Страница:
– Лейтенант! – Сержант остановился и, упершись рукой в стену, согнулся. – Меня сейчас вырвет.
Ладимир подошел к нему, положил руку на спину:
– Дыши ровнее, глубокий вдох и медленный выдох. Вдох… выдох.
Сержант сделал, как он велел. Через некоторое время он распрямился.
Лад встал перед ним и заглянул в глаза.
– Соберись, – сказал он. – Нам нужно двигаться дальше. Рудианцы могут в любой момент уничтожить корабль.
Словно в ответ на его слова, корпус вздрогнул, и в глубине у него что-то заурчало. Сержант кивнул в ответ на вопросительный взгляд Ладимира, показывая, что справился со слабостью.
Они снова побежали вперед, иногда им приходилось сворачивать и продвигаться внутрь корабля. Там повсюду царило разрушение. Но, пробираясь через камбуз, они наткнулись на живого человека. Он забился под мойку, и, если бы сержант не споткнулся рядом с ним о кастрюлю, они прошли бы мимо, не заметив его.
Когда кока вытаскивали, он отбивался и вырывался, истошно вопя. Лейтенанту пришлось усмирить его, отвесив хорошего тумака.
Очухавшись, он с расширенными от созвстраха глазами смотрел на людей в скафандрах, не в силах выговорить ни слова.
Лейтенант бросил ему оставшийся у него защитный костюм.
– Надевай, быстро! – скомандовал он.
И тут внезапно в переговорном устройстве защитного костюма они услышали еще голоса – кто-то догадался добраться до скафандров.
– Кто-нибудь слышит меня? – сразу запросил Ладимир. – Это лейтенант Каменев.
– Лад! Ты жив! – Это был голос лейтенанта Артема Соболева, его товарища и однокурсника.
– Да, жив. Со мной еще двое, – ответил он, наблюдая, как кок неумело натягивает скафандр, а сержант помогает ему.
– Во имя Солнца, что произошло? Ты не знаешь?
– Рудианец вышел из гипера в десятке метров от нас.
– Не может быть! – удивленно воскликнул Соболев.
– Может. Я был в рубке в тот момент. Ударной волной выбило связь и почти все электрические контуры. Маневр уклонения не помог. Гасители налипли слишком быстро, и поле истончилось, тогда-то они и вдарили. Двигатели умерли, автоматические батареи тоже. Когда стало ясно, что кораблю конец, я выпустил спасательный буй.
– Сволочи!
– Ты не знаешь, где капитан?
– Его больше нет. Офицерские каюты превратились в одну большую дыру. Мне повезло, я в момент нападения находился у другого борта. Мы с Ежи в шахматы играли. А ты где сейчас находишься? – спросил Артем.
– Я на камбузе. А ты где?
– Мы рядом со шлюпками.
– Мы никак не можем к вам пройти, двери заблокированы, блуждаем уже с полчаса.
– Да толку от шлюпок нет! – с досадой сказал Соболев. – Мы не можем ими воспользоваться!
– Почему?
– Рудианцы решили позабавиться и отстреливают шлюпки, как только те покидают корабль. Основные орудийные батареи почти все выведены из строя. А к внешним не можем добраться, мы заперты тут, как в ловушке.
– Понял, – коротко ответил Ладимир и задумался.
– Но это значит, и мы не сможем туда пройти? – вклинился в разговор Джонсон.
Лейтенант взмахнул рукой, заставляя его замолчать.
– Артем, как быстро вы можете погрузиться и отшвартоваться? – спросил он.
– Все шлюпы готовы. В некоторых уже сидят люди. Только что толку, никто не решается вылетать. Последних, кто осмелился, два рудианца поджарили лучами низкой интенсивности. Ребята сгорели заживо.
– Сволочи! – не выдержал Ладимир, повторив ругательство Соболева. – Артем, я могу попытаться прикрыть вас огнем с бортовых турелей.
– А ты можешь пройти к внешнему коридору? – Соболев не скрывал своей радости.
– Только что оттуда.
– И сможешь по внешнему обводу добраться до орудий?
– Думаю, да. Нас трое, и если сможем получить доступ к трем турелям, то шесть стволов поддержки вам обеспечено. По паре на каждого рудианца.
– Лад! Ты просто наш спаситель! – воскликнул Артем. Потом замолчал и поникшим голосом сказал:
– Но вы-то не сможете уйти.
– Артем, мы еще у камбуза, до тебя нам добираться минут двадцать, а то и больше, если вообще сможем пройти. Почти ни одна дверь не работает. Как по-твоему, сколько еще рудианцы будут веселиться, пока им это не надоест и они не разнесут корвет в щепки. Думаю, что недолго.
Соболев промолчал, не найдя, что ответить.
– Лад…
– Времени мало. Готовь людей. Мы пошли к орудиям. Когда дам сигнал, стартуйте.
– Хорошо, – ответил Артем. – Спасибо тебе.
Тут внезапно ожил кок. К этому времени он уже надел скафандр и слышал, о чем говорили офицеры.
– Почему мы должны идти к этим орудиям? – нервным голосом спросил он. – Нам нужно пробираться к спасательным отсекам и пытаться прорваться мимо рудианцев.
– Никто не может прорваться, – ответил ему Соболев, – эти уроды охотятся за каждой шлюпкой и взрывают их.
– Это, кстати, объясняет, почему корабль еще не уничтожили, – сказал Ладимир.
– Вот именно. – Паника сквозила в каждом слове кока. – А когда вы начнете налить в них, они прихлопнут нас тут, как мух.
– Они и так нас прихлопнут… если ты еще не понял. Зато мы можем дать шанс другим выбраться.
– Да пошел ты, лейтенант! Я жить хочу!
Он ринулся бежать, сшибая со столов на пол кухонную утварь.
– Сержант! – Ладимир бросился за убегавшим коком.
Джонсон направился в другую сторону, через камбуз, наперерез беглецу.
Сержант перехватил кока на выходе из помещения. Повалил парня и заломил ему руку за спину. Подоспел Лад, и вместе они заставили его подняться.
– Как тебя зовут? – спросил Ладимир.
Кок только злобно смотрел на него исподлобья сквозь лицевую пленку скафандра.
– Тебе задали вопрос! – Джонсон надавил на заломленную руку.
– Зигмунд, – ответил тот, застонав.
– Сержант, отпусти его, – приказал Ладимир.
И когда Джонсон отпустил руку кока, продолжил:
– Зигмунд, мы сейчас не в том положении, чтобы пререкаться. В спасательном отсеке десятки людей, которым нужна наша помощь. Снаружи три рудианца, и нас трое. Если они будут заняты, то шлюпки смогу спокойно набрать скорость и уйти в гипер.
