Страница:
Б
ыл Он и прекрасен и безобразен", - читаем мы в Деяниях Петра. И перед глазами встает два нерукотворенных образа Спасителя: римский, на Вероникином плате, - страдающий раб; и византийский, восточный, на Авгариевом плате, - торжествующий Царь. Какой же из этих Ликов более соответствует историческому Иисусу?
По этому поводу будет интересно рассмотреть опубликованное в 1474 году так называемое Послание Лентула, якобы представляющее собой отчет проконсула Палестины римскому сенату243. Вот что говорится в нем об Иисусе: "Среднего роста человек [...]. С таким лицом, что всякий, видящий его, любит его или страшится. Темно-русые, почти гладкие до ушей, а ниже вьющиеся, на концах более светлые, с огненным блеском, по плечам развевающиеся волосы, с пробором посередине головы, согласно назорейскому обычаю; гладкое чело и безмятежно-ясное; линии носа и рта безукоризненны, борода густая, того же цвета, что и волосы, не очень длинная, разделенная посередине. Взгляд прямой, проницательный, глаза сине-зеленые244, меняющиеся. Страшен во гневе, ласков и тих в увещании; весел с достоинством. Иной раз плачет, но никогда не смеется. Держится гордо и прямо, руки и плечи его полны изящества [...]. Слова пророка: "Ты прекраснее сынов человеческих"245, - воистину исполнились на нем".
Такой вот панегирик якобы прислал в сенат высокий римский чиновник, который, по странному обстоятельству, даже цитирует чуждый ему Ветхий завет. Впрочем, еще в XV веке Лоренцо Валла установил, что этот апокриф не древнее XII века.
Существуют еще два апокрифа о внешности Иисуса - один у Иоанна Дамаскина (ок. 675 - 749) в сочинении Три слова против порицающих иконы (730 г.), другой - у последнего церковного историка Никифора Каллиста (XIV в.).
"Был Он лицом, как все мы, сыны Адамовы", - говорит Иоанн Дамаскин, отмечая тесно сближенные - как бы сросшиеся - брови, черную бороду, сильно загнутый нос, и прибавляет еще одну черту: "Был похож на Матерь Свою".
Несколько особых примет есть и у Никифора Каллиста: "Мягко вьющиеся, белокурые при темных бровях волосы; смуглый цвет лица; светлые, неизъяснимой благостью сияющие, глаза проницательны [...]. Немного согбен в плечах [...]. Тих, кроток и милостив [...]. Матери Своей Божественной подобен во всем".
Несмотря на все различия в словесных портретах, у Дамаскина и Каллиста обнаруживается одна существенная общая деталь - Иисус был похож на свою мать.
Сын Марии, Бар-Мирй(м ((((((((((((), - так называли Иисуса в Назарете (Мк.6:3). Он Сын Марии, а не Иосифа, по-видимому, потому, что, как говорится, уродился не в отца (Иосифа), а в мать. Возможно, Иисус т(к был похож на нее лицом, что, глядя на Него, все, знавшие Марию, об отце невольно забывали, помня только о матери.
Н
ам, живущим в XX веке, трудно представить, что лик Иисуса "был обезображен паче всякого человека". Иначе разве могла ли воскликнуть, глядя на Него, простая из народа женщина: "Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!" (Лк.11:27)? Или могло ли Его лицо в Преображении просиять, "как солнце" (Мф.17:2)?
"Нам, истинной красоты желающим, Он один прекрасен", - говорит об Иисусе за весь христианский мир Климент Александрийский.
Можно и еще кое-что прочитать между строками Евангелий. Еще Ренан отметил246, что Иисус, вероятно, был слабого телосложения, так как умер на кресте значительно быстрее, чем обычно умирали другие распятые (Мк.15:44).
Заслуживает внимания мнение, что Иисус своим внешним обликом ничем особенным не отличался от другим израильтян. Правильность этого предположения можно усмотреть и в том, что Иуде Искариоту для того, чтобы указать на Иисуса, пришлось Его целовать (Мф.26:48), и в том, что путешествующие в Эммаус ('Emmaoаj) не сразу узнали воскресшего Иисуса (Лк.24:13-31), и в том, что Мария Магдалина приняла Его за садовника (Ин.20:14-15).
Впрочем, все это - гипотезы, ибо, как мы в дальнейшем увидим, есть веские основания усомниться в историческом характере рассказов о Преображении, о поцелуе Иуды и о явлениях воскресшего Христа. Так что, подводя итог, нам с прискорбием приходится констатировать, что о внешнем облике Иисуса мы практически ничего не знаем. Лик Иисуса - vultus ambiguus.
15. Его родители
П
ервые христиане уделяли мало внимания родителям Иисуса. Из канона нам известно о матери, что ее звали Марией (MariJm - Мари(м, Мф.1:16,18,20), или, в галилейском произношении (Мк.14:70), Мирйам ((((((((), и она была женой Иосифа. Об отце известно и того меньше: его имя - Иосиф ('Iws"f Иосэф, Мф.1:16), или, точнее, Йосэп ((((((), а по ремеслу он был плотником (Мф.13:55). Мы даже не знаем, как звали отца Иосифа - Иаковом (Мф.1:16) или Илием (Лк.3:23)247?
В Откровении Иоанна (Отк.12:1-17) в видениях предстает женщина, рождающая в муках дитя, но этот образ представляет собой аллегорию, нуждающуюся в толковании и вряд ли связанную с Марией. Скорее, этот образ символизирует собрание христиан.
Санти Рафаэль.
"Святое семейство"
Андреа дель Сарто.
"Святое семейство"
В
о второй половине II века, когда появились сказания, повествующие о детстве Иисуса, начали распространяться и различные фантастические рассказы о Его матери, где она рисовалась существом необыкновенным. В сказаниях о Марии, появившихся как дополнение к ранним Евангелиям, прежде всего описывались ее детские и девичьи (дозамужеские) годы.
Одно из преданий гласит, что Мария родилась в галилейском городе Сепфорисе, который был завоеван еще персами. Однако, если верить версии, что Мария родила Иисуса в шестнадцатилетнем возрасте (Протоев.12), этот факт вряд ли является историческим (Jos.AJ.XIV.15:4; XVII.10:9; XVIII.2:1).
П
одробный рассказ о детстве и замужестве Марии содержится в так называемом Протоевангелии Иакова. Оно начинается с описания того, как будущие родители Марии - Иоаким, "очень богатый человек", и Анна - скорбят о своей бездетности. Это начало перекликается с историей Самуила в Ветхом завете248, согласно которой у жены Елканы (((((((((( - Элькан(), Анны (((((( - Ханн(; даже имена обеих женщин совпадают), не было детей, и она скорбела и молилась (1 Цар.1:10-11). И в Протоевангелии появляется молитва Анны (Протоев.2-3). Анна, жена Елканы, дает обет посвятить своего ребенка Богу: "Господи (Всемогущий Боже) Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей, и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей, и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдал его Господу (в дар) на все дни жизни его, (и вина и сикера не будет он пить,) и бритва не коснется головы его" (1 Цар.1:11). Мать Марии дает такой же обет: "Господь Бог мой! если я рожу дитя мужского или женского пола, отдам его в дар Господу моему, и оно будет служить Ему всю жизнь" (Протоев.4)249. "Господь заключил чрево ее" (1Цар.1:5-6) - эту фразу автор Протоевангелия прямо включил в свое произведение.
