Страница:
– Я? – насмешливо проговорил Алек.
Мира вспылила:
– Нет! Китти и Мэри, вам пора спать. Пойдемте, я вас провожу…
– Ну уж нет! Я рисковал своей честью и репутацией, пробираясь сюда, чтобы потанцевать с тобой. Мне пришлось обмануть и вполне…
– На вас это не похоже, – раздраженно ответила Мира.
Она хотела выглядеть спокойной и равнодушной, но дрожащий голос ее выдал, и Алека это веселило.
– Только один танец, ну хотя бы конец этого вальса.
– Пожалуйста! – воскликнула Мэри, а Китти добавила:
– Мы очень хотим посмотреть, как вы танцуете!
– Я не.., хочу. – Мира попыталась повернуться и уйти, но Алек схватил ее за руку и мягко привлек к себе.
– Один танец. – Он крепко обнял ее и почти прошептал:
– Только один.
Все еще не глядя на него. Мира подчинилась. Мэри и Китти, не сводя с них глаз, отошли в сторону, пропуская их в центр балкона. Алек улыбался. Алое облегающее платье мягкими складками расходилось книзу. Вырез позволял увидеть мраморную грудь, на которую падали черные волосы, схваченные сзади жемчужной заколкой.
– Нам будет трудно танцевать, если ты останешься стоять так далеко, ведь это не кадриль, – съязвил Алек.
– Я знаю, – ответила Мира и подвинулась ближе к нему.
– Почему ты такая скованная? – спросил он тихо. – Я ведь обнимал тебя и раньше.
– Это совсем другое. Нам здесь будет неудобно, мы не сумеем.
– Не думал, что ты такая трусиха. – Его глаза были полны тепла.
– Но я почти не слышу музыку…
– Услышишь, если помолчишь.
Мира улыбнулась и положила руку на его широкое плечо. Он проявил внимание и заботу, не торопя ее, бережно положил руку на ее талию и дождался, когда она будет готова танцевать. Никогда прежде Мира не думала, что танцевать так просто. Он нежно и аккуратно вел ее, они кружились легко, как будто их тела сами знали, что нужно делать.
Алек возбужденно дышал, и ему стоило огромных усилий сдержаться и не поцеловать ее губы, которые оказались так близко, но тут мешали своим присутствием близнецы.
Когда Мира повернулась спиной к девочкам, Алек неслышно что-то прошептал им одними губами и кивнул. В следующий момент их уже не было. Мира растерянно посмотрела на Алека.
– Они ушли. Что вы сказали им?
– Ты не станешь танцевать со мной, если узнаешь.
– Вы только что отпустили гулять по дому два маленьких урагана. Я снимаю всю ответственность с себя, если они что-нибудь натворят. В этом случае будете виноваты вы.
– Откуда у тебя столько нежности ко мне? – продолжал ехидничать Алек.
– По-моему, кое-кто в ней очень нуждается.
– Если ты и дальше будешь разговаривать в таком же тоне, мне придется вернуться на бал, где только глупая болтовня и танцы.
– Но вы принадлежите к этому обществу.
– А ты?
– Мое место наверху, в постели, – ответила Мира и, заметив лукавый огонь в глазах Алека, благоразумно добавила:
– Одной.
– Но нам достаточно всего каких-нибудь нескольких минут, чтобы покончить со всем этим, поэтому мы сейчас здесь вместе.
– Отчего нужно уходить вам? – удивилась Мира. – У мужчины в вашем положении.
– ..есть свои проблемы, – сухо перебил Алек.
– Очень незначительные проблемы. Я думаю, главная – это скука. Но от нее легко отделаться – вокруг столько интересного, что скука улетучится в момент.
– А как быть с одиночеством?
– Одиночество.., это уже труднее, – задумалась Мира. – Но, по-моему, это не ваша проблема? Вокруг так много людей, которые хотели бы быть вашими друзьями, женщин, которые хотели бы…
– Хотели бы чего? – повторил он быстро – А ты? Ты хочешь что-нибудь от меня? Я пытался понять это в течение двух недель.
Мира не ответила. Она смотрела на Фолкнера и пыталась понять, какую дерзкую игру он затеял. Она была искренней, и ему не составило бы никакого труда разгадать ее мысли, даже те, которые Мира скрывала сама от себя. Алек смотрел ей прямо в глаза и видел намного больше, чем она хотела показать.
В танце их тела стали ближе, движения замедлились, и Мира уже не могла понять, чье сердце бьется сильнее – ее или его. Она опять почувствовала слабость, которой он наполнял ее, время, казалось, перестало существовать. Их пальцы переплелись, ее маленькая ручка уютно лежала в его руке.
Мира не могла произнести ни слова. Его глаза были темны и глубоки, как ночь… Мире показалось, что она начинав любить его. Это новое чувство пугало, но в то же время давало ощущение какой-то бесконечности и беззаботности. Четкие и чувственные линии его губ были немного суше, чем обычно, а луна и звезды отбрасывали чистый свет на ресницы.
Даже в самых радужных мечтах нельзя было представить более прекрасной картины.
Мира затрепетала от страстного прикосновения его губ, новое чувство разлилось по всему телу. Она не оттолкнула его, не отвернулась, когда он начал целовать ее шею. На его лице промелькнула некоторая настороженность, как будто он боролся сам с собой. Но когда Алек прикоснулся к ее жаждущим горячим губам, ему передался ее трепет, и вся былая осторожность пропала. Влекущее волшебство сладкого поцелуя заставило Миру прижаться крепче, она обняла и притянула к себе его голову, ощущая шелк его волос.
Она не могла насытиться поцелуем. Алек крепко обнял ее, прижал к себе, но этого было мало, им хотелось большего. Миру опьяняли любовь, страсть, она чувствовала только его возбуждающий запах. Желание наполнило их тела. Алек не давал страсти показать всю свою силу и напор, которые подогревались близостью их тел м взаимным ответом Миры. Но долго контролировать себя он не мог. Его пальцы проскользнули в выемку груди и принялись медленно кружить вокруг розовых вершин, пока они не стали упругими. Мира застонала. Алек хотел сказать, что ее кожа нежна, как шелк, что она красива, что он хочет ее, как никогда не хотел ни одну женщину, но не мог перестать целовать ее, не мог оторваться от милых губ, чтобы произнести хоть слово.