– Вы не понимаете! Я не военный – я наемный повар! Я вообще тут две недели всего! – истерически завопил кок. – Нам же тоже нужна помощь! Кто поможет нам?
Лейтенант схватил Зигмунда за плечи и встряхнул. Тот был похож на загнанного в угол зверя – глаза бегали вокруг, словно ища спасения, губы дрожали…
– Перед тем как взорвали рубку, я успел послать сигнал бедствия! Для прибытия помощи необходимо двадцать пять – тридцать минут. – Лад врал – аварийный буй он, конечно, запустил, но вот до прибытия подмоги пройдет не менее часа. Но по-другому никак не заставить Зигмунда помогать. Когда рудианцам надоест играться со шлюпками, они примутся за корабль. И тогда всем точно конец! И сержанту, и этому трусливому коку, и ребятам в спасательном отсеке, и самому Ладимиру. – Нам только нужно время! Наши уже в гипере!
Видно было, что кок не верит Ладу, хотя ему этого и хочется.
Каменев не мог больше терять время.
– Хрен с тобой! – бросил он коку. – Джонсон, за мной.
– Сука, – презрительно процедил сержант отпихнув Зигмунда в сторону. Тот опустил глаза, потом посмотрел им вслед, сглотнул, и нерешительно сказал:
– Постойте… хор… – в горле пересохло от страха, – хорошо, я с вами.
Он догнал их.
– Тогда не отставай, – сказал Лад.
Джонсон ободряюще кивнул коку и направился следом за Каменевым, который выходил из камбуза, по пути во внешний коридор.
– Давай, нужно врезать этим гадам. У меня руки уже чешутся, – бросил он Зигмунду.
– Догоняйте, – крикнул лейтенант.
Сержант чуть прибавил ходу, а следом за ним поплелся кок. Джонсон несколько раз смотрел назад, убедиться, что тот не отстал.
Ладимир уже бежал по обводу, когда сержант догнал его. Лейтенант остановился и обернулся:
– Где Зигмунд?
Сержант оглянулся, но позади него никого не было.
– Вот сволочь! Надо было его перед собой толкать!
– Зигмунд!
Но ответом была тишина.
– Зигмунд!
– Простите, лейтенант. – Кок все же подал голос. – Я… я не могу. И я отключаю коммуникатор.
– Зигмунд! Вернись!
Но тот уже не отвечал и, по всей видимости, уже пытался найти проход к спасательному отсеку.
Джонсон ринулся было вдогонку, но Ладимир остановил его:
– Времени нет. Нам еще до орудий добраться.
Они развернулись и побежали по коридору.
– Вот сука! – выругался Соболев. – Если он сюда доберется, я лично его расстреляю. Недаром коммуникатор выключил. Что теперь делать?
– Ничего, действовать, как и решили. Выпустишь первые две шлюпки пустыми.
– Я лучше туда этого повара засуну.
Ладимир не ответил. Они с сержантом снова стали блуждать по коридорам, ища пути к турелям.
Наконец они добрались, до одной. Шлюзовая дверь была заблокирована, но пневматика работала и доступ к первому орудию был получен.
– Одна есть. Джонсон, располагайся.
Сержант, молча проскользнув мимо своего командира, занял место в кресле наводчика и положил ладони на рукояти управления, а пальцы на клавиши гашеток.
– Не активируй, пока я не займу место, – сказал Ладимир. – Справишься?
Джонсон поднял раненую руку и пошевелил пальцами.
– Понял, – кивнул Лад.
Скрытая за бортом кабина управления представляла собой сферу с закрепленным в центре, на системе гироскопов, креслом стрелка. Обзор производился с помощью вогнутого девятисегментного проекционного монитора, колпаком висевшего перед креслом. Сама турель была закрыта броневыми ставнями, когда они раскроются и два вращающихся ствола выдвинутся в боевое положение, на экранах стрелка запустится программа определения и захвата целей.
– Эй, лейтенант, – окликнул Джонсон, когда Ладимир повернулся, чтобы уйти.
– Да?
– Друзья зовут меня Элиот. – Сержант протянул ему руку.
– А меня – Лад.
Обтянутые скафандрами руки соединились в крепком пожатии.
Мужчины кивнули друг другу, и лейтенант продолжил поиски еще одной турели.
– Ну что, Лад? – с волнением спросил Соболев.
– Сейчас, Артем, – ответил Каменев. – Почти добрался.
– Ты правда успел выпустить буй?
– Да.
– Может, удастся продержаться?
– Вряд ли…
Ладимир возился с замком, который никак не хотел открываться.
И в этот момент корвет задрожал в очередной раз.
– Они стреляют! – воскликнул Соболев.
– Лейтенант, я начинаю! – заорал Джонсон.
– Да открывайся ты! – процедил сквозь зубы Ладимир, нервными движениями вскрывая замок.
Ему надо было успеть. Он ДОЛЖЕН успеть.
Словно поддавшись его мысленному натиску, пневматика наконец сработала, и шлюз отъехал в сторону.
– Вижу их! – со злобой произнес сержант. – Лад, я начал! А-а-а…
Лад услышал, как зарычала, выплевывая свою смертоносную начинку, турель Джонсона. Он рывком забросил себя в кресло наводчика, стукнул кулаком по кнопке активации, одновременно другой рукой застегивая крепежные ремни на поясе и груди.
Ставни разошлись, турель вышла в боевое положение, мониторы перед Ладом запустились, передавая картину необъятных просторов космоса.
Любоваться его красотами не было ни мгновения, едва стало возможным, лейтенант нажал на гашетку, и огненные лучи отправились искать свою цель. Три корабля рудианцев кружили вокруг неподвижного корвета, отдалялись от него и снова налетали, играя, как пресытившийся хищник с еще живой добычей. Справа, дальше по борту, турель Джонсона провожала их полет огненными росчерками.
Ближайший к лейтенанту корабль противника как раз пролетел мимо и подставил свою корму под огонь его пушек.
Лад быстро захватил цель в перекрестие и с яростью и азартом выпустил длинную очередь по рудианцу.
Лучи попали в мерцающие багровым светом дюзы. Корабль завертелся, и его стало сносить прочь от корвета. Но два других разошлись в стороны, развернулись и полетели на изувеченный сторожевик, осмелившийся огрызаться.
– Артем! Давай! Их двое осталось, на нас идут. Мы продержимся минут пять, не больше!
– Понял! Начали!
– Они приближаются, – сообщил Джонсон.
