Куликов Роман. На осколках чести

   – Хорошо.
   Члены наземной группы иногда видели, как в небе над их головами выписывал пируэты блестящий серебром челнок, а сотни черных существ преследовали его. Отряд двигался быстро – его скорость определял Рудольф со своей ношей, а он задал резвый темп.
   Но до границы города было еще далеко, а штурмовик уже начал уставать. Его спина взмокла, мышцы на ногах начали деревенеть, дыхание стало сбиваться. Рудольф понимал, что лучше не останавливаться. Зарычав, как зверь, он подправил раненого на плечах и потащил дальше. Пот сбегал с него ручьями, скапливался на лбу у края маски и потом стекал по ней.
   Им осталось преодолеть совсем немного. Рудольф устал и сбавил темп, Андреас оглянулся, перехватил его взгляд и все понял.
   – Георгий! Займи мое место! – крикнул он брату. Подошел к штурмовику, и тот переложил на него Телори. Грек посмотрел на Рудольфа и сказал: – Не отставай!
   Тот, тяжело дыша, кивнул, взял в руки винтовку, и отряд снова двинулся дальше.
   Вскоре город кончился, и группа вышла на открытое пространство. Петер все еще продолжал безумные гонки с местными обитателями.
   – Ну вы как? – запросил он.
   – Вышли. Только, на всякий случай, надо отойти подальше.
   – Давайте. Я уведу их за собой в другую сторону, а как отстанут, сделаю крюк и вернусь за вами.
   – Да, хорошо.
   Группа удалялась от поселения бильчей. Андреаса сменил Самуэль, и через какое-то время раздался голос Петера:
   – Все нормально, держитесь. Я уже вижу вас. Можете остановиться, бильчи вернулись в город.
   Группа замедлила шаг, Самуэль осторожно опустил Телори на землю и сам присел рядом. Его темная кожа блестела от пота. Все посмотрели назад, где над своими домами-сотами, среди радужной пыли, как ни в чем не бывало продолжали кружить насекомоподобные существа.
   Потом взгляды обратились направо, откуда раздавался гул турбин приближающегося «скаута».
   Когда он приземлился, стало видно, что челноку досталось. Вся обшивка во вмятинах от ударов, купол кабины исцарапан, края турбин покрыты вязкой желтовато-серой субстанцией с прилипшими кусочками хитинового покрова.
   Андреас и Рудольф вдвоем подхватили Телори и занесли его на борт, как только последний член группы забрался в челнок, Петер поднял его в воздух.
   Телори положили на лавку, Андреас стянул с него рюкзак, в котором зияла рваная дыра.
   – Георгий, давай антидот, – велел он и, пока брат готовил укол, осмотрел рюкзак раненого.
   Жало пробило янтарный брусок так, что в прозрачном минерале образовался конус.
   – Смотри! – Андреас показал янтарь брату. – Отверстие на выходе совсем маленькое, бильч не сумел пробить его.
   – И крови нет. Может, яд не попал в кровь?
   – Отчего же он тогда в отключке, не болтай ерунды, делай укол.
   После того как Георгий ввел дозу антидота и отбросил шприц, они стали снимать с Телори одежду, Аниес не мешала им, только стояла рядом, сжав в кулаке дыхательную маску.
   На спине парня не было следов укола жалом, но кожа была красной, как от ожога.
   – Быстрее, антитоксин для внешнего применения и салфетки! Аниес! Не стой столбом! Шевелись!
   Девушка отбросила маску и метнулась к отсеку со снаряжением. Схватила аптечку, упаковку медицинских салфеток, хотя в коробке с лекарствами уже были такие, и вернулась к братьям.
   Андреас тем временем закатал рукава и расположился поудобнее.
   – Осторожнее, сам не задень, – предостерег его Георгий.
   Тот не ответил брату, взял аптечку у Аниес, вскрыл коробку, вытащил оттуда, развернул и быстро натянул перчатки.
