Страница:
Хочу сразу подчеркнуть, что до так называемой первой и второй войн я неоднократно бывал в Чечне, во многих ее уголках, уважаю этот самобытный народ Северного Кавказа и до сих пор дружу с семьей чеченцев Шаиповых, покойный глава которой был весьма уважаемым человеком в Чечено-Ингушской АССР. Так что обвинить меня в предвзятости к чеченцам просто невозможно.
Но меня как ученого, долгие десятилетия занимавшегося и изучением топонимии Москвы, и спасением исторической системы названий улиц столицы России от большевистского историко-культурного нигилизма, и как одного из авторов закона «О наименовании территориальных единиц, улиц и станций метрополитена города Москвы», принятого Московской городской Думой 8 октября 1997 года, до глубины души возмутило фактически противозаконное деяние вице-мэра Москвы Шанцева, грубо поправшего действующий закон.
Напомню еще раз Валерию Павлиновичу и читателям книги: последний абзац статьи 9 данного закона очень четко ограничивает хронологические рамки присвоения улицам имен людей, ушедших из жизни, и это ограничение было внесено в закон совершенно сознательно – исходя из горького опыта мемориальной пропагандистско-идеологической топонимии советских лет, в результате чего карта города превратилась в топонимическое кладбище... Но, слава Богу, многие утраты удалось восстановить.
Итак, действующий ныне закон города Москвы № 40-70 гласит:
«Ст. 9. Основные требования и правила в области наименований улиц города Москвы
[...]
– присвоение улицам имен, фамилий известных жителей города Москвы, граждан России и зарубежных стран может производиться только новым улицам и по истечении не менее десяти лет со дня смерти указанных лиц».
Данная норма закона действует! Ее никто не отменял. Никаких оговорок в законе об исключениях из этой нормы нет! Напомню и то г-ну Шанцеву, что статья 7 «Устава Москвы», то есть нашей городской конституции, принятого в июне 1995 года, называется «Основные принципы организации и осуществления власти в Москве». И первая ее фраза гласит: «Власть осуществляется на основе закона».
Вот этот самый закон г-н Шанцев грубо нарушил, фактически попрал его – в типично большевистском духе ссылаясь на некие исключительные обстоятельства. Видимо, сказалась старая партийная закваска бывшего первого секретаря Перовского РК КПСС и МГК КПСС, – похоже, именно в партийных сферах сложилось основное идеологическое кредо Шанцева в отношении названий.
Повторяю: присвоение в настоящий момент названия московской улице в честь А. Кадырова в обход закона (даже в самых благих целях) было абсолютно противозаконно!
И этим возмутительным насилием над законом должна незамедлительно заняться прокуратура как надзорный орган, ибо, как считают юристы, с которыми я консультировался, г-н Шанцев, подписав данное распоряжение, как должностное лицо совершил деяние, предусмотренное статьей 285 УК РФ – «Злоупотребление должностными полномочиями».
Я внимательно перечитал указ президента Путина № 608 от 10 мая 2004 года, который называется «Об увековечивании памяти А. Кадырова», на этот указ ссылаются московские чиновники, оправдывающие действия Шанцева.
В указе президента ничего об улице не говорится, там сказано так (цитирую): «П. 2. Рекомендовать Правительству Москвы решить вопрос об увековечении памяти А. Кадырова в Москве». И все.
Как это можно было достойно решить? Например, учредить десять именных стипендий на деньги правительства Москвы – стипендий имени Ахмата Кадырова для обучения талантливых чеченских парней и девушек в Российском университете дружбы народов. Или присвоить имя Кадырова национально-культурному чеченскому центру в Москве. Вот что надо было сделать!
Впрочем, поступок Шанцева меня не удивляет... Юрий Михайлович Лужков, видимо, считает его большим специалистом и в лингвистике. Не верите? Откройте распоряжение мэра Москвы № 1169-РМ от 18 октября 1999 года. Этим распоряжением в столице был создан некий Общественный совет по русскому языку при мэре Москвы. Председателем совета Ю. М. Лужков назначил... самого себя, а заместителем – первого заместителя премьера правительства Москвы В. П. Шанцева. Да, бурно растут кадры «партийных филологов» в нашей стране!..
Исторические границы столицы: от Кремля до Московской кольцевой автодороги
Гипотезы о происхождении слова «Москва»
Но меня как ученого, долгие десятилетия занимавшегося и изучением топонимии Москвы, и спасением исторической системы названий улиц столицы России от большевистского историко-культурного нигилизма, и как одного из авторов закона «О наименовании территориальных единиц, улиц и станций метрополитена города Москвы», принятого Московской городской Думой 8 октября 1997 года, до глубины души возмутило фактически противозаконное деяние вице-мэра Москвы Шанцева, грубо поправшего действующий закон.
Напомню еще раз Валерию Павлиновичу и читателям книги: последний абзац статьи 9 данного закона очень четко ограничивает хронологические рамки присвоения улицам имен людей, ушедших из жизни, и это ограничение было внесено в закон совершенно сознательно – исходя из горького опыта мемориальной пропагандистско-идеологической топонимии советских лет, в результате чего карта города превратилась в топонимическое кладбище... Но, слава Богу, многие утраты удалось восстановить.
Итак, действующий ныне закон города Москвы № 40-70 гласит:
«Ст. 9. Основные требования и правила в области наименований улиц города Москвы
[...]
– присвоение улицам имен, фамилий известных жителей города Москвы, граждан России и зарубежных стран может производиться только новым улицам и по истечении не менее десяти лет со дня смерти указанных лиц».
Данная норма закона действует! Ее никто не отменял. Никаких оговорок в законе об исключениях из этой нормы нет! Напомню и то г-ну Шанцеву, что статья 7 «Устава Москвы», то есть нашей городской конституции, принятого в июне 1995 года, называется «Основные принципы организации и осуществления власти в Москве». И первая ее фраза гласит: «Власть осуществляется на основе закона».
