступили к строительству двухэтажных брусчатых домов. Так постепенно рос посёлок, улучшались его жилищные и бытовые условия.
Одновременно со строительством Пирамиды интенсивно восстанавливались рудники Грумант и Баренцбург.
Уже через два года после начала работ, в 1949 году, на этих рудниках были сданы в эксплуатацию шахты. На Груманте пришлось создавать порт с причалом для морских судов в девяти километрах от рудника — в Колсбухте. Здесь возник небольшой посёлок с электростанцией. Уголь из Груманта перевозили в портовый межнавигационный склад по узкоколейной электровозной железной дороге. Больше километра она шла в тоннеле, пройденном в отвесной горе, а дальше в порт — в крытой деревянной галерее.
Напротив Ню-Олесунна находится небольшой полуостров, носящий имя шведского геолога Кристиана Бломстранда, изучавшего этот край в 1861 году и открывшего на месте будущего знаменитого Кингсбея несколько угольных пластов. Над полуостровом возвышается гора, состоящая из богатых залежей пёстрого семицветного мрамора. В начале XX века англичане основали здесь акционерную компанию по его добыче. На берегу Мраморной бухты возник небольшой посёлок с громким названием «Лондон». Так как красивый камень оказался сильно трещиноватым, компания вскоре с треском прогорела. Ныне от «Лондона» остались перевёрнутые вагонетки, заржавленный локомобиль, намокшая взрывчатка, лебёдки у края карьеров и другое оборудование.
Помимо предпринимателей США, Норвегии и Англии шпицбергенским углём заинтересовались в начале нашего столетия и другие страны. Так, шведы организовали своё акционерное общество в 1910 году, назвав его «Ис-фьорд — Бельсунн». К началу первой мировой войны они закрепили за собой участок в бухте Браганца, на северной стороне внутренней части залива Ван-Мейен-фьорд. Здесь находится прекрасное месторождение угля, пласты которого выходят на поверхность на высоте 70-80 метров. В 1917 году шведы построили рудник Свеагрува («Шведская шахта») и приступили к добыче угля.
Северные районы России испытывали в начале века крайнюю необходимость в угле. В связи с этим понятен интерес, который проявили к Шпицбергену русские предприниматели в то время. Первая экспедиция была предпринята в 1911 году. Она закончилась неудачей: в пути корабль попал в жестокий шторм у берегов Норвегии и был выброшен на камни.
На следующий год с аналогичными целями на архипелаг отправилась государственная экспедиция во главе с В. А. Русановым, о которой читатель уже знает. Среди её участников был молодой горный инженер и революционер Рудольф Лазаревич Самойлович — будущий известный советский полярник и первый директор Научно-исследовательского института по изучению Севера, впоследствии переименованного в Арктический институт.
Вернувшись осенью 1912 года в Россию, Р. Л. Самойлович тут же приступил к обработке привезённых со Шпицбергена геологических коллекций. Анализ образцов и разрезов убедительно свидетельствовал о том, что обследованные экспедицией Русанова участки весьма перспективны на уголь.
Вскоре после этого, в конце 1912 года, группа петербургских и архангельских коммерсантов образовала товарищество под названием «Грумант» — Торговый дом А. Г. Агафелов и К°. Лицам, вошедшим в него, Горный департамент официально оформил собственность на угольные месторождения, открытые Русановым. Основная цель этого частного предприятия, пользовавшегося поддержкой государства, состояла в проведении разработок и сбыте шпицбергенского угля.
В 1913 году пароход «Мария» и небольшой бот «Грумант» доставили на архипелаг новую русскую геологическую экспедицию, организованную товариществом «Грумант». Её возглавлял Р. Л. Самойлович. На крутом берегу бухты Коле экспедиция поставила дом с различными службами и подняла над ним русский флаг. (Эта большая изба хорошо сохранилась до наших дней, и её знают все люди, которые побывали на Шпицбергене, как Дом-музей Владимира Pусанова). Детальные геологоразведочные исследования, проведённые Самойловичем на угленосных участках, закреплённых год назад В. А. Русановым, доказали ещё раз их промышленное значение и позволили оценить запасы угля в 4 миллиарда пудов минимально.
