Страница:
«Я здесь, малыш.»
Взгляд его, скользнув влево, различил отчетливую линию бурунов. От этого зрелища волосы на шее у Твиспа поднялись дыбом, а по спине поползли мурашки. Он выпрямился, вперившись в горизонт.
Белая линия в море!
«Водяная стена?» Нет… она не становится ни больше, ни меньше. Просто слева и прямо по курсу белая пенистая линия становилась все отчетливей по мере его приближения. Сонар показывал пятьдесят метров. Твисп вытащил дрейфогляд из контейнера и закрепил его на борту скорлупки, глядящим концом в воду. Наклонившись к ротовой апертуре, Твисп заглянул в нее.
Даже когда глаза его приспособились, Квитс не сразу сумел понять, что же именно видит. То не были перекатывающиеся очертания глубин, которые он видел с субмарины, не был это и ломаный, сюрреалистический ландшафт опасной зоны. Дно подымалось высоко, почти под самую поверхность. Твисп оторвался от дрейфогляда и взглянул на показания сонара: двадцать метров!
Он вновь обратился к изучению дна. Оно располагалось настолько неглубоко, что Твисп мог различить изящные ступени – изогнутые террасы, покрытые зарослями келпа. Скальные заграждения и стены оберегали внешние края террас. Они выглядели искусственными… рукотворными.
«Самая сердцевина морянского келп-проекта!» подумал он.
Он видел многие сегменты проекта, но этот выглядел совершенно иначе и был, как подозревал Твисп, намного больше остальных. Морянские инженеры экспериментировали с келпом, это Квитсу было известно. Предположим, некоторые из насаждений могут жить даже на суше – если такая штука вообще может существовать. Теперь Твиспу было гораздо легче поверить в такое – если эта посадка было тому примером. Моряне и впрямь делали все то, о чем заявляли. Он видел великолепные крепления, тянущиеся под водой на километры, структуры, за которые келп мог цепляться и держаться. Другие плантации были защищены каменными стенами. Островитяне жаловались на плетеные крепления, называя их сетью, в которой запутываются рыболовные субмарины. Твисп этот довод казался сомнительным, если учесть все истории о запутавшихся в сетях морянах. Жалобы островитян не застопорили проект.
Твисп прекратил разглядывать дно и снова взглянул на пенную линию. Серебристое течение влекло его в тревожной близости к этой опасной линии. Он прикинул, что пересечет ее километров через пять. Дальний неумолчный рев сопровождал буруны.
«Может, это волны пенятся вокруг одного из креплений?» размышлял Твисп.
Обе лодки взмыли на волне, верхняя натянула канат, и справляться со штурвалом стало потрудней.
«Прибой!» понял Квитс. «Я вижу самый настоящий прибой!»
Островитяне получали сообщения об этом феномене, но достоверных среди них было мало. Ему пришло в голову, что они лишь потому не могли считаться достоверными, что прибой был редкостью. Крупный остров Эверетт, почти такой же большой, как Вашон, сообщил о том, что наблюдает прибой как раз перед тем, как море Пандоры разорвало ему дно, выбросив его на некую загадочную мель. Эверетт погиб вместе со своими обитателями, напоровшись дном, лет тридцать тому назад.
Прозвучал сигнал курсомера.
Твисп вытянул дрейфогляд, выключил предупреждающий сигнал и потянул штурвальную рукоять к самому животу. Теперь он правил наперерез изгибу большого течения, которое по прежнему сносило его к белой бурунной линии. Течение поменяло характер. Оно перекатывалось и извивалось вдоль поверхности, разворачиваясь волнами. В нем ощущалась некая решительность, целенаправленность, будто оно было живым существом, безжалостно сметающим все на своем пути. Твисп всего-навсего хотел выбраться из него. Никогда он не ощущал подобной силы. Он добавил мотору еще сотню оборотов. И все же риск спалить мотор стоил того – из течения нужно было выбраться.
Лодки дергались на волнах, заставляя Твиспа сражаться со штурвалом. А затем внезапно он вышел на свободное пространство. Белая линия прибоя все еще пролегала слишком близко, но теперь Твисп мог ее миновать. Он еще прибавил оборотов, запуская мотор на полную мощность. Серебристая линия течения делалась все уже и уже, оставаясь за кормой. Она изгибалась, заходя за прибой, и пропадала из виду.
«А что, если малыш угодил сюда?» подумал Твисп. «Бретт может быть где угодно.»
Он склонился над приборами, сверился с сигналом из Вашона и приготовился сообщить о местоположении опасного участка. Приемник мигнул красным – сигнал еще одного острова. Твисп опознал его как Игл – небольшой остров, находящийся от него к северо-западу, почти на границе связи, слишком далеко, чтобы можно было узнать расстояние и запросить перекрестную проверку координат. Глубомер не содержал в своих запасах памяти ни одного подобного промера. Однако точный расчет, ориентировка по солнцу и позывные Вашона помогли ему определить, что серебристое течение увлекло его, самое малое, километров на десять к западу от намеченного курса. Течение несло его быстро, но в результате он так и не сэкономил время, пытаясь достичь места, где водяная стена накатила на Вашон.
Квитс набрал данные о своем местоположении, включил автоматический передатчик и активировал его. Теперь сигнал будет сообщать всем, кто слышит: «опасная мель в этом направлении!»
Затем он оглядел поверхность воды, затеняя глаза ладонью. Никаких признаков присутствия морян – ни буйков, ни флажков. Как есть ничего. Ужасающее течение выглядело не более чем серебряной нитью, прошившей поверхность моря. Твисп считал показания курсомера и приготовился к часу с лишним прилежных точных расчетов. Тем временем ему предстояло вернуться к своему пристальному ожиданию, вывести из которого его могло что угодно необычное.
Раздалось громогласное бурлящее шипение и лязг, внезапно перекрывшее тихую пульсацию мотора и плеск волн о его суденышко.
Твисп едва успел развернуться, чтобы увидеть, как морянская субмарина выпрыгнула из воды носом кверху и вновь завалилась набок. Ее твердые металлические стенки отблескивали золотом и зеленью. Квитс увидел мельком, как ее внешние манипуляторы, все сплошь в активированном состоянии, дергались и корчились, как конечности у припадочного. Субмарина грохнулась без малого в сотне метров от него, подняв сильную волну, которая подкатилась под днище и высоко подняла лодку Твиспа. Он сражался со штурвалом, пока субмарина заваливалась в сторону, а затем снова выпрямилась.
