сказать не может. Он никогда не работал в Транспортном отделе, и никогда
не стал бы тормозить машину, чтобы просто потрясти водителя. То есть с
полной уверенностью можно утверждать, что он что-то заподозрил.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- В автомобиле находилось по меньшей мере два человека, не исключено,
что больше, потому что они, несомненно, удивили его и заставили тоже сесть
в машину.
- Зачем?
Трэгг пожал плечами.
- Мы пришли к выводу, что его заставили сесть в автомобиль. Положили
на пол, отобрали револьвер, а потом отъехали на десять миль за город. Пока
он все еще лежал на полу, они приставили его же собственный револьвер к
виску и нажали на спусковой крючок. В этом сомнений быть не может: по ране
мы сразу же определили, что оружие приставлено прямо к голове. Вам
когда-нибудь приходилось видеть подобные раны, Мейсон?
Мейсон приподнял брови.
- Смотреть на них очень неприятно. Пуля влетает прямо в голову, за
ней следуют газы из револьвера. Попав внутрь, газы продолжают расширяться.
- Не мучьте себя, лейтенант.
- Я до сих пор не в состоянии забыть об этом, - горько сказал Трэгг.
- И вы не смогли бы, Мейсон, если бы вам пришлось разговаривать с его
женой и видеть двух маленьких детей, страшно похожих на отца, с такими же
прямыми, честными голубыми глазами. Старший оказался достаточно большим,
чтобы понять, что случилось. Младший, к счастью, нет.
- А жена? - подала голос Делла Стрит.
Трэгг повернулся к ней и поджал губы.
- Она знала, что произошло. Прекрасная женщина. Они много лет любили
друг друга, затем грянула война и Боба отправили за океан. Вы должны
понимать, что означает каждый день молиться о ком-то, бегать к почтовому
ящику, бояться, что принесут телеграмму, вздрагивать от каждого
телефонного звонка... Она прошла через все это, как и многие другие. Это
война. Ее мужчина вернулся. Многие остались на полях сражений. Здесь ей
повезло. Он приехал в отпуск и они поженились. Он увидел сына первый раз,
когда вернулся с войны. Мальчику уже исполнился год... Затем Боб взялся за
учебу, чтобы не ударить лицом в грязь в избранной профессии. Он решил
сделать защиту правопорядка делом своей жизни. Он считал, что полицейский
должен стать в глазах общественности такой же важной фигурой, как адвокат
или врач. Тратил все деньги на покупку книг о раскрытии преступлений,
криминологии, новшествах в законодательстве и все в таком роде.
- Вы сказали, что его убили, приставив револьвер к виску? - уточнил
Мейсон.
- Это была лишь одна из ран. Она послужила причиной смерти. Затем они
выпустили в него всю обойму для верности. Или потому, что кому-то хотелось
пострелять, или убийца любил слушать звук вхождения пули в тело.
- Что произошло потом?
- Они выбросили труп.
- Там, где убили его?
- Никто не знает, где именно его убили, - ответил Трэгг. - Очевидно,
в движущейся на большой скорости машине. Затем выкинули труп. Даже не
удосужились там остановиться: просто открыли дверцу, а тело стукнулось об
асфальт и прокатилось, как куль, оставляя на шоссе кровавый след. Машина
поехала дальше.
Трэгг с минуту молча курил, потом продолжил:
- Естественно, мы сохранили пули... Здесь есть интересный момент.
Каждый полицейский обязан периодически тренироваться на стрельбище. Из
табельного оружия делаются пробные выстрелы в манекен. Эти пули
извлекаются и сохраняются. В архивах полиции имеются пули, вылетевшие из
револьвера Боба Кларемонта во время тренировок. Мы сравнили их с теми, что
извлекли из его трупа. Они полностью совпали. В Боба шесть раз выстрелили
из его собственного револьвера.
- И?
Трэгг покачал головой.
- Такого просто не могло произойти. Боб Кларемонт никогда бы не встал
на колени и не позволил отобрать у себя револьвер. Именно поэтому я
рассказывал вам о полицейских, Мейсон. Даже если у тебя остался всего лишь
один шанс из миллиона, полицейский должен им воспользоваться. Если и его
нет - полицейский погибает. Такой полицейский, каким был Боб Кларемонт. В
его собственном револьвере не осталось бы шести пуль. Он сумел бы сделать
хотя бы один выстрел. Если, конечно, он велел машине притормозить, чтобы
что-то там проверить.
- А где его револьвер? - поинтересовался Мейсон.
- Мы его не нашли. Это странно. Обычно преступники выбрасывают
оружие, не проехав и сотни ярдов. Вспомните: пуль там не оставалось, он
принадлежал полицейскому и им уже совершили убийство.
- Вы, естественно, все тщательно обыскали?
- Не то слово. Гребенкой прочесали по обе стороны дороги. Осмотрели
каждый дюйм, даже использовали миноискатели.
- И ничего?
- Ничего.
- Как я предполагаю, вы мне все это рассказываете с какой-то
определенной целью?
- Конечно, - кивнул Трэгг. - Боба Кларемонта убили семнадцатого
сентября - год назад... Поверьте, Мейсон, мы перевернули все с ног на
голову. У нас был один подозреваемый.
- Кто?
Трэгг помедлил.
- Не называйте имени, если не хотите, - сказал Мейсон. - Я просто
пытаюсь вникнуть в суть дела.
- Нет, я вам его назову. Я выкладываю все свои карты на стол, потому
что это может оказаться чрезвычайно важно, Мейсон. Фамилия подозреваемого
- Седжвик. Томас Е.Седжвик. Он держал тотализатор. Кларемонт охотился за
ним, надеялся собрать досье и засадить за решетку. Кларемонт не успел еще
выяснить все аспекты, то есть он знал, где там собака зарыта, но до поры
до времени придерживал всю имеющуюся информацию. Он не любил действовать
через осведомителей, предпочитал сам собирать доказательства. Он занимался
Седжвиком, когда его застрелили. Мы думали допросить Седжвика после
совершения убийства. У нас не было на него ничего конкретного, мы просто
знали, что Кларемонт по нему работал.
- Продолжайте.
- Но нам не удалось отыскать Седжвика. Он исчез, провалился сквозь
землю. Нам очень хотелось бы выяснить, где находился Томас Е.Седжвик в
момент убийства.
- У вас на него было только то, что Кларемонт работал по нему?
- Седжвик держал киоск и торговал сигаретами, - объяснил Трэгг. -
Дела у него шли неплохо. Даже прекрасно, если сложить все вместе. А в ту
ночь, когда убили Кларемонта, Седжвик уехал из города. На следующий день
сигаретами торговал уже другой человек. Он сообщил нам, что Седжвик продал
ему дело за тысячу долларов, он представил в подтверждение документы. Он
уже неделю или дней десять вел с Седжвиком переговоры о том, чтобы купить
киоск, а в ту ночь, в два часа, Седжвик позвонил ему по телефону и заявил,
что, если он готов немедленно заплатить ему тысячу наличными, то
сигаретное дело - его, аренда, оставшиеся запасы, в общем все, что имелось
в наличии. Парень воспользовался шансом. Седжвик наотрез отказался от
чека. Ему требовались наличные. В конце концов, покупателю удалось собрать
нужную сумму. Примерно в четыре утра сделка состоялась. Седжвик расписался
в документах при свидетелях. С тех пор Томаса Е.Седжвика никто не видел.
