Черненко Дэн. Проклятие низвергнутого бога

   Вспомнив о проклятиях, он приказал двоим волшебникам держаться поближе к Ланиусу. Мятежники могли попытаться украсть победу таким же способом, каким королева Серфия пыталась избавиться от него. Убийство короля из древней династии при помощи колдовства было весьма банальным событием. Не менее банальным стало бы и убийство таким же способом Граса.
   Все было бы значительно проще, если бы Корвус и Коракс оставались в ловушке и ждали, пока их не перемелет на мелкие кусочки между армиями Граса и Гирундо. Но подобно Грасу они использовали многочисленные отряды разведчиков.
   – Изменники отступают на юг, ваше величество, – доложили ему. – Они не могли не заметить, как близко мы подошли.
   – Жаль, – прорычал Грас. – Значит, нам придется еще настойчивее теснить их.
   Он повернулся к трубачам и отдал приказ. Мгновенно прозвучал сигнал к наступлению. Солдаты с криками бросились вперед. Им казалось, что они уже обратили мятежников в бегство.
   А что могли подумать солдаты, которыми командовали Корвус и Коракс? Только великие полководцы могли остановить отступающую армию и заставить ее сражаться. По мнению Граса, ни Корвус, ни Коракс такими полководцами не являлись. Впрочем, ему не хотелось, чтобы именно сейчас они доказали обратное.
   Чуть позже с докладом прискакал еще один всадник, причем не из тех, что шел с ним по Лабиринту, а какой-то незнакомый парень. Охрана и волшебники не спускали глаз с незнакомца. Корвус и Коракс могли быстро одержать победу, подослав наемного убийцу.
   Но всадник произнес следующие слова:
   – Поклон от генерала Гирундо, ваше величество, он готов выполнить любой ваш приказ.
   – Хорошие новости, – кивнул Грас и подумал: «Новости действительно хорошие, если соответствуют истине», – Почему я должен верить тому, что ты прибыл от Гирундо, а не подослан мятежниками?
   – Вы можете взять меня под стражу и отрубить голову, если генерал не поручится за меня, – сказал разведчик. – Или можете позволить мне напомнить вам, что вы и Гирундо впервые встретились на юге, когда он прижал ментеше к реке Стура, а ваши галеры не позволили им переправиться на другой берег.
   – Мы действительно впервые встретились именно там. Но я все равно прикажу следить за тобой, пока он не поручится за тебя, чтобы избежать сюрпризов. Сомневаюсь, что Корвус и Коракс знают эту историю, но они могли о ней слышать.
   Разведчик кивнул.
   – Генерал предупредил меня о том, что вы, вероятно, так поступите. Еще он сказал, что вы рискуете только в том случае, если нет другого выхода.
   – Правда? – пробормотал Грас, и губы его растянулись в насмешливой улыбке. – Полагаю, он прав. – Он повернулся к стражникам: – Относитесь к нему хорошо, но не позволяйте никуда уходить, пока мы не убедимся в том, кто он на самом деле.
   – Так точно, ваше величество, – хором ответили солдаты.
   На закате в лагере появился сам Гирундо. Его появление было лишено какой-либо торжественности, и стражники отнеслись к нему с ничуть не меньшим подозрением, чем к посланному чуть раньше разведчику. Он снял с себя все знаки отличия и был одет в простую, заляпанную грязью одежду и широкополую шляпу, причем более потрепанного головного убора Грасу еще не доводилось видеть.
   Король приветствовал его словами:
   – Должен сказать, что ты не против рискнуть, лишь бы повеселиться.
   – А! – усмехнулся Гирундо. – Дромас должен был здесь появиться. Он добрался? Если так, не сомневаюсь, что вы заковали его в железо.
   – Я так не сделал, – с возмущением ответил Грас, – но и не отпустил его. А теперь отпущу, потому что ты уже здесь.
