Черненко Дэн. Проклятие низвергнутого бога

   – Судя по его виду, это не заставит себя долго ждать. Лодка между тем вернулась на «Лещ».
   – Давай послушаем, что Коракс сам скажет. – Грас заранее был настроен враждебно после их короткой встречи, помня, что Коракс был братом Корвуса.
   Коракс поднялся на борт галеры.
   – Привет, командир, – сказал он, отступая назад, чтобы поприветствовать Граса. – Итак, мы вновь встретились. Будь Добр, напомни мне свое имя.
   – Грас, ваше превосходительство, – сухо ответил тот. Несмотря на свое сильное желание вышвырнуть Коракса назад в Туолу, ему приходилось держать себя в руках. Но на борту своей галеры он не собирался сносить ничьи оскорбления и мог себе это позволить. – Не будете ли так любезны напомнить мне ваше имя?
   – Что? – побагровел Коракс. – Если это шутка, то неудачная, приятель. Каждый знает, кто я такой.
   Вельможа важно выпятил грудь.
   – Не на реке, – сообщил ему Грас. – Она стала могилой многих славных людей, величия которых тебе никогда не достичь.
   Может, это и было правдой, но вряд ли могло понравиться графу Кораксу. Щеки аворнийского дворянина из багровых стали пепельно-серыми.
   – Попридержи свой язык, нахальный щенок, или я дам тебе пинка за то, что ты смеешь задирать на меня лапу. Я командую вон той армией и спущу ее на тебя.
   – Попробуй. – Грас пожал плечами.
   – Я не привык выслушивать, что я могу, и что не могу делать, от выскочки-шкипера с рыбачьей лодчонки, и я не собираюсь терпеть это. – Рука Коракса потянулась к мечу.
   Никатор пронзительно свистнул. Несколько моряков выхватили свои луки и взяли Коракса на прицел. Металлические наконечники стрел, смотрящие на графа, блестели на солнце.
   – Вы понимаете, где вы находитесь, ваше превосходительство, и что собираетесь делать? – спросил Никатор.
   Коракс заметно занервничал, однако не убрал меч. Грасу редко приходилось видеть аворнийского дворянина, которого можно было обвинить в трусости. Многим из них, однако, не хватало благоразумия.
   – Хорошо, – произнес командор, когда граф отпустил клинок. – Не хотелось бы увидеть вас, утыканного стрелами, как еж, к тому же чертовски тяжело отскребать кровь от палубы. Она быстро впитывается.
   – Ты – шутник, не так ли? – прорычал Коракс. – Скоро мы посмеемся, когда король Аворниса вышвырнет тебя со службы.
   – Я никогда не беспокоился об этом. А вот ты – один из тех, кто грабил короля годами.
   – Что за бессовестная брехня!
   – Это ты – лжец, ты и твой разбойник-брат! – Коракс опять побагровел от злости. Не в силах остановиться, Грас продолжал: – Я знаю, что только на ваших с ним землях нет королевской почтовой службы. Когда последний раз ты платил налоги в королевскую казну?
   – Налоги? – Презрительный жест Коракса был очень выразителен. – Безмозглый идиот, налоги существуют для крестьян!
   – Ты полагаешь, король согласится с тобой? – Говоря король, Грас имел в виду королеву Серфию и регентский совет, как и Коракс.
   – Свинья! – взвизгнул Коракс. – Тупой осел! Крикливый, вздорный мешок с требухой! Сын блудницы! Я помочусь на тебя!
   Он начал расстегивать штаны.
   – Если он разойдется, то это не скоро позабудешь, – сказал Грас сквозь зубы. И прежде чем Коракс успел раздеться, он обратился к морякам: – Доставьте этого сквернослова назад к его дикарям, они – самая подходящая компания для него.
   – Слушаемся, командир, – ответил дружный хор.
   Не обращая внимания на вопли Коракса, матросы погрузили его обратно в лодку и высадили на мелководье.
