Страница:
– Никому. Прошу тебя, оставь меня.
– Мюриель… – Она услышала, как дрогнул его голос.
– Уходи, – повторила она.
Через пару мгновений она услышала, как закрылась дверь. Мюриель подошла к окну, схватилась за раму и попыталась понять, почему солнечный свет кажется ей таким сумрачным.
Глава 10
Часть II
Глава 1
– Мюриель… – Она услышала, как дрогнул его голос.
– Уходи, – повторила она.
Через пару мгновений она услышала, как закрылась дверь. Мюриель подошла к окну, схватилась за раму и попыталась понять, почему солнечный свет кажется ей таким сумрачным.
Глава 10
Осперо
Казио встал между Энни и Осперо. Он не поднял клинок в оборонительную позицию, но продолжал держать его перед собой.
– Как я уже сказал тем наглым типам, леди находятся под моей защитой. И я не собираюсь отступать перед вами.
Глаза Осперо сузились, неожиданно он показался очень опасным даже без замерших у него за спиной двадцати с лишним человек.
– Выбирай слова, когда говоришь со мной, мальчик, – холодно сказал он. – Существует множество вещей, о которых ты не имеешь ни малейшего понятия.
– Несомненно, – ответил Казио. – Я не знаю, сколько зернышек в гранате. Мне неизвестно, какие шляпы носят в Хериланце. Я не владею собачьим языком и не имею понятия о том, как работает водяной насос. Но я знаю, что поклялся защищать этих двух леди, и не намерен отступать от своего слова.
– А я не собираюсь им угрожать, – спокойно сказал Осперо. – Но, с другой стороны, они стали представлять угрозу для меня. Когда вооруженные люди приходят из северной части города в мой район, меня это тревожит. А теперь, когда мне пришлось выступить против них, моя тревога только возросла.
Я вынужден их прикончить и утопить тела в болоте, а потом выяснить, не ищут ли этих типов. Я должен знать, кто будет их искать и явится за ними сюда – если явится. И прежде всего, мне необходимо понять, почему они явились сюда.
– Иными словами, вас не интересует награда? – с иронией спросил Казио.
– Мы еще обсудим этот вопрос, – ответил Осперо.
– Ничего подобного, – возразил Казио. – А теперь будьте так добры, отошлите своих людей.
– Мальчик… – начал Осперо.
– Я не знаю, кто они такие, – выпалила Энни. – Мне лишь известно, что кто-то хочет моей смерти и готов за это заплатить. Я не в силах ответить и на остальные ваши вопросы, поскольку мне неизвестны ответы. Благодарю вас за помощь, Осперо. Я верю, что в глубине души вы остаетесь благородным человеком и не станете извлекать выгоду из наших несчастий.
Осперо хрипло расхохотался, и многие из его людей последовали его примеру.
– Я вовсе не благороден, – с усмешкой ответил он. – Уж в этом ты можешь не сомневаться.
Казио медленно поднял рапиру.
– Ты же не хочешь этого делать, мальчик, – бросил Осперо.
– Я прекрасно знаю, чего хочу, – надменно возразил Казио.
Осперо слегка кивнул. Затем с поразительной быстротой упал, ударив Казио по опорной ноге. Казио потерял равновесие, его развернуло, а Осперо мгновенно вскочил и ловко заломил правую руку Казио – через мгновение Каспатор со звоном упал на землю. И, словно по волшебству, у горла юноши возник нож.
– Полагаю, тебе необходим урок вежливости, – сказал Осперо.
– Ему потребуется еще немало таких уроков, – раздался новый голос.
– З'Акатто! – вскричала Остра.
Старик действительно неторопливо приближался к ним.
– Что ты намерен сделать с ним, Осперо? – осведомился з'Акатто.
– Вот не могу решить, выпустить из него кровь сразу или постепенно.
– Делай худшее, на что способен, – сквозь зубы прошипел Казио.
– И лучше сразу, – посоветовал з'Акатто. – В противном случае тебе придется выслушивать длинные речи.
– Да, я вижу, – задумчиво проговорил Осперо.
– З'Акатто! – вскрикнул Казио.
Старик тяжело вздохнул.
– Вам лучше его отпустить.
Энни собралась с силами. Она знала – несмотря на свою внешность, з'Акатто мастерски владеет клинком и очень любит Казио. Он не станет стоять в стороне и смотреть, как юношу убивают. Сможет ли она еще раз призвать на помощь Цер, ослепить Осперо и заставить его бросить нож? Она должна попытаться, иначе им всем конец…
Однако, к ее удивлению, Осперо убрал нож и отошел в сторону.
– Конечно, эмратур.
Казио был совершенно потрясен.
– Эмратур? – спросил он. – О чем это он? Какой эмратур?
– Помолчи, мальчик, – пробормотал з'Акатто. – Просто радуйся, что остался жив. – Он повернулся к Осперо. – Нам нужно поговорить наедине.
Осперо кивнул.
– Похоже, ты должен многое мне рассказать.
З'Акатто кивнул в ответ.
– Казио, отведи каснар в их комнаты. Я скоро к вам присоединюсь.
– Но…
– Хотя бы однажды не спорь со мной, – резко сказал з'Акатто.
Люди Осперо разошлись, как только их вожак удалился вместе с з'Акатто.
Казио посмотрел им вслед, вздохнул и убрал Каспатор в ножны.
– Хотел бы я знать, что все это значит, – пробормотал он.
– Послушай, а как Осперо назвал з'Акатто? – спросила Энни. – Эмратур? Я никогда не слышала, чтобы ты так к нему обращался.
– Пойдем, – ответил Казио. – Сейчас с ним лучше не спорить.
Он зашагал к дому. Энни последовала за ним.
– Казио? – не унималась она.
– Казио только что спас нам жизнь, – напомнила ей Остра. – Еще раз.
Энни не обратила на ее слова ни малейшего внимания.
– Ты выглядел удивленным.
– Это не имя, – проворчал Казио. – Это звание. Человек, который командует сотней.
– Как в армии?
– Именно.
– Значит, з'Акатто был эмратуром?
– Если и так, мне ничего об этом не известно.
– А мне казалось, что ты знаешь его всю жизнь.
Они подошли к лестнице, и Казио начал подниматься по ступенькам.
– Так и есть. Ну, в некотором роде. Он служил у моего отца. З'Акатто обучал искусству дессраты моих братьев и меня. Но иногда, пока я был юн, он исчезал на несколько месяцев. Наверное, сражался. В те дни у моего отца было много разных интересов. Возможно, з'Акатто действительно командовал сотней.
