Говорящий снова понизил голос, поскольку предмет их разговора направлялся обратно к своему месту, и больше не было произнесено ни слова ни о Занзибаре, ни о человеке по прозвищу Джемб.
Дневной свет угасал, и Дэни подняла шторку. Они все ещё летели над морем. Хорошо бы что-нибудь почитать или поговорить с кем-нибудь, чтобы успокоить нервы и отвлечься от мыслей о мистере Ханивуде и убийстве. Парочка за ней, исчерпав все политические темы и обсудив судьбу Кении, перешла к нервирующей теме воздушных катастроф. Начали они с очень грустной истории о поселенце, который летел с семьёй в Найроби, но вынужден был совершить посадку в пустынной местности, где все умерли от жажды, так и не дождавшись помощи. Вторая история был о джентльмене по имени Блотто Кутс, который упал в море у Момбасы и был съеден акулами. И третья посвящалась некой Тутс Парбури-Бассет, которая врезалась в кратер потухшего вулкана, убив себя, двух друзей и африканского мальчика…
— Наверное, попала в воздушный поток, или мотор отказал, — радостно вещал рассказчик. — Нашли их лишь на следующий день. Ужасная каша. Ошмётки тел были разбросаны по всей округе — непонятно, кто есть кто. Ты слышал о том лайнере, что упал в Средиземное море в прошлый вторник? Подумай об этом. Наверное, как раз там, где мы сейчас пролетаем. Сорок восемь человек на борту и…
Араб Джемб вскочил и почти побежал по проходу, бросив на говорящего злой взгляд. Похоже, он тоже слышал их разговор. Дэни вспомнила его недавнее признание: «Мне всегда плохо, особенно над морем…что, если двигатели откажут? Тогда мы все утонем! Это ужасно!»
Что он чувствует, — думала Дэни, — вглядываясь в необъятные морские просторы внизу и спрашивая себя, есть ли акулы в Средиземном море? Она прекрасно знала, что у побережья Момбасы их полно. Ей стало интересно, что бы случилось с робким Джембом на месте покойного Блотто Кутса. Наверное, на последнем этапе путешествия ему придётся хуже всего.
Если бы он хоть чуть соображал, — подумала Дэни, — он бы принял успокоительное. Мне бы оно тоже не помешало.
В голубых просторах над ними показалась звезда, потом другая и третья, пока не стемнело совсем. Сиденья откидывались назад, салон погружался в сон. Свет был почти погашен, осталось только слабое голубое сияние. Но ночь не принесла отдыха, хотя, судя по несущемуся отовсюду храпу, многим спалось совсем неплохо.
В жёлтом тумане они спустились завтракать в Хартуме. Там стюардесса со вторым пилотом снова попытались разбудить Холдена.
— На этой остановке нужно полностью освободить самолёт, объяснил второй пилот, — но с ним слишком долго придётся возиться. Должно быть, он чертовски много выпил. Счастливчик! Ну ладно, пусть лежит. Вы с ним, мисс… м-м..?
— Китчелл, — ответила Дэни, — да, я его секретарша.
— Вам повезло! Что вы намерены с ним делать, когда мы прилетим в Найроби?
— Не знаю, — честно призналась Дэни. — Надеюсь, он проснётся раньше.
— Не стал бы загадывать, — добродушно хмыкнул второй пилот и ушёл вместе со стюардессой.
Дэни и остальные пассажиры, невыспавшиеся и помятые, завтракали, обмениваясь тусклыми вежливыми улыбками. А над Эфиопией вставало солнце. Сэр Амброуз Ярдли с сожалением покинул их, его место занял тощий индус. Но в целом число пассажиров не изменилось, и уставшие зевающие путники начинали смотреть на соседей так, словно были знакомы уже много лет.
Лэш проснулся вскоре после того, как они снова взлетели. Он посмотрел на Дэни так, будто никогда раньше её не видел, сообщил, что чувствует себя ужасно, и отправился в туалет, где выпил несколько глотков щедро хлорированной воды, вернулся на место и снова заснул.
Дэни с любопытством смотрела сверху вниз на Африку. Широкое, плоское пространство, оранжево-коричневое, разбитое пятнами зелени и усеянное группами карликовых ульев, которые она приняла за местные краали. Наконец на горизонте появилась голубая тень, завершаемая двумя снежными вершинами.
— Кенийская гора, — сообщил какой-то энтузиаст, изучавший карту. — Мы скоро прилетим. Должны быть в Найроби в одиннадцать, осталась четверть часа.
— Будьте добры, пристегните ремни, — попросила стюардесса, и Дэни приступила к нелёгкому процессу застегивания пряжки своего работодателя.
Глава 4
Глава 5
Дневной свет угасал, и Дэни подняла шторку. Они все ещё летели над морем. Хорошо бы что-нибудь почитать или поговорить с кем-нибудь, чтобы успокоить нервы и отвлечься от мыслей о мистере Ханивуде и убийстве. Парочка за ней, исчерпав все политические темы и обсудив судьбу Кении, перешла к нервирующей теме воздушных катастроф. Начали они с очень грустной истории о поселенце, который летел с семьёй в Найроби, но вынужден был совершить посадку в пустынной местности, где все умерли от жажды, так и не дождавшись помощи. Вторая история был о джентльмене по имени Блотто Кутс, который упал в море у Момбасы и был съеден акулами. И третья посвящалась некой Тутс Парбури-Бассет, которая врезалась в кратер потухшего вулкана, убив себя, двух друзей и африканского мальчика…
— Наверное, попала в воздушный поток, или мотор отказал, — радостно вещал рассказчик. — Нашли их лишь на следующий день. Ужасная каша. Ошмётки тел были разбросаны по всей округе — непонятно, кто есть кто. Ты слышал о том лайнере, что упал в Средиземное море в прошлый вторник? Подумай об этом. Наверное, как раз там, где мы сейчас пролетаем. Сорок восемь человек на борту и…
Араб Джемб вскочил и почти побежал по проходу, бросив на говорящего злой взгляд. Похоже, он тоже слышал их разговор. Дэни вспомнила его недавнее признание: «Мне всегда плохо, особенно над морем…что, если двигатели откажут? Тогда мы все утонем! Это ужасно!»
Что он чувствует, — думала Дэни, — вглядываясь в необъятные морские просторы внизу и спрашивая себя, есть ли акулы в Средиземном море? Она прекрасно знала, что у побережья Момбасы их полно. Ей стало интересно, что бы случилось с робким Джембом на месте покойного Блотто Кутса. Наверное, на последнем этапе путешествия ему придётся хуже всего.
Если бы он хоть чуть соображал, — подумала Дэни, — он бы принял успокоительное. Мне бы оно тоже не помешало.