   – Сыпь! – велел он, всовывая брату в руку пакет с антитоксином, а сам зубами вскрыл салфетки.
   Георгий распаковал лекарство и вытряхнул серый порошок на спину Телори. Антитоксин тут же вступил в реакцию с ядом, меняя цвет на белый и частично растворяясь.
   – Отлично, яд еще не до конца впитался. – Салфетками Андреас стал стирать белый порошок и присыпать обнажившиеся участки поврежденной кожи новыми дозами лекарства.
   Рудольф подошел к Петеру:
   – Сообщи доку, пусть готовит лазарет.
   – Уже. А ребята сейчас сделают нам коридор через сети.
   Штурмовик кивнул, вернулся в отсек и устало сел на лавку вдоль второго борта. Посмотрел на Аниес, девушка почувствовала его взгляд и повернулась к нему. Некоторое время они смотрели друг на друга, в ее глазах была тревога и благодарность, а в его печаль и понимание. Штурмовик слабо улыбнулся Аниес и кивнул, показывая, что все будет в порядке. Девушка неуверенно улыбнулась ему в ответ и снова повернулась к Телори. Рудольф вздохнул, его вмешательство не требовалось – братья уже сделали все, что требовалось, поэтому он откинул голову и закрыл глаза. На губах его была все та же слабая улыбка.
 
   «Скаут» достиг корабля, и тот принял челнок в технический отсек. Лад и доктор Калугин встречали группу. Штурмовик вместе с Андреасом вынесли раненого и сразу направились в лазарет, сопровождаемые доктором и Аниес.
   Петер подошел к Ладу.
   – Накладочка вышла, – вздохнул он.
   – Да я уж понял.
   – Почти десяток аборигенов не успели спрятаться. Ребята еле ушли, когда я полетел за ними, и челноку досталось.
   Вмятины на бортах машины, драные полосы, прилипшие ошметки плоти – были нагляднее слов.
   – Случайность. – Помощник развел руками. – От нее никто не застрахован.
   В этом момент в отсек подошли Виталь и Болтун. Последний сразу направился к своему напарнику, хлопнул его по плечу, посмотрел вопросительным взглядом и возмущенно указал на «скаут».
   Петер улыбнулся, отчего шрамы на лице собрались морщинами.
   – Да-да, – кивнул он. – Я просто решил тебе работенки подбросить.
   – В этом ты преуспел, хочу тебе сказать, – протянул Виталь.
   – Болтун справится, – ответил Петер. – Так ведь, Болтун?
   Немой наемник криво улыбнулся напарнику и подмигнул.
   – Посмотрите, что тут нужно починить, – велел Ладимир. – Потому что челнок понадобится.
   – Ладно, – кивнул Виталь.
   Каменев повернулся к помощнику:
   – Пошли все обсудим.
   – Мне бы сейчас стаканчик пропустить, – сказал тот. – А то полет через рой пчел-переростков изрядно пощекотал нервишки.
   – Значит, пошли в кают-компанию.
   Петер на ходу начал рассказывать, как все происходило, и закончил рассказ уже с бокалом вина в руках, вытянувшись на стуле, положив ноги на соседний.
   Кроме капитана у него оказалось еще два слушателя – капитан Хэтчет и его племянница. Они сидели за столом, волк Пловца расположился рядом с девушкой, положив морду ей на колени. Лад не собирался от них таиться – никаких серьезных вещей они с Петером обсуждать не собирались, а детали экспедиции не были секретными.
   – Так что будем делать? – спросил Петер, завершив повествование. – Еще раз пойдем?
   – Да, – ответил Ладимир. – Как только «скаут» будет готов. Раз уж взялись – надо доделать до конца.
   – Ладно, – кивнул помощник. – Можно и еще разок слетать. Надеюсь, в этот раз фортуна будет к нам более милосердна.
   В помещение зашел Виталь.
   – Капитан, нам с Болтуном помощь требуется. Иначе долго возиться будем – одних бильчей из турбин вычищать пару дней придется.