Половину добытого во время разведок угля (5000 пудов) той же осенью пароход «Мария» привёз в столицу. В порту Петербурга произошёл забавный инцидент, так как власти потребовали уплатить положенную пошлину за ввоз угля из-за границы. Моряки долго и безуспешно пытались объяснить, что уголь-то наш, но только добыт он на Шпицбергене, в Арктике. Тогда портовики попросили дать им документ, который мог бы подтвердить, что этот злополучный уголь погружён на пароход в русском порту. Естественно, что такого документа быть не могло всё по той же причине: архипелаг никому не принадлежал. Наконец власти решили пойти на компромисс: «Дайте хотя бы полицейскую справку, что все законно». Но и её не могло быть на судне, потому что на Шпицбергене отсутствовала полиция. Возмущению портовых властей, казалось, не было конца, и они в конце концов заявили, что «такого места на земле нет и быть не может!».
Проведённые в столице России анализы подтвердили мнение геологов о том, что шпицбергенский каменный уголь по своим качествам не уступает лучшим маркам иностранного «чёрного золота» на материке. В последующие два года товарищество «Грумант» продолжало вести геологические изыскания запасов угля на архипелаге, а рабочие остались зимовать на берегу Колсбухты.
В 1918 году Агафелов и его компаньоны уступили своё дело на Груманте одному инженеру-дельцу с условием предоставления товариществу трети акций будущего акционерного общества. На другой год группа русских предпринимателей (часть из них эмигрировала в Англию) приступила к добыче угля в Колсбухте. В 1920 году крупный английский капиталист Стэмп и его компаньоны изъявили желание участвовать в разработке Грумантского месторождения. С ними быстро «договорился» инженер-делец, и в 1923 году была образована смешанная Англо-русская грумантская компания (Англо-русский Грумант). Хотя добыча угля увеличилась, но она продолжала быть ничтожно малой, достигнув всего лишь 9000 тонн в год…
После первой мировой и гражданской войн Крайний Север нашей страны, в особенности промышленность и флот Мурманска и Архангельска, испытывал крайнюю потребность в топливе. Именно в то время вождь революции Владимир Ильич Ленин назвал уголь «хлебом промышленности»!
В 1923 году советский государственный трест «Северолес» приобрёл часть акций у Англо-русской грумантской компании. Добыча угля вскоре достигла 20 тыс. тонн в год. Такой малый объём никоим образом не мог удовлетворить заинтересованные организации молодой Советской республики. Требовалось заметно увеличить рост добычи ценного топлива на руднике Грумант, а также приобрести новые земельные угленосные участки.
Трест «Северолес» становится в 1927 году собственником участка «Пирамида», расположенного в самом конце Ис-фьорда. Ещё через год на Шпицберген отправляется первая советская геологическая экспедиция во главе с профессором-горняком П. М. Ипатовым. В её задачи входило изучение геологического строения новых земельных участков и уточнение запасов и качества углей. Профессорам С. Д. Малявкину и А. П. Сидорову, а также другим учёным и горнякам предстояло обследовать состояние рудника Грумант и определить целесообразность приобретения этого месторождения.
Перед участниками экспедиции, высадившимися на берег Ис-фьорда, открылась неприглядная картина. Рудник не имел ни причала, ни удобной гавани. По узкой долине Русанова, прорезанной ручьём в горном плато, исследователи поднялись на небольшую террасу длиной 400 и шириной метров сто. Она возвышалась над заливом на 20-25 метров, круто обрываясь в него. С остальных трех сторон эту площадку ограничивали крутые склоны Птичьих гор (Фуглефьелла). На этой террасе и находился небольшой поселочек, громко именовавшийся Грумантсити. «Сити» насчитывало лишь несколько строений: одноэтажный жилой дом, железный сарай с дизельной установкой да две маленькие хибарки…
По окончании работ специалисты высказали свои соображения o руднике. Большинство из них считало целесообразным выкупить остальную часть акций у компании «Англо-русский Грумант». После осуществления этого предложения в 1931 году рудник Грумант полностью стал собственностью Советского Союза. В октябре того же года произошло ещё одно важное событие — был организован Государственный трест по добыче и сбыту угля и других ископаемых на островах и на побережье Северного Полярного моря, или кратко «Арктикуголь». Именно этому тресту правительство нашей страны поручило добывать уголь на Шпицбергене. В 1981 году шахтёры-полярники отмечали полувековой юбилей «Арктикугля».