Огонь желания разгорался все сильнее, становился все горячее. Алек со стоном отстранился от Миры. Прохладный ветер пробежал по ее лицу. Они подошли к перилам балкона, свежий воздух овевал их тела, остудил кровь. Мира хотела что-то сказать, но не решилась. Алек повернулся к ней и предложил:
– Давай уйдем отсюда.
Каждый из них прекрасно понимал, о чем идет речь.
– Куда ты хочешь уйти? – отозвалась Мира дрожащим голосом.
– А ты?
– Мне все равно.
Глаза Алека загорелись.
– Если я попрошу уйти тебя со мной отсюда навсегда, бросить Саквиля, ты сделаешь это? – Он внимательно смотрел на нее, ожидая ответа.
– Я пойду за тобой.
Алек провел рукой по ее волосам, нежно привлек к себе и стал целовать.
– Пошли, – сказал он, взял ее за руку и вывел в холл. – Пошли, пока ты не передумала.
Мира послушно следовала за ним. Какой-то внутренний голос подсказывал ей, она поступает правильно: они были нужны друг другу, им было хорошо вдвоем. Но как только они вошли в следующий холл, судьба преподнесла им неприятный сюрприз.
Перед ними стоял лорд Уильям Саквиль.
– Фолкнер, – начал он, и его лицо расплылось в улыбке. – Я как раз шел к тебе… – Он замолчал, увидев маленькую фигурку, стоящую позади Алека, а его глаза стали круглыми от удивления. – Мира, я думал, ты уже в своей комнате.
– Я.., я смотрела с балкона фейерверк, – произнесла она в оправдание, осторожно вынимая свою руку из руки Алека, но этот жест не остался незамеченным Саквилем. Он повернулся к другу, чье лицо оставалось невозмутимым.
– Мне сказали, что у тебя болела голова…
– Сейчас мне уже лучше.
Все трое молчали. Мира чувствовала, как ее лицо заливает краска стыда. Она должна что-то сказать, иначе можно сойти с ума.
– Мы здесь случайно встретились.., вместе смотрели…
Но силы покидали ее, а Алек предательски молчал, в то время как лорд Саквиль выглядел обиженным и сердитым.
Саквиль взял Миру под руку и сказал:
– Иди к себе.
Мира разрывалась между чувством к Алеку и привычным послушанием. Такая беспомощность угнетала ее. Но что можно поделать в такой ситуации? Она дала лорду Саквилю обещание не обманывать его, ведь он спас ей жизнь. Она рискнула осторожно посмотреть на Алека, но его лицо было холодным. Он не ответил на ее взгляд, более того, равнодушно отвернулся. Мира хотела крикнуть, что она не выбирает между ними, что она любит только его, Алека! Лорд Саквиль обнял ее за плечи и учтиво произнес:
– Надеюсь, вы хорошо провели время.
Алек замер. Его раздражала манера Саквиля делать вид, что ничего не произошло, изображать, что он не догадывается о том, что было между его другом и его любовницей.
– Тебе пора в свою комнату. Подожди меня, я скоро поднимусь к тебе.
Шокированная такими словами. Мира удивленно смотрела на сэра Уильяма. Лорд Саквиль поцеловал ее в щеку, при этом Мире стоило больших усилий не оттолкнуть старика. После Алека его губы казались дряблыми, холодными и влажными. «Я должна стерпеть это, я дала слово!» – уговаривала себя Мира.
Алек стоял с непроницаемым лицом, глаза его были холодны как лед, но в душе умирало одно чувство, а на смену ему рождалось новое.
Лорд Саквиль улыбнулся Мире. Она растянула губы в некоем подобии ответной улыбки, но это только усугубило ситуацию, – Мира, дорогая, я поднимусь позже.
Она нервно кивнула.
– Лорд Фолкнер, всего хорошего, – попрощалась она.
Алек не ответил, но улыбнулся одной из самых циничных и неподражаемых улыбок, которую она когда-либо видела.
Мира поднималась по лестнице, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться с места и не броситься опрометью прочь от этих мужчин.
– Самая загадочная в мире женщина, – отозвался лорд Саквиль.
– Тебе повезло, но для меня она слишком ручная, – поспешил ответить Алек. Здравый смысл медленно возвращался к нему. Наверное, на него нашло какое-то затмение несколько минут назад. Что значит женщина по сравнению с настоящей мужской дружбой? Как мог он серьезно думать о похищении этой женщины у человека, с которым его связывала многолетняя дружба? Он должен забыть ее, немедленно, навсегда.
– Да, я знаю, ты предпочитаешь немного диких, не правда ли? – отозвался лорд Саквиль. Оба делали вид, что ничего не произошло. Оба дорожили своей многолетней дружбой, и ничто не могло их поссорить.
– Да, – спокойно согласилась Мира и открыла дверь спальни.
Лорд Саквиль вошел в комнату с серьезным лицом: его обычный светский тон пропал.
– Я бы хотел спросить тебя, что произошло сегодня вечером…
– Ничего не произошло. – Мира закрыла дверь и смотрела смущенно.
– Я знаю. Но когда-нибудь может прийти время, когда ты захочешь уйти отсюда. Ты молодая, красивая, жизнелюбивая женщина… Честно говоря, я удивлен, почему ты все еще со мной.
– Я не хочу уходить отсюда. Я вам уже надоела? – При этих словах у нее навернулись на глаза слезы, но она постаралась сдержать их. – Вы должны были мне сказать об этом раньше.
– Я хочу, чтобы ты оставалась здесь до тех пор, пока сама этого хочешь. Ты принесла мне так много счастья. Мира, ты вернула мне любовь к жизни. Ты мне очень помогла, и я всегда буду благодарен тебе.
– Мне было очень хорошо у вас эти два года…
– Но если ты останешься, ты потеряешь свое счастье. Я думал о нас.., как о друзьях, которые помогли друг другу в трудную минуту жизни.
– Вы спасли мне жизнь, я никогда не смогу отплатить вам за вашу доброту, – прошептала Мира.
– Ты уже отплатила, но твое пребывание здесь мне больше не поможет. Ты не должна скрываться от всего мира. Ты…
Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Двадцать лет, – повторил Саквиль одновременно с грустью и иронией. – Двадцать лет назад мне было сорок.
Мира подняла голову, не понимая, при чем тут возраст.
– Верьте мне, когда я говорю, что мне здесь хорошо.
Саквиль рассмеялся:
– А я и не сомневался. Ты никогда не рассказывала мне, как маленькая француженка оказалась в порту на юге Англии, но я могу представить, как тебе плохо жилось. Ты никогда не говорила, почему и как, но я же видел уставшую душу и больное тело – и вылечил тебя. Я попытался помочь тебе, воспитать тебя, дать образование.
