Хантер Мэдлин. Любовь не купишь

   Кристиана вспомнила рисунок, изображавший эту женщину, и, глядя на совершенные черты Дэвида, видела в нем его мать. Но эти бездонные глаза были не материнские.
   – Как звали твою мать?
   – Джоанна.
   – А отца? Ты знаешь, кто он?
   – Единственным отцом для меня был мой хозяин. Первый раз, когда я увидел его, он отругал меня за украденное яблоко. Потом выпорол и отвел к матери. Через несколько недель он появился снова и повел меня в город посмотреть, как вешают вора. На обратном пути он поведал мне, что для умных людей есть два пути разбогатеть. Один – воровство, а другой – торговля, но у воров жизнь значительно короче. К восьми годам я уже крал не раз, так что урок был для меня не лишним.
   Она вспомнила бродяжек, ворующих на улицах еду и все, что под руку подвернется, и представила среди них маленького Дэвида. Он, конечно, никогда не попадался.
   – Думаю, он хотел жениться на ней, – задумчиво продолжал Дэвид. – Я помню, как застал их, когда мне было лет двенадцать. Они сидели в зале и обсуждали что-то очень важное. И я понял, что именно.
   – Полагаешь, она ему отказала?
   – Да. В то время я считал, что он сделал предложение из-за меня. Мы тогда уже стали очень близки, словно отец и сын. У нас даже было одно имя. Она выбрала его из Библии, но в Англии оно достаточно редкое. Дэвида Константина с самого начала поражало то, что мы тезки. Мне казалось, что он дал работу матери, чтобы получить сына. Но сейчас я думаю, что все было наоборот.
   – Она отказала ему из-за твоего отца?
   – Да. Ее сердце еще ждало, хотя рассудок уже сдался. В юности я презирал ее за это, но, когда она умерла, кое-что понял.
   Кристиана припомнила, сколь терпелив и тактичен был Дэвид во время их помолвки, но также – как жестко и безжалостно он высказывался о Стивене.
   Ты все еще ждешь его, когда правда так очевидна. Если бы Эдуард не отдал тебя мне, ты бы провела всю жизнь в ожидании, в мире померкших иллюзий.
   Он ужасно рисковал.
   Кристиана прижалась к Дэвиду, от которого исходило такое успокаивающее тепло. Она оценила его доверие, его рассказ. Понемногу благодаря вот таким моментам он и в самом деле перестанет быть для нее чужим. Ведь не в его характере делать подобные признания. Это стало возможным только благодаря их обоюдной нежности и мгновениям страсти.
   Она потерлась щекой о его грудь, потом повернула голову и нежно лизнула его сосок. Он прикоснулся к ее волосам, побуждая продолжить. Только теперь она вспомнила, что именно об этой ласке рассказывала ей утром служанка.
   Он позволил ее губам и языку ласкать его, а потом осторожно перевернул ее на спину.
   – Кажется, я обещал тебе медленное наслаждение, – сказал он. – Давай посмотрим, насколько медленным мы сможем его сделать.
   Много позже – Дэвид умел не торопиться, когда хотел, – они лежали в полумраке, отгороженные пологом кровати от звуков и огней продолжающегося свадебного пира. Кристиана начала дремать в его объятиях.
   Он зашевелился, и она почувствовала на себе его взгляд.
   – Ты говорила с ним? – тихо спросил он.
   Она совсем забыла об этом. Забыла о Стивене Перси и своей обиде на Дэвида. Этот день и эта ночь рассеяли ее подозрения, и сейчас ей вовсе не хотелось углубляться во все это.
   Он живет реальностью, подумала Кристиана. Это она строит воздушные замки. Но он ведь сочинил песню о ней! Он считает ее прекрасной и написал об этом. Возможно, он слагает такие баллады и о закатах, и о лесных полянах.
   – Да, говорила.
   – И чего он хочет?
   – Он непорядочный человек. Он помолчал некоторое время.
   – Я не желаю, чтобы ты с ним виделась, – промолвил он наконец.