– Старайся стрелять по их орудиям! – посоветовал Ладимир, даже не осознавая, что кричит.
– Да! Хорошо! Ой, мама!
Рудианец летел прямо на турель Ладимира. Он поймал его в перекрестье и взял чуть ниже – под «брюхо» похожего на жука корабля. Два ствола его пушки крутились с огромной скоростью, выплевывая лучи непрерывным потоком. Противник ответил, и экраны перед Ладом залил огненный шторм. Ему показалось, что его окунули в жерло вулкана. Когда огненные потоки сошли, картинка на мониторе стала матовой. Сквозь пелену почти ничего не было видно.
– Элиот, жив?
– Так точно, господин лейтенант!
– Артем, а как вы?
– Почти все!
– Заканчивайте быстрее, следующей атаки мы не выдержим.
– Держитесь! Осталось пять шлюпок!
В душе у Ладимира была пустота. Ожидание было мукой. Подсознательно он хотел, чтобы рудианцы скорее напали. В этот момент Джонсон позвал его:
– Эй, Лад, знаешь такую песню: «Когда я с милой кувыркался, был безмятежен я и юн».
– Нет, Элиот, не знаю! – Отчего-то внутри стало тепло, он почувствовал, что рядом с ним товарищ, что он не один.
– Хочешь, научу?
– Конечно!
– Тогда подпевай… Когда я с миииилой ку-выр-кался… Это торпеды, Лад! Они запустили торпеды! А, боитесь нас, сукины дети! Был безмятеееежен я иии юн…
Лад вторил сержанту, бубня под нос слова незнакомой песни.
Он с трудом различал на мониторе летящие к кораблю снаряды – система наведения работала со сбоями, то включаясь, то пропадая с экрана. Лишь маленькие движущиеся искорки, на фоне неподвижных блесток звезд, выдавали их. Ладимир стрелял, и взорванные торпеды вспухали яркими шарами взрывов. Но к корвету устремились десятки снарядов, и сбить все у лейтенанта не получалось. Заключенная в оперенные стабилизаторами капсулы из металла, пластика и силового поля смерть неумолимо приближалась.
– Лад, мы ушли! – услышал он словно вдалеке голос Артема. – Спасибо вам! Держитесь, парни!
– Ушли – это хорошо, – пробормотал лейтенант. – Это хорошо.
Он стрелял до последнего, пока мог. Справа полыхнул первый взрыв, потом еще один и еще…
Корвет непрестанно содрогался.
– Элиот, – позвал Лад, но сержант не ответил.
Из-за тряски лейтенант пропускал все больше торпед. И вот они наконец достигли своей цели. Несколько взрывов превратили турель в обломки. Все девять экранов – сегментов монитора вспыхнули белым, на мгновение ослепив Ладимира, и погасли. Лейтенанта чуть было не выбросило из кресла, но ремни держали крепко. Он почувствовал, что рот наполнился кровью.
Следом в борт корвета попали еще торпеды, разрывая корпус. Сферу кабины управления разворотило, словно какой-то огромный зверь хотел забраться в нее снаружи. Вслед за быстро полыхнувшим и погасшим огнем взрывов, помещение заполнил вакуум и принял человека в свои ледяные объятия. Сознание Ладимира окутала тьма, а торпеды все продолжали и продолжали разрывать корпус сторожевика на части…
Глава 1
Ладимир подошел к нему, положил руку на спину:
– Дыши ровнее, глубокий вдох и медленный выдох. Вдох… выдох.
Сержант сделал, как он велел. Через некоторое время он распрямился.
Лад встал перед ним и заглянул в глаза.
– Соберись, – сказал он. – Нам нужно двигаться дальше. Рудианцы могут в любой момент уничтожить корабль.
Словно в ответ на его слова, корпус вздрогнул, и в глубине у него что-то заурчало. Сержант кивнул в ответ на вопросительный взгляд Ладимира, показывая, что справился со слабостью.
Они снова побежали вперед, иногда им приходилось сворачивать и продвигаться внутрь корабля. Там повсюду царило разрушение. Но, пробираясь через камбуз, они наткнулись на живого человека. Он забился под мойку, и, если бы сержант не споткнулся рядом с ним о кастрюлю, они прошли бы мимо, не заметив его.
Когда кока вытаскивали, он отбивался и вырывался, истошно вопя. Лейтенанту пришлось усмирить его, отвесив хорошего тумака.
Очухавшись, он с расширенными от созвстраха глазами смотрел на людей в скафандрах, не в силах выговорить ни слова.
Лейтенант бросил ему оставшийся у него защитный костюм.
– Надевай, быстро! – скомандовал он.
И тут внезапно в переговорном устройстве защитного костюма они услышали еще голоса – кто-то догадался добраться до скафандров.
– Кто-нибудь слышит меня? – сразу запросил Ладимир. – Это лейтенант Каменев.
– Лад! Ты жив! – Это был голос лейтенанта Артема Соболева, его товарища и однокурсника.
– Да, жив. Со мной еще двое, – ответил он, наблюдая, как кок неумело натягивает скафандр, а сержант помогает ему.
– Во имя Солнца, что произошло? Ты не знаешь?
– Рудианец вышел из гипера в десятке метров от нас.
– Не может быть! – удивленно воскликнул Соболев.
– Может. Я был в рубке в тот момент. Ударной волной выбило связь и почти все электрические контуры. Маневр уклонения не помог. Гасители налипли слишком быстро, и поле истончилось, тогда-то они и вдарили. Двигатели умерли, автоматические батареи тоже. Когда стало ясно, что кораблю конец, я выпустил спасательный буй.
– Сволочи!
– Ты не знаешь, где капитан?
– Его больше нет. Офицерские каюты превратились в одну большую дыру. Мне повезло, я в момент нападения находился у другого борта. Мы с Ежи в шахматы играли. А ты где сейчас находишься? – спросил Артем.
– Я на камбузе. А ты где?
– Мы рядом со шлюпками.
– Мы никак не можем к вам пройти, двери заблокированы, блуждаем уже с полчаса.
– Да толку от шлюпок нет! – с досадой сказал Соболев. – Мы не можем ими воспользоваться!
– Почему?
– Рудианцы решили позабавиться и отстреливают шлюпки, как только те покидают корабль. Основные орудийные батареи почти все выведены из строя. А к внешним не можем добраться, мы заперты тут, как в ловушке.
– Понял, – коротко ответил Ладимир и задумался.
– Но это значит, и мы не сможем туда пройти? – вклинился в разговор Джонсон.
Лейтенант взмахнул рукой, заставляя его замолчать.