– Да, вы мне очень помогли. Я стала совсем другим человеком.
– Ты была девочкой. Теперь ты женщина и должна жить полноценной жизнью, без моего присмотра. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Я понимаю только то, что вы хотите, чтобы я уехала.
– Так будет лучше и для тебя и для меня.
– Когда мне оставить вас? – спросила Мира, переводя дыхание.
– Лучше всего, когда закончится охота. Еще одну неделю ты проживешь здесь. Я дам тебе денег и рекомендательные письма, так что ты сможешь найти хорошую работу в Лондоне. Но я хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Конечно, лорд Саквиль.
– Давай сыграем спектакль до конца, пока гости не разъедутся. Помоги мне, пожалуйста. Моя репутация как мужчины зависит от этого. Мне тоже нужна иллюзия, это единственное спасение для моей гордости. Ради Бога, ради всего, что я сделал для тебя, подари мне эту последнюю неделю.
Руки Миры дрожали. Она осторожно начала:
– А лорд Фолкнер…
– Его ты тоже должна убедить. Я дорожу его дружбой, и если он узнает правду, он перестанет меня уважать. Алек не выносит слабое! и, которой у него самого в избытке.
Мира поникла:
– Я не думала, что он такой мелочный.
– Ты многого не знаешь о таких мужчинах.
Встретившись с голубыми глазами лорда Саквиля, Мира поняла, почему он делал упор на их отношения с Алеком.
Тут был не только страх потерять уважение. Саквилю было приятно, что у него есть то, чего нет у его друга. Эта новая черта не была знакома Мире, она даже не могла предположить этого раньше.
– Я сделаю так, как вы хотите.
Мира видела презрение в глазах Алека и теперь ничего не теряла, потакая прихоти лорда Саквиля.
– Спасибо тебе. – Сэра Уильяма расстроил грустный вид Миры. – Не огорчай меня. В любой ситуации всегда можно найти выгоду. Ты поймешь это позже.
Войдя в библиотеку, Алек невольно усмехнулся, увидев неожиданную картину: золотые блики камина играли на прекрасном лице Миры, а голубое бархатное платье, отделанное белым шелком, замечательно гармонировало с се бесподобной кожей. Ее широко открытые глаза загадочно блестели.
Как только Алек увидел ее, он понял, что Мира предназначена ему судьбой, и за это еще больше возненавидел себя.
– Извините, – процедил он сквозь зубы. – Мы, кажется, договаривались здесь встретиться, сэр Уильям.
– Да, да. Можешь идти, дорогая, спасибо тебе за чудесный вечер.
Не произнеся ни слова. Мира вышла из библиотеки. На какую-то долю секунды ее глаза встретились со взглядом Алека, в котором без труда можно было прочесть презрение и ярость.
Всегда, когда Алек смотрел на Саквиля и Миру, находившуюся рядом, он ясно мог представить близость их отношений. Его прежнее презрение к ней исчезало. Может, вся ее невинность была напускной? Может, она забавлялась с Саквилем, просто играла с ним? Обида обжигала его сердце, когда он встречал ее.
Как-то уже поздно вечером они встретились, когда Мира шла к себе в башенку. Они были одни в комнате. Лицо Алека выражало безразличие, а ее – неуверенность. Неожиданно он грубо схватил ее за плечи, притягивая к себе так стремительно, что ее ноги оторвались от пола. Он впился в нее глазами.
– Чего ты хочешь добиться, Мира?
Она застонала от боли, и он отпустил ее.
– Я не хочу видеть тебя, ты понимаешь это? Перестань подстраивать встречи, когда Саквиль тебя обнимает. Никаких случайностей и совпадений! Я все понял. Можешь ему передать, что меня совершенно не интересует грязная маленькая…
Его взволнованный монолог прервал резкий удар в голень, – Черт побери! – Алек моментально отскочил от нее, потирая ушибленное место и изливая поток проклятий.
– Ты.., ты большой, глупый, слепой.., варвар! – прошипела Мира. – Никогда больше не прикасайся ко мне. Ты можешь думать обо мне все что угодно, мне это безразлично, но не смей думать, что имеешь право обижать беззащитную женщину.
– Ты так же беззащитна, как и питон.
Мира посмотрела на него с преувеличенным достоинством:
– Если я питон, то ты еще хуже.
И она стала не торопясь подниматься по лестнице, размышляя над тем, что может быть хуже питона.
Слушая шум воды и рассматривая павильон. Мира размышляла над тем, что будет делать в Лондоне. Она и раньше бывала в этом большом городе, особенно часто в его восточной части, которая была хуже всего, что она видела в Париже. По утрам небо было черным от смога, улицы заполнены мусором и пьяными; мужчины отшатывались от нее, женщины выглядели всегда уставшими, дети не были похожи на детей, так как были слишком несчастны, голодны и озлоблены, чтобы быть просто беззаботными детьми. Мире достаточно было взглянуть на этих детей, чтобы почувствовать себя несчастной. Уже через несколько дней она пропиталась запахами восточного Лондона, была подавлена им, сама себя не узнавала. Она была слишком слаба, чтобы выжить здесь и слишком сильна, чтобы умереть без борьбы.
В тот раз она нашла компромисс между жизнью и смертью: спряталась в грузовой повозке и предоставила случаю распоряжаться своей судьбой.
«Как я могу вернуться сюда?» – спрашивала себя Мира.
На этот раз у нее будут деньги и рекомендательные письма, она сможет снять хорошую квартиру, но одно воспоминание о Лондоне приводило ее в ужас.
Вдруг рядом послышались шаги. Мира и незнакомцы были разделены изгородью, так что ее никто не видел. Она не хотела сейчас ни с кем встречаться и затаилась. По голосам она поняла, что разговаривают две женщины.
– ..кто-нибудь должен сказать Кларе, чтобы она бросила это, – говорила одна раздраженно.
Голос ее подруги был более спокойный.
– Дорогая, она уже все поняла. Это же ясно, как день, что Фолкнера она не интересует. Я думаю, ее это немного остепенит.
– Не думаю, что надолго. Лорд Фолкнер чертовски привлекателен, а Клара только встала на эту дорогу. До недавнего времени она любила только одного человека.
– Кого же?
– Ты не знаешь? Клара всегда была без ума от Рэнда Беркли, а он приезжает завтра.
– Держу пари, он притащит с собой жену.
