Страница:
Не дожидаясь ответа, он вышел из конюшни. Повисла долгая напряженная пауза.
— Я думаю, — произнес наконец Гриффин, — он направился в салун. Идем к нему, Эймос! А ты, Жоли, что собираешься делать? Может быть, снимешь пока себе комнату, поспишь немного?
Жоли посмотрела на то место, где минуту назад стоял Джордан, затем перевела взгляд на щуплого белокурого подростка, дружелюбно смотревшего на нее… Она знала, что и Гриффин и Эймос искренне симпатизируют ей, но за свое счастье женщина должна бороться сама…
— Я иду с вами в салун, — решительно заявила она. Гриффин провел рукой по волосам и смущенно спросил:
— Ты уверена?
Жоли резко вскинула голову:
— 'Аи — то есть да. Жордан сам не знает, чего хочет, но я-то знаю…
Эймос и Гриффин недоуменно посмотрели на девушку.
— У вас не найдется немного денег? — спросила она, не обращая внимания на их замешательство.
Гриффин протянул ей несколько монет.
— Спасибо, Гриффин, думаю, этого достаточно. Я схожу куплю кое-что, а потом присоединюсь к вам. Где вас искать?
Эймос, хотя и неохотно, объяснил Жоли, где находится салун.
Зажав монеты в кулаке, она с важным видом прошествовала мимо мужчин, покачивая бедрами — точь-в-точь как Хейли.
— Не знаю, приятель, что она задумала, — проговорил Эймос, обращаясь к Гриффину, — но, в конце концов, это не наше дело.
Жоли вышла из конюшни, довольно улыбаясь. Пожалуй, эта Хейли в чем-то и права — чтобы завоевать сердце мужчины, для начала нужно смыть с себя грязь и пот и облачиться во что-нибудь поприличнее, чем кургузое платье из оленьей кожи и мужские штаны.
Сорвав с головы обрывок материи, которым накануне перевязала волосы, девушка без сожаления бросила его в грязь. Ноги Жоли были босы и грязны, штанины из грубой, жесткой ткани терлись друг о друга, издавая громкий шум при ходьбе. Все, что ей нужно, — это нормальное женское платье. Тогда Джордан наконец посмотрит на нее другими глазами.
А Джордан думал о Жоли и все время задавал себе один и тот же вопрос: почему эта малолетка так бесит его? Почему все, что бы она ни сказала, он воспринимает в штыки?
Он шагал в местную цирюльню — неприлично все-таки появиться за столом небритым и пропахшим потом и лошадьми. Да и подстричься бы не мешало, слишком уж он зарос…
Через полчаса Джордан уже сидел в деревянной бадье с горячей водой, с наслаждением вдыхая запах мыла. Как же все-таки приятно смыть с себя многодневную дорожную грязь! Рядом на гвозде висела чистая, новая одежда. Пора бы уже сменить на что-нибудь эти старые армейские штаны, каждая складка которых словно хранит в себе массу воспоминаний — не всегда приятных, а порой и таких, что лучше бы и не вспоминать…
Джордан закрыл глаза — и перед его мысленным взором снова возникла каменистая равнина, усеянная телами в голубых мундирах. Большинство из погибших там парней были ненамного старше Гриффина… Джордан был их командиром, а значит, нес за них ответственность. Он должен был тогда сделать что-нибудь, чтобы их уберечь! Прошло уже три года, а чувство вины гложет его до сих пор. Наверное, эта боль будет сидеть занозой в его сердце всю жизнь.
Джордан тяжело вздохнул, разогнав мыльную пену на поверхности воды. Три года уже прошло, а ночные кошмары по-прежнему мучают его — а теперь вот к этим кошмарам прибавилась еще и полусумасшедшая малолетняя полукровка… Всю прошлую ночь перед ним, словно наяву, маячило смуглое скуластое лицо с невинно-бесстыдной улыбкой и огромными зелеными глазами. Такой преданный взгляд Джордану приходилось видеть разве что у собак. В детстве, помнится, у него была собачонка — сколько ни гони, хоть ногами пинай, все равно крутится рядом и смотрит, смотрит в глаза пронзительно-преданным взглядом…
Но самое странное заключалось в другом — в самом Джордане. В нем все время боролись два чувства. При виде Жоли ему хотелось обругать ее, унизить, втоптать в грязь — и каждый раз, делая это, он ненавидел себя, чувствовал себя негодяем — и не мог остановиться. Его сестра Джасси наверняка не одобрила бы его за такое поведение.
Джасси… Для Джордана сестра всегда была эталоном честности и самоотверженности. Оставшись без матери с малолетним братом на руках, она, хотя и сама была тогда еще почти ребенком, приложила все силы, чтобы вырастить из него Человека. Образование, хорошие манеры, дисциплинированность — всем этим Джордан обязан Джасси. Когда он, будучи примерно в том же возрасте, что сейчас Гриффин, заявил вдруг, что хочет стать военным, Джасси была первой, кто поддержал его.
Джордан улыбнулся, вспомнив то время. Сестра тогда беспокоилась за него, отец же и слышать не хотел ни о какой армии. Но в конце концов, видя решимость брата, Джасси встала на его сторону и убедила отца, что решение Джордана не сиюминутная блажь, которая скоро пройдет.
— Что ж, — заявила тогда Джасси, — я вижу, Джордан, спорить бесполезно. Если мы не отпустим тебя, ты все равно убежишь. Хочешь стать военным? Стань, но помни: в роду Синклеров никогда не было бесчестных людей.
Джордан оправдал ожидания сестры — служил честно, ничем не опозорив свой род. Но на прошлое Рождество, будучи в гостях у Джасси в Техасе, ему пришлось объяснять, почему он решил покинуть армию.
— Да, быть военным — почетный долг и все такое, — говорил Джордан, — но когда я вижу, какие дела у нас порой творятся…
— Ты хочешь сказать, что армия продажна? — удивилась Джасси.
— Ну, всю армию я, может, и не стал бы мазать черным цветом, но кое-кто из командиров… Встречаются, поверь, и такие, что хуже преступников. Что они, скажем, вытворяют с индейскими женщинами и детьми… Не стану рассказывать, чтобы не пугать вас.
— Ну, знаешь ли, индейцы порой тоже не ангелы… — попытался возразить Флетчер Армстронг, муж Джасси.
— А я и не говорю, что они ангелы, — согласился Джордан. — Но почему за грехи мужчин должны расплачиваться ни в чем не повинные женщины и дети?
Так Джордан ответил тогда. А сейчас… Да, он не может простить индейцев, которые перебили весь его отряд, — но почему Жоли должна расплачиваться за грехи своих соплеменников?
Жоли была права — ее новый наряд действительно подействовал на Джордана положительно. Он даже не сразу узнал ее, когда она вдруг появилась на пороге салуна «Последний шанс».
