Мартин Томас. Обоюдоострый меч

   Артемас вручил чужеземцу кубок с каким-то дурно пахнущим пойлом. Морфаил с улыбкой смотрел, как тот пьет содержимое. Судя по выражению лица чужака, вкус питья оказался еще хуже запаха.
   — Что это затевается? — осведомился молодой регир.
   — Некогда растолковывать, — отрезал Артемас. — Пожалуйста, храните молчание.
   Морфаил не без удивления приподнял брови. Неужели Артемас в самом деле сказал «пожалуйста»? Значит, дело куда серьезнее, чем он предполагал.
   Артемас заговорил, и знаки в меловых кругах засветились. Морфаил пятился, пока не уперся спиной в стоящий не на месте рабочий стол. Стоит надеяться, чужеземца не скрутит очередной приступ, пока Артемас священнодействует.
   Хотя, пожалуй, вряд ли. Должно быть, зелье было снотворным — чужеземец уже клевал носом. Артемас продолжал говорить, делая пассы руками, и вокруг головы чужеземца возник светящийся ореол.
   Вокруг головы чародея тоже начал формироваться ореол, а затем от одного ореола к другому потянулись тоненькие световые язычки. Морфаил бочком двинулся вдоль стола, чтобы оказаться подальше от этой пары.
   Неизвестно, долго ли продолжался ритуал. Казалось, прошел не один час, когда Артемас наконец отошел от круга и рухнул в заранее приготовленное кресло. Фелинор тут же поднес ему кубок вина. Приняв его дрожащей рукой, чародей сделал изрядный глоток.
   — В добром ли он здравии? — поинтересовался Морфаил.
   — Да, — ответил Артемас, вернув кубок Фелинору. — Верните его в палаты.
   — Вернуть?.. Как?
   — Я бы рекомендовал отнести.
   На сей раз Морфаил не потрудился скрыть вздох, взваливая бесчувственного чужеземца на плечо. Потом, еще раз бросив на Артемаса угрюмый взгляд, двинулся к комнате чужака.
   Уже во второй раз Стив пробудился в кровати с балдахином и с тяжким вздохом откинулся на подушку. Неужто этот сон никогда не кончится?
   — Как вы себя чувствуете? — спросил кто-то.
   — Ужасно, — сказал Стив чистую правду: его мутило, а в висках пульсировала мучительная боль. Черт, да он ведь выпил не так уж много вина!
   — Через минуту вам полегчает.
   Стив вдруг стремительно сел, устремив взгляд в направлении голоса. Рядом с кроватью стоял мужчина, которого Стив окрестил Соней.
   — Вы говорите по-английски?! — поразился Стив.
   — Совершенно верно. А на каком языке я говорю сейчас?
   — На нимранском? Но как? — только после вопроса Сони Стив вдруг осознал, что чародей говорил на другом языке.
   — Магия, — лаконично пояснил Соня. — Вы можете говорить на нем?
   — Certe, — с улыбкой отозвался Стив.
   — Отлично. Тогда я оставлю вас на попечении Морфаила. Кстати, Морфаил говорит по-ольвийски, каковым языком вы тоже должны владеть. До свидания.
   — Эй, минутой…
   Но Соня, невзирая на протесты Стива, распахнул дверь и удалился. Сразу же после его ухода на пороге показался Белый Рыцарь.
   — Маг Артемас сказал, что теперь вы можете говорить? — поинтересовался он, закрывая за собой дверь.
   — Наверное, да. — Чародей был прав. Стив говорил по-ольвийски так же свободно, как на родном языке. — Должно быть, вы и есть Морфаил.
   — Так точно. А вы?..
   — Стив. Стив Уилкинсон. И лучше перейдем на «ты». — Стив протянул Морфаилу руку. Тот ответил рукопожатием и улыбнулся.
   — Это сильно упрощает дело.
   — Надеюсь. Где я, черт побери, нахожусь?
   — В Кворине, крепости владыки Эрельвара, на южной оконечности Кровавых Равнин между Ольванором и Умбрией. Это что-нибудь разъясняет?
