Страница:
— Я… я не подвожу отца, — прошипела Люсиль, задыхаясь. — Я просто не хочу, чтобы он распоряжался моей жизнью, вот и все.
— Ты не поедешь в Додж!
— Поеду!
— Не поедешь!
— Уверяю тебя, Уоллис Паттерсон, я поеду в Додж, даже если мне придется проползти весь путь на животе, понятно? Меня никто не остановит, никто!
На несколько секунд воцарилось тягостное молчание. Наконец Пат, сделав глубокий вдох, тихо и строго произнес:
— Посмотрим, Люси, посмотрим…
Сильный дождь, не прекращавшийся весь день, к вечеру перешел в изморось. Стоя посреди лагеря, Рэнд поглядывал на темное небо. На нем не было видно ни единой звездочки, и это еще больше усиливало меланхолию. Рэнд прекрасно знал: ничто не оказывает такого угнетающего действия на погонщиков, как вода, льющаяся с небес. Но, увы, с этим приходилось мириться.
Рэнд покосился на гуртовщиков, сидевших у костра. Люди ужинали не разговаривая. Что ж, плохое настроение не способствует разговорам, поэтому даже самые общительные помалкивали. К счастью, Нейт и на сей раз не подвел — даже под дождем сумел приготовить горячую пищу и предусмотрительно держал на защищенном от непогоды огне кофейник с кофе — в такую погоду это было очень кстати.
Рэнд взглянул на Билли, сидевшую, как обычно, чуть в стороне от огня. На ней был дождевик на несколько размеров больше; он скрывал хрупкость ее комплекции, но не защищал от ненастья. Рэнд прекрасно знал, что шляпа девушки насквозь промокла и вода струится ей за воротник, точно так же как и ему. «Конечно же, бедняжка совсем продрогла», — со вздохом подумал Рэнд. Он видел, как Билли поднесла ко рту кружку с горячим кофе — ее рука так дрожала, что ей не сразу удалось сделать глоток. Рэнд нахмурился; ему ужасно хотелось подбежать к ней и укрыть своим плащом, хотелось согреть ее теплом своего тела.
Снова вздохнув, он перевел взгляд на стадо. Бычки не улеглись на ночь, и Рэнд прекрасно знал, что это значит. Посмотрев на гуртовщиков, он распорядился:
— Парни, сегодня нам придется усилить ночные смены. Бразерс, Стюарт, Кэнни и Холл, вы отправитесь на дежурство первыми. Следующие два караула начнутся в час и продлятся до рассвета.
Тихий ропот, прозвучавший в ответ, не стал для Рэнда неожиданностью, и он с улыбкой объявил:
— Простите, парни. Все претензии к погоде. Если мы не будем держать стадо в надежной узде, то с первой же молнией оно разбежится и нам придется собирать его до судного дня.
Нехотя поднявшись на ноги, гуртовщики направились к лошадям, и Рэнд снова улыбнулся — он нисколько не сомневался: они его не подведут, какими бы уставшими ни были. Разумеется, к Холлу и Бразерсу это не относилось, но их он давно уже не принимал в расчет. Затем взгляд его опять остановился на Билли. Было видно, что она изо всех сил пытается перебороть колотившую ее дрожь, и Рэнд ощутил новый приступ досады.
Проклятие! Сколько же еще страданий принесет ему эта малышка, пока этап не подойдет к концу? Неужели она не понимает, что делает с ним? Он томился от желания любить ее, беречь и защищать. Две недели… Прошло уже две недели с тех пор, как он в последний раз к ней прикасался, и каждая клеточка его существа кричала от этой пытки. Но его мучений она не замечала или, возможно, предпочитала не замечать. Как бы то ни было, но держалась она с ним холодно, и он чувствовал, что она не собирается менять свое отношение к нему.
К тому же Билли, желая заслужить уважение мужчин, себя не щадила и работала даже больше других. Их отношения с Рэндом ограничивались молчанием — за исключением тех случаев, когда, сталкиваясь, его досада и ее непреклонное упрямство взрывались жаркой перепалкой. Рэнд невольно поморщился. Он затруднялся сказать, кто выходил победителем в их стычках, — да и был ли победитель вообще?
Впрочем, Рэнд был уверен на все сто процентов. Он не мог больше выдерживать эту пытку, не мог смотреть, как под беспрестанной моросью Билли дрожит от холода. Объединение двух смен было необходимым шагом, но оно также позволило ему удалить из лагеря Холла и Бразерса. Это вселяло в него надежду — возможно, без их бдительного соглядатайства Билли более благосклонно отнесется к тому, что он намеревался сделать. Как бы то ни было, терять время он не собирался. С него хватит.
Рэнд направился к костру. В этот момент Джереми Карлайл подошел к Билли и о чем-то заговорил с ней. Судя по всему, он пытался уговорить ее разместиться под фургоном, где она могла бы на несколько часов спастись от дождя, пока будет спать. Билли же, пожав плечами, ответила:
— Я уже сказал, что мне и так хорошо. Если ты замерз, можешь сам затащить свою подстилку под фургон и укрыться от дождя на несколько часов.
— Но я не дрожу, как ты, Дракер, — заявил Джереми. — Если будешь упрямиться, то по окончании этапа тебе не светит получить жалованье.
— Ты так думаешь? — Билли пристально взглянула на парня. — Уверяю тебя, я буду первый в очереди на получение расчета, когда мы прибудем в Монтану.
— Не трать слов, Карлайл, — бросил Рэнд. — Дракер и без твоих советов обойдется.
Билли покосилась на него и кивнула:
— Вот и я пытался втолковать это Джереми. Рэнд пристально посмотрел на девушку:
— Вставай, Дракер.
— Но зачем?
— Я сказал, вставай!
Билли что-то проворчала себе под нос и поднялась. И тут Рэнд вдруг заметил, что она едва стоит на ногах — было очевидно, что девушка смертельно устала.
С трудом преодолев желание прижать Билли к себе, Рэнд указал на фургон:
— Немедленно забирайся внутрь, и я велю Нейту налить тебе порцию «Джима Кроу». Тебя так трясет, Дракер, что вот-вот развалишься от дрожи на куски!
— Нет, я не собираюсь…
Рэнд крепко ухватил Билли за руку и подвел к фургону. Перехватив вопросительный взгляд Нейта, он сказал:
— Расчисти в фургоне местечко для парня, пока он не заболел.
Негодование Билли вспыхнуло с новой силой.
— Я уже сказал, что не хочу и не нуждаюсь…
— А я говорю, забирайся внутрь, иначе я сам тебя туда затащу!
Билли медлила, и Нейт, строго взглянув на нее, проговорил:
— Рэнд прав, парень. Так что спорить. Если послушаешься его, то будешь в полном порядке, когда настанет час твоей смены. В противном случае ты станешь для всех обузой, а не помощником. А ведь через день-два нам придется пересекать Ред-Ривер. Мне кажется, ты окажешь всем нам большую услугу, если хоть ненадолго принесешь в жертву свою непомерную гордыню и займешь сухое местечко, чтобы выспаться, как советует Рэнд.