   – Он очень обрадуется, – кивнул генерал. – Что касается меня, то я решил, что подвергнусь меньшему риску, если буду шататься повсюду в этих лохмотьях, а не в позолоченной кольчуге и шлеме. Мне ничего не грозило, попади я в руки мятежников. А если бы я был одет как знаменитый и жестокий Гирундо, они убили бы меня или потребовали бы выкуп.
   – Знаменитый и жестокий? – переспросил Грас.
   – Именно так, ваше величество, – И улыбка стала еще шире. – Он к вашим услугам.
   – Рад это слышать. Жаль, что нам не удастся зажать Корвуса и Коракса между нашими армиями.
   – Все просто, когда в войну играют дети или о ней пишут поэты. Мы знаем, что это не так, или, по крайней мере, должны знать. Проклятые богами ублюдки, которые нам противостоят, достаточно невежливы, чтобы считать проклятыми богами ублюдками нас. Нам остается только преследовать их, чтобы доказать, что они не правы.
   – Любому может показаться, что ты уже занимаешься этим какое-то время, – заметил Грас.
   – Кто? Я? Ваше величество, я начал всего лишь позавчера, и следующий бой будет для меня первым.
   – Если бы у меня в данную минуту был в руках Скипетр милосердия, я бы треснул тебя по голове.
   Гирундо расхохотался. Король покосился на него.
   – Нет, я бы треснул по головам Корвусу и Кораксу.
   – Треснул чем? – спросил король Ланиус, который в отличие от остальных свободно перемещался по лагерю.
   – А, ваше величество... Позволь представить тебе генерала Гирундо. Гирундо, это король Ланиус – Ланиус и Гирундо обменялись подобающими случаю фразами. Когда формальности были соблюдены, Грас продолжил: – Я хотел бы треснуть по головам мятежников Скипетром милосердия.
   – Правда? – надменно и с ноткой осуждения спросил Ланиус, которого всегда коробили грубые солдатские шутки, но следующие его слова удивили присутствующих. – Если ты именно это задумал, могу подсказать, как это осуществить.
   – Я сам знаю, как это осуществить. – Грас пожал плечами. – Нужно только пройти полпути на юг к горам от реки Стура, победить всех ментеше, которые попытаются меня остановить, взять в осаду Йозгат, затем в поединке одолеть Низвергнутого, если он попытается меня остановить, захватить Скипетр милосердия... Вот тогда можно начинать лупить всех по головам. – Он щелкнул пальцами. – Проще не бывает.
   Лицо Ланиуса словно окаменело.
   – Не буду больше докучать своим присутствием, если у тебя имеются все ответы. – Он кивнул Гирундо. – Рад был с вами познакомиться, генерал. – Резко развернувшись на каблуках, он ушел.
   – Ну и ну, – со вздохом заметил Грас. – Я его рассердил. Он выглядел как кошка, которую погладили против шерсти.
   – Интересно, а что он собирался сказать тебе о скипетре? – спросил Гирундо.
   – Что угодно. Должен сказать, он знает... много. Просто иногда не понимает, какая часть из этих сведений заслуживает внимания. Я могу говорить о Скипетре милосердия до посинения, но не могу завладеть им, как бы мне этого ни хотелось. А Корвуса и Коракса достать могу. Кстати, раз нам не удалось их окружить, следует поступить вот как...
 
   Никогда прежде Ланиус не был так рассержен, даже когда его святейшество Букко в первый раз сослал мать в Лабиринт. Тогда это была вспышка мальчишеского негодования. Сейчас он испытывал ярость взрослого человека, которого унизили, разговаривая с ним высокомерным тоном. Ярость была более мучительной из-за того, что Ланиус понимал ее бессилие. Как поступят солдаты, если он призовет их схватить узурпатора? Он знал ответ на этот вопрос. Они рассмеются и отволокут его к Грасу.
   «А что, если сбежать из лагеря и перейти на сторону Корвуса и Коракса?»