– Артем, как быстро вы можете погрузиться и отшвартоваться? – спросил он.
– Все шлюпы готовы. В некоторых уже сидят люди. Только что толку, никто не решается вылетать. Последних, кто осмелился, два рудианца поджарили лучами низкой интенсивности. Ребята сгорели заживо.
– Сволочи! – не выдержал Ладимир, повторив ругательство Соболева. – Артем, я могу попытаться прикрыть вас огнем с бортовых турелей.
– А ты можешь пройти к внешнему коридору? – Соболев не скрывал своей радости.
– Только что оттуда.
– И сможешь по внешнему обводу добраться до орудий?
– Думаю, да. Нас трое, и если сможем получить доступ к трем турелям, то шесть стволов поддержки вам обеспечено. По паре на каждого рудианца.
– Лад! Ты просто наш спаситель! – воскликнул Артем. Потом замолчал и поникшим голосом сказал:
– Но вы-то не сможете уйти.
– Артем, мы еще у камбуза, до тебя нам добираться минут двадцать, а то и больше, если вообще сможем пройти. Почти ни одна дверь не работает. Как по-твоему, сколько еще рудианцы будут веселиться, пока им это не надоест и они не разнесут корвет в щепки. Думаю, что недолго.
Соболев промолчал, не найдя, что ответить.
– Лад…
– Времени мало. Готовь людей. Мы пошли к орудиям. Когда дам сигнал, стартуйте.
– Хорошо, – ответил Артем. – Спасибо тебе.
Тут внезапно ожил кок. К этому времени он уже надел скафандр и слышал, о чем говорили офицеры.
– Почему мы должны идти к этим орудиям? – нервным голосом спросил он. – Нам нужно пробираться к спасательным отсекам и пытаться прорваться мимо рудианцев.
– Никто не может прорваться, – ответил ему Соболев, – эти уроды охотятся за каждой шлюпкой и взрывают их.
– Это, кстати, объясняет, почему корабль еще не уничтожили, – сказал Ладимир.
– Вот именно. – Паника сквозила в каждом слове кока. – А когда вы начнете налить в них, они прихлопнут нас тут, как мух.
– Они и так нас прихлопнут… если ты еще не понял. Зато мы можем дать шанс другим выбраться.
– Да пошел ты, лейтенант! Я жить хочу!
Он ринулся бежать, сшибая со столов на пол кухонную утварь.
– Сержант! – Ладимир бросился за убегавшим коком.
Джонсон направился в другую сторону, через камбуз, наперерез беглецу.
Сержант перехватил кока на выходе из помещения. Повалил парня и заломил ему руку за спину. Подоспел Лад, и вместе они заставили его подняться.
– Как тебя зовут? – спросил Ладимир.
Кок только злобно смотрел на него исподлобья сквозь лицевую пленку скафандра.
– Тебе задали вопрос! – Джонсон надавил на заломленную руку.
– Зигмунд, – ответил тот, застонав.
– Сержант, отпусти его, – приказал Ладимир.
И когда Джонсон отпустил руку кока, продолжил:
– Зигмунд, мы сейчас не в том положении, чтобы пререкаться. В спасательном отсеке десятки людей, которым нужна наша помощь. Снаружи три рудианца, и нас трое. Если они будут заняты, то шлюпки смогу спокойно набрать скорость и уйти в гипер.
– Вы не понимаете! Я не военный – я наемный повар! Я вообще тут две недели всего! – истерически завопил кок. – Нам же тоже нужна помощь! Кто поможет нам?
Лейтенант схватил Зигмунда за плечи и встряхнул. Тот был похож на загнанного в угол зверя – глаза бегали вокруг, словно ища спасения, губы дрожали…
– Перед тем как взорвали рубку, я успел послать сигнал бедствия! Для прибытия помощи необходимо двадцать пять – тридцать минут. – Лад врал – аварийный буй он, конечно, запустил, но вот до прибытия подмоги пройдет не менее часа. Но по-другому никак не заставить Зигмунда помогать. Когда рудианцам надоест играться со шлюпками, они примутся за корабль. И тогда всем точно конец! И сержанту, и этому трусливому коку, и ребятам в спасательном отсеке, и самому Ладимиру. – Нам только нужно время! Наши уже в гипере!
Видно было, что кок не верит Ладу, хотя ему этого и хочется.
Каменев не мог больше терять время.
– Хрен с тобой! – бросил он коку. – Джонсон, за мной.
– Сука, – презрительно процедил сержант отпихнув Зигмунда в сторону. Тот опустил глаза, потом посмотрел им вслед, сглотнул, и нерешительно сказал:
– Постойте… хор… – в горле пересохло от страха, – хорошо, я с вами.
Он догнал их.
– Тогда не отставай, – сказал Лад.
Джонсон ободряюще кивнул коку и направился следом за Каменевым, который выходил из камбуза, по пути во внешний коридор.
– Давай, нужно врезать этим гадам. У меня руки уже чешутся, – бросил он Зигмунду.
– Догоняйте, – крикнул лейтенант.
Сержант чуть прибавил ходу, а следом за ним поплелся кок. Джонсон несколько раз смотрел назад, убедиться, что тот не отстал.
Ладимир уже бежал по обводу, когда сержант догнал его. Лейтенант остановился и обернулся:
– Где Зигмунд?
Сержант оглянулся, но позади него никого не было.
– Вот сволочь! Надо было его перед собой толкать!
– Зигмунд!
Но ответом была тишина.
– Зигмунд!
– Простите, лейтенант. – Кок все же подал голос. – Я… я не могу. И я отключаю коммуникатор.
– Зигмунд! Вернись!
Но тот уже не отвечал и, по всей видимости, уже пытался найти проход к спасательному отсеку.
Джонсон ринулся было вдогонку, но Ладимир остановил его:
– Времени нет. Нам еще до орудий добраться.
Они развернулись и побежали по коридору.
– Вот сука! – выругался Соболев. – Если он сюда доберется, я лично его расстреляю. Недаром коммуникатор выключил. Что теперь делать?
– Ничего, действовать, как и решили. Выпустишь первые две шлюпки пустыми.
– Я лучше туда этого повара засуну.
Ладимир не ответил. Они с сержантом снова стали блуждать по коридорам, ища пути к турелям.
Наконец они добрались, до одной. Шлюзовая дверь была заблокирована, но пневматика работала и доступ к первому орудию был получен.
– Одна есть. Джонсон, располагайся.
Сержант, молча проскользнув мимо своего командира, занял место в кресле наводчика и положил ладони на рукояти управления, а пальцы на клавиши гашеток.
– Не активируй, пока я не займу место, – сказал Ладимир. – Справишься?