– Наверняка. Розали Беркли – ухо режет. Мало того, что она вышла замуж за Рэнда, он еще и таскает ее везде за собой, как зонтик.
– Да, он не отпускает ее дальше, чем на расстояние вытянутой руки и заслоняется ею, когда кто-нибудь из нас пытается приблизиться.
– Неужели он не понимает, что это неприлично – так много времени проводить со своей женой.
Обе женщины рассмеялись.
– Прилично или нет, но Розали приедет. Думаешь, это остановит Клару?
Последние слова Мира не расслышала, так как женщины удалялись. Мира побледнела, окаменела и стала похожа на одну из статуй сада.
– Рэнд Беркли, Розали, – шептала она. Саквиль никогда не говорил о них, она и представить не могла, что они знакомы. Неужели они приедут? Эта мысль заставила Миру задрожать, во рту ее пересохло, она с ужасом представила себе их встречу.
Розали будет в шоке, ее миленькое личико станет белым от страха и гнева. «Мирей?! Я не думала, что когда-нибудь снова увижу тебя.., предательница, лгунья… Ты обманула меня, разрушила нашу дружбу, хотела унизить меня!»
– Я не нарочно, прости меня, – прошептала Мира.
«Я ненавижу тебя. Нельзя забыть боль, которую ты заставила нас испытать»
И тогда Мира повернется к Рэнду и увидит все то же холодное презрение в его глазах.
«Ты не только предательница, – скажет он. – Ты еще и трусиха. Ты должна была остаться, а не позорно убежать».
– Я была так напугана.., я ничего не знала… – Миру охватила паника. – Я должна немедленно уехать, – решила она. – Мне надо уехать… Боже.., сегодня же ночью. – Слезы текли по ее лицу. Рэнд и Розали будут здесь завтра. Она пыталась найти выход, но мысли путались. Все, что случилось пять лет назад, предстало перед ее мысленным взором так ясно, будто это было вчера.
– Вы слышали, что король опять собирается в Ганновер? Он уезжает туда в конце месяца.
– Государственные дела, – поддержал разговор Алек.
– Нет… Я слышал, там будут протестантские принцессы.
Его величество хочет найти себе новую жену.
– Ну да, конечно, – с иронией произнес Алек. Георг IV не выражал особой печали по поводу смерти своей жены Каролины в прошлом году. У них было много общего: оба были толстыми и неряшливыми, мстительными и аморальными, Единственное различие состояло в том, что Каролина была невежливой, а Георг претенциозным и большим обманщиком. Теперь вкусы короля изменились: если раньше он предпочитал женщин намного старше себя, то теперь он заглядывался на молоденьких девушек.
– Я думаю, ему не составит большого труда жениться еще раз?
– Вы намекаете на миссис Фитцерберт? Еще не подтверждено, что они были официально женаты, и в конце концов они разошлись девять лет назад.
– Разошлись, но не развелись.
– Вы верите в то, что они были женаты?
Познакомившись однажды с миссис Фитцерберт, Алеку не составило труда поверить слухам о браке. Мария Фитцерберт была честной и законопослушной женщиной, не перечащей королю, даже когда он использовал ее в своих интересах. Она была готова пожертвовать всем для сохранения честного имени короля и всегда была его правой рукой.
Но существовали некоторые вещи, которыми миссис Мария не хотела жертвовать даже ради любви и положения, которое она занимала.
– Не имеет значения, во что я верю, – произнес Алек таким тоном, что лорду Шефтону стало ясно: пора искать нового собеседника.
– А вот и сквайр Бентинк и его чудесная жена. – Шефтон оживленно повернулся в их сторону. – Извините меня, лорд Фолкнер, мне надо с ними переговорить.
– Конечно. – Алек улыбнулся находчивости Шефтона.
Неожиданно Фолкнер почувствовал неприязнь ко всем присутствующим. Что он делал среди них? Куда подевалось его прежнее радушие? Он чувствовал ко всем гостям полное безразличие.
Алек подошел к окну и стал смотреть на темнеющее небо.
Все ушло вместе с Холтом. Он понимал, как сильно изменила его смерть кузена. Предстояло еще столько пережить, пока заживут его душевные раны, пока он сможет забыть этот кошмар. Казалось, перед ним мелькнула надежда, возник шанс обрести долгожданное счастье.., но все оказалось лишь иллюзией.
– О черт! – прошептал Алек. Он заметил маленькую фигуру за окном. Женщина бежала через мост, ведущий к павильону в дальнем конце сада. На таком расстоянии было трудно различить Лицо, но Алек знал, что это Мира.
Распущенные черные волосы и платье цвета сапфира так же хорошо были знакомы ему, как и плавные линии ее тела.
«Что случилось?» – подумал он, глядя на бегущую фигуру.
Мира скрылась в павильоне. Можно было подумать, что за ней кто-то охотится. Или это опять игра? А может, ее кто-нибудь обидел? Алек не мог сдвинуться с места и тупо смотрел на собравшихся в гостиной. «Она не моя, – думал он с горечью. – Пусть Саквиль утешит ее, если она нуждается в утешении».
– Лорд Фолкнер, вы кого-то ждете? – прервал его размышления женский голос.
Граф и графиня Шресбери стояли перед ним с довольным видом, и Алек заставил себя улыбнуться.
– Боюсь, что да.
– Не хотите ли присоединиться к нам за ужином…
– Спасибо, вы очень любезны, но я еще подожду несколько минут.
Когда супруги отошли, Алек взглянул в окно, но Миры не было видно, так же как и Саквиля или кого-нибудь еще.
Мира вспылила:
– Нет! Китти и Мэри, вам пора спать. Пойдемте, я вас провожу…
– Ну уж нет! Я рисковал своей честью и репутацией, пробираясь сюда, чтобы потанцевать с тобой. Мне пришлось обмануть и вполне…
– На вас это не похоже, – раздраженно ответила Мира.
Она хотела выглядеть спокойной и равнодушной, но дрожащий голос ее выдал, и Алека это веселило.
– Только один танец, ну хотя бы конец этого вальса.
– Пожалуйста! – воскликнула Мэри, а Китти добавила:
– Мы очень хотим посмотреть, как вы танцуете!
– Я не.., хочу. – Мира попыталась повернуться и уйти, но Алек схватил ее за руку и мягко привлек к себе.
– Один танец. – Он крепко обнял ее и почти прошептал:
– Только один.