В голубых просторах над ними показалась звезда, потом другая и третья, пока не стемнело совсем. Сиденья откидывались назад, салон погружался в сон. Свет был почти погашен, осталось только слабое голубое сияние. Но ночь не принесла отдыха, хотя, судя по несущемуся отовсюду храпу, многим спалось совсем неплохо.
В жёлтом тумане они спустились завтракать в Хартуме. Там стюардесса со вторым пилотом снова попытались разбудить Холдена.
— На этой остановке нужно полностью освободить самолёт, объяснил второй пилот, — но с ним слишком долго придётся возиться. Должно быть, он чертовски много выпил. Счастливчик! Ну ладно, пусть лежит. Вы с ним, мисс… м-м..?
— Китчелл, — ответила Дэни, — да, я его секретарша.
— Вам повезло! Что вы намерены с ним делать, когда мы прилетим в Найроби?
— Не знаю, — честно призналась Дэни. — Надеюсь, он проснётся раньше.
— Не стал бы загадывать, — добродушно хмыкнул второй пилот и ушёл вместе со стюардессой.
Дэни и остальные пассажиры, невыспавшиеся и помятые, завтракали, обмениваясь тусклыми вежливыми улыбками. А над Эфиопией вставало солнце. Сэр Амброуз Ярдли с сожалением покинул их, его место занял тощий индус. Но в целом число пассажиров не изменилось, и уставшие зевающие путники начинали смотреть на соседей так, словно были знакомы уже много лет.
Лэш проснулся вскоре после того, как они снова взлетели. Он посмотрел на Дэни так, будто никогда раньше её не видел, сообщил, что чувствует себя ужасно, и отправился в туалет, где выпил несколько глотков щедро хлорированной воды, вернулся на место и снова заснул.
Дэни с любопытством смотрела сверху вниз на Африку. Широкое, плоское пространство, оранжево-коричневое, разбитое пятнами зелени и усеянное группами карликовых ульев, которые она приняла за местные краали. Наконец на горизонте появилась голубая тень, завершаемая двумя снежными вершинами.
— Кенийская гора, — сообщил какой-то энтузиаст, изучавший карту. — Мы скоро прилетим. Должны быть в Найроби в одиннадцать, осталась четверть часа.
— Будьте добры, пристегните ремни, — попросила стюардесса, и Дэни приступила к нелёгкому процессу застегивания пряжки своего работодателя.
Глава 4
— Оставь меня в покое, — неразборчиво бормотал Холден, не открывая глаз.
— Не могу, — ответила Дэни, продолжая его трясти. — Просыпайтесь! Нельзя больше спать. По крайней мере не здесь. Через несколько минут мы прилетим в Найроби.
— Ну и что с того?
— Мы там выходим, — терпеливо объясняла девушка. — Наш план на этом кончается. Помните? Вы должны проснуться, Лэш! Пожалуйста, проснитесь.
— Идите к черту, — пробурчал Лэш в ответ.
Дэни начала яростно его трясти, Лэш застонал и попытался выпрямиться. Он с видимым усилием открыл глаза и снова их закрыл.
— Боже! Как я ужасно себя чувствую!..
— Вы и раньше это говорили, — перебила его Дэни. — И выглядите вы не лучше.
Лэш снова осторожно открыл глаза и сердито посмотрел на неё.
— Я вас знаю?
О Боже! Так и есть, — подумала Дэни, теряя надежду, — так и есть. Он меня не помнит.
Её вновь охватила паника, но девушка быстро с ней справилась.
— Должны, — поспешно напомнила она. — Я ваша новая секретарша.
— Чепуха! А что случилось с Адой?
— Свинка.
— Но какого черта?.. Ну ладно! Ладно! Я все улажу позже. Боже!.. Нельзя столько пить…
В этот момент самолёт мягко приземлился. Лэш сжал руками голову и громко застонал.
Дэни потом не могла вспомнить, как ей удалось не сойти с ума в последующие полчаса. На самом деле у неё просто не было времени расстраиваться. Никакой секретарь Тайсона их не встретил. Каким-то образом ей удалось получить свой багаж и багаж Лэша Холдена, провести его через все официальные пропускные пункты, через таможенников и запихнуть в такси. На её паспорт, точнее, на паспорт Ады Китчелл, всего лишь мельком глянули — и все.
В такси Лэш только раз пришёл в себя, чтобы вспомнить название отеля, где должна была остановиться группа, летевшая на Занзибар.
— Холден? — спросила девушка в приёмной, пытаясь разглядеть их сквозь очки без оправы, — Мистер Л. Дж. Холден? О, да. Да, конечно. Мы вас ждали.
Она так сияла от радости, будто их удачный перелёт был поводом для поздравлений.
— Ваши номера зарезервированы. Надеюсь, полет был приятным? Здесь записка от мистера Пойнтинга. Ему нужно было к дантисту — острая боль, он не мог терпеть. К вам он заглянет попозже. Надеюсь, вы простите его за то, что он не приехал в аэропорт.
— Он проигрывает, мы выигрываем, — зло фыркнул Лэш. — Надеюсь, у него флюс и он задержится у дантиста надолго. Это мне подходит.
— Э… хм… хорошо, — протянула девушка из приёмной с неуверенной улыбкой. — Ваш багаж отнесут наверх. Распишитесь здесь, сэр. Вам что-нибудь нужно?
— Чёрный кофе, — сказал Лэш. — Побольше, и немного «алка-зельцера».
— Э… конечно. Да. Другая дама прибудет позже?
— Нет, — отрезал Лэш. — Не будет других дам. Где мой номер? Не могу же я торчать здесь полдня.
Девушка оставила своё место чёрному клерку и отправилась показывать им номера. Они оказались в салоне, уставленном цветами. Ещё там была бутылка шампанского в ведёрке со льдом и два бокала.
— С наилучшими пожеланиями от персонала, — улыбнулась девушка и ушла.
— Подождите минуточку, — сказала Дэни. — А как насчёт меня? Где я…
Но дверь уже захлопнулась.
Лэшмер Холден — младший рухнул на софу, сжал голову руками и, казалось, не собирался больше проявлять интереса к происходящему. Дэни посмотрела на цветы и шампанское и, поражённая неприятной мыслью, быстро прошла к двери. Та вела в спальню, где было ещё больше цветов — преобладали оранжевые — и большая двуспальная кровать.
— Это номер для новобрачных, — беспомощно произнесла Дэни. — О, Боже мой!
Она поспешно вернулась в гостиную.
— Вы должны что-то сделать. Это ошибка. Они думают, что мы женаты!
Лэш вздрогнул и отчеканил:
— Вы не могли бы не кричать на меня?
— Но это номер для новобрачных!
— Да, я его забронировал.
— Что сделал?
— Не кричите! — взорвался Лэш.
— Вы тут сидите и говорите, что… Это ваша идея или шутка?
