Пелтон Соня. Тайное сокровище

   – Возражаю. Я хочу, чтобы ты была здесь со мной. Я наслаждаюсь твоим обществом, хотя создается впечатление, будто ты произносишь ни к чему не обязывающие слова, а не разгова­риваешь со мной.
   Отем улыбнулась. Она находила компанию этого человека почти такой же приятной, как и общество Барри, даже более возбуждающей. Но ей не хотелось бы оставаться наедине с За­щитником – с ним она нервничала гораздо больше, чем вдвоем с золотоволосым Тайрианом – таким красивым и отважным, олицетво­рявшим все, что женщина ищет в мужчине.
   Воспоминание о поцелуе Защитника пресле­довали ее до сих пор, по-прежнему жгли губы. Что в нем такого? Почему он вызывает почти такие же чувства, какие вызывал Барри?
   Защитник потянул Отем руку.
   – Пойдем. Поговорим и полюбуемся лесом.
   Что притягивало ее в этом обходительном разбойнике? И какие тайны он хранит? Может, он убил какую-нибудь высокопоставленную персону? Замешана ли в его тайнах женщина? И сможет ли она разузнать о нем еще что-нибудь, прежде чем оставит Шервуд и отправится на поиски сестры вместе с Барри?
   – Почему ты так напряжена? – спросил Защитник. – Ты подпрыгнула, как олениха, когда я всего лишь прикоснулся к твоей руке.
   – Неужели?
   – Да. Я ведь не кусаюсь! Я могу лишь ук­расть пару поцелуев… Не возражаешь?
   Отем резко отпрянула.
   – Конечно, возражаю! Ты не имеешь права! Я даже не уверена, нравишься ли ты мне, – она уловила его удивленный взгляд, – особенно в личном плане.
   – В каком-каком?
   – Ну, когда женщина влюблена. Защитник рассмеялся низким грубым смехом:
   – Кто произнес хоть слово о любви? Гуляя, они заходили все дальше в лес. Здесь солнечный свет с трудом пробивался сквозь густые кроны узкими лучами. Защитник и Отем остановились. Девушка поймала себя на том, что пристально рассматривает полные чувствен­ные губы спутника, и нашла его рот довольно красивым. Она отвела взор, но перед глазами стояло увиденное: крупный нос с выдающимися вперед ноздрями, глаза, отливающие множест­вом оттенков – зеленого, серого, коричневого и даже желтого. Гм… Очень напоминают глаза Барри.
   – Ты не родственник Барри Жеро? – выпа­лила Отем.
   – Нет, – быстро ответил Защитник, – нет. Совершенно с ним не связан.
   Девушка смотрела в сторону, думая о том, что Защитник не на своем месте здесь, среди воров. Он не вписывался в их среду, но все же создавалось впечатление, будто что-то в нем – неотъемлемая часть лесного общества. Она соби­ралась спросить его об этом парадоксе, но он заговорил сам, прервав ход ее размышлений.
   – Ты не хотела бы помыться? Предложение было неожиданным.
   – Где? Здесь? – Отем завертела головой, но никакого водоема поблизости не заметила.
   – Пойдем. – Она вошла вслед за ним в гус­тые синеватые заросли.
   – У меня тут примитивное подобие душа. Смотри.
   Защитник отодвинул занавес, сплетенный из сорных трав, и их глазам предстала огромная бочка с дождевой водой.
   – Если потянуть за эту веревку, вода поль­ется на… тело.
   – Как здорово! – воскликнула Отем, сгорая от нетерпения испробовать устройство.
   Улыбаясь, он зачерпнул деревянным ковшом воды, отпил немного и протянул остальное де­вушке.
   – Она такая холодная и освежающая, – Отем вернула ковш. – Но я окоченею от такого душа!
   – Нет, взгляни наверх. Там есть еще один бак, он сделан из металла – из расплавленных старых сломанных мечей и доспехов.
   Отем подняла глаза и увидела бак, о котором он говорил, потом перевела взгляд выше – ту­да, где густые ветви деревьев сплетались, обра­зуя живой зеленый потолок, лишь кое-где вид­нелось голубое небо. Она находилась в таинст­венной и жуткой части Шервудского леса.