Джонсон поднял раненую руку и пошевелил пальцами.
– Понял, – кивнул Лад.
Скрытая за бортом кабина управления представляла собой сферу с закрепленным в центре, на системе гироскопов, креслом стрелка. Обзор производился с помощью вогнутого девятисегментного проекционного монитора, колпаком висевшего перед креслом. Сама турель была закрыта броневыми ставнями, когда они раскроются и два вращающихся ствола выдвинутся в боевое положение, на экранах стрелка запустится программа определения и захвата целей.
– Эй, лейтенант, – окликнул Джонсон, когда Ладимир повернулся, чтобы уйти.
– Да?
– Друзья зовут меня Элиот. – Сержант протянул ему руку.
– А меня – Лад.
Обтянутые скафандрами руки соединились в крепком пожатии.
Мужчины кивнули друг другу, и лейтенант продолжил поиски еще одной турели.
– Ну что, Лад? – с волнением спросил Соболев.
– Сейчас, Артем, – ответил Каменев. – Почти добрался.
– Ты правда успел выпустить буй?
– Да.
– Может, удастся продержаться?
– Вряд ли…
Ладимир возился с замком, который никак не хотел открываться.
И в этот момент корвет задрожал в очередной раз.
– Они стреляют! – воскликнул Соболев.
– Лейтенант, я начинаю! – заорал Джонсон.
– Да открывайся ты! – процедил сквозь зубы Ладимир, нервными движениями вскрывая замок.
Ему надо было успеть. Он ДОЛЖЕН успеть.
Словно поддавшись его мысленному натиску, пневматика наконец сработала, и шлюз отъехал в сторону.
– Вижу их! – со злобой произнес сержант. – Лад, я начал! А-а-а…
Лад услышал, как зарычала, выплевывая свою смертоносную начинку, турель Джонсона. Он рывком забросил себя в кресло наводчика, стукнул кулаком по кнопке активации, одновременно другой рукой застегивая крепежные ремни на поясе и груди.
Ставни разошлись, турель вышла в боевое положение, мониторы перед Ладом запустились, передавая картину необъятных просторов космоса.
Любоваться его красотами не было ни мгновения, едва стало возможным, лейтенант нажал на гашетку, и огненные лучи отправились искать свою цель. Три корабля рудианцев кружили вокруг неподвижного корвета, отдалялись от него и снова налетали, играя, как пресытившийся хищник с еще живой добычей. Справа, дальше по борту, турель Джонсона провожала их полет огненными росчерками.
Ближайший к лейтенанту корабль противника как раз пролетел мимо и подставил свою корму под огонь его пушек.
Лад быстро захватил цель в перекрестие и с яростью и азартом выпустил длинную очередь по рудианцу.
Лучи попали в мерцающие багровым светом дюзы. Корабль завертелся, и его стало сносить прочь от корвета. Но два других разошлись в стороны, развернулись и полетели на изувеченный сторожевик, осмелившийся огрызаться.
– Артем! Давай! Их двое осталось, на нас идут. Мы продержимся минут пять, не больше!
– Понял! Начали!
– Они приближаются, – сообщил Джонсон.
– Старайся стрелять по их орудиям! – посоветовал Ладимир, даже не осознавая, что кричит.
– Да! Хорошо! Ой, мама!
Рудианец летел прямо на турель Ладимира. Он поймал его в перекрестье и взял чуть ниже – под «брюхо» похожего на жука корабля. Два ствола его пушки крутились с огромной скоростью, выплевывая лучи непрерывным потоком. Противник ответил, и экраны перед Ладом залил огненный шторм. Ему показалось, что его окунули в жерло вулкана. Когда огненные потоки сошли, картинка на мониторе стала матовой. Сквозь пелену почти ничего не было видно.
– Элиот, жив?
– Так точно, господин лейтенант!
– Артем, а как вы?
– Почти все!
– Заканчивайте быстрее, следующей атаки мы не выдержим.
– Держитесь! Осталось пять шлюпок!
В душе у Ладимира была пустота. Ожидание было мукой. Подсознательно он хотел, чтобы рудианцы скорее напали. В этот момент Джонсон позвал его:
– Эй, Лад, знаешь такую песню: «Когда я с милой кувыркался, был безмятежен я и юн».
– Нет, Элиот, не знаю! – Отчего-то внутри стало тепло, он почувствовал, что рядом с ним товарищ, что он не один.
– Хочешь, научу?
– Конечно!
– Тогда подпевай… Когда я с миииилой ку-выр-кался… Это торпеды, Лад! Они запустили торпеды! А, боитесь нас, сукины дети! Был безмятеееежен я иии юн…
Лад вторил сержанту, бубня под нос слова незнакомой песни.
Он с трудом различал на мониторе летящие к кораблю снаряды – система наведения работала со сбоями, то включаясь, то пропадая с экрана. Лишь маленькие движущиеся искорки, на фоне неподвижных блесток звезд, выдавали их. Ладимир стрелял, и взорванные торпеды вспухали яркими шарами взрывов. Но к корвету устремились десятки снарядов, и сбить все у лейтенанта не получалось. Заключенная в оперенные стабилизаторами капсулы из металла, пластика и силового поля смерть неумолимо приближалась.
– Лад, мы ушли! – услышал он словно вдалеке голос Артема. – Спасибо вам! Держитесь, парни!
– Ушли – это хорошо, – пробормотал лейтенант. – Это хорошо.
Он стрелял до последнего, пока мог. Справа полыхнул первый взрыв, потом еще один и еще…
Корвет непрестанно содрогался.
– Элиот, – позвал Лад, но сержант не ответил.
Из-за тряски лейтенант пропускал все больше торпед. И вот они наконец достигли своей цели. Несколько взрывов превратили турель в обломки. Все девять экранов – сегментов монитора вспыхнули белым, на мгновение ослепив Ладимира, и погасли. Лейтенанта чуть было не выбросило из кресла, но ремни держали крепко. Он почувствовал, что рот наполнился кровью.
Следом в борт корвета попали еще торпеды, разрывая корпус. Сферу кабины управления разворотило, словно какой-то огромный зверь хотел забраться в нее снаружи. Вслед за быстро полыхнувшим и погасшим огнем взрывов, помещение заполнил вакуум и принял человека в свои ледяные объятия. Сознание Ладимира окутала тьма, а торпеды все продолжали и продолжали разрывать корпус сторожевика на части…
Глава 1
Ладимир Каменев сошел с трапа пассажирского лайнера и полной грудью вдохнул воздух своей родной планеты.
