Коллинз Джеки. Русские разборки

   Третье сообщение было от Криса, тот все еще находился в городе, все в тех же «Временах года», и приглашал Макса поужинать с ним и Джетом. Максу сейчас только этого не хватало — сидеть в ресторане с братьями. Ему никого не хотелось видеть, даже Эми — голова идет кругом от всего, что он узнал.
   Минут через пятнадцать снизу позвонил консьерж и сообщил, что к нему направляется детектив Родригес.
   Чтоб его! Когда этот тип оставит его в покое? И как теперь себя с ним держать? Макс понимал, что совершенно не готов к встрече с детективом.
   — Пусть поднимается, — сказал Макс, понимая, что иного выхода у него нет.
   Через минуту спустя Родригес уже входил в квартиру. Сегодня он был один.
   — Визиты ко мне, похоже, вошли у вас в привычку, — проворчал Макс. — Но я не намерен их поощрять.
   — Простите за беспокойство, мистер Даймонд, — извинился Родригес. — У меня к вам всего два вопроса. Следствие продвигается, и кое в чем мы рассчитываем на вашу помощь.
   — Да? — сказал Макс, не приглашая полицейского дальше прихожей.
   — По показаниям портье в доме миссис Даймонд, к ней регулярно захаживали несколько мужчин. Вы об этом знали?
   — Я же вам сказал, — вздохнул Макс, — что понятия не имею, чем и с кем она занималась после нашего развода.
   — А я, грешным делом, подумал, что хоть в этом вы нам поможете.
   — Откуда такая уверенность?
   — Да так…
   — Послушайте, — начал Макс, пытаясь сдерживаться, — я вас очень прошу впредь общаться со мной через адвоката. Нельзя вот так являться ко мне в дом, когда вам вздумается!
   — Я полагал, вы больше всех заинтересованы в скорейшем раскрытии дела, — произнес детектив Родригес и поправил очки. — И потом — это моя работа. На меня давит мой шеф. А на него давят сверху. Дело-то весьма громкое.
   — Ничего удивительного! В самом сердце Манхэттена женщину находят убитой в ее собственной постели, — заметил Макс.
   — Может быть, вам будет легче кого-нибудь вспомнить, если я дам вам словесный портрет?
   — Вряд ли, — отрезал Макс.
   — Вы знали, что ее регулярно посещали трое мужчин? Макс постарался скрыть удивление. Один определенно Владимир. Второй — некий Алекс. Но кто третий?
   Он покачал головой.
   — Поговорите с ее матерью, может, она поможет. От меня толку мало.
   — А вы с Ириной не виделись? — спросил детектив Родригес, теребя усы.
   М-да… Вопрос на засыпку. Солгать? Или сознаться, что ездил на Брайтон-Бич?
   — Вы же сами навели меня на мысль, что она — мать Марины, стало быть, приходится бабушкой моей дочке. Поэтому — да, я у нее был.
   — Правда? — переспросил Родригес, не оставляя в покое свои усы. — И что она рассказывает?
   — Да ничего нового. Вам все уже известно.
   Детектив в задумчивости уставился на него.
   — Думаю, вам было бы интересно знать, что все новые показания и улики мы анализируем и приобщаем к делу.
   — Какие новые улики?
   — Например, результаты анализов ДНК. Образцы волос, кожи… — Он замолчал. — Видите ли, убийцы никогда не догадываются, как именно их находят. А на самом деле их вычисляют потому, что они недостаточно осторожны. Они считают, надел перчатки — и тебя уже не найти. В наше время этого уже мало.
   — Детектив, мы закончили? — в раздражении спросил Макс.
   — Пока — да.
   Макс распахнул входную дверь, и Родригес вышел.
   — Я буду держать вас в курсе, мистер Даймонд, — пообещал он.
   — Буду признателен, — ответил Макс и с хмурым видом закрыл дверь. Час от часу не легче! Кандидатов в убийцы стало уже трое! Кто же это?
   Надо это выяснить.
 
