Страница:
— Добрый вечер, мистер Паттерсон.
Не испытывая желания присоединяться к толпе у парадного входа в особняк, Пат дружелюбно улыбнулся старику:
— Добрый вечер, Джек. Вижу, Баскомы уже прибыли. Полагаю, Хорас здоров, а Люсиль выглядит, как всегда, замечательно.
— Да, мистер Баском здоров. А мисс Люсиль такая же красавица, как всегда. Судя по выражению ее лица, она опять что-то задумала…
Пат тотчас насторожился:
— А что именно, Джек?
— Я не в том положении, чтобы говорить об этом, мистер Паттерсон…
— Давай, Джек, покончим с формальностями, хорошо? Ты знаешь, что моя мать много лет служила горничной в доме Тиздейлов. А я вырос у них на кухне, так что можешь быть со мной откровенным… Я знаю, ты по-настоящему предан своей молодой госпоже. И знаю, что ты человек довольно наблюдательный, поэтому мог заметить, что мисс Люсиль мне небезразлична. Кроме того, ты достаточно проницательный, чтобы понять: Люсиль вбила себе в голову, что хочет стать миссис Пирс, хотя сам он такого желания не испытывает. А теперь, похоже, тебе стало кое-что известно, но обращаться непосредственно к мистеру Баскому ты не решаешься…
— Я дал слово, что не сделаю этого, мистер Паттерсон.
— И все же заговорил со мной.
— Я не обещал не обращаться к вам…
Пат улыбнулся:
— Совершенно верно, Джек. Подобный образ мыслей достоин самой мисс Люсиль.
— Ваша правда. — Джек тоже улыбнулся.
— Итак… — Пат вопросительно взглянул на старика. — Если решился чем-то поделиться со мной, Джек, то выкладывай. Будешь говорить?
Джек, немного помедлив, кивнул:
— Вы правы, мистер Паттерсон. Лучше уж выложить все сразу. Дело в том, что мисс Люсиль попросила меня приготовить карету, чтобы отвезти ее завтра утром на вокзал, как только мистер Баском уедет в банк. Она сказала, что хочет узнать расписание поездов, следующих в Додж.
— В Додж!
— Да, сэр. Мисс Люсиль вознамерилась ехать в этот ковбойский город… сама по себе. Она хочет там встретиться с Рэндаллом Пирсом. И знаете, я слышал очень скверные рассказы об этом городе. Говорят, там человек может погибнуть в уличной перестрелке. Там полно всякого сброда. Люди в Додже вовсе не такие воспитанные, как здесь, в Сент-Луисе.
— Ну, я бы так не сказал, Джек.
— Но мисс Люсиль не будет в безопасности. Она…
— Она не поедет в Додж. Ты ведь этого хотел, верно? Джек утвердительно кивнул:
— Разумеется, сэр. Я очень надеялся, что вы так и скажете, сэр. Мистер Баском весьма высокого мнения о вас. Говорит, что вы знаете, как приструнить мисс Люсиль. Вот я и подумал: почему бы мне к вам не обратиться?
Пат похлопала старика по плечу:
— Ты правильно поступил, Джек. Отвези мисс Люсиль на железнодорожный вокзал завтра утром, а остальное предоставь мне. Ясно?
Джек энергично закивал:
— Ясно, мистер Паттерсон.
— И не волнуйся. О мисс Люсиль я позабочусь.
— От ваших слов у меня сразу полегчало на сердце, сэр.
— Сказать тебе по правде, Джек, — Пат снова улыбнулся, — не уверен, что и моему сердце полегчало. У меня и дня не было спокойного с тех пор, как эта плутовка вошла в мою жизнь.
Джек тяжко вздохнул:
— Я прекрасно вас понимаю.
…Пат подошел к билетной кассе и посмотрел на клерка в окошечке.
— Чем могу вам помочь, сэр?
Пат ослепительно улыбнулся вежливому молодому человеку:
— Юная леди моя сестра. Я говорю о красивой рыжеволосой девушке.
Клерк тотчас расплылся в улыбке — было ясно, что он очарован Люсиль. Пат же тем временем продолжал:
— Дело в том, что я не успел ее догнать и предупредить, чтобы она и для меня купила билет в Додж. Так что боюсь, мне придется просить вас выписать второй для меня. Вы ведь помните подробности, не так ли? Время и число…
— О да, сэр. Как я мог забыть? Я пытался объяснить молодой леди, что ехать одной в Додж не стоит, но она меня не слушала. Откровенно говоря, я рад, что рядом будет человек, способный о ней позаботиться. Она такая милая и невинная…
Пат снова улыбнулся и подумал: «Черт бы побрал эту Люсиль!»
— Так не могли бы вы выписать билет?..
— Конечно, сэр.
Пат поспешно отсчитал молодому клерку нужную сумму и несколько минут спустя покинул здание вокзала. Расправив плечи, он вдохнул полной грудью и, обращаясь к внезапно появившемуся перед его мысленным взором прекрасному видению, пробормотал:
— Что ж, мисс Баском, вы сами на это напросились, так что теперь не жалуйтесь, дорогая. Мне есть что сказать вам, моя рыжеволосая ведьмочка. Ты, Люси, встретила достойного противника и на сей раз в этом убедишься. Да-да, убедишься…
Ред-Ривер осталась далеко за спиной, и теперь они двигались по восхитительной зеленой равнине, окаймленной девственными лесами. Здесь не было ни малейших признаков цивилизации — даже антилопы, обычно на редкость пугливые, совершенно не боялись людей, приближались без всякой опаски, чтобы удовлетворить любопытство, а степенные бизоны, гордо отворачиваясь, медленно отходили к ближайшим рощам.
Глядя по сторонам, Рэнд все больше убеждался в том, что раньше по этим индейским территориям проходили лишь считанные стада. Зато повсюду виднелись широкие бизоньи тропы, протоптанные многими поколениями.
Вопреки предупреждениям их переход протекал спокойно — индейцы их ни разу не потревожили. Но Рэнд, конечно же, прекрасно понимал, что бдительность терять не следует. Обозревая горизонт, он видел всадников, издали наблюдавших за их передвижением. Только по прошествии нескольких дней он понял назначение этого «эскорта». Охрана… Индейцы обеспечили его стадо охраной, и он догадывался, для кого они старались. Не выпуская Билли из поля зрения, Рэнд то и дело замечал, что и она пристально следит за теми же всадниками. Неужели она искала Белую Руку? Рэнд не сомневался: только благодаря этому апачи индейцы даровали им право неприкосновенности. Однако он затруднялся определить, что по этому поводу чувствовал — благодарность или негодование. Он не нуждался в услугах Белой Руки, какими бы важными они ни представлялись. Он не желал, чтобы что-то напоминало Билли о существовании этого индейца, но похоже, что Белая Рука имел на сей счет собственные соображения. Как ни странно, Рэнд поверил Билли, когда она сказала, что Белая Рука больше не вернется. Однако он подозревал, что если ей вздумается позвать индейца, тот немедленно появится. Больше всего Рэнд опасался, что Билли могла подать Белой Руке какой-нибудь тайный знак.