   – И что теперь, командир? – спросил Никатор, глядя, как граф неуклюже ковыляет назад к херулсам.
   – Я подожду несколько дней, – ответил Грас, все еще тяжело дыша. – Если он подаст знак, любой знак, что он способен вести себя как цивилизованный человек, я переправлю его и херулсов через реку.
   – А если нет?
   – Тогда черт с ним и его дикарями!
   – Но война с фервингами?
   – Ну и что? Почему я один должен переживать из-за этого? Давай посмотрим, как Коракс переживает за судьбу королевства. Или единственное, о чем он думает, это он сам?
 
   – Что-то случилось, – сказал Лептурус.
   – Твои предложения? – В голосе королевы Серфии прозвучало нетерпение, ее глаза гневно блеснули.
   В глазах командира королевской гвардии, когда он взглянул на Ланиуса, мелькнуло раздражение. Казалось, он хотел сказать: «Когда же, наконец, ты повзрослеешь и начнешь править, и мне не придется выслушивать глупости от твоей матери!» Иногда ему становилось легче после этого, но не всегда.
   Ланиус тоже хотел понять, что происходит.
   – Что мы можем предпринять? – спросил он. Лептурус вздохнул.
   – Не знаю, что можно сделать в этой ситуации, ваше величество, – ответил он. – Нам известно только, что херулсы не переправились через Туолу, как ожидалось. Это значит, что нашей армии придется воевать с фервингами без их помощи. Граф Корвус твердит всем, что он – великий полководец. Очень скоро мы сможем проверить это. Мне кажется, что он не способен найти кончики пальцев на своей руке без карты.
   Без единого плохого слова Лептурус сказал о нем все. Ланиус пришел в восхищение. Обычно гвардеец был слишком прямолинеен, выражая свою нелюбовь.
   – Но Коракс – брат Корвуса, – возразила Серфия. – Он сделает все возможное, чтоб прийти к нему на помощь.
   – Может быть. – И снова в голосе Лептуруса не было особого оптимизма.
   – Это вина командора Граса, – сказала королева. – Я считаю, он должен явиться в столицу Аворниса немедленно и объяснить свое недостойное поведение.
   – Мы еще не знаем, действительно ли оно – недостойное, ваше величество, – примирительным тоном произнес Лептурус. – Не лучше ли подождать и посмотреть, как пойдет дело, прежде чем разбрасываться оскорблениями, как комьями грязи.
   Серфия взорвалась:
   – Я приказываю, чтобы Грас немедленно прибыл в столицу! Ты слышишь меня, немедленно!
   – Я слышу, ваше королевское величество, – устало ответил Лептурус.
   – Я приказываю, – повторила Серфия и вышла из зала, где они совещались втроем.
   – Тебе это не кажется хорошей идеей? – спросил Ланиус.
   Командир гвардейцев покачал головой.
   – Нет, я не уверен. Слишком рано начинать обвинять. Нужно дождаться конца сражения, чтобы делать выводы.
   – Конечно, – отозвался юный король. – Как ты думаешь, чем закончится эта кампания, Лептурус?
   – Если хочешь узнать о будущем, обратись лучше к колдунам и ведьмам, а не к солдату. Они с радостью ответят. И может быть, даже окажутся правы.
   – Я спрашиваю у тебя, прямо сейчас, Лептурус, – упрямо повторил Ланиус. – Ты веришь, что все кончится хорошо?
   Лептурус внимательно посмотрел на него и покачал головой.
   – Нет.
 
   – Ну, командир, что ты будешь с этим делать? – Никатор указал на свиток, который держал Грас.
   Командор прочитал послание еще раз, затем скомкал его и бросил в Туолу.
   – Так будет лучше. Они никогда не посылали его – и я ничего не видел.
   – Командир, это бунт! – воскликнул Турникс.
   – Нет. – Грас покачал головой. – Если бы я приказал всем речным галерам с девяти рек пойти на столицу Аворниса и сбросить малолетнего короля Ланиуса с трона, это был бы бунт. Я не собираюсь делать ничего подобного.