Первым начальником советского рудника Грумант назначается молодой горный инженер М. И. Евзеров — недавний выпускник Горной академии и участник геологической экспедиции на Грумант в 1928 году. Одновременно он утверждается и первым консульским агентом Советского Союза на Шпицбергене.
Наша страна тогда ещё не имела опыта строительства рудников в Арктике. М. И. Евзеров недавно вспоминал, что С. М. Киров живо интересовался работами на архипелаге, знакомился с ходом подготовки рудника Грумант к эксплуатации, просил ускорить добычу угля, в котором нуждался Ленинград. Об этом в Смольном шла речь, когда Сергей Миронович беседовал с руководителями треста «Арктикуголь» и рудника Грумант.
В апреле 1932 года «Арктикуголь» приобретает у Нидерландской шпицбергенской компании («Неспико») земельный участок «Баренцбург» вместе с одноимённым рудником. Голландские капиталисты надеялись добывать здесь уголь до конца века. Однако сильнейший экономический кризис, разразившийся в капиталистическом мире в конце 20-х годов, вынудил правление компании «Неспико» закрыть, а затем и продать рудник Баренцбург уже через двенадцать лет. Одновременно голландцы уступили нашей стране ещё один земельный участок — «Тундра Богемана», расположенный на северном побережье Ис-фьорда.
Первая группа советских полярников прибыла на пароходе в Баренцбург в июне 1932 года. Небезынтересно, что среди них находилась семилетняя девочка, приехавшая сюда вместе с родителями. Сейчас её знает весь мир. Это выдающаяся балерина народная артистка СССР Майя Михайловна Плисецкая.
На руднике предстояло выполнить много работы. Надо было убрать его территорию на поверхности и очистить подземные выработки. Штольня оказалась заваленной кусками породы, а сам вход — закупорен мощной ледяной пробкой. Ряд штреков был выведен из строя. Талые воды, проникшие в шахту, затопили её. Путь к уклонам и забоям закрывали тысячи тонн породы.
По заданию партии и правительства первый уголь предстояло добыть к 1 января 1933 года, но советские шахтёры-полярники решили сделать это раньше.
Прошло лишь несколько месяцев, и Баренцбург преобразился. Шахту очистили ото льда, настлали пути, перекрепили заваленные штреки, оборудовали электросеть высокого напряжения. Уложили тысячи кубометров бетона на подкранных путях и в устье штольни. Построили столовую и общежитие для рабочих, энергично вели монтаж погрузочного мостового крана…
Наступил день 15-й годовщины Великой Октябрьской революции. Верные своему трудовому слову, советские шахтёры 7 ноября 1932 года сделали первый вруб. Громкими возгласами одобрения приветствовали баренцбуржцы появление выданных на-гора первых 12 вагонеток, полных чёрного шпицбергенского «золота».
Советский рудник Баренцбург быстро наращивал темпы производства. Уже в 1936 году он уверенно обогнал все остальные шпицбергенские рудники по добыче угля. Экономическое значение архипелага для снабжения углём северных районов СССР и его морского флота в Арктике становится весьма существенным перед второй мировой войной.
В начале 1940 года моряки парохода «Георгий Седов» завершили свой знаменитый трансарктический ледовый дрейф у берегов архипелага. Ещё в октябре 1937 года корабль затёрло льдами близ Новосибирских островов. Волей морского течения «Седов» оказался околополюсном районе.
В декабре 1939 года на выручку пароходу отправился ледокол «Сталин». В первый день 1940 года он покинул гостеприимный Баренцбург, и вскоре состоялась радостная встреча двух советских судов во льдах Северного Ледовитого океана. Дрейф отважных седовцев, продолжавшийся 812 дней, закончился 13 января 1940 года. 21 января пароход подошёл к причалу и стал под погрузку угля. Ярко сиял электрическими огнями и прожекторами взбудораженный Баренцбург. Соотечественники устроили героям-полярникам незабываемую встречу.
В Европе уже полыхал пожар второй мировой войны. Его далёкие отголоски доносились всё сильнее в Арктику. Поэтому «Сталин» и «Седов» шли в Мурманск с погашенными внешними огнями и закрытыми иллюминаторами.