Опустив глаза под пристальным взглядом Нейта, Билли молча забралась в фургон. Повар же повернулся к Рэнду и добавил.
— Не переживай, босс. Я налью малышу хорошую дозу спиртного, так что он прекрасно выспится.
Рэнд кивнул:
— Делай, как считаешь нужным. И если он не сможет выйти на дежурство, то ничего страшного. И знаешь… — Рэнд немного помолчал. — Пожалуй, будет лучше, если он пропустит ночную смену. Ужасно не хочется возиться с больным мальчишкой.
— Как скажешь, Рэнд. Рэнд едва заметно улыбнулся:
— И еще, Нейт… Может, хоть ты объяснишь мальчишке, кто здесь главный?
Повар покачал головой:
— Я не волшебник, босс.
Рэнд промолчал. Конечно же, Нейт был прав.
Тихонько вздохнув, Билли закуталась в одеяло. Она не знала, сколько времени провела в продуктовом фургоне, прежде чем ее перестала сотрясать дрожь. Глаза девушки то и дело закрывались — вероятно, действовала изрядная доза виски, которую Нейт едва ли не силком влил ей в рот. Билли отчаянно пыталась не уснуть, чтобы не пропустить дежурство, но это было трудно… необыкновенно трудно. Приятное тепло разливалось по всему телу, и Билли в конце концов уснула. И сны у нее тоже были необыкновенно приятные… Казалось, кто-то нежно ласкал ее и целовал…
Когда же Билли открыла глаза, то в испуге встрепенулась, увидев лежащего рядом Рэнда.
— О Боже! — воскликнула она. — Моя смена… я проспала…
Рэнд улыбнулся:
— Я же сказал, что боссу все равно. Билли чуть приподнялась и осмотрелась:
— Но люди в лагере догадаются… Рэнд снова улыбнулся:
— Все, кто в лагере, спят. Остальные дежурят. А Нейт занят приготовлением завтрака. Так что о нас с тобой никто не вспомнит.
— Почему никто не разбудил меня на смену?
— Потому что я приказал не трогать тебя.
— Но…
— Когда Нейт поил тебя виски, тебя так трясло, что половина, по его словам, пролилась мимо.
— Со мной все в порядке. Я могла бы встать, и я… Рэнд осторожно прикрыл ей рот ладонью:
— Ничего больше не говори, Билли. Ни единого слова. Пожалуйста. Иначе все закончится как всегда. Порочным кругом. На этот раз буду говорить я, и я скажу тебе то, что давно собирался сказать, потому что…
Он внезапно умолк, по-видимому подыскивая подходящие слова. На его лице отразилась такая боль, что у Билли защемило сердце. Встретив взгляд Рэнда, она молча кивнула. Он откинул с ее лба прядку волос и, немного помедлив, проговорил:
— Эти две недели я много размышлял и пришел к выводу, что с самого начала вел себя неправильно. Мне нечего сказать в свое оправдание, Билли. Но знай, таких, как ты, я еще не встречал. Ты с первого момента меня околдовала, когда в тот вечер появилась у нашего лагерного костра. Я был ужасно растерян и смущен. Я просто сходил с ума от тревоги за тебя. Мне хотелось ухаживать за тобой и оберегать, но я не понимал почему. Потом я вошел в твою комнату в гостинице в Абилине… Истина поразила меня как гром среди ясного неба. Тогда я понял, дорогая, чего хочу. Я хотел, чтобы ты стала моей.
Рэнд сделал глубокий вдох и провел ладонью по щеке девушки.
— Но вот тут-то я и допустил промах. Я так сильно желал тебя, что вообразил, будто и ты хочешь того же. Ты была беззащитна и неопытна. Мне было не так уж трудно овладеть тобой. Увы, в своем невероятном самомнении я решил, что ты чувствуешь то же, что чувствовал я. Теперь же мне приходится признать, что я, к сожалению, ошибался.
Сделав попытку улыбнуться, Рэнд тихо продолжал:
— Кроме того, я понял следующее… Личные проблемы, заставившие тебя отправиться на север, вытесняли из твоей головы все остальные мысли. И если в этом причина наших с тобой разногласий, Билли, то я хочу решить их в первую очередь. Я знаю, что ты бежала, спасаясь от кого-то или чего-то. Я знаю, что кто-то преследует тебя. Возможно, этот же человек тебя избил. — Рэнд снова замолчал, и Билли заметила, как сверкнули гневом его глаза. — Позволь помочь тебе, дорогая. Я хочу тебя защитить от того, чего ты боишься. Но ты должна мне рассказать, кто…
— Нет.
— Билли, будь благоразумна. Ты здесь в безопасности. Если кто-то за тобой гонится, если тебе угрожает какая-то опасность, я должен знать.
— Нет.
Рэнд коснулся губами ее лба. Его дрожащая рука тронула ее волосы, и Билли снова ощутила стеснение в груди.
— Пожалуйста, не надо, Рэнд.
— Билли, я…
— Рэнд, ты сказал, что я могу остаться при стаде. Ты сказал, что готов смириться с моим выбором и что наши отношения будут такими, как я решила.
Рэнд обнял ее и прижал к груди. Она чувствовала в волосах его теплое дыхание.
— Я помню, что сказал. Ладно. Только дай мне подержать тебя вот так еще хотя бы несколько минут. Господи, как же я люблю тебя…
— Отпусти меня, Рэнд. Ты нарочно хочешь меня выдать. Скоро мужчины вернутся на завтрак. Или Нейт что-нибудь заподозрит, или кто-нибудь проснется и узнает, что ты уже давно здесь.
— Билли, — Рэнд судорожно глотнул, — позволь мне заботиться о тебе…
От мольбы, прозвучавшей в его голосе, у девушки болезненно сжалось горло.
— Рэнд, после нашего последнего разговора ничего не изменилось. Ты все тот же, и я — тоже. Не забывай, я здесь наемный работник, а ты — мой босс. Это все, что нас связывает, и никогда ничего другого не будет.
Воцарилось гнетущее молчание. Наконец Рэнд со вздохом пробормотал:
— Боюсь, что не смогу с этим смириться. Билли посмотрела ему прямо в глаза:
— Тогда мне придется покинуть стадо.
Чуть отстранившись от девушки, Рэнд глухо рассмеялся:
— Черт, выходит, я на редкость глуп. Я все еще думаю, что ты, возможно, ответишь на мои чувства. Я ошибаюсь, правда? — Он легонько встряхнул ее за плечи. — Я ошибаюсь, Билли?
— Да.
Рэнд вглядывался в ее лицо, и она ощущала его боль.