   Джету не улыбалось ужинать с Крисом, ему хотелось быть с Эми. Но когда он позвонил ей сказать, что придет, Эми ответила, что ей нужно побыть одной, чтобы решить, как быть дальше.
   Это его встревожило — он только что порвал со своей давней подружкой, а теперь еще и Эми на попятную. Вот чертовщина!
   Потом, решив его окончательно доконать, позвонила мать.
   — Что творится в этой семье, будь она неладна? — заплетающимся языком спросила агрессивно настроенная Эди. — Я тебе говорила держаться от них подальше. Я тебя предупреждала!
   — Послушай, мам…
   — Ну, уж нет, это ты меня послушай! Они все сволочи и кретины! Держись от них подальше, Джет! Я серьезно говорю!
   Он побыстрей закруглил разговор. Потом решил, что надо успокоить нервы выпивкой. Одну стопочку водки — и все.
   Что будет с одной стопки?
   Пошарив в квартире, он обнаружил на кухне запрятанную в глубине шкафчика початую бутылку «Серого гуся». Один глоток после почти трех лет трезвости. Ничего не случится. Все под контролем.
 
   «Я вляпалась, — подумала Эми. — Я запуталась, я несчастна, и меня мучит совесть. Мама права. Надо куда-нибудь уехать».
   Она решила не видеться с Джетом, пока не решит, как быть с Максом. Как поступить? Сказать Максу, что все кончено, и броситься в объятия Джета? Его брата! И подумать страшно об этом, не то что сказать!
   Бабушка дала совет: надо прислушаться к сердцу. А что говорит сердце? Она не знает. Она ни в чем не уверена.
   Эми не могла не видеть, что в последнее время Макс отдалился от нее и даже не пытается ее увидеть. Эми понимала причину, ведь на него столько всего навалилось, но если бы они были по-настоящему близки, разве ему не хотелось бы видеть ее рядом, тем более в такой ситуации? Как же ей поступить, как распутать этот клубок?
   Пока никакого выхода Эми не видела.
 
   — Ее ребята, мать их, моих до белого каления довели! — гремел в трубке голос Роса Джаганте.
   — Послушай, Рос, — невозмутимо ответил Крис, — я ее адвокат. В такого рода дела я не встреваю. Скажи, пусть имеют дело с ее рекламным агентом или кем-нибудь из помощников.
   — Розового цвета, мать твою, — сокрушался Рос. — Она все хочет розового цвета! Совсем чокнутая. Велела даже воду в бассейне подкрасить в розовый.
   — Рос, ты меня слышал?
   — Да слышал, слышал. — Последовала долгая пауза, после чего тон резко изменился. — А где мои денежки, мать твою?
   — В выходные получишь, — заверил Крис. — Наличными, как ты и хотел.
   — Давно бы так! — проворчал Рос.
   Крис повесил трубку. Поскольку оставаться у Макса он не собирался, он снова занял номер во «Временах года». Хоть у Макса и удобно, но он предпочитал независимость. Кроме того, сразу после встречи у Реда он намеревался вылететь в Лос-Анджелес. Больше откладывать нельзя. Он отсутствует почти неделю, намного дольше, чем планировал.
   Дозвониться Максу никак не удавалось. В офисе брата не было, мобильный он не брал, и Крис надиктовал на автоответчик сообщение с предложением поужинать.
   Он надеялся, что Макс уже передал следователям Маринину коробку, шкатулку, ящик — черт его знает что — со всем ее содержимым. В противном случае Макс ставит себя в опасное положение.
   Новости, и теле-, и в печатных изданиях, по-прежнему уделяли смерти Марины внимание. Но сейчас Крис ни о чем не мог думать, кроме загадочных слов отца о смерти его матери.
   Завтра он узнает правду — если только Ред не блефует. А в том, что Ред умеет блефовать, он не сомневался.
 
