Страница:
Всеслав кивнул. Ривкинд помахал пультом дистанционного управления, словно волшебник магической палочкой. Глайдер зашипел и открыл нижний люк. Оттуда выехала маленькая платформа на блестящих широких гусеницах. На платформе красовалось белое яйцо метрового диаметра.
-Быть может под этой скалой?
-Да, пожалуй. -согласился Ривкинд.
Платформа бережно сгрузила яйцо у основания серой гранитной стены и торопливо улепетнула назад в "Лич". Ривкинд перебрал кнопки на пульте. Яйцо покрылось сплетением багровых выпуклых жил, задрожало и начало острым концом погружаться в землю.
-Отойдите. -посоветовал Ицхак. -И так припекает, а сейчас оттуда вообще жаром потянет, словно из вулкана.
-Тогда, пока суд да дело, переброшу данные со своего СМС в память бортового вычислителя. - решил Лунин. Он скользнул в кресло пилота в кабине глайдера, не снимая висящего на шее средства мобильной связи, соединил его тоненьким кабелем с гнездом на панели, пощелкал клавишами.
-Не сбейте настройки курса возвращения. - сказал Ривкинд. -Не то улечу на Южный полюс вместо Северного.
-Не улетите. -невнимательно ответил Всеслав. -Это быстро. Вот и все.
Он выбрался наружу, старательно обошел раскаленное яйцо и по-турецки уселся под скальным навесом. Эмбриомеханизм ушел вглубь, почва в том месте неприятно шевелилась и подрагивала. Сейчас на глубине трех метров в горной породе шло сооружение небольшого бункера, отыскать который средствами, имеющимися в распоряжении саракшианцев, было никак невозможно. В таком бункере прогрессор в экстренной ситуации мог отсидеться пару суток в условиях полной автономии и подождать спасательной экспедиции. Случайное проникновение чужаков внутрь полностью исключалось.
-Вы просили почтовый индекс Джеральда Ли. Извольте. -сказал Ривкинд. -Ли будет восстанавливать здоровье на Пандоре.
-Спасибо.
-Передаю настоятельное пожелание: наши психологи выразили желание получить следующие отчеты Черной Пешки по стереотипам "аналитик" и "романтик".
-Заняться людям нечем? -вяло осведомился Всеслав. -Хорошо, доставлю им удовольствие, сочиню.
Он сидел на валуне, поджав ноги, обхватив колени руками, и смотрел на подрагивавшую землю.
-Скоро схрон вырастет, остынет и будет готов к применению. -сказал Ицхак. Они помолчали.
-Я прочел все присланные вами материалы. Вам здесь нравится? -неожиданно спросил Ривкинд. Всеслав пожал плечами и покосился на его горбоносый профиль.
-Уточните вопрос. -попросил он.
-Уточняю. Вам кажется симпатичным социальное устройство Островной империи. Вы его одобряете?
-Представьте себе, что хлынул ливень. -начал Всеслав. -Вам понравится? Одобрите? Проливной дождь - это хорошо или плохо? Над вами, рисующим акварелью на природе, - хуже некуда. Над вашим огородом, неделю мающимся без поливки, - отлично. Вам нравятся морские купания? Думаю, летом на тропическом пляже - да. Зимой среди айсбергов - сомневаюсь.
-Понимаю, к чему клоните. -согласно кивнул Ривкинд. -В политике и социологии критерии морали неприменимы. Не "хорошо-плохо", а "целесообразно-нецелесообразно", так?
-В общих чертах. Так вот, я считаю Империю социальным механизмом, полностью сообразным поставленной перед ним цели.
-А у вас, Всеслав, не создалось впечатление бесчеловечности этого механизма? Нет-нет, не стану в очередной раз рассусоливать о том, в какой степени малосимпатичен пресловутый Белый Пояс. В зубах навязло, честно говоря. Но давайте взглянем на благопристойный Желтый, насколько он человечен...
-Давайте. -терпеливо согласился Лунин.
-Там проживает большинство верноподданных граждан Империи, так называемые обычные, рядовые люди. На словах их признают основой имперского социума, славят их труд и образ жизни. Любое уничижительное высказывание в адрес этого образа жизни может ох как дорого обойтись невоздержанному на язык. Но реально-то что мы видим? Аккумуляторы изначально полагаются существами, у которых так мало желаний, что им нельзя предложить ничего мало-мальски сложного. Они обзаведутся квартирами, женятся или выйдут замуж, наплодят детей и мирно-сытно проживут жизнь. И то, что вы называли Первичной Идеей, Предназначением, сверхценным мировоззрением - какое им до этого дело? Вам не кажется, что социальный строй империи считает "желтых" по природе своей тягловыми животными? Упитанными старательными тупыми лошадками. Дали им заработать полное корыто отрубей, не меньше и не хуже, чем у соседа, позволили набить утробу и обеспечили раз в день незамысловатым телезрелищем. И изначально подразумевается, что возвышенное им незачем.
-А вдруг всё действительно так? -тихо и очень грустно поинтересовался Всеслав. Ицхак поперхнулся.
-Вы серьезно? -с ужасом спросил он. -Вы, знающий, что человек - не рабочий скот! Вы, учившийся в земной школе и впоследствии учивший детей? Внушите ребенку в колыбели, что наиглавнейшее в жизни - это трудолюбие, доброта и знание, что, помимо маленькой колыбели, есть еще безграничная Вселенная, которую нам надо освоить. И перед вами будет настоящий человек.
-Ключевые слова тут - "внушите в колыбели". -так же невесело сказал Всеслав, -Вам от них не страшно, Ицхак? Ведь это именно признание полной несостоятельности всех ваших... наших австралийских программ и прочих выкрутасов земной педагогики. "Раз уж паства не может действовать иначе как под внушением, давайте внушим ей с колыбели разумное, доброе, вечное". Что ж, тоже принцип, отчего нет... Земля его придерживается, но это ведь, согласитесь, не дает права возмущаться тем, что островитяне привержены иному подходу. Они никому ничего не внушают и не пытаются вырастить яблоню из семечка тополя. Просто тополя у них растут в одном месте, яблони - в другом. Тополя растут так, как им положено природой, яблони - иначе.
