Страница:
(VI,380). В тот же день он писал И. М. Касаткину: "Я не нахожу слов выразить горе, когда все подтверждает смерть Сережи Есенина… Вначале, читая здешние газеты, я был потрясен и топал из угла в угол, не доверяя этому. Затем только понемногу я соображал, что Сережа давно уже говорил в своих стихах о приближающейся смерти, но ведь это в расчет никак не принималось, по крайней мере, мной. Одним словом, горе высказать я не сумею, и так его много, что нет сил"
(VI,381). В этих письмах он просил прислать материалы (фотографии, статьи, снимок могилы), поскольку намеревался создать памятник Есенину. Впервые воспоминания под заглавием "Слово о друге" были напечатаны в газ. "Советская культура", М., 1965, 2 октября. В другой редакции – в сб.
Воспоминания, 1965.Отдельной главой входили в книгу С. Т. Коненкова "Земля и люди", М., Молодая гвардия, 1968 и 1974. В расширенном и уточненном виде, без выделения в отдельную главу вошли в книгу С. Т. Коненкова "Мой век" (литературная запись Ю. А. Бычкова). В наст. изд. печатаются отрывки из этой книги по тексту: Коненков С. Т. Мой век. М., Политиздат, 1971, с. 191-192, 199-201, 220-224, 240-244.
1Родная деревня С. Т. Коненкова на Смоленщине. 2Вот как описывал пение под лиру Есенина и С. Т. Коненкова в 1921 г. их общий знакомый С. Т. Григорьев: "Коненков, утвердивши лиру на коленях, крутит ручку, крепит колки-сосцы и доит из лиры скрипучий струнный звук… Еще Коненков не настроил, а уж Есенин тянет голосом… И вот запели. О блудном сыне. Есенин тенорком, немного в нос под стать скрипучей лире, Коненков приглушенным басом. И не сводит с Есенина, горя глазами, взора, пытает…" (Григорьев С. Образ Коненкова. М., 1921, с. 19). 3В другой редакции своих воспоминаний С. Т. Коненков добавляет: "Не раз приходили сюда Есенин, Клычков и Герасимов. Авторы кантаты с большим вниманием слушали мои объяснения, подолгу вглядывались в символические образы мемориального рельефа. Мы вместе ждали торжественного часа" (газ. "Советская культура". М., 1965, 2 октября). 4Приведена часть текста "Кантаты", написанная Есениным. Первую часть написал М. П. Герасимов, третью – С. А. Клычков (см. IV,292-293). 5Автором слов романса "Удалец" ("Живет моя отрада в высоком терему…") является не С. А. Клычков, а С. Ф. Рыскин (см. журн. "Волга". Саратов, 1985, N 3, с. 169). 6Мысль о монографии, посвященной творчеству С. Т. Коненкова, долго не оставляла Есенина. Позже он предполагал написать ее вместе с А. Б. Мариенгофом. В 1921 г. она была даже объявлена среди книг, готовившихся издательством "Имажинисты", но так и не была создана. 7Этот документ озаглавлен "Заявление инициативной группы крестьянских поэтов и писателей об образовании крестьянской секции при московском Пролеткульте" (см. VI,211 – 213). Он был подготовлен, видимо, в сентябре 1918 г. 8В предшествующих редакциях воспоминаний С. Т. Коненков относил эту встречу и выступление Есенина к первым дням после Октябрьской революции (см., напр., его кн. "Земля и люди". М., Молодая гвардия, 1974, с. 117-118). Дата, указанная в данных воспоминаниях, видимо, более точная, поскольку никаких сведений о пребывании Есенина в Москве в октябре – ноябре 1917 г. нет. 9Из стихотворения "О верю, верю, счастье есть!…". 10Из стихотворения "Пантократор". 11Из стихотворения "Гой ты, Русь, моя родная…". 12В ранних редакциях воспоминаний автор приводил несколько иной текст этого экспромта (см., напр., газ. "Советская культура". М., 1965, 2 октября). 13Из стихотворения "Сорокоуст".
Н. Г. ПОЛЕТАЕВ
ЕСЕНИН ЗА ВОСЕМЬ ЛЕТ Николай Гаврилович Полетаев (1889-1935) – поэт и прозаик. Познакомился с Есениным в 1918 году на занятиях Литературной студии московского Пролеткульта, одним из активных участников которой он был. В то время Есенин тоже принимал участие в деятельности этой организации, хотя и не разделял основных теоретических положений руководителей этого движения (см. примеч. к воспоминаниям Н. А. Павлович в наст. т.). С 1920 года Н. Г. Полетаев вошел в литературное объединение "Кузница". Воспоминания Н. Г. Полетаева были впервые напечатаны в сб. Воспоминания, 1926,по тексту которого они публикуются в наст. изд. с сокращениями.
1Из стихотворения "Песни, песни, о чем вы кричите?…". 2Во "Вступлении" к сборнику "Стихи скандалиста" Есенин писал: "Я чувствую себя хозяином в русской поэзии и потому втаскиваю в поэтическую речь слова всех оттенков, нечистых слов нет. Есть только нечистые представления. Не на мне лежит конфуз от смелого произнесенного мной слова, а на читателе или на слушателе" (V,204).
Н. А. ПАВЛОВИЧ
КАК СОЗДАВАЛСЯ КИНОСЦЕНАРИЙ "ЗОВУЩИЕ ЗОРИ" Надежда Александровна Павлович (1895-1980) – поэтесса. Она начала свой литературный путь в одно время с Есениным, их стихи в 1914-1916 годах иногда печатались в одних и тех же московских журналах, в частности, в "Млечном Пути", "Заре" и т. п. Однако непосредственно соприкоснулись их пути только в 1918-1919 годах, когда Н. А. Павлович стала секретарем литературного отдела московского Пролеткульта. В то время Есенин испытывал известный интерес к деятельности Пролеткульта, бывал на собраниях, выступал с чтением стихотворений. Участвуя в пролеткультовских мероприятиях, Есенин вместе с тем не разделял основных теоретических постулатов этого движения, критически оценивал и творчество большинства писателей, примыкавших к нему. Рецензируя два сборника пролетарских писателей, он замечал, что их проза пока "еще не нашла своих путей, как поэзия" и что "дорога их в целом пока еще не намечена" (V,197). Основные теоретики и вожди Пролеткульта, со своей стороны, непримиримо относились к Есенину, давали отрицательные оценки многим его произведениям. Есенин быстро отошел от Пролеткульта, сохранив, правда, дружеские отношения с рядом его участников – В. Т. Кирилловым, Н. Г. Полетаевым, М. П. Герасимовым и др. поэтами. Свидетельством его временной близости с группой поэтов-пролеткультовцев остались: "Кантата", написанная совместно с М. П. Герасимовым и С. А. Клычковым, и киносценарий "Зовущие зори", написанный вместе с М. П. Герасимовым. С. А. Клычковым и Н. А. Павлович. Подробнее об отношении Есенина к Пролеткульту см.: Коржан В. Есенин и Пролеткульт (1917-1920). – Сб. "Сергей Есенин. Проблемы творчества". М., 1978, с. 79-96. Воспоминания Н. А. Павлович были впервые напечатаны в сб. "Литературная Рязань. Литературно-художественный и публицистический альманах", кн. 2. Рязань, 1957, с. 301-304. Повторены в сб. Воспоминания, 1965и Воспоминания. 1975.По этому тексту они печатаются в наст. изд. Датируются по первой публикации.