Без лишних размышлений Твисп выжал рукоять штурвала до отказа, разворачиваясь, чтобы поспешить на помощь. Субмарины таких штук не проделывают. Должно быть, команда расшиблась до полусмерти – еще бы ей не расшибиться внутри этого металлического морянского чуда. Команда была в беде.
Пока он приближался, люк субмарины откинулся. Наружу вылез человек, одетый только в зеленые подштанники. Люк уже заливало, субмарина погружалась носом вниз. Волна смыла незнакомца в море. Он поплыл вслепую, мощными крупными гребками, которые удаляли его от избранного Твиспом направления. Позади него субмарина погрузилась, икнув напоследок громадным пузырем.
Твисп переложил курс, чтобы перехватить пловца. Соединив громадные ладони возле рта рупором, Твисп прокричал: «Сюда плыви! Ко мне!»
Пловец не сменил направления.
Твисп широко развернулся и, проходя мимо незнакомца, заглушил мотор и протянул пловцу руку.
Когда на него упала тень лодки, пловец оглянулся и посмотрел испуганно на Твиспа, завидев протянутую руку.
– Добро пожаловать на борт, – произнес Твисп. К слову сказать, то было традиционным островитянским приветствием, не содержащим даже намека на расспросы типа: «Ну и что ты тут, во имя Корабля, делаешь?»
Пловец ухватил Твиспа за руку, и Твисп втянул его вовнутрь, едва не зачерпнув воды, когда бедолага неуклюже цеплялся за борт. Твисп втащил его на самую середину и вернулся к штурвалу.
Пловец минуту постоял там, оглядываясь по сторонам, а тем временем с него натекала лужа. Его голая грудь и лицо были бледными, но не настолько, как у большинства морян.
«Может, это морянин, который подолгу живет наверху?» подивился Твисп. «И что с ним, черт возьми, приключилось?»
Пловец был на вид старше, чем Бретт, но моложе, чем сам Твисп. Его зеленые подштанники совсем потемнели от морской воды.
Твисп взглянул туда, где только что была субмарина. Одни лишь перекаты волны указывали, куда она погрузилась.
– Проблемы? – спросил Твисп, вновь на островитянский лад – эдакое краткое вступление, подразумевающее «какую помощь я могу тебе оказать?»
Незнакомец сел, а потом и лег на спину, прижимаясь лопатками к палубе, и сделал несколько глубоких судорожных вдохов.
«Приходит в себя после шока», решил Твисп, разглядывая его. Незнакомец был невысоким и коренастым, с крупной головой.
«Островитянин?» гадал Твисп. Он так прямо и спросил в надежде, что прямота вопроса приведет незнакомца в чувство.
Незнакомец не сказал ни слова, только вздрогнул.
Ну, хоть какая-то реакция. Твисп некоторое время разглядывал пришельца из моря: темно-коричневые волосы ниспадают на широкий лоб. Карие глаза смотрят на Твиспа прямо из-под густых бровей. Нос у незнакомца широкий, рот широкий, подбородок квадратный. И плечи у него были широкие. Руки, оснащенные мощными бицепсами, сужались в изящные предплечья и стройные запястья. Кисти рук выглядели мягкими, но кончики пальцев были посбитыми до блеска. Твисп видел такие пальцы у людей, проводящих много времени за клавиатурой.
– Ты не думаешь рассказать мне, что случилось? – спросил Твисп, большим пальцем указывая назад, туда, где затонула субмарина.
– Я сбежал, – ответил незнакомец высоким тенором.
– Люк был все еще открыт во время погружения, – добавил Твисп. То было всего лишь замечание вслух – и принимай его, как хочешь.
– Остальная часть субмарины задраена, – ответил незнакомец. – Затопит только технический отсек.
– Это морянская субмарина, – сказал Твисп; еще одно замечание.
Незнакомец оторвался от палубы и сел.
– Нам лучше бы убраться отсюда, – сказал он.
– Мы останемся, пока я буду искать здесь своего друга, – отрезал Твисп. – Его смыло в море недавней водяной стеной. – Он откашлялся. – Ты не хочешь сказать мне, как тебя зовут?
– Кей Тедж.
Твиспу показалось, что он слышал раньше это имя, вот только не может вспомнить, где. А теперь, глядя на Теджа, Твисп припоминал, что вроде бы видел это лицо и раньше… в переходах Вашона, может быть… словом, где-то.
– Мы с тобой не знакомы? – спросил Твисп.
– А тебя как зовут? – поинтересовался Тедж.
– Твисп. Квитс Твисп.
– Не припомню, чтобы нас знакомили, – ответил Тедж. Он снова окинул испуганным взглядом поверхность моря вокруг лодки.
– Ты не сказал, откуда ты сбежал, – сказал Твисп. Еще одно замечание.
– От людей, которые… нам всем будет лучше, если они помрут. Дьявольщина! Я должен был убить их, но не смог себя заставить.
Твисп от потрясения потерял дар речи. Что, все моряне так запросто разглагольствуют об убийстве?
– Но ведь ты отправил их на дно с затопленным техотсеком? – наконец выговорил он.
– И вдобавок в обмороке! Но это же моряне. Они выкарабкаются, как только очнутся. Поскорей! Нам надо убираться отсюда.
– Может, ты не расслышал меня, Кей. Я разыскиваю друга, которого смыло с Вашона.
– Если твой друг жив, он там внизу, в безопасности. Кроме тебя, на поверхности никого нет в окружности километров двадцати. Поверь мне. Я искал. Я потому и вышел, что увидел тебя.
Твисп оглянулся на дальнюю белую линию прибоя.
– Это тоже на поверхности.
– Барьер? Да, но больше нет ничего. Никакой морянской базы, ничего совсем.
Твисп призадумался на минуту: как именно Тедж сказал «морянской». «С ужасом? С отвращением?»
– Я знаю, где тут поисково-спасательная база, – сообщил Тедж. – Мы доберемся до нее до завтрашнего утра. Если твой друг жив… – он смолк.
«Говорит почти как островитянин, поступает совсем как морянин», подумал Твисп. «Проклятье! Где я его все-таки видел?»
– Ты назвал это барьером, – сказал Твисп, глядя на дальний прибой.
– Моряне собираются возвести сушу над поверхностью моря. Это ее часть.
Твисп усваивал услышанное, не давая себе труда верить или не верить. Если это правда, это потрясающе – но сейчас время жарить совсем другую рыбку.
– Значит, ты затопил субмарину и сбежал от людей, которым лучше бы помереть.