Вы, Ицхак взяли в качестве примера десятки миллионов "желтых" островитян? Пусть так. Но кто они? Предельно интегрированные личности, не генерирующие собственных желаний и стимулов. Мировоззрение их практически полностью подчинено усредненному коллективному сознанию всей "желтой" части социума и в значительной мере именно этим коллективным сознанием и сформировано. Подобный биосоциальный тип возможен на основе если не предельной, то уж как минимум весьма сильно развитой ориентации личности на управление извне. Для аккумулятора единственным источником стимула действий добровольно служит социум в его конкретном выражении: ближайшее окружение, "начальство", "учители и наставники". И "желтая" личность формируется тем неизбежнее, чем более плотным является социум и чем меньше возможности у человека из такого социума элементарно удалиться. Так что же, вы не согласны с тем, что островитяне, в отличие от землян, решили не воевать против законов мироздания, не "внушать в колыбели"? Хм...
-Ну, знаете ли... - с сомнением протянул Ицхак Ривкинд.
Земля над местом работы эмбриомеханизма прекратила шевелиться. На поверхность вылез здоровенный бурый гранитный обломок со стесанным верхним краем.
-Готово. -сказал Ривкинд. -Испытайте, брат прогрессор.
-Не обожгусь?
-Нет.
Всеслав приблизился к камню и опасливо потрогал его пальцем. Камень был теплым и совершенно обыкновенным. Тогда он приложил к торцовому краю правую ладонь. Почти сразу же откуда-то снизу послышался глухой хлопок, неподъемный с виду камень плавно отодвинулся вверх и вправо, открывая освещенный небольшими лампами квадратный ход в подземелье.
-Сейчас переместим туда вещи, которые вы просили доставить. -сказал Ривкинд, опять манипулируя пультом. Все та же юркая платформа выкатила из глайдера, и подвезла к люку несколько титановых контейнеров. Рядом с ней семенил многофункциональный кибер. Он цеплял контейнеры за ручки, исчезал с ними в квадратном отверстии, выпрыгивал и вновь хватал груз. Так повторилось пять раз.
-Вот и все. Сезам закройся. -подытожил Ривкинд. -Пользуйтесь на здоровье.
-Благодарствую сердечно.
-Пора лететь.
-Гладкого моря и быстрого пути! -пожелал Всеслав.
Ривкинд усмехнулся и уже сидя в кабине спросил: -Пешка, а ведь вы так не ответили: вам здесь нравится?
Лунин молча помахал рукой.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Бацуза, Большое Горное Кольцо, близ заповедника "Енотовый рай"
4 часа 80 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Один из двадцати двух заповедников острова Бацузы под названием "Енотовый рай" находился у подножья Большого Горного Кольца, на внешней стороне, верст на сто двадцать южнее Цугазая. Заповедник был комплексным: ландшафтно-природо-историческим. К его двум тысячам квадратных верст вела проложенная по джунглям идеально прямая "бетонка". На въезде в "Енотовый рай" по обе стороны шоссе красовались большие щиты, призывавшие праздно любопытствующих без лишней необходимости не тревожить обитателей заповедника. Впрочем, убедительные призывы были совершенно излишними: праздно любопытствующих здесь не было. Шоссе огибало с севера берег Овального озера и распадалось на узкие дорожки между жилыми и лабораторными корпусами научного центра. Там работали восемьдесят семь егерей и смотрителей, зоологов и ботаников, почвоведов и гидрологов, геофизиков и сейсмологов. А также один археолог - девушка двадцати четырех лет от роду, которой оказывали снисходительное покровительство тридцатилетние "старики".
Всеслав, чертыхаясь, выбрался из густого кустарника и оказался у входа на крохотный пятачок для стоянки служебного автотранспорта. Пятачок был старательно охвачен двойной оградой из металлической сетки, как, впрочем, вся остальная территория научного центра.
Долговязый и чернобородый молодой человек в полном облачении егеря сидел, подперев руками голову на старой автомобильной покрышке и сквозь сетку смотрел на приближающегося Всеслава. Глаза его были исполнены покорности судьбе.
-Гацу ба-дацу, кактусы тут, однако... -жалобно произнес Лунин. -Добрый день. Я Бидзанби Да, живу в Цугазае, работаю в университете на факультете истории и филологии, кафедра методики преподавания обществоведческих дисциплин.
По всем вероятиям егерю-бородачу было не привыкать встречать полчища школоведов и дидактов, ближе к полудню выбредающих из джунглей. Он флегматично и обстоятельно оглядел Лунина и ответил:
-Здравствуйте. Заходите, только тщательно закрывайте за собой воротца. Нет-нет, на обе щеколды, пожалуйста. Не то все растащат.
Чернобородый невозмутимо поднялся, шаркая подошвами высоких шнурованных ботинок, двинулся к двери лабораторного корпуса.
-Подождите! - воскликнул Всеслав. - А к кому можно обратиться? Я, видите ли, слегка заблудился.
Бородач, не оборачиваясь, ответил:
-Обращайтесь ко мне. А еще лучше идите следом.
Всеслав заторопился за ним.
-Скажите, -осторожно спросил он, -кто тут... ммм... все растаскивает.
-Еноты. -безнадежно сказал егерь. -Они народ патологически хозяйственный, волокут в норы все, что плохо лежит. Не удивлюсь, если завтра угонят машину или утащат всю библиотеку вместе с каталогом. Кстати, сетка - против них. Помогает, но не всегда. Третьего дня застал на складе матерого мордастого самца. Он распечатал картонный ящик с макаронами и аккуратно доставал оттуда пачку за пачкой. Для дома и семьи, так сказать.
В корпусе, кажется, не было принято закрывать двери. Из-за одной слышалось:
-Постой, не бросай трубку, дослушай. Не швыряй, говорю, телефон разобьешь! Ну, нет сегодня свободных датчиков, нет. По буквам: н - е - т. Ни одного. Завезут в конце недели из института - сразу получишь. О, какой ты мудрый! А то никто бы не догадался съездить в Цугазай! Только вот в институте датчиков пока тоже нет, дружок. Со старых участков снимать не позволю, не надейся. Ну и что же, что давно стоят. Не разрешаю. Все. Точка. Ах, жаловаться? Да хоть самому академику. Успехов тебе в этом тухлом деле.
Со стороны противоположной двери доносился монотонный треск печатающей приставки вычислителя.
А вот в лаборатории № 4 дверь вообще было невозможно закрыть по причине ее отсутствия. Там не меньше десятка человек окружили стол, навалились на него животами и о чем-то бурно спорили. Говорили все одновременно, умудряясь слышать друг друга.
-Изменений не выявлено. То есть вообще. По-моему этого и следовало ожидать
-А черви? Черви-то!
-Други мои, а нет ли тут ошибок?
-Ошибок! Дали бы мне вычислитель вдвое мощнее - не было бы сомнений.