После переправы через Ред-Ривер новых попыток поговорить с девушкой индеец не предпринимал, и Рэнд чувствовал, что лучше оставить ее на время в покое, хотя ему ужасно хотелось поговорить с ней откровенно. Билли же, судя по всему, такое положение вещей вполне устраивало. Она, похоже, все силы тратила на «войну», развязанную против нее Холлом и Бразерсом. Не желая больше сносить их язвительные замечания, она начала огрызаться, что только способствовало усилению и взаимной неприязни. Зная, что его вмешательство лишь усугубит ситуацию, Рэнд был вынужден со стороны наблюдать, как Билли отважно дает отпор обидчикам, а Карлайл порой вступается за нее.
Рэнд поднял голову и, прищурившись, взглянул на беспощадно палящее солнце. Близился полдень. Уезжая, он оставил Уилли распоряжения относительно передвижения стада на ближайшие несколько дней. Он твердо решил, что пробудет в одиночестве столько дней, сколько потребуется, чтобы взять под контроль свои чувства. Однако уже после нескольких часов отсутствия он с трудом справлялся с одолевшим его беспокойством — ему ужасно хотелось вернуться в лагерь. Рэнд издал короткий смешок. Неужели он — тот мужчина, который когда-то с таким высокомерием обращался с женщинами? Он расстался с Билли всего несколько часов назад — и уже умирал от желания увидеть ее снова. Но Рэнд прекрасно знал: если он повернет коня и возвратится к стаду, его отчаяние только усилится.
Так что же с ним происходит? Ответ на мучивший его вопрос был довольно прост. Он изменился. Билли с успехом завершила начавшиеся с ним метаморфозы. Его реакция на нее поначалу была инстинктивной — простое физическое влечение к ее женственности, которую ничто не могло скрыть. А потом была ночь в гостинице Абилина — она, эта ночь, все и решила. И уже после случившегося он научился уважать силу духа Билли, ее устремленность к цели, о которой она не хотела говорить. Да, Билли очень отличалась от других женщин — во всяком случае, таких, как она, Рэнд раньше не знал. Наряду с любовью к ней, растущей день ото дня, пришло и глубокое чувство уважения. Находясь рядом с Билли, он не мог только брать, ему хотелось и отдавать. Хотелось отдать ей все, что у него было.
Боже, как же он мечтал о ней! Он умирал от желания обнять ее и крепко прижать к себе, прошептать все слова любви, что звучали в его голове. Он хотел смотреть в ее прекрасное лицо и видеть, как на нем появляется улыбка, предназначенная ему одному. Он хотел видеть, как вспыхивают от страсти ее чудесные глаз. Ему хотелось коснуться губами ее век и ощутить на них колкость ее ресниц. Хотелось вдыхать запах ее тела и покрывать его поцелуями. Он хотел бесконечно пить из источника любви, имя которому — Билли.
Увы, он был связан обещанием, данным поспешно, в отчаянном страхе, что потеряет ее, если не предоставит той свободы, о которой она просила. Но он знал: выбора у него не было, он не мог позволить ей уйти.
Рэнд оглянулся и увидел вдали облако пыли — его стадо шло за ним, придерживаясь северного курса. Немного помедлив, он вонзил шпоры в бока коня; ему хотелось как можно быстрее добраться до Кэмп-Саппли, чтобы дать телеграмму. На этом этапе Джесс Уильяме ему все же не понадобится. Бросать стадо до прихода в Монтану он не собирался. Ему самому может пригодиться это время — каждая минута. Он должен найти способ убедить Билли… Она должна понять, что он может о ней позаботиться, может ее защитить и любить до конца своих дней. Потому что для себя он твердо решил, что готов к этому.
Он снова от нее убегал. Ее ноги, казалось, летели над землей, когда она неслась за неуловимой тенью. Но вот он остановился и оглянулся, и она почти увидела его… Почти!..
— Постой! Подожди меня!
Он немного помедлил, и она помчалась еще быстрее, еще стремительнее. Но тут он снова побежал, и она, потеряв его из виду, в отчаянии закричала. Он ушел… ушел…
— Билли… Билли, проснись.
Она медленно возвратилась к реальности. Сначала она не поняла, где находится, и в растерянности осмотрелась. Потрескивающий огонь, спящие на земле погонщики, голос Расса Бер-да, что-то напевающего…
Внезапно она увидела Рэнда, склонившегося над ней, и от его глаз исходило тепло, от которого у нее перехватило горло. На секунду зажмурившись, Билли призвала на помощь силу, способную защитить ее от этого тепла.
[* — Тебе снова снился кошмарный сон, — послышался его тихий шепот. — Ты кричала. Я подумал, что нужно разбудить тебя, пока ты не наделала шуму.
Билли едва заметно кивнула:
— Да, это все тот же старый сон. Но я больше не обращаю на него внимания.
Рэнд промолчал. Он поглаживал пальцами бледно-золотистые завитки волос у нее на висках, и в его глазах была такая нежность, что у Билли защемило сердце. Судорожно сглотнув, она пробормотала:
— Ко…когда ты вернулся? Уилли сказал, что тебя не будет несколько дней. Он сказал, что у тебя дела в Кэмп-Саппли.
Рэнд кивнул.
— Я все сделал и немедленно пустился в обратный путь. Подумал, что три дня отсутствия — большой срок. Я должен был вернуться к стаду… вернуться к тебе.
— Рэнд…
— Я знаю… — В его взгляде промелькнуло отчаяние, и пальцы у ее висков дрогнули. — Ты, наверное, удивляешься, что тебе постоянно приходится повторять мне одно и то же, повторять, что я тебе совершенно не нужен. А я, в свою очередь, вероятно, стремлюсь проверить, все ли аргументы ты привела.
— Рэнд, пожалуйста… Люди могут проснуться и услышать…
— Я знаю. А нам это не нужно, правда, Билли? Это только нарушит твои планы. Планы, которыми ты не хочешь со мной поделиться…
— Рэнд…
Он крепко обнял ее за плечи:
— Билли, если я скажу, что больше не буду мучить тебя вопросами, если скажу, что смирюсь… — Он осекся; было очевидно, что ему ужасно трудно говорить. — Билли, я очень по тебе соскучился. Поверь, тебе» будет хорошо со мной. Это будет прекраснее, чем…
— Нет, Рэнд, нет… — Почувствовав, как гулко забилось ее сердце, Билли с трудом перевела дух. — Я не могу, Рэнд, и ты знаешь об этом не хуже меня.
— Я совершил ошибку, согласен, Билли. Но она больше не повторится. Можешь ничего мне не говорить, только позволь любить тебя. Я даю слово, что больше не стану ни о чем расспрашивать. — Рэнд заглянул ей в глаза и тихим шепотом добавил: — Билли, я умираю от желания…
Не в силах выносить его мук, она отвела глаза:
— Прости, Рэнд. Прости за все. Я ошиблась, думая, что смогу продолжать работать, как будто между нами ничего не было. — Осознав вдруг, что напрасно тратит слова, Билли тяжко вздохнула. — Я думаю, настало время исправить эту ошибку. Я уйду с этапа. Я смогу отсюда спокойно добраться до Монтаны. Мне следовало понять…
Лицо Рэнда окаменело, и Билли тут же умолкла.