   Он остановился и задумчиво почесал подбородок – уже можно было считать появившуюся на нем растительность бородой, хотя и редкой. А Грас по-прежнему относится к нему как к ребенку. Перебежав на сторону мятежников, он нанесет тестю сокрушительный удар. А каковы еще возможные последствия его поступка?
   Чем больше он думал, тем меньше ему нравились приходившие в голову ответы. Корвус уже объявил себя королем. Откажется ли он от своих притязаний, если в его лагере появится законный король? Губы Ланиуса растянулись в горькой улыбке. Маловероятно. И что дальше? Ланиус видел только одно возможное развитие событий – Корвус будет относиться к нему так же, как Грас, сделав его куклой, маской. Он опять будет только числиться королем, в то время как Корвус станет королем фактическим. И если граф решит, что он ему больше не нужен, Ланиуса ждет быстрая смерть в результате несчастного случая или скоротечной болезни.
   Грас мог убить его, а вместо этого женил на своей дочери Сосии. Ланиус любил свою жену, несмотря на испытываемую ненависть к Грасу. Сохранится ли его брак, вернее, позволят ли ему сохранить брак, если он перебежит на сторону Корвуса и тот одержит победу в войне? Юноша покачал головой и вдруг рассмеялся, хотя повода для веселья не было. Всего за полминуты он уговорил себя не перебегать на сторону мятежников. «Я должен найти иной способ отомстить за себя».
 
   Грас, нахмурившись, смотрел на другой берег реки Энипеус. Там находилась крепость графа Корвуса, а чуть дальше – не менее неприступная цитадель его брата. Но самое главное, на берегу была выстроена армия мятежников, полная решимости помешать солдатам Граса переправиться.
   Король повернулся к Гирундо:
   – Что будем делать?
   – Может быть, найдем лодки и все остальное, необходимое для переправы? – спросил, в свою очередь, генерал.
   – Мы можем их найти, – коротко ответил Грас.
   – Отлично, ваше величество, – как всегда, весело произнес Гирундо. – Как только найдем, начнем изматывать мятежников. Часть армии переправим там, где берег охраняется не слишком хорошо, и расширим плацдарм. Они перебросят туда всю армию, а остальные наши солдаты форсируют реку в другом месте и нападут на них с тыла.
   – Они могут разбить первую часть и вернуться, чтобы расправиться со второй.
   – Риск существует, ваше величество, но он не слишком велик. По моему мнению, Корвус не способен выколотить пыль из ковра, даже если дать ему в руки палку.
   Грас презрительно фыркнул.
   – Возможно, ты прав, но можешь и ошибаться, причем ошибаться именно потому, что считаешь, что прав.
   Гирундо задумался над его словами.
   – Иногда мне кажется, – сказал он, наконец, – что вы напрасно стали королем Аворниса, ваше величество. Из вас получился бы отличный священник.
   – Нет, только не это! Давай разработаем план.
   Он вызвал капитана Никатора и отдал необходимые распоряжения. Борода Никатора была белой, как только что выпавший снег, и давний друг Граса был вынужден подносить ладонь к уху, чтобы услышать слова короля. Выслушав приказ, он кивнул:
   – Все будет сделано. Беспокоиться не о чем.
   – Я всегда беспокоюсь.
   – А сейчас не стоит, – сказал Никатор. – Я хоть раз не выполнял свои обещания?
   И он сдержал слово, как всегда. В течение нескольких дней на Энипеусе появились речные галеры и много небольших лодок. Грас понятия не имел, где их нашел Никатор, он словно доставал их из кармана. Лодки сновали по реке. Грас и Никатор прибегали к такой тактике, сражаясь с ментеше на юге. Мятежники скакали вслед за лодками взад и вперед. Потом вверх и вниз по реке стали передвигаться солдаты Гирундо.
   – Скоро Корвус и Коракс не посмеют и присесть, опасаясь, что за спинкой стула окажемся мы с кинжалами. – Судя по тону, Никатор был очень доволен собой.