– Но з'Акатто продолжает служить твоему отцу?
– Нет. Для моего отца наступили тяжелые времена, а потом его убили на дуэли. Я унаследовал з'Акатто вместе с домом в Авелле. Больше от владений отца ничего не осталось.
– Понятно. Мне очень жаль.
Глаза Энни наполнились слезами. Она вдруг вспомнила о собственном горе. Казио остановился, удивленно взглянул на Энни и положил руку ей на плечо.
– Все это произошло довольно давно, – сказал он. – У тебя нет причин плакать.
– Я кое-что вспомнила, вот и все, – пробормотала Энни. – Тех, кого я потеряла.
– Ах, вот оно что.
Казио опустил взгляд, а потом вновь посмотрел на Энни.
– Мне совсем не хочется быть бесцеремонным, – продолжал он. – Но… я не понимаю, что происходит. Мне показалось странным, что з'Акатто решил поселиться именно здесь. Должно быть, он давно знаком с Осперо – все получилось слишком просто, он даже не стал брать с нас деньги. Теперь я уверен, что они хорошо знают друг друга. Но что все это означает, я не знаю.
– Так ты не веришь з'Акатто?
– Не думаю, что он способен меня предать, если ты об этом, – ответил Казио. – Однако иногда он принимает ошибочные решения. В конце концов, он допустил, чтобы моего отца убили.
– Разве з'Акатто виноват в его смерти? Что произошло?
– Не знаю, но з'Акатто корит себя за случившееся. Именно с тех пор он начал пить. И он не должен со мной оставаться – у меня нет денег, чтобы ему платить. Однако он не уходит – наверное, чувствует свою вину.
– Возможно, он просто тебя любит, – предположила Остра.
– Ха, – ответил Казио, без колебаний отметая такую возможность.
– А кто такой Осперо? Я думала, что он просто хозяин нашей квартиры.
– О да, он хозяин – большей части Перто Вето. И еще Осперо почти полностью контролирует доки. Не говоря уже о леди, которых я сопровождаю. Они здесь называют его «зо кассро» – хозяин. Без разрешения Осперо ни один воришка не посмеет забраться в чужой карман.
– Он преступник?
– Нет. Он принц преступников, во всяком случае в этой части города.
– И что мы будем делать? – спросила Энни.
– Будем ждать, пока не появится подходящий корабль, а мы не наберем достаточную сумму, чтобы заплатить капитану.
Ничего другого мы сделать не можем. Сейчас вас повсюду разыскивают. А здесь вы в безопасности. Если з'Акатто знает, что делает.
– Я в этом уверена, – заметила Остра.
– Будем надеяться.
Энни ничего не сказала. Она почти ничего не знала о з'Акатто – если не считать того, что большую часть времени он бывал пьян. А теперь выясняется, что и Казио не так уж много известно о старике.
Возможно, з'Акатто никогда не предаст Казио. Но из этого вовсе не следовало, что ей и Остре нечего бояться.
– Как я уже сказал тем наглым типам, леди находятся под моей защитой. И я не собираюсь отступать перед вами.
Глаза Осперо сузились, неожиданно он показался очень опасным даже без замерших у него за спиной двадцати с лишним человек.
– Выбирай слова, когда говоришь со мной, мальчик, – холодно сказал он. – Существует множество вещей, о которых ты не имеешь ни малейшего понятия.
– Несомненно, – ответил Казио. – Я не знаю, сколько зернышек в гранате. Мне неизвестно, какие шляпы носят в Хериланце. Я не владею собачьим языком и не имею понятия о том, как работает водяной насос. Но я знаю, что поклялся защищать этих двух леди, и не намерен отступать от своего слова.
– А я не собираюсь им угрожать, – спокойно сказал Осперо. – Но, с другой стороны, они стали представлять угрозу для меня. Когда вооруженные люди приходят из северной части города в мой район, меня это тревожит. А теперь, когда мне пришлось выступить против них, моя тревога только возросла.
Я вынужден их прикончить и утопить тела в болоте, а потом выяснить, не ищут ли этих типов. Я должен знать, кто будет их искать и явится за ними сюда – если явится. И прежде всего, мне необходимо понять, почему они явились сюда.
– Иными словами, вас не интересует награда? – с иронией спросил Казио.
– Мы еще обсудим этот вопрос, – ответил Осперо.
– Ничего подобного, – возразил Казио. – А теперь будьте так добры, отошлите своих людей.
– Мальчик… – начал Осперо.
– Я не знаю, кто они такие, – выпалила Энни. – Мне лишь известно, что кто-то хочет моей смерти и готов за это заплатить. Я не в силах ответить и на остальные ваши вопросы, поскольку мне неизвестны ответы. Благодарю вас за помощь, Осперо. Я верю, что в глубине души вы остаетесь благородным человеком и не станете извлекать выгоду из наших несчастий.
Осперо хрипло расхохотался, и многие из его людей последовали его примеру.
– Я вовсе не благороден, – с усмешкой ответил он. – Уж в этом ты можешь не сомневаться.
Казио медленно поднял рапиру.
– Ты же не хочешь этого делать, мальчик, – бросил Осперо.
– Я прекрасно знаю, чего хочу, – надменно возразил Казио.
Осперо слегка кивнул. Затем с поразительной быстротой упал, ударив Казио по опорной ноге. Казио потерял равновесие, его развернуло, а Осперо мгновенно вскочил и ловко заломил правую руку Казио – через мгновение Каспатор со звоном упал на землю. И, словно по волшебству, у горла юноши возник нож.
– Полагаю, тебе необходим урок вежливости, – сказал Осперо.
– Ему потребуется еще немало таких уроков, – раздался новый голос.
– З'Акатто! – вскричала Остра.
Старик действительно неторопливо приближался к ним.
– Что ты намерен сделать с ним, Осперо? – осведомился з'Акатто.
– Вот не могу решить, выпустить из него кровь сразу или постепенно.
– Делай худшее, на что способен, – сквозь зубы прошипел Казио.
– И лучше сразу, – посоветовал з'Акатто. – В противном случае тебе придется выслушивать длинные речи.
– Да, я вижу, – задумчиво проговорил Осперо.
– З'Акатто! – вскрикнул Казио.
Старик тяжело вздохнул.
– Вам лучше его отпустить.
Энни собралась с силами. Она знала – несмотря на свою внешность, з'Акатто мастерски владеет клинком и очень любит Казио. Он не станет стоять в стороне и смотреть, как юношу убивают. Сможет ли она еще раз призвать на помощь Цер, ослепить Осперо и заставить его бросить нож? Она должна попытаться, иначе им всем конец…
Однако, к ее удивлению, Осперо убрал нож и отошел в сторону.