   — Вообще-то нет. Но все равно спасибо.
   — Был рад услужить. А теперь тебе следует одеться и приготовиться к встрече с владыкой Эрельваром. Странные одеяния, в которых ты прибыл, находятся в гардеробе.
   — А, спасибо.
   — Я буду ждать тебя в коридоре.
   Стив торопливо оделся, не желая заставлять Морфаила и этого владыку Эрельвара ждать. Быть может, теперь, когда люди смогут понимать его слова, этот сон обретет хоть какой-то смысл.
 
   Терон наблюдал, как Эрельвар расхаживает туда-сюда по залу совета. Подобное нетерпение совершенно не в его духе. Тревога Эрельвара вывела из равновесия даже Фелинора. Артемас, разумеется, хранит свою обычную невозмутимость. Похоже, его покой не способно поколебать ничто на свете.
   — Почему вам так не терпится потолковать с чужеземцем? — поинтересовался Терон.
   — У меня имеются определенные… подозрения.
   — То есть?..
   — Я бы предпочел пока удержать их при себе. Они, пожалуй, чересчур прихотливы, чтобы их лелеять. И все же…
   Эрельвара перебил резкий стук в дверь. Терон нахмурился. Какие это подозрения могут иметься у Эрельвара в отношении чужеземца?
   — Мой господин, — произнес Морфаил, входя в зал, — позвольте представить вам Стива Уилкинсона.
   — Итак, у нашего таинственного благодетеля имеется имя, — заметил Эрельвар. — Прошу садиться, господин Уилкинсон.
   — Благодарю, ваша светлость, — отозвался Уилкинсон. Очевидно, Морфаил по пути успел его проинструктировать.
   Терон внимательно разглядывал чужеземца, усаживающегося за стол совета. Судя по манере, с какой он сложил руки и навалился на стол, он чувствует себя не в своей тарелке. Не исключено, что Эрельвар проникся подозрениями не без оснований. От внимания Терона не ускользнуло, что Морфаил занял позицию у дверей.
   — Я Эрельвар, — продолжал Эрельвар, — барон Кворинский, Это — принц Терон Бальтазар, жрец Линдры и двоюродный брат Солона Бальтазара, регента-императора Солона Бальтазара Валидусского. С магом Артемасом вы уже знакомы.
   — Да, — согласился Стив. Во время процедуры знакомства Терон улыбнулся и слегка кивнул. Артемас даже не шелохнулся, но Терон знал, что исполнение заклинания, о котором просил Эрельвар, требует от чародея полнейшей сосредоточенности.
   — Итак, господин Уилкинсон, — произнес Эрельвар, — кто же вы есть такой по сути?
   — Ну-у, я студент Нью-Йоркского университета. Вот и все.
   — А-а, — отметил Терон, — молодой ученый.
   Это объясняет некоторые особенности его поведения. Почти любой сын богача, пошедший в школяры, вел бы себя примерно так же, как Уилкинсон.
   — А откуда вы взяли оружие, которое было при вас, когда вы прибыли? — осведомился Эрельвар.
   — Это… охотничье оружие моего отца.
   — Охотничье?! — Эрельвара эта мысль шокировала почти столь же сильно, как и Терона.
   — И на кого же вы охотитесь с таким оружием? — поинтересовался Терон.
   — На уток.
   — На уток, — эхом откликнулся Терон. От утки подобное оружие оставит разве что горстку окровавленных перьев. Он бросил взгляд на Артемаса, и тот украдкой кивнул ему. Похоже, заявление Уилкинсона потрясло даже чародея. Впрочем, иначе и быть не может.
   — Это не важно, — наконец обронил Эрельвар. — Знаете ли вы, почему кайморды желали пленить вас?
   Этот вопрос заставил Уилкинсона слегка побледнеть. Уставившись в стол, юноша судорожно тряхнул головой. И снова Артемас подтвердил правдивость его ответа.