— Ты знаешь, что я не позволю тебе уйти…
Она покачала головой:
— Ты не сможешь меня остановить.
Руки Рэнда соскользнули с ее плеч. Грудьего вздымалась, а глаза смотрели на нее все так же пристально.
— Даже не пытайся, Билли. Тебе не удастся далеко уйти. Я пойду за тобой и силком приволоку обратно, если у меня не останется иного выхода. Я не позволю тебе путешествовать в одиночку и пытаться добраться до Монтаны самостоятельно. Хотя не представляю, почему ты туда так рвешься… — После короткой паузы Рэнд продолжал: — Я доставлю тебя в Монтану, как и обещал. И не стану к тебе больше приставать, если ты действительно этого не хочешь. Я больше к тебе не прикоснусь… даже если это будет стоить мне жизни…
Рэнд поднялся на ноги и какое-то время молча смотрел на девушку. Когда же он снова заговорил, голос его казался совершенно бесстрастным:
— Тебе пора вставать. С минуты на минуту парни вернутся с дежурства. Настал черед твоей смены.
Не дожидаясь ее ответа, Рэнд повернулся и зашагал прочь.
Сделав над собой усилие, Билли опустила глаза, чтобы не смотреть ему вслед. Сердце же ее в это время кричало: «О, Рэнд, я тоже умираю от желания быть с тобой…
Не разбирая дороги, Рэнд шагал в темноту, когда его окликнул Нейт. Повар стоял в тени фургона.
— В чем дело, Нейт?
— Как старший друг хочу дать тебе совет, Рэнд. — Нейт сделал шаг навстречу. Его изборожденное морщинами лицо выражало участие. — Если ты и Дракер намерены сохранять свой секрет, вам следует быть чуточку осторожнее. У парней, знаешь ли, тоже есть уши, да и звуки ночью далеко разносятся. Я не хочу сказать, что слышал, о чем вы шептались, но без труда догадался, что ты огорчил эту милую девочку… Рэнд в изумлении уставился на повара:
— Значит, ты знаешь?..
— Конечно, я же не слепой. Хотя вынужден признать, что у остальных парней нет глаз, иначе вы оба не смогли бы водить их так долго за нос. Поначалу, когда бедная малышка была сплошь покрыта синяками, даже родная мама не узнала бы в ней женщину, тем более в этом тряпье, что она на себя напялила. Но потом мне не потребовалось много времени, чтобы увидеть: ее лицо ничуть не похоже на мальчишеское, хотя она и управляется со стадом наравне с мужчинами. — Прищурившись, Нейт добавил: — Но даже если бы я ни о чем не догадался, то взгляды, которые ты бросал на нее после возвращения из Абилина, выдали бы вас с головой. Так вот, парень, провалиться мне на этом месте, если она не зацепила тебя по-настоящему.
На лице Рэнда появилось каменное выражение, но Нейт с невозмутимым видом продолжал:
— Дракер не должна мне объяснять, что она здесь делает и почему выдает себя за парня. Впрочем, как и ты, Рэнд. Да мне это и не нужно знать. Должен признать, что меня восхищает сила ее духа. Но она не из тех женщин, которых можно вынудить что-то делать. Сейчас ты имеешь дело с настоящей дикой кошкой, к тому же очень осторожной. Если хочешь ее заставить мурлыкать, то нужно сделать это очень деликатно, предельно деликатно. Не забывай, что однажды она уже обожглась… Какой-то парень хорошенько приложил к ней руку. Одному Богу известно, как только он не убил ее. Не трудно понять, что она не хочет снова попасть в зависимость от мужчины. Во всяком случае, сейчас. И ей теперь несладко. Особенно, когда ее постоянно клюют и цепляют эти двое ублюдков. Если будешь на нее давить, Рэнд, если не проявишь осторожность, то тебе придется с ней распрощаться. Рэнд покачал головой и с усмешкой заметил:
— Похоже, что ты немного запоздал со своим советом, Нейт. Она уже сказала мне, что я ей не нужен.
— Она все еще здесь, и она…
— Да. Она все еще здесь…
— Я хочу сказать, что ты должен вести себя более осмотрительно, если хочешь, чтобы парни и дальше оставались в неведении. Любой, кто увидел бы твое лицо сейчас, не преминул бы хорошенько разглядеть ее. А она с каждым днем все меньше и меньше похожа на парня. Ее волосы, мягкие как шелк, быстро отрастают. Нетрудно представить, что будет, когда она взмахнет своими длинными ресницами. А ее проникновенный взгляд…
— Ладно, Нейт, я не нуждаюсь в подробностях.
— Я просто пытаюсь дать тебе совет, парень.
Рэнд со вздохом снял шляпу и провел ладонью по волосам. О Господи, как же он устал! Он скакал без устали четыре дня подряд, делая лишь редкие остановки, чтобы дать отдых коню. Он не знал ни секунды покоя, пока не увидел Билли, спавшую у костра. Ее ночной кошмар был прекрасным предлогом, чтобы заговорить с ней, дотронуться до нее. Но у него не хватило силы воли, и он сделал то, что поклялся больше никогда не делать. Нейт прав. Если он будет на нее давить, то потеряет ее окончательно. Однажды он вернется к стаду, а ее уже там не будет.
При этой мысли Рэнда охватила паника, и он бросил тревожный взгляд в сторону костра. Но Билли там не было. Не помня себя, он сделал отчаянное движение — хотел бежать на поиски, — но твердая рука Нейта его остановила.
— Она пошла прогуляться, Рэнд, — прошептал повар. — Сейчас вернется.
Рэнд пожал плечами, затем кивнул:
— Ты прав, Нейт. Прав во всем. Ты тысячу раз прав. Я признаю это, как признаю и то, что обращался с Билли неправильно. Если бы у меня была возможность, я бы сейчас повел себя по-другому. Я бы… О черт… какая теперь разница? — Рэнд тяжко вздохнул. — Мне нужно несколько часов поспать, Нейт. — Снова устремив взгляд к костру, у которого, выйдя из темноты, появилась Билли, он грустно улыбнулся и добавил: — Последи за ней, Нейт. Насколько я понял, вся эта ситуация сильно ее огорчила. Я боюсь, как бы она не наделала глупостей.
— Не волнуйся, Рэнд. Непременно буду следить за малышкой, пока она не отправится дежурить.
Рэнд уже собирался уйти, но потом вдруг выпалил:
— Она не хочет, чтобы мужчины знали, что она — женщина, Нейт.
— Я не дурак. Сам вижу.
— Но не говори ей, что знаешь…
— Я разгадал ее секрет во время переправы через Бразос. Я видел, что она стремится оградить себя от нашего вторжения в ее личную жизнь, и подумал, что не стану вмешиваться. Она это заслужила.
— Хорошо. Я с тобой согласен. Спасибо, Нейт.
— Не за что, парень.