Иоаким и Анна порознь получают от ангела знамение о том, что у них родится ребенок (Протоев.4). После рождения Марии Анна произносит благодарственную молитву (Протоев.6), которая также имеет параллели с ветхозаветной молитвой матери Самуила (1 Цар.2:1-10).
Когда Марии исполнилось три года, ее отводят в Иерусалимский храм для воспитания и служения Богу (Протоев.7-8). Однако посвящение в Храм девочки, которая при этом живет еще в Святом святых (Протоев.15), - факт с исторической точки зрения совершенно невозможный. Еврейские девушки и женщины (языческие - и подавно) в Иерусалимском храме не воспитывались, они могли приближаться к зданию Храма только в пределах двора для женщин (Jos.AJ.XV.11:5). Более того, в Святом святых жить никто не мог, в этом помещении (8 м х 8 м) находились лишь скульптуры двух карубов (3 Цар.6:23-28), и вход в Святое святых был разрешен только одному первосвященнику единожды в год (Евр.9:1-7).
Ad notam, Мария в Храме питалась особой пищей, которую ей приносил ангел (Протоев.8). За этим упоминанием стоит представление об "особом" теле и "особой" телесной жизни матери Христа. Автор Протоевангелия перенес на Марию те идеи, которые разрабатывались в христианских кругах II века применительно к образу Христа. Так, гностик Валентин250, по данным Климента Александрийского, утверждал, что Иисус ел и пил особенным образом, не отдавая пищи, то есть ее не перерабатывал; сила воздержания в Нем была такова, что пища в Нем не разлагалась, ибо Он сам не подлежал разложению.
Далее Протоевангелие повествует, что, когда Марии исполнилось двенадцать лет, жрецы по повелению ангела созывают старцев, чтобы вручить одному из них Марию для опеки (Протоев.8). Так в этой истории появляется плотник Иосиф - вдовец и старец (Протоев.9). Старость Иосифа позволяла объяснить отсутствие упоминаний о нем в период общественной деятельности Иисуса. Вероятно, предполагалось, что Иосиф умер к началу проповеди Основателя. Старость Иосифа также давала возможность ввести взрослых сыновей от первого брака и тем самым утвердить девственность Марии. Однако, с точки зрения хронологии, существование у Иосифа к моменту рождения Иисуса взрослых сыновей мало вероятно, так как Иаков, брат Господень, - а именно ему приписывается авторство Протоевангелия, - погиб в 62 году (Jos.AJ.XX.9:1), причем нигде не сказано, что он был очень стар.
Согласно Протоевангелию, Иосиф был избран супругом-хранителем Марии потому, что "посох взял Иосиф, и тут голубица вылетела из посоха и взлетела Иосифу во славу" (Протоев.9).
Во всех эпизодах после замужества Марии неясно место действия. Подразумевается, что все происходит в Иерусалиме, ибо некий книжник-доноситель Анна бегает к первосвященнику и обратно - из дома Иосифа в Храм и из Храма в дом Иосифа.
Интересно отметить, что Мария, согласно Протоевангелию, происходит из рода Давида (Протоев.10). Его автор таким образом пытался снять противоречие между верой в непорочное зачатие Иисуса и верой в происхождение Его от потомков царя Давида, так как, согласно Новому завету, из рода Давида был Иосиф251, который, в то же время, как бы и не являлся отцом Иисуса.
Протоевангелие Иакова пользовалось большой популярностью среди христиан. Однако Церковь не могла признать его каноническим ввиду позднего его происхождения и сказочных деталей, которые контрастировали с повествованием новозаветных Евангелий. Против этого сочинения резко выступил Иероним. В V веке оно было включено в список запрещенных книг (Index librorum prohibitorum). Папа Пий V исключил из латинского требника службу Иоакиму; правда, затем она была восстановлена. На Русь "Иаковлева повесть" пришла в XII веке. Еще в XIV веке это сочинение встречается в списке запрещенных книг252. Однако Протоевангелие Иакова дало основание для ряда Богородичных праздников, как-то: Рождество Богородицы и Введение Богородицы во Храм (даты по юлианскому календарю этих праздников православной Церкви, соответственно: 8 сентября и 21 ноября).
В
конце IV века появился анонимный апокриф "Об успении Марии", написанный в том же жанре, что и Протоевангелие Иакова. В нем говорится об успении и вознесении Марии на небо. Основываясь на беглом упоминании в Деяниях апостолов (Деян.1:14), апокриф повествует, что Мария некоторое время прожила в Иерусалиме с апостолом Иоанном, которому, согласно Евангелию от Иоанна (Ин.19:26-27), ее поручил Иисус перед своей смертью. Возможно, здесь сыграло свою роль и упоминание о другой Марии и другом Иоанне (Марке) в Деяниях апостолов (Деян.12:12). Затем, согласно автору апокрифа, Мария переселилась в город Эфес, где проповедовала христианские идеи. Перед своей смертью она снова вернулась в Иерусалим.
О воскресении Марии апостолы узнают так же, как ученицы Иисуса узнали, согласно Евангелиям, о Его воскресении: они открывают по просьбе апостола Фомы, который опоздал на похороны Марии и захотел с ней проститься, ее гробницу и находят нишу пустой. В апокрифе содержится описание того, как сам Иисус с ангелами спускается на облаке, чтобы принять душу Марии; но душа покинула тело Богородицы лишь временно, затем душа ее снова воссоединяется с телом, и Мария возносится на небо, обретая новую, преображенную сущность.
Несмотря на позднее появление апокрифа об успении Марии, с конца V века Церковь празднует Успение Богородицы (дата этого праздника православной Церкви по юлианскому календарю - 15 августа).
О
тносительно профессии Марии Талмуд утверждает, что она была "завивальщицей волос женщин". Здесь составители Талмуда, очевидно, руководствовались желанием создать каламбур, намекая на евангельскую Магдалину, так как в словосочетании "завивающая волосы женщин" ()yy#n [r(y#] )ldgm) есть слово м'гадэла. В трактате Хаггига.4б читаем: "[...] р. Биби бар-Абайа, он находился при ангеле смерти (twmh \)lm); этот сказал своему посланцу: иди принеси мне Мирйам, завивальщицу волос женщин. А тот пошел и принес [по ошибке] Мирйам, ухаживающую за детьми (yqdrd )ldgm)253. Сказал [ангел смерти]: ведь я сказал: Мирйам, завивающую волосы женщин. Тот сказал: так, может быть, я возвращу [ее обратно]? [Ангел смерти] сказал: раз ты уже ее доставил, пусть остается". К этому автор средневекового комментария к Талмуду Тосфот (((((((( - То-с'ф(т, или То-с'п(т прибавление) замечает: "[...] это происшествие с Мирйам-завивальщицей случилось при существовании Второго храма, она была матерью известного п'лон( (((((((()". Слово п'лони переводится как некоторая личность, имярек - так обычно в Талмуде и в комментариях к нему из цензурных соображений именуется Иисус.