   – Хорошо, как только люди отдохнут, я распоряжусь, чтобы помогли вам.
   – Угу, – наемник кивнул и вышел.
   – Да-а, – протянул Петер. – Время уходит. Не очень хочется неделю тут на орбите висеть, а улетать – горючее тратить, нам еще этих завозить.
   Он кивнул в сторону капитана погибшего корвета и его родственницы.
   – Погоди-ка! – Помощнику пришла в голову мысль. Он повернулся к Хэтчету: – Капитан, среди твоих людей есть специалисты по технике? Нам нужно починить «скаут», побыстрее. В конце концов, хоть какая-то польза будет от вашего спасения.
   – А вы спасли нас, чтобы мы были вам полезны? – Тот посмотрел на Петера ироничным взглядом.
   – Нет, – ответил Петер. – Из благородных побуждений.
   Было непонятно, иронизирует он, копируя интонации Хэтчета, или говорит серьезно, имея в виду Ладимира.
   – Ну раз из благородных, – капитан корвета перевел взгляд на Ладимира, – то, может быть, вы перестанете держать моих людей в грузовом отсеке, как скот?
   – А среди них есть спецы? – снова спросил Петер.
   – Простите, но я офицер Императорского флота и не имею права помогать контрабандистам, как и мои подчиненные.
   – Ты имеешь право жлобом быть, – фыркнул помощник и отвернулся. – Ладно, забыли.
   – Действительно, капитан, – неожиданно включилась в разговор племянница Хэтчета, – почему вы не можете разместить людей в каютах? Их не так и много.
   Она говорила с таким видом, словно устала повторять очевидные вещи, не переставая при этом почесывать Горация за ухом.
   – Сестренка, – тут же сказал Петер, – ты бы не совалась, куда не просят. Когда нам потребуется твое мнение, мы обязательно к тебе обратимся, а пока закрой свой прелестный ротик и не встревай в разговор.
   – Я не позволю, чтобы вы так с ней разговаривали! – тут же поднялся капитан корвета.
   – Да? И что ты сделаешь? – Помощник сделал глоток вина и пренебрежительно посмотрел на него.
   Хэтчет только собрался что-то ответить, как раздался голос Каменева:
   – Понимаете, госпожа Хэтчет, как заметил ваш дядя, мы – контрабандисты, и мы нарушаем закон, который он, как офицер империи, обязан защищать. Так же как и все его подчиненные. У нас не настолько большая команда, чтобы приставить охрану к каждому из них.
   – Так и доставили бы нас на какую-нибудь колонию, прежде чем заниматься своими грязными делишками, – сказал Хэтчет.
   – Полет занял бы слишком много времени, к тому же у нас есть свои планы, которые мы не намерены пересматривать только потому, что вы у нас на борту. Придется вам потерпеть. Надеюсь, я все разъяснил и мы больше не будем возвращаться к этому разговору.
   – Так вы просто трус! – Презрительная улыбка искривила губы девушки.
   – Сестренка, – Петер угрожающе посмотрел на нее, – да ты и вправду не успеваешь следить за собственным языком.
   – Валенсия! – Хэтчет предостерегающе посмотрел на племянницу.
   – Я только подвела итог под словами нашего гостеприимного капитана, дядя. Разве я не права? Хотя что еще можно ожидать от человека, нарушившего присягу, и к тому же беглого каторжника? – Она смотрела прямо в глаза Ладимира.
   – Валенсия! – сурово проговорил Хэтчет.
   – Эй, Лад! – хохотнул Петер. – Оказывается, она тебя знает? Вот так номер! Ну, сестренка, ты даешь! А ты, Хэтчет, чего же не сказал, что знаком с нашим капитаном? Постеснялся?
   Капитан корвета отвел взгляд, потом посмотрел на Лада:
   – Я не был полностью уверен, что господин капитан – тот самый пират Каменев.
   – А вот твоя племянница вполне уверена.