   Защитник принялся объяснять:
   – У меня есть друг, он изготавливает ору­жие и доспехи… Бак нагревается, и вода льется на тебя.
   – А сколько времени нужно, чтобы нагреть его?
   – Не очень много, – с улыбкой ответил За­щитник. – Я велю Жаку развести огонь.
   – Я разденусь в лесу. Не смотри, когда я выйду.
   Он поклонился.
   – Конечно, госпожа Отем.
   После того, когда вода нагрелась, и Отем приняла самый восхитительный «душ» в своей жизни да еще и с кусочком душистого мыла в придачу, она оделась и вернулась на то место, где ждал ее Защитник.
   Он стоял, прислонившись к дереву, покусы­вая длинную травинку. Увидев девушку с влаж­ными волосами, сияющими глазами и свежей нежной кожей, он напрягся, выпрямился и от­странился от дерева.
   На мгновение, показавшееся вечностью, мир замер – они смотрели друг на друге. Но вот девушка опустила глаза, и застывшее время по­текло своим чередом.
   Встряхивая копной мокрых волос, Отем со­вершенно неожиданно спросила:
   – Сколько людей пользовались твоим душем?
   – Только моя сестра. И теперь вот ты. Отем удивленно заморгала:
   – Твоя сестра? Где же она?
   – Да, сестра-близнец. Завтра ты, возможно, встретишься с ней.
   – Завтра?..
   Как обычно, Отем оставалось лишь наблю­дать, как загадочный Защитник уходит от нее. Она осталась одна.
   Близнец… В лесу становилось все интереснее!
   Всадники, фигуры которых скрывали тяже­лые плащи и темные капюшоны, скакали прочь от тайного убежища. Они видели все, что хотели увидеть. Троица удалялась по извилистой тропе в слабом свете сумерек.
   Они возвращались к своей госпоже, зная, что она с удовольствием услышит новость, в которой они были уверены: Рейв Гардиан влю­бился в Отем Мюа.

Глава 8

   Отем отыскала Барри. Но Защитника нигде не было видно, он ушел спать куда-то прошлой ночью и не поднимался по веревочной лестнице в хижину. Она была довольна, что не приходит­ся делить жилище с мужчиной – таким боль­шим, что девушка чувствовала себя маленькой и беззащитной.
   – Слишком много выпил, да? – Отем взгля­нула на Барри, растянувшегося у подножия могучего дуба. – Где ты был?
   Он стонал, обхватив голову руками. Играв­шие рядом дети поглядывали на одетого в лох­мотья грязного мужчину, кто хихикая, кто хму­рясь, другие носились взад-вперед, путаясь под ногами.
   – Детишки находят забавным, что у тебя сегодня раскалывается голова.
   Девочка лет трех вытащила изо рта палец и пронзительно крикнула:
   – Барри?.. Рейн!
   – Нет, – девочка постарше легким шлеп­ком заставила малышку замолчать. – Он дейст­вительно очень болен сейчас.
   – Рейн! – повторила малышка Николь. По­том, показывая на него пальцем, добавила: – Барри!
   – Ага, это Барри, – закричал Шон с живой непосредственностью и энергией.
   К детям, привлеченная шумом, быстро при­ближалась женщина. Она была хорошенькая, с длинными каштановыми волосами, заплетен­ными в косу, одетая в серовато-коричневую юбку.
   – Дети, бегите отсюда. Гунивер, возьми с собой Шона. Барри пытается поспать немного.
   – Барри? – переспросил Джеффри и недо­верчиво «фыркнул.
   Девятилетняя Гунивер произнесла:
   – Как скажете, леди Тирсел.
   – Тирсел, Гунивер. Просто Тирсел.
   – Да, миледи.
   Гунивер взяла детей за руки.
   – Пошли, Николь, Билли-Джон, Джеффри и Шон!
   Она засмеялась, наблюдая, как дети выстра­иваются цепочкой и следуют за ней по пятам; самая маленькая из них – крошечная светло­волосая Николь – замыкала шествие.
   Девочки постарше – Сюзанна-Мари и Лиза-Джейн – присоединились к веселой компании и побежали играть, помогать по хозяйству или просто искать каких-нибудь приключений.