22 июня 1941 года эфир принёс на советские рудники известие о вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз…
В тот день, когда началась Великая Отечественная война, советские пароходы в последний раз повезли на Родину горючий камень с самой северной полярной «кочегарки». Однако оторванные от дома и страны 2000 полярников «Арктикугля» продолжали свой нелёгкий труд, не останавливая работу рудников.
В военном отношении и Баренцбург, и Грумант представляли хорошую мишень для фашистских бандитов, так как были совершенно беззащитны. В любую минуту немцы могли появиться на острове. Поэтому рудничное руководство приняло решение перенести часть продуктов в шахту и спрятать их там. В случае же высадки вражеского десанта предполагалось взорвать устье штольни, угольные склады, погрузочные механизмы и другие ценности, а все население должно было уйти в горы. Каждый полярник получил неприкосновенный продуктовый паек на 20 дней. Окрестные перевалы и важнейшие промышленные объекты рудников стали охраняться постами.
В конце июля из Баренцбурга заметили, как в горло Ис-фьорда вошли военные корабли. Один из них повернул в Грён-фьорд, а остальные направились дальше — в сторону Груманта и Лонгйира.
Прибывший в Баренцбург английский офицер вручил письмо посла СССР в Великобритании И. М. Майского консулу СССР на Шпицбергене.
Примерно через месяц над рудниками пролетел краснозвёздный самолёт-разведчик. Вскоре к архипелагу приблизились английские эсминцы, которые сопровождали огромный трехтрубный пароход «Королева Канады». Караван первоначально проследовал в Грён-фьорд. Имевший большую осадку пассажирский лайнер встал на рейде, а эсминцы подошли к причалам. Командование английской эскадры предложило населению Баренцбурга подготовиться в течение суток к эвакуации. Чтобы ускорить погрузку, разрешалось взять с собой лишь необходимые личные вещи.
Эсминцы перевезли баренцбуржцев на борт парохода, и караван двинулся дальше, в Ис-фьорд. На сборы шахтёрам рудника Грумант было дано только шесть часов. Ещё три часа ушло на эвакуацию нескольких десятков человек, работавших на земельном участке «Пирамида».
Закончив операцию, корабли взяли курс на Архангельск. У острова Медвежьего фашистские пираты попытались прорваться сквозь конвой, чтобы потопить пассажирское судно с сотнями гражданских людей, среди которых находилось немало женщин и детей. В результате боя удалось отбить вражескую атаку и уничтожить гитлеровскую подводную лодку. Через несколько дней советские полярники благополучно ступили на родную землю. Из Архангельска многие горняки отправились прямо на фронт, а остальные — на шахты восточных районов страны, нуждавшиеся в квалифицированных кадрах угледобытчиков.
В начале сентября аналогичным путём англичане эвакуировали норвежцев, живших на архипелаге. Их доставили в Англию, так как Норвегия находилась в то время в немецкой оккупации.
После того как на Шпицбергене не осталось населения, контроль над ним перешёл на время к фашистам. На острове Медвежьем они создали небольшой аэродром и стали совершать с него свои бандитские налёты на торговые суда, которые следовали с военными и продовольственными грузами из Англии и США через Исландию в советские порты Мурманск и Архангельск. Массовые плавания через Северную Атлантику и район Шпицбергена начались поздним летом 1941 года.
С островом Надежды, расположенным недалеко от южной оконечности островов Западный Шпицберген и Эдж, связана трагическая эпопея крупного грузового парохода «Декабрист». Ноябрьским утром 1942 года на судно, шедшее в Норвежском море без сопровождения, напали три немецких самолёта-торпедоносца и семь пикирующих бомбардировщиков. Получив пробоину, «Декабрист» начал быстро крениться на левый борт. Капитан вынужден был отдать приказ покинуть погибавший пароход, и вскоре четыре шлюпки, в которых разместилось 80 моряков, отошли ст его борта.
15 ноября две шлюпки (другие две пропали во время шторма) ткнулись в берег небольшого острова Надежды. Матросы, ушедшие на разведку, нашли маленький норвежский домик, бочку с бензином и мешок муки.