— Шутка! — горько бросил Лэш. — Если вы думаете, что быть брошенным накануне собственной свадьбы… и все ради улыбок, прилизанных волос и лобзания ручек… Лучше уходите. Будьте хорошей девочкой и убирайтесь отсюда.
— Боже, — воскликнула Дэни, — я забыла! О, Лэш, простите меня. Я не хотела. Я думала… — она запнулась, полная смущения и раскаяния.
— Все в порядке, — буркнул Лэш. — А теперь, если вы не против, исчезните. Я думаю чуть-чуть поспать. Спасибо за помощь. До свидания.
Он снова сжал голову руками. Дэни стояла рядом. Она смотрела на него с озлоблением, которое внезапно и абсолютно неожиданно сменилось нестерпимым желанием положить его взъерошенную голову к себе на грудь, утешить его и приласкать. И это человек, которого она встретила всего лишь сорок восемь часов назад? Который впутал её в эту ужасную опасную афёру, и даже не находил в себе сил её вспомнить!
Наверное, я вылетела у него из головы, — думала Дэни, изумляясь самой себе. — К тому же, он влюблён в эту Гордон. И напивается он из-за того, что она его бросила. Его ни капельки не заботит, что случится со мной. Все, что ему нужно, — избавиться от меня как можно скорее. Он эгоист, глупый, испорченный. К тому же, он пьёт. Пьёт!!!
Но бесполезно. Она не могла относиться к нему безразлично. И ей все ещё хотелось пригладить его волосы и приласкать его.
О Боже, Боже! — думала Дэни. — Наверное, так и есть!
Как все молодые девушки, она всегда мечтала о том, как она влюбится. Это будет романтическое, восторженное и замечательное мгновение. Её герой, конечно, не должен быть бледным и взъерошенным незнакомцем, страдающим от жестокого похмелья, к тому же он не должен быть влюблён в прекрасную вдову, бросившую его ради итальянского маркиза.
Ничто не получается так, как планируешь. Жизнь — весьма разочаровывающая штука.
— Черт! — обречённо обронила Дэни вслух. Лэшмер Холден вздрогнул.
В дверь постучали, негр в белом вошёл с подносом, на котором стоял кофейник, кувшин с водой, стакан и лежали таблетки «алка-зельцера». Обнаружив, что он понимает и говорит по-английски, Дэни дала ему несколько поручений и отослала, переключив своё внимание на поднос.
Кофе, хотя и не был принесён в заказанном количестве, оказался горячим и очень крепким. Она взяла чашку, наполнила её и протянула страждущему.
— Попробуйте немного… Может, полегчает?
Лэш поднял голову, сердито покосился на неё, но кофе взял. Дэни забрала пустую чашку, снова её наполнила, протянула ему и ушла в спальню. Ещё в таможне она взяла себе его ключи, теперь открыла чемодан с одеждой и начала знакомиться с содержимым.
— Я сделаю вам ванну, — объявила Дэни, вернувшись в комнату. — Вам это необходимо. И вам нужно побриться. Все, что нужно, найдёте в комнате. А через двадцать минут принесут что-нибудь поесть. Не знаю, это ранний ланч или поздний завтрак. Но думаю, это не так важно. Не задерживайтесь в ванной, а то все остынет.
Она оставила его, ушла выяснять ситуацию с номерами и через несколько минут вернулась озадаченная. Коридорный ждал с подносом, она велела поставить все на стол отпустила его. Когда он ушёл, она постояла несколько минут, глядя на одинокий белый предмет, лежавший на полу. На нем была белая атласная бирка, гарантировавшая сохранность при стирке и чистке.
— Бедный котик, — вздохнула Дэни, наклоняясь и поднимая его. Она отряхнула игрушку и поставила её на диван. — Полагаю, он потерял интерес и к тебе. Неважно. Я пригляжу за тобой. И за ним — если это меня не убьёт.
Услышав сзади шаги, она обернулась и увидела Лэша, стоявшего в дверном проёме.
Он выглядел очень бледным, с тёмными кругами под глазами, зато побрился, вымыл голову и причесался. Лэш не стал искать одежду и надел пижаму и зелёный халат. Он казался измученным, больным и злым.
— У вас привычка разговаривать с самой собой? — спросил он мрачно.
Дэни покраснела, но вопрос игнорировала.
— Принесли ланч. Суп очень неплохой, к тому же горячий. Я не думаю, что вам нравится карри, и заказала бифштекс.
Лэша передёрнуло, но суп он съел. Почувствовав себя лучше, он поглотил изрядный кусок бифштекса, запив все это двумя чашками чёрного кофе. Потом закурил и неохотно буркнул:
— Спасибо. Мне чуть получше. Кажется, я здорово перебрал. Все это очень плохо.
— Включая и меня? — спросила Дэни.
— Да… Нет. Кажется, я вспомнил, что была совсем неплохая идея взять вас вместо Ады, хотя только Господь знает, почему.
Дэни все ему рассказала, коротко, но обстоятельно.
— Не верю, — сказал Холден, прерывая долгую паузу после её рассказа. — Я во се это просто не верю.
— Однако это правда, — ответила Дэни. — И если вы полагаете, что я просто так придумала эту невероятную историю, могу сказать…
— Я не мог быть таким бестолковым, проклятым, полоумным идиотом, — продолжил Лэш, когда она запнулась. — Не мог. Никто не мог. И вы согласились со мной? Нет… нет. Я думаю, нет. Господи, ну почему вы обратили на меня внимание? Неужели вы не заметили, что я не отвечал за свои действия? Черт! Вы должны были видеть, что я пьян!
— Сожалею, — сказала Дэни, — но я никогда раньше не встречала пьяных. Тётушка Хэрриет, знаете ли…
— Не знаю я вашей тёти Хэрриет! Но… Теперь слушайте — вы же не думали, что я всерьёз. Вы не могли!
— Я думала, вы просто добрый и отзывчивый человек.
— Добрый и отзывчивый! Боже всемогущий!
Зло оттолкнув свой стул назад, он встал и заходил взадвперед по комнате, как тигр в клетке.
— Послушайте, вам нужно было все решать самой. Я имею в виду, что все это — безумная затея. Абсолютно безумная. И я, должно быть, сошёл с ума, если предложил подобное. К тому же откуда вам знать, что я не идиот. Вы ведь меня даже не знаете! Возможно, я сбежал из местной психбольницы!
— Но вы же друг Тайсона, — спокойно объяснила Дэни. — Вы так сказали. И собираетесь погостить в Кивулими, как и я.
— Ну и что с того? — простонал Лэш. — Вы не должны были обманывать полицию и бежать из страны с краденым паспортом — ладно, с одолженным — только потому, что я знаком с вашим отчимом. Не понимаете? Это же незаконно! Это полнейшее безумие! Вас же могут за это посадить. Да и меня — за соучастие!
— Ну, все-таки, — сказала Дэни, — это была ваша идея.
