Страница:
Большую часть времени они с Николь проводили в саду или позади небольшого особняка, в крытой галерее с многочисленными колоннами. Иногда она водила Николь на прогулку в ближайший тенистый лес.
«Не думай об этом! — гневно приказала она себе. — Не смей!»
Однако воспоминания были четкими и ясными, как будто все случилось вчера. Лили села на край фонтана и поплотнее закуталась в шаль. Ее взгляд устремился к лесу позади озера, и она вспомнила…
Лили остановилась, удивленная тем, что в долине царит неестественная тишина. Ее бодрая улыбка угасла. Она поставила корзинку возле двери и прошла в дом. Как все местные женщины, она была одета в полотняную юбку и в блузу с длинными рукавами. Голову прикрывал большой платок. Из-за черных кудрей и безупречного итальянского ее часто принимали за итальянку.
— Домина? — осторожно позвала она.
На ее зов наконец-то вышла экономка. Ее обветренное морщинистое лицо было мокрым от слез, из косы, уложенной вокруг головы, торчали седые пряди.
— Синьорина!.. — запричитала она и начала что-то лепетать.
Лили ничего не поняла и, обняв старушку за плечи, попыталась успокоить ее.
— Домина, расскажи, что случилось. Это Николь? Где она?
Экономка разразилась рыданиями. Произошло что-то слишком ужасное, чтобы это можно было выразить словами.
Ее малышка заболела? Она поранилась? Охваченная ужасом, Лили бегом поднялась по лестнице, ведущей в детскую.
— Николь! — позвала она. — Николь, мама вернулась, все…
— Синьорина, ее нет!
Лили застыла как каменная, судорожно вцепившись в перила. Она перевела взгляд на трясущуюся Домину.
— Что ты хочешь сказать? — прошептала она. — Где она?
— Их было двое. Я не смогла остановить их. Я пыталась, Господь милосердный… они забрали малышку. Ее нет!..
Лили показалось, что она наяву видит кошмарный сон. Какая-то бессмыслица.
— Что они сказали? — сдавленно спросила она. Домина опять начала рыдать, и Лили, обругав ее, подлетела к ней. — Проклятие, не вопи, просто повтори, что они сказали!
Искаженное гневом лицо Лили до такой степени испугало Домину, что она попятилась.
— Ничего не сказали…
— Куда они забрали ее?
— Не знаю.
— Они оставили записку, письмо?
— Нет, синьорина.
Лили пристально посмотрела в полные слез глаза старушки.
— О, этого не может быть, это…
Она в панике ворвалась в детскую, споткнувшись, упала на колени, но не почувствовала боли. Комната выглядела, как прежде. На полу валялись игрушки, с качалки свисало платье. Но кроватка была пуста. Лили прижала одну руку к животу, а другой зажала рот. Она даже кричать не могла. Внезапно, будто со стороны, она услышала собственный вопль:
Вздрогнув, Лили вернулась в настоящее. С тех пор прошло более двух лет. Два года. Интересно, отстраненно подумала она, помнит ли ее Николь? Если дочь еще жива. При этой мысли горло сдавил спазм. Возможно, в отчаянии подумала Лили, это было наказанием за грехи. Но Господь милосерден — ведь Николь так невинна и безгрешна! Лили знала, что разыщет свою дочь, даже если на это уйдет вся жизнь.
Алекс впервые видел, чтобы столь хрупкая женщина ела с таким аппетитом. Возможно, именно в этом источник ее неистощимой энергии. С большим изяществом Лили поглотила немалую порцию ветчины в соусе из мадеры, несколько ложек картофеля и тушеных овощей, не забыла о пирожных, а затем закусила свежими фруктами. Все это время она смеялась и участвовала в общей беседе. Солнечный свет падал на ее оживленное лицо. Несколько раз Алекс ловил себя на том, что смотрит на нее. Его обеспокоило, что он все сильнее поддается ее чарам и пытается разгадать таившуюся в ней загадку.
О чем бы ни шел разговор, Лили всегда могла поддержать его. Обширные познания в охоте, лошадях и других чисто мужских увлечениях придавали ее очарованию своеобразный, немножко грубоватый характер. Когда же она обменивалась с Тотти светскими сплетнями, то превращалась в утонченную даму — не каждой представительнице бомонда удавалось достичь такого умения держать себя. Но сильнее всего озадачивали те мгновения — очень краткие, — когда в ней проявлялось безыскусное обаяние, которого так недоставало ее младшей сестре.
— Пенни будет самой восхитительной невестой в Лондоне! — воскликнула Лили, заставив сестру смущенно улыбнуться. Затем она искоса взглянула на Тотти. — Я счастлива, мама, что твои мечты о грандиозной свадьбе сбылись. Особенно после тех мучений, что ты вытерпела из-за меня.
— Я бы не сказала, что ты доставила так уж много мучений, дорогая. И я все еще не рассталась с надеждой когда-нибудь устроить и твою свадьбу.
Лили сохранила ласковое выражение лица, но в душе рассмеялась. «Уж лучше я попаду в преисподнюю, чем стану чьей-то женой», — подумала она и посмотрела на Алекса, внимание которого, казалось, было поглощено остывающей едой на тарелке.
— Трудно найти мужчину, за которого я бы согласилась выйти замуж.
Во взгляде Пенелопы отразилось любопытство.
— А каким он должен быть, Лили?
— Трудно сказать, — задумчиво проговорила Лили.
— Тряпка? — предположил Алекс. Лили уничтожающе посмотрела на него.
— Судя по тому, что я вижу, брак дает больше преимуществ мужчинам. Муж держит жену в полном подчинении, как на основании закона, так и финансово, а бедняжка все свои лучшие годы растит его детей и заботится о благополучии семьи. И однажды обнаруживает, что ее жизнь догорела, как свеча.
— Вильгемина, все совсем не так! — воскликнула Тотти. — Любая женщина нуждается в руководстве и покровительстве мужа.
— Только не я!
— В самом деле? — осведомился Алекс и взглядом буквально пригвоздил Лили к стулу. Она вздрогнула, но стойко выдержала его взгляд. Очевидно, он что-то слышал о ее отношениях с Дереком Крейвеном. Ну и пусть, его мнение для нее ничего не значит. К тому же его не касается, есть ли у нее связь с кем-нибудь или нет!
— Да, в самом деле, — холодно проговорила Лили. — Но если я все же выйду замуж, милорд, то выберу человека, который не будет путать силу с жестокостью. Он будет видеть в своей жене друга, а не роскошную рабыню. Он…
— Лили, хватит! — оборвал ее отец. Его лицо потемнело. — Больше всего на свете я желаю покоя, а ты вносишь в мою жизнь беспорядок. Теперь тебе придется помолчать.
