Иден Филлпот. Рыжие братья

   - Неужели вы думаете, что я, зная вашу жену, поверю всей этой возмутительной клевете?
   - Верьте или не верьте, ваше дело. Я вам все сказал. Теперь вы знаете о ней столько, сколько я сам. Если вы не верите, тем хуже... Во всяком случае, если бы она дала мне часть денег и освободила меня от супружеских обязанностей, я был бы счастлив и поставил бы толстую свечку св. Петру. Я женился на ней не ради денег; но раз любовь умерла, я предпочитаю жить один где-нибудь в Турине или Милане. А она пусть будет свободна, как ветер, и делает, что хочет. Если бы вы могли помочь мне в этом деле, я был бы вам очень обязан.
   Брендон едва верил ушам, но итальянец, по-видимому, говорил вполне серьезно и искренне. Наконец пытка Марка прекратилась; Джузеппе взглянул на часы и сказал, что ему пора возвращаться домой.
   - Оставляю вас здесь и желаю удачи. Как она теперь к вам относится, я не знаю. Может быть, теперь подходит ваша очередь. Ну что ж, дай вам Бог счастья. Я не ревнив. Но я вас предупредил. Рыжий злодей одинаково враждебен к вам и ко мне. Вы ищите его. Но если найдете, берегите вашу шкуру. До свидания, мы встретимся за ужином.
   Он спустился к берегу и вскоре скрылся с глаз Брендона. Марк, ошеломленный, долго стоял на прежнем месте, тщетно стараясь понять, что произошло и что вызвало итальянца на такую неожиданную откровенность. Так клеветать на беззащитную молодую женщину! Все существо Марка содрогнулось от негодования... Ни одному слову итальянца он не верил. Разве сам Ганс не советовал ему ни в чем не доверять Дориа? Да, он даже советовал ни в чем не верить и Дженни. Марк, однако, верил ей, как самому себе, и что бы Ганс не говорил ему, веры этой не мог побороть.
   Дойдя до того места, где Дженни впервые встретила на горе Роберта Редмэйнеса, Брендон, отогнав назойливые мысли, принялся за розыски. Этот день он решил целиком посвятить поискам убежища, в котором мог скрываться убийца Майкеля Пендина и Бендиго Редмэйнеса.
   Сыщик медленно начал взбираться на гору. Достигнув вершины, он сел на скалу и задумчиво осмотрел распростершуюся под ним долину и озеро. Просидев так около получаса, Марк поднялся и собирался продолжать путь, как вдруг неожиданно очутился лицом к лицу с предметом своих поисков. В тридцати шагах, за густым кустом шиповника стоял Роберт Редмэйнес, стоял с обнаженной головой, солнце ярко освещало его рыжие волосы и громадные рыжие усы. Сомнений быть не могло! С радостным криком Брендон бросился к кусту, стремясь схватить беглеца.
   Но рыжий не хотел легко даваться в руки, он повернулся и изо всех ног понесся к скале, покрытой вереском, словно зная там тайный ход. Марк недаром был хорошим спортсменом, быстро перепрыгивая с кочки на кочку, лавируя между густыми кустами, он настигал беглеца. Едва двадцать шагов отделяло его от преследуемого... Вдруг Роберт Редмэйнес остановился, обернулся и поднял руку; в руке блеснул револьвер. Громовое эхо от выстрела сотрясло горы. Марк взмахнул руками, свалился лицом в траву, содрогнулся всем телом и неподвижно застыл.