Твисп и вполовину не поверил истории Теджа. Морское гостеприимство велит выслушать – но ничто не велит соглашаться.
Тедж обвел окружающее возбужденным взглядом. Второе солнце стояло высоко, но в это время года оно садится быстро, и вскоре их накроет ночьсторона. Твисп был голоден и раздражен.
– У тебя не найдется полотенца и одеял? – спросил Тедж. – Я себе всю задницу застудил!
– Полотенце и одеяла в свертке на корме у тебя за спиной, – сказал Твисп с излишней резкостью оттого, что сам не догадался позаботиться об госте. – Ты увидел меня и вылез в надежде, что я тебя спасу – добавил Твисп, когда Тедж обернулся и нашел сверток.
Тедж, вытиравший волосы, вынырнул из полотенца.
– Если бы я еще немного продержал их под углекислым газом, это бы их убило. Я не смог.
– Не скажешь ли, кто они такие?
– Люди, которые поубивают нас, не отрываясь от завтрака, и при этом крошки не уронят!
Тедж сказал это так, что у Твиспа желудок свело. Тедж верил в то, что говорил.
– Боюсь, у тебя нету курсопрокладчика, – сказал Тедж с некоторым высокомерием.
Твисп усилием воли сдержался и откинул покрытие с прибора, стоявшего у его ног. Он особенно гордился своим относительным компенсатором дрейфа. Стрелка компаса на его верхушке показывала, что они значительно сбились с курса.
Тедж пригнулся, чтобы взглянуть.
– Морянский компас точнее, – сказал он, – но и этот сойдет.
– Между островами – не точнее, – поправил его Твисп. – Острова дрейфуют, и фиксированных точек для его ориентирования нет.
Тедж склонился над прибором и заработал его переключателями с такой уверенностью, что Твисп понял: ему пользоваться этим устройством не впервой. Красная стрелка переместилась к новому объекту.
– Этот курс приведет нас сюда, – сказал Тедж и покачал головой. – Иногда я дивлюсь, как мы вообще можем хоть что-то найти без морянских инструментов.
«Мы?» подивился Твисп.
– Полагаю, ты островитянин, – обвиняюще произнес Твисп, еле сдерживая гнев. – Отсталый мы народ, верно?
Тедж встал и вернулся на прежнее место возле кормы.
– Лучше поработай как следует полотенцем, – посоветовал Твисп. – Ты совсем промеж ушей не протер!
Тедж проигнорировал его выпад и сел, привалясь спиной к корме.
Твисп добавил мотору мощности и двинулся по курсу, указанному стрелкой. «С тем же успехом я мог бы плыть к спасательной базе! Черт бы побрал этого Теджа!» Может, он один из тех съехавших вниз островитян, которые становятся большими морянами, чем сами моряне?
– Может, ты мне расскажешь, что случилось на этой субмарине? – потребовал Твисп. – Раз уж я в этом участвую, я хочу знать, во что ты меня втравил.
Тедж с мрачным выражением лица вновь улегся на палубу. Помолчав, он начал описывать свою вылазку вместе с Гэллоу. Когда он добрался в своем рассказе до Гуэмеса, Твисп перебил его.
– Ты был за штурвалом?
– Клянусь, я не знал, что он собирается сделать.
– Продолжай. Что произошло дальше?
Тедж продолжил рассказ о том, что произошло после затопления Гуэмеса. Все это время Твисп глядел на него с каменным лицом. Один раз Твисп пошарил за штурвалом, чтобы нащупать там лазерное ружье – настоящее морянское лазерное ружье, которое обошлось ему в целый улов мури. Холодное прикосновение оружия некоторым образом успокоило его смятенный рассудок. Он не мог не спрашивать себя: «А что, если Тедж все врет?»
Когда Тедж закончил, Твисп подумал немного прежде, чем задать вопрос.
– Ты привязал команду к сидениям, включая этого самого Гэллоу, и отправил их на дно. Почем ты знаешь, что не убил их?
– Они достаточно свободно привязаны, чтобы освободиться, когда придут в себя.
– Думаю, я бы… – Твисп резко тряхнул головой. – Думаю, ты понимаешь, что имеется только твое слово против их слова, а за пультом управления сидел ты?
Тедж зарылся лицом в одеяло, укрывающее его колени. Плечи его затряслись, и лишь несколько мгновений спустя Твисп понял, что рыдает.
Для Твиспа то было верхом доверия между двумя людьми. У него больше не оставалось сомнений в правдивости рассказанного.
Тедж поднял залитое слезами лицо и взглянул на Твиспа.
– Ты всего не знаешь. Ты не знаешь, каким круглым дураком я оказался. Дураком – и орудием!
А вот теперь все вышло наружу – и как книжник-островитянин всегда хотел быть морянином, и как Гэллоу поймал его на крючок этой мечты, завлекая неповинного островитянина в компрометирующее положение.
– Почему ты не отвел субмарину назад, на спасательную базу? – спросил Твисп.
– Слишком далеко. И потом, откуда мне знать, кто за них, а кто против? Это же тайная организация, даже от большинства морян тайная. Я увидел тебя, и… я должен был убраться от них, убраться с этой субмарины.
«Истеричный мальчишка!» подумал Твисп.
– Моряне не порадуются тому, как ты разгромил их субмарину, – сказал он вслух.
Короткий взрыв горького смеха сотряс Теджа.
– Моряне ничего не потеряют! Они величайшие мусорщики всех времен. Если что на дно упало, к ним попало.
– История занимательная, Кей, – кивнул Твисп. – А теперь я расскажу тебе, что случилось. Насчет Гуэмеса я всему верю, и я…
– Это правда!
– И я рад бы не верить тебе, но не могу. А еще я верю, что тебя втянул Гэллоу. Но я не думаю, что ты так невинен, как представляешься.
– Клянусь тебе, я не знал, что он задумал!
– Ладно, Кей. Верю. И верю, что ты увидел меня на мониторе субмарины. И что вылез, чтобы я тебя спас.
Тедж вздрогнул. Твисп кивнул.
– Ты плыл в сторону от меня, чтобы я наверняка последовал за тобой вместо того, чтобы попытаться достичь субмарины. Ты хотел сойти за морянина, чтобы я отвез тебя на эту базу, и собирался использовать свою осведомленность о разрушении Гуэмеса, чтобы обеспечить себе местечко среди морян наверняка. Ты собирался променять свои сведения на…
– Не собирался я! Клянусь!
– Не клянись, – предостерег Твисп. – Корабль слышит.