– Конечно, эмратур.
Казио был совершенно потрясен.
– Эмратур? – спросил он. – О чем это он? Какой эмратур?
– Помолчи, мальчик, – пробормотал з'Акатто. – Просто радуйся, что остался жив. – Он повернулся к Осперо. – Нам нужно поговорить наедине.
Осперо кивнул.
– Похоже, ты должен многое мне рассказать.
З'Акатто кивнул в ответ.
– Казио, отведи каснар в их комнаты. Я скоро к вам присоединюсь.
– Но…
– Хотя бы однажды не спорь со мной, – резко сказал з'Акатто.
Люди Осперо разошлись, как только их вожак удалился вместе с з'Акатто.
Казио посмотрел им вслед, вздохнул и убрал Каспатор в ножны.
– Хотел бы я знать, что все это значит, – пробормотал он.
– Послушай, а как Осперо назвал з'Акатто? – спросила Энни. – Эмратур? Я никогда не слышала, чтобы ты так к нему обращался.
– Пойдем, – ответил Казио. – Сейчас с ним лучше не спорить.
Он зашагал к дому. Энни последовала за ним.
– Казио? – не унималась она.
– Казио только что спас нам жизнь, – напомнила ей Остра. – Еще раз.
Энни не обратила на ее слова ни малейшего внимания.
– Ты выглядел удивленным.
– Это не имя, – проворчал Казио. – Это звание. Человек, который командует сотней.
– Как в армии?
– Именно.
– Значит, з'Акатто был эмратуром?
– Если и так, мне ничего об этом не известно.
– А мне казалось, что ты знаешь его всю жизнь.
Они подошли к лестнице, и Казио начал подниматься по ступенькам.
– Так и есть. Ну, в некотором роде. Он служил у моего отца. З'Акатто обучал искусству дессраты моих братьев и меня. Но иногда, пока я был юн, он исчезал на несколько месяцев. Наверное, сражался. В те дни у моего отца было много разных интересов. Возможно, з'Акатто действительно командовал сотней.
– Но з'Акатто продолжает служить твоему отцу?
– Нет. Для моего отца наступили тяжелые времена, а потом его убили на дуэли. Я унаследовал з'Акатто вместе с домом в Авелле. Больше от владений отца ничего не осталось.
– Понятно. Мне очень жаль.
Глаза Энни наполнились слезами. Она вдруг вспомнила о собственном горе. Казио остановился, удивленно взглянул на Энни и положил руку ей на плечо.
– Все это произошло довольно давно, – сказал он. – У тебя нет причин плакать.
– Я кое-что вспомнила, вот и все, – пробормотала Энни. – Тех, кого я потеряла.
– Ах, вот оно что.
Казио опустил взгляд, а потом вновь посмотрел на Энни.
– Мне совсем не хочется быть бесцеремонным, – продолжал он. – Но… я не понимаю, что происходит. Мне показалось странным, что з'Акатто решил поселиться именно здесь. Должно быть, он давно знаком с Осперо – все получилось слишком просто, он даже не стал брать с нас деньги. Теперь я уверен, что они хорошо знают друг друга. Но что все это означает, я не знаю.
– Так ты не веришь з'Акатто?
– Не думаю, что он способен меня предать, если ты об этом, – ответил Казио. – Однако иногда он принимает ошибочные решения. В конце концов, он допустил, чтобы моего отца убили.
– Разве з'Акатто виноват в его смерти? Что произошло?
– Не знаю, но з'Акатто корит себя за случившееся. Именно с тех пор он начал пить. И он не должен со мной оставаться – у меня нет денег, чтобы ему платить. Однако он не уходит – наверное, чувствует свою вину.
– Возможно, он просто тебя любит, – предположила Остра.
– Ха, – ответил Казио, без колебаний отметая такую возможность.
– А кто такой Осперо? Я думала, что он просто хозяин нашей квартиры.
– О да, он хозяин – большей части Перто Вето. И еще Осперо почти полностью контролирует доки. Не говоря уже о леди, которых я сопровождаю. Они здесь называют его «зо кассро» – хозяин. Без разрешения Осперо ни один воришка не посмеет забраться в чужой карман.
– Он преступник?
– Нет. Он принц преступников, во всяком случае в этой части города.
– И что мы будем делать? – спросила Энни.
– Будем ждать, пока не появится подходящий корабль, а мы не наберем достаточную сумму, чтобы заплатить капитану.
Ничего другого мы сделать не можем. Сейчас вас повсюду разыскивают. А здесь вы в безопасности. Если з'Акатто знает, что делает.
– Я в этом уверена, – заметила Остра.
– Будем надеяться.
Энни ничего не сказала. Она почти ничего не знала о з'Акатто – если не считать того, что большую часть времени он бывал пьян. А теперь выясняется, что и Казио не так уж много известно о старике.
Возможно, з'Акатто никогда не предаст Казио. Но из этого вовсе не следовало, что ей и Остре нечего бояться.
Часть II
Новые знакомства
2223 год эверона, конец новмена
Призмо, первый способ, есть Светильник Дня. Он призывает святого Лоя, святую Аусу, святого Аббуло и святого Фела. Он порождает яркое солнце и голубые небеса. И пробуждает радость, возбуждение, дерзость.
Этрама, второй способ, есть Светильник Ночи. Он призывает святого Соана, святую Цер, святую Артуму. Он порождает луну во всех ее фазах, звездное небо и теплые ночные ветры. И пробуждает усталость, отдых и сон.
Из «Кодекса гармонии» Элгина Видселя
Призмо, первая защита, носит такое название, поскольку ее проще всего сделать, выхватывая меч из ножен. Ответный удар намного сложнее.
Этрама, вторая защита, названа так без всякой на то причины, но она превосходно действует против фланговых атак.
Перевод из «Обсао дазо Чиадио» («Трактата о мече»), авторства местро Папо Аврадио Валлаимо
Глава 1
Поединок
– Мне кажется, этот человек хочет нас убить, Ураган, – сказал Нейл своему скакуну, похлопывая его по шее.
Потом он пожал плечами, глубоко вздохнул и посмотрел на небо.