-И получили бы доказательства мутаций. А то "не выявлено, не выявлено". Выявим!
-Ребятишки, а вот тут, кажется, неточность. Не два уровня на графике, а три.
-Ну?! Кто чертил?
-Я. Так ведь вручную же. Ботаники уперли широкую приставку к вычислителю и печатают свою большеформатную статистику. В цвете, между прочим.
-А ты отдал? Позор!
-Сам бы попробовал... Они же сильные, упитанные и их больше.
-Пусть уж... Давайте перепроверим вручную в грубой прикидке, потом нападем на ботаников, отберем приставку и примемся за работу по-настоящему.
Егерь и Всеслав вошли в небольшую комнату с окном во всю стену, сплошь уставленную разнообразными приборами. Над клавиатурой вычислителя вопросительным знаком завис полный парень в голубом халате.
-Цу, - позвал бородач и замолчал.
Цу повернулся к вошедшим круглым улыбающимся лицом, пару-другую секунд рассматривал их, церемонно склонил голову, потом вновь уткнулся в экран, по которому ползли через клетки координатной разметки яркие синие кружочки.
-Переселяются. -сказал он. -За болота. Вместе с детенышами. Наверное, думают, что там мы их не достанем.
Егерь шумно вздохнул. Цу отодвинул клавиатуру, повернулся на стуле и поинтересовался:
-С кем имею честь?
Всеслав терпеливо отрекомендовался еще раз.
-Он заблудился. -добавил бородатый егерь. -В Гнилом логу.
-А как вас вообще туда занесло? -с неподдельным интересом спросил Цу. -Все искатели неприятностей предпочитают заблуждаться в Межовражье. Это традиция.
-Не ищу неприятностей - раз и не люблю традиций - два. -решительно сказал Всеслав.
-Это хорошо. - одобрил Цу. -Мои подопечные - тоже не любят традиций и мыслят нешаблонно. Вот взяли и подались подальше. Все помеченные. Три стаи.
-Три стаи кого?
-То есть как это - "кого"? -оскорбился Цу, -Бурых крысокротов. Конечно, все же работают с енотами. Всем интересны эти полосатые прохвосты в роскошных шубах. И никто, кроме младшего научного сотрудника Цу, не занимается немодными, заброшенными, бедными крысокротами. А они, между прочим, ничуть не уступают енотам, только гораздо скромнее. Они...
-Кто-то поедет сегодня на семнадцатую версту? -прервал его бородач. -Пусть подбросят заблудшего до автобусной станции.
-Угу, - сказал Цу. - Безусловно, поедут и, без сомнения, подбросят. А заодно отправят телеграфом наши с тобой заявки. Так официальнее. А то мои покорнейшие просьбы электронной почтой воспринимаются как абстрактные вздохи о несовершенстве жизни... и реакция на них, соответственно, нулевая. Между прочим, придется отправляться уже через десять минут.
Он пристально посмотрел на егеря.
-Послушай, может быть, ты и смотаешься, а? Так надежнее. Возьми тексты телеграмм.
-Ну-у... -заныл бородач.
-Вот и великолепно! -подытожил Цу, обаятельно улыбаясь. -Только, чтобы было быстрее, возьми не легковушку, а второй вездеход, пока его не зацапали сейсмологи. А то они уже бегали с канистрами.
-Поехали. -понуро сказал егерь, обращаясь к Лунину. -Еще одно доказательство того, что гуманизм наказуем. Вот, помог вам и подвернулся под руку этому людоеду.
-Между прочим, -сказал Цу, -за твои интересы людоед борется даже больше, чем за собственные, не заметил?
-Уже выезжаю.
Вездеход выглядел аскетически. Он представлял собою каркас из прочных металлических труб на четырех широких колесах. Еще имели место жесткое сидение на двух человек, мощный двигатель и полдюжины больших фар, уставившихся в разные стороны.
Бородач сказал со вздохом:
-Размещайтесь справа. Кстати, не боитесь тряски? Очень хорошо, что не боитесь, потому что выезжать будем не через главные ворота, а во-он там. Чтобы с сейсмологами, упаси Глубинный, не встретиться. Он завел мотор и хихикнул:
-А то они только что спирт в бак заливали-заливали...
Вездеход рванул с места, устремился к затянутым железной сеткой створкам. Они едва успели распахнуться перед даже не вздумавшей притормозить машиной.
-Все жаждут работать! -пожаловался егерь, закладывая лихой вираж, -Сейсмологи? Жаждут. Энтомолог? Тоже. И если бы всем был нужен только вездеход! И если бы в институтах Цугазая не стояла целая очередь желающих поработать в "Енотовом раю"...
Машина вынеслась на бетонную полосу и помчалась по зеленому коридору. Внезапно егерь резко вдавил тормозную педаль и Всеслав едва успел схватиться за трубу бокового обвода.
-М-мерзавец! -смачно сплюнул бородач. -Нарушитель правил дорожного движения. Эх, газового ружья под рукой нет, заряд сероводорода бы ему в толстую морду. Сугубо из воспитательных целей. Чтоб провонял, чтоб чихал полдня и чтоб от своей енотихи схлопотал за возвращение в родную нору в непотребном виде.
Посреди дороги сидел спиной к вездеходу и флегматично чесался крупный зверь. Он обернулся, скучающе оглядел машину, зевнул и неторопливо удалился в придорожные кусты.
-Обнаглели.-эмоционально констатировал егерь. -Давно говорю - в заповеднике нужен зоопсихолог.
Вездеход вновь устремился по идеально прямой бетонке.
-На пересечении с грунтовой дорогой вас высажу, -извиняющимся тоном пояснил бородатый, -потому как там остановка и вам дальше - прямо. А мне к почте - направо. Автобус подъедет через пятнадцать минут. Устраивает?
-Еще бы! Огромное спасибо! -поблагодарил Всеслав.
-Не за что. Заблуждайтесь еще, будем всегда рады помочь.
Саракш, Островная империя
Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай
6 часов 20 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Бело-зеленый лупоглазый автобус вкатил на окраину Цугазая. Всеслав блаженно полудремал, изредка поглядывая в окно.
Имперский общественный транспорт был явлением уникальным и аналогов на Саракше не имел. До революции и гражданской войны такового вообще не существовало. Поэтому его пришлось не восстанавливать, а создавать. Первый шестилетний план был посвящен ликвидации разрухи и выведению хозяйства на дореволюционный уровень. При выполнении второго шестилетнего плана островитянам тоже было не до автобусов: строили школы и институты, больницы и электростанции и торопливо вооружались. Только в документах третьей шестилетки появилась скромная графа: "формирование и оснащение организаций, занимающихся пассажирскими перевозками".