Он не был дома двенадцать лет, с того самого момента, когда Император удовлетворил ходатайство губернатора о зачислении Ладимира в Офицерскую академию. Но при первом взгляде на окружающую обстановку складывалось такое впечатление, как будто он и не уезжал никуда. Та же атмосфера простого, чуть захламленного, но приветливого и какого-то уютного колониального порта. Вдалеке дымили трубы перерабатывающих заводов, немногочисленный обслуживающий персонал на поле деловито сновал по своим делам, над головами с писком проносились сарибы – местная разновидность обычных стрижей. Они настолько свыклись с жизнью рядом с космодромом, что даже грохот от взлетающих или заходящих на посадку планетарных грузовиков не мог вспугнуть многочисленные стайки. Сойдя с трапа и шагая к зданию порта, Ладимир даже усмехнулся – может быть, когда он будет подходить к своему дому, ему навстречу выбежит соседский пес, которого звали Жуль. Правда, откликался он на любые клички, и Ладимиру нравилось каждый раз придумывать новые смешные прозвища.
«Хотя вряд ли, – сказал сам себе Лад. – Пес и тогда уже был довольно старым».
– Простите, вы – капитан Каменев?
Размышления Ладимира прервал негромкий мужской голос.
Он остановился и посмотрел на высокого, одетого в стильный деловой костюм молодого человека. Оглядевшись, он не увидел среди людей, сошедших с лайнера, больше ни одного человека в форме – значит, вопрос задан для проформы.
– Да, я – капитан Каменев. Чем обязан?
– Меня зовут Виктор Изотов. – Парень улыбнулся и протянул руку. – Я заместитель директора по связям с общественностью в колониальном представительстве компании «Млечный Путь».
Ладимир пожал ему руку. Ладонь у Виктора была прохладной и крепкой, и сам он буквально излучал уверенность и силу.
– Я рад приветствовать героя на его родной планете и уполномочен предложить вам, от лица своей компании, всевозможную помощь в обустройстве на новом месте. – Парень смущенно улыбнулся. – Простите… в обустройстве на прежнем месте.
– Надо же. – Ладимир был слегка удивлен.
– Разрешите помочь вам с багажом.
– Спасибо, но у меня только этот чемодан. И я пока еще в состоянии нести его сам, – улыбнувшись, ответил капитан.
– Как пожелаете, – развел руками представитель компании. – Но думаю, от машины вы не откажетесь?
– Нет, не откажусь, – согласился Лад.
– Тогда пройдемте.
Большой серебристо-черный автомобиль, с изображением Млечного Пути на борту, ждал их.
Вот они – изменения. Когда Ладимир покидал колонию, таких машин здесь не было.
– Нравится? – спросил Виктор.
– Симпатично, – согласился капитан.
– Млечный Путь изображен с точностью до звезды, так, как его видно с Земли в августе – в этом месяце, двести три года назад, была основана наша компания.
– А-а-а, – протянул Лад.
Дверца лимузина поднялась вверх.
– Прошу, – гостеприимно сделал жест рукой Виктор.
– Благодарю, – ответил Лад, забираясь в салон. Внутри машина была еще шикарнее, чем снаружи.
Виктор расположился напротив и, когда дверь опустилась, негромко сказал: «Поехали».
Как лимузин тронулся, Ладимир даже не заметил, настолько плавным был ход машины.
Они сразу поднялись на третий воздушный уровень, хотя на таких небольших колониях, как Дейтона, трудно было попасть в пробку даже на обычных наземных дорогах, но, видимо, статус обязывал.
– Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо.
– Даже соша?
Ладимир снова улыбнулся:
– Даже соша. Я на лайнере выпил его более чем достаточно. А вы неплохо подготовились.
– Это было не трудно, когда о вас говорили несколько дней подряд все средства массовой информации. А после того, как сам император вручил вам награду и присвоил внеочередное звание, история провинциального юноши, добившегося небывалых успехов, стала просто легендой.
– Правда? – Лад нахмурился. – Не думал, что это так выглядит со стороны.
– Будет вам смущаться! Лучше расскажите, как это – быть Золушкой?
Капитан умел оценить шутку, и они расхохотались вместе.
– Знаете что? Давайте, пожалуй, вашего соша.
– Конечно.
Еще один сюрприз ждал Ладимира, когда лимузин подъехал к его дому, где они некогда жили с бабушкой, которая воспитывала его после смерти родителей. Нет, старый Жуль не выбежал его встречать, его давно не было на этом свете, как не было соседского дома и того небольшого строения, которое раньше было для него домом. Оно осталось только в памяти, а на его месте высился двухэтажный особняк, стилизованный под старину, но напичканный под завязку современной электроникой, начиная от варьируемой прозрачности стен до зеркальной черепицы из солнечных батарей. Вокруг расположились зеленые лужайки с выложенными пластиком дорожками. Небольшой искусственный пруд поблескивал водной гладью.
Ладимир вышел из машины и замер в немом удивлении.
Представитель компании встал рядом и сказал:
– После смерти вашей бабушки дом заняла одна семья.
– Да, я знаю, мне сообщали.
– Компания выкупила дом для вас и провела небольшой косметический ремонт.
– Для меня? – в который раз удивился Лад.
– Почему нет? Не каждому в одиночку удается предотвратить нападение целого флота.
– Ну тогда я не знал, что кроме этих трех рудианцев прибудет еще и небольшая флотилия. Тогда я просто исполнял долг. А дальше – это только стечение обстоятельств.
– За «просто» наград не дают, – подмигнул Виктор. – Думаю, вы заслужили те почести, что вам оказывают. К слову сказать, на планете, которая должна была подвергнуться первоочередному нападению и, скорее всего, была бы уничтожена, находится представительство нашей компании. Так что вы спасли наши деньги, и мы вправе отблагодарить вас.
– Но такой дом стоит безумно дорого. Я не смогу выплатить такую сумму.
Виктор нахмурился.
– Это не покупка, это – подарок, – пояснил он.
– Я бы сказал – очень щедрый подарок…
– Экономить на героях – дурной тон.
Ладимир на секунду задумался… у него никогда не было такого дома, да и вряд ли когда будет. Зачем отказываться от подарка, который делала ему судьба?
– Сколько продлится ваш отпуск? – спросил тем временем Изотов.
– Сорок два дня. Я…
– Подождите секунду, – не дал ему сказать представитель компании. – Понимаю вашу нерешительность, но давайте так: вы посетите завтра вечером прием, устроенный в вашу честь в офисе нашей компании, и будем считать, что мы в расчете. Ведь это будет своеобразной рекламой для нас, и очень даже неплохой. А за рекламу подобного рода сейчас платят большие деньги. Согласны?