— А я бы хотел, чтобы она продолжила, — спокойно возразил Алекс. — Скажите нам, мисс Лоусон, какие еще качества вы хотели бы видеть в мужчине?
Лили почувствовала, что у нее горят щеки. В ее груди появилось странное ощущение — то ли нетерпеливое ожидание, то ли предвкушение чего-то.
— Я не желаю продолжать, — пробормотала она. — Уверена, у вас уже сложилось определенное впечатление…
Она положила в рот кусочек курятины, однако почему-то у этого деликатеса был вкус древесных опилок. Она с трудом проглотила его. Все молчали. Пенелопа переводила расстроенный взгляд со своего жениха на сестру и обратно.
— Хотя, — спустя некоторое время заговорила Лили, подняв глаза на пунцовое лицо Тотти, — годы берут свое… Вполне возможно, что я встречу человека, который согласится сделать скидку на мой характер. Который будет терпимо относиться к моему образу жизни. — Она многозначительно помолчала. — Вообще-то я, кажется, встретила его.
— О чем ты говоришь, дорогая? — спросила Тотти.
— Через день или два ко мне приедет гость. Замечательный молодой человек — между прочим, ваш сосед, лорд Рей-форд.
Тотти тут же возликовала:
— Ты шутишь, Вильгемина? Я с ним знакома? Почему ты раньше о нем не рассказывала?
— Не уверена, что вы узнали бы о нем много нового, — с напускной скромностью заявила Лили. — Да вы знакомы с ним. Это Закари.
— Виконт Стэмфорд!
Изумление родственников вызвало у Лили улыбку:
— Не кто иной. Как вам известно, мы с Закари подружились после того, как я рассталась с Гарри. Все эти годы нас соединяли очень теплые чувства друг к другу. Мы с ним превосходно ладили. Но недавно мне показалось, что наши чувства изменились. — Отлично, с гордостью подумала Лили. Она виртуозно преподнесла новость — как бы между прочим, спокойно, с точно отмеренной долей смущения.
Алекса так и подмывало спросить, как оценивает ситуацию ее возлюбленный Дерек Крейвен, однако он сдержался и мысленно представил Лили рядом со Стэмфордом, безобидным, бесхребетным щенком. Лили обведет этого простофилю вокруг своего наманикюренного пальчика. Лили примирительно улыбнулась Пенелопе.
— Конечно, дорогая Пенни, мы знаем, что когда-то Закари интересовался тобой. Но в последнее время он увидел меня в новом свете. Надеюсь, тебя не смущает вероятность того, что мы поженимся?
На лице Пенелопы появилось странное выражение — изумление, смешанное с ревностью. Пенни никогда прежде не воспринимала свою сестру как соперницу. Она героическим усилием выдавила из себя улыбку.
— Я рада, Лили, что ты нашла человека, который осчастливит тебя.
— Зак будет мне отличным мужем, — задумчиво продолжала Лили. — Хотя нам придется потренировать его в стрельбе. Он не такой хороший спортсмен, как я.
— Да, — без особого энтузиазма согласилась Пенелопа, — виконт Стэмфорд очень мягкий и вдумчивый человек.
— Верно, — сказала Лили. Пенни — да благословит ее Господь — была видна насквозь. Мысль о том, что человек, которой так пылко ухаживал за ней, собирается жениться на ее старшей сестре, привела бедняжку в отчаяние. Все складывается как нельзя лучше. Сияя от радости, Лили посмотрела на Алекса. — Полагаю, милорд, вы не станете возражать, если ко мне приедет гость?
— Я бы ни за что не стал мешать вашим надеждам на замужество, мисс Лоусон. Кто знает, когда еще выпадет другой случай!
— Вы слишком добры, — мрачно буркнула Лили и откинулась на спинку стула, давая возможность лакею забрать у нее пустую тарелку.
Лили услышала, как раздвинули шторы, и со стоном выбралась из мягких объятий сна. Ей в глаза ударил солнечный свет. Она повернула голову и поморщилась от боли в шее. Что за ужасный сон она видела — какие-то тягостные видения, связанные с Николь. Она бежала за дочерью, пытаясь догнать ее, петляла по бесконечным коридорам в незнакомых домах.
Горничная продолжала донимать ее вопросами.
Очевидно, его ненавистное сиятельство намеренно послал служанку, чтобы та разбудила ее ни свет ни заря — так, назло. Мысленно проклиная Вулвертона, Лили протерла глаза и села.
— Нет, не хочу чаю, — буркнула она. — Я хочу еще полежать в кровати и…
Ахнув, Лили огляделась по сторонам. Ее сердце бешено забилось от страха. Она находилась не в кровати. Она даже не была в своей комнате. Она сидела… Господи, она свернулась клубочком в кожаном кресле в библиотеке. Молодая горничная с рыжими кудряшками, выбившимися из-под белого чепца, стояла перед ней и растерянно теребила передник. Посмотрев вниз, Лили обнаружила, что она одета только в белую тонкую ночную сорочку. Ни халата, ни домашних туфель. Вчера вечером она отправилась спать в отведенную ей комнату для гостей, но потом каким-то непостижимым образом оказалась здесь.
Весь ужас заключался в том, что она не помнила, как выбралась из постели и спустилась сюда. Она вообще ничего не помнила.
Опять это случилось!
Сбитая с толку, Лили провела ладонью по покрытому испариной лбу. Все было бы понятно, если бы вчера вечером она выпила лишнего. О, она совершала всякие глупости, когда бывала «под мухой», как выражался Дерек. Но за ужином она сделала всего пару глотков вина, а потом выпила чашку крепкого кофе.
Подобное уже случалось дважды. И оба раза в ее лондонском доме. В первый раз она заснула в спальне, а проснулась в кухне. В другой раз Бертон, дворецкий, нашел ее спящей в гостиной и решил, что это действие спиртного. У Лили не хватило смелости признаться ему в том, что она трезва, как судья. Великий Боже, нельзя, чтобы кто-нибудь узнал о ее ночных «прогулках» — ведь человек в здравом уме не способен на такое!
Горничная смотрела на нее, ожидая объяснений.
— Я… я не могла заснуть и… пришла сюда, чтобы что-нибудь выпить, — проговорила Лили, зябко обхватив себя руками. — К-как глупо — заснуть в кресле. — Горничная оглядела комнату. Очевидно, ее удивило отсутствие бокала. Лили удалось выдавить из себя смешок. — Я села сюда и задумалась о чем-то… а потом заснула, так и не успев налить себе вина.
— Да, мисс, — с сомнением в голосе произнесла горничная.
Лили пригладила растрепанные волосы. Боль молотком стучала в висках, к голове нельзя было прикоснуться.
— Я вернусь в свою комнату. Пришлите мне туда кофе, хорошо?
— Да, мисс.