   Рыжий, опустив револьвер и задыхаясь от быстрого бега, осторожно подошел к нему. Жертва не подавала признаков жизни; лицо его зарылось в альпийские цветы, руки судорожно скорчились, тело застыло в неестественной позе, в углу рта появилась кровь. Убийца внимательно осмотрел мертвое тело, вынул перочинный нож, сделал зарубку на стоящем неподалеку молодом деревце и бесшумно исчез. Вокруг настала тишина. Проходившая вблизи горная тропинка была пуста. От легкого ветра одиноко поскрипывало деревцо, шелестели травы... Прошло несколько часов. Начали спускаться сумерки. Гора темнела. Издали со стороны тропинки донесся смутный шум голосов, блеснул фонарь, в свете фонаря мелькнули две тени. Тени застыли, и послышался стук заступа, ударявшего о каменистую землю. Тени что-то рыли, по очереди уступая друг другу заступ. Наконец заступ с шумом упал на землю, одна из теней подняла фонарь и направилась к месту, где лежало тело. Намерение пришедших было очевидно: они собирались предать мертвое тело земле. Высокая тень опустила фонарь на землю, нагнулась и приподняла труп.
   - Корпо ди Бакко! - воскликнула тень и в голосе ее прозвучал страх.
   От прикосновения мертвое тело рассыпалось на куски. Голова покатилась вниз, руки остались на земле... с криком ужаса обе тени бросились бежать и скрылись в темноте.
   Прошло около десяти минут. В пятидесяти шагах от "мертвого тела" из-за скалы поднялся человек, в котором трудно было узнать Марка Брендона. Подойдя к изготовленному им чучелу, он снял с круглого валуна шляпу, очистил ее от приставшей земли, вытряхнул траву из штанов и пиджака и надел на свое озябшее тело. Несмотря на холод и пережитые неприятные часы, он был очень доволен. Можно было считать твердо установленным, что одним из гробовщиков, явившихся убивать сыщика, был Джузеппе Дориа!
   Хитрость сыщика была проста. Увидев, что беглец вооружен, и поймать его не удастся, Марк при выстреле взмахнул руками и притворился мертвым. Рыжий попался на удочку. Услышав его шаги, Марк до крови закусил губу, и капля крови в углу рта окончательно убедила убийцу в смерти врага. Выждав, когда убийца ушел, он поднялся, осмотрелся вокруг и, ничего не заметив, решил не уходить и ждать, что будет дальше. Неужели убийца, так ловко скрывавший тела прежних жертв, оставил лежать на горе улику своего нового преступления?
   Марк не торопясь собрал травы и веток. Найдя круглый, напоминающий яйцо валун, сняв с себя верхнее платье, он без труда изготовил чучело, положил его на место "убитого" и укрылся в убежище за обломком скалы.
   Узнав голос Джузеппе Дориа, Марк почувствовал громадное удовлетворение: итальянец был сообщником Роберта Редмэйнеса!
   Глава 15
   Призрак
   Наутро Брендон решил рассказать Дженни и ее мужу все, что случилось на горе.
   Позавтракав и выкурив трубку, он отправился из гостиницы "Виктория" на виллу Пьянецца. Навстречу ему вышла только Ассунта, хотя он сам видел сквозь открытую дверь, что Джузеппе и Дженни сидели в саду под тутовыми деревьями. Он спросил, дома ли Джузеппе, и Ассунта ушла узнать, оставив его одного. Через минуту в комнату вбежала Дженни, встретив его радостным восклицанием и упрекая за то, что он вчера не пришел к ужину.
   - Мы ждали вас целый час. Я начала тревожиться за вас и плохо спала всю ночь. Очень рада вас видеть и знать, что мои страхи оказались напрасными.
   - Кое-что все-таки случилось, - улыбаясь, ответил Марк. - Я расскажу вам очень занятную историю. Ваш муж здесь? Ему было бы интересно послушать, потому что ему также могла грозить опасность.
   Она покачала головой.
   - Вы думаете, Дориа должен слушать? Ганс, вероятно, был бы против этого.
   - Вы сами увидите, прав ли я, когда выслушаете мой рассказ. Позовите его. Не нужно создавать впечатление, будто у вас есть от него какие-то секреты.
   Дженни ушла и через несколько минут вернулась в сопровождении мужа. Джузеппе был полон любопытства, но, несмотря на его обычную веселость и жизнерадостность, Брендон прочел в его глазах тревогу и беспокойство.