Имперское правительство совершенно сознательно ограничило выпуск легковых автомобилей. В частные руки они не продавались и распределялись по государственным организациям и таксопаркам. Рядовой гражданин мог приобрести в личную собственность только подержанную машину, списанную этими учреждениями. Впрочем, особого желания островитян стать владельцами железных коней Всеслав не заметил. Обычно к этому стремились лишь страстные обожатели техники. Все прочие дружно предпочитали пользоваться блестяще организованными услугами служб пассажирских перевозок.
Островитяне начали с автобусных линий и очень скоро добились внушительных успехов. Сейчас имперские заводы выпускали три стандартных варианта машин: городские миниавтобусы, двухэтажные автобусы повышенной вместимости и междугородние улучшенной комфортности. Первоначально на них устанавливали карбюраторные и дизельные двигатели. Однако, впоследствии после вздорожания нефти (на Архипелагах ее было не так уж много, а себестоимость добываемого в море "черного золота" сочли высокой) и после принятия экологических программ начался массовый перевод транспорта на газовое и спиртовое топливо. Теперь только около 40% автомобилей заправлялись бензином.
Трамваи и троллейбусы были совершенно не похожи на те, что стоят в земных музеях. Никаких проводов над улицами натянуто не было. Электротранспорт работал от мощных аккумуляторов, которые в основном подпитывались ночью, и дополнительно - на остановках, когда вагон прижимался установленными на крыше контактами к контактам заряжающих устройств.
Автобусный и трамвайно-троллейбусный парки городов империи поддерживались в идеальном состоянии. Машин было много, линии движения продуманы очень тщательно, график поражал плотностью и четкостью. Всеслава всегда поражало то, что автобусы подкатывали к остановке в строгом соответствии с расписанием: погрешность составляла не более минуты. При этом даже в часы пик - никаких толкотни и давки. Лунин невольно сравнивал все это с плотно набитыми железными коробками, замучено ползущими по хонтийским улицам, смердящими голубым дымом отвратительных моторов, застревающими в пробках бок о бок с грязными мусоровозами и полицейскими "бобиками" с воющей сиреной. Да и метро в столице бывшей Отчизны до его затопления было не лучше.
При неуклонном росте заработной платы островитян стоимость билетов в общественном транспорте оставалась постоянной. В салонах стояли автоматические кассы из прозрачного пластика, пассажир опускал монетку, отрывал билет и ехал до нужной остановки. При этом Лунину никогда не доводилось видеть безбилетников. В сознании островитян незыблемо сидело убеждение, что проезд "зайцем" - позорнейший из позоров. Фу, до какого же состояния человечек опустился, что экономит на такой мелочи!
Большинство транспортных средст находилось в государственной и коммунальной собственности. Но не все: любой совершеннолетний гражданин Империи имел право после медицинского освидетельствования и сдачи экзаменов на право вождения приобрести автобус и получить у местной коммуны подряд на работу водителем. При этом он брал на себя обязательство строжайшего соблюдения графика движения, всех правил перевозки пассажиров, а весь сбор, за вычетом налогов, становился его доходом. Всеслав прочитал где-то, что такие подрядчики составляли почти десятую долю всех водителей.
-Приехали. - кто-то осторожно прикоснулся к руке Всеслава. -Смотрю, вроде бы спите.
-Да вот укачало чуточку. -смущенно улыбнулся он. -Благодарю.
Электронное письмо
Дата: 3 часа, 6-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Куда: Черный/Бацуза/4-Цугазай/выч.8075-В
Кому:Бидзанби Да
Откуда: Желтый/Цаззалха/43-Дезго-Гайхози/выч.8805-Е
От кого: Цзанхаги Оки
Добрый день, старший!
Мы очень по тебе скучаем: и я, и мама. Вспоминаем каждый день. А мама всегда при этом становится такой грустной...
Как твои дела? Что нового?
Письмо с фотографиями получили и порадовались тому, как ты удобно устроился.
Надеюсь, теперь будем переписываться чаще, потому что дома появился наш личный вычислитель, подключенный к "Паутине" - мама купила в рассрочку, как обещала.
Чувствую себя хорошо. Отращиваю волосы, скоро будут такими же, как до болезни. Врачи, медсестры и нянечки продолжают удивляться тому, что я поправилась. Надоедают постоянными осмотрами и анализами. А один врач из академии сказал, что из тех проб крови, которые у меня брали, они будут делать лекарство, чтобы лечить рак крови у других детей. И назовут это лекарство как-нибудь в мою честь. Хотя, конечно, надо бы - в твою, старший.
Ужасно надоела отваренная говяжья печень. Говорят, что полезнее для меня сейчас ничего нет. Мама кормит меня ею с разными гарнирами, но уже никаких сил нет жевать эту галошу. И гранатовый сок три раза в день уже внутрь не заливается. Охо-хо...
Гуляю подолгу и почти не устаю. Но в школу следующие полгода ходить все же не буду. Главный доктор настоял на домашнем обучении и директор гимназии тут же согласился. Ну, не знаю... Без класса, парт и доски - уроки не настоящие!
Цезай растет не по дням, а по часам. Даже по минутам. Очень любит вареных кальмаров, но от другой еды тоже никогда не отказывается. Мама ужасается его аппетиту. А в тапочки, чтобы не трепал, даже приходится на ночь класть мешочки с сушеной горчицей. Его все любят, окрестные собаковладельцы уже договариваются с мамой о том, чтобы, когда он вырастет, стал отцом щенков у их собак. Но думаю, что к семейной жизни наш пес не приспособлен. Он любит побегать, обожает загонять котов на деревья и выкапывать жуков из газонов, только мы ему этого, разумеется, не позволяем.
Не передумал ли ты, старший, и по-прежнему ли ждешь меня и маму на зимних каникулах? Кстати, к тебе хотели заехать дедушка с бабушкой, чтобы поблагодарить за заботу обо мне, но опасаются, что ты посчитаешь это бестактностью. Можно им это сделать?
Жду ответа
Оки
Саракш, Островная империя
Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай
Цугазайские Новостройки, Голубиная улица, дом 19, кв. 31
3 часа, 10-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
На Бацузе спалось лучше некуда. Опасения насчет москитов оказались совершенно необоснованными, Всеслав постоянно держал окна распахнутыми настежь. Свежий ночной воздух замечательно пах йодом, солью и еще чем-то морским. Под утро в окна врывался ветерок с гор и приносил запахи зелени.