Тедж начал было говорить, передумал и умолк. Религиозный блеф обычно срабатывал с островитянами, даже если они и объявляли себя неверующими.
– Чем ты занимался наверху? – спросил Твисп. – На каком острове?
– Игл. Я был… историком и… и техником.
– Ты бывал на Вашоне?
– Пару раз.
– Похоже, тогда-то я тебя и видел. Я редко забываю лица. Историк, значит? Постоянно в помещении. Вот почему ты такой бледный.
– Ты хоть представляешь, – спросил Тедж, – какие исторические документы остались у морян? Моряне сами понятия не имеют, что они в их распоряжении. И о том, какие они ценные.
– Вот Гэллоу и решил, что ты окажешься таким же ценным свидетелем, записывающим его деяния?
– Так он мне сказал.
– Делать историю – не то же самое, что писать ее. Полагаю, это ты уже заметил.
– Кораблю ведомо, что да!
– Ага. Влипли мы с тобой, Тедж. Выбрасывать тебя за борт я не собираюсь. Но меня твоя история не устраивает, понимаешь? Вот если база окажется там, где ты сказал… вот тогда и посмотрим.
– База там, – повторил Тедж. – Ее вышка выступает из воды настолько, что километров за пятьдесят видать.
– Конечно, – согласился Твисп. – А до тех пор сиди на корме, а я останусь у штурвала. И не пытайся уйти оттуда. Ясно?
Тедж молча зарылся лицом в одеяло. Но по сотрясению его тела и судорожным всхлипам Твиспу было ясно, что он все расслышал.
Следуя за Алэ со скоростью, болезненной для его старых слабых ног, Уорд Киль шагнул в люк, помеченный красным кругом, и оказался в комнате, переполненной бурной деятельностью. Там было множество экранов – и при каждом по технику – по меньшей мере дюжина контрольных панелей с переключателями и надписями в морянском стиле. Индикаторы с буквенными и цифровыми обозначениями подмигивали ему. Киль насчитал десяток больших видеоэкранов, демонстрирующих подводные и надводные виды. И все это размещалось в пространстве, ненамного большем, чем жилище Алэ.
«И никакой толкотни», подумал Уорд.
Совсем как островитяне, эти моряне наловчились использовать ограниченное пространство – хотя Киль и отметил, что помещение, ограниченное по морянским меркам, островитяне назвали бы просторным.
Алэ провела его вдоль панелей и экранов, познакомив со всеми. Каждый сотрудник во время знакомства подымал взгляд, коротко кивал и возвращался к работе. По взглядам, которыми они награждали Алэ, Киль мог сказать, что его присутствие в этой комнате для некоторых морян особо неприятно.
Карин подвела гостя к самой большой панели, расположенной на низком столике, чтобы удобнее обозревать все помещение. Молодого человека за панелью Алэ окликнула «Тень», но отрекомендовала его Дарком Панилем. Фамилию эту Киль вспомнил – несомненно, потомок поэта и историка из первопоселенцев. Над высокими скулами Паниля требовательно горели его темные глаза. Его рот лишь минимально отклонился от прямой линии, когда он откликался на приветствие.
– Что это за место? – спросил Киль.
– Текущий Контроль, – ответила Алэ. – Сейчас вы узнаете все подробности. Сейчас люди заняты срочной работой. Мы не имеем права им мешать. Видите, вон там оранжевые огоньки мигают? Это срочные вызовы поисковых и спасательных команд, которые сейчас на дежурстве.
– Поисковых и спасательных? – переспросил Киль. – Кто-то из ваших людей попал в беду?
– Нет, – ответила она, сжав зубы, – из ваших.
Киль попридержал язык. Он скользил взглядом вдоль всей комнаты по напряженным лицам, изучал каждый экран, какофонию, созданную двумя дюжинами рук техников, барабанящих по клавиатурам. Есть отчего растеряться. Не начало ли это угрозы, о которой упоминала Алэ? Киль с трудом хранил молчание… но ведь Алэ сказала «поисковых и спасательных»? Самое время наблюдать и запоминать.
Сразу же после того, как медики вынесли ему свой смертный приговор, Киль ощутил, что живет в пустоте, которую отчаянно нужно заполнить. Он чувствовал, что даже его долгая служба в Комитете по Жизненным формам сделалась чем-то пустопорожним. Должно же быть что-то большее… то, что станет достойным итогом его жизни, покажет, как он любил свой народ. Он хотел послать весть по всем переходам, гласящую: «Вот как я вас любил». Возможно, ключ к этой необходимости обретался в этой комнате.
– Тень, – прошептала Алэ судье на ухо, – так его друзья зовут, это более приятное имя, чем Дарк – наш самый способный координатор. На его счету очень много спасенных островитян, упавших в море.
Она что, надеялась впечатлить его опекой над жизнями островитян?
– Я и не знал, что дело ведется так формализованно, – тихим сухим голосом произнес Киль.
– А вы полагали, что мы оставляем все на волю случая? – поинтересовалась она, и Киль расслышал короткое презрительное фырканье. – Мы всегда наблюдаем за островитянами во время шторма или водяной стены.
Киль ощутил при этом известии эмоциональный укол. Его гордость была затронута.
– Почему вы делаете это скрытно от нас? – спросил он.
– Полагаете, островитянская гордость перенесет столь пристальное наблюдение? – спросила Алэ. – Вы забываете, Уорд, что я подолгу живу наверху. Вы и так считаете, что мы умышляем против вас. А что ваши люди сказали бы обо всем этом? – Жестом руки она обвела контрольные панели, видеоэкраны, приглушенно побрякивающие принтеры.
– По вашему, островитяне – параноики, – сказал Киль. Он был вынужден признаться себе, что предназначение этой комнаты ранит его гордость. Вашонская служба безопасности также не будет в восторге от такого пристального наблюдения. И возможно, их страхи обоснованны. Киль напомнил себе, что видит только то, что ему показывают.
Большой экран справа демонстрировал массивную часть острова.
– Похоже на Вашон, – заметил он. – Я узнаю его обводы.
Алэ тронула Паниля за плечо, и Киль подивился тому, насколько собственническим было это прикосновение. Паниль оторвался от клавиатуры.
– Мы не помешали? – спросила Карин.
– Покороче.
– Ты не мог бы успокоить страхи судьи Киля? Он узнал свой остров вон там, – Карин кивком указала на экран справа. – дай нам местоположение острова относительно ближайшей водяной стены.