   — Леди Бэнтли все знает, — сказала Дайан.
   Ред лежал на кожаном диване в библиотеке, заваленный газетами. Он повернул голову в ее сторону.
   — Про Либерти, — измученным голосом произнесла Дайан. — Вы обещали, что никто никогда не узнает.
   — Обещаниям грош цена, — бросил Ред сквозь зубы. — Давно пора понять! Чай, не дура!
   — Что будете делать?
   — Увидишь. И все увидят. Я хочу, чтобы ты завтра тоже присутствовала, когда они соберутся. И Либерти чтоб была.
   — Это невозможно. Она в Лос-Анджелесе.
   — Так вызови ее!
   — Попробую.
   — Не пробуй, а сделай! — рявкнул он.
 
   Отделавшись от детектива Родригеса, Макс пожалел, что не отдал коробку, как советовал Крис. Но он не мог. Информация, содержащаяся в коробке, может привести к Владимиру, и тогда всплывет факт двоемужества Марины.
   И что тогда будет с ним и Лулу? Незаконнорожденный ребенок и липовый муж — вот кем они для всех станут. Идиот, женившийся на бывшей русской проститутке, которая на тот момент состояла в законном браке.
   Он просто не может этого сделать. Не может так поступить с Лулу. Со своим маленьким сокровищем.
   И Макс принял решение: он отдает коробку Ирине. Та ни за что не отдаст ее полиции — в этом Макс не сомневался.
   Да. Сегодня же отвезти — и дело с концом.
   Макс снял трубку и набрал номер.
   Ирина ответила сразу.
   — Ирина, — сказал он, — это Макс Даймонд. Насчет того, о чем мы говорили. Я привезу вам то, что вы просили, при условии, что вы ни слова не скажете полиции ни о Владимире, ни о каких других мужчинах. Договорились?
   — Когда? — только и спросила она.
   — Буду у вас через час. И рассчитываю, что вы мне все расскажете.
   Он уже стоял на пороге, когда позвонил Крис.
   — Я насчет ужина, — сказал тот. — Я оставлял сообщение.
   — Сегодня не получится, — не раздумывая, отказался Макс. — Давай завтра.
   — Завтра я уже буду в Лос-Анджелесе.
   — Тогда до твоего отлета пообедаем вместе, после отца.
   — Сам-то собираешься на встречу?
   — Если вы с Джетом идете, я тоже буду. Как думаешь, что эта свинья нам теперь приготовила?
   — По телефону он мне сказал про мою мать. Иначе стал бы я разворачивать машину и ехать назад из аэропорта?!
   — А что он конкретно сказал?
   — Намекнул, что ее смерть не была несчастным случаем.
   — Бред какой-то!
   — Да? — медленно проговорил Крис. — А о смерти своей матери ты никогда не задумывался?
   — Конечно, задумывался. Хочешь сказать…
   — Да я сам не знаю, что хочу сказать. Но мы имеем дело с Редом Даймондом, а от него всего можно ожидать.
   Макс положил трубку. Одно к одному! Его и раньше мучили сомнения насчет маминого раннего ухода из жизни. Рэчел, красавица двадцати шести лет, умершая во сне через полгода после рождения сына. Официальной версией была сердечная недостаточность, и, когда Макс в тринадцать лет попробовал задавать отцу вопросы, тот объявил, что у Рэчел был врожденный порок сердца, и велел ему никогда больше не поднимать этой темы.
   Макс знал маму только по немногочисленным фотографиям, которые ему удалось отыскать. Рэчел. Его мать. Темные волосы. Огромные глаза. Улыбка мадонны.
   Он всю жизнь жалел, что не успел ее узнать. Она так была ему нужна! Если только в ее смерти повинен Ред…
   Думать об этом было невыносимо.

Глава 60

   В среду вечером Реду Даймонду доставили на дом еще тепленькие экземпляры газет, которые должны были поступить в продажу в четверг.
   Заголовки были скандальные.
 