Торопливо поднявшись, Лили вышла из библиотеки в главный холл. Из кухни доносились звяканье посуды, звон кастрюль, голоса слуг, принимавшихся за работу. Надо бы незаметно добраться до комнаты. Подобрав подол, Лили побежала вверх по лестнице.
Она уже была у верхней ступеньки, когда увидела темный силуэт. Ее сердце упало. Это был лорд Рейфорд.
Одетый в костюм для верховой езды и начищенные до блеска черные сапоги, он отправлялся на утреннюю прогулку. Лили поспешно опустила подол сорочки. Оценивающий взгляд Вулвертона, казалось, проник сквозь тонкую ткань и внимательно изучал изгибы ее тела.
— Что вы здесь делаете в таком виде? — сухо осведомился он.
В первое мгновение Лили не нашлась с ответом, но потом ее осенило. Она вызывающе вскинула голову и устремила на него высокомерный взгляд.
— А вдруг вчера вечером я забавлялась с одним из ваших слуг? Разве не этого ждут от женщины вроде меня?
Наступила гнетущая тишина. Лили, казалось, целую вечность выдерживала его бесстрастный взгляд, а потом попыталась отвести глаза. Однако у нее ничего не получилось. Внезапно ей показалось, что вместо льдинок в его глазах промелькнули огненные искры. У нее возникло ощущение, будто мир завертелся вокруг их двоих, и она, покачнувшись, схватилась за перила.
Наконец Вулвертон заговорил, и его голос звучал более сурово, чем обычно:
— Если вы, мисс Лоусон, намерены оставаться под моей крышей, я не позволю вам выставлять напоказ свое видавшее виды тело, ради блага слуг и всех, кто здесь находится. Вы поняли?
Его презрение было страшнее пощечины. Видавшее виды? Лили судорожно втянула в себя воздух.
Она не помнила, чтобы Кто-либо когда-либо вызывал в ней такую ненависть. Не считая, естественно, Джузеппе. Ей хотелось осадить его меткой и обидной фразой, но стремление убежать пересилило это желание.
— Поняла, — сказала она и бросилась вперед.
Алекс не смотрел ей вслед. Он спустился вниз почти с такой же скоростью, что и Лили. Вместо того чтобы отправиться в конюшню, он пошел в библиотеку к с такой силой хлопнул дверью, что едва не сорвал ее с петель. И только после этого он позволил себе перевести дух. В тот момент, когда он увидел ее в тонкой белой сорочке, в нем вспыхнуло желание. И даже сейчас его тело горело как в огне. Ему захотелось овладеть ею прямо там, на ступеньках, а потом отнести ее вниз, уложить на ковер и еще раз войти в нее. Ее волосы, эти чертовы короткие кудряшки, так и притягивали его руки… жемчужная белизна ее шеи… маленькие соблазнительные холмики грудей.
Алекс чертыхнулся и потер гладко выбритый подбородок. Когда была жива Каролина, к его желанию примешивались нежность и любовь. Но то, что он испытал сегодня, не имеет отношения к любви. Он предал Каролину, позволив возбуждению одержать над собой верх. Лили гораздо опаснее, чем он подозревал. Ему удается сохранять самообладание, только когда ее нет рядом. Однако он не поддастся искушению… не поддастся, даже если его усилия приведут к гибели.
Глава 4
«Не думай об этом! — гневно приказала она себе. — Не смей!»
Однако воспоминания были четкими и ясными, как будто все случилось вчера. Лили села на край фонтана и поплотнее закуталась в шаль. Ее взгляд устремился к лесу позади озера, и она вспомнила…
* * *
— Домина! Домина! Я принесла с рынка столько вкусного: мягкий хлеб, душистый сыр, доброе вино. Помогите мне собрать фруктов, и на обед мы…Лили остановилась, удивленная тем, что в долине царит неестественная тишина. Ее бодрая улыбка угасла. Она поставила корзинку возле двери и прошла в дом. Как все местные женщины, она была одета в полотняную юбку и в блузу с длинными рукавами. Голову прикрывал большой платок. Из-за черных кудрей и безупречного итальянского ее часто принимали за итальянку.
— Домина? — осторожно позвала она.
На ее зов наконец-то вышла экономка. Ее обветренное морщинистое лицо было мокрым от слез, из косы, уложенной вокруг головы, торчали седые пряди.
— Синьорина!.. — запричитала она и начала что-то лепетать.
Лили ничего не поняла и, обняв старушку за плечи, попыталась успокоить ее.
— Домина, расскажи, что случилось. Это Николь? Где она?
Экономка разразилась рыданиями. Произошло что-то слишком ужасное, чтобы это можно было выразить словами.
Ее малышка заболела? Она поранилась? Охваченная ужасом, Лили бегом поднялась по лестнице, ведущей в детскую.
— Николь! — позвала она. — Николь, мама вернулась, все…
— Синьорина, ее нет!
Лили застыла как каменная, судорожно вцепившись в перила. Она перевела взгляд на трясущуюся Домину.
— Что ты хочешь сказать? — прошептала она. — Где она?
— Их было двое. Я не смогла остановить их. Я пыталась, Господь милосердный… они забрали малышку. Ее нет!..
Лили показалось, что она наяву видит кошмарный сон. Какая-то бессмыслица.
— Что они сказали? — сдавленно спросила она. Домина опять начала рыдать, и Лили, обругав ее, подлетела к ней. — Проклятие, не вопи, просто повтори, что они сказали!
Искаженное гневом лицо Лили до такой степени испугало Домину, что она попятилась.
— Ничего не сказали…
— Куда они забрали ее?
— Не знаю.
— Они оставили записку, письмо?
— Нет, синьорина.
Лили пристально посмотрела в полные слез глаза старушки.
— О, этого не может быть, это…
Она в панике ворвалась в детскую, споткнувшись, упала на колени, но не почувствовала боли. Комната выглядела, как прежде. На полу валялись игрушки, с качалки свисало платье. Но кроватка была пуста. Лили прижала одну руку к животу, а другой зажала рот. Она даже кричать не могла. Внезапно, будто со стороны, она услышала собственный вопль:
* * *
— Нет! Николь… Не-е-т!..Вздрогнув, Лили вернулась в настоящее. С тех пор прошло более двух лет. Два года. Интересно, отстраненно подумала она, помнит ли ее Николь? Если дочь еще жива. При этой мысли горло сдавил спазм. Возможно, в отчаянии подумала Лили, это было наказанием за грехи. Но Господь милосерден — ведь Николь так невинна и безгрешна! Лили знала, что разыщет свою дочь, даже если на это уйдет вся жизнь.