Все еще не глядя на него. Мира подчинилась. Мэри и Китти, не сводя с них глаз, отошли в сторону, пропуская их в центр балкона. Алек улыбался. Алое облегающее платье мягкими складками расходилось книзу. Вырез позволял увидеть мраморную грудь, на которую падали черные волосы, схваченные сзади жемчужной заколкой.
– Нам будет трудно танцевать, если ты останешься стоять так далеко, ведь это не кадриль, – съязвил Алек.
– Я знаю, – ответила Мира и подвинулась ближе к нему.
– Почему ты такая скованная? – спросил он тихо. – Я ведь обнимал тебя и раньше.
– Это совсем другое. Нам здесь будет неудобно, мы не сумеем.
– Не думал, что ты такая трусиха. – Его глаза были полны тепла.
– Но я почти не слышу музыку…
– Услышишь, если помолчишь.
Мира улыбнулась и положила руку на его широкое плечо. Он проявил внимание и заботу, не торопя ее, бережно положил руку на ее талию и дождался, когда она будет готова танцевать. Никогда прежде Мира не думала, что танцевать так просто. Он нежно и аккуратно вел ее, они кружились легко, как будто их тела сами знали, что нужно делать.
Алек возбужденно дышал, и ему стоило огромных усилий сдержаться и не поцеловать ее губы, которые оказались так близко, но тут мешали своим присутствием близнецы.
Когда Мира повернулась спиной к девочкам, Алек неслышно что-то прошептал им одними губами и кивнул. В следующий момент их уже не было. Мира растерянно посмотрела на Алека.
– Они ушли. Что вы сказали им?
– Ты не станешь танцевать со мной, если узнаешь.
– Вы только что отпустили гулять по дому два маленьких урагана. Я снимаю всю ответственность с себя, если они что-нибудь натворят. В этом случае будете виноваты вы.
– Откуда у тебя столько нежности ко мне? – продолжал ехидничать Алек.
– По-моему, кое-кто в ней очень нуждается.
– Если ты и дальше будешь разговаривать в таком же тоне, мне придется вернуться на бал, где только глупая болтовня и танцы.
– Но вы принадлежите к этому обществу.
– А ты?
– Мое место наверху, в постели, – ответила Мира и, заметив лукавый огонь в глазах Алека, благоразумно добавила:
– Одной.
– Но нам достаточно всего каких-нибудь нескольких минут, чтобы покончить со всем этим, поэтому мы сейчас здесь вместе.
– Отчего нужно уходить вам? – удивилась Мира. – У мужчины в вашем положении.
– ..есть свои проблемы, – сухо перебил Алек.
– Очень незначительные проблемы. Я думаю, главная – это скука. Но от нее легко отделаться – вокруг столько интересного, что скука улетучится в момент.
– А как быть с одиночеством?
– Одиночество.., это уже труднее, – задумалась Мира. – Но, по-моему, это не ваша проблема? Вокруг так много людей, которые хотели бы быть вашими друзьями, женщин, которые хотели бы…
– Хотели бы чего? – повторил он быстро – А ты? Ты хочешь что-нибудь от меня? Я пытался понять это в течение двух недель.
Мира не ответила. Она смотрела на Фолкнера и пыталась понять, какую дерзкую игру он затеял. Она была искренней, и ему не составило бы никакого труда разгадать ее мысли, даже те, которые Мира скрывала сама от себя. Алек смотрел ей прямо в глаза и видел намного больше, чем она хотела показать.
В танце их тела стали ближе, движения замедлились, и Мира уже не могла понять, чье сердце бьется сильнее – ее или его. Она опять почувствовала слабость, которой он наполнял ее, время, казалось, перестало существовать. Их пальцы переплелись, ее маленькая ручка уютно лежала в его руке.
Мира не могла произнести ни слова. Его глаза были темны и глубоки, как ночь… Мире показалось, что она начинав любить его. Это новое чувство пугало, но в то же время давало ощущение какой-то бесконечности и беззаботности. Четкие и чувственные линии его губ были немного суше, чем обычно, а луна и звезды отбрасывали чистый свет на ресницы.
Даже в самых радужных мечтах нельзя было представить более прекрасной картины.
Мира затрепетала от страстного прикосновения его губ, новое чувство разлилось по всему телу. Она не оттолкнула его, не отвернулась, когда он начал целовать ее шею. На его лице промелькнула некоторая настороженность, как будто он боролся сам с собой. Но когда Алек прикоснулся к ее жаждущим горячим губам, ему передался ее трепет, и вся былая осторожность пропала. Влекущее волшебство сладкого поцелуя заставило Миру прижаться крепче, она обняла и притянула к себе его голову, ощущая шелк его волос.
Она не могла насытиться поцелуем. Алек крепко обнял ее, прижал к себе, но этого было мало, им хотелось большего. Миру опьяняли любовь, страсть, она чувствовала только его возбуждающий запах. Желание наполнило их тела. Алек не давал страсти показать всю свою силу и напор, которые подогревались близостью их тел м взаимным ответом Миры. Но долго контролировать себя он не мог. Его пальцы проскользнули в выемку груди и принялись медленно кружить вокруг розовых вершин, пока они не стали упругими. Мира застонала. Алек хотел сказать, что ее кожа нежна, как шелк, что она красива, что он хочет ее, как никогда не хотел ни одну женщину, но не мог перестать целовать ее, не мог оторваться от милых губ, чтобы произнести хоть слово.
Огонь желания разгорался все сильнее, становился все горячее. Алек со стоном отстранился от Миры. Прохладный ветер пробежал по ее лицу. Они подошли к перилам балкона, свежий воздух овевал их тела, остудил кровь. Мира хотела что-то сказать, но не решилась. Алек повернулся к ней и предложил:
– Давай уйдем отсюда.
Каждый из них прекрасно понимал, о чем идет речь.
– Куда ты хочешь уйти? – отозвалась Мира дрожащим голосом.
– А ты?
– Мне все равно.
Глаза Алека загорелись.
– Если я попрошу уйти тебя со мной отсюда навсегда, бросить Саквиля, ты сделаешь это? – Он внимательно смотрел на нее, ожидая ответа.
– Я пойду за тобой.
Алек провел рукой по ее волосам, нежно привлек к себе и стал целовать.
– Пошли, – сказал он, взял ее за руку и вывел в холл. – Пошли, пока ты не передумала.
Мира послушно следовала за ним. Какой-то внутренний голос подсказывал ей, она поступает правильно: они были нужны друг другу, им было хорошо вдвоем. Но как только они вошли в следующий холл, судьба преподнесла им неприятный сюрприз.