Утро этого выходного дня началось совершенно обычно.
-Быть может под этой скалой?
-Да, пожалуй. -согласился Ривкинд.
Платформа бережно сгрузила яйцо у основания серой гранитной стены и торопливо улепетнула назад в "Лич". Ривкинд перебрал кнопки на пульте. Яйцо покрылось сплетением багровых выпуклых жил, задрожало и начало острым концом погружаться в землю.
-Отойдите. -посоветовал Ицхак. -И так припекает, а сейчас оттуда вообще жаром потянет, словно из вулкана.
-Тогда, пока суд да дело, переброшу данные со своего СМС в память бортового вычислителя. - решил Лунин. Он скользнул в кресло пилота в кабине глайдера, не снимая висящего на шее средства мобильной связи, соединил его тоненьким кабелем с гнездом на панели, пощелкал клавишами.
-Не сбейте настройки курса возвращения. - сказал Ривкинд. -Не то улечу на Южный полюс вместо Северного.
-Не улетите. -невнимательно ответил Всеслав. -Это быстро. Вот и все.
Он выбрался наружу, старательно обошел раскаленное яйцо и по-турецки уселся под скальным навесом. Эмбриомеханизм ушел вглубь, почва в том месте неприятно шевелилась и подрагивала. Сейчас на глубине трех метров в горной породе шло сооружение небольшого бункера, отыскать который средствами, имеющимися в распоряжении саракшианцев, было никак невозможно. В таком бункере прогрессор в экстренной ситуации мог отсидеться пару суток в условиях полной автономии и подождать спасательной экспедиции. Случайное проникновение чужаков внутрь полностью исключалось.
-Вы просили почтовый индекс Джеральда Ли. Извольте. -сказал Ривкинд. -Ли будет восстанавливать здоровье на Пандоре.
-Спасибо.
-Передаю настоятельное пожелание: наши психологи выразили желание получить следующие отчеты Черной Пешки по стереотипам "аналитик" и "романтик".
-Заняться людям нечем? -вяло осведомился Всеслав. -Хорошо, доставлю им удовольствие, сочиню.
Он сидел на валуне, поджав ноги, обхватив колени руками, и смотрел на подрагивавшую землю.
-Скоро схрон вырастет, остынет и будет готов к применению. -сказал Ицхак. Они помолчали.
-Я прочел все присланные вами материалы. Вам здесь нравится? -неожиданно спросил Ривкинд. Всеслав пожал плечами и покосился на его горбоносый профиль.
-Уточните вопрос. -попросил он.
-Уточняю. Вам кажется симпатичным социальное устройство Островной империи. Вы его одобряете?
-Представьте себе, что хлынул ливень. -начал Всеслав. -Вам понравится? Одобрите? Проливной дождь - это хорошо или плохо? Над вами, рисующим акварелью на природе, - хуже некуда. Над вашим огородом, неделю мающимся без поливки, - отлично. Вам нравятся морские купания? Думаю, летом на тропическом пляже - да. Зимой среди айсбергов - сомневаюсь.
-Понимаю, к чему клоните. -согласно кивнул Ривкинд. -В политике и социологии критерии морали неприменимы. Не "хорошо-плохо", а "целесообразно-нецелесообразно", так?
-В общих чертах. Так вот, я считаю Империю социальным механизмом, полностью сообразным поставленной перед ним цели.
-А у вас, Всеслав, не создалось впечатление бесчеловечности этого механизма? Нет-нет, не стану в очередной раз рассусоливать о том, в какой степени малосимпатичен пресловутый Белый Пояс. В зубах навязло, честно говоря. Но давайте взглянем на благопристойный Желтый, насколько он человечен...
-Давайте. -терпеливо согласился Лунин.
-Там проживает большинство верноподданных граждан Империи, так называемые обычные, рядовые люди. На словах их признают основой имперского социума, славят их труд и образ жизни. Любое уничижительное высказывание в адрес этого образа жизни может ох как дорого обойтись невоздержанному на язык. Но реально-то что мы видим? Аккумуляторы изначально полагаются существами, у которых так мало желаний, что им нельзя предложить ничего мало-мальски сложного. Они обзаведутся квартирами, женятся или выйдут замуж, наплодят детей и мирно-сытно проживут жизнь. И то, что вы называли Первичной Идеей, Предназначением, сверхценным мировоззрением - какое им до этого дело? Вам не кажется, что социальный строй империи считает "желтых" по природе своей тягловыми животными? Упитанными старательными тупыми лошадками. Дали им заработать полное корыто отрубей, не меньше и не хуже, чем у соседа, позволили набить утробу и обеспечили раз в день незамысловатым телезрелищем. И изначально подразумевается, что возвышенное им незачем.
-А вдруг всё действительно так? -тихо и очень грустно поинтересовался Всеслав. Ицхак поперхнулся.
-Вы серьезно? -с ужасом спросил он. -Вы, знающий, что человек - не рабочий скот! Вы, учившийся в земной школе и впоследствии учивший детей? Внушите ребенку в колыбели, что наиглавнейшее в жизни - это трудолюбие, доброта и знание, что, помимо маленькой колыбели, есть еще безграничная Вселенная, которую нам надо освоить. И перед вами будет настоящий человек.
-Ключевые слова тут - "внушите в колыбели". -так же невесело сказал Всеслав, -Вам от них не страшно, Ицхак? Ведь это именно признание полной несостоятельности всех ваших... наших австралийских программ и прочих выкрутасов земной педагогики. "Раз уж паства не может действовать иначе как под внушением, давайте внушим ей с колыбели разумное, доброе, вечное". Что ж, тоже принцип, отчего нет... Земля его придерживается, но это ведь, согласитесь, не дает права возмущаться тем, что островитяне привержены иному подходу. Они никому ничего не внушают и не пытаются вырастить яблоню из семечка тополя. Просто тополя у них растут в одном месте, яблони - в другом. Тополя растут так, как им положено природой, яблони - иначе.
Вы, Ицхак взяли в качестве примера десятки миллионов "желтых" островитян? Пусть так. Но кто они? Предельно интегрированные личности, не генерирующие собственных желаний и стимулов. Мировоззрение их практически полностью подчинено усредненному коллективному сознанию всей "желтой" части социума и в значительной мере именно этим коллективным сознанием и сформировано. Подобный биосоциальный тип возможен на основе если не предельной, то уж как минимум весьма сильно развитой ориентации личности на управление извне. Для аккумулятора единственным источником стимула действий добровольно служит социум в его конкретном выражении: ближайшее окружение, "начальство", "учители и наставники". И "желтая" личность формируется тем неизбежнее, чем более плотным является социум и чем меньше возможности у человека из такого социума элементарно удалиться. Так что же, вы не согласны с тем, что островитяне, в отличие от землян, решили не воевать против законов мироздания, не "внушать в колыбели"? Хм...