Нет необходимости упоминать, что человек, купивший киоск, торговал только
табачными изделиями. Точка прекрасно расположена. Он предлагал сигары и
сигареты и оставался чист. Если бы он предоставил нам малейшую возможность
отвезти его в Управление, ребята бы его здорово обработали. Он этого не
сделал. Мы использовали все уловки. Подсылали осведомителей, наблюдателей,
наводчиков. Чего мы только не придумывали. Черт побери, его не за что было
взять!
- И где он теперь?
- Он держал этот киоск месяца два, потом продал. Купивший, ранее
привлекался к уголовной ответственности. Он сразу же занялся темными
делами и мы немедленно прихватили его. Он даже очухаться не успел, как
снова оказался за решеткой.
- И никаких следов Седжвика?
- Никаких.
- Вы к чему-то определенно клоните, - заметил Мейсон.
- Вчера в ресторане Албурга произошло что-то странное. Официантка
страшно перепугалась и бросилась через черный ход на узкий переулок,
проходящий за зданием. Кто-то в нее выстрелил. Она отреагировала совсем не
так, как того ожидал стрелявший. Она не села в его машину, а закричала и
бросилась к выезду из переулка. Иногда в таких случаях происходит совсем
не то, что ожидает нападающий. У мужчины в руке - револьвер, символ силы.
Средний человек боится оружия. Он смотрит в огромную черную дыру и
представляет маленькие пули в магазине. У него подгибаются коленки... Чем
больше знаешь об оружии, тем лучше понимаешь, что бояться надо не самого
револьвера - гораздо опаснее человек, стоящий за ним. Кто-то может нажать
на спусковой крючок, кто-то нет. Некоторые из тех, кто не расстается с
револьвером, не в состоянии попасть в человеческую фигуру с пятнадцати
футов, если нет возможности тщательно прицелиться, но даже и тогда иногда
промахиваются. Чтобы хорошо стрелять, нужна практика.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- Сидевший за рулем той машины, что поджидала официантку в узком
переулке, не подумал, что из открытой дверцы не так-то удобно стрелять.
Его первый выстрел не попал в цель. Он не рассчитывал, что ему вообще
придется нажимать на курок. Когда девушка бросилась вперед, она покинула
линию огня. Водитель нажал на газ, чтобы догнать ее. В этот момент
захлопнулась правая дверца. Он выстрелил во второй раз и, по показаниям
свидетелей, этот второй выстрел прозвучал как раз в тот момент, когда
дверца закрывалась. Пуля прошла сквозь нее. Девушка закричала и понеслась
к оживленной улице. Пули пролетели мимо нее. Ее сбил проезжающий по
перпендикулярной улице водитель. Выезд с переулка оказался заблокированным
остановившимися машинами и собравшимися любопытными пешеходами. Стрелявший
из машины оказался прекрасным водителем. Не очень-то легко дать задний ход
на высокой скорости. Разворачиваться на том переулке просто нет места. Он
попал в ловушку. Ему требовалось немедленно сматываться. Он мог бросить
машину и затеряться среди пешеходов, но почему-то не осмелился этого
сделать. Он дал задний ход и развил максимально возможную скорость.
- Вы все это точно выяснили? - спросил Мейсон.
- Да, мы это выяснили, - подтвердил Трэгг. - Несколько свидетелей
видели, как машина дала задний ход. Они предположили, что водитель
пытается скрыться. Машина набрала скорость. Она двигалась по прямой: не
петляла, не отклонялась в сторону. Вы понимаете, Мейсон, что это означает?
Обычный водитель не способен на подобное. Водитель патрульной машины,
которого специально обучали подобной езде - это один вариант. Второй -
член подпольного синдиката, тайно развозящий спиртные напитки или
наркотики. Им такое умение просто необходимо, так сказать,
профессиональные требования - выруливание по узким переулкам и в потоке
машин значительно быстрее, чем обычный водитель, если тот вообще способен
на такие трюки.
- Итак, мы подошли к развязке, - заметил Мейсон.
- Вы абсолютно правы, - согласился Трэгг. - Вы попросили меня об
услуге: поместить эту девушку в отдельную палату. Я пошел вам навстречу. У
нее было больше возможностей скрыться из отдельной палаты, чем из общей.
Она ею воспользовалась - и исчезла.
- Я в этом виноват?
- Черт побери, не знаю. Подождите, пока не услышите кульминацию.
- Кульминацию?
- Поскольку она сбежала из больницы, мы заинтересовались ею. Делом
занимался Транспортный отдел. Они отправились в ресторан Албурга, начали
задавать вопросы. Вроде бы, Моррис Албург не старался скрывать информацию,
но заявил, что практически ничего не знал об этой женщине. Прикидывался
дурачком.
- Продолжайте.
- Однако, наши люди обнаружили сумочку официантки и заглянули внутрь.
Там оказался ломбардный билет, полученный в Сиэтле. Ребята связались с
коллегами в Сиэтле, объяснили ситуацию и попросили заглянуть в ломбард.
Полицейские в Сиэтле сходили, куда требовалось, и выяснили, что по этому
билету можно получить кольцо с бриллиантом и двумя маленькими
изумрудиками. Весьма неплохая вещь. Девушке дали за него сто двадцать пять
долларов, а его истинная стоимость - где-то около тысячи.
- И?
- И, естественно, полицейские из Сиэтла начали задавать в ломбарде
вопросы. Они получили описание девушки, и тут ростовщик вспомнил, что она
заключила с ним две сделки одновременно: в один день она заложила и
кольцо, и револьвер. У нас не оказалось ломбардного билета на револьвер,
так что полиция в ломбарде про него ничего не спрашивала, но о нем
вспомнил ростовщик. Он нашел этот револьвер и, на всякий случай,
полицейские из Сиэтла позвонили нам и сообщили его номер.
- А дальше?
- Выяснилось, что этот револьвер принадлежал Бобу Кларемонту. Это тот
револьвер, что пропал в ночь убийства, когда кто-то вырвал его из кобуры у
Боба, приставил его к виску и нажал на курок, а потом выпустил еще пять
оставшихся пуль в мертвое тело и безжалостно выбросил труп, словно куль,
из движущейся на скорости машины.
Трэгг замолчал. Он взглянул на кончик сигары и с удивлением заметил,
что она погасла, достал из кармана спичку, зажег о подошву ботинка, поднес
к сигаре, затем выкинул спичку в пепельницу, откинулся назад в огромном
кожаном кресле и с наслаждением затянулся, очевидно, погруженный в свои
мысли.