1Здесь и далее Н. А. Павлович цитирует (не всегда точно) киносценарий "Зовущие зори" (см. V,237-251).
Л. В. НИКУЛИН
ПАМЯТИ ЕСЕНИНА Лев Вениаминович Никулин (1891-1967) – писатель. Воспоминания впервые напечатаны в журн. "Дон", Ростов-на-Дону, 1957, N 4, с. 174-180. Включены в кн.: Hикулин Л. Люди и странствия. Воспоминания и встречи. М., 1962. С некоторыми уточнениями и поправками вошли в сб. Воспоминания, 1965,по тексту которого печатаются в наст. изд. Датировано автором.
1Из стихотворения О. Э. Мандельштама "Отчего душа так певуча…". 2Названия сборников стихов М. М. Шкапской и Б. В. Смиренского, вышедших в 1922 г. 3Из стихотворения "Я иду долиной. На затылке кепи…". 4Из поэмы "Ленин".
А. Б. МАРИЕНГОФ
ВОСПОМИНАНИЯ О ЕСЕНИНЕ Анатолий Борисович Мариенгоф (1897-1962) – поэт, один из основателей и теоретиков имажинизма. Он познакомился с Есениным в конце лета 1918 года, и поначалу между ними установились тесные дружеские отношения. В 1919-1921 годах они часто выступали вместе на различных вечерах, совместно организовали книжную лавку на Никитской, одно время даже жили вдвоем в Богословском переулке (ныне – ул. Москвина). Вдвоем они подписали один из имажинистских манифестов (см. V,259- 260), собирались вместе писать монографии о Г. Б. Якулове и С. Т. Коненкове. В этот период Есенин посвятил А. Б. Мариенгофу стихотворение "Я последний поэт деревни…", поэму "Пугачев" и статью "Ключи Марии". Однако творчество обоих поэтов было и в те годы глубоко различным по своей природе. Паясничание и показной цинизм в стихах А. Б. Мариенгофа причудливо переплетались со строками вроде "Святость хлещем свистящей нагайкой" и призывами к массовому террору. Все это не имело ничего общего с творчеством Есенина. Об этом нередко говорили критики уже и в то время. Один из них даже писал: "Никакая каторга с ее железными цепями не укрепит и не свяжет этих заклятых врагов не на жизнь, а на смерть. Сам же Мариенгоф проводит резкую непереходимую черту между творчеством обоих мнимых друзей" (Львов-Рогачевский В. Л. Имажинизм и его образоносцы. М., 1921, с. 46). С течением времени несовместимость идейно-творческих установок поэтов давала себя знать все острее. И хотя статья Есенина "Быт и искусство", в которой он сделал резкий выпад против своих "собратьев"-имажинистов, была конкретно направлена в значительной мере против В. Г. Шершеневича, он явно имел в ней в виду и А. Б. Мариенгофа. Резко обострились их отношения после возвращения Есенина из-за рубежа. Отказываясь печататься в имажинистском журнале "Гостиница для путешествующих в прекрасном", Есенин презрительно именовал его "мариенгофским" (VI,142). Полный разрыв в отношениях произошел летом 1924 года. В октябре 1925 года Есенин сам пришел к А. Б. Мариенгофу "мириться", было еще несколько эпизодических встреч, в декабре А. Б. Мариенгоф и его жена А. Б. Никритина навестили Есенина в клинике, но все это было лишь формальным примирением, дружеские отношения не восстановились. Впервые воспоминания А. Б. Мариенгофа о Есенине были опубликованы в 1926 году отдельным изданием в "Библиотеке "Огонька". Они были в целом благожелательно встречены критикой. Даже такой журнал, как "На литературном посту" (1926, N 7-8), отмечал, что воспоминания "написаны с большой нежностью и дают ряд интересных черт из жизни покойного поэта". Но в следующем, 1927 году появился "Роман без вранья", который был воспринят всеми знавшими Есенина как клевета на него. В 1950-е годы А. Б. Мариенгоф написал новые воспоминания "Роман с друзьями". Несколько вариантов этой рукописи хранится в различных архивах страны. Фрагменты были опубликованы в РЛ,1964, N 4, и журн. "Октябрь", М., 1965, N 10, 11. В наст. изд. включены отрывки из кн.: Мариенгоф А. Воспоминания о Есенине. М., 1926. Печатаются по тексту этого издания с учетом исправлений, внесенных автором при включении соответствующих фрагментов в "Роман без вранья". Датируются по первой публикации.
1 Гимназический товарищ- Г. Р. Колобов, в те годы – ответственный сотрудник Наркомата путей сообщения. А. Б. Мариенгоф зашифровал в воспоминаниях его подлинное имя под псевдонимом "Михаил Молабух" или дружеским прозвищем "Почем-Соль". 2Перечислены отдельные темы, которые Есенин развивал в статье "Ключи Марии". 3"Утлым суденышком" А. Б. Мариенгоф называет книжный магазин на Большой Никитской (ныне – ул. Герцена), который был им и Есениным создан на кооперативных началах в 1919 г. "В первые годы революции, – вспоминал Н. С. Ашукин, – когда было открыто несколько книжных лавок на кооперативных началах, Д. С. ‹Айзенштат› организовал книжную лавку поэтов-имажинистов на Большой Никитской. Пайщиками лавки были Сергей Есенин, Анатолий Мариенгоф и А. М. Кожебаткин, но душой всего дела был Д. С. В эту пору у Д. С. установились дружеские отношения с Сергеем Есениным. Памятью этих отношений являются надписи, сделанные Есениным на книгах своих стихов, подаренных им Д. С. в 1921 году. На книге "Сельский часослов" написано: "Давиду Самойловичу Айзенштату на добрую память С. Есенин".На книге "Исповедь хулигана": "Дорогому Давиду Самойловичу. Доброй няненьке с любовью С. Есенин"(сб. "Книга", кн. 46. М., 1983, с. 138). 4Рассказ об этом эпизоде содержался в утраченной ныне рукописи первой автобиографии Есенина. Видевший эту рукопись журналист свидетельствует, что при публикации было "пропущено описание того, как к Есенину пришли гости и так как не было щепок, то самовар поставили, расколов для этого две иконы, и "мой друг не мог пить этого чая" ("Литературное приложение" N 11 к газ. "Накануне", Берлин, 1922, 30 июля). См. также примеч. 1 к воспоминаниям И. И. Старцева. 5Из стихотворения "В том краю, где желтая крапива…". 6Из стихотворения "Хорошо под осеннюю свежесть…". Стихотворение датировано автором не 1919-м, а 1918 г. 7В Харьков Есенин вместе с А. Б. Мариенгофом и А. М. Сахаровым выехал 23 марта 1920 г. и вернулся в Москву в середине апреля. 8Из письма к Л. И. Повицкому 1919 г. В письме Есенин приводит (с неточностями) отрывок из поэмы А. Е. Крученых "Пустынники". 9Евгения Исааковна Лившиц, ее сестра Маргарита Исааковна и их подруги. 10Шуточное прозвище Есенина. А. Б. Мариенгоф рассказывает, что художник Дид Ладо читал доклад и "карандашом доказывал сходство всех имажинистов с лошадьми: Есенин – Вятка, Шершеневич – Орловский, я – Гунтер". 11Другую версию возникновения этого стихотворения приводит в своих воспоминаниях Л. И. Повицкий. 12На Кавказ Есенин вместе с А. Б. Мариенгофом выехал около 5 июля 1920 г. С 8-11 июля до 5 августа они были в Ростове-на-Дону. Затем выехали в Пятигорск и Кисловодск и оттуда отправились в Баку. В Москву Есенин вернулся в первой половине (до 19) сентября. 13Эта встреча Есенина и А. Дункан состоялась, видимо, 3 октября 1921 г. "Сегодня год, как он увидел А.", – записала в своем дневнике Г. А. Бениславская 3 октября 1922 г. 14В "Романе без вранья" А. Б. Мариенгоф рассказывает, что этот обмен стихотворениями состоялся за три дня до вылета Есенина и А. Дункан в Германию, т. е. не 10-го, а 7 мая 1922 г. В этот день А. Б. Мариенгоф и А. Б. Никритина уезжали на Кавказ.