   – Он часто бывает при дворе. Значит, я не смогу бывать в Вестминстере?
   – Я не об этом. Ты знаешь, о чем я.
   – Все кончено, Дэвид, как между тобой и Алисией. Это то же самое.
   – Нет. Я никогда не любил Алисию.
   Она повернулась к нему, готовая продолжить эту тему., – Ты ведь не собирался отпускать меня с ним, да?
   – Я не лгал, когда обещал это. Просто я был уверен, что он не приедет.
   – А если бы приехал?
   Его пальцы прикоснулись в темноте к ее щеке.
   – Я бы не отпустил тебя.
   Почему? Из-за гордости? Из-за нежелания потерять вложенные деньги? Чтобы не дать ей повторить судьбу его матери? Она не хотела знать правду. Нужно оставить себе немного иллюзий.
   – А откуда ты знал, что я к тебе приду?
   – Я не ожидал этого. Я сам собирался к тебе.
   – А если бы я не пришла и не поддалась твоему обольщению?
   – Разве у тебя был выбор? Это заставило ее задуматься.
   – Ты очень изобретателен, Дэвид, очень расчетлив. Множество свидетелей. Вся твоя челядь! Идония! Ты все продумал? Может, ты и простыни сохранил? Ты оставил их на постели, чтобы Джева увидела их на следующее утро? – Это прозвучало более капризно, чем она хотела.
   Он поцеловал ее в висок и притянул к себе.
   – В самый первый раз, когда я увидел тебя, и всякий раз после этого ты твердила мне, что любишь его, Кристиана. До последней среды. Ты твердила это, несмотря на то, что уже вспыхнуло между нами, несмотря на то, как он обошелся с тобой. Да, я был расчетлив, дорогая, и изобретателен. Я намеренно соблазнил тебя, чтобы привязать к себе. А как еще я мог поступить? Склониться перед этим рыцарем, раз я торговец? Ты бы хотела, чтобы я сдержал слово и отпустил тебя?
   Она слегка вздрогнула от такого напора. Все представлялось совсем в ином свете, когда она смотрела на ситуацию его глазами. А она уже и забыла, какой была до прошлой среды.
   – Нет, – прошептала она, и это была правда. Ей вовсе не хотелось, чтобы он хладнокровно позволил Стивену увлечь ее за собой. Причины такой ее реакции были еще не до конца ей ясны, но она боялась слишком глубоко в них вдаваться.
   Они затихли, и Кристиана закрыла глаза. Сон уже почти сморил ее, когда она услышала его смех.
   – Да, девочка моя, я был расчетлив и не полагался на случай. Я сохранил простыни.

Глава 14

   Сквозь сон Дэвид почувствовал, как отодвигается полог кровати, и отвернулся от брызнувшего в лицо потока яркого света.
   – Черт! – произнес мужской голос, и он окончательно проснулся.
   Дэвид приоткрыл один глаз и увидел, если ему это, конечно, не снилось, что жены рядом нет, а у кровати стоит король Англии.
   – Проклятие, Дэвид! Нет, все же это не сон.
   – Милорд? – приподнялся он на локте. Король, нахмурившись, уставился на постель.
   – Ты хочешь аннулировать брак? Филиппа заверила меня, что она невинна. Клянусь тебе. Я говорил, что нужно удостовериться, но она и Идония…
   Дэвид проследил за взглядом короля. Одеяло было откинуто, и взору открывалась белоснежная простыня без единого пятнышка.
   Вот досада! Менее всего он предполагал, что кто-нибудь станет искать доказательство невинности Кристианы. И вообще, что здесь делает Эдуард?
   – Пусть вас это не тревожит, милорд. Я не стану аннулировать брак.
   Нахмуренный лоб Эдуарда разгладился.
   – Очень великодушно с твоей стороны.
   – Я торговец, и великодушие нам не свойственно. Это скорее для ваших рыцарей. Просто моя жена пришла ко мне девственницей. Если бы я знал, что нынче утром кто-нибудь станет искать доказательств, я бы зарезал курицу.
