Страница:
– Дерутся? Ха! – Сквилл прижимался к боку Снугенхатта и обеими лапами удерживал на голове кепи. – Я и не знал, че эти чертовы фиговины болтать умеют.
– Не все. Только образованные.
Банкан со Сквиллом повернулись к купцу. Тот сидел, вдавливая спину в вогнутую поверхность камня.
– Откуда вы знаете? – спросил Банкан.
– С одним таким я уже сталкивался. – Граджелут пытался лапами защитить глаза. – И эта встреча оказалась разорительной. Он вытащил все мое имущество из кибитки и закутался в него, точь-в-точь как жеманная девица кутается в тончайшие полотна. Это был маленький смерч, от силы в десять раз выше меня, и совершенно безнравственный. Создания эти очень любопытны и, к великому моему прискорбию, донельзя алчны. О том, что они способны общаться, я впервые узнал, когда тот разбойник похвалил меня за ассортимент товаров. И хотя это саморазоблачение позволило мне выразить протест, смерч не сжалился. Мне было велено радоваться тому, что вихрь недостаточно силен, чтобы вместе с моими пожитками прихватить и меня. – Ленивец указал на огромные воющие хоботы. – Думаю, нет необходимости убеждать вас в том, что у этих хватит сил на любые проделки.
– Выходит, они забавы ради подбирают все, что плохо лежит? – спросил Банкан.
– Не забавы ради, – вмешался в разговор средних размеров вихрь, ухитрившийся проскочить к путникам мимо драчунов. – Нас обязывает к этому происхождение. Мы делаем то, для чего рождены.
«Как можно беседовать с атмосферным явлением, у которого нет ни рта, ни глаз, ни лица – никаких черт, кроме тех, которыми обладают вертящиеся в стволе смерча вещи?» Пока Банкан раздумывал над этим, Ниина спросила:
– Ты намекаешь, че создан бродяжничать и тащить все подряд?
– Именно так. Мы путешествуем в поисках ценностей и несколько раз в год встречаемся в условном месте, например, здесь, чтобы обменяться новостями и похвалиться друг перед другом интересными находками.
– Эй, шеф, ты че?! – сердито запротестовал Сквилл. – Никакая я тебе не находка.
– Ошибаешься. – Вихрь был неумолим. – Я нашел тебя, значит, ты мой.
– А как же эта парочка? – Банкан указал на сцепившиеся мини-циклоны.
– Тоже хотят взять вас в коллекцию, – последовало объяснение. – Каждый настаивает на своем приоритете.
– А мы возражаем! – сказал съежившийся Граджелут. – Мы разумные существа, и у нас свои приоритеты.
– Не волнуйтесь, мы берем вас не насовсем, – простонал ветер. – Пройдет время, и прелесть новизны утратит силу. Даже самые интересные находки постепенно теряют свою привлекательность. Например, вот этой я подыскиваю замену. – От вихревого ствола горизонтально протянулось ответвление. Вращающаяся ложноножка неуверенно держала потрескавшуюся, но все еще пригодную керамическую ванну. У Банкана отлегло от сердца, когда он понял, что в ней никого нет.
– Месяца три назад я нашел ее на другом краю света. Не правда ли, она очаровательна?
Путники услышали явную гордость в голосе вихря. Втянулось воздушное щупальце, вместе с ним исчезла и ванна.
– Видите, белая глазурь и внутри, и снаружи?
– Да, красиво.
Банкан удостоверился, что крепко держит драгоценную дуару. Пожалуй, рановато впадать в панику. Пока им угрожают только на словах.
– А разве разумным существам не дано право самим решать, хотят они в коллекцию или нет?
Виз все еще пребывал в своем котелке. Хватило бы и случайного порыва ветра, чтобы смахнуть его навстречу погибели.
– Это вопрос из области этики, – без колебаний ответил вихрь. – Я же, будучи, так сказать, силой природы, не обязан следовать нормам морали. Вдобавок да будет вам известно: жизнь у нас не из простых, не делится только на области высокого и низкого давления. Знаете, чего стоит сохранять облик и осанку в неподвижном воздухе? Это настоящая борьба за существование. Пожили бы вы туго закрученными, ни на секунду не расслабляясь, тогда поняли бы. Единственная отдушина – коллекционирование. Не так уж и плохо быть находкой. Мы позаботимся, чтобы те из вас, кто выживет, регулярно получали пищу. И к тому же вы всласть попутешествуете, причем бесплатно.
– Извиняюсь, но я отклоняю эту высокую честь, – молвил Сквилл. – Никогда меня не тянуло носиться по белу свету в пузе у смерча.
– А почему ты не пользуешься возможностью засосать нас, пока те двое дерутся?
Банкан одной рукой держался за тяжелые доспехи Снугенхатта, другой – за дуару. Вихрь отпрянул назад, ненароком осыпав путников песком.
– Ваш покорный слуга не коллекционирует живых существ. Слишком хлопотно поддерживать в них жизнь. Предпочитаю неодушевленные предметы. Но не сомневайтесь, ваша судьба решена. Как только соперники разберутся между собой, вы пополните чью-нибудь коллекцию, хотите того или нет.
– Мы не можем этого допустить, – не желал мириться с неизбежностью Граджелут. – У нас очень важная миссия, мы ищем Великого Правдивца.
Смерч скрутился чуть туже и повысил голос:
– Я слышал это имя. Но оно не принадлежит реальному созданию, Великий Правдивец – всего лишь легенда, байка. Обыкновенный слух – из тех, что разносят для забавы свежие ветерки.
– Мы сами должны в этом убедиться. Поверьте, мы нисколько не умаляем честь войти в коллекцию достойного атмосферного явления.
Просто у нас нет свободного времени.
– В этом придется убеждать моих приятелей. Желаю удачи.
И разговорчивое воздушное веретено удалилось вместе со своей драгоценной ванной.
Горделиво вращаясь, его место занял другой смерч.
– Хотите, покажу мой лучший экспонат?
– Сомневаюсь, – медленно проговорил в ответ Банкан.
– Да ладно вам! – Вихрь приблизился вплотную. – Смотрите.
К путникам ринулся закрученный штопором тор. Банкан вздрогнул, но не обратился в бегство.
В воздушном отростке витала старая женщина, вся в черном, из-под островерхой шляпы выбивались длинные жесткие лохмы, а на узком морщинистом лице господствовал огромный кривой нос с неописуемо мерзкой волосатой бородавкой. Вокруг оседланного старушенцией метловища вздувалась юбка.
– Погодь-ка, дай самой догадаться, – сказала Ниина. – Ты – из тех, которые собирают живых существ.