Мейсон и Делла Стрит переглянулись.
В кабинете воцарилась тяжелая, зловещая тишина.
Мейсон затушил сигарету и начал медленно, практически бесшумно,
постукивать пальцами по столу.
Трэгг продолжал курить.
- Когда вы все это выяснили? - наконец, обратился к нему Мейсон.
- За полчаса до того, как отправился к вам.
- А чем вы занимались эти полчаса?
- А вы как думаете, черт побери? Пытался разыскать Албурга.
- Где находится Албург?
Трэгг пожал плечами, развел руками и продолжал курить.
- А зачем вы мне все это рассказали? - поинтересовался Мейсон.
- Во-первых, вы мне нравитесь. Вам приходилось срезать углы, вам
удавалось выпутываться, потому что в тех случаях вы были правы и ваши
клиенты невиновны. Если бы вы оказались не правы, вас давно бы
притормозили. Вы отстаивали правильную точку зрения. Вы умны. Чертовски
умны. Вы логично рассуждаете и вы борец. Вы полностью выкладываетесь ради
своих клиентов... Раньше вам никогда не приходилось участвовать в деле,
где убивали полицейского при исполнении служебного долга. Послушайтесь
моего совета: не впутывайтесь в подобное. В таких случаях многое может
произойти и вы пострадаете. Серьезно пострадаете.
Трэгг замолчал и еще раз глубоко затянулся. Затем он снова посмотрел
на Мейсона и заявил:
- Мне нужна шуба.
Мейсон нахмурился в задумчивости, продолжая постукивать пальцами по
столу.
- Я ее получу? - спросил Трэгг.
- Дайте мне подумать, - попросил Мейсон.
- Не торопитесь. Вы не в блошки играете.
Последовало молчание. Делла Стрит с беспокойством наблюдала за
непроницаемым и суровым, как гранит, лицом адвоката.
Внезапно Мейсон прекратил стучать пальцами по столу.
- Никаких сомнений в том, что это одна и та же девушка? - обратился
он к Трэггу.
- Конечно, сомнения есть. Здесь ни о чем нельзя говорить с
уверенностью. Именно поэтому я хотел лично встретиться с Албургом... Но та
девушка, что заложила кольцо, заложила и револьвер Боба Кларемонта. Это не
вызывает сомнений.
- Я одного не могу понять, Трэгг, зачем ей было это делать? Ведь
убийца Кларемонта точно знал, что револьвер засвечен. К нему опасно
прикасаться, как к раскаленной печке. Это оружие - билет в газовую камеру.
Не родился тот адвокат, которому удастся добиться оправдания для человека,
у которого обнаружили револьвер Кларемонта.
- Это вы мне рассказываете?
- А сколько она получила за револьвер?
- Восемнадцать долларов, - сообщил Трэгг.
- В каком он состоянии?
- В отличном. В том же, что и в день, когда Боб Кларемонт поцеловал
жену и детей и в последний раз пристегнул кобуру.
- Но убийца не может быть настолько глуп, Трэгг, - заметил Мейсон.
- Убийца оказался настолько глуп. Я вам еще кое-что скажу, Мейсон. С
револьверов трудно снимать отпечатки пальцев. Не обманывайтесь тем, что
пишут в детективных романах. В девяноста пяти случаях из ста на них не
оказывается ни одного пригодного для идентификации отпечатка. Но на этом
нам удалось обнаружить один. Оружие лежало где-то в мокром месте и до
корпуса кто-то дотронулся. Там образовалась ржавчина.
- Вы знаете, кому принадлежит отпечаток?
- Это правый указательный палец Томаса Седжвика.
Мейсон резко повернулся к Делле Стрит.
- Что ты сделала с шубой, Делла? - спросил он.
- Отнесла в безопасное место.
- Куда?
- В камеру хранения меховых изделий.
- Где квитанция?
- У меня в сумочке.
- Отдай ее лейтенанту Трэггу.
Делла Стрит открыла сумочку, вынула оттуда голубой листок и протянула
Трэггу.
Лейтенант встал, стряхнул пепел с сигары и сказал одно слово:
- Спасибо.
- Секундочку, - остановил его Мейсон. - Нам нужна расписка.
- Выпишите ее, - попросил Трэгг Деллу Стрит.
- Пожалуйста, дайте мне квитанцию.
Трэгг вернул Делле Стрит листок и она быстро отпечатала на пишущей
бумаге текст, вынула страницу и протянула Трэггу.
Лейтенант вставил сигару в уголок рта таким образом, чтобы дым не
застилал глаза, нагнулся и нацарапал внизу свою подпись.
Он какое-то время стоял молча, раздумывая, потом достал из кармана
фотографию, прикрепленную на бристольский картон, на которой было
изображено молодое мужское лицо с умными глазами, с твердой линией губ, не
злых и не жестоких, с волевым подбородком, прямым носом и красивой формы
лбом, окаймленным черными вьющимися волосами.
- Симпатичный, - заметил Мейсон.
- Очень ничего, - воскликнула Делла Стрит. - Кто это?
- Его больше нет. Взгляните на эту целенаправленность во взгляде,
честное лицо... Наверное, я становлюсь слишком сентиментальным для
полицейского.
- Боб Кларемонт? - догадался Мейсон.
- Боб Кларемонт, - кивнул Трэгг и вышел из кабинета.
В половине десятого Мейсон заглянул в "Детективное агентство Дрейка".
- Что нового, Пол? - поинтересовался он.
- Пока ничего, - ответил сыщик.
- О Файетте что-нибудь разузнал?
- С уверенностью утверждать не могу, но пять лет назад какого-то
Джорджа Файетта арестовали за то, что он держал тотализатор. Возможно, это
один и тот же человек.
- Не исключено. И что тогда произошло?
- Ничего.
- То есть как ничего?
- А так. Его арестовали, предъявили обвинение, освободили под залог.
Дело просто растворилось в воздухе.
- А залог на какую сумму?
- Сто долларов, - усмехнулся Дрейк.
- Похоже на фальшивку, - заметил Мейсон.
- Скорее всего.
- Ты выяснил, где он живет и все в таком роде?
- Нет. Пока скажу только, что он работал брокером по закладным. Ну,
например, у него есть собственность, стоимостью двадцать тысяч долларов.
Он закладывает ее на двадцать пять, а потом выписывает обязательства еще
на сто тысяч, представляя все ту же собственность в качестве обеспечения.
- Ты в состоянии это доказать?
- Нет, черт побери. Ты давал мне задание разузнать, кто такой Файетт.
Если ты хочешь, чтобы я разоблачил шайку, занимающуюся операциями с
облигациями и закладными, то мне требуется, по крайней мере, пять
помощников, девять телохранителей и склад оружия. А тебе я советую
соорудить для себя погреб, в каких обычно укрываются от урагана. Это
только в общем и целом.