— Тебе придется сказать мне это, Билли, — тихо прошептал он. — Ты должна сказать это прямо, чтобы я потом не извратил твои слова таким образом, чтобы они меня устраивали. Проклятие! Просто нет другого способа, чтобы я понял…
Билли сделала глубокий вдох и кивнула:
— Хорошо. Если ты этого хочешь, я скажу прямо. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, Рэнд. Я не хочу, чтобы ты снова ко мне прикасался.
Руки Рэнда соскользнули с ее плеч, и Билли опустила глаза. В это мгновение ей больше всего хотелось, чтобы он крепко ее обнимал. Хотелось чувствовать себя в его объятиях. Но было слишком поздно. Было поздно с той самой минуты, как она убила Уэса Маккуллу, выпустив в него пистолетный заряд. Этого не поправить… уже никогда.
В следующий миг Рэнд выпрыгнул из фургона. Билли тотчас же услышала голос Нейта:
— Ну как он?
— Чувствует себя гораздо лучше, — прозвучал сдержанный ответ. — Но страшно рассердился, что никто не разбудил его на дежурство.
Билли была почти уверена, что Нейт покачал головой.
— Придется мне с ним потолковать, босс.
— Не трать время, Нейт. Это бесполезно. Повар издал короткий смешок.
— Ты говоришь, как проигравшая сторона, Рэнд.
— Неужели, Нейт? Что ж, возможно, так и есть.
Объезжая скопления быков, Карл пробирался к продуктовому фургону, вокруг которого обычно собираются гуртовщики. Перевалив через холм, он уже оглядел стоявшие у воды стада, и это показалось ему наиболее подходящим — примерно три с половиной тысячи голов. В любом случае он решил, что здесь они смогут получить горячий обед. Его неровные усы дрогнули в улыбке, и он, обернувшись, бросил взгляд на своих приятелей. Ларри и Марти улыбнулись ему в ответ. Будь он проклят, если не пришла пора подкрепиться. Два дня непрестанного дождя — это сущий кошмар.
Сознавая, что их приближение привлекло внимание гуртовщиков, Карл изобразил обезоруживающую улыбку. Несколько дней назад он принял твердое решение, что не бросит дело, порученное ему Маккуллой, до тех пор, пока не отыщет проклятую девчонку. Последняя неделя выдалась для него и для парней особенно трудной. Погода испортилась, и только сегодня выглянуло солнце. Впрочем, какой бы ни была погода, Карл решил, что обещанная Маккуллой награда сторицей возместит все их лишения. Он очень надеялся, что награда будет достойной, и уже мысленно представлял, как распорядится полученными деньгами.
Однако сейчас следовало подумать о другом. Отогнав посторонние мысли, Карл еще шире раздвинул в улыбке губы. Подъехав к походной кухне, он спешился и направился к высокому ковбою, поднявшемуся при его приближении. Судя по всему, он был здесь главным. Карл протянул руку и представился. Несколько минут спустя он уже сидел у костра и, держа на коленях миску, энергично орудовал ложкой.
— Охотно признаю, — Карл в очередной раз улыбнулся, — что у вас лучший повар на свете. Большое вам спасибо. Нам чертовски повезло, что Господь направил нас в вашу сторону.
Чарли Старк пожал плечами и осведомился:
— Вы на север?
— По правде говоря, я даже не знаю, как лучше ответить на этот вопрос. — Перехватив вопросительный взгляд собеседника, Карл добавил: — Видите ли, мы с парнями толком не знаем, куда именно направляемся.
— Любопытно… — протянул Чарли.
— Дело в том, что мы кое-кого разыскиваем.
Чарли Старк насторожился. Он терпеть не мог охотников за вознаграждением, считал их едва ли не хуже убийц. И развлекать подобных людей у себя в лагере он не собирался.
Заметив реакцию Чарли, Карл непринужденно рассмеялся:
— Мы выполняем нечто вроде… миссии спасения. — Заметив, что его слова не произвели на собеседника должного впечатления, Карл доверительным тоном продолжал: — Мой босс — Дэн Маккулла. Возможно, вы о нем слышали. Он очень влиятельный человек в южной части штата. Так вот, он проникся жалостью к своему соседу, а этот сосед повздорил с сынишкой, и мальчишка от него сбежал. К сожалению, мать парня от горя слегла. Говорят, долго не протянет.
Карлу было трудно сохранять выражение искренности на лице — от частого повторения эта история уже навязла в зубах. Ему придется в скором времени придумать что-нибудь получше, если ситуация не изменится.
Чарли Старк внезапно нахмурился:
— Миссия спасения, говоришь?
— Верно. Мы с парнями уже больше трех недель рыщем по прерии, хотим найти мальчишку, пока его бедная мамаша еще жива.
Чарли усмехнулся и спросил:
— Вы хотите знать, не видел ли кто-то из нас парня, о котором вы толкуете?..
— Да, верно. Думаю, если бы вы его увидели, то не забыли бы. Он тощий, среднего роста, с очень светлыми волосами и темными глазами. Скорее всего он имел поначалу плачевный вид. У его папаши тяжелая рука, и он крепко отделал мальчишку. Видно, поэтому тот и сбежал.
Чарли еще больше помрачнел.
— Тяжелая рука, говоришь?
— Ну да. Джефф Страйкер никогда не отличался терпением, когда мальчишка начинал ему перечить. А парень, надо сказать, ужасно упрямый. Все делает по-своему. Но теперь старик Джефф очень переживает из-за того, что не сдержался тогда. Он дал слово мистеру Маккулле, что больше никогда не тронет парня, лишь бы тот вернулся домой.
— Я бы ему не поверил, — проворчал Чарли. Карл неуверенно пожал плечами:
— Как бы то ни было, мистер Маккулла посчитал, что парень должен знать, что его мать серьезно больна. Он говорит, что она хорошая женщина и достойна, чтобы ее сын находился рядом с ней в ее смертный час.
Чарли Старк недоверчиво взглянул на Карла:
— Я не стал бы прерывать твою историю, приятель, но на всем этом пути нет парня, похожего на твое описание. А поскольку мы торчим здесь уже больше недели в ожидании, когда спадет после дождей река, то уже успели перезнакомиться со всеми гуртовщиками, которые застряли здесь вместе с нами. Думаю, могу смело утверждать, что и среди них нет такого мальчишки.
Карл тяжко вздохнул:
— Неужели?.. Какая жалость! Кое-кто видел парня в Сан-Антонио, примерно в то время, когда мимо города проходило ваше стадо. И мы надеялись…
— Я уже сказал, что здесь никто не видел такого парня. А стоим мы тут давно — невозможно переправиться через Бразос, когда вода стоит высоко. Правда, я слыхал, что в начале недели одно стадо переправилось на другой берег чуть севернее по течению. Но это был Рэнд Пирс со своими мексиканскими бычками. Говорят, они способны состязаться в скорости с лошадьми, а в воде плавают как рыбы.
Карл захлопал глазами:
— Мексиканские бычки?..