Джордан сидел с Эймосом и Гриффином за столиком в глубине зала, допивая пока еще первую бутылку пшеничного виски, когда двойные створки дверей отворились и на пороге возникла грациозная девичья фигурка в светло-зеленом платье. Что-то в ней показалось Джордану знакомым — где-то он уже, кажется, видел эту девушку… Сдвинув шляпу на затылок, он откинулся на спинку стула, чтобы вглядеться получше, но девушка вдруг исчезла.
Джордан обернулся к своим приятелям, словно желая спросить, не пригрезилась ли ему очаровательная незнакомка, как вдруг его плеча коснулась чья-то легкая рука.
— Ты ищешь меня, Жордан? — раздался волнующий женский голос.
Джордан обернулся. Перед ним стояла вроде бы Жоли — и в то же время не Жоли. Вместо привычного кожаного платья и джинсов на ней было надето роскошное платье с глубоким декольте и пышными юбками, соблазнительно шуршащими при ходьбе. На ногах — изящные высокие ботинки на маленьких аккуратных пуговках. Волосы уложены в изысканную прическу, а вместо запаха лошадей — тонкий аромат духов… Превращение необузданной дикарки в светскую красавицу произвело на Джордана ошеломляющее впечатление. Взгляды всех мужчин в салуне устремились на прекрасную незнакомку.
— Жоли, ты выглядишь потрясающе! — воскликнул Гриффин, не скрывая своего восхищения.
— Спасибо, — обворожительно улыбнулась девушка, — ты тоже.
— Видал я, девочка, много красавиц, но такой… — Широкое лицо Эймоса расплылось в довольной улыбке.
Жоли ожидала каких-нибудь комментариев от Джордана — но тот лишь смотрел на нее, криво усмехаясь.
— Можно присесть? — кокетливо спросила Жоли, указав на пустой стул.
— Как видишь, не занято, — нарочито грубо ответил Джордан.
Щеки девушки вспыхнули. «Неблагодарное животное!» — захотелось ей крикнуть ему в лицо, но Жоли промолчала, собрав всю свою волю в кулак.
— Послушай, Жоли, — Гриффин наклонился к девушке, — я не уверен, что это подходящее место для тебя. Здесь одни мужчины — грубые, пьяные, — так что, может быть, пойдем прогуляемся? Сегодня в городе отмечают какой-то праздник, по этому случаю устроили гулянья и пиршество… Закажем бифштекс, хорошего вина…
— Ничего здесь с ней не случится, — сердито перебил племянника Джордан. — Сиди здесь, Жоли!
Глаза девушки вспыхнули огнем возмущения:
— Но мне нравится идея Гриффина, Жордан! Я пойду с ним.
— Может быть, все пойдем? — предложил Эймос. — От бифштекса я бы сейчас не отказался! Как ты, Джордан?
— Идите, если хотите, — пробурчал тот. — Я остаюсь здесь.
— Что ж, — Жоли попыталась изобразить беспечность, но это вышло не очень правдоподобно, — вольному воля. Счастливо оставаться, Жордан! Идем, Гриффин?
— Идем, — согласился паренек, поднялся и, подмигнув Эймосу, взял Жоли под руку. Джордан никак не отреагировал на это. А почему, собственно, Джордан должен на это реагировать? — подумал Гриффин. В том, что он идет пообедать с Жоли, нет ничего плохого.
С Жоли Гриффину было легко — она держалась гораздо свободнее, чем большинство девчонок, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело, но и без излишней развязности. Жоли была естественной, как дыхание.
Эймос не спешил подниматься из-за стола, он колебался, не зная, как поступить: то ли пойти с Жоли и Гриффином, то ли остаться с Джорданом. В конце концов он решил, что лучше сохранять нейтралитет.
— Что-то я малость устал, ребята, — зевая, произнес он. — Пойду-ка я лучше в конюшню, прикорну… Увидимся утром.
— Что ж, — улыбнулся Гриффин Жоли, — похоже, мы с тобой идем одни. Пошли.
Жоли покинула салун, держа Гриффина под руку. Спиной она чувствовала на себе взгляд Джордана, но подавила в себе желание обернуться и посмотреть на него. Джордан все время был груб с ней, хотя она ничем не заслужила подобного обращения. Он даже ничего не сказал о ее новом наряде! Для кого же она, в конце концов, выбирала это платье в магазине подержанной одежды на главной улице? Продавщица была так любезна, что даже помогла ей подобрать шляпку и ботинки к платью и дала в подарок душистое мыло. Одна из покупательниц, правда, наморщив нос, пробурчала: «С каких это пор индианки стали рядиться в платья белых?», но это не испортило Жоли настроения.
Ничто не могло ей его испортить, кроме кислого взгляда Джордана.
Жоли улыбнулась, пытаясь ободрить себя. Не время сейчас думать о грустном. Сейчас она идет на гулянья с Гриффином, идет наслаждаться жизнью.
Воздух, накалившийся за день, к вечеру еще не остыл. Кафе под открытым небом было переполнено. Маленький оркестр, состоявший из банджо, скрипки и гитары, старался вовсю. От фонарей, развешанных на деревьях, было светло как днем. Аппетитно пахло жареным мясом, горячими бисквитами и пирожками с вишней. Выбрав столик поближе к оркестру, Жоли села.
Их с Гриффином появление не осталось незамеченным. Мужчины буквально пожирали глазами молодую девушку в светло-зеленом платье, гадая про себя, индианка она или белая. Женщины же бросали кокетливые взгляды из-под полуопущенных ресниц на ее белокурого спутника-ангелочка. Гриффин уже привык к подобным женским взглядам — он знал, что хорош собой. Для Жоли же пристальное внимание со стороны представителей сильного пола было в диковинку — раньше белые, будь то мужчины или женщины, бросали ей вслед лишь презрительные взгляды. Вот что способно сделать с девушкой хорошее платье! Еще не заговорив ни с одним из этих мужчин, Жоли инстинктивно чувствовала, что французский акцент сделает ее еще более привлекательной в их глазах. Впрочем, чего стесняться — она ведь и в самом деле наполовину француженка…
— Закажем чего-нибудь, Жоли? — спросил Гриффин, отворачиваясь от некой молодой особы за соседним столиком, буквально пожиравшей его глазами. — От этих запахов у меня слюнки текут!
— Oui, обязательно! — ответила Жоли, с интересом оглядывая толпу.
Джордан принес ей целый поднос вкусностей — мясо в сладком соусе, поджаренную кукурузу, бисквиты, картофель, поджаренный на углях до золотистой корочки, свежие фрукты, холодное белое французское вино. Но Жоли было уже не до еды. Она возбужденно хлопала в ладоши в такт музыке, ей хотелось танцевать.
— Посмотри, Гриффин, — указала она на танцующие пары, — как они веселятся!
— Веселятся неплохо, — согласно кивнул Гриффин, — но неужели тебе уже не хочется есть? Даже вина не попробуешь?
— Вина? Мой отец иногда пьет вино; когда продает белым шкуры, они иногда платят ему вином — специально приберегают несколько бутылок. После этого он бывает очень веселым.