- Я понял. Я надеялся, что мне позвонит Моррис Албург. Я написал ему
письмо и отправил с посыльным. Он передал его кассиру ресторана. Я
приложил для нее записку с просьбой передать послание Моррису, если он
позвонит.
- И что ты написал, Перри?
- Много всего. Во-первых, чтобы он нашел меня в любое время дня и
ночи. Сообщил твой номер и велел звонить сюда, если меня нет в конторе.
Особо подчеркнул, чтобы связался со мной, как только прочтет письмо,
независимо от того, в какое время... Я позвоню от тебя, Пол?
Дрейк кивнул.
Мейсон поднял трубку и сообщил оператору Дрейка номер телефона в
ресторане Морриса Албурга. Когда на другом конце провода ответили, Мейсон
попросил:
- Позовите, пожалуйста, мистера Албурга.
- Его нет на месте.
- Это говорит Перри Мейсон. Когда он вернется?
- Я не знаю, мистер Мейсон.
- Тогда позовите, пожалуйста, кассира.
- Минутку.
Когда в трубке послышался другой женский голос, Мейсон сказал:
- Это Перри Мейсон, адвокат. Я оставил у вас письмо для мистера
Албурга. То есть, я отправил его с посыльным и приложил записку, что если
мистер Албург свяжется с нами, то...
- Да, мистер Мейсон. Я думаю, оно у него.
- Что?
- Письмо.
- Он заходил?
- Нет. Он... Понимаете, его сегодня не будет. Он позвонил и... его
спрашивало уже несколько человек.
- Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_ человек? - уточнил Мейсон.
- Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_. Они и сейчас находятся здесь.
- Я все понял.
- Я передала ему, что его ищет довольно много людей, а также, что у
меня для него лежит письмо от вас, видимо, очень важное. Он велел мне
немедленно брать такси и оставить письмо в определенном баре. А он его
потом заберет.
- Он не уточнял, в какое время он его заберет?
- Нет.
- Если еще раз услышите его, спросите, дошло ли до него письмо.
Объясните, что это самый важный шаг для него в настоящий момент. Пусть
прочитает и свяжется со мной.
- Хорошо, мистер Мейсон.
- И еще одно. Когда вы заканчиваете работу?
- В час.
- Где вы живете? Какой у вас номер телефона?
- Мистер Мейсон!
- Не дурите. Это важно. Так какой номер?
- Эксфорд триста девяносто восемь двадцать семь.
Мейсон записал цифры.
- Возможно, мне придется вам позвонить. Обязательно передайте
Моррису, чтобы связался со мной. До свидания.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку.
- Моррис Албург будет звонить мне по твоему номеру, Пол. Как только
он объявится, я хочу, чтобы твой оператор коммутатора набрал номер моей
квартиры, тот, что нигде не зарегистрирован, и перевела звонок на него.
Она в состоянии это сделать?
- Конечно.
- Объясни оператору, что это крайне важно. Надо обеспечить, чтобы
никаких проблем со связью не возникло.
- А когда он будет звонить, Перри?
- Сегодня ночью, я надеюсь. Может, сейчас. В любую минуту.
- Когда ты собираешься домой?
- Уже ухожу.
- Я сам закругляюсь на сегодня. У меня новый ночной оператор
коммутатора, но она вполне компетентна. Она заступает в полночь. А сейчас
работает просто волшебница. Я прослежу, чтобы они обе были готовы. Звонок
сразу же переведут на твой номер, как только он поступит.
- Прекрасно. Я пошел.
- Вместе спустимся на лифте, - предложил Дрейк.
Сыщик остановился по пути у коммутатора, чтобы передать указания
Мейсона оператору, а потом они отправились на автомобильную стоянку.
- Ты хочешь, чтобы я занимался делом Файетта, не жалея сил и средств?
- уточнил Дрейк.
- Да, - кивнул Мейсон. - Проверь все, что возможно. Если у тебя есть
люди, крутящиеся в соответствующих кругах, они, не исключено, слышали
что-то о нем.
- Если он вообще в городе, то завтра я дам тебе ответ, в особенности,
если речь идет о том Файетте, которого арестовывали пять лет назад...
Пока, Перри.
- Пол, ты уверен, что интересующий меня звонок смогут перевести на
мой номер?
- Конечно. Обычное дело. Мои операторы будут его ждать.
Заводя машину, Мейсон взглянул на часы: без восемнадцати десять.
В десять адвокат уже открыл дверь своей квартиры и попытался
углубиться в чтение журнала. Без четверти одиннадцать он начал ходить из
угла в угол, раздраженно нахмурившись. В десять минут двенадцатого он
решил почитать книгу. В половине двенадцатого он положил книгу на место,
разделся и лег в постель. В течение часа заснуть ему не удавалось. Потом
он несколько раз просыпался, но, в конце концов, усталость взяла свое.
Его разбудил звонок. На третьем звонке адвокат проснулся и протянул
руку к аппарату.
- Алло! - сказал он в трубку.
На другом конце провода послышался резкий женский голос:
- Мистер Мейсон, простите за беспокойство, но вы сами дали подобные
указания.
- О, да, это контора Дрейка?
- Все правильно. Вас спрашивает мистер Албург. Он говорит, что звонит
по поводу письма.
- Соедините меня с ним. Вы в состоянии перевести звонок на мой номер?
- Да, сэр. Секундочку. Я сейчас все сделаю.
Мейсон услышал щелчок, а потом голос Албурга.
- Привет, Моррис, - несколько раздраженно поздоровался Мейсон. - За
это вам придется выложить немалую сумму. Почему, черт побери, вы раньше со
мной не связались?
Голос владельца ресторана звучал натянуто и хрипло:
- Я не мог.
- Почему?
- Я не могу вам сказать.
- Ладно. Вы, наконец, собрались мне позвонить. В чем дело? Что лежит
в основе всей этой истории? Все произошло так, как вы мне описали, или вы
были знакомы с...
- Никаких имен, пожалуйста, - перебил Албург.
- О, Господи! - воскликнул Мейсон. - Почему вы не выбрали место,
откуда в состоянии нормально разговаривать? Отправляйтесь к другому
аппарату. Мне нужно выяснить всю правду. Я...
- Послушайте, Мейсон, - снова перебил его Албург. - Я попал в беду.
Возникла масса проблем. Вы мне очень нужны. Я заплачу вам столько, сколько
потребуется. Я глубоко завяз. Я все вам объясню при личной встрече.
- А когда она состоится?
- Как только вы сюда приедете.
- Как только _я_ куда-то приеду? - раздраженно воскликнул Мейсон.
- Да, - ответил Албург. - Мне нужно, чтобы вы были здесь.
- Если уж это так важно, то я встречусь с вами у себя на квартире.
Если нет, то приходите ко мне в кабинет завтра в половине десятого.
Однако...