   Эдуард, еще окончательно не протрезвевший, бросил на него недоуменный взгляд. Король явно пробыл в его доме всю ночь. Где и с кем? Нет, это не его дело.
   – Хотите взглянуть на доказательства? Я сохранил простыни, – сказал Дэвид со смешком, но тут же понял, что мысли Эдуарда уже далеко.
   – Мне нужно поговорить с тобой.
   Дэвид обвел взглядом спальню с раскиданной повсюду одеждой.
   – Может, в кабинете? Эдуард кивнул и вышел.
   Дэвид, набросив халат, последовал за ним. Король стоял у окна в глубокой задумчивости. Дэвид подошел к нему и тоже выглянул во двор. Рыжая служанка из соседнего дома с интересом разглядывала остатки ночного пиршества.
   Король вздохнул.
   – Наверное, нужно ей что-то дать, а? Черт, ничего не помню! – Он растерянно похлопал себя по карманам в поисках кошелька.
   – Вообще-то она приличная девушка, – заметил Дэвид. – Подождите минутку. – Он вышел в гардеробную и вернулся с лиловой шелковой вуалью, расшитой золотом.
   Эдуард внимательно оглядел вещицу.
   – Чертовски красиво, Дэвид. У тебя нет ничего попроще? Я даже не помню, получил ли я с ней удовольствие. А вот для Филиппы это будет неплохой подарок. И повод для примирения…
   Дэвид снова сходил в гардеробную и вернулся с голубой вуалью, без вышивки.
   – У тебя что, их целый ящик? – насмешливо поинтересовался король, запихивая вуали в карман. – Лучше спрячь их от жены. А за эти тебе заплатит мой казначей.
   Дэвид представил, как он явится в Вестминстер и потребует плату за вуали, купленные королем для случайной девицы и забытой жены.
   – Считайте их подарком, – сухо сказал он. – Вы хотели о чем-то поговорить со мной?
   – Да. Совет заседал два дня назад. Принято решение выступать сразу после Пасхи. Я сегодня вызову баронов.
   Дэвид терпеливо ждал продолжения.
   – Нам стало известно, что Гросмонт сразился с французами и взял Гасконию, – продолжил король. – Более того, он продвинулся далеко на север, аж до Пуатье. Порт Бордо теперь наш. Мы пойдем этим путем, соединимся с ним и направимся на северо-восток.
   – Пуатье далеко от Парижа. Весенняя распутица затруднит продвижение.
   – Совет это учел. Если наша армия соединится с воинами Гросмонта, мы станем грозной силой. А высадка в Бордо для нас безопасна.
   Совет баронов, очевидно, знает что делает. Они опытные вояки. И все же выработанная ими стратегия показалась Дэвиду неудачной.
   Эдуард взглянул на него и весело заметил:
   – Ты не в восторге. Говори свои соображения. Мнение торговца, конечно, не играло роли, но Дэвид все равно решил высказаться.
   – До Бордо семь дней пути морем. Для армии это очень долго, да еще может помешать шторм. Французы уже ждут вас у Пуатье. Даже одержав решительную победу, вы все еще будете очень далеки от Парижа. Если ваша цель – французская корона, вам нужно брать город и королевский трон.
   – Со мной идет двадцать тысяч человек, – бодро заметил Эдуард. – Мы пройдем через Францию, как горячий нож сквозь масло.
   «Как и все воины, падкие на трофеи, твои застрянут во Франции, как ложка в густой сметане», – подумал Дэвид.
   – Те орудия, что ты предлагал мне, – где они? – спросил король.
   – Вдали от Пуатье. Одно здесь, за городскими стенами. Если у вас окажется свободное место на корабле, оно ваше. Пришлите своих людей, и я научу их обращаться с ним.
   – Так, хорошо. Одной игрушки, наверное, достаточно. Мне понадобятся те карты, что ты делал. Они готовы? Нам нужно знать все существующие пути и иметь возможность выбрать самый лучший. Особенно меня волнует Луара во время весеннего разлива.