-Ну, знаете ли... - с сомнением протянул Ицхак Ривкинд.
Земля над местом работы эмбриомеханизма прекратила шевелиться. На поверхность вылез здоровенный бурый гранитный обломок со стесанным верхним краем.
-Готово. -сказал Ривкинд. -Испытайте, брат прогрессор.
-Не обожгусь?
-Нет.
Всеслав приблизился к камню и опасливо потрогал его пальцем. Камень был теплым и совершенно обыкновенным. Тогда он приложил к торцовому краю правую ладонь. Почти сразу же откуда-то снизу послышался глухой хлопок, неподъемный с виду камень плавно отодвинулся вверх и вправо, открывая освещенный небольшими лампами квадратный ход в подземелье.
-Сейчас переместим туда вещи, которые вы просили доставить. -сказал Ривкинд, опять манипулируя пультом. Все та же юркая платформа выкатила из глайдера, и подвезла к люку несколько титановых контейнеров. Рядом с ней семенил многофункциональный кибер. Он цеплял контейнеры за ручки, исчезал с ними в квадратном отверстии, выпрыгивал и вновь хватал груз. Так повторилось пять раз.
-Вот и все. Сезам закройся. -подытожил Ривкинд. -Пользуйтесь на здоровье.
-Благодарствую сердечно.
-Пора лететь.
-Гладкого моря и быстрого пути! -пожелал Всеслав.
Ривкинд усмехнулся и уже сидя в кабине спросил: -Пешка, а ведь вы так не ответили: вам здесь нравится?
Лунин молча помахал рукой.
Саракш, Островная империя
Желтый Пояс, о.Бацуза, Большое Горное Кольцо, близ заповедника "Енотовый рай"
4 часа 80 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Один из двадцати двух заповедников острова Бацузы под названием "Енотовый рай" находился у подножья Большого Горного Кольца, на внешней стороне, верст на сто двадцать южнее Цугазая. Заповедник был комплексным: ландшафтно-природо-историческим. К его двум тысячам квадратных верст вела проложенная по джунглям идеально прямая "бетонка". На въезде в "Енотовый рай" по обе стороны шоссе красовались большие щиты, призывавшие праздно любопытствующих без лишней необходимости не тревожить обитателей заповедника. Впрочем, убедительные призывы были совершенно излишними: праздно любопытствующих здесь не было. Шоссе огибало с севера берег Овального озера и распадалось на узкие дорожки между жилыми и лабораторными корпусами научного центра. Там работали восемьдесят семь егерей и смотрителей, зоологов и ботаников, почвоведов и гидрологов, геофизиков и сейсмологов. А также один археолог - девушка двадцати четырех лет от роду, которой оказывали снисходительное покровительство тридцатилетние "старики".
Всеслав, чертыхаясь, выбрался из густого кустарника и оказался у входа на крохотный пятачок для стоянки служебного автотранспорта. Пятачок был старательно охвачен двойной оградой из металлической сетки, как, впрочем, вся остальная территория научного центра.
Долговязый и чернобородый молодой человек в полном облачении егеря сидел, подперев руками голову на старой автомобильной покрышке и сквозь сетку смотрел на приближающегося Всеслава. Глаза его были исполнены покорности судьбе.
-Гацу ба-дацу, кактусы тут, однако... -жалобно произнес Лунин. -Добрый день. Я Бидзанби Да, живу в Цугазае, работаю в университете на факультете истории и филологии, кафедра методики преподавания обществоведческих дисциплин.
По всем вероятиям егерю-бородачу было не привыкать встречать полчища школоведов и дидактов, ближе к полудню выбредающих из джунглей. Он флегматично и обстоятельно оглядел Лунина и ответил:
-Здравствуйте. Заходите, только тщательно закрывайте за собой воротца. Нет-нет, на обе щеколды, пожалуйста. Не то все растащат.
Чернобородый невозмутимо поднялся, шаркая подошвами высоких шнурованных ботинок, двинулся к двери лабораторного корпуса.
-Подождите! - воскликнул Всеслав. - А к кому можно обратиться? Я, видите ли, слегка заблудился.
Бородач, не оборачиваясь, ответил:
-Обращайтесь ко мне. А еще лучше идите следом.
Всеслав заторопился за ним.
-Скажите, -осторожно спросил он, -кто тут... ммм... все растаскивает.
-Еноты. -безнадежно сказал егерь. -Они народ патологически хозяйственный, волокут в норы все, что плохо лежит. Не удивлюсь, если завтра угонят машину или утащат всю библиотеку вместе с каталогом. Кстати, сетка - против них. Помогает, но не всегда. Третьего дня застал на складе матерого мордастого самца. Он распечатал картонный ящик с макаронами и аккуратно доставал оттуда пачку за пачкой. Для дома и семьи, так сказать.
В корпусе, кажется, не было принято закрывать двери. Из-за одной слышалось:
-Постой, не бросай трубку, дослушай. Не швыряй, говорю, телефон разобьешь! Ну, нет сегодня свободных датчиков, нет. По буквам: н - е - т. Ни одного. Завезут в конце недели из института - сразу получишь. О, какой ты мудрый! А то никто бы не догадался съездить в Цугазай! Только вот в институте датчиков пока тоже нет, дружок. Со старых участков снимать не позволю, не надейся. Ну и что же, что давно стоят. Не разрешаю. Все. Точка. Ах, жаловаться? Да хоть самому академику. Успехов тебе в этом тухлом деле.
Со стороны противоположной двери доносился монотонный треск печатающей приставки вычислителя.
А вот в лаборатории № 4 дверь вообще было невозможно закрыть по причине ее отсутствия. Там не меньше десятка человек окружили стол, навалились на него животами и о чем-то бурно спорили. Говорили все одновременно, умудряясь слышать друг друга.
-Изменений не выявлено. То есть вообще. По-моему этого и следовало ожидать
-А черви? Черви-то!
-Други мои, а нет ли тут ошибок?
-Ошибок! Дали бы мне вычислитель вдвое мощнее - не было бы сомнений.
-И получили бы доказательства мутаций. А то "не выявлено, не выявлено". Выявим!
-Ребятишки, а вот тут, кажется, неточность. Не два уровня на графике, а три.
-Ну?! Кто чертил?