— Еще бы! — Гриффин протянул Жоли бокал. Та осушила его одним глотком.
— Ну как? — спросил паренек. — Эта штука покрепче сидра!
— Да, но не крепче, чем tutpai, — возбужденно блеснув глазами, ответила Жоли.
— Tutpai?
— Индейский напиток из кукурузы. Мне он очень нравится!
Гриффин понял, о чем идет речь. Белые называли кукурузную водку tiswin, а не tutpai. Удивительно, что Жоли пьет такой крепкий напиток.
Облокотившись на стол, Жоли с интересом наблюдала за танцующими. Ноги, обутые в непривычные и потому жавшие ботинки, невольно начали отбивать такт. Жоли немного поела — не столько потому, что ей хотелось есть, сколько ради того, чтобы угодить Гриффину.
Подул легкий ветерок, свечи в фонарях замигали, и Жоли откинула с лица упавшие пряди волос. Она не замечала устремленных на нее восторженных взглядов мужчин.
— Хочешь еще вина? — спросил Гриффин.
— Спасибо, Гриффин. Давай лучше потанцуем! — предложила Жоли.
— Может, все-таки сначала поедим? — замялся Гриффин. — Давно я не ел таких вкусностей!
— Мои Dieu! — сердито топнула ногой девушка. — Тебе бы только о еде думать, cochon!
— Можно потанцевать с вашей дамой? — спросил неожиданно возникший рядом некий господин.
— Простите, сэр, — вежливо ответил Гриффин, — она танцует со мной.
— Извините! — Откланявшись, господин удалился.
— Ты, я смотрю, очень любезен! — усмехнулась Жоли и потащила парня танцевать, пока он не передумал.
Дощатая танцплощадка была полна мужчин, сменивших привычные ковбойки на белоснежные, тщательно отутюженные рубашки с галстуками-веревочками, и женщин в пышных бальных платьях.
Гриффин покорно последовал за Жоли, держа ее за руку и сдвинув шляпу на затылок.
— Считаю своим долгом предупредить, — улыбнулся он, — я лучший танцор на всей Миссисипи!
Но в паре им потанцевать не пришлось.
— Все в кружок! — объявил распорядитель танцев. Совершенно незнакомые люди, взяв Жоли и Гриффина за руки, уже тянули их в круг. Для Жоли было странно танцевать под команды распорядителя, не говоря уже о том, что не все из них она понимала, но, глядя на движения других и повторяя их, она вскоре освоилась. Названия танцев тоже были непонятными — «Звезда Техаса», «Арканзасский путник», «Милая Нелли Грэй»…
— Что за странные названия! — шепнула Жоли Гриффину на ухо.
Гриффин улыбнулся и уступил девушку другому партнеру — крупному мужчине с внушительных размеров брюшком. Жоли чувствовала себя королевой бала. Даже то, что новый кавалер почти сразу же случайно наступил ей на ногу, не могло испортить ей настроения. С галантной улыбкой она приняла его извинения. Вокруг уже собралась целая толпа мужчин, и каждый из них мечтал потанцевать с очаровательной зеленоглазой индианкой.
Гриффин восторженно смотрел на Жоли. Он не ревновал ее ко всем этим мужчинам, а искренне любовался своей бесшабашной подругой. Если бы Джордан не был таким букой, он бы сейчас тоже получал удовольствие.
Заиграла скрипка, и Гриффин пустился в пляс, лихо отбивая дробь по дощатой площадке. Разгоряченному танцем, ему казалось, что ночь становится все жарче. Парень заметил, что все мужчины, кроме него, не при оружии. От того, что на поясе его болтался пистолет, Гриффин чувствовал себя немного не в своей тарелке — но лучше все-таки на всякий случай обезопасить себя…
— Подвинься-ка, приятель! — раздался вдруг голос Джордана, и на плечо Гриффину легла его тяжелая рука.
— Послушай… — попытался было протестовать парень.
— Никаких «послушай»! — грубо оборвал Джордан и, подвинув его плечом, направился к Жоли.
— Жордан! — воскликнула она, заметив его, и кинулась навстречу.
Гриффин в растерянности остался стоять на месте.
— Ты танцуешь или нет, приятель? — спросил кто-то и слегка подтолкнул его. — Если нет, то не мешай!
Гриффин покорно отошел в сторону.
Жоли застыла на месте напротив Джордана. Он разыскал-таки ее! Гладко выбритый, в новой белой рубашке и черных с иголочки брюках, Джордан смотрелся совсем по-другому. Одно лишь осталось неизменным — кривая усмешка на его губах.
— Жордан! — тихо произнесла Жоли, глядя в любимые глаза.
Распорядитель объявил новый танец.
— Ты будешь танцевать или смотреть на меня? — усмехнулся Джордан.
— И то и другое, — продолжая неотрывно смотреть на него, ответила Жоли.
— Необычный ответ! — Джордан улыбнулся еще шире.
— Я же необычная женщина! — кокетливо произнесла Жоли и гордо вскинула голову.
Джордан разыскал ее… Зачем? Значит, скучал! Значит, он чувствует, что привязан к ней, как Серый Призрак к Лозен…
Джордан окинул взглядом раскрасневшееся улыбающееся лицо, грациозную девичью фигурку… Да, это платье очень идет Жоли.
— Да, крошка, — согласился Джордан, — готов признать, что ты необычная женщина!
В голосе Джордана прозвучало что-то такое, чего раньше не было, но что — Жоли не могла понять. Может, ее Серый Призрак снова посмеивается над ней? Но Джордан уже взял ее за руку и повел прочь от сияющих огней танцплощадки, мимо растерянно смотревшего на них Гриффина…
— Эй! — окликнул он Джордана. — Куда ты ведешь Жоли?
— С каких это пор я обязан отчитываться перед тобой? — с недовольным видом ответил Джордан.
— Когда я звал тебя с нами, ты не пошел! Теперь вдруг являешься, уводишь Жоли у меня из-под носа… Я, между прочим, собирался сейчас танцевать с ней!
— По-моему, — процедил Джордан на ходу, — она идет со мной по своей воле! Не так ли, Жоли?
— Это так, Гриффин, — с готовностью подтвердила Жоли.
— Я знаю, Жоли, — не сдавался юнец, — но не давай ему вить из себя веревки! Джордан в последнее время что-то уж слишком распоясался. Не потакай ему, если он не будет вести себя по-джентльменски!
— Спасибо за совет, племянничек! — усмехнулся Джордан. — Ты все сказал?
— Нет, не все. Но если скажу, тебе не понравится, — огрызнулся Гриффин.
— Правильно, приятель, попридержи лучше язык. Роль блюстителя нравов тебе не к лицу.
— А тебе не к лицу то, как ты ведешь себя в последнее время, дядя Джордан! — язвительно заметил Гриффин.
— Гриффин, я действительно иду с ним по своей воле! — попыталась успокоить паренька Жоли.