Цельс, в свою очередь, утверждает, что Иисус "родился в иудейской деревне от местной женщины, нищей пряхи" (Цельс у Оригена. - Orig.CC.I.28). По-видимому, эта профессия Марии более соответствует истине. Ad notam, и в Протоевангелии Иакова сказано, что она пряла пурпур и багрянец для завесы Храма (Протоев.10).
Р
енан отмечает, что после смерти Иосифа Мария как бы осталась главой семьи и, взяв детей, удалилась в Кану (Ин.2:1), и на основании этого делает предположение, что она была родом из Каны Галилейской254.
С
ледует также отметить, что Евангелие от Иоанна никогда не называет мать Иисуса по имени. В этом случае можно даже предположить, что она имела другое имя. Действительно, странно, что две сестры (Ин.19:25) - мать Иисуса и мать апостолов Иакова и Иуды - имели одно и то же имя - Мария. Следует помнить, что была традиция всех галилейских женщин называть Мариями, независимо от их настоящего имени255.
И
сходя из вышесказанного, приходится констатировать, что о родителях Иисуса нам почти ничего неизвестно.
Греческая православная церковь в Кане, построенная в конце XIX века на руинах церкви VI столетия
16. Евангелия в период их становления
К
роме дошедших до нас Евангелий, были и другие (Лк.1:1-2; Orig.Comm. in Luc.1; Hier.Matth., пролог). Этим произведениям не придавали большого значения, и консерваторы, вроде Папия Гиерапольского, еще в первой половине II века предпочитали им словесное предание (Eus.HE.III.39).
В середине II века Папий писал: "Я не премину включить для тебя в Изложение изречений Господних256 все, что хорошо узнал от старцев и хорошо запомнил, ручаясь за истину всего. Ибо я искал, вопреки большинству, не тех, кто много говорит, а тех, кто учит истине, помня не чужие слова, а самим Господом сказанные верующим и от самой истины идущие. Вот почему, когда встречался я с кем-либо из наученных старцами, то расспрашивал об их словах: чт( говорил Андрей, чт( Петр, чт( Филипп, чт( Фома, или чт( Иаков, или чт( Иоанн, или чт( Матфей, или кто другой из учеников Господних; а также, чт( говорят Аристион и Пресвитер Иоанн, ученики Господни. Ибо я полагал, что мне будет полезнее взятое не столько из книг, сколько из живого и неумолкающего голоса" (Папий у Евсевия. - Eus.HE.III.39:3-4).
П
ервое поколение христиан верило в скорое Второе пришествие (Мф.16:28; 24:34; Мк.9:1; 13:30; Лк.9:27) и не очень заботилось о сочинении книг для будущего; казалось достаточным сохранить в своем сердце живой образ Того, кого надеялись увидеть в скором времени грядущим на облаках (Дан.7:13-14). Вот почему в течение почти ста лет после распятия Иисуса мало придавали значения евангельским текстам: первые христиане, нисколько не стесняясь, вставляли в них целые отрывки, комбинировали рассказы и дополняли их одни другими; человек, имеющий только одну книгу, хотел, чтобы в ней содержалось все, что ему было дорого, и надписывал на полях своего экземпляра слова и притчи, которые он находил в других местах и которые его волновали.
Так, Ириней сообщает: "Старцы, видевшие Иоанна, ученика Господня, рассказывали, что они слышали от него, как Господь учил о тех временах и говорил: придет время, когда станет произрастать такая виноградная лоза, у которой будут десять тысяч ростков, на каждом ростке десять тысяч веток, на каждой ветке десять тысяч сучков, на каждом сучке десять тысяч гроздей, у каждой грозди десять тысяч ягод, а из каждой ягоды можно будет выжать по двадцать пять метретов (мер) вина; и когда кто-нибудь из праведников возьмет в руки одну гроздь, то другая гроздь скажет: "я - лучше, возьми меня и воздай славу Господу"; равным образом будет произрастать пшеница, у которой каждое зерно даст десять тысяч колосьев, каждый колос даст десять тысяч зерен, и каждое зерно даст десять фунтов чистой белой муки; то же будет и с другими плодами, семенами и травами" (Iren.Haer.V.33:3).
"Об этом, - продолжает Ириней, - и Папий, ученик Иоанна и товарищ Поликарпа, муж древний, письменно свидетельствует в своей четвертой книге, ибо им составлено пять книг [под названием Изложение изречений Господних]. Он прибавил следующее: "Это для верующих достойно веры. Когда же Иуда-предатель не поверил этому и спросил, каким образом сотворится Господом такое изобилие произрастаний? - то Господь сказал: это увидят те, которые достигнут тех [времен]"" (Ibid.33:4).
Этому свидетельству о райском винограде-великане, о котором якобы говорил Иисус, не поверил даже Евсевий, назвав Папия за этот и подобные рассказы человеком скудоумным (Eus.HE.III.39:13).
В
середине - второй половине II века Юстин постоянно ссылался на документы, которые он называет Достопамятности апостольские (ўpomnhmoneЪmata tоn ўpostТlwn)257. Эти "мемуары" отличаются от тех евангельских документов, которые имеются у нас (Just.Apol.I.16-17, 33-34, 38, 45, 66-67, 77-78; Dial.10, 17, 41, 43, 51, 53, 69-70, 76-78, 88, 100-108, 111, 120, 125, 132). С одной стороны, повествование, которое дает Юстин, близко к рассказам канонических Евангелий. В нем, в частности, мы встречаем: ангельское благовещение и сверхъестественное зачатие, перепись, поклонение волхвов и бегство в Египет, затем Иоанна Крестителя, крещение и искушение Иисуса, избрание учеников, чудеса и проповедь Основателя, наконец, возвещение о смерти, очищение Храма, учреждение евхаристии, взятие под стражу, суд и распятие, воскресение и вознесение Иисуса. С другой стороны, Юстин повествует многое из того, чего нет в каноне. По его словам, Иисус родился в пещере у Вифлеема258, помогал затем отцу в его плотничьих работах; далее Юстин рассказывает, что при крещении в Иордане возгорелся огонь и голос с неба сказал: "Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя" (Пс.2:7). В противоположность каноническим Евангелиям, Юстин также сообщает, что после распятия Иисуса все Его ученики отпали и отреклись от Него, подобно тому как и автор Послания Варнавы сообщает, что перед призванием своим ученики Иисуса были величайшими грешниками (Варнава.5).