Нейл всегда считал, что небо есть небо – конечно, оно меняется вместе с погодой, но одинаково в разных местах. Однако здесь, на юге, его голубой цвет казался ему пронзительным. Он поразительно гармонировал с беспорядочными, напоенными солнцем полями и виноградниками, белыми домиками, крытыми красной черепицей, низкими искривленными дубами и стройными кедрами, украшавшими ландшафт. Нейл с трудом верил, что такие места существуют на свете одновременно с его холодной туманной родиной – особенно в середине месяца новмен. Скерн сейчас, наверное, находится под толстым покровом снега. А здесь Нейл даже слегка вспотел под кожаной курткой и доспехами.
Нейл не уставал удивляться. А потом он вспомнил, какое благоговение охватило его, когда он впервые увидел Эслен, каким огромным показался мир мальчику с крохотного острова, затерянного в море Святого Лира. Однако за последние несколько месяцев мир заметно съежился, и теперь уже замок Эслен казался немногим больше шкатулки.
А сейчас мир вновь стал огромным, и это привело Нейла в диковинное состояние меланхолического счастья. В столь просторном мире печали и страхи Нейла МекВрена уже не имели существенного значения.
Однако и это странное настроение не позволяло Нейлу забыть о своей вине. Королеве постоянно грозила опасность, и не было причины, по которой он мог бы ее оставить. Однако она сама выбрала для него иную дорогу – королева и тени Эррен и Фастии. Они определенно лучше знали, что он должен делать.
Но, по крайней мере, ему не следовало радоваться жизни.
Он услышал какие-то крики и понял, что путешественнику не стоит так долго созерцать небеса.
– Прошу меня простить, – сказал он на королевском языке, – но я вас не понимаю. Я не владею языком Вителлио.
Мужчина произнес нечто столь же непонятное, но теперь он обращался к одному из своих оруженосцев. Нейл предположил, что это оруженосцы, поскольку заговоривший с ним мужчина, вероятно, являлся рыцарем. Он сидел на мощной лошади, черной, с белым пятном на лбу. Грудь и бока лошади закрывали легкие доспехи.
Сам человек также носил доспехи, необычного вида и очень красивые – места сочленений скрывали кованые дубовые листья. Такие доспехи могли быть только у рыцаря. Шлем он держал в руке, но Нейл отметил коническую форму и плюмаж из ярких перьев, напоминающий петушиный хвост. Плащ или накидку заменял необычный красно-желтый наряд, украшенный – как и щит – сжатым кулаком, солнечным лучом и чем-то вроде мешка. В знакомой Нейлу геральдике это не означало ничего, впрочем, он находился очень далеко от дома.
Рыцаря сопровождали четыре человека, все без доспехов, но в плащах с теми же знаками, что и на его щите. У дороги стоял большой шатер, над которым трепетал флажок с изображением одного лишь луча. Три лошади и два мула паслись неподалеку от разбитой красной дороги.
Один из оруженосцев крикнул:
– Мой господин просит вас назвать себя.
У него было длинное, худое лицо с пучком волос, надеющимся сойти за бороду, на подбородке. Он продолжил:
– Если вы не можете говорить на языке цивилизованных людей, то продолжайте лепетать на своем наречии, а я буду переводить.
– Я странник, – ответил Нейл. – Боюсь, я больше ничего не могу вам сообщить.
Рыцарь и его человек обменялись несколькими фразами; затем слуга обратился к Нейлу:
– Вы носите доспехи и оружие рыцаря. Кому вы служите?
– Я не могу ответить на ваш вопрос, – отозвался Нейл.
– Подумайте хорошенько сэр, – продолжал оруженосец. – В этой стране нельзя носить рыцарские доспехи, если у вас нет соответствующего права.
– Понятно, – спокойно ответил Нейл. – А если я рыцарь и могу это доказать, что тогда скажет ваш господин?
– Он вызовет вас на поединок чести. А после того, как убьет, получит ваши доспехи, оружие и коня.
– О. А если я лишь прикидываюсь рыцарем?
– Тогда мой господин будет вынужден оштрафовать вас и конфисковать ваше имущество.
– Мне кажется, – задумчиво проговорил Нейл, – совершенно не имеет значения, как я себя назову, не так ли? К счастью, у меня есть копье.
Глаза оруженосца округлились.
– А вы знаете, кто перед вами?
– Я мог бы спросить, но, поскольку не называю своего имени, с моей стороны это было бы неучтиво.
– Вы не узнаете герб?
– Боюсь, что нет.
Оруженосец вновь посоветовался со своим господином. В качестве ответа рыцарь надел шлем, опустил копье и поднял щит. Нейл последовал его примеру, отметив, что его собственное оружие почти на ярд короче, чем у противника.
Вителлианский рыцарь первым тронул с места своего скакуна. В лучах вечернего солнца над дорогой заклубилась красная пыль. Нейл пришпорил Урагана и опустил копье в боевое положение. Над холмистыми полями взмыла в воздух стая черных дроздов. На несколько мгновений стало очень тихо.
В последний момент Нейл сместился в седле и неожиданно слегка повернул свой щит так, что вражеское копье лишь скользнуло по нему. От удара у Нейла заскрежетали зубы, но он успел увести наконечник своего копья вправо, поскольку его противник проделывал такой же маневр. В результате удар Нейла пришелся в край щита и вся его сила передалась рыцарю. Копье переломилось, рыцаря отбросило назад, но тот сумел удержаться в седле.
Нейл свирепо ухмыльнулся и обнажил Ворона. Его противник мгновение рассматривал его, а затем передал копье одному из своих оруженосцев и вытащил меч.
Противники вновь сошлись, и щиты с грохотом ударились друг о друга. Ворон взмыл вверх и ударил по шлему вителлианского рыцаря, его же клинок полоснул по плечу Нейла так, что, если бы не доспехи, тот лишился бы руки. Они замерли на миг, однако их лошади оказались столь близко, что противникам не удалось больше нанести ни одного удара.
Ураган рванулся в сторону, Нейл тут же развернул его и сделал молниеносный выпад. Удар пришелся вителлианскому рыцарю в шею, и тот рухнул на землю. Черная лошадь осталась стоять рядом, яростно раздувая ноздри, готовая защищать своего господина.
К удивлению Нейла, рыцарь, пусть и с трудом, однако поднялся на ноги. Латный воротник и толстый слой ткани остановили лезвие, но оставалось лишь удивляться, почему его шея не сломана.
Нейл соскочил с Урагана и подошел к своему противнику. Вителлианец поднял меч для удара, но Нейл сильно толкнул его щитом, заставив сделать шаг назад. Увидев, что соперник потерял равновесие, Нейл ударил рыцаря в правое плечо. Доспехи зазвенели, и клинок выпал из ослабевшей руки противника.