— Я знаю, Жоли. Дело не в тебе. Я не уверен, что Джордан… Жоли вдруг замялась. Впервые Гриффин так открыто выражал свое недовольство тем, как Джордан обращается с ней. Глядя во встревоженные глаза парнишки, она и сама почувствовала сомнение: а правильно ли она поступает, уходя с Джорданом? Но ответить самой себе на этот вопрос Жоли не успела — Джордан настойчиво потянул ее за рукав.
— Не беспокойся за меня, Гриффин, — крикнула Жоли на ходу. — Со мной все будет в порядке.
Гриффин смотрел вслед удаляющейся в ночь паре, и на душе у него скребли кошки. Да, вмешиваться в чужую личную жизнь невежливо, особенно если этот человек — твой родной дядя, но сейчас не тот случай. Жоли еще слишком неопытна и наивна, должен быть кто-нибудь, кто позаботился бы о ней. А никого другого, кроме себя, на эту роль Гриффин предложить не мог.
Глава 11
— Я думаю, — произнес наконец Гриффин, — он направился в салун. Идем к нему, Эймос! А ты, Жоли, что собираешься делать? Может быть, снимешь пока себе комнату, поспишь немного?
Жоли посмотрела на то место, где минуту назад стоял Джордан, затем перевела взгляд на щуплого белокурого подростка, дружелюбно смотревшего на нее… Она знала, что и Гриффин и Эймос искренне симпатизируют ей, но за свое счастье женщина должна бороться сама…
— Я иду с вами в салун, — решительно заявила она. Гриффин провел рукой по волосам и смущенно спросил:
— Ты уверена?
Жоли резко вскинула голову:
— 'Аи — то есть да. Жордан сам не знает, чего хочет, но я-то знаю…
Эймос и Гриффин недоуменно посмотрели на девушку.
— У вас не найдется немного денег? — спросила она, не обращая внимания на их замешательство.
Гриффин протянул ей несколько монет.
— Спасибо, Гриффин, думаю, этого достаточно. Я схожу куплю кое-что, а потом присоединюсь к вам. Где вас искать?
Эймос, хотя и неохотно, объяснил Жоли, где находится салун.
Зажав монеты в кулаке, она с важным видом прошествовала мимо мужчин, покачивая бедрами — точь-в-точь как Хейли.
— Не знаю, приятель, что она задумала, — проговорил Эймос, обращаясь к Гриффину, — но, в конце концов, это не наше дело.
Жоли вышла из конюшни, довольно улыбаясь. Пожалуй, эта Хейли в чем-то и права — чтобы завоевать сердце мужчины, для начала нужно смыть с себя грязь и пот и облачиться во что-нибудь поприличнее, чем кургузое платье из оленьей кожи и мужские штаны.
Сорвав с головы обрывок материи, которым накануне перевязала волосы, девушка без сожаления бросила его в грязь. Ноги Жоли были босы и грязны, штанины из грубой, жесткой ткани терлись друг о друга, издавая громкий шум при ходьбе. Все, что ей нужно, — это нормальное женское платье. Тогда Джордан наконец посмотрит на нее другими глазами.
А Джордан думал о Жоли и все время задавал себе один и тот же вопрос: почему эта малолетка так бесит его? Почему все, что бы она ни сказала, он воспринимает в штыки?
Он шагал в местную цирюльню — неприлично все-таки появиться за столом небритым и пропахшим потом и лошадьми. Да и подстричься бы не мешало, слишком уж он зарос…
Через полчаса Джордан уже сидел в деревянной бадье с горячей водой, с наслаждением вдыхая запах мыла. Как же все-таки приятно смыть с себя многодневную дорожную грязь! Рядом на гвозде висела чистая, новая одежда. Пора бы уже сменить на что-нибудь эти старые армейские штаны, каждая складка которых словно хранит в себе массу воспоминаний — не всегда приятных, а порой и таких, что лучше бы и не вспоминать…
Джордан закрыл глаза — и перед его мысленным взором снова возникла каменистая равнина, усеянная телами в голубых мундирах. Большинство из погибших там парней были ненамного старше Гриффина… Джордан был их командиром, а значит, нес за них ответственность. Он должен был тогда сделать что-нибудь, чтобы их уберечь! Прошло уже три года, а чувство вины гложет его до сих пор. Наверное, эта боль будет сидеть занозой в его сердце всю жизнь.
Джордан тяжело вздохнул, разогнав мыльную пену на поверхности воды. Три года уже прошло, а ночные кошмары по-прежнему мучают его — а теперь вот к этим кошмарам прибавилась еще и полусумасшедшая малолетняя полукровка… Всю прошлую ночь перед ним, словно наяву, маячило смуглое скуластое лицо с невинно-бесстыдной улыбкой и огромными зелеными глазами. Такой преданный взгляд Джордану приходилось видеть разве что у собак. В детстве, помнится, у него была собачонка — сколько ни гони, хоть ногами пинай, все равно крутится рядом и смотрит, смотрит в глаза пронзительно-преданным взглядом…
Но самое странное заключалось в другом — в самом Джордане. В нем все время боролись два чувства. При виде Жоли ему хотелось обругать ее, унизить, втоптать в грязь — и каждый раз, делая это, он ненавидел себя, чувствовал себя негодяем — и не мог остановиться. Его сестра Джасси наверняка не одобрила бы его за такое поведение.
Джасси… Для Джордана сестра всегда была эталоном честности и самоотверженности. Оставшись без матери с малолетним братом на руках, она, хотя и сама была тогда еще почти ребенком, приложила все силы, чтобы вырастить из него Человека. Образование, хорошие манеры, дисциплинированность — всем этим Джордан обязан Джасси. Когда он, будучи примерно в том же возрасте, что сейчас Гриффин, заявил вдруг, что хочет стать военным, Джасси была первой, кто поддержал его.
Джордан улыбнулся, вспомнив то время. Сестра тогда беспокоилась за него, отец же и слышать не хотел ни о какой армии. Но в конце концов, видя решимость брата, Джасси встала на его сторону и убедила отца, что решение Джордана не сиюминутная блажь, которая скоро пройдет.
— Что ж, — заявила тогда Джасси, — я вижу, Джордан, спорить бесполезно. Если мы не отпустим тебя, ты все равно убежишь. Хочешь стать военным? Стань, но помни: в роду Синклеров никогда не было бесчестных людей.
Джордан оправдал ожидания сестры — служил честно, ничем не опозорив свой род. Но на прошлое Рождество, будучи в гостях у Джасси в Техасе, ему пришлось объяснять, почему он решил покинуть армию.
— Да, быть военным — почетный долг и все такое, — говорил Джордан, — но когда я вижу, какие дела у нас порой творятся…
— Ты хочешь сказать, что армия продажна? — удивилась Джасси.
— Ну, всю армию я, может, и не стал бы мазать черным цветом, но кое-кто из командиров… Встречаются, поверь, и такие, что хуже преступников. Что они, скажем, вытворяют с индейскими женщинами и детьми… Не стану рассказывать, чтобы не пугать вас.