   Валенсия продолжала смотреть на Ладимира насмешливым взглядом. Он ответил ей с улыбкой:
   – Вы хотели меня оскорбить, но вам это не удалось. Можете приписать ко всем моим недостаткам еще и тщеславие. И известие о том, что мое имя становится повсеместно известно, доставляет мне некое удовольствие. Примите за это мою благодарность.
   Насмешливость в ее взгляде сменилась цинизмом, девушка поднялась, повернулась к Хэтчету и сказала:
   – Дядя, проводите меня до каюты. Мне неприятно находиться с этими людьми в одном помещении.
   Волк лизнул ее руку и поплелся следом.
   Когда они ушли, Петер засмеялся и сказал:
   – А Хэтчет ничего, если бы племянница не проговорилась, я бы не догадался, что он о тебе знает.
   – Я подозревал, но не придавал этому значения.
   – Становишься известным.
   – У этой медали две стороны, – задумчиво ответил капитан.
   – Ага, и на одной из них адмирал Стюарт со своим флотом, который охотится за нами.
   – Вот именно.
   – Эй, капитан, ты чего посмурнел? – Он растянул губы в улыбке. – Девчонка все-таки задела тебя?
   – Нет…
   – А то я не вижу! Да ладно тебе, капитан, не принимай близко к сердцу.
   – Я и не принимаю. Так что решим с экспедицией? Я думаю, пусть снова братья пойдут, Рудольф с Виталем и Болтун.
   – Согласен. – Петер снова стал серьезным. – Сегодня-завтра подлатаем «скаут», и можно лететь. Только теперь уже в другой город. К этому у меня предубеждение.
   – Хорошо, так и сделаем. Как отдохнешь, посмотри, чем помочь им в техотсеке. – Капитан поднялся.
   – Ладно, – сказал помощник. – А ты не останешься пропустить стаканчик-другой?
   – Нет, я хотел изучить кое-какие материалы.
   – Ну, успехов. – Помощник отсалютовал ему бокалом.
 
   Зайдя к себе в каюту, Ладимир сел за стол, воткнул стримкристалл в считыватель и начал просматривать записанные на нем данные. Но уже через минуту поймал себя на том, что просто бессмысленно прокручивает их, не вникая и даже пропустив какую-то часть.
   Он выключил аппарат, откинулся на стуле и задумался.
   Петер правильно сказал – он становится известным. А у этого есть как свои плюсы, так и минусы. Ладимир отдавал себе отчет в том, что именно стало основной причиной, заставившей его встать на путь пиратства, – возможность заявить о себе. Заявить так, чтобы о нем услышали по всей обитаемой галактике. Он не видел другого способа привлечь к себе внимание. Армия отказалась от него, империя отдала на заклание корпорациям, даже пресса не уделила особого внимания, когда Лада судили, хотя буквально за несколько недель до этого трубила о нем, восхваляя как героя… Всем было плевать на него – общественности, чиновникам, императору. Теперь же вероятность того, что его все же услышат, перестала казаться ему призрачной перспективой. Только вот возможность не дожить до того момента, когда это произойдет, также имела все шансы на осуществление.
   – Ну это мы посмотрим, – пробормотал Лад и снова включил считыватель.
   Но опять не смог сосредоточиться. В этот раз мешало уже другое.
   Как ни хотел бы Ладимир думать обратное, а слова племянницы Хэтчета задели его.
   «…человека, нарушившего присягу, и к тому же беглого каторжника» – фраза эхом повторялась у капитана в голове. И хотя он знал, что только половина из этого правда – присяги он не нарушал, империя сама отказалась от него, сделав гражданским лицом, в угоду политическим мотивам, – от этих слов на душе становилось неприятно. Может быть, дело не в самих словах, а в том, кто их произнес.
   Ладимир усмехнулся сам себе. Валенсия, конечно, симпатичная девушка, но таких много. Разве только она смелее других… или наглее. Да еще у капитана перед глазами постоянно стояла картинка того момента, когда в переходном отсеке, после того как разоружили людей Хэтчета, она сняла шлем и посмотрела на него взглядом, полным гордой независимости и собственного достоинства… голубые глаза, длинная прядь, выбившаяся из-под заколки…
   Лад качнул головой, словно стряхивая наваждение, и погрузился в изучение данных на стримкристалле.