Алекс впервые видел, чтобы столь хрупкая женщина ела с таким аппетитом. Возможно, именно в этом источник ее неистощимой энергии. С большим изяществом Лили поглотила немалую порцию ветчины в соусе из мадеры, несколько ложек картофеля и тушеных овощей, не забыла о пирожных, а затем закусила свежими фруктами. Все это время она смеялась и участвовала в общей беседе. Солнечный свет падал на ее оживленное лицо. Несколько раз Алекс ловил себя на том, что смотрит на нее. Его обеспокоило, что он все сильнее поддается ее чарам и пытается разгадать таившуюся в ней загадку.
О чем бы ни шел разговор, Лили всегда могла поддержать его. Обширные познания в охоте, лошадях и других чисто мужских увлечениях придавали ее очарованию своеобразный, немножко грубоватый характер. Когда же она обменивалась с Тотти светскими сплетнями, то превращалась в утонченную даму — не каждой представительнице бомонда удавалось достичь такого умения держать себя. Но сильнее всего озадачивали те мгновения — очень краткие, — когда в ней проявлялось безыскусное обаяние, которого так недоставало ее младшей сестре.
— Пенни будет самой восхитительной невестой в Лондоне! — воскликнула Лили, заставив сестру смущенно улыбнуться. Затем она искоса взглянула на Тотти. — Я счастлива, мама, что твои мечты о грандиозной свадьбе сбылись. Особенно после тех мучений, что ты вытерпела из-за меня.
— Я бы не сказала, что ты доставила так уж много мучений, дорогая. И я все еще не рассталась с надеждой когда-нибудь устроить и твою свадьбу.
Лили сохранила ласковое выражение лица, но в душе рассмеялась. «Уж лучше я попаду в преисподнюю, чем стану чьей-то женой», — подумала она и посмотрела на Алекса, внимание которого, казалось, было поглощено остывающей едой на тарелке.
— Трудно найти мужчину, за которого я бы согласилась выйти замуж.
Во взгляде Пенелопы отразилось любопытство.
— А каким он должен быть, Лили?
— Трудно сказать, — задумчиво проговорила Лили.
— Тряпка? — предположил Алекс. Лили уничтожающе посмотрела на него.
— Судя по тому, что я вижу, брак дает больше преимуществ мужчинам. Муж держит жену в полном подчинении, как на основании закона, так и финансово, а бедняжка все свои лучшие годы растит его детей и заботится о благополучии семьи. И однажды обнаруживает, что ее жизнь догорела, как свеча.
— Вильгемина, все совсем не так! — воскликнула Тотти. — Любая женщина нуждается в руководстве и покровительстве мужа.
— Только не я!
— В самом деле? — осведомился Алекс и взглядом буквально пригвоздил Лили к стулу. Она вздрогнула, но стойко выдержала его взгляд. Очевидно, он что-то слышал о ее отношениях с Дереком Крейвеном. Ну и пусть, его мнение для нее ничего не значит. К тому же его не касается, есть ли у нее связь с кем-нибудь или нет!
— Да, в самом деле, — холодно проговорила Лили. — Но если я все же выйду замуж, милорд, то выберу человека, который не будет путать силу с жестокостью. Он будет видеть в своей жене друга, а не роскошную рабыню. Он…
— Лили, хватит! — оборвал ее отец. Его лицо потемнело. — Больше всего на свете я желаю покоя, а ты вносишь в мою жизнь беспорядок. Теперь тебе придется помолчать.
— А я бы хотел, чтобы она продолжила, — спокойно возразил Алекс. — Скажите нам, мисс Лоусон, какие еще качества вы хотели бы видеть в мужчине?
Лили почувствовала, что у нее горят щеки. В ее груди появилось странное ощущение — то ли нетерпеливое ожидание, то ли предвкушение чего-то.
— Я не желаю продолжать, — пробормотала она. — Уверена, у вас уже сложилось определенное впечатление…
Она положила в рот кусочек курятины, однако почему-то у этого деликатеса был вкус древесных опилок. Она с трудом проглотила его. Все молчали. Пенелопа переводила расстроенный взгляд со своего жениха на сестру и обратно.
— Хотя, — спустя некоторое время заговорила Лили, подняв глаза на пунцовое лицо Тотти, — годы берут свое… Вполне возможно, что я встречу человека, который согласится сделать скидку на мой характер. Который будет терпимо относиться к моему образу жизни. — Она многозначительно помолчала. — Вообще-то я, кажется, встретила его.
— О чем ты говоришь, дорогая? — спросила Тотти.
— Через день или два ко мне приедет гость. Замечательный молодой человек — между прочим, ваш сосед, лорд Рей-форд.
Тотти тут же возликовала:
— Ты шутишь, Вильгемина? Я с ним знакома? Почему ты раньше о нем не рассказывала?
— Не уверена, что вы узнали бы о нем много нового, — с напускной скромностью заявила Лили. — Да вы знакомы с ним. Это Закари.
— Виконт Стэмфорд!
Изумление родственников вызвало у Лили улыбку:
— Не кто иной. Как вам известно, мы с Закари подружились после того, как я рассталась с Гарри. Все эти годы нас соединяли очень теплые чувства друг к другу. Мы с ним превосходно ладили. Но недавно мне показалось, что наши чувства изменились. — Отлично, с гордостью подумала Лили. Она виртуозно преподнесла новость — как бы между прочим, спокойно, с точно отмеренной долей смущения.
Алекса так и подмывало спросить, как оценивает ситуацию ее возлюбленный Дерек Крейвен, однако он сдержался и мысленно представил Лили рядом со Стэмфордом, безобидным, бесхребетным щенком. Лили обведет этого простофилю вокруг своего наманикюренного пальчика. Лили примирительно улыбнулась Пенелопе.
— Конечно, дорогая Пенни, мы знаем, что когда-то Закари интересовался тобой. Но в последнее время он увидел меня в новом свете. Надеюсь, тебя не смущает вероятность того, что мы поженимся?
На лице Пенелопы появилось странное выражение — изумление, смешанное с ревностью. Пенни никогда прежде не воспринимала свою сестру как соперницу. Она героическим усилием выдавила из себя улыбку.
— Я рада, Лили, что ты нашла человека, который осчастливит тебя.
— Зак будет мне отличным мужем, — задумчиво продолжала Лили. — Хотя нам придется потренировать его в стрельбе. Он не такой хороший спортсмен, как я.
— Да, — без особого энтузиазма согласилась Пенелопа, — виконт Стэмфорд очень мягкий и вдумчивый человек.
— Верно, — сказала Лили. Пенни — да благословит ее Господь — была видна насквозь. Мысль о том, что человек, которой так пылко ухаживал за ней, собирается жениться на ее старшей сестре, привела бедняжку в отчаяние. Все складывается как нельзя лучше. Сияя от радости, Лили посмотрела на Алекса. — Полагаю, милорд, вы не станете возражать, если ко мне приедет гость?