   БЫВШАЯ МОДЕЛЬ ЗАРЕЗАНА В СОБСТВЕННОЙ ПОСТЕЛИ!
   СЕМЕЙНЫЕ ТАЙНЫ МЕДИАМАГНАТА И МИЛЛИАРДЕРА РЕДА ДАЙМОНДА: СЕКС, НАРКОТИКИ И УБИЙСТВО!
   БРАТЬЯ ДАЙМОНД ПЕРЕЖИВАЮТ ТЯЖЕЛЫЕ ВРЕМЕНА.
   ЗВЕРСКОЕ УБИЙСТВО НА МАНХЭТТЕНЕ.
   КТО УБИЛ МАРИНУ ДАЙМОНД?
 
   Одна газетенка отличилась больше всех. Пощадили только саму Марину — жертву зверского убийства, хотя репортеры умудрились откопать несколько ее снимков в полуголом виде, сделанных в начале ее пребывания в Америке — тогда Марина, похоже, лелеяла надежду стать фотомоделью.
   Максвелла Даймонда изобразили одержимым бизнесом строительным магнатом, великовозрастным женихом молоденькой наследницы миллионного состояния супербогатой бабушки — намек на то, что он развелся с Мариной ради миллионов Эми. В газете были снимки Макса с Эми на репетиции свадебного банкета, а также большая фотография Макса с Мариной и трехгодовалой Лулу на горнолыжном курорте.
   Крис Даймонд был представлен как голливудский адвокат-плейбой, к тому же связанный с Лас-Вегасом и мафией на почве карточной игры. Он был заснят с Берди Марвел и несколькими бывшими подружками, в том числе с Холли Энтон. В статье высказывалось предположение, что освобождение Берди из-под родительской опеки было инспирировано самим Крисом, который решил таким образом заполучить денежки, а заодно и интимные услуги несовершеннолетней поп-звезды.
   Джету досталось больше всех. Наряду с несколькими его фотографиями с обнаженным торсом, сделанными на заре его миланской карьеры, были представлены снимки из его предшествующей разгульной жизни — в стельку пьяным в каких-то клубах и на вечеринках с полуголыми девицами, больше похожими на малолетних проституток.
   Но в центре внимания пребывал сам Ред Даймонд. Миллиардер и глава семейства был для газетчиков лакомым куском. Настырным щелкоперам не составило труда накопать о нем кучу информации, включая многочисленных жен с их загадочными смертями, скандальный развод с алкоголичкой и гражданский брак с леди Джейн Бэнтли, а также бесчисленные махинации, в том числе череду поглощений конкурентов и непростые отношения с другими медиамагнатами, игравшими с Даймондом на равных.
   Ред Даймонд был консервативным и амбициозным стариком, одержимым манией величия, и бульварная пресса не упустила шанса продемонстрировать свои способности к журналистским расследованиям. Особенно постаралась одна газета, входившая в издательскую группу едва ли не самого главного конкурента и недруга Реда — а таких за долгие годы у него набралось немало.
   Просмотрев прессу, Ред впал в бешенство, начал в бессильной злобе метаться по дому и выкрикивать непристойности. Его вопли слышали все домочадцы — леди Бэнтли, закрывшаяся в спальне, Дайан, не оставившая надежды еще раз переговорить с ним наедине, кухарка, горничные.
   — Вот же грязные, лживые ублюдки, мать так! — орал он. — Чтоб эту Марину черти съели! Дрянь, тварь! А сыночки пусть проваливают к чертовой матери! Зачем я только дал их безмозглым мамашам пустить их на свет!
   Побушевав, он вызвал шофера и куда-то укатил. Когда с Редом Даймондом случался приступ ярости, никто не осмеливался ему перечить.
 