   — А почему владыка Демор назвал вас Сновидцем? Уилкинсон удивленно охнул в один голос с Тероном. Так вот в чем состояли подозрения Эрельвара! Терон взглянул на чужеземца более пристально…
   — Отвечайте, — холодно бросил Эрельвар.
   — Я… то есть… не знаю.
   — Он лжет, — безо всякой нужды сообщил Артемас. Эрельвар лишь с прищуром воззрился на Уилкинсона, в свою очередь устремившего сердитый взгляд на Артемаса.
   Наконец Уилкинсон уткнулся взглядом в свои сцепленные руки, пробормотав:
   — Просто сумасшествие.
   Когда же он поднял глаза вновь, в них светился неприкрытый вызов. Казалось, совершенно другой человек на равных встретился взглядом с Эрельваром.
   — Ладно уж, — заявил он. — Может, именно это мне и надо сделать, если на то пошло. Я студент Нью-Йоркского университета. Вчера я пошел на занятия доктора Энгельмана и вызвался добровольно выступить подопытным в его экспериментах со сном. Когда я пришел сегодня вечером, он предупредил меня, что у меня могут возникнуть весьма яркие сновидения и что это в порядке вещей. Вот. Все это только треклятый сон.
   Эрельвар опешил. Гнев его сменился крайним недоумением, и он растерянно поглядел на Артемаса. Терон и Фелинор поступили точно так же.
   — Он говорит правду, — признался Артемас с таким видом, будто его подвела собственная магия.
   — Нет, — возразил Терон. — Он говорит не правду, а то, во что верит.
   — Это и есть правда, — запротестовал Уилкинсон. — Все это ненастоящее. А какая мне разница? Вы ведь тоже ненастоящие. Я хочу лишь проснуться, и чтобы все это кончилось. — Он уронил голову на скрещенные на столе руки и разрыдался.
   Теперь ясно, чем объясняется его утренний припадок, подумал Герон. Он проснулся и обнаружил, что пребывает все в том же «сне», который длится уже седмицу. Потянувшись через стол, ТеРон взял юношу за локоть.
   — Уилкинсон… Стив, послушайте меня. Тот поднял залитое слезами лицо.
   — Это не сон, — промолвил Терон. — Должно быть, этот… эксперимент пошел как-то не так. Волшебство Артемаса каким-то образом вырвало вас из дома, но все окружающее вполне реально.
   — Никакого волшебства нет и быть не может, — огрызнулся Стив.
   — Что?! — переспросил Артемас.
   — Никакого волшебства нет и быть не может.
   — Я понимаю, что вам трудно признать это, — сказал Терон, — но надо, ради сохранения вашего же здравого рассудка.
   Уилкинсон пробормотал что-то на своем родном языке, не глядя на Терона и покачивая головой. Терон вопросительно взглянул на Артемаса.
   — Он сказал: «Замечательно, теперь мою душу подвергают рассмотрению в моем собственном сне», — пояснил Артемас. — Боюсь, перевод весьма приблизительный.
   Терон вздохнул.
   — Я предлагаю позволить господину Уилкинсону вернуться в свои покои или куда он пожелает. Рекомендую от дальнейших расспросов воздержаться.
   — Согласен, — поддержал Эрельвар. — Полагаю, мы услышали все, что он может сказать нам. Морфаил, сопроводи нашего гостя в его покои.
   — Слушаю, мой господин.
   — Нет, — возразил Терон. — Эрельвар, позвольте ему идти, куда он сам пожелает.
   — А вы уверены, что это разумно при подобном состоянии рассудка?
   — По-моему, это необходимо, если при нем будет сопровождающий.
   — Ладно. Морфаил?
   — Понял. Стив?
   — Точно, — подал голос Стив. — Тебе придется сопровождать чокнутого повсюду.
   Терон проводил взглядом Морфаила и Уилкинсона, удалившихся из зала совета. Чуть позже можно будет найти благовидный предлог, чтобы навестить его.
   — Итак, теперь по моему дворцу бродит сумасшедший, — заметил Эрельвар.
   — Нет, — не согласился Терон. — По крайней мере, пока не сумасшедший. Как ты считаешь, Артемас?