— Все равно спасибо…
Не прошло и минуты, как Рэнд вытянулся на своей подстилке вблизи огня. Краем уха он слышал перестук копыт — одна смена вернулась с дежурства, а другая вышла. Все шло своим чередом. Ему вспомнилось, как обнимал сонную Билли. Он вернет ее себе… Непременно вернет…
На щеку ей упала прядь волос, и Билли, мгновенно отложив ложку в сторону, затолкала прядку под шляпу. Затем, склонившись над миской, вновь принялась за еду. Вернувшись после дежурства в лагерь, она снова и снова вспоминала слова Рэнда. С тех пор прошло уже несколько часов, и теперь можно было как следует все обдумать. Но она по-прежнему не могла прийти к какому-либо решению. Все невероятным образом усложнилось… Один внутренний голос понуждал ее уехать и самостоятельно продолжать путь на север, в Монтану, другой велел остаться. Не вызывало сомнений, что находиться при стаде гораздо безопаснее, чем следовать по маршруту в одиночку. К тому же если она сбежит, то не сможет приехать за расчетом. А имевшихся у нее денег до Монтаны никак не хватит.
Но еще был Рэнд… С каждым днем он все глубже увязал в ее проблемах, и Билли знала, чем все закончится, если она останется. Маккулла не оставит ее в покое. Возможно, уже сейчас он…
От дурного предчувствия у нее по спине пробежали холодные мурашки. Устремив взгляд к горизонту, Билли увидела вдалеке несколько верховых, двигавшихся в сторону лагеря. Три всадника… Да, три всадника, и первый из них…
У Билли перехватило дыхание. В первом всаднике, возглавлявшем группу, было что-то неуловимо знакомое. Билли уронила миску, которую держала на коленях, и та с громким звяканьем ударилась о камень. Взгляды всех сидевших у костра мужчин обратились в ее сторону, но Билли ничего не заметила. Не в силах отвести глаз от первого всадника, она судорожно сглотнула.
Боже, это был он… Другого человека с такой посадкой она не знала. Только этот сидел в седле столь неуклюже. Карл Уитли… Она множество раз видела, как верхом на лошади он сопровождал Уэса Маккуллу. А Уэс Маккулла…
Перед ее мысленным взором возникло лицо Уэса, уже скованное маской смерти, и Билли невольно вскрикнула. Нет, она не могла позволить, чтобы все здесь закончилось. Она должна сначала добраться до Монтаны, а потом… Если люди Маккуллы отыщут ее потом, тогда она раз и навсегда…
Трое всадников тем временем приближались. Билли в панике вскочила на ноги и бросилась прочь от костра. Кто-то вдогонку ей крикнул:
— В чем дело, Дракер?!
Но она не ответила. Она думала лишь об одном: бежать! Спрятаться! Уйти подальше!
…Билли лежала за валуном, рядом с невысокой сосной. Она не чувствовала ни песка на зубах, ни шероховатости камня, царапавшего щеку. Ее обступил ужас нахлынувших воспоминаний, и от страха она не могла пошевельнуть ни рукой, ни ногой.
Ты ведь знала, стервочка, что я рано или поздно до тебя доберусь, не правда ли?
…Рука Уэса Маккуллы срывала с нее ночую сорочку… На нее ужасно давила тяжесть его веса… А потом — боль, когда он снова и снова наносил ей удары… и вкус крови на губах…
Билли с трудом подавила позывы тошноты. Она слышала, что всадники уже подъезжают к лагерю, но не могла поднять головы. Она не могла смотреть на них.
Потом послышался голос Рэнда — он поприветствовал вновь прибывших.
Рэнд с невозмутимым видом наблюдал, как трое всадников осадили лошадей и спешились. Гуртовщики же, сидевшие у костра, поглядывали на незнакомцев с некоторым удивлением. Заметив, что Холл и Бразерс обменялись выразительными взглядами, Рэнд пристально посмотрел на них, затем, повернувшись к нежданным гостям, спросил:
— Могу ли чем-нибудь помочь вам, парни?
— Думаю, что можете. — Карл дружелюбно улыбнулся. — Вы, похоже, тот человек, которого мы ищем. Мы на днях повстречались с Чарли Старком — он стоит со своим стадом у переправы через Бразос, ждет, когда спадет вода. Он нам и рассказал про вас. Вы ведь Рэнд Пирс, верно?
Рэнд нахмурился:
— Да, верно.
Карл снова улыбнулся и протянул руку:
— А меня зовут Карл Уитли. Эти парни — мои приятели, Марти и Ларри. Мы узнали про стадо в Сан-Антонио, и я подумал, что вы как раз тот человек, который нам нужен. Хотелось бы с вами поговорить.
— Неужели? — Рэнд пожал протянутую руку, хотя незнакомец почему-то очень ему не понравился — не понравился с первого взгляда.
— Да, мы долго пытались вас нагнать, но после переправы через Ред-Ривер нарвались на индейцев. Похоже, что в этих местах самые обширные поселения команчей и апачей. А они не хотят никого пропускать. А один парень, похожий на апа-чи… Он со своими воинами не спускал с нас глаз, чтобы мы, не дай Бог, не улизнули и не попробовали пробраться по их территориям. Поэтому нам пришлось двигаться вдоль южного берега Ред-Ривер, а потом повернуть на север. Мы уже думали, что никогда вас не нагоним, парни. Так вы не против поговорить?
Рэнд медлил с ответом. Наконец проворчал:
— Вы что, нас специально искали?..
— Совершенно верно. — Улыбка Карла стала еще шире, и он бросил взгляд на котелок, все еще булькавший на огне. — Мне кажется, мы подоспели в самое время. Мы уж три дня питаемся лишь бобами и вяленой говядиной, так что сейчас с удовольствием поели бы горячего.
Рэнд повернулся к повару, стоявшему у фургона:
— Положи им, Нейт, что осталось. Похоже, парни проголодались.
Жестом предложив гостям сесть, Рэнд спросил:
— Так зачем же вы меня искали? Только для того, чтобы поговорить?
— Да, для этого. Как я уже сказал, о вашем стаде нам стало известно еще в Сан-Антонио. Барт Форд, парень, который содержит платную конюшню, рассказал нам о ваших мексиканских бычках. Он поведал, что у вас возникли проблемы из-за лихорадки — вы подхватили ее, перегоняя скотину из Мексики, и что кое-кто из ваших людей не смог продолжать путь. Пришлось нанимать в Сан-Антонио новых гуртовщиков.
Взглянув на Нейта, протянувшего ему дымящуюся миску, Карл кивнул в знак благодарности и тотчас взялся за ложку. Рэнду же потребовалось приложить усилие, чтобы сохранить самообладание; Карл Уитли ему все больше не нравился, и он почти не сомневался: эта троица — отъявленные негодяи. И, конечно же, Билли узнала их — иначе не сорвалась бы с места и не бросилась в укрытие. Было совершенно очевидно, что эти люди преследовали ее, скорее всего выполняя чей-то приказ. Уж очень они смахивали на наемников, на наемных головорезов, хотя и пытались казаться приветливыми и дружелюбными.