– Вы умеете убеждать. Правда, я не собирался отказываться, но вот насчет завтрашнего вечера мне нужно подумать. Светские рауты смущают меня, пожалуй, больше, чем такие подарки.
Виктор только улыбнулся в ответ:
– Думайте сколько угодно, но только до семи часов завтрашнего вечера.
Представитель компании протянул перламутровую визитку:
– Сорок два дня, это не так уж и много. Почему бы не провести их с комфортом. Если возникнут какие-то вопросы – звоните в любое время, буду рад помочь.
Потом сел в машину и сказал:
– До завтра, господин капитан. Я пришлю за вами машину.
Лимузин рванул с места, подняв воздушные вихри.
Лад простоял еще несколько минут, теребя в пальцах переливающийся прямоугольник и рассматривая свой новый дом. Потом вздохнул и направился по дорожке к входу.
Следующие несколько часов он потратил на то, что осматривал дом изнутри, изучая и опробуя все его новые возможности.
Заснул он далеко за полночь. Впервые за двенадцать лет он спал не на солдатской или офицерской койке, в казарме или каюте корабля, а в обычной постели.
Проснулся он только поздним утром, с тяжелой головой от непривычно долгого сна.
Чтобы прийти в норму, ему пришлось провести почти час в тренажерном зале, который он обнаружил вчера у себя в подвале, и еще по пятнадцать минут в ультразвуковом и обычном душах.
Холодильник был забит под завязку. И Ладимир приготовил себе на завтрак омлет, с весельем вспоминая, как делать простые вещи, от которых он отвык за время учебы и службы.
После полудня он оделся в гражданское и отправился прогуляться по городу.
В районе, где он жил, кроме его дома, больше ничего не изменилось. Те же обветшалые дома, с ободранным и выгоревшим на солнце пластиком стен, старенькие машины у гаражей. Такой резкий контраст с его новым особняком и прилегающей к нему территорией сразу бросался в глаза. На улицах бегали немногочисленные детишки. Почти все взрослое население городка сейчас находилось на работе, на приисках или перерабатывающем заводе, скорее всего принадлежащих компании «Млечный Путь». На Дейтоне были богатые залежи иридия, стратегического материала, использующегося в гипердвигателях. Самым влиятельным человеком колонии был губернатор, назначаемый императором. И от него напрямую зависело, какая компания будет иметь гранд на разработку местных месторождений. И как только между компанией и губернатором, как представителем императора, заключался договор, власть над колонией переходила к представителю компании, а роль губернатора в управлении сводилась к наблюдательной и совещательной. В его праве было подать жалобу императору на действия компании, но, как правило, губернаторы столько имели от заключенного договора, что жалоб никогда не поступало.
Вероятно, на Дейтоне сейчас наиболее удачливой или щедрой оказалась «Млечный Путь», потому что когда Ладимир покидал родную планету, на ней заправляла компания «Первопроходец». Это была даже не компания, а скорее конгломерат, подмявший под себя огромную часть внутриимперского рынка. Таких конгломератов в империи насчитывалось шесть или семь, и между ними постоянно велась борьба, зачастую похожая на войну. Компании были настолько богаты и влиятельны, что могли позволить себе иметь свои собственные небольшие армии, которые они называли службой безопасности.
Он не был дома двенадцать лет, с того самого момента, когда Император удовлетворил ходатайство губернатора о зачислении Ладимира в Офицерскую академию. Но при первом взгляде на окружающую обстановку складывалось такое впечатление, как будто он и не уезжал никуда. Та же атмосфера простого, чуть захламленного, но приветливого и какого-то уютного колониального порта. Вдалеке дымили трубы перерабатывающих заводов, немногочисленный обслуживающий персонал на поле деловито сновал по своим делам, над головами с писком проносились сарибы – местная разновидность обычных стрижей. Они настолько свыклись с жизнью рядом с космодромом, что даже грохот от взлетающих или заходящих на посадку планетарных грузовиков не мог вспугнуть многочисленные стайки. Сойдя с трапа и шагая к зданию порта, Ладимир даже усмехнулся – может быть, когда он будет подходить к своему дому, ему навстречу выбежит соседский пес, которого звали Жуль. Правда, откликался он на любые клички, и Ладимиру нравилось каждый раз придумывать новые смешные прозвища.
«Хотя вряд ли, – сказал сам себе Лад. – Пес и тогда уже был довольно старым».
– Простите, вы – капитан Каменев?
Размышления Ладимира прервал негромкий мужской голос.
Он остановился и посмотрел на высокого, одетого в стильный деловой костюм молодого человека. Оглядевшись, он не увидел среди людей, сошедших с лайнера, больше ни одного человека в форме – значит, вопрос задан для проформы.
– Да, я – капитан Каменев. Чем обязан?
– Меня зовут Виктор Изотов. – Парень улыбнулся и протянул руку. – Я заместитель директора по связям с общественностью в колониальном представительстве компании «Млечный Путь».
Ладимир пожал ему руку. Ладонь у Виктора была прохладной и крепкой, и сам он буквально излучал уверенность и силу.
– Я рад приветствовать героя на его родной планете и уполномочен предложить вам, от лица своей компании, всевозможную помощь в обустройстве на новом месте. – Парень смущенно улыбнулся. – Простите… в обустройстве на прежнем месте.
– Надо же. – Ладимир был слегка удивлен.
– Разрешите помочь вам с багажом.
– Спасибо, но у меня только этот чемодан. И я пока еще в состоянии нести его сам, – улыбнувшись, ответил капитан.
– Как пожелаете, – развел руками представитель компании. – Но думаю, от машины вы не откажетесь?
– Нет, не откажусь, – согласился Лад.
– Тогда пройдемте.
Большой серебристо-черный автомобиль, с изображением Млечного Пути на борту, ждал их.
Вот они – изменения. Когда Ладимир покидал колонию, таких машин здесь не было.
– Нравится? – спросил Виктор.
– Симпатично, – согласился капитан.
– Млечный Путь изображен с точностью до звезды, так, как его видно с Земли в августе – в этом месяце, двести три года назад, была основана наша компания.
– А-а-а, – протянул Лад.
Дверца лимузина поднялась вверх.
– Прошу, – гостеприимно сделал жест рукой Виктор.
– Благодарю, – ответил Лад, забираясь в салон. Внутри машина была еще шикарнее, чем снаружи.
Виктор расположился напротив и, когда дверь опустилась, негромко сказал: «Поехали».
Как лимузин тронулся, Ладимир даже не заметил, настолько плавным был ход машины.