   Артемас смотрел на дверь, только что закрывшуюся за Уилкинсоном, не обращая внимания на беседу Терона и Эрельвара.
   — Это объясняет многие вопросы, над которыми я ломал голову, — сообщил чародей.
   — То есть?
   — Ну, призыв, посланный мной, не должен был призвать существо материальное. Однако, если дух его блуждал во сне…
   — То его тело осталось на месте? Значит, его сочтут мертвым?
   — Нет, скорее всего, тело умрет не сразу. Если о нем будут хорошо заботиться, оно может прожить весьма долго, не менее двух месяцев.
   — Сможет ли он вернуться? — поинтересовался Эрельвар.
   — Если его здесь убьют, возможно, он и вернется, но потрясение погубит его. Особенно если другое тело ослабеет.
   — Если Сновидец — он, — проронил Эрельвар, — то мы обречены.
   — Он самый и есть, — сказал Терон.
   — Откуда у вас такая уверенность?
   — Разве вы не Паладин Мортоса — «Десница Смерти»? Разве вы не «извлекли» его в Пылающих Холмах?
   — При нем нет меча.
   — Сомневаюсь, что пророчество уж настолько буквально, владыка Эрельвар.
   — Несомненно. И что же нам с ним делать? Дарина уже продемонстрировала свое желание заполучить его, и, по вашим же настояниям, я не могу запереть его и приставить охрану.
   — У меня имеется предложение, каковое вряд ли придется вам по вкусу.
   — Слушаю.
   — Свяжите его присягой.
   — Что?! Сделать этого… безумца собственным фелга? А с чего вы взяли, что он вообще согласится?
   — Может, и не согласится. Но если согласится, это решит часть ваших проблем. Вам легче будет диктовать ему, где находиться, да вдобавок вы сможете научить его стоять за себя. Видят каниры, ему это крайне надобно.
   Эрельвар на добрую минуту погрузился в молчание. Терон спокойно ждал, пока барон обдумает его совет.
   — Хорошо, — наконец сказал Эрельвар. — Не вижу основательного резона, возбраняющего поступить подобным образом, хотя это и может меня прикончить.
   — Я видел, как вы обучаете своих людей, Эрельвар, — улыбнулся Терон. — Скорее, это вы убьете его. Хотя у меня имеются некие предложения и на сей счет…
   Стив озирал равнину. С крепостной стены ему были видны три реки, втекающие в Кворин. Морфаил сообщил их названия: с севера — река Абсентиан, на востоке — Пенный Гребень, а на западе — Лирмен, сиречь Каменная Песнь. По словам Морфаила, в Кворине эти три реки сливаются, образуя Терпкую Лозу, несущую свои воды на юг и окружающую Кворин водой.
   Равнина, по которой шел отряд, была сухой и безжизненной, зато сразу к югу от реки высился густой лес, являя разительный контраст со степью. Морфаил растолковал, что это отчасти объясняется опустошительными набегами галдов и горечью Абсентиана.
   — Вон там находится Умбрия, — указал он на восток. — А на западе лежит Ольванор, моя родина.
   — А где Валидус? — поинтересовался Стив.
   — Валидус — столица Регентства. Он расположен юго-восточнее Ольванора.
   — Значит, Терону пришлось добираться сюда через Ольванор?
   — Нет, — возразил Морфаил. — Ни один нимранин не смеет переступить рубежи Ольванора. Терону нужно будет проплыть кораблем вниз по Терпкой Лозе, а затем — по морю до Регентства.
   — Почему это?
   — Регентство занимает землю, некогда принадлежавшую Ольванору. Империя вероломно завоевала ее в давние-предавние времена. Когда же народ Терона восстал и откололся от Империи, он занял эту землю.
   — А Империя еще существует?
   — О да. И время от времени пытается отобрать эту землю у Регентства. Она лежит южнее Регентства, по ту сторону Внутреннего моря от Ольванора.
   — Понял. А когда прибудут короли, про которых ты толковал?