Перед ними стоял лорд Уильям Саквиль.
– Фолкнер, – начал он, и его лицо расплылось в улыбке. – Я как раз шел к тебе… – Он замолчал, увидев маленькую фигурку, стоящую позади Алека, а его глаза стали круглыми от удивления. – Мира, я думал, ты уже в своей комнате.
– Я.., я смотрела с балкона фейерверк, – произнесла она в оправдание, осторожно вынимая свою руку из руки Алека, но этот жест не остался незамеченным Саквилем. Он повернулся к другу, чье лицо оставалось невозмутимым.
– Мне сказали, что у тебя болела голова…
– Сейчас мне уже лучше.
Все трое молчали. Мира чувствовала, как ее лицо заливает краска стыда. Она должна что-то сказать, иначе можно сойти с ума.
– Мы здесь случайно встретились.., вместе смотрели…
Но силы покидали ее, а Алек предательски молчал, в то время как лорд Саквиль выглядел обиженным и сердитым.
Саквиль взял Миру под руку и сказал:
– Иди к себе.
Мира разрывалась между чувством к Алеку и привычным послушанием. Такая беспомощность угнетала ее. Но что можно поделать в такой ситуации? Она дала лорду Саквилю обещание не обманывать его, ведь он спас ей жизнь. Она рискнула осторожно посмотреть на Алека, но его лицо было холодным. Он не ответил на ее взгляд, более того, равнодушно отвернулся. Мира хотела крикнуть, что она не выбирает между ними, что она любит только его, Алека! Лорд Саквиль обнял ее за плечи и учтиво произнес:
– Надеюсь, вы хорошо провели время.
Алек замер. Его раздражала манера Саквиля делать вид, что ничего не произошло, изображать, что он не догадывается о том, что было между его другом и его любовницей.
– Тебе пора в свою комнату. Подожди меня, я скоро поднимусь к тебе.
Шокированная такими словами. Мира удивленно смотрела на сэра Уильяма. Лорд Саквиль поцеловал ее в щеку, при этом Мире стоило больших усилий не оттолкнуть старика. После Алека его губы казались дряблыми, холодными и влажными. «Я должна стерпеть это, я дала слово!» – уговаривала себя Мира.
Алек стоял с непроницаемым лицом, глаза его были холодны как лед, но в душе умирало одно чувство, а на смену ему рождалось новое.
Лорд Саквиль улыбнулся Мире. Она растянула губы в некоем подобии ответной улыбки, но это только усугубило ситуацию, – Мира, дорогая, я поднимусь позже.
Она нервно кивнула.
– Лорд Фолкнер, всего хорошего, – попрощалась она.
Алек не ответил, но улыбнулся одной из самых циничных и неподражаемых улыбок, которую она когда-либо видела.
Мира поднималась по лестнице, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться с места и не броситься опрометью прочь от этих мужчин.
– Самая загадочная в мире женщина, – отозвался лорд Саквиль.
– Тебе повезло, но для меня она слишком ручная, – поспешил ответить Алек. Здравый смысл медленно возвращался к нему. Наверное, на него нашло какое-то затмение несколько минут назад. Что значит женщина по сравнению с настоящей мужской дружбой? Как мог он серьезно думать о похищении этой женщины у человека, с которым его связывала многолетняя дружба? Он должен забыть ее, немедленно, навсегда.
– Да, я знаю, ты предпочитаешь немного диких, не правда ли? – отозвался лорд Саквиль. Оба делали вид, что ничего не произошло. Оба дорожили своей многолетней дружбой, и ничто не могло их поссорить.
* * *
– Нам надо поговорить.– Да, – спокойно согласилась Мира и открыла дверь спальни.
Лорд Саквиль вошел в комнату с серьезным лицом: его обычный светский тон пропал.
– Я бы хотел спросить тебя, что произошло сегодня вечером…
– Ничего не произошло. – Мира закрыла дверь и смотрела смущенно.
– Я знаю. Но когда-нибудь может прийти время, когда ты захочешь уйти отсюда. Ты молодая, красивая, жизнелюбивая женщина… Честно говоря, я удивлен, почему ты все еще со мной.
– Я не хочу уходить отсюда. Я вам уже надоела? – При этих словах у нее навернулись на глаза слезы, но она постаралась сдержать их. – Вы должны были мне сказать об этом раньше.
– Я хочу, чтобы ты оставалась здесь до тех пор, пока сама этого хочешь. Ты принесла мне так много счастья. Мира, ты вернула мне любовь к жизни. Ты мне очень помогла, и я всегда буду благодарен тебе.
– Мне было очень хорошо у вас эти два года…
– Но если ты останешься, ты потеряешь свое счастье. Я думал о нас.., как о друзьях, которые помогли друг другу в трудную минуту жизни.
– Вы спасли мне жизнь, я никогда не смогу отплатить вам за вашу доброту, – прошептала Мира.
– Ты уже отплатила, но твое пребывание здесь мне больше не поможет. Ты не должна скрываться от всего мира. Ты…
Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Двадцать лет, – повторил Саквиль одновременно с грустью и иронией. – Двадцать лет назад мне было сорок.
Мира подняла голову, не понимая, при чем тут возраст.
– Верьте мне, когда я говорю, что мне здесь хорошо.
Саквиль рассмеялся:
– А я и не сомневался. Ты никогда не рассказывала мне, как маленькая француженка оказалась в порту на юге Англии, но я могу представить, как тебе плохо жилось. Ты никогда не говорила, почему и как, но я же видел уставшую душу и больное тело – и вылечил тебя. Я попытался помочь тебе, воспитать тебя, дать образование.
– Да, вы мне очень помогли. Я стала совсем другим человеком.
– Ты была девочкой. Теперь ты женщина и должна жить полноценной жизнью, без моего присмотра. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Я понимаю только то, что вы хотите, чтобы я уехала.
– Так будет лучше и для тебя и для меня.
– Когда мне оставить вас? – спросила Мира, переводя дыхание.
– Лучше всего, когда закончится охота. Еще одну неделю ты проживешь здесь. Я дам тебе денег и рекомендательные письма, так что ты сможешь найти хорошую работу в Лондоне. Но я хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Конечно, лорд Саквиль.
– Давай сыграем спектакль до конца, пока гости не разъедутся. Помоги мне, пожалуйста. Моя репутация как мужчины зависит от этого. Мне тоже нужна иллюзия, это единственное спасение для моей гордости. Ради Бога, ради всего, что я сделал для тебя, подари мне эту последнюю неделю.