Н
есколько позднее, около 185 года, о своем учителе Поликарпе пишет Ириней в письме к Флорину, также бывшему учеником Поликарпа, но впоследствии обратившемуся в ересь гностического толка: "Такого учения не передали нам предшествовавшие нам пресвитеры, которые обращались с самими апостолами. Я был еще юношей, когда видел тебя в Малой Азии у Поликарпа: тогда ты был знаменит при дворе и старался снискать благоволение его (вероятно, Поликарпа. - Р.Х.). Что было в то время, я помню живее, чем недавно случившееся. Что мы слышали в детстве, то укрепляется вместе с душой и укореняется в ней. Так я мог бы теперь показать место, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп, изобразить его походку, его образ жизни и внешний вид, его беседы к народу, как он рассказывал о своем общении с Иоанном и с прочими самовидцами Господа, как он припоминал слова их и пересказывал, что слышал от них о Господе, Его учении и чудесах. Так как он слышал все от самовидцев жизни Слова, то он рассказывал согласно с Писанием. По милости Божией ко мне, я и тогда еще внимательно слушал Поликарпа и записывал слова его не на хартии, но в моем сердце, и по милости Божией всегда сохраняю их в свежей памяти" (Ириней у Евсевия. Eus.HE.V.20).
Л
ишь во второй половине II века получили решительный авторитет и силу закона те тексты, которые имели в заглавии имена апостолов или близких им людей. Но даже и тогда появлялись вольные подражания, как-то: Диатессарон259 Татиана (ок. 120 - ок. 180), ученика Юстина (Iren.Haer.I.28:1).
Татиан (Тациан) создал своеобразный пересказ четырех новозаветных Евангелий в одном сочинении260, добавив некоторые места, совпадающие с фрагментами Евангелия Евреев. В Диатессароне нет родословной Иисуса (не было ее и в арамейском Евангелии от Матфея, как о том свидетельствует Епифаний), нет упоминания о Его детских годах261.
Е
ще до Татиана богатый судовладелец Маркион (ок. 85 - ок. 180) добивался полного разрыва с иудаизмом (Tert.Praescr. haer.30). Он утверждал, что тексты, передающие учение Иисуса, были искажены, и написал сочинение Антитезы, в котором излагал свою точку зрения и обосновывал проделанный им отбор христианских писаний. Из Нового завета Маркион отобрал только Евангелие от Луки (правда, исключив из него легенды о рождении Иоанна Крестителя и Иисуса и все ветхозаветные цитаты) и десять посланий Павла.
Согласно Маркиону, Иисус сошел с небес в пятнадцатый год правления кесаря Тиберия и явился в Капернауме. Ириней пишет о Маркионе: "Он бесстыдным образом богохульствовал, говоря, что проповеданный Законом и пророками Бог262 есть виновник зла, ищет войны, непостоянен в своем намерении и даже противоречит Себе. Иисус же происходит от Того Отца, Который выше Бога, Творца мира, и, пришедши в Иудею во время правления Понтия Пилата, бывшего прокуратором кесаря Тиберия, явился жителям Иудеи в человеческом образе, разрушая пророков и Закон и все дела Бога, сотворившего мир, Которого он (Маркион. - Р.Х.) называл также миродержателем. Сверх того, он искажал Евангелие от Луки, устраняя все, что написано о рождении Господа, и многое из учения и речей Господа, в которых Господь представлен весьма ярко исповедующим, что Творец этого мира есть Его Отец" (Iren.Haer.I.27:2).
Маркион учил, что абсолютное Божество не имеет никакой связи с людьми: они полностью Ему чужды. Христос выкупил людей своей кровью, а выкупить, по мнению Маркиона, можно лишь то, что не принадлежит выкупающему. В соответствии со своими рассуждениями Маркион редактировал послания Павла. Так, например, в Послании к галатам (Гал.2:20) вместо ўgap"santТj me (возлюбившего меня) он трактовал ўgorJsantТj me (выкупившего меня). Кто знает, сколько в посланиях Павла сохранилось фраз, вставленных туда Маркионом...
В результате Маркион был исключен из Римской христианской общины, но продолжал свои проповеди. С ним велись длительные переговоры, и в конце его жизни ему предложили вернуться в общину и снова обратиться в истинную веру своих соотечественников. Однако Маркион вскоре после этого умер, и перемирие так и не было заключено (Tert.Praescr. haer.30).
Gg
И С Т О Р И Я
И И С У С А
Д О Е Г О
О Б Щ Е С Т В Е Н Н О Г О
С Л У Ж Е Н И Я
Бюст императора Константина
(мрамор, высота 95,3 см, Рим)
IV. Рождество
17. "И Слово стало плотию..."
П
режде, чем перейти к главной доктрине четвертого Евангелия, к его трактовке образа Христа, необходимо несколько слов сказать о гностицизме религиозном движении поздней античности.
Термин гностицизм возник от греческого слова gnwstikOj познавательный, познающий. Специфику этого движения составляло то, что определяющей была тема знания - самопознания.
Правда, особая роль личного опыта не позволяла созданию единого учения, более или менее твердой догматики. Именно это многообразие различных мнений побудило Иринея сравнить "множество гностиков" с грибами, появившимися из земли (Iren.Haer.I.29:1).
Г
ностики обычно отрицали человеческую природу Христа. Они трактовали Его в качестве предсуществующего Спасителя, "небесного Адама", воплотившегося в Иисусе или вошедшего в Него. Смерть Иисуса гностики понимали как победу над силами зла, но, так как Христос - извечный разум не может, по мнению гностиков, быть распятым, существовало несколько толкований распятия: одни полагали, что процесс распятия Иисуса был лишь кажущимся явлением, другие - что вместо Христа был распят Симон Киринеянин, который нес крест для Иисуса на Голгофу (Мф.27:32; Мк.15:21; Лк.23:26).
Отрицание родства между Иисусом и Творцом мира связано у большинства гностических течений с представлением о "неизреченном" высшем Божестве, которое не могло произвести "злую" материю и несовершенный мир. Поэтому эти течения создали целый ряд промежуточных ступеней - 8, 30, даже 365 - между верховным Богом (не Творцом мира) и материей. Мироздание гностикам представлялось в виде многоступенчатой пирамиды, на вершине которой находился Бог-Первоотец, а на спускающихся ступенях - различные силы, власти, ангелы, архонты263; внизу же господствует зло.
О
дним из наиболее известных гностиков был Валентин (? - ок. 160), родившийся в Египте и начавший свою деятельность в Александрии (Tert.Praescr. haer.38). Римская христианская община, в которой Валентин проповедовал в 30-х - 50-х гг. II века, не приняла его учения, но в Египте и Малой Азии у него было множество сторонников.
Род человеческий, по учению Валентина, делится на людей плотских (Oliko...), душевных (yuciko...) и духовных (pneumatiko...)264. Большинство неевреев - люди плотские, большинство евреев - душевные, и лишь немногие из евреев и неевреев - люди духовные, пневматики. Пневматики сами себе Закон (ср. 1 Кор.2:15), ибо от простой веры они возвышаются до гносиса.