   Склонив голову набок, Отем вопросительно посмотрела на Тирсел.
   – Что произошло? Я совершенно ничего не поняла.
   – Детская болтовня. Даже лучше, что ты не разобралась в ней, – Тирсел бросила на де­вушку извиняющийся взгляд.
   Мельком глянув на Барри, перекатившегося на другой бок и застонавшего еще громче, Отем пошла вслед за Тирсел.
   – У тебя, должно быть, ужасно трудная за­дача: присматривать за всеми этими детишками.
   – Это не мои, – пожала плечами Тирсел, – это отпрыски ноттов и енотов.
   – А какая разница между ними? Оглянувшись через плечо, Тирсел очарова­тельно улыбнулась кому-то, потом сказала:
   – Англосаксы, занявшие в шестом веке тер­риторию Ноттингема, дали поселению название «Снотингем» – гем или деревня людей Снота.
   Отем спросила:
   – Снотин – э – что? Гем?
   – Да.
   – Ага. Продолжай, пожалуйста.
   – Оккупированное в девятом веке датчана­ми поселение стало одним из пяти городов об­ласти, где действовали датские законы. После норманнского завоевания норманны основали свой собственный город, который существовал бок о бок с древним саксонским поселением. Они имели раздельное управление примерно до 1300 года. Одна сторона принадлежала енотам, другая – ноттам.
   – О… понимаю, – Отем кивнула, стараясь не отстать от Тирсел. – А ты сама кто? Я хотела спросить, откуда ты родом? Извини, – сказала она, когда Тирсел бросила на нее быстрый недо­уменный взгляд. – Просто мне показалось, что ты чужая среди этих людей.
   Тирсел пожала плечами:
   – Ты тоже.
   – Я здесь потому… – Отем оглянулась на Барри, который крепко обнимал ствол. – Ему следовало бы повеситься на этом дереве!
   Тирсел рассмеялась и, склонившись к рыже­волосой девушке, сказала:
   – Я Тирсел Гардиан.
   Гардиан? Отем опешила. Гардиан? Она огля­делась в поисках мужчины, которого называли Защитником.
   – Действительно ли местные люди зовут своего предводителя «Защитник» или мне прос­то приснился сон? – спросила Отем, глядя, как Тирсел раскладывает какие-то влажные тряпки на грубо сколоченной сушилке.
   Но это оказались не тряпки! Это была одеж­да, принадлежавшая людям, которые изолиро­вали себя в этой необычной лесной общине. Как они выживают здесь круглый год?
   – Рейн Гардиан – мой брат, – смеясь, ответила Тирсел.
   – Так твоего брата зовут Рейн? А люди на­зывают его Рейном и Защитником? – Отем за­моргала. – Это странно.
   Небрежно пожав плечами, Тирсел заметила:
   – Ничуть не необычнее, чем Отем и Винтер.
   В глазах Отем сверкнули искорки смеха.
   – Понимаю, что ты имеешь в виду.
   – Пусть тебя это не смущает, – продолжала Тирсел, – мой брат появляется под разными именами. Никогда не знаешь, кем он будет в следующий раз. Он такой скрытный. Или хочет создать такое впечатление, – она рассмеялась. – Я уже не знаю точно, как его зовут на самом деле!
   Отем сжала губы.
   – Дети упоминали имя «Рейн», когда стоя­ли над Барри, мучившимся с похмелья.
   –Да – Тирсел резко повернулась и пошла прочь. Совсем как ее брат. Вот и все. Разговор закончен.
   Странные люди эти Гардианы. И Тайриан тоже, и Барри, кажется, один из них.
   Гоуст исчезла, играя где-то с детьми и позво­ляя им кататься на себе. Отем криво улыбну­лась – ее лошадь тоже станет ей чужой?
   Отем встряхнула головой – волосы рыжими волнами заколыхались за спиной. Она обхвати­ла руками плечи, прохаживаясь и рассматривая хижины на деревьях, веревочные мосты и при­митивные лачуги и шалаши внизу, которые прятались тут и там, вписываясь в ландшафт и как бы составляя неотъемлемую часть леса.