РЮРИК ИВНЕВ
О СЕРГЕЕ ЕСЕНИНЕ Рюрик Ивнев (псевдоним Михаила Александровича Ковалева; 1891-1981) – поэт, прозаик и переводчик. Выступал в печати с 1909 года. В предреволюционные годы примыкал к литературной группе эгофутуристов. В январе 1919 года его подпись появилась под "Декларацией" имажинистов – первым манифестом этой группы. Вскоре (в марте того же года) вышел из ее состава, вернулся в группу в декабре 1920 года и оставался ее членом вплоть до распада имажинистского объединения в 1927 году. Впервые воспоминания были опубликованы в сб. Воспоминания, 1926.В 1964 году автор значительно их переработал. Отрывок этой новой редакции под заглавием "Московские встречи" был опубликован в сб. Воспоминания, 1965.Полностью новая редакция воспоминаний была напечатана в журн. "Волга", 1967, N 5, с. 165-181. В наст. изд. воспоминания печатаются с сокращениями по тексту кн.: Ивнев Рюрик. Часы и голоса. М., Советская Россия, 1978, с. 144-201.
1Считалось, что Р. Ивнев познакомился с Есениным 28 марта 1915 г. на том поэтическом вечере, о котором пишет в своих воспоминаниях В. С. Чернявский. Это как бы подтверждают и слова самого Р. Ивнева, указавшего, что знакомство произошло в Зале армии и флота, то есть именно там, где проходил данный вечер. Однако это не согласуется с датой, имеющейся на автографе стихотворения, которое Р. Ивнев подарил Есенину (см. примеч. 3). Очевидно, знакомство состоялось раньше 28 марта. 2Так Р. Ивнев называет "подвал" К. Ю. Ляндау, о котором рассказывают В. С. Чернявский и М. В. Бабенчиков. 3Р. Ивнев преподнес Есенину автограф своего стихотворения "Я тусклый, городской, больной…". Рукопись, переписанная на особой, плотной бумаге, озаглавлена "Сергею Александровичу Есенину". Под стихотворением дата 27 марта 1915 г. (ИМЛИ).Начальная и конечная строфы этого стихотворения: Я тусклый, городской, больной, Изнеженный, продажный, черный. Тебя увидел и кругом Запахло молоком, весной, Травой густой, листвой узорной, Сосновым свежим ветерком. Пусть уничтоженный, больной, Весь в язвах и на костылях, Но я пойду на зов кликуш. Спаси меня своей весной, Веди меня в свои поля, В хлеба, в хор божьих, стройных душ.Они нашли явный отзвук в ответном послании Есенина. 4Об этой встрече Р. Ивнев писал еще в 1921 г: "Помнишь, мы встретились на Невском, через несколько дней после февральской революции. Ты шел с Клюевым и еще с каким-то поэтом. Набросились на меня будто пьяные, широкочубые, страшные. Кололись злыми словами. Клюев шипел: "Наше время пришло". Я спросил: "Сережа, что с тобой?" Ты засмеялся. В голубых глазах твоих прыгали бесенята. Говорил что-то злое, а украдкой жал руку. ‹…› Я никогда не забуду этой мартовской петербургской оттепели. И тогда, и потом, и теперь ты возбуждал и возбуждаешь во мне самые разнообразные чувства" (Ивнев Р. Четыре выстрела в Есенина, Кусикова, Мариенгофа, Шершеневича. Изд. "Имажинисты" [М., 1921], с. 8-9). 5Автор имеет в виду "Декларацию" имажинистов – первое совместное заявление о характере образованного ими литературно-художественного объединения. Она была опубликована в журн. "Сирена", Воронеж, 1919, 30 января, N 4-5, и газ. "Советская страна", М., 1919, 10 февраля. 6Речь идет о стихотворении "Радость, как плотвица быстрая…". Акростих Р. Ивнева "Сергею Есенину" ("Суровая жизнь – и все ж она…") см. в его кн. "Избранные стихи". М., 1965, с. 38. 7Вышло всего четыре номера этой газеты – 27 января, 3,10, и 17 февраля 1919 г. В ней была напечатана не только "Декларация" имажинистов, но и целый ряд их поэтических произведений (в том числе "Магдалина" А. Б. Мариенгофа) и критических статей. Отстаивая правомерность возникновения имажинизма, Р. Ивнев писал, например, в этой газете: "Явление имажинистов слишком серьезно и слишком сильные его корни, чтобы плоды, которые ему суждено принести, пострадали от скороспелых выпадов впавших в заблуждение критиков… Груз прошлого и величие настоящего создали теорию образа как центра поэтического действа, и это, может быть, слабо, может быть, еще недостаточно полновесно выявил имажинизм!" (Ивнев Р. Литературное одичание. – Газ. "Советская страна". М., 1919, 17 февраля). Посвящение Р. Ивневу, с которым появился в "Советской стране" "Пантократор" Есенина, было при последующих перепечатках автором снято. 8Это письмо было напечатано в "Известиях ВЦИК" не 12-го, а 16 марта 1919 г. В нем говорилось: "Уважаемый товарищ редактор! Позвольте мне через посредство вашей газеты заявить о моем выходе из литературной группы "имажинистов", вследствие моего полного несогласия с образом действий этой группы. Рюрик Ивнев.Москва, 12 марта 1919 г.". Раньше, в другой статье, Р. Ивнев писал: "…я не могу, однако, отнестись одобрительно к хаотическим уклонам левого крыла имажинистов в лице молодого поэта А. Мариенгофа и отчасти неугомонного Вадима Шершеневича…" (газ. "Советская страна". М., 1919, 17 февраля). 9Есенин и А. Б. Мариенгоф жили тогда не в Козицком, а в расположенном поблизости Богословском переулке (ныне – ул. Москвина). 10См. примеч. 22 к воспоминаниям И. В. Грузинова. 11Это обращение Р. Ивнева под заглавием "Открытое письмо Сергею Есенину и Анатолию Мариенгофу" было напечатано в сб. "Имажинисты". 1921. Вот его текст: "Дорогие Сережа и Толя! Причины, заставившие меня уйти от вас в 1919 году, ныне отпали. Я снова с вами. Рюрик Ивнев.Кисловка. 3 декабря 1920. Москва". 12Вечер состоялся в Большом зале консерватории 6 декабря 1920 г. 13Вечер состоялся не 24, а 21 августа 1923 г. В газетной информации сообщалось: "Во вторник, 21 августа в Политехническом музее состоится первое выступление Сергея Есенина по возвращению из-за границы. В программе: "Впечатления о литературе, театре и живописи в Америке и Европе"; новые стихи "Берлин – Милан – Париж – Нью-Йорк". В вечере участвуют также поэты Грузинов, Ивнев, Мариенгоф, Ройзман, Шершеневич и Эрдман" (газ. "Известия ВЦИК". М., 1923, 21 августа). В отчете говорилось: "Доклад" С. Есенина на вечере 21 августа в переполненной аудитории Политехнического музея – впечатления о заграничной поездке, – по существу, не являлся докладом, а беседой на разные темы. Нужно отметить, что меньше было впечатлений, а больше раздражений по поводу "Лефа". Увы, это раздражение и полемические выпады покоились не на критической базе, а на шатком фундаменте поэтической конкуренции… Но все же по докладу можно признать, что поездка произвела сдвиг в мироощущении поэта… После доклада поэт читал свои последние стихи… Необходимо отметить, что в первом цикле – "Москва кабацкая" -…чувствуется новая большая струя в поэзии Есенина. Сила языка и образа оставляет за собой далеко позади родственную ему по романтизму поэзию Блока. Следующие стихи "Страна негодяев" относятся еще к старым работам и слабее первых" ("Известия ВЦИК". М., 1923, 23 августа). 