— Да, я говорю о стаде Рэнда Пирса. Он больше не возглавляет перегоны скота, но я слыхал, что у него лихорадка покосила людей, поэтому ему пришлось ехать в Сан-Антонио, чтобы самому возглавить переход. Хороший парень этот Пирс.
Стараясь не выдать своих чувств, Карл с непринужденным видом спросил:
— Говоришь, он пересек Бразос чуть дальше вверх по течению?
— Во всяком случае, так утверждают. Но лучше подождем. Мы не станем рисковать животными. У нас еще много времени, так что спешить некуда.
— Интересно, очень интересно… — Медленно поднявшись на ноги, Карл удовлетворенно похлопал себя по животу. — Что ж, благодарим за угощение и приятную беседу. Нам, пожалуй, пора двигаться.
Пришпорив коней, трое всадников галопом поскакали на север. Чарли Старк некоторое время смотрел им вслед. Этот Карл Уитли — очень подозрительный парень. Похоже, он замышляет недоброе. Во всяком случае, было бы лучше, если бы парень, которого он разыскивает, оказался как можно дальше отсюда.
Глядя на могучую Ред-Ривер, Рэнд невольно улыбался и покачивал головой. Он знал, что полноводная красавица отличается весьма крутым нравом. Впрочем, им очень повезло — в это время уровень здешних бурливых вод не вызывал опасения.
Решение перебраться на другую сторону он принял заранее. На это решение в значительной степени повлиял нынешний уровень воды. Судя по отметке, он был намного ниже, чем у реки Бразос. Правда, настораживало одно обстоятельство. Переправа в этом месте существовала чуть больше года, но пять могил на берегах кое о чем говорили. Последняя — она казалась совсем свежей — подействовала на Рэнда угнетающе.
Пока стадо медленно приближалось к реке, Рэнд внимательно разглядывал противоположный берег. Индейская территория… Он был неплохо знаком с этими землями и знал, что немного восточнее находились резервации апачей и команчей, что, конечно же, вызывало серьезные опасения.
Тут Рэнд заметив какое-то движение на гребне склона по другую сторону реки. Он присмотрелся. Кажется, индеец… Что ж, этого и следовало ожидать. Повстречавшийся им несколько дней назад всадник предупредил: для благополучного перегона стада по территории команчей всем предыдущим скотоводам приходилось жертвовать индейцам от двадцати до пятидесяти голов скота. Но Рэнд уступать бычков не собирался, как бы их ни преследовали, как бы им ни угрожали. Он…
Внезапно что-то отвлекло Рэнда от этих мыслей. Он снова вгляделся в силуэт на противоположном берегу. В этом индейце было нечто… знакомое. Индеец подъехал ближе к воде, и Рэнд, стиснув зубы, резко развернул коня и погнал его галопом в сторону приближавшегося стада. Когда он миновал табун, бока его вороного тяжело и часто вздымались, но состояние коня Рэнда не волновало. Снова пришпорив его, он прямиком поскакал к хрупкой фигурке, мерно покачивавшейся в седле. Поравнявшись с Билли, он натянул поводья и остановился. Не обращая внимания на любопытные взгляды остальных погонщиков, Рэнд приказал:
— Следуй за мной, Дракер.
Билли покачал головой:
— Но мне нужно…
— Я сказал, следуй за мной!
Не дожидаясь ответа, Рэнд направил коня в сторону от стада, и Билли последовала за ним. На берегу он резко осадил вороного. От едва сдерживаемого гнева грудь Рэнда вздымалась. Билли, внимательно наблюдавшая за ним, заметила, что он смотрит на противоположную сторону реки. В следующее мгновение она увидела индейского всадника — и чуть не вскрикнула.
— Все верно, Билли… — проворчал Рэнд. — Белая Рука. Он ждет тебя… Он знает, ведь так? Он знает, что ты женщина.
Билли подняла на него глаза:
— Рэнд, я… я не знала, что он будет здесь.
— Ты мне не ответила. Он знает или нет?
— Знает.
Рэнд почувствовал стеснение в груди. Его рука судорожно сжала поводья.
— Ты сказала ему, но не сказала мне.
— Я ему не говорила. Он сам догадался. Сразу же догадался, как только увидел.
— Значит, именно этот секрет вас объединял… Ты, видно, славно повеселилась, когда играла для меня роль переводчика. А я довольно неплохо справился с ролью дурака.
— Рэнд, мой фокус с переодеванием на Белую Руку не подействовал. Он сразу меня раскусил. Он считал, что ты знаешь, что я женщина. Он думал, что причина конфликта между нами как раз в том и заключалась, что ты не одобрял присутствие женщины. Я попросила его не выдавать моего секрета, потому что…
— Потому что не доверяла мне. Я бы и сейчас ходил вокруг тебя кругами, если бы не ворвался тогда в твой номер в Абилине.
Его слова заставили Билли вскинуть подбородок. Глаза же ее вдруг стали холодными.
— Хочешь знать правду? Да, ты прав. Я бы никогда не открыла тебе свою тайну, если бы ты не вломился в мой номер. Что ты выгадал, узнав, что я женщина? У тебя стало еще больше оснований на меня злиться, вот и все.
— Билли, скажи, что ты это не всерьез. — Рэнд недоверчиво покачал головой. Он не мог понять, как может девушка с такой легкостью забыть о минутах интимной близости. — Ты хочешь сказать, что ночь, которую мы провели вместе, что мгновения, когда я держал тебя в объятиях, — все это было ошибкой?
У Билли гулко застучало сердце, когда она взглянула на Рэнда. Но она не имела права реагировать на боль, которую видела в его глазах.
— Да, Рэнд. Это было ошибкой. Больше такого не повторится.
Не в состоянии выносить его страдальческого взгляда, Билли резко дернула поводья и, развернув своего жеребца, поскакала прочь. В следующий момент она мчалась навстречу приближающемуся стаду. Не оглядываясь, она обогнула его стороной и, не обращая внимания на любопытный взгляд Уилли, заняла свое обычное место.
Подняв глаза на Хэнка Кейси, скакавшего впереди, Билли заметила, что он стегает лошадей кнутом, вынуждая их ускорить бег. Вместе с ними, стараясь не отстать, набирали скорость и быки. Стадо неуклонно приближалось к берегу. Еще немного — и они влетят в воду. Еще немного — г и начнется переправа…
Табун двигался живым потоком. Рэнд твердой рукой удерживал вороного у кромки воды, время от времени окидывая взглядом место, выбранное для форсирования реки. Место для переправы он специально выбрал напротив двух островков. Первую отмель отделял от южного берега участок мелкой воды, хотя ее уровень на протяжении почти двух сотен ярдов стоял достаточно высоко, чтобы замочить свисающие из-под седла края потника. Рэнд заранее обследовал переправу, поэтому знал, что сразу за первым островком начинается участок глубокой воды, через который животным придется перебираться вплавь. Этот отрезок пути составлял около сотни ярдов. Расстояние от второго острова до северного берега было самым протяженным, и его тоже нужно было переплывать. Дно под копытами лошадей появится только тогда, когда до противоположной стороны останется ярдов пятьдесят.