   Грязные лица. Подозрительные лица. Безза­ботные лица детей. Голодные младенцы. Причи­тающие старики. Стонущие люди помоложе, выпившие слишком много прошлым вечером. Откуда поступают запасы эля? Может, «постав­ляет» какой-нибудь незадачливый монах по пу­ти в аббатство? Осталось ли все так, как во вре­мена Робина Гуда? Ноттингем по-прежнему об­крадывает бедняков, а потом лесные обитатели грабят Ноттингем и возвращают награбленное беднякам? Но не существует больше ни принца Иоанна, ни короля Ричарда, ни поднимающих­ся против него врагов. Есть король Генрих, но он сражается за пределами страны, заявляя пра­ва на честь Франции. – Лесные братья, должно быть, считают Гардиана святым, кем-то вроде покровителя своего племени. Интересно, с улыбкой подумала Отем, а кто их духовный наставник?
   Она вспомнила монаха в кольчуге. Или это был золотистый рыцарь Тайриан? Конечно же, в ту ночь, когда Барри гнался за ней по лесу, она наткнулась на Защитника и его людей.
   Где тот добродетельный монах? Тайны леса только сгущались. Девушка догадывалась, что все секреты связаны с Рейном Гардианом, или Защитником, и его многочисленными именами.
   Сколько их у него? Сколько личин, под кото­рыми он появляется?
   Ага, подумала Отем, следует более внима­тельно рассмотреть Барри. Клубок тайн начи­нал распутываться, по крайней мере, частично.
   – Она уже обнаружила ключ к разгадке, – говорил Рейн своему кузнецу и другу Расселу Коуртени.
   – Почему ты так носишь волосы? Это ужас­но некрасиво!
   Никакого ответа.
   – Так почему же? – Рассел показывал на голову Рейна. – А, позволь мне ответить за те­бя. Полагаю, один из твоих маскарадов. Ты, наверное, пытаешься скрыть свое истинное ли­цо от этой девушки.
   – Твое предположение верно. Чем меньше она знает, тем безопаснее для нее самой. Скажи-ка, Расе, почему ты вырядился в такое рванье и грязные доспехи? Разве нет у тебя одежды получше и черных лат? В конце концов, рыцарь ты Генриха или нет? – насмешливо спросил Рейн.
   – Ты знаешь так же хорошо, как и я, что с черными латами, Рейн… Когда ты так отврати­тельно зализываешь назад волосы, ты выгля­дишь почти так же безобразно, как твой Барри.
   – Угу, – промычал в ответ Рейн.
   – Так почему бы тебе не бросить имя «Бар­ри»? Зачем оно тебе вообще нужно? Почему ты прячешься или что-то скрываешь от рыжево­лосой девушки?
   – Бог мой, так много вопросов! Ты напоми­наешь мне кумушку-сплетницу.
   – Ответь мне, друг. Ты что-то скрываешь от всех нас. Что это за тайна?
   – Хотелось бы мне самому знать свой сек­рет, – сказал Рейн.
   – Продолжай, – насмешливым тоном по­просил Рассел.
   – Ха! Драгоценности, много драгоценнос­тей, Расе. Особенно одну из них надо сохранить в тайнике. Я не могу рассказывать всем в лесу.
   – Мне ты можешь доверять, Рейн.
   – Еще раз – ха! Я могу доверять тебе на­столько, насколько далеко могу отшвырнуть тебя.
   – Ты уже делал это. Мы бросали друг друга через всю комнату. Помнишь, когда мы напи­лись, и дело кончилось в лондонском поместье Ровены?
   – Не напоминай, – простонал Рейн. – Я до сих пор не могу забыть этот затхлый запах каменных стен.
   – Когда ты так гримасничаешь, то невольно наводишь на мысль о Барри Жеро, – густые брови Рассела сошлись над переносицей, при­давая лицу свирепый вид. – Боже мой! Что за запах грязи и пота! Не мог выдумать кого-ни­будь поприличнее! А, кстати, где ты был послед­ние четыре месяца?
   – Опять ты за старое, Расе! Я помогаю де­вушке разыскать одну из ее сестер. И если ты хочешь поговорить о тайнах, то у этой девицы их пруд пруди!