Лэш внезапно остановился, посмотрел на неё и разразился непечатными проклятиями. Потом упал на диван и закрыл глаза.
— Мне надоело, — сказал он. — Я недостаточно силён, чтоб спорить с вами… Подумать только, — с горечью добавил он, ведь это должен был быть мой медовый месяц. Мой романтический медовый месяц с орхидеями, шампанским и лунным светом. Боже, что я такого сделал, чем заслужил все это?!
— Слишком много пил, — недобро заметила Дэни.
Лэш открыл один глаз и посмотрел на неё с нескрываемым отвращением:
— Ещё одно слово, — прохрипел он, — только одно! И я звоню в ближайший полицейский участок, рассказываю им эту проклятую историю, и пусть разбираются сами!
— Если вы это сделаете, — ласково улыбнулась Дэни, — я сообщу им, что вы меня в это втянули. И именно вас посадят в тюрьму. За похищение несовершеннолетней.
— Так ты ещё и маленькая! — простонал Лэш.
Дэни тут же покраснела.
— Не знаю, что вам за это будет, — сказала она, — но могу догадаться. Вы втянули меня в эту переделку, так постарайтесь довести дело до конца.
— Я? Ради Бога…
— Да, вы! Теперь бесполезно твердить «Я? Ради Бога…» Когда мы будем на Занзибаре, в Кивулими, можете умыть руки, звонить в полицию, делать что угодно. Но пока что я ваша секретарша, мисс Китчелл! Вам понятно?
— Да, — мрачно буркнул Лэш. — Ладно, мисс Китчелл, ваша взяла. Но теперь я не должен находиться в одной спальне с секретаршей. Может быть, вы наконец уберётесь отсюда?
Дэни смотрела на него и улыбалась. Он выглядел измученным и страдающим. Ей снова пришло в голову, как здорово было бы обнять его и поцеловать. Она внезапно почувствовала себя намного старше него. С её стороны нехорошо обременять его новыми проблемами. Но что делать?
— Боюсь, — осторожно начала Дэни, — этого я тоже не смогу сделать. Видите ли, здесь нет больше свободных номеров.
— Но ведь была же одна, забронированная для Ады.
— Да, я знаю. Но они подумали, что я ваша жена, а когда спросили про «другую леди», имея ввиду секретаршу, вы сказали, что больше никого не будет.
— Ну и что?
— Боюсь, тот номер уже отдали кому-то другому.
— Тогда пусть дадут вам какой — нибудь ещё, — вышел из себя Лэш.
Дэни пожала плечами.
— Боюсь, они не смогут. Номеров больше нет. Даже моего больше нет. Его занял мистер Доулинг. Он сказал, что я не полетела, и занял его. Мне негде остановиться. Менеджер был очень добр, когда я сказала, что я всего лишь секретарша, а не новобрачная, и обзвонил восемь других отелей. Но мы выбрали неудачное время для поездки — город забит до отказа. Так что… надеюсь, вы не против…
Лэш страшно глянул на неё, потом поднялся и пошёл к телефону.
— Куда вы звоните? — встревожилась Дэни.
— Виски, — мрачно ответил Лэш. — Я собираюсь напиться. И как можно скорее!
— Не могу, — ответила Дэни, продолжая его трясти. — Просыпайтесь! Нельзя больше спать. По крайней мере не здесь. Через несколько минут мы прилетим в Найроби.
— Ну и что с того?
— Мы там выходим, — терпеливо объясняла девушка. — Наш план на этом кончается. Помните? Вы должны проснуться, Лэш! Пожалуйста, проснитесь.
— Идите к черту, — пробурчал Лэш в ответ.
Дэни начала яростно его трясти, Лэш застонал и попытался выпрямиться. Он с видимым усилием открыл глаза и снова их закрыл.
— Боже! Как я ужасно себя чувствую!..
— Вы и раньше это говорили, — перебила его Дэни. — И выглядите вы не лучше.
Лэш снова осторожно открыл глаза и сердито посмотрел на неё.
— Я вас знаю?
О Боже! Так и есть, — подумала Дэни, теряя надежду, — так и есть. Он меня не помнит.
Её вновь охватила паника, но девушка быстро с ней справилась.
— Должны, — поспешно напомнила она. — Я ваша новая секретарша.
— Чепуха! А что случилось с Адой?
— Свинка.
— Но какого черта?.. Ну ладно! Ладно! Я все улажу позже. Боже!.. Нельзя столько пить…
В этот момент самолёт мягко приземлился. Лэш сжал руками голову и громко застонал.
Дэни потом не могла вспомнить, как ей удалось не сойти с ума в последующие полчаса. На самом деле у неё просто не было времени расстраиваться. Никакой секретарь Тайсона их не встретил. Каким-то образом ей удалось получить свой багаж и багаж Лэша Холдена, провести его через все официальные пропускные пункты, через таможенников и запихнуть в такси. На её паспорт, точнее, на паспорт Ады Китчелл, всего лишь мельком глянули — и все.
В такси Лэш только раз пришёл в себя, чтобы вспомнить название отеля, где должна была остановиться группа, летевшая на Занзибар.
— Холден? — спросила девушка в приёмной, пытаясь разглядеть их сквозь очки без оправы, — Мистер Л. Дж. Холден? О, да. Да, конечно. Мы вас ждали.
Она так сияла от радости, будто их удачный перелёт был поводом для поздравлений.
— Ваши номера зарезервированы. Надеюсь, полет был приятным? Здесь записка от мистера Пойнтинга. Ему нужно было к дантисту — острая боль, он не мог терпеть. К вам он заглянет попозже. Надеюсь, вы простите его за то, что он не приехал в аэропорт.
— Он проигрывает, мы выигрываем, — зло фыркнул Лэш. — Надеюсь, у него флюс и он задержится у дантиста надолго. Это мне подходит.
— Э… хм… хорошо, — протянула девушка из приёмной с неуверенной улыбкой. — Ваш багаж отнесут наверх. Распишитесь здесь, сэр. Вам что-нибудь нужно?
— Чёрный кофе, — сказал Лэш. — Побольше, и немного «алка-зельцера».
— Э… конечно. Да. Другая дама прибудет позже?
— Нет, — отрезал Лэш. — Не будет других дам. Где мой номер? Не могу же я торчать здесь полдня.
Девушка оставила своё место чёрному клерку и отправилась показывать им номера. Они оказались в салоне, уставленном цветами. Ещё там была бутылка шампанского в ведёрке со льдом и два бокала.
— С наилучшими пожеланиями от персонала, — улыбнулась девушка и ушла.
— Подождите минуточку, — сказала Дэни. — А как насчёт меня? Где я…
Но дверь уже захлопнулась.
Лэшмер Холден — младший рухнул на софу, сжал голову руками и, казалось, не собирался больше проявлять интереса к происходящему. Дэни посмотрела на цветы и шампанское и, поражённая неприятной мыслью, быстро прошла к двери. Та вела в спальню, где было ещё больше цветов — преобладали оранжевые — и большая двуспальная кровать.