- Послушайте, - снова заговорил Албург тихим голосом, полным страха,
- все обстоит просто ужасно. Дело отвратительно. Мне необходимо увидеться
не стал бы тормозить машину, чтобы просто потрясти водителя. То есть с
полной уверенностью можно утверждать, что он что-то заподозрил.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- В автомобиле находилось по меньшей мере два человека, не исключено,
что больше, потому что они, несомненно, удивили его и заставили тоже сесть
в машину.
- Зачем?
Трэгг пожал плечами.
- Мы пришли к выводу, что его заставили сесть в автомобиль. Положили
на пол, отобрали револьвер, а потом отъехали на десять миль за город. Пока
он все еще лежал на полу, они приставили его же собственный револьвер к
виску и нажали на спусковой крючок. В этом сомнений быть не может: по ране
мы сразу же определили, что оружие приставлено прямо к голове. Вам
когда-нибудь приходилось видеть подобные раны, Мейсон?
Мейсон приподнял брови.
- Смотреть на них очень неприятно. Пуля влетает прямо в голову, за
ней следуют газы из револьвера. Попав внутрь, газы продолжают расширяться.
- Не мучьте себя, лейтенант.
- Я до сих пор не в состоянии забыть об этом, - горько сказал Трэгг.
- И вы не смогли бы, Мейсон, если бы вам пришлось разговаривать с его
женой и видеть двух маленьких детей, страшно похожих на отца, с такими же
прямыми, честными голубыми глазами. Старший оказался достаточно большим,
чтобы понять, что случилось. Младший, к счастью, нет.
- А жена? - подала голос Делла Стрит.
Трэгг повернулся к ней и поджал губы.
- Она знала, что произошло. Прекрасная женщина. Они много лет любили
друг друга, затем грянула война и Боба отправили за океан. Вы должны
понимать, что означает каждый день молиться о ком-то, бегать к почтовому
ящику, бояться, что принесут телеграмму, вздрагивать от каждого
телефонного звонка... Она прошла через все это, как и многие другие. Это
война. Ее мужчина вернулся. Многие остались на полях сражений. Здесь ей
повезло. Он приехал в отпуск и они поженились. Он увидел сына первый раз,
когда вернулся с войны. Мальчику уже исполнился год... Затем Боб взялся за
учебу, чтобы не ударить лицом в грязь в избранной профессии. Он решил
сделать защиту правопорядка делом своей жизни. Он считал, что полицейский
должен стать в глазах общественности такой же важной фигурой, как адвокат
или врач. Тратил все деньги на покупку книг о раскрытии преступлений,
криминологии, новшествах в законодательстве и все в таком роде.
- Вы сказали, что его убили, приставив револьвер к виску? - уточнил
Мейсон.
- Это была лишь одна из ран. Она послужила причиной смерти. Затем они
выпустили в него всю обойму для верности. Или потому, что кому-то хотелось
пострелять, или убийца любил слушать звук вхождения пули в тело.
- Что произошло потом?
- Они выбросили труп.
- Там, где убили его?
- Никто не знает, где именно его убили, - ответил Трэгг. - Очевидно,
в движущейся на большой скорости машине. Затем выкинули труп. Даже не
удосужились там остановиться: просто открыли дверцу, а тело стукнулось об
асфальт и прокатилось, как куль, оставляя на шоссе кровавый след. Машина
поехала дальше.
Трэгг с минуту молча курил, потом продолжил:
- Естественно, мы сохранили пули... Здесь есть интересный момент.
Каждый полицейский обязан периодически тренироваться на стрельбище. Из
табельного оружия делаются пробные выстрелы в манекен. Эти пули
извлекаются и сохраняются. В архивах полиции имеются пули, вылетевшие из
револьвера Боба Кларемонта во время тренировок. Мы сравнили их с теми, что
извлекли из его трупа. Они полностью совпали. В Боба шесть раз выстрелили
из его собственного револьвера.
- И?
Трэгг покачал головой.
- Такого просто не могло произойти. Боб Кларемонт никогда бы не встал
на колени и не позволил отобрать у себя револьвер. Именно поэтому я
рассказывал вам о полицейских, Мейсон. Даже если у тебя остался всего лишь
один шанс из миллиона, полицейский должен им воспользоваться. Если и его
нет - полицейский погибает. Такой полицейский, каким был Боб Кларемонт. В
его собственном револьвере не осталось бы шести пуль. Он сумел бы сделать
хотя бы один выстрел. Если, конечно, он велел машине притормозить, чтобы
что-то там проверить.
- А где его револьвер? - поинтересовался Мейсон.
- Мы его не нашли. Это странно. Обычно преступники выбрасывают
оружие, не проехав и сотни ярдов. Вспомните: пуль там не оставалось, он
принадлежал полицейскому и им уже совершили убийство.
- Вы, естественно, все тщательно обыскали?
- Не то слово. Гребенкой прочесали по обе стороны дороги. Осмотрели
каждый дюйм, даже использовали миноискатели.
- И ничего?
- Ничего.
- Как я предполагаю, вы мне все это рассказываете с какой-то
определенной целью?
- Конечно, - кивнул Трэгг. - Боба Кларемонта убили семнадцатого
сентября - год назад... Поверьте, Мейсон, мы перевернули все с ног на
голову. У нас был один подозреваемый.
- Кто?
Трэгг помедлил.
- Не называйте имени, если не хотите, - сказал Мейсон. - Я просто
пытаюсь вникнуть в суть дела.
- Нет, я вам его назову. Я выкладываю все свои карты на стол, потому
что это может оказаться чрезвычайно важно, Мейсон. Фамилия подозреваемого
- Седжвик. Томас Е.Седжвик. Он держал тотализатор. Кларемонт охотился за
ним, надеялся собрать досье и засадить за решетку. Кларемонт не успел еще
выяснить все аспекты, то есть он знал, где там собака зарыта, но до поры
до времени придерживал всю имеющуюся информацию. Он не любил действовать
через осведомителей, предпочитал сам собирать доказательства. Он занимался
Седжвиком, когда его застрелили. Мы думали допросить Седжвика после
совершения убийства. У нас не было на него ничего конкретного, мы просто
знали, что Кларемонт по нему работал.
- Продолжайте.
- Но нам не удалось отыскать Седжвика. Он исчез, провалился сквозь
землю. Нам очень хотелось бы выяснить, где находился Томас Е.Седжвик в
момент убийства.
- У вас на него было только то, что Кларемонт работал по нему?
- Седжвик держал киоск и торговал сигаретами, - объяснил Трэгг. -
Дела у него шли неплохо. Даже прекрасно, если сложить все вместе. А в ту
ночь, когда убили Кларемонта, Седжвик уехал из города. На следующий день
сигаретами торговал уже другой человек. Он сообщил нам, что Седжвик продал
ему дело за тысячу долларов, он представил в подтверждение документы. Он
уже неделю или дней десять вел с Седжвиком переговоры о том, чтобы купить
киоск, а в ту ночь, в два часа, Седжвик позвонил ему по телефону и заявил,
что, если он готов немедленно заплатить ему тысячу наличными, то
сигаретное дело - его, аренда, оставшиеся запасы, в общем все, что имелось
в наличии. Парень воспользовался шансом. Седжвик наотрез отказался от
чека. Ему требовались наличные. В конце концов, покупателю удалось собрать
нужную сумму. Примерно в четыре утра сделка состоялась. Седжвик расписался
в документах при свидетелях. С тех пор Томаса Е.Седжвика никто не видел.