   Рассел рассмеялся:
   – Вдобавок к травам, семенам и прочим без­делушкам? Женщины, да и Тэтчеры, считают ее колдуньей.
   – Отем Мюа не колдунья. Я четыре месяца путешествую с ней, а до этого я знал ее в Сатер­ленде. Кстати, где твоя монашеская ряса?
   – По-прежнему со мной.
   – А у Тайриана?
   – И у него тоже. Рейн ухмыльнулся:
   – Прекрасная маскировка. Только тебе не следует выставлять напоказ кольчугу. Думаю, Отем Мюа поломала над этим голову.
   – Как ты вообще заставил ее прийти к нам той ночью? – спросил Рассел, заинтересовав­шись рыжеволосой девушкой.
   – Барри повел себя несносно, – вздохнул Рейн, – он не смог удержаться, когда ощутил вкус ее тела.
   – Так приятно, а?
   – Забудем об этом, – прервал Рейн, ему было неприятно, что он заставил Отем бояться Барри.
   – Можно присоединиться к вашей беседе? спросил Тайриан, выходя на лесную поляну, где Рассел с Рейном сидели на поваленном дереве. Обсуждается что-то интересное, если судить по тому, что я успел услышать, пока подкрадывал­ся к вам. Я бы мог спокойно перерезать горло вам обоим – вы совершенно не замечали моего присутствия, – насмешливо добавил он.
   – Ты просто бесшумный, Тай, – сказал Рейн.
   – Садись и заткнись, Тайриан, – пробурчал Рассел. – Я все время знал, что ты ползаешь вокруг нас. Нам не мешало объединить свою бесшумность и силу и отвоевать собственные поместья и замки.
   – Не думай, что я не пытался это сделать, – произнес Рейн. – У Дрого слишком много лю­дей, как мы хорошо знаем.
   – А сейчас к нему вновь присоединился Дюк Стефан. Послушайте, – оживленно окликнул друзей Тайриан, – почему бы нам всем не на­деть маскарадные костюмы, вот как Рейн сейчас. Мы могли бы собрать необходимую инфор­мацию и найти мерзких негодяев. Мы можем рассчитывать на поддержку Тэтчеров и, возмож­но, позволить нашей маленькой леди Отем пого­ворить с Сатерлендом насчет помощи – скажем, пары сотен рыцарей?
   Рейн казался возмущенным – пожалуй, упо­минать Сатерленда не стоило.
   – Почему такое мрачное, угрюмое выраже­ние, друг? – спросил Тайриан.
   – Вы думаете, что мы играем в игру? Мое противоборство с ними уходит гораздо глубже, чем вы оба подозреваете, – ответил Рейн.
   – С кем? – удивился Рассел.
   – С Дрого и его… э… родственниками.
   – А, мы знаем, кто этот родственник, – Тай­риан подтолкнул локтем Рассела. – Герцогиня, злобная кузина Расса.
   Рейн предупредил:
   – Не произноси ее имени! Ты ведь знаешь, что она и наша кузина тоже.
   – Я сам ненавижу эту ведьму, – процедил Тайриан.
   – Она так глубоко запустила в тебя когти? – спросил Рассел Рейна. Герцогиня держала Рей­на – да и Рассела – железной хваткой, когда они были моложе. – Она играла с тобой. Хотя сейчас она постарела, не так ли?
   Рейн казался настолько злым, что мог и уда­рить кого-нибудь.
   – Тебе лучше знать, Расе. Я слышал, ты часто навещаешь ее сейчас. Ты…
   Рассел тихо зашипел, и Рейн перестал драз­нить друга. А Тайриан придвинулся ближе и прошептал:
   – Сколько человек ты убил для нее? Рейн вскочил с бревна, как ужаленный.
   – Черт побери! Не говори об этом! Я чуть не… – он запнулся.
   – Чуть не что? – Тайриан хотел знать от­вет. Он походил минуту по поляне, давая Рейну время остыть, и вернулся. – Ну? – настойчиво произнес он.
   – Я чуть не убил по ее приказу.
   – По приказу герцогини?