14В вышедшем в начале 1924 г. третьем номере журнала "Гостиница для путешествующих в прекрасном" (М., 1924, N 1‹3›) под общим заглавием "Москва кабацкая" были напечатаны стихотворения Есенина "Да! Теперь решено. Без возврата…", "Мне осталась одна забава…" и "Я усталым таким еще не был…". 15В "больнице на Полянке" Есенин, как сообщает Г. А. Бениславская, лечился с 17 декабря 1923 г. до конца января 1924 г. В первой редакции своих воспоминаний Р. Ивнев несколько иначе рассказывал об обстоятельствах этой встречи с Есениным: "…готовился N 3 журнала имажинистов "Гостиница для путешествующих в прекрасном". После долгих колебаний Есенин дал туда свою "Москву кабацкую". Но уже в четвертом номере того же журнала Есенин не согласился печататься. Я ездил к нему "выяснить его позиции" на Полянку. Он лежал там в каком-то санатории… Я пытался выяснить его отношение к имажинизму и к работе в группе… В этом разговоре он мне прямо сказал, что ему не по пути с "имажинизмом в том виде, в каком он теперь" (сб. Воспоминания, 1926,с. 30-31). 16Р. Ивнев имеет в виду следующее место из своих ранних воспоминаний: "Есенин был, несомненно, натурой исключительной. К нему нельзя было подходить с общей меркой. Он был очень умным, расчетливым, с "характером" и внутренне сухим. Многие чувства были ему совсем чужды, и то, что другие делали от сердца, он делал механически. Несмотря на это, в нем была какая-то "изюминка" очарования. Он производил обаятельное впечатление, и все, кто с ним встречались, хорошо это знают. Он же никого никогда не любил простой, согревающей человеческой любовью" (Воспоминания, 1926,с. 33-34).
И. В. ГРУЗИНОВ
ЕСЕНИН С. ЕСЕНИН РАЗГОВАРИВАЕТ О ЛИТЕРАТУРЕ И ИСКУССТВЕ Иван Васильевич Грузинов (1893-1942) – поэт, выступал в печати с 1912 года, в 1915-1926 годах выпустил ряд поэтических сборников ("Бубны боли", "Избяная Русь", "Малиновая шаль" и др.). Познакомился с Есениным в 1918 году, в 1919 году вошел в группу имажинистов. Пытался выступать как теоретик этой группы ("Имажинизма основное", М., 1921; ряд статей в журн. "Гостиница для путешествующих в прекрасном"), но никогда не играл главенствующей роли, признанными "теоретиками" имажинизма неизменно считались А. Б. Мариенгоф и В. Г. Шершеневич. Поэтическое творчество И. В. Грузинова тоже не очень вписывалось в имажинистские каноны. В августе 1924 г. вместе с Есениным подписал письмо в "Правду" о роспуске группы имажинистов "в доселе известном составе". В марте-апреле 1926 г. И. В. Грузинов написал воспоминания о Есенине для сборника, выходившего под редакцией И. В. Евдокимова в Госиздате, и в июне того же года существенно дополнил их другим очерком "С. Есенин разговаривает о литературе и искусстве". В наст. изд. включены с сокращениями оба эти материала. Тексты печатаются по изданиям: первая часть – по сб. Воспоминания, 1926(с проверкой по рукописи – ИМЛИ) ,вторая часть – по кн.: Грузинов Иван. С. Есенин разговаривает о литературе и искусстве. М., книгоиздательство Всероссийского союза поэтов, 1926 (с проверкой по рукописи – ГЛМ) .
1В первой публикации "Кобыльих кораблей" (сб. "Харчевня зорь", 1920) эта строфа читалась: В сад зари лишь одна стезя, Сгложет рощи октябрьский ветр. Череп с плеч – только слов мешок. В мир великий поэт пришел.Окончательная редакция строфы действительно впервые появилась в "Треряднице" (1920). Приведенная мемуаристом редакция в имеющихся источниках не зафиксирована. 2Эти наброски Есенина не сохранились. 3Речь идет (конечно, в сильно романтизированном виде) об А. А. Сардановской, сестре Н. А. Сардановского, которой Есенин был увлечен в юности (см. примеч. к его воспоминаниям). Она жила в селе Дединове (ныне Луховицкого района Московской обл.), преподавала в школе. Как сообщила А. П. Олоновская, Анна Алексеевна в 1918 г. вышла замуж за учителя местной школы В. А. Олоновского, скончалась 7 апреля 1921 г. 4В рукописи автор добавлял: "…рассказывает о милой персиянке Шаганэ – значит, персиянка Шаганэ факт". Имеются в виду соответствующие строки из стихотворений "На Кавказе", "Стансы", "Видно, так заведено навеки…", "Сорокоуст" и из цикла "Персидские мотивы". 5Об этом эпизоде, состоявшемся 10 июня 1921 г., подробно рассказывают А. Б. Мариенгоф (Роман без вранья, Л., 1927, с. 100-101) и М. Д. Ройзман (Все. что помню о Есенине, М., 1973, с. 140-142). 6Есенин был знаком с М. Артамоновой и увлекался ее искусством. И. Ром-Лебедев вспоминал: "В конце выступала Мария Артамонова. Если бы вы встретили ее на улице, то увидели бы ничем не примечательную женщину, мало похожую на цыганку. ‹…› Вава и я начинаем вступление к "Венгерке". Из-за кулис, уже танцуя, появляется пленительная цыганка. Ее движения плавны, четки. В линиях вытянутых рук что-то индийское или египетское, каждый жест запоминается. Вся она полна обаяния, все в ней "берет в полон". Она была основоположницей городского эстрадного цыганского танца. Целое поколение цыганских танцовщиц учились у нее, и до сих пор в их танцах чувствуется почерк Маши Артамоновой. Среди многочисленных поклонников таланта Артамоновой был и Сергей Есенин. В то время Маша жила в Петровском парке, в бывшей даче коннозаводчика Телегина. Есенин приезжал к ней. Под гитару Вавы Полякова Маша танцевала "Венгерку". Взволнованный танцем Есенин читал стихи и называл Машу Мариулой" (Ром-Лебедев И. Записки московского цыгана. – Журн. "Театр". М., 1985, N 7, с. 106-107).