-Я. Так ведь вручную же. Ботаники уперли широкую приставку к вычислителю и печатают свою большеформатную статистику. В цвете, между прочим.
-А ты отдал? Позор!
-Сам бы попробовал... Они же сильные, упитанные и их больше.
-Пусть уж... Давайте перепроверим вручную в грубой прикидке, потом нападем на ботаников, отберем приставку и примемся за работу по-настоящему.
Егерь и Всеслав вошли в небольшую комнату с окном во всю стену, сплошь уставленную разнообразными приборами. Над клавиатурой вычислителя вопросительным знаком завис полный парень в голубом халате.
-Цу, - позвал бородач и замолчал.
Цу повернулся к вошедшим круглым улыбающимся лицом, пару-другую секунд рассматривал их, церемонно склонил голову, потом вновь уткнулся в экран, по которому ползли через клетки координатной разметки яркие синие кружочки.
-Переселяются. -сказал он. -За болота. Вместе с детенышами. Наверное, думают, что там мы их не достанем.
Егерь шумно вздохнул. Цу отодвинул клавиатуру, повернулся на стуле и поинтересовался:
-С кем имею честь?
Всеслав терпеливо отрекомендовался еще раз.
-Он заблудился. -добавил бородатый егерь. -В Гнилом логу.
-А как вас вообще туда занесло? -с неподдельным интересом спросил Цу. -Все искатели неприятностей предпочитают заблуждаться в Межовражье. Это традиция.
-Не ищу неприятностей - раз и не люблю традиций - два. -решительно сказал Всеслав.
-Это хорошо. - одобрил Цу. -Мои подопечные - тоже не любят традиций и мыслят нешаблонно. Вот взяли и подались подальше. Все помеченные. Три стаи.
-Три стаи кого?
-То есть как это - "кого"? -оскорбился Цу, -Бурых крысокротов. Конечно, все же работают с енотами. Всем интересны эти полосатые прохвосты в роскошных шубах. И никто, кроме младшего научного сотрудника Цу, не занимается немодными, заброшенными, бедными крысокротами. А они, между прочим, ничуть не уступают енотам, только гораздо скромнее. Они...
-Кто-то поедет сегодня на семнадцатую версту? -прервал его бородач. -Пусть подбросят заблудшего до автобусной станции.
-Угу, - сказал Цу. - Безусловно, поедут и, без сомнения, подбросят. А заодно отправят телеграфом наши с тобой заявки. Так официальнее. А то мои покорнейшие просьбы электронной почтой воспринимаются как абстрактные вздохи о несовершенстве жизни... и реакция на них, соответственно, нулевая. Между прочим, придется отправляться уже через десять минут.
Он пристально посмотрел на егеря.
-Послушай, может быть, ты и смотаешься, а? Так надежнее. Возьми тексты телеграмм.
-Ну-у... -заныл бородач.
-Вот и великолепно! -подытожил Цу, обаятельно улыбаясь. -Только, чтобы было быстрее, возьми не легковушку, а второй вездеход, пока его не зацапали сейсмологи. А то они уже бегали с канистрами.
-Поехали. -понуро сказал егерь, обращаясь к Лунину. -Еще одно доказательство того, что гуманизм наказуем. Вот, помог вам и подвернулся под руку этому людоеду.
-Между прочим, -сказал Цу, -за твои интересы людоед борется даже больше, чем за собственные, не заметил?
-Уже выезжаю.
Вездеход выглядел аскетически. Он представлял собою каркас из прочных металлических труб на четырех широких колесах. Еще имели место жесткое сидение на двух человек, мощный двигатель и полдюжины больших фар, уставившихся в разные стороны.
Бородач сказал со вздохом:
-Размещайтесь справа. Кстати, не боитесь тряски? Очень хорошо, что не боитесь, потому что выезжать будем не через главные ворота, а во-он там. Чтобы с сейсмологами, упаси Глубинный, не встретиться. Он завел мотор и хихикнул:
-А то они только что спирт в бак заливали-заливали...
Вездеход рванул с места, устремился к затянутым железной сеткой створкам. Они едва успели распахнуться перед даже не вздумавшей притормозить машиной.
-Все жаждут работать! -пожаловался егерь, закладывая лихой вираж, -Сейсмологи? Жаждут. Энтомолог? Тоже. И если бы всем был нужен только вездеход! И если бы в институтах Цугазая не стояла целая очередь желающих поработать в "Енотовом раю"...
Машина вынеслась на бетонную полосу и помчалась по зеленому коридору. Внезапно егерь резко вдавил тормозную педаль и Всеслав едва успел схватиться за трубу бокового обвода.
-М-мерзавец! -смачно сплюнул бородач. -Нарушитель правил дорожного движения. Эх, газового ружья под рукой нет, заряд сероводорода бы ему в толстую морду. Сугубо из воспитательных целей. Чтоб провонял, чтоб чихал полдня и чтоб от своей енотихи схлопотал за возвращение в родную нору в непотребном виде.
Посреди дороги сидел спиной к вездеходу и флегматично чесался крупный зверь. Он обернулся, скучающе оглядел машину, зевнул и неторопливо удалился в придорожные кусты.
-Обнаглели.-эмоционально констатировал егерь. -Давно говорю - в заповеднике нужен зоопсихолог.
Вездеход вновь устремился по идеально прямой бетонке.
-На пересечении с грунтовой дорогой вас высажу, -извиняющимся тоном пояснил бородатый, -потому как там остановка и вам дальше - прямо. А мне к почте - направо. Автобус подъедет через пятнадцать минут. Устраивает?
-Еще бы! Огромное спасибо! -поблагодарил Всеслав.
-Не за что. Заблуждайтесь еще, будем всегда рады помочь.
Саракш, Островная империя
Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай
6 часов 20 минут, 4-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Бело-зеленый лупоглазый автобус вкатил на окраину Цугазая. Всеслав блаженно полудремал, изредка поглядывая в окно.
Имперский общественный транспорт был явлением уникальным и аналогов на Саракше не имел. До революции и гражданской войны такового вообще не существовало. Поэтому его пришлось не восстанавливать, а создавать. Первый шестилетний план был посвящен ликвидации разрухи и выведению хозяйства на дореволюционный уровень. При выполнении второго шестилетнего плана островитянам тоже было не до автобусов: строили школы и институты, больницы и электростанции и торопливо вооружались. Только в документах третьей шестилетки появилась скромная графа: "формирование и оснащение организаций, занимающихся пассажирскими перевозками".