Нет необходимости упоминать, что человек, купивший киоск, торговал только
табачными изделиями. Точка прекрасно расположена. Он предлагал сигары и
сигареты и оставался чист. Если бы он предоставил нам малейшую возможность
отвезти его в Управление, ребята бы его здорово обработали. Он этого не
сделал. Мы использовали все уловки. Подсылали осведомителей, наблюдателей,
наводчиков. Чего мы только не придумывали. Черт побери, его не за что было
взять!
- И где он теперь?
- Он держал этот киоск месяца два, потом продал. Купивший, ранее
привлекался к уголовной ответственности. Он сразу же занялся темными
делами и мы немедленно прихватили его. Он даже очухаться не успел, как
снова оказался за решеткой.
- И никаких следов Седжвика?
- Никаких.
- Вы к чему-то определенно клоните, - заметил Мейсон.
- Вчера в ресторане Албурга произошло что-то странное. Официантка
страшно перепугалась и бросилась через черный ход на узкий переулок,
проходящий за зданием. Кто-то в нее выстрелил. Она отреагировала совсем не
так, как того ожидал стрелявший. Она не села в его машину, а закричала и
бросилась к выезду из переулка. Иногда в таких случаях происходит совсем
не то, что ожидает нападающий. У мужчины в руке - револьвер, символ силы.
Средний человек боится оружия. Он смотрит в огромную черную дыру и
представляет маленькие пули в магазине. У него подгибаются коленки... Чем
больше знаешь об оружии, тем лучше понимаешь, что бояться надо не самого
револьвера - гораздо опаснее человек, стоящий за ним. Кто-то может нажать
на спусковой крючок, кто-то нет. Некоторые из тех, кто не расстается с
револьвером, не в состоянии попасть в человеческую фигуру с пятнадцати
футов, если нет возможности тщательно прицелиться, но даже и тогда иногда
промахиваются. Чтобы хорошо стрелять, нужна практика.
- Продолжайте, - попросил Мейсон.
- Сидевший за рулем той машины, что поджидала официантку в узком
переулке, не подумал, что из открытой дверцы не так-то удобно стрелять.
Его первый выстрел не попал в цель. Он не рассчитывал, что ему вообще
придется нажимать на курок. Когда девушка бросилась вперед, она покинула
линию огня. Водитель нажал на газ, чтобы догнать ее. В этот момент
захлопнулась правая дверца. Он выстрелил во второй раз и, по показаниям
свидетелей, этот второй выстрел прозвучал как раз в тот момент, когда
дверца закрывалась. Пуля прошла сквозь нее. Девушка закричала и понеслась
к оживленной улице. Пули пролетели мимо нее. Ее сбил проезжающий по
перпендикулярной улице водитель. Выезд с переулка оказался заблокированным
остановившимися машинами и собравшимися любопытными пешеходами. Стрелявший
из машины оказался прекрасным водителем. Не очень-то легко дать задний ход
на высокой скорости. Разворачиваться на том переулке просто нет места. Он
попал в ловушку. Ему требовалось немедленно сматываться. Он мог бросить
машину и затеряться среди пешеходов, но почему-то не осмелился этого
сделать. Он дал задний ход и развил максимально возможную скорость.
- Вы все это точно выяснили? - спросил Мейсон.
- Да, мы это выяснили, - подтвердил Трэгг. - Несколько свидетелей
видели, как машина дала задний ход. Они предположили, что водитель
пытается скрыться. Машина набрала скорость. Она двигалась по прямой: не
петляла, не отклонялась в сторону. Вы понимаете, Мейсон, что это означает?
Обычный водитель не способен на подобное. Водитель патрульной машины,
которого специально обучали подобной езде - это один вариант. Второй -
член подпольного синдиката, тайно развозящий спиртные напитки или
наркотики. Им такое умение просто необходимо, так сказать,
профессиональные требования - выруливание по узким переулкам и в потоке
машин значительно быстрее, чем обычный водитель, если тот вообще способен
на такие трюки.
- Итак, мы подошли к развязке, - заметил Мейсон.
- Вы абсолютно правы, - согласился Трэгг. - Вы попросили меня об
услуге: поместить эту девушку в отдельную палату. Я пошел вам навстречу. У
нее было больше возможностей скрыться из отдельной палаты, чем из общей.
Она ею воспользовалась - и исчезла.
- Я в этом виноват?
- Черт побери, не знаю. Подождите, пока не услышите кульминацию.
- Кульминацию?
- Поскольку она сбежала из больницы, мы заинтересовались ею. Делом
занимался Транспортный отдел. Они отправились в ресторан Албурга, начали
задавать вопросы. Вроде бы, Моррис Албург не старался скрывать информацию,
но заявил, что практически ничего не знал об этой женщине. Прикидывался
дурачком.
- Продолжайте.
- Однако, наши люди обнаружили сумочку официантки и заглянули внутрь.
Там оказался ломбардный билет, полученный в Сиэтле. Ребята связались с
коллегами в Сиэтле, объяснили ситуацию и попросили заглянуть в ломбард.
Полицейские в Сиэтле сходили, куда требовалось, и выяснили, что по этому
билету можно получить кольцо с бриллиантом и двумя маленькими
изумрудиками. Весьма неплохая вещь. Девушке дали за него сто двадцать пять
долларов, а его истинная стоимость - где-то около тысячи.
- И?
- И, естественно, полицейские из Сиэтла начали задавать в ломбарде
вопросы. Они получили описание девушки, и тут ростовщик вспомнил, что она
заключила с ним две сделки одновременно: в один день она заложила и
кольцо, и револьвер. У нас не оказалось ломбардного билета на револьвер,
так что полиция в ломбарде про него ничего не спрашивала, но о нем
вспомнил ростовщик. Он нашел этот револьвер и, на всякий случай,
полицейские из Сиэтла позвонили нам и сообщили его номер.
- А дальше?
- Выяснилось, что этот револьвер принадлежал Бобу Кларемонту. Это тот
револьвер, что пропал в ночь убийства, когда кто-то вырвал его из кобуры у
Боба, приставил его к виску и нажал на курок, а потом выпустил еще пять
оставшихся пуль в мертвое тело и безжалостно выбросил труп, словно куль,
из движущейся на скорости машины.
Трэгг замолчал. Он взглянул на кончик сигары и с удивлением заметил,
что она погасла, достал из кармана спичку, зажег о подошву ботинка, поднес
к сигаре, затем выкинул спичку в пепельницу, откинулся назад в огромном
кожаном кресле и с наслаждением затянулся, очевидно, погруженный в свои
мысли.