Нейл ждал, что рыцарь поднимет меч, но вителлианец отбросил щит и снял шлем. Он оказался мужчиной среднего возраста, с висками, посеребренными сединой. Лицо украшали усы и аккуратная бородка. Нос потерял форму – очевидно, он не раз бывал сломан.
– Вы рыцарь, – признал мужчина.
Он говорил с акцентом, но на вполне приличном королевском языке.
– И хотя вы не пожелали назвать свое имя, я должен сдаться, поскольку вам удалось сломать мне руку. Меня зовут сэр Квинт дак'Укара, и для меня было честью сразиться с вами в поединке. Вы станете моим гостем?
Но прежде чем Нейл успел ответить, сэр Квинт потерял сознание, и оруженосцы бросились к нему на помощь.
Нейл подождал, пока люди сэра Квинта снимут доспехи со своего господина и протрут его тело надушенной тряпицей. Плечевая кость действительно была сломана, поэтому они сделали рыцарю тугую повязку. Пока они этим занимались, сэр Квинт пришел в себя, но если он и испытывал боль, заметить это можно было, лишь заглянув ему в глаза.
– Я не говорил прежде на вашем языке, – объяснил он, – поскольку не знал вас, а с незнакомцем следует изъясняться на языке моей родины. Однако вы меня победили, и теперь в моем лагере будет звучат язык Виргеньи. – Он кивнул на свои помятые доспехи. – Они принадлежат вам, – продолжал он. – Как и зо Кабадро, мой скакун. Прошу вас лишь о том, чтобы вы хорошо с ним обращались – он замечательный конь.
Нейл покачал головой.
– Вы очень щедры, сэр Квинт, но я не нуждаюсь ни в доспехах, ни в скакуне. К тому же я должен спешить, а дополнительный груз меня задержит.
Квинт улыбнулся.
– Вы великодушный человек, сэр. Не распространите ли вы это великодушие настолько далеко, чтобы назвать свое имя?
– Я не могу, сэр.
Сэр Квинт бросил на него проницательный взгляд и кивнул.
– Вы дали обет. У вас тайное поручение.
– Вы можете гадать, сколько пожелаете.
– Я уважаю ваше решение, – сказал сэр Квинт, – но я должен вас как-то называть. Вы будете сэр зо Виотор.
– Я не понимаю, что означает это имя.
– Вы сами так себя назвали – «странник». Теперь вы сможете объяснить тем, кто не знает вашего языка, кто вы такой.
– Благодарю вас, – искренне ответил Нейл.
Сэр Квинт повернулся к одному из своих людей.
– Арво, принеси нам вино и пищу.
– Прошу меня извинить, но мне нужно ехать, – сказал Нейл. – Я благодарю вас за приглашение.
– Уже слишком поздно. Колесница лорда Аббуло укатила за край мира, а даже такой замечательный воин, как вы, должен иногда спать. И если вы согласитесь принять мое гостеприимство, ваше дело не пострадает, а мне вы доставите огромное удовольствие.
Между тем, не обращая внимания на протесты Нейла, Арво уже расстелил на траве скатерть.
– Хорошо, – не стал больше возражать Нейл, – я принимаю ваше приглашение.
Вскоре скатерть была уставлена кушаньями, большинство из которых оказались Нейлу незнакомы. Конечно, здесь был хлеб, твердый сыр и груши. В необычном красном фрукте оказалось множество зернышек, похожих на жемчужины. Они понравились Нейлу, но с ними пришлось изрядно повозиться. Желтоватую массу, напоминающую масло, следовало намазывать на хлеб. Маленькие черные фрукты оказались солоноватыми. Крепкое красное вино имело вкус вишен.
Только после того, как трапеза началась, Нейлу пришло в голову, что еда может оказаться отравленной. Еще год назад он и представить себе не мог такого бесчестья. Но жизнь при дворе научила его, что представления о чести могут быть весьма разными.
Однако сэр Квинт и его оруженосцы ели и пили то же самое, что и Нейл, и он перестал тревожиться. Несмотря на необычные доспехи и герб, сэр Квинт был рыцарем и вел себя соответственно – с тем же успехом его мог бы отравить сэр Файл де Лири, старый шевер, который вырастил Нейла после смерти отца.
В конечном счете Вителлио оказался не таким уж необычным краем.
Вителлианцы ели медленно, часто делая паузы, чтобы о чем-то поспорить на своем языке, который показался Нейлу удивительно певучим. На смену сумеркам пришла прохладная ночь. Звезды изукрасили небо, и у Нейла потеплело на душе – звезды здесь были такими же, как дома.
Вот только в Эслене он редко их видел. А здесь они были ослепительными.
Сэр Квинт с легким смущением вновь перешел на королевский язык.
– Прошу меня простить, сэр Виотор, – сказал он, – что вы не смогли принять участия в нашей беседе. К сожалению, не все мои оруженосцы владеют королевским языком, как и историк Волио.
Он указал на самого пожилого из своих спутников, лысину которого окружал венчик седых волос.
– Историк?
– Да, конечно, он записывает мои деяния – победы и поражения. Мы поспорили о том, как следует рассказать о моем сегодняшнем поражении – и что оно предвещает.
– Неужели это настолько важно, чтобы записывать? – удивился Нейл.
– Этого требует честь, – в свою очередь удивился Квинт. – Быть может, вы ни разу не проигрывали дуэлей, сэр Виотор, но если бы такое случилось, разве могли бы вы делать вид, что непобедимы?
– Нет, конечно, однако к чему это записывать?
Рыцарь пожал плечами.
– Обычаи севера отличаются от наших – тут нет ни малейших сомнений. Впрочем, далеко не каждый рыцарь Вителлио отвечает перед историей, но я рыцарь Горы, и мой орден требует вести хроники.
– Вы служите горе?
Рыцарь улыбнулся.
– Гора – это святое место, которого коснулись лорды – кажется, вы называете их святыми.
– Значит, вы служите святым? У вас нет господина?
– Я служу купеческой гильдии, – ответил сэр Квинт. – Они дали обет верности Горе.
– Вы служите купцам?
Рыцарь кивнул.
– Вы здесь недавно? Всего в Вителлио четыре вида рыцарей. У каждой гильдии есть свои рыцари – у купцов, ремесленников, моряков и так далее. Каждый принц – мы называем их «меддиссо», – каждый меддиссо также имеет под своим началом рыцарей. Естественно, есть еще рыцари церкви. Наконец, судьям тоже служат рыцари, чтобы никто не мог им угрожать и они имели возможность выносить справедливые решения.