Вот этот самый закон г-н Шанцев грубо нарушил, фактически попрал его – в типично большевистском духе ссылаясь на некие исключительные обстоятельства. Видимо, сказалась старая партийная закваска бывшего первого секретаря Перовского РК КПСС и МГК КПСС, – похоже, именно в партийных сферах сложилось основное идеологическое кредо Шанцева в отношении названий.
Повторяю: присвоение в настоящий момент названия московской улице в честь А. Кадырова в обход закона (даже в самых благих целях) было абсолютно противозаконно!
И этим возмутительным насилием над законом должна незамедлительно заняться прокуратура как надзорный орган, ибо, как считают юристы, с которыми я консультировался, г-н Шанцев, подписав данное распоряжение, как должностное лицо совершил деяние, предусмотренное статьей 285 УК РФ – «Злоупотребление должностными полномочиями».
Я внимательно перечитал указ президента Путина № 608 от 10 мая 2004 года, который называется «Об увековечивании памяти А. Кадырова», на этот указ ссылаются московские чиновники, оправдывающие действия Шанцева.
В указе президента ничего об улице не говорится, там сказано так (цитирую): «П. 2. Рекомендовать Правительству Москвы решить вопрос об увековечении памяти А. Кадырова в Москве». И все.
Как это можно было достойно решить? Например, учредить десять именных стипендий на деньги правительства Москвы – стипендий имени Ахмата Кадырова для обучения талантливых чеченских парней и девушек в Российском университете дружбы народов. Или присвоить имя Кадырова национально-культурному чеченскому центру в Москве. Вот что надо было сделать!
Впрочем, поступок Шанцева меня не удивляет... Юрий Михайлович Лужков, видимо, считает его большим специалистом и в лингвистике. Не верите? Откройте распоряжение мэра Москвы № 1169-РМ от 18 октября 1999 года. Этим распоряжением в столице был создан некий Общественный совет по русскому языку при мэре Москвы. Председателем совета Ю. М. Лужков назначил... самого себя, а заместителем – первого заместителя премьера правительства Москвы В. П. Шанцева. Да, бурно растут кадры «партийных филологов» в нашей стране!..
Исторические границы столицы: от Кремля до Московской кольцевой автодороги
В начале нашего необычного путешествия в прошлое столицы и родной русской речи хочу напомнить вам основные сведения о росте и смене кольцевых крепостных и иных укреплений Москвы, формировавших от века к веку линию границы города.
Древнейшее кольцо, защищавшее сердце города, – Кремль. Историки и археологи полагают, что небольшая славянская крепость возникла на высоком Боровицком холме у места впадения Неглинки в реку Москву не позднее конца XI века. Почти столетие спустя, в 1156 го-ду, Юрий Долгорукий повелел построить «город», окруженный рвом и валом (напомним, что общеславянское слово городозначало первоначально «ограда, забор», затем «огороженное место» и далее – «город, крепость»). Крепость Юрия Долгорукого была в пять-шесть раз больше по своим размерам, чем древнейшие укрепления на Боровицком холме, но уже в 1237 году она была разрушена захватчиками из Орды. В 1339 году Кремль получил стены и башни из мощных дубовых бревен, а при великом князе Дмитрии Донском, в 1367 го-ду, он стал каменным: новые стены мастера-строители сложили из подмосковного бело-желтого известняка. Те стены и башни Кремля, которые мы видим сейчас, были созданы из красного кирпича по проекту итальянских архитекторов Марка Фрязина, Антона Фрязина, Петра Фрязина и Алевиза Нового в 1487—1491 годах. Новая кремлевская крепость соединила в себе традиции русского оборонного зодчества и достижений западноевропейской фортификации.
Первое кольцо ,примыкавшее к Великому посаду, появилось еще в конце XIV века: тогда посад был защищен валом. В 1534 году граница была укреплена – появились древоземляные укрепления и ров. А в 1535—1538 годах на их месте москвичи возвели Китайгородскую стену (об этом мы с вами достаточно подробно поговорим в главе «Китай-город»). Эта каменная твердыня в некоторых местах сохранилась до наших дней. Помимо названия станции метро «Китай-город» есть еще один «топонимический потомок» китайгородских укреплений и городской границы – Китайский проезд, выходящий на Москворецкую набережную.
Второе кольцо – знаменитый Белый город. Кстати говоря, название его до сих пор вызывает споры среди историков, топонимистов, краеведов. Одни полагают, что наименование этого оборонительного рубежа связано с белым цветом самой каменной стены, другие напоминают, что внутри укреплений находились так называемые белые земли, то есть освобожденные от земских податей. В конце XIV века эта часть Москвы была обнесена валом и рвом. Стена Белого города была возведена позднее – в 1585—1593 годах. Руководил этими работами известный зодчий Федор Конь. В главе, посвященной Тверскому бульвару и Пушкинской площади, рассказывается о том, что к середине XVIII века стена Белого города утратила свое фортификационное значение: в конце того же столетия ее разобрали, а затем в XIX веке по всей этой бывшей границе Москвы были устроены бульвары. Память о самом наименовании этой городской оборонительной линии хранит современный топоним Белгородский проезд(в XIX веке проезд Белого Города). Эта небольшая улочка расположена близ площади Покровские ворота. Несколько наименований московских площадей – также свидетели былой славы Белого города, его мощных и надежных ворот: площадь Никитские Ворота, площадь Мясницкие Ворота, площадь Сретенские Ворота, площадь Яузские Ворота, площадь Петровские Ворота.Вторая граница Москвы узнается в крутой линии современного Бульварного кольца.