ыл Он и прекрасен и безобразен", - читаем мы в Деяниях Петра. И перед глазами встает два нерукотворенных образа Спасителя: римский, на Вероникином плате, - страдающий раб; и византийский, восточный, на Авгариевом плате, - торжествующий Царь. Какой же из этих Ликов более соответствует историческому Иисусу?
По этому поводу будет интересно рассмотреть опубликованное в 1474 году так называемое Послание Лентула, якобы представляющее собой отчет проконсула Палестины римскому сенату243. Вот что говорится в нем об Иисусе: "Среднего роста человек [...]. С таким лицом, что всякий, видящий его, любит его или страшится. Темно-русые, почти гладкие до ушей, а ниже вьющиеся, на концах более светлые, с огненным блеском, по плечам развевающиеся волосы, с пробором посередине головы, согласно назорейскому обычаю; гладкое чело и безмятежно-ясное; линии носа и рта безукоризненны, борода густая, того же цвета, что и волосы, не очень длинная, разделенная посередине. Взгляд прямой, проницательный, глаза сине-зеленые244, меняющиеся. Страшен во гневе, ласков и тих в увещании; весел с достоинством. Иной раз плачет, но никогда не смеется. Держится гордо и прямо, руки и плечи его полны изящества [...]. Слова пророка: "Ты прекраснее сынов человеческих"245, - воистину исполнились на нем".
Такой вот панегирик якобы прислал в сенат высокий римский чиновник, который, по странному обстоятельству, даже цитирует чуждый ему Ветхий завет. Впрочем, еще в XV веке Лоренцо Валла установил, что этот апокриф не древнее XII века.
Существуют еще два апокрифа о внешности Иисуса - один у Иоанна Дамаскина (ок. 675 - 749) в сочинении Три слова против порицающих иконы (730 г.), другой - у последнего церковного историка Никифора Каллиста (XIV в.).
"Был Он лицом, как все мы, сыны Адамовы", - говорит Иоанн Дамаскин, отмечая тесно сближенные - как бы сросшиеся - брови, черную бороду, сильно загнутый нос, и прибавляет еще одну черту: "Был похож на Матерь Свою".
Несколько особых примет есть и у Никифора Каллиста: "Мягко вьющиеся, белокурые при темных бровях волосы; смуглый цвет лица; светлые, неизъяснимой благостью сияющие, глаза проницательны [...]. Немного согбен в плечах [...]. Тих, кроток и милостив [...]. Матери Своей Божественной подобен во всем".
Несмотря на все различия в словесных портретах, у Дамаскина и Каллиста обнаруживается одна существенная общая деталь - Иисус был похож на свою мать.
Сын Марии, Бар-Мирй(м ((((((((((((), - так называли Иисуса в Назарете (Мк.6:3). Он Сын Марии, а не Иосифа, по-видимому, потому, что, как говорится, уродился не в отца (Иосифа), а в мать. Возможно, Иисус т(к был похож на нее лицом, что, глядя на Него, все, знавшие Марию, об отце невольно забывали, помня только о матери.
Н
ам, живущим в XX веке, трудно представить, что лик Иисуса "был обезображен паче всякого человека". Иначе разве могла ли воскликнуть, глядя на Него, простая из народа женщина: "Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!" (Лк.11:27)? Или могло ли Его лицо в Преображении просиять, "как солнце" (Мф.17:2)?
"Нам, истинной красоты желающим, Он один прекрасен", - говорит об Иисусе за весь христианский мир Климент Александрийский.
Можно и еще кое-что прочитать между строками Евангелий. Еще Ренан отметил246, что Иисус, вероятно, был слабого телосложения, так как умер на кресте значительно быстрее, чем обычно умирали другие распятые (Мк.15:44).
Заслуживает внимания мнение, что Иисус своим внешним обликом ничем особенным не отличался от другим израильтян. Правильность этого предположения можно усмотреть и в том, что Иуде Искариоту для того, чтобы указать на Иисуса, пришлось Его целовать (Мф.26:48), и в том, что путешествующие в Эммаус ('Emmaoаj) не сразу узнали воскресшего Иисуса (Лк.24:13-31), и в том, что Мария Магдалина приняла Его за садовника (Ин.20:14-15).
Впрочем, все это - гипотезы, ибо, как мы в дальнейшем увидим, есть веские основания усомниться в историческом характере рассказов о Преображении, о поцелуе Иуды и о явлениях воскресшего Христа. Так что, подводя итог, нам с прискорбием приходится констатировать, что о внешнем облике Иисуса мы практически ничего не знаем. Лик Иисуса - vultus ambiguus.
15. Его родители
П
ервые христиане уделяли мало внимания родителям Иисуса. Из канона нам известно о матери, что ее звали Марией (MariJm - Мари(м, Мф.1:16,18,20), или, в галилейском произношении (Мк.14:70), Мирйам ((((((((), и она была женой Иосифа. Об отце известно и того меньше: его имя - Иосиф ('Iws"f Иосэф, Мф.1:16), или, точнее, Йосэп ((((((), а по ремеслу он был плотником (Мф.13:55). Мы даже не знаем, как звали отца Иосифа - Иаковом (Мф.1:16) или Илием (Лк.3:23)247?
В Откровении Иоанна (Отк.12:1-17) в видениях предстает женщина, рождающая в муках дитя, но этот образ представляет собой аллегорию, нуждающуюся в толковании и вряд ли связанную с Марией. Скорее, этот образ символизирует собрание христиан.
Санти Рафаэль.
"Святое семейство"
Андреа дель Сарто.
"Святое семейство"
В
о второй половине II века, когда появились сказания, повествующие о детстве Иисуса, начали распространяться и различные фантастические рассказы о Его матери, где она рисовалась существом необыкновенным. В сказаниях о Марии, появившихся как дополнение к ранним Евангелиям, прежде всего описывались ее детские и девичьи (дозамужеские) годы.
Одно из преданий гласит, что Мария родилась в галилейском городе Сепфорисе, который был завоеван еще персами. Однако, если верить версии, что Мария родила Иисуса в шестнадцатилетнем возрасте (Протоев.12), этот факт вряд ли является историческим (Jos.AJ.XIV.15:4; XVII.10:9; XVIII.2:1).
П
одробный рассказ о детстве и замужестве Марии содержится в так называемом Протоевангелии Иакова. Оно начинается с описания того, как будущие родители Марии - Иоаким, "очень богатый человек", и Анна - скорбят о своей бездетности. Это начало перекликается с историей Самуила в Ветхом завете248, согласно которой у жены Елканы (((((((((( - Элькан(), Анны (((((( - Ханн(; даже имена обеих женщин совпадают), не было детей, и она скорбела и молилась (1 Цар.1:10-11). И в Протоевангелии появляется молитва Анны (Протоев.2-3). Анна, жена Елканы, дает обет посвятить своего ребенка Богу: "Господи (Всемогущий Боже) Саваоф! если Ты призришь на скорбь рабы Твоей, и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей, и дашь рабе Твоей дитя мужеского пола, то я отдал его Господу (в дар) на все дни жизни его, (и вина и сикера не будет он пить,) и бритва не коснется головы его" (1 Цар.1:11). Мать Марии дает такой же обет: "Господь Бог мой! если я рожу дитя мужского или женского пола, отдам его в дар Господу моему, и оно будет служить Ему всю жизнь" (Протоев.4)249. "Господь заключил чрево ее" (1Цар.1:5-6) - эту фразу автор Протоевангелия прямо включил в свое произведение.