Взгляд его, скользнув влево, различил отчетливую линию бурунов. От этого зрелища волосы на шее у Твиспа поднялись дыбом, а по спине поползли мурашки. Он выпрямился, вперившись в горизонт.
Белая линия в море!
«Водяная стена?» Нет… она не становится ни больше, ни меньше. Просто слева и прямо по курсу белая пенистая линия становилась все отчетливей по мере его приближения. Сонар показывал пятьдесят метров. Твисп вытащил дрейфогляд из контейнера и закрепил его на борту скорлупки, глядящим концом в воду. Наклонившись к ротовой апертуре, Твисп заглянул в нее.
Даже когда глаза его приспособились, Квитс не сразу сумел понять, что же именно видит. То не были перекатывающиеся очертания глубин, которые он видел с субмарины, не был это и ломаный, сюрреалистический ландшафт опасной зоны. Дно подымалось высоко, почти под самую поверхность. Твисп оторвался от дрейфогляда и взглянул на показания сонара: двадцать метров!
Он вновь обратился к изучению дна. Оно располагалось настолько неглубоко, что Твисп мог различить изящные ступени – изогнутые террасы, покрытые зарослями келпа. Скальные заграждения и стены оберегали внешние края террас. Они выглядели искусственными… рукотворными.
«Самая сердцевина морянского келп-проекта!» подумал он.
Он видел многие сегменты проекта, но этот выглядел совершенно иначе и был, как подозревал Твисп, намного больше остальных. Морянские инженеры экспериментировали с келпом, это Квитсу было известно. Предположим, некоторые из насаждений могут жить даже на суше – если такая штука вообще может существовать. Теперь Твиспу было гораздо легче поверить в такое – если эта посадка было тому примером. Моряне и впрямь делали все то, о чем заявляли. Он видел великолепные крепления, тянущиеся под водой на километры, структуры, за которые келп мог цепляться и держаться. Другие плантации были защищены каменными стенами. Островитяне жаловались на плетеные крепления, называя их сетью, в которой запутываются рыболовные субмарины. Твисп этот довод казался сомнительным, если учесть все истории о запутавшихся в сетях морянах. Жалобы островитян не застопорили проект.
Твисп прекратил разглядывать дно и снова взглянул на пенную линию. Серебристое течение влекло его в тревожной близости к этой опасной линии. Он прикинул, что пересечет ее километров через пять. Дальний неумолчный рев сопровождал буруны.
«Может, это волны пенятся вокруг одного из креплений?» размышлял Твисп.
Обе лодки взмыли на волне, верхняя натянула канат, и справляться со штурвалом стало потрудней.
«Прибой!» понял Квитс. «Я вижу самый настоящий прибой!»
Островитяне получали сообщения об этом феномене, но достоверных среди них было мало. Ему пришло в голову, что они лишь потому не могли считаться достоверными, что прибой был редкостью. Крупный остров Эверетт, почти такой же большой, как Вашон, сообщил о том, что наблюдает прибой как раз перед тем, как море Пандоры разорвало ему дно, выбросив его на некую загадочную мель. Эверетт погиб вместе со своими обитателями, напоровшись дном, лет тридцать тому назад.
Прозвучал сигнал курсомера.
Твисп вытянул дрейфогляд, выключил предупреждающий сигнал и потянул штурвальную рукоять к самому животу. Теперь он правил наперерез изгибу большого течения, которое по прежнему сносило его к белой бурунной линии. Течение поменяло характер. Оно перекатывалось и извивалось вдоль поверхности, разворачиваясь волнами. В нем ощущалась некая решительность, целенаправленность, будто оно было живым существом, безжалостно сметающим все на своем пути. Твисп всего-навсего хотел выбраться из него. Никогда он не ощущал подобной силы. Он добавил мотору еще сотню оборотов. И все же риск спалить мотор стоил того – из течения нужно было выбраться.
Лодки дергались на волнах, заставляя Твиспа сражаться со штурвалом. А затем внезапно он вышел на свободное пространство. Белая линия прибоя все еще пролегала слишком близко, но теперь Твисп мог ее миновать. Он еще прибавил оборотов, запуская мотор на полную мощность. Серебристая линия течения делалась все уже и уже, оставаясь за кормой. Она изгибалась, заходя за прибой, и пропадала из виду.
«А что, если малыш угодил сюда?» подумал Твисп. «Бретт может быть где угодно.»
Он склонился над приборами, сверился с сигналом из Вашона и приготовился сообщить о местоположении опасного участка. Приемник мигнул красным – сигнал еще одного острова. Твисп опознал его как Игл – небольшой остров, находящийся от него к северо-западу, почти на границе связи, слишком далеко, чтобы можно было узнать расстояние и запросить перекрестную проверку координат. Глубомер не содержал в своих запасах памяти ни одного подобного промера. Однако точный расчет, ориентировка по солнцу и позывные Вашона помогли ему определить, что серебристое течение увлекло его, самое малое, километров на десять к западу от намеченного курса. Течение несло его быстро, но в результате он так и не сэкономил время, пытаясь достичь места, где водяная стена накатила на Вашон.
Квитс набрал данные о своем местоположении, включил автоматический передатчик и активировал его. Теперь сигнал будет сообщать всем, кто слышит: «опасная мель в этом направлении!»
Затем он оглядел поверхность воды, затеняя глаза ладонью. Никаких признаков присутствия морян – ни буйков, ни флажков. Как есть ничего. Ужасающее течение выглядело не более чем серебряной нитью, прошившей поверхность моря. Твисп считал показания курсомера и приготовился к часу с лишним прилежных точных расчетов. Тем временем ему предстояло вернуться к своему пристальному ожиданию, вывести из которого его могло что угодно необычное.
Раздалось громогласное бурлящее шипение и лязг, внезапно перекрывшее тихую пульсацию мотора и плеск волн о его суденышко.
Твисп едва успел развернуться, чтобы увидеть, как морянская субмарина выпрыгнула из воды носом кверху и вновь завалилась набок. Ее твердые металлические стенки отблескивали золотом и зеленью. Квитс увидел мельком, как ее внешние манипуляторы, все сплошь в активированном состоянии, дергались и корчились, как конечности у припадочного. Субмарина грохнулась без малого в сотне метров от него, подняв сильную волну, которая подкатилась под днище и высоко подняла лодку Твиспа. Он сражался со штурвалом, пока субмарина заваливалась в сторону, а затем снова выпрямилась.