Третье кольцо – Земляной город, или Деревянный город, известный в истории Москвы также под названием Скородом .Топоним Скородомсвязан с тем, что деревянные укрепления по этой линии строились не капитально, основательно, а быстро. Существует еще одна версия: это название в большей мере относится к территории между Белым и Земляным городом, где дома подчас строили как бы на скорую руку, поскольку эта часть Москвы часто разрушалась неприятелем, сжигалась. Первоначальные укрепления Земляного города действительно представляли собой деревянную стену, на которой было более 60 башен, в том числе 12 воротных башен. Эта фортификационная система длиной более 15 километров и высотой около 5 метров была выстроена в 1591—1592 годах. В 1611 году деревянные укрепления были полностью уничтожены пожаром. В XVII веке, в 30-е годы, москвичи возвели на протяжении всей этой линии, которая сейчас легко узнаваема в Садовом кольце, мощный земляной вал и вырыли перед ним ров, а в 1659 году выстроили еще и деревянную ограду. Земляной город в период с 1683 по 1742 год служил таможенной границей Москвы. В XVIII веке он утратил свое оборонительное значение, и в 1816—1830 годах земляной вал был срыт, а ров засыпан. Само наименование Земляной городисчезло из московской речи в XIX веке. Красивые сады, появившиеся на месте срытого вала, были уничтожены уже в середине XX века – в сталинское время. Оставшиеся топонимические свидетельства существования Земляного города представляют собой названия некоторых отрезков Садового кольца: Валовая улица(между Павелецкой и Серпуховской площадями), улица Крымский Вал(между Калужской площадью и Крымской набережной), улица Зацепский Вал(между Малым Краснохолмским мостом и Валовой улицей), улица Земляной Вал(многие москвичи помнят эту улицу под именем улица Чкалова,такой топоним существовал с 1957 по 1990 год) и площадь Земляной Вал(топонимический «новодел», расположена между улицами Земляной Вал, Старой Басманной, Садово-Черногрязской, площадью Цезаря Куникова и улицей Покровкой).
Четвертое кольцо – Камер-Коллежский вал, насыпанный в 1742 году Камер-Коллегией, особым государственным ведомством, которое ведало всеми доходами Российской державы – на заставах этого вала взималась пошлина за ввозимые в город товары. Высокий земляной вал длиной 37 километров, укрепленный рвом и заставами, унаследовал имя выстроившей его Камер-Коллегии. Историческая справедливость требует упомянуть и о предшественнике Камер-Коллежского вала. При Петре I в нескольких ключевых местах на главных дорогах-радиусах, которые вели в Москву, были выстроены заставы для взимания пошлины и проверки документов. В 1731 году между этими заставами была выстроена деревянная стена, которую стали называть Компанейский вал: ее возвела компания купцов, которые взяли у правительства откуп на продажу водки. Постройкой Компанейского вала создавалась преграда для ввоза в Москву контрабандной водки – так купцы стремились защитить свои интересы. Правда, Компанейская стена прожила недолго; обветшавшие постройки были разобраны москвичами на дрова.
Камер-Коллежский вал по сравнению с ней был гораздо более мощным укреплением. Деревянной стены на нем не было – это было сплошное кольцо из высокого земляного вала, вдоль которого периодически проезжали наряды конной стражи. После отмены таможенных сборов за водку функция Камер-Коллежского вала как таможенной границы практически свелась к нулю; с конца XVIII века он превратился в фактическую границу города. С начала XIX века, точнее, с 1806 года, Камер-Коллежский вал начал служить официальной полицейской границей Москвы, а с 1864 года – муниципальной (вплоть до 1917 года). Это была реальная административная граница между городом, управлявшимся городской Думой, и Московским уездом, управлявшимся земством. По линии вала существовало 18 застав, которые также оставили о себе след в московской топонимии: площадь Дорогомиловская Застава, площадь Серпуховская Застава, площадь Проломная Застава, площадь Тверская Застава (в 1932—1990 годах она именовалась площадью Белорусского вокзала). Сами заставы были ликвидированы в 1852 году. Земляной Камер-Коллежский вал срыли во второй половине XIX века, по его ломаной кольцеобразной линии прошли достаточно известные вам улицы, сохранившие в составе своих имен слово вал:улица Богородский Вал, Олений Вал, Хамовнический Вал, Сокольнический Вал, Бутырский Вал, Сущевский Вал, Грузинский Вал, Пресненский Вал, Трехгорный Вал, Серпуховской Вал, Даниловский Вал, Симоновский Вал, Крутицкий Вал, Рогожский Вал, Золоторожский Вал, Лефортовский Вал, Госпитальный Вал, Семеновский Вал, Измайловский Вал, Преображенский Вал. Площадь Москвы в границах Камер-Коллежского вала составляла 7089 гектаров – меньше семи процентов площади современного города. Сам вал сохранился только в одном месте – на границе Хамовников и Лужников.
Пятое кольцо было образовано Окружной железной дорогой. Ее спроектировал и построил вокруг Москвы начала XX века видный русский инженер П. Рашевский. Длина пятого, «инженерного», московского кольца, на плане похожего скорее на замкнутую петлю, сильно вытянутую к северо-западу, составляет уже 54 километра. Строительство Окружной железной дороги продолжалось с 1903 по 1908 год – именно тогда по ней и было открыто движение. Дорога быстро стала фактической границей Москвы, а вскоре после Февральской революции 1917 года, 23 мая, она получила официальный статус муниципальной черты, управлявшейся городской Думой (городская черта, которая юридически управлялась градоначальством, выполнявшим преимущественно полицейские функции, охватывала – за счет некоторых бывших территорий Московского уезда – большую площадь, чем черта муниципальная). Тогда площадь города составляла около 242 квадратных километров. Сохраняя в основном эту городскую границу, Москва росла за счет новых клиньев – районов жилищного строительства: к 1959 году размер площади Москвы измерялся 356 квадратными километрами. Пятое кольцо не оставило в столичной топонимии никаких следов.