— Ну, знаешь ли, индейцы порой тоже не ангелы… — попытался возразить Флетчер Армстронг, муж Джасси.
— А я и не говорю, что они ангелы, — согласился Джордан. — Но почему за грехи мужчин должны расплачиваться ни в чем не повинные женщины и дети?
Так Джордан ответил тогда. А сейчас… Да, он не может простить индейцев, которые перебили весь его отряд, — но почему Жоли должна расплачиваться за грехи своих соплеменников?
Жоли была права — ее новый наряд действительно подействовал на Джордана положительно. Он даже не сразу узнал ее, когда она вдруг появилась на пороге салуна «Последний шанс».
Джордан сидел с Эймосом и Гриффином за столиком в глубине зала, допивая пока еще первую бутылку пшеничного виски, когда двойные створки дверей отворились и на пороге возникла грациозная девичья фигурка в светло-зеленом платье. Что-то в ней показалось Джордану знакомым — где-то он уже, кажется, видел эту девушку… Сдвинув шляпу на затылок, он откинулся на спинку стула, чтобы вглядеться получше, но девушка вдруг исчезла.
Джордан обернулся к своим приятелям, словно желая спросить, не пригрезилась ли ему очаровательная незнакомка, как вдруг его плеча коснулась чья-то легкая рука.
— Ты ищешь меня, Жордан? — раздался волнующий женский голос.
Джордан обернулся. Перед ним стояла вроде бы Жоли — и в то же время не Жоли. Вместо привычного кожаного платья и джинсов на ней было надето роскошное платье с глубоким декольте и пышными юбками, соблазнительно шуршащими при ходьбе. На ногах — изящные высокие ботинки на маленьких аккуратных пуговках. Волосы уложены в изысканную прическу, а вместо запаха лошадей — тонкий аромат духов… Превращение необузданной дикарки в светскую красавицу произвело на Джордана ошеломляющее впечатление. Взгляды всех мужчин в салуне устремились на прекрасную незнакомку.
— Жоли, ты выглядишь потрясающе! — воскликнул Гриффин, не скрывая своего восхищения.
— Спасибо, — обворожительно улыбнулась девушка, — ты тоже.
— Видал я, девочка, много красавиц, но такой… — Широкое лицо Эймоса расплылось в довольной улыбке.
Жоли ожидала каких-нибудь комментариев от Джордана — но тот лишь смотрел на нее, криво усмехаясь.
— Можно присесть? — кокетливо спросила Жоли, указав на пустой стул.
— Как видишь, не занято, — нарочито грубо ответил Джордан.
Щеки девушки вспыхнули. «Неблагодарное животное!» — захотелось ей крикнуть ему в лицо, но Жоли промолчала, собрав всю свою волю в кулак.
— Послушай, Жоли, — Гриффин наклонился к девушке, — я не уверен, что это подходящее место для тебя. Здесь одни мужчины — грубые, пьяные, — так что, может быть, пойдем прогуляемся? Сегодня в городе отмечают какой-то праздник, по этому случаю устроили гулянья и пиршество… Закажем бифштекс, хорошего вина…
— Ничего здесь с ней не случится, — сердито перебил племянника Джордан. — Сиди здесь, Жоли!
Глаза девушки вспыхнули огнем возмущения:
— Но мне нравится идея Гриффина, Жордан! Я пойду с ним.
— Может быть, все пойдем? — предложил Эймос. — От бифштекса я бы сейчас не отказался! Как ты, Джордан?
— Идите, если хотите, — пробурчал тот. — Я остаюсь здесь.
— Что ж, — Жоли попыталась изобразить беспечность, но это вышло не очень правдоподобно, — вольному воля. Счастливо оставаться, Жордан! Идем, Гриффин?
— Идем, — согласился паренек, поднялся и, подмигнув Эймосу, взял Жоли под руку. Джордан никак не отреагировал на это. А почему, собственно, Джордан должен на это реагировать? — подумал Гриффин. В том, что он идет пообедать с Жоли, нет ничего плохого.
С Жоли Гриффину было легко — она держалась гораздо свободнее, чем большинство девчонок, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело, но и без излишней развязности. Жоли была естественной, как дыхание.
Эймос не спешил подниматься из-за стола, он колебался, не зная, как поступить: то ли пойти с Жоли и Гриффином, то ли остаться с Джорданом. В конце концов он решил, что лучше сохранять нейтралитет.
— Что-то я малость устал, ребята, — зевая, произнес он. — Пойду-ка я лучше в конюшню, прикорну… Увидимся утром.
— Что ж, — улыбнулся Гриффин Жоли, — похоже, мы с тобой идем одни. Пошли.
Жоли покинула салун, держа Гриффина под руку. Спиной она чувствовала на себе взгляд Джордана, но подавила в себе желание обернуться и посмотреть на него. Джордан все время был груб с ней, хотя она ничем не заслужила подобного обращения. Он даже ничего не сказал о ее новом наряде! Для кого же она, в конце концов, выбирала это платье в магазине подержанной одежды на главной улице? Продавщица была так любезна, что даже помогла ей подобрать шляпку и ботинки к платью и дала в подарок душистое мыло. Одна из покупательниц, правда, наморщив нос, пробурчала: «С каких это пор индианки стали рядиться в платья белых?», но это не испортило Жоли настроения.
Ничто не могло ей его испортить, кроме кислого взгляда Джордана.
Жоли улыбнулась, пытаясь ободрить себя. Не время сейчас думать о грустном. Сейчас она идет на гулянья с Гриффином, идет наслаждаться жизнью.
Воздух, накалившийся за день, к вечеру еще не остыл. Кафе под открытым небом было переполнено. Маленький оркестр, состоявший из банджо, скрипки и гитары, старался вовсю. От фонарей, развешанных на деревьях, было светло как днем. Аппетитно пахло жареным мясом, горячими бисквитами и пирожками с вишней. Выбрав столик поближе к оркестру, Жоли села.
Их с Гриффином появление не осталось незамеченным. Мужчины буквально пожирали глазами молодую девушку в светло-зеленом платье, гадая про себя, индианка она или белая. Женщины же бросали кокетливые взгляды из-под полуопущенных ресниц на ее белокурого спутника-ангелочка. Гриффин уже привык к подобным женским взглядам — он знал, что хорош собой. Для Жоли же пристальное внимание со стороны представителей сильного пола было в диковинку — раньше белые, будь то мужчины или женщины, бросали ей вслед лишь презрительные взгляды. Вот что способно сделать с девушкой хорошее платье! Еще не заговорив ни с одним из этих мужчин, Жоли инстинктивно чувствовала, что французский акцент сделает ее еще более привлекательной в их глазах. Впрочем, чего стесняться — она ведь и в самом деле наполовину француженка…
— Закажем чего-нибудь, Жоли? — спросил Гриффин, отворачиваясь от некой молодой особы за соседним столиком, буквально пожиравшей его глазами. — От этих запахов у меня слюнки текут!