— Я бы ни за что не стал мешать вашим надеждам на замужество, мисс Лоусон. Кто знает, когда еще выпадет другой случай!
— Вы слишком добры, — мрачно буркнула Лили и откинулась на спинку стула, давая возможность лакею забрать у нее пустую тарелку.
* * *
— Мисс! Мисс, вам принести что-нибудь? Может, чашку чаю?Лили услышала, как раздвинули шторы, и со стоном выбралась из мягких объятий сна. Ей в глаза ударил солнечный свет. Она повернула голову и поморщилась от боли в шее. Что за ужасный сон она видела — какие-то тягостные видения, связанные с Николь. Она бежала за дочерью, пытаясь догнать ее, петляла по бесконечным коридорам в незнакомых домах.
Горничная продолжала донимать ее вопросами.
Очевидно, его ненавистное сиятельство намеренно послал служанку, чтобы та разбудила ее ни свет ни заря — так, назло. Мысленно проклиная Вулвертона, Лили протерла глаза и села.
— Нет, не хочу чаю, — буркнула она. — Я хочу еще полежать в кровати и…
Ахнув, Лили огляделась по сторонам. Ее сердце бешено забилось от страха. Она находилась не в кровати. Она даже не была в своей комнате. Она сидела… Господи, она свернулась клубочком в кожаном кресле в библиотеке. Молодая горничная с рыжими кудряшками, выбившимися из-под белого чепца, стояла перед ней и растерянно теребила передник. Посмотрев вниз, Лили обнаружила, что она одета только в белую тонкую ночную сорочку. Ни халата, ни домашних туфель. Вчера вечером она отправилась спать в отведенную ей комнату для гостей, но потом каким-то непостижимым образом оказалась здесь.
Весь ужас заключался в том, что она не помнила, как выбралась из постели и спустилась сюда. Она вообще ничего не помнила.
Опять это случилось!
Сбитая с толку, Лили провела ладонью по покрытому испариной лбу. Все было бы понятно, если бы вчера вечером она выпила лишнего. О, она совершала всякие глупости, когда бывала «под мухой», как выражался Дерек. Но за ужином она сделала всего пару глотков вина, а потом выпила чашку крепкого кофе.
Подобное уже случалось дважды. И оба раза в ее лондонском доме. В первый раз она заснула в спальне, а проснулась в кухне. В другой раз Бертон, дворецкий, нашел ее спящей в гостиной и решил, что это действие спиртного. У Лили не хватило смелости признаться ему в том, что она трезва, как судья. Великий Боже, нельзя, чтобы кто-нибудь узнал о ее ночных «прогулках» — ведь человек в здравом уме не способен на такое!
Горничная смотрела на нее, ожидая объяснений.
— Я… я не могла заснуть и… пришла сюда, чтобы что-нибудь выпить, — проговорила Лили, зябко обхватив себя руками. — К-как глупо — заснуть в кресле. — Горничная оглядела комнату. Очевидно, ее удивило отсутствие бокала. Лили удалось выдавить из себя смешок. — Я села сюда и задумалась о чем-то… а потом заснула, так и не успев налить себе вина.
— Да, мисс, — с сомнением в голосе произнесла горничная.
Лили пригладила растрепанные волосы. Боль молотком стучала в висках, к голове нельзя было прикоснуться.
— Я вернусь в свою комнату. Пришлите мне туда кофе, хорошо?
— Да, мисс.
Торопливо поднявшись, Лили вышла из библиотеки в главный холл. Из кухни доносились звяканье посуды, звон кастрюль, голоса слуг, принимавшихся за работу. Надо бы незаметно добраться до комнаты. Подобрав подол, Лили побежала вверх по лестнице.
Она уже была у верхней ступеньки, когда увидела темный силуэт. Ее сердце упало. Это был лорд Рейфорд.
Одетый в костюм для верховой езды и начищенные до блеска черные сапоги, он отправлялся на утреннюю прогулку. Лили поспешно опустила подол сорочки. Оценивающий взгляд Вулвертона, казалось, проник сквозь тонкую ткань и внимательно изучал изгибы ее тела.
— Что вы здесь делаете в таком виде? — сухо осведомился он.
В первое мгновение Лили не нашлась с ответом, но потом ее осенило. Она вызывающе вскинула голову и устремила на него высокомерный взгляд.
— А вдруг вчера вечером я забавлялась с одним из ваших слуг? Разве не этого ждут от женщины вроде меня?
Наступила гнетущая тишина. Лили, казалось, целую вечность выдерживала его бесстрастный взгляд, а потом попыталась отвести глаза. Однако у нее ничего не получилось. Внезапно ей показалось, что вместо льдинок в его глазах промелькнули огненные искры. У нее возникло ощущение, будто мир завертелся вокруг их двоих, и она, покачнувшись, схватилась за перила.
Наконец Вулвертон заговорил, и его голос звучал более сурово, чем обычно:
— Если вы, мисс Лоусон, намерены оставаться под моей крышей, я не позволю вам выставлять напоказ свое видавшее виды тело, ради блага слуг и всех, кто здесь находится. Вы поняли?
Его презрение было страшнее пощечины. Видавшее виды? Лили судорожно втянула в себя воздух.
Она не помнила, чтобы Кто-либо когда-либо вызывал в ней такую ненависть. Не считая, естественно, Джузеппе. Ей хотелось осадить его меткой и обидной фразой, но стремление убежать пересилило это желание.
— Поняла, — сказала она и бросилась вперед.
Алекс не смотрел ей вслед. Он спустился вниз почти с такой же скоростью, что и Лили. Вместо того чтобы отправиться в конюшню, он пошел в библиотеку к с такой силой хлопнул дверью, что едва не сорвал ее с петель. И только после этого он позволил себе перевести дух. В тот момент, когда он увидел ее в тонкой белой сорочке, в нем вспыхнуло желание. И даже сейчас его тело горело как в огне. Ему захотелось овладеть ею прямо там, на ступеньках, а потом отнести ее вниз, уложить на ковер и еще раз войти в нее. Ее волосы, эти чертовы короткие кудряшки, так и притягивали его руки… жемчужная белизна ее шеи… маленькие соблазнительные холмики грудей.
Алекс чертыхнулся и потер гладко выбритый подбородок. Когда была жива Каролина, к его желанию примешивались нежность и любовь. Но то, что он испытал сегодня, не имеет отношения к любви. Он предал Каролину, позволив возбуждению одержать над собой верх. Лили гораздо опаснее, чем он подозревал. Ему удается сохранять самообладание, только когда ее нет рядом. Однако он не поддастся искушению… не поддастся, даже если его усилия приведут к гибели.