1Родная деревня С. Т. Коненкова на Смоленщине. 2Вот как описывал пение под лиру Есенина и С. Т. Коненкова в 1921 г. их общий знакомый С. Т. Григорьев: "Коненков, утвердивши лиру на коленях, крутит ручку, крепит колки-сосцы и доит из лиры скрипучий струнный звук… Еще Коненков не настроил, а уж Есенин тянет голосом… И вот запели. О блудном сыне. Есенин тенорком, немного в нос под стать скрипучей лире, Коненков приглушенным басом. И не сводит с Есенина, горя глазами, взора, пытает…" (Григорьев С. Образ Коненкова. М., 1921, с. 19). 3В другой редакции своих воспоминаний С. Т. Коненков добавляет: "Не раз приходили сюда Есенин, Клычков и Герасимов. Авторы кантаты с большим вниманием слушали мои объяснения, подолгу вглядывались в символические образы мемориального рельефа. Мы вместе ждали торжественного часа" (газ. "Советская культура". М., 1965, 2 октября). 4Приведена часть текста "Кантаты", написанная Есениным. Первую часть написал М. П. Герасимов, третью – С. А. Клычков (см. IV,292-293). 5Автором слов романса "Удалец" ("Живет моя отрада в высоком терему…") является не С. А. Клычков, а С. Ф. Рыскин (см. журн. "Волга". Саратов, 1985, N 3, с. 169). 6Мысль о монографии, посвященной творчеству С. Т. Коненкова, долго не оставляла Есенина. Позже он предполагал написать ее вместе с А. Б. Мариенгофом. В 1921 г. она была даже объявлена среди книг, готовившихся издательством "Имажинисты", но так и не была создана. 7Этот документ озаглавлен "Заявление инициативной группы крестьянских поэтов и писателей об образовании крестьянской секции при московском Пролеткульте" (см. VI,211 – 213). Он был подготовлен, видимо, в сентябре 1918 г. 8В предшествующих редакциях воспоминаний С. Т. Коненков относил эту встречу и выступление Есенина к первым дням после Октябрьской революции (см., напр., его кн. "Земля и люди". М., Молодая гвардия, 1974, с. 117-118). Дата, указанная в данных воспоминаниях, видимо, более точная, поскольку никаких сведений о пребывании Есенина в Москве в октябре – ноябре 1917 г. нет. 9Из стихотворения "О верю, верю, счастье есть!…". 10Из стихотворения "Пантократор". 11Из стихотворения "Гой ты, Русь, моя родная…". 12В ранних редакциях воспоминаний автор приводил несколько иной текст этого экспромта (см., напр., газ. "Советская культура". М., 1965, 2 октября). 13Из стихотворения "Сорокоуст".
Н. Г. ПОЛЕТАЕВ
ЕСЕНИН ЗА ВОСЕМЬ ЛЕТ Николай Гаврилович Полетаев (1889-1935) – поэт и прозаик. Познакомился с Есениным в 1918 году на занятиях Литературной студии московского Пролеткульта, одним из активных участников которой он был. В то время Есенин тоже принимал участие в деятельности этой организации, хотя и не разделял основных теоретических положений руководителей этого движения (см. примеч. к воспоминаниям Н. А. Павлович в наст. т.). С 1920 года Н. Г. Полетаев вошел в литературное объединение "Кузница". Воспоминания Н. Г. Полетаева были впервые напечатаны в сб. Воспоминания, 1926,по тексту которого они публикуются в наст. изд. с сокращениями.
1Из стихотворения "Песни, песни, о чем вы кричите?…". 2Во "Вступлении" к сборнику "Стихи скандалиста" Есенин писал: "Я чувствую себя хозяином в русской поэзии и потому втаскиваю в поэтическую речь слова всех оттенков, нечистых слов нет. Есть только нечистые представления. Не на мне лежит конфуз от смелого произнесенного мной слова, а на читателе или на слушателе" (V,204).
Н. А. ПАВЛОВИЧ
КАК СОЗДАВАЛСЯ КИНОСЦЕНАРИЙ "ЗОВУЩИЕ ЗОРИ" Надежда Александровна Павлович (1895-1980) – поэтесса. Она начала свой литературный путь в одно время с Есениным, их стихи в 1914-1916 годах иногда печатались в одних и тех же московских журналах, в частности, в "Млечном Пути", "Заре" и т. п. Однако непосредственно соприкоснулись их пути только в 1918-1919 годах, когда Н. А. Павлович стала секретарем литературного отдела московского Пролеткульта. В то время Есенин испытывал известный интерес к деятельности Пролеткульта, бывал на собраниях, выступал с чтением стихотворений. Участвуя в пролеткультовских мероприятиях, Есенин вместе с тем не разделял основных теоретических постулатов этого движения, критически оценивал и творчество большинства писателей, примыкавших к нему. Рецензируя два сборника пролетарских писателей, он замечал, что их проза пока "еще не нашла своих путей, как поэзия" и что "дорога их в целом пока еще не намечена" (V,197). Основные теоретики и вожди Пролеткульта, со своей стороны, непримиримо относились к Есенину, давали отрицательные оценки многим его произведениям. Есенин быстро отошел от Пролеткульта, сохранив, правда, дружеские отношения с рядом его участников – В. Т. Кирилловым, Н. Г. Полетаевым, М. П. Герасимовым и др. поэтами. Свидетельством его временной близости с группой поэтов-пролеткультовцев остались: "Кантата", написанная совместно с М. П. Герасимовым и С. А. Клычковым, и киносценарий "Зовущие зори", написанный вместе с М. П. Герасимовым. С. А. Клычковым и Н. А. Павлович. Подробнее об отношении Есенина к Пролеткульту см.: Коржан В. Есенин и Пролеткульт (1917-1920). – Сб. "Сергей Есенин. Проблемы творчества". М., 1978, с. 79-96. Воспоминания Н. А. Павлович были впервые напечатаны в сб. "Литературная Рязань. Литературно-художественный и публицистический альманах", кн. 2. Рязань, 1957, с. 301-304. Повторены в сб. Воспоминания, 1965и Воспоминания. 1975.По этому тексту они печатаются в наст. изд. Датируются по первой публикации.
1Здесь и далее Н. А. Павлович цитирует (не всегда точно) киносценарий "Зовущие зори" (см. V,237-251).
Л. В. НИКУЛИН
ПАМЯТИ ЕСЕНИНА Лев Вениаминович Никулин (1891-1967) – писатель. Воспоминания впервые напечатаны в журн. "Дон", Ростов-на-Дону, 1957, N 4, с. 174-180. Включены в кн.: Hикулин Л. Люди и странствия. Воспоминания и встречи. М., 1962. С некоторыми уточнениями и поправками вошли в сб. Воспоминания, 1965,по тексту которого печатаются в наст. изд. Датировано автором.