   — Не скоро, если вообще прибудут. Король Ботвильф еще не получил послания Эрельвара, а король Арвен будет дожидаться вестей об ответе Ботвильфа, прежде чем ответить. Так что прибудут они не ранее, нежели через две недели.
   Стив обернулся, чтобы снова обозреть равнину, отчасти удивившись, что она по-прежнему на своем месте. Это сновидение весьма последовательно. Затем бросил мимолетный взгляд в небо.
   — Пожалуй, я бы вернулся в замок. — Ему вдруг остро захотелось оказаться под крышей.
   — Как пожелаешь.
   Как только они вошли в центральную часть замка, к Морфаилу подбежал паж. Они перекинулись несколькими словами, но слишком тихо, и Стив не слышал, о чем речь. Кивнув пажу, Морфаил обернулся к Стиву.
   — Владыка Эрельвар хочет видеть тебя.
   — О, великолепно!
   Эрельвар находился в своем кабинете, одну стену которого занимали книжные полки, а у противоположной располагалась небольшая софа, два удобных с виду кресла и камин. Пол покрывал большой круглый ковер.
   Сам Эрельвар сидел за огромным, пустым письменным столом. Перед столом стоял еще один стул. Если бы не каменные стены и масляные лампы, кабинет выглядел бы вполне современно.
   — Бумажная работа, а? — произнес Стив.
   Эрельвар удивленно поглядел на него.
   — Как всегда. Морфаил, оставь нас.
   — Слушаю, мой господин.
   Стив проводил взглядом Морфаила, удалившегося без малейших колебаний. Этот ольв стал здесь его ближайшим другом…
   — Садитесь, — пригласил Эрельвар, и Стив послушно сел.
   — У меня есть предложение к вам, — продолжал Эрельвар, глядя в стол.
   — Предложение?
   Что такого Эрельвар может предложить?
   — Да. Я много думал об этом и решил предложить, чтобы вы присягнули мне в качестве одного из моих фелга.
   Стив нахмурился. Это ольвийское слово означает «присягнувший воин». Не очень-то заманчивое предложение.
   — Я… что-то я не очень понимаю…
   — Вы будете носить мой штандарт, на бранном поле заботиться о моем коне и, главное, будете учиться искусству регира.
   Стив тут же мысленно перевел слово «регир» как «конный воин» или «воин-всадник». Если он правильно понял, владыка Эрельвар предлагает ему стать кем-то вроде местного эквивалента эсквайра, а со временем удостоиться производства в рыцари. Ни слово «эсквайр», ни слово «рыцарь» не может быть точно переведено ни на один из языков, которым его обучили, однако…
   — Я стану учеником регира, — промолвил Стив скорее с вопросительной интонацией, чем в качестве утверждения.
   — В точности так. Пребывание в качестве одного из моих личных фелга означает также и некоторое положение.
   — А почему я?
   — Хотите верьте, хотите нет, но вы играете для нас некую важную роль.
   — Морфаил упоминал о каком-то пророчестве.
   — Да, — кивнул Эрельвар. — В наших интересах позаботиться, чтобы вы могли постоять за себя. Став моим фелга, вы также получите некоторые преимущества.
   — Понимаю.
   — Но имейте в виду, что, приняв предложение, вы присягаете мне. Ослушаетесь — и вправду пожалеете, что это не сон.
   — Э-э… Не знаю.
   — Я не желаю, чтобы вы пролеживали себе бока у меня в замке и обрастали жиром за мой счет. Вам придется заняться тут чем-нибудь полезным. Сие предложение несет вам массу преимуществ.
   Поразмыслив с минуту, Стив, наконец, сказал:
   — Ладно, я согласен.
   — Отлично. Пришли ко мне Морфаила и подожди за дверью. Встав со стула, Стив повернулся к двери.
   — Уилкинсон! — рявкнул Эрельвар. Стив резко обернулся к нему.
   — Ч-что? В чем дело?
   Эрельвар опалил его взором.