Глава 4
— Закари! Дорогой, милый Закари, как хорошо, что ты приехал! — Лили вышла ему навстречу и, взяв его за руку, пригласила в дом с таким видом, будто она была там хозяйкой.
Она приподнялась на цыпочки и подставила ему лицо. Закари покорно поцеловал ее. Одетый в элегантный черный костюм для верховой езды, он был чрезвычайно красив и напоминал благополучного сквайра. Дворецкий с почтением принял у него плащ, перчатки и шляпу и удалился.
Лили поспешно отвела Закари в дальний угол холла и зашептала:
— Они все пьют чай в гостиной — мама, Пенни и Вулвертон. Если ты будешь строить глазки моей сестре, я побью тебя. А теперь пошли!
— Подожди! — взволнованно проговорил Закари, крепче сжав ее руку. — Как Пенелопа?
Лили улыбнулась:
— Не надо беспокоиться. Еще не все потеряно, старина.
— Она по-прежнему любит меня? Она говорила об этом?
— Нет, она не хочет признаваться, — неохотно ответила Лили. — Однако она точно не любит Вулвертона.
— Лили, я умираю от любви к ней! Наш план должен сработать.
— Сработает, — уверенно проговорила Лили и взяла его под локоть. — А теперь… в бой!
Они чинно покинули холл.
— Я приехал слишком поздно? — намеренно громко поинтересовался Закари, чтобы слышали все, кто находился в гостиной.
Лили подмигнула ему.
— Вовсе нет, дорогой. Ты поспел к чаю. — Широко улыбаясь, она впихнула его в гостиную — красивую, просторную комнату с резной мебелью красного дерева, широкими окнами и стенами, задрапированными бледно-желтым шелком. — А вот и мы! — весело объявила она. — Все друг друга знают. Как удобно — не надо никого представлять! — Она с нежностью сжала руку молодого человека. — Должна сказать тебе, Зак, что чай в Рейфорд-Парке великолепен. Почти такой же ароматный, как тот, что я завариваю в Лондоне.
Закари обвел глазами присутствующих.
— Я в жизни не пил лучшего чаю, чем у Лили. Рецепт своей смеси она держит в тайне, поэтому никому не удается превзойти ее.
— Я нашла его во время своих путешествий, — объяснила Лили, усаживаясь на изящный стул с гнутыми ножками.
Она украдкой посмотрела на сестру и успела заметить, как та и Закари обменялись пристальными взглядами. На мгновение в глазах Пенни промелькнули грусть и безнадежная тоска. «Бедняжка Пенни! — подумала Лили. — Я помогу тебе. А потом, возможно, вы с Закари докажете мне, что настоящая любовь действительно существует».
Закари, как истинный джентльмен, направился к небольшому диванчику, на котором сидели Тотти и Пенелопа. Увидев, что девушка смущенно покраснела, он обратился не к ней, а к ее матери:
— Леди Лоусон, я счастлив видеть вас и вашу очаровательную дочь. Надеюсь, у вас все хорошо?
— Очень хорошо, — с некоторой неловкостью ответила Тотти.
Хотя она и возражала против ухаживаний Закари, молодой человек нравился ей. Как и все, она знала, что Закари искренне любит Пенелопу и что его чувство делает ей честь. Но семья со скудными средствами должна смотреть на жизнь практично. Лорд Рейфорд — более выгодная партия для дочери.
Алекс стоял у облицованного мрамором камина, курил сигару и внимательно наблюдал за всеми. Лили бросила на него сердитый взгляд. До чего же он груб! Обычно джентльмены позволяют себе закурить, когда собираются в специально отведенных местах и обсуждают чисто мужские вопросы. Скидку делают только ворчливым старикам, предпочитающим сигаре трубку, — им дозволено курить при дамах. Но Вулвертон пока еще не старик и не должен курить в присутствии дам.
Закари вежливо кивнул Алексу:
— Добрый день, Вулвертон.
Алекс кивнул в ответ. Затянувшись, он выпустил клуб дыма и прищурился, при этом его серебристые глаза недобро блеснули.
«Вот скотина!» — угрюмо подумала Лили. Наверное, Рей-форд почувствовал, что присутствие Закари, такого милого, вежливого, приятного всем, представляет угрозу для него. Вулвертону не под силу расположить к себе окружающих, даже если он потратит на это всю жизнь. Лили недовольно посмотрела на графа, а потом с улыбкой обратилась к Закари:
— Присаживайся, Зак, и расскажи нам, что нового произошло в Лондоне.
— Без тебя там, как всегда, ужасно скучно, — ответил Закари, придвигая к ней стул. — Недавно я побывал на большом приеме и обнаружил, что замужество с лордом Дирхерстом пошло Аннабелле на пользу, она выглядит потрясающе.
— Рада слышать это! — воскликнула Лили. — После десяти лет брака с сэром Чарльзом, этим сварливым старым козлом, она заслужила счастье.
— Вильгемина! — испуганно вскричала Тотти. — Как ты смеешь говорить о сэре Чарльзе — да будет мир праху его — такими жуткими словами?
— А почему бы и нет? Аннабелле было всего пятнадцать, когда ее выдали за него — а ведь он годился ей в дедушки! Всем известно, что сэр Чарльз был суров с ней. Лично я довольна тем, что он вовремя отдал Богу душу и тем самым дал Аннабелле возможность найти себе подходящего по возрасту мужа.
Тотти неодобрительно покачала головой:
— Вильгемина, можно подумать, у тебя нет сердца.
Закари похлопал Лили по руке и ринулся на ее защиту:
— Ты слишком прямодушна, моя дорогая. Однако все твои знакомые знают, что у тебя доброе сердце.
Лили одарила его сияющей улыбкой. Краем глаза она заметила, что Пенни потрясена. Едва ли Пенелопа могла предположить, что ее возлюбленный называет сестру «моя дорогая». В душе Лили поднялось сочувствие, и она пожалела, что пока не может раскрыть Пенни всю правду.
— Я попытаюсь обуздать свой язык, — со смехом пообещала она, — хотя бы на сегодняшний вечер. Итак, продолжай, Зак, а я, так и быть, не буду высказывать свое мнение и шокировать окружающих. Позволь налить тебе чаю. С молоком, без сахара, правильно?
Пока Закари развлекал дам лондонскими сплетнями, Алекс наблюдал за Лили. Судя по всему, вынужден был признать он, эти двое действительно собираются пожениться. В их отношениях присутствует легкая непринужденность, что свидетельствует о давней дружбе.
Ясно, что они нравятся друг другу и им уютно вместе.