1Из стихотворения О. Э. Мандельштама "Отчего душа так певуча…". 2Названия сборников стихов М. М. Шкапской и Б. В. Смиренского, вышедших в 1922 г. 3Из стихотворения "Я иду долиной. На затылке кепи…". 4Из поэмы "Ленин".
А. Б. МАРИЕНГОФ
ВОСПОМИНАНИЯ О ЕСЕНИНЕ Анатолий Борисович Мариенгоф (1897-1962) – поэт, один из основателей и теоретиков имажинизма. Он познакомился с Есениным в конце лета 1918 года, и поначалу между ними установились тесные дружеские отношения. В 1919-1921 годах они часто выступали вместе на различных вечерах, совместно организовали книжную лавку на Никитской, одно время даже жили вдвоем в Богословском переулке (ныне – ул. Москвина). Вдвоем они подписали один из имажинистских манифестов (см. V,259- 260), собирались вместе писать монографии о Г. Б. Якулове и С. Т. Коненкове. В этот период Есенин посвятил А. Б. Мариенгофу стихотворение "Я последний поэт деревни…", поэму "Пугачев" и статью "Ключи Марии". Однако творчество обоих поэтов было и в те годы глубоко различным по своей природе. Паясничание и показной цинизм в стихах А. Б. Мариенгофа причудливо переплетались со строками вроде "Святость хлещем свистящей нагайкой" и призывами к массовому террору. Все это не имело ничего общего с творчеством Есенина. Об этом нередко говорили критики уже и в то время. Один из них даже писал: "Никакая каторга с ее железными цепями не укрепит и не свяжет этих заклятых врагов не на жизнь, а на смерть. Сам же Мариенгоф проводит резкую непереходимую черту между творчеством обоих мнимых друзей" (Львов-Рогачевский В. Л. Имажинизм и его образоносцы. М., 1921, с. 46). С течением времени несовместимость идейно-творческих установок поэтов давала себя знать все острее. И хотя статья Есенина "Быт и искусство", в которой он сделал резкий выпад против своих "собратьев"-имажинистов, была конкретно направлена в значительной мере против В. Г. Шершеневича, он явно имел в ней в виду и А. Б. Мариенгофа. Резко обострились их отношения после возвращения Есенина из-за рубежа. Отказываясь печататься в имажинистском журнале "Гостиница для путешествующих в прекрасном", Есенин презрительно именовал его "мариенгофским" (VI,142). Полный разрыв в отношениях произошел летом 1924 года. В октябре 1925 года Есенин сам пришел к А. Б. Мариенгофу "мириться", было еще несколько эпизодических встреч, в декабре А. Б. Мариенгоф и его жена А. Б. Никритина навестили Есенина в клинике, но все это было лишь формальным примирением, дружеские отношения не восстановились. Впервые воспоминания А. Б. Мариенгофа о Есенине были опубликованы в 1926 году отдельным изданием в "Библиотеке "Огонька". Они были в целом благожелательно встречены критикой. Даже такой журнал, как "На литературном посту" (1926, N 7-8), отмечал, что воспоминания "написаны с большой нежностью и дают ряд интересных черт из жизни покойного поэта". Но в следующем, 1927 году появился "Роман без вранья", который был воспринят всеми знавшими Есенина как клевета на него. В 1950-е годы А. Б. Мариенгоф написал новые воспоминания "Роман с друзьями". Несколько вариантов этой рукописи хранится в различных архивах страны. Фрагменты были опубликованы в РЛ,1964, N 4, и журн. "Октябрь", М., 1965, N 10, 11. В наст. изд. включены отрывки из кн.: Мариенгоф А. Воспоминания о Есенине. М., 1926. Печатаются по тексту этого издания с учетом исправлений, внесенных автором при включении соответствующих фрагментов в "Роман без вранья". Датируются по первой публикации.
1 Гимназический товарищ- Г. Р. Колобов, в те годы – ответственный сотрудник Наркомата путей сообщения. А. Б. Мариенгоф зашифровал в воспоминаниях его подлинное имя под псевдонимом "Михаил Молабух" или дружеским прозвищем "Почем-Соль". 2Перечислены отдельные темы, которые Есенин развивал в статье "Ключи Марии". 3"Утлым суденышком" А. Б. Мариенгоф называет книжный магазин на Большой Никитской (ныне – ул. Герцена), который был им и Есениным создан на кооперативных началах в 1919 г. "В первые годы революции, – вспоминал Н. С. Ашукин, – когда было открыто несколько книжных лавок на кооперативных началах, Д. С. ‹Айзенштат› организовал книжную лавку поэтов-имажинистов на Большой Никитской. Пайщиками лавки были Сергей Есенин, Анатолий Мариенгоф и А. М. Кожебаткин, но душой всего дела был Д. С. В эту пору у Д. С. установились дружеские отношения с Сергеем Есениным. Памятью этих отношений являются надписи, сделанные Есениным на книгах своих стихов, подаренных им Д. С. в 1921 году. На книге "Сельский часослов" написано: "Давиду Самойловичу Айзенштату на добрую память С. Есенин".На книге "Исповедь хулигана": "Дорогому Давиду Самойловичу. Доброй няненьке с любовью С. Есенин"(сб. "Книга", кн. 46. М., 1983, с. 138). 4Рассказ об этом эпизоде содержался в утраченной ныне рукописи первой автобиографии Есенина. Видевший эту рукопись журналист свидетельствует, что при публикации было "пропущено описание того, как к Есенину пришли гости и так как не было щепок, то самовар поставили, расколов для этого две иконы, и "мой друг не мог пить этого чая" ("Литературное приложение" N 11 к газ. "Накануне", Берлин, 1922, 30 июля). См. также примеч. 1 к воспоминаниям И. И. Старцева. 5Из стихотворения "В том краю, где желтая крапива…". 6Из стихотворения "Хорошо под осеннюю свежесть…". Стихотворение датировано автором не 1919-м, а 1918 г. 7В Харьков Есенин вместе с А. Б. Мариенгофом и А. М. Сахаровым выехал 23 марта 1920 г. и вернулся в Москву в середине апреля. 8Из письма к Л. И. Повицкому 1919 г. В письме Есенин приводит (с неточностями) отрывок из поэмы А. Е. Крученых "Пустынники". 9Евгения Исааковна Лившиц, ее сестра Маргарита Исааковна и их подруги. 10Шуточное прозвище Есенина. А. Б. Мариенгоф рассказывает, что художник Дид Ладо читал доклад и "карандашом доказывал сходство всех имажинистов с лошадьми: Есенин – Вятка, Шершеневич – Орловский, я – Гунтер". 11Другую версию возникновения этого стихотворения приводит в своих воспоминаниях Л. И. Повицкий. 12На Кавказ Есенин вместе с А. Б. Мариенгофом выехал около 5 июля 1920 г. С 8-11 июля до 5 августа они были в Ростове-на-Дону. Затем выехали в Пятигорск и Кисловодск и оттуда отправились в Баку. В Москву Есенин вернулся в первой половине (до 19) сентября. 13Эта встреча Есенина и А. Дункан состоялась, видимо, 3 октября 1921 г. "Сегодня год, как он увидел А.", – записала в своем дневнике Г. А. Бениславская 3 октября 1922 г. 14В "Романе без вранья" А. Б. Мариенгоф рассказывает, что этот обмен стихотворениями состоялся за три дня до вылета Есенина и А. Дункан в Германию, т. е. не 10-го, а 7 мая 1922 г. В этот день А. Б. Мариенгоф и А. Б. Никритина уезжали на Кавказ.