   Грас усмехнулся.
   – Это мне и нужно.
   Никатор не только сдержал слово, он сделал гораздо больше. Он начал высаживать на противоположный берег небольшие отряды. Они устраивали пожары, угоняли овец и свиней, потом садились в лодки и на галеры и переправлялись на другой берег Энипеуса. Корвус и Коракс не пользовались поддержкой на реке. Некоторые солдаты перешли на их сторону, также армию пополнили жившие на их землях крестьяне, но матросы сохраняли преданность Грасу.
   – Думаешь, они уже созрели? – спросил как-то Никатор.
   Грас задумался, потом кивнул.
   – Да. Пора разделаться с ними, если, конечно, мы на это способны.
   На рассвете следующего дня Никатор переправил через Энипеус армию Гирундо. Корвус и Коракс слишком поздно поняли, что это не очередной мелкий укол. Первые несколько рот, выступившие против атакующих, исчезли без следа. Затем в оборону включились основные силы мятежников. Грас с северного берега реки наблюдал за столбами пыли, отмечавшими каждое движение воюющих сторон.
   Убедившись в том, что Корвус и Коракс ввели в бой все свои силы, он приказал своей армии грузиться на корабли Никатора.
   Спустя некоторое время солдаты хлынули на берег с барж, лодок и речных галер под оглушительные крики сержантов.
   – Вперед! Быстрее! Помогайте товарищам! Вернемся домой, если сделаем все правильно!
   После таких слов солдаты сражались как дьяволы.
   Переправившись на южный берег Энипеуса, Грас довольно неловко вскочил на коня – моряк так и не стал искусным наездником. Не отстававший от него король Ланиус гораздо лучше держался в седле. Но Грас не сдавался и возглавил свою армию.
   – Вперед! – Он взмахнул мечом, едва не отрубив своему коню уши. – Теперь им от нас не уйти! Сейчас мы с ними покончим!
   Солдаты восторженно закричали, Ланиус молчал и не пытался догнать авангард наступающей армии. Грас знал, что молодой король недоволен им. Не было для него тайной и то обстоятельство, что Ланиус никогда не стремился стать воином. Впрочем, у него было достаточно поводов для беспокойства помимо поведения зятя. Очень скоро появились первые пленные солдаты из армии Корвуса и Коракса.
   – Как вы здесь оказались? – прорычал один из них. – Вы должны быть там. – Он указал вверх по течению, где, бесспорно, находились солдаты Гирундо.
   – Жизнь полна неожиданностей, – ответил Грас. Мятежнику оставалось только смотреть на него в изумлении.
   Некоторым всадникам Корвуса и Коракса удалось ускакать вперед, чтобы предупредить своих соратников о том, что они подверглись атаке не только с фронта, но и с тыла. Очень скоро армия мятежников выстроилась в неровную линию у ячменного поля.
   – Разве нас могут остановить? – закричал Грас, указывая на противника мечом.
   Солдаты взревели в ответ, и он галопом поскакал вперед, надеясь не свалиться с коня.
   Некоторые всадники и пехотинцы армии мятежников были вооружены луками. Король заметил, как один из них прицелился в него. Оставалось только надеяться, что враг не отличается меткостью. Зазвенела тетива, стрела просвистела рядом с головой Граса. В следующий момент он и его солдаты набросились на мятежников. Король наносил и отражал удары, кричал, ругался и подгонял своих солдат. Иногда его меч не достигал цели, иногда оружие вонзалось в живую плоть. Очень часто, нанеся точный удар, он не понимал, какой ущерб нанес врагу. В ушах звенело от криков, воплей и стонов.
   – Мы победили их! – закричал кто-то, и Грас лишь через мгновение понял, что кричавший был на его стороне.
   Точно – мятежники, кто еще держался на ногах, искали спасения в бегстве.