– А как же король? – спросил Нейл. – Разве у него нет рыцарей?
Сэр Квинт рассмеялся и повернулся к своим оруженосцам.
– Фатит, писпе вазо редиатур, – сказал он им. Те подхватили его смех.
Нейл постарался скрыть свое удивление.
– В Вителлио нет короля, – объяснил Квинт. – Городами управляют меддиссо. Некоторые меддиссо – сразу несколькими, но никто не стоит во главе всего Вителлио. С тех пор как тысячу лет назад распалась Гегемония, у нас нет единого правителя.
– О-о, – задумчиво протянул Нейл.
Он мог представить себе страну с регентом, однако никогда не слышал о стране совсем без правителя.
– И, – продолжал сэр Квинт, – поскольку я служу гильдии купцов, они хотят, чтобы велись хроники. Вот почему у меня есть историк.
– Но вы что-то сказали о предзнаменованиях?
– Да, разумеется, – ответил сэр Квинт, поднимая палец. – Сражение подобно броску костей или толкованию карт. В нем есть скрытый смысл. В конце концов, святые решают, кто из нас одержит верх, верно? И раз вы меня победили, в этом должен быть некий смысл.
– И что по этому поводу думает ваш историк?
– Он считает, что вы отправились на поиски кого-то или чего-то. Очень важные поиски. И от вашего успеха зависит будущее народов.
– Интересно, – отозвался Нейл, стараясь сохранять невозмутимость вопреки охватившему его любопытству.
– Вот почему я должен присоединиться к вам. Так решили святые.
– Сэр Квинт, нет никакой необходимости…
– Знаете, что я вам скажу, – перебил его Квинт. – Мы поели. Я ранен и чувствую себя не самым лучшим образом. Вы наверняка устали. Прошу вас, разделите со мной ночлег. А завтра утром мы отправимся в путь.
– Я должен путешествовать один, – возразил Нейл, с некоторым удивлением обнаружив, что говорит это с неохотой.
Лицо сэра Квинта помрачнело.
– Вы мне не доверяете? Вы одержали надо мной победу, сэр. Я никогда вас не предам.
– Сэр Квинт, к моему ужасному разочарованию, я обнаружил, что далеко не все люди – и я вовсе не хочу вас обидеть, – заявляющие о своем благородстве, ведут себя благородно. Цель моего путешествия является тайной, которую я не имею права раскрыть.
– Если цель вашего путешествия не поселение Бускаро, я не могу себе представить, куда лежит ваш путь, тайна это или нет.
– Бускаро?
У Нейла была карта, но он не слишком хорошо в ней разобрался. С тех пор как он свернул с Великого вителлианского пути, он плохо понимал, куда ему следует двигаться дальше.
– Эта дорога ведет только в Бускаро. Вы уверены, что вам не нужен местный проводник?
Нейл задумался. Если он заблудится, то потеряет время, а этого никак нельзя допустить. В любом случае, он будет вынужден расспрашивать местных жителей.
Но вовсе не обязательно обращаться к отряду вооруженных людей.
И все же…
Он посмотрел в честное лицо сэра Квинта и вздохнул.
– Вы не обманываете меня, сэр?
Потом он пожал плечами, глубоко вздохнул и посмотрел на небо.
Нейл всегда считал, что небо есть небо – конечно, оно меняется вместе с погодой, но одинаково в разных местах. Однако здесь, на юге, его голубой цвет казался ему пронзительным. Он поразительно гармонировал с беспорядочными, напоенными солнцем полями и виноградниками, белыми домиками, крытыми красной черепицей, низкими искривленными дубами и стройными кедрами, украшавшими ландшафт. Нейл с трудом верил, что такие места существуют на свете одновременно с его холодной туманной родиной – особенно в середине месяца новмен. Скерн сейчас, наверное, находится под толстым покровом снега. А здесь Нейл даже слегка вспотел под кожаной курткой и доспехами.
Нейл не уставал удивляться. А потом он вспомнил, какое благоговение охватило его, когда он впервые увидел Эслен, каким огромным показался мир мальчику с крохотного острова, затерянного в море Святого Лира. Однако за последние несколько месяцев мир заметно съежился, и теперь уже замок Эслен казался немногим больше шкатулки.
А сейчас мир вновь стал огромным, и это привело Нейла в диковинное состояние меланхолического счастья. В столь просторном мире печали и страхи Нейла МекВрена уже не имели существенного значения.
Однако и это странное настроение не позволяло Нейлу забыть о своей вине. Королеве постоянно грозила опасность, и не было причины, по которой он мог бы ее оставить. Однако она сама выбрала для него иную дорогу – королева и тени Эррен и Фастии. Они определенно лучше знали, что он должен делать.
Но, по крайней мере, ему не следовало радоваться жизни.
Он услышал какие-то крики и понял, что путешественнику не стоит так долго созерцать небеса.
– Прошу меня простить, – сказал он на королевском языке, – но я вас не понимаю. Я не владею языком Вителлио.
Мужчина произнес нечто столь же непонятное, но теперь он обращался к одному из своих оруженосцев. Нейл предположил, что это оруженосцы, поскольку заговоривший с ним мужчина, вероятно, являлся рыцарем. Он сидел на мощной лошади, черной, с белым пятном на лбу. Грудь и бока лошади закрывали легкие доспехи.
Сам человек также носил доспехи, необычного вида и очень красивые – места сочленений скрывали кованые дубовые листья. Такие доспехи могли быть только у рыцаря. Шлем он держал в руке, но Нейл отметил коническую форму и плюмаж из ярких перьев, напоминающий петушиный хвост. Плащ или накидку заменял необычный красно-желтый наряд, украшенный – как и щит – сжатым кулаком, солнечным лучом и чем-то вроде мешка. В знакомой Нейлу геральдике это не означало ничего, впрочем, он находился очень далеко от дома.
Рыцаря сопровождали четыре человека, все без доспехов, но в плащах с теми же знаками, что и на его щите. У дороги стоял большой шатер, над которым трепетал флажок с изображением одного лишь луча. Три лошади и два мула паслись неподалеку от разбитой красной дороги.
Один из оруженосцев крикнул:
– Мой господин просит вас назвать себя.
У него было длинное, худое лицо с пучком волос, надеющимся сойти за бороду, на подбородке. Он продолжил:
– Если вы не можете говорить на языке цивилизованных людей, то продолжайте лепетать на своем наречии, а я буду переводить.
– Я странник, – ответил Нейл. – Боюсь, я больше ничего не могу вам сообщить.