   – Но ты не подчиняешься приказу. – В самое неподходящее время волшебник мыслил слишком прямолинейно.
   – Как я могу нарушить приказ, который никогда не получал?
   – Но они все равно узнают правду, и тогда тебя ждут большие неприятности.
   – Это случится нескоро. Тогда я и начну беспокоиться. Турникс воздел руки кверху и засеменил по палубе в носовую часть «Леща».
   Никатор спросил:
   – Командор, если бы ты приказал всем речным галерам повернуть на столицу Аворниса, как ты думаешь, их капитаны поддержали бы тебя?
   – Не знаю, – ответил Грас. – И надеюсь, мне никогда не придется это узнать.
   – Но если бы ты приказал, я думаю, они бы пошли за тобой. Ты выиграл много сражений, а дворяне голубых кровей – нет. Этим благородным господам стоило бы дважды подумать, прежде чем презирать флот.
   Грас знал, что Никатор говорит правду. Флот в королевстве Аворнис во все времена был пасынком. Первое место принадлежало кавалерии, затем выступала пехота. Служа на флоте, невозможно было сделать карьеру или прославиться.
   – Надеюсь, до этого никогда не дойдет. – Командор покачал головой. – И я надеюсь, они вздернут Коракса на самом высоком дереве, которое смогут найти. Он, а не я один из тех, кто хочет стать королем Аворниса.
   – Ладно, капитан. Все в порядке, – закивал Никатор. – Я знаю, почему ты так говоришь. И все-таки, стоит тебе отдать такой приказ, и все капитаны последуют за тобой.
   – Кто знает? Я не собираюсь отдавать такой приказ, так что незачем гадать.
   Но речные галеры обладали одним преимуществом перед пешими солдатами и даже конницей. Они были поразительно быстроходны. Если бы он решился предпринять поход против столицы Аворниса, и его капитаны поддержали бы его, он мог бы сделать это очень быстро. Он мог бы...
   Командор Грас никогда не стремился к королевской власти. Только последние годы он понял, что эта идея была не такой уж невыполнимой. Да, он был сыном Крекса Невыносимого. Да, он был всего лишь командор, даже не полный адмирал, поскольку на аворнийском флоте редко удавалось получить это высокое звание. Но захвати он столицу и королевский дворец, кто смог бы помешать ему, водрузить корону на свою голову? Насколько он мог судить, никто.
   – Что будет, если они пришлют тебе еще одно письмо с приказанием явиться в столицу? – прервал его размышления Никатор.
   – Не знаю. Может, я потеряю его как первое. Я не стану беспокоиться до тех пор, пока они не решат сместить меня.
   – Что, по-твоему, случится с армией Корвуса, если херулсы не помогут ему?
   – Трудные вопросы не дают тебе сегодня покоя, не так ли?
 
   – Не уверен, что командор Грас явится во дворец. – Ланиус внимательно смотрел на Лептуруса.
   – Я тоже так думаю, – ответил командир королевской гвардии. – Будь я на его месте, я бы не приехал.
   – Но это не может склонить его к мятежу? – спросил юный король. – Мать возглавляет совет регентов. Пока я не достигну совершеннолетия, она будет управлять государством.
   Гвардеец закашлялся.
   – Если твоя мать продолжит давить на него, то, возможно, вынудит командора Граса стать бунтовщиком. Если нет, он останется всего лишь офицером, который поссорился с другим офицером и опасается, что слова последнего будут иметь больший вес.
   – В чем разница? – спросил Ланиус.
   – Я объясню вам, в чем разница, ваше величество. Если все дело в ссоре с другим командиром, он продолжит подчиняться приказам, которые получает от короля. И в этом гораздо меньше опасности для него. Если он решится на мятеж, то не будет выполнять ваши приказы. Это сделает его бунтовщиком. Но в то время, когда король Дагиперт и фервинги наступают на нас, меньше всего нам хотелось бы разбираться с мятежниками.