Шестое кольцо – Московская кольцевая автомобильная дорога (МКАД), современная граница столицы. Сразу же следует еще раз уточнить, что в нескольких местах (Солнцево, Митино, Бутово, Косино и др.) город, вынужденный расширять свою территорию для строительства нового жилья, уже перешагнул ее; на карте хорошо видны лепестки новых территорий Москвы на северо-западе, юге, востоке. Но МКАД продолжает успешно выполнять свою роль важнейшей артерии (ее длина – 109 километров), основной части административной границы Москвы и – как это ни парадоксально для XXI века – оборонительной линии, поскольку въехать в Москву, минуя пересечения МКАД с основными шоссе, ведущими в наш город, невозможно. Поэтому в таких точках организовано круглосуточное боевое дежурство сотрудников милиции, ГАИ и ОМОН. Благодаря эффективной заботе правительства Москвы МКАД почти полностью реконструирована и приобрела черты, присущие действительно современной трассе международных стандартов.
Сейчас в Москве построено еще одно кольцо, известное под названием 3-го транспортного, на которое многие городские службы, а также миллионы москвичей возлагают очень большие надежды.
Годичные кольца любого дерева рассказывают не только о его возрасте. Вековые кольца исторических границ Москвы, как вы убедились, не просто пограничные линии, а особые свидетели прошлого Москвы и России.
Немало других русских городов тоже росли кольцами вокруг крепости и древнего центра. Но все же, как писал великий русский историк Н. М. Карамзин: «Кто хочет знать Россию – побывай в Москве»!
Древнейшее кольцо, защищавшее сердце города, – Кремль. Историки и археологи полагают, что небольшая славянская крепость возникла на высоком Боровицком холме у места впадения Неглинки в реку Москву не позднее конца XI века. Почти столетие спустя, в 1156 го-ду, Юрий Долгорукий повелел построить «город», окруженный рвом и валом (напомним, что общеславянское слово городозначало первоначально «ограда, забор», затем «огороженное место» и далее – «город, крепость»). Крепость Юрия Долгорукого была в пять-шесть раз больше по своим размерам, чем древнейшие укрепления на Боровицком холме, но уже в 1237 году она была разрушена захватчиками из Орды. В 1339 году Кремль получил стены и башни из мощных дубовых бревен, а при великом князе Дмитрии Донском, в 1367 го-ду, он стал каменным: новые стены мастера-строители сложили из подмосковного бело-желтого известняка. Те стены и башни Кремля, которые мы видим сейчас, были созданы из красного кирпича по проекту итальянских архитекторов Марка Фрязина, Антона Фрязина, Петра Фрязина и Алевиза Нового в 1487—1491 годах. Новая кремлевская крепость соединила в себе традиции русского оборонного зодчества и достижений западноевропейской фортификации.
Первое кольцо ,примыкавшее к Великому посаду, появилось еще в конце XIV века: тогда посад был защищен валом. В 1534 году граница была укреплена – появились древоземляные укрепления и ров. А в 1535—1538 годах на их месте москвичи возвели Китайгородскую стену (об этом мы с вами достаточно подробно поговорим в главе «Китай-город»). Эта каменная твердыня в некоторых местах сохранилась до наших дней. Помимо названия станции метро «Китай-город» есть еще один «топонимический потомок» китайгородских укреплений и городской границы – Китайский проезд, выходящий на Москворецкую набережную.
Второе кольцо – знаменитый Белый город. Кстати говоря, название его до сих пор вызывает споры среди историков, топонимистов, краеведов. Одни полагают, что наименование этого оборонительного рубежа связано с белым цветом самой каменной стены, другие напоминают, что внутри укреплений находились так называемые белые земли, то есть освобожденные от земских податей. В конце XIV века эта часть Москвы была обнесена валом и рвом. Стена Белого города была возведена позднее – в 1585—1593 годах. Руководил этими работами известный зодчий Федор Конь. В главе, посвященной Тверскому бульвару и Пушкинской площади, рассказывается о том, что к середине XVIII века стена Белого города утратила свое фортификационное значение: в конце того же столетия ее разобрали, а затем в XIX веке по всей этой бывшей границе Москвы были устроены бульвары. Память о самом наименовании этой городской оборонительной линии хранит современный топоним Белгородский проезд(в XIX веке проезд Белого Города). Эта небольшая улочка расположена близ площади Покровские ворота. Несколько наименований московских площадей – также свидетели былой славы Белого города, его мощных и надежных ворот: площадь Никитские Ворота, площадь Мясницкие Ворота, площадь Сретенские Ворота, площадь Яузские Ворота, площадь Петровские Ворота.Вторая граница Москвы узнается в крутой линии современного Бульварного кольца.
Третье кольцо – Земляной город, или Деревянный город, известный в истории Москвы также под названием Скородом .Топоним Скородомсвязан с тем, что деревянные укрепления по этой линии строились не капитально, основательно, а быстро. Существует еще одна версия: это название в большей мере относится к территории между Белым и Земляным городом, где дома подчас строили как бы на скорую руку, поскольку эта часть Москвы часто разрушалась неприятелем, сжигалась. Первоначальные укрепления Земляного города действительно представляли собой деревянную стену, на которой было более 60 башен, в том числе 12 воротных башен. Эта фортификационная система длиной более 15 километров и высотой около 5 метров была выстроена в 1591—1592 годах. В 1611 году деревянные укрепления были полностью уничтожены пожаром. В XVII веке, в 30-е годы, москвичи возвели на протяжении всей этой линии, которая сейчас легко узнаваема в Садовом кольце, мощный земляной вал и вырыли перед ним ров, а в 1659 году выстроили еще и деревянную ограду. Земляной город в период с 1683 по 1742 год служил таможенной границей Москвы. В XVIII веке он утратил свое оборонительное значение, и в 1816—1830 годах земляной вал был срыт, а ров засыпан. Само наименование Земляной городисчезло из московской речи в XIX веке. Красивые сады, появившиеся на месте срытого вала, были уничтожены уже в середине XX века – в сталинское время. Оставшиеся топонимические свидетельства существования Земляного города представляют собой названия некоторых отрезков Садового кольца: Валовая улица(между Павелецкой и Серпуховской площадями), улица Крымский Вал(между Калужской площадью и Крымской набережной), улица Зацепский Вал(между Малым Краснохолмским мостом и Валовой улицей), улица Земляной Вал(многие москвичи помнят эту улицу под именем улица Чкалова,такой топоним существовал с 1957 по 1990 год) и площадь Земляной Вал(топонимический «новодел», расположена между улицами Земляной Вал, Старой Басманной, Садово-Черногрязской, площадью Цезаря Куникова и улицей Покровкой).