— Ты не поедешь в Додж!
— Поеду!
— Не поедешь!
— Уверяю тебя, Уоллис Паттерсон, я поеду в Додж, даже если мне придется проползти весь путь на животе, понятно? Меня никто не остановит, никто!
На несколько секунд воцарилось тягостное молчание. Наконец Пат, сделав глубокий вдох, тихо и строго произнес:
— Посмотрим, Люси, посмотрим…
Сильный дождь, не прекращавшийся весь день, к вечеру перешел в изморось. Стоя посреди лагеря, Рэнд поглядывал на темное небо. На нем не было видно ни единой звездочки, и это еще больше усиливало меланхолию. Рэнд прекрасно знал: ничто не оказывает такого угнетающего действия на погонщиков, как вода, льющаяся с небес. Но, увы, с этим приходилось мириться.
Рэнд покосился на гуртовщиков, сидевших у костра. Люди ужинали не разговаривая. Что ж, плохое настроение не способствует разговорам, поэтому даже самые общительные помалкивали. К счастью, Нейт и на сей раз не подвел — даже под дождем сумел приготовить горячую пищу и предусмотрительно держал на защищенном от непогоды огне кофейник с кофе — в такую погоду это было очень кстати.
Рэнд взглянул на Билли, сидевшую, как обычно, чуть в стороне от огня. На ней был дождевик на несколько размеров больше; он скрывал хрупкость ее комплекции, но не защищал от ненастья. Рэнд прекрасно знал, что шляпа девушки насквозь промокла и вода струится ей за воротник, точно так же как и ему. «Конечно же, бедняжка совсем продрогла», — со вздохом подумал Рэнд. Он видел, как Билли поднесла ко рту кружку с горячим кофе — ее рука так дрожала, что ей не сразу удалось сделать глоток. Рэнд нахмурился; ему ужасно хотелось подбежать к ней и укрыть своим плащом, хотелось согреть ее теплом своего тела.
Снова вздохнув, он перевел взгляд на стадо. Бычки не улеглись на ночь, и Рэнд прекрасно знал, что это значит. Посмотрев на гуртовщиков, он распорядился:
— Парни, сегодня нам придется усилить ночные смены. Бразерс, Стюарт, Кэнни и Холл, вы отправитесь на дежурство первыми. Следующие два караула начнутся в час и продлятся до рассвета.
Тихий ропот, прозвучавший в ответ, не стал для Рэнда неожиданностью, и он с улыбкой объявил:
— Простите, парни. Все претензии к погоде. Если мы не будем держать стадо в надежной узде, то с первой же молнией оно разбежится и нам придется собирать его до судного дня.
Нехотя поднявшись на ноги, гуртовщики направились к лошадям, и Рэнд снова улыбнулся — он нисколько не сомневался: они его не подведут, какими бы уставшими ни были. Разумеется, к Холлу и Бразерсу это не относилось, но их он давно уже не принимал в расчет. Затем взгляд его опять остановился на Билли. Было видно, что она изо всех сил пытается перебороть колотившую ее дрожь, и Рэнд ощутил новый приступ досады.
Проклятие! Сколько же еще страданий принесет ему эта малышка, пока этап не подойдет к концу? Неужели она не понимает, что делает с ним? Он томился от желания любить ее, беречь и защищать. Две недели… Прошло уже две недели с тех пор, как он в последний раз к ней прикасался, и каждая клеточка его существа кричала от этой пытки. Но его мучений она не замечала или, возможно, предпочитала не замечать. Как бы то ни было, но держалась она с ним холодно, и он чувствовал, что она не собирается менять свое отношение к нему.
К тому же Билли, желая заслужить уважение мужчин, себя не щадила и работала даже больше других. Их отношения с Рэндом ограничивались молчанием — за исключением тех случаев, когда, сталкиваясь, его досада и ее непреклонное упрямство взрывались жаркой перепалкой. Рэнд невольно поморщился. Он затруднялся сказать, кто выходил победителем в их стычках, — да и был ли победитель вообще?
Впрочем, Рэнд был уверен на все сто процентов. Он не мог больше выдерживать эту пытку, не мог смотреть, как под беспрестанной моросью Билли дрожит от холода. Объединение двух смен было необходимым шагом, но оно также позволило ему удалить из лагеря Холла и Бразерса. Это вселяло в него надежду — возможно, без их бдительного соглядатайства Билли более благосклонно отнесется к тому, что он намеревался сделать. Как бы то ни было, терять время он не собирался. С него хватит.
Рэнд направился к костру. В этот момент Джереми Карлайл подошел к Билли и о чем-то заговорил с ней. Судя по всему, он пытался уговорить ее разместиться под фургоном, где она могла бы на несколько часов спастись от дождя, пока будет спать. Билли же, пожав плечами, ответила:
— Я уже сказал, что мне и так хорошо. Если ты замерз, можешь сам затащить свою подстилку под фургон и укрыться от дождя на несколько часов.
— Но я не дрожу, как ты, Дракер, — заявил Джереми. — Если будешь упрямиться, то по окончании этапа тебе не светит получить жалованье.
— Ты так думаешь? — Билли пристально взглянула на парня. — Уверяю тебя, я буду первый в очереди на получение расчета, когда мы прибудем в Монтану.
— Не трать слов, Карлайл, — бросил Рэнд. — Дракер и без твоих советов обойдется.
Билли покосилась на него и кивнула:
— Вот и я пытался втолковать это Джереми. Рэнд пристально посмотрел на девушку:
— Вставай, Дракер.
— Но зачем?
— Я сказал, вставай!
Билли что-то проворчала себе под нос и поднялась. И тут Рэнд вдруг заметил, что она едва стоит на ногах — было очевидно, что девушка смертельно устала.
С трудом преодолев желание прижать Билли к себе, Рэнд указал на фургон:
— Немедленно забирайся внутрь, и я велю Нейту налить тебе порцию «Джима Кроу». Тебя так трясет, Дракер, что вот-вот развалишься от дрожи на куски!
— Нет, я не собираюсь…
Рэнд крепко ухватил Билли за руку и подвел к фургону. Перехватив вопросительный взгляд Нейта, он сказал:
— Расчисти в фургоне местечко для парня, пока он не заболел.
Негодование Билли вспыхнуло с новой силой.
— Я уже сказал, что не хочу и не нуждаюсь…
— А я говорю, забирайся внутрь, иначе я сам тебя туда затащу!
Билли медлила, и Нейт, строго взглянув на нее, проговорил:
— Рэнд прав, парень. Так что спорить. Если послушаешься его, то будешь в полном порядке, когда настанет час твоей смены. В противном случае ты станешь для всех обузой, а не помощником. А ведь через день-два нам придется пересекать Ред-Ривер. Мне кажется, ты окажешь всем нам большую услугу, если хоть ненадолго принесешь в жертву свою непомерную гордыню и займешь сухое местечко, чтобы выспаться, как советует Рэнд.