   – Да. – Мальчик задумался и, наконец, согласно кивнул. – Я полагаю, ты прав.
   – Благодарю вас, ваше величество, – ответил Лептурус. – Я старею. – Его брови дрогнули. Без сомнения, мохнатые «гусеницы» заметно поседели за последние несколько лет. – Но я всегда довольно неплохо разбирался в жизни и рад, что вы оценили это.
   Ланиус очень серьезно посмотрел на него.
   – Это самое странное проявление скромности, какое мне доводилось встречать. – Лептурус фыркнул, но король продолжал: – Справится ли граф Корвус, сможет ли он справиться без поддержки Коракса и армии херулсов, которые должны ударить с тыла?
   – Мы вышвырнули их с наших земель этим летом, вы знаете, – уточнил гвардеец.
   – Да, но тогда ты, а не Корвус командовал нашей армией, – возразил Ланиус.
   – У графа Корвуса давние связи с херулсами, и он знает, как заставить солдат воевать хорошо, когда он обращает внимание на то, что происходит вокруг него, – заметил Лептурус. – А сейчас, ваше величество, если вы позволите, я покину вас.
   С глубоким вздохом – он не успел расспросить своего старшего друга, как часто Корвуса заботит то, что творится вокруг него, – Ланиус проводил его взглядом.
   Юный король бесцельно бродил по залам дворца. Ему нужно было готовиться к занятиям, но он никогда не любил писать стихи. Гораздо больше ему нравилось разбирать старинные рукописи. После этого его одежда обычно была покрыта пылью, что сердило его мать. Но что с того? К сожалению, наставник очень строг и не забудет потребовать от Ланиуса стихи.
   Когда он проходил мимо слуг, те сгибались в поклоне, служанки приседали. «Ваше величество», – раздавалось вокруг, как будто он действительно правил Аворнисом – или почти правил.
   – Доброе утро, ваше величество, – улыбнулась ему молоденькая служанка.
   – А, Марила, доброе утро, – ответил Ланиус.
   Он тоже улыбнулся. Марила была на несколько лет старше Ланиуса, но девушка улыбалась ему не как маленькому мальчику.
   – Вы куда-то направляетесь, ваше величество? – спросила она. – Что вы собираетесь делать?
   – Ничего, – ответил Ланиус. – Ничего особенного. – Он глубоко вздохнул. – Не могла бы ты... – начал он и остановился.
   Его уши горели как в огне. Он попытался продолжить, но не смог.
   – Могла бы что? – присев в реверансе, переспросила Марила и снова улыбнулась.
   Это немного подбодрило мальчика, и он рискнул продолжить.
   – Не хочешь ли ты составить мне компанию? – Последние слова он почти прошептал.
   Ее глаза расширились от удивления. Они были небесно-голубые, лишь немного уступавшие по яркости глазам его матери, что тоже тревожило его.
   – Конечно, ваше величество, – ответила она. – Куда мы пойдем?
   Ланиус растерялся.
   – Я... я... я не знаю, – смущенно прошептал он. Девушка рассмеялась. Если бы она просто смеялась над ним, он бы сбежал. Но ее смех не показался ему обидным.
   Марила спросила:
   – Хорошо, но куда бы вы направились, не будь меня рядом?
   На этот вопрос Ланиус смог ответить.
   – В архив.
   Служанка удивленно заморгала, затем кивнула и откинула назад непослушную прядь золотисто-каштановых волос, которая постоянно падала на ее лицо.
   – Конечно, ваше величество, мы пойдем в архив. Ноги Ланиуса привели его туда, в то время как его голова, казалось, была занята совсем другими мыслями. Он открыл дверь и остановился, пропуская Марилу вперед. Девушка с изумлением посмотрела на него.
   – Вы – король! – воскликнула она.
   – Ну. – Чувствуя неловкость, он шагнул вперед. Девушка последовала за ним. Ланиус прикрыл дверь.