Четвертое кольцо – Камер-Коллежский вал, насыпанный в 1742 году Камер-Коллегией, особым государственным ведомством, которое ведало всеми доходами Российской державы – на заставах этого вала взималась пошлина за ввозимые в город товары. Высокий земляной вал длиной 37 километров, укрепленный рвом и заставами, унаследовал имя выстроившей его Камер-Коллегии. Историческая справедливость требует упомянуть и о предшественнике Камер-Коллежского вала. При Петре I в нескольких ключевых местах на главных дорогах-радиусах, которые вели в Москву, были выстроены заставы для взимания пошлины и проверки документов. В 1731 году между этими заставами была выстроена деревянная стена, которую стали называть Компанейский вал: ее возвела компания купцов, которые взяли у правительства откуп на продажу водки. Постройкой Компанейского вала создавалась преграда для ввоза в Москву контрабандной водки – так купцы стремились защитить свои интересы. Правда, Компанейская стена прожила недолго; обветшавшие постройки были разобраны москвичами на дрова.
Камер-Коллежский вал по сравнению с ней был гораздо более мощным укреплением. Деревянной стены на нем не было – это было сплошное кольцо из высокого земляного вала, вдоль которого периодически проезжали наряды конной стражи. После отмены таможенных сборов за водку функция Камер-Коллежского вала как таможенной границы практически свелась к нулю; с конца XVIII века он превратился в фактическую границу города. С начала XIX века, точнее, с 1806 года, Камер-Коллежский вал начал служить официальной полицейской границей Москвы, а с 1864 года – муниципальной (вплоть до 1917 года). Это была реальная административная граница между городом, управлявшимся городской Думой, и Московским уездом, управлявшимся земством. По линии вала существовало 18 застав, которые также оставили о себе след в московской топонимии: площадь Дорогомиловская Застава, площадь Серпуховская Застава, площадь Проломная Застава, площадь Тверская Застава (в 1932—1990 годах она именовалась площадью Белорусского вокзала). Сами заставы были ликвидированы в 1852 году. Земляной Камер-Коллежский вал срыли во второй половине XIX века, по его ломаной кольцеобразной линии прошли достаточно известные вам улицы, сохранившие в составе своих имен слово вал:улица Богородский Вал, Олений Вал, Хамовнический Вал, Сокольнический Вал, Бутырский Вал, Сущевский Вал, Грузинский Вал, Пресненский Вал, Трехгорный Вал, Серпуховской Вал, Даниловский Вал, Симоновский Вал, Крутицкий Вал, Рогожский Вал, Золоторожский Вал, Лефортовский Вал, Госпитальный Вал, Семеновский Вал, Измайловский Вал, Преображенский Вал. Площадь Москвы в границах Камер-Коллежского вала составляла 7089 гектаров – меньше семи процентов площади современного города. Сам вал сохранился только в одном месте – на границе Хамовников и Лужников.
Пятое кольцо было образовано Окружной железной дорогой. Ее спроектировал и построил вокруг Москвы начала XX века видный русский инженер П. Рашевский. Длина пятого, «инженерного», московского кольца, на плане похожего скорее на замкнутую петлю, сильно вытянутую к северо-западу, составляет уже 54 километра. Строительство Окружной железной дороги продолжалось с 1903 по 1908 год – именно тогда по ней и было открыто движение. Дорога быстро стала фактической границей Москвы, а вскоре после Февральской революции 1917 года, 23 мая, она получила официальный статус муниципальной черты, управлявшейся городской Думой (городская черта, которая юридически управлялась градоначальством, выполнявшим преимущественно полицейские функции, охватывала – за счет некоторых бывших территорий Московского уезда – большую площадь, чем черта муниципальная). Тогда площадь города составляла около 242 квадратных километров. Сохраняя в основном эту городскую границу, Москва росла за счет новых клиньев – районов жилищного строительства: к 1959 году размер площади Москвы измерялся 356 квадратными километрами. Пятое кольцо не оставило в столичной топонимии никаких следов.
Шестое кольцо – Московская кольцевая автомобильная дорога (МКАД), современная граница столицы. Сразу же следует еще раз уточнить, что в нескольких местах (Солнцево, Митино, Бутово, Косино и др.) город, вынужденный расширять свою территорию для строительства нового жилья, уже перешагнул ее; на карте хорошо видны лепестки новых территорий Москвы на северо-западе, юге, востоке. Но МКАД продолжает успешно выполнять свою роль важнейшей артерии (ее длина – 109 километров), основной части административной границы Москвы и – как это ни парадоксально для XXI века – оборонительной линии, поскольку въехать в Москву, минуя пересечения МКАД с основными шоссе, ведущими в наш город, невозможно. Поэтому в таких точках организовано круглосуточное боевое дежурство сотрудников милиции, ГАИ и ОМОН. Благодаря эффективной заботе правительства Москвы МКАД почти полностью реконструирована и приобрела черты, присущие действительно современной трассе международных стандартов.
Сейчас в Москве построено еще одно кольцо, известное под названием 3-го транспортного, на которое многие городские службы, а также миллионы москвичей возлагают очень большие надежды.
Годичные кольца любого дерева рассказывают не только о его возрасте. Вековые кольца исторических границ Москвы, как вы убедились, не просто пограничные линии, а особые свидетели прошлого Москвы и России.