Опустив глаза под пристальным взглядом Нейта, Билли молча забралась в фургон. Повар же повернулся к Рэнду и добавил.
— Не переживай, босс. Я налью малышу хорошую дозу спиртного, так что он прекрасно выспится.
Рэнд кивнул:
— Делай, как считаешь нужным. И если он не сможет выйти на дежурство, то ничего страшного. И знаешь… — Рэнд немного помолчал. — Пожалуй, будет лучше, если он пропустит ночную смену. Ужасно не хочется возиться с больным мальчишкой.
— Как скажешь, Рэнд. Рэнд едва заметно улыбнулся:
— И еще, Нейт… Может, хоть ты объяснишь мальчишке, кто здесь главный?
Повар покачал головой:
— Я не волшебник, босс.
Рэнд промолчал. Конечно же, Нейт был прав.
Тихонько вздохнув, Билли закуталась в одеяло. Она не знала, сколько времени провела в продуктовом фургоне, прежде чем ее перестала сотрясать дрожь. Глаза девушки то и дело закрывались — вероятно, действовала изрядная доза виски, которую Нейт едва ли не силком влил ей в рот. Билли отчаянно пыталась не уснуть, чтобы не пропустить дежурство, но это было трудно… необыкновенно трудно. Приятное тепло разливалось по всему телу, и Билли в конце концов уснула. И сны у нее тоже были необыкновенно приятные… Казалось, кто-то нежно ласкал ее и целовал…
Когда же Билли открыла глаза, то в испуге встрепенулась, увидев лежащего рядом Рэнда.
— О Боже! — воскликнула она. — Моя смена… я проспала…
Рэнд улыбнулся:
— Я же сказал, что боссу все равно. Билли чуть приподнялась и осмотрелась:
— Но люди в лагере догадаются… Рэнд снова улыбнулся:
— Все, кто в лагере, спят. Остальные дежурят. А Нейт занят приготовлением завтрака. Так что о нас с тобой никто не вспомнит.
— Почему никто не разбудил меня на смену?
— Потому что я приказал не трогать тебя.
— Но…
— Когда Нейт поил тебя виски, тебя так трясло, что половина, по его словам, пролилась мимо.
— Со мной все в порядке. Я могла бы встать, и я… Рэнд осторожно прикрыл ей рот ладонью:
— Ничего больше не говори, Билли. Ни единого слова. Пожалуйста. Иначе все закончится как всегда. Порочным кругом. На этот раз буду говорить я, и я скажу тебе то, что давно собирался сказать, потому что…
Он внезапно умолк, по-видимому подыскивая подходящие слова. На его лице отразилась такая боль, что у Билли защемило сердце. Встретив взгляд Рэнда, она молча кивнула. Он откинул с ее лба прядку волос и, немного помедлив, проговорил:
— Эти две недели я много размышлял и пришел к выводу, что с самого начала вел себя неправильно. Мне нечего сказать в свое оправдание, Билли. Но знай, таких, как ты, я еще не встречал. Ты с первого момента меня околдовала, когда в тот вечер появилась у нашего лагерного костра. Я был ужасно растерян и смущен. Я просто сходил с ума от тревоги за тебя. Мне хотелось ухаживать за тобой и оберегать, но я не понимал почему. Потом я вошел в твою комнату в гостинице в Абилине… Истина поразила меня как гром среди ясного неба. Тогда я понял, дорогая, чего хочу. Я хотел, чтобы ты стала моей.
Рэнд сделал глубокий вдох и провел ладонью по щеке девушки.
— Но вот тут-то я и допустил промах. Я так сильно желал тебя, что вообразил, будто и ты хочешь того же. Ты была беззащитна и неопытна. Мне было не так уж трудно овладеть тобой. Увы, в своем невероятном самомнении я решил, что ты чувствуешь то же, что чувствовал я. Теперь же мне приходится признать, что я, к сожалению, ошибался.
Сделав попытку улыбнуться, Рэнд тихо продолжал:
— Кроме того, я понял следующее… Личные проблемы, заставившие тебя отправиться на север, вытесняли из твоей головы все остальные мысли. И если в этом причина наших с тобой разногласий, Билли, то я хочу решить их в первую очередь. Я знаю, что ты бежала, спасаясь от кого-то или чего-то. Я знаю, что кто-то преследует тебя. Возможно, этот же человек тебя избил. — Рэнд снова замолчал, и Билли заметила, как сверкнули гневом его глаза. — Позволь помочь тебе, дорогая. Я хочу тебя защитить от того, чего ты боишься. Но ты должна мне рассказать, кто…
— Нет.
— Билли, будь благоразумна. Ты здесь в безопасности. Если кто-то за тобой гонится, если тебе угрожает какая-то опасность, я должен знать.
— Нет.
Рэнд коснулся губами ее лба. Его дрожащая рука тронула ее волосы, и Билли снова ощутила стеснение в груди.
— Пожалуйста, не надо, Рэнд.
— Билли, я…
— Рэнд, ты сказал, что я могу остаться при стаде. Ты сказал, что готов смириться с моим выбором и что наши отношения будут такими, как я решила.
Рэнд обнял ее и прижал к груди. Она чувствовала в волосах его теплое дыхание.
— Я помню, что сказал. Ладно. Только дай мне подержать тебя вот так еще хотя бы несколько минут. Господи, как же я люблю тебя…
— Отпусти меня, Рэнд. Ты нарочно хочешь меня выдать. Скоро мужчины вернутся на завтрак. Или Нейт что-нибудь заподозрит, или кто-нибудь проснется и узнает, что ты уже давно здесь.
— Билли, — Рэнд судорожно глотнул, — позволь мне заботиться о тебе…
От мольбы, прозвучавшей в его голосе, у девушки болезненно сжалось горло.
— Рэнд, после нашего последнего разговора ничего не изменилось. Ты все тот же, и я — тоже. Не забывай, я здесь наемный работник, а ты — мой босс. Это все, что нас связывает, и никогда ничего другого не будет.
Воцарилось гнетущее молчание. Наконец Рэнд со вздохом пробормотал:
— Боюсь, что не смогу с этим смириться. Билли посмотрела ему прямо в глаза:
— Тогда мне придется покинуть стадо.
Чуть отстранившись от девушки, Рэнд глухо рассмеялся:
— Черт, выходит, я на редкость глуп. Я все еще думаю, что ты, возможно, ответишь на мои чувства. Я ошибаюсь, правда? — Он легонько встряхнул ее за плечи. — Я ошибаюсь, Билли?
— Да.
Рэнд вглядывался в ее лицо, и она ощущала его боль.
— Тебе придется сказать мне это, Билли, — тихо прошептал он. — Ты должна сказать это прямо, чтобы я потом не извратил твои слова таким образом, чтобы они меня устраивали. Проклятие! Просто нет другого способа, чтобы я понял…
Билли сделала глубокий вдох и кивнула:
— Хорошо. Если ты этого хочешь, я скажу прямо. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, Рэнд. Я не хочу, чтобы ты снова ко мне прикасался.