– В яблочко! – прогудел миниатюрный циклон.
– Эй вы! – прокричала путешественникам старуха. – Можете меня вытащить отсюда? У меня куча дел, и я жутко опаздываю.
– Сударыня, прощу прощения, – вежливо ответил Граджелут. – Но нам хватает собственных забот.
– Ну да, все вы так говорите. Оно бы и ничего, да вот больно долго я тут задержалась. Полет на месте – дело скучное, если вы меня понимаете.
– Как вас угораздило влипнуть? – Ниина с любопытством рассматривала старуху.
– Ошибаешься, водяной крысенок, я не попалась, меня включили в коллекцию. Последнее, что помню, – я, держа курс на юг, миновала воздушный контроль аэродрома Топика. Летела по своим делам, никого не трогала, и тут меня перехватывает этот слабоумный воздушный пират. – Она с отвращением затрясла головой. – Вот что случается, когда вместо штормовых предупреждений подслушиваешь болтовню пилотов в эфире.
Банкан не знал, что и сказать на это.
– Вот оно что!.. И как вы теперь поживаете?
– Как поживаю? Ну, на кормежку грех жаловаться, да и посмотреть есть на что. Должна признать, могло быть и хуже. Надеюсь скоро выбраться. И тогда задам этой маленькой паршивке!
Тор втянулся в ствол вихря.
– Че еще за паршивка? – поинтересовалась Ниина.
Но старуха уже исчезла в вышине под жуткий гогот.
– Путешествуя в разных мирах, никогда не знаешь, где что найдешь, – сообщил вихрь.
– А что, смерчи могут проникать в иные миры? – спросил Банкан.
– Легко. Надо лишь довериться молекулярной диффузии, а после собрать себя воедино. Мировой эфир – чрезвычайно проницаемая среда, хотя вы, плотнотелые, об этом и не подозреваете.
– Чтоб мне окочуриться, ежели я тебе завидую. – Сквилл почесал лоб.
На боку смерча вздулась громадная опухоль, и в ней показался маленький слон с невероятно большими ушами.
– Сказать, где я его подобрал – не поверите.
Прежде чем они успели рассмотреть толстокожего аэронавта, тот исчез в темных глубинах своего хозяина.
Смерч, приблизившийся к ним первым, положил конец демонстрации экспонатов.
– Похоже, у наших скандалистов сравнялись силы Кориолиса. – И правда, забияки, похожие теперь друг на друга как две капли воды, удалялись, оставляя четкие следы на песке.
Толкаясь, воя и ревя, их место заняли еще два смерча: большой, грозный, пепельно-серый и относительно невысокий, но столь же драчливый.
Они приблизились к путешественникам вплотную, и меньший наклонил верхушку.
– Нам удалось договориться.
– Это верно, – проревел другой, перемалывая в себе огромные камни.
– Ваша судьба решена.
– Но послушайте! – взмолился Граджелут, в отчаянии поднимаясь во весь рост. – Мы предпочитаем сами решать свою судьбу.
– Молчать!
Порыв ветра едва не свалил ленивца, Банкан со Сквиллом подхватили его под мохнатые лапы.
– Экспонатам полагается быть видимыми, но неслышимыми. Кроме того, вам не о чем беспокоиться, мы не собираемся причинять вам вред.
Физический ущерб плохо сказывается на ценности коллекции.
Почему-то Банкан, услышав эти слова, не исполнился благодарности.
– Решено вас распределить. Мне достается большой бронированный четвероног и его маленький летающий спутник. Остальные отходят ему.
Хобот качнулся в сторону меньшего вихря.
– Вы не имеете права нас разлучать!
Банкан обвил рукой шею Снугенхатта.
– Вам никто не давал слова, – прорычал старший вихрь.
Позади него одобрительно зашепталось скопище мини-циклонов. Смерчи заполнили каньон, затмили крутые каменные стены и небо. Среди этих воющих и ревущих бестий куча булыжников, приютившая Банкана и его друзей, казалась островком покоя. Пути к спасению не наблюдалось. Если они и прорвутся, что с того? Ветер не перегонишь.
– Если вы сами разделитесь на две группы, – прошипел младший вихрь, – то всем будет только легче.
Невидимое воздушное щупальце настойчиво толкало Банкана в правый бок. Он держался изо всех сил, зарывая в песок каблуки.
– Вам же сказали, у нас нет времени на глупые забавы.
Он прижал к себе дуару и заиграл.
Выдры не заставили себя ждать. Пока шел разговор, они успели подготовиться, и теперь, вцепившись в доспехи Снугенхатта, запели во все горло.
– Эй, да вы еще и музицируете! – прорычал самый старший из воздушных клептоманов. – Так нечестно!
– Поздно! Уговор!
Второй, ликуя, чертил на песке небольшие круги. Завязался бурный спор. Банкан в нем не участвовал, он играл и радовался, что никто не мешает. Выдры пугливо косились на смерчи и пели с отчаянием смертников:
Тихо мяукающее веретено, родившееся таким крошечным, что едва ли могло поднять гальку, под выдров рэп росло на глазах, и вот оно уже высотой с Банкана, затем – с фонарный столб… В считанные секунды оно вымахало вполне достаточно, чтобы привлечь к себе внимание смерчей.
Младший из них вдруг вспомнил о путниках.
– Это ваша работа? Нет, вы только поглядите на это, только поглядите! – восклицал он, кружа в растерянности. – А ну, прекратите!
Не имеете права! Вас уже распределили!
Столь откровенное проявление тревоги со стороны того, кто только что угрожал им, побудило Банкана играть быстрее, а выдр – петь куда азартнее. Рассерженный вихрь двинулся к ним, не скрывая своих намерений. Банкан приготовился к сокрушительным ударам воздушной волны.
Но не дождался.
Спорщики слишком долго канителились. Вызванное чаропением черное веретено стало огромным. В нем непрестанно сверкали молнии, и оно оглушительно выло.
Смерч метнулся вперед, а веретено понеслось по дуге наперехват. Под страшным ударом вихрь-коллекционер испустил звук, похожий на кряканье, и отлетел назад. На миг он потерял форму, из него посыпались деревья, камни, всевозможный мусор.
– Никогда не видал, чтобы так обращались со смерчами, – хладнокровно произнес Снугенхатт.
Вызванный чаропевцами черный вращающийся столб неуклонно рос и крепнул, и Банкан призадумался, кто виноват в этом больше – он или выдры. Похоже, на сей раз его друзья слегка переборщили со стихами. Но выяснять некогда, надо играть. К тому же призрак слишком шумел, и путники просто не слышали друг друга.