   Они остались совершенно одни. Ланиус и не ожидал, что кто-то еще будет находиться там.
   Окна располагались на южной стороне. Несмелые солнечные лучи проникали сквозь пыльные стекла. Огромный зал был забит книгами, свитками и картами. Некоторые из них были написаны совсем недавно, другие – несколько лет или даже столетий назад. Все это лежало на столах, книжных полках, в сундуках. В воздухе пахло кожей, пергаментом, чернилами и пылью.
   – Какое странное место! – воскликнула Марила. – Что вы тут делаете, ваше величество?
   – Я прихожу сюда просматривать рукописи, – ответил Ланиус. – Иногда читать их очень интересно, иногда скучно.
   – Что вы делаете после? – спросила служанка.
   Ланиус пожал плечами:
   – Снова читаю рукописи.
   – Как забавно! – воскликнула Марила.
   Если бы она снова засмеялась, Ланиус просто выставил бы ее отсюда, и на этом бы все закончилось. Но девушка молчала, оглядываясь.
   – Здесь так тихо. – Почему-то ее голос дрогнул.
   – Я знаю. Это одна из причин, почему я люблю это место, – отозвался Ланиус. – Здесь только я и... то, что я смогу найти. Я встречал в этом месте свитки, которые были написаны в те времена, когда Низвергнутый еще не был изгнан. Я могу показать тебе.
   Ему нужно было что-то делать, чтобы не стоять просто так, болтая с девчонкой.
   – Если вам хочется, – пожала плечами Марила. Казалось бы, такой простой жест, но он показался Ланиусу необычайно грациозным. Она хихикнула: – Я думала, вы привели меня сюда для чего-то другого.
   – Для чего? – удивился Ланиус.
   – Я могу показать. – И как будто про себя Мерила заметила: – Ведь тебе необходимо сперва показать, не так ли?
   Она снова усмехнулась.
   – О чем ты?.. – начал Ланиус, но его голос сорвался от необъяснимого волнения. – Что ты делаешь?
   Марила стянула через голову рубашку и осталась в длинной шерстяной юбке, затем ослабила корсет и позволила панталонам упасть на пол. Полностью обнаженная, она стояла перед Ланиусом и улыбалась.
   – Я могу показать вам, если хотите, – снова повторила она.
   Ланиус смотрел на нее во все глаза. Последнее время он интересовался девушками, но о том, что происходит между мужчиной и женщиной, он знал только понаслышке.
   – Ты... ты... уверена? – проговорил он, запинаясь.
   – Вы – король и можете делать, что хотите, – ответила Марила. – К тому же, я уверена, вам понравится.
   Годы спустя Ланиус понял, как много успела девушка за следующие несколько минут и каким неловким он был. Его ждало множество открытий и новых приятных ощущений: первый поцелуй, нежность кожи Марилы, необычная шершавость соска, когда его коснулись губы Ланиуса, и затем... Он не предполагал, что его тело способно испытывать такие ощущения.
   – Позвольте мне подняться, ваше величество. – Марила шевельнулась под ним.
   – Конечно! Прости! – Ланиус мог бы провести полжизни так, не потревожь она его.
   Служанка оделась. Юный король гораздо медленнее привел свою одежду в порядок. Она снова улыбнулась ему:
   – Все было прекрасно. Вы очень милый.
   Она не сказала, что он был хорош или доставил ей удовольствие. Ланиус был слишком потрясен, чтобы заметить это.
   – Так из-за этого люди поют о любви? – произнес он.
   – Конечно, вы не знали? – И Марила ответила сама: – Нет, не знал.
   После Ланиус не мог вспоминать об этом без стыда, а в то мгновение он просто сказал:
   – Нет. – И с некоторым запозданием спросил: – Когда мы сможем сделать это снова?
   – Как только захотите, ваше величество. – Марила опустила глаза. – Как я могу сказать «нет» королю?
   – Кажется, каждый во дворце делает, что хочет, – отозвался Ланиус.