Не испытывая желания присоединяться к толпе у парадного входа в особняк, Пат дружелюбно улыбнулся старику:
— Добрый вечер, Джек. Вижу, Баскомы уже прибыли. Полагаю, Хорас здоров, а Люсиль выглядит, как всегда, замечательно.
— Да, мистер Баском здоров. А мисс Люсиль такая же красавица, как всегда. Судя по выражению ее лица, она опять что-то задумала…
Пат тотчас насторожился:
— А что именно, Джек?
— Я не в том положении, чтобы говорить об этом, мистер Паттерсон…
— Давай, Джек, покончим с формальностями, хорошо? Ты знаешь, что моя мать много лет служила горничной в доме Тиздейлов. А я вырос у них на кухне, так что можешь быть со мной откровенным… Я знаю, ты по-настоящему предан своей молодой госпоже. И знаю, что ты человек довольно наблюдательный, поэтому мог заметить, что мисс Люсиль мне небезразлична. Кроме того, ты достаточно проницательный, чтобы понять: Люсиль вбила себе в голову, что хочет стать миссис Пирс, хотя сам он такого желания не испытывает. А теперь, похоже, тебе стало кое-что известно, но обращаться непосредственно к мистеру Баскому ты не решаешься…
— Я дал слово, что не сделаю этого, мистер Паттерсон.
— И все же заговорил со мной.
— Я не обещал не обращаться к вам…
Пат улыбнулся:
— Совершенно верно, Джек. Подобный образ мыслей достоин самой мисс Люсиль.
— Ваша правда. — Джек тоже улыбнулся.
— Итак… — Пат вопросительно взглянул на старика. — Если решился чем-то поделиться со мной, Джек, то выкладывай. Будешь говорить?
Джек, немного помедлив, кивнул:
— Вы правы, мистер Паттерсон. Лучше уж выложить все сразу. Дело в том, что мисс Люсиль попросила меня приготовить карету, чтобы отвезти ее завтра утром на вокзал, как только мистер Баском уедет в банк. Она сказала, что хочет узнать расписание поездов, следующих в Додж.
— В Додж!
— Да, сэр. Мисс Люсиль вознамерилась ехать в этот ковбойский город… сама по себе. Она хочет там встретиться с Рэндаллом Пирсом. И знаете, я слышал очень скверные рассказы об этом городе. Говорят, там человек может погибнуть в уличной перестрелке. Там полно всякого сброда. Люди в Додже вовсе не такие воспитанные, как здесь, в Сент-Луисе.
— Ну, я бы так не сказал, Джек.
— Но мисс Люсиль не будет в безопасности. Она…
— Она не поедет в Додж. Ты ведь этого хотел, верно? Джек утвердительно кивнул:
— Разумеется, сэр. Я очень надеялся, что вы так и скажете, сэр. Мистер Баском весьма высокого мнения о вас. Говорит, что вы знаете, как приструнить мисс Люсиль. Вот я и подумал: почему бы мне к вам не обратиться?
Пат похлопала старика по плечу:
— Ты правильно поступил, Джек. Отвези мисс Люсиль на железнодорожный вокзал завтра утром, а остальное предоставь мне. Ясно?
Джек энергично закивал:
— Ясно, мистер Паттерсон.
— И не волнуйся. О мисс Люсиль я позабочусь.
— От ваших слов у меня сразу полегчало на сердце, сэр.
— Сказать тебе по правде, Джек, — Пат снова улыбнулся, — не уверен, что и моему сердце полегчало. У меня и дня не было спокойного с тех пор, как эта плутовка вошла в мою жизнь.
Джек тяжко вздохнул:
— Я прекрасно вас понимаю.
…Пат подошел к билетной кассе и посмотрел на клерка в окошечке.
— Чем могу вам помочь, сэр?
Пат ослепительно улыбнулся вежливому молодому человеку:
— Юная леди моя сестра. Я говорю о красивой рыжеволосой девушке.
Клерк тотчас расплылся в улыбке — было ясно, что он очарован Люсиль. Пат же тем временем продолжал:
— Дело в том, что я не успел ее догнать и предупредить, чтобы она и для меня купила билет в Додж. Так что боюсь, мне придется просить вас выписать второй для меня. Вы ведь помните подробности, не так ли? Время и число…
— О да, сэр. Как я мог забыть? Я пытался объяснить молодой леди, что ехать одной в Додж не стоит, но она меня не слушала. Откровенно говоря, я рад, что рядом будет человек, способный о ней позаботиться. Она такая милая и невинная…
Пат снова улыбнулся и подумал: «Черт бы побрал эту Люсиль!»
— Так не могли бы вы выписать билет?..
— Конечно, сэр.
Пат поспешно отсчитал молодому клерку нужную сумму и несколько минут спустя покинул здание вокзала. Расправив плечи, он вдохнул полной грудью и, обращаясь к внезапно появившемуся перед его мысленным взором прекрасному видению, пробормотал:
— Что ж, мисс Баском, вы сами на это напросились, так что теперь не жалуйтесь, дорогая. Мне есть что сказать вам, моя рыжеволосая ведьмочка. Ты, Люси, встретила достойного противника и на сей раз в этом убедишься. Да-да, убедишься…
Ред-Ривер осталась далеко за спиной, и теперь они двигались по восхитительной зеленой равнине, окаймленной девственными лесами. Здесь не было ни малейших признаков цивилизации — даже антилопы, обычно на редкость пугливые, совершенно не боялись людей, приближались без всякой опаски, чтобы удовлетворить любопытство, а степенные бизоны, гордо отворачиваясь, медленно отходили к ближайшим рощам.
Глядя по сторонам, Рэнд все больше убеждался в том, что раньше по этим индейским территориям проходили лишь считанные стада. Зато повсюду виднелись широкие бизоньи тропы, протоптанные многими поколениями.
Вопреки предупреждениям их переход протекал спокойно — индейцы их ни разу не потревожили. Но Рэнд, конечно же, прекрасно понимал, что бдительность терять не следует. Обозревая горизонт, он видел всадников, издали наблюдавших за их передвижением. Только по прошествии нескольких дней он понял назначение этого «эскорта». Охрана… Индейцы обеспечили его стадо охраной, и он догадывался, для кого они старались. Не выпуская Билли из поля зрения, Рэнд то и дело замечал, что и она пристально следит за теми же всадниками. Неужели она искала Белую Руку? Рэнд не сомневался: только благодаря этому апачи индейцы даровали им право неприкосновенности. Однако он затруднялся определить, что по этому поводу чувствовал — благодарность или негодование. Он не нуждался в услугах Белой Руки, какими бы важными они ни представлялись. Он не желал, чтобы что-то напоминало Билли о существовании этого индейца, но похоже, что Белая Рука имел на сей счет собственные соображения. Как ни странно, Рэнд поверил Билли, когда она сказала, что Белая Рука больше не вернется. Однако он подозревал, что если ей вздумается позвать индейца, тот немедленно появится. Больше всего Рэнд опасался, что Билли могла подать Белой Руке какой-нибудь тайный знак.