РЮРИК ИВНЕВ
О СЕРГЕЕ ЕСЕНИНЕ Рюрик Ивнев (псевдоним Михаила Александровича Ковалева; 1891-1981) – поэт, прозаик и переводчик. Выступал в печати с 1909 года. В предреволюционные годы примыкал к литературной группе эгофутуристов. В январе 1919 года его подпись появилась под "Декларацией" имажинистов – первым манифестом этой группы. Вскоре (в марте того же года) вышел из ее состава, вернулся в группу в декабре 1920 года и оставался ее членом вплоть до распада имажинистского объединения в 1927 году. Впервые воспоминания были опубликованы в сб. Воспоминания, 1926.В 1964 году автор значительно их переработал. Отрывок этой новой редакции под заглавием "Московские встречи" был опубликован в сб. Воспоминания, 1965.Полностью новая редакция воспоминаний была напечатана в журн. "Волга", 1967, N 5, с. 165-181. В наст. изд. воспоминания печатаются с сокращениями по тексту кн.: Ивнев Рюрик. Часы и голоса. М., Советская Россия, 1978, с. 144-201.
1Считалось, что Р. Ивнев познакомился с Есениным 28 марта 1915 г. на том поэтическом вечере, о котором пишет в своих воспоминаниях В. С. Чернявский. Это как бы подтверждают и слова самого Р. Ивнева, указавшего, что знакомство произошло в Зале армии и флота, то есть именно там, где проходил данный вечер. Однако это не согласуется с датой, имеющейся на автографе стихотворения, которое Р. Ивнев подарил Есенину (см. примеч. 3). Очевидно, знакомство состоялось раньше 28 марта. 2Так Р. Ивнев называет "подвал" К. Ю. Ляндау, о котором рассказывают В. С. Чернявский и М. В. Бабенчиков. 3Р. Ивнев преподнес Есенину автограф своего стихотворения "Я тусклый, городской, больной…". Рукопись, переписанная на особой, плотной бумаге, озаглавлена "Сергею Александровичу Есенину". Под стихотворением дата 27 марта 1915 г. (ИМЛИ).Начальная и конечная строфы этого стихотворения: Я тусклый, городской, больной, Изнеженный, продажный, черный. Тебя увидел и кругом Запахло молоком, весной, Травой густой, листвой узорной, Сосновым свежим ветерком. Пусть уничтоженный, больной, Весь в язвах и на костылях, Но я пойду на зов кликуш. Спаси меня своей весной, Веди меня в свои поля, В хлеба, в хор божьих, стройных душ.Они нашли явный отзвук в ответном послании Есенина. 4Об этой встрече Р. Ивнев писал еще в 1921 г: "Помнишь, мы встретились на Невском, через несколько дней после февральской революции. Ты шел с Клюевым и еще с каким-то поэтом. Набросились на меня будто пьяные, широкочубые, страшные. Кололись злыми словами. Клюев шипел: "Наше время пришло". Я спросил: "Сережа, что с тобой?" Ты засмеялся. В голубых глазах твоих прыгали бесенята. Говорил что-то злое, а украдкой жал руку. ‹…› Я никогда не забуду этой мартовской петербургской оттепели. И тогда, и потом, и теперь ты возбуждал и возбуждаешь во мне самые разнообразные чувства" (Ивнев Р. Четыре выстрела в Есенина, Кусикова, Мариенгофа, Шершеневича. Изд. "Имажинисты" [М., 1921], с. 8-9). 5Автор имеет в виду "Декларацию" имажинистов – первое совместное заявление о характере образованного ими литературно-художественного объединения. Она была опубликована в журн. "Сирена", Воронеж, 1919, 30 января, N 4-5, и газ. "Советская страна", М., 1919, 10 февраля. 6Речь идет о стихотворении "Радость, как плотвица быстрая…". Акростих Р. Ивнева "Сергею Есенину" ("Суровая жизнь – и все ж она…") см. в его кн. "Избранные стихи". М., 1965, с. 38. 7Вышло всего четыре номера этой газеты – 27 января, 3,10, и 17 февраля 1919 г. В ней была напечатана не только "Декларация" имажинистов, но и целый ряд их поэтических произведений (в том числе "Магдалина" А. Б. Мариенгофа) и критических статей. Отстаивая правомерность возникновения имажинизма, Р. Ивнев писал, например, в этой газете: "Явление имажинистов слишком серьезно и слишком сильные его корни, чтобы плоды, которые ему суждено принести, пострадали от скороспелых выпадов впавших в заблуждение критиков… Груз прошлого и величие настоящего создали теорию образа как центра поэтического действа, и это, может быть, слабо, может быть, еще недостаточно полновесно выявил имажинизм!" (Ивнев Р. Литературное одичание. – Газ. "Советская страна". М., 1919, 17 февраля). Посвящение Р. Ивневу, с которым появился в "Советской стране" "Пантократор" Есенина, было при последующих перепечатках автором снято. 8Это письмо было напечатано в "Известиях ВЦИК" не 12-го, а 16 марта 1919 г. В нем говорилось: "Уважаемый товарищ редактор! Позвольте мне через посредство вашей газеты заявить о моем выходе из литературной группы "имажинистов", вследствие моего полного несогласия с образом действий этой группы. Рюрик Ивнев.Москва, 12 марта 1919 г.". Раньше, в другой статье, Р. Ивнев писал: "…я не могу, однако, отнестись одобрительно к хаотическим уклонам левого крыла имажинистов в лице молодого поэта А. Мариенгофа и отчасти неугомонного Вадима Шершеневича…" (газ. "Советская страна". М., 1919, 17 февраля). 9Есенин и А. Б. Мариенгоф жили тогда не в Козицком, а в расположенном поблизости Богословском переулке (ныне – ул. Москвина). 10См. примеч. 22 к воспоминаниям И. В. Грузинова. 11Это обращение Р. Ивнева под заглавием "Открытое письмо Сергею Есенину и Анатолию Мариенгофу" было напечатано в сб. "Имажинисты". 1921. Вот его текст: "Дорогие Сережа и Толя! Причины, заставившие меня уйти от вас в 1919 году, ныне отпали. Я снова с вами. Рюрик Ивнев.Кисловка. 3 декабря 1920. Москва". 12Вечер состоялся в Большом зале консерватории 6 декабря 1920 г. 13Вечер состоялся не 24, а 21 августа 1923 г. В газетной информации сообщалось: "Во вторник, 21 августа в Политехническом музее состоится первое выступление Сергея Есенина по возвращению из-за границы. В программе: "Впечатления о литературе, театре и живописи в Америке и Европе"; новые стихи "Берлин – Милан – Париж – Нью-Йорк". В вечере участвуют также поэты Грузинов, Ивнев, Мариенгоф, Ройзман, Шершеневич и Эрдман" (газ. "Известия ВЦИК". М., 1923, 21 августа). В отчете говорилось: "Доклад" С. Есенина на вечере 21 августа в переполненной аудитории Политехнического музея – впечатления о заграничной поездке, – по существу, не являлся докладом, а беседой на разные темы. Нужно отметить, что меньше было впечатлений, а больше раздражений по поводу "Лефа". Увы, это раздражение и полемические выпады покоились не на критической базе, а на шатком фундаменте поэтической конкуренции… Но все же по докладу можно признать, что поездка произвела сдвиг в мироощущении поэта… После доклада поэт читал свои последние стихи… Необходимо отметить, что в первом цикле – "Москва кабацкая" -…чувствуется новая большая струя в поэзии Есенина. Сила языка и образа оставляет за собой далеко позади родственную ему по романтизму поэзию Блока. Следующие стихи "Страна негодяев" относятся еще к старым работам и слабее первых" ("Известия ВЦИК". М., 1923, 23 августа). 