   – Это только начало! – обратился к солдатам Грас. – Мы столкнулись с арьергардом. Они хотели задержать нас, но даже это мы не позволили им сделать. Нельзя останавливаться, мы должны взять в тиски их армию и разбить ее окончательно. – Он указал на запад. – Вперед!
   Солдаты взревели. Почему нет? Они почти не понесли потерь и были готовы продолжить битву.
   И продолжение последовало. Галопом прискакал разведчик.
   – Коракс и Корвус вступили в бой с солдатами Гирундо, – доложил он. – Если мы ударим в тыл...
   – Для этого мы пришли сюда, – перебил его Грас. – Вперед!
   Разведчики сообщали ему о действиях мятежников, но противник тоже не дремал и был предупрежден о наступлении армии. Нанести внезапный удар в его тыл было вряд ли возможно. Но армия Корвуса и Коракса не могла одновременно противостоять Грасу и Гирундо. Стоило только предводителям мятежников отвести солдат, чтобы отбить атаку, как натиск Гирундо усилился. Грас увидел отчаянно вопившего Коракса:
   – Убейте короля! Убейте короля!
   – Попробуй! – закричал Грас в ответ и пришпорил коня, направив его на брата Корвуса. Граф увидел его и пустил свою лошадь в галоп, его меч сверкал на солнце. Король успел подумать, не совершил ли он ошибку и не будет ли она стоить ему жизни, – в отличие от него Коракс был отличным наездником.
   Впрочем, это мастерство не спасло Коракса. Стрела вонзилась ему в лицо. Он сполз с лошади и рухнул на землю. Грас, судорожно сжимавший эфес меча, позволил себе вздохнуть с облегчением.
   Смерть предводителя сломила боевой дух мятежников. Часть из них бросилась врассыпную, пытаясь спасти свои жизни. Многие побросали на землю мечи, копья и опустились на колени перед победителем. Только горстка самых отчаянных бойцов во главе с Корвусом вырвалась из окружения и в относительном порядке отступила на юг. Грас позволил им уйти в основном потому, что сомневался в успехе преследования. Сейчас его вполне удовлетворяла одержанная его солдатами победа.
   Он повернулся к Гирундо. У генерала был перевязан окровавленной тряпкой лоб чуть ниже края шлема.
   – Разобьем лагерь здесь, позаботимся о раненых, а утром продолжим.
   – Вы правы, ваше величество. – Судя по голосу, Гирундо устал не меньше Граса. На его шлеме появилась вмятина, которой не было еще день назад; возможно, рану нанес край шлема, рассекший кожу после удара. Генерал махнул рукой.
   – Люди останутся здесь, хотим мы этого или нет.
   На границе поля боя выросли шатры. Солдаты принялись обирать погибших и искать пропавших друзей. Грас старался не слушать стоны раненых и, чтобы отвлечься, показал на самый большой шатер.
   – Это шатер короля Ланиуса.
   Гирундо кивнул и махнул рукой в противоположном направлении.
   – А вон – сам король Ланиус.
   – Отлично. – Грас помахал зятю, которого не видел с начала битвы. Он был рад тому, что Ланиус сам пришел к нему, потому что не хотел с ним ссориться. Ланиус помахал в ответ, и стражники расступились, пропуская молодого короля к его тестю. Неожиданно юноша выхватил кинжал из ножен и ударил Граса в грудь. И тут же испустил душераздирающий вопль, увидев, как отломился кончик лезвия – кольчуга выдержала удар.
   Реакция Граса была машинальной – и мгновенной. Меч со звоном вылетел из ножен, и лезвие вонзилось в шею Ланиуса. Фонтаном брызнула кровь. Со стоном молодой король Аворниса замертво упал на землю с почти отрубленной головой.