Зловещее веретено, казалось, целиком состояло из плотного черного дыма. По его краям все еще полыхали молнии, а от грома и воя у Банкана на затылке дыбились волосы. Граджелут втиснулся в свою каменную нишу, а Виз изо всех сил цеплялся за железный насест. Тем временем выдры, понукаемые теперь не только необходимостью защищаться, но и праведным гневом, пели и не заботились о последствиях.
– Торнадо! – завопил растерянный смерч, с трудом оправляясь от полученного удара. А в следующий миг дико заметался по каньону, потому что вновь прибывший явно вознамерился его добить.
Панический крик был подхвачен остальными зефирными созданиями.
Вихляя и толкаясь, они обратились в бегство. Смятение нарастало, и вскоре объятые ужасом вихри, если можно так выразиться, как ветром сдуло.
Колдовской торнадо к этому времени превзошел ростом всех, перевернутый черный конус шарил по небу, как раструб пылесоса. Его сила была осязаемой, его рев вселил бы комплекс неполноценности в Сприлашунский водопад. Сквилл с Нииной не то что друг друга – себя едва слышали.
У них на глазах торнадо настиг отступающий вихрь и разорвал его в клочья – только порскнула во все стороны мусорная коллекция. Там, где секунду назад метался дюжий смерч, осталась горстка перепуганных ветерков. Поистине демонстрация метеорологической ярости дала великолепный результат.
А черное веретено, уже высоко вознесшееся над стенами каньона, гневно пахало землю в поисках новых жертв. Торнадо вращался то по часовой стрелке, то против, и обращенные в бегство даже не помышляли о сплочении и контратаке.
Суперсмерч отдалялся, его шум понизился до почти переносимого уровня. Снугенхатт оглянулся на Виза.
– Что такое торнадо?
Клещеед, цепляясь за свою жердочку, пожал плечами.
– Снуг, прикончи меня, если знаю. Но он на нашей стороне, и это главное.
«Пока – на нашей», – подумал Банкан.
Ветреные создания исчезли, не считая одного, вызванного путниками.
Банкан опустил дуару. Выдры умолкли. Сквилл решил опорожнить походную флягу.
– Никогда не видел такого удивительного явления, даже не слышал, что они бывают. – Купец с благоговением глядел на жуткий конус. – Какое грозное оружие!
– Ты только прикинь, купеза, – добавила обрадованная Ниина, – в че он мог превратить халупу ублюдка Красвина. Разобрать по камешку и все до единого загнать в задницу грязному педриле. Скрутить подлеца, как мокрую тряпку, наизнанку вывернуть и…
– Да, Ниина, мы уже прикинули.
Банкан тщательно осмотрел дуару – не повредил ли ее шальной булыжник.
Торнадо забрался в речушку на дне каньона и вмиг выпил всю воду до капли. Он не выказывал желания преследовать убегающих.
Граджелут робко подергал Банкана за рукав.
– Все это весьма эффектно и полезно, но как вы думаете, не пора ли позаботиться о его исчезновении?
– Ага! Прогони его, Банкан. – Виз тревожно покосился на бесцельно мечущийся вихрь. – Он меня нервирует.
– Хорошо. Сквилл, Ниина!
Сквилл кивком указал на сестру – она утоляла жажду.
– Да запросто, кореш. Только дай чуток покумекать.
Ниина заткнула флягу пробкой, затем брат и сестра сели рядком, обняли друг друга за плечи и пошептались, соприкасаясь усами.
У Граджелута глаза стали что блюдца. Он отступал, пока снова не уперся спиной в валун.
– Что вы наделали? Заставьте его уйти!
Выдры запели быстрее, пальцы Банкана стремительнее запорхали по струнам, но свирепая буря не прекратила свое целеустремленное турбулентное наступление, и вот она почти нависла над ними. Перед лицом такой опасности Банкану нелегко было устоять на ногах. Выдры уже не обнимались, а крепко вцепились друг в дружку. Даже кряжистый могучий носорог отступил на несколько футов. Банкан понял, что этот вихрь не заботится о сохранности экспонатов своей коллекции. Он бездумно и безжалостно растерзает их в клочья, как тот злосчастный смерч.
Позади Банкана завопил перепуганный Граджелут:
– Чаропевцы, прогоните его! Прогоните, пока не поздно!
Едва ли эти жалобные мольбы являлись конструктивным предложением, но выдр они подстегнули.
Буйные ветры все еще овевали путников, но уже бесцельно и неорганизованно.
На глазах у странников торнадо съежился. Он дергался и извивался, он сворачивался в петли и распрямлялся он бестолково выбрасывал в разные стороны черные ветряные щупальца. А потом с тяжким стоном эта громадина завалилась набок и под оглушительный грохот растянулась на дне каньона, подняв тучу пыли и песка.
Банкан повернулся к урагану, лишь когда облако начало оседать.
Поверженный торнадо беспомощно бился, но тщетны были попытки развязать тысячи узлов, в которые скрутилось его тело по вине чаропевцев.
Раньше всех пришел в себя Граджелут:
– Это изумительное зрелище, но лучше бы нам побыстрее уехать отсюда.
Ниина перевела дух.
– Шеф, я обеими лапами «за». Не, вы видали, а? Еще немного, и нам бы опаньки!
Опасливо поглядывая на запутанный торнадо, двуногие взобрались на носорога, и тот, когда последний наездник оказался в седле, пустился рысью, торопясь набрать спасительную дистанцию между собой и грозным, но временно недееспособным атмосферным явлением.
Когда они наконец выбрались из крутобокой бездны, Граджелут поглядел назад. Ни единого признака обузданной бури.
– Вот так же я пытаюсь одолеть конкурентов, – хмуро сообщил он спутникам. – Конечно, гигантский смерч рано или поздно освободится…
– Я тоже так думаю. – Банкан рассматривал лежащие впереди столовые горы и равнины. – Надеюсь, к тому времени мы будем уже далеко.
Купец устроился в седле поудобнее.
– Но если он вздумает нас преследовать, вы его, конечно, снова свяжете, не правда ли?
Банкан почувствовал, как по спине легонько постукивает дуара.
– Слишком полагаться на это не советую. Пока нам исключительно везет с чаропением, но Джон-Том часто говорил, что копии не бывают лучше оригиналов. Думаю, таково природное свойство волшебства. Если торнадо погонится за нами, испробуем что-нибудь другое, и я не ручаюсь, что получится так же хорошо. Я бы предпочел ехать побыстрее.
– Мой юный друг, похоже, я верю в вас намного больше, чем вы – в себя.
– Слышь, шеф, – вмешался в разговор неделикатный выдр. – Зато у меня веры в себя до фига, вот так. Можешь меня нахваливать, я не против.