   Джет явился в ресторан с часовым опозданием и совершенно пьяный. Следя, как он, пошатываясь, пробирается между столиками, Крис внутренне застонал. Ко всем бедам не хватало еще, чтобы Джет снова запил. Воспоминания о былых подвигах были еще живы.
   — Прошу извинить за опоздание, — запинаясь, сказал Джет. — Надо было с мамой повидаться.
   — Эди в городе? — удивился Крис и подумал, неужто мать и сын напились вдвоем.
   — Вроде того. Прости. — Джет попытался взять стул и чуть не упал. — Ты же ее знаешь, поймала меня по телефону.
   Крис решил, нет смысла притворяться, что он не понимает, что произошло — это будет пустая трата времени.
   — О'кей, — сказал он, стараясь избежать менторского тона, — ты зачем это сделал?
   — А? — промычал Джет. — Что сделал?
   — Напился?
   — Ты что, издеваешься? — Джет изобразил оскорбленную невинность. — Ты же знаешь, я завязал.
   — Это я знаю — спокойно ответил Крис. — Ты когда в последний раз был на занятиях в группе?
   — В группе… — зашевелил губами Джет. — В группе…. Дай подумать… — Глаза у него забегали. — А в какой группе?
   Крис щелчком пальцев попросил счет.
   — Сейчас мы пойдем ко мне.
   — Это еще почему? — возмутился Джет. — Мне надо поесть. Девушке позвонить. — Он повысил голос. — Позвонить моей девушке, черт! — Он резко поднялся и, раскачиваясь из стороны в сторону, закричал: — Эми! Ты где, мать твою? Эми, крошка… Дрянь!
   На них стали озираться.
   Крис вскочил и железной хваткой схватил Джета за руку.
   — Мы уходим, — сказал он и увлек его к выходу. — Заткнись!
 
   Соня не успела связаться с Редом Даймондом, ей позвонила Надя.
   — Он нас требует, — сказала она.
   — Кто? — не поняла Соня. После долгой и бурной ночи с Алексом Пинчуком она не была настроена работать, пусть даже и за большие деньги.
   — Да старикан, кто же еще? — сказала Надя торжествующим тоном. — Я знала, он долго не продержится.
   — Ред Даймонд? — уточнила Соня. Если так, ей очень повезло.
   — Мистер Виагра собственной персоной. — Надя отрывисто засмеялась. — Судя по голосу, он очень возбужден. Я сказала, по две штуки на нос, а если на всю ночь — двойной тариф.
   — И он согласился?
   — Привези резиновые наручники и лосьон, я уже убегаю. У меня тут был один важный клиент, ооновец. Так, представляешь, потребовал намазать его лосьоном с ног до головы, а главное — яйца. Никакого секса, только лосьон. — Она опять засмеялась. — Козел!
   — Да все они козлы, — прокомментировала Соня.
   — А ты где пропадала? — спросила Надя.
   — У Алекса Пинчука.
   — Опасный тип.
   — Опасный и о-о-очень сексуальный.
   — Мало тебе на работе?
   — Для разнообразия почему бы и нет?
   — Я вызову такси. Хочешь, за тобой заскочу?
   — Когда?
   — Через пятнадцать минут.
   — Я спущусь.
   Более удачного расклада нечего было и желать. Теперь она сможет шантажировать Реда Даймонда напрямую. Ну, допустим, не шантажировать, а дать ему возможность заплатить за то, что какая-то информация не попадет в прессу.
   А как быть с Надей? Нельзя же говорить с Редом об этом при ней…
   Надо будет что-нибудь придумать.
 