Руки Миры дрожали. Она осторожно начала:
– А лорд Фолкнер…
– Его ты тоже должна убедить. Я дорожу его дружбой, и если он узнает правду, он перестанет меня уважать. Алек не выносит слабое! и, которой у него самого в избытке.
Мира поникла:
– Я не думала, что он такой мелочный.
– Ты многого не знаешь о таких мужчинах.
Встретившись с голубыми глазами лорда Саквиля, Мира поняла, почему он делал упор на их отношения с Алеком.
Тут был не только страх потерять уважение. Саквилю было приятно, что у него есть то, чего нет у его друга. Эта новая черта не была знакома Мире, она даже не могла предположить этого раньше.
– Я сделаю так, как вы хотите.
Мира видела презрение в глазах Алека и теперь ничего не теряла, потакая прихоти лорда Саквиля.
– Спасибо тебе. – Сэра Уильяма расстроил грустный вид Миры. – Не огорчай меня. В любой ситуации всегда можно найти выгоду. Ты поймешь это позже.
* * *
Если бы все зависело только от Миры, она бы смогла избежать встречи с Алеком в течение следующей недели, но, к сожалению, мы не властны над судьбой. Мира была согласна не выходить из своей комнаты до тех пор, пока не разъедутся все гости. Но лорд Саквиль хотел, чтобы последняя неделя стала грандиозным финалом празднеств в Саквиль-Мэноре. Он хотел разыграть спектакль, демонстрируя близкие, любовные отношения с Мирой перед всеми своими друзьями, в особенности перед лордом Фолкнером. Сэр Уильям и Мира гуляли каждый день в саду, бродили в портретной галерее, пили вдвоем чай в гостиной, где их мог заметить каждый. К концу недели он пригласил ее в библиотеку выпить чего-нибудь, не предупредив, что у него будет гость. Она присела по его просьбе на ручку кресла, в котором устроился лорд Саквиль, и они стали смотреть на огонь, весело играющий в камине.Войдя в библиотеку, Алек невольно усмехнулся, увидев неожиданную картину: золотые блики камина играли на прекрасном лице Миры, а голубое бархатное платье, отделанное белым шелком, замечательно гармонировало с се бесподобной кожей. Ее широко открытые глаза загадочно блестели.
Как только Алек увидел ее, он понял, что Мира предназначена ему судьбой, и за это еще больше возненавидел себя.
– Извините, – процедил он сквозь зубы. – Мы, кажется, договаривались здесь встретиться, сэр Уильям.
– Да, да. Можешь идти, дорогая, спасибо тебе за чудесный вечер.
Не произнеся ни слова. Мира вышла из библиотеки. На какую-то долю секунды ее глаза встретились со взглядом Алека, в котором без труда можно было прочесть презрение и ярость.
Всегда, когда Алек смотрел на Саквиля и Миру, находившуюся рядом, он ясно мог представить близость их отношений. Его прежнее презрение к ней исчезало. Может, вся ее невинность была напускной? Может, она забавлялась с Саквилем, просто играла с ним? Обида обжигала его сердце, когда он встречал ее.
Как-то уже поздно вечером они встретились, когда Мира шла к себе в башенку. Они были одни в комнате. Лицо Алека выражало безразличие, а ее – неуверенность. Неожиданно он грубо схватил ее за плечи, притягивая к себе так стремительно, что ее ноги оторвались от пола. Он впился в нее глазами.
– Чего ты хочешь добиться, Мира?
Она застонала от боли, и он отпустил ее.
– Я не хочу видеть тебя, ты понимаешь это? Перестань подстраивать встречи, когда Саквиль тебя обнимает. Никаких случайностей и совпадений! Я все понял. Можешь ему передать, что меня совершенно не интересует грязная маленькая…
Его взволнованный монолог прервал резкий удар в голень, – Черт побери! – Алек моментально отскочил от нее, потирая ушибленное место и изливая поток проклятий.
– Ты.., ты большой, глупый, слепой.., варвар! – прошипела Мира. – Никогда больше не прикасайся ко мне. Ты можешь думать обо мне все что угодно, мне это безразлично, но не смей думать, что имеешь право обижать беззащитную женщину.
– Ты так же беззащитна, как и питон.
Мира посмотрела на него с преувеличенным достоинством:
– Если я питон, то ты еще хуже.
И она стала не торопясь подниматься по лестнице, размышляя над тем, что может быть хуже питона.
* * *
Из окон усадьбы доносились звуки струнного квартета, репетировавшего перед ужином. Мира уже несколько часов задумчиво сидела в саду на каменном бордюре. Она любовалась садом, зная, что будет скучать по поместью и его великолепной природе. Это было тихое и спокойное место, где все продумано до мельчайших деталей, газоны аккуратно подстрижены, деревья ухожены, а в миниатюрных водопадах струилась чистая вода. Через шумный поток был перекинут мостик, который вел в маленький, богато украшенный павильон. Все было выдержано в новом стиле садовником Брауном, который обожал сад и придерживался больше естественной линии, а не новых веяний садовой моды. Браун предложил убрать павильон, но лорд Саквиль слишком его любил, чтобы избавиться от этой постройки.Слушая шум воды и рассматривая павильон. Мира размышляла над тем, что будет делать в Лондоне. Она и раньше бывала в этом большом городе, особенно часто в его восточной части, которая была хуже всего, что она видела в Париже. По утрам небо было черным от смога, улицы заполнены мусором и пьяными; мужчины отшатывались от нее, женщины выглядели всегда уставшими, дети не были похожи на детей, так как были слишком несчастны, голодны и озлоблены, чтобы быть просто беззаботными детьми. Мире достаточно было взглянуть на этих детей, чтобы почувствовать себя несчастной. Уже через несколько дней она пропиталась запахами восточного Лондона, была подавлена им, сама себя не узнавала. Она была слишком слаба, чтобы выжить здесь и слишком сильна, чтобы умереть без борьбы.
В тот раз она нашла компромисс между жизнью и смертью: спряталась в грузовой повозке и предоставила случаю распоряжаться своей судьбой.
«Как я могу вернуться сюда?» – спрашивала себя Мира.
На этот раз у нее будут деньги и рекомендательные письма, она сможет снять хорошую квартиру, но одно воспоминание о Лондоне приводило ее в ужас.
Вдруг рядом послышались шаги. Мира и незнакомцы были разделены изгородью, так что ее никто не видел. Она не хотела сейчас ни с кем встречаться и затаилась. По голосам она поняла, что разговаривают две женщины.