Граджелут отвесил выдру легкий поклон.
– Мое уважение относится в равной мере ко всем.
– Ну, тогда ладно. – Сквилл покусывал нижнюю губу. – Только гляди, шеф, чтоб и дальше так было.
Глава 18
– Не все. Только образованные.
Банкан со Сквиллом повернулись к купцу. Тот сидел, вдавливая спину в вогнутую поверхность камня.
– Откуда вы знаете? – спросил Банкан.
– С одним таким я уже сталкивался. – Граджелут пытался лапами защитить глаза. – И эта встреча оказалась разорительной. Он вытащил все мое имущество из кибитки и закутался в него, точь-в-точь как жеманная девица кутается в тончайшие полотна. Это был маленький смерч, от силы в десять раз выше меня, и совершенно безнравственный. Создания эти очень любопытны и, к великому моему прискорбию, донельзя алчны. О том, что они способны общаться, я впервые узнал, когда тот разбойник похвалил меня за ассортимент товаров. И хотя это саморазоблачение позволило мне выразить протест, смерч не сжалился. Мне было велено радоваться тому, что вихрь недостаточно силен, чтобы вместе с моими пожитками прихватить и меня. – Ленивец указал на огромные воющие хоботы. – Думаю, нет необходимости убеждать вас в том, что у этих хватит сил на любые проделки.
– Выходит, они забавы ради подбирают все, что плохо лежит? – спросил Банкан.
– Не забавы ради, – вмешался в разговор средних размеров вихрь, ухитрившийся проскочить к путникам мимо драчунов. – Нас обязывает к этому происхождение. Мы делаем то, для чего рождены.
«Как можно беседовать с атмосферным явлением, у которого нет ни рта, ни глаз, ни лица – никаких черт, кроме тех, которыми обладают вертящиеся в стволе смерча вещи?» Пока Банкан раздумывал над этим, Ниина спросила:
– Ты намекаешь, че создан бродяжничать и тащить все подряд?
– Именно так. Мы путешествуем в поисках ценностей и несколько раз в год встречаемся в условном месте, например, здесь, чтобы обменяться новостями и похвалиться друг перед другом интересными находками.
– Эй, шеф, ты че?! – сердито запротестовал Сквилл. – Никакая я тебе не находка.
– Ошибаешься. – Вихрь был неумолим. – Я нашел тебя, значит, ты мой.
– А как же эта парочка? – Банкан указал на сцепившиеся мини-циклоны.
– Тоже хотят взять вас в коллекцию, – последовало объяснение. – Каждый настаивает на своем приоритете.
– А мы возражаем! – сказал съежившийся Граджелут. – Мы разумные существа, и у нас свои приоритеты.
– Не волнуйтесь, мы берем вас не насовсем, – простонал ветер. – Пройдет время, и прелесть новизны утратит силу. Даже самые интересные находки постепенно теряют свою привлекательность. Например, вот этой я подыскиваю замену. – От вихревого ствола горизонтально протянулось ответвление. Вращающаяся ложноножка неуверенно держала потрескавшуюся, но все еще пригодную керамическую ванну. У Банкана отлегло от сердца, когда он понял, что в ней никого нет.
– Месяца три назад я нашел ее на другом краю света. Не правда ли, она очаровательна?
Путники услышали явную гордость в голосе вихря. Втянулось воздушное щупальце, вместе с ним исчезла и ванна.
– Видите, белая глазурь и внутри, и снаружи?
– Да, красиво.
Банкан удостоверился, что крепко держит драгоценную дуару. Пожалуй, рановато впадать в панику. Пока им угрожают только на словах.
– А разве разумным существам не дано право самим решать, хотят они в коллекцию или нет?
Виз все еще пребывал в своем котелке. Хватило бы и случайного порыва ветра, чтобы смахнуть его навстречу погибели.
– Это вопрос из области этики, – без колебаний ответил вихрь. – Я же, будучи, так сказать, силой природы, не обязан следовать нормам морали. Вдобавок да будет вам известно: жизнь у нас не из простых, не делится только на области высокого и низкого давления. Знаете, чего стоит сохранять облик и осанку в неподвижном воздухе? Это настоящая борьба за существование. Пожили бы вы туго закрученными, ни на секунду не расслабляясь, тогда поняли бы. Единственная отдушина – коллекционирование. Не так уж и плохо быть находкой. Мы позаботимся, чтобы те из вас, кто выживет, регулярно получали пищу. И к тому же вы всласть попутешествуете, причем бесплатно.
– Извиняюсь, но я отклоняю эту высокую честь, – молвил Сквилл. – Никогда меня не тянуло носиться по белу свету в пузе у смерча.
– А почему ты не пользуешься возможностью засосать нас, пока те двое дерутся?
Банкан одной рукой держался за тяжелые доспехи Снугенхатта, другой – за дуару. Вихрь отпрянул назад, ненароком осыпав путников песком.
– Ваш покорный слуга не коллекционирует живых существ. Слишком хлопотно поддерживать в них жизнь. Предпочитаю неодушевленные предметы. Но не сомневайтесь, ваша судьба решена. Как только соперники разберутся между собой, вы пополните чью-нибудь коллекцию, хотите того или нет.
– Мы не можем этого допустить, – не желал мириться с неизбежностью Граджелут. – У нас очень важная миссия, мы ищем Великого Правдивца.
Смерч скрутился чуть туже и повысил голос:
– Я слышал это имя. Но оно не принадлежит реальному созданию, Великий Правдивец – всего лишь легенда, байка. Обыкновенный слух – из тех, что разносят для забавы свежие ветерки.
– Мы сами должны в этом убедиться. Поверьте, мы нисколько не умаляем честь войти в коллекцию достойного атмосферного явления.
Просто у нас нет свободного времени.
– В этом придется убеждать моих приятелей. Желаю удачи.
И разговорчивое воздушное веретено удалилось вместе со своей драгоценной ванной.
Горделиво вращаясь, его место занял другой смерч.
– Хотите, покажу мой лучший экспонат?
– Сомневаюсь, – медленно проговорил в ответ Банкан.
– Да ладно вам! – Вихрь приблизился вплотную. – Смотрите.
К путникам ринулся закрученный штопором тор. Банкан вздрогнул, но не обратился в бегство.
В воздушном отростке витала старая женщина, вся в черном, из-под островерхой шляпы выбивались длинные жесткие лохмы, а на узком морщинистом лице господствовал огромный кривой нос с неописуемо мерзкой волосатой бородавкой. Вокруг оседланного старушенцией метловища вздувалась юбка.