Руки Рэнда соскользнули с ее плеч, и Билли опустила глаза. В это мгновение ей больше всего хотелось, чтобы он крепко ее обнимал. Хотелось чувствовать себя в его объятиях. Но было слишком поздно. Было поздно с той самой минуты, как она убила Уэса Маккуллу, выпустив в него пистолетный заряд. Этого не поправить… уже никогда.
В следующий миг Рэнд выпрыгнул из фургона. Билли тотчас же услышала голос Нейта:
— Ну как он?
— Чувствует себя гораздо лучше, — прозвучал сдержанный ответ. — Но страшно рассердился, что никто не разбудил его на дежурство.
Билли была почти уверена, что Нейт покачал головой.
— Придется мне с ним потолковать, босс.
— Не трать время, Нейт. Это бесполезно. Повар издал короткий смешок.
— Ты говоришь, как проигравшая сторона, Рэнд.
— Неужели, Нейт? Что ж, возможно, так и есть.
Объезжая скопления быков, Карл пробирался к продуктовому фургону, вокруг которого обычно собираются гуртовщики. Перевалив через холм, он уже оглядел стоявшие у воды стада, и это показалось ему наиболее подходящим — примерно три с половиной тысячи голов. В любом случае он решил, что здесь они смогут получить горячий обед. Его неровные усы дрогнули в улыбке, и он, обернувшись, бросил взгляд на своих приятелей. Ларри и Марти улыбнулись ему в ответ. Будь он проклят, если не пришла пора подкрепиться. Два дня непрестанного дождя — это сущий кошмар.
Сознавая, что их приближение привлекло внимание гуртовщиков, Карл изобразил обезоруживающую улыбку. Несколько дней назад он принял твердое решение, что не бросит дело, порученное ему Маккуллой, до тех пор, пока не отыщет проклятую девчонку. Последняя неделя выдалась для него и для парней особенно трудной. Погода испортилась, и только сегодня выглянуло солнце. Впрочем, какой бы ни была погода, Карл решил, что обещанная Маккуллой награда сторицей возместит все их лишения. Он очень надеялся, что награда будет достойной, и уже мысленно представлял, как распорядится полученными деньгами.
Однако сейчас следовало подумать о другом. Отогнав посторонние мысли, Карл еще шире раздвинул в улыбке губы. Подъехав к походной кухне, он спешился и направился к высокому ковбою, поднявшемуся при его приближении. Судя по всему, он был здесь главным. Карл протянул руку и представился. Несколько минут спустя он уже сидел у костра и, держа на коленях миску, энергично орудовал ложкой.
— Охотно признаю, — Карл в очередной раз улыбнулся, — что у вас лучший повар на свете. Большое вам спасибо. Нам чертовски повезло, что Господь направил нас в вашу сторону.
Чарли Старк пожал плечами и осведомился:
— Вы на север?
— По правде говоря, я даже не знаю, как лучше ответить на этот вопрос. — Перехватив вопросительный взгляд собеседника, Карл добавил: — Видите ли, мы с парнями толком не знаем, куда именно направляемся.
— Любопытно… — протянул Чарли.
— Дело в том, что мы кое-кого разыскиваем.
Чарли Старк насторожился. Он терпеть не мог охотников за вознаграждением, считал их едва ли не хуже убийц. И развлекать подобных людей у себя в лагере он не собирался.
Заметив реакцию Чарли, Карл непринужденно рассмеялся:
— Мы выполняем нечто вроде… миссии спасения. — Заметив, что его слова не произвели на собеседника должного впечатления, Карл доверительным тоном продолжал: — Мой босс — Дэн Маккулла. Возможно, вы о нем слышали. Он очень влиятельный человек в южной части штата. Так вот, он проникся жалостью к своему соседу, а этот сосед повздорил с сынишкой, и мальчишка от него сбежал. К сожалению, мать парня от горя слегла. Говорят, долго не протянет.
Карлу было трудно сохранять выражение искренности на лице — от частого повторения эта история уже навязла в зубах. Ему придется в скором времени придумать что-нибудь получше, если ситуация не изменится.
Чарли Старк внезапно нахмурился:
— Миссия спасения, говоришь?
— Верно. Мы с парнями уже больше трех недель рыщем по прерии, хотим найти мальчишку, пока его бедная мамаша еще жива.
Чарли усмехнулся и спросил:
— Вы хотите знать, не видел ли кто-то из нас парня, о котором вы толкуете?..
— Да, верно. Думаю, если бы вы его увидели, то не забыли бы. Он тощий, среднего роста, с очень светлыми волосами и темными глазами. Скорее всего он имел поначалу плачевный вид. У его папаши тяжелая рука, и он крепко отделал мальчишку. Видно, поэтому тот и сбежал.
Чарли еще больше помрачнел.
— Тяжелая рука, говоришь?
— Ну да. Джефф Страйкер никогда не отличался терпением, когда мальчишка начинал ему перечить. А парень, надо сказать, ужасно упрямый. Все делает по-своему. Но теперь старик Джефф очень переживает из-за того, что не сдержался тогда. Он дал слово мистеру Маккулле, что больше никогда не тронет парня, лишь бы тот вернулся домой.
— Я бы ему не поверил, — проворчал Чарли. Карл неуверенно пожал плечами:
— Как бы то ни было, мистер Маккулла посчитал, что парень должен знать, что его мать серьезно больна. Он говорит, что она хорошая женщина и достойна, чтобы ее сын находился рядом с ней в ее смертный час.
Чарли Старк недоверчиво взглянул на Карла:
— Я не стал бы прерывать твою историю, приятель, но на всем этом пути нет парня, похожего на твое описание. А поскольку мы торчим здесь уже больше недели в ожидании, когда спадет после дождей река, то уже успели перезнакомиться со всеми гуртовщиками, которые застряли здесь вместе с нами. Думаю, могу смело утверждать, что и среди них нет такого мальчишки.
Карл тяжко вздохнул:
— Неужели?.. Какая жалость! Кое-кто видел парня в Сан-Антонио, примерно в то время, когда мимо города проходило ваше стадо. И мы надеялись…
— Я уже сказал, что здесь никто не видел такого парня. А стоим мы тут давно — невозможно переправиться через Бразос, когда вода стоит высоко. Правда, я слыхал, что в начале недели одно стадо переправилось на другой берег чуть севернее по течению. Но это был Рэнд Пирс со своими мексиканскими бычками. Говорят, они способны состязаться в скорости с лошадьми, а в воде плавают как рыбы.
Карл захлопал глазами:
— Мексиканские бычки?..
— Да, я говорю о стаде Рэнда Пирса. Он больше не возглавляет перегоны скота, но я слыхал, что у него лихорадка покосила людей, поэтому ему пришлось ехать в Сан-Антонио, чтобы самому возглавить переход. Хороший парень этот Пирс.