   - Приключение, синьор Марко? По вашему торжественному виду я замечаю, что-то произошло. Что случилось?
   - Вчера я чуть не расстался с жизнью, Джузеппе. Внимательно слушайте, что я вам расскажу, потому что теперь неизвестно, кому из нас грозит большая опасность. Пуля, которая предназначалась мне вчера, точно так же могла быть предназначена и вам, если бы вы были на моем месте.
   - Пуля? В вас стрелял рыжий? Или контрабандисты? Впрочем, это легко могло случиться, если вы не знаете итальянского, и...
   - В меня стрелял Роберт Редмэйнес, и после выстрела провалился словно сквозь землю.
   Дженни в ужасе вскрикнула и закрыла лицо руками. Брендон рассказал во всех подробностях про свои приключение, погрешив против правды только в конце.
   - Я притворился мертвым и ждал, потому что был уверен, что убийца явится с наступлением темноты убрать свою жертву. Но случилось обстоятельство, которого я не предвидел. Я начал испытывать такую слабость, что, наконец, испугался. С утра я ничего не ел и чувствовал острый голод. Припасы, взятые на прогулку, я оставил в том месте, где увидел Роберта Редмэйнеса, в полмили оттуда, где лежал. Предстояло выбирать: или отправляться за едой, пока есть еще время, или оставаться мерзнуть и ждать встречи с убийцей, зная, что, ослабев от голода и холода, буду бессилен бороться с ним. Я решил пойти разыскать припасы, подкрепиться и вернуться с новыми силами. Сняв верхнее платье и изготовив чучело, я ушел, на обратном пути немного заблудился и не сразу нашел в темноте оставленное место. Увы, я пришел слишком поздно. Роберт Редмэйнес, по-видимому, приходил и ушел. Чучело было разрушено, голова валялась в одном месте, туловище в другом, руки в третьем. Кругом было тихо. Ясно, что Редмэйнес обнаружил мое исчезновение и поспешил скрыться. На минуту я в страхе подумал, что бы со мной было, если бы он унес с собой мои штаны и шляпу, бывшие на чучеле! Я не смел бы вернуться в гостиницу... Поняв, что план мой не удался, я оделся и спустился с горы. Но сегодня я хочу снова побывать там и исследовать это место. Если вы не можете сопровождать меня, Дориа, мне придется попросить провожатого у итальянской полиции, потому - то один идти туда я не хочу.
   Дженни взглянула на мужа, но итальянец раздумывал и не сразу ответил. Он задал ряд ветров Брендону и, только получив на них правдивые ответы, сказал, что согласен сопровождать сыщика в новом путешествии на гору.
   - Но мы должны взять с собой оружие, - заявил он. Дженни запротестовала:
   - Брендон слишком устал, чтобы сегодня подыматься на гору. Вам, Марк, нужно отдохнуть. Прошу вас, отложите путешествие на завтра.
   Дориа вопросительно взглянул на Марка, но Марк ответил:
   - Это лучшее средство от усталости. Кроме того, не в моих правилах откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
   - Хорошо, - заявила Дженни, - раз вы идете, я тоже пойду с вами.
   Мужчины уговаривали ее остаться, но она настояла на своем и ушла собираться в дорогу. Джузеппе тоже вышел отдать распоряжения по дому. Когда Дженни вернулась, Брендон опять попытался отговорить молодую женщину; жестоко ухмыльнувшись, она сказала:
   - Как вы не понимаете простых вещей, Брендон! Мне от мужа не грозит опасности; пока он не сумеет ничего со мной сделать. Но вы! Я не могу отпустить вас вдвоем с ним. Он коварен, как кошка. Под каким-нибудь предлогом он оставит вас и даст знать Роберту. Второй раз они не потерпят неудачи, поверьте мне. И я не хочу в такую минуту оставить вас без помощи.
   - Мне не нужно помощи, я буду вооружен.
   Страхи Дженни не оправдались. Поведение Дориа не вызывало никаких подозрений. Он любезно помогал Брендону взбираться на гору, поддерживая его под руку в трудных местах и развивая по дороге всевозможные теории по поводу происшедшего.