   – Давайте посмотрим. – Дэвид взял несколько свитков с полки и положил их на стол. – Вот это карта севера. Другая – Бретани, от Бреста до болот Нормандии. А на большой показаны все дороги, ведущие из Бордо. – Он развернул самый большой лист. – Только учтите, что я был там в ноябре и слияния рек помечены мною не на основе личного опыта. Но состояние дорог можно оценить и поздней осенью. – Он указал на одну из линий. – Вот этот путь достаточно короток и проходит по возвышенности, так что лучше воспользоваться им, а не основной дорогой. Он пролегает через земледельческие районы, где мало городов. – И там не особенно разживешься трофеями, подумал Дэвид. А бароны наверняка захотят следовать по нижней, едва проходимой дороге, чтобы удовлетворить алчность своих солдат.
   Рассматривая карту, Эдуард восхитился ее качеством.
   – У тебя талант к подобным вещам. Я сказал совету, что лучше тебя это никто не сделает.
   – Вам нужны все карты?
   – Остальные можешь принести позже. А вот эту я заберу сейчас. Нам не терпится приступить к осуществлению наших планов. – Он взял свиток и засунул его под мышку. – Какая удачная мысль: нарисовать сразу три варианта! И несмотря на твои возражения, это все же будет именно Бордо.
   «Ну да, – подумал Дэвид. – Армия высадится и вступит в бой. Будут сражения, осады городов, рыцари и солдаты обогатятся, грабя местных жителей. А после летних боев все вернется на круги своя. Пока ты не возьмешь Париж! это будет длиться до бесконечности».
   А вот как отразится решение короля на его собственных планах – это совсем иное дело, и позднее он тщательно все обдумает.
   Внезапный звук у них за спиной заставил мужчин обернуться. Удивленная Кристиана застыла на пороге. В руках она держала поднос с едой и элем.
   – Милорд, – промолвила она, быстро входя и ставя поднос на стол. – Прошу прощения. – Она вышла.
   Они молча смотрели ей вслед.
   – Она слышала, как ты думаешь? – спросил Эдуард, нахмурившись.
   – Если и слышала, то никому не скажет. – Какая разница: ведь невозможно незаметно отправить флотилию из сотен кораблей. Так что это «вторжение» никого не застанет врасплох.
   Он улыбнулся королю, но мысли его уже были заняты совсем другим.
   На четвертое утро после свадьбы Дэвид сообщил Кристиане, что они поедут в предместье, к северу от города.
   – Я недавно приобрел земли в Хэмпстеде. Тебе стоит взглянуть на них. А мне там следует сделать кое-какие дела.
   – Это ферма?
   – Там есть и фермы, но я хочу показать тебе дом.
   – Много ферм?
   – Десять, если мне не изменяет память.
   – Ты не боишься, что доход от них превысит лимит в сорок фунтов и Эдуард навяжет тебе рыцарство? – поддразнила она Дэвида.
   – Боюсь. Поэтому я и купил земли на твое имя.
   – На мое имя?!
   – Да. Они принадлежат тебе, как и доход от ферм.
   Кристиана пыталась осмыслить эту поразительную новость. Замужние женщины почти никогда не имели личной собственности. Она всегда переходила к их мужьям. Из всех известных ей дам землей владела только леди Элизабет. Джоан рассказывала ей, что Элизабет всегда требовала от своих старых мужей закрепить за ней право на владения.
   – Дом, который Эдуард пожаловал нам в качестве твоего приданого, также твой.
   – Почему, Дэвид?
   – Я хочу, чтобы ты чувствовала почву под ногами, а без владения землей это невозможно. Меня устраивает богатство, основанное на кредитах и деньгах, но для тебя это пустой звук. И потом, я часто рискую в торговле, и сильно рискую. Я должен быть уверен, что, если я допущу просчет, ты от этого не пострадаешь.
   Все звучало разумно, но тем не менее крайне удивляло ее.