После переправы через Ред-Ривер новых попыток поговорить с девушкой индеец не предпринимал, и Рэнд чувствовал, что лучше оставить ее на время в покое, хотя ему ужасно хотелось поговорить с ней откровенно. Билли же, судя по всему, такое положение вещей вполне устраивало. Она, похоже, все силы тратила на «войну», развязанную против нее Холлом и Бразерсом. Не желая больше сносить их язвительные замечания, она начала огрызаться, что только способствовало усилению и взаимной неприязни. Зная, что его вмешательство лишь усугубит ситуацию, Рэнд был вынужден со стороны наблюдать, как Билли отважно дает отпор обидчикам, а Карлайл порой вступается за нее.
Рэнд поднял голову и, прищурившись, взглянул на беспощадно палящее солнце. Близился полдень. Уезжая, он оставил Уилли распоряжения относительно передвижения стада на ближайшие несколько дней. Он твердо решил, что пробудет в одиночестве столько дней, сколько потребуется, чтобы взять под контроль свои чувства. Однако уже после нескольких часов отсутствия он с трудом справлялся с одолевшим его беспокойством — ему ужасно хотелось вернуться в лагерь. Рэнд издал короткий смешок. Неужели он — тот мужчина, который когда-то с таким высокомерием обращался с женщинами? Он расстался с Билли всего несколько часов назад — и уже умирал от желания увидеть ее снова. Но Рэнд прекрасно знал: если он повернет коня и возвратится к стаду, его отчаяние только усилится.
Так что же с ним происходит? Ответ на мучивший его вопрос был довольно прост. Он изменился. Билли с успехом завершила начавшиеся с ним метаморфозы. Его реакция на нее поначалу была инстинктивной — простое физическое влечение к ее женственности, которую ничто не могло скрыть. А потом была ночь в гостинице Абилина — она, эта ночь, все и решила. И уже после случившегося он научился уважать силу духа Билли, ее устремленность к цели, о которой она не хотела говорить. Да, Билли очень отличалась от других женщин — во всяком случае, таких, как она, Рэнд раньше не знал. Наряду с любовью к ней, растущей день ото дня, пришло и глубокое чувство уважения. Находясь рядом с Билли, он не мог только брать, ему хотелось и отдавать. Хотелось отдать ей все, что у него было.
Боже, как же он мечтал о ней! Он умирал от желания обнять ее и крепко прижать к себе, прошептать все слова любви, что звучали в его голове. Он хотел смотреть в ее прекрасное лицо и видеть, как на нем появляется улыбка, предназначенная ему одному. Он хотел видеть, как вспыхивают от страсти ее чудесные глаз. Ему хотелось коснуться губами ее век и ощутить на них колкость ее ресниц. Хотелось вдыхать запах ее тела и покрывать его поцелуями. Он хотел бесконечно пить из источника любви, имя которому — Билли.
Увы, он был связан обещанием, данным поспешно, в отчаянном страхе, что потеряет ее, если не предоставит той свободы, о которой она просила. Но он знал: выбора у него не было, он не мог позволить ей уйти.
Рэнд оглянулся и увидел вдали облако пыли — его стадо шло за ним, придерживаясь северного курса. Немного помедлив, он вонзил шпоры в бока коня; ему хотелось как можно быстрее добраться до Кэмп-Саппли, чтобы дать телеграмму. На этом этапе Джесс Уильяме ему все же не понадобится. Бросать стадо до прихода в Монтану он не собирался. Ему самому может пригодиться это время — каждая минута. Он должен найти способ убедить Билли… Она должна понять, что он может о ней позаботиться, может ее защитить и любить до конца своих дней. Потому что для себя он твердо решил, что готов к этому.
Он снова от нее убегал. Ее ноги, казалось, летели над землей, когда она неслась за неуловимой тенью. Но вот он остановился и оглянулся, и она почти увидела его… Почти!..
— Постой! Подожди меня!
Он немного помедлил, и она помчалась еще быстрее, еще стремительнее. Но тут он снова побежал, и она, потеряв его из виду, в отчаянии закричала. Он ушел… ушел…
— Билли… Билли, проснись.
Она медленно возвратилась к реальности. Сначала она не поняла, где находится, и в растерянности осмотрелась. Потрескивающий огонь, спящие на земле погонщики, голос Расса Бер-да, что-то напевающего…
Внезапно она увидела Рэнда, склонившегося над ней, и от его глаз исходило тепло, от которого у нее перехватило горло. На секунду зажмурившись, Билли призвала на помощь силу, способную защитить ее от этого тепла.
[* — Тебе снова снился кошмарный сон, — послышался его тихий шепот. — Ты кричала. Я подумал, что нужно разбудить тебя, пока ты не наделала шуму.
Билли едва заметно кивнула:
— Да, это все тот же старый сон. Но я больше не обращаю на него внимания.
Рэнд промолчал. Он поглаживал пальцами бледно-золотистые завитки волос у нее на висках, и в его глазах была такая нежность, что у Билли защемило сердце. Судорожно сглотнув, она пробормотала:
— Ко…когда ты вернулся? Уилли сказал, что тебя не будет несколько дней. Он сказал, что у тебя дела в Кэмп-Саппли.
Рэнд кивнул.
— Я все сделал и немедленно пустился в обратный путь. Подумал, что три дня отсутствия — большой срок. Я должен был вернуться к стаду… вернуться к тебе.
— Рэнд…
— Я знаю… — В его взгляде промелькнуло отчаяние, и пальцы у ее висков дрогнули. — Ты, наверное, удивляешься, что тебе постоянно приходится повторять мне одно и то же, повторять, что я тебе совершенно не нужен. А я, в свою очередь, вероятно, стремлюсь проверить, все ли аргументы ты привела.
— Рэнд, пожалуйста… Люди могут проснуться и услышать…
— Я знаю. А нам это не нужно, правда, Билли? Это только нарушит твои планы. Планы, которыми ты не хочешь со мной поделиться…
— Рэнд…
Он крепко обнял ее за плечи:
— Билли, если я скажу, что больше не буду мучить тебя вопросами, если скажу, что смирюсь… — Он осекся; было очевидно, что ему ужасно трудно говорить. — Билли, я очень по тебе соскучился. Поверь, тебе» будет хорошо со мной. Это будет прекраснее, чем…
— Нет, Рэнд, нет… — Почувствовав, как гулко забилось ее сердце, Билли с трудом перевела дух. — Я не могу, Рэнд, и ты знаешь об этом не хуже меня.
— Я совершил ошибку, согласен, Билли. Но она больше не повторится. Можешь ничего мне не говорить, только позволь любить тебя. Я даю слово, что больше не стану ни о чем расспрашивать. — Рэнд заглянул ей в глаза и тихим шепотом добавил: — Билли, я умираю от желания…
Не в силах выносить его мук, она отвела глаза:
— Прости, Рэнд. Прости за все. Я ошиблась, думая, что смогу продолжать работать, как будто между нами ничего не было. — Осознав вдруг, что напрасно тратит слова, Билли тяжко вздохнула. — Я думаю, настало время исправить эту ошибку. Я уйду с этапа. Я смогу отсюда спокойно добраться до Монтаны. Мне следовало понять…
Лицо Рэнда окаменело, и Билли тут же умолкла.