14В вышедшем в начале 1924 г. третьем номере журнала "Гостиница для путешествующих в прекрасном" (М., 1924, N 1‹3›) под общим заглавием "Москва кабацкая" были напечатаны стихотворения Есенина "Да! Теперь решено. Без возврата…", "Мне осталась одна забава…" и "Я усталым таким еще не был…". 15В "больнице на Полянке" Есенин, как сообщает Г. А. Бениславская, лечился с 17 декабря 1923 г. до конца января 1924 г. В первой редакции своих воспоминаний Р. Ивнев несколько иначе рассказывал об обстоятельствах этой встречи с Есениным: "…готовился N 3 журнала имажинистов "Гостиница для путешествующих в прекрасном". После долгих колебаний Есенин дал туда свою "Москву кабацкую". Но уже в четвертом номере того же журнала Есенин не согласился печататься. Я ездил к нему "выяснить его позиции" на Полянку. Он лежал там в каком-то санатории… Я пытался выяснить его отношение к имажинизму и к работе в группе… В этом разговоре он мне прямо сказал, что ему не по пути с "имажинизмом в том виде, в каком он теперь" (сб. Воспоминания, 1926,с. 30-31). 16Р. Ивнев имеет в виду следующее место из своих ранних воспоминаний: "Есенин был, несомненно, натурой исключительной. К нему нельзя было подходить с общей меркой. Он был очень умным, расчетливым, с "характером" и внутренне сухим. Многие чувства были ему совсем чужды, и то, что другие делали от сердца, он делал механически. Несмотря на это, в нем была какая-то "изюминка" очарования. Он производил обаятельное впечатление, и все, кто с ним встречались, хорошо это знают. Он же никого никогда не любил простой, согревающей человеческой любовью" (Воспоминания, 1926,с. 33-34).
И. В. ГРУЗИНОВ
ЕСЕНИН С. ЕСЕНИН РАЗГОВАРИВАЕТ О ЛИТЕРАТУРЕ И ИСКУССТВЕ Иван Васильевич Грузинов (1893-1942) – поэт, выступал в печати с 1912 года, в 1915-1926 годах выпустил ряд поэтических сборников ("Бубны боли", "Избяная Русь", "Малиновая шаль" и др.). Познакомился с Есениным в 1918 году, в 1919 году вошел в группу имажинистов. Пытался выступать как теоретик этой группы ("Имажинизма основное", М., 1921; ряд статей в журн. "Гостиница для путешествующих в прекрасном"), но никогда не играл главенствующей роли, признанными "теоретиками" имажинизма неизменно считались А. Б. Мариенгоф и В. Г. Шершеневич. Поэтическое творчество И. В. Грузинова тоже не очень вписывалось в имажинистские каноны. В августе 1924 г. вместе с Есениным подписал письмо в "Правду" о роспуске группы имажинистов "в доселе известном составе". В марте-апреле 1926 г. И. В. Грузинов написал воспоминания о Есенине для сборника, выходившего под редакцией И. В. Евдокимова в Госиздате, и в июне того же года существенно дополнил их другим очерком "С. Есенин разговаривает о литературе и искусстве". В наст. изд. включены с сокращениями оба эти материала. Тексты печатаются по изданиям: первая часть – по сб. Воспоминания, 1926(с проверкой по рукописи – ИМЛИ) ,вторая часть – по кн.: Грузинов Иван. С. Есенин разговаривает о литературе и искусстве. М., книгоиздательство Всероссийского союза поэтов, 1926 (с проверкой по рукописи – ГЛМ) .
1В первой публикации "Кобыльих кораблей" (сб. "Харчевня зорь", 1920) эта строфа читалась: В сад зари лишь одна стезя, Сгложет рощи октябрьский ветр. Череп с плеч – только слов мешок. В мир великий поэт пришел.Окончательная редакция строфы действительно впервые появилась в "Треряднице" (1920). Приведенная мемуаристом редакция в имеющихся источниках не зафиксирована. 2Эти наброски Есенина не сохранились. 3Речь идет (конечно, в сильно романтизированном виде) об А. А. Сардановской, сестре Н. А. Сардановского, которой Есенин был увлечен в юности (см. примеч. к его воспоминаниям). Она жила в селе Дединове (ныне Луховицкого района Московской обл.), преподавала в школе. Как сообщила А. П. Олоновская, Анна Алексеевна в 1918 г. вышла замуж за учителя местной школы В. А. Олоновского, скончалась 7 апреля 1921 г. 4В рукописи автор добавлял: "…рассказывает о милой персиянке Шаганэ – значит, персиянка Шаганэ факт". Имеются в виду соответствующие строки из стихотворений "На Кавказе", "Стансы", "Видно, так заведено навеки…", "Сорокоуст" и из цикла "Персидские мотивы". 5Об этом эпизоде, состоявшемся 10 июня 1921 г., подробно рассказывают А. Б. Мариенгоф (Роман без вранья, Л., 1927, с. 100-101) и М. Д. Ройзман (Все. что помню о Есенине, М., 1973, с. 140-142). 6Есенин был знаком с М. Артамоновой и увлекался ее искусством. И. Ром-Лебедев вспоминал: "В конце выступала Мария Артамонова. Если бы вы встретили ее на улице, то увидели бы ничем не примечательную женщину, мало похожую на цыганку. ‹…› Вава и я начинаем вступление к "Венгерке". Из-за кулис, уже танцуя, появляется пленительная цыганка. Ее движения плавны, четки. В линиях вытянутых рук что-то индийское или египетское, каждый жест запоминается. Вся она полна обаяния, все в ней "берет в полон". Она была основоположницей городского эстрадного цыганского танца. Целое поколение цыганских танцовщиц учились у нее, и до сих пор в их танцах чувствуется почерк Маши Артамоновой. Среди многочисленных поклонников таланта Артамоновой был и Сергей Есенин. В то время Маша жила в Петровском парке, в бывшей даче коннозаводчика Телегина. Есенин приезжал к ней. Под гитару Вавы Полякова Маша танцевала "Венгерку". Взволнованный танцем Есенин читал стихи и называл Машу Мариулой" (Ром-Лебедев И. Записки московского цыгана. – Журн. "Театр". М., 1985, N 7, с. 106-107).