Иоаким и Анна порознь получают от ангела знамение о том, что у них родится ребенок (Протоев.4). После рождения Марии Анна произносит благодарственную молитву (Протоев.6), которая также имеет параллели с ветхозаветной молитвой матери Самуила (1 Цар.2:1-10).
Когда Марии исполнилось три года, ее отводят в Иерусалимский храм для воспитания и служения Богу (Протоев.7-8). Однако посвящение в Храм девочки, которая при этом живет еще в Святом святых (Протоев.15), - факт с исторической точки зрения совершенно невозможный. Еврейские девушки и женщины (языческие - и подавно) в Иерусалимском храме не воспитывались, они могли приближаться к зданию Храма только в пределах двора для женщин (Jos.AJ.XV.11:5). Более того, в Святом святых жить никто не мог, в этом помещении (8 м х 8 м) находились лишь скульптуры двух карубов (3 Цар.6:23-28), и вход в Святое святых был разрешен только одному первосвященнику единожды в год (Евр.9:1-7).
Ad notam, Мария в Храме питалась особой пищей, которую ей приносил ангел (Протоев.8). За этим упоминанием стоит представление об "особом" теле и "особой" телесной жизни матери Христа. Автор Протоевангелия перенес на Марию те идеи, которые разрабатывались в христианских кругах II века применительно к образу Христа. Так, гностик Валентин250, по данным Климента Александрийского, утверждал, что Иисус ел и пил особенным образом, не отдавая пищи, то есть ее не перерабатывал; сила воздержания в Нем была такова, что пища в Нем не разлагалась, ибо Он сам не подлежал разложению.
Далее Протоевангелие повествует, что, когда Марии исполнилось двенадцать лет, жрецы по повелению ангела созывают старцев, чтобы вручить одному из них Марию для опеки (Протоев.8). Так в этой истории появляется плотник Иосиф - вдовец и старец (Протоев.9). Старость Иосифа позволяла объяснить отсутствие упоминаний о нем в период общественной деятельности Иисуса. Вероятно, предполагалось, что Иосиф умер к началу проповеди Основателя. Старость Иосифа также давала возможность ввести взрослых сыновей от первого брака и тем самым утвердить девственность Марии. Однако, с точки зрения хронологии, существование у Иосифа к моменту рождения Иисуса взрослых сыновей мало вероятно, так как Иаков, брат Господень, - а именно ему приписывается авторство Протоевангелия, - погиб в 62 году (Jos.AJ.XX.9:1), причем нигде не сказано, что он был очень стар.
Согласно Протоевангелию, Иосиф был избран супругом-хранителем Марии потому, что "посох взял Иосиф, и тут голубица вылетела из посоха и взлетела Иосифу во славу" (Протоев.9).
Во всех эпизодах после замужества Марии неясно место действия. Подразумевается, что все происходит в Иерусалиме, ибо некий книжник-доноситель Анна бегает к первосвященнику и обратно - из дома Иосифа в Храм и из Храма в дом Иосифа.
Интересно отметить, что Мария, согласно Протоевангелию, происходит из рода Давида (Протоев.10). Его автор таким образом пытался снять противоречие между верой в непорочное зачатие Иисуса и верой в происхождение Его от потомков царя Давида, так как, согласно Новому завету, из рода Давида был Иосиф251, который, в то же время, как бы и не являлся отцом Иисуса.
Протоевангелие Иакова пользовалось большой популярностью среди христиан. Однако Церковь не могла признать его каноническим ввиду позднего его происхождения и сказочных деталей, которые контрастировали с повествованием новозаветных Евангелий. Против этого сочинения резко выступил Иероним. В V веке оно было включено в список запрещенных книг (Index librorum prohibitorum). Папа Пий V исключил из латинского требника службу Иоакиму; правда, затем она была восстановлена. На Русь "Иаковлева повесть" пришла в XII веке. Еще в XIV веке это сочинение встречается в списке запрещенных книг252. Однако Протоевангелие Иакова дало основание для ряда Богородичных праздников, как-то: Рождество Богородицы и Введение Богородицы во Храм (даты по юлианскому календарю этих праздников православной Церкви, соответственно: 8 сентября и 21 ноября).
В
конце IV века появился анонимный апокриф "Об успении Марии", написанный в том же жанре, что и Протоевангелие Иакова. В нем говорится об успении и вознесении Марии на небо. Основываясь на беглом упоминании в Деяниях апостолов (Деян.1:14), апокриф повествует, что Мария некоторое время прожила в Иерусалиме с апостолом Иоанном, которому, согласно Евангелию от Иоанна (Ин.19:26-27), ее поручил Иисус перед своей смертью. Возможно, здесь сыграло свою роль и упоминание о другой Марии и другом Иоанне (Марке) в Деяниях апостолов (Деян.12:12). Затем, согласно автору апокрифа, Мария переселилась в город Эфес, где проповедовала христианские идеи. Перед своей смертью она снова вернулась в Иерусалим.
О воскресении Марии апостолы узнают так же, как ученицы Иисуса узнали, согласно Евангелиям, о Его воскресении: они открывают по просьбе апостола Фомы, который опоздал на похороны Марии и захотел с ней проститься, ее гробницу и находят нишу пустой. В апокрифе содержится описание того, как сам Иисус с ангелами спускается на облаке, чтобы принять душу Марии; но душа покинула тело Богородицы лишь временно, затем душа ее снова воссоединяется с телом, и Мария возносится на небо, обретая новую, преображенную сущность.
Несмотря на позднее появление апокрифа об успении Марии, с конца V века Церковь празднует Успение Богородицы (дата этого праздника православной Церкви по юлианскому календарю - 15 августа).
О
тносительно профессии Марии Талмуд утверждает, что она была "завивальщицей волос женщин". Здесь составители Талмуда, очевидно, руководствовались желанием создать каламбур, намекая на евангельскую Магдалину, так как в словосочетании "завивающая волосы женщин" ()yy#n [r(y#] )ldgm) есть слово м'гадэла. В трактате Хаггига.4б читаем: "[...] р. Биби бар-Абайа, он находился при ангеле смерти (twmh \)lm); этот сказал своему посланцу: иди принеси мне Мирйам, завивальщицу волос женщин. А тот пошел и принес [по ошибке] Мирйам, ухаживающую за детьми (yqdrd )ldgm)253. Сказал [ангел смерти]: ведь я сказал: Мирйам, завивающую волосы женщин. Тот сказал: так, может быть, я возвращу [ее обратно]? [Ангел смерти] сказал: раз ты уже ее доставил, пусть остается". К этому автор средневекового комментария к Талмуду Тосфот (((((((( - То-с'ф(т, или То-с'п(т прибавление) замечает: "[...] это происшествие с Мирйам-завивальщицей случилось при существовании Второго храма, она была матерью известного п'лон( (((((((()". Слово п'лони переводится как некоторая личность, имярек - так обычно в Талмуде и в комментариях к нему из цензурных соображений именуется Иисус.