— Ты знаешь, что я не позволю тебе уйти…
Она покачала головой:
— Ты не сможешь меня остановить.
Руки Рэнда соскользнули с ее плеч. Грудьего вздымалась, а глаза смотрели на нее все так же пристально.
— Даже не пытайся, Билли. Тебе не удастся далеко уйти. Я пойду за тобой и силком приволоку обратно, если у меня не останется иного выхода. Я не позволю тебе путешествовать в одиночку и пытаться добраться до Монтаны самостоятельно. Хотя не представляю, почему ты туда так рвешься… — После короткой паузы Рэнд продолжал: — Я доставлю тебя в Монтану, как и обещал. И не стану к тебе больше приставать, если ты действительно этого не хочешь. Я больше к тебе не прикоснусь… даже если это будет стоить мне жизни…
Рэнд поднялся на ноги и какое-то время молча смотрел на девушку. Когда же он снова заговорил, голос его казался совершенно бесстрастным:
— Тебе пора вставать. С минуты на минуту парни вернутся с дежурства. Настал черед твоей смены.
Не дожидаясь ее ответа, Рэнд повернулся и зашагал прочь.
Сделав над собой усилие, Билли опустила глаза, чтобы не смотреть ему вслед. Сердце же ее в это время кричало: «О, Рэнд, я тоже умираю от желания быть с тобой…
Не разбирая дороги, Рэнд шагал в темноту, когда его окликнул Нейт. Повар стоял в тени фургона.
— В чем дело, Нейт?
— Как старший друг хочу дать тебе совет, Рэнд. — Нейт сделал шаг навстречу. Его изборожденное морщинами лицо выражало участие. — Если ты и Дракер намерены сохранять свой секрет, вам следует быть чуточку осторожнее. У парней, знаешь ли, тоже есть уши, да и звуки ночью далеко разносятся. Я не хочу сказать, что слышал, о чем вы шептались, но без труда догадался, что ты огорчил эту милую девочку… Рэнд в изумлении уставился на повара:
— Значит, ты знаешь?..
— Конечно, я же не слепой. Хотя вынужден признать, что у остальных парней нет глаз, иначе вы оба не смогли бы водить их так долго за нос. Поначалу, когда бедная малышка была сплошь покрыта синяками, даже родная мама не узнала бы в ней женщину, тем более в этом тряпье, что она на себя напялила. Но потом мне не потребовалось много времени, чтобы увидеть: ее лицо ничуть не похоже на мальчишеское, хотя она и управляется со стадом наравне с мужчинами. — Прищурившись, Нейт добавил: — Но даже если бы я ни о чем не догадался, то взгляды, которые ты бросал на нее после возвращения из Абилина, выдали бы вас с головой. Так вот, парень, провалиться мне на этом месте, если она не зацепила тебя по-настоящему.
На лице Рэнда появилось каменное выражение, но Нейт с невозмутимым видом продолжал:
— Дракер не должна мне объяснять, что она здесь делает и почему выдает себя за парня. Впрочем, как и ты, Рэнд. Да мне это и не нужно знать. Должен признать, что меня восхищает сила ее духа. Но она не из тех женщин, которых можно вынудить что-то делать. Сейчас ты имеешь дело с настоящей дикой кошкой, к тому же очень осторожной. Если хочешь ее заставить мурлыкать, то нужно сделать это очень деликатно, предельно деликатно. Не забывай, что однажды она уже обожглась… Какой-то парень хорошенько приложил к ней руку. Одному Богу известно, как только он не убил ее. Не трудно понять, что она не хочет снова попасть в зависимость от мужчины. Во всяком случае, сейчас. И ей теперь несладко. Особенно, когда ее постоянно клюют и цепляют эти двое ублюдков. Если будешь на нее давить, Рэнд, если не проявишь осторожность, то тебе придется с ней распрощаться. Рэнд покачал головой и с усмешкой заметил:
— Похоже, что ты немного запоздал со своим советом, Нейт. Она уже сказала мне, что я ей не нужен.
— Она все еще здесь, и она…
— Да. Она все еще здесь…
— Я хочу сказать, что ты должен вести себя более осмотрительно, если хочешь, чтобы парни и дальше оставались в неведении. Любой, кто увидел бы твое лицо сейчас, не преминул бы хорошенько разглядеть ее. А она с каждым днем все меньше и меньше похожа на парня. Ее волосы, мягкие как шелк, быстро отрастают. Нетрудно представить, что будет, когда она взмахнет своими длинными ресницами. А ее проникновенный взгляд…
— Ладно, Нейт, я не нуждаюсь в подробностях.
— Я просто пытаюсь дать тебе совет, парень.
Рэнд со вздохом снял шляпу и провел ладонью по волосам. О Господи, как же он устал! Он скакал без устали четыре дня подряд, делая лишь редкие остановки, чтобы дать отдых коню. Он не знал ни секунды покоя, пока не увидел Билли, спавшую у костра. Ее ночной кошмар был прекрасным предлогом, чтобы заговорить с ней, дотронуться до нее. Но у него не хватило силы воли, и он сделал то, что поклялся больше никогда не делать. Нейт прав. Если он будет на нее давить, то потеряет ее окончательно. Однажды он вернется к стаду, а ее уже там не будет.
При этой мысли Рэнда охватила паника, и он бросил тревожный взгляд в сторону костра. Но Билли там не было. Не помня себя, он сделал отчаянное движение — хотел бежать на поиски, — но твердая рука Нейта его остановила.
— Она пошла прогуляться, Рэнд, — прошептал повар. — Сейчас вернется.
Рэнд пожал плечами, затем кивнул:
— Ты прав, Нейт. Прав во всем. Ты тысячу раз прав. Я признаю это, как признаю и то, что обращался с Билли неправильно. Если бы у меня была возможность, я бы сейчас повел себя по-другому. Я бы… О черт… какая теперь разница? — Рэнд тяжко вздохнул. — Мне нужно несколько часов поспать, Нейт. — Снова устремив взгляд к костру, у которого, выйдя из темноты, появилась Билли, он грустно улыбнулся и добавил: — Последи за ней, Нейт. Насколько я понял, вся эта ситуация сильно ее огорчила. Я боюсь, как бы она не наделала глупостей.
— Не волнуйся, Рэнд. Непременно буду следить за малышкой, пока она не отправится дежурить.
Рэнд уже собирался уйти, но потом вдруг выпалил:
— Она не хочет, чтобы мужчины знали, что она — женщина, Нейт.
— Я не дурак. Сам вижу.
— Но не говори ей, что знаешь…
— Я разгадал ее секрет во время переправы через Бразос. Я видел, что она стремится оградить себя от нашего вторжения в ее личную жизнь, и подумал, что не стану вмешиваться. Она это заслужила.
— Хорошо. Я с тобой согласен. Спасибо, Нейт.
— Не за что, парень.