— Oui, обязательно! — ответила Жоли, с интересом оглядывая толпу.
Джордан принес ей целый поднос вкусностей — мясо в сладком соусе, поджаренную кукурузу, бисквиты, картофель, поджаренный на углях до золотистой корочки, свежие фрукты, холодное белое французское вино. Но Жоли было уже не до еды. Она возбужденно хлопала в ладоши в такт музыке, ей хотелось танцевать.
— Посмотри, Гриффин, — указала она на танцующие пары, — как они веселятся!
— Веселятся неплохо, — согласно кивнул Гриффин, — но неужели тебе уже не хочется есть? Даже вина не попробуешь?
— Вина? Мой отец иногда пьет вино; когда продает белым шкуры, они иногда платят ему вином — специально приберегают несколько бутылок. После этого он бывает очень веселым.
— Еще бы! — Гриффин протянул Жоли бокал. Та осушила его одним глотком.
— Ну как? — спросил паренек. — Эта штука покрепче сидра!
— Да, но не крепче, чем tutpai, — возбужденно блеснув глазами, ответила Жоли.
— Tutpai?
— Индейский напиток из кукурузы. Мне он очень нравится!
Гриффин понял, о чем идет речь. Белые называли кукурузную водку tiswin, а не tutpai. Удивительно, что Жоли пьет такой крепкий напиток.
Облокотившись на стол, Жоли с интересом наблюдала за танцующими. Ноги, обутые в непривычные и потому жавшие ботинки, невольно начали отбивать такт. Жоли немного поела — не столько потому, что ей хотелось есть, сколько ради того, чтобы угодить Гриффину.
Подул легкий ветерок, свечи в фонарях замигали, и Жоли откинула с лица упавшие пряди волос. Она не замечала устремленных на нее восторженных взглядов мужчин.
— Хочешь еще вина? — спросил Гриффин.
— Спасибо, Гриффин. Давай лучше потанцуем! — предложила Жоли.
— Может, все-таки сначала поедим? — замялся Гриффин. — Давно я не ел таких вкусностей!
— Мои Dieu! — сердито топнула ногой девушка. — Тебе бы только о еде думать, cochon!
— Можно потанцевать с вашей дамой? — спросил неожиданно возникший рядом некий господин.
— Простите, сэр, — вежливо ответил Гриффин, — она танцует со мной.
— Извините! — Откланявшись, господин удалился.
— Ты, я смотрю, очень любезен! — усмехнулась Жоли и потащила парня танцевать, пока он не передумал.
Дощатая танцплощадка была полна мужчин, сменивших привычные ковбойки на белоснежные, тщательно отутюженные рубашки с галстуками-веревочками, и женщин в пышных бальных платьях.
Гриффин покорно последовал за Жоли, держа ее за руку и сдвинув шляпу на затылок.
— Считаю своим долгом предупредить, — улыбнулся он, — я лучший танцор на всей Миссисипи!
Но в паре им потанцевать не пришлось.
— Все в кружок! — объявил распорядитель танцев. Совершенно незнакомые люди, взяв Жоли и Гриффина за руки, уже тянули их в круг. Для Жоли было странно танцевать под команды распорядителя, не говоря уже о том, что не все из них она понимала, но, глядя на движения других и повторяя их, она вскоре освоилась. Названия танцев тоже были непонятными — «Звезда Техаса», «Арканзасский путник», «Милая Нелли Грэй»…
— Что за странные названия! — шепнула Жоли Гриффину на ухо.
Гриффин улыбнулся и уступил девушку другому партнеру — крупному мужчине с внушительных размеров брюшком. Жоли чувствовала себя королевой бала. Даже то, что новый кавалер почти сразу же случайно наступил ей на ногу, не могло испортить ей настроения. С галантной улыбкой она приняла его извинения. Вокруг уже собралась целая толпа мужчин, и каждый из них мечтал потанцевать с очаровательной зеленоглазой индианкой.
Гриффин восторженно смотрел на Жоли. Он не ревновал ее ко всем этим мужчинам, а искренне любовался своей бесшабашной подругой. Если бы Джордан не был таким букой, он бы сейчас тоже получал удовольствие.
Заиграла скрипка, и Гриффин пустился в пляс, лихо отбивая дробь по дощатой площадке. Разгоряченному танцем, ему казалось, что ночь становится все жарче. Парень заметил, что все мужчины, кроме него, не при оружии. От того, что на поясе его болтался пистолет, Гриффин чувствовал себя немного не в своей тарелке — но лучше все-таки на всякий случай обезопасить себя…
— Подвинься-ка, приятель! — раздался вдруг голос Джордана, и на плечо Гриффину легла его тяжелая рука.
— Послушай… — попытался было протестовать парень.
— Никаких «послушай»! — грубо оборвал Джордан и, подвинув его плечом, направился к Жоли.
— Жордан! — воскликнула она, заметив его, и кинулась навстречу.
Гриффин в растерянности остался стоять на месте.
— Ты танцуешь или нет, приятель? — спросил кто-то и слегка подтолкнул его. — Если нет, то не мешай!
Гриффин покорно отошел в сторону.
Жоли застыла на месте напротив Джордана. Он разыскал-таки ее! Гладко выбритый, в новой белой рубашке и черных с иголочки брюках, Джордан смотрелся совсем по-другому. Одно лишь осталось неизменным — кривая усмешка на его губах.
— Жордан! — тихо произнесла Жоли, глядя в любимые глаза.
Распорядитель объявил новый танец.
— Ты будешь танцевать или смотреть на меня? — усмехнулся Джордан.
— И то и другое, — продолжая неотрывно смотреть на него, ответила Жоли.
— Необычный ответ! — Джордан улыбнулся еще шире.
— Я же необычная женщина! — кокетливо произнесла Жоли и гордо вскинула голову.
Джордан разыскал ее… Зачем? Значит, скучал! Значит, он чувствует, что привязан к ней, как Серый Призрак к Лозен…
Джордан окинул взглядом раскрасневшееся улыбающееся лицо, грациозную девичью фигурку… Да, это платье очень идет Жоли.
— Да, крошка, — согласился Джордан, — готов признать, что ты необычная женщина!
В голосе Джордана прозвучало что-то такое, чего раньше не было, но что — Жоли не могла понять. Может, ее Серый Призрак снова посмеивается над ней? Но Джордан уже взял ее за руку и повел прочь от сияющих огней танцплощадки, мимо растерянно смотревшего на них Гриффина…
— Эй! — окликнул он Джордана. — Куда ты ведешь Жоли?
— С каких это пор я обязан отчитываться перед тобой? — с недовольным видом ответил Джордан.
— Когда я звал тебя с нами, ты не пошел! Теперь вдруг являешься, уводишь Жоли у меня из-под носа… Я, между прочим, собирался сейчас танцевать с ней!