— Это номер для новобрачных, — беспомощно произнесла Дэни. — О, Боже мой!
Она поспешно вернулась в гостиную.
— Вы должны что-то сделать. Это ошибка. Они думают, что мы женаты!
Лэш вздрогнул и отчеканил:
— Вы не могли бы не кричать на меня?
— Но это номер для новобрачных!
— Да, я его забронировал.
— Что сделал?
— Не кричите! — взорвался Лэш.
— Вы тут сидите и говорите, что… Это ваша идея или шутка?
— Шутка! — горько бросил Лэш. — Если вы думаете, что быть брошенным накануне собственной свадьбы… и все ради улыбок, прилизанных волос и лобзания ручек… Лучше уходите. Будьте хорошей девочкой и убирайтесь отсюда.
— Боже, — воскликнула Дэни, — я забыла! О, Лэш, простите меня. Я не хотела. Я думала… — она запнулась, полная смущения и раскаяния.
— Все в порядке, — буркнул Лэш. — А теперь, если вы не против, исчезните. Я думаю чуть-чуть поспать. Спасибо за помощь. До свидания.
Он снова сжал голову руками. Дэни стояла рядом. Она смотрела на него с озлоблением, которое внезапно и абсолютно неожиданно сменилось нестерпимым желанием положить его взъерошенную голову к себе на грудь, утешить его и приласкать. И это человек, которого она встретила всего лишь сорок восемь часов назад? Который впутал её в эту ужасную опасную афёру, и даже не находил в себе сил её вспомнить!
Наверное, я вылетела у него из головы, — думала Дэни, изумляясь самой себе. — К тому же, он влюблён в эту Гордон. И напивается он из-за того, что она его бросила. Его ни капельки не заботит, что случится со мной. Все, что ему нужно, — избавиться от меня как можно скорее. Он эгоист, глупый, испорченный. К тому же, он пьёт. Пьёт!!!
Но бесполезно. Она не могла относиться к нему безразлично. И ей все ещё хотелось пригладить его волосы и приласкать его.
О Боже, Боже! — думала Дэни. — Наверное, так и есть!
Как все молодые девушки, она всегда мечтала о том, как она влюбится. Это будет романтическое, восторженное и замечательное мгновение. Её герой, конечно, не должен быть бледным и взъерошенным незнакомцем, страдающим от жестокого похмелья, к тому же он не должен быть влюблён в прекрасную вдову, бросившую его ради итальянского маркиза.
Ничто не получается так, как планируешь. Жизнь — весьма разочаровывающая штука.
— Черт! — обречённо обронила Дэни вслух. Лэшмер Холден вздрогнул.
В дверь постучали, негр в белом вошёл с подносом, на котором стоял кофейник, кувшин с водой, стакан и лежали таблетки «алка-зельцера». Обнаружив, что он понимает и говорит по-английски, Дэни дала ему несколько поручений и отослала, переключив своё внимание на поднос.
Кофе, хотя и не был принесён в заказанном количестве, оказался горячим и очень крепким. Она взяла чашку, наполнила её и протянула страждущему.
— Попробуйте немного… Может, полегчает?
Лэш поднял голову, сердито покосился на неё, но кофе взял. Дэни забрала пустую чашку, снова её наполнила, протянула ему и ушла в спальню. Ещё в таможне она взяла себе его ключи, теперь открыла чемодан с одеждой и начала знакомиться с содержимым.
— Я сделаю вам ванну, — объявила Дэни, вернувшись в комнату. — Вам это необходимо. И вам нужно побриться. Все, что нужно, найдёте в комнате. А через двадцать минут принесут что-нибудь поесть. Не знаю, это ранний ланч или поздний завтрак. Но думаю, это не так важно. Не задерживайтесь в ванной, а то все остынет.
Она оставила его, ушла выяснять ситуацию с номерами и через несколько минут вернулась озадаченная. Коридорный ждал с подносом, она велела поставить все на стол отпустила его. Когда он ушёл, она постояла несколько минут, глядя на одинокий белый предмет, лежавший на полу. На нем была белая атласная бирка, гарантировавшая сохранность при стирке и чистке.
— Бедный котик, — вздохнула Дэни, наклоняясь и поднимая его. Она отряхнула игрушку и поставила её на диван. — Полагаю, он потерял интерес и к тебе. Неважно. Я пригляжу за тобой. И за ним — если это меня не убьёт.
Услышав сзади шаги, она обернулась и увидела Лэша, стоявшего в дверном проёме.
Он выглядел очень бледным, с тёмными кругами под глазами, зато побрился, вымыл голову и причесался. Лэш не стал искать одежду и надел пижаму и зелёный халат. Он казался измученным, больным и злым.
— У вас привычка разговаривать с самой собой? — спросил он мрачно.
Дэни покраснела, но вопрос игнорировала.
— Принесли ланч. Суп очень неплохой, к тому же горячий. Я не думаю, что вам нравится карри, и заказала бифштекс.
Лэша передёрнуло, но суп он съел. Почувствовав себя лучше, он поглотил изрядный кусок бифштекса, запив все это двумя чашками чёрного кофе. Потом закурил и неохотно буркнул:
— Спасибо. Мне чуть получше. Кажется, я здорово перебрал. Все это очень плохо.
— Включая и меня? — спросила Дэни.
— Да… Нет. Кажется, я вспомнил, что была совсем неплохая идея взять вас вместо Ады, хотя только Господь знает, почему.
Дэни все ему рассказала, коротко, но обстоятельно.
— Не верю, — сказал Холден, прерывая долгую паузу после её рассказа. — Я во се это просто не верю.
— Однако это правда, — ответила Дэни. — И если вы полагаете, что я просто так придумала эту невероятную историю, могу сказать…
— Я не мог быть таким бестолковым, проклятым, полоумным идиотом, — продолжил Лэш, когда она запнулась. — Не мог. Никто не мог. И вы согласились со мной? Нет… нет. Я думаю, нет. Господи, ну почему вы обратили на меня внимание? Неужели вы не заметили, что я не отвечал за свои действия? Черт! Вы должны были видеть, что я пьян!
— Сожалею, — сказала Дэни, — но я никогда раньше не встречала пьяных. Тётушка Хэрриет, знаете ли…
— Не знаю я вашей тёти Хэрриет! Но… Теперь слушайте — вы же не думали, что я всерьёз. Вы не могли!
— Я думала, вы просто добрый и отзывчивый человек.
— Добрый и отзывчивый! Боже всемогущий!
Зло оттолкнув свой стул назад, он встал и заходил взадвперед по комнате, как тигр в клетке.