– Погодь-ка, дай самой догадаться, – сказала Ниина. – Ты – из тех, которые собирают живых существ.
– В яблочко! – прогудел миниатюрный циклон.
– Эй вы! – прокричала путешественникам старуха. – Можете меня вытащить отсюда? У меня куча дел, и я жутко опаздываю.
– Сударыня, прощу прощения, – вежливо ответил Граджелут. – Но нам хватает собственных забот.
– Ну да, все вы так говорите. Оно бы и ничего, да вот больно долго я тут задержалась. Полет на месте – дело скучное, если вы меня понимаете.
– Как вас угораздило влипнуть? – Ниина с любопытством рассматривала старуху.
– Ошибаешься, водяной крысенок, я не попалась, меня включили в коллекцию. Последнее, что помню, – я, держа курс на юг, миновала воздушный контроль аэродрома Топика. Летела по своим делам, никого не трогала, и тут меня перехватывает этот слабоумный воздушный пират. – Она с отвращением затрясла головой. – Вот что случается, когда вместо штормовых предупреждений подслушиваешь болтовню пилотов в эфире.
Банкан не знал, что и сказать на это.
– Вот оно что!.. И как вы теперь поживаете?
– Как поживаю? Ну, на кормежку грех жаловаться, да и посмотреть есть на что. Должна признать, могло быть и хуже. Надеюсь скоро выбраться. И тогда задам этой маленькой паршивке!
Тор втянулся в ствол вихря.
– Че еще за паршивка? – поинтересовалась Ниина.
Но старуха уже исчезла в вышине под жуткий гогот.
– Путешествуя в разных мирах, никогда не знаешь, где что найдешь, – сообщил вихрь.
– А что, смерчи могут проникать в иные миры? – спросил Банкан.
– Легко. Надо лишь довериться молекулярной диффузии, а после собрать себя воедино. Мировой эфир – чрезвычайно проницаемая среда, хотя вы, плотнотелые, об этом и не подозреваете.
– Чтоб мне окочуриться, ежели я тебе завидую. – Сквилл почесал лоб.
На боку смерча вздулась громадная опухоль, и в ней показался маленький слон с невероятно большими ушами.
– Сказать, где я его подобрал – не поверите.
Прежде чем они успели рассмотреть толстокожего аэронавта, тот исчез в темных глубинах своего хозяина.
Смерч, приблизившийся к ним первым, положил конец демонстрации экспонатов.
– Похоже, у наших скандалистов сравнялись силы Кориолиса. – И правда, забияки, похожие теперь друг на друга как две капли воды, удалялись, оставляя четкие следы на песке.
Толкаясь, воя и ревя, их место заняли еще два смерча: большой, грозный, пепельно-серый и относительно невысокий, но столь же драчливый.
Они приблизились к путешественникам вплотную, и меньший наклонил верхушку.
– Нам удалось договориться.
– Это верно, – проревел другой, перемалывая в себе огромные камни.
– Ваша судьба решена.
– Но послушайте! – взмолился Граджелут, в отчаянии поднимаясь во весь рост. – Мы предпочитаем сами решать свою судьбу.
– Молчать!
Порыв ветра едва не свалил ленивца, Банкан со Сквиллом подхватили его под мохнатые лапы.
– Экспонатам полагается быть видимыми, но неслышимыми. Кроме того, вам не о чем беспокоиться, мы не собираемся причинять вам вред.
Физический ущерб плохо сказывается на ценности коллекции.
Почему-то Банкан, услышав эти слова, не исполнился благодарности.
– Решено вас распределить. Мне достается большой бронированный четвероног и его маленький летающий спутник. Остальные отходят ему.
Хобот качнулся в сторону меньшего вихря.
– Вы не имеете права нас разлучать!
Банкан обвил рукой шею Снугенхатта.
– Вам никто не давал слова, – прорычал старший вихрь.
Позади него одобрительно зашепталось скопище мини-циклонов. Смерчи заполнили каньон, затмили крутые каменные стены и небо. Среди этих воющих и ревущих бестий куча булыжников, приютившая Банкана и его друзей, казалась островком покоя. Пути к спасению не наблюдалось. Если они и прорвутся, что с того? Ветер не перегонишь.
– Если вы сами разделитесь на две группы, – прошипел младший вихрь, – то всем будет только легче.
Невидимое воздушное щупальце настойчиво толкало Банкана в правый бок. Он держался изо всех сил, зарывая в песок каблуки.
– Вам же сказали, у нас нет времени на глупые забавы.
Он прижал к себе дуару и заиграл.
Выдры не заставили себя ждать. Пока шел разговор, они успели подготовиться, и теперь, вцепившись в доспехи Снугенхатта, запели во все горло.
– Эй, да вы еще и музицируете! – прорычал самый старший из воздушных клептоманов. – Так нечестно!
– Поздно! Уговор!
Второй, ликуя, чертил на песке небольшие круги. Завязался бурный спор. Банкан в нем не участвовал, он играл и радовался, что никто не мешает. Выдры пугливо косились на смерчи и пели с отчаянием смертников:
Волшебство действовало, но почему-то Банкан не испытывал особого душевного подъема. Вместо знакомого серебристо-серого тумана между обветренными путниками и спорящими смерчами начало материализоваться нечто черное, зловещее.
Тревога, чуваки! Воздушная тревога!
Открыты всем ветрам, одни мы здесь – их много.
Че ж делать? Слезки лить, покуда нас не вздули,
Не утащили вверх, с небес не сковырнули?
Ну нет, мы не из тех, которых шили лыком.
Мы на костях врагов танцуем «Гоп со смыком».
И пусть в затылок нам сырые дышат недра,
Пощады не проси, плюем мы против ветра.
Тихо мяукающее веретено, родившееся таким крошечным, что едва ли могло поднять гальку, под выдров рэп росло на глазах, и вот оно уже высотой с Банкана, затем – с фонарный столб… В считанные секунды оно вымахало вполне достаточно, чтобы привлечь к себе внимание смерчей.
Младший из них вдруг вспомнил о путниках.
– Это ваша работа? Нет, вы только поглядите на это, только поглядите! – восклицал он, кружа в растерянности. – А ну, прекратите!
Не имеете права! Вас уже распределили!
Столь откровенное проявление тревоги со стороны того, кто только что угрожал им, побудило Банкана играть быстрее, а выдр – петь куда азартнее. Рассерженный вихрь двинулся к ним, не скрывая своих намерений. Банкан приготовился к сокрушительным ударам воздушной волны.
Но не дождался.
Спорщики слишком долго канителились. Вызванное чаропением черное веретено стало огромным. В нем непрестанно сверкали молнии, и оно оглушительно выло.