   — Когда я отдаю приказание, то ожидаю услышать в ответ «Слушаю, мой господин». Ты не можешь просто повернуться и уйти.
   Сглотнув подкативший под горло ком, Стив пролепетал:
   — С-слушаю, мой господин.
   — Хорошо. А теперь пришли ко мне Морфаила.
   — С-слушаю, мой господин.
   Эрельвар проводил его взглядом. Первым делом надо велеть Морфаилу научить этого юношу приличным манерам. Учеба намечается не из легких.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Вряд ли жители этих хижин внизу хоть раз были свидетелями подобного оживления. Было почти смешно смотреть на убогие сараи и шатры, украшенные яркими хоругвями и цветами, и суету работников, готовящихся к прибытию чужестранных королей.
   Стив наблюдал за всем этим из окна, тешась непривычным досугом. Остальные обитатели замка суетились даже больше, чем простой люд. Для Стива же этот период стал долгожданной передышкой от изнурительных тренировок.
   Стив улыбнулся: даже если бы остальное не убедило его, что все это только сон, то события последних двух недель непременно сделали бы свое дело. За это время он прибавил в весе почти двадцать фунтов — и только за счет мускулов. Хотя Терон твердит, что это благодаря его искусству целителя, без которого Стиву нипочем не выдержать таких интенсивных тренировок. В самом деле, Терон избавляет его от боли в мышцах, и Стив может заниматься чуть ли не круглосуточно, но все равно подобная быстрота бывает только во сне.
   Когда высланные вперед гонцы прибыли с сообщением о скором прибытии королей, Стив вздохнул с облегчением. Как здорово провести день, видя перед собой еще что-нибудь, кроме пола в шести дюймах от собственного носа во время отжиманий…
   Он снова улыбнулся. Он не единственный, кто радуется отдыху. Работники тоже пользуются преимуществами нежданного выходного вовсю…
 
   — Значит, нынче вечером? — поинтересовался Карим, подняв глаза на крепость. Вокруг хлопотали кворинские жители, готовясь к прибытию королей.
   — Нет, — ответил Менгер. — Нынче вечером все будут чересчур бдительны. Держи лестницу крепче.
   Пока Карим придерживал лестницу, Менгер распускал по ветру крикливо-яркий флаг, не в силах взять в толк, с чего эти крестьяне так волнуются из-за ерунды. Вывесив флаг, он спустился на землю.
   — Надо брать его побыстрее, — заметил Карим. — Владыка Белеверн уже теряет терпение.
   — Мы завтра же доставим ему Сновидца, — заверил Менгер. — Вскоре после полудня.
   — Днем?!
   — В толпе будет легче затеряться, а во дворце будут и другие чужаки.
   — Ускользнуть-то будет гораздо труднее… — начал было Карим, но Менгер насмешливо фыркнул.
   — Ты в самом деле считаешь, что отсюда можно ускользнуть, Карим? И где же мы спрячемся, даже выбравшись из дворца?
   — Верно, — согласился Карим. Затем на его лице появилась лукавая ухмылка. — Ну, тогда, раз нам завтра помирать, не нанять ли сегодня пару девок?
   — И мы заставим их основательно потрудиться, отрабатывая свои денежки, — хмыкнул Менгер. И двое морвов направились прочь, хохоча вместе с праздничной толпой.
 
   Еще ни разу Терон не видел Кворин таким праздничным. Народ столпился вдоль короткого бульвара между внешней и внутренней стенами дворца, сдерживаемый только ограждением и солдатами Эрельвара. Пока они все не собрались в одном месте, никто и представить себе не мог, сколько здесь народу.
   Из ворот на бульвар выехал король Арвен со своей небольшой свитой. Как только ольвийский король приблизился к встречавшим его Эрельвару и Терону, тоже верхом, толпа оглушительно возликовала.
   — Желаю здравствовать, ваше величество, — возгласил Эрельвар, перекрикивая рев толпы. — Добро пожаловать в Кворин!
   — И вам доброго здоровья, Эрельвар, — отвечал Арвен, каким-то чудом сумевший перекрыть шум, не повышая голоса. — И вам, принц Терон.