   – Позволь рассказать тебе об этом доме, – проговорил Дэвид, когда они свернули с дороги на аллею. – Я получил его взамен одолженных денег. Раньше он принадлежал леди Кэтрин. Если тебя это смущает, ты можешь продать его и купить другой дом в предместье. Надо, чтобы у тебя было куда уехать летом из города.
   Чувство вины, которое она ощутила, услышав эту новость, мгновенно исчезло при первом же взгляде на дом. Высокий, монументальный, с каменным фундаментом, он великолепно смотрелся в окружении садов. Застекленные окна второго этажа свидетельствовали о его новизне.
   Когда они вошли, каменщики выкладывали плиткой пол в холле. Дэвид направился к ним, а Кристиана стала осматривать комнаты. В здании осталось очень мало мебели, и каждый шаг отдавался гулким эхом. Дэвид хотел, чтобы она выбрала обстановку по своему вкусу.
   Они вышли на улицу.
   – Давай проедем чуть дальше, – сказал он. – Меня там ждут.
   Через полмили они увидели мужчин, работавших в поле. Три человека окружили большой металлический цилиндр, – лежащий на бревнах. Плотный черноволосый мужчина что-то объяснял остальным.
   – Что это? – спросила Кристиана.
   – Игрушка. Увидишь, как она работает.
   Дэвид привязал лошадей к дереву и направился к мужчинам. А Кристиана, поплотнее завернувшись в накидку, присела у небольшого костра. Дэвид вместе с остальными суетился вокруг странного сооружения, а черноволосый все время норовил заглянуть в дыру. Кристиана– проследила направление его взгляда и увидела вдали старый деревянный сарай.
   Дэвид насыпал в отверстие какой-то песок из кожаного мешка, потом засунул туда палку. Затем взял большой круглый камень, лежавший рядом в груде ему подобных, и закатил его в цилиндр.
   Подойдя к костру, он зажег факел.
   – Заткни уши, – велел он Кристиане и поднес факел к сооружению.
   Через мгновение тишину нарушил самый громкий раскат грома, который она когда-либо слышала. Дым вырвался из цилиндра, а сам он отскочил назад. Крыша старого сарая разлетелась в щепки.
   Кристиана вскочила и подбежала к дымящемуся чудовищу. Черноволосый отвел других в сторону и что-то стал им объяснять.
   – Что это такое? – спросила Кристиана, заглядывая в пышущее жаром жерло.
   – Будущее. Это называется орудием.
   Кристиана обошла кругом и посмотрела на груду круглых камней. – Это устройство для осады?
   – Да.
   Она слишком много знала об этих устройствах. Ребенком она наблюдала, как вокруг Харклоу сооружались оборонительные башни. Она видела пожары и ужасные разрушения и до смерти боялась летящих огненных шаров. Она взглянула на сарай. От него остался лишь кусок стены. Эта игрушка значительно дальше бросала камни, чем любая из тех машин, которые она видела в Харклоу.
   – Ты собираешься их делать и продавать?
   – Нет. Их будут делать другие. Это неизбежно. Я впервые увидел такую штуку во время моей первой поездки, возле Пизы. Тогда ядра совсем не попадали в цель, сейчас дело пошло значительно лучше. Они мне интересны, вот и все. А это орудие – для Эдуарда. Они будут у других королей, значит, и он должен иметь такое же. – Он направился к лошадям. – Хочешь посмотреть на сарай?
   Она вовсе не была уверена, что хочет этого, но все равно поехала.
   Увидев дымящиеся руины, Кристиана оценила нежелание Дэвида становиться рыцарем. Как можно защититься доспехами и щитами от таких орудий?
   Рядом находилось еще несколько совсем заброшенных зданий.
   – Должен тебя предупредить, что эта часть владений тебе не принадлежит, – пояснил он, спешиваясь.
   Она огляделась и обнаружила лишь следы запустения. Похоже, что Дэвид оставил себе самую заброшенную часть владений.