Наступила долгая полярная ночь. Холод и болезни пощадили только четырех членов экипажа «Декабриста»: капитана С. П. Беляева, женщину-фельдшера Н. М. Наталич, матросов П. Лобанова и В. Бородина. Неутомимый капитан уже в марте 1943 года начал деятельно готовиться к большому походу в Мурманск, для чего сделал на шлюпке мачту, руль и другое снаряжение… Но уйти самим не удалось: к острову подошла фашистская подводная лодка и пленила «робинзонов» военного времени. Три моряка (четвёртый умер от цинги уже на лодке) были доставлены в Тромсё и отправлены в концлагерь на северо-востоке Норвегии. Здесь их спасли бойцы Советской Армии в конце войны.
В 1975 году, в 30-ю годовщину разгрома гитлеровской Германии, на остров Надежды пришли два советских корабля — один из Мурманска, а другой из Баренцбурга. Дизель-электроход «Индигирка» доставил на маленький норвежский остров делегацию Мурманского морского пароходства, а небольшой буксирный пароход «Коммунар» — делегацию советских горняков во главе с консулом СССР на Шпицбергене С. Л. Гребневым. Эта экспедиция установила здесь памятник 77 погибшим советским морякам парохода «Декабрист»…
За время войны немцы организовали на архипелаге несколько специальных экспедиций для устройства радиометеостанций. Их персонал и оборудование доставляли сюда подводные лодки. Кроме того, гитлеровцы установили на берегу и в прибрежных водах (на якорях) автоматические радиометеостанции. Таким путём они собирали постоянную информацию о метеорологических условиях в районе Шпицбергена, которая требовалась для составления прогнозов погоды в Европе и Северной Атлантике.
В 1942 году группа руководителей норвежской компании «Стуре Ношке», находившаяся в Англии, направила на Шпицберген специальную экспедицию. В неё вошли шахтёры, радисты, метеорологи и небольшое воинское подразделение. Основной целью их было помешать немцам использовать архипелаг. Возглавил норвежцев технический директор «Стуре Ношке» Эйнар Свердруп, человек очень энергичный и фанатично влюблённый в Шпицберген, где он работал до войны начиная с 1922 года.
Экспедиция, вышедшая из Шотландии, состояла из двух небольших судов. 14 мая 1942 года они вошли в Грён-фьорд и направились к Баренцбургу. Однако неожиданно налетели 4 истребителя «Фокке-Вульф», и вскоре оба корабля исчезли под водой. Погибли 15 патриотов, в том числе и начальник экспедиции Свердруп. Утонуло все снаряжение и провиант. Оставшиеся в живых добрались по льду до берега и высадились в Баренцбурге, который вплоть до осени 1943 года служил основной базой норвежских десантников. На их счастье, они обнаружили здесь большие запасы хорошо сохранившегося продовольствия советских шахтёров. Радисты наладили радиостанцию и приступили к передаче метеосводок в Англию.
После высадки десанта немецкие бомбардировщики почти два месяца наносили удары по Баренцбургу. Но вот в начале июля сюда пришёл английский крейсер. Он доставил 100 норвежских солдат, зенитные пушки, радиопередатчики, одежду и еду. Теперь местный гарнизон насчитывал 150 человек.
В конце июля десантники высадились в Лонгийре, но фашистские метеорологи и охранявшие их солдаты успели улететь на гидроплане.
В начале ноября 1942 года из Англии в Баренцбург вновь прибыл крейсер. Он привёз несколько четырехдюймовых корабельных орудий, снятых с норвежского миноносца «Слейпнер». Одно из них было установлено на восточном входном мысе в Грён-фьорд — Хеэродден. Отсюда хорошо просматривалась акватория перед Ис-фьордом и было удобно наблюдать за перемещениями вражеских кораблей и вести по ним огонь. Теперь здесь футбольное поле, на котором «сражаются» спортсмены Баренцбурга. А 8 сентября 1943 года эта одинокая пушка приняла неравный бой с фашистской эскадрой. В тот день линкоры «Тирпиц» и «Шарнхорст», сопровождаемые десятью эсминцами, совершили разбойную атаку на Шпицберген. Вся армада хладнокровно обрушила свой смертоносный огонь на Баренцбург, Грумант и Лонгйир. Так были разрушены и сгорели в огне пожаров наземные сооружения рудников. Высадившийся затем немецкий десант уничтожил то, что ещё сохранилось. Норвежцы пытались оказать сопротивление, но их силы были недостаточны. Понеся ощутимые потери, они ушли в горы. Рудник Свеагрува нацисты уничтожили с помощью подводной лодки.