Без лишних размышлений Твисп выжал рукоять штурвала до отказа, разворачиваясь, чтобы поспешить на помощь. Субмарины таких штук не проделывают. Должно быть, команда расшиблась до полусмерти – еще бы ей не расшибиться внутри этого металлического морянского чуда. Команда была в беде.
Пока он приближался, люк субмарины откинулся. Наружу вылез человек, одетый только в зеленые подштанники. Люк уже заливало, субмарина погружалась носом вниз. Волна смыла незнакомца в море. Он поплыл вслепую, мощными крупными гребками, которые удаляли его от избранного Твиспом направления. Позади него субмарина погрузилась, икнув напоследок громадным пузырем.
Твисп переложил курс, чтобы перехватить пловца. Соединив громадные ладони возле рта рупором, Твисп прокричал: «Сюда плыви! Ко мне!»
Пловец не сменил направления.
Твисп широко развернулся и, проходя мимо незнакомца, заглушил мотор и протянул пловцу руку.
Когда на него упала тень лодки, пловец оглянулся и посмотрел испуганно на Твиспа, завидев протянутую руку.
– Добро пожаловать на борт, – произнес Твисп. К слову сказать, то было традиционным островитянским приветствием, не содержащим даже намека на расспросы типа: «Ну и что ты тут, во имя Корабля, делаешь?»
Пловец ухватил Твиспа за руку, и Твисп втянул его вовнутрь, едва не зачерпнув воды, когда бедолага неуклюже цеплялся за борт. Твисп втащил его на самую середину и вернулся к штурвалу.
Пловец минуту постоял там, оглядываясь по сторонам, а тем временем с него натекала лужа. Его голая грудь и лицо были бледными, но не настолько, как у большинства морян.
«Может, это морянин, который подолгу живет наверху?» подивился Твисп. «И что с ним, черт возьми, приключилось?»
Пловец был на вид старше, чем Бретт, но моложе, чем сам Твисп. Его зеленые подштанники совсем потемнели от морской воды.
Твисп взглянул туда, где только что была субмарина. Одни лишь перекаты волны указывали, куда она погрузилась.
– Проблемы? – спросил Твисп, вновь на островитянский лад – эдакое краткое вступление, подразумевающее «какую помощь я могу тебе оказать?»
Незнакомец сел, а потом и лег на спину, прижимаясь лопатками к палубе, и сделал несколько глубоких судорожных вдохов.
«Приходит в себя после шока», решил Твисп, разглядывая его. Незнакомец был невысоким и коренастым, с крупной головой.
«Островитянин?» гадал Твисп. Он так прямо и спросил в надежде, что прямота вопроса приведет незнакомца в чувство.
Незнакомец не сказал ни слова, только вздрогнул.
Ну, хоть какая-то реакция. Твисп некоторое время разглядывал пришельца из моря: темно-коричневые волосы ниспадают на широкий лоб. Карие глаза смотрят на Твиспа прямо из-под густых бровей. Нос у незнакомца широкий, рот широкий, подбородок квадратный. И плечи у него были широкие. Руки, оснащенные мощными бицепсами, сужались в изящные предплечья и стройные запястья. Кисти рук выглядели мягкими, но кончики пальцев были посбитыми до блеска. Твисп видел такие пальцы у людей, проводящих много времени за клавиатурой.
– Ты не думаешь рассказать мне, что случилось? – спросил Твисп, большим пальцем указывая назад, туда, где затонула субмарина.
– Я сбежал, – ответил незнакомец высоким тенором.
– Люк был все еще открыт во время погружения, – добавил Твисп. То было всего лишь замечание вслух – и принимай его, как хочешь.
– Остальная часть субмарины задраена, – ответил незнакомец. – Затопит только технический отсек.
– Это морянская субмарина, – сказал Твисп; еще одно замечание.
Незнакомец оторвался от палубы и сел.
– Нам лучше бы убраться отсюда, – сказал он.
– Мы останемся, пока я буду искать здесь своего друга, – отрезал Твисп. – Его смыло в море недавней водяной стеной. – Он откашлялся. – Ты не хочешь сказать мне, как тебя зовут?
– Кей Тедж.
Твиспу показалось, что он слышал раньше это имя, вот только не может вспомнить, где. А теперь, глядя на Теджа, Твисп припоминал, что вроде бы видел это лицо и раньше… в переходах Вашона, может быть… словом, где-то.
– Мы с тобой не знакомы? – спросил Твисп.
– А тебя как зовут? – поинтересовался Тедж.
– Твисп. Квитс Твисп.
– Не припомню, чтобы нас знакомили, – ответил Тедж. Он снова окинул испуганным взглядом поверхность моря вокруг лодки.
– Ты не сказал, откуда ты сбежал, – сказал Твисп. Еще одно замечание.
– От людей, которые… нам всем будет лучше, если они помрут. Дьявольщина! Я должен был убить их, но не смог себя заставить.
Твисп от потрясения потерял дар речи. Что, все моряне так запросто разглагольствуют об убийстве?
– Но ведь ты отправил их на дно с затопленным техотсеком? – наконец выговорил он.
– И вдобавок в обмороке! Но это же моряне. Они выкарабкаются, как только очнутся. Поскорей! Нам надо убираться отсюда.
– Может, ты не расслышал меня, Кей. Я разыскиваю друга, которого смыло с Вашона.
– Если твой друг жив, он там внизу, в безопасности. Кроме тебя, на поверхности никого нет в окружности километров двадцати. Поверь мне. Я искал. Я потому и вышел, что увидел тебя.
Твисп оглянулся на дальнюю белую линию прибоя.
– Это тоже на поверхности.
– Барьер? Да, но больше нет ничего. Никакой морянской базы, ничего совсем.
Твисп призадумался на минуту: как именно Тедж сказал «морянской». «С ужасом? С отвращением?»
– Я знаю, где тут поисково-спасательная база, – сообщил Тедж. – Мы доберемся до нее до завтрашнего утра. Если твой друг жив… – он смолк.
«Говорит почти как островитянин, поступает совсем как морянин», подумал Твисп. «Проклятье! Где я его все-таки видел?»
– Ты назвал это барьером, – сказал Твисп, глядя на дальний прибой.
– Моряне собираются возвести сушу над поверхностью моря. Это ее часть.
Твисп усваивал услышанное, не давая себе труда верить или не верить. Если это правда, это потрясающе – но сейчас время жарить совсем другую рыбку.
– Значит, ты затопил субмарину и сбежал от людей, которым лучше бы помереть.