Выгода, которую принесет этот брак, очевидна. Как третий сын, Закари, естественно, с благодарностью примет состояние Лили, более значительное, чем те крохи, которые причитаются ему по наследству. Лили привлекательна, особенно в этом платье цвета морской волны, оттеняющем белизну ее кожи. У нее необычный цвет волос и разрез глаз. Любой мужчина счел бы за счастье оказаться с ней в постели. Более того, в глазах света Лили будет счастливицей, которой удалось подцепить такого благородного и достойного мужа. Особенно после того, как она долгие годы балансировала на грани между высшим обществом и полусветом.
Алекс нахмурился, представив Лили и Закари вдвоем. Этот брак — ошибка. В свои тридцать лет Закари остается простодушным мальчишкой. Он никогда не станет хозяином в доме, тем более имея такую своевольную жену, как Лили. Ему всегда будет проще подчиняться ее желаниям, чем спорить. Со временем презрение к своему бесхарактерному мужу подавит в Лили все другие чувства. Этот брак сделает несчастными обоих.
— Милорд? — Все выжидательно смотрели на Алекса. Он понял, что глубоко задумался и перестал участвовать в общей беседе. — Милорд, — сказала Лили, — я только что спросила вас, выкопали ли в саду яму?
Алекс решил, что ослышался.
— Яму? — переспросил он.
Судя по виду Лили, она была чрезвычайно довольна собой.
— Да, для нового пруда.
Алекс растерянно смотрел на нее. Наконец он обрел дар речи:
— О чем, черт побери, вы говорите?
Казалось, все, кроме Лили, которая продолжала лучезарно улыбаться, были потрясены его грубостью.
— Вчера днем у меня состоялся обстоятельный разговор с вашим садовником мистером Чамли. Я дала ему несколько советов по поводу того, как изменить сад.
Алекс выдернул сигару изо рта и в сердцах швырнул ее в огонь.
— Мой сад не нуждается в изменениях! — прогремел он. — Он остается таким уже двадцать лет!
Лили бодро кивнула:
— Именно об этом и речь! Я сказала ему, что стиль вашего ландшафта безнадежно устарел. Во всех действительно модных садах есть несколько прудов. Я показала мистеру Чамли, где нужно вырыть еще один.
Алекс побагровел: сначала краска залила его шею, а потом поднялась к щекам. Ему хотелось придушить Лили.
— Чамли не сдвинет с места ни горсти земли без моего разрешения!
Лили с невинным видом пожала плечами:
— Мне показалось, он с энтузиазмом отнесся к этой затее. Не удивлюсь, если он уже начал копать. Кстати, думаю, вы одобрите изменения. — Она ласково, по-сестрински, улыбнулась ему. — И всегда, прогуливаясь возле этого очаровательного прудика, вы будете думать обо мне.
Лицо Вулвертона исказила гримаса. Он издал звук, очень похожий на рычание, и пулей вылетел из комнаты.
Тотти, Пенелопа и Закари изумленно уставились на Лили.
— Сомневаюсь, что ему понравилась моя идея, — всем своим видом демонстрируя разочарование, заключила она.
— Вильгемина, — слабым голосом проговорила Тотти, — я знаю, что твои усилия продиктованы благими намерениями. Однако, по моему мнению, тебе больше не стоит предпринимать попытки усовершенствовать поместье лорда Рейфорда.
Неожиданно в дверях гостиной появилась горничная в белом переднике и чепце с оборками.
— Леди Лоусон, повар желает обсудить с вами свадебный стол, когда у вашей милости найдется времечко. Они не знают, что из чего готовить, от супа до прочей мелочи.
— Но почему? — встревожилась Тотти. — Мы с ним уже все обсудили, все до последней детали. Тут не может быть никакой путаницы.
Она приподнялась на цыпочки и подставила ему лицо. Закари покорно поцеловал ее. Одетый в элегантный черный костюм для верховой езды, он был чрезвычайно красив и напоминал благополучного сквайра. Дворецкий с почтением принял у него плащ, перчатки и шляпу и удалился.
Лили поспешно отвела Закари в дальний угол холла и зашептала:
— Они все пьют чай в гостиной — мама, Пенни и Вулвертон. Если ты будешь строить глазки моей сестре, я побью тебя. А теперь пошли!
— Подожди! — взволнованно проговорил Закари, крепче сжав ее руку. — Как Пенелопа?
Лили улыбнулась:
— Не надо беспокоиться. Еще не все потеряно, старина.
— Она по-прежнему любит меня? Она говорила об этом?
— Нет, она не хочет признаваться, — неохотно ответила Лили. — Однако она точно не любит Вулвертона.
— Лили, я умираю от любви к ней! Наш план должен сработать.
— Сработает, — уверенно проговорила Лили и взяла его под локоть. — А теперь… в бой!
Они чинно покинули холл.
— Я приехал слишком поздно? — намеренно громко поинтересовался Закари, чтобы слышали все, кто находился в гостиной.
Лили подмигнула ему.
— Вовсе нет, дорогой. Ты поспел к чаю. — Широко улыбаясь, она впихнула его в гостиную — красивую, просторную комнату с резной мебелью красного дерева, широкими окнами и стенами, задрапированными бледно-желтым шелком. — А вот и мы! — весело объявила она. — Все друг друга знают. Как удобно — не надо никого представлять! — Она с нежностью сжала руку молодого человека. — Должна сказать тебе, Зак, что чай в Рейфорд-Парке великолепен. Почти такой же ароматный, как тот, что я завариваю в Лондоне.
Закари обвел глазами присутствующих.
— Я в жизни не пил лучшего чаю, чем у Лили. Рецепт своей смеси она держит в тайне, поэтому никому не удается превзойти ее.
— Я нашла его во время своих путешествий, — объяснила Лили, усаживаясь на изящный стул с гнутыми ножками.
Она украдкой посмотрела на сестру и успела заметить, как та и Закари обменялись пристальными взглядами. На мгновение в глазах Пенни промелькнули грусть и безнадежная тоска. «Бедняжка Пенни! — подумала Лили. — Я помогу тебе. А потом, возможно, вы с Закари докажете мне, что настоящая любовь действительно существует».
Закари, как истинный джентльмен, направился к небольшому диванчику, на котором сидели Тотти и Пенелопа. Увидев, что девушка смущенно покраснела, он обратился не к ней, а к ее матери:
— Леди Лоусон, я счастлив видеть вас и вашу очаровательную дочь. Надеюсь, у вас все хорошо?
— Очень хорошо, — с некоторой неловкостью ответила Тотти.
Хотя она и возражала против ухаживаний Закари, молодой человек нравился ей. Как и все, она знала, что Закари искренне любит Пенелопу и что его чувство делает ей честь. Но семья со скудными средствами должна смотреть на жизнь практично. Лорд Рейфорд — более выгодная партия для дочери.