Стараясь не выдать своих чувств, Карл с непринужденным видом спросил:
— Говоришь, он пересек Бразос чуть дальше вверх по течению?
— Во всяком случае, так утверждают. Но лучше подождем. Мы не станем рисковать животными. У нас еще много времени, так что спешить некуда.
— Интересно, очень интересно… — Медленно поднявшись на ноги, Карл удовлетворенно похлопал себя по животу. — Что ж, благодарим за угощение и приятную беседу. Нам, пожалуй, пора двигаться.
Пришпорив коней, трое всадников галопом поскакали на север. Чарли Старк некоторое время смотрел им вслед. Этот Карл Уитли — очень подозрительный парень. Похоже, он замышляет недоброе. Во всяком случае, было бы лучше, если бы парень, которого он разыскивает, оказался как можно дальше отсюда.
Глядя на могучую Ред-Ривер, Рэнд невольно улыбался и покачивал головой. Он знал, что полноводная красавица отличается весьма крутым нравом. Впрочем, им очень повезло — в это время уровень здешних бурливых вод не вызывал опасения.
Решение перебраться на другую сторону он принял заранее. На это решение в значительной степени повлиял нынешний уровень воды. Судя по отметке, он был намного ниже, чем у реки Бразос. Правда, настораживало одно обстоятельство. Переправа в этом месте существовала чуть больше года, но пять могил на берегах кое о чем говорили. Последняя — она казалась совсем свежей — подействовала на Рэнда угнетающе.
Пока стадо медленно приближалось к реке, Рэнд внимательно разглядывал противоположный берег. Индейская территория… Он был неплохо знаком с этими землями и знал, что немного восточнее находились резервации апачей и команчей, что, конечно же, вызывало серьезные опасения.
Тут Рэнд заметив какое-то движение на гребне склона по другую сторону реки. Он присмотрелся. Кажется, индеец… Что ж, этого и следовало ожидать. Повстречавшийся им несколько дней назад всадник предупредил: для благополучного перегона стада по территории команчей всем предыдущим скотоводам приходилось жертвовать индейцам от двадцати до пятидесяти голов скота. Но Рэнд уступать бычков не собирался, как бы их ни преследовали, как бы им ни угрожали. Он…
Внезапно что-то отвлекло Рэнда от этих мыслей. Он снова вгляделся в силуэт на противоположном берегу. В этом индейце было нечто… знакомое. Индеец подъехал ближе к воде, и Рэнд, стиснув зубы, резко развернул коня и погнал его галопом в сторону приближавшегося стада. Когда он миновал табун, бока его вороного тяжело и часто вздымались, но состояние коня Рэнда не волновало. Снова пришпорив его, он прямиком поскакал к хрупкой фигурке, мерно покачивавшейся в седле. Поравнявшись с Билли, он натянул поводья и остановился. Не обращая внимания на любопытные взгляды остальных погонщиков, Рэнд приказал:
— Следуй за мной, Дракер.
Билли покачал головой:
— Но мне нужно…
— Я сказал, следуй за мной!
Не дожидаясь ответа, Рэнд направил коня в сторону от стада, и Билли последовала за ним. На берегу он резко осадил вороного. От едва сдерживаемого гнева грудь Рэнда вздымалась. Билли, внимательно наблюдавшая за ним, заметила, что он смотрит на противоположную сторону реки. В следующее мгновение она увидела индейского всадника — и чуть не вскрикнула.
— Все верно, Билли… — проворчал Рэнд. — Белая Рука. Он ждет тебя… Он знает, ведь так? Он знает, что ты женщина.
Билли подняла на него глаза:
— Рэнд, я… я не знала, что он будет здесь.
— Ты мне не ответила. Он знает или нет?
— Знает.
Рэнд почувствовал стеснение в груди. Его рука судорожно сжала поводья.
— Ты сказала ему, но не сказала мне.
— Я ему не говорила. Он сам догадался. Сразу же догадался, как только увидел.
— Значит, именно этот секрет вас объединял… Ты, видно, славно повеселилась, когда играла для меня роль переводчика. А я довольно неплохо справился с ролью дурака.
— Рэнд, мой фокус с переодеванием на Белую Руку не подействовал. Он сразу меня раскусил. Он считал, что ты знаешь, что я женщина. Он думал, что причина конфликта между нами как раз в том и заключалась, что ты не одобрял присутствие женщины. Я попросила его не выдавать моего секрета, потому что…
— Потому что не доверяла мне. Я бы и сейчас ходил вокруг тебя кругами, если бы не ворвался тогда в твой номер в Абилине.
Его слова заставили Билли вскинуть подбородок. Глаза же ее вдруг стали холодными.
— Хочешь знать правду? Да, ты прав. Я бы никогда не открыла тебе свою тайну, если бы ты не вломился в мой номер. Что ты выгадал, узнав, что я женщина? У тебя стало еще больше оснований на меня злиться, вот и все.
— Билли, скажи, что ты это не всерьез. — Рэнд недоверчиво покачал головой. Он не мог понять, как может девушка с такой легкостью забыть о минутах интимной близости. — Ты хочешь сказать, что ночь, которую мы провели вместе, что мгновения, когда я держал тебя в объятиях, — все это было ошибкой?
У Билли гулко застучало сердце, когда она взглянула на Рэнда. Но она не имела права реагировать на боль, которую видела в его глазах.
— Да, Рэнд. Это было ошибкой. Больше такого не повторится.
Не в состоянии выносить его страдальческого взгляда, Билли резко дернула поводья и, развернув своего жеребца, поскакала прочь. В следующий момент она мчалась навстречу приближающемуся стаду. Не оглядываясь, она обогнула его стороной и, не обращая внимания на любопытный взгляд Уилли, заняла свое обычное место.
Подняв глаза на Хэнка Кейси, скакавшего впереди, Билли заметила, что он стегает лошадей кнутом, вынуждая их ускорить бег. Вместе с ними, стараясь не отстать, набирали скорость и быки. Стадо неуклонно приближалось к берегу. Еще немного — и они влетят в воду. Еще немного — г и начнется переправа…
Табун двигался живым потоком. Рэнд твердой рукой удерживал вороного у кромки воды, время от времени окидывая взглядом место, выбранное для форсирования реки. Место для переправы он специально выбрал напротив двух островков. Первую отмель отделял от южного берега участок мелкой воды, хотя ее уровень на протяжении почти двух сотен ярдов стоял достаточно высоко, чтобы замочить свисающие из-под седла края потника. Рэнд заранее обследовал переправу, поэтому знал, что сразу за первым островком начинается участок глубокой воды, через который животным придется перебираться вплавь. Этот отрезок пути составлял около сотни ярдов. Расстояние от второго острова до северного берега было самым протяженным, и его тоже нужно было переплывать. Дно под копытами лошадей появится только тогда, когда до противоположной стороны останется ярдов пятьдесят.