В октябре 1943 года оставшихся в живых норвежских десантников вывезли из Баренцбурга в Англию на американском крейсере.
…Закончилась вторая мировая война. Выполняя решение Советского правительства, трест «Арктикуголь» приступил к восстановлению и реконструкции Баренцбурга и Груманта, а также к ускоренному строительству нового рудника Пирамида.
В день эвакуации советских полярников со Шпицбергена в зарождавшемся посёлке Пирамида работало 99 человек. Были там всего лишь один жилой дом да маленькая столовая. Недостроенными остались второй жилой дом, гараж и несколько других сооружений. Война пощадила их…
В ноябре первого послевоенного года на архипелаг ушёл пароход «Волга». Среди его пассажиров находился и 32-летний горняк Николай Гусев. Трест доверил ему руководить рудником Пирамида и строительными работами на нём.
Богатая горняцкая «карьера» Гусева началась в 1930 году на горловской шахте № 1, куда подросток пошёл работать лесогоном. В то время угольная промышленность молодой Советской страны только начинала развиваться. Вместе с ней рос и Николай. Вскоре он закончил горный техникум. Бывший рабочий стал горным мастером. Однажды его вызвали в райком комсомола и предложили поехать на Шпицберген. Не колеблясь дал согласие.
И отправился донецкий шахтёр в Арктику на незнакомый ему архипелаг. Было это в 1935 году. До войны Гусев проработал три года на руднике Грумант, а после этого ещё два года в Баренцбурге. С той далёкой поры ветеран советских угольных рудников на Шпицбергене связал свою славную трудовую жизнь с трестом «Арктикуголь», где он работает вот уже 45 лет. Из них последние 27 лет Николай Дмитриевич занимает чрезвычайно ответственную и высокую должность главного инженера треста. Нет сейчас в нашей стране другого человека, который бы работал больше Н. Д. Гусева на угольных рудниках Шпицбергена. Не случайно его самоотверженный труд Родина отметила высокими правительственными наградами: он полный кавалер почётных знаков горняков — «Шахтёрская слава» и «Заслуженный шахтёр РСФСР».
…По пути в Пирамиду «Волга» завернула в Грён-фьорд, чтобы помочь выгрузить в Баренцбурге 2000 кубометров бруса с парохода «Керчь». После разгрузки леса корабль прибыл наконец в Пирамиду, где близ берега вмёрзли в лёд три судна.
Понадобился целый месяц тяжёлой круглосуточной работы, чтобы вывезти с них на санках по тонкому льду 10 000 тонн различных грузов. Всего в Пирамиду приехало 609 полярников. В периол разгрузки основная их масса жила на пароходах.
Среди первых послевоенных работников «Арктикугля» большую часть составляли бывшие фронтовики, вернувшиеся к мирному труду. Народ этот был исключительный. Никто не жаловался на тяжёлые условия жизни и работы. Многого тогда не хватало. Первоначально в единственном жилом доме спали на сплошных двухъярусных нарах 120 человек. Отапливались печуркой, труба которой выходила в окно. Часто к утру вода в бочке замерзала. Старые полярники хорошо помнят то горячее время и невиданный энтузиазм советских людей, приехавших сюда, на ледовый архипелаг, чтобы скорее восстановить и построить заново рудники.
Первая улица в Пирамиде появилась в марте 1947 года. Она начиналась в строящемся порту и вела в посёлок. С обеих сторон выросли финские домики, которые до сих пор все называют «финками». После этого приступили к строительству двухэтажных брусчатых домов. Так постепенно рос посёлок, улучшались его жилищные и бытовые условия.
Одновременно со строительством Пирамиды интенсивно восстанавливались рудники Грумант и Баренцбург.
Уже через два года после начала работ, в 1949 году, на этих рудниках были сданы в эксплуатацию шахты. На Груманте пришлось создавать порт с причалом для морских судов в девяти километрах от рудника — в Колсбухте. Здесь возник небольшой посёлок с электростанцией. Уголь из Груманта перевозили в портовый межнавигационный склад по узкоколейной электровозной железной дороге. Больше километра она шла в тоннеле, пройденном в отвесной горе, а дальше в порт — в крытой деревянной галерее.