Цельс, в свою очередь, утверждает, что Иисус "родился в иудейской деревне от местной женщины, нищей пряхи" (Цельс у Оригена. - Orig.CC.I.28). По-видимому, эта профессия Марии более соответствует истине. Ad notam, и в Протоевангелии Иакова сказано, что она пряла пурпур и багрянец для завесы Храма (Протоев.10).
Р
енан отмечает, что после смерти Иосифа Мария как бы осталась главой семьи и, взяв детей, удалилась в Кану (Ин.2:1), и на основании этого делает предположение, что она была родом из Каны Галилейской254.
С
ледует также отметить, что Евангелие от Иоанна никогда не называет мать Иисуса по имени. В этом случае можно даже предположить, что она имела другое имя. Действительно, странно, что две сестры (Ин.19:25) - мать Иисуса и мать апостолов Иакова и Иуды - имели одно и то же имя - Мария. Следует помнить, что была традиция всех галилейских женщин называть Мариями, независимо от их настоящего имени255.
И
сходя из вышесказанного, приходится констатировать, что о родителях Иисуса нам почти ничего неизвестно.
Греческая православная церковь в Кане, построенная в конце XIX века на руинах церкви VI столетия
16. Евангелия в период их становления
К
роме дошедших до нас Евангелий, были и другие (Лк.1:1-2; Orig.Comm. in Luc.1; Hier.Matth., пролог). Этим произведениям не придавали большого значения, и консерваторы, вроде Папия Гиерапольского, еще в первой половине II века предпочитали им словесное предание (Eus.HE.III.39).
В середине II века Папий писал: "Я не премину включить для тебя в Изложение изречений Господних256 все, что хорошо узнал от старцев и хорошо запомнил, ручаясь за истину всего. Ибо я искал, вопреки большинству, не тех, кто много говорит, а тех, кто учит истине, помня не чужие слова, а самим Господом сказанные верующим и от самой истины идущие. Вот почему, когда встречался я с кем-либо из наученных старцами, то расспрашивал об их словах: чт( говорил Андрей, чт( Петр, чт( Филипп, чт( Фома, или чт( Иаков, или чт( Иоанн, или чт( Матфей, или кто другой из учеников Господних; а также, чт( говорят Аристион и Пресвитер Иоанн, ученики Господни. Ибо я полагал, что мне будет полезнее взятое не столько из книг, сколько из живого и неумолкающего голоса" (Папий у Евсевия. - Eus.HE.III.39:3-4).
П
ервое поколение христиан верило в скорое Второе пришествие (Мф.16:28; 24:34; Мк.9:1; 13:30; Лк.9:27) и не очень заботилось о сочинении книг для будущего; казалось достаточным сохранить в своем сердце живой образ Того, кого надеялись увидеть в скором времени грядущим на облаках (Дан.7:13-14). Вот почему в течение почти ста лет после распятия Иисуса мало придавали значения евангельским текстам: первые христиане, нисколько не стесняясь, вставляли в них целые отрывки, комбинировали рассказы и дополняли их одни другими; человек, имеющий только одну книгу, хотел, чтобы в ней содержалось все, что ему было дорого, и надписывал на полях своего экземпляра слова и притчи, которые он находил в других местах и которые его волновали.
Так, Ириней сообщает: "Старцы, видевшие Иоанна, ученика Господня, рассказывали, что они слышали от него, как Господь учил о тех временах и говорил: придет время, когда станет произрастать такая виноградная лоза, у которой будут десять тысяч ростков, на каждом ростке десять тысяч веток, на каждой ветке десять тысяч сучков, на каждом сучке десять тысяч гроздей, у каждой грозди десять тысяч ягод, а из каждой ягоды можно будет выжать по двадцать пять метретов (мер) вина; и когда кто-нибудь из праведников возьмет в руки одну гроздь, то другая гроздь скажет: "я - лучше, возьми меня и воздай славу Господу"; равным образом будет произрастать пшеница, у которой каждое зерно даст десять тысяч колосьев, каждый колос даст десять тысяч зерен, и каждое зерно даст десять фунтов чистой белой муки; то же будет и с другими плодами, семенами и травами" (Iren.Haer.V.33:3).
"Об этом, - продолжает Ириней, - и Папий, ученик Иоанна и товарищ Поликарпа, муж древний, письменно свидетельствует в своей четвертой книге, ибо им составлено пять книг [под названием Изложение изречений Господних]. Он прибавил следующее: "Это для верующих достойно веры. Когда же Иуда-предатель не поверил этому и спросил, каким образом сотворится Господом такое изобилие произрастаний? - то Господь сказал: это увидят те, которые достигнут тех [времен]"" (Ibid.33:4).
Этому свидетельству о райском винограде-великане, о котором якобы говорил Иисус, не поверил даже Евсевий, назвав Папия за этот и подобные рассказы человеком скудоумным (Eus.HE.III.39:13).
В
середине - второй половине II века Юстин постоянно ссылался на документы, которые он называет Достопамятности апостольские (ўpomnhmoneЪmata tоn ўpostТlwn)257. Эти "мемуары" отличаются от тех евангельских документов, которые имеются у нас (Just.Apol.I.16-17, 33-34, 38, 45, 66-67, 77-78; Dial.10, 17, 41, 43, 51, 53, 69-70, 76-78, 88, 100-108, 111, 120, 125, 132). С одной стороны, повествование, которое дает Юстин, близко к рассказам канонических Евангелий. В нем, в частности, мы встречаем: ангельское благовещение и сверхъестественное зачатие, перепись, поклонение волхвов и бегство в Египет, затем Иоанна Крестителя, крещение и искушение Иисуса, избрание учеников, чудеса и проповедь Основателя, наконец, возвещение о смерти, очищение Храма, учреждение евхаристии, взятие под стражу, суд и распятие, воскресение и вознесение Иисуса. С другой стороны, Юстин повествует многое из того, чего нет в каноне. По его словам, Иисус родился в пещере у Вифлеема258, помогал затем отцу в его плотничьих работах; далее Юстин рассказывает, что при крещении в Иордане возгорелся огонь и голос с неба сказал: "Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя" (Пс.2:7). В противоположность каноническим Евангелиям, Юстин также сообщает, что после распятия Иисуса все Его ученики отпали и отреклись от Него, подобно тому как и автор Послания Варнавы сообщает, что перед призванием своим ученики Иисуса были величайшими грешниками (Варнава.5).