Смерч метнулся вперед, а веретено понеслось по дуге наперехват. Под страшным ударом вихрь-коллекционер испустил звук, похожий на кряканье, и отлетел назад. На миг он потерял форму, из него посыпались деревья, камни, всевозможный мусор.
– Никогда не видал, чтобы так обращались со смерчами, – хладнокровно произнес Снугенхатт.
Вызванный чаропевцами черный вращающийся столб неуклонно рос и крепнул, и Банкан призадумался, кто виноват в этом больше – он или выдры. Похоже, на сей раз его друзья слегка переборщили со стихами. Но выяснять некогда, надо играть. К тому же призрак слишком шумел, и путники просто не слышали друг друга.
Зловещее веретено, казалось, целиком состояло из плотного черного дыма. По его краям все еще полыхали молнии, а от грома и воя у Банкана на затылке дыбились волосы. Граджелут втиснулся в свою каменную нишу, а Виз изо всех сил цеплялся за железный насест. Тем временем выдры, понукаемые теперь не только необходимостью защищаться, но и праведным гневом, пели и не заботились о последствиях.
– Торнадо! – завопил растерянный смерч, с трудом оправляясь от полученного удара. А в следующий миг дико заметался по каньону, потому что вновь прибывший явно вознамерился его добить.
Панический крик был подхвачен остальными зефирными созданиями.
Вихляя и толкаясь, они обратились в бегство. Смятение нарастало, и вскоре объятые ужасом вихри, если можно так выразиться, как ветром сдуло.
Колдовской торнадо к этому времени превзошел ростом всех, перевернутый черный конус шарил по небу, как раструб пылесоса. Его сила была осязаемой, его рев вселил бы комплекс неполноценности в Сприлашунский водопад. Сквилл с Нииной не то что друг друга – себя едва слышали.
У них на глазах торнадо настиг отступающий вихрь и разорвал его в клочья – только порскнула во все стороны мусорная коллекция. Там, где секунду назад метался дюжий смерч, осталась горстка перепуганных ветерков. Поистине демонстрация метеорологической ярости дала великолепный результат.
А черное веретено, уже высоко вознесшееся над стенами каньона, гневно пахало землю в поисках новых жертв. Торнадо вращался то по часовой стрелке, то против, и обращенные в бегство даже не помышляли о сплочении и контратаке.
Суперсмерч отдалялся, его шум понизился до почти переносимого уровня. Снугенхатт оглянулся на Виза.
– Что такое торнадо?
Клещеед, цепляясь за свою жердочку, пожал плечами.
– Снуг, прикончи меня, если знаю. Но он на нашей стороне, и это главное.
«Пока – на нашей», – подумал Банкан.
Ветреные создания исчезли, не считая одного, вызванного путниками.
Банкан опустил дуару. Выдры умолкли. Сквилл решил опорожнить походную флягу.
– Никогда не видел такого удивительного явления, даже не слышал, что они бывают. – Купец с благоговением глядел на жуткий конус. – Какое грозное оружие!
– Ты только прикинь, купеза, – добавила обрадованная Ниина, – в че он мог превратить халупу ублюдка Красвина. Разобрать по камешку и все до единого загнать в задницу грязному педриле. Скрутить подлеца, как мокрую тряпку, наизнанку вывернуть и…
– Да, Ниина, мы уже прикинули.
Банкан тщательно осмотрел дуару – не повредил ли ее шальной булыжник.
Торнадо забрался в речушку на дне каньона и вмиг выпил всю воду до капли. Он не выказывал желания преследовать убегающих.
Граджелут робко подергал Банкана за рукав.
– Все это весьма эффектно и полезно, но как вы думаете, не пора ли позаботиться о его исчезновении?
– Ага! Прогони его, Банкан. – Виз тревожно покосился на бесцельно мечущийся вихрь. – Он меня нервирует.
– Хорошо. Сквилл, Ниина!
Сквилл кивком указал на сестру – она утоляла жажду.
– Да запросто, кореш. Только дай чуток покумекать.
Ниина заткнула флягу пробкой, затем брат и сестра сели рядком, обняли друг друга за плечи и пошептались, соприкасаясь усами.
Черный вихрь яростным рывком покинул речное ложе и двинулся к путникам.
Спору нет, богатырь, ты исполнил задачу,
Словно адская буря, напал на врага,
Отметелил, рассеял, развеял, а значит,
На заслуженный отдых пора, ураган.
К торжественному маршу!
Домой, герой, ать-два.
А мы вослед помашем
И благодарно скажем
Хорошие слова.
Ать-два! Ать-два!
У Граджелута глаза стали что блюдца. Он отступал, пока снова не уперся спиной в валун.
– Что вы наделали? Заставьте его уйти!
Выдры запели быстрее, пальцы Банкана стремительнее запорхали по струнам, но свирепая буря не прекратила свое целеустремленное турбулентное наступление, и вот она почти нависла над ними. Перед лицом такой опасности Банкану нелегко было устоять на ногах. Выдры уже не обнимались, а крепко вцепились друг в дружку. Даже кряжистый могучий носорог отступил на несколько футов. Банкан понял, что этот вихрь не заботится о сохранности экспонатов своей коллекции. Он бездумно и безжалостно растерзает их в клочья, как тот злосчастный смерч.
Позади Банкана завопил перепуганный Граджелут:
– Чаропевцы, прогоните его! Прогоните, пока не поздно!
Едва ли эти жалобные мольбы являлись конструктивным предложением, но выдр они подстегнули.
До вихря уже можно было дотянуться рукой, и тут его поверхность пошла морщинами, а затем и трещинами. Торнадо остановился, и от него явственно повеяло недоумением. Через секунду-другую он заскрипел, словно обладал костяком, и его сотрясла череда неистовых конвульсий.
Ты завейся, закрутись,
В паутину заплетись.
Смотайся в клубок,
Скукожься в комок.
Вывернись, коловорот,
Шиворот-навыворот.
Опрокинься на лопатки,
Дай нам время смазать пятки!
Буйные ветры все еще овевали путников, но уже бесцельно и неорганизованно.
На глазах у странников торнадо съежился. Он дергался и извивался, он сворачивался в петли и распрямлялся он бестолково выбрасывал в разные стороны черные ветряные щупальца. А потом с тяжким стоном эта громадина завалилась набок и под оглушительный грохот растянулась на дне каньона, подняв тучу пыли и песка.
Банкан повернулся к урагану, лишь когда облако начало оседать.
Поверженный торнадо беспомощно бился, но тщетны были попытки развязать тысячи узлов, в которые скрутилось его тело по вине чаропевцев.