– ..кто-нибудь должен сказать Кларе, чтобы она бросила это, – говорила одна раздраженно.
Голос ее подруги был более спокойный.
– Дорогая, она уже все поняла. Это же ясно, как день, что Фолкнера она не интересует. Я думаю, ее это немного остепенит.
– Не думаю, что надолго. Лорд Фолкнер чертовски привлекателен, а Клара только встала на эту дорогу. До недавнего времени она любила только одного человека.
– Кого же?
– Ты не знаешь? Клара всегда была без ума от Рэнда Беркли, а он приезжает завтра.
– Держу пари, он притащит с собой жену.
– Наверняка. Розали Беркли – ухо режет. Мало того, что она вышла замуж за Рэнда, он еще и таскает ее везде за собой, как зонтик.
– Да, он не отпускает ее дальше, чем на расстояние вытянутой руки и заслоняется ею, когда кто-нибудь из нас пытается приблизиться.
– Неужели он не понимает, что это неприлично – так много времени проводить со своей женой.
Обе женщины рассмеялись.
– Прилично или нет, но Розали приедет. Думаешь, это остановит Клару?
Последние слова Мира не расслышала, так как женщины удалялись. Мира побледнела, окаменела и стала похожа на одну из статуй сада.
– Рэнд Беркли, Розали, – шептала она. Саквиль никогда не говорил о них, она и представить не могла, что они знакомы. Неужели они приедут? Эта мысль заставила Миру задрожать, во рту ее пересохло, она с ужасом представила себе их встречу.
Розали будет в шоке, ее миленькое личико станет белым от страха и гнева. «Мирей?! Я не думала, что когда-нибудь снова увижу тебя.., предательница, лгунья… Ты обманула меня, разрушила нашу дружбу, хотела унизить меня!»
– Я не нарочно, прости меня, – прошептала Мира.
«Я ненавижу тебя. Нельзя забыть боль, которую ты заставила нас испытать»
И тогда Мира повернется к Рэнду и увидит все то же холодное презрение в его глазах.
«Ты не только предательница, – скажет он. – Ты еще и трусиха. Ты должна была остаться, а не позорно убежать».
– Я была так напугана.., я ничего не знала… – Миру охватила паника. – Я должна немедленно уехать, – решила она. – Мне надо уехать… Боже.., сегодня же ночью. – Слезы текли по ее лицу. Рэнд и Розали будут здесь завтра. Она пыталась найти выход, но мысли путались. Все, что случилось пять лет назад, предстало перед ее мысленным взором так ясно, будто это было вчера.
* * *
Лорд Шефтон пребывал в веселом расположении духа, чему был обязан изрядной дозой спиртного. Он беспрестанно болтал, рассказывал всевозможные сплетни о нынешней охоте, не замечая, что его разговоры абсолютно не интересовали Алека. Они медленно шли в гостиную ужинать.– Вы слышали, что король опять собирается в Ганновер? Он уезжает туда в конце месяца.
– Государственные дела, – поддержал разговор Алек.
– Нет… Я слышал, там будут протестантские принцессы.
Его величество хочет найти себе новую жену.
– Ну да, конечно, – с иронией произнес Алек. Георг IV не выражал особой печали по поводу смерти своей жены Каролины в прошлом году. У них было много общего: оба были толстыми и неряшливыми, мстительными и аморальными, Единственное различие состояло в том, что Каролина была невежливой, а Георг претенциозным и большим обманщиком. Теперь вкусы короля изменились: если раньше он предпочитал женщин намного старше себя, то теперь он заглядывался на молоденьких девушек.
– Я думаю, ему не составит большого труда жениться еще раз?
– Вы намекаете на миссис Фитцерберт? Еще не подтверждено, что они были официально женаты, и в конце концов они разошлись девять лет назад.
– Разошлись, но не развелись.
– Вы верите в то, что они были женаты?
Познакомившись однажды с миссис Фитцерберт, Алеку не составило труда поверить слухам о браке. Мария Фитцерберт была честной и законопослушной женщиной, не перечащей королю, даже когда он использовал ее в своих интересах. Она была готова пожертвовать всем для сохранения честного имени короля и всегда была его правой рукой.
Но существовали некоторые вещи, которыми миссис Мария не хотела жертвовать даже ради любви и положения, которое она занимала.
– Не имеет значения, во что я верю, – произнес Алек таким тоном, что лорду Шефтону стало ясно: пора искать нового собеседника.
– А вот и сквайр Бентинк и его чудесная жена. – Шефтон оживленно повернулся в их сторону. – Извините меня, лорд Фолкнер, мне надо с ними переговорить.
– Конечно. – Алек улыбнулся находчивости Шефтона.
Неожиданно Фолкнер почувствовал неприязнь ко всем присутствующим. Что он делал среди них? Куда подевалось его прежнее радушие? Он чувствовал ко всем гостям полное безразличие.
Алек подошел к окну и стал смотреть на темнеющее небо.
Все ушло вместе с Холтом. Он понимал, как сильно изменила его смерть кузена. Предстояло еще столько пережить, пока заживут его душевные раны, пока он сможет забыть этот кошмар. Казалось, перед ним мелькнула надежда, возник шанс обрести долгожданное счастье.., но все оказалось лишь иллюзией.
– О черт! – прошептал Алек. Он заметил маленькую фигуру за окном. Женщина бежала через мост, ведущий к павильону в дальнем конце сада. На таком расстоянии было трудно различить Лицо, но Алек знал, что это Мира.
Распущенные черные волосы и платье цвета сапфира так же хорошо были знакомы ему, как и плавные линии ее тела.
«Что случилось?» – подумал он, глядя на бегущую фигуру.
Мира скрылась в павильоне. Можно было подумать, что за ней кто-то охотится. Или это опять игра? А может, ее кто-нибудь обидел? Алек не мог сдвинуться с места и тупо смотрел на собравшихся в гостиной. «Она не моя, – думал он с горечью. – Пусть Саквиль утешит ее, если она нуждается в утешении».
– Лорд Фолкнер, вы кого-то ждете? – прервал его размышления женский голос.
Граф и графиня Шресбери стояли перед ним с довольным видом, и Алек заставил себя улыбнуться.
– Боюсь, что да.
– Не хотите ли присоединиться к нам за ужином…
– Спасибо, вы очень любезны, но я еще подожду несколько минут.
Когда супруги отошли, Алек взглянул в окно, но Миры не было видно, так же как и Саквиля или кого-нибудь еще.