 

* * *

 
   Телори открыл глаза. Вокруг была привычная обстановка его каюты на «пилигриме». Только сейчас он был тут не один. За столом, склонив голову на сложенные руки, спала Аниес. Телори улыбнулся и негромко позвал:
   – Аниес…
   Девушка вскинула голову, сонно поморгала, глядя в его сторону, и тут же заулыбалась.
   – Телори! Очнулся! – Ока обрадованно подскочила к нему. – Долго же ты спал!
   Ее руки обвили его шею и плечи, а губы прижались к щеке.
   – Сколько?
   – Четверо суток. Есть хочешь? Сэмми приготовил отменную кашу.
   – Кашу? А чего-нибудь мясного нет?
   – Док сказал, что тебе из мясного – только бульон или… кашу. – Она хихикнула с легким злорадством.
   – Только очнулся, а ты уже издеваешься, – насупился Телори.
   – Конечно! Я ждала этого четверо суток. Над тобой спящим издеваться совсем неинтересно.
   – Над спящим?!
   – Ну да. – Она помогла ему сесть, подложила подушку под спину. – Сделала тебе пару татуировок. Потом посмотришь, уверена, тебе понравится.
   – Аниес!
   Она говорила все это с невинным выражением лица. Потом сказала «Я сейчас», вышла из каюты и вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с дымящейся кашей. Парень хотел отворотить нос, но внезапно понял, что ужасно голоден.
   Аниес смотрела на него с улыбкой, представляя, что он сейчас испытывает.
   – Мы летим обратно? – спросил он, набросившись на еду.
   – Да.
   – Жаль возвращаться ни с чем.
   – Почему ни с чем?! Мы произвели обмен.
   – Серьезно?! – Телори удивленно вскинул брови. – Снова ходили в город бильчей?
   – Ну а как иначе? – Аниес присела на край кровати. – Второй раз больше повезло. Все аборигены скрылись.
   – Отлично! – обрадовался парень. – Я согласен ради того, чтобы, открыв глаза, видеть тебя рядом, а потом еще и хорошие новости услышать, еще раз в лапах бильча прокатиться.
   – Ладно уж, согласен он. Ешь кашу и отлеживайся! – Аниес с улыбкой смотрела на него. – Вижу, тебе лучше. Я пойду тоже перекушу.
   – Хочешь, поделюсь?
   – Нет, я лучше пойду кусочек отбивной съем. – Смеясь, она чмокнула его в щеку. – Не скучай.
   Когда Аниес вышла из каюты, Телори сидел с довольной миной. Потом отставил тарелку, потянулся и достал с полки над койкой персональный терминал. Вскрыл заднюю крышку, отлепил спрятанный там, похожий на иголку, молекулярный ключ, в определенной последовательности воткнул его в восемь отверстий на плате, снова спрятал и закрыл крышку. Перевернув терминал экраном к себе, он активировал виртуальную клавиатуру, набрал сообщение и нажал клавишу «отправить». Через секунду появилась надпись «сообщение отправлено» и почти сразу за этим еще одно – «батарея разряжена». После чего экран терминала мигнул, клавиатура исчезла, и устройство выключилось. Телори убрал его на место и откинулся на подушку.
   – Наконец-то! – удовлетворенно проговорил он, улыбнулся и снова принялся за кашу.
 
   В кают-компании собралась почти вся команда «Пилигрима». Отсутствовали только Алонсо и Виталь, несущие вахту. Кроме них за столом присутствовали капитан Хэтчет и его племянница. По их лицам и чопорному поведению нельзя было сказать, что на корабле царила непринужденная обстановка.
   Аниес вошла и заняла свое место.
   – Ну как он там? – спросил Петер.
   – Разве по ней не видно? – сказал Андреас. – Сияет, как новенький империал.