   На этот раз она удивленно заморгала. Это не было кокетством, девушка действительно была изумлена.
   – Но вы – король! – воскликнула она.
   – Некоторым образом. На словах, – сказал Ланиус, – я могу делать все, что я хочу, до тех пор, пока это совпадает с желанием остальных.
   Однако он не хотел, чтобы девушка подумала, что ему это не понравилось. Ни за что на свете!
   – Это превосходная идея – встретиться снова.
   – Я рада, ваше величество. Может быть, вы вспомните обо мне снова через какое-то время.
   Она поцеловала короля в щеку и выскользнула из архива.
   «Что она хотела этим сказать?» – спросил себя Ланиус. Может, стоило попытаться поискать ответ на этот вопрос в книгах? Приятная истома, которой он никогда не испытывал прежде, овладела им, мешая думать. Несмотря на нее, вскоре он нашел ответ: «Она хочет подарок». Но это может вызвать разговоры. Любая серебряная или золотая безделушка наделает много шума.
   Когда юный король закрывал дверь библиотеки, неожиданная мысль пронзила его. Если Марила отдалась ему, могут ли другие служанки, например Приния, также пойти на это?
   – Мне стоит попытаться, – прошептал он.
   И вдруг им овладел приступ хохота. Пару лет назад архипастырь Букко предсказывал, что вскоре девчонки и фервингская принцесса Ромилда покажутся ему намного привлекательней. Мальчик тогда только посмеялся. И ему не пришлось жениться, чтобы убедиться в этом. Ланиус покачал головой.
   – Проклятый Букко, – сказал он. – Но ты был прав.

9

   ОДЕТЫЙ в зеленую сутану священник передал факел Грасу.
   – Как пламя и дым поднимаются к небесам, пусть его душа вознесется к небу.
   Командор подхватил факел и направился к погребальному костру.
   – Быть посему, – произнес он, пытаясь сдержать слезы. На погребальном костре лежало тело его отца. Казалось, Крекс спал. Бальзамическое заклинание сдерживало тление, пока Грас не прибыл с юга. Прошло больше месяца с тех пор, как он умер. Грас узнал о смерти отца неделю назад. Ему пришлось оставить флотилию и поспешить домой. «Пора было привыкнуть к горю за это время», – пытался он убедить себя. Но рука дрожала, когда командор поднес факел к погребальному костру.
   «Он умер легко, – говорил он себе, – пусть всем так повезет. Он сидел в таверне, окруженный своими веселыми друзьями, и просто упал, смерть пришла мгновенно».
   Несколько друзей Крекса, отставные королевские гвардейцы, пришли отдать последний долг своему товарищу.
   – Выпей там вина за меня, старый бездельник, – обратился один из них к Крексу. – И ущипни служанку, после того как она нальет тебе.
   – Ты тоже скоро с ними встретишься, – отозвался другой седобородый старик. – И они не замедлят облить тебя вином в ответ, случайно или нарочно, кто знает.
   Командор невольно улыбнулся, а затем коснулся факелом просмоленных поленьев. Пламя тотчас охватило их, заставив Граса торопливо отступить, спасаясь от жара. Он прикрыл рукой лицо, и когда отвел ее, уже невозможно было разглядеть тело – пламя поглотило его.
   Семья устроила старику самые лучшие проводы, какие смогла себе позволить. В погребальном костре пылали кедр, кипарис и сандаловое дерево, пропитанное корицей, так что даже дым казался душистым.
   – Прощай, отец, – прошептал Грас. – Пусть боги хранят тебя, и я надеюсь, ты ущипнешь эту небесную служанку.
   Эстрилда подошла к нему.
   – Крекс был хорошим человеком. – И слеза скатилась по ее щеке. – Он относился ко мне как родной отец, даже лучше, чем мой собственный. Мне будет очень не хватать его.