   В темное время суток некоторые кварталы Брайтон-Бич становились небезопасными. Рестораны и ночные клубы ярко светились, и из их недр на улицу вываливались развеселившиеся посетители.
   В поисках места для парковки Макс вспомнил, что у него с собой коробка с полумиллионом баксов наличными и несколькими дорогущими камнями. Он, правда, засунул ее в холщовую сумку и убрал в багажник под замок. Единственное, что он оттуда вынул, это записную книжку с адресами и телефонами знакомых Марины, ее метрику и свидетельство о браке с Владимиром. Как приедет домой — сразу сожжет, уничтожит все следы ее сомнительного прошлого.
   Черт побери! Он превращается в преступника, уничтожающего важные для следствия улики. Гены! Ред Даймонд в подобной ситуации ни секунды бы не колебался.
   Макс меньше всего хотел быть похожим на отца, но здравый смысл, казалось, ему изменил. Он был убежден, что должен оградить свою дочь — если, конечно, Лулу его дочь. При мысли о том, что это еще надо доказать, у Макса кровь стыла в жилах. Она — все, что у него есть. Она и Эми.
   На удачу, с парковки как раз выезжал зеленый «Бьюик». Макс поставил «Мерседес» на освободившееся место и при этом коснулся бампером стоящего сзади допотопного «Кадиллака».
   Оттуда мгновенно вылез мужик, на ходу застегивая штаны.
   — Что, охренел? — заорал мужик. — Без компаса свою шикарную тачку и запарковать не можешь, мать твою!
   Макс вышел.
   — Простите, — пролепетал он. Только скандала ему сейчас не хватало. — По-моему, ваша машина не пострадала.
   — По-твоему? — воинственно крякнул верзила. — Вот тут мы с тобой расходимся, дружок. Ты на бампер мой посмотри, а? Да тут ремонта на две сотни набежит!
   Макс попытался разглядеть якобы поврежденный бампер. Но в темноте ничего не было видно.
   Из «Кадиллака» выскочила девушка, такая молоденькая, что годилась бы лысому верзиле в дочери. Она одергивала одной рукой вздернутую юбку, а другой вытирала размазанную по лицу помаду.
   — У меня и свидетель есть! — победно объявил верзила.
   — Где мой двадцатник? — пропищала девчушка, дергая его за рукав.
   — Заткнись! — зашипел мужик, свирепо обернувшись на нее. — Получишь ты свои бабки. Мы еще не закончили.
   Макс все понял.
   — Две сотни устроят? — спросил он.
   Лысый думал не дольше секунды.
   — Гони двести пятьдесят, и я не стану вызывать полицию, — сказал он, поправляя ширинку.
   — Идет, — согласился Макс. Было противно поддаваться на столь дешевый шантаж, но сейчас главное было не доводить дело до скандала. Он отвернулся, открыл бумажник, достал деньги и протянул лысому.
   Тот спрятал купюры и вполне миролюбиво сказал:
   — Что ты тут ищешь? Может, подскажу?
   — Все в порядке, — ответил Макс. — Я к родным приехал.
   — К родным, говоришь?
   — Так и будем стоять? — заныла девчушка, снова дергая верзилу за рукав.
   — Нет, уже идем, — ответил тот и подмигнул Максу.
   И парочка вернулась в машину.
   Макс подождал несколько минут, прежде чем открыть багажник. Потом быстро взял холщовую сумку, перешел дорогу и вошел в подъезд, где жила Ирина.
 
   Стоя над Редом Даймондом в одних черных чулках, кожаном поясе и туфлях на высоченных каблуках, Соня отметила про себя, что старик паршиво выглядит. Неудивительно: после таких бурных забав с двумя сразу да в его-то годы (в газетах Соня вычитала, что ему уже семьдесят девять)! Да еще виагра, которую старик, судя по всему, принимает регулярно. В его возрасте это опасно для здоровья.
   А Соню его здоровье беспокоило. Не дай бог, хватит удар или сердце подведет. И в том, и в другом случае исход может быть самым печальным. И останется она со своими далеко идущими планами, но без денег.
   В данный момент он требовал, чтобы она заковала его в наручники и примерно «наказала». Одна из его любимых забав — подставить морщинистый зад под плетку, пока кожа не порозовеет.
   Надя удалилась в ванную, чтобы неспешно принять душ — так, во всяком случае, она сказала. С клиентами Надя трудилась на совесть, но, по ее утверждению, никому не удавалось довести ее до оргазма, поэтому при каждой возможности она уединялась и делала это сама.
   Это вполне устраивало Соню — у нее появлялся шанс исполнить задуманное.
   — Сколько ты заплатишь, чтобы история с Владимиром не выплыла наружу? — спросила она для затравки.
   — Что?! — взревел Ред и недоуменно поднял глаза на стоявшую перед ним женщину. Он не любил болтливых баб.
   — Я говорю о настоящем муже твоей невестки.
   — О ком?
   — О ее законном муже.
   Он впился ей в ляжку цепкими пальцами.
   — Это ты меня так «наказываешь»?
   — Нет, я серьезно говорю, — ответила Соня. — Марина не могла стать законной женой твоего сына, у нее уже был муж — мой друг Владимир. Это называется двоемужество. Мало того — в Москве она была проституткой. — Соня сделала паузу, давая ему время переварить эту информацию. — Сколько ты заплатишь мне за молчание?
   — Ты что? Шантажировать меня вздумала? — Ред ушам своим не верил. Потом вдруг расхохотался. — Ты что же, думаешь, я не знал, кто такая Марина? Да такая же дешевая шлюха, как и ты. С одного взгляда было ясно. Я не дешевая шлюха! — сквозь зубы процедила Соня. Надежды на скорое обогащение рушились на глазах.
   — Да уж, ты не дешевая, — согласился Ред. — А теперь умолкни и поработай-ка ротиком!
 