   Никто не замечал, с каким видом сидят за столом их «гости». Ладимир посмотрел на свою команду, потом на Хэтчета с племянницей.
   – Вам не нравится еда? – поинтересовался Ладимир.
   – Мне не нравится компания, – ответила Валенсия.
   – Увы, придется потерпеть. Есть, конечно, выход – вы можете оставаться в каюте…
   – Меня бы этот выход вполне устроил. – Она поднялась. – С вашего позволения…
   – Не смею задерживать. – Лад сделал глоток вина.
   Валенсия остановилась возле капитана Хэтчета:
   – Дядя, будьте любезны, попросите, чтобы еду мне принесли в каюту.
   Девушка с независимым видом направилась прочь из кают-компании, но когда проходила мимо Каменева, тот произнес:
   – Капитан Хэтчет может, конечно, попросить, но я вынужден буду ему отказать.
   Валенсия остановилась и резко повернулась к нему:
   – Вы издеваетесь?
   – Нет, просто на этом корабле существуют правила.
   – Правила? Какие могут быть правила у пиратов? Правила, следуя которым можно стать человеком без совести, чести и жалости? Вы об этих правилах говорите, господин капитан? – презрительно спросила она.
   Ладимир спокойно отнесся к ее высказываниям. Ему импонировала смелость девушки.
   – Я говорил всего лишь о правилах поведения на моем корабле, которые предписывают обедать в кают-компании…
   – Я была рядом с дядей, когда вы отказали ему в помощи. Уж не знаю, что потом вами двигало и почему вы все же решились спасти нас. Наверняка преследуя какие-то свои корыстные цели. Не удивлюсь, если по прибытии в порт вы потребуете с нас выкуп. Но когда капитан Хэтчет попросил помочь, я видела выражение вашего лица, холодное и безразличное. – Она посмотрела на Ладимира чуть ли не с жалостью. Не сказав больше ни слова, Валенсия гордо вскинула подбородок и пошла к себе в каюту.
   Остаток обеда прошел в хмуром молчании. Видя неожиданно помрачневшего капитана, никто из команды не решался шутить, как это обычно происходило, когда они собирались вместе.
   Ладимир закончил трапезу, бросил Петеру: «Как пообедаешь, зайди ко мне» и отправился к себе.
   Еще некоторое время остальные сидели, потом начали расходиться – Аниес ушла к Телори, Болтун с Георгием сегодня дежурили на камбузе и отправились помогать Самуэлю, доктор пошел в лазарет, где еще находился один из матросов с погибшего сторожевика. Вскоре в кают-компании остались только капитан корвета и Петер.
   – Слышь, Хэтчет… – позвал последний, ковыряя вилкой в своей тарелке.
   – Я вас слушаю.
   – Свои манеры можешь оставить для тех, кому это важно. Мне же плевать, на «вы» ты ко мне обращаешься или на «ваше величество». Мне не нравится, что ты достаешь капитана. И племянницу свою вразуми, уж больно она любит языком чесать…
   – Я бы попросил!..
   – А что, разве я не прав? Ни ты, ни она ничего не знаете про капитана, чтобы осуждать его.
   – Я знаю… – попытался сказать Хэтчет, но Петер перебил его:
   – Вы должны быть благодарны, что он спас вас. Лично я предлагал не вмешиваться, но он принял решение, и благодаря ему ты сидишь сейчас здесь, а не паришься в трюме того «Шершня» в ожидании, когда тамошний капитан вдоволь натешится с твоей племянницей и не потребует за тебя выкуп. Так что ни хрена ты не знаешь.
   Хэтчет повернулся к нему:
   – Я знаю, что, когда я просил о помощи, он отказал. Затем вы сбили торпеды, которые могли уничтожить нас, а потом спасли. Чего ради? Что, по-твоему, я должен думать?
   – Капитан не мог позволить, чтобы вас расстреляли.
   – Но сначала он был не против такого исхода событий?
   – Он поступил так, как счел нужным, и не должен перед вами отчитываться.