Мейсон и Делла Стрит переглянулись.
В кабинете воцарилась тяжелая, зловещая тишина.
Мейсон затушил сигарету и начал медленно, практически бесшумно,
постукивать пальцами по столу.
Трэгг продолжал курить.
- Когда вы все это выяснили? - наконец, обратился к нему Мейсон.
- За полчаса до того, как отправился к вам.
- А чем вы занимались эти полчаса?
- А вы как думаете, черт побери? Пытался разыскать Албурга.
- Где находится Албург?
Трэгг пожал плечами, развел руками и продолжал курить.
- А зачем вы мне все это рассказали? - поинтересовался Мейсон.
- Во-первых, вы мне нравитесь. Вам приходилось срезать углы, вам
удавалось выпутываться, потому что в тех случаях вы были правы и ваши
клиенты невиновны. Если бы вы оказались не правы, вас давно бы
притормозили. Вы отстаивали правильную точку зрения. Вы умны. Чертовски
умны. Вы логично рассуждаете и вы борец. Вы полностью выкладываетесь ради
своих клиентов... Раньше вам никогда не приходилось участвовать в деле,
где убивали полицейского при исполнении служебного долга. Послушайтесь
моего совета: не впутывайтесь в подобное. В таких случаях многое может
произойти и вы пострадаете. Серьезно пострадаете.
Трэгг замолчал и еще раз глубоко затянулся. Затем он снова посмотрел
на Мейсона и заявил:
- Мне нужна шуба.
Мейсон нахмурился в задумчивости, продолжая постукивать пальцами по
столу.
- Я ее получу? - спросил Трэгг.
- Дайте мне подумать, - попросил Мейсон.
- Не торопитесь. Вы не в блошки играете.
Последовало молчание. Делла Стрит с беспокойством наблюдала за
непроницаемым и суровым, как гранит, лицом адвоката.
Внезапно Мейсон прекратил стучать пальцами по столу.
- Никаких сомнений в том, что это одна и та же девушка? - обратился
он к Трэггу.
- Конечно, сомнения есть. Здесь ни о чем нельзя говорить с
уверенностью. Именно поэтому я хотел лично встретиться с Албургом... Но та
девушка, что заложила кольцо, заложила и револьвер Боба Кларемонта. Это не
вызывает сомнений.
- Я одного не могу понять, Трэгг, зачем ей было это делать? Ведь
убийца Кларемонта точно знал, что револьвер засвечен. К нему опасно
прикасаться, как к раскаленной печке. Это оружие - билет в газовую камеру.
Не родился тот адвокат, которому удастся добиться оправдания для человека,
у которого обнаружили револьвер Кларемонта.
- Это вы мне рассказываете?
- А сколько она получила за револьвер?
- Восемнадцать долларов, - сообщил Трэгг.
- В каком он состоянии?
- В отличном. В том же, что и в день, когда Боб Кларемонт поцеловал
жену и детей и в последний раз пристегнул кобуру.
- Но убийца не может быть настолько глуп, Трэгг, - заметил Мейсон.
- Убийца оказался настолько глуп. Я вам еще кое-что скажу, Мейсон. С
револьверов трудно снимать отпечатки пальцев. Не обманывайтесь тем, что
пишут в детективных романах. В девяноста пяти случаях из ста на них не
оказывается ни одного пригодного для идентификации отпечатка. Но на этом
нам удалось обнаружить один. Оружие лежало где-то в мокром месте и до
корпуса кто-то дотронулся. Там образовалась ржавчина.
- Вы знаете, кому принадлежит отпечаток?
- Это правый указательный палец Томаса Седжвика.
Мейсон резко повернулся к Делле Стрит.
- Что ты сделала с шубой, Делла? - спросил он.
- Отнесла в безопасное место.
- Куда?
- В камеру хранения меховых изделий.
- Где квитанция?
- У меня в сумочке.
- Отдай ее лейтенанту Трэггу.
Делла Стрит открыла сумочку, вынула оттуда голубой листок и протянула
Трэггу.
Лейтенант встал, стряхнул пепел с сигары и сказал одно слово:
- Спасибо.
- Секундочку, - остановил его Мейсон. - Нам нужна расписка.
- Выпишите ее, - попросил Трэгг Деллу Стрит.
- Пожалуйста, дайте мне квитанцию.
Трэгг вернул Делле Стрит листок и она быстро отпечатала на пишущей
бумаге текст, вынула страницу и протянула Трэггу.
Лейтенант вставил сигару в уголок рта таким образом, чтобы дым не
застилал глаза, нагнулся и нацарапал внизу свою подпись.
Он какое-то время стоял молча, раздумывая, потом достал из кармана
фотографию, прикрепленную на бристольский картон, на которой было
изображено молодое мужское лицо с умными глазами, с твердой линией губ, не
злых и не жестоких, с волевым подбородком, прямым носом и красивой формы
лбом, окаймленным черными вьющимися волосами.
- Симпатичный, - заметил Мейсон.
- Очень ничего, - воскликнула Делла Стрит. - Кто это?
- Его больше нет. Взгляните на эту целенаправленность во взгляде,
честное лицо... Наверное, я становлюсь слишком сентиментальным для
полицейского.
- Боб Кларемонт? - догадался Мейсон.
- Боб Кларемонт, - кивнул Трэгг и вышел из кабинета.
В половине десятого Мейсон заглянул в "Детективное агентство Дрейка".
- Что нового, Пол? - поинтересовался он.
- Пока ничего, - ответил сыщик.
- О Файетте что-нибудь разузнал?
- С уверенностью утверждать не могу, но пять лет назад какого-то
Джорджа Файетта арестовали за то, что он держал тотализатор. Возможно, это
один и тот же человек.
- Не исключено. И что тогда произошло?
- Ничего.
- То есть как ничего?
- А так. Его арестовали, предъявили обвинение, освободили под залог.
Дело просто растворилось в воздухе.
- А залог на какую сумму?
- Сто долларов, - усмехнулся Дрейк.
- Похоже на фальшивку, - заметил Мейсон.
- Скорее всего.
- Ты выяснил, где он живет и все в таком роде?
- Нет. Пока скажу только, что он работал брокером по закладным. Ну,
например, у него есть собственность, стоимостью двадцать тысяч долларов.
Он закладывает ее на двадцать пять, а потом выписывает обязательства еще
на сто тысяч, представляя все ту же собственность в качестве обеспечения.
- Ты в состоянии это доказать?
- Нет, черт побери. Ты давал мне задание разузнать, кто такой Файетт.
Если ты хочешь, чтобы я разоблачил шайку, занимающуюся операциями с
облигациями и закладными, то мне требуется, по крайней мере, пять
помощников, девять телохранителей и склад оружия. А тебе я советую
соорудить для себя погреб, в каких обычно укрываются от урагана. Это
только в общем и целом.
- Я понял. Я надеялся, что мне позвонит Моррис Албург. Я написал ему
письмо и отправил с посыльным. Он передал его кассиру ресторана. Я
приложил для нее записку с просьбой передать послание Моррису, если он
позвонит.