— По-моему, — процедил Джордан на ходу, — она идет со мной по своей воле! Не так ли, Жоли?
— Это так, Гриффин, — с готовностью подтвердила Жоли.
— Я знаю, Жоли, — не сдавался юнец, — но не давай ему вить из себя веревки! Джордан в последнее время что-то уж слишком распоясался. Не потакай ему, если он не будет вести себя по-джентльменски!
— Спасибо за совет, племянничек! — усмехнулся Джордан. — Ты все сказал?
— Нет, не все. Но если скажу, тебе не понравится, — огрызнулся Гриффин.
— Правильно, приятель, попридержи лучше язык. Роль блюстителя нравов тебе не к лицу.
— А тебе не к лицу то, как ты ведешь себя в последнее время, дядя Джордан! — язвительно заметил Гриффин.
— Гриффин, я действительно иду с ним по своей воле! — попыталась успокоить паренька Жоли.
— Я знаю, Жоли. Дело не в тебе. Я не уверен, что Джордан… Жоли вдруг замялась. Впервые Гриффин так открыто выражал свое недовольство тем, как Джордан обращается с ней. Глядя во встревоженные глаза парнишки, она и сама почувствовала сомнение: а правильно ли она поступает, уходя с Джорданом? Но ответить самой себе на этот вопрос Жоли не успела — Джордан настойчиво потянул ее за рукав.
— Не беспокойся за меня, Гриффин, — крикнула Жоли на ходу. — Со мной все будет в порядке.
Гриффин смотрел вслед удаляющейся в ночь паре, и на душе у него скребли кошки. Да, вмешиваться в чужую личную жизнь невежливо, особенно если этот человек — твой родной дядя, но сейчас не тот случай. Жоли еще слишком неопытна и наивна, должен быть кто-нибудь, кто позаботился бы о ней. А никого другого, кроме себя, на эту роль Гриффин предложить не мог.
Глава 11
— Я устал притворяться, зеленоглазая. Нам нужно поговорить.
Джордан сам не знал, зачем он затевает этот разговор. Опустошив две бутылки, он вдруг решил отправиться на поиски Жоли. Похоже, Гриффин прав — лучше держаться подальше от этой полуженщины-полуребенка…
— Может быть, потом? Сейчас я хочу танцевать! — капризно надула губки Жоли.
Глаза ее горели, сердце колотилось, словно огромный барабан, а ноги казались ватными. Почему при виде Джордана она всегда чувствует себя такой слабой и неуверенной?
Пропустив слова Жоли мимо ушей, Джордан схватил ее за руку и потащил подальше от толпы. Они шли по темной улице, по обеим сторонам которой тянулись какие-то деревянные строения. В Джордане словно снова что-то изменилось — от светского джентльмена, каким он предстал всего пару минут назад, не осталось и следа. Жоли вспомнила о том, что сказал недавно Гриффин, и почувствовала тревогу.
— Куда мы идем? Я хочу танцевать! — Она потянула Джордана за рукав, но он лишь сильнее стиснул ее руку. Жоли почувствовала боль, и ей вновь стало не по себе.
— Черт побери, — проворчал Джордан, — почему ты всегда споришь со мной? Почему ты ни в чем, ни в чем не можешь со мной согласиться?
— Я согласна с тобой в одном, Жордан, — что мы не должны ссориться. — Свободной рукой Жоли дотронулась до плеча Джордана и почувствовала, как напряглись его мускулы. — Я не хочу с тобой ссориться, Жордан, я хочу… другого.
— Еще бы ты не хотела! — криво усмехнулся Джордан. «Он разговаривает со мной так же, как с этой Хейли сегодня утром! Неужели для него нет разницы между ею и мной?» — с горечью подумала Жоли, а вслух произнесла:
— Жордан, я не хочу, чтобы ты обращался со мной… как с этой…
— С кем?
— С той девушкой, которую мы встретили сегодня утром. Я не такая, как она, Жордан.
— Ты права, — снова усмехнулся Джордан. — Та по крайней мере ясно дает понять, чего хочет.
— А я, по-твоему, нет? Я тоже ясно говорила тебе, и много раз, Жордан! Отпусти меня!
— Отпущу, — проговорил Джордан и еще сильнее сдавил Жоли руку, — но не раньше чем…
Жоли хотелось кусаться, царапаться — но она понимала, что это бесполезно. Одной ей с Джорданом не справиться, он сильнее ее, и в этом городке, где она никого не знает, никто не придет ей на помощь. Так что Жоли ничего не оставалось, как следовать за Джорданом — мимо закрытых лавок и шумных салунов, по темным пустынным пыльным улицам…
Джордан шел все быстрее и быстрее. Вот они уже миновали окраину города, и на горизонте Жоли едва различала темные силуэты гор… Ущербная, словно надкушенная луна освещала землю. Жоли задыхалась от быстрой ходьбы, почти бега, ботинки натерли ноги, юбки мешали идти, волочась по земле, шляпка съехала набок.
— Жордан… — жалобно протянула Жоли.
— Помолчи, — оборвал ее Джордан.
— Но…
Джордан вдруг остановился и обернулся к Жоли лицом. Его глаза горели огнем.
— Ты сама этого хотела, зеленоглазая, — проговорил он каким-то странным голосом. — Не пытайся теперь уйти!
— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросила Жоли.
— Это.
Джордан рывком притянул ее к себе и прижал к широкой груди. Его рот оказался совсем рядом с ее губами. Свободной рукой Джордан распустил тщательно уложенные волосы Жоли, и они рассыпались по плечам.
Несмотря на страх, Жоли неожиданно почувствовала незнакомое прежде возбуждение. Вокруг ни души, единственными свидетелями были ночные мотыльки, порхавшие вокруг. От Джордана пахло табаком, виски и кожей.
Он прижимал Жоли к себе так крепко, что пряжка его ремня врезалась ей в живот. Его лицо приблизилось, и, когда он наконец поцеловал ее, Жоли показалось, что в нее вторглось нечто чужеродное. Ее руки непроизвольно сжались в кулаки, и она уперлась ими в грудь Джордана, словно хотела отгородиться. Это похоже на какой-то водоворот, с которым она не может бороться, потому что этот водоворот — ее собственное желание. Запрокинув голову, Жоли жадно упивалась поцелуем горячих губ Джордана.
— И это все, на что ты способна, зеленоглазая? — усмехнувшись, спросил Джордан, когда они наконец оторвались друг от друга. Похоже, что он ждал от Жоли большей активности и страсти.
— Жордан, я же никогда раньше не целовалась! — тихо проговорила она.
— Ни за что не поверю! — рассмеялся Джордан, еще крепче прижимая девушку к груди. — С твоим-то жизненным опытом!
Жоли обиженно взглянула на него. Джордан безошибочно угадал, что может разозлить ее больше всего, и при этом весьма умело скрывал свои чувства — и это бесило Жоли еще больше. Ей так хотелось знать, что у него на самом деле на уме!