Немало других русских городов тоже росли кольцами вокруг крепости и древнего центра. Но все же, как писал великий русский историк Н. М. Карамзин: «Кто хочет знать Россию – побывай в Москве»!
Гипотезы о происхождении слова «Москва»
«Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского...» Опять
Поет старинная печать.
Тут слово первое науки,
Но мне неведомой. Тут – знак,
А смысл понять нельзя никак.
К. Бальмонт. Из стихотворения «Москва» (1926 г.)
Сотни книг, научных и популярных статей об истории Москвы рассказывают нам о том, какой столица была в далеком прошлом, как жили и чем занимались москвичи. Мы знаем уже немало о ремеслах, быте, искусстве, языке древней Москвы. А вот тайна названия города и по сей день остается нераскрытой: в отличие, например, от археологов, которые входят в непосредственный контакт с прошлым, лингвисты, работающие над разгадкой слова
Москва, находятся в сложном положении.
Правда, топоним Москвав этом смысле не исключение. История происхождения названий таких крупных и старинных европейских городов, как Прага, Берлин, Лондон, Париж или Лиссабон, тоже не выяснена окончательно. Существует масса гипотез, предлагающих каждая «свою» историю происхождения этих наименований, однако ни одна из них не считается окончательной версией.
Какими же путями шли различные исследователи в попытке решить загадку истории названия столицы? Какие легенды и предположения были известны в прошлом? Какие гипотезы предлагают российские и зарубежные ученые сейчас?
Первое упоминание о Москве (речь идет об Ипатьевской летописи) относится к 1147 году. И хотя именно этот год принято считать датой легендарного основания нашего старинного города, археологи давно уже доказали, что укрепленное поселение славян на месте исторического центра современной Москвы существовало задолго до 1147 года. Но для ученых-лингвистов эта дата стала самой древней документально зафиксированной точкой отсчета истории названия столицы.
Действительно, именно в этом году (6655 году по старому летосчислению, от сотворения мира), 4 апреля, в маленьком укрепленном поселении, в небольшой крепости, затерянной в труднопроходимых лесах, состоялась встреча суздальского князя Юрия Долгорукого с северским князем Святославом Ольговичем.
Именно его, как свидетельствует летопись, пригласил князь Юрий на встречу в Москву: «И шед Святослав и взя люди голядь верх Поротве. И тако ополонишася дружина Святославля, и прислав Гюргии (Юрий. – М. Г.) рече: приди ко мне брате в Москов».
Сейчас трудно сказать, был ли этот топоним названием только города или же относился и к более широкой территории, к местности, в которой выросла крепость Москва. Очевидно другое: в основе топонима Москвалежит гидроним Москва – название реки. Не преувеличивая значения памятника письменности XVII ве-ка – «Повести о начале царствующего великого града Москвы», замечу, что, судя по нему, предки наши видели эту связь: «...[Князь] взыде на гору и обозрев с нее очима своими семо и овамо по обе стороны Москвы-реки и за Неглинною, возлюби села оныя и повелевает на месте том вскоре соделати мал древян град и прозва его званием реки тоя Москва, по имяни реки, текущия под ним».
Многие русские города получили свои названия по рекам, на которых они были выстроены. При этом обычно наименования рек приобретали впоследствии уменьшительную форму. Так, скажем, река Коломна стала Коломенкой, а река Орел – Орликом. С рекой Москвой вышло по-иному: в ее имени вместо уменьшительного суффикса закрепилось слово река: Москва-река. Любопытно и то, что в некоторых памятниках письменности город Москва упоминается при помощи описательного выражения на Москве, то есть «город на Москве-реке».
Теперь попробуем рассмотреть наиболее известные и аргументированные гипотезы о происхождении гидронима Москва. Какой народ, какое племя дало название Москве-реке?
Интерпретация названия Москвакак слова, принадлежащего одному из языков финноугорской языковой семьи, была одной из первых гипотез и имела много сторонников. Обращение исследователей к языкам этой семьи логично, поскольку археологически (в результате раскопок поселений, в частности, городищ и селищ дьяковской культуры раннежелезного века, в основе своей являющейся финноугорской) вполне объективно доказывает, что на определенном историческом этапе в бассейне Москвы-реки жили племена, говорившие на языке финноугорской языковой семьи.
Выдвигая такое объяснение названия Москва, обычно исходят из того, что гидроним легко членится на два компонента: моск-ва, подобно названиям североуральских рек типа Лысь-ва, Сось-ва, Сыл-ва, Куш-ваи другим. Элемент - валегко объясняется во многих финноугорских языках (например, в мерянском, марийском, коми) как «вода», «река» или «мокрый». Объяснение же основного компонента моск-вызывает у финноугроведов серьезные затруднения. Точно он не может быть выведен ни из одного из финноугорских языков. А приблизительно – из многих и по-разному.
Из языка коми моск-можно объяснить, связав его со словами моск, моска, что значит «корова, телка». Не удивляйтесь: подобный принцип названия не раз встречается в топонимии – и не только в нашей стране. Вспомним знаменитый Оксфорд в Англии или город Оксенфурт в Баварии, оба этих топонима означают «бычий брод». Предположение, связывающее слово Москвасо словом москаиз языка коми, горячо поддержал известный русский историк В. О. Ключевский, что придало гипотезе особую популярность. Однако скоро несостоятельность объяснения гидронима Москваиз языка коми стала явной: коми никогда не жили на территории, близкой к течению этой реки. К тому же между североуральским ареалом рек на - ваи московским ареалом ( Москва, Протва, Смедваи др.) на протяжении нескольких тысяч километров аналогичных по структуре названий не встречается.
Географ С. К. Кузнецов, владевший многими финноугорскими языками, предложил объяснить моск-через мерянское слово маска«медведь». А элемент - вакак ава, что значило по-мерянски «мать, жена». Получалось, что Москва-река – это Медвежья река или река Медведица, причем это название, вероятно, должно было носить тотемный характер – быть связанным с символом большого рода древних мерян. Историческая основа для такого предположения есть. «Повесть временных лет», самая древняя русская летопись, указывает, что в середине IX века народ меря проживал в восточной части Подмосковья.