Имперское правительство совершенно сознательно ограничило выпуск легковых автомобилей. В частные руки они не продавались и распределялись по государственным организациям и таксопаркам. Рядовой гражданин мог приобрести в личную собственность только подержанную машину, списанную этими учреждениями. Впрочем, особого желания островитян стать владельцами железных коней Всеслав не заметил. Обычно к этому стремились лишь страстные обожатели техники. Все прочие дружно предпочитали пользоваться блестяще организованными услугами служб пассажирских перевозок.
Островитяне начали с автобусных линий и очень скоро добились внушительных успехов. Сейчас имперские заводы выпускали три стандартных варианта машин: городские миниавтобусы, двухэтажные автобусы повышенной вместимости и междугородние улучшенной комфортности. Первоначально на них устанавливали карбюраторные и дизельные двигатели. Однако, впоследствии после вздорожания нефти (на Архипелагах ее было не так уж много, а себестоимость добываемого в море "черного золота" сочли высокой) и после принятия экологических программ начался массовый перевод транспорта на газовое и спиртовое топливо. Теперь только около 40% автомобилей заправлялись бензином.
Трамваи и троллейбусы были совершенно не похожи на те, что стоят в земных музеях. Никаких проводов над улицами натянуто не было. Электротранспорт работал от мощных аккумуляторов, которые в основном подпитывались ночью, и дополнительно - на остановках, когда вагон прижимался установленными на крыше контактами к контактам заряжающих устройств.
Автобусный и трамвайно-троллейбусный парки городов империи поддерживались в идеальном состоянии. Машин было много, линии движения продуманы очень тщательно, график поражал плотностью и четкостью. Всеслава всегда поражало то, что автобусы подкатывали к остановке в строгом соответствии с расписанием: погрешность составляла не более минуты. При этом даже в часы пик - никаких толкотни и давки. Лунин невольно сравнивал все это с плотно набитыми железными коробками, замучено ползущими по хонтийским улицам, смердящими голубым дымом отвратительных моторов, застревающими в пробках бок о бок с грязными мусоровозами и полицейскими "бобиками" с воющей сиреной. Да и метро в столице бывшей Отчизны до его затопления было не лучше.
При неуклонном росте заработной платы островитян стоимость билетов в общественном транспорте оставалась постоянной. В салонах стояли автоматические кассы из прозрачного пластика, пассажир опускал монетку, отрывал билет и ехал до нужной остановки. При этом Лунину никогда не доводилось видеть безбилетников. В сознании островитян незыблемо сидело убеждение, что проезд "зайцем" - позорнейший из позоров. Фу, до какого же состояния человечек опустился, что экономит на такой мелочи!
Большинство транспортных средст находилось в государственной и коммунальной собственности. Но не все: любой совершеннолетний гражданин Империи имел право после медицинского освидетельствования и сдачи экзаменов на право вождения приобрести автобус и получить у местной коммуны подряд на работу водителем. При этом он брал на себя обязательство строжайшего соблюдения графика движения, всех правил перевозки пассажиров, а весь сбор, за вычетом налогов, становился его доходом. Всеслав прочитал где-то, что такие подрядчики составляли почти десятую долю всех водителей.
-Приехали. - кто-то осторожно прикоснулся к руке Всеслава. -Смотрю, вроде бы спите.
-Да вот укачало чуточку. -смущенно улыбнулся он. -Благодарю.
Электронное письмо
Дата: 3 часа, 6-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
Куда: Черный/Бацуза/4-Цугазай/выч.8075-В
Кому:Бидзанби Да
Откуда: Желтый/Цаззалха/43-Дезго-Гайхози/выч.8805-Е
От кого: Цзанхаги Оки
Добрый день, старший!
Мы очень по тебе скучаем: и я, и мама. Вспоминаем каждый день. А мама всегда при этом становится такой грустной...
Как твои дела? Что нового?
Письмо с фотографиями получили и порадовались тому, как ты удобно устроился.
Надеюсь, теперь будем переписываться чаще, потому что дома появился наш личный вычислитель, подключенный к "Паутине" - мама купила в рассрочку, как обещала.
Чувствую себя хорошо. Отращиваю волосы, скоро будут такими же, как до болезни. Врачи, медсестры и нянечки продолжают удивляться тому, что я поправилась. Надоедают постоянными осмотрами и анализами. А один врач из академии сказал, что из тех проб крови, которые у меня брали, они будут делать лекарство, чтобы лечить рак крови у других детей. И назовут это лекарство как-нибудь в мою честь. Хотя, конечно, надо бы - в твою, старший.
Ужасно надоела отваренная говяжья печень. Говорят, что полезнее для меня сейчас ничего нет. Мама кормит меня ею с разными гарнирами, но уже никаких сил нет жевать эту галошу. И гранатовый сок три раза в день уже внутрь не заливается. Охо-хо...
Гуляю подолгу и почти не устаю. Но в школу следующие полгода ходить все же не буду. Главный доктор настоял на домашнем обучении и директор гимназии тут же согласился. Ну, не знаю... Без класса, парт и доски - уроки не настоящие!
Цезай растет не по дням, а по часам. Даже по минутам. Очень любит вареных кальмаров, но от другой еды тоже никогда не отказывается. Мама ужасается его аппетиту. А в тапочки, чтобы не трепал, даже приходится на ночь класть мешочки с сушеной горчицей. Его все любят, окрестные собаковладельцы уже договариваются с мамой о том, чтобы, когда он вырастет, стал отцом щенков у их собак. Но думаю, что к семейной жизни наш пес не приспособлен. Он любит побегать, обожает загонять котов на деревья и выкапывать жуков из газонов, только мы ему этого, разумеется, не позволяем.
Не передумал ли ты, старший, и по-прежнему ли ждешь меня и маму на зимних каникулах? Кстати, к тебе хотели заехать дедушка с бабушкой, чтобы поблагодарить за заботу обо мне, но опасаются, что ты посчитаешь это бестактностью. Можно им это сделать?
Жду ответа
Оки
Саракш, Островная империя
Черный Пояс, о.Бацуза, город Цугазай
Цугазайские Новостройки, Голубиная улица, дом 19, кв. 31
3 часа, 10-го дня 2-ой недели Зеленого месяца, 9591 года от Озарения
На Бацузе спалось лучше некуда. Опасения насчет москитов оказались совершенно необоснованными, Всеслав постоянно держал окна распахнутыми настежь. Свежий ночной воздух замечательно пах йодом, солью и еще чем-то морским. Под утро в окна врывался ветерок с гор и приносил запахи зелени.
Утро этого выходного дня началось совершенно обычно.