— Послушайте, вам нужно было все решать самой. Я имею в виду, что все это — безумная затея. Абсолютно безумная. И я, должно быть, сошёл с ума, если предложил подобное. К тому же откуда вам знать, что я не идиот. Вы ведь меня даже не знаете! Возможно, я сбежал из местной психбольницы!
— Но вы же друг Тайсона, — спокойно объяснила Дэни. — Вы так сказали. И собираетесь погостить в Кивулими, как и я.
— Ну и что с того? — простонал Лэш. — Вы не должны были обманывать полицию и бежать из страны с краденым паспортом — ладно, с одолженным — только потому, что я знаком с вашим отчимом. Не понимаете? Это же незаконно! Это полнейшее безумие! Вас же могут за это посадить. Да и меня — за соучастие!
— Ну, все-таки, — сказала Дэни, — это была ваша идея.
Лэш внезапно остановился, посмотрел на неё и разразился непечатными проклятиями. Потом упал на диван и закрыл глаза.
— Мне надоело, — сказал он. — Я недостаточно силён, чтоб спорить с вами… Подумать только, — с горечью добавил он, ведь это должен был быть мой медовый месяц. Мой романтический медовый месяц с орхидеями, шампанским и лунным светом. Боже, что я такого сделал, чем заслужил все это?!
— Слишком много пил, — недобро заметила Дэни.
Лэш открыл один глаз и посмотрел на неё с нескрываемым отвращением:
— Ещё одно слово, — прохрипел он, — только одно! И я звоню в ближайший полицейский участок, рассказываю им эту проклятую историю, и пусть разбираются сами!
— Если вы это сделаете, — ласково улыбнулась Дэни, — я сообщу им, что вы меня в это втянули. И именно вас посадят в тюрьму. За похищение несовершеннолетней.
— Так ты ещё и маленькая! — простонал Лэш.
Дэни тут же покраснела.
— Не знаю, что вам за это будет, — сказала она, — но могу догадаться. Вы втянули меня в эту переделку, так постарайтесь довести дело до конца.
— Я? Ради Бога…
— Да, вы! Теперь бесполезно твердить «Я? Ради Бога…» Когда мы будем на Занзибаре, в Кивулими, можете умыть руки, звонить в полицию, делать что угодно. Но пока что я ваша секретарша, мисс Китчелл! Вам понятно?
— Да, — мрачно буркнул Лэш. — Ладно, мисс Китчелл, ваша взяла. Но теперь я не должен находиться в одной спальне с секретаршей. Может быть, вы наконец уберётесь отсюда?
Дэни смотрела на него и улыбалась. Он выглядел измученным и страдающим. Ей снова пришло в голову, как здорово было бы обнять его и поцеловать. Она внезапно почувствовала себя намного старше него. С её стороны нехорошо обременять его новыми проблемами. Но что делать?
— Боюсь, — осторожно начала Дэни, — этого я тоже не смогу сделать. Видите ли, здесь нет больше свободных номеров.
— Но ведь была же одна, забронированная для Ады.
— Да, я знаю. Но они подумали, что я ваша жена, а когда спросили про «другую леди», имея ввиду секретаршу, вы сказали, что больше никого не будет.
— Ну и что?
— Боюсь, тот номер уже отдали кому-то другому.
— Тогда пусть дадут вам какой — нибудь ещё, — вышел из себя Лэш.
Дэни пожала плечами.
— Боюсь, они не смогут. Номеров больше нет. Даже моего больше нет. Его занял мистер Доулинг. Он сказал, что я не полетела, и занял его. Мне негде остановиться. Менеджер был очень добр, когда я сказала, что я всего лишь секретарша, а не новобрачная, и обзвонил восемь других отелей. Но мы выбрали неудачное время для поездки — город забит до отказа. Так что… надеюсь, вы не против…
Лэш страшно глянул на неё, потом поднялся и пошёл к телефону.
— Куда вы звоните? — встревожилась Дэни.
— Виски, — мрачно ответил Лэш. — Я собираюсь напиться. И как можно скорее!
Глава 5
Дэни в одиночестве съела ланч и выпила кофе на веранде отеля с мистером Ларри Доулингом. Разговор с ним её успокоил и развеселил. Казалось, он заметил, что она чем-то встревожена и рассеяна, поэтому охотно взял инициативу в разговоре на себя, за что Дэни была ему очень благодарна. Она смогла расслабиться и насладиться видом, а необходимость обращать внимание на то, что он говорил, не давала ей времени погрузиться в собственные проблемы.
— Мне нужен белый тиковый костюм и шляпа, — сказал Ларри Доулинг. — Тут такой климат. Полагаю, вы не откажетесь помочь и пройдётесь со мной по магазинам, мисс… мисс..?
— Китчелл, — Дэни едва не была застигнута врасплох. — Да, с удовольствием, конечно. Мне бы хотелось посмотреть Найроби, и нужно послать телеграмму.
— Отлично, — благодарно улыбнулся Ларри. — Тогда пошли.
Они зашагали под палящим африканским солнцем и без труда нашли почту. Дэни послала краткое известие тёте Хэрриет, сообщая о своём прибытии (и прежде убедившись, что телеграмма прибудет в Англию уже после того, как сама Дэни будет на Занзибаре). Ларри Доулинг тоже дал краткую телеграмму куда-то в Сохо. Потом они прошлись по нескольким магазинам, и мистер Доулинг приобрёл лёгкий белый костюм, летнюю шляпу и пару пляжных туфель. А в благодарность за оказанную помощь он купил Дэни большую коробку конфет. Но Дэни чувствовала себя достаточно неловко, все время опасаясь угодить в ловушку.
Она не в состоянии была беседовать, ни разу не упомянув о таких вещах, которые были характерны скорее для мисс Эштон, чем для мисс Китчелл. Ларри Доулинг проявлял к мисс Китчелл всего лишь дружеский интерес. Его волновал Тайсон Фрост и все, что с ним связано. И Дэни пришлось выслушивать подробности карьеры её отчима и замужеств её матери, имевшие отношение к ней самой.
— Я слышал, где-то есть ребёнок, — заметил Ларри, шагая рядом с ней. — Не Фроста, а её. Но люди типа Лоррейн не переносят уз материнства. Они разрушают их романтический ореол. К тому же люди начинают делать определённые выводы. Нельзя вечно выглядеть на тридцать, если рядом — очаровательное существо лет восемнадцати или девятнадцати. Вы её когда-нибудь видели? Миссис Фрост, я имею в виду?
Дэни побледнела, открыла рот, но сразу же его захлопнула. К счастью, вопрос оказался чисто риторическим.