   – Тебе нужны поле и старые постройки, чтобы играть с твоими игрушками?
   – Да. Кроме того, здесь можно найти еще кое-что полезное. – Он направился в одну из конюшен.
   Крыша конюшни прохудилась, и через нее пробивались лучи солнца. Дэвид вошел в стойло и присел на корточки. Проведя по высохшей земле, он поднял руку. На пальцах засверкали песчинки.
   – Такое можно найти в старых конюшнях или на фермах. Без этого не получится порох, который приводит в действие орудия. Говорят, что его рецепт был вывезен с Востока и английского названия у этого вещества нет, хотя некоторые называют его «селитра».
   – А это были люди короля?
   – Двое из них. Третий привез орудие из Италии.
   – И Эдуард будет пользоваться им? Он повезет его во Францию? В Бордо?
   Дэвид не ответил. Они вновь сели на лошадей и вернулись к тем, кто находился у орудия. Дэвид переговорил с черноволосым мужчиной и увел Кристиану.
   – Я знаю, что ты слышала наш разговор с Эдуардом, – сказал он. – Ты, конечно, понимаешь, что ничем не должна проявить свою осведомленность. Даже когда все станут говорить об этом, ты должна изображать полное неведение.
   Значит, это правда. Она слышала, как король упомянул Бордо, и видела карты у него в руках – те, что раньше заприметила в кабинете Дэвида. Ее муж не только доставлял послания. Он выполнял и другие поручения Эдуарда. Гораздо более опасные. Достаточно опасные и важные, раз король рассказал ему о Бордо.
   Она молилась, чтобы теперь, когда Эдуард выбрал направление удара, он оставил Дэвида в покое. Ведь он не рыцарь и не барон. Королю не следует использовать его подобным образом – торговцу войны не приносят дохода, лишь одни убытки.
   Они подошли к дому. Каменщики уже уехали, но возле дверей была привязана лошадь и стоял какой-то человек.
   Дэвид остановил коня и пристально посмотрел на незваного гостя.
   Незнакомец был высок, светловолос и бородат. Темная коричневая накидка свисала до земли. Его лошадь производила впечатление загнанной клячи.
   Дэвид спешился и помог слезть Кристиане.
   – Подожди в сторонке, пока я поговорю с этим человеком.
   – Здесь холодно.
   – Ничего не поделаешь, но все равно не входи.
   Они были на воздухе почти весь день, и прохлада давно уже проникла под ее накидку.
   – Я поднимусь наверх, а ты можешь воспользоваться холлом, – предложила она.
   – Ты не должна входить в дом, пока он здесь, – резко произнес Дэвид. – Ты должна слушаться меня.
   Его тон потряс Кристиану. Она видела, что он не отводит от незнакомца взгляда и уже совсем забыл про нее. Она никогда не ощущала себя настолько далекой от него, как сейчас, даже тогда, когда впервые увидела его. Это внезапное безразличие, так резко контрастирующее с постоянными заботой и вниманием, которое он оказывал ей после свадьбы, больно ранило ее.
   Внимательно оглядев вновь прибывшего, она направилась в сад.
   Дэвид медленно пошел к дому. Он ждал этого человека, но не сегодня и не здесь. Во-первых, Оливер еще не получил сообщения. Значит, он приехал через северный порт, сделав ради безопасности большой крюк. Такую предусмотрительность Дэвид ценил. Далее: он был один. Значит, либо он очень смел, либо чрезвычайно уверен в себе. А возможно, и то и другое.
   Дэвид привязал поводья к столбу у конюшни и направился к светловолосому.
   Они не поздоровались, но этот человек показался Дэвиду неуловимо знакомым. Похоже, и гость ощущал то же самое.
   – Как вы нашли меня? – осведомился Дэвид.
   – Прежний владелец сообщил Франсу, что вы приобрели этот замок. Я подумал, что вы приехали с молодой женой. Кстати, она прекрасна. Достойна своего рода. И вас.
   Дэвид проигнорировал комплимент, лишь отметив его неординарность.