   Они тщательно обыскали место происшествия. Дженни первая нашла свежевырытую, неглубокую яму, похожую на могилу. Побледнев, она вскрикнула и в ужасе позвала отставших от нее Марка и Джузеппе.
   - Вот где вы должны были лежать теперь! - показала она Марку.
   Марк внимательно осматривал насыпанную рядом груду земли. Вокруг сохранились многочисленные отпечатки следов, и Дориа заявил, что они, по всей видимости, сделаны сапогами, которые обычно носят в горах контрабандисты. Он был так словообилен, что Брендон с трудом поспевал за ходом его мысли, перескакивающей с одного предположения на другое. Итальянец, по-видимому, не сомневался, что теперь, после такой неудачи, Роберт Редмэйнес не посмеет в скором времени вновь появиться в этих местах, и что значит на ближайшие дни можно было не ждать никаких новых событий.
   Брендон решил ничего не предпринимать до возвращения Ганса, посвятив оставшееся время изучению личных отношений между Джузеппе и Дженни.
   Прошло несколько спокойных и тихих дней, большую часть которых Марк проводил на вилле Пьянеццо в обществе молодой четы. Внезапно после полудня прибыли Альберт Редмэйнес и Питер, вернувшиеся из путешествия.
   Улучив время после взаимных приветствий и оживленных расспросов за чаем, сыщики оставили Альберта в обществе племянницы и ее мужа, а сами вышли в сад и уединились на садовой скамейке в отдаленном от дома углу.
   Питер вынул записную книжку, понюхал щепотку табаку, положил золотую табакерку на круглый каменный стол и обратился к Брендону:
   - Вам первому начинать. Мне нужно знать три вещи. Видели ли вы рыжего злодея и каково теперь ваше мнение о Дориа и его жене? Я не спрашиваю вас о дневнике Бендиго, потому что уверен, что вы его не нашли.
   - Не нашел. Я просил Дженни поискать его, и она сама предложила мне помочь ей. Затем я видел Роберта Редмэйнеса или человека, которого мы условились называть этим именем, и пришел к совершенно твердому выводу относительно Джузеппе Дориа и бедной женщины, которая имеет несчастье быть его женой.
   Легкая улыбка скользнула по губам американца. Он кивнул головой и попросил Марка подробно рассказать о приключении в горах. Когда Марк окончил, он с удовольствием потер руки.
   - Двум вещам я очень рад: во-первых, видеть вас живым и здоровым, а, во-вторых, то, что вы мне рассказали, прекрасно подтверждает некоторые мои выводы. Ваша маленькая хитрость была хорошо задумана, хотя я на вашем месте поступил, вероятно, несколько иначе. Теперь вашего мнения о Дориа мне, значит, спрашивать нечего. Но я хотел бы послушать, что вы думаете о его красавице-жене.
   - Мое прежнее мнение о ней осталось неизменным, - ответил Брендон. Она жертва несчастного брака, и положение ее ухудшается с каждым днем.
   - Ладно. Вас я выслушал. Теперь ваша очередь выслушать меня. Мы сделали очень важные открытия, Марк.
   Ганс взял новую щепотку табаку и начал рассказывать.
   Освещенная с новой стороны тайна представляла такие неожиданности, подсказывала такие объяснение, что Марк отказывался им верить.
   Ганс окончил, откинулся на спинку скамьи и спросил:
   - Ну, что же вы теперь думаете?
   - Я отказываюсь верить, - смущенно и растерянно ответил Марк, - но раз вы утверждаете, что это так, мне остается подчиниться вам и ждать дальнейших событий...
   - Превосходно. А теперь пойдем что-нибудь покушать.
   Два дня Ганс оставался дома, ссылаясь на усталость и необходимость отдохнуть после путешествия. На третий день он пригласил Дориа на небольшую прогулку.