Твисп и вполовину не поверил истории Теджа. Морское гостеприимство велит выслушать – но ничто не велит соглашаться.
Тедж обвел окружающее возбужденным взглядом. Второе солнце стояло высоко, но в это время года оно садится быстро, и вскоре их накроет ночьсторона. Твисп был голоден и раздражен.
– У тебя не найдется полотенца и одеял? – спросил Тедж. – Я себе всю задницу застудил!
– Полотенце и одеяла в свертке на корме у тебя за спиной, – сказал Твисп с излишней резкостью оттого, что сам не догадался позаботиться об госте. – Ты увидел меня и вылез в надежде, что я тебя спасу – добавил Твисп, когда Тедж обернулся и нашел сверток.
Тедж, вытиравший волосы, вынырнул из полотенца.
– Если бы я еще немного продержал их под углекислым газом, это бы их убило. Я не смог.
– Не скажешь ли, кто они такие?
– Люди, которые поубивают нас, не отрываясь от завтрака, и при этом крошки не уронят!
Тедж сказал это так, что у Твиспа желудок свело. Тедж верил в то, что говорил.
– Боюсь, у тебя нету курсопрокладчика, – сказал Тедж с некоторым высокомерием.
Твисп усилием воли сдержался и откинул покрытие с прибора, стоявшего у его ног. Он особенно гордился своим относительным компенсатором дрейфа. Стрелка компаса на его верхушке показывала, что они значительно сбились с курса.
Тедж пригнулся, чтобы взглянуть.
– Морянский компас точнее, – сказал он, – но и этот сойдет.
– Между островами – не точнее, – поправил его Твисп. – Острова дрейфуют, и фиксированных точек для его ориентирования нет.
Тедж склонился над прибором и заработал его переключателями с такой уверенностью, что Твисп понял: ему пользоваться этим устройством не впервой. Красная стрелка переместилась к новому объекту.
– Этот курс приведет нас сюда, – сказал Тедж и покачал головой. – Иногда я дивлюсь, как мы вообще можем хоть что-то найти без морянских инструментов.
«Мы?» подивился Твисп.
– Полагаю, ты островитянин, – обвиняюще произнес Твисп, еле сдерживая гнев. – Отсталый мы народ, верно?
Тедж встал и вернулся на прежнее место возле кормы.
– Лучше поработай как следует полотенцем, – посоветовал Твисп. – Ты совсем промеж ушей не протер!
Тедж проигнорировал его выпад и сел, привалясь спиной к корме.
Твисп добавил мотору мощности и двинулся по курсу, указанному стрелкой. «С тем же успехом я мог бы плыть к спасательной базе! Черт бы побрал этого Теджа!» Может, он один из тех съехавших вниз островитян, которые становятся большими морянами, чем сами моряне?
– Может, ты мне расскажешь, что случилось на этой субмарине? – потребовал Твисп. – Раз уж я в этом участвую, я хочу знать, во что ты меня втравил.
Тедж с мрачным выражением лица вновь улегся на палубу. Помолчав, он начал описывать свою вылазку вместе с Гэллоу. Когда он добрался в своем рассказе до Гуэмеса, Твисп перебил его.
– Ты был за штурвалом?
– Клянусь, я не знал, что он собирается сделать.
– Продолжай. Что произошло дальше?
Тедж продолжил рассказ о том, что произошло после затопления Гуэмеса. Все это время Твисп глядел на него с каменным лицом. Один раз Твисп пошарил за штурвалом, чтобы нащупать там лазерное ружье – настоящее морянское лазерное ружье, которое обошлось ему в целый улов мури. Холодное прикосновение оружия некоторым образом успокоило его смятенный рассудок. Он не мог не спрашивать себя: «А что, если Тедж все врет?»
Когда Тедж закончил, Твисп подумал немного прежде, чем задать вопрос.
– Ты привязал команду к сидениям, включая этого самого Гэллоу, и отправил их на дно. Почем ты знаешь, что не убил их?
– Они достаточно свободно привязаны, чтобы освободиться, когда придут в себя.
– Думаю, я бы… – Твисп резко тряхнул головой. – Думаю, ты понимаешь, что имеется только твое слово против их слова, а за пультом управления сидел ты?
Тедж зарылся лицом в одеяло, укрывающее его колени. Плечи его затряслись, и лишь несколько мгновений спустя Твисп понял, что рыдает.
Для Твиспа то было верхом доверия между двумя людьми. У него больше не оставалось сомнений в правдивости рассказанного.
Тедж поднял залитое слезами лицо и взглянул на Твиспа.
– Ты всего не знаешь. Ты не знаешь, каким круглым дураком я оказался. Дураком – и орудием!
А вот теперь все вышло наружу – и как книжник-островитянин всегда хотел быть морянином, и как Гэллоу поймал его на крючок этой мечты, завлекая неповинного островитянина в компрометирующее положение.
– Почему ты не отвел субмарину назад, на спасательную базу? – спросил Твисп.
– Слишком далеко. И потом, откуда мне знать, кто за них, а кто против? Это же тайная организация, даже от большинства морян тайная. Я увидел тебя, и… я должен был убраться от них, убраться с этой субмарины.
«Истеричный мальчишка!» подумал Твисп.
– Моряне не порадуются тому, как ты разгромил их субмарину, – сказал он вслух.
Короткий взрыв горького смеха сотряс Теджа.
– Моряне ничего не потеряют! Они величайшие мусорщики всех времен. Если что на дно упало, к ним попало.
– История занимательная, Кей, – кивнул Твисп. – А теперь я расскажу тебе, что случилось. Насчет Гуэмеса я всему верю, и я…
– Это правда!
– И я рад бы не верить тебе, но не могу. А еще я верю, что тебя втянул Гэллоу. Но я не думаю, что ты так невинен, как представляешься.
– Клянусь тебе, я не знал, что он задумал!
– Ладно, Кей. Верю. И верю, что ты увидел меня на мониторе субмарины. И что вылез, чтобы я тебя спас.
Тедж вздрогнул. Твисп кивнул.
– Ты плыл в сторону от меня, чтобы я наверняка последовал за тобой вместо того, чтобы попытаться достичь субмарины. Ты хотел сойти за морянина, чтобы я отвез тебя на эту базу, и собирался использовать свою осведомленность о разрушении Гуэмеса, чтобы обеспечить себе местечко среди морян наверняка. Ты собирался променять свои сведения на…
– Не собирался я! Клянусь!
– Не клянись, – предостерег Твисп. – Корабль слышит.