- И что ты написал, Перри?
- Много всего. Во-первых, чтобы он нашел меня в любое время дня и
ночи. Сообщил твой номер и велел звонить сюда, если меня нет в конторе.
Особо подчеркнул, чтобы связался со мной, как только прочтет письмо,
независимо от того, в какое время... Я позвоню от тебя, Пол?
Дрейк кивнул.
Мейсон поднял трубку и сообщил оператору Дрейка номер телефона в
ресторане Морриса Албурга. Когда на другом конце провода ответили, Мейсон
попросил:
- Позовите, пожалуйста, мистера Албурга.
- Его нет на месте.
- Это говорит Перри Мейсон. Когда он вернется?
- Я не знаю, мистер Мейсон.
- Тогда позовите, пожалуйста, кассира.
- Минутку.
Когда в трубке послышался другой женский голос, Мейсон сказал:
- Это Перри Мейсон, адвокат. Я оставил у вас письмо для мистера
Албурга. То есть, я отправил его с посыльным и приложил записку, что если
мистер Албург свяжется с нами, то...
- Да, мистер Мейсон. Я думаю, оно у него.
- Что?
- Письмо.
- Он заходил?
- Нет. Он... Понимаете, его сегодня не будет. Он позвонил и... его
спрашивало уже несколько человек.
- Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_ человек? - уточнил Мейсон.
- Н_е_с_к_о_л_ь_к_о_. Они и сейчас находятся здесь.
- Я все понял.
- Я передала ему, что его ищет довольно много людей, а также, что у
меня для него лежит письмо от вас, видимо, очень важное. Он велел мне
немедленно брать такси и оставить письмо в определенном баре. А он его
потом заберет.
- Он не уточнял, в какое время он его заберет?
- Нет.
- Если еще раз услышите его, спросите, дошло ли до него письмо.
Объясните, что это самый важный шаг для него в настоящий момент. Пусть
прочитает и свяжется со мной.
- Хорошо, мистер Мейсон.
- И еще одно. Когда вы заканчиваете работу?
- В час.
- Где вы живете? Какой у вас номер телефона?
- Мистер Мейсон!
- Не дурите. Это важно. Так какой номер?
- Эксфорд триста девяносто восемь двадцать семь.
Мейсон записал цифры.
- Возможно, мне придется вам позвонить. Обязательно передайте
Моррису, чтобы связался со мной. До свидания.
Мейсон повесил трубку и повернулся к Полу Дрейку.
- Моррис Албург будет звонить мне по твоему номеру, Пол. Как только
он объявится, я хочу, чтобы твой оператор коммутатора набрал номер моей
квартиры, тот, что нигде не зарегистрирован, и перевела звонок на него.
Она в состоянии это сделать?
- Конечно.
- Объясни оператору, что это крайне важно. Надо обеспечить, чтобы
никаких проблем со связью не возникло.
- А когда он будет звонить, Перри?
- Сегодня ночью, я надеюсь. Может, сейчас. В любую минуту.
- Когда ты собираешься домой?
- Уже ухожу.
- Я сам закругляюсь на сегодня. У меня новый ночной оператор
коммутатора, но она вполне компетентна. Она заступает в полночь. А сейчас
работает просто волшебница. Я прослежу, чтобы они обе были готовы. Звонок
сразу же переведут на твой номер, как только он поступит.
- Прекрасно. Я пошел.
- Вместе спустимся на лифте, - предложил Дрейк.
Сыщик остановился по пути у коммутатора, чтобы передать указания
Мейсона оператору, а потом они отправились на автомобильную стоянку.
- Ты хочешь, чтобы я занимался делом Файетта, не жалея сил и средств?
- уточнил Дрейк.
- Да, - кивнул Мейсон. - Проверь все, что возможно. Если у тебя есть
люди, крутящиеся в соответствующих кругах, они, не исключено, слышали
что-то о нем.
- Если он вообще в городе, то завтра я дам тебе ответ, в особенности,
если речь идет о том Файетте, которого арестовывали пять лет назад...
Пока, Перри.
- Пол, ты уверен, что интересующий меня звонок смогут перевести на
мой номер?
- Конечно. Обычное дело. Мои операторы будут его ждать.
Заводя машину, Мейсон взглянул на часы: без восемнадцати десять.
В десять адвокат уже открыл дверь своей квартиры и попытался
углубиться в чтение журнала. Без четверти одиннадцать он начал ходить из
угла в угол, раздраженно нахмурившись. В десять минут двенадцатого он
решил почитать книгу. В половине двенадцатого он положил книгу на место,
разделся и лег в постель. В течение часа заснуть ему не удавалось. Потом
он несколько раз просыпался, но, в конце концов, усталость взяла свое.
Его разбудил звонок. На третьем звонке адвокат проснулся и протянул
руку к аппарату.
- Алло! - сказал он в трубку.
На другом конце провода послышался резкий женский голос:
- Мистер Мейсон, простите за беспокойство, но вы сами дали подобные
указания.
- О, да, это контора Дрейка?
- Все правильно. Вас спрашивает мистер Албург. Он говорит, что звонит
по поводу письма.
- Соедините меня с ним. Вы в состоянии перевести звонок на мой номер?
- Да, сэр. Секундочку. Я сейчас все сделаю.
Мейсон услышал щелчок, а потом голос Албурга.
- Привет, Моррис, - несколько раздраженно поздоровался Мейсон. - За
это вам придется выложить немалую сумму. Почему, черт побери, вы раньше со
мной не связались?
Голос владельца ресторана звучал натянуто и хрипло:
- Я не мог.
- Почему?
- Я не могу вам сказать.
- Ладно. Вы, наконец, собрались мне позвонить. В чем дело? Что лежит
в основе всей этой истории? Все произошло так, как вы мне описали, или вы
были знакомы с...
- Никаких имен, пожалуйста, - перебил Албург.
- О, Господи! - воскликнул Мейсон. - Почему вы не выбрали место,
откуда в состоянии нормально разговаривать? Отправляйтесь к другому
аппарату. Мне нужно выяснить всю правду. Я...
- Послушайте, Мейсон, - снова перебил его Албург. - Я попал в беду.
Возникла масса проблем. Вы мне очень нужны. Я заплачу вам столько, сколько
потребуется. Я глубоко завяз. Я все вам объясню при личной встрече.
- А когда она состоится?
- Как только вы сюда приедете.
- Как только _я_ куда-то приеду? - раздраженно воскликнул Мейсон.
- Да, - ответил Албург. - Мне нужно, чтобы вы были здесь.
- Если уж это так важно, то я встречусь с вами у себя на квартире.
Если нет, то приходите ко мне в кабинет завтра в половине десятого.
Однако...
- Послушайте, - снова заговорил Албург тихим голосом, полным страха,
- все обстоит просто ужасно. Дело отвратительно. Мне необходимо увидеться