   - Мне нужно немного поговорить с вами, - сказал он. - Но я не хотел бы, чтобы об этом знали в доме. Вы знаете мою любимую тропинку в горы. Давайте встретимся там у первого поворота в семь часов.
   Итальянец встретил американца в условленном месте, и оба, мирно беседуя, подымались на гору. Спускались сумерки, и серые тени ложились на гору. Вдруг в стороне от тропинки в тени скалы появился высокий человек. За минуту перед тем там никого не было, - в этом Дориа готов был поклясться! а теперь там стоял Роберт Редмэйнес, и косые, заходящие лучи солнца ярко освещали рыжую голову и громадные рыжие усы; руки Редмэйнес держал в карманах клетчатых широких штанов, и на груди темнел знаменитый красный жилет.
   Дориа остановился и окаменел от изумления. На лице его изобразился ужас. На мгновение он поднес руку к глазам, стараясь отогнать страшное видение, и осмотрелся. Роберт Редмэйнес исчез.
   - Что с вами? - спросил Ганс, внимательно глядя на итальянца.
   - Боже мой! Вы видели его... вот там, направо... Роберта Редмэйнеса?
   - Нет, я ничего не видел, - сказал он.
   Дориа овладел собой и принужденно рассмеялся.
   - Мне померещилось. Это была просто тень от солнца.
   - Рыжий злодей действует вам на нервы, мой друг? Это вполне понятно. Что же вы видели?
   - Я ничего не видел. Это была тень.
   Возвращаясь домой, Ганс вдруг заметил:
   - Думаю, завтрашний день значительно продвинет нас вперед по пути наших поисков. Дориа улыбнулся.
   - Кто знает, что будет завтра? Человек, который знает будущее, мог бы перевернуть мир.
   Глава 16
   Последние Редмэйнесы
   В тот же вечер Альберт Редмэйнес, Виргилий Поджи и Ганс обедали в гостях у Брендона в гостинице "Виктория". После обеда, когда Альберт и Поджи погрузились в ученый книжный разговор, Питер рассказал Марку о впечатлении, произведенном на Дориа внезапным появлением Роберта Редмэйнеса на горной тропинке.
   - Ваша проделка превосходно удалась, - сказал он, - вы первоклассный актер, мой мальчик, появились и исчезли так ловко, что я даже не ожидал такого искусства изображать привидения. Хотел бы, чтобы вы в ту минуту видели Дориа. Мы попали в самую точку. Когда он увидел вас и решил, что перед ним настоящий Роберт Редмэйнес, я испугался, что он упадет в обморок. Каково бы ни было самообладание этого человека, он не мог предвидеть, что мы с ним разыграем такую шутку, и я хорошо видел, насколько его это потрясло. Мы с вами правильно рассчитали. Если бы он был чист в этом деле, он бросился бы к вам, чтобы схватить вас и отдать в руки правосудия. Но он хорошо знал, что его Роберта Редмэйнеса не могло быть на горе а тот вечер; и когда я сказал, что ничего не видел, он тотчас же сам отрекся. Но в следующую секунду понял, какую ошибку он совершил! Слишком поздно. Должен вам признаться, что я не спускал руки с револьвера в кармане. Он понял, что попался, и знает теперь, что мы подбираемся к нему.
   - Он может удрать.
   - Нет, не удерет, не окончив своего дела. И больше не станет терять времени. До сих пор он был уверен в безопасности и забавлялся, играя с нами и Альбертом, как кот с мышью. Но теперь играть не будет.
   С сегодняшней ночи он начнет против нас боевые действия. Я уверен, он проклинает себя за промедление. Главная его и сообщника задача, несомненно, уничтожить Альберта Редмэйнеса таким образом, чтобы их никак нельзя было заподозрить в преступлении. Одним словом, сделать это так, как это делалось в Англии. Нас, вероятно, пригласят на оставшуюся от него кровь; но тела мы не увидим. Они приготовят для него могилу на дне озера Комо.
   - Вы прямо обвиняете Дориа?