Раньше всех пришел в себя Граджелут:
– Это изумительное зрелище, но лучше бы нам побыстрее уехать отсюда.
Ниина перевела дух.
– Шеф, я обеими лапами «за». Не, вы видали, а? Еще немного, и нам бы опаньки!
Опасливо поглядывая на запутанный торнадо, двуногие взобрались на носорога, и тот, когда последний наездник оказался в седле, пустился рысью, торопясь набрать спасительную дистанцию между собой и грозным, но временно недееспособным атмосферным явлением.
Когда они наконец выбрались из крутобокой бездны, Граджелут поглядел назад. Ни единого признака обузданной бури.
– Вот так же я пытаюсь одолеть конкурентов, – хмуро сообщил он спутникам. – Конечно, гигантский смерч рано или поздно освободится…
– Я тоже так думаю. – Банкан рассматривал лежащие впереди столовые горы и равнины. – Надеюсь, к тому времени мы будем уже далеко.
Купец устроился в седле поудобнее.
– Но если он вздумает нас преследовать, вы его, конечно, снова свяжете, не правда ли?
Банкан почувствовал, как по спине легонько постукивает дуара.
– Слишком полагаться на это не советую. Пока нам исключительно везет с чаропением, но Джон-Том часто говорил, что копии не бывают лучше оригиналов. Думаю, таково природное свойство волшебства. Если торнадо погонится за нами, испробуем что-нибудь другое, и я не ручаюсь, что получится так же хорошо. Я бы предпочел ехать побыстрее.
– Мой юный друг, похоже, я верю в вас намного больше, чем вы – в себя.
– Слышь, шеф, – вмешался в разговор неделикатный выдр. – Зато у меня веры в себя до фига, вот так. Можешь меня нахваливать, я не против.
Граджелут отвесил выдру легкий поклон.
– Мое уважение относится в равной мере ко всем.
– Ну, тогда ладно. – Сквилл покусывал нижнюю губу. – Только гляди, шеф, чтоб и дальше так было.
Глава 18
Их возросшая вера в себя не сократила просторы Тамаз и не уменьшила жару. Поэтому днем путешественники вынуждены были останавливаться на долгие сиесты, а ночами старались наверстать упущенное.
– Слышь, начальник, – брюзжал Сквилл в своем железном седле. – Сколько еще нам чапать по этому клепаному пустырю?
Выглядел он не лучшим образом, даже яркие перья на кепи обвисли от жары.
Граджелут пристально смотрел на особенно высокий шпиль.
– Точно этого сказать нельзя. Протяженность пустыни никем не измерена, на этот счет добрые жители Поукелпо были правы. Однако мы продвигаемся довольно быстро и равномерно, и я не думаю, что переход займет еще десятки недель.
– Недель! – тявкнула Ниина, открыла пасть и часто задышала. – Не знаю, выдержу ли еще хоть день такой пытки.
– Предпочитаете повернуть и встретиться с нашими приятелями смерчами?
– Шеф, да не боись, они все разбежались.
Сквилл чуть распрямился.
– Я и сам чуток устал. – Снугенхатт подчеркнул жалобу вялым фырканьем. – Думаете, легко бежать на солнцепеке в доспехах?
Виз свесился с насеста, заглянул носорогу в глаз.
– Старина, хватит ныть. От жажды не умрешь – воды здесь хватает.
Может, тебя беспокоит что-то еще?
– В точку, приятель. Меня беспокоит, что нельзя помыться.
– Я тоже уже сколько дней не плавала! Выдры воду любят, а не пески.
– На морде у Ниины появилось мечтательное выражение. – Дома большая река, веселые кореша, рыбы вволю. А тут – одни неприятности. Да разве какой-то вшивый Великий Правдивец стоит таких мучений?
– Можа, и стоит, – хмуро добавил ее брат, – ежели существует.
– Будем надеяться, что существует, – прошептал Граджелут. – Кажется, я замечаю некоторый спад энтузиазма.
– Спад? Шеф, да он уж на ладан дышит.
Банкан поморщился – на пути встретился неглубокий сухой лог, и пока носорог его форсировал, наездников здорово трясло и качало.
– Не знаю, как вы, ребята, а я не могу повернуть назад, даже если бы и захотел.
– Эт еще почему, кореш? – спросил Сквилл.
– Потому, что это было бы признанием поражения.
Снова по спине хлопнула дуара. Выдр заморгал.
– Е-мое, да че ж в этом постыдного? Да я хоть щас признаю поражение, ежели мне за это дадут мешок свежих раков. – Он мелодраматично вскинул лапы и обратился к богам – всем, кому было до него дело. – Эй, вы! Глядите, я признаю свое поражение! Встречаю его с распростертыми объятьями. Ну, как насчет свежатинки?
Лишь через минуту он опустил лапы.
– Кажись, богам недосуг. Кажись, им завсегда недосуг.
– Мы не повернем, – твердо заявил Банкан.
– Вот так, да? А можа, проголосуем? – Выдр оглянулся. – Кто за то, чтоб вертаться взад, поднимите лапу. – И вскинул свою.
Не получив поддержки, он удивленно посмотрел на сестру.
– А ты-то че? Ведь ныла больше всех нас вместе взятых.
Ниина потупилась.
– Ну, просто я подумала над словами Бански. Насчет поражения. Как мы все объясним Маджу и Виджи? Да я и не уверена, что сдаваться прямо щас – такая уж хорошая идея.
– Е-мое, сеструха, чем же она не хороша? – Близнец не скрывал изумления. – Разве щас не самое подходящее время? – Не дождавшись ответа, он добавил:
– Так ты, значица, за то, чтоб продолжать эту клепаную авантюру?
– Я этого не говорила. Я воздерживаюсь. Вот так.
– Че ты сказала? Воздерживаешься? Ты че, офигела? Нет у тебя права воздерживаться.
У нее встали торчком усы.
– Нет, есть.
Через секунду Банкан решил, что лишь выдры с их замечательным проворством и потрясающим чувством равновесия способны затеять серьезную потасовку на спине бегущего носорога и не свалиться.
Как всегда, возня близнецов завершилась без особого ущерба для обеих сторон. Спустя несколько минут брат и сестра как ни в чем не бывало расселись по своим седлам.
– Слышь, чувак, есть идейка поколдовать. Давай-ка прямо тут организуем прохладный пруд. Найдем среди скал подходящую ямку и попробуем. Как тебе моя мысля?
– Не очень.
– Е-мое, Банкан, че ж в этом плохого? Задерживаться не будем, только окунемся. Да разве трудно сделать пруд?