— Она прелесть, — с энтузиазмом продолжал он. — Я видел её в прошлом году на пресс-конференции Фроста. Худенькая, с тёмными локонами, как у ребёнка, и огромными голубыми глазами. Кажется, её можно поднять одной рукой. Замужем она побывала не меньше шести раз. Когда вы её увидите, это не покажется вам удивительным. А её подруга — миссис Гордон? Тоже очаровательна. Хотя жизнь её не баловала. Её последний муж в потёмках упал с лестницы и сломал шею. Тяжело, конечно. Как будто Бог её карает: Дуглас Рет-Коррингтон, за которого она в прошлом году собиралась замуж, выпал из окна накануне свадьбы. Кажется, кто-то писал ему анонимные письма, или она сама в последнюю минуту его бросила, или что-то в этом роде. Но что бы ни случилось, для неё это было настоящим адом. Потом она порвала со следующим претендентом. Хотелось бы мне оказаться на их месте…
— Вы богаты? — поинтересовалась Дэни, почему-то почувствовав себя очень злой и жестокой.
— О! Она не такова. Говорят, она каждый раз выходит замуж по любви. Хотя подолгу никого не любит. Просто получается так, что у тех, за кого она выходит замуж, есть деньги. Она любит их за доброту. Будь ей нужны только деньги, она бы вышла за вашего босса. Неделю назад ходили слухи, что они собираются устроить роскошную свадьбу в Кокстон-Холле. Но сейчас все не так. В чем дело?
— Не знаю, — холодно ответила Дэни. — Мистер Холден не обсуждает со мной свою личную жизнь.
Привлекательное треугольное лицо мистера Доулинга повеселело.
— Идеальная, лояльная маленькая секретарша, — он очаровательно улыбнулся. — Извините. Я не хотел совать нос в чужие дела. Не злитесь на меня. Знаете, я не разношу сплетён. Холден, я полагаю, не слишком интересен. Люди типа Тайсона Фроста — вот мой хлеб. Он и выборы на Занзибаре. Вот почему я так обрадовался, попав на этот рейс: на борту оказались сразу двое, которые меня весьма интересуют. Арабский националист — он надеется когда — нибудь стать маленьким Насером — и падчерица Тайсона Фроста — мисс Эштон. Та, о ком я рассказывал.
— В само деле? — спросила Дэни, хотя у неё ком застрял в горле.
— Да. И я надеюсь навязаться к ней в знакомые, — признался Ларри Доулинг. — Это не так сложно, зато я мог бы получить немало полезной информации или даже приглашение остановиться у них. Нужно только правильно разыграть свои карты. Я сделал все, что мог, чтобы достать билет на этот рейс. Но ничего не получилось. И вдруг в последнюю минуту кто-то сдаёт билет, я его хватаю. И знаете что дальше?
— Нет. То есть, что? — нервно спросила Дэни.
— Билет сдала та самая мисс Эштон! Наверно, подцепила коклюш или корь. Жаль. Мне так хотелось с нею познакомиться. Её отчим сейчас интересует всех на свете.
— Почему сейчас? — поинтересовалась Дэни. Любопытство взяло верх над желанием срочно сменить тему.
— Конечно же, вы знаете. Именно за этим едет туда ваш шеф. Ведь его отец публикует книги Фроста в Штатах, да?
— Да. Но…
— Тогда я вам скажу, зачем он здесь. В этом году открыты дневники Эмори Фроста. Лихому парню Эмори на месте не сиделось. Недаром от одного из султанов он получил дом на Занзибаре. Он был во всех отношениях незаурядным типом. Про него рассказывают множество любопытных историй: что он был замешан в торговле рабами, в контрабанде, что он занимался пиратством. Он оставил множество бумаг и дневников, но велел не читать их, пока не пройдёт семьдесят лет после его смерти. Время вышло в июне сего года. Сейчас они на пару месяцев попали к Тайсона Фросту — у него есть время их просмотреть. Бьюсь об заклад, самые увлекательные материалы Фрост опубликует в виде книги. Если бы мне удалось побеседовать с ним об этих дневниках… Только у Холдена есть эксклюзивные права?
— Возможно, — ответила Дэни, изобразив нарочитую осторожность.
— А! — воскликнул Ларри Доулинг. — Я так и думал. В Штатах им гарантирован успех. В девятнадцатом веке янки имели на Занзибаре огромное влияние, и первым иностранным государством, с которым султанат вступил в переговоры, была Америка. К тому же у Эмори была какая-то история с американской девушкой: он спас её от пиратов, которые совершали набеги на Занзибар и в тысяча восемьсот шестидесятых блокировали американское консульство. Все кончилось тем, что они поженились. Какой прекрасный фильм можно поставить! Она, наверное, была бабушкой Фроста. Говорят, она была очень привлекательна, и после свадьбы Фрост исправился и…
Он запнулся.
— Подождите минутку… Это не та женщина, что была в самолёте? Миссис Бингхэм? Портье в нашем отеле сказал, что она сестра Тайсона Фроста. А что, если…
Он схватил Дэни за руку и потащил по кишащему народом тротуару к магазину, где продавали все — от обуви до кастрюль. Они подошли к прилавку, заваленному губками, которые миссис Бингхэм и мисс Бейтс ворошили под внимательным наблюдением продавщицы-индуски. Через несколько минут Дэни поняла, что была права, когда подумала, что мистер Доулинг очаровал бы и тётю Хэрриет. Это произошло и с миссис Бингхэм, поэтому через несколько мгновений началась дружеская дискуссия по поводу достоинств натуральных губок.
Дэни попробовала скромно улизнуть, поскольку не хотела знакомиться со своей тётей, пока этого можно было избежать. Но момент был упущен: Ларри её уже представлял.
— Это мисс Китчелл, миссис Бингхэм. Секретарша мистера Холдена и моя приятельница. Она остановится у Фростов. Тайсон Фрост, романист, знаете? Что? Он ваш брат?! Ну и совпадение!
— Мне нужен белый тиковый костюм и шляпа, — сказал Ларри Доулинг. — Тут такой климат. Полагаю, вы не откажетесь помочь и пройдётесь со мной по магазинам, мисс… мисс..?
— Китчелл, — Дэни едва не была застигнута врасплох. — Да, с удовольствием, конечно. Мне бы хотелось посмотреть Найроби, и нужно послать телеграмму.
— Отлично, — благодарно улыбнулся Ларри. — Тогда пошли.
Они зашагали под палящим африканским солнцем и без труда нашли почту. Дэни послала краткое известие тёте Хэрриет, сообщая о своём прибытии (и прежде убедившись, что телеграмма прибудет в Англию уже после того, как сама Дэни будет на Занзибаре). Ларри Доулинг тоже дал краткую телеграмму куда-то в Сохо. Потом они прошлись по нескольким магазинам, и мистер Доулинг приобрёл лёгкий белый костюм, летнюю шляпу и пару пляжных туфель. А в благодарность за оказанную помощь он купил Дэни большую коробку конфет. Но Дэни чувствовала себя достаточно неловко, все время опасаясь угодить в ловушку.