   - Да. Подобно нам, он в эту минуту разрабатывает свой последний план. Альберт неотлучно находится при нас, и это значительно облегчает наше положение. Джузеппе это обстоятельство удерживает, но он сознает, что ему самому грозит опасность, а потому, вероятно, событий нужно ждать в течение ближайших суток. Если все будет благополучно, мы завтра наденем на него наручники.
   - Завтра?
   - Да, завтра ночью.
   Питер объяснил свой план.
   - Он не предполагает, что мы так скоро приступим к действиям, и поэтому, я думаю, нам удастся опередить его. Сегодня и завтра утром я сам буду следить за Альбертом, но после завтрака мне нужно будет отлучиться на свидание с начальником местной полиции. Я попрошу вас на это время не спускать глаз с моего друга. К вечеру я вернусь в итальянском полицейском катере. Но берегите Альберта! Дориа, может быть, захочет воспользоваться моим отсутствием, а взять старика с собой я не могу. Отправить же его на виллу Поджи, пожалуй, даже опаснее, чем оставлять здесь.
   - Вы считаете, что положение настолько серьезно?
   - Да, положение очень серьезно. Я опасаюсь отравления. Но Альберт обещал ничего не пить и не есть, кроме того, что принесу ему сегодня с собой отсюда. Пожалуй, лучше всего будет сказать, что Альберт заболел и должен несколько дней пролежать в постели. Наш утренний завтрак мы с ним отошлем, не тронув, и поделимся по секрету принесенной едой. После полудня вы займете мое место около Альберта. Если Дориа пожелает навестить его, воспротивьтесь и твердо заявите, что он не должен его видеть до моего возвращения. Валите все на меня.
   Но если он начнет угрожать и попытается проникнуть силой, стреляйте. Церемониться нечего!
   - Конечно, он может на все решиться, если почувствует, что игра его проиграна. Но думаю, что в таком случае он, вероятнее всего убежит.
   - Нет, - возразил он, - он не может предполагать, что я знаю то, что знаю. Он слишком низкого мнения о моих способностях. Нет, я не боюсь потерять его, я боюсь потерять Альберта.
   - Послушайте, а почему не допустить, что Альберт действительно съел завтрак и, отравившись, через час почувствовал себя плохо?
   - Не годится. Для этого нужно убедиться, что завтрак действительно отравлен, а на химические анализы у нас нет времени.
   - Можно испробовать на ком-нибудь. На вилле есть кошка.
   Питер подумал.
   - Нет, не стоит слишком пугать Альберта. Пока он знает, что ему грозит неопределенная опасность, но ему и в голову не приходит, что опасность ему грозит от собственных домочадцев... Впрочем, ничто вам не мешает дать попробовать коту молока, которое принесут на завтрак.
   - Хорошо.
   - Главная опасность, - продолжал Питер, - конечно, не в этом. Самое опасное оставить хоть на минуту Альберта наедине с Дориа. Не поддавайтесь ни на какую хитрость!
   Час спустя сыщики проводили синьора Поджи к лодке, ждавшей его на берегу, а сами вместе с Альбертом Редмэйнесом вернулись на виллу Пьянеццо.
   - Завтра я надеюсь покончить с вашим делом, друг Альберт, - сказал Питер, - но до тех пор я прошу от вас полного повиновения. Не требуйте от нас объяснений, но точно и беспрекословно исполняйте все, что скажем вам я и Марк. А завтра ночью, даст Бог, все наши страхи окончатся.
   Доведя Альберта и Ганса до виллы, Марк простился и собрался возвращаться в гостиницу, но выбежавшая навстречу Дженни остановила его и попросила войти в дом.
   Однако был уже поздний час, и Ганс заявил, что всем пора ложиться спать.
   - Приходите рано утром, - сказал он, прощаясь с Марком. - Альберт хотел показать мне завтра какие-то старинные картины в городе по ту сторону озера, и, может быть, мы завтра с ним туда поедем.
   Дженни сделала несколько шагов, чтобы проводить Брендона.