Алекс стоял у облицованного мрамором камина, курил сигару и внимательно наблюдал за всеми. Лили бросила на него сердитый взгляд. До чего же он груб! Обычно джентльмены позволяют себе закурить, когда собираются в специально отведенных местах и обсуждают чисто мужские вопросы. Скидку делают только ворчливым старикам, предпочитающим сигаре трубку, — им дозволено курить при дамах. Но Вулвертон пока еще не старик и не должен курить в присутствии дам.
Закари вежливо кивнул Алексу:
— Добрый день, Вулвертон.
Алекс кивнул в ответ. Затянувшись, он выпустил клуб дыма и прищурился, при этом его серебристые глаза недобро блеснули.
«Вот скотина!» — угрюмо подумала Лили. Наверное, Рей-форд почувствовал, что присутствие Закари, такого милого, вежливого, приятного всем, представляет угрозу для него. Вулвертону не под силу расположить к себе окружающих, даже если он потратит на это всю жизнь. Лили недовольно посмотрела на графа, а потом с улыбкой обратилась к Закари:
— Присаживайся, Зак, и расскажи нам, что нового произошло в Лондоне.
— Без тебя там, как всегда, ужасно скучно, — ответил Закари, придвигая к ней стул. — Недавно я побывал на большом приеме и обнаружил, что замужество с лордом Дирхерстом пошло Аннабелле на пользу, она выглядит потрясающе.
— Рада слышать это! — воскликнула Лили. — После десяти лет брака с сэром Чарльзом, этим сварливым старым козлом, она заслужила счастье.
— Вильгемина! — испуганно вскричала Тотти. — Как ты смеешь говорить о сэре Чарльзе — да будет мир праху его — такими жуткими словами?
— А почему бы и нет? Аннабелле было всего пятнадцать, когда ее выдали за него — а ведь он годился ей в дедушки! Всем известно, что сэр Чарльз был суров с ней. Лично я довольна тем, что он вовремя отдал Богу душу и тем самым дал Аннабелле возможность найти себе подходящего по возрасту мужа.
Тотти неодобрительно покачала головой:
— Вильгемина, можно подумать, у тебя нет сердца.
Закари похлопал Лили по руке и ринулся на ее защиту:
— Ты слишком прямодушна, моя дорогая. Однако все твои знакомые знают, что у тебя доброе сердце.
Лили одарила его сияющей улыбкой. Краем глаза она заметила, что Пенни потрясена. Едва ли Пенелопа могла предположить, что ее возлюбленный называет сестру «моя дорогая». В душе Лили поднялось сочувствие, и она пожалела, что пока не может раскрыть Пенни всю правду.
— Я попытаюсь обуздать свой язык, — со смехом пообещала она, — хотя бы на сегодняшний вечер. Итак, продолжай, Зак, а я, так и быть, не буду высказывать свое мнение и шокировать окружающих. Позволь налить тебе чаю. С молоком, без сахара, правильно?
Пока Закари развлекал дам лондонскими сплетнями, Алекс наблюдал за Лили. Судя по всему, вынужден был признать он, эти двое действительно собираются пожениться. В их отношениях присутствует легкая непринужденность, что свидетельствует о давней дружбе.
Ясно, что они нравятся друг другу и им уютно вместе.
Выгода, которую принесет этот брак, очевидна. Как третий сын, Закари, естественно, с благодарностью примет состояние Лили, более значительное, чем те крохи, которые причитаются ему по наследству. Лили привлекательна, особенно в этом платье цвета морской волны, оттеняющем белизну ее кожи. У нее необычный цвет волос и разрез глаз. Любой мужчина счел бы за счастье оказаться с ней в постели. Более того, в глазах света Лили будет счастливицей, которой удалось подцепить такого благородного и достойного мужа. Особенно после того, как она долгие годы балансировала на грани между высшим обществом и полусветом.
Алекс нахмурился, представив Лили и Закари вдвоем. Этот брак — ошибка. В свои тридцать лет Закари остается простодушным мальчишкой. Он никогда не станет хозяином в доме, тем более имея такую своевольную жену, как Лили. Ему всегда будет проще подчиняться ее желаниям, чем спорить. Со временем презрение к своему бесхарактерному мужу подавит в Лили все другие чувства. Этот брак сделает несчастными обоих.
— Милорд? — Все выжидательно смотрели на Алекса. Он понял, что глубоко задумался и перестал участвовать в общей беседе. — Милорд, — сказала Лили, — я только что спросила вас, выкопали ли в саду яму?
Алекс решил, что ослышался.
— Яму? — переспросил он.
Судя по виду Лили, она была чрезвычайно довольна собой.
— Да, для нового пруда.
Алекс растерянно смотрел на нее. Наконец он обрел дар речи:
— О чем, черт побери, вы говорите?
Казалось, все, кроме Лили, которая продолжала лучезарно улыбаться, были потрясены его грубостью.
— Вчера днем у меня состоялся обстоятельный разговор с вашим садовником мистером Чамли. Я дала ему несколько советов по поводу того, как изменить сад.
Алекс выдернул сигару изо рта и в сердцах швырнул ее в огонь.
— Мой сад не нуждается в изменениях! — прогремел он. — Он остается таким уже двадцать лет!
Лили бодро кивнула:
— Именно об этом и речь! Я сказала ему, что стиль вашего ландшафта безнадежно устарел. Во всех действительно модных садах есть несколько прудов. Я показала мистеру Чамли, где нужно вырыть еще один.
Алекс побагровел: сначала краска залила его шею, а потом поднялась к щекам. Ему хотелось придушить Лили.
— Чамли не сдвинет с места ни горсти земли без моего разрешения!
Лили с невинным видом пожала плечами:
— Мне показалось, он с энтузиазмом отнесся к этой затее. Не удивлюсь, если он уже начал копать. Кстати, думаю, вы одобрите изменения. — Она ласково, по-сестрински, улыбнулась ему. — И всегда, прогуливаясь возле этого очаровательного прудика, вы будете думать обо мне.
Лицо Вулвертона исказила гримаса. Он издал звук, очень похожий на рычание, и пулей вылетел из комнаты.
Тотти, Пенелопа и Закари изумленно уставились на Лили.
— Сомневаюсь, что ему понравилась моя идея, — всем своим видом демонстрируя разочарование, заключила она.
— Вильгемина, — слабым голосом проговорила Тотти, — я знаю, что твои усилия продиктованы благими намерениями. Однако, по моему мнению, тебе больше не стоит предпринимать попытки усовершенствовать поместье лорда Рейфорда.
Неожиданно в дверях гостиной появилась горничная в белом переднике и чепце с оборками.
— Леди Лоусон, повар желает обсудить с вами свадебный стол, когда у вашей милости найдется времечко. Они не знают, что из чего готовить, от супа до прочей мелочи.
— Но почему? — встревожилась Тотти. — Мы с ним уже все обсудили, все до последней детали. Тут не может быть никакой путаницы.