Губы Джордана скользнули по ее шее, к ложбинке между грудей. Жоли не ожидала таких ласк и едва не задохнулась от охватившего ее удовольствия. До этого ни один мужчина не прикасался к ней вот так, и сейчас она не знала, что должна делать, а потому решила пока подождать.
Джордан чувствовал это, чувствовал, как напряглось ее стройное тело. Его губы скользнули по оголенным плечам Жоли. Нежные поцелуи все больше пробуждали в Жоли ответное чувство страсти, и она, будучи больше не в силах сдерживать себя, застонала. Джордан понимающе улыбнулся. Но тут Жоли, словно очнувшись, вдруг вздрогнула и стала вырываться из его объятий. Может быть, ее пугала его чрезмерная напористость, а может быть, ее желание и боязнь того, что оно, это желание, заведет их обоих слишком далеко. Но скорее, ей просто хотелось, чтобы Джордан был нежен, а не груб, чтобы он овладел ею из любви, а не из животного желания.
Джордан сам не знал, зачем он затевает этот разговор. Опустошив две бутылки, он вдруг решил отправиться на поиски Жоли. Похоже, Гриффин прав — лучше держаться подальше от этой полуженщины-полуребенка…
— Может быть, потом? Сейчас я хочу танцевать! — капризно надула губки Жоли.
Глаза ее горели, сердце колотилось, словно огромный барабан, а ноги казались ватными. Почему при виде Джордана она всегда чувствует себя такой слабой и неуверенной?
Пропустив слова Жоли мимо ушей, Джордан схватил ее за руку и потащил подальше от толпы. Они шли по темной улице, по обеим сторонам которой тянулись какие-то деревянные строения. В Джордане словно снова что-то изменилось — от светского джентльмена, каким он предстал всего пару минут назад, не осталось и следа. Жоли вспомнила о том, что сказал недавно Гриффин, и почувствовала тревогу.
— Куда мы идем? Я хочу танцевать! — Она потянула Джордана за рукав, но он лишь сильнее стиснул ее руку. Жоли почувствовала боль, и ей вновь стало не по себе.
— Черт побери, — проворчал Джордан, — почему ты всегда споришь со мной? Почему ты ни в чем, ни в чем не можешь со мной согласиться?
— Я согласна с тобой в одном, Жордан, — что мы не должны ссориться. — Свободной рукой Жоли дотронулась до плеча Джордана и почувствовала, как напряглись его мускулы. — Я не хочу с тобой ссориться, Жордан, я хочу… другого.
— Еще бы ты не хотела! — криво усмехнулся Джордан. «Он разговаривает со мной так же, как с этой Хейли сегодня утром! Неужели для него нет разницы между ею и мной?» — с горечью подумала Жоли, а вслух произнесла:
— Жордан, я не хочу, чтобы ты обращался со мной… как с этой…
— С кем?
— С той девушкой, которую мы встретили сегодня утром. Я не такая, как она, Жордан.
— Ты права, — снова усмехнулся Джордан. — Та по крайней мере ясно дает понять, чего хочет.
— А я, по-твоему, нет? Я тоже ясно говорила тебе, и много раз, Жордан! Отпусти меня!
— Отпущу, — проговорил Джордан и еще сильнее сдавил Жоли руку, — но не раньше чем…
Жоли хотелось кусаться, царапаться — но она понимала, что это бесполезно. Одной ей с Джорданом не справиться, он сильнее ее, и в этом городке, где она никого не знает, никто не придет ей на помощь. Так что Жоли ничего не оставалось, как следовать за Джорданом — мимо закрытых лавок и шумных салунов, по темным пустынным пыльным улицам…
Джордан шел все быстрее и быстрее. Вот они уже миновали окраину города, и на горизонте Жоли едва различала темные силуэты гор… Ущербная, словно надкушенная луна освещала землю. Жоли задыхалась от быстрой ходьбы, почти бега, ботинки натерли ноги, юбки мешали идти, волочась по земле, шляпка съехала набок.
— Жордан… — жалобно протянула Жоли.
— Помолчи, — оборвал ее Джордан.
— Но…
Джордан вдруг остановился и обернулся к Жоли лицом. Его глаза горели огнем.
— Ты сама этого хотела, зеленоглазая, — проговорил он каким-то странным голосом. — Не пытайся теперь уйти!
— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросила Жоли.
— Это.
Джордан рывком притянул ее к себе и прижал к широкой груди. Его рот оказался совсем рядом с ее губами. Свободной рукой Джордан распустил тщательно уложенные волосы Жоли, и они рассыпались по плечам.
Несмотря на страх, Жоли неожиданно почувствовала незнакомое прежде возбуждение. Вокруг ни души, единственными свидетелями были ночные мотыльки, порхавшие вокруг. От Джордана пахло табаком, виски и кожей.
Он прижимал Жоли к себе так крепко, что пряжка его ремня врезалась ей в живот. Его лицо приблизилось, и, когда он наконец поцеловал ее, Жоли показалось, что в нее вторглось нечто чужеродное. Ее руки непроизвольно сжались в кулаки, и она уперлась ими в грудь Джордана, словно хотела отгородиться. Это похоже на какой-то водоворот, с которым она не может бороться, потому что этот водоворот — ее собственное желание. Запрокинув голову, Жоли жадно упивалась поцелуем горячих губ Джордана.
— И это все, на что ты способна, зеленоглазая? — усмехнувшись, спросил Джордан, когда они наконец оторвались друг от друга. Похоже, что он ждал от Жоли большей активности и страсти.
— Жордан, я же никогда раньше не целовалась! — тихо проговорила она.
— Ни за что не поверю! — рассмеялся Джордан, еще крепче прижимая девушку к груди. — С твоим-то жизненным опытом!
Жоли обиженно взглянула на него. Джордан безошибочно угадал, что может разозлить ее больше всего, и при этом весьма умело скрывал свои чувства — и это бесило Жоли еще больше. Ей так хотелось знать, что у него на самом деле на уме!
Губы Джордана скользнули по ее шее, к ложбинке между грудей. Жоли не ожидала таких ласк и едва не задохнулась от охватившего ее удовольствия. До этого ни один мужчина не прикасался к ней вот так, и сейчас она не знала, что должна делать, а потому решила пока подождать.
Джордан чувствовал это, чувствовал, как напряглось ее стройное тело. Его губы скользнули по оголенным плечам Жоли. Нежные поцелуи все больше пробуждали в Жоли ответное чувство страсти, и она, будучи больше не в силах сдерживать себя, застонала. Джордан понимающе улыбнулся. Но тут Жоли, словно очнувшись, вдруг вздрогнула и стала вырываться из его объятий. Может быть, ее пугала его чрезмерная напористость, а может быть, ее желание и боязнь того, что оно, это желание, заведет их обоих слишком далеко. Но скорее, ей просто хотелось, чтобы Джордан был нежен, а не груб, чтобы он овладел ею из любви, а не из животного желания.