Рыцарь и его человек обменялись несколькими фразами; затем слуга обратился к Нейлу:
– Вы носите доспехи и оружие рыцаря. Кому вы служите?
– Я не могу ответить на ваш вопрос, – отозвался Нейл.
– Подумайте хорошенько сэр, – продолжал оруженосец. – В этой стране нельзя носить рыцарские доспехи, если у вас нет соответствующего права.
– Понятно, – спокойно ответил Нейл. – А если я рыцарь и могу это доказать, что тогда скажет ваш господин?
– Он вызовет вас на поединок чести. А после того, как убьет, получит ваши доспехи, оружие и коня.
– О. А если я лишь прикидываюсь рыцарем?
– Тогда мой господин будет вынужден оштрафовать вас и конфисковать ваше имущество.
– Мне кажется, – задумчиво проговорил Нейл, – совершенно не имеет значения, как я себя назову, не так ли? К счастью, у меня есть копье.
Глаза оруженосца округлились.
– А вы знаете, кто перед вами?
– Я мог бы спросить, но, поскольку не называю своего имени, с моей стороны это было бы неучтиво.
– Вы не узнаете герб?
– Боюсь, что нет.
Оруженосец вновь посоветовался со своим господином. В качестве ответа рыцарь надел шлем, опустил копье и поднял щит. Нейл последовал его примеру, отметив, что его собственное оружие почти на ярд короче, чем у противника.
Вителлианский рыцарь первым тронул с места своего скакуна. В лучах вечернего солнца над дорогой заклубилась красная пыль. Нейл пришпорил Урагана и опустил копье в боевое положение. Над холмистыми полями взмыла в воздух стая черных дроздов. На несколько мгновений стало очень тихо.
В последний момент Нейл сместился в седле и неожиданно слегка повернул свой щит так, что вражеское копье лишь скользнуло по нему. От удара у Нейла заскрежетали зубы, но он успел увести наконечник своего копья вправо, поскольку его противник проделывал такой же маневр. В результате удар Нейла пришелся в край щита и вся его сила передалась рыцарю. Копье переломилось, рыцаря отбросило назад, но тот сумел удержаться в седле.
Нейл свирепо ухмыльнулся и обнажил Ворона. Его противник мгновение рассматривал его, а затем передал копье одному из своих оруженосцев и вытащил меч.
Противники вновь сошлись, и щиты с грохотом ударились друг о друга. Ворон взмыл вверх и ударил по шлему вителлианского рыцаря, его же клинок полоснул по плечу Нейла так, что, если бы не доспехи, тот лишился бы руки. Они замерли на миг, однако их лошади оказались столь близко, что противникам не удалось больше нанести ни одного удара.
Ураган рванулся в сторону, Нейл тут же развернул его и сделал молниеносный выпад. Удар пришелся вителлианскому рыцарю в шею, и тот рухнул на землю. Черная лошадь осталась стоять рядом, яростно раздувая ноздри, готовая защищать своего господина.
К удивлению Нейла, рыцарь, пусть и с трудом, однако поднялся на ноги. Латный воротник и толстый слой ткани остановили лезвие, но оставалось лишь удивляться, почему его шея не сломана.
Нейл соскочил с Урагана и подошел к своему противнику. Вителлианец поднял меч для удара, но Нейл сильно толкнул его щитом, заставив сделать шаг назад. Увидев, что соперник потерял равновесие, Нейл ударил рыцаря в правое плечо. Доспехи зазвенели, и клинок выпал из ослабевшей руки противника.
Нейл ждал, что рыцарь поднимет меч, но вителлианец отбросил щит и снял шлем. Он оказался мужчиной среднего возраста, с висками, посеребренными сединой. Лицо украшали усы и аккуратная бородка. Нос потерял форму – очевидно, он не раз бывал сломан.
– Вы рыцарь, – признал мужчина.
Он говорил с акцентом, но на вполне приличном королевском языке.
– И хотя вы не пожелали назвать свое имя, я должен сдаться, поскольку вам удалось сломать мне руку. Меня зовут сэр Квинт дак'Укара, и для меня было честью сразиться с вами в поединке. Вы станете моим гостем?
Но прежде чем Нейл успел ответить, сэр Квинт потерял сознание, и оруженосцы бросились к нему на помощь.
Нейл подождал, пока люди сэра Квинта снимут доспехи со своего господина и протрут его тело надушенной тряпицей. Плечевая кость действительно была сломана, поэтому они сделали рыцарю тугую повязку. Пока они этим занимались, сэр Квинт пришел в себя, но если он и испытывал боль, заметить это можно было, лишь заглянув ему в глаза.
– Я не говорил прежде на вашем языке, – объяснил он, – поскольку не знал вас, а с незнакомцем следует изъясняться на языке моей родины. Однако вы меня победили, и теперь в моем лагере будет звучат язык Виргеньи. – Он кивнул на свои помятые доспехи. – Они принадлежат вам, – продолжал он. – Как и зо Кабадро, мой скакун. Прошу вас лишь о том, чтобы вы хорошо с ним обращались – он замечательный конь.
Нейл покачал головой.
– Вы очень щедры, сэр Квинт, но я не нуждаюсь ни в доспехах, ни в скакуне. К тому же я должен спешить, а дополнительный груз меня задержит.
Квинт улыбнулся.
– Вы великодушный человек, сэр. Не распространите ли вы это великодушие настолько далеко, чтобы назвать свое имя?
– Я не могу, сэр.
Сэр Квинт бросил на него проницательный взгляд и кивнул.
– Вы дали обет. У вас тайное поручение.
– Вы можете гадать, сколько пожелаете.
– Я уважаю ваше решение, – сказал сэр Квинт, – но я должен вас как-то называть. Вы будете сэр зо Виотор.
– Я не понимаю, что означает это имя.
– Вы сами так себя назвали – «странник». Теперь вы сможете объяснить тем, кто не знает вашего языка, кто вы такой.
– Благодарю вас, – искренне ответил Нейл.
Сэр Квинт повернулся к одному из своих людей.
– Арво, принеси нам вино и пищу.
– Прошу меня извинить, но мне нужно ехать, – сказал Нейл. – Я благодарю вас за приглашение.
– Уже слишком поздно. Колесница лорда Аббуло укатила за край мира, а даже такой замечательный воин, как вы, должен иногда спать. И если вы согласитесь принять мое гостеприимство, ваше дело не пострадает, а мне вы доставите огромное удовольствие.
Между тем, не обращая внимания на протесты Нейла, Арво уже расстелил на траве скатерть.
– Хорошо, – не стал больше возражать Нейл, – я принимаю ваше приглашение.