16

   В ЛАГЕРЕ начался хаос. Ситуация и так не была спокойной. Теперь же к несмолкаемым стонам раненых и их истошным воплям, когда лекари пытались облегчить их страдания, добавились возмущенные крики, которые не только не собирались стихать, а, напротив, становились все громче. Они распространялись по лагерю с быстротой огня, становясь с каждым моментом все громче и яростней. Отовсюду доносился топот ног, словно все солдаты в армии Граса и Гирундо вдруг разучились ходить спокойно.
   Сначала крики были бессловесными, просто выражали дикую ярость и ужас. Чуть позже люди стали выкрикивать имена королей, то одного, то другого. И добавлять слово, которое, если его употреблять с именем монарха, не означало ничего, кроме беды, тревог и страданий для его страны, – «умер».
   С тяжелым вздохом, бросив полный тоски взгляд на хлеб и сушеное мясо, которые не суждено было съесть, на кубок с вином – судя по всему, его тоже не придется выпить – и на выглядевшую столь привлекательно койку, на которой не суждено было поспать, король Ланиус откинул полог и вышел из шатра.
   – Что, в конце концов, происходит? – спросил он у первого попавшегося на глаза солдата.
   Он ожидал услышать ответ, пусть взволнованный, даже сердитый или бессвязный, но содержащий хоть какие-нибудь сведения. Вместо этого солдат уставился на него, широко открыв рот. Глаза его вылезли из орбит.
   – Призрак, – завопил он. – Храни меня, милостивая королева Квила! Призрак! – Солдат бросился наутек.
   Ланиус едва слышно выругался. «Почему я? Почему именно мне встречаются маньяки, когда я ищу ответ на простейший вопрос?»
   Вопли испуганного солдата привлекли к нему взгляды других людей. Ланиус направился к ним, повторяя:
   – Что, в конце концов, происходит?
   – О боги, – произнес один из солдат испуганным голосом. – Это – он. Я знаю, как он выглядит, я узнал его голос.
   – Призрак! – завопили все хором и бросились врассыпную.
   Король ущипнул себя – было больно. Он, вне всяких сомнений, состоял из плоти и крови. Да и щипать себя не было необходимости, он почти весь день провел в седле, и у него болела задница. В аворнийских легендах часто упоминались призраки. Некоторые он слышал от слуг, некоторые нашел, копаясь в королевских архивах, но никогда ему не доводилось слышать о призраке, страдавшем от ссадины на заднице.
   Он решительно зашагал вперед. Если в лагере и раньше царил хаос – а это было так, – восемь или десять человек, отчаянно вопивших «призрак!», ничуть не добавили порядка. Он услышал, как другие солдаты, наверное, увидевшие его, тоже закричали:
   – Призрак! Призрак! Боги, спасите нас!
   – Идиоты! – ворчал Ланиус. – Дураки. Слабоумные. Глупцы. Болваны. Олухи. Тупицы. Бестолочи. Шуты.
   Один из них, пытавшийся убежать, едва не сбил его с ног. Ланиус схватил его за руку.
   – Спаси меня, королева Квила, – простонал солдат, явно считая, что настали последние минуты его жизни. – Я попал в когти призрака!
   – Заткнись, ты... – прошипел Ланиус и потряс пехотинца, чем привел его в еще больший ужас. – Скажи, почему ты считаешь меня мертвым?
   – Потому что... потому что... потому что король Грас убил вас, – наконец выдавил из себя солдат, у него закатились глаза, и он обмяк на руках юноши. Что ж, ему было известно, что некоторые люди теряют сознание от страха, но видеть подобное до настоящего момента не доводилось.
   – Что сделал король Грас? – спросил он.
   Ответа не последовало. Ланиус опустил руки – солдат упал на землю и ударился головой о камень. Наверняка от этого больше пострадал камень, чем явно пустая голова солдата.
   С трудом, сдерживая порыв пнуть валявшегося у ног болвана, Ланиус попытался отыскать взглядом шатер Граса. Сделать это ему не удалось, и он произнес слова, которые слышал из уст телохранителя, когда тот ударил по пальцу молотком.