   – Франс дружен с леди Кэтрин? Она одна из вас? Наблюдает?
   Незнакомец замялся, но Дэвид все понял без слов. За деньги леди Кэтрин готова на все, что угодно.
   – Вы не должны были появляться в присутствии моей жены. Я не хочу, чтобы она имела к этому какое-либо отношение.
   – Я не мог ждать бесконечно. Приехав сюда, я сильно рисковал.
   Голос мужчины стих, и наступила полная тишина. С каждым мгновением она становилась все напряженнее. Мужчины смотрели друг на друга. Тот, кто заговорит первым, окажется в менее выгодном положении.
   Дэвид спокойно ждал. По части ожидания у него было гораздо больше опыта, чем у его гостя. Фактически вся жизнь.
   – Вы знаете, кто я? – наконец не выдержал незнакомец.
   – Догадываюсь. Полагаю, что вы добиваетесь того же, что и Франс. Но я сказал ему, что не стану вам помогать, так что мне непонятна причина нашей встречи.
   Блондин вытащил из складок накидки свернутый лист.
   – Это одно из ваших посланий. Мы нашли его в бумагах Жака ван Артевельда.
   – Мы с вашим посланцем уже обсуждали мои отношения с Жаком. Наша с ним переписка касается торговли, только и всего.
   – Подобные знакомства привели его к смерти.
   Жак ван Артевельд был другом Дэвида. Его смерть в прошлом году от рук разгнезанной толпы стала огромной потерей для Дэвида, и сейчас его возмутило такое небрежное упоминание о гибели этого человека.
   Конечно, было совершенно ясно, что действиями толпы руководил граф Фландрии. Неужели и его собеседник причастен к убийству?
   – Мы встречались исключительно по делу, – спокойно сказал Дэвид.
   – Давайте оставим эти игры. Франс уже говорил, что мы знаем о вас все. Ну, не совсем все, конечно. Но достаточно. Вовсе не содержание письма побудило Франса принести его мне. Дело в печати. – Длинные пальцы мужчины перевернули послание. – Необычная печать. Три сплетенные змеи. Как она к вам попала?
   – Она была на одном из украшений моей матери.
   – А что это за украшение? Кольцо? С серым камнем?
   В наступившей тишине Дэвид переваривал этот поразительный вопрос.
   – Да, кольцо.
   Гость вздохнул, подошел ближе и всмотрелся в лицо Дэвида.
   – Да, я вижу. Только у вас глаза другого цвета. У него были карие. А рот тот же. И даже голос…
   – Я не знаю, говорите вы правду или лжете. Вам что-то нужно от меня, и в ваших интересах подчеркнуть сходство.
   – Я приехал сюда не для того, чтобы обманом склонить вас к предательству.
   – Уже одна наша встреча может быть истолкована как предательство. Ваше присутствие компрометирует меня. Вы не должны были ставить меня в подобное положение.
   – Мне было очень важно повидаться с вами. Вы ведь понимаете это.
   – Не уверен.
   – Почему вы никогда не обращались к нам?
   – У меня не было необходимости, да и вам это было ни к чему.
   – Вы нам нужны сейчас.
   Дэвид посмотрел в серьезное, полное ожидания лицо незнакомца.
   – Да, должно быть, сейчас я вам необходим. Проницательный взгляд незнакомца остановился на лице Дэвида.
   – Вы правы. Вы нужны моей стране, и не только ей. Я догадываюсь, что успехи в торговле скоро перестанут удовлетворять вас. Да и теперь эти победы уже кажутся пустыми и бессмысленными, не так ли? Особенно в сравнении с политикой.
   Дэвид отвел взгляд, понимая, что уже одним этим признает свое поражение.
   И жестом пригласил гостя в дом.
   Кристиана, сидевшая на скамье в саду, плотнее закуталась в накидку. Ей совсем не нравилось торчать здесь, пока Дэвид проводит свою тайную встречу. Еще меньше ей нравилось то, каким тоном он отослал ее.