Однако и такая гипотеза имеет слабые места. Во-первых, в качестве аргумента она использует данные современных марийского и мордовско-эрзянского языков. Но ведь марийское маска«медведица» по своему происхождению на самом деле отнюдь не марийское. Перед нами – русское слово – мечка«самка медведя», попавшее к марийцам только в Средневековье, в XIV—XV веках, и переделанное в меска-маска. Во-вторых, при работе с картой бросается в глаза отсутствие гидронимов на - вав непосредственной близости от Москвы. Почему же наименование Моск-вана данной территории осталось одиноким? Это противоречит общему правилу: практика научных наблюдений убедительно доказывает, что народ, живший на какой-то территории, оставляет после себя целый комплекс однотипных названий рек. Итак, версия о Москве-реке как Медвежьей реке, реке Медведице, также оказывается не лишенной серьезных просчетов.
Существует и третья версия о финноугорском происхождении названия Москва. Она заключается в том, что компонент моск-объясняется из прибалтийско-финских языков (суоми), а компонент - ваиз коми языка: моск-как муста«черный, темный», - вакак «вода, река». Однако ее непоследовательность состоит уже в том, что каждая часть названия объясняется из разных языков, удаленных друг от друга. Если бы название принадлежало суоми, то вторая его часть была бы не ва, а веси«вода» или йоки«ручей, река». Тогда в переводе Москва-река означало бы «черная река», «мутная река» или «темная река». Кстати говоря, названия рек по темному цвету их воды не только известны, но и достаточно распространены в бассейнах многих больших рек. В бассейне Оки есть реки Грязная, Грязнуха, Мутня, Мутенка, Темная. А в бассейне Днепра – реки Грязива, Грязна, Мутенька, Темна.
В общем, ни одна из финноугорских гипотез не учитывает всех лингвоисторических условий возникновения названия Москвы-реки. И сейчас у них очень мало сторонников.
Результатом увлечений экзотикой были попытки объяснить слово Москвана основе языков тех народов, что живут или жили весьма далеко от бассейна Оки.
Академик А. И. Соболевский в начале XX века пытался доказать, что слово Москва – ирано-скифского происхождения. Он высказал предположение о том, что топоним (гидроним) происходит от авестийского слова ама – «сильный». Авестийским называют язык древнеиранского памятника «Авеста», в основе которого лежит одно из восточноиранских наречий XI—VII веков до н. э. (скифские племена действительно говорили на иранских наречиях). Позже в авестийский язык проникли некоторые западноиранские элементы, например парфянские, мидийские. Однако и у этой гипотезы есть целый ряд слабых мест. Во-первых, скифские ираноязычные племена на территории современного Подмосковья и шире – в бассейне Москвы-реки – никогда не жили. Во-вторых, в этом районе нет больше рек, названия которых имели бы аналогичные значения и тот же способ образования. В-третьих, налицо серьезное противоречие и в принципе называния, в мотивировке. А. И. Соболевский считал, что на основе упомянутых иранских корней название Москвы-реки можно истолковать как «река-гонщица». Но подобная мотивировка гидронима абсолютно не соответствует тихому и спокойному течению равнинной реки (а Москва-река именно такова), особенно если сравнить ее с хорошо известными скифам горными реками.
Правда, топоним Москвав этом смысле не исключение. История происхождения названий таких крупных и старинных европейских городов, как Прага, Берлин, Лондон, Париж или Лиссабон, тоже не выяснена окончательно. Существует масса гипотез, предлагающих каждая «свою» историю происхождения этих наименований, однако ни одна из них не считается окончательной версией.
Какими же путями шли различные исследователи в попытке решить загадку истории названия столицы? Какие легенды и предположения были известны в прошлом? Какие гипотезы предлагают российские и зарубежные ученые сейчас?
Первое упоминание о Москве (речь идет об Ипатьевской летописи) относится к 1147 году. И хотя именно этот год принято считать датой легендарного основания нашего старинного города, археологи давно уже доказали, что укрепленное поселение славян на месте исторического центра современной Москвы существовало задолго до 1147 года. Но для ученых-лингвистов эта дата стала самой древней документально зафиксированной точкой отсчета истории названия столицы.
Действительно, именно в этом году (6655 году по старому летосчислению, от сотворения мира), 4 апреля, в маленьком укрепленном поселении, в небольшой крепости, затерянной в труднопроходимых лесах, состоялась встреча суздальского князя Юрия Долгорукого с северским князем Святославом Ольговичем.
Именно его, как свидетельствует летопись, пригласил князь Юрий на встречу в Москву: «И шед Святослав и взя люди голядь верх Поротве. И тако ополонишася дружина Святославля, и прислав Гюргии (Юрий. – М. Г.) рече: приди ко мне брате в Москов».
Сейчас трудно сказать, был ли этот топоним названием только города или же относился и к более широкой территории, к местности, в которой выросла крепость Москва. Очевидно другое: в основе топонима Москвалежит гидроним Москва – название реки. Не преувеличивая значения памятника письменности XVII ве-ка – «Повести о начале царствующего великого града Москвы», замечу, что, судя по нему, предки наши видели эту связь: «...[Князь] взыде на гору и обозрев с нее очима своими семо и овамо по обе стороны Москвы-реки и за Неглинною, возлюби села оныя и повелевает на месте том вскоре соделати мал древян град и прозва его званием реки тоя Москва, по имяни реки, текущия под ним».
Многие русские города получили свои названия по рекам, на которых они были выстроены. При этом обычно наименования рек приобретали впоследствии уменьшительную форму. Так, скажем, река Коломна стала Коломенкой, а река Орел – Орликом. С рекой Москвой вышло по-иному: в ее имени вместо уменьшительного суффикса закрепилось слово река: Москва-река. Любопытно и то, что в некоторых памятниках письменности город Москва упоминается при помощи описательного выражения на Москве, то есть «город на Москве-реке».