— Все равно спасибо…
Не прошло и минуты, как Рэнд вытянулся на своей подстилке вблизи огня. Краем уха он слышал перестук копыт — одна смена вернулась с дежурства, а другая вышла. Все шло своим чередом. Ему вспомнилось, как обнимал сонную Билли. Он вернет ее себе… Непременно вернет…
На щеку ей упала прядь волос, и Билли, мгновенно отложив ложку в сторону, затолкала прядку под шляпу. Затем, склонившись над миской, вновь принялась за еду. Вернувшись после дежурства в лагерь, она снова и снова вспоминала слова Рэнда. С тех пор прошло уже несколько часов, и теперь можно было как следует все обдумать. Но она по-прежнему не могла прийти к какому-либо решению. Все невероятным образом усложнилось… Один внутренний голос понуждал ее уехать и самостоятельно продолжать путь на север, в Монтану, другой велел остаться. Не вызывало сомнений, что находиться при стаде гораздо безопаснее, чем следовать по маршруту в одиночку. К тому же если она сбежит, то не сможет приехать за расчетом. А имевшихся у нее денег до Монтаны никак не хватит.
Но еще был Рэнд… С каждым днем он все глубже увязал в ее проблемах, и Билли знала, чем все закончится, если она останется. Маккулла не оставит ее в покое. Возможно, уже сейчас он…
От дурного предчувствия у нее по спине пробежали холодные мурашки. Устремив взгляд к горизонту, Билли увидела вдалеке несколько верховых, двигавшихся в сторону лагеря. Три всадника… Да, три всадника, и первый из них…
У Билли перехватило дыхание. В первом всаднике, возглавлявшем группу, было что-то неуловимо знакомое. Билли уронила миску, которую держала на коленях, и та с громким звяканьем ударилась о камень. Взгляды всех сидевших у костра мужчин обратились в ее сторону, но Билли ничего не заметила. Не в силах отвести глаз от первого всадника, она судорожно сглотнула.
Боже, это был он… Другого человека с такой посадкой она не знала. Только этот сидел в седле столь неуклюже. Карл Уитли… Она множество раз видела, как верхом на лошади он сопровождал Уэса Маккуллу. А Уэс Маккулла…
Перед ее мысленным взором возникло лицо Уэса, уже скованное маской смерти, и Билли невольно вскрикнула. Нет, она не могла позволить, чтобы все здесь закончилось. Она должна сначала добраться до Монтаны, а потом… Если люди Маккуллы отыщут ее потом, тогда она раз и навсегда…
Трое всадников тем временем приближались. Билли в панике вскочила на ноги и бросилась прочь от костра. Кто-то вдогонку ей крикнул:
— В чем дело, Дракер?!
Но она не ответила. Она думала лишь об одном: бежать! Спрятаться! Уйти подальше!
…Билли лежала за валуном, рядом с невысокой сосной. Она не чувствовала ни песка на зубах, ни шероховатости камня, царапавшего щеку. Ее обступил ужас нахлынувших воспоминаний, и от страха она не могла пошевельнуть ни рукой, ни ногой.
Ты ведь знала, стервочка, что я рано или поздно до тебя доберусь, не правда ли?
…Рука Уэса Маккуллы срывала с нее ночую сорочку… На нее ужасно давила тяжесть его веса… А потом — боль, когда он снова и снова наносил ей удары… и вкус крови на губах…
Билли с трудом подавила позывы тошноты. Она слышала, что всадники уже подъезжают к лагерю, но не могла поднять головы. Она не могла смотреть на них.
Потом послышался голос Рэнда — он поприветствовал вновь прибывших.
Рэнд с невозмутимым видом наблюдал, как трое всадников осадили лошадей и спешились. Гуртовщики же, сидевшие у костра, поглядывали на незнакомцев с некоторым удивлением. Заметив, что Холл и Бразерс обменялись выразительными взглядами, Рэнд пристально посмотрел на них, затем, повернувшись к нежданным гостям, спросил:
— Могу ли чем-нибудь помочь вам, парни?
— Думаю, что можете. — Карл дружелюбно улыбнулся. — Вы, похоже, тот человек, которого мы ищем. Мы на днях повстречались с Чарли Старком — он стоит со своим стадом у переправы через Бразос, ждет, когда спадет вода. Он нам и рассказал про вас. Вы ведь Рэнд Пирс, верно?
Рэнд нахмурился:
— Да, верно.
Карл снова улыбнулся и протянул руку:
— А меня зовут Карл Уитли. Эти парни — мои приятели, Марти и Ларри. Мы узнали про стадо в Сан-Антонио, и я подумал, что вы как раз тот человек, который нам нужен. Хотелось бы с вами поговорить.
— Неужели? — Рэнд пожал протянутую руку, хотя незнакомец почему-то очень ему не понравился — не понравился с первого взгляда.
— Да, мы долго пытались вас нагнать, но после переправы через Ред-Ривер нарвались на индейцев. Похоже, что в этих местах самые обширные поселения команчей и апачей. А они не хотят никого пропускать. А один парень, похожий на апа-чи… Он со своими воинами не спускал с нас глаз, чтобы мы, не дай Бог, не улизнули и не попробовали пробраться по их территориям. Поэтому нам пришлось двигаться вдоль южного берега Ред-Ривер, а потом повернуть на север. Мы уже думали, что никогда вас не нагоним, парни. Так вы не против поговорить?
Рэнд медлил с ответом. Наконец проворчал:
— Вы что, нас специально искали?..
— Совершенно верно. — Улыбка Карла стала еще шире, и он бросил взгляд на котелок, все еще булькавший на огне. — Мне кажется, мы подоспели в самое время. Мы уж три дня питаемся лишь бобами и вяленой говядиной, так что сейчас с удовольствием поели бы горячего.
Рэнд повернулся к повару, стоявшему у фургона:
— Положи им, Нейт, что осталось. Похоже, парни проголодались.
Жестом предложив гостям сесть, Рэнд спросил:
— Так зачем же вы меня искали? Только для того, чтобы поговорить?
— Да, для этого. Как я уже сказал, о вашем стаде нам стало известно еще в Сан-Антонио. Барт Форд, парень, который содержит платную конюшню, рассказал нам о ваших мексиканских бычках. Он поведал, что у вас возникли проблемы из-за лихорадки — вы подхватили ее, перегоняя скотину из Мексики, и что кое-кто из ваших людей не смог продолжать путь. Пришлось нанимать в Сан-Антонио новых гуртовщиков.
Взглянув на Нейта, протянувшего ему дымящуюся миску, Карл кивнул в знак благодарности и тотчас взялся за ложку. Рэнду же потребовалось приложить усилие, чтобы сохранить самообладание; Карл Уитли ему все больше не нравился, и он почти не сомневался: эта троица — отъявленные негодяи. И, конечно же, Билли узнала их — иначе не сорвалась бы с места и не бросилась в укрытие. Было совершенно очевидно, что эти люди преследовали ее, скорее всего выполняя чей-то приказ. Уж очень они смахивали на наемников, на наемных головорезов, хотя и пытались казаться приветливыми и дружелюбными.