   .
   Макс вошел в подъезд, и в нос сразу ударил все тот же мерзкий запах. Как Марина могла позволить своей матери жить в такой дыре? Впрочем, вряд ли Марина ее навещала.
   Он стал подниматься по полутемной лестнице, крепко прижимая к себе сумку. Он сам себя не узнавал. Что он здесь делает? Может, он сошел с ума? Ведет себя точно, как сумасшедший. Крис прав, он сам загоняет себя в ловушку, его могут арестовать за сокрытие улик.
   Ну, ладно! Вот отдаст коробку Ирине — и все! И кто тогда докажет, что это он забрал ее из квартиры? Да никто.
   Макс споткнулся и чуть не выронил сумку из рук. Вот черт!
   Если у Ирины есть мозги, она должна немедленно отсюда съехать. Денег у нее хватит, чтобы делать все, что душе угодно, хотя надо будет предупредить, чтобы какое-то время не вздумала продавать камни. Неизвестно еще, откуда они взялись у Марины. И надо будет ей сказать, чтобы сняла дочкино кольцо, пусть припрячет подальше.
   Тут ему пришла в голову мысль: а как вообще к ней попало это кольцо? Вряд ли ей отдала его сама Марина? А это значит, что Ирина побывала у дочери в квартире уже после убийства? Неужели сняла кольцо с руки убитой? Или была там, когда на Марину напали?
   В любом случае, какая ирония судьбы в том, что деньги Марины — а об их происхождении ему и думать не хотелось — перейдут к ее матери, женщине, чье благополучие меньше всего волновало Марину!
   Он подошел к квартире и постучал. Дверь распахнулась, и оттуда с сердитым шипением выскочил кот.
   В нос ударил запах подгоревшего молока. Макс окликнул хозяйку.
   Она сидела на стуле перед телевизором, спиной к двери. Телевизор работал на полную громкость, а плита в углу искрила.
   — Ирина! — громче окликнул ее Макс. — У вас что-то горит!
   Она не шевельнулась.
   — Вы не могли бы убрать звук? — попросил Макс.
   Ирина даже не оглянулась.
   Макс подошел к ней.
   Женщина была мертва, ее убили выстрелом в лоб.

Глава 61

   Потребовалось время, но в конце концов Крису удалось привести Джета в чувство. Изрядное количество кофе, ледяной душ, горсть таблеток тайленола и нешуточная тренировка в спортзале — и Джет ожил. И застонал. Как он мог? Что с ним такое? Он просто размазня!
   — Хватит скулить, — прикрикнул на него Крис. — Ну, сорвался, с кем не бывает? Теперь главное — чтобы больше не повторилось.
   — Я себя чувствую полным уродом, — простонал Джет и взъерошил волосы.
   — Самобичевание ничего не даст, — сказал Крис. — Сделанного не воротишь, а тебе надо сходить на занятия в группу. Тебе это, наверное, все еще необходимо. И еще тебе нужен наставник.
   — В Италии у меня был, — сказал Джет, допивая пятую чашку кофе. — Всякий раз, как возникало желание выпить, я ему звонил и он со мной разговаривал. Срабатывало на «ура».