   – Да, – свистящим шепотом выдохнул Рейн. Чувство в груди больше напоминало муки агонии, чем просто боль. Он физически остро ощущал грех, который чуть было не совершил несколько лет назад.
   – Я не убийца. Рыцарь – да, я могу сра­жаться в битвах…
   – Но ты бы совершил этот мерзкий поступок ради нашей дорогой любимой герцогини, если бы у тебя была возможность? Должно быть, кто-то или что-то остановило тебя?
   – Да, я чуть не сделал это, – голос Рейна звучал глухо.
   – Значит, ты познакомился с тем, кого дол­жен был убить, и мучительно переживаешь те­перь. Могу я спросить: это он или она? – поин­тересовался Тайриан, хотя ему казалось, что он хорошо знает ответ.
   – Убери его от меня, Рассел. Скажи ему, что я хочу забыть.
   Рассел повернулся к Тайриану:
   – Рейн хочет забыть все это, Тай. Ты лучше бы оставил эту тему. Полагаю, Рейн считает, что и так сказал слишком много.
   Тайриан фыркнул:
   – Я никогда не убил бы такую красавицу!
   – Ага, – воскликнул Рейн, стремительно поворачиваясь к Тайриану, – ты ревнуешь! Вот в чем дело. Она нравится тебе. Я вижу это по твоему лицу. Вот почему ты давишь на меня.
   – Я ревную, и мне нравится… кто? – быст­ро отреагировал Тайриан.
   – Она носит имя великолепного времени года, которое приходит перед зимой, – шутли­во заметил Рассел.
   – Она очень мила, – согласился Тайриан. – Будь ее волосы золотистого цвета, она была бы настоящей красавицей. У нее есть сестра? Ах да, ты уже говорил. А кожа и волосы у нее светлые?
   – Сейчас мы говорим о той, у которой ог­ненные волосы, – сказал Рейн, исподлобья гля­дя на своих товарищей. – Я… я поклялся за­щищать ее.
   – Что? – в один голос спросили они.
   – Да. Сейчас я действительно сказал слиш­ком много.
   – Понятно. У него на самом деле есть секре­ты, – Тайриан не собирался отступать. – Ты поклялся защищать ту, кого чуть…
   – Ни слова больше, – тихо прервал Рейн.
   – Бог мой, – Рассел казался взволнован­ным. – Ты ведь не убиваешь хорошеньких мо­лодых женщин, Рейн? Я никогда бы не…
   – Достаточно, я сказал!
   – Где же те драгоценности, о которых ты говорил? – сменил тему Рассел.
   – Какие драгоценности? Я что-то пропус­тил? – в глазах Тайриана заплясали золотис­тые искорки. – Значит, существуют какие-то сокровища? Надеюсь, королевские – они всегда более ценные! Тогда вы сможете получить назад свои земли, а что касается меня, то мне хорошо и здесь, в лесу.
   – Я должен вернуть рубин королю Генриху.
   – А, – Тайриан погладил подбородок, – этот камень существовал еще во времена Черно­го Принца. Дорогостоящая вещь. Как тебе во­обще удалось…
   – Боюсь, мне придется использовать Отем Мюа. Единственная проблема состоит в том, что я, кажется, влюбился в нее, – Рейн вздохнул.
   – Йезус! – воскликнул Рассел, натягивая на голову капюшон, словно желая спрятаться от подобной новости.
   – Матерь Божья! – чуть тише изумился Тайриан. – Рыцари не влюбляются. Они сража­ются за даму сердца и вступают во внебрачную связь…
   — Я больше не рыцарь, Тай. Дюк Стефан внушил Генриху, будто я вероломен.
   – Рыцари не могут быть неверными, – во­зразил Тайриан и посмотрел на свою кольчу­гу. – По крайней мере, мы никого не предава­ли, – он был серьезен. – Дюк и Дрого ненави­дят нас, потому что мы пытались раскрыть их темные делишки. Как им удается оставаться у власти?
   – Да, – сказал Рассел, – почему зло всегда побеждает?
   – Кажется, что побеждает, но это временное явление, – решительно ответил Рейн. – Мне надо также подумать об Отем. Она стремится доказать королевское происхождение. Но сначала ей необходимо отыскать фамильное наследство – розово-лиловую Звезду Африки.