Тедж начал было говорить, передумал и умолк. Религиозный блеф обычно срабатывал с островитянами, даже если они и объявляли себя неверующими.
– Чем ты занимался наверху? – спросил Твисп. – На каком острове?
– Игл. Я был… историком и… и техником.
– Ты бывал на Вашоне?
– Пару раз.
– Похоже, тогда-то я тебя и видел. Я редко забываю лица. Историк, значит? Постоянно в помещении. Вот почему ты такой бледный.
– Ты хоть представляешь, – спросил Тедж, – какие исторические документы остались у морян? Моряне сами понятия не имеют, что они в их распоряжении. И о том, какие они ценные.
– Вот Гэллоу и решил, что ты окажешься таким же ценным свидетелем, записывающим его деяния?
– Так он мне сказал.
– Делать историю – не то же самое, что писать ее. Полагаю, это ты уже заметил.
– Кораблю ведомо, что да!
– Ага. Влипли мы с тобой, Тедж. Выбрасывать тебя за борт я не собираюсь. Но меня твоя история не устраивает, понимаешь? Вот если база окажется там, где ты сказал… вот тогда и посмотрим.
– База там, – повторил Тедж. – Ее вышка выступает из воды настолько, что километров за пятьдесят видать.
– Конечно, – согласился Твисп. – А до тех пор сиди на корме, а я останусь у штурвала. И не пытайся уйти оттуда. Ясно?
Тедж молча зарылся лицом в одеяло. Но по сотрясению его тела и судорожным всхлипам Твиспу было ясно, что он все расслышал.
Что самое трудное, когда любовничаешь с мутью? Найти ухо.
Морянская шутка.
Следуя за Алэ со скоростью, болезненной для его старых слабых ног, Уорд Киль шагнул в люк, помеченный красным кругом, и оказался в комнате, переполненной бурной деятельностью. Там было множество экранов – и при каждом по технику – по меньшей мере дюжина контрольных панелей с переключателями и надписями в морянском стиле. Индикаторы с буквенными и цифровыми обозначениями подмигивали ему. Киль насчитал десяток больших видеоэкранов, демонстрирующих подводные и надводные виды. И все это размещалось в пространстве, ненамного большем, чем жилище Алэ.
«И никакой толкотни», подумал Уорд.
Совсем как островитяне, эти моряне наловчились использовать ограниченное пространство – хотя Киль и отметил, что помещение, ограниченное по морянским меркам, островитяне назвали бы просторным.
Алэ провела его вдоль панелей и экранов, познакомив со всеми. Каждый сотрудник во время знакомства подымал взгляд, коротко кивал и возвращался к работе. По взглядам, которыми они награждали Алэ, Киль мог сказать, что его присутствие в этой комнате для некоторых морян особо неприятно.
Карин подвела гостя к самой большой панели, расположенной на низком столике, чтобы удобнее обозревать все помещение. Молодого человека за панелью Алэ окликнула «Тень», но отрекомендовала его Дарком Панилем. Фамилию эту Киль вспомнил – несомненно, потомок поэта и историка из первопоселенцев. Над высокими скулами Паниля требовательно горели его темные глаза. Его рот лишь минимально отклонился от прямой линии, когда он откликался на приветствие.
– Что это за место? – спросил Киль.
– Текущий Контроль, – ответила Алэ. – Сейчас вы узнаете все подробности. Сейчас люди заняты срочной работой. Мы не имеем права им мешать. Видите, вон там оранжевые огоньки мигают? Это срочные вызовы поисковых и спасательных команд, которые сейчас на дежурстве.
– Поисковых и спасательных? – переспросил Киль. – Кто-то из ваших людей попал в беду?
– Нет, – ответила она, сжав зубы, – из ваших.
Киль попридержал язык. Он скользил взглядом вдоль всей комнаты по напряженным лицам, изучал каждый экран, какофонию, созданную двумя дюжинами рук техников, барабанящих по клавиатурам. Есть отчего растеряться. Не начало ли это угрозы, о которой упоминала Алэ? Киль с трудом хранил молчание… но ведь Алэ сказала «поисковых и спасательных»? Самое время наблюдать и запоминать.
Сразу же после того, как медики вынесли ему свой смертный приговор, Киль ощутил, что живет в пустоте, которую отчаянно нужно заполнить. Он чувствовал, что даже его долгая служба в Комитете по Жизненным формам сделалась чем-то пустопорожним. Должно же быть что-то большее… то, что станет достойным итогом его жизни, покажет, как он любил свой народ. Он хотел послать весть по всем переходам, гласящую: «Вот как я вас любил». Возможно, ключ к этой необходимости обретался в этой комнате.
– Тень, – прошептала Алэ судье на ухо, – так его друзья зовут, это более приятное имя, чем Дарк – наш самый способный координатор. На его счету очень много спасенных островитян, упавших в море.
Она что, надеялась впечатлить его опекой над жизнями островитян?
– Я и не знал, что дело ведется так формализованно, – тихим сухим голосом произнес Киль.
– А вы полагали, что мы оставляем все на волю случая? – поинтересовалась она, и Киль расслышал короткое презрительное фырканье. – Мы всегда наблюдаем за островитянами во время шторма или водяной стены.
Киль ощутил при этом известии эмоциональный укол. Его гордость была затронута.
– Почему вы делаете это скрытно от нас? – спросил он.
– Полагаете, островитянская гордость перенесет столь пристальное наблюдение? – спросила Алэ. – Вы забываете, Уорд, что я подолгу живу наверху. Вы и так считаете, что мы умышляем против вас. А что ваши люди сказали бы обо всем этом? – Жестом руки она обвела контрольные панели, видеоэкраны, приглушенно побрякивающие принтеры.
– По вашему, островитяне – параноики, – сказал Киль. Он был вынужден признаться себе, что предназначение этой комнаты ранит его гордость. Вашонская служба безопасности также не будет в восторге от такого пристального наблюдения. И возможно, их страхи обоснованны. Киль напомнил себе, что видит только то, что ему показывают.
Большой экран справа демонстрировал массивную часть острова.
– Похоже на Вашон, – заметил он. – Я узнаю его обводы.
Алэ тронула Паниля за плечо, и Киль подивился тому, насколько собственническим было это прикосновение. Паниль оторвался от клавиатуры.
– Мы не помешали? – спросила Карин.
– Покороче.
– Ты не мог бы успокоить страхи судьи Киля? Он узнал свой остров вон там, – Карин кивком указала на экран справа. – дай нам местоположение острова относительно ближайшей водяной стены.