   Сосия тоже подошла к отцу и обняла его. Девочка уже переросла мать и начала превращаться в женщину. Это удивило Граса. Всего полгода назад, перед отъездом, она казалась совсем ребенком. Сосия была тихой, послушной. «Дочь пошла в Эстрилду, – подумал он, – Не в меня».
   Он нашел глазами Орталиса. Сын тоже возмужал и обещал стать красивым мужчиной. Сейчас мальчик внимательно рассматривал погребальный костер. Грас сжал губы. «Насколько я его знаю, парень пытается разглядеть горящее тело», – с горечью подумал он. То, что его сын отличался жестоким нравом, удивляло его не меньше, чем мягкий характер дочери, и очень расстраивало.
   – Прошу прощения, командор, я должен вернуться к моим обязанностям, – сказал священник. – Я буду молиться, чтобы боги помогли тебе справиться с твоим горем, и были милостивы к душе твоего отца.
   Грас кивнул.
   – Спасибо за все, что вы сделали для нас, ваше преподобие. Я очень благодарен, как и вся моя семья... Да?
   Его вопрос был обращен к двум новоприбывшим. Эти двое крепких мужчин смотрели жестко и пронзительно.
   Их лица были обветрены от долгого пребывания на воздухе. За поясом у обоих торчали мечи.
   – Ты – командор Грас? – спросил один из солдат, повыше ростом.
   – Да, я.
   – Ты должен немедленно пойти с нами.
   – Куда? – удивился Грас. Не скрывая своего раздражения, он продолжил: – Я только что предал огню тело моего отца. Сейчас должны быть поминки. Это не может подождать?
   Солдаты переглянулись, и коренастый произнес:
   – В королевский дворец. Приказ королевы Серфии. Его товарищ кивнул, чувствуя облегчение, что не ему пришлось объявить эту новость. Солдат выглядел таким довольным, что всколыхнул в Грасе худшие опасения.
   – Я отправлюсь сразу после поминок, – ответил он очень спокойно.
   Командор был безоружен. Ему не пришло в голову, что меч может понадобиться на похоронах отца. Придется ли ему расплачиваться за свою ошибку?
   – Так не пойдет, – сказал высокий солдат. – Ее королевское величество разгневается на тебя. Почему бы тебе не отправиться с нами прямо сейчас, как положено?
   – Когда я прибуду во дворец, то сразу извинюсь.
   Он не хотел сердить их. «Что я сделаю, если они заставят меня пойти силой? Что может нож против двух длинных клинков?»
   Неожиданно кто-то за его спиной произнес:
   – Эти грубияны докучают тебе?
   Грас с удивлением обернулся. Четверо или пятеро отцовских друзей встали за его спиной. Они пришли со своими мечами – командор мог поспорить, что наверняка бывшие гвардейцы только спали без них. Как и Крексу, им было около семидесяти, но они не казались дряхлыми или немощными стариками. Двое из них вряд ли могли сразиться с двумя солдатами. Но все вместе?
   Орталис тоже встал плечом к плечу с отцом. Он не носил меча, да и мужчиной его вряд ли кто-нибудь назвал бы, но, судя по лицу мальчика, можно было не сомневаться, что сражаться он будет отчаянно, используя все дозволенные и недозволенные приемы.
   Солдаты задумались, оценивая свои шансы отвести командора во дворец. Низкорослый попытался разогнать друзей Крекса.
   – Пошли прочь, старики! Не суйтесь не в свое дело.
   Это было ошибкой.
   – Если мы здесь, значит, наше. А тот, кто не согласен, может оспорить это прямо здесь.
   Его товарищи согласно закивали и взялись за рукоятки мечей.
   – Я отправлюсь во дворец сразу после поминок, – спокойно сказал командор, – и тогда мы сможем все уладить.
   Когда один из них произнес: «Королеве Серфии это не понравится» – и поспешил прочь, он не смог сдержать вздох облегчения. С большой неохотой его товарищ последовал за ним. Солдаты не отважились сразиться. Уходя, они спорили о чем-то.