Банкан обернулся к другу:
– Сказал же, нет. Мы и так слишком часто испытывали судьбу. Чары надо беречь. Вдруг закончится питьевая вода? Я же тебе говорил, в таких делах, как музыка, копии всегда хуже оригиналов. Обойдешься без купания.
Сквилл решил обидеться.
– Черта с два! Это мое естественное право, вот так. Клепаная племенная конституция!
– Твоя конституция подождет, пока мы не пересечем Тамаз. – Банкан даже не пытался успокоить раздраженного друга. – Потерпи. Если Граджелут прав, мы скоро выберемся отсюда.
Но Сквилла такой ответ не удовлетворил.
– Ниче себе?! Не, чуваки, вы слыхали, а? Ежели Граджелут прав! Вот так, да?
Путешествие было бы утомительнее, не окажись пустыня такой живописной. В этом отношении Тамаз заслуживала высокой похвалы. В ней хватало нерукотворных башен – одна другой солиднее и краше, у каждой свои очертания, своя расцветка. Прямо из песка вырастали гигантские шпили, за тысячелетия терпеливые ветер и вода украсили их бока причудливыми скульптурными ансамблями.
– Слышь, начальник, – брюзжал Сквилл в своем железном седле. – Сколько еще нам чапать по этому клепаному пустырю?
Выглядел он не лучшим образом, даже яркие перья на кепи обвисли от жары.
Граджелут пристально смотрел на особенно высокий шпиль.
– Точно этого сказать нельзя. Протяженность пустыни никем не измерена, на этот счет добрые жители Поукелпо были правы. Однако мы продвигаемся довольно быстро и равномерно, и я не думаю, что переход займет еще десятки недель.
– Недель! – тявкнула Ниина, открыла пасть и часто задышала. – Не знаю, выдержу ли еще хоть день такой пытки.
– Предпочитаете повернуть и встретиться с нашими приятелями смерчами?
– Шеф, да не боись, они все разбежались.
Сквилл чуть распрямился.
– Я и сам чуток устал. – Снугенхатт подчеркнул жалобу вялым фырканьем. – Думаете, легко бежать на солнцепеке в доспехах?
Виз свесился с насеста, заглянул носорогу в глаз.
– Старина, хватит ныть. От жажды не умрешь – воды здесь хватает.
Может, тебя беспокоит что-то еще?
– В точку, приятель. Меня беспокоит, что нельзя помыться.
– Я тоже уже сколько дней не плавала! Выдры воду любят, а не пески.
– На морде у Ниины появилось мечтательное выражение. – Дома большая река, веселые кореша, рыбы вволю. А тут – одни неприятности. Да разве какой-то вшивый Великий Правдивец стоит таких мучений?
– Можа, и стоит, – хмуро добавил ее брат, – ежели существует.
– Будем надеяться, что существует, – прошептал Граджелут. – Кажется, я замечаю некоторый спад энтузиазма.
– Спад? Шеф, да он уж на ладан дышит.
Банкан поморщился – на пути встретился неглубокий сухой лог, и пока носорог его форсировал, наездников здорово трясло и качало.
– Не знаю, как вы, ребята, а я не могу повернуть назад, даже если бы и захотел.
– Эт еще почему, кореш? – спросил Сквилл.
– Потому, что это было бы признанием поражения.
Снова по спине хлопнула дуара. Выдр заморгал.
– Е-мое, да че ж в этом постыдного? Да я хоть щас признаю поражение, ежели мне за это дадут мешок свежих раков. – Он мелодраматично вскинул лапы и обратился к богам – всем, кому было до него дело. – Эй, вы! Глядите, я признаю свое поражение! Встречаю его с распростертыми объятьями. Ну, как насчет свежатинки?
Лишь через минуту он опустил лапы.
– Кажись, богам недосуг. Кажись, им завсегда недосуг.
– Мы не повернем, – твердо заявил Банкан.
– Вот так, да? А можа, проголосуем? – Выдр оглянулся. – Кто за то, чтоб вертаться взад, поднимите лапу. – И вскинул свою.
Не получив поддержки, он удивленно посмотрел на сестру.
– А ты-то че? Ведь ныла больше всех нас вместе взятых.
Ниина потупилась.
– Ну, просто я подумала над словами Бански. Насчет поражения. Как мы все объясним Маджу и Виджи? Да я и не уверена, что сдаваться прямо щас – такая уж хорошая идея.
– Е-мое, сеструха, чем же она не хороша? – Близнец не скрывал изумления. – Разве щас не самое подходящее время? – Не дождавшись ответа, он добавил:
– Так ты, значица, за то, чтоб продолжать эту клепаную авантюру?
– Я этого не говорила. Я воздерживаюсь. Вот так.
– Че ты сказала? Воздерживаешься? Ты че, офигела? Нет у тебя права воздерживаться.
У нее встали торчком усы.
– Нет, есть.
Через секунду Банкан решил, что лишь выдры с их замечательным проворством и потрясающим чувством равновесия способны затеять серьезную потасовку на спине бегущего носорога и не свалиться.
Как всегда, возня близнецов завершилась без особого ущерба для обеих сторон. Спустя несколько минут брат и сестра как ни в чем не бывало расселись по своим седлам.
– Слышь, чувак, есть идейка поколдовать. Давай-ка прямо тут организуем прохладный пруд. Найдем среди скал подходящую ямку и попробуем. Как тебе моя мысля?
– Не очень.
– Е-мое, Банкан, че ж в этом плохого? Задерживаться не будем, только окунемся. Да разве трудно сделать пруд?
Банкан обернулся к другу:
– Сказал же, нет. Мы и так слишком часто испытывали судьбу. Чары надо беречь. Вдруг закончится питьевая вода? Я же тебе говорил, в таких делах, как музыка, копии всегда хуже оригиналов. Обойдешься без купания.
Сквилл решил обидеться.
– Черта с два! Это мое естественное право, вот так. Клепаная племенная конституция!
– Твоя конституция подождет, пока мы не пересечем Тамаз. – Банкан даже не пытался успокоить раздраженного друга. – Потерпи. Если Граджелут прав, мы скоро выберемся отсюда.
Но Сквилла такой ответ не удовлетворил.
– Ниче себе?! Не, чуваки, вы слыхали, а? Ежели Граджелут прав! Вот так, да?
Путешествие было бы утомительнее, не окажись пустыня такой живописной. В этом отношении Тамаз заслуживала высокой похвалы. В ней хватало нерукотворных башен – одна другой солиднее и краше, у каждой свои очертания, своя расцветка. Прямо из песка вырастали гигантские шпили, за тысячелетия терпеливые ветер и вода украсили их бока причудливыми скульптурными ансамблями.