   Может быть, проще найти самого короля? Едва он успел подумать об этом, как на него налетел еще один солдат. Ланиус схватил его и прорычал:
   – Где Грас?
   Солдат уставился на него, но, к счастью, сознания не потерял. Если бы это произошло, он точно удостоился бы королевского пинка.
   – Грас там, – изумленно глядя на него, пробормотал солдат. – Почему вы не мертвый?
   – Не знаю! – потеряв терпение, рявкнул Ланиус – А почему ты живой, сын грязной шлюхи?
   – А ты – ублюдок, – ответил солдат и тут же удостоился пинка от едва не обезумевшего от бешенства юноши.
   Солдат взвыл и вырвался из рук короля, причем вовремя, потому что Ланиус уже протянул руку к висевшему на поясе кинжалу. До этого момента он пользовался им только как столовым ножом. Сейчас ему хотелось убивать.
   – Никто не ударил по мне мечом, – добавил солдат. – Поэтому я живой.
   Не мешало бы позаботиться об этом, но солдат поспешил скрыться в ночи.
   Ланиус зашагал в указанном направлении. Через пару минут он увидел Граса и генерала Гирундо в окружении стражников. В нескольких шагах лежал труп, весьма похожий на Ланиуса, почти в таком же королевском одеянии.
   – Что здесь произошло? – громко спросил Ланиус. Все уставились на него. Стражники после мгновенного замешательства бросились к нему.
   – Стойте! – крикнул Грас, и солдаты подчинились. Ланиуса на мгновение охватил приступ зависти. Никто никогда не подчинялся ему столь беспрекословно.
   – Я только что убил кого-то, – продолжил Грас с похвальной, как потом понял Ланиус, невозмутимостью, – по внешнему виду и голосу поразительно похожего на тебя. Ты – настоящий Ланиус или кто-то, похожий на него, желающий погубить меня?
   – Клянусь бородой Олора, – пробормотал юноша. – Я уже сам начал сомневаться. Кстати, ты же понимаешь – я все равно сказал бы, что я настоящий, независимо от того, кем являюсь на самом деле?
   – Конечно. – Грас кивнул. – У того, другого, был твой голос, но ты говоришь совсем как настоящий, если понимаешь, что я имею в виду. – Он был вооружен не кинжалом, а мечом. Он положил руку на эфес, но не стал вынимать меч из ножен. – Скажи, как звали того фервинга, который привез котозьянов?
   – Он был не фервингом, а черногорцем, – ответил Ланиус. В первый момент он посчитал Граса глупцом за такой дурацкий вопрос, потом понял, что тесть проверяет его, – значит, глупец он сам. – Его звали Ярополк.
   – Успокойтесь, – приказал Грас стражникам. – Это настоящий король Ланиус. А у этого, – он указал на труп, – твоя внешность и твой голос. Вернее, были, пока я не лишил его жизни.
   – Это позволило ему приблизиться к тебе, – медленно произнес Ланиус.
   – Думаю, ты прав, – сказал Грас. – А еще я думаю, что у Корвуса и Коракса очень хороший волшебник. Вернее, Корвуса, потому что Коракс мертв. Я едва не последовал за ним, но вот он я – и еще сильнее хочу свести счеты с любезным графом Корвусом. – Голос его звучал крайне мрачно.
   – Мне не нравится, когда крадут мой облик.
   – Ваше величество, мне это тоже совсем не нравится, – сказал Грас. – И помни, все могло произойти и может произойти совсем иначе. Ты ведь позволил бы приблизиться человеку, похожему на меня?
   – Да-а, – протяжно отозвался юноша. – Думаю, позволил бы.
   – Значит, нам обоим следует быть более осмотрительными. Но я хочу сказать тебе вот что. – Он подождал, пока вопросительно не поднялась бровь Ланиуса. – Корвусу следует быть еще более осмотрительным, чем нам.