Теперь попробуем рассмотреть наиболее известные и аргументированные гипотезы о происхождении гидронима Москва. Какой народ, какое племя дало название Москве-реке?
Интерпретация названия Москвакак слова, принадлежащего одному из языков финноугорской языковой семьи, была одной из первых гипотез и имела много сторонников. Обращение исследователей к языкам этой семьи логично, поскольку археологически (в результате раскопок поселений, в частности, городищ и селищ дьяковской культуры раннежелезного века, в основе своей являющейся финноугорской) вполне объективно доказывает, что на определенном историческом этапе в бассейне Москвы-реки жили племена, говорившие на языке финноугорской языковой семьи.
Выдвигая такое объяснение названия Москва, обычно исходят из того, что гидроним легко членится на два компонента: моск-ва, подобно названиям североуральских рек типа Лысь-ва, Сось-ва, Сыл-ва, Куш-ваи другим. Элемент - валегко объясняется во многих финноугорских языках (например, в мерянском, марийском, коми) как «вода», «река» или «мокрый». Объяснение же основного компонента моск-вызывает у финноугроведов серьезные затруднения. Точно он не может быть выведен ни из одного из финноугорских языков. А приблизительно – из многих и по-разному.
Из языка коми моск-можно объяснить, связав его со словами моск, моска, что значит «корова, телка». Не удивляйтесь: подобный принцип названия не раз встречается в топонимии – и не только в нашей стране. Вспомним знаменитый Оксфорд в Англии или город Оксенфурт в Баварии, оба этих топонима означают «бычий брод». Предположение, связывающее слово Москвасо словом москаиз языка коми, горячо поддержал известный русский историк В. О. Ключевский, что придало гипотезе особую популярность. Однако скоро несостоятельность объяснения гидронима Москваиз языка коми стала явной: коми никогда не жили на территории, близкой к течению этой реки. К тому же между североуральским ареалом рек на - ваи московским ареалом ( Москва, Протва, Смедваи др.) на протяжении нескольких тысяч километров аналогичных по структуре названий не встречается.
Географ С. К. Кузнецов, владевший многими финноугорскими языками, предложил объяснить моск-через мерянское слово маска«медведь». А элемент - вакак ава, что значило по-мерянски «мать, жена». Получалось, что Москва-река – это Медвежья река или река Медведица, причем это название, вероятно, должно было носить тотемный характер – быть связанным с символом большого рода древних мерян. Историческая основа для такого предположения есть. «Повесть временных лет», самая древняя русская летопись, указывает, что в середине IX века народ меря проживал в восточной части Подмосковья.
Однако и такая гипотеза имеет слабые места. Во-первых, в качестве аргумента она использует данные современных марийского и мордовско-эрзянского языков. Но ведь марийское маска«медведица» по своему происхождению на самом деле отнюдь не марийское. Перед нами – русское слово – мечка«самка медведя», попавшее к марийцам только в Средневековье, в XIV—XV веках, и переделанное в меска-маска. Во-вторых, при работе с картой бросается в глаза отсутствие гидронимов на - вав непосредственной близости от Москвы. Почему же наименование Моск-вана данной территории осталось одиноким? Это противоречит общему правилу: практика научных наблюдений убедительно доказывает, что народ, живший на какой-то территории, оставляет после себя целый комплекс однотипных названий рек. Итак, версия о Москве-реке как Медвежьей реке, реке Медведице, также оказывается не лишенной серьезных просчетов.
Существует и третья версия о финноугорском происхождении названия Москва. Она заключается в том, что компонент моск-объясняется из прибалтийско-финских языков (суоми), а компонент - ваиз коми языка: моск-как муста«черный, темный», - вакак «вода, река». Однако ее непоследовательность состоит уже в том, что каждая часть названия объясняется из разных языков, удаленных друг от друга. Если бы название принадлежало суоми, то вторая его часть была бы не ва, а веси«вода» или йоки«ручей, река». Тогда в переводе Москва-река означало бы «черная река», «мутная река» или «темная река». Кстати говоря, названия рек по темному цвету их воды не только известны, но и достаточно распространены в бассейнах многих больших рек. В бассейне Оки есть реки Грязная, Грязнуха, Мутня, Мутенка, Темная. А в бассейне Днепра – реки Грязива, Грязна, Мутенька, Темна.
В общем, ни одна из финноугорских гипотез не учитывает всех лингвоисторических условий возникновения названия Москвы-реки. И сейчас у них очень мало сторонников.
Результатом увлечений экзотикой были попытки объяснить слово Москвана основе языков тех народов, что живут или жили весьма далеко от бассейна Оки.
Академик А. И. Соболевский в начале XX века пытался доказать, что слово Москва – ирано-скифского происхождения. Он высказал предположение о том, что топоним (гидроним) происходит от авестийского слова ама – «сильный». Авестийским называют язык древнеиранского памятника «Авеста», в основе которого лежит одно из восточноиранских наречий XI—VII веков до н. э. (скифские племена действительно говорили на иранских наречиях). Позже в авестийский язык проникли некоторые западноиранские элементы, например парфянские, мидийские. Однако и у этой гипотезы есть целый ряд слабых мест. Во-первых, скифские ираноязычные племена на территории современного Подмосковья и шире – в бассейне Москвы-реки – никогда не жили. Во-вторых, в этом районе нет больше рек, названия которых имели бы аналогичные значения и тот же способ образования. В-третьих, налицо серьезное противоречие и в принципе называния, в мотивировке. А. И. Соболевский считал, что на основе упомянутых иранских корней название Москвы-реки можно истолковать как «река-гонщица». Но подобная мотивировка гидронима абсолютно не соответствует тихому и спокойному течению равнинной реки (а Москва-река именно такова), особенно если сравнить ее с хорошо известными скифам горными реками.