   — Ваше величество. — Терон отвесил легкий полупоклон. — Если ваше величество соблаговолит последовать за нами во дворец, в его стенах мы найдем прибежище от этого гама.
   — Да, — улыбнулся Арвен. — Пожалуй, так будет лучше всего. Прошел уже не один год с тех пор, как вы побывали при моем дворе в Менкаре, Эрельвар. Нам многое надо обсудить…
   Не обращая внимания на колючие взгляды, исподтишка бросаемые на него ольвийской свитой, Терон поехал во дворец рядом с Эрельваром.
   Вскоре прибыл и король Ботвильф. Его толпа приветствовала даже громче: как ни погляди, большинство жителей Кворина — умбрийцы. Да и свита его оказалась гораздо многочисленнее; многие придворные были вооружены.
   — Мне тоже надо было появиться в доспехах, — заметил Эрельвар Терону, когда колонна въехала в ворота. Сам Терон сменил праздничный наряд, в котором встречал короля Арвена, на парадную форму легионера.
   — Умбрийцы менее… изысканны, — пояснил Терон. — Когда имеешь с ними дело, надо производить впечатление сильного человека.
   — А как вы собираетесь облачиться для беседы с обоими сразу?
   — Что-нибудь придумаю, — улыбнулся Терон.
   — Желаю здравствовать, ваше величество, — воскликнул Эрельвар. — Добро пожаловать в Кворин!
   Отвернувшись от ликующей толпы, король Ботвильф кивнул.
   — И правда, Эрельвар, здравствуйте. Всего за два годка вы здесь отгрохали громадную крепость. Признаюсь, мне даже страшновато, что на моей границе стоит эдакая махина.
   — Не тревожьтесь, ваше величество, Кворин всегда будет стоять на защите Умбрии, — заверил его Эрельвар.
   Обратив взгляд на Терона, Ботвильф бросил:
   — Не сомневаюсь.
   Терон с улыбкой склонил голову перед королем.
   — Желаю здравствовать, ваше величество, — произнес он.
   В отличие от ольвов умбрийцы по пути в крепость не очень-то и старались скрыть враждебные взгляды.
 
   Стив потыкал в соломенный тюфяк пальцем, гадая, какая там может водиться живность. Сегодня утром его совершенно неожиданно выставили из комнаты; по-видимому, прибытие сразу двух королей повлекло нехватку спальных мест.
   Подушка, похоже, тоже соломенная. Да чего там, это лучше, чем спать в конюшне… правда, самую малость.
   — Ну как, парень, стерпишь такое? — поинтересовался кто-то у него за спиной. Обернувшись, Стив увидел одного из региров Эрельвара — молодого парня, пожалуй, ровесника самого Стива.
   — — Видал я постели и похуже, — соврал Стив. Ответ прозвучал по-умбрийски, как и вопрос регира. Сколько же языков он теперь знает?
   — Ха! Когда это?
   Стив одарил собеседника испепеляющим взором. Ему пришлись не по нраву эти дурацкие умбрийские шуточки, смахивающие на выходки кое-кого из университетских приятелей.
   — А ты попробуй провести ночь посреди Пылающих Холмов, — сердито бросил Стив. — Или в Топи. А потом сравним впечатления.
   Действительно, если вдуматься, ему доводилось спать на худших постелях, чем этот тюфяк…
   — А-а, ты, должно быть, участвовал в вылазке в Дельгрот с владыкой Эрельваром. — В голосе умбрийца зазвучали нотки уважения.
   — Нет, я был с ним при возвращении из Дельгрота. Парень удивленно вытаращил глаза.
   — Так ты тот волшебник, которого чародей Артемас вызвал заклятием?
   — Что? Никакой я не волшебник.
   — Говорят, ты разогнал гоблинов огнем и молниями, — возразил умбриец, попятившись на шаг.
   — Боюсь, в пересказе история слегка преувеличена, — сказал ольвийский воин, присоединяясь к разговору. — Рад видеть тебя вновь, фелга.