   - Что-то случилось с Дориа, - шепнула она. - Он вернулся мрачный и озлобленный после прогулки с Гансом.
   - Он дома?
   - Да. Он давно ушел спать.
   - Берегитесь его, - сказал Марк, - избегайте его, но старайтесь не вызывать его подозрений. Ваша пытка, даст Бог, окончится скорее, чем вы думаете.
   Они простились и Марк ушел.
   На следующее утро он явился рано. На пороге виллы его встретила Дженни, но не успела разговориться с ним, как вошел Ганс и объявил, что Альберт плохо спал ночь и, по-видимому, заболел. Сказав, что днем он намерен поехать на другой берег озера, американец спросил, не пожелают ли Дориа и Марк сопровождать его; Марк, согласно установленному плану, поблагодарил и отклонил предложение, Джузеппе отказался, ссылаясь на неотложные дела.
   После завтрака Ганс уехал, Джузеппе куда-то ушел, обещав вернуться к вечеру. Марк поднялся в комнату Альберта.
   Через некоторое время вошла Дженни, неся больному еду. Видя, что дядя Альберт лежит в постели и дремлет, она шепотом заговорила с Марком, волнуясь и не скрывая тревоги.
   - Позже, когда вам будет удобнее, я очень хотела бы поговорить с вами. Я чувствую, мне грозит большая опасность, и никому, кроме вас, довериться не могу.
   Глядя на ее встревоженное лицо, слушая ее взволнованный шепот, Марк забыл обо всем на свете. Участливо взяв ее за руку, он ответил:
   - Положитесь на меня. Для вашего счастья я готов принести в жертву все, что мне дорого на земле.
   - Дориа вечером опять должен уйти. Когда он уйдет, мы с вами поговорим. Я вам все, все расскажу, - шепнула она и ушла.
   Днем вернулся Дориа. Дженни сказала ему, что дядя чувствует себя лучше, но решил не вставать с постели и не выходить из комнаты. К итальянцу, казалось, вернулось прежнее хорошее настроение; он выпил вина, поел фруктов, весело поговорил с Брендоном и около 5 часов снова ушел, говоря, что должен на несколько дней съездить по делам в Турин.
   - Наконец! - прошептала Дженни, когда за ним захлопнулась дверь. Теперь нас никто не будет слышать.
   - Да, только не здесь, - ответил Марк, - пойдем в сад, оттуда я буду видеть, если кто-нибудь войдет в дом.
   Они вышли в сад и сели на мраморную скамью неподалеку от ворот виллы. Через несколько минут прошел Эрнесто и потушил фонарь над воротами.
   Наступила тишина.
   - Слава Богу, теперь вы можете меня выслушать, нам никто не помешает...
   Марк взял ее руку. Дженни вдруг уткнула лицо в его плечо и разрыдалась.
   - Спасите меня, умоляю вас! Я знаю, вы больше не любите меня и, может быть, даже совсем потеряли уважение; но вы неправы, тысячу раз неправы, я оказалась жертвой в руках этого негодяя. Я не любила его, он околдовал меня, заворожил и заставил выйти за него замуж, обратил в рабыню! Но теперь мои глаза раскрылись. Я должна бежать от него, оставить его, иначе я погибла!..
   Целый час она говорила, прерывая речь рыданиями, жалуясь на свою несчастную долю, умоляя о помощи. Марк утешал ее, как мог, гладя ее руку, лаская золотые волосы. Она схватила его руку и поцеловала. Дыхание Марка остановилось, рука протянулась и обняла молодую женщину.
   - Спасите меня, - шептала она, - спасите, и я буду ваша, я пойду за вами на край света... ведь у меня никого, никого, кроме вас, нет!
   Марк потерял голову. Прошло около часа, прежде чем он опомнился. На колокольне пробили часы, и Дженни высвободилась из его объятий. С озера донесся пароходный гудок. Вспомнив, что пароход может везти Ганса, Марк вскочил и побежал в дом взглянуть на больного.