Она не в состоянии была беседовать, ни разу не упомянув о таких вещах, которые были характерны скорее для мисс Эштон, чем для мисс Китчелл. Ларри Доулинг проявлял к мисс Китчелл всего лишь дружеский интерес. Его волновал Тайсон Фрост и все, что с ним связано. И Дэни пришлось выслушивать подробности карьеры её отчима и замужеств её матери, имевшие отношение к ней самой.
— Я слышал, где-то есть ребёнок, — заметил Ларри, шагая рядом с ней. — Не Фроста, а её. Но люди типа Лоррейн не переносят уз материнства. Они разрушают их романтический ореол. К тому же люди начинают делать определённые выводы. Нельзя вечно выглядеть на тридцать, если рядом — очаровательное существо лет восемнадцати или девятнадцати. Вы её когда-нибудь видели? Миссис Фрост, я имею в виду?
Дэни побледнела, открыла рот, но сразу же его захлопнула. К счастью, вопрос оказался чисто риторическим.
— Она прелесть, — с энтузиазмом продолжал он. — Я видел её в прошлом году на пресс-конференции Фроста. Худенькая, с тёмными локонами, как у ребёнка, и огромными голубыми глазами. Кажется, её можно поднять одной рукой. Замужем она побывала не меньше шести раз. Когда вы её увидите, это не покажется вам удивительным. А её подруга — миссис Гордон? Тоже очаровательна. Хотя жизнь её не баловала. Её последний муж в потёмках упал с лестницы и сломал шею. Тяжело, конечно. Как будто Бог её карает: Дуглас Рет-Коррингтон, за которого она в прошлом году собиралась замуж, выпал из окна накануне свадьбы. Кажется, кто-то писал ему анонимные письма, или она сама в последнюю минуту его бросила, или что-то в этом роде. Но что бы ни случилось, для неё это было настоящим адом. Потом она порвала со следующим претендентом. Хотелось бы мне оказаться на их месте…
— Вы богаты? — поинтересовалась Дэни, почему-то почувствовав себя очень злой и жестокой.
— О! Она не такова. Говорят, она каждый раз выходит замуж по любви. Хотя подолгу никого не любит. Просто получается так, что у тех, за кого она выходит замуж, есть деньги. Она любит их за доброту. Будь ей нужны только деньги, она бы вышла за вашего босса. Неделю назад ходили слухи, что они собираются устроить роскошную свадьбу в Кокстон-Холле. Но сейчас все не так. В чем дело?
— Не знаю, — холодно ответила Дэни. — Мистер Холден не обсуждает со мной свою личную жизнь.
Привлекательное треугольное лицо мистера Доулинга повеселело.
— Идеальная, лояльная маленькая секретарша, — он очаровательно улыбнулся. — Извините. Я не хотел совать нос в чужие дела. Не злитесь на меня. Знаете, я не разношу сплетён. Холден, я полагаю, не слишком интересен. Люди типа Тайсона Фроста — вот мой хлеб. Он и выборы на Занзибаре. Вот почему я так обрадовался, попав на этот рейс: на борту оказались сразу двое, которые меня весьма интересуют. Арабский националист — он надеется когда — нибудь стать маленьким Насером — и падчерица Тайсона Фроста — мисс Эштон. Та, о ком я рассказывал.
— В само деле? — спросила Дэни, хотя у неё ком застрял в горле.
— Да. И я надеюсь навязаться к ней в знакомые, — признался Ларри Доулинг. — Это не так сложно, зато я мог бы получить немало полезной информации или даже приглашение остановиться у них. Нужно только правильно разыграть свои карты. Я сделал все, что мог, чтобы достать билет на этот рейс. Но ничего не получилось. И вдруг в последнюю минуту кто-то сдаёт билет, я его хватаю. И знаете что дальше?
— Нет. То есть, что? — нервно спросила Дэни.
— Билет сдала та самая мисс Эштон! Наверно, подцепила коклюш или корь. Жаль. Мне так хотелось с нею познакомиться. Её отчим сейчас интересует всех на свете.
— Почему сейчас? — поинтересовалась Дэни. Любопытство взяло верх над желанием срочно сменить тему.
— Конечно же, вы знаете. Именно за этим едет туда ваш шеф. Ведь его отец публикует книги Фроста в Штатах, да?
— Да. Но…
— Тогда я вам скажу, зачем он здесь. В этом году открыты дневники Эмори Фроста. Лихому парню Эмори на месте не сиделось. Недаром от одного из султанов он получил дом на Занзибаре. Он был во всех отношениях незаурядным типом. Про него рассказывают множество любопытных историй: что он был замешан в торговле рабами, в контрабанде, что он занимался пиратством. Он оставил множество бумаг и дневников, но велел не читать их, пока не пройдёт семьдесят лет после его смерти. Время вышло в июне сего года. Сейчас они на пару месяцев попали к Тайсона Фросту — у него есть время их просмотреть. Бьюсь об заклад, самые увлекательные материалы Фрост опубликует в виде книги. Если бы мне удалось побеседовать с ним об этих дневниках… Только у Холдена есть эксклюзивные права?
— Возможно, — ответила Дэни, изобразив нарочитую осторожность.
— А! — воскликнул Ларри Доулинг. — Я так и думал. В Штатах им гарантирован успех. В девятнадцатом веке янки имели на Занзибаре огромное влияние, и первым иностранным государством, с которым султанат вступил в переговоры, была Америка. К тому же у Эмори была какая-то история с американской девушкой: он спас её от пиратов, которые совершали набеги на Занзибар и в тысяча восемьсот шестидесятых блокировали американское консульство. Все кончилось тем, что они поженились. Какой прекрасный фильм можно поставить! Она, наверное, была бабушкой Фроста. Говорят, она была очень привлекательна, и после свадьбы Фрост исправился и…
Он запнулся.
— Подождите минутку… Это не та женщина, что была в самолёте? Миссис Бингхэм? Портье в нашем отеле сказал, что она сестра Тайсона Фроста. А что, если…
Он схватил Дэни за руку и потащил по кишащему народом тротуару к магазину, где продавали все — от обуви до кастрюль. Они подошли к прилавку, заваленному губками, которые миссис Бингхэм и мисс Бейтс ворошили под внимательным наблюдением продавщицы-индуски. Через несколько минут Дэни поняла, что была права, когда подумала, что мистер Доулинг очаровал бы и тётю Хэрриет. Это произошло и с миссис Бингхэм, поэтому через несколько мгновений началась дружеская дискуссия по поводу достоинств натуральных губок.
Дэни попробовала скромно улизнуть, поскольку не хотела знакомиться со своей тётей, пока этого можно было избежать. Но момент был упущен: Ларри её уже представлял.
— Это мисс Китчелл, миссис Бингхэм. Секретарша мистера Холдена и моя приятельница. Она остановится у Фростов. Тайсон Фрост, романист, знаете? Что? Он ваш брат?! Ну и совпадение!