Вскоре скатерть была уставлена кушаньями, большинство из которых оказались Нейлу незнакомы. Конечно, здесь был хлеб, твердый сыр и груши. В необычном красном фрукте оказалось множество зернышек, похожих на жемчужины. Они понравились Нейлу, но с ними пришлось изрядно повозиться. Желтоватую массу, напоминающую масло, следовало намазывать на хлеб. Маленькие черные фрукты оказались солоноватыми. Крепкое красное вино имело вкус вишен.
Только после того, как трапеза началась, Нейлу пришло в голову, что еда может оказаться отравленной. Еще год назад он и представить себе не мог такого бесчестья. Но жизнь при дворе научила его, что представления о чести могут быть весьма разными.
Однако сэр Квинт и его оруженосцы ели и пили то же самое, что и Нейл, и он перестал тревожиться. Несмотря на необычные доспехи и герб, сэр Квинт был рыцарем и вел себя соответственно – с тем же успехом его мог бы отравить сэр Файл де Лири, старый шевер, который вырастил Нейла после смерти отца.
В конечном счете Вителлио оказался не таким уж необычным краем.
Вителлианцы ели медленно, часто делая паузы, чтобы о чем-то поспорить на своем языке, который показался Нейлу удивительно певучим. На смену сумеркам пришла прохладная ночь. Звезды изукрасили небо, и у Нейла потеплело на душе – звезды здесь были такими же, как дома.
Вот только в Эслене он редко их видел. А здесь они были ослепительными.
Сэр Квинт с легким смущением вновь перешел на королевский язык.
– Прошу меня простить, сэр Виотор, – сказал он, – что вы не смогли принять участия в нашей беседе. К сожалению, не все мои оруженосцы владеют королевским языком, как и историк Волио.
Он указал на самого пожилого из своих спутников, лысину которого окружал венчик седых волос.
– Историк?
– Да, конечно, он записывает мои деяния – победы и поражения. Мы поспорили о том, как следует рассказать о моем сегодняшнем поражении – и что оно предвещает.
– Неужели это настолько важно, чтобы записывать? – удивился Нейл.
– Этого требует честь, – в свою очередь удивился Квинт. – Быть может, вы ни разу не проигрывали дуэлей, сэр Виотор, но если бы такое случилось, разве могли бы вы делать вид, что непобедимы?
– Нет, конечно, однако к чему это записывать?
Рыцарь пожал плечами.
– Обычаи севера отличаются от наших – тут нет ни малейших сомнений. Впрочем, далеко не каждый рыцарь Вителлио отвечает перед историей, но я рыцарь Горы, и мой орден требует вести хроники.
– Вы служите горе?
Рыцарь улыбнулся.
– Гора – это святое место, которого коснулись лорды – кажется, вы называете их святыми.
– Значит, вы служите святым? У вас нет господина?
– Я служу купеческой гильдии, – ответил сэр Квинт. – Они дали обет верности Горе.
– Вы служите купцам?
Рыцарь кивнул.
– Вы здесь недавно? Всего в Вителлио четыре вида рыцарей. У каждой гильдии есть свои рыцари – у купцов, ремесленников, моряков и так далее. Каждый принц – мы называем их «меддиссо», – каждый меддиссо также имеет под своим началом рыцарей. Естественно, есть еще рыцари церкви. Наконец, судьям тоже служат рыцари, чтобы никто не мог им угрожать и они имели возможность выносить справедливые решения.
– А как же король? – спросил Нейл. – Разве у него нет рыцарей?
Сэр Квинт рассмеялся и повернулся к своим оруженосцам.
– Фатит, писпе вазо редиатур, – сказал он им. Те подхватили его смех.
Нейл постарался скрыть свое удивление.
– В Вителлио нет короля, – объяснил Квинт. – Городами управляют меддиссо. Некоторые меддиссо – сразу несколькими, но никто не стоит во главе всего Вителлио. С тех пор как тысячу лет назад распалась Гегемония, у нас нет единого правителя.
– О-о, – задумчиво протянул Нейл.
Он мог представить себе страну с регентом, однако никогда не слышал о стране совсем без правителя.
– И, – продолжал сэр Квинт, – поскольку я служу гильдии купцов, они хотят, чтобы велись хроники. Вот почему у меня есть историк.
– Но вы что-то сказали о предзнаменованиях?
– Да, разумеется, – ответил сэр Квинт, поднимая палец. – Сражение подобно броску костей или толкованию карт. В нем есть скрытый смысл. В конце концов, святые решают, кто из нас одержит верх, верно? И раз вы меня победили, в этом должен быть некий смысл.
– И что по этому поводу думает ваш историк?
– Он считает, что вы отправились на поиски кого-то или чего-то. Очень важные поиски. И от вашего успеха зависит будущее народов.
– Интересно, – отозвался Нейл, стараясь сохранять невозмутимость вопреки охватившему его любопытству.
– Вот почему я должен присоединиться к вам. Так решили святые.
– Сэр Квинт, нет никакой необходимости…
– Знаете, что я вам скажу, – перебил его Квинт. – Мы поели. Я ранен и чувствую себя не самым лучшим образом. Вы наверняка устали. Прошу вас, разделите со мной ночлег. А завтра утром мы отправимся в путь.
– Я должен путешествовать один, – возразил Нейл, с некоторым удивлением обнаружив, что говорит это с неохотой.
Лицо сэра Квинта помрачнело.
– Вы мне не доверяете? Вы одержали надо мной победу, сэр. Я никогда вас не предам.
– Сэр Квинт, к моему ужасному разочарованию, я обнаружил, что далеко не все люди – и я вовсе не хочу вас обидеть, – заявляющие о своем благородстве, ведут себя благородно. Цель моего путешествия является тайной, которую я не имею права раскрыть.
– Если цель вашего путешествия не поселение Бускаро, я не могу себе представить, куда лежит ваш путь, тайна это или нет.
– Бускаро?
У Нейла была карта, но он не слишком хорошо в ней разобрался. С тех пор как он свернул с Великого вителлианского пути, он плохо понимал, куда ему следует двигаться дальше.
– Эта дорога ведет только в Бускаро. Вы уверены, что вам не нужен местный проводник?
Нейл задумался. Если он заблудится, то потеряет время, а этого никак нельзя допустить. В любом случае, он будет вынужден расспрашивать местных жителей.
Но вовсе не обязательно обращаться к отряду вооруженных людей.
И все же…
Он посмотрел в честное лицо сэра Квинта и вздохнул.
– Вы не обманываете меня, сэр?