   – Я потерял восемь человек и корабль! – прорвалась наружу досада капитана уничтоженного корвета. – Если бы он вмешался раньше!..
   Петер покачал головой:
   – Ты вообще слышал меня? Или нет? Капитан сделал так, как захотел, и ты, и твоя команда должны благодарить его.
   – Я все прекрасно слышал. И мы, конечно, благодарны господину Каменеву за наше спасение… Посмотрим еще, как это будет выглядеть в денежном выражении.
   – А вот про деньги на твоем месте я бы вообще молчал, – вскипел помощник капитана.
   – Что так? Насколько я знаю, деньги в вашем ремесле – главное. За деньги вы готовы убивать и грабить, нападать на пассажирские корабли и нарушать присяги.
   Петер встал со своего места и пересел на стул рядом с Хэтчетом. Чуть наклонился, заглянул тому в глаза и негромко сказал:
   – Чтобы ты знал – капитан заплатил за тебя и твой корабль семьдесят тысяч из своего кармана, потому что команда вряд ли бы согласилась отдавать деньги за всякий мусор. Я-то уж точно не дал бы ни империала!
   Капитан сторожевика смотрел на него с кислой улыбкой, но ничего не ответил. Петер поднялся и, бросив на него презрительный взгляд, оставил одного.
   Ни Валенсия, ни ее дядя на ужин не пришли.
   – Распорядись отнести еду им в каюты, – сказал Лад Петеру.
   – А как же правила, капитан?
   Каменев посмотрел на помощника с таким видом, что тот сразу сказал:
   – Понял! Сделаю. Только сам поем сначала. Понимаю, что девчонка просто прелесть, – ухмыльнулся он, – но нельзя же так вот сразу ей уступать!
   Лад ничего не ответил, а Петер принялся за еду, посмеиваясь себе под нос.
   – Капитан, – раздался из динамика голос Алонсо, несшего вахту. – Сканеры засекли сигнал. Не могли бы вы подойти.
   Лад недовольно нахмурился, отложил приборы и вытер губы салфеткой.
   – Что за ерунда? – сказал Петер. – Поесть не дадут человеку. Капитан, ты сиди, а я сбегаю.
   – Хорошо, – согласился Ладимир.
   Наемник схватил с тарелки тост, уже поднимаясь со своего места, откусил его и, похрустывая, направился в рубку. Ладимир снова взялся за вилку, но поесть ему так и не удалось – через минуту из динамика раздался голос помощника:
   – Лад, тебе все же лучше подняться сюда. Каменев встал из-за стола и пошел в рубку.
   – Что здесь? – спросил он, подходя к терминалу.
   – Сигнал бедствия, – ответил Петер.
   – Откуда? – Капитан сразу склонился над приборами, внимательно изучая их показания.
   – Одна из лун газового гиганта в системе Джеррико. Колония называется Дакаррта.
   – Что сообщают?
   – Ничего. Простое «помогите», координаты и все! – Он показал на объемной звездной карте сектор галактики. Уменьшил масштаб, и над терминалом появилась звезда класса G с четырьмя планетами. – Судя по координатам – это Джеррико. Вторая планета – Дакаррта. Сигнал кратковременный, мы бы его и не заметили. Этот юнга-шкодник сбил калибровку и восстанавливал частотный реестр, вот результат.
   – Кому принадлежит?
   – Неизвестно, – пожал плечами Петер. – Ее вообще нет в колониальном реестре. Наверное, новая, еще не «освоенная» корпорациями, а может – частное владение.
   – Может. Восстановили реестр?
   – Да.
   – Хорошо. Тогда надо проверить сигнал. Пошли ответ.
   – Как назваться?
   – Сторожевой корабль «Гордость», имперские силы.
   – Понял.
   Помощник забрался в свое кресло, набрал и передал сообщение.
   Они подождали несколько минут.
   – Молчат. Что будем делать?
   – Выходи из гипера и прокладывай новый курс, – велел капитан.