Они сразу поднялись на третий воздушный уровень, хотя на таких небольших колониях, как Дейтона, трудно было попасть в пробку даже на обычных наземных дорогах, но, видимо, статус обязывал.
– Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо.
– Даже соша?
Ладимир снова улыбнулся:
– Даже соша. Я на лайнере выпил его более чем достаточно. А вы неплохо подготовились.
– Это было не трудно, когда о вас говорили несколько дней подряд все средства массовой информации. А после того, как сам император вручил вам награду и присвоил внеочередное звание, история провинциального юноши, добившегося небывалых успехов, стала просто легендой.
– Правда? – Лад нахмурился. – Не думал, что это так выглядит со стороны.
– Будет вам смущаться! Лучше расскажите, как это – быть Золушкой?
Капитан умел оценить шутку, и они расхохотались вместе.
– Знаете что? Давайте, пожалуй, вашего соша.
– Конечно.
Еще один сюрприз ждал Ладимира, когда лимузин подъехал к его дому, где они некогда жили с бабушкой, которая воспитывала его после смерти родителей. Нет, старый Жуль не выбежал его встречать, его давно не было на этом свете, как не было соседского дома и того небольшого строения, которое раньше было для него домом. Оно осталось только в памяти, а на его месте высился двухэтажный особняк, стилизованный под старину, но напичканный под завязку современной электроникой, начиная от варьируемой прозрачности стен до зеркальной черепицы из солнечных батарей. Вокруг расположились зеленые лужайки с выложенными пластиком дорожками. Небольшой искусственный пруд поблескивал водной гладью.
Ладимир вышел из машины и замер в немом удивлении.
Представитель компании встал рядом и сказал:
– После смерти вашей бабушки дом заняла одна семья.
– Да, я знаю, мне сообщали.
– Компания выкупила дом для вас и провела небольшой косметический ремонт.
– Для меня? – в который раз удивился Лад.
– Почему нет? Не каждому в одиночку удается предотвратить нападение целого флота.
– Ну тогда я не знал, что кроме этих трех рудианцев прибудет еще и небольшая флотилия. Тогда я просто исполнял долг. А дальше – это только стечение обстоятельств.
– За «просто» наград не дают, – подмигнул Виктор. – Думаю, вы заслужили те почести, что вам оказывают. К слову сказать, на планете, которая должна была подвергнуться первоочередному нападению и, скорее всего, была бы уничтожена, находится представительство нашей компании. Так что вы спасли наши деньги, и мы вправе отблагодарить вас.
– Но такой дом стоит безумно дорого. Я не смогу выплатить такую сумму.
Виктор нахмурился.
– Это не покупка, это – подарок, – пояснил он.
– Я бы сказал – очень щедрый подарок…
– Экономить на героях – дурной тон.
Ладимир на секунду задумался… у него никогда не было такого дома, да и вряд ли когда будет. Зачем отказываться от подарка, который делала ему судьба?
– Сколько продлится ваш отпуск? – спросил тем временем Изотов.
– Сорок два дня. Я…
– Подождите секунду, – не дал ему сказать представитель компании. – Понимаю вашу нерешительность, но давайте так: вы посетите завтра вечером прием, устроенный в вашу честь в офисе нашей компании, и будем считать, что мы в расчете. Ведь это будет своеобразной рекламой для нас, и очень даже неплохой. А за рекламу подобного рода сейчас платят большие деньги. Согласны?
– Вы умеете убеждать. Правда, я не собирался отказываться, но вот насчет завтрашнего вечера мне нужно подумать. Светские рауты смущают меня, пожалуй, больше, чем такие подарки.
Виктор только улыбнулся в ответ:
– Думайте сколько угодно, но только до семи часов завтрашнего вечера.
Представитель компании протянул перламутровую визитку:
– Сорок два дня, это не так уж и много. Почему бы не провести их с комфортом. Если возникнут какие-то вопросы – звоните в любое время, буду рад помочь.
Потом сел в машину и сказал:
– До завтра, господин капитан. Я пришлю за вами машину.
Лимузин рванул с места, подняв воздушные вихри.
Лад простоял еще несколько минут, теребя в пальцах переливающийся прямоугольник и рассматривая свой новый дом. Потом вздохнул и направился по дорожке к входу.
Следующие несколько часов он потратил на то, что осматривал дом изнутри, изучая и опробуя все его новые возможности.
Заснул он далеко за полночь. Впервые за двенадцать лет он спал не на солдатской или офицерской койке, в казарме или каюте корабля, а в обычной постели.
Проснулся он только поздним утром, с тяжелой головой от непривычно долгого сна.
Чтобы прийти в норму, ему пришлось провести почти час в тренажерном зале, который он обнаружил вчера у себя в подвале, и еще по пятнадцать минут в ультразвуковом и обычном душах.
Холодильник был забит под завязку. И Ладимир приготовил себе на завтрак омлет, с весельем вспоминая, как делать простые вещи, от которых он отвык за время учебы и службы.
После полудня он оделся в гражданское и отправился прогуляться по городу.
В районе, где он жил, кроме его дома, больше ничего не изменилось. Те же обветшалые дома, с ободранным и выгоревшим на солнце пластиком стен, старенькие машины у гаражей. Такой резкий контраст с его новым особняком и прилегающей к нему территорией сразу бросался в глаза. На улицах бегали немногочисленные детишки. Почти все взрослое население городка сейчас находилось на работе, на приисках или перерабатывающем заводе, скорее всего принадлежащих компании «Млечный Путь». На Дейтоне были богатые залежи иридия, стратегического материала, использующегося в гипердвигателях. Самым влиятельным человеком колонии был губернатор, назначаемый императором. И от него напрямую зависело, какая компания будет иметь гранд на разработку местных месторождений. И как только между компанией и губернатором, как представителем императора, заключался договор, власть над колонией переходила к представителю компании, а роль губернатора в управлении сводилась к наблюдательной и совещательной. В его праве было подать жалобу императору на действия компании, но, как правило, губернаторы столько имели от заключенного договора, что жалоб никогда не поступало.
Вероятно, на Дейтоне сейчас наиболее удачливой или щедрой оказалась «Млечный Путь», потому что когда Ладимир покидал родную планету, на ней заправляла компания «Первопроходец». Это была даже не компания, а скорее конгломерат, подмявший под себя огромную часть внутриимперского рынка. Таких конгломератов в империи насчитывалось шесть или семь, и между ними постоянно велась борьба, зачастую похожая на войну. Компании были настолько богаты и влиятельны, что могли позволить себе иметь свои собственные небольшие армии, которые они называли службой безопасности.