Н
есколько позднее, около 185 года, о своем учителе Поликарпе пишет Ириней в письме к Флорину, также бывшему учеником Поликарпа, но впоследствии обратившемуся в ересь гностического толка: "Такого учения не передали нам предшествовавшие нам пресвитеры, которые обращались с самими апостолами. Я был еще юношей, когда видел тебя в Малой Азии у Поликарпа: тогда ты был знаменит при дворе и старался снискать благоволение его (вероятно, Поликарпа. - Р.Х.). Что было в то время, я помню живее, чем недавно случившееся. Что мы слышали в детстве, то укрепляется вместе с душой и укореняется в ней. Так я мог бы теперь показать место, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп, изобразить его походку, его образ жизни и внешний вид, его беседы к народу, как он рассказывал о своем общении с Иоанном и с прочими самовидцами Господа, как он припоминал слова их и пересказывал, что слышал от них о Господе, Его учении и чудесах. Так как он слышал все от самовидцев жизни Слова, то он рассказывал согласно с Писанием. По милости Божией ко мне, я и тогда еще внимательно слушал Поликарпа и записывал слова его не на хартии, но в моем сердце, и по милости Божией всегда сохраняю их в свежей памяти" (Ириней у Евсевия. Eus.HE.V.20).
Л
ишь во второй половине II века получили решительный авторитет и силу закона те тексты, которые имели в заглавии имена апостолов или близких им людей. Но даже и тогда появлялись вольные подражания, как-то: Диатессарон259 Татиана (ок. 120 - ок. 180), ученика Юстина (Iren.Haer.I.28:1).
Татиан (Тациан) создал своеобразный пересказ четырех новозаветных Евангелий в одном сочинении260, добавив некоторые места, совпадающие с фрагментами Евангелия Евреев. В Диатессароне нет родословной Иисуса (не было ее и в арамейском Евангелии от Матфея, как о том свидетельствует Епифаний), нет упоминания о Его детских годах261.
Е
ще до Татиана богатый судовладелец Маркион (ок. 85 - ок. 180) добивался полного разрыва с иудаизмом (Tert.Praescr. haer.30). Он утверждал, что тексты, передающие учение Иисуса, были искажены, и написал сочинение Антитезы, в котором излагал свою точку зрения и обосновывал проделанный им отбор христианских писаний. Из Нового завета Маркион отобрал только Евангелие от Луки (правда, исключив из него легенды о рождении Иоанна Крестителя и Иисуса и все ветхозаветные цитаты) и десять посланий Павла.
Согласно Маркиону, Иисус сошел с небес в пятнадцатый год правления кесаря Тиберия и явился в Капернауме. Ириней пишет о Маркионе: "Он бесстыдным образом богохульствовал, говоря, что проповеданный Законом и пророками Бог262 есть виновник зла, ищет войны, непостоянен в своем намерении и даже противоречит Себе. Иисус же происходит от Того Отца, Который выше Бога, Творца мира, и, пришедши в Иудею во время правления Понтия Пилата, бывшего прокуратором кесаря Тиберия, явился жителям Иудеи в человеческом образе, разрушая пророков и Закон и все дела Бога, сотворившего мир, Которого он (Маркион. - Р.Х.) называл также миродержателем. Сверх того, он искажал Евангелие от Луки, устраняя все, что написано о рождении Господа, и многое из учения и речей Господа, в которых Господь представлен весьма ярко исповедующим, что Творец этого мира есть Его Отец" (Iren.Haer.I.27:2).
Маркион учил, что абсолютное Божество не имеет никакой связи с людьми: они полностью Ему чужды. Христос выкупил людей своей кровью, а выкупить, по мнению Маркиона, можно лишь то, что не принадлежит выкупающему. В соответствии со своими рассуждениями Маркион редактировал послания Павла. Так, например, в Послании к галатам (Гал.2:20) вместо ўgap"santТj me (возлюбившего меня) он трактовал ўgorJsantТj me (выкупившего меня). Кто знает, сколько в посланиях Павла сохранилось фраз, вставленных туда Маркионом...
В результате Маркион был исключен из Римской христианской общины, но продолжал свои проповеди. С ним велись длительные переговоры, и в конце его жизни ему предложили вернуться в общину и снова обратиться в истинную веру своих соотечественников. Однако Маркион вскоре после этого умер, и перемирие так и не было заключено (Tert.Praescr. haer.30).
Gg
И С Т О Р И Я
И И С У С А
Д О Е Г О
О Б Щ Е С Т В Е Н Н О Г О
С Л У Ж Е Н И Я
Бюст императора Константина
(мрамор, высота 95,3 см, Рим)
IV. Рождество
17. "И Слово стало плотию..."
П
режде, чем перейти к главной доктрине четвертого Евангелия, к его трактовке образа Христа, необходимо несколько слов сказать о гностицизме религиозном движении поздней античности.
Термин гностицизм возник от греческого слова gnwstikOj познавательный, познающий. Специфику этого движения составляло то, что определяющей была тема знания - самопознания.
Правда, особая роль личного опыта не позволяла созданию единого учения, более или менее твердой догматики. Именно это многообразие различных мнений побудило Иринея сравнить "множество гностиков" с грибами, появившимися из земли (Iren.Haer.I.29:1).
Г
ностики обычно отрицали человеческую природу Христа. Они трактовали Его в качестве предсуществующего Спасителя, "небесного Адама", воплотившегося в Иисусе или вошедшего в Него. Смерть Иисуса гностики понимали как победу над силами зла, но, так как Христос - извечный разум не может, по мнению гностиков, быть распятым, существовало несколько толкований распятия: одни полагали, что процесс распятия Иисуса был лишь кажущимся явлением, другие - что вместо Христа был распят Симон Киринеянин, который нес крест для Иисуса на Голгофу (Мф.27:32; Мк.15:21; Лк.23:26).
Отрицание родства между Иисусом и Творцом мира связано у большинства гностических течений с представлением о "неизреченном" высшем Божестве, которое не могло произвести "злую" материю и несовершенный мир. Поэтому эти течения создали целый ряд промежуточных ступеней - 8, 30, даже 365 - между верховным Богом (не Творцом мира) и материей. Мироздание гностикам представлялось в виде многоступенчатой пирамиды, на вершине которой находился Бог-Первоотец, а на спускающихся ступенях - различные силы, власти, ангелы, архонты263; внизу же господствует зло.
О
дним из наиболее известных гностиков был Валентин (? - ок. 160), родившийся в Египте и начавший свою деятельность в Александрии (Tert.Praescr. haer.38). Римская христианская община, в которой Валентин проповедовал в 30-х - 50-х гг. II века, не приняла его учения, но в Египте и Малой Азии у него было множество сторонников.
Род человеческий, по учению Валентина, делится на людей плотских (Oliko...), душевных (yuciko...) и духовных (pneumatiko...)264. Большинство неевреев - люди плотские, большинство евреев - душевные, и лишь немногие из евреев и неевреев - люди духовные, пневматики. Пневматики сами себе Закон (ср. 1 Кор.2:15), ибо от простой веры они возвышаются до гносиса.