   Никто не заметил, как вздрогнул Рассел – словно от удара.
   Тайриан судорожно сглотнул:
   – Звезда…
   – Этот развратный подонок Дрого был бы не прочь наложить лапу на нашу маленькую охотницу.
   – И за чем же она охотится? – спросил Рас­сел, стараясь изо всех сил скрыть охватившее его волнение.
   – За своей сестрой по имени Винтер.
   – Она блондинка? – тут же выпалил Тай­риан.
   – Как я говорил, – продолжал Рейн, не обращая внимания на вопрос Тайриана, – Дро­го хотел бы жениться на рыжеволосой девушке и прибрать к рукам ее драгоценности и владе­ния предков.
   «Если только герцогиня не доберется до нее раньше», – подумал про себя Рассел.
   Золотоволосый рыцарь ходил взад-вперед, как лев в клетке. Неожиданно он резко остано­вился перед Рейном.
   – О, понимаю. Дрого не может получить девушку и замок без драгоценного камня? – заговорил Тайриан. – А как он собирается до­биться благосклонности короля?
   Снова Рейн продолжил, как бы не слыша друга:
   – Она должна найти сестру Винтер. Мне кажется, у нее есть и другие сестры. Я попытал­ся выведать у горничных в Сатерленде тайны Отем, но они слишком преданы своей хозяйке.
   – Как мило с их стороны, – заметил Рассел, облизывая пересохшие губы. – Итак, где же этот «камень»? Или мне следует сказать «камни».
   Брови Рейна черными стрелами перерезали лоб.
   – Мне предстоит отыскать их и вернуть за­конным владельцам, – сказал он.
   Рейн оставил друзей и направился к лагерю, покачивая головой и тихо посмеиваясь. Тайриан подтолкнул локтем Рассела.
   – Полагаю, я кое-что понял. Рейн сам хочет жениться на девушке и завладеть ее родовыми имениями, – он пожал плечами. – Это же оче­видно! И наверное, он нашел уже этот сказоч­ный камень. Но если камень действительно у Рейна, то это лишь приблизит его к врагам, а не отдалит от них, – Тайриан нахмурился. – Единственное, чего я не смог расшифровать, зачем он сохраняет тайну и помогает Отем ис­кать сестру? Какую выгоду может принести светловолосая сестра?
   Рассел приподнял темно-рыжую бровь при последнем вопросе.
   Тайриан поправился.
   – Забудь про выгоду. Меня интересует в пер­вую очередь сама Винтер.

Глава 9

   Легкий туман стелился над землей среди темной зелени деревьев, утренняя заря уже при­коснулась к нему розовым поцелуем, и сейчас восходящее .солнце окрашивало его в теплый золотистый цвет.
   Стоя на коленях в черной мягкой земле, Бар­ри высаживал рассаду, когда солнечные лучи заскользили по его грязному лицу.
   Огород находился недалеко от лагеря лесных жителей. Отем с улыбкой наблюдала, как Барри помогает высаживать оставшиеся растения. Она остановилась на минутку передохнуть на проти­воположном конце огромного участка, и солнеч­ный свет добавил огненного сияния ее волосам.
   Тирсел и девочки постарше сегодня просну­лись еще затемно, чтобы идти вместе с Отем на свежевскопанный участок. Лунный свет, лью­щийся сквозь кроны деревьев, бледными поло­сами освещал их путь. Барри появился чуть позже, когда небо над лесом уже начинало свет­леть; он стоял, зевая, почесывая живот и громко причмокивая губами.
   «Немного переигрывает», – подумала про себя Отем.
   Сейчас девушка смотрела в сторону зеленой стены деревьев, окружавших огород, пытаясь отыскать среди них кого-нибудь из ноттов или енотов, которые помогали ей в работе; но, види­мо, все они уже вернулись в лагерь, где кипел над огнем горшок с варевом. Порывы ветра до­носили запах стряпни. Обычно лесной народ питался тушеной олениной – либо с дикими овощами, либо просто так. Отем дала кухарке пакет приправ для тушения и сейчас ощущала их запах – розмарин и чабрец.